Фонтан [Сергей Савин] (fb2) читать постранично, страница - 3

желающих и даже некоторых нежелающих. Хватался за любую соломинку. Коломбина поехала умом; Арлекин слишком любил звёзды, однажды он ушёл в пустыню и не вернулся.

Остался только Пьеро, но он был из нежелающих. Он не хотел быть шаманом, ему не нужна была сила и способность ходить по чужим снам. После смерти матери он запретил себе сновидения, и с тех пор под веками видел только темноту.

До вчерашней ночи.

Пьеро ушёл из пещеры затемно, до общего собрания – не хотел, чтобы по его виду кто-то догадался. Он чувствовал, как горят щёки и замотался в шарф. Ощущал чужие взгляды и спрятал глаза за круглыми чёрными очками. Потом взял бак побольше – чтобы походка была обычной, не подбрасывал бы в воздух каждый шаг. И всё равно, уходя Пьеро знал: Влас понял, почуял, пусть и сквозь жар, и теперь уж точно не отвяжется.

За скелетом моста в тысяче шагов справа овраг круто изгибался к северу, чтобы через шесть с половиной тысяч шагов нырнуть в большую, больше человеческого роста, трубу, забранную стальной решёткой. Прутья той решётки были два пальца толщиной, а между ними не пролез бы и ребёнок – это было известно всем в пещере, Пьеро, когда был маленьким, пытался. И не смог.

Пьеро вздохнул: надо двигаться дальше, не торчать же тут весь день. Он повернул налево. На проплешинах мостовой плясали песчаные вихри. Дома в этом районе казались почти целыми снаружи. Как мумии, которые оставляют после себя пауки-охотники. Внешняя оболочка цела, а изнутри всё выедено досуха. Через две тысячи шагов перед ним открылась небольшая площадь. В центре её высился постамент чёрного с белыми прожилками камня. От памятника остались только ноги, надпись на покосившейся табличка не разобрать.

Ветер усилился, Пьеро остановился передохнуть и прикинуть маршрут. Сейчас добраться до вон того большого купола с обломанным шпилем на крыше, потом налево, чтобы обойти завал, а там можно и люк поискать. Влас говорил, рядом с оврагом люков много, и все ведут к руслу. Если повезёт… Обязательно повезёт! Не может не повезти! Пьеро прямо видел этот люк: присыпанный песком и ветками, ржавый по краям, такой тяжёлый, что кажется, будто Вспышка вплавила его в землю, запечатав вход. Но если найти щель, вставить монтировку и поднажать, то раздастся такой звук…

Резкий клёкот раздался слева. Тело отреагировало раньше сознания. Пьеро отскочил назад, под прикрытие шершавой стены, присел, чтобы оставаться в тени и осторожно окинул взглядом площадь.

Паук-охотник стоял на постаменте. Размером с кошку, серо-бурый, он задрал передние лапки и медленно водил ими в воздухе. Брюшко с чёрными полосами выглядело дряблым. Самка, да ещё и голодная. Значит, где-то рядом гнездо, не исключено, что в том самом здании со шпилем.

Пьеро начал аккуратно пятиться на полусогнутых. У пауков-охотников нет глаз, а слушают и нюхают они щетинками на ногах. Получается не ахти. Но сила их не в этом, и даже не в яде – эти твари могут почувствовать чужие эмоции. Страх, жажда, усталость – для них как маяки в ночи, как громогласное объявление по интеркому «кушать подано».

Пьеро дышал медленно, как учил Влас, стараясь отбросить все сторонние мысли, сосредоточиться на дыхании. Вдоооох. Выыыыдох. Вдоооох – шаг назад. Выыыыдох – ещё один. Вдоооох – замереть, медленно повернуть голову: нет ли других пауков? Выыыыдох – ещё шаг; вроде чисто, может, повезло? Вдооох – шаг. Не торопиться. Снова клёкот на площади, на этот раз поближе; тварь идёт сюда? Выыыыыдох – скорей бы угол какой или груда камней. Вдоооох – снова клёкот, ещё шаг назад. Выыыыдох – правая ступня попала в ямку, поскользнулась, поехала, подвернулась.

Баммммм! Пьеро упал на бок, с размаху дав баком в стену. Гулкий звон поплыл над улицей, а когда прекратился на секунду всё замерло. Мгновенье тишины он потратил на то, чтобы вскочить. Боль вкрутилась в лодыжку ржавым винтом. Пьеро выпрямился и побежал. Главное – держаться против ветра. Пауки-охотники умеют стрелять паутиной шагов на двадцать, но выпускают они не снаряд, а тонкую нить. Яда на той нити хватит, чтобы отправить в вечный сон кого угодно, а сама нить практически невидима, поэтому увернуться от неё очень сложно. Но нить есть нить, малейший ветерок – и всё, охота не удалась.

Пьеро сорвал шарф. Раскалённые распахнутые губы встретили поток мелких песчинок. Сзади заклёкотали. Пытается перегнать, чтобы выпустить свою дрянь в лицо. Если подберётся близко – прыгнет. Тогда точно конец. Они прогрызают даже сталепластик, а яда на жвалах больше, чем на паутине.

Пьеро ускорился как мог. Лодыжка горела, несмотря на все усилия усыпить часть мозга, отвечающего за боль. Ещё немного, руины станут пореже, а на просторе можно будет и задавить гадину. Спереди-справа застрекотало. Из-за спины Пьеро тут же раздался ответ. Проклятье! Это один из самцов, видимо, возвращался с охоты раньше обычного. Сражаться с двумя пауками-охотниками в одиночку – верная смерть. Они быстрые, хоть один да успеет зайти с нужной стороны.

Пьеро метнулся влево. Может, напасть на