Айдол-ян - 3 [Андрей Геннадьевич Кощиенко] (fb2) читать постранично, страница - 5


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

шевелиться не стоит.

Вздохнув, СунОк достаёт из роз большой белый конверт из блестящей бумаги, по которому что-то написано золотом.

— Я прочитаю! — с угрозой в голосе обещает она мне.

— Давай же! — тороплю я. — Я уже вся в нетерпении.

СунОк распечатывает конверт и достаёт из него лист бумаги.

— Все узнают. — предупреждает она меня, не спеша читать.

— У меня нет секретов от семьи. — отвечаю я.

— Ну, хорошо, — говорит онни, разворачивая сложенный листок.

— «Дорогая ЮнМи» — читает она, — «Поздравляю тебя с завершением твоего первого промоушена. Смотрел, когда была возможность, твои выступления. Ты стала настоящей звездой. К сожалению, не смог тебя встретить, дела службы. Посылаю тебе этот букет роз с надеждой на скорую встречу. Твой ЧжуВон.

П.С.

Сделай фото на фоне букета и выложи у себя на странице, чтобы я знал, что ты получила цветы.»

СунОк опускает листок с посланием и смотрит на меня.

Вот, ещё один непонятный фактор в моей жизни от которого нужно избавиться, — думаю я об авторе «зачтённой вслух» писанины. — Чё это ему вдруг моё фото с его букетом потребовалось?

— Ну? — спрашивает онни, ожидая моей реакции.

— Что — ну? — отзываюсь я.

— Ничего сказать не хочешь?

— Нормально. — подумав, говорю я. — Если бы написал не «дорогая», а «любимая», то я бы подумала, что писал он под дулом пистолета у виска. А так, человек честно пытается соответствовать общепринятому образу жениха. Нормально.

— ЮнМи! — восклицает мама. — Что ты такое говоришь?!

— Что думаю, то и говорю. — отвечаю я и, расслабившись, вновь разлегаюсь по полу. — Мы дораму смотреть будем или нет?

Мама с онни переглядываются.

— Мульча, — говорю я, взявшись теребить дремлющую на мне кошку. — Как у тебя с уровнем розового масла в организме? Не хочешь пожевать свежескошенных роз? Миллион, миллион алых роз, из окна из окна видишь ты!

Сделав «большие глаза» СунОк смотрит на маму и трясёт головой, как бы говоря этим — «это просто кошмар какой-то»!


(несколько позже. СунОк помогает маме мыть посуду, ЮнМи уже ушла спать. Мульча составила ей компанию)


— ЮнМи такая стала, — говорит СунОк, рассказывая маме о том, о чём той слушать не обязательно, — прямо, как настоящая звезда. Когда говорит, все её слушают, никто не перебивает. Словно она начальник. И замечают её сразу. Как только она входит в комнату, все к ней поворачиваются.

— Ох, ты боженьки мои. — вздыхает мама, разглядывая тарелку и удивлённо крутя головой. — Как круто жизнь изменилась. Моя младшая дочь стала звездой, и все слушают, когда она говорит. Надо же!

— Лучше бы она молчала, — со вздохом произносит СунОк. — Вроде ничего, ничего, а потом вдруг как скажет, что просто и не знаешь, как реагировать.

Мама на несколько мгновений задумывается.

— Это из-за её амнезии, — говорит она. — ЮнМи ещё до конца не адаптировалась, поэтому так и происходит.

СунОк делает неопределённый жест головой.

— Наверное, — говорит она, — только людям такое не нравится. И руководству такое тоже не нравится. Айдол должен вызывать своими словами к себе любовь, а не ставить в неудобное положение.

— Будем надеяться, что всё обойдётся. — говорит мама.

(на некоторое время устанавливается пауза)

— Дядя не звонил? — нарушая тишину, негромко спрашивает СунОк.

Мама молча отрицательно крутит головой, моя в раковине очередную чашку.

(снова молчание)

— Наверное, нужно сказать ЮнМи? — предлагает СунОк.

Мама думает над предложением.

— Подожди немного. — говорит она. — У ЮнМи сейчас сложный период. Давай, подождём пока она примет присягу, а там посмотрим.

— Хорошо. — наклоняя голову, соглашается СунОк.


Время действия: пятое августа

Место действия: агентство «FAN Entertainment»


Сижу, в телефон гляжу, в котором открыта программа для нотной записи. Сижу в небольшом кафе внутри агентства, сделанным для того, чтобы сотрудники могли по-быстрому глотнуть кофейку, не удаляясь далеко от места работы. Я тоже работаю, хоть провожу время с чаем и с телефоном. Ищу вдохновение. До моей мобилизации в армию, а значит сдачи работы заказчику, то бишь военным, осталось десять дней. Десять дней, Карл, десять дней! А в голове нет ни одной мысли! Ни одной мысли, Карл! Одно «Прощание славянки» в ней вертится. Но это, ни в какие ворота не лезет, как говорится. Старо, не атмосферно и вообще — из другой страны и другой эпохи. Не поймут-с… А вот чего поймут-с, совершенно непонятно…

Сегодня я рано встал, и восемь утра уже был в агентстве, в кабинете ЮСона. К нему я заглянул исключительно с желанием — «появиться на глаза» и узнать, нет ли для меня «ценных указаний». «Новошеф» выглядел озабоченным и ему было не до меня. Так прямо об этом мне и сказал. Сказал, что минимум до обеда будет заниматься — «изучением обстановки на рынке шоу-бизнеса, сложившейся за время моего отсутствия в стране. Иди, ЮнМи, работай. Согласно