Избранные произведения. Том I [Ларри Нивен] (fb2) читать постранично, страница - 3

Книга 522443 устарела и заменена на исправленную


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

исчезло.

Прикосновение к кнопке сбоку на шлеме — и в рот просовывается чубук. Система воздухообновления исправно откачивает углекислоту и табачный дым. Скафандры теперь делают шикарные.

Я сидел, курил, ждал, дрожал от холода — не осязаемого, но осознаваемого. Вдруг обнаружил, что потею. Пожалуй, скафандр даже слишком хорошо держит тепло.

Над горизонтом появился наш ионный двигатель. Я и глазом моргнуть не успел, как оставленная на орбите часть корабля промчалась яркой звездой и исчезла в тени планеты.

Шло время. Я отправил на перенабивку трубку, в которой выгорел табак.

— Посвети-ка, — подал голос Эрик.

Я встал и включил прожектор на полную мощность. Луч протянулся на милю, оживив белый косматый ландшафт, невероятную зимнюю сказку. Я медленно проделал пируэт, глядя во все глаза, — и увидел!

Даже в такой близи оно походило на тень. А еще на совершенно плоскую, чудовищной величины амебу. А еще на ползущую по льду масляную лужу. Она медленно, натужно взбиралась на азотную гору и всячески старалась увильнуть от моего луча.

— Коллектор! — воскликнул Эрик.

Я поднял прибор над головой и навел его, как телескоп, на вертлявую загадку, давая возможность Эрику увидеть ее через камеру коллектора. Устройство плюнуло в обе стороны огнем, взмыло, унеслось прочь. Теперь им управлял мой напарник.

Через несколько секунд я спросил:

— Возвращаюсь?

— Еще чего! Стой на месте. Я не могу вернуть коллектор на борт. Ты его дождешься и притащишь назад.

Тень-лужа уползла за гребень холма. За ней устремился коллектор. Он набирал высоту, его огненный шлейф уменьшался. Миг — и этот свет тоже скрылся за курганом.

Спустя секунду я услышал тихий возглас Эрика:

— Есть!

Снова появилось яркое пламя, оно стремительно взлетело и по дуге направилось ко мне. Когда коллектор встал рядом на двух реактивных струях, я схватил его за «хвост» и потащил домой.

— Как по маслу, — сообщил Эрик. — Я только черпак задействовал, самую малость отщипнул от бока. Теперь у нас есть десять кубических сантиметров инопланетного мяса.

— Здорово, — отозвался я.

С коллектором под мышкой я по посадочной ноге осторожно поднялся к люку. Эрик впустил меня в шлюзовую камеру.

В блаженном искусственном свете бортового дня я освободился от заиндевелого скафандра.

— Доставь коллектор в лабораторию, — распорядился Эрик. — И не вздумай трогать образец.

Напарник бывает чертовски докучлив.

— У меня мозги имеются, — прорычал я в ответ, — хоть ты их и не видишь.

Мой характер тоже не сахар.

Повисла гулкая тишина; каждый из нас придумывал, как загладить грубость. С этой задачей Эрик справился первым.

— Извини, — сказал он.

— И ты не сердись.

Я покатил коллектор на тележке в лабораторию. Там получил от Эрика дальнейшие инструкции.

— Вот сюда клади, в пустую нишу. «Пастью» вперед. Не спеши закрывать. Поверни коллектор, чтобы встал на направляющие. Вот так. Толкай. Закрывай дверцу. Спасибо, Хоуи, дальше я сам…

За дверцей затарахтело.

— Надо подождать, пока не остынет лаборатория, — сказал Эрик. — Ступай кофейку попей.

— Лучше проверю, все ли у тебя в порядке.

— Кто бы возражал. Давай смажь мои протезы.

Протезы? А что, забавно. Жаль, что не я придумал.

Я нажал кнопку кофеварки, затем открыл большую дверь в передней стене отсека. Эрик смахивал на электрическую сеть, с той лишь разницей, что наверху располагался серый ком мозга. От него и от позвоночника ко всем стенам причудливой формы контейнера из стекла и мягкого пластика тянулись нервы моего напарника — по ним шли сигналы к органам управления кораблем. Что же касается органов управления Эриком (хотя при нем эти слова лучше не произносить), то они были размещены снаружи по бокам контейнера. Размеренно трудится кровяной насос — семьдесят качков в минуту.

— Как я выгляжу? — спросил Эрик.

— Красавчик. На комплимент напрашиваешься?

— Осел! Я еще жив?

— Да, если верить приборам. Но я, пожалуй, немножко тебя остужу.

Сказано — сделано. С тех пор как мы совершили здесь посадку, я постоянно ловил себя на желании поддерживать максимально высокую температуру жидкости Эрика.

— Вроде все остальное в норме, — подытожил я. — Правда, пустеет твой пищевой резервуар.

— Ничего, это последний рейс.

— Да. Прости, Эрик, кофе готов.

Я вышел. Беспокоило меня только одно — «печень» напарника. Слишком уж сложно она устроена, слишком легко может отказать. Если прекратит поставлять сахар в кровь, Эрик умрет. Тогда умру и я, потому что Эрик — это корабль. Если я умру раньше Эрика, он долго не протянет, а перед смертью сойдет с ума от бессонницы. Ему ведь не заснуть, пока я не настрою протезы.

Допивая кофе, я услышал его возглас:

— Обалдеть!

— Что такое? — Я был готов броситься наутек.

— Тут только гелий!

Он был изумлен и возмущен, но не испуган. Я успокоился.

— Хоуи, я определил: это