Факел Геро [Ната Астрович] (fb2) читать постранично, страница - 79

таблички. Маленькая рабыня покраснела и досадливо закусила губку, он бросила быстрый взгляд на своего господина и виновато опустила глаза.

– Не расстраивайся, для того, чтобы бегло писать, нужно много тренироваться, поэтому, если хочешь научиться, то я буду давать тебе уроки. Ты сможешь приходить ко мне, когда я в Тритейлтоне.

– Приходить к тебе, господин? – удивлённо спросила Хиона.

– Да, каждый день.

– Меня не ругать ни ты, ни госпожа, ни Галена?

– Никто тебя ругать не будет, приходи.

Невозможно! Немыслимо! Все в Тритейлионе с ума посходили из-за этой девчонки. Галена даже представить себе такого не могла. Ладно, госпожа Федра, она всегда была слишком добра да жалостлива, но господин! Строгий, не терпящий бесцеремонного поведения ни от кого, позволяет этой рабыне приходить в андрон, когда ей вздумается. Однажды эта дрянь имела наглость явиться чуть свет и разбудить господина, но он не рассердился на неё, не прогнал и не наказал. Учит её грамоте! Зачем рабыне уметь читать и писать, какая от этого польза господам? Ладно, раб, он может стать писарем, секретарём, дослужиться до управляющего, в конце концов! Самое главное, никакой управы теперь на неё не найти, ни шить, ни вышивать она не желает, царапает каракули в табличке целыми днями. И ещё эта нахалка утверждает, что господин очень смеётся, когда она буквы пишет, поэтому, чтобы он радовался сильнее, букв надо писать, как можно больше.

Галена негодовала, Клития грустила, госпожа Федра днём вздыхала по сыновьям и беспокоилась о племяннике, а ночью наслаждалась любовью мужа. Хиона училась строить непослушные буковки в ровные ряды, Идоменей украдкой посмеивался над её детскими уловками – она быстро сообразила, что нужно делать, чтобы ему нравиться, и пыхтела над восковой табличкой, высунув кончик языка от усердия. Агафокл томился в ссылке в далёкой Ольвии.

Тем временем зима медленно, но неуклонно вступала в свои права. Тонкий ледок у побережья день ото дня утолщался. Тучи почти каждый день поливали землю мелким нудным дождём. За ночь вода превращалась в наледь, поэтому каждое утро два раба приносили в верхний Тритейлион носилки с каменной крошкой и посыпали ею террасу и дорожки в саду. Федра, не выносившая промозглую погоду, совсем перестала выходить из гинекея, ограничившись прогулками в придомовой галерее. Галена и Клития последовали примеру своей госпожи, только Хиона, словно челночок, сновала туда-сюда от гинекея к андрону и обратно. Иногда супруги пользовались ею, как гонцом, передавая друг другу устные и письменные послания, так как Гектор, будучи немолодым, остерегался лишний раз выходить на скользкую террасу. И вот, наконец, пошёл снег, крупные мокрые хлопья, плотно укладывались на землю, крыши, террасы и дорожки. Всего за несколько часов внешний мир преобразился до неузнаваемости. Под снеговым покрывалом исчезло всё: бассейн, садовые скамьи, ступени лестниц, вазоны для цветов.

Маленькая путешественница, не по своей воле оказавшаяся в чужом краю, пережив много опасностей, наконец, обрела покой и тепло в богатом поместье Тритейлион. Сумев завоевать любовь госпожи, заручиться покровительством хозяина поместья, и обретя подругу в лице молоденькой рабыни Клитии, девочка наслаждалась каждым прожитым днём. Купаясь в ласке и любви, она по мере своих сил старалась дарить радость тем, кого она успела полюбить всем сердцем. Но даже эта безопасная обитель, не станет последней точкой её удивительного путешествия и однажды она распрощается с Тритейлионом. Когда это будет – знают только Мойры, а пока в Трителионе идёт снег, снежинки кружатся, словно в заколдованном хороводе, и всё вокруг погружается в искрящуюся снеговую пелену, словно в одном далёком лесу туча снова зацепилась за самую высокую сосну.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ