Анатомия колдовства [Вадим Скумбриев] (fb2) читать постранично, страница - 3

дочерью Харса, мерзкой хэксой, недостойной жизни. А для людей старой веры я — норна, сейдкона[1]. Как хочешь, так и зови.

— Я не октафидент. Нет ли у тебя одеяла, норна?

Слегка улыбаясь, Альма поднялась и вскоре протянула ему шерстяной плед, после чего села обратно на лавку, положив ногу на ногу и с интересом разглядывая гостя.

Колдун спокойно накинул плед, не обращая никакого внимания на хозяйку. Никакой особой красотой он никогда не отличался. Жилистое тело без капли лишнего жира, худое обветренное лицо с грубоватыми чертами, точно его высекли из гранита — вот и все плотское богатство, нажитое за долгую жизнь. Высокий, светловолосый, вечно аккуратный и собранный некромант был чужаком там, среди низкорослых смуглых южан. Был он им пока что и здесь — но только пока.

Краем глаза он заметил, что жили здесь небогато даже по северным меркам. Теперь дом не казался странным: колдовской дар Альмы объяснял всё. Такие, как она, даже в просвещённый семнадцатый век от Проклятья вызывали суеверный страх у простых людей. Ведьм уважали, но в то же время сторонились, а в последнее время на них ополчились церковники-октафиденты — вот уж с кем ссориться Магнус не пожелал бы никому.

— Если ты голоден, то придётся обождать, пока моя сестра разделает мясо, — сказала Альма, изучая колдуна взглядом. — И после того несколько дней отдохнуть.

— У меня мало времени. Тратить его на то, чтобы без всякой пользы лежать в постели, я не могу.

Норна поджала губы.

— Неужто уйдёшь так сразу? — с холодком в голосе спросила она.

— Моё дело не терпит, — повторил некромант. — В этот порт месяц назад прибыла экспедиция людей Джумара. Они должны были вернуться, но не сделали этого. Почти наверняка они уже мертвы, но чем дольше я пробуду здесь, тем вернее погибнут те, кто мог выжить.

Он умолчал о том, что это была не единственная цель его прибытия сюда. Магнус давно уже убедился, что молчание — золото. «Знает женщина — знают все», — говорили в Джумаре, и хотя Альма вызывала у колдуна доверие, давать волю языку он не собирался.

— Ладно, — совсем уж мрачно ответила норна. — Проклятье! У тебя же ничего не осталось, кроме одежды. Куда ты пойдёшь? Без коня, без оружия, без денег…

— Коня я добуду, надо только сходить на пляж, — усмехнулся Магнус. — Туда ведь море выбросило тела, верно? Оружие моё всегда со мной. Деньги…

Он не договорил. Дверь в сени распахнулась, и внутрь влетела Рона. Девушка слегка запыхалась, но с её пояса свисали два мёртвых зайца.

— Живой! — обрадовалась она. — А я уж думала, тебя Жнец прибрал!

— Умолкни, — поморщилась Альма, поворачиваясь к ней. — От твоих воплей он совсем окочурится.

— Ой, да будет тебе! — связанные бечёвкой зайцы полетели на стол.

— Фу! Убери это, дура! Разделывай во дворе!

— Потерпит.

— Проваливай! — Альма вытолкала сестру за дверь и захлопнула ту с таким грохотом, что закачались подвешенные к стропилам связки трав.

— Ураган, а не девица, — спокойно сказал Магнус.

— Ей девятнадцать лет, а ума и на десять не наберётся, — буркнула норна, возвращаясь. — Давно пора замуж отдать, но она — сестра колдуньи. А отрава святош здесь уже глубоко осела, наши мужчины ведовство теперь считают тёмным искусством и боятся его куда больше, чем раньше. И тех, кто с ним связан.

— Неужто все так плохо?

— Да! — бросила Альма. — Сто лет назад здесь не было ни одного восьмёрника, а в Силумгаре Окта вела себя тихо и скромно. Теперь язычники уходят оттуда к нам, но и здесь король уже принял чужую веру, и кто знает, что будет завтра!

— Завтра поднимут голову демоны, и ты с тоской будешь вспоминать сегодняшний день.

Альма лишь зло сверкнула глазами и указала на стол.

Магнус послушно уложил столешницу на козлы и принёс лавку. Он не видел ничего предосудительного в том, чтобы подчиняться женщине — хотя там, в Джумаре, любой аристократ-южанин оскорбился бы одной мыслью об этом. За годы, проведённые в тамошних пустынях, Магнус так и не смог привыкнуть к странным обычаям джумарцев, к высокомерию кочевников и ритуалам знати, которыми сопровождался, наверное, каждый их шаг.

В основном потому он и отправился сюда. Найти пропавшую экспедицию, послать весть о том царю Джахандару — и забыть, наконец, о раскалённых песках, над которыми гуляют самумы. Конечно, здесь тоже будет много проблем. Но здесь он хотя бы может оказаться своим.

Вскоре вернулась Рона — мрачная и тихая. Альма указала ей на очаг, и девушка молча водрузила на огонь котелок с мясом, после чего уселась на лавку.

— Что с погодой? — спросил Магнус.

— Снег лежит, — ответила Рона, угрюмо поглядывая на сестру. — А буря давно стихла. Зачем тебе, чужестранец? Хочешь прогуляться?

— Вроде того.

— Тогда я с тобой! — Рона вскочила на ноги.

— Сядь! — рявкнула Альма. — Никуда вы оба до завтра не пойдёте! Ох, мужики, горе с вами, замёрз до полусмерти, и опять на мороз хочет!

— Ты права, — помолчав, ответил Магнус. — Но мне