cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
и славы. Так мечтала подарить светлую память своей семье. Мне было элементарно стыдно ей мешать, – насмешливо окончил кукольник наигранные хвальбы.
– Тебе? Стыдно? Ой, не ври, – задрал Джой бровь. – Стыд и совесть – не твоё.
– Ладно, раскусил, – засмеялся кукольник. – Я искренне желал увидеть, что ещё она учудит, – неизменно отраден был его голос, и несколько мрачны довольные глаза.
– И как? Увидел?
– Важнее то, увидел ли ты? – тыкнул кукольник пальцем в Джоя.
Из сети воспоминаний, капитана вырвал врач, вышедший из палаты. Алан, не способный сыскать себе места – всё внимание перевёл на его доброе лицо.
– Роды прошли успешно, – промолвил акушер, и горы спали с плеч ждавших пареньков. – У королевы мальчик, здоровенький и крепкий. Она попросила вас зайти, – приоткрыл специалист дверь королю.
Алан быстрым шагом вошёл в палату, где на койке лежала его измотанная кузина. Белые волосы безобразно растрепались, по лицу стекали капельки пота, большие глаза смотрели вверх, а розовые губы выпускали частые вздохи. На груди королевы лежало её дитя. Новорожденный карапуз, что неумело шевелился на плоти своей мамы. Милене едва хватало сил сдержаться ото сна; Арттури руками поддерживала дитя, которое предпринимало первые попытки вкусить молоко жизни.
В палате, кроме Милены и Алана, были две медсестры, а так же врач, принявший роды. Все, чьи глаза не были фиолетовы – с умилением смотрели на младенца.
– Милена, ты молодец, – робок был король, на пути к королеве.
– Алан, ты здесь? – устало выдохнула Арттури.
– Да, да я здесь, – сжал паренёк руку девицы. – Я здесь, – добавил он, поцеловав её тонкие пальцы.
– Мы наедине? – снова спросила она, даже не шевельнув глазами.
– Нет, но… Оставьте нас, пожалуйста, – распорядился король, и медработники не стали спорить. Они подчинились приказу, и покинули палату.
Когда последняя из персонала переступила порог, дверь приготовилась хлопнуть. Но её тихо остановил Джой, придержав двумя пальцами у боковой стенки. Его труды оставили щель, в которую не виднелась кушетка королевы. Зато звуки изнутри, легко было распознать; особенно со слухом оборотня.
Готовность к непристойному поступку пробудила в капитанской памяти другую часть недавнего разговора. Ту самую, из-за которой вечер показался пареньку на редкость дурным.
– Может, всё же согласишься составить мне компанию на Ледяных землях? – добродушно предложил кукловод. – Ну сам подумай, оставаться в Евразии для тебя же неразумно.
– Я не намерен бросать Милену, – категорично заявил Джой. – Я хочу сполна искупить тот грех, что совершил мой отец.
– Хорошо. Вот скажи, сколько раз за последние девять месяцев, на тебя нападали мои ожившие мстительницы? – неприкрыто издеваясь, начал он плести сеть.
– Десять, – топорно ответил капитан.
– Ахах, их ежемесячный план даже перевыполнен, – посмеялся он. – И ты намерен это терпеть? Ближайшие две сотни лет всё равно ничего интересного не случится, – не сомневался кукольник.
– Милена слишком мне дорога. Я ни за что её не оставлю.
Кукольник тяжко выдохнул, при этом забыв разогнуть довольные уста.
– Может быть, узнав, кто отец её ребёнка, ты сменишь своё мнение, – протяжно предположил интриган.
– Она никому, ни разу, в этом не призналась. Считаешь, я поверю лучшему лжецу?
– Я всё равно скажу тебе это имя. А ты, думаю, найдёшь способ проверить, – затаился в голосе мрак.
Кукольник был прирождённым разведчиком; сплетни – его главный конёк. Не смотря на репутацию подлого лжеца, с Джоем, он чаще был честен, чем фальшив.
– Алан, – донеслось до уха первого капитана «Реокрацу», тонкое слово Милены, – если со мной что-то случится, пообещай мне, что сбережёшь нашего ребёнка. Пообещай, что позаботишься о нём, – взмолилась королева, переведя зрачки в очи короля.
Джою больше ничего не нужно было. Его внимание разбилось на осколки, а пустой взгляд отвернулся в сторону. Пред глазами всплыло ещё одно воспоминание.
– При Арттури будет совершён раздел. Наследник Арттури – станет следующим королём, – заявила Милена, в день перед разделом.
– Но в двадцать один год трон займёт Алан, и именно его сын – сын короля, станет приемником власти, – не согласился капитан.
– Эту проблему я тоже решу, – прозвучало обещание самой честной девушки.
Звуки прекратили тревожить уши капитана. Он не слышал даже топот собственных ног, что шагали по коридору. Его глаза смотрели прямо, ни на что не отвлекаясь. Они были пусты, туманны, стеклянны… Его не отвлекали звуки по сторонам, обращения медработников, приветствия дежурных из «Реокрацу» у входа в роддом. Ни до чего ему не стало вдруг дела. Джой лишь шагал; шагал размеренно, молчаливо. Думал ли он что-либо, или же его разум опустел – знал лишь он. Зато он совершенно не знал, чего желал теперь. И что теперь намеревался делать.
Блестящую идею, как всегда, подкинул кукольник. Точнее, он надавил на старую, и разбитый Джой принял
Последние комментарии
9 часов 45 минут назад
11 часов 17 минут назад
15 часов 11 минут назад
15 часов 15 минут назад
20 часов 36 минут назад
2 дней 8 часов назад