Наполеоныч. Дедушка русского шансона [Игорь Шушарин] (fb2) читать постранично, страница - 2

оправдан.

Книга Игоря Шушарина об одиссее Вильгельма Гартевельда — единственная на сегодняшний день не только в России, но и в мире. Не будет преувеличением назвать этот труд «портретом на фоне времени». Ведь помимо детального (насколько позволяют весьма скупые источники информации) наблюдения за приключениями и злоключениями своего героя, Шушарин с не меньшей тщательностью воссоздает и красочный исторический фон, в интерьерах которого обитают множество известных персонажей: Чайковский и Шаляпин, Короленко и Балиев, Столыпин и… Карл XII. Автор относится к своему персонажу с любовью, сквозь которую, однако, подчас пробивается ирония и даже сарказм. Но будьте внимательны — здесь нет издевки или осуждения, а есть лишь правдивая, без прикрас, попытка проследить жизненный путь одаренного человека, не лишенного при этом авантюрной жилки и стремящегося когда блефом, когда хитростью или интуицией (но никогда подлостью!) прогнуть под себя «изменчивый мир». Зигзаги биографии Гартевельда сплетаются в столь причудливый узор, что, откровенно говоря, читать о нем и его похождениях мне было интересно и без песен. Но раз уж наш персонаж — музыкант, то разные мелодии неизбежно возникают по ходу повествования, превращая чтение почти что в просмотр кинокартины с удачно подобранными саунд-треками. Замечу, что не стоит воспринимать Гартевельда исключительно в роли популяризатора каторжанской песни. Его заслуги на музыкально-просветительском поприще куда значительнее: он сочинял оперы, писал романсы для Шаляпина, изучал солдатский фольклор времен Отечественной войны 1812 года, боевые песни балканских славян, etc. Просто лично меня как редактора серии «Русские шансонье» в первую очередь интересует его «жанровая» ипостась.

Остается добавить, что по сложившейся традиции книга сопровождается музыкальным приложением. Мы постарались сделать его максимально интересным и показать весь путь развития «песен каторги». На диск вошла добрая дюжина дореволюционных записей 1910-х годов, несколько композиций с советских пластинок 1920–1930-х годов и целый ряд старых острожных вещей в новом звучании, исполненных профессиональными музыкантами, друзьями автора, специально для данного издания. (Одну из них спел сам Игорь Шушарин.) Закрывает пластинку своего рода трибьют Вадима Степанцова (лидера группы «Бахыт-Компот») Вильгельму Гартевельду и его детищу. Ироничное музыкальное решение Степанцова лишний раз подчеркивает парадоксальность нашей русской жизни, где созданный шведом жанр «песен каторги» век спустя вырастает в странный гибрид под именем «русский шансон», под маской которого звучат все те же вечные тексты, пусть и на новые мотивы. Это, пожалуй, все, что мне хотелось сказать. Включайте диск, открывайте книгу! Вам предстоит увлекательное путешествие во времени и знакомство с весьма неординарной личностью.

Максим Кравчинский

(www.kravchinsky.com)

Упаси меня Бог изобретать какие-то авантюры в литературе.

Мне думается, это происходит потому, что сам материал, которым я пользовался, в какой-то степени был авантюрным.

Валентин Пикуль

Думаю, что эти песни лишний раз доказывают, что человеческая душа живуча, и даже в негостеприимных тайгах и тундрах Сибири, в ужасных казематах каторги куда-то рвется и находит себе отражение хотя бы в этих песнях.

Мне думается, что для нас, людей сытых, довольных и свободных, небесполезно знать эти песни — песни несчастных и отверженных.

Вильгельм Гартевельд

От автора

Мой интерес к персонажу с очаровательным именем Юлиус Наполеон Вильгельм Гартевельд окончательно оформился после того, как последовательно произошли следующие события:

1. В 2010 году питерское издательство «Красный матрос», с которым я долгие годы имею честь сотрудничать, выпустило репринт невеликой книжицы «Песни каторги» (1908). Эти песни, согласно указанию на титуле, «собрал и записал в Сибири В. Н. Гартевельд».

2. Год спустя, готовя журнальную публикацию из разряда занимательного исторического чтива, я наткнулся на мемуарные записки жандармского офицера, где, в частности, упоминалось, что под впечатлением концертов и лекций «известного композитора Гартевельта» Уральская группа партии эсеров вынесла смертный приговор начальнику одной из тобольских каторжных тюрем.

3. И, наконец, зимой 2013 года, по итогам на тот момент пока еще заочного знакомства с московским писателем Максимом Кравчинским, я основательно проштудировал его масштабный, почти в тысячу страниц труд «История русского шансона». Несколько страниц в нем было посвящено композитору Гартевельду. Из них-то я, к немалому удивлению, узнал, что сей шведский подданный вполне может считаться если не биологическим, то крёстным отцом такого мегавостребованного и