Люди или животные? [Естественные животные] [Веркор] (fb2) читать постранично, страница - 76
Книга 61190 устарела и заменена на исправленную
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
— Нет, это полное поражение, — с горечью проговорил Дуг, отхлебнув глоток портвейна. — В вас говорит непримиримость молодости, — улыбнулся сэр Артур. — Все или ничего, не так ли? — Но то малое, что сделано, ничего не даёт. Да и сделано-то отнюдь не из благородных побуждений! А это ещё хуже, чем ничего. — Нет. Дело сделано. И это главное… Вам представился прекрасный случай посмеяться надо мной, — добавил он, сдерживая насмешливую улыбку. — Не понимаю почему? — Вам бы следовало послушать мой спор с лордом-хранителем печати. Я говорил ему как раз обратное. — Вы изменили своё мнение? — Ничуть. И в этом-то самое забавное. С ним я рассуждаю, как вы. С вами — как он. Знаете, из всего этого можно извлечь весьма ценный урок. — Интересно знать какой. — Не помню уж, кому принадлежат эти слова, — сказал судья: — «Было бы слишком прекрасно умереть за абсолютно правое дело!» Но ведь на свете таких «абсолютно правых дел» не существует. Даже в наиболее правом деле справедливость играет лишь второстепенную роль. Чтобы поддержать его, необходимы как раз те самые соображения, которые вы называете неблагородными. Почему это так, нам с вами отныне вполне понятно: человеческий удел двойствен в самой своей основе, не с нас эта двойственность началась, и мы постоянно пытаемся бороться против неё. В этой борьбе, даже в тех падениях и поражениях, без которых она немыслима, — величие человека. — Что вы советуете мне теперь делать? — спросил его Дуглас. — Ну, конечно, продолжать, старина, — ответил судья. — Продолжать? Неужели, по-вашему, я должен убить ещё одного тропеныша? — Бог мой! Конечно, нет! — расхохотался сэр Артур, утирая слезы, выступившие у него на глазах. — Конечно же, нет! Я имел в виду вашу профессию, вы, надеюсь, помните, что вы как-никак писатель? Он с улыбкой протянул кипу газет, в них синим карандашом были отмечены места, представляющие интерес для Дуга. Это были отклики на опубликованную в «Таймс» статью сэра Артура, комментирующую официально принятое в Соединённом Королевстве определение человеческой личности. Все газеты дружно нападали на данное определение. Но иного никто не предлагал. И точек зрения, с которых критиковался новый закон, было больше, чем летом цветов на лугу. Один из французских парламентариев в своём интервью, данном корреспонденту газеты относительно нового закона, заявил, что он-де «слишком хорошо относится к своим британским коллегам, чтобы вообще распространяться на эту тему». Его ответ рассмешил Дуга. — Ну и злобный тип! — произнёс он. — Куда честнее прямо сказать, с чем он не согласен. — Он, вероятно, не в состоянии этого сделать, — заметил судья. — Почему же? — Именно это я и пытаюсь объяснить в своей статье. Уже одно существование различных мнений ясно доказывает, что нам пока не дано знать истины (иначе не было бы поводов для разногласий), и все же, несмотря ни на что, мы стремимся найти эту истину (иначе о чем нам было бы спорить?). А ведь именно это в конечном счёте и выражает закон при всей своей неполноте и двойственности. Стоит только начать спор, как наталкиваешься на неразрешимые противоречия. — И вы думаете, ваш французский коллега понимает все это? — Нет. Чаще всего, как вы сами убедитесь, разногласия вытекают из соображений чисто эмоционального характера, а иногда просто из предрассудков. Они, и это вполне закономерно, не опираются и не могут опираться на логические доводы. Но человеческий ум очень ловко обходит то, что его стесняет.
«…В своё время Маркс и Энгельс доказали, — прочитал Дуг в „Уэлш уоркер“, — что человека от животного отличает его способность преобразовывать природу. Наши уважаемые парламентарии, которых трудно назвать коммунистами, потратили
Последние комментарии
21 часов 36 минут назад
21 часов 54 минут назад
22 часов 3 минут назад
22 часов 4 минут назад
22 часов 7 минут назад
22 часов 25 минут назад