Злой демон Василий (СИ) [Фалько] (fb2) читать постранично, страница - 3

наготове электрошок, но тот и не собирался просыпаться.

— Привязывать надо было, — сказал он напарнику. — Этот злопамятный… нам ещё припомнит.

Второй военный хмуро кивнул, взглядом показал на парня. Он думал о том, что совершенно не заметил, как у него стащили совсем не маленький нож. В итоге несчастного подняли, положили на каталку и повезли дальше по коридору.

* * *

Глубоко вдохнув, я задержал дыхание на несколько секунд, затем медленно выдохнул. Воздух был необычно чистым, без посторонних запахов и сырости. Чувство, что чего-то не хватает как назойливая мошка не даёт покоя. Сидя на мягкой кровати, я сделал ещё один долгий вдох через нос, улавливая запах яблока и банана. Рядом с кроватью как раз стояла тележка на колёсиках, где в глубокой чашке лежали сочные фрукты, несколько самых разных конфет, пачка солёных и пряных картофельных чипсов. От одной мысли о них текли слюнки, несмотря на то, что неплохо позавтракал час назад.

В маленькой светлой палате, куда меня поселили, не было окна, и это напрягало. Светлая панель со шторкой, имитирующая оное, никуда не годилась. От этого неестественного света было ещё хуже. Я заметил, как возле двери из слегка матового стекла остановился профессор в белом халате, что-то сказал охраннику и вошёл. Он улыбнулся, поймав мой взгляд, помахал рукой. Я тоже поднял руку, приветствуя его.

— Василий Романович, — говорил он мягким, располагающим голосом, — как себя чувствуешь?

— Неплохо, — ответил я. — Движения не хватает. Пройтись бы немного.

— Завтра переведём тебя в сектор реабилитации, — сказал профессор. — Стандартные процедуры. Там и спортивная площадка подходящая, и тренер хороший, и учебные классы. Не стоит выпускать человека в большой мир, пропустившего так много — слишком большой шок. Поверь мне, за двадцать лет многое поменялось.

Я пожал плечами, как бы говоря, что никуда не тороплюсь. Если им так нравится, могу просидеть в этой палате целый месяц.

— Давай ещё раз пробежимся по основным пунктам, — сказал он, включая экран большого чёрного планшета. Я и не думал, что компьютер может уместиться в таком маленьком приборе. Будущее, оно немного пугало. — Когда и как ты попал в разлом?

— Ехал в школу, — ответил я, повторяя эту историю, наверное, в седьмой раз. — Это был ноябрь. Мне как раз через неделю должно было исполниться четырнадцать. И вместе со мной в тот день в салоне троллейбуса ехало двадцать четыре человека. Шесть подростков моего возраста, трое детей, женщины, мужчины, пожилая пара…

Я помнил каждого из той большой и шумной компании. Со временем лица начали забываться, как и голоса, но слишком медленно.

— Это был двухтысячный год? — уточнил профессор, стуча пластиковым карандашом по экрану планшета.

— Ноябрь двухтысячного, — кивнул я.

— Очень странно, — в который раз повторял он. — Для тебя прошло ведь чуть больше десяти лет, правильно? Где тогда потерялось ещё десять?

— Где-то так, — я снова пожал плечами. — Там было сложно считать года. Вечно пасмурный мир, где дожди могут идти месяцами. Влажность и духота.

Я сделал ещё один глубокий вдох, подождал пару секунд и с шумом выдохнул через нос.

— Твои попутчики? — он поднял на меня взгляд. — Можешь не говорить, я понимаю, что это тяжело.

— Все погибли, — ответил я. — Большая часть в первые дни. Нам не повезло выйти недалеко от логова пятнистых собак, а троллейбус не хотел ехать дальше без электричества.

— Помнишь номер троллейбуса? — задал он неожиданный вопрос.

— Четырнадцатый, — не задумываясь ответил я.

Он снова принялся стучать карандашом по планшету, затем что-то вспомнил и показал на брошюру, лежащую на кровати.

— Что думаешь? — спросил он.

Я улыбнулся, посмотрев на книжицу с картинками, написанную то ли для детей, то ли для дикарей. В дюжину страниц там рассказывалось, как в далёком двухтысячном году по всему миру начали появляться разломы, в которые затягивало людей, машины и животных. Всё, что попадало внутрь, исчезало бесследно. Учёные долго не могли понять, что это такое и как поступить. Такие участки пытались огораживать, но разломы существовали всего несколько дней, после чего закрывались, чтобы открыться ещё где-то. В один из таких и угодил троллейбус, следующий по четырнадцатому маршруту. А потом из разломов начали появляться разные существа, по большей части опасные хищники и злобные демоны. Догадываюсь, какая паника была. Если в такой разлом с той стороны вошёл бы отряд пепельнокожих палачей, они бы залили улицы любого города реками крови.

— Занятная книжка, — улыбнулся я. — Особенно про апокалипсис смешно написано. Ваши светлые господа не говорят, когда он случится? Точную дату не называют?

— Никто не знает точной даты, — он или не уловил сарказм в моём голосе, или решил не обращать на него внимания. — Но мы готовимся встретить его. Прикладываем все силы.

— Лучше бы дали почитать книжку о том,