Мозговой [Александр Григорьевич Жучковский] (fb2) читать постранично, страница - 3

На Западе даже появилась концепция под названием «Чёрный лебедь» авторства философа Нассима Талеба. «Чёрным лебедем» стали обозначать неожиданное событие с далеко идущими последствиями, которое со временем историки назовут объективным и неизбежным; при этом те же историки будут недоумевать, почему это событие стало таким неожиданным и не было предсказано заранее. Масштабные исторические сдвиги подобны горному обвалу: предшествующие ему разрушительные процессы назревают долгое время, и в определённый момент достаточно влияния маленького камешка, чтобы громадные глыбы пришли в движение.

Глядя на подобные процессы с высоты прошедших лет и десятилетий, зная их хронологию, мы выделяем эпизод, который можно характеризовать как начало событий — конкретное действие человека или группы людей, повлиявшее на ход истории. Иногда это выглядит как случайность, иногда явно просматривается рукотворный характер толчка, ставшего катализатором глобальных сдвигов. В основе внутригосударственных или международных конфликтов часто лежит провокация — некое действие, придающее ускорение уже и так движущемуся процессу. Первая мировая война началась с выстрела, сделанного сербом Принципом в австрийского эрцгерцога Фердинанда. Началом волнений на Украине, которые привели к госперевороту и гражданской войне, считается запись в Фейсбуке журналиста Мустафы Найема, пригласившего киевлян на площадь с запасами еды и палатками. Но как выстрел в Сараеве в 1914 не стал причиной мировой войны, — он произошёл тогда, когда мировые лидеры уже встали в стойку и были готовы вцепиться друг другу в глотки, — так и призыв Найема в 2014 не породил Евромайдан и переворот; всё было предопределено задолго до этого, когда украинские олигархи решили устранить президента Януковича, а западные элиты это решение поддержали.

Причиной войны на Донбассе, конечно же, был не Евромайдан и даже не попытки Киева ограничить русский язык на Украине. Причиной стала принципиальная несовместимость русского Донбасса с украинским национальным государством, и обозначилась эта несовместимость за много десятилетий до 2014 года. Однако события в Киеве послужили прекрасным поводом для возвращения Крыма в Россию, восстания на Донбассе и провозглашения независимости Донецкой и Луганской республик.

Один Бог знает, какой именно мелкий камешек приведёт к горному обвалу, и какой «чёрный лебедь» породит начало больших изменений в судьбах государств и миллионов людей. Историкам, писателям, кинорежиссёрам всегда интересно разбираться в подобных причинно-следственных связях и поэтапно отслеживать процессы, в которые вовлечены герои их повествования. Моё повествование охватывает период 2014–2015 годов в Луганской Народной Республике. Герой моей книги — военно-политический лидер Алексей Мозговой.

ПРОЛОГ

Наступили первые весенние дни. Зима уже отступила, и снег в Сватове практически сошёл. Дул сильный ветер, подгоняя спешивших по своим делам редких прохожих. По улице Ветеринарной шёл человек лет пятидесяти — невзрачно одетый, небритый, с устало-безразличным выражением лица. Он приехал из приграничного Червонопартизанска, в двухстах километрах отсюда, — там мужчина трудился на шахте «Красный партизан», а в эти выходные приехал погостить у дальнего родственника в Сватове.

Олег Попов — так звали шахтёра — никуда не спешил и ни о чём не думал. Ему было 39, но выглядел Попов лет на десять старше. Вряд ли его устраивала собственная жизнь: жены и детей не было, заработок на шахте был скромным, а друзья и коллеги мало чем отличались от него самого. Но изменить что-либо уже давно не было ни сил, ни желания. В эти дни в столице Луганской области начались волнения, проходили митинги и уличные столкновения. Но шахтёр из Червонопартизанска был далёк от политики. Он смотрел на происходящее по телевизору и не придавал всему этому никакого значения. Накануне, за просмотром вечерних новостей, родственник Попова сказал:

— Смотри-ка, народ на улицы выходит. Видел, какая заваруха в Киеве? Вконец оборзели, суки! Может, у нас хоть что-то изменится.

— Да не изменится ничего! — раздражённо отмахнулся шахтёр. — Побузят и разойдутся. В первый раз, что ли? Переключи.

Родственник пощёлкал пультом и включил юмористическое шоу. Это было интереснее каких-то митингов, и уже через минуту оба про политику забыли. Не вспоминал о ней Попов и теперь, шагая по Ветеринарной и поглядывая по сторонам в поисках питейного заведения. Споткнувшись, мужчина матюгнулся и нагнулся завязать шнурок, который волочился по земле от самого дома. Старые красные кроссовки давно «дышали на ладан», и шахтёр мысленно выругался в адрес руководства шахты — рабочим так и не выдали обещанную ещё в ноябре премию, которую Попов как раз и планировал потратить на новую обувь.

К ногам прибило ветром какую-то бумажку — это была, по всей видимости, кем-то выброшенная политическая