Перепутья веры [Давид Кизик] (fb2) читать постранично, страница - 4

первохристиан во имя веры? Добровольные истязания, причинения страдания плоти, наконец, смерть во имя Иисуса. Именно эти качества иудейских сектантов так понравились Константину Великому. Идеальные легионеры! Стоит ли после этого обвинять Оттона, что он ставит епископов на самые высокие посты в государстве. А монахов, за то, что они берут в руки оружие?

– Сикарии – убийцы и террористы сохранились лишь среди фанатиков. Они были хороши для запугивания богатых патрициев. Но простой народ скорее отвращают от веры. Не могут и не должны духовные наставники и монахи прибегать к насилию. Для этого есть военные, люди чести. Не потому ли с начала времен духовная и светская власти разделены между пирами и шейхами. Не подобает Вселенскому патриарху опускаться до ересей Рима и Багдада, – сказал твердо Полиевкт. – Иисус учил любить Бога! И священство должно продолжать это, а не учить, как лить кровь ради веры.

– Возможно, ты прав. Но разве Светлый бог не сражается с силами Тьмы? – Возразил Константин. – Иисус и его апостолы так и осталось бы иудейскими сектантами, скатившимися до терроризма и безудержного прелюбодеяния, если бы не цезарь Константин Великий. Именно его можно назвать Отцом христианства в римской империи. Он реформировал Церковь, собрав первый Собор на правах Верховного понтифика¹⁷ римских язычников. На нем была принята унифицированная версия христианства. Удачная попытка привести в равновесие симбиоз всех учений, чтобы объединить народы, населяющие земли Великой империи.

Во главу веры было поставлен Отец Небесный, Высший Судья. Он Бог созерцающий, защищающий и карающий в одном лице. Он един, но проявляет себя по-разному. Люди знали, что Бог все видит и слышит. А защитит или покарает, зависело от дел человека.

Эту идею Константин Великий первоначально перенял у легионеров в Британии. Потомки степных кочевников, ставшие римскими легионерами и идущие на смерть ради бога Вечного Неба. Они принесли с собой в Британию и сохранили не только свою веру в Отца Небесного, но и Кодекс рыцарский чести. Небесный Дракон, карающее воплощение Неба, стал символом легиона. Наемники подняли Константина на щитах и провозгласили августом императором. Опираясь на мечи сарматов, самодержец начал проводить реформы. – Константин на минуту задумался. – Нельзя было отдавать право судить только Богу. Кто имеет право карать или миловать – тот и правит!

От иудеев Константин перенял жреческий суд для всех сословий, установленный Моисеем. От сарматов – беззаветную преданность правителю. От секты первых христиан учение Иисуса – отмену каст и свободу выбора. И оставил зрелищные церемонии с празднованием дня Солнца в воскресенье, так почитаемые митраистами¹⁸. А двадцать пятого декабря, когда в долгой и очень трудной борьбе день побеждал ночь и солнце, чуть дольше прежнего оставалось над землей, ромеи традиционно благодарили Митру за возвращенное солнце. Поэтому Константин повелел в этот день зимнего равноденствия праздновать рождение Христа, день Богоявления.

Новые христиане нуждались и в новом символе веры. Волей императора им стал равносторонний крест, который индусы называют «ваджра», степняки – «аджи», а армяне – «хач».

Чтобы все это работало, Константин объявил дуализм Христа. Отныне Иисус объявлялся не только наследником царского венца Давида, но, прежде всего воплощенным сыном Отца Небесного. Так Иисус превратился из смертного пророка в божество, вне мира людей, чья власть над ними вечна и незыблема. И спасение души надо было искать через один, официально утвержденный канал – Церковь Нового Рима. Бог Отец правит на небе, а единосущный Бог Сын и его наместник басилевс – на земле. Таким образом, было достигнуто мировое равновесие, а жалкий городишко торгашей превратился в Новый Рим, Иерусалим, «всевидящее Око» нового Мира, новую великую столицу ромейской державы.

– Я сам небезгрешен, но твой рассказ, государь, подрывает сами основы веры, – мрачно сказал Полиевкт.

– Мои знания ничего не подрывают, поскольку останутся в этих стенах и предназначены они лишь для твоих ушей, – раздраженно возразил Константин. – Кстати, для того, чтобы люди быстрее забыли старых богов, а так же для противников своих идей, цезарь Константин сделал наглядную страшилку. Велел приспособить печь в виде железного Быка, когда-то вывезенную из Карфагена. Для сжигания государственных преступников. Но кто теперь вспоминает об истоках? Теперь Быком-Дьяволом пугают детей.

Полиевкт некоторое время, молча сопел. Он понял прозрачный намек базилевса.

– Выходит, что цезаря Константина должно считать вторым сошествием Христа? – Через какое-то время, как ни в чем не бывало, продолжал дискуссию Полиевкт.

– Друг мой, – улыбнулся Константин. – У каждого народа во все времена был свой