Дыши со мной [Татьяна Снимщикова] (fb2) читать постранично, страница - 4

одним педиатром у неё не клеились дежурства. Это была какая-то зловещая мистификация изначально. Как только Татьяна Петровна заступала на дежурство вместе со Славой, обязательно случалось что-нибудь из ряда вон: то зашкаливало число трудных родов, в результате которых всех новорожденных отправляли в «Травму», то умирали дети, то рождались малыши с пороками, о которых иные медсёстры знали отдалённо. Именно дежуря с Татьяной Петровной, Слава впервые увидела смерть и ощутила бессилие. Они сделали всё, что могли, реанимировали по времени дольше положенного, понимая последствия, но девочка не выжила. Врач констатировала смерть, а на долю Славы выпала ужасная миссия – отнести тело в холодильную камеру. Время шло, а девушка всё смотрела на кувез и не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Откуда ни возьмись, появился мешок из рыжей клеёнки, кто-то толкнул в плечо, предлагая поторапливаться. Вздрогнув, Слава опустила переднюю прозрачную панель кувеза, подсунула руки под ещё тёплое тельце и перестала дышать. Ей всё казалось, что вот-вот почувствует, как бьётся жизнь в чудесной маленькой девочке с невероятно нежной кожей, откроются глазки, раздастся крик. Ничего не происходило. Руки дрожали. Она не помнила, как уложила ребёнка в мешок, как перевязала бинтом с биркой, как несла до лифта, прижимая к груди. Весь путь до цоколя Слава хлюпала носом и обливалась слезами. Страшнее всего, оказалось, оставить малышку в холодной темноте. Крик не хотел вырываться наружу. Он шумел в голове и груди, разрывая на части. После этого дежурства появилась чёрная примета: дежуришь с Татьяной Петровной, жди неприятности. Сколько бы раз врач и медсестра не пересекались, всегда случалось нечто непоправимое.

Хмурый майский день грозил подтвердить примету. Всё началось с увольнения несносной Ирки. Хотя каким боком её задело, было непонятно. Видимо, отрекошетило, но Слава твёрдо знала, что всему виной дежурство с Татьяной Петровной.

– Гордеева, это судьба, – донеслось до девушки, когда она закончила очередное пеленание, после обхода врача.

– Может, обойдётся? Должны же быть исключения, Татьяна Петровна, – вымученно улыбнулась девушка.

Татьяне Петровне слегка перевалило за сорок. Она славилась угрюмым характером и странным чувством юмора, но врачом была высокой квалификации. Если бы не действующая примета, то работать с ней для Славы было бы сплошным удовольствием.

– Нет, Гордеева. Ты – моя карма, – вздохнула Татьяна Петровна. Её срочно вызвали из отпуска, чтобы заменить заболевшего коллегу. Никому в голову не пришло сверить графики. – Даже каркать бессмысленно.

В подтверждение мысли зазвонил внутренний телефон. В родблок срочно требовался педиатр. Врач и медсестра переглянулись, вздохнули и развели руками. Примета работала. Однако всё оказалось не так уж и плохо. Слава успокоилась и даже пугливо удивилась ближе к полуночи, поняв, что в отделение за весь день не поступило ни одного новорожденного. Тревожный червячок точил в грудине сквозное отверстие для боли.

«Так не бывает. Слишком всё идеально. Где подвох? Новых детей не поступило. Пятерых выписали, троих перевели в физиологию, никого на капельнице. Все дети прибавили в весе. Когда такое единение вообще было? Мамки нацедили молока на роту. Что-то не так. Будто кто-то расчищает территорию для ада», – угрюмо думала Слава, листая журнал. По плану третий бокс ждала генеральная уборка с дезинфекцией и кварцеванием. Любой другой сотрудник скривился бы от нежелания ночью драить стены, окна и кроватки, но только не Гордеева. Для неё лишняя работа, как манна небесная. Только бы ни о чём не думать, не проваливаться в сон. Она неспешно принялась за наведение стерильной чистоты. Дети послушно спали. Тоже нонсенс. Как назло работа спорилась. Не прошло и часа, как бокс блестел.

– Тихо. Нехорошо, – пробормотала Слава, прислушиваясь к звукам и к себе, но внутренняя чуйка пока помалкивала. Это был секрет из разряда той самой мистификации, вроде дежурства с Татьяной Петровной. – Все живы.

Жаждущая шума медсестра обошла детей. Все сладко спали вместе с её чуйкой. До роддома Слава не ведала, что обладает поистине самым полезным даром для своей должности. В обычной жизни интуиция не то, чтобы не срабатывала, просто не замечалась. Здесь же она выстрелила из всех орудий в самый первый день работы, когда ей проводили экскурсию по отделению. Никто не обратил внимания на ребёнка в кувезе, а Славу потянуло к нему как магнитом.

– А почему он такой серый? – наивно спросила она, разглядывая крошечное создание с тонюсенькими ручками и ножками.

– Стекло кувеза искажает…

– Мне кажется, он не дышит, – пробормотала Слава, не понимая, откуда пришла эта мысль.

По счастью ей, дилетантке, захотели преподать урок и гуру педиатрии появились рядом мгновенно, чем и спасли жизнь младенцу. В ту минуту новенькую медсестру буквально выжали из бокса, а она ошарашенно смотрела за чёткими отлаженными действиями коллег сквозь стекло и потихоньку дрожала