Случевский Полное собрание стихотворений [Константин Константинович Случевский] (fb2) читать постранично, страница - 3

детей». Свое оправ-дательное письмо, где объяснялся замысел книги и давалась авторс-кая трактовка главного героя — Базарова, Тургенев передал в Гей-дельберг как раз через Случевского, которому он продолжал покро-вительствовать и за границей. Однако какой-то неприятный осадок у Тургенева все же остался — недаром позже, взявшись в романе «Дым» за изображение губаревского кружка, он описал гейдельбержцев. Не забыт при этом был и Случевский. Тургенев вывел его под видом Семена Ворошилова, белокурого, светлоглазого, белозубого говору-на-радикала. Такой поворот дела был спровоцирован как переменой

в личных отношениях (Тургенев перенес опеку с юного поэта на H. Н. Рашет, к 1866 году порвавшей отношения со Случевским), так и очередным литературным дебютом бывшего подопечного.

Вернувшись на родину, Случевский попытался начать новую жизнь не только карьерную (он поступил чиновником в Главное Уп-равление по делам печати), но и литературную. Разочаровавшись в своих излишне либеральных идеалах, он выпустил три брошюры под общим названием «Явления русской жизни под критикою эстетики», направленные против столпов русской демократии — Н. Г. Черны-шевского, Н, А. Добролюбова и Д. И. Писарева. В предисловии автор так объяснял свой поступок: «Вот уже три месяца, что я опять в Рос-сии; каждым нервом моего нравственного существа натолкнулся я или на противоречие, или на ошибку, или на уродство. Мне показа-лось это достойным исследования и вот причина того, что я пишу "Явления русской жизни под критикою эстетики"»12. Забывшийся «дебютант» сразу же был поставлен на место: «Курьез — замечатель-ный не сам по себе, а по тем претензиям, какими врывается в литера-турное дело составитель этой тощей и схоластико-педантической брошюрки», — писал рецензент «Книжного вестника» по поводу ав-тора — этого «жалкого рифмотвора Случевского, составившего себе лет семь тому назад такую прискорбную известность своими вирша-ми, в которых Аполлон Григорьев провидел полет гения, а публика только удивлялась хождению ветра избочась по Неве да сшибанию лбами жуков»'3. Критические голоса раздавались не только со сторо-

8

ны противников. 6 января 1867 года Я. П. Полонский писал Случевс-кому; «<..,> чтобы спорить с Писаревым, мало знания, добросовест-ности и смелости — всем тем, чем вы обладаете, — нужен литератур-ный такт,..»14. Ему вторил Ап. Майков: «К чему эта грубость? презре-ние? осыпание ругательствами? А сквозь них все-таки видна профессорская лекция, на основании которой сильный, даровитый ученик, но еще не стоящий на своих ногах, рубит направо и налево. Да притом еще ученик озлобленный. Спокойствия, любезный друг, спокойствия! в нем сила!»" Однако нельзя не заметить, что «нехрис-тианское отношение» автора, в котором упрекал его Ап. Майков, к уже умершим Добролюбову и Писареву и сосланному Чернышевско-му было отнюдь не следствием личной озлобленности. У Случевского (отстаивавшего в своих брошюрах как раз этическую основу всякой эстетической критики) оно, во многом, сродни отношению Ф, М. До-стоевского к В, Г. Белинскому, объяснявшего свою критику покойно-го тем, что «обругал Белинского более как явление русской жизни, нежели лицо»1®. Да и легшие в основу «Явлений русской жизни под критикою эстетики» идеи обнаруживают его связь с кругом Ап. Гри-горьева, Н. Страхова и Ф, М. Достоевского", почитателем которого Случевский был всю жизнь — то, что его перу принадлежит предис-ловие к собраниям сочинений писателя 1889 и 1892 гг., не только результат просьб вдовы, А. Г. Достоевской; традиции Достоевского можно обнаружить и в его прозе, и в поэзин.

И все же с литературной сцены Случевскому снова пришлось уда-литься. Правда, он мог выпускать свои книги под странными псевдо-нимами вроде «Серафима Неженатого» (роман 1872 года «От поцелуя

к поцелую») или «Клубки и нитки. Учено-идиллистическая сатира Фа-деева в прозе» (СПб., 1867)" — ныне большая библиографическая ред-кость. Или мог тайно — или анонимно, или прячась за псевдонимы (П. Телепнев) и за невыразительные буквы И., Н-, С. — печатать сти-хи в журнале «Всемирная иллюстрация», редактором которого был с 1870 по 1875 гг. Но такая подпольная литературная жизнь мало его удовлетворяла. Нужно было снова дебютировать. В это время в пользу голодающих Самарской губернии в Петербурге решили издать лите-ратурный сборник «Складчина». И вот в редактируемом Н. А. Некра-совым поэтическом отделе вновь появилось имя —К. Случевский. К счастью (или к несчастью?), эти н несколько других его стихотворе-ний в подобном же благотворительном сборнике «Братская помочь пострадавшим семействам Боснии и Герцеговины» (СПб., 1876) пото-нули в многоименных и многостраничных фолиантах, как впрочем и его переводы в изданной Н. В. Гербелем книге «Немецкие поэты в биографиях и образцах» (СПб., 1877). Пусть Случевскому, вносивше-му «в перевод бытовую окраску, отсутствующую в подлиннике» и удавалось мастерски передавать прихотливые