МирриМ [Михаил Александрович Мартыненко] (fb2) читать постранично, страница - 6

Позже этот комочек оказался котёнком.

            Эта семья жила в оккупированной территории, где дислоцировались сводные войска из Прибалтики, Польши и Украины. Эти сводные войска отличались особой жестокостью по отношению к мирному населению, убивали в основном стариков и детей. Изнасилование, в той оккупированной местности, было обычным явлением, если женщина или подросток пытались оказать сопротивление, то их убивали, как правило, жутким, извращённым методом. Убийство мирного населения фашисты поощряли деньгами, званиями и наградами.  Так вот, эта собака спасла жизнь целой семье. Как-то раз к ним из леса пришла Рыжая, залезла под ступеньки дома и стала там жить. Поскольку с едой было плохо, так как фашисты и их союзники грабили население, кормить собаку было не чем. Но, не смотря на тяжёлое положение ее, не прогнали, а приютили и выходили. Положение с продуктами было такое тяжёлое, что мирное население ели даже крыс. Может быть, и Рыжую ждала такая же судьба, если бы не её пронзающий душу взгляд полный надежды и милосердия. Вскоре, после того как у собаки зажила лапа, в сарае хозяев дома, где жила Рыжая, изредка стали появляться пойманные собакой кролики и зайцы. Семья была благодарна Рыжей не только за дичь, но и за то, что она их предупреждала, когда приближались к деревне фашисты, она убегала в лес. Таким образом, семья смогла пережить множество облав. И вот как-то одним ранним утром Рыжая заскулила, завизжала во весь голос и стала метаться из стороны в сторону. Семье стало понятно, приближается беда. Мама одела детей и велела бежать по соседям и будить всех, кроме старосты деревни и его помощников.  Таким образом, собрались 8 семей, которые пошли в лес, чтобы переждать беду. И беда не заставила ждать. Приехали фашисты, полицаи и стали сгонять всех жителей деревни в большой сарай, где и сожгли их заживо. Пожар был такой сильный, что огонь перекинулся на дома, в итоге от деревни ничего не осталось. Поседев немного, спасённые жители пошли за собакой и какое же они почувствовали облегчение, когда Рыжая, вывела их к партизанам. Пока спасённые блуждали по лесу, собака отыскала где-то котёнка и стала таскать его с собой и кормить своим молоком. Поскольку гражданские сковывали партизан и мешали бороться с врагом, их эвакуировали вмести с Рыжей в тыл, как было принято говорить на большую землю. С тех пор у нас и стала жить эта собака с котом. А беженцев отправили дальше в тыл, в Казахстан.

– Деда, это что получается, вон та собака и есть Рыжая?

– Нет, конечно. Она давным-давно померла от старости, но какие-то её гены могли сохраниться в её потомках.

– А что стало с котом?

– Кот вырос и убежал, куда никто не знает.

– Спасибо тебе, дедушка, за такую историю.

Вечная память

Как-то сидя на крыльце мне вспомнился один короткий рассказ, не знаю почему, наверно было душно, как обычно бывает перед дождём.

У нас жил ветеран Фёдор Иванович и  как-то, раз его пригласили к нам в школу, на открытый урок, посвящённый ВОВ.  Он долго рассказывал про то, как они били врага и в самый неожиданный момент рассказа Кирилл, мой одноклассник, спросил.

– Расскажите, пожалуйста, про один эпизод из вашего боя.

Фёдор Иванович запнулся, потом долго думал глядя в глаза мальчугану и сказал.

– Я помню, как однажды я услышал, как выглядит второй шанс, шанс на жизнь. Был жаркий бой в этот самый момент я за спиной и услышал, как раздался щелчок, это была осечка. Это шанс, это явно шанс, вот именно так, и можно услышать второй шанс, которая даёт тебе жизнь – подумал я. Надо что-то делать, но что делать от страха тело перестала слушаться, вот уже раздался новый скрежет металла, это передергивается затвор. Что же делать повернуться и выстрелить уже не хватит времени, что делать? В это самый момент я слышу, как патрон досылается в патронник. Надо что-то делать? Мне вдруг вспомнилась мама, её голубые глаза и русые волосы, как с полей доносится запах свежего сена. Ничто не поддерживает на земле как любовь матери. Надо хотя бы упасть, в этот самый момент ноги сами с собой подкашиваются, и я падаю. В падения, словно замедленное кино, взрываются снаряды, летят пули, командир взвода бежит к врагу, завязывается рукопашная и в это самый момент над головой раздаётся очередь. Я падаю, лежу, прислушиваюсь к себе, вроде целый. Мимо, очередь прошла мимо, надо что-то делать, надо хотя бы посмотреть, что там. Но нет, страшно смотреть, не буду, что же делать? В этот самый момент руки сами с собой хватает гранату, выдергивают чеку и бросают её в сторону выстрелов. Тишина, как же долго длится эта тишина. Но вот взрыв, скрежет металла пронзает эту страшную тишину, мою тишину, тишину которую слышу только я. Облако пыли пронзает бой, словно меч,  крик взмывает вверх. Тишина, не хочется смотреть, что там, но надо, надо посмотреть, если врага сзади его надо уничтожить, иначе погибнут все.  Выглядываю, да враг убит, можно идти вперёд.

– Жуть – произносит Кирилл.

Фёдор Иванович