Схватка [Юлий Георгиевич Назаров] (fb2) читать постранично, страница - 2

изысканной строгостью гостиной.

В квартире не было следов борьбы. Наверняка погибший не ожидал нападения. Значит, убийство было совершено не в результате ссоры, а преднамеренно. Подлунский, видимо, не курил, так как в пепельнице лежали... запонки. Однако на столе были видны следы пепла, а свою папироску или сигарету убийца предусмотрительно забрал. Чувствовалось, что он не торопился.

В квартиру вошел следователь прокуратуры Николай Николаевич Нарышкин, с которым Морозов уже не раз работал вместе. Плотный, коренастый, он энергично тряхнул Морозову руку:

— Здравствуйте, Борис Петрович, значит, снова в одной упряжке?

Он познакомился с остальными и попросил:

— Пошлите за понятыми и введите меня, пожалуйста, в курс дела.

Пришли понятые. Нарышкин объяснил им их обязанности.

Когда труп, обстановка квартиры и все, что могло представлять интерес для следствия, было сфотографировано, Нарышкин пригласил Морозова пройти в кухню.

— Мать убитого в таком состоянии, — сказал он, усаживаясь на табуретку, — что язык не поворачивается задавать ей вопросы, да и, судя по всему, ей ничего не известно о мотивах преступления. Живет на другом конце Москвы... Позовите к нам ее сестру и вызывайте «синий крест», надо отвезти тело в морг.

Полина Григорьевна тихонько вошла в кухню, молча, словно она была в пустой квартире, присела на стул, опустила голову. Остановила свой взгляд на ботинках Морозова, недоумевая, откуда такие здесь?

— Полина Григорьевна, — сказал Нарышкин. — Вы хорошо знали своего племянника?

— Конечно. У меня детей нет. Володя — как сын. Я у него часто бывала, убиралась.

— Скажите, все эти картины в гостиной — подлинники?

— У него только два оригинала, они очень ценные, и Володя больше всего на свете дорожил ими.

— А вы не знаете, где ваш племянник держал свои записные книжки?

— Книжка у него всегда лежала рядом с телефоном, вот здесь... в тисненом переплете... Нет? Странно!.. Значит, стащили.

— Интересно, кому она могла понадобиться? А много у него было знакомых, которые ходили сюда?

— Если б я знала! Когда собирается молодежь, старики только мешают. Я и Женя навещали его, когда он был один или болел.

Нарышкин, глядя на загрубелые, с увеличенными суставами пальцы женщины, суетливо перебиравшие края пухового платка, вздохнул:

— Так, так... Прошу извинить, что приходится беспокоить вас в такие минуты, поверьте, это вынужденная необходимость...

Было ясно, что получить какие-либо ценные для следствия показания от нее вряд ли удастся, по крайней мере, сейчас. Нарышкин огляделся: всюду шла работа. Дверные ручки, спинки стульев, пол, посуду, мебель сантиметр за сантиметром скрупулезно осматривал криминалист. Он искал хоть какие-нибудь следы или отпечатки, но тщетно: все предметы были тщательно протерты.

Поиски улик продолжались четыре часа. Труп давно уже увезли в санитарной машине. Наконец эксперту удалось при помощи ультрафиолетовых лучей своего портативного аппарата найти на вентиле кухонного крана следы смытой крови, а на массивной бронзовой чернильнице письменного стола — отпечатки пальцев.

...Прошло еще немного времени, и Козлов вдруг обнаружил в тетради Подлунского столбцы цифр. Они были расположены на трех страницах в две колонки, по шесть в каждой группе. Это походило на какой-то шифр.

— Интересно, — произнес Нарышкин, делая пометки в своем блокноте. — Пошлем на дешифровку.

Осмотр был закончен. Чернильный прибор, скатерть со следами пепла, фарфоровый вентиль крана были тщательно упакованы и отправлены на экспертизу.

Допрос соседей практически ничего не дал. Все уверяли следователя Нарышкина, что с пятницы не видели ни Подлунского, ни того, кто мог прийти к нему. Сосед за стеной не слышал подозрительного шума в его квартире, тем более что приемник Подлунского частенько был запущен на полную мощь. Правда, в эту ночь он не умолкал до утра, такого раньше не было.

Нарышкин попросил отвезти домой мать и тетку убитого, забрал документы покойного, семейный альбом, тетради зарисовок и опечатал квартиру. Протянул пакет Морозову:

— Борис Петрович, все это пока пусть будет у вас, может пригодиться.

Он пригласил Морозова и Козлова заехать к нему в прокуратуру, чтобы обсудить направление поиска.

По дороге, в машине, Нарышкин в свойственной ему манере быстро, по-деловому давал указания, советовал, в какой последовательности проводить экспертизу, как рассчитать время, как использовать изъятые предметы, и напомнил, чтобы после обработки документов Подлунского в НТО паспорт покойного немедленно вернули его матери.

Каждый раз, когда Морозову приходилось работать вместе с Нарышкиным, вернее, под его руководством, у Бориса всегда вызывали уважение скрупулезность в отработке, казалось бы, второстепенных мелочей и неукротимая энергия следователя. Николай Николаевич всегда исподволь, как бы боясь обидеть, многословно объяснял, что все бремя