Увертюра [A. Achell] (fb2) читать онлайн

A. Achell Увертюра

Дружеская услуга

Капли влаги медленно отрывались от каменного потолка, с противным звуком разбиваясь о холодный, сырой пол. Он поежился. Хоть на дворе стоял разгар теплого сезона, когда солнце долго остается в небе и нещадно опаляет просторные луга, внутри городской темницы было мрачно, зябко и мокро. Небольшой лучик света, проникающий в помещение из узкого, наглухо заколоченного окошка, был единственным теплым пятнышком в графитово-серой камере.

Это был не первый раз, когда Хьюго попал в подобное место, и, вероятно, далеко не последний. Он стоял, скрестив руки на груди, опираясь спиной о неровный камень, представлявший собой стены его временного заключения. Хьюго не был напуган или обеспокоен своей поимкой — в конце концов, раз ему удавалось выкручиваться раньше, значит, удастся и сейчас. Подкуп или побег были для него не в новинку, но, как и каждый наемник с многолетним опытом, он знал, когда есть смысл искать выход, а когда надлежит просто подождать. Темница Риксентела была хорошо оснащена и продумана, поэтому Хьюго терпеливо выжидал.

Несмотря на внешнее спокойствие, в душе он чувствовал легкую тревогу, что случалось с ним крайне редко. Он знал, что причина кроется вовсе не в его заключении, а скорее в поимке: стражники будто заранее знали, где он будет находиться и в каком месте его лучше всего схватить. Обычно у Хьюго не было проблем с тем, чтоб избавиться от погони в случае, если его все же обнаружили, однако на сей раз складывалось впечатление, словно чья-то уверенная рука заранее руководила поимкой.

Он не раз переходил дорогу влиятельным лицам и убивал опасных людей, но хоть награда за его голову была высока, а стоимость найма и того выше, Хьюго не мог вспомнить ни одной причины, почему капитан стражи Риксентела вдруг оказался так одержим его задержкой. Перед взором вновь предстало усатое лицо капитана, которого он видел впервые, хотя тот выглядел так, будто охота на Хьюго являлась едва ли не целью всей его жизни. Нет, что-то здесь определенно не складывалось.

В темноте коридора скрипнул дверной засов: к его камере кто-то приближался. Хьюго внутренне собрался, будучи готовым к любому развитию событий, хотя внешне даже не переменил позу. Такие вот посещения представляли собой отличную возможность для побега, оставалось лишь выбрать правильный момент и действовать по ситуации. Что бы его не ждало впереди, он был уверен, что справится. У толстых ржавых прутьев замерла чья-то тень. Запах прибывшего показался Хьюго знакомым.

— Едва мне доложили, что капитан Риксентела задержал известного наемника, то я ожидал увидеть здесь кого угодно, но только не тебя, — раздался за решеткой голос с легкой хрипотцой.

— Ирас, — узнал прибывшего Хьюго.

— Когда мы заключали с тобой контракт, я думал, что нанимаю одного из самых неуловимых мастеров своего дела, — рассмеялся тот.

— Со всеми случается, — пожал плечами наемник. — Не припомню, чтоб ты был недоволен результатом моей работы.

— О нет, все было выполнено просто превосходно! Боюсь, однако, что на этот раз дела твои не так хороши.

— Неужели?

— Капитан намерен сплавить тебя прямиком в Садэриор^[1]. Думает, что тогда повышение ему гарантировано.

— Садэриор? — переспросил Хьюго, на мгновение растерявшись. — С каких пор там понадобились простые наемники?

— Похоже, капитан раскопал множество твоих заказов, вероятно, в том числе и привязав к ним парочку новых. Теперь тебе не удастся так легко уйти от всего этого.

— Понятно, — произнес Хьюго, вернув самообладание. — А важный шпион тайной разведки Королевства посетил меня потому, что?..

— Видишь ли, так удачно сложилось, что именно сейчас я разыскиваю кого-то надежного, вроде тебя, для одной деликатной миссии, — Ирас одарил его ослепительной улыбкой, которая предназначалась как для друзей, так и для врагов.

— И если я соглашусь, ты позаботишься о том, чтобы меня освободили?

— Будем считать это небольшой дружеской услугой.

Хьюго смерил разведчика недоверчивым взглядом, взвешивая его предложение. Он знал, что Ирас слыл едва ли не самым пронырливым, изворотливым и хитрым изо всех, кто только мог быть на службе у Королевства. Для любой ситуации у него всегда был один основной план и два запасных: Ирас являлся тем типом людей, что не могли жить без того, чтобы не просчитать все на несколько шагов наперед. Но вместе с тем, пока он ни разу не подвел Хьюго: условия контракта были исполнены без сучка без задоринки, а сам Ирас играл честно с теми, кто отвечал ему взаимностью, и никогда не бил исподтишка. По крайней мере, Хьюго об этом не было известно.

— Я обязан спросить: о какой именно услуге идет речь? — спросил наемник, приблизившись к Ирасу, что все так же стоял по ту сторону решетки.

— Не могу сказать, пока не получу твоего согласия, однако со всей ответственностью уверяю: ничего аморального или даже преступного.

Хьюго вздохнул, раздраженный своим положением. Он не привык идти на уступки и соглашаться на столь теневые «услуги», не будучи при этом на равных с заказчиком. Но сейчас именно он стоял за решеткой, а Ирас предлагал ему выход, а уж если брать в расчет угрозу угодить в Садэриор…

— Воля твоя, — наконец произнес наемник. — Однако учти, что если ты меня обманул, я не стану плясать под твою дудку. На то она и «дружеская сделка», верно?

— Ни на что другое я и не смел рассчитывать, — довольно отозвался Ирас. — Значит, вернусь к тебе через сотню взмахов, и мы сразу же перейдем к делу — оно не терпит отлагательств.

Наемник не ответил, проследив взглядом за поспешно удаляющимся разведчиком Королевства, все больше и больше сожалея о том, что дал ему свое согласие.

* * *

— Как я уже сказал, больше оттягивать с миссией нельзя, — произнес Ирас, уверенно вышагивая по неровной земле луга, через который они шли.

Он без малейших раздумий ступал роскошными сапогами по глине, кучам земли и прочим нечистотам, оставленным после зверей и крестьян. Хьюго подобное пренебрежение дорогими одеяниями удивляло: Ирас всегда был одет изысканно, что стало едва ли не частью его шарма, однако при этом наряды его никогда не выделялись, так как носил он темные, приглушенные цвета.

Сейчас, к примеру, на нем красовался обшитый шелком темно-серый камзол, качеству которого могли позавидовать одежды самого короля, но Ирас нисколько не переживал за его состояние и опрятность, как это делали дворяне в дорогих костюмах. Разведчик Королевства всем своим видом походил на человека из высоких кругов, но при этом совершенно не беспокоился о тех вещах, которые волновали людей подобного класса. Это всегда выделяло его среди остальных.

— Один из магов при дворе учудил, стащив ценную реликвию гномов из Хрустального Пика. Старик совсем помешался на своих «исследованиях», решив, что он вправе украсть священный камень гномов, который некогда принадлежал едва ли не самой Трелле^[2]. Разумеется, теперь горный народ требует крови, а поскольку маг был напрямую подчинен Короне, все их предъявы были адресованы соответственно.

Мне удалось кое-как утрясти ситуацию: маг отстранен от двора на неограниченный срок, а камень Треллы изъят. Я лично поручился за то, что реликвия будет со всеми почестями доставлена обратно к Хрустальному Пику в кратчайшие сроки. Пока единственным препятствием являются темные эльфы, что прознали о новом местонахождении камня, а потому стремятся прибрать его к рукам до того, как он вновь окажется под опекой гномов. Это значит, что миссия должна пройти тайно, привлекая как можно меньше внимания.

— С каких это пор шпионы Королевства занимаются дипломатией? — отозвался Хьюго, недоверчиво покосившись на Ираса.

— Самые лучшие преуспевают во всем, — усмехнулся разведчик.

Они остановились, поднявшись на холм. Внизу виднелись очертания ближайшей к Риксентелу деревушки, располагающейся у реки. Чуть поодаль находилась дубрава, посреди которой притаилась небольшая хижина.

— И ты хочешь, чтоб я доставил этот ваш камень обратно гномам? Не скажу, что роль посыльного так уж мне нравится.

— Не совсем так, — вкрадчиво произнес Ирас, за что тут же поймал на себе подозрительный взгляд наемника. — Как я сказал еще в темнице, дело это весьма деликатное. Мне было нелегко усмирить гнев гномов так, чтобы не привести к стычке между ними и нашим Королевством. Пришлось поручиться своей головой за то, что камень их обожаемой богини будет доставлен в целости и сохранности.

— Значит, мне тебя сопровождать? — расслабился Хьюго, что уже начал искать подвох в сложившейся ситуации. Однако Ирас не спешил отвечать, а значит, радость его была преждевременна.

— Видишь ли, в данный момент есть несколько дел, требующих моего вмешательства. Сам понимаешь — политика. Ныне над Королевством нависла пара более весомых угроз, нежели стычка с гномами, поэтому, несмотря на свое обещание, я не смогу лично доставить реликвию горному народу.

— Ближе к сути, Ирас.

— Гномы почитают кровные узы, и если камень принесет им кто-то, связанный со мной родством, они не сочтут это проявлением неуважения или нарушением клятвы. Потому, твоя дружеская услуга будет заключаться в том, чтобы сопроводить до Хрустального Пика мою сестру.

— Так ты даешь понять, что на этой миссии моей обязанностью будет следить за твоей родственницей? Прости, Ирас, но я не тот, кто нянчит чужих сестер, особенно, когда на нашем хвосте будут ночные эльфы!

— Тебе не придется ее нянчить — она почти что твоя ровесница, — ответил Ирас, старательно пряча улыбку. — А ночные эльфы не отправят за вами все свое войско, лишь небольшой отряд от клана Черной Луны — так сообщили мои источники.

— Ты знаешь, кто я, — едва сдерживая злость, произнес Хьюго, — наемник и убийца. В мои обязанности никогда не входило кого-либо защищать или сопровождать. Убивать и оборонять — слишком разные понятия.

— А еще я знаю, что ты не только наемник, но и человек слова, которому можно доверять, — возразил Ирас. — Изо всех, кому я могу поручить защищать свою сестру в этом деле, ты — мой наилучший вариант. Оставив ее на тебя, я буду знать, что сестра в безопасности, а миссия станет выполненной. Если вы будете осторожны, то эльфы даже не выйдут на ваш след: тебе всего-то нужно проследить, чтобы Биара отдала гномам реликвию и благополучно вернулась домой.

— Зачем тебе вообще отправлять свою сестру на подобную миссию? Она умеет сражаться?

— Нет.

— Владеет магией?

— Не думаю.

— У нее есть хоть что-то, не делающее ее легкой мишенью для врага?

Ирас ненадолго задумался.

— Вряд ли… — наконец произнес он.

— Тогда какой смысл подвергать ее подобному риску? Изо всех своих родственников, ты решил отправить со мной совершенно неподготовленную для подобных странствий девушку? Правда, Ирас? Куда смотрел тот, кто нанял тебя на службу в тайную разведку? — смекалкой ты явно не блещешь!

Ирас никак не отреагировал на гневную речь Хьюго, улыбаясь уголком рта. В глазах разведчика плясали веселые искорки, сопровождающие его всегда и везде, отчего создалось впечатление, будто вся эта ситуация его развлекает.

— Послушай, Хьюго, — сказал он. — Есть еще одна причина, из-за которой я хочу отправить на это задание именно Биару. Ты прав, сейчас она безобидней овечки и, пожалуй, не держала в руках ничего опасней кухонного ножа, однако верь мне: в моей сестре есть определенный стержень, и я не хочу, чтоб она до конца жизни сидела в захудалой деревушке, собирая травы для крестьян в обмен на еду. Я считаю, что лучшей возможности для нее и представить нельзя: она отправится в путь с опытным наемником, и быть может, в ней проснется интерес к чему-то большему, нежели книги да общение с деревенскими. Пока все предложения испытать себя она отвергала, но отказать мне в помощи на этом задании не смогла. Пускай девчушка повидает мир за пределами Риксентела и наберется опыта — никогда не знаешь, к чему это ее сподвигнет.

— Это, конечно, очень трогательно, Ирас. Признаться, я не думал, что за твоей расчетливой душонкой могут скрываться столь теплые чувства к кому-либо.

Разведчик хмыкнул.

— …Но я не соглашался на подобное. Ни в учителя, ни в сиделки я не намерен подаваться, потому, ищи другого счастливчика.

— Я думал, у нас был уговор, — в миг посерьезнел Ирас. — Услуга за услугу — помнишь?

— Не было речи о сопровождении твоей сестры куда бы то ни было.

— Не совсем так, — возразил разведчик. — Я сказал, в моей просьбе не будет ничего аморального или незаконного. Как видишь, свое слово я сдержал — ты не в темнице, а я не прошу ничего из ряда вон выходящего. Ты дал мне свое согласие.

— Но ты и не сказал мне все сразу, зная, что я откажусь, — не отступал Хьюго. — Контракта мы не заключали, а значит, я вправе уйти.

— Не очень хорошо это скажется на твоей репутации. — Впервые за время их знакомства из глаз Ираса пропало веселье. — Я, конечно же, не побегу к капитану, требуя твоей поимки, однако и не стану молчать о том, что Хьюго Эсгоз не сдержал своего слова. Не мне объяснять, сколь высоко ценится репутация для такого, как ты.

— Ты правда считаешь, что стоит угрожать наемнику, которому готов вверить жизнь своей сестры? — холодно парировал Хьюго, глядя собеседнику в глаза.

— Как я уже сказал, ты человек слова, — произнес Ирас, выдержав его взгляд. — И не тот, кому нравится причинять боль другим. Это редкость в твоем ремесле, но именно за это я тебя и ценю.

Хьюго не спешил отвечать. Он молча изучал лицо шпиона, что дал присягу тайной разведке Королевства. Воистину — один из лучших представителей своего дела. Худое привлекательное лицо, покрытое легкой щетиной, темно-карие глаза и опрятные, чистые волосы, коротко остриженные и зачесанные на одну сторону. Красивый, но неприметный. С доброжелательным лицом, служащим отличной маскировкой для острого, изворотливого ума. Дорогая одежда и веселые глаза — где найти человека более располагающего? Хьюго всегда знал, что нельзя доверять внешности, и на этот раз образ Ираса полностью подтвердил правоту его убеждений.

— Пускай это послужит мне уроком: не доверять хитрым ублюдкам вроде тебя, — наконец сдался наемник, отворачиваясь.

— Биара должна ждать нас где-то неподалеку, — вмиг взбодрился Ирас, зашагав со склона.

Хьюго последовал за ним, с трудом подавив вздох. Сказать, что он был в себе разочарован — значит не сказать ничего.

— Есть что-то еще, о чем мне следует знать? — отозвался он, когда они вошли в лес.

— О, не волнуйся, я уверен, вы с ней поладите! — жизнерадостно ответил Ирас.

— Я имел в виду нашу миссию, — Хьюго даже не пытался скрыть раздражения.

Ответа он так и не дождался: впереди показались очертания того самого домишки, что находился поодаль от остальной деревни. Перед ним стояла чья-то невысокая фигура.

— Биара! — воскликнул Ирас, ускоряя шаг.

Девушка встрепенулась и помахала им рукой. Хьюго стоило огромных усилий, чтобы не скривиться — настолько его начинало злить то, во что он позволил себя втянуть. Приблизившись к сестре, Ирас заключил ее в крепкие объятия, пока наемник скучающе наблюдал в стороне.

— Биара, это Хьюго — он будет сопровождать тебя в пути. С ним будешь в безопасности, как принцесса под присмотром неусыпного дракона, — на последней фразе Ирас заговорщицки подмигнул наемнику.

«Неусыпный дракон» пожалел, что отказался от изучения магии, и теперь не может убить разведчика с расстояния всего одной краткой фразой.

— Здравствуй, — улыбнулась ему Биара. — Спасибо, что согласился сопроводить меня к Хрустальному Пику! Одна я вряд ли бы справилась.

— Не за что, — проворчал Хьюго, изучая девушку.

Чем-то она напоминала своего брата, но к счастью, не так сильно, как могла бы. Биара обладала длинными темно-русыми волосами, что завивались ближе к кончикам и приобретали золотистый оттенок, попадая под лучи солнца. Глаза были темно-карие, переходя под более ярким освещением в глубокий вишневый цвет. Лицо можно было назвать вполне миловидным, но не таким уж выдающимся, как у некоторых женщин. Аккуратные черты лица, не сильно проступающие скулы и располагающая улыбка. Похоже, Биара делила с братом эту странную особенность в виде непримечательной с первого взгляда внешности. Выглядела она достаточно молодо, хоть и определенно не являлась узкоплечим подростком. Ирас был прав, назвав их ровесниками. Хьюго в этом сезоне исполнилось двадцать три года, и Биара никак не могла быть сильно младше него.

Девушка оказалась облачена в простое платье, которое обычно носили деревенские женщины: длинной чуть ниже колена, подхваченное на бедрах пояском, уже на порядок более дорогим, чем могли себе позволить простые крестьяне. Вдруг вниманием Хьюго завладело то, что изначально смутило его в одеяниях Биары.

— Ты собралась идти в дорогу босиком? — ровным голосом спросил он, всеми силами сдерживаясь, чтобы не обрушиться на Ираса, улыбающегося в сторонке.

— Ох, — девушка виновато взглянула на свои босые ноги, — мои сапоги разошлись, а сапожник из города так и не успел их починить…

— Это, разумеется, неприятно, но думаю, вы сможете прикупить что-то более подходящее в ближайшем городе, — подоспел Ирас, видя, как разрастается ярость в глазах Хьюго. — Пожалуй, от визита в Риксентел пока стоит воздержаться, — многозначительно сказал он, обращаясь к наемнику. — Но до Брагге всего день пути: добрести туда не составит большой проблемы.

Биара согласно кивнула. Хьюго оставалось лишь подавить очередной вздох. Хоть Ирас и заслужил его гнев, повода пугать его сестру он не видел — ей и без того предстоял нелегкий путь впереди. Наемник хмыкнул про себя: не только ей. Одно дело — передвигаться одному, в определенном темпе, зная свои потребности и силы, а совсем другое — быть ответственным за кого-то еще. Хьюго не просто так был против поручения Ираса: с девчонкой на шее задача становится намного сложней, ведь помимо проклятого камня, сожри его Даддрис^[3], придется еще и следить за этой самой Биарой.

«Никогда больше я не позволю втянуть себя в нечто подобное» — пообещал он самому себе.

* * *

Они выдвинулись тогда, как солнце начало клониться к закату, все больше удлиняя тени. Хоть Хьюго не видел смысла отправляться в путь во второй половине дня, Ирас настоял на том, чтоб они выступили немедленно. Запастись всем необходимым для дороги не удалось, потому что путь в Риксентел был для него заказан. Делать нечего: пришлось отправляться с тем, что было.

Хьюго имел при себе лишь черный меч с полумесяцем на эфесе — его Ирасу удалось отбить у капитана стражи, потому что без него наемник не ступил бы и шагу, а вот короткий арбалет, которым он намеревался устранить свою цель в Риксентеле, отдавать не стали. Впрочем, Ирас был прав, и до ближайшего города — Брагге — было не так далеко, да и рынок там не так уж плох.

Тени вытянулись еще больше, а Биара вновь приглушенно зашипела где-то под боком. Хьюго покосился на девушку. С момента начала пути они не обмолвились и словом, в основном, по его вине. Он знал, что она хочет о чем-то заговорить, но никак не решается, и совершенно не спешил ей в этом помогать — пока злость на Ираса еще не отпустила его окончательно, так чтобы быть в состоянии вести беседу.

От него не укрылось то, как девушка время от времени случайно наступала на острые шишки, после чего болезненно морщилась, хотя старательно пыталась это скрыть.

— Завтра днем мы уже будем в Брагге, где сможешь купить себе удобную обувь и одежду для дороги, — наконец произнес он, не без сочувствия глядя на то, как Биара скривилась, наступив ногой на очередной камушек, подло затесавшейся меж сухих иголок.

— Надеюсь, цены в Брагге не намного выше, чем в Риксентеле, — вымученно улыбнулась она, положив руку на небольшой мешочек, привязанный к поясу с золотой пряжкой. Хьюго не знал, сколько денег у нее с собой, но того скромного звука, что издали монеты, хватило, чтобы понять — их было явно недостаточно.

— Я оплачу все, что будет необходимо, — со вздохом сказал он, отворачиваясь.

— Прости, у меня не так уж и много накоплений, — виновато отозвалась Биара. — Однако я уверена, что Ирас все тебе возместит, когда мы вернемся!

— Ха! Похоже, ты недостаточно хорошо знаешь своего брата, малыш.

— Я лично прослежу, если не веришь, — нахмурилась девушка. — …А еще ты немногим старше меня, чтобы так называть.

— Да ну? — усмехнулся он. — И сколько же тебе лет от роду?

— Двадцать один… Но даже если ты в чем-то меня превосходишь, то не стоит относиться ко мне, как к беззащитному ребенку. Возможно, я не умею путешествовать или обращаться с оружием, однако это вовсе не повод меня недооценивать.

— Я запомню, — пообещал Хьюго, хотя и не особо серьезно отнесся к словам Биары.

Краткий разговор с ней слегка его развеселил, позволив наконец отвлечься от размышлений об Ирасе с его «дружеской услугой».

Золото и мечи

Рынок города Брагге ничуть не изменился с момента его последнего визита, года эдак два тому назад. Улица была переполнена купцами, богатеями и людьми среднего класса — беднякам и крестьянам здесь было делать нечего. Биара шла обок него, осматриваясь с заинтересованностью, однако без особого восторга, будто посещение таких мест было для нее не в новинку. Для Хьюго это лишний раз подтвердило, что она вряд ли была родом из простой, небогатой семьи, однако пока еще поспешных выводов он не делал, решив понаблюдать за девчушкой.

Был едва ли полдень, солнце нещадно жгло спины, отчего к сильному запаху навоза примешивался почти что животный, мускусный дух пота окружающих. Они миновали секцию лавочек, где купцы раскладывали товары на небольших столах и витринах, перейдя к более элитным заведениям, в которых торговцы могли себе позволить аренду полноценного помещения. Хьюго остановился перед витриной с позолоченными витками на стекле, за которой виднелись одежды и легкие кожаные изделия.

— Мне нужно заглянуть в Монетную Гильдию за деньгами, — обратился он к Биаре. — Ты пока выбери себе удобную походную одежду и… сапоги. Ну и, конечно же, следи за этим, — он указал взглядом на квадратный футляр, что был наискось перекинут через ее плечо: зачарованный «сейф», в котором покоился тот самый камень Треллы. Снять волшебную печать с сумки не мог никто, помимо гномов или очень умелого взломщика магических замков.

— Разумеется! — улыбнулась ему девушка.

Хьюго хотел еще что-то сказать, но передумал, и молча направился к городскому банку.

Биара осталась стоять перед магазином, глядя на витрину. В подобных заведениях ей еще не приходилось бывать. Раньше она посещала лишь женские салоны с кучей воздушных платьев, парфюмов и ликера — туда невероятно любила заглядывать ее мать, а потом и сестры. Биара подобные места терпеть не могла. Ее всегда манило что-то более простое и, что немаловажно, удобное, так что можно сказать, мечта ее наконец сбылась, однако… Девушка взглянула на свое деревенское платье: она не была столь наивной, чтобы не понимать, что в подобном наряде ее здесь радушно не примут.

Стоя вот так в нерешительности, заглядываясь на красивые ткани у витрины, Биара не заметила, как сзади к ней кто-то приблизился, остановившись неподалеку.

— Чудесный выбор, миледи, — произнес незнакомец, заставив девушку едва ли не подпрыгнуть на месте от неожиданности.

Сбоку от нее встал мужчина, облаченный в опрятную военную куртку, бриджи для верховой езды и высокие ботинки с железными пряжками. У него было вполне привлекательное лицо, ухоженная борода и недлинные светлые волосы, зачесанные назад — прямо как у Хьюго, но без двух забавных прядей у лба. Глаза у незнакомца оказались серые, с легким золотистым проблеском — очень красивые.

— А вы, значит, будете?.. — протянула она, позабыв, что внешне не соответствует тону вопроса, который могла задать девушка более высокого происхождения, нежели простая крестьянка.

— Гилларт Карнава, — ответил с легким поклоном незнакомец, совершенно не заботясь тем, что подобный вопрос из уст обычной девушки мог быть оскорбительным. — К вашим услугам, миледи…

— Биара, — улыбнулась она.

— Так и собираетесь стоять снаружи, даже не заглянув внутрь? — произнес он, галантно отворив перед ней дверь.

Биара наигранно поклонилась и вошла в лавку.

Обстановка внутри превзошла все ее ожидания: на красивых стеллажах лежали прекрасные разноцветные ткани благородных оттенков, на стенах развешены пожелтевшие карты и небесные атласы, так и зазывая посетителей к странствиям. Возле столика, за которым сидел продавец, стояла пара деревянных фигурок: одна с изображением рыцаря, убивающего дракона, а вторая с прекрасным сабравом — зверем родом из самих Пустошей. Биара мечтательно бегала взглядом вдоль всех этих роскошных вещей, затаив дыхание от восторга.

— Итак, миледи, какую одежду вы ищите? — с улыбкой поинтересовался Гилларт, кивнув торговцу за столом, что собирался было подойти к ним.

— Что-то для странствий, — отвечала она, проведя рукой по стойке с тканями, на которых серебряными и золотыми нитями были вышиты узоры из цветов и переплетающихся линий.

— Не то, чтобы я разбирался в женских одеяниях, но мне доводилось знавать пару путешественниц. Думаю, я мог бы помочь вам с выбором.

Он жестом позвал ее идти за собой, направляясь вглубь магазина. Биара про себя улыбнулась, так как была уверена, что прекрасно справилась бы с выбором одежды и сама, однако огорчать преисполненного энтузиазмом Гилларта она не хотела.

«Обаяния ему не занимать — что есть, то есть», — думала девушка, наблюдая за тем, как он перебирает рубашки.

— Вот! Думаю, я наконец нашел то, что искал! — радостно воскликнул мужчина, протягивая ей прекрасную бордовую тунику без рукавов и белую рубашку. — Еще нам нужны какие-то брюки, — задумчиво потер он подбородок, пробегая взглядом по нижним полкам. К счастью, учитывая направленность лавки, женских штанов здесь было намного больше, чем юбок. Биара взяла предложенные охотничьи брюки темно-зеленого оттенка.

— Принесите для миледи пару хороших ботинок! — крикнул Гилларт торговцу.

Тот с ворчанием поднялся со своего насеста и подошел к ним. Быстро сняв все нужные мерки, он вразвалку направился в обратный конец лавочки. Благодарно улыбнувшись, Биара юркнула за ширму с охапкой подобранной одежды. Гилларт порядочно отдалился, не желая смущать милую даму.

Переодевшись в предложенное убранство, девушка мечтательно засмотрелась в зеркало, что было услужливо установлено неподалеку так, чтобы покупатель мог взглянуть на себя без необходимости выходить на всеобщее обозрение. Белая рубашка смотрелась свободно, а надетая поверх нее бордовая туника будто бы сразу возвышала Биару, придавая ей вид не простого, но благородного странника. У туники было два разреза вдоль бедер, поверх которых она повязала свой тонкий поясок.

Штаны тоже оказались свободными, плавно довершая образ. Теперь Биару уже никак нельзя было принять за крестьянку и, пожалуй, одеяний удобней она еще не носила. Ей даже стало немного жаль оттого, что по возвращению обратно в свою хижину у деревни, она вряд ли сможет носить подобную одежду — суеверные деревенские станут относиться с подозрением.

— Миледи, я принес сапоги, — раздался за ширмой хриплый голос продавца.

Биара выскочила наружу, мгновенно словив на себе пораженные взгляды Гилларта и торговца. Не будучи любительницей излишнего внимания, она схватила предложенные ботинки, пробормотав слова благодарности, и скрылась за ширмой, хоть для примерки обуви это было вовсе не обязательно.

Сапоги оказались сделаны из мягкой светлой кожи, высотой чуть повыше щиколотки. Размер пришелся ей как раз. Заправив в них брюки, она вновь вышла из укрытия, усилием воли заставляя себя не отворачиваться в смущении. К счастью, оба мужчины с первого раза поняли свою ошибку, а потому продавец успел скрыться за стойкой, а Гилларт скрыл восхищение за приветливой улыбкой.

— Должен сказать, вы невероятно переменились, миледи Биара! Кто бы мог подумать, что одеяния вольной женщины так вам к лицу?

— Благодарю, милорд, — с напускной важностью отвечала девушка, изобразив притворный реверанс, использовав вместо юбок брюки. — Я весьма польщена.

Дверь отворилась, и в лавочку вошел ее новый знакомый — хмурый наемник по имени Хьюго. Как бы он не старался (то есть никак), скрыть свое недовольство от данной миссии ему не удавалось. Пока еще Биара не смогла понять, что именно служило причиной его скверного настроения, однако со своей стороны она старалась стать как можно более приятным попутчиком, тем самым разбавляя его мрачный настрой.

Когда Хьюго увидел ее в новом облике, на его лице промелькнуло удивление. Впрочем, он довольно быстро совладал с собой.

— Миледи, позвольте оплатить для вас эти одежды — вам они столь к лицу, что для меня будет истинным наслаждением подарить их, — учтиво произнес Гилларт, даже не обернувшись к новоприбывшему.

— Боюсь, у миледи уже есть тот, кто все оплатит, — холодно произнес Хьюго, подойдя к нему со спины.

Гилларт мгновенно обернулся.

— Прошу прощения, милорд, — вежливо уступил он, не утратив достоинства. — Не знал, что миледи с вами.

Хьюго ему не ответил, обратившись к Биаре, что старательно пыталась спрятать улыбку:

— Возьми несколько пар рубашек для смены — мы не часто будем останавливаться в городах.

Девушка кивнула, направившись к полкам с нужной одеждой.

— И еще прихвати накидку на случай холодов.

Пока Биара копошилась, выполняя указание, он развернулся к стойке с продавцом, с которым уже беседовал незнакомец, желающий сделать девушке «подарок». Стоило отдать ему должное: он ничуть не растерялся и не утратил неунывающего вида… Хотя, чего еще можно было ждать от представителя расы кивьянов? Ныне встретить их было большой редкостью, но Биаре это каким-то образом удалось.

Разумеется, Хьюго не питал к ним неприязни и не верил в суеверия, как большинство невежд. Кивьянов боялись, потому что они выглядели в точности как люди, но в то же время могли принимать облик, которого все страшились. Одно время их даже считали обыкновенными людьми, что одержимы демоном. Что ж, с этим трудно было поспорить — их вторая ипостась действительно смотрится как нечто потустороннее: груда мышц и костей в виде страшной твари, будто бы вывернутой наизнанку.

В каком-то смысле, кивьяны были похожи на вид, к которому принадлежал и сам Хьюго: они оба выглядели как люди, но обладали еще одним обликом — более опасным и могущественным, нежели человеческое тело. Однако в этой гонке таким, как Хьюго, повезло куда больше: драконов-оборотней боялись, но в то же время уважали, ибо драконы выглядели не столь отталкивающе, как существа из мышц и костей.

В отличии от подобных ему, кивьяны не были сотворены искусственно, с помощью магии и безумных умов, некогда населявших эти земли. Их род уходит так далеко, как только возможно: еще одни ужасающие существа родом из пустыни, которые проникли в Дауэрт, со временем плотно связав себя кровными узами с его обитателями. Теперь уже кивьян мог выглядеть как угодно, и лишь характерный запах их «золотой крови», который могли почуять лишь те, кто обладал чутким, нечеловеческим обонянием, позволял безошибочно определить представителя этого странного, почти вымершего вида.

Так что да, кивьянов не любили, хотя они были намного более мирными, чем те же эльфы, люди или драконы. Их боялись и презирали: ничего странного в том, что теперь кивьяны предпочитали жить в тени, скрывая свою истинную сущность. До сих пор гуляло множество нелепых слухов о них, большая часть которых являлась обыкновенной клеветой и детскими страшилками. Хьюго никогда не был склонен верить в предрассудки, но почему-то завидев, как кивьян услужливо крутится вокруг Биары, сразу вспомнил все несуразные россказни об этих «демонах во плоти».

— Готово, — произнесла девушка, подходя к нему с парой рубашек и горжеткой из сыромятной кожи.

Они направились к стойке продавца, но по пути Биара остановилась у небольшой корзинки с мешочками, которые можно было подцепить к поясу.

— Можно взять парочку? — спросила она.

Наемник в ответ безразлично пожал плечами.

Расплатившись и сгрузив новые приобретения в купленный там же вещмешок, они направились к рынку. Пока Хьюго выбирал все необходимое для странствия, Биара тихо ждала в сторонке. В самом конце они подошли к стойке с оружием.

Хьюго примерялся к коротким лукам для быстрой охоты, а заодно раздумывал над тем, стоит ли купить девчушке кинжал или стилет — на всякий случай. Пока он задумчиво осматривал предложенное оружие, Биара отошла к витрине, где висело дорогостоящее оружие, изготовленное эльфами, дорруалами и кузнецами далекого Андор-Нау.

Вниманием ее завладел недлинный обоюдоострый фальчион с изогнутым лезвием и двумя остриями на конце: основным и тем, что был покороче, отделяясь от первого. Вдоль лезвия шли темно-красные полосы, спиралью обвиваясь вокруг простой рукояти. Не в силах удержаться, она сняла оружие, взвесив его в руке. Фальчион оказался не таким тяжелым, как казался внешне, а длина его была ровно такой, чтобы девушка могла чувствовать оружие и его движение.

Ее действия наконец привлекли внимание Хьюго. Он удивленно наблюдал за тем, как Биара плавно водит фальчионом по воздуху, восторженно наблюдая за игрой света на его темном металле.

— Работа львов, — произнес усатый продавец, заметив, как наемник следит за девушкой.

Пользуясь ее отвлеченностью, Хьюго прикидывал в уме пользу от покупки данного оружия. В отличии от стилета или кинжала, в руках неопытного человека фальчион бесполезен. С ним нужно уметь управляться, иначе нет смысла извлекать из ножен: его мгновенно выбьют из рук или используют против тебя самого. Готов ли он попытаться обучить Биару искусству боя на мечах? Девушка не выглядела способной ученицей, хотя смекалка у нее определенно имелась, да и оружие в руке она держала крепко — не потому ли, что фальчион так ей приглянулся?

Никогда ранее Хьюго не доводилось никого тренировать, хотя сам он превосходно владел мечом. Сможет ли он обучить неподготовленную девушку? Для нее придется придумать совершенно иной подход, нежели его собственный: ни вес, ни сила не позволят ей применять привычную ему технику боя, но не зря ведь он выучил почти что все школы боя на мечах, что только были на континенте? Это было бы интересным вызовом его умениям. Хьюго не делал никому подарков, а уже тем более не шел на поводу у спонтанных порывов, однако увидев, как Биара безошибочно выбрала свое оружие и с каким восторгом на него смотрит…

«Почему бы и не попробовать» — решил наемник, кивнув торговцу.

— И еще ножны, — добавил он, жестом подозвав Биару к себе.

— Два сто десять, — произнес тот.

Хьюго извлек из кошелька шесть золотых, протянув их взбодрившемуся торговцу. Тот принялся отсчитывать сдачу, помогая себе деревянными счетами. Наемник покосился на девушку, что хоть и выглядела смущенной столь щедрым подарком, но при этом сосредоточено следила за действиями торговца слегка затуманенным взглядом.

— Вот, пять серебряников, — довольно сказал тот, протянув Хьюго звонкие монеты.

Наемник не думая спрятал их в кошель, и уже собирался взять ножны, когда вдруг…

— Где еще шесть серебряных монет? — спросила Биара, хмурясь.

— Что? — одновременно вопросили оба мужчины: Хьюго удивленно, а продавец — недовольно.

— Вы обсчитали, — спокойно произнесла девушка. — Сдача должна быть в одиннадцать серебряных монет.

— За кого ты меня принимаешь, девчонка? — рассерчал продавец. — Я никогда не…

— Вы назвали цену в две тысячи сто десять монет, верно? Он дал вам шесть золотых, что согласно курсу один к четыремстам, выносит две тысячи четыреста. А значит, к сдаче полагалось двести девяносто бронзовых монет, что равно одиннадцати серебряным монетам и пяти бронзовым с остатка. Вы дали на шесть серебряных и пять бронзовых монет меньше, чем полагалось.

Недовольно проворчав: «Должно быть, обсчитался» — торговец протянул наемнику те самые шесть серебряников и пять бронзовых монет. Сам же Хьюго не мог, да и не пытался скрыть изумления, с которым глядел на девушку. Когда они выбрали ножны и отошли от лавки недобросовестного торговца, он произнес:

— Не знал, что ты так хорошо знаешь искусство чисел.

— Скажем, у меня было много свободного времени, — усмехнулась Биара.

— То есть ты сумела подсчитать все это в уме всего лишь за пару взмахов?

— Это не сложно, если знаком с техникой быстрого счета магистра Микеллара — одного из самых светлых умов, жившего в эпоху Раскола.

— Ничего себе, — протянул Хьюго. — С такими способностями тебе надо в Монетной Гильдии работать.

— То, что я обладаю определенными умениями, не значит, что мне хотелось бы заниматься этим на постоянной основе, — возразила девушка. — Горбатиться над подсчетом монет и облигаций? Ну уж нет!

Хьюго хмыкнул в ответ, понимая, что Биара оказалась не такой уж простой, как показалась ему при первой встрече.

* * *

Костер дружелюбно потрескивал в ночи, услужливо грея усталых путников. Хьюго занимался приготовлением еды, изредка бросая незаметные взгляды на Биару, что вдумчиво перебирала на плоском камне растения, которые собрала в пути. Некоторые травы она клала сушиться возле костра, другие же старательно измельчала острым камнем, распределяя по своим поясным мешочкам.

Теперь она казалась ему совершенно другим человеком — не только из-за наличия новой одежды, что значительно изменила ее внешний вид, но и благодаря тому, как выручила от вороватого торговца. Любопытство к ней росло все больше и больше, временами даже затмевая злость на выходку Ираса, однако Хьюго старался не подавать виду. Наконец он понял, что более не выдержит молча строить догадки касательно ее происхождения, а потому зашел издалека:

— Никак ума не приложу: каким образом девушка в двадцать один год живет одна на отшибе какой-то захудалой деревеньки? Разве женщины в таком возрасте не должны быть уже замужем или хотя бы обручены с кем-то?

— Как видишь, нет, — улыбнулась Биара, не отрываясь от своего занятия.

Рукоять фальчиона, что лежал рядом с ней, задорно блеснула в отсвете от костра. Тут же лежал и квадратный футляр с длинной лямкой, за которым Биара послушно приглядывала на протяжении всего дня.

— И долго ты живешь вот так: одна-одинешенька, собирая травы для крестьян? — он повесил котелок на складных опорах, расставленных у огня.

— Около года, — отозвалась девушка, ссыпая очередную порцию измельченной травы в мешочки.

— Как так получилось? — не сдавался Хьюго, желая разузнать все до конца.

Биара определенно не могла быть из деревенской семьи: раньше ее выдавала манера речи и уверенность в общении с ним, как с равным, а теперь еще и внезапные познания в искусстве чисел, которое многие считали чем-то недосягаемым для простых людей. Хьюго не был в числе тех, кто считал, что крестьяне глупее и не должны быть допущены к знаниям, но эрудиция, коей обладала Биара, была вне привилегий даже самых состоятельных простолюдинов. Могло ли быть так, что она из рода торговцев?

— Год назад я сбежала из дома своей семьи, — произнесла после небольшой паузы девушка.

— Неугодный жених? — усмехнулся Хьюго.

— Да нет, — вздохнула она. — Просто жить там стало совсем невыносимо. Особенно после того, как сбежал Ирас.

— Вот как, — произнес наемник, помешивая варево. — И что же, ты просто сбежала? Вот так бросилась в бега, положившись на благосклонность Судьбы?

— Получается, что так.

— Не знаю, что сильнее: мое восхищение от столь смелого поступка или пораженность подобным легкомыслием. Неужели ты не задумывалась о том, как рискованна и опасна была твоя выходка? В этом мире не счесть разбойников, воров, убийц и насильников, но ты все равно решила, что сбежать из дома молодой девушке, нисколько не умеющей себя защитить, — лучший выход из ситуации?

— Уж лучше так, чем перспектива остаться со своей семьей, — тихо отозвалась Биара, нисколько не обидевшись на прямоту его слов.

— И тебе не бывает одиноко находиться одной в отдаленной от остальных домов хижине? Не страшно?

— Конечно, бывает тоскливо, не скрою, но поверь, в определенный момент учишься ценить одиночество. Что же до страха… как я уже сказала, не стоит меня недооценивать — иногда сообразительность бывает полезней умения обращаться с острыми предметами.

— Как же, — ответил Хьюго, которого столь громкие высказывания с ее стороны забавляли. Тем не менее, стоило отдать девчушке должное: в словах ее не проскользнуло и намека на хвастовство — она не пыталась зазнаваться, чем грешили большинство из тех, кого он встречал. — И много чего тебе удалось выучить за то время, что ты жила с семьей?

— Скажем так, в библиотеке отца было много книг.

«Целая библиотека? Обычного торговца вряд ли бы хватило на собственную библиотеку… разве что он продавал книги?»

— И кем же был твой отец? — Хьюго решил спросить напрямую, устав строить догадки.

— А это столь важно? — отозвалась она, в миг растеряв всю свою улыбчивость.

— Откровенно говоря, нет, — сказал наемник, снимая котелок. — Вопрос мой носит характер обыкновенного любопытства.

— Любопытство — полезная черта, — произнесла она так, будто поощряла его. — Ответ: «мой отец владел землями близ Синего леса» тебя устроит?

— Думаю, да.

«Значит, дочь графа или барона… Должно быть, скверным ее отец был человеком, раз девчушка променяла состоятельную жизнь в поместье на маленький дом и компанию крестьян».

— Может, твой черед поведать мне о себе? — оживилась Биара, принимая из его рук миску с едой.

— Не думаю, — весело отозвался наемник, доставая деревянные ложки.

— То есть как это?.. Нечестно!

— Никакого уговора не было, — усмехнулся он ей. — Я не просил тебя отвечать в обмен на то, что расскажу о себе. Ты рассказала мне все по своему желанию.

— Наемник до мозга костей, — сокрушенно покачала головой Биара, хотя взгляд ее скорее был радостным, нежели огорченным.

Будучи целиком поглощенным беседой с ней, Хьюго не обратил внимания на подозрительный хруст веток и шорох листьев, что будто ненароком раздались в гуще окружавшего их леса.

Очистка тела и разума

Он заметил опасность лишь когда меж серых стволов промелькнула чья-то тень. Хьюго мгновенно вскочил, обнажив меч, однако было слишком поздно: на поляну высыпало еще четыре силуэта. Действуя инстинктивно, он ударил локтем ближайшего недруга и кинулся с мечом ко второму, когда вдруг раздался крик:

— Только рыпнись, и я пристрелю девчонку!

Хьюго отскочил, бросив быстрый взгляд на говорившего. Тот потряс заряженным арбалетом, направленным прямиком на Биару, что даже не успела подняться на ноги, так и сидя на прежнем месте. Она неуверенно взглянула на Хьюго, что пытался придумать выход из сложившейся ситуации. Нападавшие быстро извлекли урок из его промедления: еще один подскочил к Биаре, прижав нож к ее горлу.

— Брось меч, а не то ей конец! — рявкнула разбойница, удерживающая девушку. — Давай, делай что велено!

Она кивнула остальным, приказывая скрутить его.

Хьюго бросил меч к ногам, хоть его сотрясала гневная дрожь. Он не привык вот так просто сдаваться, и никогда не позволял себя добровольно связывать, а потому, когда один из врагов приблизился к нему с толстой веревкой, ударил его локтем в живот.

— Я сказала, стой смирно! — крикнула разбойница, надавливая на кривой нож.

По горлу Биары потекла струйка крови, но сама она даже не пискнула — лишь крепко закусила губу, зажмурившись. Видя это, Хьюго окончательно поддался. Что бы он не попытался предпринять — одно неосторожное движение, и девушку не спасти.

Ему крепко связали руки за спиной, а к Биаре подошел один из разбойников, пока его напарница уверенно удерживала нож у горла девушки. Их оружие отобрали, а самих пленников рассадили по разные стороны от костра, чтобы те не могли сговориться, дополнительно заткнув им рты. Хьюго с ненавистью глядел на пятерку головорезов, что переговаривались между собой, сотрясая в руках зачарованный футляр с камнем Треллы.

— В городе он сказал ей приглядывать за этим, — произнес один из них. — Значит, там что-то ценное.

— Подобные замки редкость, — сказал второй, изучая крепление футляра. — Там не просто что-то ценное, скорее — баснословно ценное.

— Убьем их, Шез? — спросил третий.

— Пока еще нет, — ответила ему та самая разбойница. — Прикончить двоицу всегда успеем, а пока обождем Палача — он отлично знается на подобных игрушках. Быть может, будет проще заставить их его открыть, чем возиться со взломом.

— Мне за ним сгонять? — вызвался последний разбойник.

— Не-е, он знает, что мы тут, и обещал вскоре явиться.

— Значит, меняем локацию?

— Они все время были вдвоем. Не думаю, что должен прийти кто-то еще. Кроме того, так у нас сразу будет готовое кострище и посудина — сможем перекусить.

После двое разбойников сели сторожить Биару и Хьюго, а остальные отправились за едой, припрятанной где-то в лесу. Шез принялась чистить котелок для готовки. Наблюдая за ними, Хьюго придумывал и отметал один за другим планы побега, так чтобы спасти и себя, и Биару.

«Проклятая девчонка, забери ее Бездна!» — гневно думал он, глядя на связанную девушку, сидящую от него по ту сторону костра. Разбойники отлично все продумали: оружие пленников было отброшено далеко, а тот, что сидел возле Биары, держал в руке нож, чтобы в случае чего использовать девчонку против Хьюго. Вот поэтому эта миссия была заранее обречена на провал — ведь неспроста он не хотел брать ее с собой! Биара была всего лишь обузой. Уязвимостью, которую замечал даже не самый опытный враг.

Время шло, приближая их вероятное поражение. Он угрюмо смотрел на девушку, не в силах придумать абсолютно никакого выхода из сложившегося положения, не зная, на кого больше злится: на Биару за то, что оказалась такой легкой мишенью, или на себя из-за того, что вообще согласился на все это. Его размышления прервала легкая возня девушки.

Ее сторож отвернулся, о чем-то болтая с Шез, пока та помешивала кипящую похлебку. Пользуясь его отвлеченностью, Биара осторожно полезла связанными руками к мешочкам у пояса. Когда разбойник взглянул на нее, она сразу же послушно замерла, плотно сжав кулаки. Следом девушка зачем-то взглянула на Хьюго, будто пытаясь ему что-то сказать. Он, разумеется, ничего не понял, но предостерегающе покачал головой, приказывая сидеть смирно. После произошло то, чего он опасался больше всего.

Биара резко вскочила, побежав вперед, но вместо того, чтобы рвануться в лес, она зачем-то понеслась через лагерь, едва не завалив котелок с похлебкой. Почти мгновенно на нее набросился один из разбойников, повалив наземь. Хьюго дернулся, не в силах смирно сидеть, за что тут же получил удар в солнечное сплетение от своего сторожа. Биара беспомощно перевернулась на спину, а схвативший ее разбойник встал, наступив ногой ей на горло.

— Будешь еще пытаться удрать, дрянь?! — гаркнул он, надавливая все сильней и сильней. Девушка беспомощно запищала. Разбойник убрал ногу и грубо потащил ее обратно к месту, где она сидела.

— Тащи еще веревок, эту надо хорошенько связать, — крикнул он второму.

Спустя пару взмахов Биара была намертво привязана веревкой к дереву. На этот раз бандиты подошли к делу с пристрастием, натянув путы так сильно, что те впивались ей в живот и плечи. Хьюго смотрел на это, умирая от бессилия и злости — как на бандитов, так и на безрассудную девчонку. На ее шее уже начал проступать синяк столь огромный, что его было нетрудно разглядеть даже в блеклом отсвете костра.

И вновь ей удалось удивить наемника: хоть Биара выглядела побитой и несчастной, глаза девушки сосредоточенно следили за разбойниками, будто выжидая чего-то. Хьюго проследил за ее взглядом, но так ничего и не обнаружил, кроме шайки бандитов, которым Шез разливала по мискам похлебку.

— Скоро буду, — сказал пятый, удаляясь в лес.

Пожав плечами, разбойница отставила предложенную миску и взялась за свою.

— Жри, Люме, а то остынет. Зря я, что ли, готовила? — гаркнула она на того, что сторожил Хьюго.

— Через мгновение, — ворчливо отозвался разбойник, не отрываясь от заточки кинжала.

Остальные бандиты принялись за еду, изредка переговариваясь.

— Ты добавила сюда каких-то новых приправ?

— Да так, по мелочи: заячья травка, розмарин.

Выдохнув, Хьюго опять взглянул на Биару. Синяк на ее шее увеличился, но это будто и вовсе не заботило девушку: она продолжала внимательно следить за разбойниками. Наемник едва покачал головой, посчитав, что девочка слишком заигралась, раз считает, что может в этой ситуации хоть что-то предпринять. Вдруг его вниманием завладел вид Шез, что сидела напротив. Лицо разбойницы заметно осунулось, а глаза нервно бегали вдоль поляны.

— Эй, ребят? Мне что-то нех-хорошо… — протянул бандит, что пресек попытку Биары сбежать.

Шез тоже не выглядела уверенной. Дрожащей рукой она отставила миску, после чего по ее телу прошла крупная дрожь. Не выдержав, разбойница опорожнила желудок просто себе под ноги. В воздух мгновенно взвился характерный запах, от которого дали слабину остальные: еще двое бандитов схватились за животы, и их стошнило в кусты.

— Что с вами, сукины дети, происходит? — неуверенно проговорил страж Хьюго, таращась на товарищей, пораженных новой волной спазмов.

Отвлекшись от вздрагивающих в конвульсиях тел, наемник наконец заметил многозначительный взгляд Биары, кивком указавшей на оставшегося разбойника. К несчастью, тот тоже заметил ее жест, однако Хьюго оказался быстрее. Вскочив, он с размаху ударил сидящего коленом по лицу. Тот со стоном откатился в кусты, но довольно быстро поднялся, бросившись к наемнику.

В свете костра блеснула рукоятка того самого кинжала, который он всю ночь затачивал. Будучи почти обездвиженным из-за связанных сзади рук, Хьюго бросился на него, повалив всем телом. Они покатились по траве, в ходе чего наемник уличил момент и со всей силы ударил головой по разбитому лицу противника. Разбойник издал тихий хрип, а Хьюго немедля вырвал его оружие, разрезав себе путы. Противник попытался встать, но был выведен из строя последним ударом по лицу, на сей раз с ноги.

Разделавшись с ним, Хьюго быстро выскочил обратно к лагерю. Оставшиеся три разбойника так и не смогли прийти в себя, валяясь на земле в собственных нечистотах, держась за животы. Биара просияла, заметив его целым и невредимым.

— Как ты? — коротко спросил он, освободив ее от веревок и вынув кляп изо рта.

— В порядке, — прохрипела девушка.

Он быстро взглянул на ее распухшее горло, украшенное темнеющим синяком. К сожалению, времени для более детального осмотра не было. Биара сразу бросилась к своему оружию, закрепив фальчион на поясе. Хьюго последовал ее примеру.

— Нужно уходить, один все еще не вернулся, и к рассвету обещал заявиться второй, — сказал он, перекинув через плечо футляр.

Биара неуверенно посмотрела на непроглядный мрак леса. В отличии от нее, Хьюго различал серые тени от стволов, и даже некоторые кочки.

— Держи меня за руку и иди следом: я нас выведу, — сказав это, он торопливо протянул ей руку.

Спустя миг колебаний, Биара сжала его ладонь, и они бесследно растворились во тьме.

* * *

Бежать пришлось до наступления рассвета. Солнце только-только выбиралось из-за горизонта, окрашивая лес в розовые тона. Лишь тогда Хьюго решил, что пора остановиться: Биара хоть и покорно следовала за ним все это время, но была едва живая от усталости. Они вышли к небольшой полянке, покрытой мхом. Девушка тут же опустилась на землю, тяжело выдыхая. Хьюго сложно было оторвать взгляд от огромного синяка на ее шее, принявшего багровый оттенок. Он приблизился, изучая опухшее горло.

— Я не лекарь, но это не выглядит так уж плохо, — произнес он. — Похоже на большой ушиб. Сильно болит?

— Не очень, — соврала Биара все таким же охрипшим голосом. — Уверена, вскоре должно полегчать.

Не в силах больше ничем ей помочь, он коротко кивнул и отдалился.

— Поспи немного, а я пока побуду на стороже. Разбужу, как солнце поднимется над лесом.

Не ответив, девушка легла на мягкий мох. Спустя взмах она уже спала. Хьюго оставалось лишь внимательно озираться по сторонам, вслушиваясь в малейшие звуки. Изредка он пробегал взглядом по Биаре и ее фальчиону, который девушка даже не потрудилась отцепить от пояса. Оружие так и не покидало ножны с момента самой покупки. Хьюго решил, что пора приступить к тренировкам. Произошедшее лишний раз доказало, что опасность найдет их везде, и что здесь не было места отдыху и беспечности.

Хотя солнце уже давно возвысилось над верхушками дубов и сосен, он не осмелился ее будить: девушка слишком крепко спала, а не самый привлекательный вид отекшего горла склонил его к тому, что стоило дать Биаре отдохнуть — это было меньшее, что он мог для нее сделать.

Когда светило поднялось в зенит, девушка пробудилась сама.

— Ты так и не поспал? — спросила она сразу после пробуждения, зачем-то улыбнувшись ему.

— Для меня это не столь критично, — отозвался Хьюго, не спеша улыбаться в ответ.

Он встал, отряхиваясь от приставших к одежде соринок. Биара последовала его примеру, и уже спустя десяток взмахов они отправились в путь.

— Это было твоих рук дело? — наконец задал он вопрос, мучивший его с самого рассвета. Хьюго хотел спросить об этом раньше, но увидев, насколько измучена была девушка, отложил разговор на более благоприятное время.

— Может быть, — хитро усмехнулась Биара, радуясь тому, что он наконец заговорил.

— Твой поступок был весьма безрассудным и необдуманным. Что, если бы тот разбойник прикончил тебя на месте за подобную выходку?

Она ответила легким пожатием плечами, словно говоря: «Но не прикончил же».

— Поскольку ответственность за твою жизнь лежит на мне, то будь добра впредь не делать подобных глупостей, — жестко произнес Хьюго, искоса наблюдая за ее реакцией.

— Хочешь сказать, у тебя был продуман другой выход из ситуации?

— Нет, но… это не повод так рисковать. Твое дело следить за камнем, а мое — за всем остальным, включая тебя и этот треклятый камень.

— А может, будем работать как напарники, а не как командир с подопечным? — мягко предложила девушка, чем поставила его в тупик. — Ты ведь знаешь, я и без того послушно выполняю твои указания. Кроме того, мы довольно неплохо выпутались из той передряги, как считаешь?

Хьюго было нечего ей сказать. Вместо ответа он спросил:

— Не поделишься секретом: как ты это провернула?

— Растение зовется «муравьиным хлыстом» или же «вамэли» на эльфийском, — с готовностью отозвалась Биара. — Заранее отвечая на твой вопрос: нет, я не знаю эльфийского, но помню названия многих трав на их языке, так как именно эльфы открыли свойства большинства растений. А еще я знаю, что даже крохотная доза вамэли позволяет очистить тело… и разум, — она хрипло хохотнула над своей же шуткой. — Я ведь говорила тебе, что не так безобидна, как могу показаться на первый взгляд.

— И долго они так будут мучиться?

— Ну, с тем, сколько я туда вамэли высыпала… дня три, если не больше. Что-то вроде обычного пищевого отравления.

— «Обычного пищевого отравления»? — не удержался он. — Скорей уж, жуткая агония: эта травка мгновенно их подкосила. Ты ее что, всегда с собой таскаешь?

— Нет, собрала пару стебельков в пути. Это довольно редкое растение, знаешь ли.

— Как бы там ни было, отныне приготовлением еды занимаюсь я один, — сказал Хьюго, одарив ее быстрой улыбкой.

— Не имею ничего против — все равно я терпеть не могу готовку, — довольно подытожила Биара.

* * *

— Пока мы не обнаружили ни следа, госпожа, однако продолжаем поиски, — доложила Первая, с готовностью подобравшись.

Фира, сумрачная госпожа дома Черной Луны, легко взмахнула рукой, отпуская свою Тень. Первая поклонилась и вышла из таверны, грациозно огибая столы, забитые жителями Брагге. Пара горожан проводили ее заинтересованными, а временами даже похотливыми взглядами, однако никто не посмел окликнуть темную эльфийку в одеяниях боевого мага.

Фира пренебрежительно поморщилась, плотнее натягивая капюшон. Будь ее воля, она бы вмиг стерла эту жалкую таверну с лица земли вместе со всеми недалекими посетителями. Ей претило посещение грязных людских городишек, однако ныне эльфийку привел сюда интерес, а именно — поиск следа гномьей реликвии. Огромный магический потенциал и множество необычного, что мог скрывать в себе этот камень — Фира не могла позволить столь лакомому кусочку проскользнуть мимо нее.

Сумрачная госпожа на собственном опыте знала, что если хочешь что-то сделать, то лучше приняться за исполнение собственноручно, а потому приходилось идти на жертвы, вот как сейчас: сидя в гадкой людской таверне, выискивая иголку в стоге сена. Единственное, что она знала наверняка: шпионы Королевства были замечены с реликвией где-то близ Риксентела и Брагге. Потому пришлось разделиться: она с Первой и воином из отряда отправились сюда, а Вторая с оставшимися эльфами — в Риксентел. Пока ни те, ни иные не преуспели в поисках.

Дверь таверны с громким хлопком отворилась, и внутрь завалилась женщина в оборванной, напрочь провонявшей одежде. Лицо ее было бледным, едва ли не зеленого оттенка. Прибывшая тяжело опустилась рядом со стойкой хозяина таверны.

— Что с тобой, Шез? — засмеялся он. — Выглядишь паршиво — даже по своим меркам.

— Заткнись, Бруно, — буркнула та, подпирая голову руками.

— Где твои дружки?

— Валяются в амбаре, держась за животы. Уже выблевали из себя все, что только могли.

— Сочувствую, — произнес трактирщик с веселыми искрами в глазах.

— Будь они трижды неладны! — воскликнула Шез. — Чтобы я еще раз повелась на поводу у Палача и стала гнаться за какой-то подозрительной парочкой с их зачарованной сумкой…

Фира навострила уши.

— …Выслеживали их из самого города, а по итогу эта девчонка нас прокляла — как еще объяснить то, что мы несколько дней кряду лежали в лихорадке, не в силах даже отойти помочиться?

— Я говорил тебе, Шез, что быть разбойником — работка неблагодарная.

— Иди ты в Бездну, — пробормотала разбойница, не замечая, как за ее спиной выросла чья-то высокая тень. Зато заметил трактирщик, испуганно гикнув и поспешив обслуживать остальных своих посетителей.

Видя странное поведение Бруно, Шез наконец ощутила чужое присутствие. Все еще будучи ослабленной после болезни, она вяло обернулась, но завидев, как над ней нависла высокая темная эльфийка в мантии высшего мага, вздрогнула. На ее лбу был выведен знак черной луны: полумесяц, опущенный обеими концами к низу.

— А сейчас ты поведаешь мне все, что знаешь об этой парочке и их зачарованной сумке, — произнесла Фира низким, опасным голосом.

Безумная башня

— А сейчас я сделаю так, что она исчезнет! — жизнерадостно произнесла Биара, вертя в руках тусклый медяк.

Она заставила монетку подолгу вертеться вокруг своей оси, выплясывая на неровной столешнице одного из трактиров города Врир. Хоть после инцидента с разбойниками Хьюго был против того, чтобы останавливаться в городе, у Биары неожиданно обнаружился талант к убеждению, и вот, теперь они были здесь. Таверна «Безумная Башня» была не самой изысканной, но и до звания «притона» ей было далеко — «золотая середина», идеальная для того, чтобы незаметно в ней затеряться среди множества разношерстной публики, оставаясь незамеченными. Хьюго лично настоял на этом выборе, а Биара не стала возражать, и без того довольная своей маленькой победой и возможностью наконец заночевать под крышей.

— Гляди, — сказала она, принявшись перебирать монетку между пальцев. В ее голосе все еще присутствовала легкая хрипота, но к большому облегчению Хьюго, отек на шее спал, а сам синяк понемногу уходил.

Подмигнув в желтом освещении таверны, медяк в последний раз протанцевал меж пальцев девушки, после чего она легким движением подбросила его вверх. Движения ее были далеки от проворства, присущего истинным фокусникам, мошенникам и ворам, но они все еще были довольно ловкими, чтобы приятно удивить случайного прохожего. Несколько раз кувыркнувшись в воздухе, монета упала обратно. Биара сжала кулак, а после, несколько театральным движением, раскрыла руку, демонстрируя ему пустую ладонь. Хьюго не сомневался, что медяк скользнул ей в рукав, хоть и не успел заметить, как именно она это провернула.

— Неплохо, — хмыкнул наемник, переведя взгляд на гудящую толпу.

Он умышлено выбрал столик у самой стены, и сидел за ним вполоборота: чтобы видеть остальных посетителей таверны и в случае надобности вовремя среагировать на опасность. Однажды кто-то сказал ему, что по такой позе легко вычислять наемников в заведениях, и Хьюго не мог с этим не согласиться. Когда они пришли, он приметил минимум двух мужчин, что точно так же сидели спиной к стенке и время от времени окидывали присутствующих внимательным, изучающим взглядом.

В глубине души Хьюго сожалел, что поддался на уговоры Биары. Толпа всегда вызывала у него беспокойство, а уж тем более, когда он был на задании. Хоть они вели себя как можно неприметней, упрятав футляр с камнем Треллы в дорожную сумку, никак не подавая виду, словно могут иметь нечто ценное, усвоенная с годами осторожность вынуждала его быть начеку. Шумная многолюдная таверна сильно осложняла дело.

Вероятно, Биара догадывалась о причине излишней молчаливости своего спутника, но не оставляла попыток хоть как-то его разговорить и, если уж на то пошло, развлечь.

— Этим фокусам меня обучил Ирас, — сказала она, подразумевая недавнее представление с монетой.

— О, ну тогда ясно. Всегда подозревал, что в должности королевского разведчика есть что-то от уличных мошенников.

— Ты всегда такой обольстительный или только для меня стараешься? — улыбнулась она, ничуть не обидевшись.

Хьюго ей не ответил, продолжая пристально следить за всеми, кто входил в таверну, и теми, кто мог незаметно наблюдать за ними. Пока кругом были лишь развеселые горожане, меж которых умело лавировали молодые девушки, разнося еду и напитки.

В наиболее освещенном и ярко украшенном углу сидело трое менестрелей. «Безумная башня» была не самой изысканной таверной, но достаточно хорошей для того, чтобы привлекать странствующих музыкантов и публику, что могла щедро им заплатить. Один из артистов играл на скрипке, второй на лютне, а третьей была певица, что как раз пела одну из старых баллад о любви.

— Как считаешь, на что похож этот камень? — Биара мимолетным взглядом указала на дорожную сумку, на дне которой была припрятана гномья реликвия.

— Не знаю… на камень?

— Мне кажется, или этим вечером ты не очень разговорчив?

— Тебе кажется, — ответил он, слегка улыбнувшись. После, не желая быть грубым, добавил: — Я говорил, что останавливаться в городе небезопасно, и произошедшее в Брагге наглядно это подтвердило. Так что, раз уж этим вечером тебе так необходима теплая ванна, мне придется быть втройне настороже.

— Я и моя любовь к чистоте премного тебе благодарны! — с напускной серьезностью отозвалась Биара. — Долгие дни пути вдоль лесов и полей невероятно захватывают, позволяя иначе взглянуть на собственные представления о жизни и мире, однако спустя некоторое время мысли о лохани с подогретой водой и парочке душистых масел вытесняют все вокруг.

— Слова, более соответствующие изнеженной аристократке, нежели деревенской травнице, — насмешливо фыркнул Хьюго.

— Ты несправедлив, — покачала она головой. В ее голосе не было и тени обиды, и только поэтому он ощутил слабый укол вины за столь опрометчивый, пускай и несерьезный упрек.

Это прозвучало действительно несправедливо, потому как в пути Биара почти не жаловалась: ни на неудобства, ни на усталость. Ее единственным капризом, а скорее даже просьбой, стало предложение заночевать в городской таверне, чтоб отдохнуть и привести себя в порядок перед дальнейшей дорогой.

Темноволосая певица почти окончила петь балладу. Ее сильный контральто пленял заинтересованных слушателей, вынуждая с затаенным дыханием следить за историей — вот что значит настоящее мастерство. Биара некоторое время наблюдала за музыкантами, а после задумчиво произнесла:

— Если подумать, жизнь менестрелей кажется весьма заманчивой. Почти что в каждой таверне им будут рады, везде хозяин с радостью предоставит комнату и временный приют, потому как их песни завлекут к нему больше клиентов. Они странствуют по миру в поисках новых историй и вдохновения на то, чтобы сочинять для них песни. Меня всегда завораживало, как умелый менестрель способен приковать всеобщее внимание и рассказывать даже известные истории так, что ты готов слушать, жадно ловя каждое слово.

— И ты хотела бы стать одной из них? — спросил Хьюго, заинтересовавшись ее словами.

— Честно? Не знаю. Конечно, их жизнь куда более интересна и разнообразна, чем у обыкновенной травницы, солдата, ученого или даже барона, ведь менестрели всегда идут вслед за интересными историями, однако… Не уверена, что такая жизнь для меня. Всегда в дороге, извечно в пути. В странствиях нет ничего плохого: они позволяют лучше узнать мир и себя самого, но знаешь, что мне кажется наиболее привлекательным?

Вместо ответа Хьюго повел плечами.

— Самым желанным в путешествии является возвращение домой. Разумеется, моя жизнь не так крепко привязана к дому, как у крестьян или помещиков, однако знать, что где-то там ждет собственная хижина с крохотным садиком и небольшим уголком, где я готовлю снадобья, засушиваю травы или принимаю посетителей — бесценно. В этом доме я знаю, где что лежит, и обустраиваю все так, как нравится мне… Это дарит чувство покоя. Спустя пару лет я могу оставить этот дом и перебраться на другое место, но где бы я не была, мне важно иметь его — то, куда можно вернуться после долгого пути, и где ты будешь чувствовать себя в безопасности.

В жизни же менестреля этого нет. Их кормит дорога и новые истории, за которыми всегда нужно гнаться. Не уверена, что такая жизнь по мне.

— Но если бы пришлось ступить на тропу менестрелей, то кем бы ты была? — Хьюго осмотрел артистов. — Наверное, певицей? Рассказывала бы старые баллады о любви зевакам, что слушали бы тебя с раскрытыми от изумления ртами?

— Вряд ли, — коротко рассмеялась девушка. — Для певицы я слишком плохо пою, уж поверь на слово. Думаю, если бы моя судьба оказалась связана с музыкой, то я бы остановила выбор на каком-то инструменте. Например, скрипке, — она мечтательно проследила взглядом за мужчиной, что исступленно водил смычком по струнам, аккомпанируя голосу певицы. — Мне всегда нравился этот инструмент. Он кажется самым утонченным, самым страстным и мелодичным изо всех. Хотелось бы мне однажды обучиться играть на ней…

Биара притихла, наблюдая за музыкантами. С одной стороны, Хьюго обрадовался, что ее разговоры больше не будут отвлекать его и усыплять бдительность, но с другой, ее мимолетная меланхолия показалась ему отягощающей. Однако прежде, чем он успел что-либо сказать, Биара вновь обратила к нему взгляд и, улыбнувшись своей прежней, лукавой улыбкой, бодро спросила:

— А что же до тебя, господин наемник? Смог бы стать в одной из жизней странствующим артистом?

— Едва ли.

— Чего так? Тоже испытываешь тягу к дому?

— У наемников нет дома, госпожа травница, — в тон ей отвечал он. — Как и нет места, где они могут расслабиться и быть в безопасности. Уверен, ты слышала поговорку: «Беспечный наемник — мертвый наемник».

— Ну ты ведь не до конца жизни собираешься быть наемником, — Биара пожала плечами так, будто это само собой разумелось.

На это ему было нечего сказать.

— Неужели тебе нравится такая жизнь?

Настал черед Хьюго безразлично пожать плечами.

— Другой я не знал.

— Так любишь свое ремесло, что не готов променять его не что-то иное?

— Не скажу, чтоб у меня был слишком уж большой выбор.

— И тем не менее, выбор был, — подмигнула Биара. — А значит, ты в любой момент можешь стать кем-то еще. Не у многих есть такая роскошь.

— Роскошь?

— Выбора. Детям крестьян намного сложней выбрать путь ремесленников, а детям знати — стать странствующими менестрелями. Иногда за такое приходится дорого расплачиваться. Ты же можешь попросту оставить свое прежнее дело и заняться чем-то еще. Не отягощенный прошлым, без якоря и багажа за плечами — так намного проще начать новую жизнь, какой бы она не была.

— А если мне нравится все таким, каким оно есть сейчас?

— Тогда ты и в самом деле счастливчик, — искренне улыбнулась Биара.

Когда певица закончила балладу и решила отдохнуть, уступив музыкантам, те принялись наигрывать веселый, жизнерадостный мотивчик, под который тут же начали танцевать молодые посетители. Места у помоста с артистами было немного, но юноши с девушками все равно сумели задорно плясать, вовсю наслаждаясь вечером. Биара с интересом за ними наблюдала. Как и ожидалось, не прошло много времени прежде, чем она вновь заговорила. Правда, на этот раз вопрос сумел его удивить:

— Хьюго, а ты умеешь танцевать?

— Боюсь, что нет.

— Жаль… — с неподдельным огорчением вздохнула она, снова переведя взгляд на пляшущих юношей и девушек. — Если бы умел, я бы не раздумывая утащила тебя танцевать! С таким-то партнером, мне бы все девушки обзавидовались.

Хоть похвала прозвучала искренне, оттого будучи еще более приятной, Хьюго совершенно не знал, как на нее ответить, поэтому отвел взгляд, смущенно кашлянув. Биара, казалось, не обратила на него внимания, продолжив:

— Действительно жаль… Я вот очень люблю танцевать, но мне всегда не с кем.

— Это ужасно, — серьезно кивнул он.

Девушка не оценила его шутки: ее темные глаза сердито сверкнули, когда она вопросила:

— Ах значит, потешаться надо мной будешь?

— Ни в коем случае, госпожа травница.

Биара сощурилась, пристально глядя на него. От ее взгляда Хьюго могло сделаться не по себе, если бы в этот миг она не показалась ему такой забавной.

— Похоже, вы недостаточно серьезно ко мне относитесь, господин наемник. Вы оскорбили мою честь своим неуважением, и в качестве компенсации я требую заключить сделку. Если выиграю, мы отправимся прямиком к музыкантам, и я научу вас танцевать.

— Очень интересно. А если проиграешь?

Она задумалась. Пошарив рукой в поясных мешочках, извлекла из них небольшой сухоцвет, положив его на стол между ними. Он был желтым, с круглой короной из множества крохотных лепестков, из-за которых цветок казался мягким и приятным на ощупь. Его основу удерживал плотный зеленый «воротник», а лепестки походили на узкие, переплетенные между собой травинки.

— Я зову это «долгом травницы», — пояснила Биара. — Если мне нужна чья-то помощь, но я не могу за нее расплатиться, то предлагаю людям этот цветок в знак того, что я у них в долгу, и они всегда могут рассчитывать на мою помощь. Зачастую все соглашаются — в нашем мире благосклонность травников и целителей бывает крайне полезной.

— Вот как, — усмехнулся Хьюго. — Получается, этот сухоцвет исполняет роль векселя, позволяющего обратиться к тебе за помощью? Никаких скрытых свойств, вроде приворотов, отворотов и всего прочего?

— Я травница, а не болотная ведьма, — снисходительно фыркнула Биара. — И полагаюсь только на знания и мудрость книг, а не на волшебство и обман с целью выманить побольше денег у влюбленных простофиль. Мои снадобья предназначены для помощи людям, а не обмана.

— Надеюсь, ты простишь мне подобное пренебрежение, — негромко рассмеялся он, позабавленный ее искренним негодованием. — Я не хотел тебя обидеть, а всего лишь неправильно донес свою мысль. Мне хотелось понять, принесет ли эта вещица пользу, раз уж наши ставки настолько высоки. Например, если я подброшу этот цветок в котелок врагам, прямо как ты накануне, то избавит ли это меня от лишних проблем, а их от жизни?

— Нет, конечно, — нахмурилась Биара, совершенно не разделяя его веселья. — Цветок зовется «сердцем храбреца» — «оккан-э тав» на эльфийском. Для здешних мест очень редкий экземпляр, поэтому я выращиваю его самостоятельно. Ни о каких токсичных свойствах нет и речи… как, впрочем, и целительных. Я бы ни за что не стала давать людям то, что может навредить их жизни… или жизни других.

— Значит, это просто красивый, но бесполезный цветок. И ты хочешь, чтобы ради него я рискнул опозориться перед всеми в таверне? Не говоря уж о рисках и нашем задании…

— Ох, да брось! Мы ведь еще даже не решили, в чем будет заключаться спор, а ты уже идешь на попятную! Как-то не очень соответствует образу бесстрашного наемника, — она подмигнула.

— И как же ты хочешь поспорить? — вздохнул Хьюго, пропустив насмешку мимо ушей.

Биара осмотрелась, подыскивая подходящее испытание. Неподалеку от них висела доска с нарисованной мишенью. Обычно в такие было принято метать ножи, но поскольку в таверне постоянно пребывало множество пьяных и не всегда дружелюбно настроенных людей, вместо них оставили парочку острых дротиков, которые, судя по количеству зазубрин и дырок в стене, пользовались успехом.

— Вот оно! — радостно воскликнула девушка. — Посоревнуемся в метании дротиков?

— Плохая идея, — покачал головой Хьюго. — Я бы не хотел вставать с места.

Он не упомянул о камне Треллы, но Биара, похоже, поняла его и так. Коротко вздохнув, она нахмурилась, перебирая иные варианты. Довольно скоро ее лицо разгладилось, и травница торжественно извлекла из манжет рубашки тот самый медяк.

— Погоди, я был уверен, что ты заставила его волшебным образом испариться… — с «удивлением» протянул Хьюго.

Биара одарила его улыбкой, что могла в равной степени значить «актер из тебя так себе» и «для тебя мне не жалко подыграть». Зажав монетку между пальцев, она принялась внимательно ее изучать. Только сейчас до Хьюго начало доходить, что ему всерьез грозит позор от «урока» танцев с Биарой, и он никак не сумеет повлиять на исход поединка — теперь его репутация была целиком и полностью в руках Судьбы.

— Орел или корона? — спросила девушка, оторвавшись от разглядывания короны с одной стороны монеты и орла — символа Королевства — с другой.

— Это не кажется мне честным поединком, — вяло возразил Хьюго.

— Да, теперь все в руках богов… ну, или в кого ты там веришь? — Ее улыбка стала шире. — Орел или корона?

— Орел, — вздохнул он, надеясь, что не пожалеет о своем выборе.

— Бросаем трижды. Готов?

Хьюго пожал плечами, стараясь ничем не выдать напряжения, с которым следил за движениями маленького медяка. Поместив монетку на большом пальце, Биара подкинула ее вверх. Хоть наемник не верил, что она ловка настолько же, насколько знаменитые мастера-мошенники, он с утроенным вниманием наблюдал за ее действиями, не желая допустить жульничества. Монета с тихим звоном упала на стол и, немного прокатившись, завалилась на бок. На них уставился орел со злыми глазами-бусинками и хищно растопыренными лапами.

— Моя победа, — довольно подытожил Хьюго.

— Не спеши, впереди еще два броска, — пробормотала Биара, снова схватив медяк и подбросив его во второй раз. Вероятно, первое поражение слегка ее огорчило, поэтому на сей раз движения были не так элегантны.

Монета брякнула о столешницу, повертелась и упала короной вверх.

— Ха! — довольно выкрикнула девушка, так и не заметив мимолетного напряжения на лице Хьюго. — Похоже, теперь все действительно в руках Судьбы!

Когда она подбросила медяк в третий раз, наемник сказал себе, что не все так плохо, и в случае поражения он запросто сможет отказаться от их нелепой сделки. В конце концов, ставки были не равны…

Когда монета упала, а королевский орел вновь зыркнул на них своим недобрым взглядом, Хьюго ощутил непередаваемое облегчение. Постаравшись скрыть за сдержанной улыбкой радость от победы, он поднял взгляд к травнице. Биара тихо вздохнула, но слишком уж расстроенной не выглядела. Ничего не сказав, она подняла желтый сухоцвет и, потянувшись через стол, деликатно закрепила у него за воротником.

— Ну вот, теперь ты желанный гость в моем доме.

— Гость? Я думал, речь идет о каком-то долге, вроде одной припарки или снадобья от кашля?

— Я что, похожа на жадного торговца? — наигранно возмутилась Биара. — Разумеется, это не просто какой-то там вексель, талон, или что вы, жадные наемники, еще изобрели? Этот цветок — символ того, что я с радостью готова помочь тебе и принять в своем доме. Но, правду говоря, я немного слукавила… Поскольку ты помогаешь мне в этом странствии, я и без того перед тобой в долгу, так что — с цветком или без — ты всегда сможешь рассчитывать на помощь травницы Биары.

— Так тому и быть, — отозвался он, поправляя цветок у воротника. — Буду считать это своего рода сувениром.

— Отличная идея! — радостно согласилась она.

Музыканты как раз окончили первую песню и начали вторую — еще более бодрую и подвижную. Те, у кого остались силы, пустились в новый пляс, остальные же с благодушными улыбками вернулись обратно, к недопитому элю и дружеским беседам. Еще раз скользнув по ним взглядом, Биара с тоской произнесла:

— Все же жаль, что я не выиграла. Уверена, тебе бы не помешали уроки танцев: в определенном смысле, это что-то вроде поединка на мечах, но без оружия и исключительно ради веселья.

— Поверю тебе на слово, — отозвался Хьюго, поудобней откинувшись на стуле.

Прежде, чем она ушла, он бросил ей вдогонку:

— Будь осторожна.

— Всегда, — обернулась девушка и, еще раз подбросив монетку, сказала: — Заодно на обратном пути прихвачу нам еды и питья.

Вопреки жалобам Биары, долго искать партнера по танцам ей не пришлось. Первый же юноша, завидев, что к ним приближается новая девушка, радостно подоспел навстречу, после чего они решительно вклинились к остальным танцорам. Наблюдая за ними, Хьюго решил, что Биара не соврала, говоря о том, что для нее подобное в радость.

Она не была выдающейся танцовщицей и определенно не располагала утонченностью, которую прививали танцы в кругу знатных вельмож: иногда девушка двигалась слишком резко или поспешно, но одно оставалось неизменным: она веселилась от всей души, даже не задумываясь о том, что временами не попадает в такт. Биара наслаждалась танцем, и было в этом нечто весьма простое, но вместе с тем пленительное.

На краткий миг Хьюго даже пожалел о том, что к ней не присоединился: такой счастливой она выглядела. Несколько раз их взгляды пересеклись, и в каждый из них Биара ему улыбалась, будто желая передать частичку того веселья, что он пропустил. Отчего-то ее внимание ему польстило — где-то в самой глубине души.

Но вот, музыканты доиграли последние такты, а певица вернулась на сцену, готовая спеть еще одну балладу. Партнер Биары насмешливо ей поклонился, на что она ответила не менее дурашливым реверансом, вместо юбки придержавшись за края брюк. Юноша что-то сказал, кивком указывая на обширный стол, за которым сидело большинство танцоров, однако девушка вежливо покачала головой и направилась к стойке трактирщика.

Когда она возвращалась, стало понятно, что фраза о «еде и питье» была несколько переносной. В ее руках красовались две кружки с элем, которые Биара с гордостью несла сквозь людный трактир. От ее невероятно довольного вида Хьюго не смог сдержать улыбки.

— Угощайся, — великодушно сказала она, пододвигая ему питье.

Сев напротив, девушка ухватилась за свою кружку и, подняв ее, торжественно произнесла: — Предлагаю тост. За увлекательные странствия, веселые танцы и беспечных наемников!

— Вижу, ты никого и ничего не забыла… кроме одного. — Хьюго поднял свою кружку. — За очаровательных травниц!

— О, ты считаешь меня очаровательной? — хихикнула она.

— Я вроде как говорил про всех травниц, но… будь по-твоему.

— Хьюго, прошу тебя: никогда не забирай у девушки комплимент. А уж тем более настолько неуклюже.

— Я постараюсь, — тепло улыбнулся он.

С приятным звоном их кружки соприкоснулись.

Духи леса

Колючка крепко впилась в ладонь, заставив ее болезненно зашипеть. Одернув руку, Биара едва не поплатилась тем, чтобы рухнуть вниз. Уступ, на который она пыталась взобраться, был невысоким, но падение так или иначе станет неприятным. Уж кому, как не деревенской травнице знать, что зачастую наиболее тяжелые травмы с переломами случаются как раз из-за таких вот незначительных падений. Достаточно неправильно приземлиться, и потом до конца жизни не оберешься проблем.

Намертво ухватившись свободной рукой за уступ, Биара струсила со второй маленький, но довольно острый каменный осколок. Проследив за его падением вниз и стойко решив, что не желает отправиться следом, девушка покрепче вцепилась в выступающие камни. Убедившись, что держится достаточно крепко, она потянулась к крошечным красным побегам, что росли на островке одного из уступов. Растение звалось кроволистом и, несмотря на тревожащее название, обладало весьма полезными свойствами: например, облегчало боль в перетруженных мышцах и позволяло скорей восстановить растяжения.

Когда Хьюго предложил обучить ее основам владения холодным оружием, Биара согласилась не раздумывая: во-первых, она никогда не упускала возможности выучиться чему-то новому, а во-вторых, сможет наконец избавить себя от постоянных напоминаний Ираса, что жить одной небезопасно — если обучится хоть какой-то самообороне, то брату придется подыскать новые аргументы.

Правду говоря, поначалу девушка опасалась тренировок с Хьюго, ведь зачастую о наемниках отзывались нелестно, да и сама она была наслышана историй о грубых наставниках, любящих оставлять своим ученикам ушибы под прикрытием «обучения». К счастью, Хьюго не был жесток или небрежен — его движения оставались точны, но вместе с тем осторожны. Во время поединков их оружие было в ножнах, но даже так случайных синяков было не избежать. Однако наемник не причинял ненужной боли, и если время от времени Биара попадала под удар, то отделывалась всего лишь небольшим ушибом. Благодаря этому она перестала бояться, проникшись безграничным доверием к своему новому наставнику.

Вскоре девушка стала с нетерпением ждать каждой тренировки, даже невзирая на сильную усталость. Раньше Биара считала, что умение обращаться с оружием — всего лишь полезный навык, который будет не лишним для каждого живого существа. Но вскоре, приглядевшись к тому, как Хьюго сражается и выполняет сложные, едва уловимые глазу атаки, она наконец поняла, почему это зовется искусством боя на мечах. Когда он брал в руки оружие, демонстрируя тот или иной прием, было трудно сдержать восхищение: движения его были плавны, но в то же время убийственно точны. Биара часто загадывала: сколько же лет ему пришлось обучаться, чтобы достичь подобного мастерства?

Кроме того, нельзя было не отдать должное в том, что помимо умений, Хьюго оказался неплохим учителем. Разумеется, не все было гладко с первых же занятий. Биара легко догадалась, что он впервые взялся за чье-то обучение, и не раз ловила на себе его задумчивый взгляд. Иногда Хьюго показывал ей приемы, что девушка физически не могла повторить: из-за недостатка сил или веса. В то же время, он не опускал руки, и чем дольше они тренировались, тем лучше Хьюго начинал оценивать ее способности и предлагать более соответствующие комбинации атак и защиты.

Прежде, чем они приступили к урокам, наемник заставил Биару выучить три главных правила, приказав следовать им в любой ситуации. Правила оказались очень просты: «Всегда старайся избежать битвы и конфликта — вне зависимости от ситуации», «Если битвы избежать не удалось, никогда не атакуй первой» и «Когда поймешь, что тебе не победить, убегай при первой же возможности». Именно в такой последовательности. Лишь убедившись, что Биара все усвоила, Хьюго приступил к ее обучению. Когда она хитро спросила, всегда ли он придерживается этих правил, наемник ответил: «Как только победишь меня в честной схватке, сможешь поступать на свое усмотрение». Со справедливостью этих слов было трудно поспорить.

Когда все стебельки кроволиста оказались у нее в руках, травница осторожно спустилась вниз. Сложив листья, чтобы те не помялись раньше времени, она отправилась обратно, ориентируясь на шум реки, возле которого был их лагерь, и где ее дожидался Хьюго. Солнце только-только начало нагревать сонный лес, а вездесущая роса промочила носки сапог. С наслаждением вдыхая свежие запахи пробуждающейся природы, девушка неспешно шла, зорким глазом травницы изучая встречающиеся на пути растения. Некоторые из них были ей в новинку, но чаще попадались известные виды, что не могло не радовать.

Заприметив бордовые кустикиуллы с крохотными клинообразными листьями, она задумчиво остановилась. На память пришли расспросы Хьюго о свойствах «сердца храбреца» и растениях, что могли пригодиться ему в ремесле. Пребывая в раздумьях, она неспешно приблизилась к рощице с уллой, прикидывая что-то в уме. Биара все еще не была готова давать наемнику ядовитые растения, не желая быть причастной к убийству кого бы то ни было, однако вместе с тем ей очень хотелось хоть как-то его отблагодарить. В конце концов, Хьюго обучал ее искусству боя на мечах, ну а кроме того…

Биара улыбнулась.

Ей хотелось сделать подарок не только потому, что она была ему обязана. Поделиться своими знаниями — меньшее, чем травница могла отплатить за помощь и доброту, пускай даже наемник твердил, что она ничего ему не должна, и он просто выполняет порученное задание.

Предвкушая то, как Хьюго отреагирует на «подарок», она осторожно срезала листья и побеги, когда вдруг заметила неподалеку полосу из разорванных клочьев мха и разворошенного дерна. Проследив за ней взглядом, обнаружила несколько светлых вмятин на деревьях и стесанную кору, обнажавшую светлую древесину. Вначале Биара всполошилась, но после, приглядевшись внимательней, обнаружила, что смола на древесных ранах давно как затвердела, потемнев. Значит, какое бы существо здесь не побывало, это было как минимум несколько дней назад.

Расслабившись, девушка закончила начатое и возобновила путь обратно, следуя за громким шелестом реки. Она лишь слегка промахнулась, выйдя южнее от того места, где был их временный лагерь. Бодро шагая вдоль усыпанного галькой берега, Биара ответила приветливой улыбкой Хьюго, что стоял, скрестив руки перед собой, всем видом давая понять, что недоволен ее задержкой. Что ж, она уже привыкла к его ворчанию и была твердо уверена в том, что оно вызвано не столько ее компанией, сколько попросту являлось частью его характера и неповторимого шарма — это даже казалось Биаре по-своему очаровательным.

— Мы вроде как договаривались, что тебя не будет всего дюжину взмахов, — вместо приветствия произнес он.

Как обычно, травница пропустила упрек мимо ушей, с гордостью продемонстрировав свой улов.

— Гляди, что у меня для тебя есть!

Хьюго склонил голову, изучая протянутый ему кустик.

— Выглядит как… растение?

— И как ты догадался? — «изумилась» Биара. — Все верно, умник, это растение. Но куда больше тебя должны были заинтересовать его свойства.

— Я весь внимание.

— Оно зовется «улла». Растет в виде таких вот багряных кустов с клинообразными листьями, зачастую в наиболее затененных и влажных участках леса. Я покажу тебе, как правильно извлечь сок из листьев, так чтобы в случае надобности у тебя было… небольшое преимущество. Им можно смазать лезвие или подлить в котелок врагам… Правда, его вкус будет достаточно различим.

— Значит, при попадании в кровь этот сок?..

— Нет, не убьет, но с большой вероятностью вызовет сильное головокружение, тошноту, головную боль, рвоту — словом, достаточно неприятных ощущений, чтобы враг стал на время беззащитен.

— Понятно… Что ж, благодарю, — Хьюго улыбнулся. — Полагаю, это может оказаться весьма полезным.

Да, подарок определенно застал его врасплох. Хоть наемник умел безупречно контролировать эмоции, от Биары не утаился краткий проблеск удивления в его взгляде. Пытаясь скрыть радость, что вызвал в ее душе благодарный вид Хьюго, девушка припрятала листья уллы, когда вдруг вспомнила о кое-чем еще:

— Едва не забыла! Не так далеко отсюда я обнаружила несколько зазубрин и следов, оставленных каким-то крупным существом. Не думаю, что стоит беспокоиться, потому как они выглядят старыми, а смола на потревоженных деревьях уже застыла.

К ее удивлению, Хьюго вмиг посерьезнел, сказав:

— Покажи мне то место.

Пришлось повиноваться. Старательно вспоминая дорогу, которой шла обратно к лагерю, Биара раздумывала о том, что наемник не шутил об излишней осторожности, необходимой в его ремесле. Казалось, Хьюго способен во всем разглядеть опасность и угрозу, и пока она не могла решить, была ли столь болезненная подозрительность действительно необходима.

Они вышли к тому самому месту, где находились заросли уллы, и Биара молча указала на борозды, оставленные на земле и деревьях. Завидев их, Хьюго еще больше помрачнел. Он принялся внимательно изучать странные следы, пока девушка молча стояла в сторонке, наблюдая за его действиями. Спустя пару взмахов наемник отправился куда-то вглубь леса, следуя за отметинами. Пройдя за ним, Биара была вынуждена признать, что чрезмерная осторожность целиком оправдана, а беспечный наемник — действительно мертвый наемник.

Тот, кто побывал до них на небольшой полянке, к которой вывели следы, не слишком заботился о том, чтоб остаться незаметным. Ветки кустов были сломаны, кусты черники и папоротники начисто вытоптаны. Внизу лежали комья разрытой земли, будто здесь ночевало стадо огромных вепрей. Ветви молодых деревьев и кора тех, что были постарше, оказались испещрены множеством потертостей и следов — не от когтей, но чего-то еще.

— Разрытая земля уже подсохла, да и раны на растениях затянулись, — проронила Биара, изучая потревоженные ветви. — Кто бы здесь не побывал, это было несколько дней назад.

— А еще он был с крыльями, — заметил Хьюго, кивком указав куда-то вверх.

Проследив взглядом, Биара обнаружила еще больше сломанных веток и ободранных листьев, словно кто-то решил приземлиться прямиком в гущу леса, летя напролом. Пока она задумчиво разглядывала обломки над головой, Хьюго присел, подняв с земли небольшое перо. Оно было темным, но мягким, будто выпало из оперения у туловища, а не крыльев. Сопоставив в голове размеры существ и оставленные следы, девушка неуверенно предположила:

— Возможно, это были грифоны?

Хьюго вздохнул, неопределенно покачав головой. Еще раз окинув взглядом поляну, он нахмурился, обнаружив что-то неподалеку. За частично ободранными кустами зореночи лежала тушка кролика. Зверек был мертв, но его крохотное тельце оказалось так изломано, что не оставалось сомнений: погиб он по той же причине, по которой были ранены деревья кругом.

За то время, что она пробыла травницей, к ней часто приходили за советом целителя, а потому Биара повидала множество ужасающих ран — как за время жизни в деревне, так и помогая лекарю Риксентела в проведении особо сложных процедур. Даже тому, кто мало ведал в охоте и целительстве, было ясно, что кролик погиб из-за многочисленных травм и переломов, а не от удара хищника, а значит, был обречен на страшные муки прежде, чем смерть принесла избавление. Биара считала себя стойкой, но смотреть на жестоко изувеченную тушку было выше ее сил, потому она отвернулась.

— Еще одна жертва побывавших здесь тварей, — едва слышно произнесла девушка, не в силах терпеть гнетущую тишину.

— Как часто ты видела диких зверей, брезгующих свежей добычей? — мрачно произнес Хьюго. — Кем бы они не являлись, вряд ли это обычные лесные обитатели.

— Они были здесь несколько дней назад… Может, это просто совпадение, и сейчас они уже далеко отсюда?..

— Крылья позволяют перемещаться намного быстрей, чем ты можешь себе представить, — вздохнул наемник, выбросив перо. Он отправился обратно к лагерю, на ходу объясняя: — Я думал идти вдоль реки: такой маршрут намного более прост, чем лесные чащи, а потому мы бы преодолели расстояние быстрее, но боюсь, придется изменить планы. Пространство вокруг реки слишком открыто, и для крылатых существ мы будем как на ладони — кем бы они не были, я не хочу рисковать. Придется идти вдоль леса. — Он снова вздохнул. — Это значительно замедлит наш путь, но другого выхода я не вижу. Под густыми дебрями будем в большей безопасности: сложней заметить с воздуха, да и никакого преимущества в атаке. Ты видела, какой хаос они произвели своим приземлением. Пострадали не только деревья: на ветках и коре я почуял старую кровь.

— Как скажешь, — покорно согласилась Биара, все еще опечаленная увиденным.

«Похоже, никаким приготовлениям сока из уллы и мази кроволиста сегодня не бывать…» — грустно добавила она про себя.

Поспешно собравшись, они отправились в путь.

Хьюго впал в уже знакомое молчаливо-угрюмое состояние, а у Биары не было желания хоть как-то на него повлиять. Слова о трудном пути сквозь дебри не оказались преувеличением: лес вокруг них был старым и сухим, солнце с трудом пробивалось сквозь густые кроны, а колючие кусты ежевики и малины то и дело цеплялись за ноги, норовя разодрать одежду и оставить болезненные, зудящие царапины. Планы Биары почистить ботинки и выстирать одежду в реке отдалялись так же быстро, как стихал шум воды позади.

Спотыкаясь и смахивая вездесущую паутину, девушка плелась за своим спутником, стараясь не отставать. Тело, устав от вчерашней тренировки и долгодневных походов, ныло и стенало, однако Биара стойко его игнорировала, упрямо пробираясь вперед. В один момент, погруженная в тяжелую тишину и уставшая от ходьбы, она так ярко вообразила свою усталость, что казалось, и в самом деле начала слышать тихие стоны передруженных мышц. Нахмурившись, девушка покачала головой, пытаясь выбросить из головы эти глупости, но к ее удивлению, звук не исчез. Напротив, теперь вместо стонов стало слышно… пение? Или шепот?

Растерявшись, она подняла глаза в попытке отыскать источник странного шума. Хьюго спокойно вышагивал впереди, будто и не слыша ничего вовсе, а лес лишь тихо шелестел листьями, изредка отзываясь трелями далеких птиц. Тем временем пение не стихало. Казалось, оно раздается прямиком в ее голове: слишком тихое, чтобы быть далеко, и чересчур громкое, чтоб оказаться рядом.

Биара не на шутку испугалась, замерев на месте. Неразделимый с пением шепот стал громче, но слова все еще были для нее неразборчивы. Растерянно водя глазами вдоль леса, она наконец остановила взгляд на одной точке, повинуясь странному чутью. Неужели мгновение назад там что-то проблеснуло?

— Биара? — окликнул Хьюго, но она его не расслышала.

Из-за деревьев, там и тут, стали появляться крошечные золотые огоньки. Они мягко мерцали среди буро-зеленых стволов, и ей показалось, словно весь мир вокруг немного померк. Какие-то из огоньков были совсем крошечными, а другие — размером с человеческую голову. Чем дольше Биара глядела, тем четче видела проступающий на таинственных сферах узор в виде переплетенных между собой лоз и линий.

Теперь она знала, кто был ответственен за пение: золотые огоньки говорили с ней, шептали и уговаривали, однако разобрать их слова она по-прежнему не могла. Единственное, в чем девушка была уверена: они приглашали ее приблизиться к ним. О, ей бы хотелось! Столь прекрасные, чарующие создания… Они манили, завлекали словно теплый речной поток, в который можно окунуться продрогшему путнику…

Биара вздрогнула, ощутив на плече чью-то крепкую хватку. Только сейчас она поняла, что Хьюго все это время стоял перед ней и о чем-то говорил. Встретившись с ним взглядом, растеряно спросила:

— Ты что-то сказал?

Наемник еще больше нахмурился, но повторил:

— Все ли с тобой в порядке? Ты внезапно остановилась и стала вглядываться в них, — он указал на сверкающие золотым сферы.

— Да. Они… — Биара потерла глаза, пытаясь освободить голову от настойчивого влияния огоньков. Их песни погружали ее мысли в вязкий туман. — Они поют… или шепчут. Обращаются ко мне, приглашая приблизиться. Ничего не понимаю, раньше со мной такого не случалось. — Она подняла на него глаза. Неясность происходящего начала сильно страшить. — Что происходит?

Хьюго еще раз обернулся к огонькам, не убирая руку с плеча девушки — будто опасаясь, что кто-то ее утащит.

— Люди зовут их лесными духами, но я очень сомневаюсь в том, что они имеют с ними хоть что-то общее. Это нечто вроде волшебных сфер, пресыщенных маной. Зачастую они встречаются в эльфийских лесах, но поскольку Нивнель-аб-Торук в доброй сотне лессов отсюда, я удивлен, что огоньки забрели так далеко. Они безобидны, но до сих пор я не подозревал, что на людей вроде тебя, глухих к магии мира, сферы вообще могут хоть как-то влиять. Говоришь, они поют тебе?

— Что?.. — непонимающе отозвалась Биара, вновь плененная таинственными речами огоньков.

— Понятно. — Хьюго стал так, чтобы заслонить манящие сферы перед ней и вынудить снова посмотреть ему в глаза. — Слушай меня. Мы постараемся как можно скорей миновать их, и от тебя требуется вся сосредоточенность, что только возможна. Не поддавайся их зову, не слушай их песни: это существа из магии, и тебе они не могут ничего предложить. Постарайся не обращать на них внимания, выкинуть из головы. Поняла? Сосредоточься на моем голосе. Биара, ты слышишь?

— Да, — кивнула она, хоть взгляд ее все еще блуждал, а мысли танцевали с музыкой волшебных сфер.

Хьюго вздохнул и, убрав руку с ее плеча, крепко взял за запястье. Его касание было твердым, но вместе с тем осторожным. Биара так внимательно прислушалась к этому ощущению, что даже шепот огоньков на миг для нее померк.

«Вот оно» — рассеяно подумала она, словно наконец догадалась о чем-то действительно важном. «Достаточно сильный, чтобы удержать, не причиняя боли». Так и не поняв, о чем и зачем была эта странная мысль, девушка тут же о ней позабыла, почувствовав, как Хьюго ведет ее за собой сквозь лесную чащу.

Поначалу Биара искренне пыталась следовать его словам и не обращать внимания на волшебные сферы, но это оказалось выше ее сил. Ничто не могло помочь. Когда она закрывала глаза, пение становилось громче, заставляя полностью в себя погружаться, а когда раскрывала, то золотистый свет вытеснял все вокруг, заставляя чувствовать себя бессильным мотыльком, летящим вслед за фонарем. Лишь темный силуэт Хьюго впереди служил для нее своеобразным якорем, за который Биара цеплялась изо всех сил, стараясь не потерять связь с окружающим миром.

Очень скоро она поняла, чего именно от нее хотели огоньки. Они приглашали раствориться в них, отдать свою душу без остатка и существовать в той энергии, что их сотворила. Это было невероятно заманчивым предложением. Поток их силы был теплым и светлым, чистым и всепоглощающим — все равно, что раствориться в мире, отдав ему каждую свою частичку. Сейчас подобное существование казалось ей как никогда привлекательным, но чья-то рука продолжала крепко удерживать за запястье, а темный силуэт мешал целиком отдаться во власть золотых сфер.

«Сопротивляйся, сопротивляйся, сопротивляйся…» — шептал внутренний голос — или же это были слова Хьюго? О, он непременно что-то ей говорил. Его тихий голос едва пробивался к ней, но разобрать слова было сложно, словно их разделяла толстая стена…

Лишь раз, очнувшись на краткий миг, она поймала на себе взволнованный взгляд Хьюго. Тогда ей показалось, что его светло-зеленые глаза сияют не менее ярко, чем окружавшие их огоньки, но задержаться на этой мысли она не успела — сферы снова пленили разум, не желая так просто ее отпускать.

Еще один проблеск случился чуть позже. Она все еще шла, но ноги почему-то не касались земли. Девушка не сразу придала этому значение, потому как прежде сферы так ловко заполняли мысли, что она едва ощущала, как ее тело продолжало шагать. Однако в этот раз что-то было иначе. Биара скользнула затуманенным взглядом, но помимо желтых огоньков ничего не увидела. И тогда она наконец поняла, что было не так: все это время ее кто-то удерживал на руках. Щурясь от невыносимо яркого света, девушка подняла глаза, пытаясь разглядеть того, кто ее нес. Перед взором все расплывалось.

— Хьюго? — едва слышно спросила она, но прежде, чем смогла расслышать ответ, злосчастные сферы вновь пленили ее разум.

* * *

Полностью очнуться Биара смогла лишь к глубокой ночи. Костер ярко пылал, и его теплый, приветливый свет не шел ни в какое сравнение с хищным сиянием волшебных сфер. Устало вздохнув, девушка обнаружила, что все это время сидела укутанной в плед, спасающий от ночной прохлады.

Слабо пошевелившись, разминая затекшие мышцы, она принялась медленно собирать в голове последние события. Воспоминания казались какими-то смазанными и неестественными, будто происходили во сне… хотя, может это и был сон? Особенно четко она помнила беспомощность, когда все мысли оказались вытеснены… Нет. Биара зажмурилась, отгоняя волны страха, что таили в себе эти воспоминания.

В поисках утешения она оглянулась и, узнав рядом с собой силуэт Хьюго, обрадовалась ему так, как еще никому в своей жизни. Он молча сидел на том же бревне, на которое она опиралась, уставившись на костер. Ножны с его мечом были отстегнуты, но лежали в пределах досягаемости. Заметив, что девушка зашевелилась, он тут же присел рядом, разглядывая ее столь внимательно, что Биара на мгновение смутилась.

— Ты слышишь меня? — спросил Хьюго.

— Да, а еще вижу, как ты пристально меня рассматриваешь. Будь я приличной леди, подобное внимание показалось бы мне оскорбительным.

— Значит, пришла в себя, — произнес он, отстранившись. Облегчение в его голосе приятно ее удивило.

Сотня вопросов крутилась в голове, но выбрать следовало лишь один. Подумав, Биара спросила:

— Как мы здесь оказались?

— Пришли. Разве не помнишь?

— Не помню, — покачала она головой. — Точнее, я помню, как шла… а потом нет. Не знаю, все так смешалось! — девушка потерла виски, будто это могло помочь привести мысли в порядок. Хьюго сочувственно за ней наблюдал. — Мне показалось, или ты нес меня на руках?..

— Только остаток пути. Когда ты слишком… отдалилась, так что даже следовать за мной была неспособна. Прости, я бы не стал этого делать без необходимости.

— Это я должна просить прощение. Мне очень жаль, что пришлось так тебя утруждать…

«А еще невероятно обидно, что я этого не помню…»

— Все в порядке, — попытался ободрить ее Хьюго.

— Я правда старалась противиться их зову! Выбросить из головы, не слушать песни и сосредоточиться на тебе и дороге впереди, но… отчего-то у меня не получилось. Они были слишком яркими, слишком навязчивыми…

— В случившемся нет твоей вины. Признаться, я и сам был удивлен, что волшебные сферы способны так на кого-то влиять — а уж тем более на человека, невосприимчивого к магии. Я думал, волшебным сущностям такие, как ты, и вовсе неинтересны. Вы не чувствуете ману, а ведь она должна быть всем, что представляет собой мир этих существ. Кто же знал, что они способны причинять вред?

— Не причинять вред, — тихо исправила Биара, уткнувшись взглядом в огонь. — Они звали меня, приглашая раствориться. Словно желали поглотить и сделать частью себя. — Ее передернуло. — Тогда это казалось мне весьма привлекательным.

— Магия всегда такая, — пожал плечами Хьюго. — Завлекает будто река, пока ты не зайдешь слишком далеко. Дно под ногами исчезает, и тебя затягивает в пучину, разрывая неудержимым течением.

Биара повернулась к нему, по-новому взглянув на своего спутника.

— Так значит, ты умеешь колдовать?

— Нет, не умею. Но я способен чувствовать ману и смог бы обучиться магии — если бы захотел.

— Хм-м…

Некоторое время она молчала, раз за разом пытаясь воссоздать в памяти все, что произошло. Чем больше Биара вспоминала, тем страшней становилось: никогда прежде ей не доводилось ощущать столь поглощающей беспомощности. Кто знает, что бы случилось, не окажись рядом Хьюго?

— Почему ты не слышал их пения? — тихо спросила она, кутаясь в плед не то от холода, не то от страха. — Раз ты чувствуешь ману, то как твой разум остался свободен от их… влияния?

— Для меня они — всего лишь островки, сгустки энергии, которая если и наделены разумом, то весьма скудным. В лесах эльфов их полным-полно, а остроухие считают их чем-то вроде благодати, дарованной им вседревом. От сфер можно черпать магию, но я никогда не слышал от них пения, о котором ты говоришь.

— Это так жутко — когда ты не способен контролировать даже собственные мысли, — едва слышно прошептала Биара, все еще не в силах забыть ужасающее влияние сфер на свой разум. Будто желая хоть как-то оградиться, она обняла себя за колени, положив на них подбородок. — Вот уж не думала, что доведется ощутить на себе нечто подобное…

Негромко вздохнув, Хьюго сел наземь, так чтоб оказаться на одном уровне с ней. Прежде, чем он успел что-либо сказать, Биара выпалила:

— Мне страшно. Что, если они вернутся? Если я опять окажусь под их влиянием?..

— Значит, я буду рядом, чтоб за тобой присмотреть.

Она была слишком встревожена, а потому не смогла ответить, ограничившись кратким кивком. Хьюго поднял руку, будто намереваясь ободрительно сжать ее ладонь, но так этого и не сделал. Вместо этого он сказал:

— Сферы остались далеко позади, и вряд ли станут нас преследовать. Но даже если они вернутся, я сразу же почувствую и уведу нас подальше. Тебе не о чем беспокоиться, пока я нахожусь рядом — в конце концов, Ирас приставил меня к тебе не только ради приятной компании, не так ли?

— Приятной? — переспросила Биара, слегка улыбнувшись. На сей раз слова наемника сумели до нее достучаться, а возможность подшутить вырвала мысли из цепких когтей тревоги.

Хьюго ничуть не меньше обрадовался приподнятому настроению девушки. Тепло улыбнувшись, он сказал:

— Приятна моя компания или нет, но для того, чтобы посторожить тебя от волшебных сфер, ее будет достаточно.

— Спасибо тебе! — искренне выдохнула Биара. — За защиту и… приятную компанию.

— Не за что, — он встал, вновь усаживаясь повыше, готовый нести свой дозор. — А теперь постарайся уснуть: долгий путь впереди никто не отменял.

— Я постараюсь…

Первые проблески

Минуло еще несколько дней.

Несмотря на опасения Хьюго из-за недавнего происшествия с разбойниками, следов крылатых тварей и волшебных огоньков, все шло вполне гладко. Хоть после случившегося со сферами Биара не сразу оправилась, некоторое время пробыв тихой и встревоженной, довольно скоро она пришла в себя, превратившись в ту же девушку, что и раньше: веселую и легкую в общении.

Согласно планам наемника, они продолжили тренировки после каждого дня пути. Поначалу было непросто: девушка не являлась способной ученицей, однако исправно старалась и обладала быстрым умом. Хьюго не сразу смог подобрать для нее правильную методику, но со временем освоился с особенностями движений и телосложения Биары, обучив ее в первую очередь обороне и тому, как распознавать приемы, от которых ей следует уходить, а какие можно попытаться отбить. Она быстро все запоминала и держала в голове довольно сложные комбинации, которые он демонстрировал. Ближе к концу наемник остановился на том, чтобы тренировать ее через день: таким образом девушка отдыхала и была более сконцентрированной на занятиях.

Сегодня был один из дней, свободных от тренировок. Хьюго сидел, пытаясь отладить небольшой лук, купленный взамен пропавшему после стычки с разбойниками, а Биара — утомленная даже безо всяких тренировок — лежала на полене, которое притащила откуда-то с зарослей. Хьюго нет-нет, да поглядывал на нее — вероятно чаще, чем это считалось бы допустимым.

С каждым днем ему казалось, что он все больше привязывается к Биаре, и сейчас для него было почти что невозможным представить это странствие без ее очаровательной компании. Девушка была улыбчивой и жизнерадостной, не гнушаясь подшучивать над ним так, как никто бы рискнул — и Хьюго это еще как нравилось. Он не сумел вспомнить никого, с кем мог так же искренне болтать… ну, помимо разве что своего друга Фальдугала. Но даже общение с драконьим приятелем не шло ни в какое сравнение с той вовлеченностью, что он чувствовал, разговаривая с Биарой. Конечно, их беседы не были такими уж частыми, однако почти всегда ее слова либо что-то для него открывали, либо веселили, либо же просто заставляли задуматься.

В очередной раз взглянув на то, как она расслабленно лежит на неровном бревне и изредка срывает небольшие травинки с земли, после внимательно их изучая, Хьюго ощутил странное тепло внутри. Разумеется, у него было несколько девушек и до встречи с Биарой, однако те встречи длились не больше нескольких дней, и ни одна из женщин не вызывала у него столь крепкого интереса и странного желания быть рядом — и это притом, что с Биарой они едва обменялись парой случайных касаний. Хьюго искренне не понимал природу этого чувства, однако знал наверняка, что присутствие девушки дарит ему спокойствие, которого он прежде ни с кем не ощущал.

Вместе с новой для него нежностью, возникающей каждый раз, как он думал о Биаре или встречал ее взглядом, Хьюго ощущал полную беспомощность, которой не знавал с другими женщинами. Он будто не понимал, как стоит вести себя с ней, а потому придерживался того тона, что и при первых днях знакомства — словно боялся, что иначе рискует все испортить. Эта внезапная застенчивость невероятно его раздражала, однако пока что преодолеть ее он не мог.

— А ведь ты так и не рассказал мне о себе, — первой нарушила молчание Биара, поднимаясь с бревна.

Волосы ее были слегка всклочены от недавнего лежания, а меж прядей затесались парочка веток, мха, сорванных травинок и прочего лесного мусора. Она внимательно посмотрела на Хьюго, отчего ему пришлось усердно делать вид, что он занят починкой.

— И что же ты хочешь узнать?

— Расскажи мне чем занимаешься в жизни. «Наемник» — понятие обширное.

— Ты уверена, что непременно хочешь узнать ответ на свой вопрос? — спросил он, внутренне напрягшись.

— Если бы не хотела знать, то попросту не спросила бы, — лаконично заметила девушка.

Хьюго знал, что Биара не обрадуется, узнав о его основной деятельности, а потому разрывался между двумя чувствами: раздражением оттого, что ему небезразлично мнение какой-то девчонки, и страх, что она станет относиться к нему иначе после того, как все узнает. Хьюго ждал этого вопроса и одновременно боялся его. Конечно, он мог попросту соврать или не ответить, однако какая-то часть него хотела, чтобы Биара узнала правду… только вот как она к ней отнесется?

Наемник вздохнул, понимая, что, узнав правду, она вряд ли взглянет на него так же, как прежде.

— Я заключаю со своими клиентами контракт, который обе стороны обязуются выполнить.

— И каково же условие твоих контрактов?

— Зачастую — устранение определенных целей, — ровным голосом произнес он, стараясь ничем не выдать своего волнения. — Хотя временами бывают поручения вроде запугивания, похищения или еще чего-то в таком духе — обычная работа для наемника.

Биара молчала, задумчиво глядя на него, а Хьюго в свою очередь не желал пересечься с ней взглядом — не из-за стыда, но из-за опасения того, что может увидеть. Отвращение, пренебрежение, безразличие?

— Похоже, мой ответ тебя не порадовал, — наконец сказал он, более не в силах терпеть молчание.

— Да нет, я бы сказала, что примерно чего-то такого и ждала.

— В каком смысле? — от удивления Хьюго позабыл о беспокойстве и поднял на нее взгляд.

Биара выглядела сосредоточенной, однако ни страха, ни отвращения она ему не выказала. Склонив голову, она произнесла:

— Ты не похож на добродушного наемника, работающего исключительно с чистыми делами. Думаю, что-то всегда выдает в тебе опасность и будто дает понять, что убийство для тебя будет не в новинку.

Хьюго внутренне содрогнулся, опасаясь того, что услышит следом.

— …Однако пускай это и позвучит странно, но несмотря на все, ты не кажешься мне злобным убийцей. Разумеется, найдутся те, кто со мной поспорит, но я предпочитаю думать о тебе основываясь на деяниях здесь и сейчас. Ты всегда можешь переменить работу — например, служить наемником для сопровождения или охраны.

— Даже в таких ситуациях временами приходится убивать, — возразил он, сам не понимая, к чему ведет и что хочет от нее услышать.

— Но в подобной ситуации ты не станешь источником насилия, а твоей целью не будет отнятие чьей-то жизни.

— И даже тут найдутся те, кто будет с тобой несогласен, — тихо произнес Хьюго, в шестой раз пытаясь натянуть тетиву на несчастный лук.

— Моя позиция такова: я не считаю, что ты плохой человек, но вот то, чем ты занимался до сих пор, нахожу неприемлемым.

— Какие необычные стандарты, — хмыкнул он, чувствуя не то облегчение, не то озадаченность. — Твои слова кажутся мне знакомыми… где-то я уже слышал нечто подобное.

— Это учения философа из Цетрус-Фока, Пилитанна Агвейского. Ныне его труды популярны в аристократичных кругах Дауэрта, в основном потому, что высокие чины прикрывают ими свои прошлые проступки, забывая об одной важной детали: под «деяниями» Пилитанн подразумевал не действие напоказ, но душу человека в целом. То есть однажды сделав злое дело, доброе существо не станет злым, и наоборот. Так что неудивительно, что ты мог слышать слова, подобные моим — о них сейчас твердит всякий, кому не лень.

— И на все-то у тебя есть ответ, девочка, — покачал головой Хьюго, окончательно поняв значение ее слов. Получается, она не считала его так званным «злым существом», а значит, спокойно относится к тому, каков он есть — здесь и сейчас.

— Не завидую я твоему будущему жениху, — шутливо сказал он, хотя пальцы его незаметно дрогнули.

— С чего ты решил, что я намерена вступать в брак? — недоуменно улыбнулась Биара.

— А ты не желаешь? — вновь удивился Хьюго, хотя уже много раз обещал себе перестать это делать.

— Я не верю в брак как таковой. Если двое любят друг друга, то каков смысл заключать соглашение или обет перед очередным божеством? Можно подумать, этот «уговор» убережет их от потери интереса друг к другу.

— Я уж думал, тебе просто претит мысль провести с кем-то всю жизнь, — произнес он, пытаясь спрятать улыбку.

— Ну, смотря с кем именно, — призадумалась девушка. — Не скажу, чтобы раньше я проводила много времени один на один с мужчиной. До этого странствия, разумеется.

— И каковы впечатления?

— От путешествия с тобой? Дай-ка подумать… Я бы сказала, что… вполне сносно.

— Вполне сносно? — поднял он на нее ошеломленный взгляд, отбрасывая неисправный лук.

— Ну согласись, ты не самый легкий попутчик, — хитро сощурилась Биара. — Однако я и не говорю, что это плохо!

— Глупая маленькая травница, — тихо произнес Хьюго, покачав головой.

​

* * *

На следующий день они вышли из вездесущего леса и зашагали вдоль волнистых желто-зеленых степей. Ветер заметно усилился, знаменуя их приближение к Драконьему Хребту — цепи гор, разделяющих материк Дауэрта надвое: на земли, где правило Королевство, и древний лес светлых эльфов, Нивнель-аб-Торук. Также в этих горах проживал народ гномов.

Еще один холодный порыв ветра, от которого больше не защищали лохматые деревья, взъерошил волосы Биары. Она поправила на плечах горжетку, радуясь тому, что Хьюго продумал все наперед и подсказал ей взять теплой одежды: в преддверии гор погода, даже в пору Яркого Солнца, была на порядок прохладней.

Биара незаметно взглянула своего провожатого, ступающего неподалеку. Ему, казалось, прохлада была нипочем, и он свободно вышагивал в рубашке с надетым поверх жилетом — даже не ежась. Лицо ее непреднамеренно озарила благодарная улыбка.

Сколь бы временами резким он не был, Биара понимала, что не в силах перестать улыбаться каждый раз, когда видит Хьюго. Ей нравилось то, как просто всю его раздражительность можно обезоружить одной искренней фразой или шуткой. Тогда, на мгновение, им овладевала растерянность, вслед за чем наемник оттаивал и превращался в интересного собеседника. Биару забавляли его откровенные вопросы и легкая неуверенность, что их сопровождала.

Пока ей было сложно разгадать, что именно Хьюго думал о ней. Судить о кратких проблесках его истинных чувств было почти невозможным, потому как стоило отдать должное — наемник прелестно справлялся с самодисциплиной и крайне редко терял контроль над эмоциями.

Тем не менее, некоторые вещи ему не удавалось от нее скрыть: к примеру, вчерашним вечером, когда она спросила о роде его деятельности. Биара видела, как неуверенно Хьюго себя ощущал и осторожничал, рассказывая правду — не оттого ли, что переживал за то, как она к ней отнесется? С каких это пор суровому наемнику может быть дело до того, что другие думают о его работе? Биара не соврала, сказав ему, что не удивлена ответом — она и впрямь ожидала чего-то подобного… как и не приукрасила, что даже зная правду, не могла заставить себя хуже к нему относиться.

Прежде у Биары никогда не было серьезных любовных интересов. Дочь барона Лорафим не была свободна в выборе друзей, тем более мужского пола. Поэтому так уж повелось, что все «влюбленности» девушки были адресованы героям из книг и романов, которые она читала. Из-за отсутствия опыта в делах сердечных, Биара не могла понять, считается ли то, что она испытывает по отношению к Хьюго, влюбленностью?

Каждый раз глядя на него, она не могла сдержать улыбки, а все откровенные вопросы наемника и то легкое волнение, с которым он их задавал, вызывали в ее душе радостную эйфорию. Могло ли быть так, что Хьюго тоже к ней неравнодушен? Биара задумчиво взглянула на наемника: было сложно сказать наверняка. Рассудительность не позволяла ей идти на поводу у влюбленности, воспринимая каждую незначительную мелочь, вроде тех же вопросов, как гарантию интереса к себе. Но вот в чем Биара не смела сомневаться, так это в том, что Хьюго наслаждался ее компанией — даже когда старался не подавать виду. Это было очевидно, а также полностью взаимно со стороны самой девушки.

— Расскажешь мне, кто научил тебя сражаться? — спросила она, желая вновь послушать его голос.

Хьюго ответил не сразу, будто колеблясь.

— Мой отец, — наконец сказал он.

— Должно быть, здорово иметь такого родителя, — произнесла Биара, пытаясь разглядеть лицо Хьюго, что не спешил к ней поворачиваться. — Который обучает тебя столь тонкому мастерству.

— Не хуже, чем отца, что позволяет читать много книг.

— Ничья! — засмеялась Биара.

Хьюго улыбнулся ей в ответ.

— Послушай, как так вообще вышло, что ты стал наемником, выполняющим подобные… контракты? Уверена, многие готовы дорого платить за уроки владения мечом у такого учителя, как ты.

— Во-первых, я не заинтересован в том, чтоб обучать незнакомцев. Правду говоря, ты первая, кого я взялся тренировать.

— Ну ничего себе! Можно сказать, для меня ты готов был сделать исключение? — она заискивающе подмигнула.

— Во-вторых… — продолжил Хьюго, улыбнувшись краешком губ в ответ на ее жест, — не уверен, что мой ответ так уж придется тебе по душе, однако в наемники я подался не ради денег, а попросту потому, что… мне было нечего делать. Следовало зарабатывать на жизнь, заняв себя хоть каким-то занятием, и так удачно сложилось, что мой отец терпеть не мог наемников.

— Ох, похоже, у нас тут не один бунтарь, а целых двое! — с восторгом воскликнула Биара. — Никогда бы не подумала, господин наемник, что вы обладатель столь непокорной души!

— Вы даже не представляете, насколько непокорной, госпожа травница, — поддержал он ее игру, заговорщицки усмехнувшись. Девушка ощутила прилив странной взволнованности, глядя на него в этот момент.

— Скоро мы доберемся до Хрустального Пика? — спросила она, чувствуя странное желание того, чтоб их странствие длилось как можно дольше.

— Думаю, идти нам еще где-то четверть луны.

Степь впереди стала понемногу сгущаться, подпираемая темными лесными дебрями. Биара незатейливо прыгала вдоль неровной земли луга, взъерошенной волнами подобно беспокойному морю. Высокие степные травы издавали умиротворяющий шелест, заставляя на мгновение забыть обо всех волнениях и невзгодах.

Гармония была нарушена диким возгласом существа, притаившегося во мраке леса. Биара и вовсе не обратила бы на это внимания, однако Хьюго мгновенно замер, внимательно вглядываясь в чащу, из которой донесся звук. Она последовала его примеру, вслушиваясь. Крик невидимой твари подхватили еще двое. Это был странный, стрекочущий возглас, будто его издавала огромная хищная птица. Наемник заслонил собой Биару, заставляя их осторожным шагом отдалиться от места, из которого раздались звериные вопли. Послышался треск веток. Девушка ощутила страх перед невидимым противником и с тревогой посмотрела на Хьюго. Сосредоточенное спокойствие на его лице придало ей храбрости.

Впрочем, прилив смелости длился недолго, мгновенно улетучившись, когда из леса выскочило четверо химер. Больше передние лапы напоминали птичьи, а задние были подобны лошадиным. Мускулистое тело, покрытое темной шерстью и цветастыми перьями, острый клюв, широкие крылья и две пары тяжелых оленьих рогов — гиппогриф. Химеры призывно заклокотали, угрожая путникам рогами и с готовностью загребая лапами землю. Каждый в холке достигал плеча Хьюго, а значит, был едва ли не в высоту самой девушки.

Биара почувствовала легкую дрожь, переводя взгляд то на четверку воинственно настроенных гиппогрифов, то на Хьюго. Даже простаку было ясно, что сколь бы умелым бойцом он не был, выстоять в схватке против четверых хищников попросту невозможно. В тот момент Биара искренне испугалась, но не за себя, а за жизнь Хьюго.

Первый гиппогриф воинственно крикнул, изготовившись к прыжку.

Миф наяву

— Что бы ты сейчас не увидела — беги как можно дальше, но при этом держись на безопасном расстоянии от леса, — спокойно приказал ей Хьюго, даже не вздрогнув, когда первый гиппогриф изготовился к прыжку. — Выполняй! — он оттолкнул ее, так и не достав меч из ножен.

В следующий миг Биара не поверила своим глазам: вместо Хьюго перед ней оказалась чья-то алая чешуйчатая лапа. Рассудительность взяла верх над эмоциями, а потому ноги сами понесли ее подальше от того места, где недавно стоял наемник и куда намеревались атаковать гиппогрифы. Неровная земля под ногами мешала бежать, а длинные стебли полевой травы больно хлестали по телу. Биара остановилась лишь когда расстояние до леса составляло около пяти хвосстов^[4]. Она облокотилась руками о колени, тяжело выдыхая. За ее спиной раздался чей-то вопль.

Обернувшись, девушка убедилась в том, что ей не почудилось: вместо Хьюго теперь и впрямь стоял огромный алый дракон. Один из гиппогрифов попытался на него наброситься, и теперь лежал на земле, истекая кровью. Трое его собратьев пятились, решая, как поступить. Дракон предостерегающе зарычал, после чего попытался ухватить зубами ближайшего врага. Химеры вскрикнули, взвившись в воздух подобно стае потревоженных птиц. Они принялись кружить над драконом, время от времени налетая на него в попытке атаковать. Вмиг раскусив их новую тактику, алый ящер с поразительной легкостью оттолкнулся от земли, взлетев ввысь. Порыв ветра от могучих взмахов пронесся волной, пригибая степные травы и заставляя Биару жмуриться.

Гиппогрифы не намерены были так просто отступить. Они принялись кружить вокруг дракона, ловко уходя от его огненных залпов и поочередно атакуя, пока двое других отвлекали на себя внимание. Поняв, что так с ними не управиться, алый гигант взмыл выше, после начав описывать широкие круги в небе. Атака огнем заставила гиппогрифов рассредоточиться. Пока они беспорядочно метались по небу, пытаясь придумать новый план наступления, дракон устремился к одному из них.

Понимая, что его товарищи не смогут долететь и отвлечь ящера, химера испуганно взвизгнула и начала удирать. Когда дракон почти настиг свою жертву и уже изготовился дохнуть на нее пламенем, двое других гиппогрифов его нагнали, атаковав крылья. Он резко взвился, мгновенно обернувшись к нападавшим. Чешуйчатый хвост со свистом рассек воздух, угодив в одну из химер. Тяжелый удар пришелся ей прямехонько в бок и перебил одно крыло. Протяжно вскрикнув, существо камнем устремилось к земле. Биара пропустила один вдох.

Что это было? Иллюзия, чары, обман? Девушка плохо зналась на магии, однако даже ее эрудиции хватало для того, чтобы знать наверняка: телесное перевоплощение не подвластно даже сильнейшим из волшебников. Значило ли это, что Хьюго мог быть?..

Утратив своего собрата, гиппогрифы протяжно взвыли, но даже не вздумали отступить. Пользуясь временным замешательством, дракон ударил по одному из них огненным залпом. Химера попыталась улизнуть, однако пламя успело попасть на кончик ее крыла, откуда мгновенно перебросилось на оставшиеся перья и мех. Завопив от боли, объятый пламенем гиппогриф спикировал на землю. Не теряя времени, дракон погнался за последней химерой. Завидев надвигающуюся опасность, гиппогриф принялся стремительно удирать, истошно махая крыльями, однако все оказалось тщетно. Спустя два взмаха алый дракон нагнал его, с отвратительным треском перекусив надвое. Труп мгновенно полетел вниз, неприятно чавкнув о землю. Дракон развернулся в небе, после чего грациозно приземлился у вздрагивающего тела гиппогрифа, по которому пришелся удар хвостом.

Биара, затаив дыхание, наблюдала за каждым движением чешуйчатого хищника. Могло ли быть так, что Хьюго оказался… драконом-оборотнем? Мистическая раса существ, о существовании которых она знала из книг, но в происхождение которых не шибко верила в силу их странной природы? Девушка осторожным шагом подошла ближе, не сводя глаз с алого дракона. Он выглядел столь свирепо, что она попросту не могла заставить себя поверить, что тот мог являться не просто разумным существом, но и ее старым знакомым.

Заметив приближение Биары, дракон на нее покосился. Заглянув в светло-зеленый глаз, она окончательно убедилась в том, что перед ней был никто иной, как Хьюго. «Получается, миф оказался правдой…» — подумала она, все больше свыкаясь с мыслью, что тот самый наемник, который был с ней на протяжении почти что половины луны, оказался представителем необычной расы, о которой ранее она слышала лишь из легенд, и в существование которой не верила. В следующий миг на месте дракона уже стоял Хьюго в своем более привычном, человеческом облике. Лицо его было напряженным и крайне взволнованным.

— В чем дело? — спросила Биара, уже без опасения приближаясь к нему.

Хьюго молча указал на стонущего гиппогрифа. Проследив взглядом, она обнаружила у самого основания мохнатой шеи черное клеймо с изображением полумесяца, опущенного концами вниз.

— Знак Черной Луны, — бесцветным голосом произнес Хьюго. — Эти звери принадлежали их клану, а значит, эльфы вышли на наш след.

— Темные эльфы, что хотят заполучить камень Треллы? — уточнила девушка.

Ответа не последовало: вместо этого наемник резко зашагал прочь, жестом приказав ей идтиследом.

— Нельзя здесь оставаться, — произнес он, когда Биара с ним поравнялась. — Раз их гиппогрифы сумели нас обнаружить, значит и самим эльфам это не составит большого труда.

В душе его клокотала буря. Хьюго готов был проклинать всех: гномов, себя, Ираса, клан Черной Луны и даже Биару. Будь он один, столкновение с темными эльфами нисколько бы его не тревожило, однако теперь на шее висел груз в виде девушки, которую никак не уберечь от заклинаний прославленных волшебников этого клана. В который раз он пожалел, что пошел на поводу у Ираса, взвалив на себя ответственность в виде его сестры. Хуже всего было то, что выхода из данной ситуации он не видел.

Эльфы перемещаются быстро и желают заполучить камень, а значит, у него два пути: либо преодолеть оставшееся расстояние в облике дракона, что было рискованно, ибо тогда они будут видны как на ладони и уязвимы перед магией (не говоря уж о том, что Биаре будет сложно выдержать подобный путь верхом под порывами холодных ветров, беспрестанно удерживаясь за него, чтобы не сорваться вниз), либо же продолжить путь как раньше, на этот раз изменив траекторию, тем самым удлинив путь, но запутав для эльфов следы. Это было не менее рискованно, чем если бы девушка летела верхом, однако тогда есть призрачный шанс, что эльфам будет сложнее их обнаружить, и они смогут добраться до Хрустального Пика так с ними и не встретившись.

Оба варианта были одинаково плохи, и Хьюго не знал, что выбрать. «Проклятые эльфы, проклятый камень, проклятая девчонка, забери ее Бездна!» — ругался он про себя, быстро вышагивая вперед. Легкое, почти что невесомое касание руки заставило его обернуться.

— Все в порядке? — осторожно спросила Биара, отпустив его ладонь. Она внимательно смотрела на него, будто бы силясь прочитать мысли.

— Нет, все совершенно не в порядке, — раздраженно ответил Хьюго, отвернувшись. — Если мы повстречаемся с эльфами, то вряд ли останемся в живых, а я не могу придумать такого выхода из сложившейся ситуации, чтоб избежать встречи с ними.

— Поделишься? Быть может, нам удастся вместе что-то придумать.

Он остановился, тяжело вздохнув. Ответственность за принятие решения лежала на нем тяжелым камнем, а потому заключив, что хуже быть уже не может, Хьюго нехотя произнес:

— Чтоб избавиться от опасности, нам следует как можно скорей доставить камень в Хрустальный Пик. Эльфы невероятно быстры, а до гор еще идти минимум четверть луны. В попытке опередить их, мы можем полететь, но тогда нас будет легче заметить, а ты будешь обессилена из-за холода и усталости — лететь верхом на драконе не так просто, как может показаться на первый взгляд.

Вторая возможность: продолжить путь по земле в ускоренном темпе, пойдя обходными путями, так чтобы темным эльфам было сложнее нас выследить. При благополучном исходе, мы можем остаться незамеченными, ну а если нас все же настигнут… что ж, самое плохое уже произойдет, поэтому рискуем мы в обеих ситуациях.

Биара ответила не сразу, обдумывая его слова. Рука ее задумчиво постукивала по переброшенному через плечо футляру.

— Что, если мы разделимся? — предложила она. — Раз эльфы так хотят камень, то почему бы тебе не забрать его и полететь к Хрустальному Пику, чтобы отдать гномам? Я же останусь, и даже если темные эльфы меня найдут, то без реликвии я не представлю для них никакого интереса.

— Уж лучше я лично отдам им этот трижды проклятый камень, чем оставлю тебя здесь одну, — произнес Хьюго.

Биара странно взглянула на него, склонив голову.

— Тогда постараемся быть как можно незаметней, пойдя в обход? — спросила она, улыбнувшись. — Мне кажется, это самый безопасный вариант.

— Похоже, что так, — сказал Хьюго, устало опустив плечи.

То, что он поделился с ней своими мыслями, заметно облегчило принятие решения, однако страх того, как быть, если их настигнут, не отпускал его. Дракон посмотрел на девушку. Биара всем видом пыталась его подбодрить, но осознание того, насколько сильно она будет беспомощна перед врагом, убивало его изнутри.

— Думаю, нам пора, — произнесла девушка, легко зашагав вперед. — Не будем упрощать остроухим свою поимку.

Он ей ничего не ответил.

Оттепель

Последующие дни были холодными не только снаружи, но и внутри. Тревога, волнение и страх перед маячившей опасностью сковывали Хьюго. Попытки Биары хоть как-то его подбодрить не увенчались успехом. Каждый день они преодолевали огромные расстояния, вечерами изнывая от изнеможения. Если для Хьюго подобные нагрузки были не столь критичны, то Биара от подобного темпа еще как страдала, хоть и стоически держалась, никак не выказывая своего недовольства. На тренировки сил у нее не было, да и сам Хьюго не то, чтобы был в надлежащем расположении для подобного. От болезненного высматривания на холмистых пустошах силуэтов подступающих врагов у него болели глаза.

Ветер здесь оказался еще более нещадным, чем прежде. Он гневно завывал, прогибая под собой цепкие стебли желтой травы, среди которой небольшими островками росли терпкие цветы. Он видел, как у Биары обветрилось лицо и потрескались губы, и как она то и дело сиротливо куталась в горжетку. Все, что он мог для нее сделать — это отдать свою единственную куртку и по ночам согревать под крылом, принимая облик дракона. Посетить город или деревню, чтобы приобрести более теплую одежду, он не решался — слишком велик риск быть замеченными.

Хьюго знал, что девушка хочет с ним заговорить, но ни сил, ни желания отвечать на ее расспросы у него не было, а потому между ними пролегла огромная пропасть, которую он сам же и создал. Более присутствие Биары не приносило ему той радости, что раньше, а глядя на нее, вместо нежности он ощущал щемящее беспокойство.

Был третий день пути с момента нападения гиппогрифов. Пустоши понемногу вытеснялись острыми скалами, стремительно возвышающимися из самой земли: они были в Зубьях — клочке земель, из которых, подобно лезвиям, выступали холодные коричневые камни. Смеркалось, и Хьюго решил разбить лагерь прямиком у одного из таких «зубьев», чтоб хоть немного укрыться от ветра.

Без особого аппетита перекусив орехами, которые Биара собрала в пути, а также вяленым мясом и сыром, которыми он заблаговременно запасся, когда они еще не бежали от эльфов, странники отдыхали у хлипкого костра, что то и дело грозился погаснуть от ветра. Он сидел на плоском камне, а Биара устроилась на коврике поближе к огню. Под гнетом усталости они молчали, каждый думая о своем. Ветер тоскливо завывал меж Зубьев, изредка прерываемый шмыганьем носа Биары, у которой уже несколько дней как начался небольшой насморк. Девушка зябко куталась в его куртку и вытягивала руки к костру, пытаясь согреться. Видя ее старания, он произнес:

— Я могу переменить облик, чтобы закрыть тебя от ветра.

— Не стоит, — шмыгнула она в ответ.

— Уверена? — спросил Хьюго, безразлично провожая ее взглядом: Биара зачем-то встала и направилась к нему. — Что ты делаешь?

— Греюсь, — ответила она, сев рядом и прижавшись к его боку. Хьюго будто молнией пронзило. Он застыл, совершенно не зная, что ему делать. Биару же и вовсе не заботило его состояние: она нахохлилась, плотнее натягивая куртку, после чего положила голову ему на плечо.

— Ты ведь понимаешь, что под крылом будет теплее? — произнес Хьюго, чувствуя себя растерянным и беспомощным.

— Зато так я смогу слушать твой голос, — отозвалась Биара, устраиваясь поудобней на его плече. Он буквально ощутил, как что-то внутри него треснуло. Словно толстая корка льда или плотина, сотканная изо всех страхов, тревог и волнений, была в один миг сметена и разбита в щепки — и кем же? Этой странной девчушкой, что тянет носом, прижимаясь к нему?

— Странное желание, учитывая, что в последнее время мы почти не разговаривали, — сказал Хьюго, пытаясь скрыть от нее свое почти что мальчишеское смущение. Он аккуратно приобнял девушку, надеясь, что та не почувствует его неуверенности.

— Может, самое время это исправить? — радостно отозвалась она. — Итак… Получается, ты дракон-оборотень?

— Возможно.

— Почему же ты раньше мне об этом не сказал?

— А что бы это изменило? — вопросом на вопрос ответил он, прислушиваясь к тому неописуемому счастью, что вызвала у него столь непосредственная близость к ней.

— Я бы не так тревожилась за тебя, увидев тех гиппогрифов.

— А ты, значит, тревожилась? — насмешливо уточнил Хьюго, пытаясь разглядеть выражение ее лица.

— Самую малость. Был риск того, что отобедав тобой, гиппогрифы взялись бы и за меня.

— Точно, как только я об этом не подумал, — ответил он, давая понять, что не верит ее оправданиям.

— И все же, почему ты не сказал мне сразу?

— Как-то не привык сообщать каждому встречному о том, что умею при желании превращаться в дракона.

— Но я ведь не «каждый встречный», — с обидой протянула девушка, чем на мгновение его смутила.

Хьюго виновато покосился на Биару, но заметив довольную улыбку, понял, что это была очередная насмешка. Ощутив себя глупцом от того, что повелся на ее уловку, он ответил несколько более отчужденно, чем стоило:

— Я не люблю раскрывать свое происхождение, потому как у людей это вызывает два типа реакций: раздражающий интерес, сопровождаемый множеством нелепых вопросов и просьб в тот же миг показать им свой драконий облик, или же попросту страх и отторжение перед чем-то неизведанным.

— Ты прав, — вдруг произнесла она виноватым голосом. — Если бы ты сказал мне об этом, то я повела бы себя в точности так, как ты описал: задавала множество нелепых вопросов и просила доказать, представ передо мной в облике дракона. Прости, это было невежливо с моей стороны, — Биара звучала невероятно расстроенно, так что Хьюго даже почувствовал укол совести за резкость своих слов. Он хотел что-то ей сказать, но девушка его опередила:

— Раньше я знала о драконах-оборотнях лишь из легенд и, честно говоря, не особо верила в их существование. Мне это казалось чистой нелепицей. Пожалуй, я бы всю жизнь пребывала в заблуждении, если бы не ты. Да что уж там: я и дракона-то впервые в жизни увидела!

— И каковы впечатления?

— Это было великолепно! Кто же мог знать, что столь громадное и свирепое существо окажется таким грациозным и по-своему красивым?

Он смущенно хмыкнул.

— Но-о… — тут же протянула девушка, — не скажу, что алый цвет является одним из моих любимых.

— Если что-то меня и сведет в могилу, то это будешь ты, — обреченно произнес Хьюго. — Что за низкий прием: вначале говорить что-то хорошее, задабривая меня и усыпляя бдительность, а следом вот так бить исподтишка? — он покачал головой. — Идешь по стопам своего братца.

— Прости, не думала, что суровый дракон обладает столь чуткой натурой, — хихикнула Биара, шутливо пихнув его в бок.

Она устало вздохнула, вновь заерзав на плече. Хьюго ощутил, как девушка понемногу начинает вздрагивать от холода.

— И все же мне кажется, что пора тебя укрыть от ветра, — сказал он, прижимая ее крепче.

— Мне и так хорошо, — пробормотала Биара, слегка заикаясь от холода. — Ты хоть представляешь, какая у тебя колючая чешуя, когда приходится сидеть под крылом? До безобразия колючая.

— Глупая маленькая травница, — вздохнул он, прислонившись к ее голове. Волосы Биары пахли полевыми травами и лесными буреягодами — где она только смогла их откопать? Они уже дней пять в лесу не были.

— Глупый… чешуйчатый, — тихо отозвалась она перед тем, как окончательно задремать.

Посидев с ней так еще немного, Хьюго был вынужден — наперекор своему желанию и вялому протесту полусонной Биары — укрыть ее от ветра, приняв свой второй облик.

* * *

Утро следующего дня оказалось на порядок холоднее, хотя Хьюго этого и вовсе не замечал. После вечера накануне он ощущал небывалый прилив сил, а радость от одного только вида Биары переполняла его до краев. Девушка тоже выглядела счастливой, казалось, даже ее простуда слегка поубавилась. Общение между ними вернулось на круги своя, чем оба остались несказанно довольны.

Пока они шли, Хьюго задумчиво глядел на серебрившееся вдали вершины Драконьего Хребта, прикидывая, как быть дальше: после того, как они достигнут цели? Он взглянул на Биару, что шагала совсем рядом: сосредоточенная, с покрасневшими от колких ветров щеками. Наемник знал, что не хочет с ней расставаться после того, как приведет обратно домой, но что же ему следовало делать? Поговорить с ней, признаться… но в чем? И что думает об этом сама Биара? Даже если она согласится, то что они будут делать, куда отправятся и…

Уйдя с головой в размышления, он не заметил перед собой небольшой камень, из-за чего впоследствии споткнулся.

— Кто-то витает в облаках, — прокомментировала Биара, глядя на него с веселыми искорками в глазах.

Не найдясь с достойным ответом, он решил промолчать, когда вдруг ощутил странную дрожь вокруг себя.

— О нет… — обреченно прошептал Хьюго, оборачиваясь. Такие колебания энергии могло вызвать только одно — присутствие невероятно сильного колдуна.

Из-за коричневой скалы в них полетела пульсирующая красная стрела. Не думая, он оттолкнул Биару в сторону, приняв весь магический урон на себя. Заклинание отбросило его, ударив спиной об один из зубьев. Мир поплыл перед глазами, а эльфийское заклинание жгло все тело, пытаясь пробить его врожденный магический барьер, дарящий устойчивость перед некоторыми подвидами магии. Хьюго поднялся, придерживаясь рукой за скалу.

К нему приближались два размытых силуэта, размахивая оружием. Инстинктивно выхватив меч, он ударил наотмашь первого приблизившегося противника, полагаясь скорее на слух и чутье, чем на все еще не восстановившееся зрение. Враг увильнул, однако следующий удар Хьюго настиг его, разрубив от плеча до таза. Видя смерть собрата, второй эльф стал двигаться осторожней.

Когда мир вновь приобрел четкие формы, наемник моментально нашел глазами Биару: она стояла, прижимаясь к скале, в одной руке удерживая фальчион, а второй — зачарованный футляр. Изредка девушка бросала на него неуверенный взгляд, не зная, как быть. Хьюго не успел поведать ей, что такому противнику, как высший колдун, она ничего не сможет противопоставить. Над ней нависли трое: высокая серокожая эльфийка в темной мантии c длинными белыми волосами, собранными в пучок, и стоящие подле нее соратницы в идентичной броне: Тени. Значит, против них выступила сама сумрачная госпожа клана Черной Луны.

Понимая, что жизнь Биары сейчас зависит только от него, Хьюго резко атаковал эльфа напротив. Против колдовства темных эльфов у него были шансы лишь в облике дракона, который сейчас мешал принять стоящий напротив воин. Тот, не ожидая подобной ярости и натиска, оступился, мгновенно расплатившись за ошибку ударом по голове и рассеченным до кости бедром. Хьюго изготовился к прыжку на колдуний, собираясь принять облик дракона, как вдруг услышал за спиной крик:

— Нав’ё-ад!

В руку врезалось что-то горячее, до боли сжимая кисть. Бросив короткий взгляд, он едва не взвыл от отчаяния: истекавший кровью эльф сумел выполнить свое поручение прежде, чем потерял сознание, надев на него с помощью магии браслет «Овву-тар» — «ловушку для оборотня». Старый капкан для всех существ, что обладают двумя обликами. Если для простых оборотней эти зачарованные оковы были не более, чем болезненным препятствием, то для таких, как он, это было равносильно потере второго облика — пока тот, кто надел браслет, не снимет его ключом-заклинанием. Темные эльфы хорошо подготовились к схватке…

В последнем отчаянном жесте он, невзирая ни на что, бросился с мечом на троицу колдуний. Биара следила за ним, едва дыша. Сумрачная госпожа Фира вскинула руку в направлении приближающегося противника, прошептав заклинание. Девушка храбро набросилась на нее сзади, замахнувшись фальчионом, однако одна из Теней мгновенно закляла ее, отчего Биара безвольной куклой повалилась наземь. Ее обмякшее тело, тяжело опустившееся на холодную землю у каменной скалы, было последним, что увидел Хьюго прежде, чем его настиг черный вихрь, наколдованный сумрачной волшебницей.

* * *

Он очнулся, когда уже было слишком поздно. Темные эльфы исчезли, оставив за собой лишь два трупа погибших товарищей. Пошатываясь, Хьюго подошел к тому месту, где в последний раз видел Биару. Ни следов крови, ни запахов, ни тела — лишь выроненный во время падения фальчион безучастно лежал, брошенный и никому не нужный. Вздрагивая от страшной ломоты по всему телу, Хьюго тяжело опустился наземь, обок выроненного оружия.

На левой кисти все еще красовался проклятый Овву-тар, снять который самостоятельно он был не в силах. Если Биара все еще жива, то единственный шанс спасти ее, нагнав эльфов — на крыльях. Он с трудом поднялся, приблизившись к своему мечу, что так и остался лежать на месте, где его повергло эльфийское заклятие. Взяв в одну руку меч и глядя на браслет поверх второй, он на мгновение задумался… нет, так он Биаре точно не сумеет помочь — скорее, попросту приблизит свою кончину. Если, кончено, еще есть кого спасать…

Не в силах стоять ровно под натиском одной лишь мысли о том, что девушка может быть уже давно как мертва, он оперся рукой о ближайшую скалу, что выпирала просто из земли подобно отвратительному ребру на разлагающемся трупе. Нет, представить себе мир, в котором Биары нет в живых, оказалось выше его сил. А ведь еще вчера он нежно прижимал ее к себе, пытаясь согреть от холода, пока она дразнила его своими рассказами. Он выронил меч, закрыв лицо руками. Это было невыносимо. Попросту невозможно. Хьюго сказал себе, что не поверит в гибель девушки, пока сам не увидит ее бездыханного тела. А сейчас…

Неподалеку раздался приглушенный стон. Он пошел на звук, пока не обнаружил тело эльфа с разрубленным бедром. Тот с тихими всхлипами лежал в луже собственной крови. Хьюго поискал глазами вещмешок, что был отброшен, когда в него угодило первое заклинание. Настала пора вспоминать старые навыки.

* * *

Очнувшись, юный воитель клана Черной Луны обнаружил себя привязанным по рукам и ногам к скале. Первое, что предстало его взору, был костер, на котором враг — дракон-оборотень — раскалял свой меч. Заметив, что эльф очнулся, он произнес:

— Признаться, я никогда не был большим приверженцем пыток. Для меня всегда проще убить кого-то, нежели его истязать. Однако мертвые не разговаривают… и не колдуют. — Эльф попытался прошептать слова заклинания, однако обнаружил во рту кляп. — Если попытаешься произнести что-то иное, кроме ответа на вопрос: куда держит путь твоя госпожа, или ключ-заклинание, чтобы снять эту проклятую вещицу с меня, то я сразу же узнаю. Поверь, ты не хочешь испытывать мое терпение. Итак… — дракон наконец убрал меч от костра.

Эльф зачарованно наблюдал за движениями раскаленного добела клинка.

— Вы отобрали у меня нечто ценное, и я намерен забрать у вас кое-что в ответ. Если пойдешь мне навстречу, то страдания твои окажутся не такими уж продолжительными. Мы друг друга поняли?

Связанный эльф беспомощно наблюдал за тем, как к нему приближался дракон, сверкая в сгущающихся сумерках жестоким, неумолимым взглядом.

Алые лепестки

Настал второй день пути. Темные эльфы стремительно двигались к северу вдоль Драконьего Хребта, желая как можно скорей добраться до своих земель.

Биара, безучастная ко всему, тряслась верхом на странном существе, похожем на крупного волка с толстыми лапами и могучей грудной клеткой. Оставшиеся трое эльфов ехали на точно таких же зверях, разве что не были намертво привязаны к ним веревками. Сумрачная госпожа — высокая беловолосая эльфийка с тонкими чертами лица и темными глазами — ехала верхом на саблезубом белом тигре, намного более крупном и коренастом, нежели остальные представители семейства кошачьих.

Почти все время Биара ехала молча, как пленница, не в силах ничего сделать. Фальчион она выронила еще тогда, у Зубьев, а эльфы следили за ней глаз да глаз, поэтому доступа к их пище у нее не было. Она оказалась беспомощной, связанной и замерзшей — холодный ветер не думал отступать, а на ней так и осталась одна лишь куртка Хьюго, надетая поверх горжетки. То было единственное напоминание о нем изо всех, что у нее остались. Куртка хоть и не сильно помогала согреться, но служила источником поддержки, когда отчаяние собиралось накрыть с головой.

Биара ничего не знала о судьбе Хьюго, и это угнетало ее даже больше, чем плен у темных эльфов. Все, что она успела увидеть перед тем, как потеряла сознание от чар, это его стремительный рывок с мечом наперевес к эльфийке Фире — после наступила всепоглощающая темнота. Она даже не знала: жив он или мертв? Предположение о том, что эльфы убили Хьюго, опустошало.

Наемник был добр к ней, пускай и в несколько странных проявлениях. Он оказался заботлив и действительно волновался за ее сохранность: из-за приказа Ираса или чего-то еще, сейчас уже не имело значения. Биара поняла, что безвозвратно влюбилась в него. Во время долгого, изматывающего пути, в котором мышцы одеревенели от недостатка движения, тело ломило, а холод заморозил все изнутри, ее единственным спасением были воспоминания об их последнем вечере, когда она уснула на плече Хьюго, а он крепко прижимал ее к себе.

Не всегда, однако, удавалось находить спасение в собственных мыслях. Большинство времени Биара грызла себя тем, что ничего не смогла сделать, когда эльфы их окружили. Тогда она стояла в нерешительности, не зная, что делать. Первое, что втолковал ей Хьюго во время тренировок: никогда не атаковать первой, и девушка послушно выполнила его наставление. Теперь же она раз за разом спрашивала себя: верное ли это было решение?

«А сама все твердила: «не стоит меня недооценивать», тешась его защитой и опекой. И вот, я совершенно одна и не могу ничего сделать… действительно, попросту глупая, глупая травница», — думала она со слезами на глазах.

Если бы Хьюго был рядом, он бы сказал, что бывают ситуации, в которых нельзя ничего сделать, и единственный выход из них: беречь силы и выжидать. Однако наемник был далеко, а потому некому было успокоить Биару, и она продолжала мысленно истязать себя.

Эльфы не относились к своей пленнице плохо… точнее сказать, они вообще никак к ней не относились: словно девушка была еще одним зверем. Ее кормили вместе со всеми, не били, не разговаривали — лишь помогали сесть в седло, привязывая за ноги, и впоследствии слезть во время остановок. Биара не знала эльфийского, потому не могла понять, о чем говорили между собой ее пленители. Что-то подсказывало, что они держали ее в живых по той же причине, по которой их не убили на месте головорезы у Брагге: взлом заколдованных замков занимал слишком много времени и сил, и эльфы решили взять с собой девушку на случай, если она сможет его открыть. Обнаружив же, что Биара ни на что такое не способна (замок был зачарован, а ключ знали одни только гномы), ее прикончат скорей, чем она успеет что-либо понять.

Биара думала над тем, чтобы попытаться заговорить с эльфами и навязать с ними хоть какой-то контакт. Пока ей так и не удалось себя пересилить: из-за страха и мыслей о том, что они могли сделать с Хьюго. Вечерами, во время отдыха, эльфийка Фира частенько садилась изучать футляр с камнем Треллы. Биара изредка на нее поглядывала, раздумывая, что могла бы сделать в этой ситуации. Пытаться расположить к себе темных эльфов — дело гиблое и, вероятней всего, заранее провальное. Даже их светлые собратья не отличались особым расположением к людям — чего уж говорить о более своенравных ночных эльфах?

Однако в один из вечеров Биара все же решилась задать вопрос:

— Фираэлла’ра, — обратилась она к эльфийке так, как это делали ее подчиненные.

Сумрачная госпожа подняла заинтересованный взгляд.

— Что стало с моим спутником?

Темная эльфийка ответила не сразу. Она склонила голову, словно изучая заговорившего с ней человека. Биара старалась выглядеть как можно бесстрастней, но скрыть дрожи в голосе, когда она спросила о Хьюго, так и не удалось.

— Тор пал от моей магии, — ответила наконец Фира на всеобщем языке. — Он был тебе дорог?

Биара не ответила, уставившись на связанные руки. Понять из слов эльфийки — был Хьюго жив или нет? — ей не удалось. Спросить напрямую она не решалась — уж слишком страшно знать ответ. Фира еще некоторое время наблюдала за ней: пытливая улыбка не сходила с ее уст. Биара стала жалеть, что вообще заговорила.

Утром следующего дня эльфы выглядели встревоженными. Не понимая причину их озадаченности, девушка молча наблюдала за тем, как они поспешно собираются в дорогу. Ее вновь привязали к седлу волка, и все двинулись в путь. Тяжелые серые облака давили на землю, предвещая начало дождя. Эльфы ехали вперед, ускоряя своих животных.

Тучи сгущались, и вот среди неба раздался странный гул. Всадники перебросились тревожными фразами, набирая все больше скорости. Звук не стихал, и темные эльфы тревожно оборачивались назад. Не понимая их обеспокоенности, Биара тоже оглянулась.

Счастье в одночасье заполонило всю ее сущность: то, что она изначально приняла за раскат грома, оказалось шумом от могучих взмахов громадного алого дракона, что стрелой летел к ним. Не издав ни единого рыка, он открыл пасть, полыхнув пламенем на мчавших впереди эльфов. Волк Биары отстал, а следом и вовсе остановился, заставив ее лицезреть поверженных эльфов и их ездовых животных. Фира с Тенями успели наколдовать защиту, и теперь выбирались из-под стонущих от ожогов зверей. Четвертому эльфу, не успевшему воспользоваться магией, так не повезло — его обугленным останкам отныне судилось веками лежать на сожженной земле, подле такого же мертвого волка.

Эльфийки сгруппировались: одна из Теней удерживала большой магический щит, а вторая прикрывала свою госпожу. Фира вытянула руки к небу, что-то бессвязно бормоча. Пространство вокруг стало подрагивать и искажаться. Дракон как раз завернул, намереваясь снова атаковать. Тучи над ним еще больше потемнели, разразившись гулким громом.

Вместе с проблеском первой молнии, дракон повторно напал, пуская непрерывный столб пламени по трем эльфийкам. Щит, удерживаемый одной из них, задрожал, но выдержал. Как только его атака прекратилась, змей был вынужден вновь развернуться. Рядом с ним ударила молния, с которой тот едва разминулся. Фира продолжала свое колдовство, призывая все больше грозовых разрядов.

Пока дракон лавировал меж вспышками небесной стихии, в него полетели еще заклинания — на сей раз от третьей эльфийки. Она принялась наколдовывать продолговатые горящие копья из пульсирующей красной материи, выстреливая ими в ящера. Он успешно ушел от двух заклинаний, но не смог разминуться с третьим: копье прошло над левым плечом, оставив за собой кровоточащую борозду. К земле, сверкая подобно драгоценностям, полетели алые чешуйки, напоминая собой ни то причудливые лепестки, ни то капли крови.

Более ждать Биара не могла. Ее волк покорно замер перед обожженным участком земли, дожидаясь приказов своих хозяев. Сгребши непослушными пальцами остатки вамэли из поясного мешочка, она со всей силы ударила связанными руками по уху зверя, на что затекшее тело тут же отозвалось болью. Волк обиженно огрызнулся, попытавшись цапнуть всадницу за ногу. Едва завидев его разинутую пасть, она бросила в нее остатки перетертого вамэли. Не ожидавший подобного волк громко чихнул, принявшись фыркать и отплевываться, за что тут же получил еще один болезненный удар по уху.

Биара начала что есть сил ерзать в седле, пытаясь дотянуться руками до веревок, что намертво удерживали ноги. Эльфы подвязали ее за щиколотки, а потому как девушка не пыталась дотянуться, развязать их с такого положения не удавалось. Вздохнув, она принялась искать ремешки с креплениями, при помощи которых крепилось седло. Поначалу волк пытался ей помешать, огрызаясь и недовольно рыча, но вот, его движения стали более вялыми и неуверенными. Наконец зверь замер, вздрагивая всем телом, в то время как Биара, превозмогая боль в отекших мышцах и впивающихся веревок, распускала стяжки на седле. По телу волка прошла судорога, и его стошнило. Он опустился наземь, жалобно поскуливая.

Из-за ослабленных креплений седло покачнулось и съехало вбок. Вслед за ним на землю упала и Биара. Перед глазами вновь предстало сражение дракона с эльфами: волшебный щит дрожал и вибрировал, из последних сил сдерживая натиск огненного дыхания ящера. Теперь на его чешуйчатом теле красовалось еще несколько кровавых борозд от заклинаний второй эльфийки. Помимо этого, дракону приходилось постоянно менять позицию, чтобы не угодить под многочисленные молнии, призванные колдовством Фиры.

Биара поползла вперед, желая оказаться как можно дальше от стонущего волка. Это было нелегко: тяжелое седло все еще было привязано к ногам. Наконец, достигнув безопасного расстояния, девушка села, принявшись развязывать тугие веревки и попутно ругаясь сквозь зубы: эльфы прочно затянули узлы, а связанные руки никак не упрощали задачу.

Вдоль степи раздался высокий звук, будто кто-то ударил по огромному хрустальному бокалу. Щит лопнул, и эльфийка, что все это время его удерживала, коротко вскрикнула, после чего рухнула замертво. Дракон мгновенно спикировал вниз. Земля вздрогнула, когда он на скорости приземлился, лишь слегка затормозив крыльями. Вторая Тень попыталась создать новый щит, но не успела — дракон полыхнул на них сплошной стеной огня. Когда он остановился, чтобы перевести дыхание, то увидел круглый искрящийся шар, за которым укрылась Фира. Обугленные останки ее Теней лежали рядом, однако сумрачная госпожа на них даже не взглянула. Длинные белые волосы растрепались, а сама эльфийка взмокла от пота, но все еще держалась на ногах. Через ее плечо был перекинут футляр с камнем.

Биара управилась с путами. Неуверенно поднявшись на ноги, она побрела к выжженому участку земли. Подойдя к обугленному трупу эльфа-воителя, принялась бесцеремонно обыскивать его в поисках чего-то острого, упорно борясь с тошнотой от отвратительного запаха сожженного мяса и волос. Довольно быстро ей удалось отыскать кинжал. Травница с усилием выдернула его из оплавленных ножен: метал все еще был теплым.

Разрезав оставшиеся веревки, Биара обратила внимание на почерневший чехол для лука, прикрепленный к седлу мертвого зверя. Отворив его, она обнаружила почти что целый охотничий лук и пару стрел. Девушка задумчиво взглянула на дракона и колдунью. Эльфийка из последних сил удерживала волшебный щит, пока Хьюго пытался разрушить его пламенем. Казалось, достаточно лишь немного отвлечь внимание, и защита Фиры падет.

Биара приблизилась, сжимая в руке лук и две стрелы. Однажды Ирас пытался тайком обучить ее стрельбе, но по итогу оказалось, что ее меткость оставляет желать лучшего. Однако же щит Фиры был большим, а ей следовало попросту попасть по нему — это было по силе даже столь скверному лучнику, как Биара. Она прицелилась.

Будучи целиком сосредоточенной на том, чтобы удерживать щит, второй рукой Фира чертила в воздухе руны портала — это был ее единственный путь к спасению. Дракон все никак не выдыхался, а силы были на исходе: сумрачная госпожа клана Черной Луны не желала участи своей второй Тени, что перегорела, израсходовав весь магический потенциал.

Ей оставалось дописать всего пару рун до того, как портал откроется, когда сбоку от нее что-то пролетело, врезавшись в щит. Тот дал сдачи, выстрелив разрядом молний, однако так никого и не настиг: атака была на расстоянии. Фира на долю мгновения перевела взгляд на нового противника. Им оказалась та самая девушка, что уже натягивала тетиву для нового выстрела.

Будто почувствовав ее смятение, дракон атаковал еще яростней, отчего щит наконец не выдержал. Фира повалилась наземь. Хоть тело ее было истощено, дрожащим пальцем эльфийка продолжала выводить в воздухе руны, довершающие заклинание телепортации. Последний символ растворился, поглощенный пламенем.

Когда все было кончено, Биара приблизилась к обгоревшему трупу эльфийки. Стараясь не глядеть на ужасающие, поплывшие от жара останки, она стянула почерневший футляр, предварительно обмотав руку подолом грязной туники. Следом направилась к тяжело дышащему дракону.

Воздух с натужным свистом вырывался из его ноздрей, а горячая кровь со свежих ран багровыми каплями срывалась с неровной, местами ободранной чешуи. Биара не могла сказать, был ли Хьюго рад ее видеть: светло-зеленый глаз внимательно следил за движениями девушки, однако менять облик дракон не спешил. Он согнул переднюю лапу, призывая ее залезть верхом.

Прежде, чем принять приглашение, Биара обернулась на обгорелую землю. После мимолетных раздумий, она подошла к телу одного из волков, стащив с него вещмешок из толстой кожи, куда эльфы упрятали небольшой походный котелок и кремень. Перекинув через одно плечо горемычный футляр, а через второе обгоревшую поклажу эльфов, травница осторожно взобралась на спину дракона, стараясь не тревожить его раны.

Ненароком на ее руку попало несколько капель крови, едва не оставив ожог: Биара и представить себе не могла, что кровь драконов может быть столь горячей. Устроившись на его спине между шипов, она ухватилась покрепче, мысленно пытаясь уверовать в то, что это все происходит на самом деле: они оба живы, а камень на месте. Хоть радость ее была несколько преждевременна, Биару пока что это совсем не заботило.

Дракон легко оттолкнулся, взмыв к небу и роняя на землю россыпь алых капель.

Долг травницы

Они летели, делая лишь краткие остановки на десять-двадцать взмахов, чтобы Биара могла размяться, после чего сразу же отправлялись в путь. Хьюго так ни разу и не переменил облик, что хоть и вызывало у девушки вопросы, но тревожить его ими она пока не намеревалась: даже по его драконьему обличью было видно, что он крайне измотан и ослаблен от ран.

Многочисленные борозды от эльфийских заклинаний покрылись коркой засохшей крови. Из-за того, что дракон постоянно пребывал в движении, они трескались и вновь принимались кровоточить. Биара понимала, что он нуждается в нормальной перевязке и отдыхе, но не смела его донимать: Хьюго целеустремленно летел куда-то, и она понимала, что сейчас не стоило растрачивать его силы на расспросы.

Девушка потеряла счет времени, позабыв о голоде и перестав что-либо ощущать из-за холода и ветров, царящих на небесных просторах. Лишь боль в отекших мышцах напоминала ей о наличии тела, покрытого синяками от эльфийских пут, грязью и мелкими царапинами, оставленными острой чешуей дракона. Впрочем, несмотря на все неудобства, ушибы и ранения, Биара гордилась тем, что выстояла и осталась живой. Скажи ей кто-то раньше о том, сколько всего она способна перетерпеть, и впоследствии, остатками сил удерживаясь за костяной шип, страдая от холода и жажды, будет чувствовать безмерную благодарность за то, что жива не только она, но и ее защитник по имени Хьюго, — травница бы ни за что не поверила.

Полет их окончился на рассвете, когда ночная мгла еще не выпустила землю из крепких объятий, хотя в небе уже начинали прорезаться первые солнечные лучи. Они оказались среди гор. Немного покружив, дракон опустился на небольшой склон, покрытый песком и бледными лишайниками. Вокруг росло несколько хилых деревьев, а неподалеку вилась песчаная тропка, убегая куда-то наверх. Сбоку нависали скалистые породы, поросшие грибами, мхом и кустами, укрывая под собой небольшую трещину в скале.

Дракон наклонился, позволяя ей слезть. Биара вмиг оказалась на ногах, деловито осматривая место, где они оказались. Начало нового дня, а также небольшая растительность вокруг, взбодрили ее и придали сил.

— Думаю, здесь ты сможешь отдохнуть, после чего… отправишься наверх, там немного пройти и… будет Хрустальный Пик, — произнес чей-то слабый голос позади.

Она обернулась, застигнутая врасплох его бесшумной, неуловимой сменой облика. Уже более знакомый глазу Хьюго стоял, придерживаясь рукой за низкое деревце, неуверенно покачивающееся от его веса. Рубашка под жилетом начинала стремительно покрываться багровыми пятнами, а сам Хьюго был бледнее некуда. Биара подлетела к нему, придержав сбоку.

— В пещере можно… укрыться, — из последних сил проговорил он.

Травница оценила взглядом небольшой разлом в скале, в который должен был протиснуться даже не самый щуплый Хьюго. Туда она и направилась, бережно придерживая ослабленного наемника за плечи.

Внутри оказалось темно, но сухо и не ветрено. Свет, что попадал сюда из прохода, приемлемо освещал пещерку изнутри: она была не обширной, но предоставляла достаточно места для отдыха и разведения небольшого костра. Биара помогла Хьюго опуститься на землю, усадив его возле щербатой каменной стены. Его дыхание было неровным, а пятна на рубашке все расползались. Девушка быстро развязала почерневший вещмешок эльфов, все еще воняющий сгоревшей плотью, выудив оттуда одеяла. Расстелив одно, она уложила на нем наемника, у которого не хватало сил даже на то, чтобы противиться.

— Нужно обработать твои раны, — пробормотала Биара, отцепляя от него ножны с мечом. Рядом со своим оружием он подвязал на кожаном ремешке ее фальчион, выроненный еще тогда, у Зубьев. Биара не сумела сдержать благодарной улыбки: о подобной удаче она и мечтать не смела! — Я скоро вернусь, — сообщила травница, вставая.

Хьюго ей не ответил, да и вряд ли услышал, провалившись не то в сон, не то в бессознательное состояние.

Снаружи солнце уже поднялось выше, окрашивая горы и дымку между ними нежно-золотым оттенком. Воздух был свежим, пропитанным ягодными кустами, растущими тут и там на каменных склонах — Биара могла бы это почувствовать, не будь ее нос напрочь забит. Простуда не собиралась так легко отпускать: находясь в постоянном напряжении от предыдущих дней, девушка не обращала на нее внимания, однако теперь боль в горле отчетливо давала о себе знать, а из-за насморка стало тяжело дышать. Мысленно пообещав, что обязательно позаботится о простуде сразу после того, как поможет Хьюго, Биара быстрым шагом отправилась собирать древесину.

Когда она вернулась с охапкой сухих дров, наемник все еще лежал без чувств. Деловито оборудовав все для безопасного костра, травница подожгла труху, помогая себе эльфийским кремнем, вслед за чем отправилась с котелком к ближайшему ручью, обнаруженному неподалеку. Закипятив воду, обработала в нем лоскуты из тряпок, найденных на дне эльфийского вещмешка. Дальше следовало позаботиться о ранах Хьюго. Прикинув, как лучше поступить, Биара решила разрезать кожаный жилет, чтобы не тревожить раненого без лишней необходимости. Следом настал черед рубашки.

Когда одежда более не мешала, Биара наконец смогла оценить состояние длинных порезов, оставленных эльфийским колдовством. К счастью, все оказалось не настолько плохо, как она предполагала: лишь три ровные раны, не очень глубокие, но и не затянувшиеся до конца, из-за чего дракон потерял много крови. Первая начиналась у левого плеча, уходя куда-то за спину, а две другие были спереди: одна шла наискось через грудную клетку, а вторая пересекала бок. Не самые удобные места, но перевязать их было вполне возможно. Помимо трех основных, она обнаружила на нем еще несколько ранений поменьше, не таких значительных: немного стесанная кожа в тех местах, где в облике дракона у него была сорвана чешуя, пара небольших ожогов и ушибов. Вздохнув, девушка принялась за работу.

Переместив Хьюго на бок, она осторожно промыла раны горячей водой и прокипяченными тряпками. К счастью, наемник все еще оставался без сознания, никак не реагируя на врачевание, и что самое главное — не мешая. Когда порезы были очищены, она задумалась: стоило ли их прижигать? Биара не была лекарем, хорошо знаясь лишь на травах и обработке несложных ран, однако ей не раз приходилось помогать настоящим врачевателям, а потому она знала, что некоторые ранения следовало прижигать, однако… Раны Хьюго не выглядели так уж плохо, были неглубоки, да и надлежаще обработаны. Стоило ли истязать его еще и прижиганием, от которого он вполне мог очнуться?

Решив повременить со столь агрессивным лечением, Биара достала припасенных в мешочках трав, бросив их кипятиться в воду. Прихваченные еще из дому смеси должны были поспособствовать более скорому заживлению. Промыв ранения получившимся отваром, она еще раз прокипятила повязки и, дождавшись, пока они немного просохнут, крепко перевязала раны Хьюго. Быстро справившись с врачеванием уже более незначительных увечий, обработав все ожоги и стертости на коже, травница смогла наконец выдохнуть.

Тяжело опустившись у противоположной стены их временного убежища, она устало прикрыла глаза. Минула почти половина дня, а она так и не поела, не говоря уж о терзавшей ее простуде. Переведя дух, Биара отправилась наружу: в поисках трав для себя и хоть какой-нибудь пищи.

Эти горы отличались от привычной ей природы близ Синего леса: множество трав и кустарников, что здесь росли, были Биаре незнакомы. Тем не менее, несколько привычных видов все же посчастливилось обнаружить. Собрав таким образом ягод, лечебных трав, что могли помочь ей с воспаленным горлом, а также орехов и несколько съедобных корнеплодов, набив всем этим мешочки на поясе доверху, она с чувством выполненного долга вернулась обратно в пещеру.

Хьюго переменил позицию, лежа теперь на спине, а дыхание его стало более ровным. Убедившись в отсутствии жара, девушка принялась за приготовление еды из того, что ей удалось раздобыть. Отложив большую часть найденного для Хьюго, она смогла перекусить и ослабить симптомы простуды теплым настоем из лепестков зореночи, листьев буреягоды, смородины и темной мяты. Чувствуя приятное облегчение и тепло, растекшееся по всему телу, Биара едва не задремала.

Немного придя в себя, она встала с насиженного места и расположилась там, где лежал Хьюго. Травница знала, что этой ночью не сомкнет глаз: если она недостаточно внимательно обработала раны и туда попадет инфекция, придется действовать быстро. Положив неподалеку мешочки с собранными ингредиентами для жаропонижающих настоев, а также фальчион на случай, если раны воспалятся и их придется прижечь, она поджала колени, уткнувшись в них носом — готовая нести свой дозор.

Биара успешно справилась с задачей: раны медленно, но верно затягивались, а повязки исправно менялись на чистые, пропитанные более свежим отваром. Один раз она ненароком уснула, но продлилось это не дольше десятка взмахов. Костер послушно горел, подпитываемыйподбрасываемыми поленьями. Единственным, что досаждало ей, стала простуда, однако травница знала, что подобное не проходит в течении дня — даже если постоянно пить отвары и настойки.

Хьюго пробудился ближе к следующему утру.

— Ты… здесь? — услышала она его слабый голос.

Биара обернулась, так как до этого задумчиво глядела на пляшущие в слабом свете пылинки.

— Где же мне еще быть? — отозвалась она, проверяя тыльной стороной ладони наличие у него жара. Такового не обнаружилось.

— Ты уже отнесла камень к… Хрустальному Пику?

Слабость не желала отпускать Хьюго, но та пугающая бледность, что была у него накануне, стала понемногу отступать. Биара улыбнулась, довольная проделанной работой. Поправив на нем сбившуюся повязку, ответила:

— Кончено же не отнесла.

— Но… почему? — Хьюго выглядел каким-то до уязвимости растерянным.

«Во что только болезнь не превращает сильных мужей», — хохотнула про себя травница, припоминая, как эту фразу обронила одна пожилая женщина в ее деревне, для мужа которой она готовила снадобья. Кажется, тогда у него было простое несварение желудка, но старик вел себя так, будто одной ногой уже стоял в могиле.

— Уж лучше я потеряю этот трижды проклятый камень, чем брошу тебя здесь, раненого и одинокого, — улыбнулась Биара.

Во взгляде наемника проблеснуло что-то, значение чего ей не удалось разгадать.

— Ирас настаивал на том, что это задание срочное, и его надлежит выполнить как можно скорее, — наконец произнес Хьюго, прикрыв глаза от усталости.

— Я срочно принесу этот камень — как только буду убеждена в том, что тебе ничего не грозит.

— Предполагалось, что это я буду за тобой присматривать, а не наоборот, — слабо улыбнулся он, проваливаясь в дрему.

— Мы вроде как условились, что будем действовать сообща: никаких командиров и подопечных, помнишь? Только приглядывающие друг за другом напарники.

Он ей не ответил, будучи полностью поглощенным сном.

* * *

Самостоятельно он пробудился уже к следующей ночи. В лежачем положении ему удалось разглядеть лишь приветливо потрескивающий костер, да мирно дремлющую в противоположном конце пещеры Биару. Хьюго приподнялся на локтях, прислушиваясь к собственным ощущениям. Повязки натянулись, в ответ на что раны отозвались легкой ноющей болью — не столь неприятной, как могла бы быть. Куртка, которой он был укрыт все это время, съехала на пол. Удостоверившись в том, что дела его не так уж плохи, он сел, слегка кривясь от боли. Этого оказалось достаточно, чтобы потревожить чуткий сон травницы. Завидев Хьюго, облокотившегося о стену пещеры, в ее глазах промелькнула буря.

— Тебе нельзя вставать! — воскликнула Биара, подскакивая к нему.

— Почему же? — с непонимающей улыбкой поинтересовался наемник, наблюдая за ней. С растрепанными после сна волосами и взглядом, полным искреннего негодования, она была похожа на грозную гарпию, разве что самую малость заспанную.

— Раны потревожишь, — терпеливо пояснила девушка, будто разговаривая с несмышленым ребенком.

Она осторожно приподняла одну из повязок. Раны отлично затянулись, покрывшись толстой коркой.

— Как по мне, выглядит неплохо, — прокомментировал Хьюго.

— Зажило как на собаке… — тихо пробормотала травница, удивленно изучая порез.

— Как грубо! — отозвался он, веселясь.

— Ничего не понимаю… Я ведь не могла так долго спать, — Биара задумчиво отпустила повязку.

— Приятным дополнением к моему виду является хорошая регенерация. Разумеется, до чудес не доходит, однако фраза «как на собаке» и впрямь довольно емко нас описывает. Будь я в облике дракона, раны затягивались бы еще скорей.

— Вот как…

— Мне кажется, или я слышу в твоем голосе огорчение? — поддел ее Хьюго.

— Да нет, что ты, — Биара оказалась слишком уставшей, чтобы распознать в его словах шутку. — Просто… я думала, ранения в таком хорошем состоянии благодаря тому, что я все делаю правильно.

— Ну, без должного ухода они бы и не затянулись так скоро, — он поднял упавшую куртку. — Тебе не было холодно?

Девушка пожала плечами, принявшись копошиться у котелка.

— Выпей это, — скомандовала она, поставив перед ним теплый чугунок с чем-то ароматным внутри, а также вручив в руки увесистый сверток. В нем оказалось множество ягод, орехов и даже парочка вареных корнеплодов.

Хьюго поднял котелок: от него пахло медом, ягодами и мятой.

— Где ты сумела мед раздобыть? — удивленно спросил он, пробуя сладкий, приятный напиток.

— Главное знать, где надлежит искать, — устало отозвалась Биара, облокачиваясь о стену по другой стороне пещеры.

Только сейчас Хьюго заметил, что ее голос звучал очень уж хрипло — ранее он принял это за обыкновенное состояние после сна, но сейчас от его внимания не укрылся и легкий насморк девушки.

— Да ты и сама не в лучшем состоянии, — произнес он, внимательно глядя на нее.

— Нужно просто немного отдохнуть, — небрежно отмахнулась Биара, укладываясь. — Скажи, ты и правда думал, что я могла уйти к гномам, бросив тебя здесь?

— Не то, что бы я на тот момент в принципе особо много думал. — Хьюго с улыбкой смотрел на то, как она понемногу засыпает. Напоследок сказал: — Спасибо, что помогла мне.

— Спасибо, что спас меня, — отозвалась Биара сквозь дрему.

— Иначе и быть не могло.

После того, как она уснула, Хьюго еще некоторое время наблюдал за ней. В эти мгновения травница показалась ему как никогда хрупкой снаружи, но очень сильной внутри.

Конец пути

Как и обещала, Биара отправилась к Хрустальному Пику лишь когда полностью убедилась, что Хьюго в порядке и более ему ничего не грозит. Она отчалила днем, запомнив все его указания касательно того, где именно искать гномов: это было не так уж сложно, ибо следовало попросту идти вдоль песочной тропинки вверх, до каменных ступеней, ведущих к храму. Она управилась довольно быстро, вручив гномам их долгожданный камень, сокрытый в футляре. Коротко ее отблагодарив, горный народ поспешил по своим делам, и уже к вечеру она вновь была в пещере, где ее ждал Хьюго.

Поскольку вся его одежда была ранее нещадно изрезана, так что по итогу у него осталась одна лишь потрепанная куртка, Биара сумела выпросить у гномов длинную мужскую рубашку. Она гордо вручила ее Хьюго со словами: «горный народ невероятно плечистый и коренастый, а значит, даже на тебя должно налезть». После девушка невероятно долго умирала со смеху, потому как рубашка хоть и вполне сносно налезла на плечи наемника, и даже подходила ему по длине, в руках оказалась беспросветно короткой, отчего Хьюго в ней смотрелся презабавно. Ситуацию могла спасти только куртка, скрывающая коротенькие рукава гномьих одежд.

Тем же вечером, после того как Биара вдоволь насмеялась с его нового наряда, они сидели у костра, отдыхали и обсуждали свой дальнейший путь. Девушка в очередной раз за день оглушительно чихнула.

— Боюсь, пора заканчивать с ночлегами посреди лесов и гор, — прокомментировал Хьюго, глядя на то, как она потирает раскрасневшийся нос.

— Поддерживаю, — хрипло отозвалась Биара. — Я бы сейчас многое отдала за теплую ванну и кусок душистого мыла.

— Неподалеку отсюда расположен людской город Химма. Думаю, отправившись завтра на рассвете, к середине дня мы уже будем там.

— А как же твои раны? Разве ты будешь в состоянии выдержать день пути?

— Более чем, — усмехнулся Хьюго. — Чего не скажешь о тебе.

— Это всего лишь простуда, — отмахнулась девушка, потянув носом. — Поверь, я чувствую себя намного лучше, чем это выглядит со стороны.

— Ну-ну, — протянул он, скептически глядя на вновь чихнувшую Биару. — Думаю, в городе тебе должно полегчать. На сей раз возьмем столько теплой одежды, чтобы даже оказавшись в Ностэрии^[5] посреди зимы, ты не замерзла. Идет?

Девушка утвердительно кивнула в ответ.

* * *

Согласно его словам, они отправились вместе с первыми лучами солнца. Биара значительно взбодрилась, вновь оказавшись в пути, и даже отказалась отдавать Хьюго ножны с фальчионом, которые он предложил забрать, чтобы облегчить ей ношу. Как и отказалась от куртки, аргументировав тем, что для всех будет лучше, если она останется единственным свидетелем коротких рукавов его гномьей рубашки. В неспешном темпе они спустились с Драконьего Хребта, выйдя к более привычной глазу лесостепи.

— Каковы планы по прибытии домой? — как можно более невозмутимо спросил Хьюго, когда они вышли к широкому пшеничному полю — первому сигналу, сообщающему о близости деревень и поселений.

— Не уверена… наверное, снова вернусь к своей хижине, — ответила травница, несколько поникнув.

Он взглянул на нее, силясь понять: отчего именно ей грустно — из-за окончания путешествия или вероятного расставания с ним? Сколько Хьюго не пытался, он никак не мог найти в себе достаточно решимости, чтобы заговорить с ней о том, что чувствует. Его постоянным оправданием перед собой было то, что время еще есть, а их путь пока не подошел к концу. Уж лучше он насладится ее компанией и признается в своих чувствах под конец, чем испортит все сейчас, узнав, что Биара не заинтересована во взаимности. Быть может, она попросту была с ним добра так же, как и с остальными, и ничего больше дружеской приязни к нему не испытывала. Хьюго помотал головой, желая избавиться от столь неприятных мыслей.

Вскоре они остановились перед простыми городскими воротами. Химма не был таким уж большим и громоздким из-за того, что располагался на самых отдаленных землях западного Королевства. Стенами ему служили хилые деревянные постройки, а стражников у входа и вовсе не оказалось — никто из соседей не был заинтересован в захвате небольшого городишки. Шагая бок о бок, они прошли через ворота.

Биара с любопытством вертела головой, рассматривая невысокие дома, неровные улицы и бедно одетых горожан. Они отлично вписывались здесь: ее некогда благородного вида туника была перепачкана сажей, засохшей кровью и грязью, а рубашка и вовсе посерела. Хьюго выглядел не намного лучше: чистую рубашку скрывала потертая, не менее грязная куртка, вся в пыли и черных разводах.

Он шел вперед, выискивая глазами заведение на подобии таверны или постоялого двора. Вдруг в его локоть крепко вцепились. Хьюго удивленно взглянул на Биару только затем, чтобы увидеть, как та взволнованно смотрит куда-то вперед. Проследив за ее взглядом, он обнаружил криво сколоченную доску объявлений, увешанную пожелтевшими пергаментами с кричащим заголовком: «Разыскивается за награду».

— Наемник по имени Хьюго: недлинные каштановые волосы, светло-зеленые глаза и прямые черты лица. Может носить короткую бороду, — пробормотала Биара, читая объявление. — Как такое возможно? — непонимающе протянула она, еще крепче сжав пальцы, будто опасаясь, что его сейчас у нее отберут. — Кому нужна твоя поимка?

— Похоже, капитану Риксентела невероятно важно это повышение, — протянул наемник, удивленный не меньше Биары.

Правду говоря, подобное известие его не встревожило. На доске объявлений было минимум семь бумажек с кратким описанием Хьюго и обещанием награды. Не такой уж высокой, говоря откровенно, но для простолюдинов это были деньги существенные.

— Пожалуй, нам пора, — пробормотала травница, потянув его обратно к воротам.

Хьюго последовал за ней, усиленно соображая. Если ему в данный момент блага, предоставленные городом, были не столь критичны, то Биара еще как нуждалась в удобном ночлеге и теплой одежде. Иначе ее простуда могла перейти во что-то более серьезное. Идя под руку, они вышли из города и остановились лишь когда отдалились от основной дороги, сойдя с тракта на лесную опушку.

— Думаешь, следующий город тоже сплошь увешен подобными объявлениями? — спросила она, потянув носом.

— Вероятней всего, — произнес Хьюго, задумчиво глядя на нее. — Послушай… то, что мне лучше пока не соваться в город, не значит, что путь туда закрыт для тебя. В отличии от меня, ты сейчас нуждаешься в отдыхе и тепле. Почему бы не отправиться туда одной? Я сообщу всю информацию, чтобы ты могла взять денег из любого банка или Монетной Гильдии, которыми я располагаю, и…

— Исключено, — отрезала Биара. — Я не пойду без тебя — не может быть и речи.

— Но… — он почувствовал себя растерянным. — Тебе нельзя продолжать путь вот так! Если не хочешь идти в город сама, я могу сопроводить. За время пути у меня отросла борода, так что вряд ли кто-то пронырливый найдет схожесть с теми объявлениями.

— Ну уж нет! — воскликнула она, грозно став перед ним. В ее блестящих от простуды глазах проскочили молнии. — Я не для того так долго выхаживала тебя, чтобы теперь ты попался какой-то городской страже с их капитаном!

Хьюго с глупой улыбкой смотрел на Биару, ни то умилившись, ни то позабавившись от ее свирепого вида.

— Еще немного, и я подумаю, что ты в меня влюблена, — пошутил он, не придумав ответа лучше.

Девушка переменилась на лице, отчего Хьюго мгновенно пожалел о своих словах. Она угрюмо опустила взгляд, выглядя одновременно смущенной и расстроенной. Наемник уже собрался извиниться за неосторожные слова, но она его опередила, тихо произнеся:

— …Возможно?

— Возможно влюблена? — глупо переспросил он, окончательно растерявшись.

Биара утвердительно кивнула, подняв неуверенный взгляд. Хьюго был не в силах скрыть искреннего счастья на лице, но нужные слова все никак не шли.

— А ты? — тихо спросила травница, внимательно глядя на него.

— Думаю… что тоже не хотел бы так быстро с тобой расставаться, — наконец произнес он, чувствуя, как бешено колотится сердце то ли от радости, то ли от волнения. — Да что уж там, я более и дня без тебя представить не могу, — тихо добавил он.

Биара подлетела, крепко сжав его в объятьях.

— Ау! — скривился Хьюго, когда порезы отозвались неприятной болью. — Я все еще самую малость ранен…

— Потерпишь, — довольно отозвалась она, слегка ослабив хватку.

* * *

Не сказать, чтобы с того самого момента что-то сильно переменилось. Они продолжили свой путь, но на сей раз Биара крепко держала Хьюго под руку, тем самым пытаясь хоть немного согреться. Идти в город она напрочь отказалась, а ему, растроганному ее признанием и осознанием того, что чувства их оказались взаимны, не так уж хотелось убеждать девушку в обратном. Время от времени он с нежностью поглядывал на нее, не в силах поверить в то, что это происходит с ним на самом деле. Когда Биара призналась в своей влюбленности, она стала казаться ему еще более дорогим и важным существом среди всех в этом мире. Хьюго никогда бы и не подумал, что сможет столь трепетно к кому-то относиться.

Ближе к вечеру они вновь были вынуждены остаться ночевать в лесу. После скудного ужина Биара лежала на его коленях, чихая пуще прежнего. Голос ее совсем охрип, да и в целом состояние было хуже некуда. Невзирая на протесты, Хьюго укрыл ее своей курткой, и теперь задумчиво глядел в потрескивающий костер, раздумывая: как поступить? Биару следовало как можно скорей доставить в любой город, даже если она будет тому противиться — иначе ее простуда рискует перерасти в нечто похуже. Он отлично знал, что даже самых крепких воинов в считанные дни могла унести болезнь, казавшаяся поначалу обыкновенным насморком.

К утру у Биары начался жар, да и сама она более не выглядела столь бодро и уверенно, как раньше. Более ждать Хьюго был не намерен: было решено остановиться в ближайшем селении.

Им посчастливилось выйти к такому взмахов через триста. Люди в деревне оказались отзывчивыми, позволив чужакам занять старый нежилой амбар, в котором изредка останавливались странники: в нем было достаточно места для очага, древняя кровать с паршивым соломенным матрасом и даже пара кривых, скрипящих табуретов. Немного погодя Хьюго удалось раздобыть несколько старых одеял и одолжить котелок с креплениями. Сын старосты добродушно предложил ему воспользоваться своим луком для охоты.

Завернув Биару во все одеяла, которые ему удалось собрать, наемник отправился на охоту, где добыл двух кроликов: одного он отдал владельцу лука, а второго приготовил для девушки. Не то, чтобы Биара в этот день отличалась особым аппетитом: Хьюго был уверен в том, что она запихнула в себя еду исключительно из вежливости.

Следом она объяснила ему, как изготовить настойку из остатков тех трав, что у нее были, и как выглядят те, которых не хватало. Он исправно постарался найти все перечисленное, но по итогу оказалось, что правильно отыскать удалось лишь половину растений. Биара все равно его подбодрила, сказав: «очень даже неплохо для первой попытки». Отчего-то Хьюго показалось, что она это сказала только затем, чтоб он не слишком огорчился.

— Знаешь, что мне поможет? — произнесла она через какое-то время, выглянув из своего убежища в виде кипы одеял. Хьюго, до этого вдумчиво изучающий ее фальчион, поднял вопросительный взгляд. — Если ты ляжешь рядом, мне будет теплей.

— Но тогда у тебя не останется так много свободного места.

— Перетерплю.

Пожав плечами, Хьюго лег рядом, осторожно обняв кучу одеял, под которыми притаилась Биара.

— Теплее? — поинтересовался он, пытаясь глазами отыскать ее лицо.

— Намного, — довольно отозвалась девушка, прижимаясь к нему, но так и не показавшись из своего временного убежища.

Вскоре она уже мирно сопела под боком, укутанная в одеяла подобно гусенице, свившей себе плотный кокон. Хьюго и сам не заметил, как уснул вслед за ней.

Пробудился он лишь под утро, да и то потому, что Биара завозилась где-то у него под рукой. Вскоре из одеял показалось ее заспанное лицо.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, прикладывая ладонь ко лбу девушки. Жар спал — это был очень хороший знак.

— Намного лучше, — улыбнулась она, подавив зевок. Голос ее звучал уже не столь хрипло, как раньше.

Хьюго облегченно вздохнул, перевернувшись на спину.

— Не так я себе представлял нашу первую совместную ночь в постели, — пошутил он, радуясь оттого, что Биаре не стало хуже.

Она ответила ему болезненным тычком под ребра, лишь по счастливому стечению обстоятельств минуя перевязанный порез.

— Пора придумать что-то с завтраком, — сказал он, поднимаясь.

— Я могу помочь!

— Нет, сегодня ты все еще отлеживаешься, — строго отрезал Хьюго, надевая куртку.

Девушка фыркнула в ответ, но спорить не стала. Натянув ворох одеял до самого носа и наблюдая за тем, как он пристегивает ножны, спросила:

— Куда пойдешь?

— Вновь навещу сына старосты, чтобы одолжить его лук. Вчера он выглядел довольно счастливым, получив целого кролика в подарок. Скоро вернусь.

Дорога была недолгой: она петляла вдоль серых домов с соломенной крышей, ведя его сквозь давно как пробудившуюся деревню. Всадников у хижины старосты Хьюго заметил еще издалека. Они стояли возле старика, о чем-то оживленно его расспрашивая. Тот нехотя отвечал, время от времени бросая неуверенные взгляды в сторону заброшенного амбара.

Наемник замер, быстро прикидывая, как быть. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы всадники зашли в амбар — ни к чему было втягивать в это Биару. Как и нельзя было с ней бежать, ведь девушка и без того ослаблена, да и не обязана терпеть еще один тяжелый путь из-за его прошлых ошибок. Нет, более Хьюго был не намерен изворачиваться, а потому он спокойной походкой отправился навстречу всадникам, придерживаясь за рукоять меча. Говорившие мигом обратили на него внимание. Главарь, что расспрашивал старосту, подъехал к нему:

— Ты — наемник Хьюго?

Он утвердительно кивнул, быстро изучив прибывший за ним отряд. Пятерка всадников в добротной сбруе, но без распознавательных знаков — значит, это никак не могли быть люди из Риксентела. Но как же тогда простой капитан городской стражи мог позволить себе найм целого кавалерийского отряда? И все только затем, чтоб его поймать? Что-то тут не вязалось.

— Кто меня разыскивает? — спокойно осведомился Хьюго, наблюдая за действиями всадников. Те не выглядели так, будто собирались тотчас же его атаковать. На лице главаря промелькнуло сомнение, будто он не знал, может ли назвать имя своего нанимателя. — Это был Ирас, верно? — наконец догадался Хьюго.

Не видя смысла отрицать, главарь молча кивнул.

— Буду ждать его вон в том доме, — наемник указал рукой в сторону, где располагался старый амбар.

— Я должен буду выставить у него охрану, чтобы удостовериться, что ты не сбежишь, — произнес главарь ему вслед.

Хьюго безразлично пожал плечами, даже не обернувшись.

Когда он вернулся, Биара сидела на кровати в своем гнезде из старых одеял, скрестив ноги.

— Все кролики разбежались? — усмехнулась она, завидев его с пустыми руками.

— Мне удалось поймать нечто похуже простого кролика, — отозвался Хьюго, отцепив ножны от пояса и садясь на старый табурет неподалеку. — У нас будут гости.

— Какие еще гости? — всполошилась девушка.

— Оказывается, вовсе не капитан Риксентела ответственен за те объявления: твоему братцу приспичило разыскать меня столь сильно, что он не погнушался пообещать награду, и даже нанял целый отряд ради поисков.

— Ирас?!! — радостно воскликнула Биара, взбодрившись. — Так это же чудесно! Значит, тебе ничего не грозит!

— Ты действительно плохо знаешь своего брата, — сокрушенно покачал головой Хьюго.

— Брось, это ты его знаешь недостаточно, — отвечала Биара, не переставая улыбаться: новость о приезде Ираса невероятно обрадовала ее. — Он, между прочим, очень хорошо о тебе отзывался, когда рассказывал мне о данной миссии. По его словам, ты столь надежный, что он долго пытался тебя разыскать только затем, чтобы поручить сопровождать меня на этом задании.

— Хочешь сказать, ты знала о том, что я буду тебя сопровождать, задолго до дня, когда мы впервые встретились? И что Ирас разыскивал меня, чтобы поручить это задание?

— Ну, да.

— Вот же бессовестный ублюдок, — тяжело вздохнул Хьюго, оперев оббитые металлом ножны о пол, перебрасывая рукоятку меча из одной руки в другую.

Биара растеряно смотрела, не понимая значения его слов. Объясниться он так и не успел: старая дверь громко отворилась, когда в нее влетел Ирас.

— Где она?!! — воскликнул он, бегло осматривая помещение.

На его голове красовалась темно-синяя шляпа с черным пером, а сам он был облачен в простой охотничий костюм превзойденного качества: из замши, шелка и шерсти. Пряжки куртки отливали серебром.

— Ирас! — восторженно воскликнула Биара, приподнявшись на коленях и протянув к брату руки для объятий. Все одеяла, что до этого покоились на ее плечах, съехали вниз. Таким образом от Ираса не укрылись еще не сошедшие синяки на ее кистях, а также покрасневший нос и блестящие от простуды глаза.

— Я велел тебе приглядывать за ней! — гневно обрушился он на Хьюго.

Наемник ничего не ответил, продолжая загадочно улыбаться и вертеть в руках ножны.

— Ирас!!! — возмутилась Биара, опустившись обратно. — Как ты смеешь так говорить? Если бы не Хьюго, твой камень уже давно бы почивал в лапах темных эльфов! Он выполнил задание так хорошо, как не смог бы никто!

— Ты всегда была слишком мягкосердечной, моя дорогая, — отмахнулся от нее Ирас, продолжая сверлить взглядом сидящего к нему вполоборота наемника.

— А ты, ты всегда был таким… подлым мерзавцем? — нашлась что ответить Биара, злобно глядя на брата.

Тот ошарашенно на нее посмотрел.

— Это он тебя такому научил? — Ирас кивком указал на Хьюго, улыбка которого стала еще шире.

Биара не ответила, напустив на себя еще более грозный вид.

— Как бы там ни было, нам пора, — поспешно произнес брат, осматриваясь. — Я доставлю тебя домой самой лучшей каретой. У тебя десяток взмахов на сборы.

Он отошел к выходу, облокотившись о дверной косяк. Биара не сдвинулась с места, продолжая сидеть на кровати посреди одеял.

— Ну-у? — протянул Ирас, заметив ее бездействие.

— Ирас, я… останусь здесь, — проговорила сестра, смущенно улыбнувшись.

— Что, прости? — не понял он, растерянно глядя то на нее, то на Хьюго, что так и не проронил ни единого слова.

— Я останусь здесь, — повторила Биара уже более уверенно. — Думаю, я сумею самостоятельно добраться до дому… если вообще туда вернусь.

— Вот как… — произнес Ирас, задумчиво глядя на Хьюго. — Ты уверена в своем… решении?..

— Более чем.

Брат переступил с ноги на ногу, не зная, что предпринять. Было видно, как сомнения и беспокойство о сестре одолевают его. Простояв так еще некоторое время, переводя взгляд то на Хьюго, то на Биару, Ирас наконец произнес:

— Что же… в таком случае, могу только пожелать удачи, — он притворно поклонился сестре, сняв свою шляпу.

Девушка, так и не дождавшись от него объятий, решила сама проявить инициативу, а потому соскочила с кровати и подлетела к Ирасу, крепко его обняв, так что Хьюго на мгновение даже стало завидно. Когда она его отпустила, то сказала:

— Собираешься уйти, даже не послушав через что нам пришлось пройти, чтобы доставить этот твой камень гномам?

— Ты же знаешь, сестренка, все как обычно: слишком много дел и слишком мало времени. Твои поиски и без того выбили меня из графика. Кроме того, — он бросил едкий взгляд на молчащего наемника, — полагаю, часть рассказа все равно не предназначена для чужих ушей. Не так ли, Хьюго?

Ему стоило огромных усилий, чтобы не рассмеяться. Страшно представить, какие картины Ирас мог себе вообразить, представляя их совместное «путешествие». У Хьюго не было совершенно никакого желания убеждать его в обратном.

— Так что же, ты прямо сейчас уйдешь? — растерянно уточнила Биара, прервав ту неловкую паузу, что возникла после вопроса Ираса.

Хьюго едва удержался от того, чтобы не прокомментировать: «Чем раньше он уйдет, тем лучше».

— Именно так, сестра. Пожалуй, мне более нечего тебе предложить, — разведчик отступил на несколько шагов, двинувшись к выходу.

— Постой! — окликнула его Биара.

Ирас немного раздраженно обернулся:

— Чего тебе еще?

— Верни Хьюго деньги, которые ему пришлось потратить на меня за одежду, снаряжение в дорогу и… и оружие! — в подтверждение этих слов, она грозно скрестила руки — видимо, стараясь придать себе вид повнушительней.

Брат скорчил болезненную гримасу.

— Раз вы теперь вместе, разве я должен ему что-либо возвращать?..

— Тогда мы вместе еще не были, — весело отозвался Хьюго, наконец подав голос. Естественно, ему было все равно до денег Ираса, однако позлить того в отместку за подставную поимку в Риксентеле было делом чести.

Разведчик хотел ответить ему очередной колкостью, но под строгим взглядом Биары был вынужден сдаться. Отвязав от пояса увесистый мешочек с монетами, он бросил его Хьюго.

— Ты знал, что роль заботливого старшего братца тебе к лицу? — усмехнулся наемник, даже не потрудившись изучить содержимое кошеля.

Ирас долго смотрел на него, пытаясь подобрать ответ. По итогу, отделавшись краткой фразой: «Теперь она — твоя проблема», он развернулся к выходу. У самого порога разведчик в последний раз обернулся к сестре:

— В случае чего, ты знаешь, как меня искать, — сказав это, Ирас исчез снаружи.

Биара счастливо переглянулась с Хьюго.

— Видишь, я ведь сказала, что не такой уж он и ужасный.

— Боюсь, тебе все еще не удалось меня в этом переубедить, — отозвался наемник. Из любопытства, он развязал брошенный разведчиком мешок с монетами только затем, чтобы сокрушенно произнести: — Ну, разумеется.

— Что там?

— Полностью набит медяками, — он с улыбкой протянул ей бархатный кошель.

Желая удостовериться лично, Биара схватила его и, опустившись на кровать, принялась перебирать содержимое.

— И впрямь, сплошные медные монеты, — пораженно протянула она, будто не в силах уверовать в то, каким пройдохой оказался по итогу ее брат. — Вот же…

— Давай, — подначил Хьюго, усаживаясь рядом. — Скажи это — я хочу услышать из твоих уст о том, каков Ирас негодяй.

— Катись в Бездну, милый, — продемонстрировала свою самую очаровательную улыбку Биара, отложив набитый медяками кошель в сторонку.

— Итак… какие планы на будущее?

— Хм-м… — травница сделала вид, что задумалась. — Возможно, я бы не отказалась, если бы кто-то скрасил мое пребывание в хижине. Интересует?

— Возможно, — отозвался Хьюго, нежно прижав ее к себе. — Но пока маловато подробностей.

— Я могу и дальше собирать травы, изучать всякие любопытные вещи из книг и следить за тем, чтобы тебя не обсчитывали хитрые торговцы на рынке, ну а ты бы мог… например, охотиться в лесу неподалеку, продавая крестьянам пойманную дичь. А еще, я наконец обучу тебя танцам, а ты меня — сражению на мечах! — она крепко обняла его в ответ.

— Звучит не так уж плохо, — призадумался наемник.

— Думаю, мы могли бы поселиться в новом месте: поближе к природе и подальше от домов других людей.

— Только не возле Риксентела, — произнес Хьюго.

— Как можно дальше от Риксентела, — серьезно повторила Биара.

От автора

И вот, еще одна история достигла своего финала: путешествие окончено, а герои нашли то, в чем так долго нуждались. Финал, но далеко не конец, потому как у меня есть еще пара историй, о которых хотелось бы вам рассказать. Некоторые из них уместятся в одну часть, а другие могут потребовать целых 4. Одни будут иметь формат зарисовки, демонстрируя определенную сценку из жизни героев, а другие могут превратиться в целый сюжет, пускай и короткий. И, конечно же, все будут связаны одной простой темой: дальнейшая жизнь Биары и Хьюго после того, как они вернулись из своего первого совместного путешествия. Новые истории вы найдете в сборнике рассказов под названием «Заметки травницы».

Дополнение: Хьюго Эсгоз

Хьюго родился и вырос в старом замке у берегов Восточного моря, что принадлежал древнему роду Эсгоз. Символом семьи была ласточка, в честь чего крепость, построенная из темного камня, звалась «Черным гнездом».

Оба его родителя были потомками редкого вида существ, способных обладать двумя обликами: человека и дракона. Унаследовав их природу, Хьюго был способен принимать второй облик, в котором перенял алый окрас матери и светло-зеленый цвет глаз отца.

Зирантар Эсгоз, владелец «Черного гнезда», был вынужден целиком заниматься воспитанием сына, когда его мать, амбициозная колдунья Норнес, покинула их, едва мальчику исполнилось шесть лет, чтобы отправиться в странствия по миру и развивать свою магическую силу.

Хоть Зирантар самоотверженно растил сына, их отношения складывались не самым лучшим образом. Искусный воин и ветеран нескольких войн, он был превосходным мечником и в совершенстве знал множество школ боевого искусства, однако когда дело касалось общения с Хьюго, Зирантар вел себя отстраненно, из-за чего между ними так не выстроились крепкие отношения.

Он обучил сына всему, что знал сам, в том числе и искусству сражения, благодаря чему Хьюго стал превосходным бойцом, но из-за своей излишней строгости и замкнутости, Зирантар так и не сумел научиться общению с сыном, от чего Хьюго чувствовал себя невероятно одиноким, впоследствии перекладывая всю ответственность за это на отца, с каждым годом злясь на него все больше и больше.

В 17 лет юноша сбежал, прихватив с собой один только меч, ранее принадлежавший его отцу в качестве трофея после одной из битв — тогда он и понятия не имел, что неумышленно забрал с собой древнюю реликвию, выкованную еще до Катаклизма, где-то у берегов Агроса, что ныне зовут Мертвыми Землями. Прекрасный меч с ониксовой гардой и золотым полумесяцем у навершия некогда принадлежал императорской династии, что погибла вместе со своим народом после взрыва звезды Каллеиды.

Юноша не знал об этом — ему достаточно было того, что меч являлся одним из ценнейших трофеев отца, а потому его кража (хоть Хьюго всегда утверждал, что это не было воровством) свершилась исключительно с целью рассердить Зирантара.

Будучи полностью предоставленным самому себе после побега из Черного гнезда, Хьюго подался в ближайший город, ища чем бы себя занять и заработать на пропитание. Поначалу он исполнял мелкие поручения, которые могли давать юношам его возраста за пару монет: доставить послание, помочь с грузом у порта или на крайний случай донести покупки зажиточных горожан до их домов.

Однажды один из торговцев, обративший внимание на немалый рост и крепкое телосложение юноши, нанял его в качестве одного из охранников для своего товара. Вечером того же дня его попыталась ограбить шайка преступников, искушенная драгоценностями, что продавал торговец. Умевший обращаться с мечом Хьюго показал себя наилучшим образом, едва ли не в одиночку расправившись с бандитам.

Быстро смекнув, что парень сгодится для работы куда более серьезной, нежели охрана, торговец поручил ему новое задание, предложив за него больше денег, чем все то, что Хьюго мог заработать до этого момента. Задача была проста: следовало всего лишь устранить определенную «цель» — главного конкурента торговца.

Некоторое время поразмыслив, юноша согласился на задание, потому как денег у него было не много, а новая работа предлагала немалую сумму, да и казалась посложней обычной погрузки багажа или охраны. Не последнюю роль сыграл и тот факт, что Зирантар всегда отзывался о наемниках с большим презрением, считая их ремесло грязным и недостойным — для юноши это оказалось дополнительным поводом, чтобы позлить своего отца, пускай даже тот не мог знать, чем занят его сбежавший сын.

Несмотря на способность принять драконий облик и вести иной образ жизни, Хьюго никогда не рассматривал эту возможность всерьез. Он одинаково недолюбливал как людей, так и высокомерных драконов, однако жизнь именно среди крылатых собратьев его никогда не интересовала. Юноша почти не использовал свой второй облик для выполнения контрактов и старательно хранил его втайне. Лишь немногие из нанимателей могли знать о его истинной природе.

Очень скоро Хьюго понял, что обостренное обоняние и большая физическая сила, нежели у простых людей, вместе с превосходными навыками сражения, дают ему немалое преимущество среди прочих наемников. Несмотря на большой магический потенциал, он напрочь отказался от изучения магии, не желая иметь с ней ничего общего из-за своей матери-колдуньи. Единственным заклинанием, которое юноша выучил, стал магический контракт, который он заключал со своими нанимателями, и который отчасти защищал его от недобросовестных клиентов, что намеревались не выполнить свою часть сделки. С годами он улучшал формулу контракта, делая его все более надежным.

Будучи наемником, Хьюго отличился не только благодаря силе и искусным умениям, но и за счет лояльности, бесстрастному подходу к работе и невероятному самообладанию. Он был сосредоточен и прямолинеен, брался далеко не за все заказы, что ему предлагали, но если уж заключал контракт, то делал все возможное, чтобы его выполнить.

Уже к 23 годам он сумел обзавестись безупречной репутацией и стал невероятно востребованным наемником, потому как брался за столь сложные заказы, от которых отказывались остальные — словно ему и вовсе не было чего терять. Несколько раз к его услугам прибегала тайная разведка Королевства, что говорит действительно о многом.

Шесть лет, прожитых таким вот образом, обострили врожденную осторожность и скрытность, что всегда были присущи характеру Хьюго. Работа обучила его держать свои мысли и эмоции под контролем, что оказалось весьма полезным навыком, потому как позволяло сдерживать свой вспыльчивый нрав, тем самым избегая лишних неприятностей. Впрочем, у этого была и обратная сторона: у него вошло в привычку умалчивать о некоторых важных деталях или событиях, когда он считал, что так будет лучше. Не раз по этой причине между ним и Биарой будут возникать споры и недопонимания — по этой же причине будут совершены одни из его наибольших ошибок.

В отличие от большинства других наемников, Хьюго всегда старался поступать честно в отношении остальных, не подставляя и не увиливая. Почти всегда он предпочитает либо говорить прямо, либо попросту молчать. Вероятно, именно поэтому Хьюго всегда недолюбливал излишне хитрых и изворотливых личностей, предпочитая им тех, кто готов был говорить с ним искренне.

Он смог обзавестись лишь одним единственным другом — зеленым драконом по имени Фальдугал, что также ценил прямоту в общении и пренебрегал высокомерием, коим грешили многие их собратья.

В один прекрасный день, в самый разгар сезона Яркого Солнца, Хьюго принял заказ от одного неизвестного ему ранее нанимателя, что желал устранить зажиточного лорда, гостившего в городе Риксентел. На этот раз все пошло по наихудшему сценарию, и наемник оказался в темнице, выжидая подходящего момента, чтобы сбежать. Там его навестил один из бывших нанимателей — шпион Ирас, работающий на разведку Королевства. Он предложил освободить Хьюго в обмен на небольшую дружескую услугу. Соглашаясь, наемник и представить не мог, сколь кардинально это решение повлияет на его дальнейшую жизнь…

Дополнение: Биара Лорафим

Биара была пятым ребенком в семье зажиточного барона Сильвара Лорафим, владеющего землями близ Синего леса. Ее род был назван в честь дриады Лорафим, что множество сотен лет назад покинула эльфийский лес Нивнель-аб-Торук, променяв магию и бессмертие на любовь смертного человека, положив начало целому роду.

Благодаря своему происхождению, Биара была образованным ребенком, чем могли похвастать далеко не многие. Едва обучившись читать, она тут же потянулась к множеству книг из отцовской библиотеки, находя в них альтернативу перед скучными уроками матери, Нимиды Лорафим, что с фанатичным упорством обучала дочерей всем аспектам жизни леди их положения и постоянно твердила, что они должны быть украшением своего дома. Взгляды матери шли вразрез с мировоззрением ее третьей дочери, а потому Биара постоянно искала любой повод, чтобы избежать присутствия на том или ином мероприятии, проводя свободное время над всеми книгами, до которых только могла добраться. Возможно, не последнюю роль в ее упрямой любознательности и нелюбви к светскому времяпровождению сыграл тот факт, что Биара оказалась наиболее близкой как внешне, так и духом, к своей древней прародительнице-дриаде, хоть об этом не мог знать никто, включая ее саму.

Жизнь в поместье Лорафим была непростой даже для тех, кто старался прилежно слушаться барона с баронессой. Сильвар постоянно подначивал детей друг против друга, считая, что таким образом готовит их к суровой взрослой жизни. Он поступал жестоко, ибо его расположение было переменчиво подобно небу, из-за чего между детьми постоянно возникали споры и ревность за «внимание» отца.

Нимида нисколько не улучшала ситуацию, будучи зацикленной исключительно на себе и том, чтобы вырастить из дочерей прилежных леди, с которыми не стыдно будет выходить в свет. Все внимание баронессы было приковано к тому, как хорошо дочери следят за своим внешним видом и насколько уверенно держатся в высшем обществе.

Для Биары, что с самого начала обладала мягким характером и старалась избегать конфликтов, жизнь в постоянной конкуренции с братьями и сестрами, холодной матерью и строгим отцом, была весьма трудна. Единственным утешением для нее стали книги и старший брат Ирас — единственный изо всех детей, что сумел разглядеть подлость Сильвара и не велся на его провокации, не поощряя в себе озлобленность против остальных, которую барон так старался им привить.

Вместе брат с сестрой как могли поддерживали и вдохновляли друг друга. Ирас частенько доставал для Биары редкие книги, благодаря чему она самостоятельно обучилась искусству чисел, которое считалось привилегией одних только ученых из далеких Академий. Когда любимой сестренке исполнилось тринадцать лет, брат сумел раздобыть для нее старый травник с рецептами множества зелий и отваров — таким образом Биара сумела открыть для себя новое увлечение.

С тех пор она постоянно сбегала из поместья, чтобы ухаживать за небольшим садом в ближайшем лесу, в котором высаживала все найденные растения и экспериментировала с ними над новыми зельями и настойками. Впоследствии это умение не раз пригодилось, когда требовалось быстро выходить синяки и ушибы Ираса, частенько встревающего в драки и городские разборки. Почти ни разу Сильвар не успевал ничего подметить, так хорошо Биара умудрялась скрывать и поспешно залечивать увечья брата.

Он же, в свою очередь, обучал ее некоторым трюкам и уловкам, которые знал сам, например: как стащить столовое серебро или пару отцовских монет для того, чтобы после обменять на них пару-тройку любопытных книг у купцов.

Именно благодаря Ирасу девочка сумела сохранить доброту в сердце, не утратив той искры жизнерадостности и любознательности, которые всегда были ей присущи. Брат не раз говорил, как важно не поддаться влиянию отца и быть в стороне от того яда, которым он отравлял души остальных своих детей.

Со временем тайные вылазки Ираса в город стали более дерзкими, а проблемы, в которые он постоянно встревал, привлекли внимание одного из королевских разведчиков. Подметив находчивость и смелость мальчишки, которому постоянно удавалось выкрутиться изо всех передряг, шпион решил втайне взять его к себе на обучение, и когда юноше исполнилось 22 года, наставник посчитал, что Ирас готов для службы на разведку Королевства. Настало время проявить себя и, соответственно, наконец сбежать от ненавистного барона Лорафим.

Биаре было 19, когда она застала брата за тем, как он втайне покидает земли поместья под покровом ночи. Она умоляла Ираса взять ее с собой, потому как с каждым годом Нимида становилась все более нетерпима к своим дочерям, а поведение барона все более жестоким. Брат отказал, сказав, что пока он не в состоянии обеспечить ей безопасную жизнь, а потому будет лучше, если она останется в поместье Лорафим. Ирас пообещал, что вернется за ней как только будет уверенно стоять на ногах и закрепится на службе у Королевства.

Таким образом, Биара осталась совершенно одна. После побега одного из сыновей, Сильвар рассерчал. Он долго пытался найти беглеца, но все оказалось тщетно: годы обучения на разведку дали свои плоды, а потому выйти на след Ираса так и не удалось. Смирившись, барон переключил свое внимание на оставшихся детей, а в особенности на Биару, что всегда была ближе остальных к Ирасу.

Прожив еще год под тиранией отца, так и не дождавшисьбрата, что обещал вернуться за ней, девушка решила взять все в свои руки и сбежала из дома. Ей побег дался не так легко, как брату, потому как на этот раз барон оказался упорен. Спокойно выдохнуть удалось лишь когда она покинула пределы земель, подчиненных Сильвару, найдя убежище в деревне близ города Риксентел. Купив на деньги, стащенные у отца, небольшую хижину на отшибе, у леса, она стала собирать травы и готовить из них отвары, помогая крестьянам и добывая себе пропитание.

Поначалу деревенские отнеслись к чужачке с подозрением, однако очень скоро их опасения были сметены врожденным шармом девушки, мягкостью характера и обширным знаниям, благодаря которым она успешно лечила детей и взрослых. Хоть слава о ее умениях не была такой уж громкой, весть о ней донеслась до городского лекаря. Узнав о смышленой травнице из деревни, время от времени он просил ее помогать ему с особенно тяжелыми случаями, когда нужна была дополнительная пара рук или совет относительно свойств того или иного растения.

В один прекрасный день к ней наведался Ирас. Он существенно изменился: дорогая, но неприметная одежда, из речи пропала былая юношеская пылкость, уступив место осторожным, взвешенным словам. Казалось, даже голос его стал звучать тише и более вкрадчиво. Несмотря на все эти изменения, Биара была невероятно рада видеть брата, а он, в свою очередь, чувствовал гордость за сестру, что сумела вырваться из железной хватки Сильвара и, невзирая на отсутствие опыта, сумела неплохо справиться с самостоятельной жизнью.

С тех пор Ирас время от времени навещал ее, за каждым разом пытаясь втянуть сестру в ту или иную авантюру, желая раскрыть ее потенциал и позволить стать кем-то большим, чем простой деревенской травницей. Усталая от проблем и тревоги, в которой приходилось пребывать все детство, Биара раз за разом отказывала ему, не желая покидать того спокойствия, которое ей даровала свобода.

Миновал год. Девушка была более чем счастлива в своей новой жизни: приготовление зелий и настоек, уход за травами, изучение новых видов растений и чтение книг, которые удавалось купить на скромные сбережения за свою помощь лекарю и крестьянам. Временами пару-тройку редких фолиантов ей подбрасывал во время своих редких визитов Ирас, раздобыв их неизвестно как, неведомо где.

Однажды брат пришел к ней, принеся помимо нескольких свитков одно поручение. Он поведал о том, что ответственен за дипломатическую миссию: надлежало доставить ценный артефакт гномов, который украл один из подчиненных магов Королевства, обратно в храм, именуемый Хрустальным Пиком, чтобы избежать ненужного кровопролития.

Ирас лично поручился доставить артефакт гномов, дав им свое слово, но тут надвинулась новая угроза в лице южного государства Андор-Нау, требующая немедленного вмешательства шпиона. Поскольку гномы чтили кровные узы, единственной возможностью избежать конфликта с ними — отправить вместо себя одного из родственников. Биара была единственной, кто мог помочь в этом, а потому на этот раз она не сумела отказать в помощи. Ирас пообещал, что подыщет ей в охрану одного из лучших наемников, которых можно было сыскать в землях Дауэрта…

Примечания

1

Садэриор — это самая строго охраняемая тюрьма на всем континенте Дауэрта. Она вытесана из огромной скалы, находящейся посреди холодного моря, омывающего берег Пустошей. Внешне Садэриор походит на каменный замок, внутри же она подобна огромной яме. Туда отправляют лишь самых опасных преступников, которым уготовано намного более худшее наказание, нежели просто смерть. С момента основания этой тюрьмы, из нее не было совершено ни единого побега.

(обратно)

2

Одна из Семерки богов, коим поклоняются гномы. Трелла является богиней красоты и плодородия, а также считается одной из основателей рунического искусства — особенной магии гномов, в которой они взаимодействуют с маной посредством рун, заключая в них ее энергию.

(обратно)

3

Даддрис — древнее божество ночных эльфов, отождествленное со смертью и загробным миром.

(обратно)

4

1 хвосст равен 1,23(3) метрам.

(обратно)

5

Ностэрия — континент, расположенный в севере от Дауэрта. Отличается невероятно суровыми зимами, что длятся почти две трети года.

(обратно)

Оглавление

Дружеская услуга

Золото и мечи

Очистка тела и разума

Безумная башня

Духи леса

Первые проблески

Миф наяву

Оттепель

Алые лепестки

Долг травницы

Конец пути

От автора

Дополнение: Хьюго Эсгоз

Дополнение: Биара Лорафим

*** Примечания ***