Ловец духов [Александр Владимирович Сидоров] (fb2) читать постранично, страница - 3

– Не хуже, чем ваша, милейшие!

Он снова лукаво подмигнул мне, и я готов был возненавидеть его за это, но твёрдо верил, что в этот раз непременно должен держать себя в руках, иначе не ровен тот час, когда призраки не побрезгуют снизойти до труда растерзать меня на месте. При всех сложившихся обстоятельствах не стоило забывать, что в пищевой цепочке мы продолжали оставаться рядом, но никак не вместе.

Джонника иезуитски улыбнулась словам Малыша и зажала между пурпурных губ тонкий ноготок указательного пальца.

– У-ру-ру! – сказала она и театрально отвела взгляд.

Мне нравилось, когда она так делала. В эти минуты меня безумно влекло к ней.

Отпечаток солнца окончательно выполз из-за горизонта. Эдди как-то по-старчески пощурился, недовольно повернув к выцветшему диску своё моложавое личико, встал и, деликатно распрощавшись, в один миг растворился в утренней стуже. Я ещё раз ужаснулся мысли о том, что, возможно, однажды буду вынужден что-то предпринять по отношению к нему.

Проклятые ужимки, проклятая манера говорить… Конечно же, я должен буду просто убить его!

– Не торопи время, охотник, – послышалось сзади дуновением ветра. От одного холодного насмешливого тона, с которым прозвучали эти слова, сердце непроизвольно ушло в пятки. Я стремительно обернулся, но, стоило ли сомневаться, там уже никого не было. Именно за такие выходки я и ненавидел призраков больше всего.

– Неужто наш бравый охотник наделал в штанишки? – Джонника исполнила охальный жест и в очередной раз заливисто расхохоталась. Я бросил на неё свой самый злобный взгляд, на какой только был способен, но потом устало отмахнулся и побрёл прочь.

Джонника была младшей среди призраков, которым я имел неосторожность позволить ошиваться со мной. Пожалуй, ей было не более сотни-полутора сотен лет, но, надо понимать, умирала она исключительно тяжело. Пострадал ли при этом её рассудок или Джонника и прежде была такой, трудно утверждать однозначно, тем не менее, её помешательство не вызывало сомнений, будучи чем-то таким же очевидным как то, что день сменяет ночь или что за летом неизбежно следует осень.

Порою в пылу какого-нибудь очередного особо безумного дурачества она называла Лауру «мамашей» и та обычно при этом впадала в холодный ступор. Выглядели… нет, лучше сказать, предпочитали выглядеть они как сёстры – одинаково молодо, хотя для призраков, понятное дело, это исключительно вопрос личных предпочтений. Даже чертами лица они чем-то напоминали друг друга, разве что Лаура казалась немного старше или, точнее, более женственной.

Однако, насколько мне известно, их родство не являлось кровным, это, несомненно, было нечто большее, куда большее! Джонника – «истинный демон», другими словами, она приняла смерть от нежити, в течение долгих лет регулярно питавшейся её энергией. И я готов съесть собственные ботинки и пальто в придачу, если это была не Лаура!

Когда я нашел Лауру, как призрак она была практически бессильна. Я оставил её только потому, что знал, за ней охотится демон! Тогда я впервые изведал об их существовании, по крохам собирая информацию о сущности и повадках, и с изумлением понял, что призраки по отношению к истинным демонам находятся в ещё худшей ситуации, чем люди по отношению к ним. По крайней мере, у призраков нет ровно никакой возможности игнорировать демонов.

Потом пришла Джонника. Она поклялась, что будет паинькой, если только я позволю ей быть рядом с Лаурой. В любом случае тогда я ещё ни о чём не догадывался, да и она была безнадежна настолько, что ей удалось убедить меня. Трудно сказать, почему, но за этот шаг прочая нежить возненавидела её даже больше, чем меня когда-либо прежде. Разве что Эдди со свойственным ему хладнокровием относился к Джоннике ровно и бесстрастно переносил любые её дикие выходки.

– Чёрт подери, пора на работу, – произнёс я, с ненавистью разглядывая стрелки на циферблате часов. Не то, чтобы компания призраков доставляла мне удовольствие, да только среди людей зачастую становилось и вовсе невыносимо.

– Побудь с нами ещё немного, прошу, – я знал, что Лаура говорит искренне, равно, как знал, что они любят греться у огонька моих чувств – вряд ли когда-нибудь мне удастся добиться бесстрастности как достаточной безупречности в своём ремесле. Что ж, оставалось полагаться на то, что они всего лишь пользуются продуктами моей жизнедеятельности, не более того.

Я сравнил их с жуками-навозниками, и обоим такое сравнение очень понравилось. Джонника тут же не упустила возможности изобразить весь процесс перекатывания экскрементов так, как себе представляла. Чего таить, вышло даже очень забавно. Я рассмеялся, и она мгновенно очутилась у меня на шее. Лаура улыбнулась, прижавшись плечом.

Утро, полноправно вступившее в свои права, утопило город