Понедельник не начинается никогда! [Александр Семенович Уралов] (fb2) читать постранично, страница - 16


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

сидим!

Вдруг под потолком в открытую, парящую на морозе форточку втискиваются бритая голова и кисть руки. С головы прямо в хлеб-колбасу-водку падает зимняя милицейская шапка…

И не успел народ воскликнуть «не понял — что за наглость?!», как голова пыхтит:

— Всем оставаться на своих местах! — и косит глазом вниз, не спёрли ли уже шапку?

Кот, как существо вежливое, цепляет шапку на кончик шеста с петелькой (этим шестом, посредством упомянутой петельки закрывали форточку — высоко же!) и поднимает шапку ввысь, к явлению. Голова, смутно виднеющаяся в облаках табачного дыма, напоминает какого-то херувима… ни рук, ни ног, одна физиономия. Физиономия скорбно улыбается — не говорить же спасибо за шапку потенциальным задержанным! А народ галдит возмущённо: типа, имеем полное право! Ну, выпили чуть-чуть! по какому-такому поводу?! и есть ли у вас, тля этакая, ордер?!!

— Щас я вам покажу ордер, — пыхтит застрявшая голова.

Кисть руки цепко держит шапку за ухо. Голова пытается вылезти обратно — ан нет! Без шапки — пожалуйста, а с шапкой не пролазит! Не то бедняга погонами зацепился, не то просто изнемог в непривычной позе. И бросить-то шапку никак нельзя, поскольку народ налился самыми ядовитыми чувствами — он и казённое имущество не вернёт, и кощунственно надругается над головным убором! А шапку на голову надеть никак не получается… вот ведь, в общем, свинство какое!

Итак, собутыльники, не шибко торопясь, сгребают выпивку-закуску в кучу и выходят из каморки. Голова, видя бегство преступников, кряхтит. Печально поводя очами и слегка покачивая шапкой, бедная голова неуверенно молвит:

— Стой! Стрелять буду!

Невежливый хохот звучит в ответ… вперемешку с весёлыми, но всё же обидными матюгами.

А в коридоре — дыма не меньше! Перерыв между лекциями и студенты-вечерники, спустившись в цокольный этаж, где курить всё ещё разрешено, смолят «Родопи», «Беломор», «Космос», «Приму», «Союз-Аполлон» и «Ту-154» в зависимости от кошелька и привычки.

И в этом дыму преступная шайка-лейка исчезает, рассыпавшись.


Позже выяснилось, что вторая голова в милицейской шапке, сидящая на милицейском туловище, ловко и ладно опоясанном ремнём с кобурой, должна была зайти алкоголикам-лаборантам с тыла.

Однако на вахте сидела злая старушка «княжна» (фамилия у её была княжеская!) которая терпеть не могла нарушителей установленного порядка.

— Ваш студенческий? — ледяным тоном осведомилась Княжна у румяного с мороза стража порядка.

— Какой, на хрен, студенческий? У нас милицейская операция! — гордо ответил молоденький страж.

— Тогда пропуск! Подписанный ректором!!!

— Уйди, старая, от греха!

— Я тебе уйду, дурак! Шляются тут всякие… без пропуска!!! Пошёл вон! Пошёл-пошёл!!! Я кому сказала? Караул!..

И совсем уж бессмысленное:

— Я МИЛИЦИЮ ВЫЗОВУ!!!

После этого разворачивается «забавная вольная борьба разъяренного мента и бдительной княжны-вахтёрши». Цирк зажигает огни…

И когда, вызвав подкрепление (да-да) по рации, и обезвредив старушку, мент прошёл до заветной двери «каморки папы Карло», то зря дёргал её за ручку. За дверью ему были слышны только невнятные ругательства головы без шапки, мучавшейся под потолком в потёмках… а потом трагически возопившей:

— Да твою ж мать! УРОНИЛ!!!


Лаборант Щ. уверял, что, мол, приводили ещё и собаку, которая взяла было след, но потом стала чихать от табачного дыма и след этот навеки потеряла вместе с чутьём… но этого Кот не видел.

И врать не станет, ибо твёрдо решил говорить только правду.

* * *
В один прекрасный день, сорокалетний лаборант КИПиА моей родной кафедры «Электроники и Электротехники», известный как Печальная Рыба-Солнце, — бывший тихий алкоголик, а ныне примерный член общества Володя С., выпилил в своей каморке люк в полу, а профорг Алла Ивановна застряла в нём круглой попой… в момент падения.


Печальная Рыба-Солнце задумчиво ходил вокруг неё с раскладной линейкой в руках. Рыжая Алла Ивановна, торчащая из пола на манер зомби, выбирающегося из могилы, орала так, что слышно было двумя этажами выше. Мрак и ненависть жгучей тучей наполнили помещение. Печальная Рыба-Солнце меланхолически почесал затылок стамеской и сказал: «Пикантная у тебя жопа, Алла!»


Ответ дамы-профорга МИФИ заставил бы весь Удафф. Ком «убить сибя апстену»… ибо до ТАКИХ вершин нецензурности тамошним Мастур-батырам необходимо развиваться ещё лет десять.


«Страстная ты женщина, Алла Ивановна!» — сказал Печальная Рыба-Солнце и, не торопясь, снял со стены ножовку. Алла Ивановна позеленела и швырнула в него увесистой профсоюзной папкой… а потом плюнула и попала Печальной Рыбе-Солнце на плавни… на рукав.


«У меня обед через пять минут», — не оборачиваясь сказал лаборант-мизантроп и Алла Ивановна взвыла так, что на соседней кафедре механики проснулись опухшие от безделья лаборанты.


В низком подвале, полном труб и кабелей, Печальная Рыба Солнце