Сборник "Виктор Легри". Компиляция. Книги 1-12 [Клод Изнер] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Подмышкой у нее была корзина, она тащила белье в прачечную, должно быть, на улицу Мирабо. Ничуть не стесняясь, она обтирала бледное лицо огромным, как полотенце, носовым платком. Избежать встречи было невозможно. Эжени подавила раздражение: эта служанка воображала, что ровня ей, а она никак не соберется с духом напомнить ей о приличиях.

— Ах, мадам Патино, ну и июнь! Откуда такое пекло?

«Не похоже, чтоб ты расплавилась», — процедила Эжени себе под нос.

— Далече собрались, мадам Патино?

— На выставку. Эти три чертенка умолили сестру их туда отвести.

— Ох, и не повезло же вам, такая нагрузка! А не боитесь? Все эти иностранцы… Мне-то хочется посмотреть цирк Буффало Билла в Нейи. Там настоящие краснокожие, и стреляют настоящими стрелами!

— Эктор, хватит! Боже, он надел разные носки, один белый, другой серый, что за растяпа!

— Он едет, тетя, едет!

С впряженными в него тремя меланхоличными лошадками омнибус «А» двигался вдоль мостовой. Эктор с сестрой устремились на второй этаж.

— У тебя штанишки видно! — крикнул Эктор.

— Плевать я хотела! Наверху так здорово! — возразила девочка.

Сидя рядом с Гонтраном, который крепко держал ее за руку, Эжени думала, что самые худшие минуты ее жизни проходят в общественном транспорте. Ей была ненавистна мысль, что ее, одинокую, никому не нужную, куда-то везут, как опавший лист влечется против своей воли по малейшему дуновению ветра.

— Вы купили новое платье? — спросила Луиза Вернь.

Коварство вопроса не укрылось от Эжени.

— Это подарок сестры, — сухо ответила она, разглаживая складки на красном шелке, обтянувшем ее, точно лионскую колбасу.

Она предпочла не уточнять, что сестра уже носила это платье два сезона, и медовым голоском добавила:

— Внимательней, моя милая, вы пропустите вашу остановку!

Заткнув рот невеже, она открыла портмоне и сосчитала деньги, довольная, что предпочла ехать в омнибусе, а не в фиакре. Ради такой экономии можно и потерпеть.

Луиза Вернь встала, надутая, как оскорбленная дуэнья.

— Будь я на вашем месте, я бы спрятала сумочку подальше, похоже, все лондонские карманники сейчас перебрались на Марсово поле! — бросила она, прежде чем выйти.

Эстафету тут же принял Гонтран.

— А знаете, в мастерских Леваллуа-Перре пришлось изготовить девятнадцать тысяч деталей, и чтобы возвести башню, наняли две сотни рабочих. Предсказывали, что она обрушится, когда построят двести двадцать восемь метров, а она все стоит!

«Ну все, прорвало», — подумала Эжени.

— О чем это вы?

— Да о башне же, ну!

— Держитесь прямее и вытрите нос, у вас сопля.

— Если ее придется куда-нибудь перевозить, понадобится десять тысяч лошадей, — продолжал Гонтран, утерев нос.

С верхнего этажа скатились Эктор и Мари-Амели.

— Смотрите, приехали!

На другой стороне Сены, воздетая к небу, сияла бронзового цвета башня Гюстава Эйфеля, словно увенчанный золотой короной гигантский уличный фонарь. В смятении Эжени искала повод не взбираться наверх, но ничего не смогла придумать и приложила руку к сердцу, припустившему во всю прыть. «Если я выйду оттуда живой, — обещала она себе, — пятьдесят раз прочту „Отче наш“ в Нотр-Дам-де-Нейи».

Омнибус остановился у освещенного газовыми фонарями дворца Трокадеро, башни которого столь похожи на минареты. Далеко внизу, за серой лентой усеянной корабликами реки, раскинулись пятьдесят гектаров Всемирной выставки.


Судорожно вцепившись в сумочку и не спуская глаз с детей, Эжени начала схождение в ад. Ускорив шаг, она скатилась с холма Шайо, прошла, не обратив никакого внимания, мимо витрины с плодами всех мыслимых краев света, извивающихся карликовых деревьев в японском саду, темного провала, куда следовало спускаться для «Путешествия к центру земли». Косточки корсета впивались в бока, ноги молили о пощаде, но она шла, не замедляя шаг. Скорей, скорей покончить с этим, добраться туда, где рельеф поровнее…

На входе она предъявила билеты и подтолкнула детей под крытый навес Иенского моста.

— Слушайте меня внимательно, — громко и по складам сказала она. — Если вы отбежите от меня хоть на сантиметр, я сказала, хоть на сантиметр, мы возвращаемся домой!

И шагнула в сущий бедлам. Среди разноцветных киосков все население подлунного мира работало локтями, прокладывая себе путь. Человеческое море бурлило: французы, иностранцы, чернокожие, белые, желтолицые. Толпа ряженых с Лейсестер-сквер с намазанными золой рожами вовлекла их в свою ритмическую пляску под аккомпанемент банджо, утащив на левый берег.

С упавшим сердцем, оглушенная, Эжени повисла на Гонтране, который один оставался невозмутимым посреди всей этой неразберихи. Выставка буквально обрушилась на них со всех сторон. Шарахаясь от бродячих торговцев, аннамитского тира на передвижной тележке, египетских погонщиков мулов, они наконец добрались до очереди, стоявшей у южной опоры башни.

Уже ничего не желая на этом