Путь тьмы 2 (СИ) [Sleepy Xoma] (fb2) читать постранично, страница - 3

превосходно знаю».

— Хорошо, я обдумаю твои слова и отвечу позже. Можешь занять свое место.

Китарион коротко поклонился и вернулся в строй. Там он — одетый в простые черные одежды, лишенный украшений, выделялся, точно ворон среди голубей.

Следующим слово взял Иритион.

Старый полководец, получивший за заслуги титул маршала, немного сдал за прошедшие годы, однако все еще держался молодцом. И пускай он не хватал звезд с неба, но обладал просто колоссальным опытом. Именно поэтому Шахрион не просто поставил Иритиона командовать имперской армией, но и назначил наместником в Белом Городе — столице одной из самых важных провинций возродившейся Империи.

Именно Иритион следил за тем, чтобы на землях, отнятых у Радении, не начался мятеж, и чтобы северные соседи не решили внезапным наскоком отбить свою бывшую столицу.

— Владыка, — старый воитель опустился на одно колено.

— Встань и говори.

— На границах спокойно, но…

— Но? — Шахрион нахмурился.

— Что-то не в так, как должно быть, владыка. Не знаю, что, но мне это не нравится.

Император кивнул. Он был достаточно умен для того, чтобы не отмахиваться от опасений, пускай даже и высказанных в виде домыслов. Более того, он и сам разделял подозрения маршала. Радения так и не успела до конца оправиться от поражения, однако венценосец Гашиэн Третий делал все возможно и невозможное для того, чтобы превратить реванш из мечты в реальность. Он плел интриги и, к огорчению своему, Шахрион не знал, что именно задумал северный сосед.

В зале зашушукались. Да, другие придворные тоже не родились идиотами и прекрасно понимали, что маршал имеет в виду.

— Завтра же направлю в наши северные провинции нескольких надежных людей — пусть все проверят.

«А кроме того сам удостоверюсь кое в чем, но уже без этой показухи».

Шахрион специально сказал то, что сказал, вслух, отправляя его величеству Гашиэну послание: не стоит даже и пытаться затевать что-нибудь против Империи.

— Благодарю, владыка.

— Не за что. Докладывай дальше.

Иритион четко и быстро обрисовал ситуацию, правда, слегка путаясь в количестве собранных налогов, числе новых мануфактур, открывшихся за зиму и прочих вещах, далеких от сражений.

К сожалению, маршал — превосходный тактик и неплохой стратег — был начисто лишен понимания того, что война есть лишь продолжение политики и, что более важно, экономики. Он не осознавал, что миром правят деньги, а победа в любом более-менее серьезном противостоянии куется не на поле брани, а в золотых и серебряных шахтах, в мануфактурах и мастерских, на полях, засеянных пшеницей, и лугах, по которым бродят стада овец.

«Он и не поймет. Никто из них не поймет», — с легкой грустью подумал Шахрион, отпуская Иритиона. — «Многие все еще живут прошлым. Они разбились на «истинных» — старых — кольценосцев и «скороспелых» — новых владельцев колец. Они интригуют, грызутся, думая, что знают все, и ведут себя как дети… как глупые дети».

Головная боль усилилась, а вместе с нею вновь вернулся мерзкий шепот и излишне ехидные напоминания. Стиснув зубы, Шахрион приготовился слушать очередного докладчика.

Этот вычурный и нудный ритуал — еще одна возрожденная традиция, избежать которой не представлялось возможности — длился, и длился, и длился. Один за другим наместники, городские головы, жрецы, хозяева мануфактур, купцы и ростовщики падали на одно колено, лебезили, признавались в вечной верности и докладывали, докладывали, докладывали.

Запомнить все не смог бы ни один человек, да этого и не требовалось — каждый доклад уже к вечеру будет лежать на его столе, и ближайшие сутки Шахриону придется потратить на личную проверку каждого документа. Все странные, непонятные и неоднозначные будут переданы Тартионне, которая, в свою очередь, направит их одному из своих многочисленных неприметных клерков в мышиного цвета одежде. Серые, как их называли за глаза, с каждым годом играли все большую и большую роль в Империи, пугая людей куда сильнее, нежели даже некроманты или живые мертвецы.

И опасаться их следовало! Во власти этих людей, ответственных за обеспечение благосостояния Империи Тьмы, было натравить вышеуказанных зомби и некромантов на наглецов, осмелившихся утаивать налоги, плевать на распоряжения Черного Властелина, интриговать и плести заговоры.

«Как же все изменилось… Как же мы все изменились… Как же я изменил их всех»…

Наконец, настал черед Гартиана говорить.

Кошмарный лич выступил вперед, оглядел собравшихся — от его пронзительного взора люди непроизвольно вздрагивали, а те, кто потрусливее даже подавались назад, — и заговорил, не кланяясь:

— Владыка, у меня тоже есть радостная весть. Стоградье наконец-то очищено от остатков неуправляемой нежити. Точнее, та его часть, что принадлежит Империи.

Это, и правда, было приятной новостью. С самого конца войны Империя Тьмы освобождала от нежити ту