Яблоневый шепот (СИ) [Ксения Алексеева] (fb2) читать постранично, страница - 3

к числу которых относился и Владимир Анатольевич, не отступали и делали все возможное, чтобы вытащить ее из этой пучины, однако, в последнее время становилось все очевиднее, что они проигрывают эту битву. Помочь Городовой мог только один человек в этом мире – она сама, и остальным не оставалось ничего, кроме как ждать, когда она выйдет из своего кокона и позволит себе двигаться дальше.

                  За последние месяцы Владимир Анатольевич предпринимал множество попыток выяснить причины разрыва отношений двух следователей, но безуспешно. Только однажды Оксана обмолвилась, что Крашников – лучшее, что случалось с ней в жизни. Больше Оксана не говорила на тему этих отношений и прерывала все попытки шефа вывести ее на разговор.

                  В какой-то момент Владимир Анатольевич настолько растерялся от происходящего с Оксаной, что не нашел иного способа разобраться в ситуации, кроме как попробовать выяснить подробности у второй – пострадавшей – стороны. У Крашникова. Но, оказалось, что тот и сам ничего не понимал и, судя по всему, безмерно страдал еще и от того, что не знал о причинах, из – за которых весь его мир в одночасье рухнул. Владимир Анатольевич так проникся к следователю, что между ними возникла довольно тесная связь и с тех пор они стали частенько общаться с Крашниковым по телефону. Сначала они были друг для друга кем-то вроде союзников, абсолютно разных, но объединенных беспокойством за дорогого для них обоих человека – Городовую. Однако, со временем оказалось, что несмотря на разницу в возрасте и в жизненном опыте, у мужчин довольно много общего и схожие взгляды на многие жизненные позиции. И хотя они оба давно поняли, что в случае с Городовой не остается ничего, кроме ожидания, их общение продолжилось, а в последнее время уже стало совсем теплым, даже дружеским, и тема, объединившая их несколько месяцев назад, теперь в разговоре всплывала довольно редко.

                  И так как, на данный момент, Владимир Анатольевич не мог сделать для Городовой ничего, кроме как загрузить ее работой, чтобы у нее оставалось как можно меньше времени наедине с собой и своими мыслям, он старался как мог, направляя ее на самые гиблые расследования в такие глубинки страны, которых на географической карте не всегда отыщешь,  надеясь, что выход из зоны комфорта и провинциальный  колорит каким-либо образом растормошит ее.

     - Ну что же, Оксана, через пару часов я сброшу тебе на электронку информацию о рейсах и документы по делу – то, что удалось заполучить, чтобы ты успела ознакомиться с ними во время поездки. Вылет в половине восьмого вечера из Шереметьево, поезд в половине двенадцатого и к десяти утра завтрашнего дня ты будешь на месте. Одевайся теплее, там на десять градусов холоднее, чем у нас.  Если возникнут вопросы – позвонишь мне.

     Городовая равнодушно кивнула головой. Через пару секунд она бросила еще один короткий взгляд на милующуюся пару за соседним столиком, поднялась со своего места, и коротко попрощавшись с начальником, вышла из кафе в душный августовский день, сопровождаемая хрустальным звоном колокольчика над дверью.

     2

                   Посадочные места в самолете оказались отличными, соседи – не болтливыми, даже беспокойных маленьких пассажиров на рейсе не было; пересадка и поездка на поезде прошли идеально - чистота в вагоне, полное отсутствие звуков шуршащей фольги, с завернутой в нее курицей, и характерных вагонных ароматов. Но Городовая отставила все это без должного внимания. Она, как всегда в последнее время, не чувствовала ничего, кроме усталости. В какой-то момент поездки Городовую посетила неожиданная мысль – она подумала о том, что ее состояние, возможно, слегка вышло за рамки нормального и что она сама довела себя до этого. Ей и раньше приходили в голову подобные мысли и беспокойства от осознания данного факта она не испытывала. Но, на этот раз, глядя на белоснежную скатерть на столе вагона-ресторана и живые цветы в стеклянной, безупречно чистой вазе, она мельком подумала, что ей приелось это вездесущее чувство усталости и возможно, ей хотелось бы почувствовать что-то кроме нее. Вряд ли она сможет самостоятельно выбраться из этой бездны безразличия ко всему миру и к себе, в частности, но… возможно пора попробовать. Однако, не сегодня.

                   На момент прибытия к месту назначения, эти призрачные, почти нереальные, проблески желания Городовой что-то изменить в своей жизни, снова бесследно исчезли. Она плыла по течению, которое занесло ее в очередную, забытую Богом,