Президент [Александр Степанович Ольбик] (fb2) читать постранично, страница - 2

штандарт, — все повернули головы к триколору с золотым гербом. — Барс, как имел колоссальное влияние у международного терроризма так и имеет до сих пор… Это своего рода магнит, к которому тянутся и наемники и огромные деньги… И пока они есть, мира и спокойствия в Чечне не будет. Не будет мира и в Дагестане, и в Осетии, будут продолжать взлетать на воздух многоэтажки, гибнуть наши конвои… Впрочем, вы сами не хуже меня это знаете. — Президент, сделал паузу, опустив глаза к лежащему перед ним листу бумаги.

И каждый из сидящих за столом, его слова принял в свой адрес. Всем стало неуютно и неловко. Словно их поймали с поличным на чем-то некрасивом.

— Разрешите, сказать, товарищ президент, — Сергеев тяжело поднялся, задев животом полированный край столешницы.

— Обязательно… За тем мы здесь и собрались, чтобы обменяться мнениями. И, конечно, принять решения…

Сергеев платком вытер снова вспотевший лоб.

— Не хочу оправдываться, — начал маршал, — но придется. — По моим подсчетам, на каждого боевика было выпущено по сотне артиллерийских снарядов, по пять тысяч патронов, и использовано полтора гранатомета… Я не говорю об авиационной, артиллерийской и бронетанковой поддержке… Выходит, что мы воюем с призраками, а не с телесными существами. По идее, все бандформирования должны быть давным давно уничтожены, но… вы правильно сказали, все продолжается…

— А что вы предлагаете? — спросил президент.

— Танк в горы не пошлешь, авиация что могла, сделала, и я думаю, что претензий к армии быть не должно…

Путин расцепил руки и поправил несколько широковатый галстук, выехавший на лацкан пиджака.

— Я готов, Игорь Дмитриевич, с вами согласиться, если бы не одно «но»… Моим Указом от 25 августа 1999 года, ответственным за проведение антитеррористической операции были назначены вы. Значит, вся ответственность ложилась и на армию и на весь силовой блок, которым управлять было приказано министру обороны…

И снова лицо вставшего на вытяжку Сергеева покрылось пунцовым колером. И снова его спасло отвлечение: в кабинет вошли директор ФСБ Патрушев и глава контрразведки Петраков. С извинениями, на цыпочках, словно в театре опоздавшие, они прошли к столу и заняли пустующие места. Президент между тем последовательно продолжал начатый разговор:

— Я это к тому говорю, Игорь Дмитриевич, что мой Указ в отношении вас никто не отменял и потому вся ответственность за итоги операции в основном ложится на министра обороны. И в том числе, за уничтожение главарей бандформирований… Вместе с тем я не снимаю ответственности с ФСБ, МВД и нашей славной разведки. Садитесь…

Сергеев тяжело и как-то неуклюже опустился на стул. Его короткая шея налилась кровью и создавалось впечатление, что еще немного и из нее брызнет багровая струя. Он взял в руки лежащий на столе чистый лист бумаги и шариковую ручку. И решительно начал писать. Рука, держащая «шарик» , заметно подрагивала. Написав, маршал передал бумагу рядом сидящему Платонову и кивком головы указал на президента. Платонов жадный и внимательный к деталям, ухватил глазом размашисто написанные слова «Рапорт… Прошу уволить меня… по состоянию здоровья…»

Когда лист с текстом попал в руки президента, тот не стал сразу его читать. Он все понял и не спешил знакомиться с тем, что потребует незамедлительной реакции. Он ценил Сергеева как военачальника, хотя понимал, какую колоссальную нагрузку несет этот уже немолодой человек. И отдавал должное его решимости в сохранении ядра армии — ракетных войск стратегического назначения. Тогда, в начале 90-х годов, когда все валилось и рушилось, этот человек сделал все возможное, чтобы сберечь в боевой готовности ядерный зонтик страны. «Я вас, Игорь Дмитриевич, так просто не отдам, — подумал президент. — В конце концов, мы все отвечаем за то, что произошло…»

И он начал читать рапорт Сергеева. И что-то вроде улыбки отразилось в его голубых глазах, правая рука, как бы защищая написанное, легла на бумагу.

— Ну, я думаю, мы не будем доставлять удовольствие сепаратистам… Как вы думаете, Игорь Дмитриевич? — слова Путина разрядили атмосферу, и Платонов почувствовал облегчение не столько за себя, сколько за этого седовласого маршала. — Глупо, черт возьми, сейчас пороть горячку! — Президент на глазах суровел, — террористы только этого и ждут, чтобы мы тут между собой устроили борьбу в партере… — взяв из стаканчика синий карандаш, президент уверенными движениями крест на крест перечеркнул рапорт. — А если, действительно, вы неважно себя чувствуете, возьмите на пару недель отпуск и поезжайте в Карелию на рыбалку… Хотя бы в мою резиденцию…

— Есть, — тихо произнес Сергеев, опять вставший на вытяжку. — Иногда, особенно, когда приходится подписывать сводки о потерях в войсках, нервная система не держит… Лучше самому подохнуть, чем подписывать похоронки…

— Верю… Поэтому надо сделать все возможное, чтобы побыстрее с этой партизанской вакханалией покончить, — и президент