В памяти и в сердце [Сергей Хусаинович Айнутдинов] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

командиров и политработников была из кадровых и имела опыт боев. Остальные же пришли из запаса. Одни служили в армии лет десять — пятнадцать назад, другие — еще раньше. А на западе шли бои с самой современной армией, война разгорелась такая, какой еще мир не видел. И мы понимали: чтобы победить такого врага, нужно иметь и обученные, оснащенные всем необходимым войска и хороших командиров.

Формировать дивизию пришлось в большой спешке. Палаток не имелось. Красноармейцы строили землянки, столовые, ставили навесы для коней. Не все ладилось и с вещевым снабжением. Люди надеялись получить новое обмундирование, а мы многим могли выдать только потрепанные длиннополые кавалерийские шинели да островерхие буденовки. Вместо сапог всем выдали ботинки с обмотками. Обмотает боец ноги туго — икры болят, ходить не может, ослабит — обмотки сползают. «Опять баллон спустил!» — чертыхается, бывало, солдат, разматывая и снова наматывая обмотку.

Обстановка на фронте требовала одновременно с формированием соединения немедля начать боевую учебу личного состава, наладить партийно-политическую работу, а главное — сколотить части и подразделения в слаженные боевые коллективы. Под руководством командира и комиссара штаба дивизии разработал программу занятий по боевой и политической подготовке. Полки, не отрываясь от комплектования подразделений личным составом, получая и распределяя боевую технику и оружие, стали учиться военному делу, учились тому, что предстояло делать на войне.

Штаб дивизии строго контролировал выполнение намеченной программы. И как переменились люди уже после месячного обучения! В начале месяца, помнится, в строю они ходили, путая шаг, команды исполняли вяло, вразнобой. Сейчас же воины заметно подтянулись, шли уже четко, единой, слитой массой. Обходя плацы, я видел, что красноармейцы, выполняя ружейные приемы с помощью деревянных макетов винтовок и бросая вместо настоящих гранат деревянные болванки, уже не усмехались. Значит, поняли: без навыков, без умения воевать на войне делать нечего.

Очень четко из полка в полк передавалось оружие для стрельбы боевыми патронами. Командиры изучали опыт тех бойцов, кому довелось воевать с японцами, белофиннами и фашистами в первые дни войны. Большую роль в передаче боевого опыта сыграли тактические учения. В них принимали участие все полки и специальные подразделения.

А с фронта приходили тревожные вести. Враг приближался к Москве. Многим тогда казалось странным, что в такое время дивизию держат здесь и не отправляют на фронт.

— Когда же на фронт? — то и дело спрашивали нас бойцы. И мы отвечали:

— Всему свое время…

Многие воины писали заявления с просьбой быстрее отправить их на фронт. Таким приходилось разъяснять положение дел, призывать их к терпению.

В сентябре в дивизии стало неважно с питанием. А рядом на колхозных полях бурела картофельная ботва — некому было убирать урожай. И генерал Воронцов решил помочь колхозам — послать красноармейцев копать картошку, убирать хлеба. Кое-что перепадало и нам.

Но тут опять пошли разговоры:

— Вместо того чтобы фрица бить, мы картошку роем. Так немец и до Урала к зиме допрет…

Разные люди пришли в дивизию. Но больше всего было настоящих патриотов, людей, умудренных жизненным опытом, закаленных в труде и в сражениях за Отчизну. Именно эти люди составляли костяк дивизии, они верили в победу над врагом и сплачивали наши полки.

В предвоенные годы кое-кто полагал: границы наши на прочном замке, громить врага, если до этого дойдет дело, предстоит на его территории и вообще война продлится недолго и фронт ее будет небольшим. А тут — от Черного до Баренцева моря шли не виданные по напряжению бои. Если в войнах 1938–1940 годов враг вклинивался в нашу территорию всего на пять-шесть километров, то теперь уже сотни километров отделяли фронт от границ. Это несколько охладило пыл тех, кто думал легко и быстро дойти до Берлина.

За горячкой учений многие из нас не видели, а потому и не знали, что из себя представляет каждый боец. Интересоваться же этим надо было. Наши командиры, да и некоторые политработники, еще не умели правильно строить работу с бойцами, слабо влияли на них.

От командиров, комиссаров частей, политруков подразделений политотдел требовал не подменять повседневную разъяснительную работу администрированием, лично беседовать с красноармейцами, разъяснять им необходимость крепкой воинской дисциплины, честного выполнения своего воинского долга, военной присяги и приказов командиров, разъяснять цели и задачи наших Вооруженных Сил в войне, раскрывать захватнический характер развязанной фашистской Германией войны.

Партийная и комсомольская прослойка была значительной. Это позволило создать ПО партийных и 103 комсомольских организаций, которые охватили партийным влиянием красноармейские массы. Во всех ротах, батареях и взводах из лучших воинов-коммунистов, комсомольцев и беспартийных были