Частные предположения [Борис Натанович Стругацкий] (fb2) читать постранично, страница - 3

километрах в десяти от "Муромца". Ближе было нельзя - "Муромец" заразил местность при посадке. Мы вышли. Верхняя часть корабля черной тенью висела над горизонтом. От земли поднималось влажное тепло, время тянулось бесконечно долго. Прибыло еще несколько стратопланов. Мы ждали. Наконец послышалось стрекотание, и низко над нашими головами прошел вертолет. Вертолет сел в сотне шагов от нас.

Затем произошло чудо.

Из вертолета вышли трое и медленно направились к нам. Впереди шел высокий худой человек в поношенном комбинезоне. Он шел и похлопывал себя по ноге тростью изумрудного цвета. За ним следовал приземистый мужчина с пушистой рыжей бородой и еще один, сухой и сутулый. Мы молчали. Мы еще не верили. Трое подошли ближе, и тогда Ружена закричала:

– Валя!

Человек в поношенном комбинезоне остановился, отбросил трость и почти бегом кинулся к нам. У него было странное лицо: без губ. Не то лицо было таким красным, что губы не выделялись на нем, не то губы были слишком бледными. Но я сразу узнал Петрова. Впрочем, кто, кроме Петрова, мог прилететь на "Муромце"? Но этот Петров был почти стар, и у него не было левой руки - пустой рукав заправлен под пояс комбинезона. И все-таки это был Петров!

Ружена побежала к нему навстречу. Они обнялись. Человек с рыжей бородой и сутулый человек тоже остановились. Это были Ларри Ларсен и тот незнакомый пилот, которого полгода назад провожала девушка в оранжевом.

Мы молча окружили их. Мы смотрели во все глаза. Петров торжественно сказал:

– Здравствуйте, товарищи! Простите, многих из вас я, вероятно, позабыл. Ведь мы виделись в последний раз семнадцать лет назад…

Никто не проронил ни слова.

– Кто начальник ракетодрома? - спросил Петров.

– Я, - сказал начальник Северного ракетодрома.

– Мы потеряли свои авторазгрузчики, - сказал Петров. - Будьте добры, разгрузите корабль. Мы привезли много интересного.

Начальник Северного ракетодрома смотрел на него с ужасом и восхищением.

– Только не трогайте шестой отсек, хорошо? В шестом отсеке две мумии. Сергей Завьялов и Сабуро Микими… Мы привезли их, чтобы похоронить на Земле. Мы везли их пять лет. Так, Ларри?

– Так, - сказал Ларри Ларсен. - Сергея Завьялова мы везли пять лет. Микими мы везли четыре года. А Порта остался там. - Ларри улыбнулся, борода его затряслась, и он заплакал.

Петров повернулся к Ружене:

– Пойдем, Руженка. Пойдем. Мы вернулись и привезли Земле в подарок далекие миры. Ты видишь, я вернулся!

Она смотрела на него так, как никогда ни одна женщина не смотрела и не посмотрит на меня.

– Да… - сказала она. - Ты вернулся…

Она зажмурилась и помотала головой. Они пошли, обнявшись, через толпу, и мы расступились перед ними.

На "Цифее" она прощалась с ним навсегда. А встретила его через полгода. Он уходил на двести лет. А вернулся через семнадцать. Ему удалось это. Ему все всегда удавалось. Но как?

Я не знаю, как это объяснить и можно ли это объяснить. Я ведь только поэт. Я не физик.

2. Артистка Ружена Наскова

– Будет дождь, - сказал Валя.

Мы сидели на диване перед балконом и глядели в низкое небо над матовыми крышами города.

– Дождь, - повторил он. - Я очень давно не видел дождя. Там не было дождей.

– Почему? - спросила я.

– Не знаю. Не было…

Быстро темнело, и мы сидели, не зажигая света. Я обняла его за плечи.

– Не надо, Руженка, - сказал он тихо.

Я почувствовала под пальцами его пустой рукав.

– Не говори глупостей!

– Но это, наверное, очень неприятно.

– Не говори глупостей, - повторила я. - Лучше помолчи.

– Мы и так все время молчим…

Ветер колыхнул поднятую штору, и было слышно, как сзади в комнате зашуршала бумага.

– Как здорово - ветер! - сказал Валя и закрыл глаза.

– Ветра там тоже не было? - спросила я. Я прижалась лицом к его плечу.

– Тебя там не было, - услышала я.

В городе зажглись огни, тучи стали красноватыми и опустились еще ниже. Сразу хлынул дождь и забарабанил по стеклам.

– Хочешь, я закрою балкон?

– Ой, не надо! Сиди! - сказал он и очень больно стиснул мои пальцы.

– Валька! - прикрикнула я.

Он отпустил мою руку.

– Прости, Руженка, я не хотел…

Я посмотрела ему в глаза.

– Ты стал какой-то железный, - сказала я. - Твердый, как полено. И ужасно сильный.

– Так и должно быть, - усмехнулся он. - Я стал невозможно сильный. Все калеки сильные.

– Какая чепуха! Это не оттого…

– Да, не оттого, - согласился он, - Это от перегрузок.

– Не надо, - попросила я. - Не надо рассказывать. Подожди…

Я снова прижалась лицом к его плечу. Дождь все шел. У балконных дверей скопилась лужица, и струйка черной воды медленно поползла в комнату. Я снизу вверх поглядела на Валю. Он смотрел на черную струйку остановившимися глазами.

– Не надо, - прошептала я. - Не надо вспоминать. Постарайся сегодня ничего не вспоминать. Не будем сегодня вспоминать.

– Очень жалко Сергея, - медленно сказал он.

– Очень. Он был такой славный…

– Он был замечательный, - сказал Валя.

Я вспомнила Сергея, как всего год назад он приходил к нам, и