Пес Первого дома (СИ) [Мария Кимури] (fb2) читать постранично, страница - 3

бегу, склонившись, они закрылись щитами от стрел и вслепую врезались в первый ряд серых. Плечо и ухо чуть дернуло, задели. Позади них туннель заполнили крики и стоны. Прямо перед собой Келегорм увидел торчащие из досок своего щита клювы стрел — и ударил кромкой щита снизу вверх.

Копье прошло над головой, скользнув по шлему. Рыкнув, он вслепую ткнул из-за щита клинком вперед, скользнул концом лезвия по кольчужному и направил выше — брызнуло красным.

Это будет славная охота, решил он и снова зарычал. Серые шарахнулись от него со знакомым ужасом в глазах — и тем подхлестнули Зверя, уже пьяного от крови.

Это страх сделал их такими медлительными — или то Зверь ускорил его движения? Каждый удар настигал цель, разрубая и протыкая живое, каждый направленный в него выпад он видел и успевал закрыться или уйти, а серые вокруг двигались замедленно, будто во сне, непоправимо опаздывая. Со своей сворой Келегорм нарушил их строй и отобрал драгоценное время, второй залп лучников вышел разрозненным и слабым, а сзади набегали неостановимой волной новые черные ряды вместо упавших.

Ближайшего серого стрелка Келегорм просто отшвырнул в стену. Каждое его движение заканчивалось ударом — укол вперед, разворот — рубящий удар, тычок рукоятью назад и вбок, отбрасывающий серого под клинок своих, снова выпад. Нет в таком бою красоты, лишь простые скупые движения, дозволенные пространством.

Зверь мог еще вцепляться в горло, но Зверь хотел себе особую дичь.

Остатки защитников оттеснили к стенам и изрубили на ходу, отбрасывая еще живых на мечи тех, кто шел в задних рядах.

Чье-то внимание догнало Келегорма, и он обернулся, сдержав недовольное ворчание.

— Братец, ты мне очень не нравишься, — Куруфин Искусник появился среди воинов и потянулся было к брату, но остановил движение на полпути.

Вдох, выдох.

— Мы все здесь такие.

— Я только о тебе.

— Близнецов нянчи.

— Ты слишком… рад этой крови.

— Ты знал, за кем я сюда иду, — оскалился охотник откровенно.

— За тебя испугались твои же верные.

— Трусы пусть проваливают, — огрызнулся Келегорм, отворачиваясь и глядя на дальний конец туннеля.

— Полезешь на рожон — ляжешь до того, как найдешь свою цель, глупец.

Пожалуй, только эти слова и могли сейчас заставить Келегорма не торопиться. Впереди виднелись ворота главного зала, и в одиночку он туда и впрямь не прорвется.

Он вытер чужую кровь с лица — и вспомнил, что так уже было в Альквалондэ. Вспомнил колыхание палубы под ногами, скользкие доски и ужас, с которым он смотрел на алое у себя на руках…

Он?

С ужасом?

Это было так давно, что неинтересно, фыркнул Зверь. Зверь думать не хотел, он хотел действовать. Прежний Тьелкормо, каким бы ни был, остался на той мокрой палубе захваченного и потом сожженного корабля, и Зверя он не интересовал. Даже тот Келегорм, что был позже, остался в прошлом, до встречи с врагом, до украденной любви, разве нет?

«Ты цел?» — словно бы снова спросил его Руссандол от ворот. Правильно спросил. Но несвоевременно.

*

…Келегорм еще не видел его лица под шлемом, не чуял запаха — кровью пропах уже весь зал — но Зверь точно знал, кто перед ним. Его царская добыча. Его слово в споре с проклятым смертным. То, что тянуло сильнее Сильмариля.

Наследник Тингола был сильнее любых эльда, с какими Келегорм скрещивал клинки в бою и в мирной схватке, кроме разве самого Феанора. Сильный, выносливый, думал Келегорм, кружа возле него. Проворный, отчаянный. Неопытный. Неоткуда набрать опыта боя тому, кому не сравнялось даже сотни лет.

И уже не сравняется, решил Келегорм, кидаясь на врага и пытаясь вместо поединка вцепиться ему в горло. Элухиль отшатнулся, глаза в прорезях шлема расширились.

Еще попытка. Снова неудача.

Способная еще мыслить часть Келегорма подсказала — соперник может держаться слишком долго, надо действовать быстро и с напором. А та часть, которая не думала вовсе, заставляла только рваться вперед, не видя вокруг никого, кроме своей цели. Зверь ломился, вынуждая врага отступать и защищаться, не замечая ошибок, не чувствуя боли, отшвыривая без разбору всех, кто приближался и мог помешать.

«Мне нужно твое горло, и я доберусь».

В глазах темнело, ни справа, ни слева Зверь не видел ничего. Только цель. Только проклятого получеловека. Только следующий удар…

Стрелы засвистели мимо него, вспарывая одежду и кожу — он не увидел даже стрелка.

— Турко, дубина! Справа!

— Не мешай! — рявкнул он.

Кто-то знакомый яростно закричал в стороне — Зверь не разобрал слов. Келегорм просто прыгнул вперед, чуя, что враг смотрит