Шикша (СИ) [А. Фонд] (fb2) читать постранично, страница - 2

Книга 606043 устарела и заменена на исправленную


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

class="book">    Вроде спасена. Я все никак не могла отдышаться и отплеваться. Липкий пот залил всю спину и глаза. Меня опять затрясло.



   Я без сил лежала на кочкарнике, вся в грязи, мокрая. От болота густо тянуло холодом и таким дурманяще-сладковатым запахом багульника, что закружилась голова. Тишину нарушали лишь мерный скрип корявой лиственницы и звон комаров. Начали тягуче ныть порезы на руках и лице.



   Самое хреновое, что я вообще не помнила, как я здесь оказалась. Чёрт, кажется, я вообще ничего не помнила! От этих мыслей голова разболелась еще сильнее. Она и так все время болела, особенно сзади, но сейчас - особенно сильно.



   Ладно, обдумаю всё потом.



   Внезапно над головой послышался резкий хлопок, от неожиданности я вздрогнула и машинально глянула вверх - высоко в небе мелькнуло что-то белое, и тут же пропало за елями, как и не было.



   Видимо, померещилось.



   Я огляделась - вокруг затянутого осокой, пушицей и белокрыльником болота с тускло отсвечивающими на солнце редкими проплешинами черной маслянистой воды, везде, куда доставал взгляд, простиралась дремучая стена леса. Буреломы, старые корчеватые лиственницы и ели вперемешку с кривыми искорёженными березами были аж седыми от лишайников и мха.



   Тайга. Нехоженая, дикая, первозданная северная тайга.



   Как я здесь оказалась - непонятно. Ноги, руки и лицо снова пронзила резкая боль. Ахнув, я схватилась за ноги - мои сапоги остались там, их засосало в болото, ноги были босые, в многочисленных ссадинах и порезах от осоки, и сейчас их густо облепил гнус - мошка и комары. Они кружили надо мной, с противным тягучим звоном впивались в лицо, руки, шею, босые ступни. Все открытые участки тела сейчас представляли сплошь покрытую гнусом массу.



   Охая и подвывая, я принялась отгонять назойливо лезущую мошку, но тщетно. От моих резких суетливых движений, она налетала еще больше. Глаза слезились. Лицо, губы, веки - все распухло от укусов и ужасно болело.



   Отбиваясь от гнуса, я мельком осмотрела себя - на мне была легкая куртка цвета хаки, с капюшоном и накомарником, очистив лицо от мошки, я торопливо, путаясь в завязках, натянула капюшон и закрыла лицо сеткой. Дышать стало чуть легче. Парочка особо назойливых мошек проникли внутрь, под сетку и сейчас нападали на лицо. Яростно раздавив их, я натянула манжеты рукавов как можно выше, почти скрыв кисти, и занялась ногами.



   На ногах были штаны, крепкие, из брезентовой ткани. Уже легче. Они полностью промокли и неприятно холодили, липли к телу, но зато хоть спасали от мошки. А вот босые ступни - это ужас. Я похлопала по карманам. В них обнаружилась какая-то мелочевка. Но это потом.



   Что же делать с ногами? Сапоги-то утонули.



   Мой взгляд заметался по сторонам. Справа от того места, где я чуть не утонула, одна лиственница оказалась выкорчевана ветром и у её гигантского корневища темнела земля. Болотистая, сизовато-оливковая глина, которая превратилась в клейкий глей. Возвращаться было страшно до крика, но ступни так разнесло от укусов, да и чесались они, зудели немилосердно. Лишь могучим усилием воли я подавляла острое желание чесать, чесать, чесать. А вот стоило только отвлечься - и пальцы сами скребли по коже, доставляя острое наслаждение пополам с болью.



   Но нет, нельзя.



   Отгоняя липкий страх, я схватила какую-то сучковатую палку и ткнула промеж кочек. Палка с хрустом треснула, и я чуть не рухнула туда, вниз.



   Нет, так дело не пойдет.



   Рядом росли тонюсенькие молодые осинки. Я потянулась к ближайшей, нажала и с трудом, раскачивая туда-сюда, но таки обломила гибкий ствол. Используя ее как палку (хоть и хлипкая, но всё же), я тыкала впереди и вокруг, прежде чем сделать шаг.



   С кочки на кочку.



   С кочки на кочку.



   Пару раз моя палка проваливалась в тину почти полностью. И тогда сердце испуганно ёкало, а по позвоночнику холодной змеей пробегал липкий ужас.



   Наконец, я добрела до выхода пласта глея и зачерпнула полную горсть сизой, трясущейся как холодец, липкой массы.



   Обратно я возвращалась по своим следам, которые на рыхлой подушке желтоватого сфагнума были видны более чем отчетливо.



   Выбравшись, наконец, на высокий сухой берег, я обессиленно рухнула. Но расслабляться было рано - мошка назойливо догрызала босые ноги. Я густо намазала липким глеем ступни и щиколотки. Хоть на какое-то время защитит от гнуса.



   Немного посидела,