Князь Барбашин [Дмитрий Михайлович Родин] (fb2) читать постранично, страница - 5

конечно, точно цитату не помнил, но смысл её тогда уловил. А ведь даже сейчас ещё можно было найти тех, кто мог бы обучать русских студентов на греческом – языке, с древности привычном на Руси. Пусть это были уже глубокие старики, но их бы хватило, чтобы воспитать первую волну учеников. А уж они потянули бы за собой новых, вытягивая Русь из того болота невежества, куда она потихоньку погружалась. А поскольку процесс этот только начался, то был ещё легко устраним без петровских перегибов.

Всё это было давно изложено на бумаге и донесено до слуха тех, кто хотел, а главное, мог, что-то изменить. И то, что этот вопрос встал перед Собором, для Андрея было приятнейшей новостью. Особенно слова будто бы сказанные митрополитом: "Мало ныне грамотных иерархов церковных, и от того – умаление веры и ересь от того же на Руси!" Однако теперь нужно было дождаться и решения по нему.

Ну и как предполагалось, главной фишкой этого Собора стал вопрос церковного землевладения. Тут уж забурлили все: и церковники и светские. Земля – главное достояние. Они и кормит, она и основной доход приносит. Дебаты достигли наивысшего накала: казалось, побеждённые уже иосифляне, ринулись в хорошо подготовленную атаку и первыми апеллировали к великому князю, как главному защитнику церкви. Но и нестяжатели смогли избавиться от радикализма в вопросе отношений церкви и власти. Вместо мутных, а подчас противоречивых высказываний, у них ныне была чёткая позиция, которая всё больше импонировала Василию Ивановичу. Раз нестяжатели уже не ставят власть церковную выше земной, и готовы поделиться землёй, то привлекательность иосифлян стала тускнеть в глазах великого князя. История, хоть и со скрипом, но всё дальше сворачивала в сторону.

Итогом четырёхмесячных дискуссий стало соборное уложение, отпечатанное на митрополитной печатне и которое должно было сильно повлиять на будущее всей Руси. В этот раз Василию III Ивановичу не удалось пролюбить дело отца из-за своих личных, сиюминутных властных рефлексов, как это произошло в иной истории. Напуганные за свою власть и судьбу слишком частыми совпадениями княжеских предсказаний с действительностью, митрополит и старец Вассиан сделали всю работу сами.

Как уступку иосифлянам можно было рассматривать то, что Собор вновь разрешил взимание ставленнических пошлин, лишь установив для них, равно как и для треб, твердую таксу. Как обычно, осуждались распространенные в народном быту пережитки язычества: судебные поединки, скоморошеские представления, азартные игры, пьянство. Правда, до запрета на общение с иностранцами, как на Стоглаве, дело не дошло, что Андрея сильно порадовало. Зато заставило сильно поволноваться заявление о двуперстии, недвусмысленно напомнив ему о Расколе. Но на счастье, всё прошло довольно тихо. Просто, как оказалось, Псков, совсем недавно присоединённый к княжеству, исповедовал троеперстие, вот московский митрополит и обязал его жителей вернуться к привычному на Руси двуперстию.

Зато животрепещущий вопрос о браке подарил надежду великому князю. Нет, церковь по прежнему считала идеальным браком самый первый, как несущий на себе печать Таинства (как о том сказано в послании апостола Павла к ефесянам). Второй не венчался, так как не является уже Таинством, но мог иметь благословение и не исключал супругов из церковной общины, за третий полагалось временное отлучение от церкви на 5 лет, а четвертый именовался уже преступлением, "понеже свинское есть житие". Сложнее всего был вопрос о разводе, после которого православный мог бы вновь вступить в брак. Ведь сам Господь в Евангелии вполне определенно указывает на одно единственное основание для его расторжения – это вина прелюбодеяния: "кто разводится с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует". Митрополит бы и не поднял его, если б не ведал про страстное желание государя и своё будущее. И теперь пришлось подводить, как говорится, научную базу под заданное решение. Увы, но даже учеников Христа испугало Его бескомпромиссное отношение к браку. Что уж говорить о других. Благо церковь, снисходя к немощи человеческой, давно уже дозволяла вдовцу или вдовице вступать в новый союз: по слову того же апостола Павла: "Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти за кого хочет, только в Господе". Но развод всё одно почитался большим грехом. Поэтому не мудрено, что этот вопрос был встречен клиром в штыки, но со временем накал страстей опал и после долгих дискуссий было принято несколько условий, после которых брак можно было расторгнуть без ущемления прав православного на второй брак. Первым из них шло отпадение от Православия, потом прелюбодеяние и противоестественные пороки, как то содомия и скотоложство и лишь затем следовало то, что так ждал Андрей и государь.

Да, на Руси случалось, что браки расторгались из-за бесплодия жены, но формальным основанием для