Ночная музыка на пустынной дороге (СИ) [kirillpanfilov] (fb2) читать постранично, страница - 2

муравей ползёт по травинке и срывается вниз, отчаявшись работать без выходных. Кристина тоже провожает взглядом муравья. Потом наваждение проходит, и Камилла, протянув руку, касается влажных рыжих волос подруги.

— Ты тоже почувствовала?

Кристина кивает. В её зелёных глазах переливаются отражения.

— Перегрелись на солнышке. Идём искупаемся?

Река в сотне шагов, поэтому через двадцать секунд девушки уже оказываются в воде, поднимая облако брызг и поглядывая на берег, на разбросанную одежду.

Спрятавшись в высокой траве, Кристина рассматривает облака, лёжа на спине. Камилла считает новые царапины на её коленках и локтях и уговаривает обработать их. Кристина лишь улыбается, срывает травинку и щекочет ею обнажённые ключицы девушки. Камилла тут же прикрывается ладонями, пихает подругу ногой и ложится рядом. Небо неторопливо ползёт наискосок, застревая подолгу в одном месте, забывает в дальних уголках клочки облаков, и вокруг умиротворяюще пахнет мёдом и яблоками. Камилла снова украдкой вдыхает запах рыжих волос подруги.

Вечер наступает слишком быстро, и Кристина, стоя босиком на пыльной автобусной остановке, долго машет рукой Камилле. Камилла, прижавшись носом к заднему стеклу пыхтящего автобуса, старается не дышать, чтобы не разреветься. Они, конечно, обменялись телефонами и почтой; они едва оторвались друг от дружки, обнимаясь до синяков, и Кристина всё время трогает тоненький браслет, который оставила ей Камилла на память; но, глядя в сиреневое небо и на чёрные кудри деревьев, слушая грустные песни сверчков, девушка почему-то понимает, что эти тридцать шесть часов вместе были последними. Откуда она это знает — неизвестно; не может же она заглядывать в будущее, чтобы узнать, что родителей Камиллы, военных, через неделю переведут на Дальний Восток, а потом девушка, едва закончив университет, стремительно выйдет замуж и уедет в Корею, а вернётся усталой и почти сорокалетней? Нет, конечно, не может. Она думает о ямочках на щеках Камиллы, когда та смеётся, и жалеет, что плохо умеет рисовать. Но обещает себе научиться.

Под туманное уханье ночных птиц и унылые песни сверчков девушка неторопливо идёт к дому и на ходу срывает жёсткие листочки с понурых берёз. Находит колонку и купает по очереди ноги под ледяной струёй, пока ступни не сводит, потом перебирается на сухую траву и идёт к калитке. Бабушка, конечно, не спит и ждёт её, обнимает и вытирает ей жёсткой рукой слёзы. К полуночи бабушка укрывает Кристине ноги стёганым одеялом, потому что с улицы веет прохладой.

Сорок восьмой, думает Кристина, внезапно просыпаясь. Секунду, оторопело глядя в темноту, слушает сверчков, а потом мгновенно засыпает снова.

========== Пицца приходит на помощь ==========

Свидание с самого начала идёт как-то наперекосяк, но Кристина, умудрённая опытом прожитых семнадцати с половиной лет, понимает, что Филипп, длинный и немного нескладный, просто очень смущается. Он уже два раза попытался отдавить ей ноги, едва не набил ей шишку на лбу стеклянной дверью, когда заходили в кафе, а теперь удручённо рассматривает меню. Ощущение, что на каждой странице брокколи и рукола.

— Тут раньше были такие… эти…

Он мучительно вспоминает название блюда, и Кристина не выдерживает: наклоняется к нему, берёт пальцами за рукав отглаженной рубашки и шёпотом предлагает улизнуть, пока официантка не пришла снова. Он с облегчением соглашается и в ближайшей будке с профессионально румяной мороженщицей покупает девушке рожок с тремя разноцветными шариками — клубничным, банановым и персиковым. Кристина, пытаясь выглядеть благодарной, ловит капли стремительно тающего мороженого и придерживает цветочную юбку, чтобы ветер не раздувал её слишком уж нескромно. Девушка терпеть не может персики и клубнику, но стесняется в этом признаться.

Дождь мгновенный и неудержимый, и едва получается найти козырёк сомнительной ценности у заколоченного подъезда; Кристина стоит по щиколотку в бурлящей воде, замшевые туфли держит в обеих руках и отстукивает каблучками друг об друга затейливую мелодию, Филипп умоляет её согласиться на такси или в крайнем случае обещает унести на руках. Но девушка улыбается и бессердечно отказывается, пока Филипп не признаётся, что живёт он совсем рядом, и она могла бы зайти хотя бы чаем погреться.

— И ты всё это время молчал!

Босиком шлёпать по лужам весело, покрывать спутника в светлых брюках россыпью брызг, тем более что солнце уже выглянуло. Тучи жмутся к карнизам, а прохожие к стенам, и хоть тротуара под водой почти не видно, но ручьи блестят и почти звенят в тон оживающим трамваям. Дождь шёл четырнадцать минут, обломал четыреста веток и снёс двадцать четыре полосатых палатки с кукурузой и пирожками.

Дома у Филиппа загадочно, везде книги, впрочем, большей частью