Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
надсмотрщики построили нас цепочкой и под пристальным надзором повели в барак. Негры затянули свою заунывную песню на незнакомом языке, но затыкать их никто не стал, и мне пришлось всю дорогу слушать их завывания о потерянной Родине. Моя собственная потерянная Родина интересовала меня куда больше. Она мало того, что была на другом континенте, так ещё нас разделяли несколько веков.
Мы пришли к бараку, каждому выдали по одной маисовой лепёшке, и загнали внутрь, пересчитывая по головам. Почти все жадно вгрызались в сухие лепёшки, сразу же, но я предпочитал делить её пополам, чтобы съесть вторую половину утром, вместе с похлёбкой, которую иначе было почти невозможно впихнуть в себя. Прятать лепёшки приходилось в той же соломе, на которой я спал, отчего лепёшка приобретала запах и вкус прелой соломы, но это было лучше, чем хлебать утром пустую баланду.
Несколько раз особо наглые ниггеры пытались у меня эти запасы отобрать, но всякий раз обламывались и уходили ни с чем. После рабочего дня на драки сил не оставалось ни у меня, ни у них, но я давал понять, что готов сражаться, и до драк не доходило.
Я прошёл к своей лежанке в углу барака, где в стене возле самого пола была проковыряна небольшая дырка, откуда приходил свежий воздух, и увидел на своём месте того самого черноволосого. Он сидел на соломе, привалившись к стене барака.
— Ты, говорят, англичанин? — глянув на меня исподлобья, спросил он по-английски со странным акцентом.
Его волосы наполовину закрывали лицо, но я видел, что на его лбу было выжжено клеймо, ноздри вырваны, а уши отрезаны. Да и вообще он выглядел так, будто на его лице кто-то тушил лесной пожар отвёрткой.
— Врут, — сказал я. — Ты моё место занял.
— Твоё? Было твоё, теперь моё, — пожал плечами он.
— Уйди, — произнёс я, глянув по сторонам.
Большинство негров укладывалось спать, растягиваясь на соломе, некоторые сидели на корточках и о чём-то тихо общались на родном языке, но на нас никто не обращал внимания.
— Да ладно тебе, англичанин. Найдёшь новое место, — посмеялся каторжник. — Вот, рядом свободно же.
Я тихо вздохнул, сделал вид, будто разворачиваюсь, чтобы уйти, но тут же повернулся и с размаху пнул его в лицо классическим лоу-киком. Каторжник такого не ожидал, удар пришёлся ему по лбу, так, что его голову мотнуло и ударило ещё и об стенку. После этого я сразу же бросился на него с кулаками, и успел дважды пробить ему в голову, но потом сам получил от него под дых и отскочил, тяжело дыша. После целого дня работы хотелось только упасть на солому и уснуть, а не вот это всё.
Каторжник, пошатываясь, встал. Он держался за голову и вообще не выглядел так, будто собрался продолжать драку, но я был готов к любой подлости и внимательно следил за ним. Взгляды всех остальных бодрствующих были прикованы к нам.
— Теперь вижу, что не англичанин, — тихо посмеялся каторжник.
Я промолчал, продолжая буравить его хмурым взглядом.
— Шон Келли, — вдруг представился он и протянул мне руку.
Я по-прежнему ожидал какого-нибудь подвоха.
— Андрей Гринёв, — выдавил я, впервые называя собственное имя здесь. Я даже как-то успел от него отвыкнуть.
— Московит? Ха-ха-ха, ну и ну! — вдруг развеселился Шон, пожимая мою руку. — Вот уж не ожидал!
Я ничего не ответил, только опустился на своё место и обнаружил на земляном полу свою лепёшку, которую выронил в ходе драки и случайно втоптал в грязь. Досадно. Отряхивать её было бесполезно, и я бросил её прочь. Какой-то ниггер налетел на неё, словно коршун, искоса поглядывая на меня, и тут же сожрал вместе с землёй. Мне оставалось только вздохнуть и лечь спать голодным.
— Ненавижу англичан, — пояснил вдруг каторжник.
— Ага, — буркнул я, пытаясь устроиться на соломе поудобнее.
Шон сначала занял свободное место неподалёку, затем немного подумал и выгнал негра, спавшего через проход от меня, после чего занял его место.
— Ты как сюда попал, московит? — тихо спросил он.
— Издалека, — проворчал я.
Шон усмехнулся и что-то пробормотал на ирландском.
— Foc, а ты не любитель болтать, — произнёс он. — Давно ты здесь?
Я задумался, пытаясь хотя бы примерно посчитать дни, и понял, что затрудняюсь ответить. Выходных здесь не было, дни сливались в один бесконечный цикл, а записей я не делал. Даже чёрточек на стене не рисовал, чтобы не угнетать себя ещё больше осознанием собственного бессилия.
— Я... Не знаю... Сложно сказать, — сказал я.
В ответ ирландец многозначительно хмыкнул, ворочаясь на жёсткой соломе.
— Ты дворянин, да? Как это... Boyarin? — вдруг спросил он.
— Что? — я сперва даже не понял вопроса. — С чего ты взял?
— Ну... Просто я так подумал, — ответил Шон. — Ладно, забудь.
Я усмехнулся. Видимо, он так подумал из-за той выброшенной лепёшки. Пусть считает меня хоть дворянином, хоть московским боярином, мне без разницы. Лишь бы пришельцем из будущего не считал, иначе жизнь моя закончится весьма мучительно, если об этом узнает церковь и инквизиция. Костры
Последние комментарии
1 день 4 часов назад
1 день 12 часов назад
2 дней 2 часов назад
2 дней 6 часов назад
2 дней 7 часов назад
2 дней 7 часов назад