Город забытой мечты (СИ) [Маргарита Ленская ritaor@mail.ru] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

квадратная. И куда спрашивается волосы делись, мои фамильные белокурые косички. Чтобы убедиться в своих предположениях я ткнула пальцем в рисунок, а потом себе в грудь. Индеец обрадовано закивал головой, аж перья в волосах заколыхались.



   Я не знала обижаться мне или радоваться на такой приём. В памяти всплыли изображения статуй древних индейцев, за ними вспомнились идолы с острова Пасхи. 'Наверное, у них манера такая физиономии туристов под древних богов стилизовать'. - подумала я и успокоилась. Чего, в самом деле, из-за рисунка на земле комплексовать. Даже если маслом написано, всегда можно за особый стиль выдать. Вон Пикассо вообще при желании мог уши под коленками изобразить и ничего. Меня сейчас другие рисунки волнуют. Я потопталась, жестами изображая восхищение, а потом сделала тревожное лицо и показала в сторону пустыни. Надеюсь, мне убедительно удалось изобразить любопытство. Актриса я никудышная. Индеец привстал, оглядел меня, улыбнулся и, махнув рукой куда - то назад, вновь углубился в художественные изыски.





   Ладно, так и быть схожу, гляну. Может это всё в ознакомительный тур входит, каждый привлекает туристов как может.





  Тропинка уводила прямо в густые заросли. Раздвигая ветки, я шла всё дальше и дальше. Солнце уже с трудом пробивалось сквозь плотную листву. Над головой скрипуче вопили птицы, странно, но ни одной колибри на пути больше не встретилось. Дорожка становилась всё уже, колючие ветки хищно цеплялись за одежду, а под ногами скакали какие-то подозрительные скользкие твари. Я уже не видела смысла в дальнейшем продвижении, если он вообще был. К тому же из куста с длинными узкими листьями вылетела туча крохотных козявок. Гнусная мошкара лезла в глаза, настырно забивалась в нос, чихая и отплёвываясь, я уже собралась бежать назад, но между стволов впереди что-то блеснуло. Закрываясь рукой, я нырнула туда и на небольшой поляне сразу же увидела статую. Она была полускрыта высокими лезвиями бледно-зелёной травы. Луч солнца освещал изящную голову сделанную из красно-коричневого металла. Я подошла поближе, статуя оказалась выше меня. Скульптор изобразил женщину, стоящую на коленях. Руки она словно в мольбе сложила на груди. Застывшие завитки волос, плотным плащом окутывали покатые плечи. Лицо было поднято, круглые, словно у птиц глаза с тоской смотрели в небо. Обойдя статую, я обнаружила за её спиной крылья. Изломанные, они жалко свисали вниз. И сразу становилось ясно - они больше никогда не смогут поднять хозяйку в воздух.





  Статуя навевала чувства глубокого страдания и безнадёжности. В душе шевельнулось смутное воспоминание, но о чём я как ни старалась уловить не смогла. Позади статуи начиналась широкая тропа, уводившая куда-то вправо, без колебаний я двинулась вперёд, погладив на прощание сломанное крыло.





   Что было дальше, я не могу объяснить точно. Толи сон, толи явь. Заросли закончились и открыли взору необычайно красивый храм. В наши дни эти пирамиды выглядят совсем иначе. Несмотря на поддержку и реставрацию сильно заметно, что время и людское варварство оставило на них за многие годы отпечаток. Но эта пирамида сохранилась изумительно хорошо. Алые ступени сверкали на солнце яркими капельками бриллиантов. Каждый участок строения покрывали золотистые изображения птиц всевозможных разновидностей. На четырехугольной верхушке красовалась странная птица с длинной шеей и перепончатыми крыльями. Я замерла, такого мне ещё не приходилось наблюдать ни в одной стране. Что это за роскошный храм? Исследовательский дух нетерпеливо манил дальше. Вблизи я заметила, дорога продолжалась за пирамидой и становилась там намного шире. Наверное, она вела в какой-нибудь город. Вот туда я и решила отправиться, разумеется, после того как осмотрю храм. Пирамида надменно возвышалась, дразня высотой и могуществом. По бокам шли крутые узкие ступени. "Оттуда, наверное, открывается великолепный вид", - подумала я и тут же решила проверить предположения.





   Уж не знаю, сколько мне пришлось карабкаться, обливаясь потом. Узкие ступени постоянно держали в напряжении. Казалось, один неверный шаг и полетишь кубарем вниз, аки Сизифов камень. Вот только некому будет собрать внизу хрупкие косточки и оплакать, достанутся они хищникам, да птицам прожорливым.





   И всё же несмотря на мрачные предположения, до вершины я добралась целой и невредимой. Походила по площадке, посмотрела. Красная дорога убегала вниз с холма и терялась в густых зарослях леса. С другой стороны раскинулась пустыня. Индеец был там, где я его оставила. Он, похоже, забросил рисование и сосредоточенно занялся лепкой из глины, хотелось надеяться, что на этот раз не моя персона являлась источником вдохновения.