Владеющие [Антон Уфимский] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Путина словно заклинило на этой тематике. Он потер кончиками пальцев виски, сел в стоящее рядом с панорамным окном кресло, сделал долгую паузу, — Ладно, представление продолжается. Слушаю тебя…

— Мы с Хранителем два часа разговаривали. Он мне не сразу про Камень рассказал, ну, про его чудесные свойства. Знал старик, что я не поверю ему. Сначала он мне рассказывал про свои встречи с Лениным, со Сталиным, с Хрущевым. Что они говорили, как вели себя с ним наедине. Он про такие вещи рассказывал, что я всему остальному уже безоговорочно поверил, как загипнотизированный. А сейчас что-то у меня опять все в голове перепуталось, — у Суркова вновь стала задумчиво отвисать челюсть.

— Стоп, стоп, Владислав, соберись, — скривил рот в иронической усмешке Президент, — Ладно уж, вечер потерян. Так что конкретно старик про Ленина со Сталиным тебе рассказал такого, чего я, бывший гэбешник, не знаю?

— Про Ленина он сказал, что не хотел к нему идти. Чувствовал, что алмаз все равно его не признает. Хранителя вычислил и к Ильичу привел Феликс Эдмундович в девятнадцатом году. Тут ведь какая штука. Если даже алмаз не признает какого-то человека за хозяина и остается холодным, то он все равно на некоторое время дает ему власть, но только злую. И убивает хозяина. За год или за два. А Ленин жилистый мужик оказался, пять лет прожил. Он Камень часто в кармашке жилетки носил, руку все туда совал, надеялся, что тот греть его начнет. Ни хрена…

Знаете, о чем Ленин с Хранителем разговаривал? О своих детях в Шушенском. Боялся, не случится ли лично его детям зла из-за Камня. О детях Ильич вообще никому никогда не говорил, а сами шушенцы о его «сибирской любви» болтать перестали после того, как чекисты в Шушенском полсела вырезали за антисоветскую болтовню.

Про Сталина Хранитель тоже говорил. Мол, великий злодей был по характеру, но ради славы решил добро людям делать, с Христом мечтал сравняться. Алмаз Иосифа всегда отвергал, а принял только один раз. Ну, помните, в начале Отечественной войны две недели Сталина никто, даже члены Политбюро не видели, не знали, где он.

— Как где? На даче отсиживался, переживал, — сказал Путин, — С ним же по телефону разговаривали. И встречался он там с какими-то маршалами.

— Эх, Владимир Владимирович. Нет, не был он на даче. Они уехали в Псковский монастырь втроем. Сталин, Хранитель и начальник охраны по фамилии, не помню, то ли Васюк, то ли Васик, который сам за рулем был. Иосиф две недели в келье жил, молился, постился, поклоны бил, плакал. И алмаз Сталина принял, дал власть. Иосиф алмаз носил в кармане галифе, грел больную руку. Когда уже в конце войны «Карающий» потускнел и стал холодным, Хранитель умолял Сталина вернуть алмаз в шкатулку, мол, великие горести будут всей стране. Но Иосифу это было уже по барабану. Он так и умер с Камнем в руке.

— А что Хранитель рассказывал насчет предсмертного письма Сталина? — взгляд Путина стал пронзительным, он сжал рукой подлокотник кресла и подался вперед.

— Ничего, — ошарашено пробормотал Сурков, — А разве Сталин писал предсмертное письмо?

— Ты знаешь, официально нет, — задумчиво сказал Президент, — Конечно, то, что ты мне рассказываешь, полный бред, особенно про ленинских детей. Но есть тут одна закавыка. Когда-то я знакомился в архивах Лубянки с некоторыми особо секретными документами. Там была предсмертная записка Сталина, смысл которой никто не мог объяснить. Сейчас вспомню. Там было написано: «Ничего не хочу после смерти, а только бы посмотреть, как Лаврентий с Карающим помучается…».

— Но это же доказывает…, - робко пробормотал Сурков.

— Ни хрена это не доказывает, — взъярился Владимир Владимирович, — Мало ли мистификаций. Да в жизни такие выкрутасы бывают, что ни один фантаст не придумает. Но это еще не значит, что я должен верить в волшебные алмазы, в переселение душ, в ведьмаков и русалок. Хотя…. Скажи, Владислав, вот ты веришь в летающие тарелки, в инопланетян…

— Нет, Владимир Владимирович, — подумав, покачал головой Сурков, — Ерунда это. С чего бы им столько лет прятаться…

— Ну, вот, — удовлетворенно расплылся в злой улыбке Путин, — Буш тоже не верил документам и фотографиям, пока его не отвезли на военную Базу и не достали два трупика из морозильника…

— Какой Буш, отец или сын? — икнул Владислав Юрьевич.

— Святой дух, бля. Самое прикольное, что они оба сначала не верили, ковбои хреновы. Их обоих на Базу возить пришлось, — рассмеялся Президент, замолчал, кашлянул. Его глаза стали вдруг уничтожающе жесткими, — Ладно, пошутил я. Забудь про этих Бушей как про дурной сон. Здоровее будешь…

— Про каких Бушей? Ничего не знаю, — возмутился Сурков, на этот раз стоически выдержав буравящий взгляд Шефа.

— Все, кончаем цирк. Свободен.

— Подождите, подождите, Владимир Владимирович, — затараторил заворготделом и протянул вперед руки. В его руках была черная кожаная папка, которую он все это время судорожно прижимал к груди, — Я самое главное не сказал.