Не время для героев. Том 6 [Илья Соломенный] (fb2) читать онлайн

Не время для героев. Том 6

Глава 1 — начало конца

— Меня зовут Аулэ. И нам нужно о многом поговорить, кхагар.

Земля уходит из-под ног. Слова висят в воздухе, наполненном магией — я буквально кожей чувствую, как вокруг Айрилен гудит изменившаяся аура. Она пышет силой так, что становится не по себе. Не так, как во время нашего знакомства. И не так, как во времена, когда я обучил её двум сторонам дара…

Моя магесса (точнее, та, что заняла её тело), стоит неподвижно. В одной руке — копьё мёртвой Хайсамы, и кристаллическое лезвие оружия светится бирюзовым. В другой — клубок магии, которой она готова атаковать меня, если я совершу какую-нибудь глупость…

— Аулэ? — переспрашиваю я, чувствуя себя полным идиотом. — Аулэ Светлоликая?

— Именно так, кхагар.

— Но… — я запинаюсь на полуслове. — Как⁈ Ты была в Хайсаме? Ты была ей?

— Нет, не совсем. Я… Была дополнением к этой Владеющей. Шептала на ухо то, что нужно сделать, пыталась убедить в чём-нибудь. Но управляла телом она.

— Но Айрилен…

— С твоей женой ситуация другая. Ты вселил в неё часть нашего отца, когда поделился Силой перчатки — и он помог мне вступить… В полное владение телом, если можно так выразиться.

— Стой-стой-стой! — голова начинает идти кругом. — Я вселил в неё часть… Вашего отца⁈ Творца⁈

— Да.

— Но как⁈

— Благодаря перчатке, разумеется. Она — крупнейший сохранившийся Осколок Арканума, в котором заперты наши сознания.

— То есть, получается, что в моей перчатке заперт… Творец⁈

— Не совсем так. Не только он. Мы все — Арканум. Творец, Зеал-Тор, Аулэ, Эльдар, Коана. В каждом из осколков есть частичка каждого из нас.

Я перевариваю услышанное. В голове звенит, словно мне хорошенько прописали в челюсть, и я не могу спросить ничего, кроме одного-единственного вопроса:

— Но зачем тебе… Закчем вам Айрилен?

— Вы с ней уничтожили моего носителя. Пришлось срочно переселяться в ближайшее доступное тело. Как я уже сказала, к счастью для меня — энергокаркас этой женщины подошёл для того, чтобы удерживать связь с Осколком. Твоя магесса, — эта фраза заставляет меня вздрогнуть, — не более, чем оболочка, Хэлгар, не думай ничего такого. К тому же, как я успела понять, Айрилен и сама была в этом теле гостьей.

— Не совсем.

Я не знаю, как говорить с той, которой поклонялись десять тысяч лет. Не знаю, что нужно сказать, чтобы она вернула мне жену… Я не могу просто атаковать её, я боюсь попытаться «выбить» её магией перчатки, чтобы не навредить моей магессе…

«Мы бы не стали этого делать…» — шепчет перчатка — «Не стали бы вредить своей дочери…»

Я вздрагиваю, услышав шёпот частицы Арканума, а Аулэ прищуривается.

— Твой осколок говорит с тобой… Хорошо, это всё упростит. Ты быстрее поймёшь, что от тебя требуется.

— Чего ты хочешь?

— Как я понимаю, ты знаешь о Зеал-Торе?

— Знаю.

— Тогда поймёшь. Он был одним из нас — Вечным. Но обманул своих сестёр, брата и отца… Он решил воспользоваться нашей силой и заключил всех нас в Арканум — доспех, способный противостоять бушующим потокам астрального моря.

— Как у него получилось это сделать? — спрашиваю я, и мне правда интересно. Особенно после тех видений, что мне пригрезились.

— Это долгий рассказ, и если будешь делать то, что я скажу — узнаешь, рано или поздно.

— Но как вы освободились? Как победили?

— Победили не мы, а наши последователи. Те, кого мы обучали, те, кому передали Силу… А мы лишь помогли им. «Подточили» доспех Зеал-Тора изнутри уже после того, как мой брат поработил всех нас.

— Значит, он не смог уничтожить вас до конца?

— Мы — Вечные. А наш Отец — сам Творец! — произносить Аулэ с благоговением, которого я никогда не слышал в голосе Айрилен. — И мы владеем такими материями, какие ты понять просто не способен, кхагар. Смерть — удел тех, кого не способен осознать законы, по которым существует разум и душа. С нами же… Всё сложнее.

— Но тебе всё же что-то нужно от меня? Что мне нужно делать, чтобы ты освободила мою жену и заняла… Другое тело?

— Верное направление мыслей, — усмехается Аулэ лицом Айрилен. — Мне нравится твоя целеустремлённость и прямота. Отвечу прямо — мне нужно то самое, о чём ты говоришь — другое тело. А если точнее — то, что его скрепит. Доспех, Хэлгар. Мне нужен Арканум. Целиком.

Какое-то время я осмысливаю услышанное.

— И…

— И перчатка, что сейчас на твоей руке — тоже. Но не сейчас. И не так, как ты мог бы подумать. Мы снимем твой Осколок, но ты останешься цел.

— И что мешает тебе просто забрать мою частицу Арканума прямо… Сейчас?

— «Твою»? — она картинно приподнимает бровь, точно также, как это делала Айрилен. — «Твою»? Правда считаешь её своей?

— Ты поняла, что я имею в виду!

— Поняла. И раз уж мы так мило беседуем, без применения смертоубийственных сил — отвечу. И отвечу честно.

— Польщён.

— Тебе просто повезло, Хэлгар. Повезло, что перчатка была настроена на память твоего тела. Я вижу, что она принимает тебя как истинного владельца, потому что раньше её носил тот, кто смог обуздать её волю. Подожди-ка…

Бирюзовый глаз Аулэ заволакивает туман, голова начинает быстро дёргаться из стороны в сторону, и я делаю шаг вперёд, думая, что у неё начался припадок — но женщина резко вскидывает руку с раскрытой ладонью, останавливая меня.

— Вижу, — выдыхает она. — Вижу… Ты был создан Ирандером. Тем, кто долгое время владел перчаткой. Он нашёл способ состоять с частицей Арканума в симбиозе, и она не поглотила его волю целиком. Но он захотел выйти из-под её контроля… Используя наши знания, создал Творений, и ты — одно из них, с ещё большей… «Сопротивляемостью», если можно так сказать.

— Я не улавливаю связи.

— Найти человека, способного выдержать мощь Осколков — почти нереально. Из всех, что остались в этом мире, используются чуть меньше пятнадцати. Одним из них владела Хайсама — но это был её предел. Тело и энергокаркас твоей жены тоже не выдержат, если добавить к уже имеющемуся Осколку новый. Но ты… Ты — другое дело. Ты уже соединил две частицы Арканума — и твоя энергоструктура не изменилась. Присоединение ещё пары, как я вижу по твоей ауре, ты сможешь пережить безболезненно. За этим ты мне и нужен. Но отвечая на твой вопрос — прямо сейчас, когда у меня нет всех Осколков, я не смогу забрать твою перчатку — она меня просто развоплотит.

— Пока нет «всех» Осколков?

— Верно подмечено. Как только они окажутся у меня — я соединю доспех, и он окажется способен вместить мощь, неподвластную ни одному из смертных, целиком и полностью.

— Но ведь ты сейчас говоришь со мной? Можешь колдовать, и…

— Это всего лишь часть меня, Хэлгар, — грустно усмехается Аулэ. — Ты даже представить не можешь, как это больно — когда твоя суть расколота на несколько частей… А ведь есть ещё и мои брат с сестрой, которые тоже пошли против Зеала… Есть наш Отец…

— Но если собрать весь доспех — кто в нём… «поселится»?

— Наш Отец. Тот, кого вы называете Творцом, — просто отвечает Аулэ. — Он придумает, как освободить нас, если сочтёт нужным.

— Хорошо, но…

— Спрашивай.

— Зачем всё это? Вы сражались с Зеал-Тором больше тысячи лет назад! Вы победили — выкинули его в астральную Бездну, пусть и сами исчезли. Так почему бы вам не отдохнуть? Я видел, как вы трудились, чтобы создать этот мир! Знаю, что он был для вас очень важен! Но вы получили то, чего хотели — этот мир существует сам, без вмешательства Творца и управления Вечных! Мы живём, развиваемся, умираем, воюем, любим… Но всё это делаем сами!

— Разве? — прищурившись, спрашивает Аулэ. — Разве вы существуете без нашего контроля? О Хэлгар! Подобной наивности мне не встречалось очень давно… Даже куда более глупая Хайсама всё поняла куда быстрее.

— О чём ты?

— Зеал-Тор не был повержен до конца. Да, его тело и дух оказались разрушены, разорваны, выброшены в Бездну. Но крохотная часть всё же уцелела.

Я вижу, как Аулэ смотрит на мою перчатку, и нервно сглатываю застрявший в горле комок.

— Значит, он… Здесь⁈

— Да. Как и все мы. Арканум состоит из Творца и четырёх Вечных — и Зеал-Тор тоже один из тех, кто в нём заперт…

— Но… Но…

Я не знаю, что и сказать. Теперь вопросов в голове ещё больше, а план этой Аулэ выглядит полным безумством!

— Но если он перехватит контроль? — спрашиваю, наконец найдя нужные слова.

— Не перехватит. У тебя и у Айрилен — не перехватит. Каждая из частиц наших душ по отдельности тысячу лет сдерживала его, держала погружённым в глубокий сон. Пока ты не появился здесь. И это ещё одна причина, но скорее, уже морального плана, почему ты должен мне помочь.

— В каком смысле?

— Перчатка, которая сейчас надета на твою руку была оторвана от остальных Осколков. Отправлена на Восточный континент, подальше, чтобы связь между остатками доспеха не была восстановлена, и чтобы Зеал-Тор, даже если он каким-то образом одолеет наши разумы, не смог объединить Арканум.

— Так и слышится какое-то «но».

— Но ты преодолел Штормовой океан, Хэлгар… Он был создан специально для того, чтобы нарушать энергосвязи на таком огромном расстоянии — но ты всё же умудрился его преодолеть. И когда это случилось, когда ты оказался здесь — все Осколки соединились друг с другом.

— Как это понимать?

— Мы с Отцом, с Коаной и Эльдаром получили возможность общаться. Но и раздробленная сущность Зеал-Тора связалась воедино — даже пока он спит, на что мы тратим массу сил. Он стал сильнее, и пара Осколков уже под его контролем. Тех, в которых наши силы по отдельности проигрывали силам Зеала… Он пробудился — и перехватил… Инициативу… И теперь жаждет закончить то, что начал тысячу лет назад. Он хочет разрушить Завесу, которая отделяет Эдейру от астрального моря — а это уничтожит наш мир…

— Так вот почему Владеющие, которые не могли сражаться, начали резко враждовать! Потому что сознание Зеал-Тора спало⁈ — от этой догадки меня прошибает холодный пот.

— Именно. Всё это время мы сдерживали их, запрещали использовать Осколки во вред, даже не имея возможности общаться. Все мы, кроме Зеал-Тора — созидатели. И имеем один и тот же разум, одну и ту же сущность. И каждый клочок наших раздробленных сознаний, заключённых в Осколки — одно целое, ты должен понимать это.

— Я… Стараюсь понять.

— Надеюсь на это, Хэлгар. Ты нужен мне и другим Вечным. Ты нужен нашему Отцу, чтобы раз и навсегда искоренить опасность, которая может уничтожить наш мир. Я вижу в памяти Айрилен, что случилось с Восточным континентом… Как же жаль… Мы потратили столько усилий на его создание…

— Те твари… Колоссы — откуда они?

— Они — одни из детей Зеал-Тора. Те, кого он тайно создал, надеясь вывести новый вид, способный существовать и в реальности, и в астрале.

Я киваю. После последнего видения и размышлений Зеал-Тора, которые мне довелось «подслушать», такая мысль пришла в голову и мне.

— А Этерниум?

— Это остаточные выделения астрала, если говорить совсем упрощённо. Но Хэлгар, мы отклонились от темы. Я как могла, простым языком объяснила тебе происходящее — и теперь прошу помочь. Не приказываю — прошу, ибо ты один из моих детей, один из тех, кого я так сильно люблю… И если ты согласишься — я одарю тебя и твоих близких небывалой милостью! Ты получишь всё, о чём только может мечтать смертный!

— Спасибо за заботу, — не удержавшись от колкости, отвечаю я.

— Поблагодаришь в одном из моих храмов, — серьёзно отвечает Аулэ. — Благодать каждого человека для меня ценна.

— Благодать?

— Частица Силы, прошедшая заряд человеком и возвращённая Вечному. Но сейчас это не суть как важно, Хэлгар? Я вижу, что ты способен вести осмысленный диалог, а потому давай обсудим, что будет происходить дальше, и на каких условиях ты получишь обратно свою жену. Мне неприятно ставить тебя перед таким выбором, неприятно манипулировать, но я вижу её память и знаю, что ты будешь действовать — ради неё и своего ребёнка. А на кону стоит слишком многое, чтобы я не воспользовалась ситуацией.

— Она беременна, — мрачно замечаю я. — Айрилен беременна!

— Значит, в твоих интересах закончить моё дело как можно скорее, — пожимает плечами Аулэ. — Для начала — мы отправимся в Анклав Силы…

* * *

(Некоторое время спустя)

Горячий воздух пустыни бьёт в лицо, разнося вокруг запах крови…

Передо мной расстилаются бескрайние пески Шепчущих Дюн. Позади — отрезок каменистой пустоши, которая отделяет Анклав Силы от Анклава Добродетели.

Я стою в окружении трупов. Их больше тридцати — пятнадцать хорошо вооружённых солдат и пятнадцать летунов, созданий, похожих на небольших драконов, на которых этот «лётный» патруль нарвался на нас.

Это произошло в тот момент, когда мы только свернули лагерь и собирались двинуться в путь.

С раздражающим металлическим скрежетом Айрилен вытаскивает из тела тяжело бронированного рыцаря копьё и поворачивается ко мне.

Айрилен… Нет, это не она.

— Не мешкай, Хэлгар, — произносит женщина чужим голосом. — Добей тех двух, возле скал. Они могут выжить и предупредить о нашем приближении. Сейран — проверь остальных.

Глядя на ту, которую я любил (и продолжаю любить сейчас!), на ту, что носит моего ребёнка (живот за последний месяц явно округлился), я не вижу колдунью, с которой мы прошли через войну, смерть и разлуку.

Я вижу создание из далёкого прошлого.

Вечную. Дочь Творца. Аулэ…

За то время, что мы добирались сюда, я успел узнать свою спутницу лучше. Она была… Другой. Не похожей на людей. Размышляла совершенно иначе, и хоть и старалась говорить так, чтобы мне было понятно, иногда проходило очень много времени, прежде чем я понимал причины и следствия её поступков и слов.

Люди и ресурсы Хайсамы остались во владении Аулэ. С помощью своего осколка она подчиняла людей с лёгкостью, какая мне и не снилась. Оно и неудивительно — Вечная явно умела управляться древней магической технологией лучше, чем я.

Мы отправились на запад — через земли Свободного Анклава, через заросшее джунглями побережье Анклава Добродетели, в города которого даже не завернули, хотя именно там Аулэ славили больше, чем в любом другом месте континента. Как сказала моя спутница — нашей первоочередной целью был Анклав Силы и вторая уцелевшая перчатка Арканума.

Сложность была в том, что Аулэ просто не могла «вызвать» кусочек одного из тех Вечных, которые существовали во второй перчатке. Как она уже говорила ранее — лично ей повезло, потому что я поделился с Айрилен изрядной силой своей частицы Арканума, и из-за сложного магического механизма связи Аулэ удалось полностью взять тело моей магессы под контроль.

Владеющие же, из-за каких-то особенностей, вшитых в людей Вечными, не подчинялись Осколкам полностью. Они были всё теми же людьми, но слышали голоса Вечных. Те могли советовать, просить, направлять, угрожать, рекомендовать — но перехватить контроль над телом не имели возможности, пока не был преодолён определённый барьер, как в своё время это случилось с Ирандером.

И то — он нашёл способ сопротивляться этому.

А чем сильнее был Владеющий — тем больше требовалось усилий, чтобы подчинить его. К Осколкам вообще было такое отношение, что все думали, что их воле нужно сопротивляться, чтобы не сойти с ума — и это было правдой. Вот и получалась палка о двух концах — если ты слаб, то Осколок берёт тебя под контроль, выжигает — и ты умираешь. А если силён — запертые в осколке фрагменты Вечных не могут сделать ничего…

Так что просто взять и нашептать нынешнему правителю Анклава Силы по имени Деррин Гронт, что надо, дескать, встретить важных гостей, было нельзя. Требовалось прямое воздействие, либо… Наглое силовое вмешательство.

И это было всё, что мне пока-что, по словам Аулэ, следовало знать.

— Почему мы не используем такую возможность? — спрашиваю я, когда мы добиваем выживших и, закрыв лица матерчатыми отрезами, отправляемся в путь в тени огромных, несколько сотен метров высотой, скал. Под ногами поскрипывает песок. — Почему ты не объявилась в храмах Анклава Добродетели, не собрала людей, магов, не подняла знамёна? Мы ещё не так далеко от побережья, можем вернуться в ближайший город, и оттуда отправиться к любому из твоих храмов! Как ты собираешься добыть перчатку в государстве, которым владеют воинственные варвары?

— Потому что это приведёт к кровавой бойне, и Деррин Гронт, Владеющий второй дланью, быстро узнает о том, что мы идём на него войной. Будут столкновения, сражения, много жертв. Он уже знает, что Владеющие могут атаковать друг друга, а из-за постоянных кровосмесительных браков ради сохранения магической силы, жестокой культуры и истории, которая в Анклаве Силы была сильно переписана — из-за всего этого он не тот человек, который привык выслушивать советы своего Осколка. Вся культура его семьи на протяжении тысячи лет была направлена на то, чтобы обуздывать Осколок и гасить любое проявление Голоса, возникающего в перчатке. Он просто не поверит словам в своей голове.

— Ясно…

— И главное — мы потеряем время. Я не могу спрогнозировать, насколько затянется открытое противостояние, но наверняка могу сказать, что за это время Зеал-Тор может получить новый Осколок, или два. Нам нужно действовать быстро и скрытно.

— Но как?

— Ты узнаешь всё в своё время. Как только мы встретимся с моими людьми.

С её людьми мы встречаемся через четыре дня путешествия по пустыне. Добравшись до большого оазиса я, Хам, Сейран и Аулэ, сталкиваемся с несколькими дозорными, которые беспрекословно подчиняются Вечной и выказывают нам, её спутникам, почести. Они отводят нас к водоёму, где мы напиваемся воды, а затем отводят к здоровенным мегалитам, выстроенным полукругом.

Огромные камни даруют тень, и ещё до того, как мы приближаемся, я чувствую колебания энергополя.

Там много людей…

Завернув за один из булыжников, я встаю как вкопанный, разинув рот. Меня поражают несколько сотен конных воинов, столько же пехотинцев и пара сотен магов, не огромный лагерь, раскинувшийся на сотни метров, занимая всё свободное пространство оазиса.

Вот это сила! Тут же почти тысяча человек!

Но, прежде чем я озвучиваю эту мысль Сейрану, тот радостно вскрикивает и бросается вперёд — к стоящим у одной из пальм великану с кривым, приплюснутым и довольно уродливым лицом, закованному в стальной доспех и со здоровенной дубиной на плече, и высоченному мужчине с золотистой бородой, заплетённой в косу, и огромным шрамом через всё лицо.

— Вы живы! — выкрикивает он, обращая на себя внимание. — Живы! Торс! Дум-Дум! А вы-то как тут оказались⁈

Глава 2 — обманный маневр

При виде потерянных друзей во мне вновь просыпаются частички памяти. Знакомство с Торсом, охота на Марнийского льва ради того, чтобы вернуть Айрилен, восстание Харрана и знакомство с Дум-Думом, война с Империей, Катаклизм и последний бой с порождениями Этеринума…

Но на этот раз меня не «выщёлкивает» из реальности. Не знаю, в чём дело — может быть, я уже освоился с этим странным чувством, может, просто воспоминаний не слишком много, чтобы они заставили меня испытать ошеломление.

Как бы там ни было — увидев друзей, я всего лишь пошатываюсь и впитываю в себя образы прошлого, а затем, улыбаясь, направляюсь к ним…

Но радость от встречи с Торсом и Дум-Думом быстро испаряется, стоит лишь попробовать заговорить с теми, кого я так долго искал. Оказывается, что северянин и великан слегка… Изменились.

Они не выражают никаких эмоций от встречи, заторможенно отвечают на наши с Сейраном вопросы, если вообще отвечают, и ведут себя словно «куклы».

После неудачных попыток разговорить молчаливых друзей, я направляюсь в шатёр Аулэ.

Да уж… Почти все, кого я искал, оказались в одном месте, но из них лишь Сейран остался прежним…

— Что ты с ними сделала? — со злостью спрашиваю я с порога.

Убранством огромная палатка, в которой остановилась наша «повелительница», напоминает, скорее, хороший номер в гостевом доме Тиал’Лира. Огромная кровать с мягкими перинами и шёлковыми одеялами, ковры, зеркала, ванна, охлаждающая установка, несколько сундуков, магические светильники и ограждающие от змей и скорпионов артефакты, какие-то статуэтки… Так и не скажешь, что за пологом этого изысканного помещения — одна из самых жарких и опасных пустынь этого мира.

Сама Вечная, переодевшись из запылённой дорожной одежды в лёгкое белоснежное платье, сидит на краю кровати и разглядывает своё отражение в зеркале, установленном напротив.

— О чём ты?

— О Торсе и Дум-Думе! Почему они такие отстранённые?

— Потому что так нужно мне, — спокойно отвечает Вечная, доставая из изысканной шкатулке серебристый гребень и начиная расчёсывать волосы. — Они — прекрасные инструменты, но не без недостатков. Северянин слишком импульсивен и своеволен, к тому же искренне считал, что он в своём загробном мире, а потому творил, что хотел. А великан — глуп. На них обоих очень плохо действует магия, что является как достоинством, так и недостатком, поэтому, чтобы не придумывать способов контроля, я слегка подкорректировала их поведение. Так, как нужно мне.

— Ты уничтожила их личности!

— Не говори глупости, — спокойно отвечает Аулэ. — Ничего с ними не случится. Как только вы выполните мои задания — я верну их «в себя», если позволишь так выразиться. Они спят, точно также, как и твоя жена.

— Но зачем они вообще понадобились тебе? Как они тут оказались?

— Хайсама отправила их сюда по моему настоянию, когда стало понятно, что особо полезной информации от них не добиться. А нужны они по двум простым причинам. Первая — как я уже сказала, на них слабо действует магия, и при этом что у Торса, что у Дум-Дума есть отличные качества, которые мне пригодятся. Анимаг, способный после превращения голыми руками рвать в клочья сильнейших воинов, и великан с огромной силой — серьёзное преимущество в деле, которое я задумала. А вторая причина — это ты.

— Не понял, — хмурюсь я.

— Всё просто, дорогой Хэлгар. Для того, чтобы создать более благоприятные условия, мной было принято решение дать тебе ещё одну часть потерянной памяти и подарить возможность сотрудничать с теми людьми, которых ты уже знаешь. Уверена, тебе будет спокойнее, если твои друзья будут рядом.

— Спокойнее, — киваю я. — Но если они будут сами собой! Ты уже забила мою жену в самый дальний угол её мозга, теперь и с этими двумя проворачиваешь то же самое⁈ Что дальше? Превратишь Сейрана в комнатную собачку? Посадишь меня на цепь⁈ И где Норман, если уж на то пошло⁈

— Отвечу по порядку, — продолжая механическими движениями водить гребнем по волосам, спокойно отвечает Аулэ. — Сами собой они плохо поддаются контролю. А с теми коррективами, которые я внесла — будут беспрекословно подчиняться тебе и мне. Сейрана нет никакого смысла контролировать таким образом — он не представляет для меня никакой опасности и, к тому же, слушается тебя беспрекословно. А ты сам и так на цепи, выражаясь фигурально, и в дополнительном контроле с моей стороны также нет никакой нужды. Твой брат сейчас в другой части континента, также выполняет моё задание. Я ответила на твои вопросы?

— Ты… Да, ответила, но я…

— Хэлгар, — впервые с начала разговора Аулэ смотрит прямо на меня — и от её взгляда у меня по коже пробегают мурашки. — Ты можешь возмущаться сколько угодно, умолять, просить, требовать и угрожать — но я буду поступать так, как сочту нужным. И ты ничего — НИЧЕГО! — не сможешь с этим поделать. Поэтому давай не будем тратить время попусту и сосредоточимся на деле? Как только ты выполнишь свою часть сделки — я верну тебе и жену, и друзей в том виде, в каком они были раньше. Это понятно?

Слушая её, я понимаю, что сжал кулаки так, что на свободной руке побелели костяшки, а ногти впились в ладонь до крови. В голове раздаётся звон, и ярость, которая какое-то время дремала внутри, начинает просыпаться…

— Держи себя в руках, кхагар, — слабо улыбается Аулэ, будто почувствовав моё состояние. — Ты ведь знаешь, что стоит на кону.

— Знаю! — сквозь зубы цежу я и несколько раз глубоко вдыхаю.

— Вот и отлично, — снова улыбается Аулэ. — В таком случае — присядь. Нам нужно обсудить дальнейший план действий.

Взмахом руки она заставляет появиться из воздуха за моей спиной мягкое кресло с резной спинкой, а рядом с ним — столик с разнообразными фруктами и несколькими прозрачными, запотевшими кувшинами с разноцветными напитками.

Я выдыхаю и сажусь на предложенное место. В душе всё ещё ворочается злость, но мне удаётся взять её под контроль. Вместо того, чтобы дать прорваться очередными словами, я крепко сжимаю её в душе.

Надо же! Аулэ Светлоликая, Благословенная, и как там тебя ещё называют? На самом деле ты — обыкновенная сука! Подлая, готовая на всё ради своих целей, ничуть не отличающаяся от обычных людей!

Дай только возможность вырваться из-под твоей опеки… Я найду способ это сделать, вернуть себе жену и друзей — и посмотрим, как ты потом запоёшь!

— Итак, — Аулэ заканчивает расчёсывать волосы, магией заставляет их улечься в красивую высокую причёску, а гребень растворяется прямо в воздухе. Вечная встаёт, и критично разглядывает себя в высоком зеркале. — Как ты знаешь, мы прибыли сюда за второй перчаткой.

— Помню.

— Маловероятно, что у нас получится добыть её силой, поэтому будем действовать хитростью.

— А точнее?

— Твоя задача — подождать три декады, взять всех моих воинов, которые сейчас в лагере, и устроить в Анклаве кровавую бойню, Хэлгар.

Несколько мгновений я перевариваю услышанное.

— Зачем?

— Чтобы отвлечь внимание Деррина Гронта.

— Отвлечь от чего?

— От меня.

— Я не понимаю.

— Всё просто, кхагар. Мы станем двумя частями плана. Сегодня вечером я прибуду в ближайший город, расположенный в нескольких милях к востоку от этого оазиса, и потребую встречи с местным магистратом. Они свяжутся с чиновниками более высокого ранга в столице Анклава, получат указания, а ещё через неделю меня привезут туда. Ещё четыре дня меня будут проверять, и ровно через две недели, начиная с сегодняшнего дня, сам Деррин Гронт удостоит меня аудиенции. И там я расскажу о том, что в скором времени на его землях появится один из сильнейших Владеющих, имеющий в своём распоряжении вторую перчатку Арканума. Разумеется, речь о тебе. Ты, якобы, придёшь отобрать его перчатку, и тебе нужно как следует отыграть эту роль.

— Каким образом?

— Ты получишь подробные указания о том, как вести боевые действия и в каком порядке нападать на поселения, а также карту Анклава Войны. На ней указаны не только деревни и города, но также и сети подземных тоннелей, по которым удобно перемещаться, магические аномалии, ловушки, оазисы, древние развалины, в которые бояться соваться даже местные жители, и многое другое. Но самое главное — с тобой останутся мои лучшие колдуны. С их помощью и помощью своей перчатки вы за короткое время подчините себе больше десяти тысяч человек — крестьян, воинов, и даже колдунов. Они станут основой нескольких отрядов, которые ты будешь координировать и наносить удары по указанным мной точкам. На вас, разумеется, объявят охоту, и я, выдавая себя за провидицу, буду помогать Деррину Гронту. За полтора месяца восток Анклава Силы превратится в край, поглощённый гражданской войной, и твоя задача — развивать этот эффект. А. через полтора месяца я призову тебя, чтобы убить владыку Анклава.

— Хм…

— Я понимаю твои сомнения, Хэлгар. Но не переживай — всё пройдёт именно так, как я запланировала.

— А как же Осколок? Не захочет ли Деррин присоединить его к своей перчатке? Ты уверена, что всё случится именно так, как запланировано? Что магистрат не закуют тебя в цепи, что они не пошлют за какими-нибудь эмиссарами и придётся дожидаться его? Что окружение Деррина Гронта вообще станет тебя слушать и отведёт к своему господину? Что он поверит тебе?

— Уверена.

— Можно узнать причину такой… Уверенности?

— Всё просто, Хэлгар. Я могу контролировать людей и влиять на них. Деррин Гронт хоть и умеет подавлять силу перчатки — но оказавшись рядом, я смогу влиять и на него. И сделаю так, что он поверит мне. Поверит, что я знаю, как привести его к победе, поймать тебя и получить вторую перчатку. Однако, разумеется, всё будет наоборот. Вторая причина — в культуре Анклава Силы. На протяжении тысяч лет здесь почитали провидиц, которые помогали местным правителям решать проблемы и являлись их «комнатными собачками», как ты изволил выразиться.

— И?..

— И они выродились. Их не осталось. Потому когда я докажу, что имею способности к предвидению, меня начнут слушать.

— А ты их имеешь?

— Разумеется. Именно поэтому я и составила такой план. Из всех Вечных лишь я умею видеть вероятности. В отличие от меня ни один Владеющий не сможет чувствовать вибрации того, что вы называете магией и видеть эти вибрации на определённом расстоянии. Иначе говоря — видеть будущее. Исходя из тех событий, которые я уже сынициировала, вариантов развития событий совсем немного, и внутри собственных вероятностей все они приводят к одной точке. Я позаботилась об этом. А мой Осколок, — Аулэ бросает взгляд на светящееся копьё, стоящее у изголовья кровати. — О нём не переживай. Я просто спрячу его.

— Я не совсем понимаю.

— Тебе и не надо ничего понимать, кхагар. Достаточно верить и исполнять мои указания. И тогда всё получится.

— Надеюсь…

— Как бы там ни было, свою задачу я выполню, можешь не сомневаться. Ну а что касается тебя… Надеюсь, ты приложишь все усилия, чтобы не оказаться пойманным. А когда я продавлю защиту Гронта… Я дам тебе знак. И тогда мы заберём его частицу Арканума.

* * *

Столица Анклава Силы, город Гортамор.

Две недели спустя.

Деррин Гронт — высоченный, мускулистый варвар, как их называли в остальных Анклавах, сидел на троне из стали и костей, утыканном черепами поверженых врагов. Он внимательно рассматривал красивую черноволосую женщину в белоснежном платье, с повязкой на левом глазу.

Она представилась как Анэсти, Несущая слово.

Второй глаз посетительницы, которую привели Раманкоры (*советники-прихлебатели — прим. авт.) был ярко-голубым. В Анклаве Силы не было ни одной женщины с таким цветом глаз — они были даром провидицам, и последняя из этого рода погибла больше ста лет назад во время стычки с астральными отродьями на северной границе с Сумеречными землями.

Деррин Гронт внимательно прислушивался к вибрациям, исходящим из его кристаллической перчатки, покрывающей руку до самого локтя. Нетипично нежные для владыки, привыкшего к грубой силе, потоки энергии, обволакивали женщину, прощупывали её ауру, исследовали каждый закоулок её души…

Этот процесс был почти интимным — и высоко вздымающаяся грудь женщины, её прерывистое дыхание и то и дело прорывающиеся сквозь губы стоны говорили владыке о том, что Анэсти нравятся эти эфемерные прикосновения.

Деррин Гронт в очередной раз подумал, что с удовольствием бы овладел этой соблазнительной провидицей, не будь она беременна. Но он не мог позволить себе быть грубым по отношению к такому подарку судьбы. У неё может родиться ещё одна провидица — и это было бы истинным чудом, и знаком благосклонности Судьбы!

Думая об этом, Деррин Гронт представлял не Вечных или Творца. В Анклаве Силы презирали этих «недобогов» — погибших и допустивших ошибки. Настоящие Боги не умирают, и не просчитываются так, чтобы исчезнуть раз и навсегда. И уж точно не пытаются вырваться на волю, используя Осколки.

Вся культура Анклава Силы была построена на том, что именно люди — новые владыки этого мира. И именно они должны стать новыми богами. Точнее — всего лишь одна семья, главой которой сейчас и был Деррин Гронт.

На протяжении тысячи лет его династия взращивала человека, способного противостоять мерзкому шёпоту из прошлого, и сейчас Деррин — сильнейший маг не только Анклава, но и, пожалуй, всей известной части континента, был готов к вознесению.

Он верил, что происходящие события ведут к этом.

Война Владеющих, разгорающаяся в Свободном Анклаве, на который семья Деррина облизывалась уже давно — первый звоночек, который говорил о том, что даже слабые Восточные Владеющие начали выходить из-под контроля Осколков.

Участившиеся случаи разломов, из которых теперь пару раз в месяц появлялись астральные твари даже на хорошо укреплённых землях Анклава Силы — вторая зарубка, которую заметил Деррин.

И теперь — эта провидица, пришедшая из пустыни, заметившая эти же вещи и предвосхитившая несколько других событий — появление нового Разлома на территории одного из городов Анклава Силы, или предательство Второго Казначея, о чём Анэсти предупредила магистрат ещё до того, как прибыла в столицу.

Разумеется, как и любой правитель, Деррин Гронт был подозрителен, и уж совершенно точно не верил на слово первому встречному. Всю последнюю неделю, пока провидица «гостила», запертая в отдельных покоях Молчаливой башни, он лично проверял её — пусть и издали. А перед этим ещё неделю её проверяли лучшие шпионы Анклава.

Анэсти, по её словам, выросла в крохотном оазисе в глубине Пустыни шепчущих дюн, и в крохотном поселении, когда туда отправили солдат, подтвердили слова женщины.

Анэсти получила дар провидицы недавно — как раз в тот момент, когда мир начал меняться. В одной из пещер, где она пережидала дневной зной, к ней, в виде сгустка света, пришла сама Судьба. Она велела ей отправиться к Деррину и помочь ему возвыситься — а затем вселилась в женщину.

Звучало как сказка, но в энергоструктуре Анэсти было что-то неизведанное даже для Деррина Гронта.

Теперь, изучая ауру гостьи лично, владыка Анклава Силы в очередной раз убеждался, что мироздание преподнесло ему дорогой подарок.

И если его правильно использовать — род Гронтов станет первой династией, покорившей под себя весь материк!

— Значит ты утверждаешь, что в скором времени на меня будет совершено покушение?

— Не только оно, мой господин, — голос провидицы был красив. — Попытка убить вас — лишь одно из звеньев длинной цепи. За день до покушения вам сообщат, что в землях Анклава появился тот, кто называет себя истинным наследником Арканума. Потом будет попытка убийства. Потом вы попытаетесь найти этого Владеющего, но потерпите неудачу, и в ваших землях вспыхнут волнения.

— И как же мне с ними справиться?

— Силой, которую вы взяли по праву, — с вожделенным блеском ответила Анэсти. — И с тем даром, который я вам преподнесла.

— Пока твои прорицания не начали исполняться — их ценность невелика.

— Я говорю не о них, мой господин, — с лёгкой улыбкой ответила Анэсти. — А о том, что собираюсь вам преподнести.

— Ещё один подарок? — усмехается Деррин, поправляя дорогую накидку, — Всем бы моим гостям следовало поучиться у тебя.

— Прошу, господин, пусть ваши люди сейчас не пугаются. Я не собираюсь причинять вам вред.

— О чём это ты? — фыркает восседающий на троне владыка, но в следующий миг делает жест, останавливающий потянувшую оружие из ножен охрану.

Стальной шелест замирает как раз в тот миг, когда над вытянутыми руками провидицы разгорается слабый свет, и на ладонях появляется… Осколок!

Крохотный, не больше фаланги большого пальца — но это Осколок! Уж что-что, а остаток Арканума Деррин узнает даже с закрытыми глазами на расстоянии в тысячу шагов!

— Так-так-так… — произносит владыка, поднимаясь с трона и спускаясь по ступенькам к своей гостье. — И откуда он у тебя?

— Я говорила, мой господин. Сама Судьба преподнесла мне дар. Но ещё один она велела передать вам — как знак благосклонности. Прошу, примите его.

— Господин, это может быть… — начал было один из Раманкоров, но владыка взмахом руки заставил его заткнуться.

Вглядываясь в мягкое мерцание, он протянул руку, и частичка Арканума оказалась мгновенно притянута к перчатке. Ещё один удар сердца — и Осколок растворился в структуре артефакта Деррина, и по его телу прошла приятная дрожь.

— Да-а-а… — протянул он. — Поистине царский подарок, провидица…

В этот момент в дверях тронного зала показалась пятёрка солдат в грубых стальных доспехах, раскрашенных в красно-белые цвета, цвета Анклава Силы. За спиной одного из воинов торчало знамя Анклава, на котором был изображён сокол, держащий в лапах белую змею.

— Владыка… — не дойдя до Деррина и Анэсти десятка шагов, солдаты падают на колено и склоняют головы. Говорит знаменосец. — Простите, что прерываю вашу аудиенцию, но у меня важные новости.

— Говори.

— Восточный оазис Гелир и город вокруг него разорён… Неожиданное нападение произошло сегодня ночью. Больше тысячи воинов и колдунов появились рядом с городом и уничтожили его.

Деррин бросает взгляд на Анэсти.

— Что о них известно?

— Они оставили в живых двух людей, которые добрались до нашей ближайшей заставы, господин. Просили…

— ГОВОРИ!

— Просили передать вам на словах, что в Анклав вернулся истинный владыка. И зовут его Хэлгар Бессмертный.

Глава 3 — затянувшийся план

Сидя на обломках самоходной повозки, застрявшей в разбитых камнях площади, я смотрю на разгорающуюся перед глазами вакханалию. Запах гари, зарево ночного пожара, разрушенные дома, сотни шагающих мертвецов, которых некроманты Аулэ уводят по заваленным трупами улицам, крики женщин, плач детей…

У здания местного магистрата (кандеры, как говорят местные) подчинённые мне солдаты рубят головы взятым в плен солдатам Анклава.

В душе ворочается глыба, слепленная из самых разных эмоций, но среди них доминирует одна — отвращение.

Такое ощущение, что когда-то я уже участвовал в подобном — но в куда меньшем масштабе.

Грязно, подло уничтожать и порабощать людей, которых я никогда не видел, которые мне ничего не сделали, с которыми я не имел никаких противоречий… С одной стороны это кажется ужасным. С другой — вроде бы всё равно, ведь я их не знал и никогда не узнаю, но…

Проклятье, как же паршиво на душе оттого, что приходится разрушать чужие жизни! Жизни людей, которые не пытались меня убить, которые вообще ничего мне не сделали.

Я не помню огромный кусок своего прошлого, но совершенно точно знаю, что я не был таким человеком. Скорее наоборот.

И тем не менее, сейчас передо мной — разрушенный город под названием «Водопад», один из самых больших в этой части Анклава Силы. Прекрасный оазис перед массивным горным плато, вздымающимся над пустыней и дальше к востоку превращающемуся в горы…

Точнее — прекрасным этот оазис был до моего прихода.

Аулэ, после того, как я выполнил прочие её указания, выбрала его одной из главных целей и настояла на том, чтобы мы уничтожили поселение. Две трети из двадцати тысяч жителей должны быть убиты, а четверть — обращена некромантами в «кукол» и преобразована в монстров, которые будут нужны для дальнейшего развития её плана.

Проклятье, пятрнадцать тысяч трупов…

— Пятнадцать тысяч трупов, — словно услышав мои мысли, повторяет Сейран, привалившийся к колесу этой же повозки. — Ялайский пепел, Хэл… Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

— Я тоже надеюсь, — отвечаю глухо, вновь ощущая во рту мерзкий привкус отвращения к происходящему.

Судя по открывшимся воспоминаниям и моим внутренним ощущениям, Сейран был единственным человеком, отношение которого ко мне не поменялось с момента нашего знакомства. Торс и Дум-Дум были заколдованы, Айрилен спала внутри своего тела, уступив место бездушной Аулэ, а мой брат, о котором я по прежнему ничего не помнил, слонялся хрен знает где.

У меня не осталось близких за исключением последнего дженгера. И тем более тошно было от того, что я не мог объяснить ему, как мы вырвемся из лап этой Вечной.

Мы хотели, чтобы это произошло, но обстоятельства, в которых я оказался, утянули нас в водоворот событий, сделав если не центральными, но, по крайней мере, близкими к ним фигурами.

Противостояние тех, кого люди Западного континента почитали как Богов… Да уж, расскажи кому из прошлой жизни — не поверят.

— Мы выберемся из этого дерьма, дружище, — обещаю я. — Вот увидишь.

— Надеюсь, брат, — криво усмехается Сейран. — Честно говоря, приключения, о которых я мечтал, сидя во дворце отца до твоего прихода, оказались… Не столь счастливыми, на? Кровь, грязь… Покушение на тебя, мятеж, война с Империей, с порождениями Этерниума, рабство, Арена, Хайсама, и теперь новая война…

— Думаю о том же самом, — скривился я. — И думаю о том, как прекратить всё это. Если уж тебе захотелось спокойной жизни, представь, насколько всё это мне осточертело?

— Вытянуть жабры русалки через зад? — поинтересовался появившийся за спиной Хам.

— Что-то вроде того, — грустно усмехнулся я.

Сейран тоже кисло улыбнулся.

— Пойду соберу метательные ножи и проверю, как там Торс с Дум-Думом. Что-то их давно не видно.

— Давай.

— Не наступи в дерьмо хрраша! — посоветовал ему рилай и, обернувшись на меня, последовал за юношей. Словно желал убедиться, что с ним ничего не случится.

А я откинулся назад, прислонился к обломкам повозки и прикрыл глаза.

Наше пребывание в Анклаве Силы затянулось. Мы должны были управиться за полтора месяца, и за это время, следуя плану Аулэ, я разорил полтора десятка поселений, среди которых было два небольших городка.

Но что-то пошло не так…

После того, как мы прошлись по всем пунктам её плана, уничтожили кучу людей, разрушили жилища тысяч человек, несколько раз схлестнулись с отрядами Деррина Гронта и разбили их наголову, а затем спрятались в подземных тоннелях в Горах Смерти, Вечная пришла ко мне во сне.

Она заявила, что мне нужно продолжать сеять смуту, и предоставилановый список целей — обозы, караваны, оазисы, расположения небольших воинских частей, возвращающиеся из Сумеречных земель отряды, гружёные артефактами прошлой эпохи и редкими ингредиентами. Всё это было запечатлено у меня в памяти настолько подробно, что я сразу понял — это не простой сон.

И после первой же вылазки всё подтвердилось.

Мы продолжили партизанскую войну. Стали тем, что местные жители называют «шадул» — кратковременную бурю невероятной силы, которая может сожрать с костей плоть, если не успеть найти убежище.

Моё войско — а это было именно войско — теперь насчитывало почти двадцать тысяч человек, поделённых на четыре части. И плюс монстры и «куклы» некромантов в размере ещё почти десяти тысяч. Большей частью они спали в пещерах под Горами Смерти, ожидая своего часа…

Мы награбили отличное снаряжение — доспехи, оружие, атакующие и защитные артефакты, Книги магии. Ежедневно Сейнорай, подчиняющиеся Аулэ и мне, совершенствовались и становились сильнее.

— Хэлгар.

Открыв глаза и повернувшись, я вижу фигуру в длинном плаще и с лицом, скрытым балахоном. Но голос своей жены я узнаю из тысячи — пусть даже её интонации и изменились, когда телом завладела эта ублюдочная Вечная.

Образ Аулэ подёргивается рябью. Это всего лишь проекция.

— Давно не виделись. Надеюсь, ты с хорошими новостями.

— У меня мало времени, а потому слушай внимательно. Деррин оказался умнее, чем я предполагала. Ему успели передать новость о том, что вы идёте к Водопаду. Сейчас его войска подходят к городу с трёх сторон, и утром окружат его. Уйти вы не сможете.

Эта новость странным образом радует меня.

— Он сам там? Может, мне просто убить его, и закончить всё поскорее?

— Исключено. Он сильный маг, возможно, даже сильнее тебя. К тому же, он стягивает к вам тридцать тысяч солдат. Вы не выстоите против них.

— А если я воспользуюсь перчаткой? — спрашиваю я не столько ради того, чтобы поспорить, а ради того, чтобы услышать её ответ.

— Исключено. Её ресурс не бесконечен, что бы ты ни думал. И ради конечной цели мне нужна вся сила, какая в ней есть. Поэтому перестань спорить и немедленно собирай людей. Вы уходите.

— Ты даже не представляешь, как мне надоело мотаться по этой пустыне, — хмурюсь я, поднимаясь с повозки. — Сколько ещё времени нам придётся вести эту партизанскую войну?

— Недолго. Приготовления почти закончены. За неделю до того, как всё случится, я вновь приду к тебе во сне. А пока уходи и выжидай. Выводи войска через юго-юго-восток, через цепочку Бритвенных скал. Отряд, который идёт рядом с ними, чуть задерживается. У вас будет три часа, чтобы проскочить между скалами и войсками Деррина. А затем скроетесь в надвигающейся буре.

— Я здесь с пятью тысячами людей, Вечная. Мы можем не успеть.

— Постарайся. Иначе наши договорённости окажутся разорваны.

* * *

— Вон! Пошли все вон!

Вспышка гнева Деррина Гронта была настолько мощной, что несколько его генералов и военачальников рангом поменьше, присутствующих на совете, не удержались на ногах. Мощная магия правителя Анклава Силы пронеслась по идеально круглому залу, построенному ещё Первыми Людьми.

Она снесла со стола бумаги, карты, планы и отписки, книги и артефакты, швырнула на пол графины с самыми дорогими винами и разбила манекены с доспехами, стоящие по периметру зала.

Те из людей Деррина Гронта, которые успели возвести вокруг себя мощные магические щиты, испуганно переглядывались, не зная, как реагировать на обычно спокойного владыку.

Но его приказ был ясен. Помогая подняться своим друзьям (или даже наоборот — соперникам), военачальники Великого Царя в мгновение ока вышли из зала, и личная гвардия владыка варваров затворила за ними двери.

В зале совещаний, чьи грубые, каменные стены поднимались кверху, образуя неровный конус, повисла звенящая тишина, среди которой слышалось лишь недовольное, тяжёлое дыхание Деррина Гронта, да булькание бутылки, из которой он лакал крепчайший алкоголь.

Однако напиток не принёс царю успокоения. Разбив бутылку о ближайшую стену, он подошёл к одному из гобеленов, активировал заклинание и шагнул в открывшийся за ним проход, ведущий в Башню Снов — туда, где сидела его провидица…

Анэсти, облачённая в мешковатые одеяния, спокойно сидела в удобном кресле возле зарешетчатого и заколдованного окна, внимательно изучая раскинувшуюся под замком Деррина столицу варварского Анклава.

— Чёртовы трусы! Слабаки! — словно старый побитый пёс продолжал ворчать Деррин Гронт, войдя в башню провидицы и усевшись на диван у книжного шкафа. — Командуя полутора сотнями тысяч, не могут отловить одного несчастного наглеца!

Анэсти ничего не ответила. Она знала, что царю было нужно дать выпустить пар, прежде чем начинать с ним разговор. Алкоголь, насилие и ярость подходили для этого просто великолепно, поэтому провидица просто ждала.

Деррин Гронт был умён, это правда. Но из-за постоянных кровосмесительных браков в семье, из-за жестокого обучения контролю силы, из-за ежедневного, ежечасного, ежесекундного напряжения, необходимого, чтобы держать перчатку под контролем, владыка варваров был неуравновешенным.

Вспыльчивым.

Злым.

В чём-то даже безумным.

И всё это сочетание, вкупе с древней и очень сильной магией, которой он владел, делало из него невероятно опасного и, подчас, непредсказуемого человека. Однако Аулэ, скрытая за личиной Айрилен, которая, в свою очередь, была скрыта за образом Анэсти, успела хорошо узнать повелителя Анклава Силы за те месяцы, что провела рядом с ним.

Поначалу он проверял её. И магией, и приставляя шпионов, и пытаясь подловить на противоречиях. Но она была осторожна и умна, и не подставляла себя. На самом деле её последняя встреча с Хэлгаром была единственным риском, на который она пошла.

Аулэ понимала, что ошиблась. Прошло уже три месяца, с тех пор, как они с Хэлгаром прибыли в Пустыню Шепчущих дюн, но главное, на что надеялась Вечная, «не срослось».

А именно — надежда на то, что оказавшись рядом с Осколком Деррина, она сможет соединиться с ним и повлиять на владыку варваров.

Оказалось, что этот человек настолько хорошо умеет контролировать частицу Арканума, что установить связь со своими «родичами» у Аулэ просто не получилось. Пришлось день за днём втираться в доверие к царю и тихонько продавливая мощнейшую магическую защиту Деррина.

Дело осложнялось тем, что царь варваров не был глупцом, и держал провидицу запертой в высокой башне, под мощной магической защитой и охраной, откуда та никуда не выходила.

По примерным подсчётам Аулэ, чтобы получилось восстановить связь с перчаткой повелителя Анклава Силы, потребуется чуть меньше года. Лишь действуя на частицу Арканума день за днём на протяжении этого времени она смогла бы сломать Деррина Гронта.

Но этого времени у Вечной не было. И возможности воздействовать на перчатку, или самого Деррина, сидя в высокой башне — тоже. Единственной возможностью были практически ежедневные визиты Гронта.

Впрочем, этот просчёт Аулэ был не единственным. Получив новое тело, она поспешила с выводами о своих силах. Точнее — не имея возможности проверить их — не рассчитала временные сроки на освоение доступной ей магии.

Она говорила Хэлгару, что может видеть вероятности, что способна предвидеть будущее — это было не так. Точнее, не совсем так. Вероятности и правда постоянно роились перед глазами захватившей тело Айрилен Вечной — но они были перепутаны, лживы, и очень недалёки.

Аулэ могла видеть лишь на пару шагов вперёд — но дальше простиралось бесчисленное количество вариантов того, к чему эта пара шагов приведёт. Да ещё и путь к этому будущему был так запутан, что Вечной приходилось танцевать в паутине возможностей и вероятностей, как запутавшейся мухе. У неё был шанс, что её трепыхания увенчаются успехом — но именно для этого ей и нужен был Хэлгар.

Чтобы в случае проблем, он помог несчастной мухе «снаружи».

Впрочем, рисковая магическая встреча, проекционный выплеск энергии был оправдан — ловушка, которую она не смогла предвидеть, и в которую должен был угодить Хэлгар, сорвалась, а Деррин Гронт остался с носом.

И теперь, получив довольно ощутимый удар под дых, он (пожалуй, впервые в жизни), не знал, что ему делать.

— Владыка?

Сделав вид, что вышла из транса, Анэсти выбрала самый верный момент, чтобы обратиться к царю — он уже слегка успокоился.

Насколько это было возможно.

— Ты была права. Он ушёл, — мрачно заметил Деррин.

Потерев виски, Анэсти встала с кресла и налила себе холодной воды из кувшина. Она была прекрасной актрисой, и мастерски изображала усталость после якобы «бесед с Судьбой» — мешки под глазами, неровный шаг, усталость, трясущиеся руки, капельки пота на лбу.

Царь мрачно наблюдал за женщиной.

— Что, скажешь, что предупреждала меня, провидица?

Выпив воды, Аулэ подошла к правителю, присела на колени и подложила руку на его предплечье.

— Да, предупреждала. Но ты поторопился, и решил, что сможешь пойти наперекор Судьбе.

— Твои предсказания слишком туманны! — рявкнул Деррин, сжимая кисть женщины. — «За пришествием лживого пророка придёт поражение пророка Истинного, и лишь когда в пламени сгорит водопад — начнётся истинное возвышение следующего Бога!». Как такое вообще я должен понимать⁈

— Также, как понял и всё остальное, что я рассказала тебе, владыка, — произнесла женщина мягким, успокаивающим голосом, словно говорила со вспыльчивым ребёнком. — Я ведь тоже не так ясно осознаю, что Судьба шепчет мне… Не всегда, по крайней мере… Иногда образы так запутаны, что я понимаю их лишь после произошедших событий… Я неопытна, господин, но каждый день стараюсь совершенствоваться… Также, как и вы, стараясь прислушиваться к Её касаниям.

Запутанные фразы и образы, мягкий тембр голоса, знание будущего — за всеми этими ширмами скрывалась истинная суть Аулэ.

Вечная хоть и оказалась не такой сильной, как предполагала, хоть не могла воздействовать на Деррина Гронта так, как планировала — однако всё же умела владеть магией, какая и не снилась созданным ей людям.

Обрывки образов, внешние тактильные ощущения, чуть повышенная температура рядом с кожей владыки — зная человеческую физиологию, Аулэ создавала вокруг царя варваров определённые условия, подкрепляя ими свои слова.

Когда говорила о поражениях и смерти — кожи Деррина на мгновения касался могильный холод, а уши закладывало так, что все звуки исчезали, будто он оказался под землёй.

Когда говорила о Судьбе, царь чувствовал приятное тепло и звуки гордых труб — прямо как сейчас.

Такое воздействие происходило медленно, плавно, исподволь, и едва ощутимо. Однако спустя несколько месяцев эффект закрепился на психологическом уровне. И никакая магия Деррина Гронта, никакие придворные колдуны и никакие амулеты не могли отследить воздействия Аулэ… В первую очередь потому, что Деррин был уверен в собственной избранности задолго до того, как к нему пришла Анэсти, и Вечная сыграла на этом.

— Мне нужно поймать этого лже-пророка, Анэсти. Я чувствую это. Чувствую каждый раз, когда Судьба обращается ко мне!

— Я знаю, владыка. Потому я и здесь. И я помогу это сделать.

— Твоих подсказок недостаточно, провидица. Сколько ещё этот ублюдок будет жечь мои поселения и распространять обо мне лживые россказни⁈ Сколько ещё он будет выдавать себя за истинного правителя Анклава⁈ Из-за него на севере вот-вот начнутся волнения! Мои шпионы докладывают, что там уже зреет мятеж! Сотни выживших свидетелей видели, что этот Хэлгар владеет второй перчаткой — и это накладывает на мою семью отпечаток слабости! Мне нужен этот артефакт!

— Прости, владыка, я не сильна в политике… — Анэсти картинно опускает взгляд. — Но знаю, как важно уничтожить зреющую угрозу. И думаю, что для этого есть способ.

— Ты снова провела целый день в видениях?

— Такова моя задача, — мягко улыбнулась женщина.

— И что ты видела?

— Судьба говорит, что остатки силы Творца, будь он проклят в веках, есть и в твоей перчатке, и в перчатке этого Хэлгара. И я из раза в раз слышала то, что говорила при первой нашей встрече.

— Что именно? — требовательно спросил Деррин.

— Пятый катрен. «И древний камень откроет связь, и будет ясен путь. И лживый брат откроется, получив смертельную метку»…

— И что это должно означать?

— То, что ты сможешь отыскать мятежника. И благодаря связи перчаток он не сумеет скрыться — ты всегда найдёшь его. И убьёшь.

— Осталось только понять, о чём речь… — начал было Деррин, но осёкся на полуслове. — Проклятье! Древний камень! Этерниум! Ты говоришь об Этерниуме?

— Я не знаю о таком камне ничего, владыка. Лишь повторяю то, что шепчет мне Судьба.

— Почему ты раньше не напомнила мне об этом⁈

— Я зачитывала тебе этот катрен, когда прибыла в замок, повелитель, — опустив глаза. Ответила Анэсти. — Но повторюсь — я далеко не всегда понимаю, что означают слова, которые передаёт мне судьба. И лишь ты в своей мудрости можешь расшифровать их.

— Что ж… ладно. Но если дело в Этерниуме — как нам его использовать для поиска этого ублюдка?

— Уверена, Судьба подскажет нам и это, — улыбаясь, ответила Анэсти. — Когда придёт время.

Глава 4 — ритуал

Тронный зал царя варваров преобразился до неузнаваемости.

Если бы сегодня здесь оказались посетители, то первое, что они увидели, были бы не древние гобелены с историей семьи Гронт, не помятые доспехи поверженных врагов и их оружие, развешанное по стенам, не дары племён из диких земель, не чучела редких животных и не захваченные в дальних землях трофеи.

О нет — сегодня внимание любого привлекли бы кристаллы Этерниума. Установленные у стен, вокруг трона, они занимали и пустое пространство по всему залу, составляя сложный рисунок, который лучшие колдуны Деррина выстраивали последнюю неделю.

Прямо сейчас пятьдесят Велар стояли возле самых больших камней, воздев руки к высокому потолку, а из их затылков вырывались тонкие энергонити и соединялись с колдовским минералом.

Кристаллы пульсировали мягким бирюзовым светом в такт сердцебиению людей, насыщающих их своей жизненной энергией.

А Деррин Гронт сидел на троне, соединённный с каждым из камней Этерниума, и чувствовал, как внутри его тела, внутри его ауры пульсирует доселе невиданная мощь…

Он умел контролировать силу. Частица Арканума, которая свела бы любого другого с ума, не имела над царём варваров никакой власти — и именно это было его преимуществом в сегодняшнем ритуале.

С того самого момента, как Деррин получил перчатку от своего отца, в шестнадцать лет, он учился слушать её и сдерживать невероятную силу, бурлящую в артефакте. Но сейчас он ощущал, что энергия внутри элемента доспеха, давно сросшегося с рукой царя варваров, отзывается на энергию колдовских камней.

Заклинание, которое объединило его перчатку, кристаллы Этерниума и перчатку Хэлгара, было сложнейшей связкой энергопотоков. И сейчас Деррин чувствовал выплески, которые исходят от собственной ауры.

Они насквозь пробивали толстые стены родового замка, проносились над улицами столицы, окружающей пустыней, и разлетались над всем анклавом Силы с невероятной скоростью, чтобы через несколько мгновений вернуться к царю и «показать» ему, что происходит во всех частях царства варваров.

«Невероятно!» — думал Деррин, когда перед его мысленным взором проносились пустынные барханы, орошённые поля, города, оазисы, деревни, скалистые гребни и горы — 'Просто невероятно! Я могу наблюдать за всем своим царством! Могу пойти даже дальше и увидеть, что происходит в Диких землях или Анклаве Добродетели! Я чувствую, ЗНАЮ это! Проклятье, вот это сила… Я использую это… Как только убью этого ублюдка — использую эти возможности… А с двумя перчатками… Я стану на одну ступеньку ближе к божественности! Поднимусь ещё на одну ступеньку и стану ближе к самой Судьбе… Я захвачу весь материк! А всё благодаря Анэсти!

Мысли Деррина блуждали в его сознании пока он продолжал следовать за энергопотоками, исходящими из тронного зала. Нет, не так — пока он продолжал быть этими энергопотоками.

Сознание царя превратилось в бесчисленное множество энергострун, каждая из которых выискивала Хэлгара…

Пока, наконец, не обнаружила у подножия одной из гор Хребта Смерти, стоящего в одиночестве у входа в древнюю пещеру заброшенного некрополя.

Мятежником, лжепророком, главной головной болью Деррина оказался молодой мужчина, лет тридцати примерно. С коротко остриженными волосами чёрного цвета, решительным выражением лица и пронзительно-голубыми глазами. Простой, облегающий тело доспех, подчёркивал его мускулы, а на руке красовалась она…

Вторая перчатка Арканума…

— Он здесь, — голос Деррина был хриплым от предвкушения скорой расправы над главным мятежником. — Здесь…

Повинуясь жесту повелителя, десятки тысяч жгутов энергии устремились к парню. Тот словно бы почувствовал приближающуюся опасность — резко возвёл вокруг себя несколько толстых энергетических барьеров, но они не удержали натиска Деррина и пары секунд.

Миг-другой — и жгуты энергии, направляемые царём кочевников опутали Хэлгара с ног до головы, заставляя его биться в магических силках.

— Больше! — ревёт Деррин, испытывая ощущение, будто пытается в одиночку поднять целую гору. — БОЛЬШЕ СИЛЫ!

Поток энергии, вливаемый колдунами в кристаллы Этерниума, увеличивается, и царь чувствует, что теперь способен воздействовать на парнишку ещё сильнее…

— ЕЩЁ!

— Велар на пределе, господин!

— ВЫЗЫВАЙТЕ РЕЗЕРВ!

— Кристаллы не выдержат напряжения! Они скоро взорвутся, если вы не…

«Проклятье! Убить его на расстоянии не удастся… жаль… Но ничего — расправлюсь здесь, лично! И за перчаткой лететь не придётся…»

Энергетические путы впиваются в тело Хэлгара ещё сильнее. Деррин сжимает закованную в частицу Арканума руку до скрежета доспеха и чувствует чужой энергокаркас.

«Пора!»

Резкий рывок — и самый большой из кристаллов, установленный в центре тронного зала, лопается с оглушительным звоном, а стоящий рядом с ним Велар вскрикивает и рассыпается пеплом.

Светящиеся бирюзовым осколки со звоном разлетаются по помещению, врезаясь в магические щиты колдунов, которые успели возвести защиту, и рассекая плоть тех, кто не среагировал вовремя. На месте огромного кристалла возникает вертикальная воронка, вихрь небытия, из которого вываливается человек.

Глядя на Хэлгара Деррин Гронт почувствовал, что энергонити, которыми он опутал своего врага и перенёс его за сотни миль, рассыпались. Быстро среагировав, он поднял руку и пропустил через перчатку импульс ужасающей силы, который должен был развоплотить молодого мужчину…

Но тот, стоя на коленях, успел вскинуть руку в кристаллической перчатке — и отразившись от неё, алый поток бурлящей магии поменял траекторию. Снеся ещё несколько камней Этерниума и испепелив шестёрку стоящих на пути Велар, магия пронеслась через тронный зал, развалила дальнюю стену и исчезла где-то за пределами дворца, оставив после себя подёргивающийся в воздухе след.

— Не ожидал? — усмехнулся Хэлгар, поднимая голову.

— Убить его! — рявкнул Деррин, не отвечая на подначку врага.

И в этот миг дворец будто пошатнулся.

Гулкий звук пронёсся по постройке, камни под ногами людей задрожали. А за мгновение до того, как Велар, повинуясь приказу царя, атаковали Хэлгара, через купол тронного зала, раздробив его на сотни каменных осколков, ударила молния.

Она попала в трон Деррина Гронта и, разделившись на сотню частиц, метнулась к колдунам правителя. Пробивая щиты, словно тонкую бумагу, она испепеляла опытных Велар, сильнейших магов Анклава Силы до того, как они успевали хоть что-нибудь предпринять.

А Хэлгар, не обращая на это внимание, возводил вокруг себя один энергетический купол за другим. Магия, ворвавшаяся в помещение, не делала для него исключения…

В мгновение ока тронный зал превратился в поле боя, или, скорее, в руины. Сгоревшие чучела, оплавленный камень и доспехи, осколки кристаллов Этерниума, вокруг которых повисли облака мерцающей пыли, похожие на крохотные тучи, обугленные трупы…

Единственным, кто уцелел в этой суматохе (за исключением Хэлгара), оказался Деррин Гронт. Его мощнейшая защита выдержала удар молнии и, хоть царь варваров и оказался отброшен к стене, он уже полнимался на ноги, предвкушая бой один на один с тем, кто доставил ему столько проблем.

Вот только атаковать Хэлгара он не успел. Подготовленное заклятие сорвалось с перчатки и попало в ближайшую стену в тот миг, когда тайный проход в Башню снов разлетелся каменной крошкой и из-за него по Деррину хлестнули рубиновые нити.

Словно щупальца осьминога они пробили защиту Гронта, вцепились в него со спины, подобрались к затылку и присосались к голове, заставив царя варваров пошатнуться.

Его взгляд мгновенно подёрнулся мутной дымкой, а тело задрожало, сопротивляясь воздействию извне.

— Быстрее! — рявкнула показавшаяся в клубах пыли Аулэ. — Я не смогу удерживать его долго, он зверски силён!

Повторять Хэлгару не требовалось. Он знал, что у Вечной не хватит сил убить Деррина — перчатка, хоть он и гасил её «голос», даровала ему такую защиту от прочих Осколков, что одолеть её носителя мог лишь тот, кто владеет большей частицей Арканума.

И единственным таким человеком на всём континенте был Хэлгар. Аулэ, за несколько месяцев подобравшаяся к Деррину, могла воздействовать на его ауру, могла призвать невероятную стихийную магию и швырять царя кочевников по всему залу — но как только он решил бы убить её, у Вечной, скорее всего, не осталось бы никаких шансов.

Рванув вперёд, Хэл пропустил через свою перчатку такой объём силы, который с лёгкостью мог бы разрушить трёхэтажное здание. Не зря он столько времени проводил «в книгах», изучая ранги местных колдунов — сейчас парень мог бы поспорить с любым Сейнорай пятого уровня, а мощь перчатки позволяла ему вытворять невообразимые, по меркам магов Эдейры, вещи…

Мелькнув в воздухе, концентрированный поток силы, сплетённый из огня, тьмы и дикой магии Этерниума, зачёрпнутой Хэлгаром из разрушенных камней, оказывается рядом с Деррином…

И сталкивается с его защитой!

— Торопись! — со стоном выдавливает Аулэ. — Используй…

Она не успевает договорить.

Не зря Деррина Гронта считали сильнейшим магом континента. В тот момент, когда Хэлгар сократил расстояние между собой и царём варваров, сформировал ещё один бурный поток магии и, испытывая страшное перенапряжение, за которое будет расплачиваться позднее, выжигая связи между своим энергокаркасом, нанёс второй удар, Деррин вырывался из-под контроля Аулэ…

* * *

Я до самого конца не был уверен, что наш план увенчается успехом. Даже когда Деррин обнаружил меня и выдернул через такой кустарный портал, не знал, стоит ли рассчитывать на удачу…

И вот я здесь — в самом сердце Анклава Силы, наношу один удар за другим по царю варваров, пока Аулэ удерживает его сознание под контролем… Кажется, что всё получится!

Но инстинкты, которым я привык доверять, не обманешь — всё пошло по одному известному месту в тот момент, когда Вечная не справилась со своей задачей.

Нет, она конечно сильна — так долго морочить голову такому опасному человеку, день за днём встраиваться в его энергоструктуру и ауры его подчинённых, запудрить им всем мозги и направить в нужную сторону… Не знаю, кто ещё смог бы такое провернуть.

Но проклятье, нежели нельзя было удержать его ещё секунду⁈ Я же видел, что его защита треснула! Второй удар был бы решающим!

Мысли мельтешат, пока мы с Деррином, перемещаясь по широкой дуге, атакуем друг друга всей доступной нам магией, и по камешкам разносим тронный зал.

Точнее — то, что от него осталось.

Купол осыпался, завалив всё кругом тоннами камней, от стен остались одни лишь названия. Каменная кладка обнажила горящий над пустыней алый рассвет, а снизу даже за грохотом магической схватки слышится тревожный звон колоколов.

Ну ещё бы! Наверняка половина столицы увидела, как верхняя часть царского замка разлетелась по камешку!

Именно поэтому нельзя затягивать схватку — в любой момент сюда могут нагрянуть нежданные гости, даже несмотря на то, что сбежавшая из зала Аулэ запечатала верхние этажи и сейчас удерживала магический барьер, не позволяющий помешать нам.

Проклятая Вечная! Всё из-за неё!

Один из ударов Гронта пробивает мою защиту навылет и цепляет руку, вырвав из неё изрядный кусок мяса… Целебные заклятия, которые я пытаюсь вызвать, не действуют — судя по всему, энергокаркас оказывается заражён каким-то проклятьем…

Ялайский пепел!

С трудом увернувшись от новой атаки, у меня получается изолировать проклятие Деррина и атаковать самому — но сколько я так продержусь?..

Мимо меня с воем проносится что-то фиолетовое, за спиной образовываются кружащиеся диски пустоты, пытаясь перемолоть в фарш, но мощным импульсом, бьющим вокруг, я разбиваю заклятия Деррина и атакую в ответ.

Впрочем, тоже безуспешно — благодаря перчаткам наши силы примерно равны…

— Зачем тебе всё это⁈ — неожиданно ревёт повелитель варваров. — Зачем, парень⁈ Почему ты подчиняешься этой предательнице⁈

Я не отвечаю — обращаю в пыль огромное количество камней и меньше чем за секунду вылепляю из них сотни кольев, направляя их на Деррина. Стрекоча по щиту царя, они отвлекают его, а я уже пытаюсь пробить его защитный купол следующим заклинанием…

— Ты ведь такой же, как я! Ты отмечен Судьбой, идиот! — с лёгкостью отбиваясь от моих атак, продолжает уговаривать меня варвар. — Мы могли бы объединить силы! Нам может покориться весь мир! Ни у кого нет такой мощи!

Ещё удар, ещё! Отражение, уворот, перекат… Нужно, чтобы он ослабил бдительность… Пусть болтает…

Я чувствую ноющую боль в руках, чувствую, как резерв моего Источника потихоньку иссякает… Деррин занимался магией куда дольше меня, у него были лучшие учителя и возможности для невероятного развития… У него больший запас магии, и к тому же он использует всё её, до последней крохи, собирая остатки того, чем только что меня атаковал…

Так что я могу рассчитывать лишь на две вещи.

Либо на перчатку, которая неустанно продолжает шептать у меня в голове — либо на хитрость и смекалку…

И я всё же надеюсь на последнее…

— Ответь мне! Ответь! — требует Деррин, начиная наносить мощные и грубые удары воздухом по моей защите.

Раз, другой, третий…

Он не замечает, как я формирую тонкую воздушную иглу прямо перед его последним ударом. Она прилипает к остаткам его плетения, и когда он впитывает их обратно, чтобы сформировать новую атаку, игла, к которой привязан тончайший энергоканал, наподобие своеобразного гарпуна, вонзается в защиту царя и пробивает её на какую-то совершенно смехотворную глубину.

Не настолько, чтобы прорваться внутрь и нанести урон. Это тончайший прокол, через который даже новое заклятие не просунуть — но мне достаточно и этого…

За мгновение до того, как Деррин формирует новое заклинание, я успеваю ударить первым. И бью я предельно просто — расширяю канал насколько могу и вытягиваю весь воздух внутри защиты Деррина.

Эффект недолгий — всего пара секунд, пока работает заклинание — но этого оказывается достаточно.

На несколько мгновений царь варваров теряет ориентацию в пространстве, хватается за горло, пошатывается — а мне только это и нужно. Изменив направление магического потока, я вновь прогоняю через себя колоссальный объём энергии — настолько, что из кожи рук начинает сочиться кровь…

Однако своей задумки достигаю.

Рванувшая по расширившемуся каналу энергия вгрызается в щит Деррина, растекается по нему и ломает, словно тонкий лёд. Он видит это, и я знаю, что через секунду варвар восстановит защиту — но давать ему такой шанс не собираюсь.

«БЕЙ!» — рявкаю мысленно, и перчатка, словно только этого и ждала, реагирует мгновенно.

Бирюзовый луч преодолевает разделяющее нас с Деррином расстояние и врезается в выставленную руку здоровяка.

Проклятье! Его перчатка сопротивляется!

Воздух вокруг нас гудит, по реальности пробегает рябь, колебания, словно по воде… Я усиливаю нажим, добавляю собственной магии, которая паутиной оплетает ревущий энергопоток и пытается по нему добраться до руки варвара…

— Думаешь… Сможешь… Одолеть… Меня⁈ — задыхаясь, с налитыми кровью глазами, рычит Деррин. — Я… Тот… Кто… Обуздал… Душу Творца!

— А я тот, кто с ней договорился! — рявкаю в ответ — и полностью опустошаю Источник, понимая, что второго шанса у меня не будет.

На миг в глазах Деррина мелькает искреннее удивление. А затем обволакивающая бирюзовый поток паутина из моей собственной магии бросается вперёд невзирая на сопротивление варвара.

Оплетя его руку и повинуясь моей воле, моё колдовство превращается в кольцо — и отсекает руку царя.

Его сопротивление тут же исчезает. Раздаётся дикий крик боли, перчатка с грохотом падает на каменные осколки, а направляемый мной бирюзовый поток сметает Деррина Гронта и отшвыривает его к самому краю тронного зала, к одной из чудом уцелевших стен.

Невероятным образом тело Деррина остаётся целым. Чуть обгорелым, но учитывая, заклинанием какой силы я его приложил — удивительно, что он вообще не превратился в пыль…

Сильный маг… И правда… Интересно, кто станет новым царём варваров? У Деррина вообще есть дети? Удержится ли их царство? И почему это меня так волнует?..

— АУЛЭ! — кричу я, чувствуя, что сил почти не осталось. — АУЛЭ!

Кажется, что проходит целая вечность, прежде чем я слышу шаги позади себя.

— Ты справился, — довольным голосом произносит Вечная. — Я не сомневалась.

Она обходит меня, делает короткий жест — и я, согнувшись в три погибели, выблёвываю сегодняшний завтрак.

И это не от тяжёлой схватки и проклятья, которое всё ещё пытается побороть «замки», выставленные мной вокруг него — а от того, что я увидел.

Лёгким взмахом руки Аулэ притянула к себе труп Деррина Гронта и заставила его собраться в некое подобие сундука. Хруст ломающихся костей и хлещущая во все стороны кровища… Я, конечно, видал много, но то, с какой лёгкостью и, главное, насколько безэмоционально это сделала Вечная, повергло меня в шок.

— З-зачем? — вытерев рот, спрашиваю я. — Он уже мёртв…

— К сожалению, пока что я не могу надеть перчатку — из-за переполняющей её силы тело мгновенно разрушится. Как и твоё — получишь такой объём древней магии сразу — превратишься в пепел. А в теле Деррина — сильнейшие «запоры», блокирующие суть частицы Арканума. Так я смогу транспортировать перчатку, пока мы не соберём оставшиеся части доспеха. Этот Осколок, второй по величине, побудет заблокированным, если можно так выразиться. Положи его в коробку. Только быстро, не больше двух секунд на контакт, чтобы перчатки не сумели соединиться.

Повинуясь её жесту, я встаю, подхожу к перчатке, в которой дымится обугленная плоть, и быстрым движением кидаю её в мерзкий ящик из бывшего царя варваров.

Но даже за мгновение неполного контакта чувствую, как части Арканума стремятся друг к другу…

— Где ты будешь её хранить? Таскать этот «сундучок» за собой? — спрашиваю хрипло.

— В надёжном месте. Тебе об этом знать необязательно.

В этот момент пол под ногами снова дрогнул.

— Замок разваливается. А моя защита, выставленная тремя этажами ниже, долго не выдержит. Надо уходить.

— Не думаю, что нас выпустят отсюда…

— Тебе и не надо думать, — чуть презрительно замечает Вечная. — Я сделала это за тебя. Вытяни руку.

На мгновение во мне вновь закипает ярость, но я беру себя в руки.

Позже, сука… Мы сочтёмся с тобой позже…

Вытянув руку, закованную в перчатку, я молча смотрю, как Аулэ отбивает по ней какой-то ритм. После чего над частицей Арканума появляется уже знакомая мне карта, которая за последние месяцы набрала изрядной точности.

— И куда мы?

— Ты — снова в свободный Анклав, в городок Хетрин. В магистрате тебя будут ждать мои люди, они расскажут, что делать дальше. Твоя задача — отыскать ещё один осколок.

— А ты?

— А я столкнулась с неудобством подобного положения, — Вечная указывает себе на живот. — А потому отправлюсь в безопасное место, чтобы родить твоё дитя.

То, как она это говорит, ввергает меня в ужас, отчаяние и злость… Но я ничего не могу с этим сделать.

— Я смогу его увидеть?

— Позже — разумеется. Но для начала — отыщи очередной Осколок. Твои дружки отправятся туда же, встретитесь на месте. А после я вас отыщу — и ты увидишь сына.

— Сына?..

— Да, у Айрилен родится мальчик, — буднично подтверждает Вечная, даже не представляя, что для меня значат эти слова… — Пора уходить, Хэлгар. Удачи в поисках.

Она касается перчатки и исчезает в появившимся за спиной вихре портала. А затем на карте, всё ещё висящей над моей рукой, появляется новая точка.

«Перемещение?»

Глава 5 — нигде

Дворец Деррина Гронта исчезает в яркой вспышке, застилающей сознание. Я чувствую уже привычный рывок, словно кто-то выдернул из-под ног землю, уши закладывает пронзительный звон, а затем тело охватывает чувство невесомости.

Сознание проясняется неожиданно — мгла портальной энергии развеивается, но… Я не чувствую под ногами твёрдой почвы. Вместо этого заторможенный, после изнуряющей схватки с Деррином, мозг, неожиданно осознаёт, что я лечу…

Через секунду всё поглощает шум — нет, рёв! — ветра. Порыв рвёт расстегнутую кожаную куртку, которую я ношу поверх брони, глаза моментально наполняются слезами. Меня закручивает, но растопырив руки и ноги в разные стороны, я с трудом останавливаю вращение.

Ялайская гниль, что это за шутки⁈

Я падаю на землю откуда-то с небес. Подо мной — огромный тёмный лес, затянутый туманом, чуть дальше — пики острых гор, а рядом с ними облака пронзает какое-то огромное строение, которое теряется в сумрачной дымке.

Страх разбиться, ярость на Аулэ, которую я виню в происходящем, непонимание, почему портал не сработал как надо — всё это захлёстывает меня, мешая думать и осознавать происходящее.

До земли довольно далеко, но действовать нужно сейчас. Всплеск эмоций, поглотивших меня поначалу, отступает. Я пытаюсь себя подбодрить — ничего, спасая Айрилен мне уже доводилось оказывался на такой высоте — выпрыгнув с Эллара Хайсамы. Нужно всего лишь вызвать несколько многослойных воздушных щитов.

Касание Источника, вызов заклинания, воля, контроль…

Ровно мгновение требуется мне для того, чтобы осознать — я почти не чувствую собственный Источник и ауру… А земля, меж тем, приближается с дикой скоростью!

Запаниковав, я всё таки вызываю под собой направленный навстречу поток воздуха — и чуть сбиваю скорость — но колдовство рассеивается почти мгновенно.

Проклятье! Ещё раз!

Испуг снова захлёстывает сознание…

«Помоги!» — мысленно взываю я к перчатке, понимая, что собственные колдовские импульсы еле срабатывают.

Но она молчит… Впервые на моей памяти частица Арканума не отвечает, впервые я не ощущаю в ней никакой энергии!

Это просто тяжёлая кристаллическая перчатка…

Скорость снижения высока — куда выше, чем хотелось бы. Испытывая стойкое ощущение, что вот вот разобьюсь, я невероятным образом умудряюсь концентрироваться.

Ну же, ну же, ну же!

Подо мной вспыхивают остатки магии, которые я, буквально, выдавливаю из своих энергоканалов.

Один щит, второй, третий…

Каждый из них появляется на мгновение, но, тем не менее, на чуть-чуть всё же задерживает меня…

Мелькают верхушки высоченных деревьев. Я едва успеваю прикрыть лицо руками (вызвать физический щит вокруг тела не получается) и тут же чувствую град ударов, пролетая сквозь густые ветви.

Они ломаются, трещат, а одна довольно чувствительно впивается в меня — в плечо — заставляя испытать острые приступы боли.

Очередная ветка хлещет по лицу, проскочив через выставленные руки, а затем резкий удар выбивает из лёгких воздух и перекручивает меня через голову. Я снова чувствую падение, но на этот раз оно короткое.

Бум!

Миг — и я прикладываюсь к земле.

— А-а-а-а, мать твою… — стону я, лёжа с закрытыми глазами.

Неужели остался жив? Повезло, кажется…

Полежав какое-то время и отдышавшись, я приподнимаюсь на локте и осматриваю себя. Руки оказываются просто сильно оцарапаны, как и лицо (по ощущениям), а вот в левое плечо вонзилась ветка. Проклятье!

Сжав зубы, я крепко хватаюсь за деревяшку и чуть шевелю её. Плечо пронзает вспышка острой боли, и я ругаюсь всеми бранными словами, какие только знаю.

Вот бы Хам сейчас почерпнул много нового для себя… Проклятье, жаль, что его пришлось оставить с Сейраном…

Тем не менее, шока нет, и рискнув, я тяну ветку. Усилий прилагать не приходится — она выскакивает из раны довольно легко, что меня только радует. Пошевелив плечом, локтевым суставом и кистью, я убеждаюсь, что критических повреждений нет, хоть из раны и сочится кровь.

Ничего, это ничего… Задрав голову, я оцениваю высоту деревьев и только хмыкаю. При таком падении имелась высокая вероятность насадиться на какую-нибудь ветку не рукой, а головой…

Повезло, мне просто повезло…

Я сажусь на пожухлые листья, приваливаюсь спиной к грубому, шершавому и заросшему мхом стволу.

Надо выдохнуть, успокоиться и всё проанализировать.

Первое — стоит узнать, куда я попал? Тут нет и намёка на Эллар или башню какого-нибудь колдуна, или даже на самый захудалый населённый пункт. Дикая глушь, судя по тому, что я видел с воздуха и наблюдаю сейчас… Почему меня не выкинуло туда, куда меня отправляла Аулэ? Что-то сбило портал?

Подняв перчатку, я снова пытаюсь вызвать карту, или «докричаться» до частицы Арканума — но бесполезно. Кристаллический элемент доспеха даже не светится. Теперь это просто полупрозрачный камень, в который заковали мою руку, и внутри которого плавает бирюзовый туман…

Магия тоже не отзывается — после приземления мой Источник будто бы выдрали с корнем, и я даже не чувствую собственной ауры!

Странное ощущение… Такое… Непривычное… Словно оказался голым и безоружным перед самым свирепым зверем, какого только можно представить… Впрочем, можно сказать, что всё практически так и есть.

Бросив взгляд на рану, я вижу, как из неё сочится кровь.

Ялайский пепел! А ведь теперь я не смогу залечить даже самую простую царапину! Не смогу возвести щит и остановить меч или заклинание врага! Не смогу…

Ничего!

— Нет, нет, нет! Возьми себя в руки, Хэл! — рычу я сам себе. — Несколько месяцев назад ты очнулся на этом ублюдском континенте без ничего, и умудрился отыскать друзей и вернуть утраченную магию! Это просто лес! Лес! Ничего страшного!

«Просто лес, в котором почему-то не работает магия…» — мелькает в голове напряжённая мысль, но я отгоняю её. Нужно сосредоточиться на другом.

Поднявшись на ноги, оглядываю чащу, в которой оказался. Мрачная, тёмная, затянутая мхом и паутиной, поросшая высоченной травой и кустарниками, она производит впечатление места, в котором никогда не ступала нога человека.

Не удивлюсь, если это правда…

Кроме засапожного ножа и трутницы, которую я всегда ношу при себе, вещей у меня нет никаких — меч выпал во время схватки с Деррином (там он был бесполезен), а поясная сумка оказалась сорвана во время падения. И это очень плохо. Магии нет, аптечки нет — если не обработать рану на плече, туда может попасть инфекция. Разумеется, о спирте и речи не идёт — найти бы воду…

Соорудив из рукава рубахи повязку я, как смог, перебинтовываю руку.

— Итак… — произношу вслух, ибо от окружающей тишины, в которой не слышно даже шуршания насекомых и птичьих голосов, становится не по себе. — И что дальше?

Куда идти? Как защититься от опасных хищников или монстров без магии? Чем питаться? Охотиться или ставить силки я не умею — да и нечем добывать пищу, не ножом же!

Хотя… Нужно найти длинную палку, и с помощью ножа и обрывков рубашки, с которой я уже мысленно попрощался, соорудить копьё… Будет хоть какое-то оружие.

Ладно, нужно двигаться. Главное — не помереть от жажды и не заблудиться. Что-то мне подсказывает, что в этих лесах можно гулять целую вечность…

* * *

Поначалу удача поворачивается ко мне лицом. Довольно быстро становится понятно, что смерть от жажды не грозит — через несколько часов блужданий по густому лесу я натыкаюсь на ручей с кристально чистой водой.

Жалко, что с собой нет никакой фляжки, но тут уж ничего не поделаешь. Рану удаётся хорошенько промыть и, поменяв повязку на новую (ради которой пришлось оторвать очередную полосу ткани от рубахи), я слегка успокаиваюсь.

— От жажды не умру, — хмыкаю сам себе. — Одной проблемой меньше.

Теперь меня волнует ориентирование, но с этим я разбираюсь достаточно быстро. Идти, собственно, некуда, кроме той огромной постройки, которую я видел, пока падал. Там могут быть люди, еда, кров, карты, дорога, указатели — хоть что-то!

Всё лучше, чем бесцельно шарохаться по лесу.

Решив этот вопрос с самим собой, я пытаюсь залезть на какое-нибудь дерево и сориентироваться, но быстро выясняю, что с верхушки даже самого высокого из них ничего толком не видно.

Так что оставив идею продолжать изображать обезьяну, я прикидываю примерное направление и продолжаю продираться через неприветливый, затянутый дымкой лес, надеясь, что не промахнусь.

Мне снова везёт — к вечеру первого дня пребывания в чаще я обнаруживаю скалистую возвышенность и растущие на ней исполинские широколиственные деревья, увитые толстыми лианами.

Не без труда забравшись на одно из этих деревьев, я осмотрелся — отсюда обзор был отличный. Над мрачным, всё также затянутым туманом покрывалом леса, на юге виднелась огромнаяпостройка, вырастающая из дымки, словно скала из воды, подпирающая само небо.

Разглядывая эту постройку, я понимаю — она невообразима огромна, куда больше чем все башни и замки, какие я только видел…

Но вот в чём странность — небо было затянуто такой же серой хмарью, и солнца за ними почти не было видно. Однако за целый день, пока я брёл через лес, темнее или светлее не стало…

Но, как бы там ни было — надо продолжать движение. Направление я выбрал верное, вот только с оценкой расстояния ошибся. Прикинув его, я понял, что по пересечённой местности, укрытой вековым лесом, испещрённой бурными ручьями, скалистыми гребнями и сильно заросшей буераком, двигаться получается очень медленно.

Никаких дорог, никаких троп, никаких обозначений (само собой, в такой-то глуши) бродов, никаких ориентиров — ничего, кроме бурелома, заваленных старыми деревьями оврагов, высоченной травы и колючего кустарника.

И это при полном отсутствии звуков. Ни птиц, ни насекомых, ни животных — ни даже шума ветра в ветвях.

Неподвижными были не только растения, но и, казалось, даже сам воздух!

Я обратил на эту странность внимание почти с самого начала, но она продолжала смущать меня, вызывая в душе смутное чувство тревоги.

— Что-то не так с этим лесом… — бормотал я всякий раз, когда отодвигал рукой ветви, и они медленно-медленно возвращались в первоначальное положение, словно бы двигаясь в толще воды. — Что-то не так…

* * *

Сумерки наступают быстро.

Когда я лез на исполина, серое небо пропускало достаточно света, но стоило спуститься, как деревья окутал сумрак, краски потускнели, а видимость резко упала — как по щелчку пальцев…

Я понимаю, что это не просто закончившийся день — слишком резко исчез свет — но повлиять на это никак не могу. Просто потому что не понимаю, что происходит, и не имею возможности использовать магию.

За всё время, пока я блуждал сегодня по лесу, старательно перебирал в голове возможные варианты происходящего. В первую очередь я подумал о том, что «выжег» себя во время схватки с Деррином, но быстро отбросил эту гипотезу. Даже после того, как я использовал (если бы использовал) всю доступную мне магию, в течении нескольких часов её крупицы восстановились бы во мне. Но здесь этого не наблюдалось — я был абсолютно пуст.

Ни о чём подобном я никогда не слышал и не читал, и в полупустой памяти не было ни единой подсказки о том, куда я мог попасть, или что со мной произошло…

Я не решаюсь продолжать путь в темноте. Не имею никакого желания споткнуться и свернуть шею в каком-нибудь овраге. К счастью, чтобы устроить привал, далеко отходить не пришлось — подле скалистого гребня находилась удобная, ровная и сухая площадка, ещё и защищённая с одной стороны каменным откосом.

Поискав вокруг хворост, которого в лесу имелось в избытке, я складываю небольшой костерок и поджигаю его с помощью трутницы.

Ялайский пепел, как же хорошо, что я всегда таскаю её с собой! Вот и пригодилась! А Айрилен ещё смеялась надо мной и язвительно спрашивала о том, зачем магу такая топорная вещица…

Пламя жадно лизнуло древесину и мгновенно разошлось. Я жду, пока оно пожрёт тонкие веточки и подкидываю сучья побольше, глядя на огонь и летящие вверх искры.

Мысли крутились вокруг происходящего рядом со мной безумия. Айрилен, околдованные друзья, Осколки, Вечные, Зеал-Тор, другой континент, магия, Этерниум, порталы…

Как так получилось, что я оказался втянут во всё это? Почему именно я? И как выпутаться из всего этого?..

* * *

Спалось тревожно.

Я не заметил, как провалился в забытьё, но после того, как это случилось, отдохнуть тоже не удалось. Мне снилось, что я вижу себя со стороны, и что всю ночь вокруг меня кружат странные дымчатые существа.

Бесформенные, полупрозрачные, они то появлялись из темноты, вплывая в круг света, который давал едва горящий костёр, то исчезали в темноте. Но каждый из этих странных сгустков (а может, это был один и тот же?) приближался и задевал меня краем своей «дымки», заставляя ворочаться во сне и стонать…

И в эти моменты мне снились другие сны внутри сна.

Странные, непонятные, тревожные и мрачные, они будто были чужими воспоминаниями, отголосками тех событий, которые когда-то давно затронули тысячи жизней.

И сейчас, в моём сне, эти жизни, одна за другой, пронзали сознание, заставляя испытывать то, что испытывали совершенно незнакомые мне люди…

«Они объявят войну, мой повелитель, как только вы пойдёте на уступки»

«Отец, я не хочу выходить за него! Он же урод!»

«На, сестрёнка, поешь… Тут немного плесени, но это ничего… Завтра попробую достать ещё что-нибудь…»

«Меня сегодня стража в Храмовом районе так отмудохала, что не встать! Ублюдки, за цвет кожи, представляешь⁈»

«Боюсь, у меня для вас плохие новости… Заражение уже не остановить…»

«С днём рождения!»

«Ты что, напился⁈ Ты — сын Аллатора Каринского⁈ Что о нас подумают соседи⁈»

«Контракт заключён, господин Сарн. Завтра ваш конкурент будет мёртв»

«За что⁈ ЗА ЧТООООО⁈»

«Помогите мне… Я задыхаюсь…»

«Воды, воды!»

«Принесите бинты, у него сильная кровопотеря!»

«В атаку, воины! За нашего господина, за Вечного Зеала!»

«Не думаю, что вы сможете поступить в нашу академию. У вас слишком слабый дар»

«Я… Я не хотел! Не хотел! Он выскочил из-за дерева, и я спустил тетиву…»

Не знаю, сколько всего было этих образов… Сотни, или тысячи? Не знаю, насколько они были правдивы, но отчего-то я чувствовал, что всё увиденное мной имело место быть. Что-то — совсем недавно, что-то — в далёком прошлом. А что-то, по какому-то неясному ощущению, только должно было произойти…

Не выспавшись, я поднялся с каменной площадки, испытывая неясную тревожность. Справив нужду и напившись в ближайшем ручье, определил свой вчерашний курс и зашагал по неприветливому лесу, который и не думал меняться.

Теперь я безостановочно чувствовал внутри себя какое-то беспокойство. Эти сны, неестественная тишина, эти дымчатые существа… Несколько раз я я ловил себя на мысли, что, кажется, видел их за густыми зарослями, но бросившись следом, не обнаруживал ни их, ни каких-либо следов.

— Какие ещё следы, идиот? — проворчал я после последнего такого раза. — Они же бесплотные…

* * *

Добраться до треклятой башни оказалось куда сложнее, чем я думал… И без того немалое расстояние осложнялось непроходимостью леса, а вдобавок к этому на моём пути не попадалось подходящих для осмотра окрестностей возвышенностей.

Как итог — я сбился с верного направления. Идиотский рельеф постоянно заворачивал меня, так что я, можно сказать, ничуть не приблизился к своей цели.

Но самое удивительное — прошло уже три дня с тех пор, как я оказался в этом месте, но… Я совершенно не чувствовал голод. И даже жажду не испытывал — проверил это, не попив целый день.

И ничего. Даже горло не пересохло…

Кроме того, я не чувствовал температуры — мне не было холодно ночью, или жарко днём. Всё было каким-то… Средним.

А ещё моя рана. Она не затягивалась, но и не сочилась кровью — а осталась точно такой же, какой была, когда я её получил.

Всё это было очень странно, а я даже не знал, что предположить.

Быть может, я умер, и оказался в Чистилище, в которое верили некоторые жители Анклавов?

Дождавшись наступления сумерек (которое случилось также резко, как и в прочие дни до этого), я снова остановился на привал. Пытался найти какое-нибудь высокое дерево, но в этой части леса растут лишь такие, чьи нижние ветви начинаются метрах в трёх над землёй…

Снова беспокойный сон во сне, снова непонятные дымчатые существа, которые теперь появляются вокруг костра по двое и трое, касаясь меня. Снова образы чужих жизней, и снова я не могу проснуться, пока «дымчатые» не исчезнут…

Очнувшись наутро с тяжёлой головой, я уже не был уверен в том, что иду в верном направлении, и начал слегка нервничать. Ландшафт спускался всё ниже и ниже, и не было никакой возможности оглядеть лес хоть немного. Никаких признаков человека мне, по прежнему, не встретилось…

Тем удивительнее было к вечеру наткнуться на древние каменные развалины какой-то башни, судя по сохранившемуся основанию. Она просто появились передо мной, словно материализовавшись меж здоровенных деревьев.

Размер внушал уважение — постройка была высоченной, судя по количеству каменных обломков, усыпавших всю округу — но даже близко не такой, к которой я шёл.

Часть из обвалившихся валунов обвил плющ (как и саму башню), часть покрылась мхом или оказалась скрыта под густой травой, часть уже исчезла под слоем дёрна.

Кажется, разрушена эта постройка была очень, очень давно.

Я обрадовался находке — это было первое «что-то», что говорило о том, что когда-то тут бывали разумные существа (я надеялся на то, что это не галлюцинация). Однако я не выскочил к башне находке сломя голову. Для начала — осторожно обошёл её по периметру, убедившись, что вокруг никого нет.

Убив пару часов на слежку за развалинами и разведку, я убедился, что здесь никого нет. А так как уже снова смеркалось, решил устроиться здесь на ночлег.

Башня была полая — все лестницы вдоль стен давно обвалились, крыши не было, никакой утвари. Внутри властвовала такая же дикая природа, как и снаружи. Зелень, мох, старые листья — и никакого намёка на звуки или запахи…

Я побродил вдоль стен, но не найдя ничего интересного, развёл костёр (скорее — по привычке, а не по необходимости), и лёг спать на мягкой траве.

* * *

Просыпаюсь я резко — как бывает за секунд до кульминации кошмара. Сердце бешено колотится, на лице я чувствую испарину.

Что же такое мне снилось?

Костёр давно потух, и — впервые за всё время пребывания в этом проклятом лесу — мне холодно.

— Х-х-хэээээлгаааааар…

Я едва не подскакиваю, услышав своё имя.

Зараза! Это ещё что за шипение⁈

Не вставая в полный рост, я на корточках подбираюсь к ближайшему пролому в стене и, быстро выглянув в него, вылезаю наружу.

— Тыыыыы нееее должеееееен быыыыл проссссснутьсссссся!

Слова обволакивают сознание, заставляют испытывать боль. Они бьют по голове похлеще кулака Торса или Дум-Дума.

Проклятье!

Пошатнувшись, я, пригибаясь и ежесекундно озираясь, прыгаю к ближайшему обломку башни и прячусь за ним.

Проклятье! Что теперь делать? Куда бежать? Что это за хрень⁈

— Спииии… Спииии, и увидишшшшшшь…

Ещё один ментальный удар оказывается настолько силён, что швыряет меня на мягкую землю. Но он же и отбрасывает меня от нападающих, судя по всему — давление в черепе, словно стянутом стальным обручем, вдруг спадает, и на какой-то миг моё сознание проясняется.

Встав на корточки и обернувшись, я вижу, как к башне стягиваются тени…

Это те самые сгустки, которые мне снились! Толко их не два, не три, не пять — несколько десятков! Они «выплывают» из леса по всему периметру поляны, а внутри клубящегося дымом тел то загораются то гаснут красные точки, так похожие на звёзды…

Я не рискую проверять, что они со мной сделают. Пока есть шанс, пока они вновь не нанесли ментальный удар, я отталкиваюсь от земли, ныряю в ближайшие кусты, рвусь в сторону могучих деревьев, под прикрытие чащи.

И в этот самый миг камень, за которым я пытался спрятаться, обращается в пыль.

Теперь сомнений не остаётся — связываться с этим «дымом» может быть опасно. Эти создания, кем бы ни были, умеют воздействовать и на физический мир, не только на сны…

Глава 6 — башня

Не останавливаться… Главное — не останавливаться…

Я бегу не оглядываясь. Потому что знаю — стоит замедлиться, и меня обязательно нагонят. Я чувствую тени, мельтешащие за спиной, ощущаю прикосновения липкого страха к своему затылку.

От этого по коже пробегают холодные мурашки…

Я не останавливаюсь ни на секунду — бегу через проклятый лес, затянутый туманом, продираюсь через бурелом, перепрыгиваю неширокие овраги, спотыкаюсь о корневища — и бегу, бегу, бегу.

Пока не выскакиваю из леса на огромную каменистую площадку. Это происходит так неожиданно, что я спотыкаюсь, скатываюсь с окружающего площадку вала, скрытого до поры до времени за туманом, вскакиваю на ноги и…

Вижу перед собой невообразимо огромное основание башни, к которой стремился последние дни!

Она и вправду монументальна — стены тянутся влево и вправо от меня, насколько хватает глаз. Они теряются в тумане — но, даже не видя всей громады, я понимаю, насколько монструозна эта постройка.

К сожалению, людей рядом нет — как нет ничего, то указывало бы на их присутствие. Ни фонарей, ни факелов, ни телег, ни даже дороги, ведущей к огромным дверям — входу на первый ярус.

Складывается впечатление, что эта башня будто бы просто выросла прямо посреди дикого леса. Или… Была тут всегда?

Как я вообще до неё добрался? Как так получилось, что я выскочил точно к входу, хотя в этом туманном лесу можно было запросто промахнуться и пройти в нескольких сотнях метров рядом?

Быть может… Меня сюда и направляли⁈

Оглянувшись на вал, отделяющий постройку от леса, я не наблюдаю гнавшихся за мной теней — хотя готов поклясться, что они дышали мне в затылок! И чувство страха, поглощающее меня последние часы этого сумасшедшего забега — оно тоже исчезло.

— Проклятье! — ругаюсь я. — Что же тут происходит?

Всё ещё оглядываясь, сжимая в руках своё импровизированное «копьё», иду к массивным, вырезанным из огромных глыб чёрного камня, воротам, на которых изображён симметричный орнамент.

С каждым шагом туман передо мной расступается, раздаётся в стороны…

Странно…

Глядя на двери, впервые за всё время моего пребывания в этом лесу в голову приходит мысль: «А может, не стоит туда соваться?»

БАХ!

Каменные створки толщиной в метр распахиваются так быстро, что я даже вздрогнуть не успеваю. С гулким звуком они ударяются о стены, в меня бьёт воздушная волна, заставляя отшатнуться, по носу шибает затхлый запах — первый, который я почувствовал за последние дни, и это ошарашивает сильнее всего прочего.

Несколько минут я просто стою, вглядываясь во мрак за аркой входа. Странным делом, туда вроде бы падает свет, но внутри не видно абсолютно ничего — только тьму, от которой несёт затхлостью…

— Ну и что теперь делать? — вслух спрашиваю я себя.

Удивления от происходящего я не испытываю. Видимо, настолько привык к невероятным вещам, которые постоянно случаются вокруг меня, что мрачная башня, туманный лес без запахов и звуков, в котором я даже не проголодался, отсутствие животных, странные сны и преследующие меня тени — всё это не вызывает вопросов вроде: «О Боги, что же происходит⁈».

— Потому что какая-то хрень происходит постоянно… — бормочу себе под нос. — И главное — не сойти в ней с ума… И нет никакого смысла смотреть на эту башню. Надо либо проверить, что там, внутри, либо и дальше бродить по лесу… До бесконечности.

Уговорив себя таким образом и решившись, я делаю несколько шагов и прохожу сквозь арку прохода.

Сперва не видно ни зги. Шаги разлетаются по тьме гулким звуком, затем за спиной снова грохочут закрывшиеся двери, и я оказываюсь в полнейшей темноте. Но проходит миг, другой — и на ближайших стенах загорается несколько желтоватых кристаллов, напоминающих светильники.

Они продолжают зажигаться до тех пор, пока цепочки света не расходятся в стороны, охватывая огромное пространство передо мной, и не исчезают где-то в глубине…

Леса⁈ Это снова лес⁈

— Что за чушь⁈

Впрочем, приглядевшись, я понимаю, что я всё ещё в башне. Просто она настолько огромна, что создаётся впечатление открытого пространства. Деревья, кусты. Травы, мох — всё это выросло прямо внутри постройки! И если бы не стены рядом со мной — можно было бы на самом деле подумать, что я всё ещё в лесу.

Потолка первого этажа не видно даже близко — вместо него наверху гуляют… Тучи⁈

Это и правда тучи, за которыми скрыта луна — её мягкий свет падает на листву деревьев и ветви, окрашивая их серебряным цветом.

— Проклятье, как же это⁈ Только что было темно как в гробу! — снова удивляюсь я, поворачиваюсь, и…

Не вижу ни светильников на стенах, ни самих стен, ни ворот, через которые вошёл в башню.

Я снова оказался в чаще, только теперь — ещё и заперт в магической постройке…

— Ялайский пепел! Кажется, это какое-то пространственное заклятие!

* * *

И снова день тянется за днём…

Я уже неделю блуждаю по сумеречному лесу, в котором стоит вечная ночь, подсвеченная холодной луной. Здесь тоже пусто — ни насекомых, зверей, ни монстров, ни врагов — никого…

Есть и пить по-прежнему не хочется, лишь иногда, почувствовав усталость, я устраиваюсь под каким-нибудь деревом и проваливаюсь в беспокойный сон. Затем просыпаюсь и иду дальше…

Куда?

Понятия не имею, откровенно говоря.

В голове поселилось смутное ощущение, что я оказался в ловушке…

И спустя ещё несколько дней блужданий, когда в голове поселяется мысль о том, что я останусь в этом проклятом месте навсегда, мне на пути попадается… Нечто.

На идеально круглой поляне обнаруживается ряд мегалитов — высоченных и невероятно гладких камней, испещрённых орнаментом, похожим на тот, который я видел на входе в башню. Этот орнамент мягко мерцает в лунном свете, и все эти камни смотрятся так чужеродно в этом диком лесу, что первое время я просто таращусь на них.

— Что же это такое? — вполголоса спрашиваю себя, обходя один камень за другим.

И натыкаюсь на иссохший человеческий труп…

Находка удивляет меня ещё сильнее. Я уже отчаялся встретить здесь хоть кого-то живого, и даже найденный труп вызывает во мне бурю эмоций.

Я осторожно опускаюсь рядом с телом на колени и осматриваю затянутую в странные кожаные одежды фигуру.

Хм… Кажется, он пролежал тут довольно давно…

Тело превратилось в мумию и визуально выглядит целым. По всем признакам, насильственной смерти не было, но сказать наверняка было нельзя. Быть может, его отравили? Или убили магией?

— Да какая разница сейчас? — бормочу я, обыскивая ботинки и карманы трупа.

В них ничего нет, однако в плоской кожаной сумке, лежащей рядом, я нахожу что-то вроде тетради. Она изготовлена из незнакомого мне материала — чрезвычайно тонкого, едва ли не полупрозрачного, но очень крепкого. Учитывая, в каком состоянии труп, обычная бумага или пергамент давно бы истлели, но это… Это что-то другое.

Привалившись спиной к мегалиту прямо рядом с трупом, я раскрываю тетрадь и пробегаю взглядом по незнакомым символам, и…

Понимаю, что они складываются в сознании во вполне ясные фразы и образы!

«Удача благоволит нам. Астральное течение, в которое мы едва успели прыгнуть, вынесло нас в новый мир. Повезло, что здесь подходящие нам условия. Воздух чуть насыщеннее, чем на родине, и потому у всех слегка кружится голова — но это ничего, мы привыкнем. Главное — что нам удалось уйти. Вокруг дремучий лес с вечной ночью — день и не думает наступать. Интересно, как при таком раскладе тут выжили растения?»

«Мы потеряли счёт времени. Я склоняюсь к мысли, что мы попали в мир, заражённый астралом, либо в какую-то изолированную область, где замерло время. Чувств голода и жажды нет, сон — лишь привычка. Здесь отсутствуют звуки и запахи, нет обитателей — только проклятый, бесконечный лес, затянутый туманом. И трое нас, беглецов, лишившихся дома…»

«Дункан и Эгг всё чаще и чаще вспоминают Реколан, уничтоженный Скорбью. Наши родные, близкие, наши жизни — эта тварь забрала всё, что только можно. Мы всё чаще и чаще думаем о том, зачем жить дальше? Прошлого не вернуть, а построить новое невозможно — мы застряли! (Зачёркнуто) В этом (Зачёркнуто) лесу, где нет ни живых существ, ни даже воздуха! Да-да, Дункан починил химиотропный анализатор, и выяснил, что всё вокруг — вакуум, изменённый астралом! Проклятье, я теперь даже не уверен, что мы живы, и всё происходящее — не посмертие, не последние мгновения, растянутые нашим разумом в жуткий кошмар, перед тем, как мозг погибнет… Быть может, нам не удалось сбежать, и мы остались в Реколане, когда его пожирала Скорбь?»

«Нам всё чаще снятся кошмары. Какие-то тени приходят каждый раз, когда мы ложимся спать, и показывают нам картины того, как погибал наш мир… И не только наш… Мы почти перестали спать, но вскоре выяснилось, что бодрствовать вечно не получится — усталость в этом проклятом месте вполне реальная»

«Я не знаю, сколько времени мы провели здесь. Наши устройства сбоят и отказываются работать. Мы прошли колоссальное расстояние по этому лесу — но он и не думает заканчиваться…»

«Эгг куда-то исчез. Мы легли спать, а когда проснулись, его просто не было рядом. Никаких следов, никаких предположений. Не думаю, что мы снова увидим его…»

«Мы отыскали Башню. Шок, который мы с Дунканом испытали, когда она выросла перед нами из тумана, не передать словами. Это первое рукотворное сооружение, которое встретилось нам здесь спустя бесчисленное время блужданий по (зачёркнуто) лесу! Пытаемся отыскать вход»

«Проклятье! Проклятье, проклятье, проклятье! (Зачёркнуто) башня оказалась ловушкой! Стоило войти в неё — как вход исчез, а вокруг снова образовался лес! Ублюдский лес! Как же мне всё это надоело…»

«Это действительно какая-то изолированная область. И лес, и сама башня — они явно были кем-то созданы вне времени и пространства — на это указывает масса признаков. Спустя несколько лет блужданий по запертому внутри постройки лесу (подозреваю, что он генерировался под нас бесконечно долго), мы с Дунканом обнаружили выход на другой уровень. Это оказалась пустыня»

«Вода не нужна, но солнце жарит так, что кожа плавится. Впрочем, после нескольких лет тьмы я этому только рад»

«Обнаружили вход на третий уровень — стеклянные равнины. Всё вокруг серое, никаких цветов. Вдалеке виднеется ещё одна башня, похожая на ту, к воторую мы уже вошли. Проклятье, я уже почти уверен, что всё происходящее — предсмертные галлюцинации…»

«Не знаю, сколько времени прошло… Каждый день мы идём по стеклу, режем ноги в кровь, но не можем приблизиться к всё также маячащей на горизонте башне…»

«Дункан предложил повернуть, но я уверен, что нужно продолжать путь»

«Оказалось, что нужно потерять всю кровь… Я упал с обрыва на стеклянные пики — и меня разорвало на части. И сразу после этого я очнулся на самом верху башни, к которой мы так долго стремились… Интересно, сколько мы к ней шли по этому ярусу? Годы? Дункан появился почти сразу после меня. Он сказал, что когда увидел мой изрезанный стеклом труп, не решился оставаться в этом проклятом месте один — и бросился следом…»

«На постаменте посреди верхней площадки башни обнаружился странный светящийся кристалл — единственная цветная вещь на этом ярусе. Я чувствую исходящую от него Силу — но что с ним делать?»

«Мы спустились и отправились в обратный путь — дальше идти было некуда»

«Кажется, что обратный путь тянется ещё дольше… Ничего не происходит — мы просто бредём по стеклянной пустоши…»

«Вернулись в пустыню. Она стала ещё горячее и суше, цвет песка сменился на бурый… нас сводит с ума жажда и жара, а кошмары так и продолжают приходить каждую ночь… Я уже думаю, что это место сотворила Скорбь…»

«Вернулись в ночной лес первого уровня. Я окончательно потерял счёт времени»

«Ещё одна башня внутри башни — точно такая же, как в стеклянных равнинах. На этот раз, чтобы добраться до неё, пришлось прыгнуть в озеро кислоты… После всех наших скитаний мы выглядим уже не так, как прежде… Я вообще не уверен, что если выберусь отсюда, у меня останется это тело — слишком сильна в нём боль после всего, через что мы прошли, я чувствую её каждой клеточкой. И чувствую, что материальная форма удерживается только астралом, который создал всё вокруг…»

'Мы обнаружили инструменты, которые воздействуют на кристалл. Я уверен — в нём хватит энергии, чтобы пробиться к астральному потоку. Я не хочу тут оставаться. Это пытка, нужно искать выход.

«Не понимаю, почему Дункан не хочет попробовать использовать инструменты на кристалле?»

«Дункан начал сходить с ума. Он целыми днями бродит вокруг нашего лагеря и бормочет себе что-то под нос. Накануне я видел, как он спрятал в рукаве острый камень…»

«Надеюсь, судьба простит меня… И надеюсь, что Дункан тоже простит меня в посмертии… Прости, брат… Прости…»

'Эмоции отхлынули, и я решил записать всё на свежую голову. Дункан решил меня убить. Перед смертью он сказал, что кошмары, которые снились нам все эти годы, велели ему окропить найденный кристалл кровью брата, и лишь затем воздействовать на него инструментами из стеклянной башни. Тени пообещали, что выпустят Дункана отсюда. Он согласился, но… Всё случилось наоборот. Пока я пишу эти строки, передо мной висит портальная арка выхода. Я оставлю эти записи здесь рядом с телом Дункана, если кому-то не повезёт оказаться в этом проклятом месте. Ищите цветные кристаллы на стеклянных равнинах и окропите их кровью с высоким содержанием эллерах, если хотите выбраться.

Если же вы оказались в этом месте в одиночестве… Да поможет вам вселенная… Надеюсь, когда-нибудь вы выберетесь отсюда…'

Эта запись была последней, и прочитав её, я почувствовал, как по спине пробегает волна мурашек.

Проклятье! История, записанная в этой странной тетради, сама по себе была жуткой, но то, чем она заканчивалась, вызвало во мне панику.

Тот, кто это записал, блуждал по этому месту долгие годы — быть может, даже десятилетия! Он не ел, не пил, лишь иногда спал, видя жуткие кошмары, подобные тем, что видел я…

Проклятье! И как только психика выдержала такое испытание? Я здесь не больше недели, и уже начал сходить с ума…

Бросив взгляд на тетрадь, я хмурюсь. Этот Дункан, видимо, не выдержал… И это сыграло на руку автору записей. Интересно, кто это был?

Тряхнув головой, я пытаюсь собрать всю информацию в кучу.

Если я не сошёл с ума и не лежу при смерти (как и предполагал про себя автор записей, что может быть моим собственным предсмертным вывертом сознания) — значит, оказался в какой-то пространственной ловушке. Такой, в которую можно попасть и из которой можно выбраться только через астральный поток…

И чтобы это сделать, нужно отыскать какой-то кристалл (подозрительно напоминающий Этерниум или тот, из которого изготовлена моя перчатка), и обагрить его кровью близкого человека…

Да уж…

Прикрыв глаза, я прислоняю затылок к камню и чувствую, как голова гудит от сотни вопросов.

— Также было и у нас…

Шелестящий голос, раздавшийся сбоку, заставляет меня подпрыгнуть на месте и выставить перед собой самодельное копьё. А когда я вижу, кто говорил, медленно сглатываю слюну, вмиг ставшую кислой.

Иссохший труп, на котором я нашёл тетрадь, поднялся на ноги. Сейчас он, клубясь дымом, стоял передо мной, не делал никаких попыток напасть.

— Дункан. Осторожно спрашиваю я.

— Так меня звали раньше, — тихо отвечает труп. — Да. А ты?

— Х… Хэлгар, — запнувшись, отвечаю я.

— Хэлгар… — снова шелестит мой собеседник. — Давно ли ты здесь?

— Я не знаю, — качаю головой, но копьё всё же держу перед собой. — Но не настолько долго, как вы.

— Хорошо… Значит, твой разум чист… Это хорошо.

— Хорошо для чего?

Наш диалог настолько абсурден, что я даже не пытаюсь осознать его смысл.

— Для тебя. Ты один, и не смог бы выбраться, если бы сошёл с ума…

— Что это за место?

— Башня… Башня искажённого времени… Триллион кусочков астрала, собранных неведомыми предками. Они создали пространство

— Откуда ты знаешь это? Ты ведь и сам… Гость здесь.

— Я был им. Но в башню постоянно кто-то попадает — из разных миров. И последний умерший в её пределах становится Хранителем.

— А те, кто погиб раньше? Ведь были и такие?

— Были. Они уходят дальше…

— Это те тени в туманном лесу?

— Нет… Они другие… Живут в стазисном пространстве вокруг неё… Хранят воспоминания о собственных жизнях и питаются такими же воспоминаниями тех, кто оказывается рядом… И если не успеть дойти до Башни — останешься с ними навсегда… Они — не успели, в своё время… Но тебе повезло…

— А что… Что ты тут делаешь? Как Хранитель?

— Храню секреты и знания… В себе…

— Какие?

— Это я поведаю только своему преемнику.

По спине пробегает холодок…

— Значит я…

— Нет, Хэлгар. Ты не останешься здесь, — грустно отвечает Дункан. — Ты пришёл один, и тебе нет нужды умирать… Так что я останусь ждать следующего… Счастливчика… Такого, как мой брат…

— Мне жаль, — произношу я, наконец-то опуская копьё. — Жаль, что всё так вышло… У вас.

— Не стоит, — кажется, что в тихом шелесте голоса я слышу лёгкий смешок. — Мы и так потеряли всё… Но мой брат вырвался из этого места и стал Богом. Сотворил свой собственный мир. Это многого стоит… даже то, что я остался в его памяти… Это многого стоит…

— Погоди! — меня озаряет внезапная догадка. — Так твой брат, это… Творец⁈

— Я не знаю, о чём ты говоришь…

— Тот, кто…

— Это сейчас неважно, Хэлгар, — перебивает меня мертвец. — У тебя есть шанс вырваться из этого места, не проводя здесь сотни лет, как мы.

— Но как?

— Твоя перчатка, — он вытягивает иссохшую руку, показав на меня. — Она — и тот самый минерал, и тот самый инструмент. Обе вещи, которые мы так долго искали в этом пространстве. Тебе не нужно никуда отправляться.

— Но ведь, судя по записям, кристалл требуется окропить кровью…

— Той, в которой высокое содержание эллерах. Силы.

— Но…

— Меня свели с ума кошмары, Хэлгар… Как и моего брата. Никто из нас не понял, что был шанс сбежать вдвоём…

Я молчу, глядя на перчатку.

— Чего же ты ждёшь? Уходи!

Я подношу закованные в кристалл пальцы к правой руке и до боли вцепляюсь в предплечье. Вдавливаю острые ногти в кожу, а затем ощущаю, как из раны начинает струиться кровь.

И как только она прикасается к перчатке — та вспыхивает кровавым светом! Возникает мощная вспышка энергии, меня швыряет в сторону, прикладывает к мегалиту, снова швыряет — а затем я чувствую за спиной гудение портала, в который меня затягивает древняя магия…

Глава 7 — интерлюдия 3: связь

Находясь на вершине самой высокой горы пустыни Гоар, я смотрю наверх — в безбрежное небо, за которым скрыта Завеса.

Впрочем, смотрю — это не совсем правильное определение. Это не мироощущение одним из примитивных органов чувств, и даже не внутренним или энергетическим взором Силы.

Я — сам ветер, воздух, часть этого мира. И каждая моя клеточка, каждая молекула и атом сканируют окружающий мир, могут видеть и чувствовать его, и более того — менять по собственному желанию…

Невероятное ощущение!

Тончайшие потоки астрала пронзают поток, которым я стал, вызывая чувство острого жжения. Но чувство это уже давно стало для меня привычным — а потому я почти не обращаю на него никакого внимания.

Сейчас силы, которые я конденсирую из-за Завесы, поддаются контролю уже без проблем. Я вплетаю их в собственную магию с той же лёгкостью, как человеческие пряхи вплетают драгоценные нити в одежды богачей.

Усмехнувшись, я вновь концентрируюсь на дикой магии. Прогоняю её через ауру, укрепляю энергокаркас, заключаю атомы в оболочку из потусторонней силы, а затем заставляю астрал подчиниться моей воле, и направляю его в очередной кристалл Этерниума, спрятанный под скальной породой гор.

Всё идёт так, как нужно.

Я не только закаляю тело и ауру воздействием астрала, усиливаю их и привыкаю к потусторонней силе, но ещё и слушаю мысли и образы тех, кто составляет общую память этой непонятной субстанции. И, таким образом, готовлю сознание к будущему путешествию…

После разговора с отцом о Бездне, опасностях астрала и Скорби, я начал с малого — и спустя всего пару сотен лет, самостоятельно научился противостоять поджидающим в запределье опасностям. И более того — постепенно усиливая воздействие астрала на собственное тело, я не только закалил энергокаркас, но и поменял его, получив новые возможности!

Силы, которые во мне появились, не только вывели меня на новый уровень, возвысив над сёстрами и братом, не только позволили управлять самим астралом (пока что в очень небольшом объёме), но и дали возможность решить вопрос с моими… Творениями.

А ведь всё получилось случайно… Излишки потусторонней энергии, которые, проходя через меня, не исчезали, нужно было куда-то сливать. Проблема была в том, что я не мог «выпускать» астрал обратно, туда, откуда его брал. По какой-то причине в этом случае Завеса работала только на «вход», а не на «выход». И «отработанную» энергию запределья приходилось оставлять здесь, на Эдейре.

К счастью, для прошедшего через меня астрала нашлось прекрасное хранилище — им оказались те кристаллы, которые я использовал для создания новой формы жизни.

Более того, это решило и вопрос возможного уничтожения агрессивных, а потому усыплённых мной творений. Энергии, которой я накачивался покоящихся глубоко под землёй созданий, было столько, что хватило бы распылить их на отдельные кварки.

Только это привело бы к катастрофическим последствиям и невероятным разрушениям планетарного масштаба, а потому я не торопился с уничтожением неудачного эксперимента. Как показывала практика — на всё найдётся своё решение, нужно лишь время, чтоы его обнаружить. Поэтому до поры до времени я оставил этот вопрос.

Куда сильнее меня заботило то, что Отец, который обещал начать моё обучение новым направлениям Силы, так и не начал этого делать. Более того — с того памятного разговора, с которого прошло уже больше двухсот лет, но виделись мы всего дважды.

И оба этих раза Отец говорил, что я пока не готов…

Всё остальное время Он проводил где-то вне Эдейры, и где именно — не говорил. Отец появлялся в нашем мире всё реже и реже, а когда появлялся — всегда обходил волнующую меня тему стороной, отделывался общими словами о том, что мы обязательно займёмся обучением, но позже. И это позже никак не наступало.

Это тоже порядком раздражало.

Спустя какое-то время я понял, что эти эмоциональные изменения (и без того раздражающие, потому что они были присущи обычным людям, но никак не нам — Вечным) сильно сказываются на моём отношении к Нему.

Более того — такое отношение Отца влияло и на мой собственный характер и психику.

Я чувствовал злость, разочарование, обиду — то, чего не испытывал никогда, с момента своего создания! Но факт оставался фактом — мои внутренние ощущения, тысячелетия находящиеся в неподвижности, менялись.

Такое происходило и раньше — когда сёстры и брат, согласившиеся поддержать меня в создании новой формы жизни, «забыли» об этом. Или когда люди стали слишком назойливыми.

Но это были неизбежные мелочи, которые я легко контролировал, и которые нисколько меня не заботили. Но пренебрежение Отца повлияло на меня, повлияло сильно — и я не мог ничего с этим поделать.

Я чувствовал, что он избегает меня — специально! Чувствовал, что он обманул меня.

А ещё начал подозревать, что он и не собирался ничему меня обучать…

Неприятные мысли прерывает яркая вспышка Завесы — настолько сильная, что я чувствую её на другом конце планеты. По всей энергоструктуре Эдейры расходится знакомая эманация, которая сразу дала понять, кто её спровоцировал.

— Отец! — усмехаюсь я, собравшись из разрозненного воздушного потока в собственное тело. — Ну надо же, словно почувствовал, что думаю о тебе…

Я обрываю пронзающий меня поток астрала. Пока Отец здесь — опасно продолжать эксперименты с этой материей, Он может почувствовать.

Но Его возвращение — отличный повод вновь вернуться к волнующей меня теме.

— Ты не можешь игнорировать меня вечно…

Судя по ощущениям потоков, Отец снова появился в Скальном граде — главном оплоте Аулэ…

Внутри посыпается ревность. Он предпочитает сначала приветствовать не меня, своего первенца, а Вторую дочь? Слишком много времени Отец проводит с Аулэ, в отличие от меня, и это наталкивает на неприятные мысли…

Но я отбрасываю их — сейчас не время для обид. Отец властен и над временем, и может передохнуть на Эдейре всего несколько секунд или минут, а потом опять исчезнет. Нужно успеть застать его, и уговорить исполнить данное мне обещание!

Оттолкнувшись от заснеженной вершины горы я взмываю в воздух, и за доли мгновения преодолеваю звуковой барьер. За спиной остаётся хлопок, внизу проносятся пустынные барханы, скрытые высокими облаками.

Далее они сменятся степями, лесами, затем подо мной мелькает пролив Теафарель, и побережье Штормового океана — и вскоре я оказываюсь рядом со Скальным градом.

Но прежде, чем успеваю приземлиться на площадку Верхнего храма — ощущаю мощный выплеск энергии, исходящей от неё.

И сразу после этого вижу кубическое заклятие — большое, похожее на огромный энергощит, способный укрыть несколько десятков человек. Этот прозрачный, слегка мерцающий куб материализуется высоко над храмом, заключив в себя две фигуры, и начинает плыть по воздуху в южного материка.

Даже через защиту этого куба я чувствую связь с теми, кого он несёт — это Отец и Аулэ…

— Куда же вы направились?.. — задаю себе вопрос, и в сознании вновь мечутся подозрения.

Не успел Отец вернуться — а уже снова куда-то отправился, да ещё и в компании Аулэ…

Обида и злость оттого, что Отец даже не подумал связаться со мной, мечутся внутри меня.

Мне хочется поговорить с ним! Хочется получить то, что обещано!

Хочется узнать, что у Отца за дела с сестрой…

Если я сейчас догоню их — мне никто ничего не скажет. Да и Отец явно озадачится вопросом — как я обнаружил этот его куб, ведь судя по структуре, это заклятие скрыто даже от органов чувств Вечных…

Но не меня — благодаря силе астрала я явственно вижу, из каких компонентов состоит защита и маскировка Отца, а потому могу проследить за ним.

Только ли проследить?

Недолго думая, я применяю недавно обретённые знания и тело, повинуясь моему приказу, разлетается на атомы — как и энергокаркас. Я просто сливаюсь с реальностью, перемешиваюсь с воздушными потоками, являясь не более чем разрозненными частицами.

Но при этом — не теряя сознания и возможности применять Силу!

Выбрав направление, я ускоряю ветер — и следую за Отцом и Аулэ. Не проходит и десятка секунд, как я нагоняю медленно плывущий в воздухе куб, и остаюсь рядом с ним.

Несколько мгновений переживаю — не увидит ли меня Отец, не ощутит ли моё присутствие? — но вскоре понимаю, что он ничего не чувствует!

ОН! САМ ТВОРЕЦ, НЕ МОЖЕТ МЕНЯ ОБНАРУЖИТЬ!

Эта мысль настолько меня окрыляет, что я не могу сдержать довольных эмоций, но тут же гашу их, чтобы случайным всплеском радости не выдать себя.

Интересно, о чём же они говорят?

«Облепив» куб, я настраиваюсь на тончайшие вибрации, исходящие изнутри, и используя их, проникаю в структуру заклинания отца, не меняя её и даже не сдвигая струны плетения в стороны. Я просто становлюсь ими, попутно понимая,что он и сам использует те же силы астрала, которыми я обучался управлять самостоятельно — и это в очередной раз даёт мне повод гордиться собой.

Проникнув сквозь пару слоёв куба, я уже начинаю «слышать» ментальный разговор Отца и Аулэ — и благодаря силам астрала мне для этого не требуется ни физическое тело, ни рудиментарный тенер…

— Надолго мы здесь? — спрашивает сестра.

— Время относительно. Для наших энергокаркасов внутри этого куба пройдёт несколько лет, чтобы восстановить силы перед следующим перемещением. Снаружи промелькнёт лишь несколько минут.

— Никак не могу к этому привыкнуть.

— Ничего, всё приходит с опытом. Что ты думаешь о Балросе?

— Он невероятен, — отвечает Аулэ. — Никогда не думала, что может быть мир, настолько больший, чем Эдейра…

ЧТО⁈ О чём это они⁈ Какой ещё мир⁉

Энергетические потоки, создающие фигуру Отца, перемещаются. Он делает несколько шагов по едва видимому «полу» — основанию летящего куба. Встав прямо перед Аулэ, Он «берёт» её за протянутую руку, заключая её в золотистом сиянии.

— Масштаб сам по себе значит немного, дочь моя. Куда важнее то, что там ты сможешь избежать ошибок, которые все мы совершили здесь.

— Я понимаю.

— Как прошёл переход? Как ты себя чувствуешь? Течения астрала не слишком тебя задели?

— Нет, Отец, — я чувствую, как Аулэ «улыбается». — Благодаря твоим наставлениям.

— Я рад. Впрочем, это уже третье твоё путешествие, ты должна была привыкнуть.

— Так и есть. Но привыкнуть — не значит оставаться равнодушной к страданиям тех, кого поглотило запределье… Мне так жаль этих существ… Они стонут и умоляют освободить их…

— Это говорит о тебе самым лучшим образом, дочь моя. И говорит о том, что я не ошибся, выбрав тебя своей преемницей. А что до голосов… Сначала ты привыкнешь. Все, кто путешествуют через астральное море, привыкают. А затем… Возможно, когда-нибудь ты научишься и помогать этим несчастным. Время покажет.

Слушая их разговор, я медленно впадаю в бешенство.

Аулэ путешествует с Отцом через астральное море! АУЛЭ! Жалостливая и мягкая сестричка, у которой не хватало духу уничтожать неудачные версии людей, получила возможность и честь научиться путешествовать через астрал первой⁈

Да ещё и, судя по всему, Отец дал ей возможность создать собственный мир⁈ Дал то, о чём я так долго мечтал⁈ То, к чему стремился столько времени⁈

Меня захлёстывает такая сильная ярость, что на некоторое время я, буквально, перестаю себя контролировать, и полностью сливаюсь с ветром, что несёт куб. Из бешенства меня выдёргивают лишь слова сестры:

— Надеюсь на это, Отец. Но кое-что меня сильно беспокоит.

— Что же?

— Зеал.

Несколько секунд они молчат.

— Не думал, что ты об этом заговоришь… — наконец, отвечает Отец. — Признаюсь честно, меня он тоже беспокоит. Хоть и, полагаю, не так, как тебя.

— Он так мечтал о том, что сможет путешествовать через астральное море… Так мечтал увидеть другие миры и надеялся, что ты позволишь создать ему собственный! У него столько рвения и идей…

— И именно этим он и опасен, дорогая дочь.

«Опасен⁈»

— Опасен? — хмурится Аулэ. — Не понимаю.

— Зеал… Особенный. Он мой первенец, и я люблю его — точно также, как и всех вас. Но создавая его, я ещё не знал некоторых вещей. Не умел создавать жизнь так, как научился делать это после. Не понимал, на что стоит обращать внимание. А потому… Зеал получился не идеальным творением. В отличие от тебя, Эльдара и Коаны, в нём есть… Дефекты.

Каждое из сказанных Отцом слов ранит меня сильнее, чем самое страшное заклинание, чем самый мощный удар. А жалость в его голосе, направленная на «несовершенного» меня, вызывает в разуме такую горечь, такую ярость, что я еле сдерживаюсь, чтобы не проявиться, не собраться внутри этого проклятого куба и не спросить Отца напрямую, что он имеет в виду.

К счастью, я сдерживаю себя — не хватало ещё, чтобы мои новые и весьма «нестандартные» способности привлекли Его внимание. А уж после таких разговоров и вовсе — кто знает, что он со мной сделает?

— Дефекты? — переспрашивает Аулэ, задав именно тот вопрос, который волнует меня сильнее всего.

— Его разум более живой, чем у всех вас, это правда. Но в этом и есть его недостаток — он незащищён от влияния извне. Слишком восприимчив, слишком открыт к воздействию извне. Именно поэтому я и не рискую обучать его переходам по астральным потокам. Боюсь, что те, кто в них обитает, смогут повлиять на него. А там, как ты помнишь, обитают не самые дружелюбные создания. Так… Так случилось с моим братом.

— С Дунканом?

«С каким ещё Дунканом⁈ У Отца был брат⁈ И Аулэ об этом знает⁈»

Ярость снова накатывает на меня, захлёстывая, словно мощная волна. Какие ещё секреты у Отца имеются? Почему он ничего не рассказывал о своём брате? Почему не говорил мне о моей «несовершенности», почему не помог избавиться от неё⁈ Он же Творец!

— Да, с ним.

— Ты почти никогда его не упоминаешь… Что между вами произошло? И что с ним случилось?

— Мне тяжело говорить об этом, дочь, но если настаиваешь, я расскажу.

Мне хочется узнать больше, но чувства, которые поглощают разум, становятся настолько сильными, что я ощущаю, как теряю контроль над своими силами. Магия астрала, смешанная с моей аурой, начинает рассыпаться — и я понимаю, что через несколько мгновений маскировка разрушится.

Нужно уходить… Нужно оставить их…

Напрягая волю, я «отлепляюсь» от куба, рассеиваюсь потоками воздуха и, не дослушав разговор Отца и Аулэ, мигом перемещаюсь на тысячу километров к западу.

Это действие сжирает остатки моей концентрации, и я возвращаюсь в свою изначальную форму. Тело собирается из атомов и молекул, я пролетаю над Туманным лесом, снижаюсь, выкашивая за собой огромную полосу, и останавливаюсь в глухой чаще.

— Проклятье! — выкрикиваю я, заглушая свой тенер. — ПРОКЛЯТЬЕ! БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, ОТЕЦ! БУДЬ ПРОКЛЯТ!

Во мне разгорается ярость и обида — ещё сильнее, чем во время того, как я подслушивал разговор, и я никак не могу удержать эмоции.

Меня предали… Предали, обманули!

Злость находит из меня выход потоком пламени, который за считанные секунды сжигает несколько гектаров леса вместе со всеми его обитателями.

Я стою посреди выжженного участка, тяжело дыша.

— Значит, ты решил навсегда оставить меня здесь? В этом пузыре? В этом скучном мире, где мне, с моей силой, нечем заняться? Решил, что «дефектного» старшего сына не нужно исправлять? Отдал предпочтение другим своим детям?

Слова пронзают пространство, но я ограничиваю их — чтобы Отец не услышал их. Я зол, но не глуп.

Впрочем, переживаю я напрасно — буквально через несколько секунд по энергоструктуре мира проходит очередная эманация, исходящая от отца, и я перестаю чувствовать его.

Хм… Всё, как он и говорил… Значит, они с Аулэ восстановили силы и снова переместились… Снова отправились в плавание по астральному морю…

— НЕНАВИЖУ!

На этот раз пламя, вырвавшееся из меня, получается ещё мощнее, и расходится ещё дальше, выжигая изрядную часть лесного массива.

Но это помогает. Я чувствую, как терзающая меня ярость уходит, отступает, освобождая место трезвому рассудку.

Что ж… Если Отец не хочет обучать меня путешествиям по астральному морю, значит… Обучусь этому самостоятельно. Теперь, зная всё, что он обо мне думает, я вдруг понимаю, что мне плевать на его предостережения и запреты.

Тем более, что я и так начал их обходить… Просто… Просто я обманывал сам себя в том, почему и как это делаю.

Но теперь… Теперь ничто не остановит меня в поисках путей через астральное море!

Решимость затапливает мои энерогоканалы и я чувствую небывалый прилив сил!

Да! ДА! Я способен на всё, чего только захочу! И пока Отец таскает Аулэ по известным ему течениям — я открою свои собственные! Пока Его нет — нужно пользоваться моментом! Ведь если Он узнает о моей решимости, о моих желаниях и том, что я уже делаю — может и остановить…

Приняв решение, я уже не собираюсь терять время. Одним мощным рывком, оставляя за собой огненный след, переношусь обратно на вершину горы в пустыне Гоар.

И снова пробиваю Завесу, открывая тонкий астральный канал.

Энергия снова протекает сквозь меня, но в этот раз никакого жжения я уже не ощущаю. Хм… Странно… Может быть, привык к такому объёму? Но ведь сегодня же чувствовал его? Или всё дело в ярости, всё ещё курсирующей во мне?

«Приглядевшись» к своей ауре, я понимаю, что это действительно так. Эмоции, имеющие магическое появление в энергоструктуре, охотно «пожирают» частицы астрала!

Вот это да! Хм… Значит, стоит увеличить объём?..

Подумав об этом, я осторожно расширяю канал связи с запредельем, приготовившись к увеличенному количеству голосов, но…

Спокойно выдерживаю его.

«Надо было сделать это ещё раньше!» — сетую я — «У меня достаточно сил! Быть может, сейчас я уже создавал бы собственный мир в другой части астрального моря!»

— ЗДРАВСТВУЙ, ЗЕАЛ.

Слова проносятся в сознании, едва ли не развоплощая мой разум. Испытывая невероятную боль, я едва успеваю перехватить астральный поток, не позволив ему выплеснуться в Эдейру и разнести на атомы горный хребет.

Однако это ощущение мимолётно — через пару секунд всё становится как прежде.

«Что это было⁈»

— ВОЗМОЖНОСТЬ.

На этот раз голос, перекрывающий миллионы прочих, не причиняет боли — напротив, он успокаивает и вселяет… Надежду?

— Кто ты? — спрашиваю я.

— ШАНС, КОТОРЫЙ ДАСТ ТЕБЕ ТО, ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ.

— Как… Как тебя зовут?

— У МЕНЯ МНОГО ИМЁН. И НИ ОДНОГО. НО ЭТО НЕВАЖНО.

— А что важно?

— ТО, ЧТО ТЕБЕ НУЖНА СИЛА — И Я ДАМ ЕЁ ТЕБЕ. ВЗАМЕН НА МАЛЕНЬКОЕ ОДОЛЖЕНИЕ. ЧТО СКАЖЕШЬ?

Глава 8 — не время для смерти

Боли я не чувствую — как не чувствую ничего, даже своего тела. Лишь сознание продолжает удерживать личность, воспоминания, мысли и ощущения от того, чтобы я растворился в бушующем вокруг потоке магии.

Всё сливается, смешивается, гудит, искрится, трещит, трансформируется…

Где я? Что… Происходит?

Вокруг — ревущая, неудержимая Сила, которую я ощущаю каждым своим чувством, каждым кусочком своего естества. Десятки, сотни, тысячи потоков незнакомой магии, пересекающихся друг с другом, несущихся в разные стороны, огибающих огромные тёмные участки, волнующиеся плато неизвестности, пробивающие насквозь стены безвременья…

Я не «вижу» то, что находится вокруг, в привычном понимании этого слова — но всё же представляю это невероятное, бесконечно огромное, страшное и притягательное место, через которое меня швыряют потоки Силы, перекидывая из одного в другой…

Я слышу голоса. Они мне незнакомы, но обрушиваются непрерывным потоком, пытаясь погрести под собой, под своими трагедиями, историями, просьбами, мольбами и угрозами.

Чувства, эмоции, заклятия, слова, удары — всё смешивается в одно большое «нечто», что пытается воздействовать на меня, разорвать на части…

«ПОМНИ О ТОМ, КТО ТЫ!» — в сознании раздаётся голос, затем чужие слова, слова сотен тысяч, миллионов и миллиардов существ обволакивают меня…

А после я чувствую такую боль, какую никогда не испытывал. Кусочек за кусочком тело собирается в одно-целое. В какой-то момент кажется, что это занимает десятки, сотни, тысячи лет, а потом вдруг приходит ощущение, что прошла всего секунда, даже меньше…

Меня бросает на что-то мягкое.

Зрение, слух, обоняние, тактильные ощущения, что-то, попавшее в рот — ощущения начинают работать все вместе и так быстро, что это оглушает.

— Хотя бы в голову не лезут эти голоса, — хриплю пересохшим горлом, и встаю на колени, выплюнув какой-то мох.

Одежда та же, в которой я бродил по тому странному лесу и башне… Интересно, я выбрался оттуда, или это новый уровень… Сумасшествия?..

Я на самом дне огромного кратера, в котором легко мог бы разместиться целый город. Стенки кратера пологие, и поднимаются на протяжении нескольких миль, заканчиваясь обрывом, за которым брезжит розоватое небо.

Вокруг всё заросло мягкой травой и мхом, но нет ни одного деревца или кустарника — пространство пустое, словно так задумано специально… Словно его кто-то таким сделал.

Воздух густой и тяжёлый, жаркий настолько, что открытые участки кожи на мне мгновенно покрываются испариной. А кровь в теле отчего-то становится горячей…

Почувствовав это, я касаюсь своего Источника и едва не вскрикиваю от радости. Магия со мной! Я чувствую её в теле, Источник горячий, как и раньше, а перчатка…

Взглянув на неё, я улыбаюсь — в кристаллическом артефакте бушует мощь, к которой я так привык, и теперь ничто меня не ограничивает!

«Ты слышишь меня?»

«Слышу, кхагар. Мы тоже рады, что наш голос проснулся»

Фу-у-у-ух! Перчатка работает! Работает, хвала небесам! Так… Пока не произошло очередной непонятной хрени, нужно переместиться в знакомое место…

Я пытаюсь вызвать из артефакта карту, но просьба моей воли, которая обычно вызывает проекцию за мгновение, на этот раз не работает.

— Проклятье! Да что опять не так⁈

«Будь осторожен, кхагар… То, что мы могли делать в нашем мире, не можем делать здесь…»

— Где — здесь⁈ — осознав, что сказала мне перчатка, переспрашиваю я.

Но вместо ответа слышу доносящийся из-под земли грохот…

БУХ…

БУХ…

БУХ…

— Только не это…

Вибрация нарастает, и я едва успеваю подкинуть себя в воздух мощным воздушным потоком — ровно в тот самый момент, когда земля под ногами взрывается, разлетаясь в стороны,

Я взлетаю на несколько десятков метров — и всё равно едва успеваю увернуться от огромной вытянутой челюсти, усеянной зубами, состоящими из тьмы.

Она проносится мимо меня, в считанных метрах. Успеваю разглядеть отвратительное чешуйчатое тело, похожее на змеиное, но усеянное сотнями дымных конечностей, переворачиваюсь в воздухе, меняю позицию, выставляю перед собой мощнейшие щиты, и…

О Боги, как же я скучал по магии…

Закручиваясь по спирали, я облетаю неизвестного мне монстра, Он поворачивается из стороны в сторону, плюётся тьмой, исторгает её из себя, а на теле твари, под полупрозрачными чешуйками, размером с нагрудник воина, то и дело проявляются человеческие лица…

Они полны страданий, несчастны, и каждое движение твари сопровождают выплески эмоций, которые бьют по мне…

«Помоги нам!»

«Сдайся!»

«Я не хотел умирать! Не хотел!»

«За что нас наказывают⁈ Я вёл праведную жизнь!»

«Ариэль! Ариэль, где ты⁈»

Я не прислушиваюсь к крикам — летая вокруг твари, то и дело наношу удары всей доступной мне магией, но ни одно из заклинаний не причиняет вреда моему врагу…

Более того — под воздействием моих атак, тварь постоянно меняет форму! Она то возводит щиты тьмы, то отращивает щупальца, то ноги, то какие-то «игломёты», то свивается кольцами по дну кратера, чтобы собраться и броситься на меня, то принимает форму четырёхного гиганта, а то и вовсе рассыпается дымом, чтобы материализоваться в другом месте и неожиданно напасть на меня со спины!

— Да что же с тобой делать⁈ — рычу я после очередной такой атаки,

«Ты не одолеешь Астрального собирателя на его территории, кхагар»

Астральный собиратель⁈ Не об этих ли существах упоминал Творец в одном из прошлых воспоминаний?

Но если это Астральный собиратель, то я сейчас нахожусь…

ФУХ!

Снова делаю кульбит, отвлекаясь от мыслей, а мимо проносится отращённая Собирателем конечность, едва не задевая меня.

Это не рука, не лапа, не коготь или хвост — а пасть, обтянутая иссохшей кожей голова, закреплённая на длиннющем щупальце… Рот искривлён в жутком оскале, зубы заточены, как кинжалы, меж них болтается раздвоенный, будто бы змеиный язык, глаза горят алым, а из глотки доносится визг…

Визг, который повторяется, разносясь не только по воздуху, но и в изломанной и такой непривычной энергоструктуре окружающего мира.

— Ялайский пепел, ну и мерзость! — выдыхаю я.

И в этот момент монстр, видимо, разочарованный тем, что не удалось покромсать меня сходу, снова начинает меняться. Он распадается на несколько кусков, которые падают на мягкую траву, превращаются в хитиновых тварей с кучей ножек и огромными жвалами.

Я чувствую неуловимые потоки магии, которые оплетают кратер, а затем вижу, как из под земли, со всех сторон, словно ростки деревьев в ускоренном темпе, начинают пробиваться…

Проклятье, это человеческие руки⁈

Да, они самые — усеянные когтями на пальцах, с заплывшими красными глазами на ладонях, подо мной, усеивая всю площадь кратера, начинает вырастать целый лес рук!

Что-то с ними не так…

«Осторожно!» — перчатка взрывается предупреждением в сознании, и я едва успеваю окружить себя сотней магических щитов, вливая в них изрядную долю энергии своего Источника…

От каждой из рук бьёт волна серой хмари, которая в мгновение ока затягивает всё вокруг. Дым клубится, скрывая от меня происходящее, и я вижу, как он давит на мои щиты, проламывая их один за другим…

— Что мне делать⁈ — выкрикиваю я, понимая, что при всей своей силе долго под таким натиском не продержусь…

И вопрос этот обращён не столько к самому себе, сколько к перчатке, чьи вибрации раздаются всё отчётливее…

Молчание.

— Отвечай! — реву я, пытаясь набрать высоту, отлететь в сторону…

Бесполезно. Клубы тёмно-серого тумана намертво зафиксировали меня, и теперь удерживают в неподвижности.

Удар магии, ещё один… Бесполезно! Я не могу разметать неизведанное колдовство даже самым сильным ветром! Ни тьма, ни свет, ни стихии, ни просто грубая сила — ничто из этого не может разогнать серую хмарь…

А я, запертый в сфере своих щитов, вижу, как они начинают трескаться, один за другим…

Вот тонкая струйка дыма проникает внутрь моей защиты — и тут же бросается мне в лицо, словно живая! Разлетается о дуновение вызванного мной ветра, но я тут же чувствую сильный рывок.

Кто-то словно хватает меня и дёргает вниз. За долю мгновения я, укрытый едва живыми щитами, оказываюсь притянут к земле, и защитную сферу, в которую продолжает проникать дым, мигом облепляют те руки, которые выросли из земли…

Их глаза… Глаза на ладонях смотрят на меня так пристально…

«НЕ СМОТРИ В НИХ! НЕ СМОТРИ!»

Я едва слышу голос перчатки — даже, скорее, чувствую его — потому что у меня в ушах звучат крики миллионов, миллиардов существ… Они зовут меня к себе, они манят меня…

«ВСПОМНИ, КТО ТЫ!»

Вспышка.

Отец, охота, Изабель. Академия, горбун, поток магии, бьющий в небо. Дождь, снег, разрушенная Ялайская деревня. Иссель, оборона Ранхольда, бесконечные бои. Беренгар, занявший моё тело, схватка с Ирандером. «Теперь вы — наш повелитель». Император, бойня, Айрилен… Кочевники, Северяне, снова Изабель. Айрилен… Айрилен… Айрилен…

Свобода…

— НЕ-Е-Е-ЕТ!

Раскалившись докрасна и обжигая саму кость, перчатка выбрасывает такое количество энергии, от которого у меня темнеет в глазах. Но я успеваю увидеть, как она разбивает мои щиты изнутри, как разметает туман, вырывает руки, выросшие из земли, ломает их.

Вижу, как сколопендроморфы, на которых распался монстр, перестают петь свою песнь и выпускать из себя туман — вырвавшаяся из перчатки превращает тварей в пепел.

А затем всё вокруг распадается на тысячи осколков. Земля, трава, переломанные руки, скалы, воздух, сама реальность — всё это разлетается вокруг меня, словно разбитое зеркало.

И в каждом из осколков я вижу незнакомые отражения — людей, иных существ, которых и представить сложно, чудищ, каких-то сгустков энергии…

Всё это продолжается ровно секунду, и мир вокруг меня закручивается в вихре. Осколки реальности рассекают мне одежду, доспех, кожу, и одновременно с этим — сознание.

Воспоминания, эмоции, страсти, даже магия — всё разлетается в клочья, рвётся, перемешивается…

И наступает тишина.

Вокруг — мириады звёзд и бесконечная, бескрайняя пустота, неподвижная и чёрная, не поддающаяся измерению.

И рядом со мной в этой пустоте висят четыре светящихся шара…

— Интересно, где я? — спрашиваю, не особо надеясь на ответ.

— Нигде, и везде одновременно, — отвечает один из шаров, едва не заставляя меня вздрогнуть. — Ты во времени. В одном из его потоков.

— Ясно, — хмурюсь, стараясь понять, насколько реально происходящее.

Уже в который раз в голову лезут мысли о том, что всё происходящее — мои предсмертные бредни.

Хм… Если так — интересно, в какой момент я умер? Весь этот Западный континент — может ли он целиком быть моей выдумкой?

— Понимание происходящего Посланником — первый признак верного выбора.

— Вы обо мне?

— Ты — посланник, — подтверждает другой из шаров. — Переменная, позволяющая пересмотреть расчёты метафизических решений. Если это необходимо, и если флуктации потоков эссъянце допускают это. Иногда такое бывает, когда цивилизации низших созданий получают второй шанс или возможность выйти на новый виток.

— Каких решений? О чём вы… Я ни слова не понял!

— Понимание происходящего неполное, — заявляет третий шар. — Но пока временной поток не зафиксирован, в этом нет ничего страшного. Но тебе в любом случае придётся совершить выбор.

— Какой ещё выбор⁈ — не понимаю я. — Я не понимаю, о чём вы говорите! Что… Кто вы такие?

— В твоём языке наиболее подходящим словом будет «Наблюдатели». Некогда тот, кто сотворил ваш мир, называл нас Визионерами времени. Мы встречались. Давно. И он получил предупреждение, но не внял ему.

— Какое?.. — у меня заплетается язык, путаются мысли, но я совершенно точно никогда не слышал о таких существах. А потому не могу не задать этот вопрос. — Какое предупреждение он получил? Вы говорите о… Творце?

— Какой громкий и глупый титул, — мне кажется, один из «шаров» излучает насмешку. — Но чего ждать от столь примитивного сознания?

— Тебе не нужно об этом думать, — продолжает четвёртый шар. — Твоя задача — передать ему верные слова.

— Что? О чём вы?

— Ты пришёл слишком рано, — в голосе первого шара чувствуется раздражение. — Не понимая сути, не обладая знаниями. Неужели мы можем на него полагаться?

Его вопрос задан собратьям — я ощущаю, как они связаны между собой.

Только сейчас я обращаю внимание на то, что мы хоть и замерли в неподвижности, но всё же движемся — и движемся так быстро, как и представить невозможно. Точнее, это мир, пространство, вселенная — чтобы это ни было — движется мимо нас.

Я вижу, как загораются, растут, раскаляются, затухают и взрываются звёзды. Вижу, как огромные скопления камней под действиями невиданной силы вылепляют каменные шары, размером с целый мир. Вижу как скалы этих миров затягивает мгла, под которой появляется вода, зелень, светящиеся артерии городов, как затем всё поглощает тьма, и поверхность этих шаров покрывают яркие вспышки, а столбы пыли вызывают ударные волны, раскалывая только что сформированные миры на части.

Вижу звёздную пыль, в которой формируется нечто невероятное.

Вижу безбрежный океан энергии, по которому курсируют невероятные существа, размером с целый мир…

Вижу, как мимо меня пролетают десятки, сотни тысяч, миллионы лет…

— Нам не нужно на него полагаться. Он всего лишь переменная. И у него несколько функций — отвечает второй шар.

— Эй, я вообще-то здесь! Можете выражаться понятнее, раз уж речь обо мне?

— Тебе это ни к чему, — отвечает третий шар. — Достаточно знать, что мы с тобой ещё увидимся. Уже увиделись — но лишь в нескольких ветках из всех возможных. Просто ты ещё этого не знаешь.

— Что? Виделись? Или увидимся? Зачем? И когда? Я снова не…

— Когда будешь готов. Чтобы передать наши слова.

— Творцу⁈

— Именно ему. Но для начала тебе предстоит вернуть его.

— Примерно этим я и занимаюсь, — отвечаю я, понимая, что диалог всё больше и больше скатывается в какой-то абсурд.

— Возможно. А возможно и нет. Но это не столь важно. Куда важнее то, что у тебя не хватит сил.

— На что?

— На всё.

— Не особо приятно такое слышать! — скалюсь я. — Я прошёл через такое, что вам и не снилось! Даже сейчас… Много ли людей, способных перемещаться через астральные потоки⁈

Я уже понял, что меня швыряет по астралу — но до конца, надо признаться даже самому себе, не верил в это. Впрочем, если всё это — галлюцинации и бред — нечего смущаться запутанно изъясняющихся шаров света.

— Примитивное мышление, — по мне пробегает ощущение, словно шары смеются. — Но это забавно. Как и твоё устройство.

— Что?

— Перчатка у тебя на руке, — поясняет четвёртый шар. — Она помогла тебе перенестись сюда, помогла выбраться из нашей приёмной. Примитивный, но действенный инструмент, чтобы пользоваться астралом. Но ты больше не сможешь это делать.

— Почему?

— Ты — слабое создание. Усиленое и улучшенное кем-то, да. Но слабое. У тебя есть ряд ограничений, куда больший, чем у того, кого ты называешь «Творцом». Ты не способен выдержать поток астрала, проходящий через твоё тело.

— Но я же здесь!

— Благодаря перчатке, — поясняет второй (или третий?) шар. — Она создана для манипуляций основой мироздания, и защищает тебя от распада. Однако…

— Что? — сердце будто покрывается ледяной коркой.

— Этот не постоянный эффект. Более того, пока твоё устройство неполноценно — у тебя будет мало времени.

— Я не… Не понимаю.

— Говоря простым и понятным тебе языком, — снова включается в разговор первый шар, — после того, как ты, слабый человек, побывал в астрале, в нескольких его бурных потоках, по возвращению твоё тело не выдержит энергетических потрясений. Потому что на тебе не было полноценной защиты — лишь её часть. Она уберегла тебя от неминуемой смерти сейчас, но тот мир, откуда ты пришёл, защищает Завеса. И там силы этой перчатки, и всего доспеха, куда слабее.

Несколько секунд я перевариваю услышанное, и радости эти мысли мне не доставляют.

— Значит, вернувшись, я умру?

— Да.

Снова молчание.

— Как скоро? — спрашиваю, вспоминая то, о чём шары говорили раньше. — Вы ведь сказали, что мне нужно встретиться с Творцом и что-то передать ему?

— Именно. Но ты можешь не успеть, — просто отвечает четвёртый. — Однако мы поможем тебе. Как сможем.

— Как именно?

— Подарим тебе то, над чем властны.

— Время?

— Да. Немного — ровно столько, сколько тебе хватит, чтобы восстановить устройство, или его часть. Чем больше кусков ты восстановишь — тем дольше проживёшь.

— Надо думать, помощь ваша небескорыстна? — хмуро замечаю я.

— Ошибаешься. Мы не мыслим такими категориями, как вы, примитивные формы жизни. Ваше существование или не-существование не принесёт нам никакой выгоды и не отберёт её. И то, как обернётся твоя, как вы это называете, «судьба», нас не слишком волнует. Всегда есть много исходов происходящего, и мы с лёгкостью примем множество из них — включая те, в которых ты погибаешь сразу по возвращению в свой мир.

— Вы же сказали, что подарите мне время⁈

— Всегда есть шансы, что что-то пойдёт не так.

— Ладно, а если всё пойдёт хорошо? Если я вернусь и найду другие осколки, протяну чуть дольше — что мне делать? Искать Творца? Так мне и так это задание дали! И что потом, даже если получится его вернуть⁈ Просто подойти к существу, которое создало мой мир, и шаркая ножкой сказать: «простите, вам тут визионеры весточку передали⁈». И да — что ему передать-то вообще, в таком случае?

— Ты поймёшь сам. В своё время, если останешься жить. Это не наша забота.

— Что⁈ Да вы издеваетесь⁈

— Повторяю — мы не мыслим вашими примитивными категориями, — отвечает первый шар.

— Как же тяжело общаться с такими созданиями, — произносит второй. — Думаю, дальнейшая беседа не приведёт ни к чему.

— Согласен.

— Согласен.

— Согласен.

— Эй, эй, подождите! — возмущаюсь я. — А мне-то что делать⁈

— Прими наш дар, — шары вспыхивают ярким светом, соединяются меж собой, и из каждого из них в меня бьёт тонкий луч. — И приготовься. Если ты соберёшь устройство — мы встретимся снова. И ты получишь шанс передать вашему Творцу нужные слова.

Я чувствую, как покрываюсь ледяной коркой, и не могу произнести ни слова. Шары вокруг меня исчезают также быстро, как появились, а затем всё вокруг снова рушится на части, и меня поглощает тьма…

Глава 9 — возвращение

Темноту забвения разрывает вспышка яркого света. Я слышу какой-то грохот, гул, крики людей, ругань. После холода астрала и отсутствия всяческих ощущений безвременья обычный тёплый воздух кажется чем-то невероятным…

Невероятно приятным, я бы даже сказал.

Зрение «рябит», глаза никак не могут сфокусироваться, но я ощущаю вокруг себя сильное возмущение энергополей. А ещё — присутствие других людей…

— Что за нахер⁈ — хриплый крик доносится откуда-то справа. — Калар, щиты! Выставляй щиты! У нас тут прорыв!

— Круг! Активируйте охранный круг!

— Кто это⁈ КТО ЭТО⁈

— О великий Зеал, что произошло⁈

— Спаси нас Владыка!

— Проклятье, Ругер, как он проскочил через твои ловушки⁈

— Атакуем, атакуем! ВМЕСТЕ!

ВУОМ!

Ещё до того, как зрение полностью возвращается, я чувствую, что с нескольких направлений в меня летят заклинания.

Вибрации, которые предваряют их приближение, выдают силу тех, кто направляет магию. Сейнорай второго-третьего круга, хм… Для многих — сильные противники. Для меня — не более чем случайные разбойники на дороге…

Такие же никчёмные!

Вскинув руку, я пропускаю через перчатку мощный импульс магии. Энергия, сформированная моей волей за доли секунды, вырывается из частицы Арканума и образует купол.

БУМ! БАХ! ДЗЗЫНЬ!

Зрение восстанавливается полностью как раз в тот момент, когда направленные на меня заклинания разбиваются о возведённую защиту, не нанеся ей никакого урона. А я, наконец, могу рассмотреть место, в котором оказался.

Это лес. Проклятье, это снова лес!

Мрачный, тёмный, но окинув открывшийся мне вид мимолётным взглядом, я понимаю — это другая чаща. Не та, что окружала башню безвременья, и росла внутри неё. Не та, в которой я провёл две или три проклятые недели.

Этот лес — обычный. Он пахнет прелыми, влажными прошлогодними листьями, зарос знакомыми растениями. В нём даже слышатся голоса животных!

Впрочем, нет, я ошибся. «Обычным» этот лес тоже не назвать. Над ним висят неподвижные, высокие, иссиня-чёрные тучи, в глубине которых мерцают вспышки молний.

А поляна, на которой я оказался, превращена в какой-то походный лагерь. Правда, моё появление навело здесь шороху.

Я стою словно бы в эпицентре взрыва. Земля вокруг вспучена и изломана. Палатки и шатры размётаны на расстоянии в десятки метров вместе с походной утварью. А ещё рядом со мной валяются несколько обгорелых трупов с переломанными костями…

Проклятье! Неужели это я их так, своим появлением?..

И вообще — что это за место?

Впрочем, обдумывать эти вопросы времени нет — вокруг оказывается довольно много уцелевших людей. И они моему появлению совершенно точно не рады.

В щит, который и не думаю снимать, снова прилетает несколько заклинаний. Я даже не шелохнусь, чувствуя себя странно спокойно. Осматривая атакующих, пересчитываю их. Пять, семь, тринадцать, двадцать…

«Плёвое дело для кхагара… Эти черви ничего не смогут тебе противопоставить…»

— Да, вы правы, — отвечаю я вслух на замечание перчатки.

Впрочем… Может, стоит дать им шанс?

— Остановитесь! — рявкаю я, усилив голос магией. — Сложите оружие и потушите магию! Тогда останетесь живы!

БУХ! ВЖЖЖУУУ!

После моих слов несколько колдуны и не думают останавливаться. Вместо этого они усиливают натиск и частоту своих атак. В купол прилетает что-то, напоминающее таран — но даже это не повреждает его.

Ни трещинки…

— Ну что ж… Вы сделали свой выбор.

«Да-а-а-а…»

Направляемый мной, из перчатки вырывается новый поток магии. Он соединяется со щитом — и через секунду из защищающего меня купола вырываются десятки молний. Они разлетаются над остатками лагеря, без труда находя указанные цели…

Фух! Фух! Фух!

Фигуры людей за мгновения превращаются в облака пепла, которые медленно оседают на землю.

Вот и всё.

Я снимаю защиту, глядя на единственного уцелевшего колдуна. Он орёт — громко и пронзительно, держась уцелевшей рукой за остаток культи, оторванной почти у самого плеча. Из неё льётся кровь.

Хм… Проживёт ещё несколько минут, мне этого как раз хватит.

Для начала я вызываю из перчатки карту, и с облегчением понимаю, что проекция работает. Я в своём мире, хвала астралу… Правда, местоположения не понять — кругом сплошное белое марево, рябящее и подёрнутое помехами. Никаких башен, с которыми можно связаться, да и при изменении масштаба не появляется никаких уже известных меток…

Хм, ладно… Было бы наивно полагать, что мои злоключения так запросто закончатся. Но ничего — сейчас уточним у выжившего колдуна, куда меня занесло.

Подходя к несчастному, я чувствую, что со мной что-то не так. Что-то словно изменилось… В сознании всплывают слова, сказанные мне визионерами, и по коже пробегает холодок.

Я умру. Я скоро умру…Неужели это правда? Внутри что-то сжимается, и дыхание перехватывает.

Мысль о смерти бьётся в голове, как зверь, пойманный в силки, но я отгоняю мрачные думы. Сначала надо понять, где я оказался. А жалеть себя… Буду позже.

Если на это найдётся время.

— А-а-а-а! А-а-а-а! — продолжает орать раненный мной колдун, когда я приближаюсь к нему.

— Заткнись, — спокойно произношу я, опускаясь на колени рядом. Едва ощутимое касание его плеча, и боль мужчины с коротко остриженной бородкой исчезает.

— А-а-а-х… Ты-ы-ы-ы… Прокля-я-я-ятье… Кто ты… Такой⁈ Что тебе нужно⁈

— Информация. Где мы сейчас?

— Ч-что?…

ХРЯСЬ!

Перчатка врезается в лицо колдуна, ломая ему нос. Алые капли остаются на кристаллическом материале, заставляя его сменить цвет на красный и запульсировать…

— А-а-а… Ты-ы-ы…

— Отвечай по существу, и может быть, останешься жив. Где мы?

— Это… Сум… Сумрачные земли!

Та-а-а-ак… Интересно…

— В какой части континента?

— В каком… Смысле?

— Сумеречные земли тянутся тысячи миль, от Анклава Силы до Свободного Анклава. У них огромная граница, идиот. В какой части мы?

— Кто ты?.. Почему?..

ХРЯСЬ!

— А-а-а-а-а-а!

— Отвечай!

— Свободный анклав! Свободный анкла-а-а-ав! — рыдая от боли. — Он к югу от нас! Пределы Герванта и Доула! А-а-а-а!

— Вот видишь, — скалюсь я, — как всё просто.

— А-а-а-а… Отпу-у-у-усти-и-и-и…

— Рассказывай дальше.

— Дальше⁈ — хрипит мужчина. — Что… Что ты хочешь знать⁈

— Всё. Как ты тут очутился? Кто вы такие? Чем занимаетесь в этой глуши?

Мне даже не нужны его ответы, и он, видимо, что-то чувствует в моём голосе, но сделать ничего не успевает — даже ударить своей слабенькой магией. Вспыхнувший на его уцелевшей руке огонь гаснет, благодаря моему усилию воли, и обжигает кожу мужчины. А затем я кладу руку ему на лоб и, пропуская через неё поток магии, проникаю в разум колдуна.

Хм, странно… С тех пор, как я очнулся в лесу на этом континенте, я не изучал ментального воздействи на людей… Таких книг мне не попадалось, но отчего-то я сумел проникнуть в разум этого колдуна так легко, будто делал это тысячу раз…

Словно путешествие через астрал вернуло мне часть утраченных умений. Или просто заставило вспомнить?

Да и с потоком безумия, обрушившимся на меня во время перемещения по запределью, несколько сотен образов единичного человека оказываются совершенно несравнимы.

На огромной скорости я без труда просматриваю всё, что произошло с этим человеком за две прошедшие недели — ведь мои вопросы заставили его образы пробудиться в мозгу.

Жизнь в глухой деревушке со странными ритуалами и кровавыми жертвоприношениями…

Встреча с закутанными в балахоны людьми в каких-то руинах…

«Вот указания» — произносит одна из фигур, обращаясь к главарю банды и протягивая ему плоскую кожаную сумку — «Мы будем ждать вас на месте, с грузом. Не задерживайтесь. Во имя культа!»

«Во имя культа!»

Нападение на деревушку и её поджог.

Путешествие по лесу.

Снова ритуалы. Странная магия, которая исходит из сумрачной зоны.

Нападение изменённых монстров на этот отряд.

Приближение к Сумеречным землям, которые пологом тьмы укрывает висящая в небе тьма, не исчезающая ни днём, ни ночью.

«Какого хрена здесь нет того, что указано на картах⁈ Нам что, ещё искать эти залежи нужно⁈ Мы тут уже месяц торчим! Две другие группы так и не встретились с нами!»

«Быть может, они ближе к цели, чем мы…»

Хмурые лица у костра…

«Не переживайте, парни! Всего одно место осталось! Там точно найдётся то, ради чего нас сюда отправили!»

«Владыка Зеал поможет нам… Всё ради него…»

Вспышка, поток образов прерывается, и я отнимаю руку от лба колдуна.

— Что-о-о-о… Что ты сделал⁈ — Хрипит он. — Что с моим зрением⁈ Я ничего не вижу! Верни! Верни мне…

— Верну, — обещаю я, крепко обхватываю голову колдуна и резко поворачиваю её.

Хруст — и колдун обмякает, падает на землю.

Я не чувствую никаких угрызений совести — вообще ничего не чувствую! Эмоции куда-то исчезли или, скорее, притупились, спрятались внутри…

Встав над трупом колдуна, имени которого даже не узнал, я иду к остаткам одного из шатров, который всё ещё дымится, заволакивая всё вокруг едким дымом, и начинаю копаться в вещах этих странных культистов. Ничего. Вторая палатка, ворох обожжённых вещей, перебитых склянок и разбитых жестянок… Тоже ничего.

Удача улыбается у следующего шатра, тент которого чудесным образом уцелел и висит на одном единственном колышке. Внутри находится та самая сумка, которую я видел в сознании колдуна.

Она уцелела во время магического импульса, возникшего из-за моего появления, и огонь не повредил её.

Внутри оказывается несколько вещей: парочка амулетов, незнакомых на первый взгляд зелий, связка отмычек, две книги обучения магии (бесполезных для меня), но самое главное — кристалл с записанными образами и карты.

Выйдя из обгорелых останков шатра, я отхожу ближе к уцелевшим в магической схватке деревьям и присаживаюсь на заросший мхом валун. Вдруг наваливается сильнейшая усталость, но я всё же разворачиваю три листка, испещрённых указаниями, и внимательно их изучаю.

Хм… Полагаю, это окрестности?

Туманная лощина, Башня троерога, Ледяная река, Поля волчьей ягоды… Ну и названия…

Понять, где я нахожусь, совершенно нереально, сначала нужно осмотреться на местности. Но меня привлекает кое-что другое. На всех трёх картах есть отметки со знакомым мне словом — «Твагрит».

Так вот, что они искали…

Всего отметок семь, и пять из них зачёркнуты. Видимо, осталось всего две точки, которые эти люди не успели осмотреть.

Карты я засовываю в поясной карман, и кручу в руках кристалл с образом. Удобная вещица — на такую обычно записывают проекцию человека, и активировать такой кристалл может лишь другой колдун. А ещё их обычно защищают простеньким плетением, которое нужно воспроизвести, чтобы просмотреть проекцию.

Впрочем, я не трачу время на то, чтобы подобрать «мягкий ключик» — просто вижу, какое крохотное заклинание защищает кристалл и вырываю его силой воли. Камешек рассыпается в моей ладони мелкой светящейся пылью, а вырвавшееся из него светящееся облако закручивается в маленьком вихре и превращается в образ человека, закутанного в балахон.

— Во имя Великого Зеала! — гулко произносит он. — Последователи Зверя объединяются! Кайрал, это сообщение — только для тебя! Наш покровитель начинает новый этап своей игры. Тебе передадут карты. Изучи их внимательно. Нужно будет отправиться в земли Великой тени и отыскать там оставшиеся на поверхности залежи Твагрита. Описание минерала тебе передадут вместе с картами. Возьми из станицы столько людей, сколько потребуется — эта задача для тебя становится первостепенной! Выполнишь её — и можешь рассчитывать, что Владеющий приблизит тебя. Но знай — вместе с тобой на это задание отправят и других последователей Зверя. Если встретитесь — помогайте друг другу! Ваша задача — первостепенна! Ваши распри — не значат ничего!

На этом проекция заканчивается. Лёгкий ветерок подхватывает магические частицы и разносит их по лесу, а я откидываюсь назад и прислоняюсь к дереву.

Снова наваливается усталость, и теперь я не отмахиваюсь от неё, а поддаюсь, прикрываю глаза и глубоко вздыхаю.

Что со мной не так? Что⁈

Почему всё это случается именно со мной⁈ Даже представить не могу, как люди живут «обычной» жизнью… Как каждый день занимаются простыми вещами — торгуют, куют железо, лечат больных, изучают древние свитки или современные науки, пекут хлеб, воюют, подчиняясь приказам, убирают комнаты богачей, в конце концов!

Почему у других — всё так просто⁈

Почему они не цепляют на себя перчатку, которая срастается с их плотью, не становятся тёмными повелителями, не теряют любимых женщин и не возвращают их с того света, не ведут войны сначала с Империей, которая была их бывшей родиной, а затем — с порождениями Этерниума, не переносятся по ошибке на континент, который все считали легендой, не теряют память, друзей, СНОВА НЕ ТЕРЯЮТ ЛЮБИМУЮ, в которую вселяется Вечная, не попадают в безвременье, где когда-то оказался сам Творец, не прыгают через астрал и не узнают, что из-за всего этого они скоро умрут.

Проклятье!

Я ведь и правда умру… Не потому, что мне об этом сказали проклятые визионеры. Им я мог бы не поверить, но… Сейчас, выдохнув, я смотрю на свой Источник, на свой организм — и вижу грядущую смерть воочию.

Это… Страшно.

Внутри Источника, обычно яркого, напоминающего сияющий кристалл, спрятанный в глубине астральной проекции тела, поселился мрак. Не магический — а гнилостный, разъедающий саму Силу, подтачивающий энерготело… Я не успел вернуться из запределья, а уже чувствую, что в моей ауре произошли необратимые изменения.

Как и в организме.

Стоит только присесть и прислушаться к себе, как становится понятно — с органами тоже что-то не так. Они болят, чего я никогда не ощущал… Сердце, лёгкие, почки, печень, желудок, мышцы, даже мозг…

Всё пульсирует слабой, ноющей болью. Не такой, которая парализует тело, но я ощущаю её так явственно… Никогда не испытывал ничего подобного, и почему-то знаю, что дальше будет только хуже…

А ещё знаю — точнее, ощущаю и вижу — как от перчатки Ирандера по телу расходится слабая магическая рябь. Она окутывает тело тёплыми волнами, словно поддерживает уставший организм и укрепляет (пока ещё укрепляет) ауру.

«Мы поможем… Пока ты делаешь всё, чтобы нас вернуть… Но это ненадолго… Нужны новые Осколки, кхагар… Иначе даже наших сил не хватит… Помни об этом»

Грустно улыбнувшись, я отгоняю мрачные мысли и снова обращаюсь к перчатке. Магия в ней есть, но карта не работает — всё та же рябь и дымка. Хм… Наверное, это потому, что я в Сумеречных землях.

Здесь шли ожесточённые бои с Зеал-Тором тысячу лет назад, и из-за его магии десятки и сотни тысяч квадратных миль оказались изменены. Эта местность была погружена в вечный мрак и превращена во фронтир отчуждения — с монстрами, забытыми городами и лощинами, забытыми подземельями, утерянными артефактами.

И сильнейшими магическими помехами. Видимо именно из-за них перчатка не могла настроиться ни на один портал, даже из числа тех, которые я умудрился открыть.

Раздумывая над этим, я вдруг понимаю, что не чувствую страха. Ни от осознания того, что кучу времени промотался не пойми где, и даже не знаю, что происходит с моими друзьями, Айрилен и моим сыном, ни от того, что нахожусь в Сумрачных землях, ни от того, что мне осталось жить…

А сколько мне осталось?

А, неважно.

Нет, правда неважно! Какое-то странное смирение поглощает меня, перемешиваясь с яростью. Я отчётливо осознаю, что мне плевать на этих странных визионеров и их слова. Плевать на Вечных и их войну, на все эти видения, которые преследуют меня. Плевать даже на Творца!

На Творца, чтоб его, мне блевать сильнее всего, потому что этот идиот заварил всю эту кашу!

Единственное, чего я по-настоящему желаю — это вернуть Айрилен, вырвать друзей из лап этой суки Аулэ и убедиться, что с моим сыном всё будет хорошо…

Да, именно это волнует меня… Именно ради этого я оказался втянут во всё происходящее.

Интересно, сколько времени меня не было? Как к такому долгому отсутствию относится Аулэ? Не навредит ли… Айрилен, или моему сыну?

Нужно возвращаться, разумеется, нужно отправляться туда, куда она меняотправила, или попытаться найти её, если время для задания уже прошло, но…

Переместиться я не могу из-за сильных помех, а сколько придётся добираться до ближайших пределов? Ещё несколько недель? А сколько потом, до этого города Хетрин, куда меня отправила Вечная? Месяц? Два?

Я опускаю взгляд на карты, которые всё ещё лежат у нас на коленях.

Хм… А решит ли что-то лишняя пара дней, или даже неделя? Эти парни искали Твагрит, и проверили уже большинство мест… Быть может их лагерь, в который я перенёсся, рядом с одним из двух оставшихся?

Если так — есть реальный шанс добыть минерал, который мне совсем бы не помешал… Вернуть Беренгара и раньше было бы неплохо, а уж в свете последних событий…

Его помощь, опыт и память могли бы оказаться незаменимыми.

Поразмыслив над этим, я киваю сам себе. Если подвернулся такой шанс, не стоит его упускать.

— Тем более — в свете последних событий, — хрипло повторяю сам себе, поднимаясь на ноги и обходя лагерь.

Надо собрать уцелевшие вещи, найти провизию, а потом найти место повыше и осмотреться. И храни астрал тех тварей, которые встанут у меня на пути…

Храни астрал?

Кажется, такой присказкой я раньше не пользовался… Интересно, откуда она взялась в моей голове?

— Ладно, Хэл, угомонись, — подбадриваю сам себя. — Пора найти способ вернуть Беренгара. Надеюсь, старик оправдает ожидания…

Глава 10 — сумрачные земли

Несколько часов назад я отыскал торчащую посреди леса полуразрушенную башню и забрался на самый верх, чтобы осмотреться на местности. Правда, для начала пришлось сразиться с порождениями мрака, поселившимися в древних стенах.

Черный сгустки, высасывающие эмоции и рвущие плоть умудрились даже потрепать меня — так неожиданно напали — но я быстро с ними справился, и затем, подлечив себя магией, определил место, в котором нахожусь.

Благодаря картам сделать это удалось.

С верхней, полуразрушенной наблюдательной площадки с осыпавшимися камнями зубьев, открывался хороший вид.

Лес казался одновременно живым и мёртвым. Деревья не были высохшими, трава покрывала землю, кустарники усеивали листья, да и вообще, растительный мир был довольно богат, но…

Мгла, которая затянуло небо и клубилась в нём непроглядными тучами, не пропускающими небо, местами будто «стекала» вниз, и эти места… От них по воздуху расходилась лёгкая дрожь. О солнце и говорить не приходилось — не оно освещало эти земли, а тусклый свет древней магии, спрятанной в мрачных небесах, от чего зрение приходилось постоянно напрягать…

И, тем не менее, осмотреться я всё же смог.

Башня, с которой открывались окрестности, находилась на южном окончании долины, протянувшейся меж двух холмов. Судя по отметкам на картах, башня называлась «Троерогом», а долина — «Туманной».

— Неудивительно, — заметил я тогда, разглядывая местность, и тут же одёрнул себя.

Привычка говорить с самим собой привязалась ко мне незаметно, с того самого момента, как я очнулся без памяти несколько месяцев назад, и теперь периодически раздражала.

Дурные мысли роились в голове, но снова взявшись за карты, я отбросил их, сориентировался, определил места с оставшимися отметками — и отправился к ним…

* * *

Лес, лес, лес…

— Как же он меня достал… — цежу сквозь зубы, пробираясь через заросли.

Остановившись у странного, вязкого ручья, текущего о-о-очень медленно, неестественно медленно, я достаю фляжку, найденную на пепелище лагеря, делаю несколько глотков воды и снова сверяюсь с картами.

Так, кажется, направление верное… Вон тот здоровенный овраг, что больше похож на трещину в земле, из которого струится сиреневый туман — он протянулся с востока на запад, и на самом деле это — погружённые под землю остатки огромной крепостной стены… Значит дальше к востоку — развалины города… Ближайшая ко мне отметка с Твагритом — именно там.

Путь занимает немного времени. Я был прав — те культисты разбили лагерь неподалёку, примерно в дневном переходе от следующей точке на их карте. Хотя… Сказать наверняка, когда день, а когда ночь, здесь сложновато. Приходится ориентироваться на свои собственные ощущения.

Проклятье, как же хочется уже увидеть обычный… Мир! Обычное небо! Обычную воду! ОБЫЧНУЮ жизнь! Как хочется поспать на обычной кровати, поесть обычной похлёбки…

За этими мыслями я продолжаю двигаться в сторону развалин, и вскоре то тут, то там появляются поглощённые лесом обломки старых зданий, осколки статуй, а под мшистым ковром под ногами то и дело мелькают плоские плиты, некогда, видимо, являющиеся дорогой или площадью.

Пока иду — не забываю использовать своё «восприятие». И именно оно «показывает» мне нескольких человек, которые засели в «секрете» за ближайшими деревьями и несколькими каменными глыбами.

Маги…

Я передвигаюсь не торопясь, бесшумно, а потому никто не замечает моего приближения. Остановившись за ещё одним каменным обломком, я прислушиваюсь к своим ощущениям, «расширияю» их, распространяю на несколько десятков метров дальше, пока магические вибрации не считывают всех, кто скрывается в засаде.

Я фыркаю себе под нос.

Засада! Одно название.

Эти культисты, кем бы ни были, и на кого бы ни работали, являлись простаками. Да, я видел в сознании колдуна, которого допрашивал, что они имели какие-то свои лесные поселения, тренировались в искусстве владения оружием и магии, работали на какого-то Владеющего, проводили жуткие, кровавые жертвоприношения — но по сравнению со мной они были слюнявыми юнцами.

Эти люди не могут меня заметить. Не могут почувствовать магические эманации, которыми я заполоняю энергоструктуру мира вокруг них.

Да и в схватке, уверен, эти три увальня, два из которых рангов Таскалора, и один — Сейнорай, не смогли бы противопоставить мне абсолютно ничего…

— Дай глотнуть, — просит первый голос.

— Руки убери! Тут ничё не осталось почти, — отвечает второй.

— Да чё ты жмёшься⁈

— Отвали нахрен!

— Тише, придурки! — шипит третий. — Мы в засаде! И не сквернословьте!

— Да какой идиот сюда сунется?

— Идиот может и никакой, а тварей вокруг бродит достаточно! Забыл, как неделю назад патруль разодранный нашли⁈

— Ну так это где было…

Звук шлепка, как будто кто-то получил затрещину.

— Ай!

— Мозгами пораскиньте и перестаньте бухать, идиоты! Всего-то осталось дождаться, когда поднимут остатки этой хрени из подвалов дворца! А обратно уже пойдём ходко. Я хочу вернуться!

— Все хотят… — хмуро замечает второй голос. — Во имя Зверя, мы можем, наконец, подняться… Стать на ступеньку ближе…

— Будете продолжать в таком же духе — и никуда не поднимитесь, бараны! Вы когда молились последний раз⁈

— Зеал всё равно нас не слышит… А-а-а!

— Тихо, сука! Ты что, ошалел, такое вслух произносить⁈ Да ещё и при мне, при старшем в тройке⁈ Зеал слышит всё! И если бы ты уделял поклонению больше внимания, то знал бы, чувствовал бы это! Вы совсем запились здесь!

— Да ладно тебе, Ждан… В таком месте — как не пить? С ума можно сойти… Ты слыхал, что говорят о третьей группе? Никого из них не видели… Разведчики говорят, что они заблудились, и их порвали, высушили какие-то…

— Неудивительно, что заблудились! — фыркает первый. — С такими-то картами… Чудо, что мы сами вышли к этим развалинам. Как-будто этот Владеющий не мог нормальных указаний передать!

— Торопится, видать, куда-то.

— Ты слыхал вообще, что происходит? Конечно, торопится! Война пришла в Свободные земли! Говорят, и в других Анклавах волнения. Все борются за Осколки, и этот камень как-то поможет нашему покровителю.

— Во имя Зверя.

— Во имя Зверя!

Они замолкают, и я понимаю, что услышал всё, что только можно. Немного информации, и не самая полезная — но что уж тут поделать, это простые забулдыги, которых отрядили в дозор — даже не самые религиозные, если я правильно понял их разговор.

Пробраться мимо них не составит никакого труда, но на всякий случай я не спешу лезть вперёд. Для начала огибаю развалины, вырисовывающиеся во мгле за деревьями, проверяю, есть ли ещё засады. И обнаруживаю два таких же секрета, только не в пример лучше спрятанных.

Но не от моего «восприятия».

Во всех них присутствуют почти ничего не умеющие Таскалоры и по одному Сейнорай. Плюс — постоянно перемещающийся патруль, гуляющий вдоль окраины, очерчевающей древние развалины. Мимо него пробраться тоже не составляет труда, ибо старый город оказывается довольно большим.

Двух-трёх-четырёх этажные, обвалившиеся здания, разбегаются в стороны словно огромная паутина. Улицы завалены остатками верхних этажей построек, заросли уже довольно высокими деревьями. Да и вообще, «городской» (если так можно выразиться) пейзаж на самом деле «врос» в окружающую среду.

Завораживающее и даже, в чём-то красивое, зрелище… Укрытые вечным полумраком улицы, светящиеся небольшими наростами на растениях и остатках каменной кладки, монументальные остовы памятников, изображающих человеческие фигуры, неясные вспышки в кронах деревьев…

К сожалению, разглядывать всё это нет времени.

Я решаю двигаться тихо до того момента, пока будет возможно. Вызвав вокруг себя щит и накинув на него полог иллюзии, стараясь держаться в тени зданий, словно вор крадусь по давно умершему и опустошённому месту, выискивая Твагрит.

И тех, кто его выискивает.

Пару раз натыкаюсь на одинокие костры, вокруг которых сидят люди, закутанные в балахоны и… затянутые в обшитые человеческой кожей доспехи. Какая мерзость…

Подслушивая их разговоры, я узнаю мало нового об этом культе, но зато понимаю, что Твагрит достают откуда-то из подвалов дворца, в центральной части бывшего города.

Собственно, добраться туда не составляет труда. Я уже успел убедиться, что улицы прямые, и тянутся в одном направлении. Полагаю, как раз в самый центр…

Так оно и оказывается — обогнув заслон на некоем подобии площади с разрушенным фонтаном, я приближаюсь к монументальному некогда строению. Да даже сейчас широченная лестница, наполовину уцелевшая колоннада и само восьмиэтажное здание, увенчанное разрушенным куполом, смотрится впечатляюще.

Ничуть не уступает многим зданиям в том же Тиал-лире, а в ощущении «величия» те и вовсе проигрывают этой развалине…

— Значит, в подвалах?.. — шепчу я еле слышно, разглядывая людей, которые суетятся на ступенях у входа. — Разгребаете завалы, да?

Устроившись на втором этаже ближайшего к дворцу здания, ещё какое-то время наблюдаю за перемещениями людей.

Культистов было много — я насчитал больше трёх сотен человек, пока добирался сюда — но справиться с ними я мог бы в любой момент.

Может, конечно, внутри дворца и были сильные маги, но судя по разговорам людей, сам Владеющий, который отправил сюда культистов, был где-то далеко, а его слуги…

Никто из тех, кого я видел, не смог бы справиться со мной.

Но нападать на культистов я не спешу, по одной простой причине: жду, пока они достанут Твагрит из подземелий. А уж когда закончат — я заберу себе нужное количество кристалла.

Слегка смущало то, что я понятия не имел, сколько Твагрита потребуется для «возвращения» Беренгара. Хотя, пока у меня имелось свободное время — в Элларе Зеллера и немного в Тиал-Лире — я почитал про этот минерал в книгах.

О нём было немного информации — о том, что раньше этот камень использовали в рецептах некоторых зелий, в качестве лекарства, в сочетании с некоторыми растениями, как проводник для некоторых заклинаний.

Но ничего о том, как можно было бы с его помощью вернуть душу умершего человека!

Так что, видимо, придётся разбираться по ходу…

— «Ты уже такое делал, разберёшься»! — едва слышно передразнил я призрачного старика, произнёсшего эти слова несколько месяцев назад. — Легко сказать! Разберёшься!

Переведя взгляд на перчатку, хмурюсь:

— Надеюсь, хотя бы ты мне поможешь.

«Разумеется, кхагар… Любое твоё желание… Наша память богата… Мы сделаем всё, что от нас зависит…»

В последнее время я ловлю себя на мысли, что постоянно прикасаюсь «простой» рукой к перчатке и смотрю на неё. Меня завораживают клубы светящейся энергии, которые в ней пульсируют, и я чувствую странное родство с голосами внутри…

Тряхнув головой, отгоняю наваждение.

Проклятье, да что со мной такое⁈

Оторвавшись от перчатки, я перевожу взгляд на дворец. Как раз в тот момент, когда из арочного провала главного входа появляется процессия. Примерно пять десятков человек, которые тащат на тяжёлых (это видно даже с такого расстояния) носилках десять здоровенных ящиков.

Я довольно потираю руки. Отлично! Теперь надо дождаться удобного момента и…

— А-а-а-а-а…

…бумммм…

Отдалённый грохот заставляет меня оторваться от разглядывания процессии культистов.

Кажется, это с той стороны, откуда я пришёл… Что там происходит?

Культисты, которые едва-едва успевают спуститься по лестнице, тоже замирают. Они быстро укладывают ящики на скрытые под густой травой плиты, переглядываются, негромко переговариваются и встают перед своей добычей полукругом. Одна из фигур в балахоне, самая рослая, скинув капюшон приподнимает голову и ведёт носом, словно гончая, принюхивающаяся к следу добычи.

Это мужчина — высокий, мускулистый, насколько можно судить, с неопрятной рыжеватой бородой и совершенно лысой, блестящей от пота макушкой, татуированной непонятными символами.

Затем этот человек вскидывает руку, что-то выкрикивает — и несколько человек из тех, что вышли из дворца, срываются с места, разбегаясь по четырём улицам.

А я «внутренним» зрением вижу, как от каждого из этих людей тянется тонкая линия, соединяющаяся с рукой здоровяка.

Хм, «разведчики»? Интересное заклинание, надо будет взять на заметку…

Среди всех колдунов, этот человек — единственный Велар, насколько могу судить. Самый сильный, но и с ним справиться я смогу без труда. Впрочем, не стоит пороть горячку.

Нужно понаблюдать…

…бумммммм…

— Аргх-р!

Отдалённый крик доносится до меня за секунду до того, как одна из струн «разведчиков», разрывается, лопается с мягким переливчатым звоном, не слышным обычному человеческому уху.

Снова крик… И ещё одна струна обрывается. Лысый Велар одёргивает руку, словно ему становится больно — и в тот же миг остальные две струны тоже лопаются.

Через секунду по улицам проносится мощный порыв ветра, который ударяет по площади перед дворцом, поднимает в воздух листья и пыль, заставляя людей отшатнуться.

На улице резко темнеет. Сумрак превращается в почти непроглядную мглу так быстро, как будто кто-то забирает из этих мрачных земель остатки света…

— А-а-а-а-а!!!

Крик раздаётся близко — от самых ступеней дворца. Внутренним зрением я успеваю заметить, как мимо них проносится сгусток сплошной тьмы, снося с ног самого крайнего культиста.

Он мгновенно исчезает за обломками статуи и оттуда доносится хруст, хрип — и дикий крик боли, словно человека разрывают на части.

Ещё одна тень — и новая жертва! Ещё один колдун, с другого краю, исчезает в темноте и кричит от боли, а бородатый Велар вскидывает руку — и во все стороны бьёт вспышка ослепительного света.

На несколько секунд она рассеивает тьму, и картина происходящего становится видна всем, а не только мне.

Вокруг коробок Твагрита и культистов, которые сгрудились вокруг своей добычи, мелькают тени. Не просто тени — формой они напоминают каких-то созданий… Баргестов? Огромных собак?

Слишком быстро они двигаются, не разглядеть, как следует… У них есть лапы, морды, хвосты… Но их форма изменчива, твари постоянно отращивают новые, смертоубийственные конечности, разделяются на несколько сгустков тени, прошивают магические щиты и людей насквозь, собираются в одно целое, перемешиваются, составляя огромные фигуры, которые размахивают конечностями и сносят людей с ног.

Я мог бы дождаться в своём укрытии, пока всё закончится — это было бы мне только на руку! Но…

Судьба, как всегда, всё решила за меня…

Разглядывая царящую внизу вакханалию, я едва успеваю среагировать на движение за спиной.

Проклятье! Как эта тварь прокралась мимо «восприятия»⁈

ФФФУХ! БАМ!

В возведённый мной щит врезается тень, напоминающая какого-то спрута. Растекаясь по магическому куполу щупальцами, он резко увеличивается в несколько раз, вгрызается конечностями в защитный купол…

Куда тебе…

Лёгкий импульс — и через щит бьёт ярки пучок света, отбрасывая тень. Однако та, отлетев на несколько метров вглубь разрушенного помещения, замирает в воздухе и, потеряв всякую форму, возвращается ко мне!

Я не успеваю отпрыгнуть или увернуться. Тень врезается в щит с такой силой, что сносит меня с места, отбрасывает назад, заставляя пробить спиной каменную кладку, и выбрасывает наружу!

Ялайский пепел!

Перевернувшись в воздухе, я увеличиваю натиск света и снова прожигаю тень, заставив её отцепиться от щита, затем бросаю под себя воздушное заклинание, приземляюсь. Кувыркнувшись, вскакиваю на ноги — и едва успеваю уклониться от взмаха двуручным мечом, которым орудует оказавшийся рядом со мной культист.

Накидываю на себя физический щит, снова уклоняюсь, без проблем перехватываю руку атакующего, ломаю её, отбираю оружие, отталкиваю культиста воздушным ударом и швыряю меч в другого колдуна, тоже заметившего моё появление.

— Кхр-р-р-ра… — хрипит он, пытаясь ухватиться за лезвие, пробившее гортань, но только режет пальцы и падает на разбитые ступени.

Внизу царит настоящая буря… Ревёт ветер, рваные клочья тьмы мельтешат по заваленной камнями площади, всюду мелькают вспышки магии, слышатся крики людей и пронзительный вой, в небесах грохочет гром и сверкают молнии.

ВУООООООООММММ!

В меня, словно таран, врезается! Очередной порыв тьмы сносит меня с места, протаскивает по лестнице, заставляя разлететься каменные ступени в стороны… Я снова пытаюсь ударить вокруг себя светом, но на этот раз он даже не рассеивает чёрный туман!

Ничего страшного, щит ей не пробить, но эти «швырялки» меня уже порядком утомили… Однако, пока я усиливаю натиск, тьма подкидывает меня высоко в воздух, закручивает — и резко тянет вниз!

Ну уж нет…

Мощный порыв воздух, ещё один, и ещё! Треск — такой, словно ткань рвётся — а затем гулкий вой, и тьма рассеивается…

А я снова падаю на землю!

— Проклятье! — ругаюсь сквозь зубы, в очередной раз приземляя с помощью воздушной «подушки»…

И встречаюсь взглядом с бородатым Веларом-здоровяком, стоящим посреди развалин лестницы и вызывающим вокруг себя штормовые порывы ветра. Пару мгновений мы смотрим друг другу в глаза, а затем за спиной мужчины появляется непроглядная тьма…

Секунда — и не обращая на атаки бородача, она сдавливает его щит. Тот лопается под неистовым натиском черноты, осыпается светящимися осколками, и тьма мгновенно окутывает человека.

А затем исчезает — но колдун остаётся жив.

И то, как он теперь выглядит, как на меня смотрит — совсем не радует…

Глава 11 — беренгар

— Вы-ы-ы-ы… — хрипит бородатый Велар. — Вы-ы-ы-ы… Вы-ы-ы-ы верну-у-у-улись… Тва-а-а-а-а-ари…

БАХ!

Каменный остов памятника за спиной здоровяка разлетается, когда в него врезается клубок сплетённых теней. Они рвут меж собой нескольких человек — во все стороны хлещет кровь, летят ошмётки плоти и куски костей…

Я отмечаю это краем глаза, но всё мое внимание сконцентрировано на противнике. После воздействия тени он практически мгновенно изменился. Тело вздулось, мышцы и кожа из-за этого полопались, из трещин сочится кровь, а вместе с ней — густая тьма, которая оказывается словно бы «заряжена» искрящейся красным магией и клубится вокруг увеличившегося тела.

Из спины Велар теперь торчат костяные лезвия, вместо пальцев — огромные когти. Лицо вытянулось, удлинилось, челюсть, усеянная острыми зубами выступила вперёд…

Яркая вспышка кровавой магии бьёт по моему щиту, опутывает его, словно паутина и пытается продавить — но я уже готов к атаке. И отвечаю, выпуская из своего энергокаркаса сформированные по-новой заклятия на основе света.

Теперь это острейшие копья, которые формируются вокруг трансформированного Велар. В этих плетениях столько энергии, что они могут запросто разорвать любого мага, каким бы щитом он не был защищать. Одно за другим, повинуясь моей воле, копья бьют в противника…

И ничего не происходит!

Дым, вырвавшийся из ран бородатого колдуна, окутывает каждое из моих заклинаний за мгновение до того, как они врежутся в защиту, и заставляют замереть прямо в воздухе!

Миг — и тьма «прожигает» мои копья света, заставляя их потухнуть и исчезнуть.

Проклятье!

Уворачиваюсь от ответной атаки завихрений тьмы, отбросив себя назад потоком воздуха, отбиваю ещё одно заклинание — на этот раз, огненное, бью в ответ сам…

И снова изменившийся бородач нейтрализует её своей тьмой!

Он смеётся…

— Вы-ы-ы-ы… — хрипит он с жутким оскалом… — Куда-а-а-а же вы-ы-ы-ы?.. Снова ух-х-ходите…Убега-а-а-а-аете… Твари!

БАХ!

Собравшиеся за моей спиной в огромный шар каменные осколки врезаются в щит, разлетаются в стороны, превращаются в пыль и закручиваются в вихрь, который начинает терзать мою защиту.

— Вы-ы-ы-ы… Тру-у-у-уссссы…Вы брос-с-с-сили нас-с-с-с… Ос-с-с-ставили на-а-а растерза-а-а-ание Зеа-а-а-алу… Преда-а-а-а-атели…

— Да что ты такое несёшь⁈

Он не отвечает. Мы снова обмениваемся магическими ударами, и на этот раз я увеличиваю силу энергопотока — но снова безуспешно!

Что это за тьма такая⁈

— Ос-с-ставили нас-с-с-с без защ-щ-щ-щиты… Бросили… На смерть… Пожертвовали! — продолжает шипеть бородач, атакуя меня раз за разом — и всё увеличивая силу! Попадая по мне, его заклинания уже продавливают щит, хлещут по площади, мелькают вокруг с такой скоростью, что я даже не всегда успеваю их замечать!

Вокруг нас продолжает разворачиваться схватка между оставшимися в живых культистами и тенями — но это уже словно избиение младенцев… Колдунов, пытающихся защищаться, рвут на части, превращают в тёмный пепел и кровавую пыль. Всюду ревёт ветер, мелькают вспышки магии, разносятся визг и крики.

И посреди всего этого сражаемся мы с бородатым Велар…

Я раз за разом увеличиваю натиск своей магии, но изменённый колдун умудряется непостижимым образом отражать их!

— Мы-ы-ы-ы си-и-и-ила-а-а-а… Мы-ы-ы-ы помогли-и-и-и ва-а-а-а-м… И что-о-о-о получили взаме-е-е-ен⁈

Я вдруг понимаю, что не просто не могу одолеть изменённого Велар — мне всё чаще приходится защищаться!

Какого?..

«Это тени прошлого, кхагар…» — слышу шёппот перчатки — «Тени тех, кто сражался с Зеал-Тором. Тени, тех, кому мы подарили свою Силу. Тени магов, чья мощь превосходит тех никчёмных, которые сейчас называют себя Сейнорай и Велар… Тени тех, кого мы оставили умирать во время войны…»

Удар, удар, ещё удар! Уклонение, блок, защита…

Подкинув себя ветром, я перепрыгиваю на десяток с лишним метров, уходя от очередной атаки. Источник, к «бездонности» которого я привык, сражаясь с обычными колдунами, начинает истощаться…

Как справиться с этим ублюдком⁈

«Мы поможем…»

Давно пора!

БАХ!

Стоит только подумать об этом, как из перчатки вырывается древняя и необузданная сила. Она разрывает теневые завихрения, освещает огромную площадь вокруг нас бирюзовым светом, развоплощает заклинания бородатого Велар — и, пронесясь над землёй толстым лучом, врезается в колдуна, превращая его в полыхающую головёшку.

Я чувствую невероятное удовольствие оттого, что использую мощь частицы Арканума… Неожиданное ощущение, но я не зацикливаюсь на нём — ведь едва пробуждается мощь перчатки, вокруг один за другим раздаётся несколько взрывов.

Ящики с Твагритом… Оставляя за собой светящиеся следы, куски минерала с треском разлетаются в стороны. Они освобождают такое количество магии, что по коже пробегают мурашки, а ауру начинает корёжить от проходящих вибраций.

Проклятье!

Сила, скрытая в этих камнях исчезает, растворяется в мире! И так быстро, что

Не обращая внимания на царящую вокруг вакханалию, я понимаю — единственный шанс вернуть Беренгара тает у меня в руках! То, ради чего я сюда сунулся, вот-вот пойдёт ялайским пеплом!

Эта мысль мелькает в голове всего долю мгновения, и как только я осознаю её — начинаю действовать.

Нельзя упустить такую возможность!

«Ловчая сеть» из энергии, пропущенной через перчатку, расширяется вокруг меня за доли секунд, заставляя частицы Твагрита прилипнуть к ней, и…

Я едва не падаю, когда по энергонитям пробегает вибрация — настолько она сильная! В вены будто огонь закачивают, тело сводит судорога, а аура начинает дрожать от перенапряжения.

— А-а-а-а! — рычу я, чувствуя, что меня разрывает на части. — Проклятье! Проклятье!!!

Меня швыряет на каменные обломки и я всё же не удерживаюсь на ногах. А частицы Твагрита всё продолжают и продолжают впитываться в «ловчую сеть»!

Что — ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ С ЭТОЙ ХРЕНЬЮ⁈

Что… Что там говорил Беренгар?… Я уже такое делал?.. Перемещал души, или… Сознания?.. Но я думал, что нужно будет вселить его в большой минерал, или что-то в это роде!

Но теперь…

Тело пронзает вспышка боли, затем ещё одна, и ещё… Мысли путаются, энергокаркас трясёт так, что ещё немного — и Источник разорвёт на части… Нужно отпустить собранную силу… В голове бьётся одна-единственная мысль — нужно отпустить эту силу… Я не успеваю придумать, как поступить с собранной мощью Твагрита…

И я сдаюсь.

Сдаюсь, и пускаю по «ловчей сети» импульс, который должен расформировать заклинание.

Но оно… Просто не реагирует на приказ! Просто НЕ РЕАГИРУЕТ!

— Не-е-е-ет… — цежу сквозь зубы. — Не-е-е-ет!

Ещё одна попытка — и снова бессмысленная! Но как же так⁈ Как так⁈ Как я утратил контроль над собственной магией⁈

Снова… СНОВА!

Не получается… Я уже не вижу, что происходит вокруг — зрение будто отключается, тактильность тоже, как и звук. Лишь запутанные мысли бьются в голове, удерживая меня от всепоглощающей боли.

Что делать? Что же делать?..

Я уже теряю чувства в тот момент, когда нахожу единственный возможный вариант — накачать «ловчую сеть» силой перчатки, раз собственная магия мне неподконтрольна — и разрушить её.

«Помогите… Помогите мне!»

В левой руке, закованной в частицу Арканума, зреет невиданной мощи жар, затем по ушам бьёт вой, рёв, крик — а затем в памяти мелькает ворох видений — и я забываю, что собирался делать…

…Огромные кристаллы Этерниума в мрачном, тёмном подземелье. Бушующая мощь, которая пронзает их и испепеляет тела, распятые на колдовских камнях…

… Новое тело Айрилен — окровавленное и испорченное Изабель…

… — У нас только один вариант, Хэл. Ты это понимаешь?

— Да. Я согласен.

…Беренгар…

— Если всё удастся — значит, что следующий на очереди я. Мы договаривались, Хэлгар.

— Я помню. И сдержу обещание, даю слово.

…Тело Изабель лежит на столе в какой-то библиотеке, а я вытягиваю из огромных кристаллов Этерниума, установленных вокруг стола, бушующую силу, и равномерно насыщаю ей энергокаркас девушки.

Бух… Бух… Бух…

… Я уже не могу понять, где разница межу мелькающими в сознании видениями, а где то, что происходит сейчас…

…Сердце стучит ровно, в такт пульсирующей мощи Источника. Через какое-то время к этому равномерному биению присоединяются вибрации перчатки, и когда это происходит, меня будто рывком утягивает куда-то далеко…

Я лечу сквозь сознание, сквозь потоки энергии, став бесплотным духом… А затем чувствую перед собой нечто великолепное, притягательное, прекрасное, сильное, мощное и взывающее к самым потаённым глубинам моей души. Океан сил и возможностей, бескрайний простор, в котором можно остаться навеки…

Меня пронзает чужая сила, чужие образы, воспоминания, ощущения… Я чувствую предательство… Слышу крики, разговоры, вижу сражения, ощущаю удары магии и то, как плоть рассекает оружие, которого я и представить не могу. Мне ведомо то, что вызывает желание и страх, мне хочется узнать, что лежит за Завесой, откуда Творец черпал силу…

«Хэлгар!»

Я слышу крик старика, но лишь мгновение — его перебивают милиарды голосов других душ… Ялайский пепел! Я вдруг вспоминаю, что это они составляют массу бурлящей энергии, которая заключена в частицу Арканума! Ещё сохранившие часть себя и полностью забывшие всё, колдуны и воины, мыслители и поэты, добрый и пышущие злобой… Некоторые из душ остаются отдельными сгустками энергии, прочие сливаются единым множеством. Иные излучают спокойные вибрации, а другие — гнилостный запах разложения…

Голоса… Их голоса вокруг меня! Разные — добрые и злые, молящие о смерти, спасении, освобождении, пище… Бессвязный бред и длинные монологи, поэмы, песни, обрывки заклинаний — всё это смешивается в кипящем котле силы и превращается в Силу…

Проклятье, ну где же Беренгар⁈

— Беренгар! Где ты, старик⁈

Стоит только подумать о Сейнорай, как я чувствую среди тесноты окружающей действительности поток свежего воздуха. А затем всё вокруг превращается в смазанное пятно. Единственное, что я ощущаю — жар миллиардов душ, но среди всех них выделяется одна…

Последний рывок… Мне остался последний рывок… Я знаю, что мне нужно отыскать Беренгара… Я знаю, что он может помочь мне избежать смерти…

Знаю… Просто знаю…

Это ведь не реальный мир? Я ведь где-то в потоках Силы? В своём сознании?.. Даже если это нутро перчатки — ОНА МОЯ! Я ЕЙ УПРАВЛЯЮ! Я ЕЁ ПОВЕЛИТЕЛЬ!

Злость, страх, ненависть, решительность, ярость — всё перемешивается в один тягучий комок эмоций, который расходится в разные стороны по бесконечности, окружающей меня, разбрасывает голоса, души, или что бы это ни было.

А мои мысли опутывают всё вокруг, пронзают энергию, подчиняют её себе. Затем я вдруг вижу сгусток чужого сознания — нужного мне сознания — хватаю его, и пробиваю сотни слоёв реальности, разлетающихся на сотни осколков словно разбитые зеркала.

И в каждом из этих осколков я вижу своё отражения. Три разных отражения…

Одно из них — я, на фоне солнечного пейзажа. Второе — Зеал-Тор, которого я помню по своим видениям — на фоне горящего города. А третье… Это слитый образ из наших лиц, за которым — бушующий астрал…

Что это?

ЧТО ЭТО⁈

Я чувствую, что это важно. Чувствую, что это что-то значит… Будущее… Потоки времени…

Образы продолжают перемешиваться, и я снова теряю концентрацию. Мысли расслаиваются, смешиваются, теряются.

Мне нужно выбираться отсюда… Нужно выбираться…

— Открой проход, — приказываю я перчатке. — Немедленно!

Она подчиняется. Беспрекословно.

Сотни осколков со звоном рассыпаются и мир склеивается…

Я стою на ногах, и меня шатает от усталости, по лицу катится пот, взгляд заволакивает мутная пелена, а в сознании всё плывёт.

Но «ловчая сеть» оказалась разрушена! Меня перестало корёжить, и хотя всё тело и ауру ломит со страшной силой — я чувствую, что опасность миновала…

Вокруг всё изменилось — вихрь из тьмы и твари, которые рвали колдунов на части, исчезли. Кругом валяются обломки ящиков из-под Твагрита, каменные осколки построек, разорванные на части трупы, стволы деревьев…

А в воздухе висит светящаяся синяя пыль, которая совсем недавно была Твагритом… Она замерла в неподвижности и каждая частица пульсирует энергией, ежесекундно изливая в пространство какую-то часть напитавшей её магии и…

Чего-то ещё… Чего-то, от чего исходит жизнь…

Проклятье! Это же Беренгар. Это суть Беренгара, которого я вытащил из перчатки! И она растворяется в мире!

Я почти не понимаю, что происходит, и не знаю, что делать, но полагаюсь на перчатку. Нужно собрать эту суть, нужно сохранить её… И приходится действовать импульсивно.

Вытягиваю руку, закованную в частицу Арканума, вызываю в памяти образ Беренгара — такого, каким я его запомнил, и собираю висящие в воздухе частицы. Словно подхваченные ветром, они закручиваются, и начинают составлять фигуру человека.

Я не тороплюсь — выстраиваю облик Сейнорай по кусочку, по детали… И вдруг поток вырывается из-под контроля! По воздуху проходит рябь, меня отшвыривает назад… Вспышка Яркий свет, заливающий всё вокруг, затем рывок, удар, хруст!

И тьма…

Чувствую, как из носа течёт что-то горячее, а затем приходит боль. Но вместе с тем я ощущаю странно облегчение.

Снова вспышка света, зрение возвращается и я чувствую спиной острые края каменных обломков, посреди которых валяюсь.

О великий астрал, как же не хочется вставать… Глядя на затянутое тучами небо я не могу думать ни о чём — только о том, что мне хочется спать. Ломота в костях не уходит.

— Ха-ха-ха!

Услышать смех здесь настолько невероятно, что это придаёт сил. Я приподнимаю голову и слезящимися глазами смотрю на фигуру, стоящую в десятке шагов.

Беренгар… Это Беренгар!

Полупрозрачная фигур раскинула руки, задрала голову и хохочет в полный голос!

Картина настолько неестественная, что в первые мгновения я думаю, что это галлюцинации, видения, или магия перчатки, из которой всё ещё не вырвалось моё сознание.

Но нет…

— Проклятый старик, — бормочу я, пытаясь встать. — Надеюсь, оно стоило…

Услышав мой голос, Беренгар оборачивается и на его лице появляется такое радостное выражение, какое ждёшь увидеть, скорее, у ребёнка.

— ХЭЛГАР! — рявкает он. — Хэл!

Фигура Сейнорай рассыпается ворохом светлячков, проносится над землёй и за долю секунды материализуется рядом со мной. Затем мёртвый (если так можно сказать) колдун протягивает мне руку.

— Вставай, спаситель.

— Шутишь? — отмахиваюсь я…

… И попадаю по руке полупрозрачной фигуры!

— Что…

Беренгар обхватывает моё запястье и неожиданно сильно дёргает на себя, помогая встать!

— Это что-то необычное, — признаюсь я, вглядываясь в фигуру. — Думал, призраки бесплотны.

— Так и есть, юный Сейнорай… Кхм… — он прищуривается, вглядываясь в моё лицо. — Уже не Сейнорай, и даже не Велар… Долго же меня не было…

— Не так уж и долго.

— Но вижу, что многое изменилось, — Беренгар переводит взгляд на перчатку. — Я же предупреждал! Говорил тебе, что пользоваться перчаткой…

— Мог сказать сразу! — перебиваю его я. — Самое важное оставил на тот момент, когда уже исчезал! Да и выбора, знаешь ли, частенько не было!

— Как обычно, — вздыхает колдун. — И как?

— Что — как?

Меня начинает раздражать наш разговор, но Беренгар, кажется, этого не замечает.

— Как ты себя чувствуешь? Как справляешься с Силой перчатки? Она увеличилась, я же вижу! Ты что, присоединил ещё одну частицу Арканума⁈ Как так получилось⁈

— Это будет долгий разговор… Учитель.

— Значит, нам срочно нужно поговорить. И на этот ра — начистоту.

— Не припомню, чтобы я тебе врал, — снова хмурюсь.

— А речь и не о тебе, — качает головой призрачный Сейнорай. — Пожалуй, следует извиниться… Это уже не первый раз, когда я… Недоговариваю, или преподношу информацию неверно… Но…

— Что «но»⁈

— Но теперь всё зашло слишком далеко. Тебе нужно… Мне нужно рассказать тебе о перчатке всё, что я знаю. О перчатке, Ирандере и… мне… И о том, что произошло тысячу лет назад…

Глава 12 — правда. часть 1

— Хочешь поговорить здесь? — спрашиваю я насмешливо. — Серьёзно? Прямо сейчас? Настолько важная тема?

— Остришь⁈ — старик притворно удивляется. — Вижу, изменения в тебе не только… Магического характера…

— Точно. Но предлагаю всё же поменять дислокацию. Место не самое приятное. Ты, разумеется, не видел, но только что тут разорвали целый отряд колдунов. Да и вообще…

— Ты удивишься, но я знаком с этим местом не понаслышке, и куда лучше тебя, — призрак обводит окрестности взглядом, останавливаясь на разорванных трупах. — Но думаю, тебе нечего бояться. Энергоструктура мира тут порвана в клочья, но ты всё же прислушайся к ней. Тени насытились, да и ощутив твою силу, не решатся лезть. По-крайней мере — какое-то время.

— И всё равно надо валить. Так что завязывай спорить, и поговорим по дороге. И кстати — мог бы поблагодарить!

— И правда, — в шутливом поклоне отвечает призрак, но когда поднимает голову, я вижу, что его глаза серьёзны, и в них отражается истинная благодарность. — Спасибо тебе, Хэлгар. Правда.

— Рад помочь, — киваю я, чувствуя лёгкую теплоту внутри. — Но всё же — поговорим по дороге. Надо торопиться. Мне нужно в Свободный Анклав. И так задержался, пока…

Осёкшись, я смотрю на Беренгара.

Сейнорай ведь не знает, что произошло. А значит — мне тоже придётся рассказать ему обо всём, что со мной произошло с того момента, как мы виделись в последний раз.

— Пока что?

— Рассказ будет долгим.

— Ничего, время у нас есть. Мы же в Сумеречных землях. У развалин Маар’Гула, если я правильно понимаю?

— Понятия не имею.

— Именно тут. И пока доберёмся до обжитых территорий, пройдёт около недели. Как раз хватит, чтобы обменяться историями.

…У меня и правда уходит пара дней, чтобы рассказать обо всём, что приключилось за последние месяцы. И это я ещё опускаю некоторые незначительные детали, сосредоточившись на самом главном.

За это время мы проходим десятка три миль по пересечённой местности, двигаясь строго на юг. Слушая меня, Беренгар мрачнеет с каждым часом и, в конце-концов, когда я заканчиваю историю (как раз, когда мы останавливаемся на привал), лишь качает головой.

А затем неожиданно произносит:

— Прости меня, Хэл.

— За что? — отстранённо спрашиваю я, хотя подспудно вспоминаю его слова, сказанные два дня назад, сразу после «возвращения».

Что-то о том, что теперь он всё расскажет начистоту… Хм… рассказывая свою историю, я погрузился в себя настолько глубоко, что даже забыл о том, что Сейнорай тоже хочет поведать мне что-то важное.

— За то, что не сразу рассказал тебе всю правду. За то, что подверг опасности, и теперь ты вынужден расплачиваться за это. За то, что не верил в тебя. За то, что сомневался, что преследовал свои цели… Что захватил твоё тело, в конце-концов…

В памяти просыпаются не самые приятные ощущения, и я хмурюсь.

— Не поздновато для извинений? Да и какое это сейчас имеет значение?

— Для тебя — может и никакого. Для меня… — он как-будто бы смущается. — Для меня значение есть. В тот момент, когда ты нашёл меня в той книге, я и подумать не мог, что всё зайдёт так… Далеко. И потом, когда ты забрал у Ирандера частицу Арканума… Даже во время войны с порождениями Этерниума. Лишь когда мы перенеслись сюда, во мне шевельнулось смутное подозрение, к чему всё идёт — но было уже поздно реагировать.

— Опять твои туманные речи! Почему ты просто не можешь сказать прямо, что имеешь в виду?

— Наверное потому, что чувствую вину, — хмыкает Беренгар, нервно оглаживая бороду. — Ведь если бы я не обманывал тебя раз за разом — возможно, всё повернулось бы иначе…

— Знаешь, — подкинув несколько хворостин в только что разведённый костёр, я приваливаюсь спиной к ближайшему дереву, — Лучшим извинением будет, если ты, наконец, расскажешь, что к чему! Что произошло тысячу лет назад? Как это связано с тобой, Ирандером и перчаткой? Раньше ты говорил, что вы были чуть ли не братьями, что Ирандер одолел Зеал-Тора, и…

— Всё это — ложь, — чеканит Беренгар, отводя взгляд. — Как и большая часть истории этого мира.

— И в чём же правда?

— В том, что… Проклятье! Непросто об этом сказать…

— Рожай уже!

— Ну… Если вкратце, то… Мы с Ирандером были не друзьями, а братьями… И он не обманывал меня.

Внутри меня зарождается неприятное чувство.

— Ближе к делу!

— Видишь ли… — Беренгар снова мнётся, и это совершенно на него непохоже! — Прошу, Хэл, пойми меня правильно! Сначала я не говорил тебе правды, потому что хотел выбраться из этой чёртовой книги и отомстить Ирандеру, потом это стало неважно, и всё изменилось…

— Беренгар!

— Ладно-ладно! Наверное, нужно начать с главного… Если помнишь, я говорил, что во время войны с Зеал-Тором Ирандер оказался порабощён Вечным Предателем… Так вот это не совсем… Не совсем правда.

По коже пробегают мурашки.

— Но ведь он использовал частицу Арканума? Которую ему дали, чтобы он увёз её на другой континент, чтобы доспех не оказался снова собран…

— Всё так… Всё так… Он её использовал. Но не потому, что был порабощён. Его… Обманули.

— Не-е-е-ет… — догадка неожиданно мелькает в сознании, но я не успеваю её озвучить.

— Да, — не глядя мне в глаза. — Ты всё правильно понял, Хэл… Это я. Это был я.

Не скажу, что эти слова перевернули весь мир. И внутри ничего не оборвалось и не перевернулось. Я испытываю… Удивление. Не более.

Хм… Даже странно… Пусть у меня до сих пор не хватает изрядных кусков памяти о прошлом, но я прекрасно помню всё, что связано с призраком колдуна. Помню, как несмотря на все обманы он помогал мне. Как слушал меня и поддерживал, когда больше некому было это сделать. Помню, как он взял на себя огромное количество обязанностей, когда я стал правителем Ялайского королевства.

Он был одним из немногих тех, с кем я сблизился за последние годы. И потому мне не по себе от того, что я почти ничего не чувствую.

Проклятье! Это уже не первый раз, когда я замечаю, как изменилось моё эмоциональное восприятие! И если задуматься, это началось не после того, как я очнулся в том лесу без памяти — а после того, как к перчатке присоединился очередной Осколок…

Всё дело в перчатке? В душах, которые в ней живут, или Вечных с Творцом, которые ими управляют? А может — в астрале?

Проклятье! Трижды, четырежды проклятье!

— Понимаю, как это звучит, — по своему поняв моё замешательство, произносит призрак. — Но позволь, я продолжу?

— Валяй, — киваю я. — Удивляй дальше.

— Я… Кхм, ладно, — Беренгар собирается с мыслями. — Как всёначиналось, я опущу, ведь ты уже многое видел и сам…

— Начни с войны.

— Ладно. Часть из того, о чём я рассказывал раньше — правда. Зеал-Тор поработил своих сестёр и брата и начал кровопролитную бойню. И мы с Ирандером участвовали в ней. Сражения гремели по всему континенту, от Южного океана до ледников Астарты, от скалистых пустошей Варан до летающих островов на востоке. Но — забавно, что мы тут оказались — самые страшные битвы, самые жуткие события происходили именно здесь… И честно говоря, я не думал, что когда-то вернусь сюда…

Беренгар окидывает взглядом мрачный лес, словно погружаясь в воспоминания, приподнимает руку — и из неё начинает струиться слабый свет. Он обволакивает всё вокруг нас, создавая объёмную иллюзию. Армии, миниатюрные воины, огромные животные, создания астрала, разломы, бушующая магия, пейзажи — миниатюрные картины былого окутывают всё вокруг.

Ещё миг — и эти картины приходят в движение, а я словно погружаюсь в них, переношусь куда-то далеко…

* * *

…и оказываюсь на высоком скалистом уступе рядом с несколькими людьми. Позади — сотни и сотни палаток и несколько десятков портальных арок.

Оглядевшись, я вижу вокруг себя людей и сразу же понимаю, что они меня не видят. Более того — сквозь моё тело пробегают несколько солдат, магов — так, словно я призрак.

Любопытно…

— Какого змея они творят⁈ Какого…

Возмущается высокий, крепкий мужчина, который стоит у самого краю обрыва. Он красив — яркие зелёные глаза, благородный профиль, длинные светлые волосы перехвачены чёрной лентой, массивный стальной доспех облегает мускулистое тело.

Увидев его, я будто получаю удар обухом топора по голове. Именно вид доспехов пробуждает во мне очередную порцию воспоминаний.

Схватка с тёмным рыцарем в грозовом ущелье… Он убивает меня… Снова… снова… И снова! Десятки, сотни раз…

Победа…

И снова встреча с ним — с бесплотным нечто, закованным в старые, потёртые доспехи… У него на руке перчатка… Моя перчатка!

Сражение. Боль. Перчатка, обжигающая руку…

Воспоминания исчезают также быстро, как начались, и я снова оказываюсь рядом со светловолосым красавцем.

Ирандер… Это Ирандер!

Я подхожу ближе. Тот, кого я помнил как великого тёмного властелина, стоит на высоком скалистом уступе, разглядывая разгорающуюся внизу, на бескрайних равнинах, схватку.

Растянутые на такое расстояние, что не охватить человеческим глазом, сотни тысяч людей и магических созданий находятся в непрерывном движении. Квадраты пехоты с грохотом сталкиваются и отступают, оставляя после себя на белоснежной равнине трупы и алые росчерки крови.

В небе летают звери — огромные, большие, маленькие, пернатые и чешуйчатые, похожие на птиц и драконов. Некоторыми из них управляют всадники, другие — сами по себе. Они движутся на невероятных скоростях, рвут друг друга, плюются кислотой и огнём…

Великаны и колоссы, вспышки магии, смерчи, огненные гейзеры, астральные разломы, из которых прут ужасные твари и сочится потусторонняя сила…

Идёт бойня, подобной которой не видел никто из ныне живущих.

— Эль-Ар, — обращаясь к Ирандеру, к нему подходит красивая девушка с точёной фигурой, прикрытой только облегающей накидкой.

Её волосы цвета воронова крыла развиваются на ветру, а посох, который она держит в правой руке, светится золотом.

— Да, Сентел? — не отрывая взгляда от сражения, отвечает Ирандер.

— Наши войска теснят на левом фланге. Синие летуны потеряны почти полностью, стальные рыцари Гари превращены в ледяные статуи а у Колодца дождей открылся ралом размером больше города! Зеал-Тор ведёт авангард лично! Ещё пара часов — и нас продавят! Колдовские силы рассеяны, и…

— Я понял.

— Дело дрянь, да? — за моей спиной появляется ещё одна фигура.

Обернувшись, я усмехаюсь. Надо было догадаться, что и его я увижу тоже…

Беренгар выглядит точно также, как сейчас. Только он жив. Ну… Учитывая, что это воспоминание, или образ — весьма условно, конечно. Но всё же.

Он одет в просторные одежды белого и зелёного цветов. Что-то среднее между мантией и походным нарядом. На широком кожаном поясе закреплены несколько небольших сумок, из-под рукавов выглядывают кожаные перчатки без пальцев, скрывающие руки.

Лицо широкое, морщинистое, загрубевшее и загорелое. Густые усы переходят в коротко подстриженную пегую бороду. В целом можно сказать, что она коричневая, но то тут, то там местами окрашена в рыжий и чёрный, а местами и вовсе седая. Торчащие в стороны уши, короткий «ёжик» русых с проседью волос, кустистые брови. А на огрубевшем, загорелом лице выделяются глаза — ярко-голубые, с пляшущими в них озорными огоньками.

— Не вижу причин для смеха, — не оборачиваясь, отвечает Ирандер.

— Это нервное, — Беренгар подходит ближе. — Но дело и впрямь плохо. Ты…

— Я знаю. И вариантов осталось немного. Точнее — всего один.

— Ты серьёзно?

Лишь на мгновение на лице Беренгара промелькнул страх — но я успел его заметить. В отличие от Ирандера…

— Да. И мне нужно, чтобы ты сделал так, как мы договаривались. Готовь легион. У тебя час.

— Ирандер, — старик кладёт ладонь на плечо. — Я… Не думаю, что это хорошая идея. Мы же проводили замеры! Концентрация такой силы превратит все долины Флаардаля в бесплотные земли, уничтожит ВСЕ войска и ВСЕХ людей на тысячи километров по обе стороны потоковых меридианов! Три будущих поколения магов всего континента останутся без магии! А выброс Силы окажется таким мощным, что затронет энергетику всего мира, Ирандер! Всего мира! Какие катаклизмы возникнут — даже представить страшно! Континент может быть разрушен! И…

— И тем не менее — выбора нет. Я рискну.

— Мы специально распределили Силу Творца, которую он нам пожертвовал! Специально раздали её тем, кто сейчас сражается там! — Беренгар указывает на битву. — Один человек не сможет…

— Смогу. Смогу, брат. Даже не сомневайся. Ради этого мира, ради нашего будущего. Ради самой жизни. Ради… Всего.

— Но…

— Не спорь. Готовь легион. Через час я соберу всё, что осталось от Силы Творца, и выйду против Зеал-Тора. Сам.

* * *

Время словно бы ускоряется. Я остаюсь на том же месте, а вот всё вокруг меняется. Небосвод прокручивается, яркий слепящий полдень сменяется дымными сумерками, затем непроглядной ночью.

И всё это время бой на бескрайних равнинах продолжается, не останавливается ни на секунду…

Как и движение в лагере за моей спиной. Люди суетятся, двигаются быстро и смешно, собирают какие-то вещи и словно река утекают вниз по дороге, спускающейся со скалы. Затем под ней, где-то далеко у меня под ногами вздрагивает сама земная твердь, небо затягивает тучами, в которых начинают сверкать магические молнии.

Они сверкают всё чаще и чаще, собираются в сеть, раскинутую на тысячи и тысячи миль — и схлапываются! С оглушительным треском, собираясь в завихряющийся столб энергии — и он бьёт в землю прямо перед утёсом, на котором я стою…

А затем поток Силы — такой мощный, что даже я, будучи «гостем» в этом видении чувствую её — проносится над землёй, устремляется в самый центр сражения. Мне кажется, что в центре этого потока я вижу человеческую фигуру. Окружённая бурлящей энергией, она расшвыривает людей, монстров, магию и саму реальность, оставляя в земле за собой широченную пропаханную борозду.

А затем где то вдалеке вспыхивает взрыв — настолько яркий, что ночь превращается в день. Вспышки магии, бушующей там, ломают реальность, и мне даже немного жаль, что нет возможности увидеть того, что там происходит.

— Ты всегда был сильным, брат… — раздаётся за спиной голос Беренгара.

Он подходит к краю обрыва и наблюдает за остановившемся сражением. На его лице — раздражение, а цвет глаз из пронзительно синего становится золотистым. Широкие черты лица заостряются, а через кожу просвечивают светящиеся магией вены и артерии.

— Таким же сильным, как мой отец… — произносит старик совершенно другим голосом.

И я уже слышал его — в своих видениях. Это голос Зеал-Тора…

— Но ничего, — вновь произносит он. — Ничего, ученик Аулэ… Даже если ты победишь… У меня есть план… У меня есть сотня планов. У меня есть всё, чтобы получить желаемое… У меня есть Сила… Ибо я — вездесущ. Ибо я — владыка астрала и повелитель времени. Ибо я — истинный бог…

«Ты добьёшься желаемого…» — разносится шёпот вокруг меня. Он пробирает меня до костей — настолько жуткий и потусторонний — «Добьёшься… У тебя есть вечность… А я умею ждать…»

— Думаю, теперь ты понял.

Это произносит не тот Беренгар, что стоит рядом — голос доносится из-за спины. Резко развернувшись, я вижу второго Беренгара — призрака, которого я совсем недавно вернул из мёртвых.

Второй раз. Или третий?

Не помню точно.

— Понял, — отвечаю я, отвернувшись от магической схватки, царящей на равнине. — Очень красочная демонстрация.

— Память у меня всегда была хорошей, — криво усмехается призрак.

— Зато редкий недостаток честности.

— Хэл, я хотел, чтобы ты увидел это сам…

— Ирандер не был одержим Зеал-Тором, — чеканю я слова. — Это ты. Ты был поражён заразой Предателя!

— Верно. Но на этом история не заканчивается, как ты понимаешь.

Он резко переносится на десяток шагов вперёд и хватает меня за запястье. А затем всё меркнет в грохоте раскалывающегося на куски мира.

Глава 13 — правда. часть 2

Тряхнув головой, я прогоняю видения. Мир собирается из кусочков и потихоньку встаёт на место. Беренгар всё так же сидит напротив, возле костра, и пристально смотрит на меня, словно ожидая каких-то слов.

— Познавательно, — усмехаюсь, но сам чувствую, что усмешка получается злой. — Однако, вместо магии ты мог бы учить меня лжи. Никто с тобой в этом деле не сравнится.

Впрочем, я просто подыгрываю ему. Понимание того, что Сейнорай водил меня за нос, того, КТО он на самом деле (точнее, чем заражён) не заставляет меня вскочить на ноги и атаковать призрачного старика.

В очередной раз притуплённые эмоции лишь слегка шевелятся в глубине души и… Успокаиваются.

Мне просто хочется узнать, как так получилось.

— Ты мне льстишь, — Беренгар возвращает неестественную улыбку. — По сравнению с Зеал-Тором и тем, кто обманул его самого — я всего лишь мелкая рыбёшка.

— Любопытно…

Какое-то время мы не произносим ни слова.

— Проклятье, да хватит уже молчать, Хэл! Ты меня пугаешь! — первым не выдерживает старик. — Давай уже, спрашивай! Я же вижу, что у тебя сотня вопросов! Хотя выдержка, конечно, стальная, не чета той, что была раньше.

— Я уже говорил — я изменился, — отрезаю, снова подкидывая в костёр несколько сухих веток. В мрачное небо взмывает сноп красных искр. — Но ты прав. Вопросы есть.

— Я слушаю.

— То, что ты мне показал — схватка Ирандера с Зеал-Тором, закованным в Арканум, верно?

— Да.

— И Ирандер в ней победил, — это не вопрос, а утверждение.

— Да. — вновь соглашается Беренгар. — И эта часть истории правдива. Используя силу Творца, которую тот пожертвовал нам, людям, мой младший брат умудрился поразить Вечного. Ирандер всегда был… Одарённым. Любимейший ученик Аулэ, сильнейший из Велар, Добродетель Запада, ум и сила…

В голосе Сейнорай я слышу лёгкую издёвку и… зависть.

— Он был лучше тебя.

— Да! — резко произносит старик. Младший братец всегда был лучше! Во всём! Умнее, сильнее, пользовался большей популярностью у женщин, у Вечных! У него получалось то, чего не получалось ни у кого!

— И ты решил его предать?

— Нет… Нет, ты ошибаешься…

— То, что я видел…

— Это уже следствие… Я уже был заражён, когда с ним шла война. И возвращаясь к увиденному — после того, что я тебе показал, Ирандеру удалось одолеть Зеал-Тора, расколоть Арканум и вышвырнуть дух Предателя в астрал. Правда, уничтожить доспех сил уже не хватило… А потому правителями тех народов, что остались в живых, было принято решение разобрать осколки и хранить их по отдельности, не соединяя. Забавно, что при этом никто из них, даже мой брат, не знал, что в Аркануме остались частицы Зеал-Тора…

— Никто — кроме тебя, как я понимаю?

— Верно. Я был… Запасным планом, так скажем.

— Поясни.

— Зеал-Тор был умён, Хэл. Пожалуй, умнее любого другого существа, когда-либо жившего в этом мире. Помимо невероятно живого ума, у него всегда имелся запасной план. Да чего уж там — сотня запасных планов, один из которых обязательно сработает как надо. Даже если остальные провалятся.

— А если точнее?

— Вечный Предатель любил порабощать разумы людей. У него получалось сделать это без труда, и когда он задумал своё предательство — начал готовить почву. А потому таких магов, как я, порабощённых его волей, было… Много. Тысячи, десятки тысяч.

— Чем вы занимались?

— Шпионили. Убивали. Исследовали. Воевали. Крали. Слушали и ждали. Просто жили. Часть порабощённых людей открылась сразу, как только Зеал-Тор предал анафеме своих сестёр, брата и отца, и объявил, что теперь он — единственный бог этого мира. Часть одержимых скрывалась даже после этого. Как я, например.

— Хм… Знаешь, мне любопытно, как Зеал-Тор поработил тебя? Когда?

— О, это очень простая история! — кисло усмехается Беренгар. — У Вечного Предателя и правда была сила полубога. Он мастерски управлялся с астралом, а потому мог касаться разумов тех, кто интересовался запредельем. Я, по своей глупости, завидуя брату и его силе, изучал источники магии, которые могли бы вознести меня над всеми остальными… Я даже пытался контактировать с астралом… Так он на меня и вышел. Одно-единственное касание — и я его покорный слуга, хотя всю жизнь поклонялся Аулэ, как и мой брат… Это случилось за десять лет до того, как Зеал-Тор объявил себя правителем этого мира…

— Ясно… Значит, повинуясь Предателю, ты всячески мешал Ирандеру воевать?

— Насколько мог. С его силами мне было не совладать, поэтому приходилось действовать хитростью, но чаще всего он поступал так, как считал нужным, не прислушиваясь к советам и руководствуясь одному ему понятными резонами…

— И что ты делал после того, как Ирандер победил?

— Ждал. У меня была отдельная задача, как и у всех остальных, оказавшихся под властью Предателя.

— Но чего? Чего ты ждал?

— Прошу заметить, что это был не я, а Зеал-Тор, который управлял мной. Я… Спал, как спал тогда, когда ты заключил мою душу в перчатку… Дважды…

— Спал?

— Моя суть — та, что была Беренгаром до того, как её поработил Зеал-Тор, и та, что говорит с тобой сейчас — оказалась забита в дальний угол подсознания и не могла даже голоса подать. Иногда она просыпалась, пыталась взять верх над телом, но… Безуспешно. А со временем отголоски сознания Зеал-Тора и вовсе смешались с моей душой, и я уже не понимал, кто я на самом деле…

— Но, тем не менее, ты сейчас показал и рассказываешь мне, как всё было! Или снова обманул в своих интересах?

— Нет, — Беренгар качает головой и нервно дёргает бороду. — Не обманул! Потому что воспоминания сохранились во мне! В душе, которая пусть и была порабощена, но всё равно осталась моей!

— Ладно-ладно, — я примирительно поднимаю руки, — И что дальше? Зеал-Тор, который тобой управлял, ждал — но чего?

— Возможности вернуться после поражения. И он её получил.

— Догадываюсь, что это случилось уже на Восточном континенте?

— Верно. Ирандер, которому предлагали стать Императором всего Западного континента, отказался от этой чести и покинул его.

— Но почему?

— Было две причины. Первая — ему начали поклоняться, как победителю богов, устанавливать памятники, и на основе этого культа личности начала зарождаться новая религия… Но мой брат не хотел повторения всего, что уже произошло. Он не хотел быть новым богом и понимал, что подобное, рано или поздно, приведёт к новой войне. Он хотел для человечества свободы — истинной, настоящей и безграничной. А вторая…

— Перчатка.

— Верно. Как я уже говорил, уничтожить Осколки было нереально — сила, которую нам даровал Творец и трое Вечных, рассеялась, и собрать её оказалось невозможно. Так что на первом Анклаве — собрании уцелевших — частицы Арканума разобрали те, кто стал новыми правителями. Цари, маги, религиозные лидеры — все они поклялись оберегать Осколки, защищать их от посягательств и никогда не использовать…

— Ха-ха-ха! — не выдержав, смеюсь я. — Кажется, непостоянство и ложь — отличительная черта человечества. Быть может, я зря злюсь на тебя за обман? Раз уж мы все лжём…

— Не могу вспомнить ни одного человека, который был бы полностью честен.

Я лишь грустно качаю головой. А ведь и правда — все лгут… Все, кого я знаю и помню, хоть как-то да лгали…

— Ладно, давай оставим эту грустную тему. Что было дальше?

— Распределив Осколки, Ирандер забрал себе самый большой из их, — Беренгар кивает на мою руку. — Не чтобы использовать, а чтоы он никому не достался. Будешь смеяться, но он думал практически также, как и ты, и после всего произошедшего никому не доверял полностью. А потому решил лишить человечество возможности объединить Арканум, даже если кто-то этого захочет. Он запечатал остатки силы Ирандера в камни Эрленкар, взял перчатку и объявил, что уходит на восток. Хотел исчезнуть тихо, но Зеал-Тор во мне приказал открыть его намерения народу.

— Зачем?

— Чтобы люди последовали за ним. Предатель желал, чтобы на восточный континент отправилось как можно больше людей, чтобы собрать там собственную армию…

— И много людей ушло за Ирандером?

— Около трёх сотен тысяч. И я в их числе. На кораблях мы отправились через взбесившийся океан, который позже назвали Штормовым, пересекли его с помощью магии, потеряв тысячи людей, но всё же добрались до новых берегов.

— И что всё это время делал ты? Точнее — Зеал-Тор?

— Работал с людьми. Таких, как я, было множество. Мы не могли остановить Ирандера от столь далёкого путешествия и его планов — но попытались совратить его мощью перчатки, в которой оставалась суть Ирандера.

— И у вас получилось!

— В конце концов — да. Раскол на светлых и тёмных, конфликты с халифатом, северянами и кочевниками, внутренние распри, трудности выживания… Часть из этого была подстроена, и в какой-то момент Ирандер воспользовался перчаткой. Но после битвы с Зеал-Тором и путешествия через Штормовой океан, во время которого моему брату приходилось насиловать свой Источник, чтобы «пробить» нам путь через разломы и магические шторма, он сильно ослаб. Так что в какой-то момент перчатка взяла над ним верх, и случилось то, что случилось.

— Он сошёл с ума.

— Именно. Но его воля была по-прежнему сильна, и периодически он возвращался, пытаясь исправить содеянное и найти способ освободиться от власти Зеал-Тора. И ты был его последним шансом.

Мы снова молчим. Я обдумываю услышанное и, наконец, произношу:

— Это грустная история, Беренгар.

— Не поспоришь, — вздыхает призрак. — И поверь — мне осознавать то, что я натворил куда грустнее, чем тебе просто слушать об этом…

— А как ты попал в книгу?

— Это было наказание, — морщится Беренгар. — Во время своего первого «просветления», после того, как Ирандер уже попал под власть перчатки, он как-то узнал, что я тоже одержим… Когда брат сошёл с ума и начал творить зло, я и остальные подчинённые Зеал-Тору колдуны были уверены, что наш план удался. Мы смотрели на то, как Восточный континент погружается во тьму, как целые племена слаборазвитых людей тонут в крови, как Зеал-Тор проводит древние ритуалы и восстанавливает силу… МЫ САМИ БЫЛИ ЗЕАЛ-ТОРОМ И УЧАСТВОВАЛИ В ЭТОМ!

— А потом Ирандер пришёл в себя?

— Да. И остановил безумие… На какое-то время. Он наказал нас — уничтожил каждого, кто был порабощён Зеал-Тором, испепелил, низвёл до атомов… Но пощадил меня.

— Потому что ты был его братом.

— Я… Да. Я был его братом. И, несмотря на то, что я натворил, он всё ещё любил меня… И заключив в ту книгу, лишил возможности воздействовать на внешний мир… Он приходил ко мне — постоянно, когда был в себе… говорил, пытался найти решение и выдрать из меня заразу Зеал-Тора…

— Но у него не получилось?

— Верно. Но получилось у тебя, Хэл.

— В каком смысле? — не понимаю я.

— Ирандер мог меня контролировать. Он приходил в любое время, когда захотел, на любом расстоянии. И та история с твоим отцом — это финальная часть его плана по искоренению Вечного Предателя из души моего брата. По его замыслу ты был одним из его Творений — не самым главным, но единственным, кто дошёл до цели… Пусть всё и повернулось иначе, не так, как он планировал.

— Я не понимаю.

— Всё просто, Хэл. В той книге Зеал-Тор, который поработил меня, практически не имел силы. Мне предоставили шанс — помочь тебе обучиться магии, направить в нужную сторону — и если всё пойдёт как надо, если Ирандер искоренит Вечного предателя из себя — он выпустит меня, оставив часть Зеал-Тора в книге.

— И ты поверил?

— А какой у меня был выбор? Ты хоть представляешь, каково это — тысячу лет сидеть в книге⁉ В однообразной иллюзии, не чувствую ни запахов, ни вкусов, не слыша звуков и не ощущая тепла человеческой кожи⁈

Вспомнив лес безвременья и ту проклятую башню, я вздрагиваю.

— Представляю.

— Сильно сомневаюсь, — фыркает Беренгар. — Но я, как ты понимаешь,согласился. И долгое время делал всё, что требуется. Пока Ирандер в приступе своего очередного безумия, когда им управлял Зеал-Тор, не заявился ко мне с другим предложением. Или, скорее, приказом…

— Надо полагать, он понравился тебе больше?

— Не то чтобы сильно, — морщится призрак, — Просто Вечный снова пробудило во мне свою скрытую суть. Проклятый Предатель! — Сейнорай зло бьёт кулаком по древесному стволу, и по нему пробегает трещина. — Мало ему было содеянного! Он приказал мне использовать тебя и выбраться, убить Ирандера и завладеть перчаткой…

— И почему ты этого не сделал?

— Потому что что-то изменилось. Я пытался сделать так, как велит Зеал-Тор. Я завладел твоим телом и пошёл убивать Ирандера. Но в тот момент, когда я проиграл ему, во мне что-то изменилось… Мой брат будто бы вытравил из меня Зеал-Тора… Я… Я не знаю, как это объяснить… Но это произошло — и в тот момент я стал собой. Я избавился от гнуси, которая владела мной тысячи лет… И это самое приятное ощущение, что я испытывал за всю свою жизнь…

— Н,о тем не менее, ты велел убить Ирандера!

— Потому что мы оба были прокажёнными! И если я перед самой смертью стал «чистым», то в нём зараза ещё осталась! Я был уверен, что ты справишься! И ты справился! Только сглупил и нацепил перчатку…

— Выбора не было. Иначе меня бы убил Советник.

— Но он не смог бы надеть перчатку. Никто в этом мире, кроме, может быть, Деррина Гронта, не смог бы с ней совладать! Кроме тебя… Ты мог умереть — и этот круговорот бы остановился. Но нет… Он продолжился…

— Я не знал! И не в последнюю очередь — из-за твоего вранья!

Только сейчас, за время всего нашего разговора, я чувствую настоящую злость и обиду по отношению к Сейнорай. Если бы не его ложь! Если бы не он! Если бы только сказал, намекнул…

А что тогда?

Готов ли я был бы пожертвовать собой ради всего мира? Ради призрачного шанса избавиться от влияния Зеал-Тора?

Тогда — наверняка.

Сейчас…

Совсем не уверен…

И от этой мысли мне становится не по себе. Внутри тела словно мёрзнет огромная ледяная глыба, а я вдруг чувствую странную горечь оттого, что тот, «старый» Хэлгар, для которого честь, доблесть и данное слово не были пустыми словами — исчез…

Видимо, Беренгар замечает, что я меняюсь в лице, потому что ободряюще улыбается.

— Знаю, Хэл. И ни в чём тебя не виню. Просто… Так получилось. Иногда случайности играют в истории решающую роль. И ничего с этим не поделать… И я попытался исправить то, что натворил… В тот момент, когда ты вернул меня, в подвалах замка Ирандера. Я вернулся во второй раз — и уже без всяких «примесей». И дал себе слово, что помогу тебе. Юноше, который искренне хотел изменить мир к лучшему…

Не знаю отчего, но я верю ему…

— У меня есть ещё вопросы, Беренгар.

— Задавай, юный Сей… Прости, никак не привыкну, что ты теперь разговариваешь на равных с Вечными и путешествуешь через астрал.

— Да, жаль, что привыкнуть и не успеешь, — грустно усмехаюсь я. — Ведь моё время ограничено…

— Хэл, тут можно что-то придумать, я уверен…

— Например?

Беренгар не отвечает. Он просто не знает, что ответить, и просто решил подбодрить меня… Что ж, спасибо ему за попытку, но это ни к чему.

— Ирандер был сильнейшим магом, одним из лучших в твоём поколеним, верно? — я возвращаю разговор в нужное русло.

— Верно.

— Он владел перчаткой… И как в таком случае мы… как я смог его победить?

— Сложно сказать, — Беренгар трёт призрачную бороду. — Есть два варианта. Пока бился с ним, я не смог определить, в каком из состояний он находился, но есть догадки.

— Выкладывай.

— Если он был подконтролен Зеал-Тору, если им управлял Предатель — он мог специально проиграть. У Ирандера не осталось тела, и лишь его дух удерживал энергокаркас, да перчатка. Зеал-Тор вполне мог надеяться заполучить новое тело — твоё, которое Ирандер специально подготовил. Для своих целей.

— Возможно, соглашаюсь я, — Что ещё?

— Если Ирандер был самим собой — он… Даже самому не верится, что я это говорю… Но он мог быть просто ослабленным. Война с Зеал-Тором, путешествие через Штормовой океан, как я уже говорил. И всё, что было дальше — на протяжении тысячи лет он слабел и слабел… Он боролся внутри себя с Зеал-Тором и становился тенью того, кем был когда-то… А ещё он мог сдаться специально, понимая, что единственный его шанс избавиться от контроля Зеал-Тора — это уступить тебе. Но, думаю, мой брат не рассчитывал на то, что ты нацепишь на себя частицу Арканума.

— Глупая случайность…

— Ничего, Хэл… Ничего. Прошлого, в любом случае, не вернёшь.

— Не вернёшь, ты прав… — произношу я задумчиво. — Я был наследником Кристиана Слэйта, был студентов академии Верлиона, солдатом, повелителем Ялайского королевства. Ты был моим учителем, призраком, королевским советником, Архивариусом… И мы оба изменились.

— Это правда.

— И кто ты теперь, Беренгар?

— Я? — кажется, старик удивляется этому вопросу. — Я тот, кем был до того, как Зеал-Тор поработил меня. Мастером Сейнорай, опытным магом, повесой, любимцем женщин, философом и поэтом.

— Ни разу не слышал твоих стихов.

— И совершенно напрасно! Могу зачитать прямо сейчас! — резко воодушевляется призрак, но я останавливаю его взмахом руки.

— Не сейчас, Беренгар. Ты врал мне — долго и упорно. И никогда не рассказывал всей правды. И сейчас я не уверен, что могу полностью верить тебе. Ты — призрак лжец!

— Технически — я вообще не призрак, а персонифицированные воспоминания, обрётшие магический объём и…

— Не занудствуй, — прошу я. — И лучше скажи, что ты теперь будешь делать? Чего мне ждать от тебя?

Глава 14 — пылающий анклав

После того, как призрачный старик вывалил на меня столько неожиданной правды, мы долго говорили с ним.

Долго — это несколько дней.

Я пытался понять — стоит ли верить Беренгару? Перчатка при этих мыслях вела себя странно — нагревалась, вибрировала, и всячески показывала мне, что нужно быть настороже, да и голоса, которые в ней жили, постоянно шептали, что «бывших слуг Зеал-Тора не бывает».

Однако прежде чем рубить сгоряча, чем делать скоропалительные выводы, я всё же решил всё обдумать и прислушаться к себе. И сердце подсказало, что старик искренен.

Так что я дал ему второй шанс — на свой страх и риск.

— Ты не просто дважды вернул меня к жизни, Хэл, — сказал Сейнорай в какой-то момент. — Ты помог избавиться от гнуси, которая веками разъедала мою душу. Помог вернуть мне меня самого… И за это я буду вечно тебе благодарен.

— Отплатишь хоть чем-нибудь за такой подарок?

— Разумеется. Своей верностью. Ты… Да хорош смеяться! Я уже понял, что ты — человек, который влияет на историю. Или, скорее, человек, вокруг которого она крутится. Мне будет интересно посмотреть, к чему приведут все твои приключения.

— Ты уже разок посмотрел, — снова рассмеялся я. — Чуть больше тысячи лет назад. Надеюсь, в этот раз не случится ничего подобного?

— Всё ещё не веришь мне?

— Скорее, опасаюсь, что ты в очередной раз выкинешь что-нибудь… эдакое.

— Заслуженно. Но как бы ты ни думал, Хэл — за то, что ты для меня сделал, я останусь с тобой до самого конца и помогу во всём, чём только потребуется. Клянусь.

После этого разговора мы не возвращались к теме лжи Беренгара, зато много говорили об астрале, визионерах времени и безвременье, в котором я побывал (об этих вещах Беренгар совсем ничего не знал и никогда не слышал) и, самое главное — о частице Арканума.

Я пересказал Сейнорай то, что узнал от Аулэ и визионеров, и ему это резко не понравилось.

— Надеюсь, ты понимаешь, что загнал себя в смертельную ловушку? — спросил он.

— Смертельную — это очень верно сказано, — отшутился я.

— Да я не о том. Смерть, это ещё не конец, как ты сам видел. Но тут дело куда более опасное. Ты ведь знаешь, что в Аркануме спит не только Зеал-Тор, о котором я тебя предупреждал, и который может тебя подчинить! Аулэ, Коана, Эльдар, даже часть самого Творца — все они существуют в глубинах этого изделия, и каждый из них, будь уверен, хочет вырваться.

— Я в курсе. Когда Аулэ захватила тело Айрилен, она прямо рассказал о своих целях.

— Так уж и прямо? Думаешь, что Вечные — идеалы света и добра? Они во многом похожи на нас, Хэл! У них есть свои цели, секреты и резоны! Но мыслят они по другому, и то, что может показаться тебе бесчеловечным, злым или безумным, для них — всего лишь средство достижения цели. Они ни перед чем не остановятся, и используют тебя, лишь бы достичь цели!

— Думаешь, я этого не понимаю⁈ Не дурак, успел оценить, как эта сука Аулэ действует… Но у меня нет выхода, понимаешь? У неё — Айрилен, и мой сын!

При мысли о жене и ребёнке внутри что-то сжимается. Меня не было довольно долго, и кто знает, как на такое отсутствие могла отреагировать Аулэ? Не навредила ли телу моей магессы, её душе или ребёнку?

Интересно, он уже родился?..

— Я помню, Хэл. И мы обязательно придумаем, как их освободить, даю тебе слово. Но ты должен понимать ещё кое что.

— Так и слышу, как ты говоришь что-то, что мне не понравится.

— Не сахар, не растаешь. После своего путешествия через астрал ты умираешь, это правда. И жизнь в поддерживает тебя только перчатка — это тоже правда. Но надолго её не хватит.

— Именно поэтому мне и нужны другие Осколки.

— Которые также нужны и Аулэ, — резонно заметил Беренгар. — Если я правильно понял твой рассказ, она совсем не обрадуется, если ты начнёшь присоединять их один за другим к своей перчатке и обрастать бронёй Арканума!

— Ничего, поймёт. У неё выбор не особо велик — либо я умру и она лишиться своей главного бойцового пса, либо пускай смирится, и потом выкорчёвывает Арканум из моего тела.

— Даже если ты прав, даже если тебе удастся её убедить, в чём я почти не сомневаюсь — есть другая проблема, Хэл.

— А конкретнее?

— Каждый присоединённый осколок будет тебя менять. Ты уже не тот парень, которого я помню по Восточному континенту. И это не потому, что у тебя не хватает памяти. Я «вижу», как энергопотоки перчатки действуют на тебя. И вижу, что ты стал… Другим. Не в магическом, а эмоциональном и психическом плане. Ты по другому размышляешь, по другому говоришь, по другому реагируешь на разные вещи и события… И я подозреваю, что каждая следующая частица Арканума будет влиять на тебя всё сильнее и сильнее.

Я кивнул, соглашаясь с его словами. Глупо было это скрывать, тем более, что ничего подобный обман бы не поменял.

— Думаешь, меня берут под контроль?

— Возможно, неосознанно. Ты хоть и Творение Ирандера, но фактически — просто человек? Пусть и идеально заточенный под управление магическими потоками, пусть и невероятно удачливый — но всё же человек. И контакт с сущностями, которым десятки тысяч лет, с их сложными разумами, с магией, которая зачерпнута за пределами нашего мира… Было бы странно, если бы это никак не влияло на тебя.

— И что ты предлагаешь? — мне не понравилось, к чему он клонит.

— К тому, чтобы как можно меньше использовать перчатку. Не провоцировать её на её более углублённый симбиоз с твоей аурой. И к тому, чтобы ограничиться в присоединении Осколков. Насколько это возможно, по крайней мере.

— Что ж… Я приму твои слова к сведению. Но не могу ничего обещать. Придётся искать баланс между стремлением выжить и возможностью потерять себя…

* * *

Чтобы выбраться из Сумеречных земель, нам с Беренгаром потребовалось почти две недели. И надо признать — разделение «прокажённой» магией территории с обычной скалистой равниной произвело на меня неизгладимое впечатление.

Пока мы двигались по Сумрачным землям на юг — ничего не менялось. Всё те же леса, окутанные тьмой, долины, развалины, поля, холмы. И над всем этим — клубящиеся облака теней, то и дело опускающиеся до самой земли. Они создавали такую завесу, в которой иной раз уже через пять-десять метров было невозможно разглядеть хоть что-нибудь.

Но в один прекрасный момент сквозь разрыв тёмных облаков мне в лицо ударил такой яркий свет, что я едва не споткнулся! Причём это случилось мгновенно — словно удар в лицо, который совсем не ждёшь! Солнце, которого я не видел так долго, пробивало теневую завесу, и увидев это, я устремился вперёд с удвоенными силами!

… И вышел на коричневую равнину, над которой гулял лёгкий ветерок, то и дело взметая в воздух небольшие клубы пыли. Оглянувшись, я лишь удивлённо хмыкнул — мир был словно бы разрезан пополам! Стена клубящейся, но частично прозрачной тьмы стояла передо мной, отделяя Сумрачные земли от приграничной полосы бесплотных земель Свободного Анклава.

За спиной всё, включая небо, было затянуто тьмой, будто бы огромный грозовой фронт стоял на месте и не двигался. Он растянулся так далеко на запад и восток, насколько хватало глаз, но мне уже так осточертела эта местность, что я не стал разглядывать необычное магическое явление.

Повернувшись к нему спиной, я устремился к ближайшему пределу Свободного Анклава…

* * *

Путь до города Хетрин, в котором меня ждали люди Аулэ и друзья, удалось проделать ещё за две недели. Да и то лишь потому, что пешком я прошагал совсем немного.

Сначала купил у крестьян в ближайшем поселении единственную лошадь, а затем, добравшись до небольшого городка под странным названием Райсы, забрав из казарм местного владетеля ездовую ящерицу, наподобие тех, которых видел ранее.

К счастью, мне повезло. Предел оказался лоялен к Аулэ и местная власть не стала противиться требованиям. Увидев перчатку, простолюдины падали передо мной ниц, солдаты отдавали воинское приветствие, а чиновники и правители заискивали и старались всячески угодить.

Таким образом, добравшись до цивилизации, я позволил себе устроить день отдыха. Отмылся в горячей воде и отоспался в мягкой кровати, узнал новости, поел нормальной еды и снарядился в дорогу, пользуясь титулом кхагара…

…Однако на этом лёгкость путешествия, о которой я начал думать, закончилась,

А всё потому, что меня не было гораздо дольше, чем шесть недель. На самом деле я отсутствовал почти пять месяцев! И за это время в Свободном Анклаве началась самая настоящая бойня.

Фактически, весь восток континента, всё это лоскутное королевство разделилось на три противоборствующих лагеря.

Первым управляла Аулэ, которая за время моего отсутствия смогла объединить несколько пределов на севере и юге Свободного Анклава, а также завладела ещё тремя Осколками.

Фактически, она вела войну со вторым лагерем — последователями Зеал-Тора, которых объединил некто «Зверь», о котором я слышал от Культистов в Сумрачных землях. По рассказам людей, которых я встречал на своём пути, эти ублюдки в основном обосновались на Востоке, но устраивали регулярные вылазки в другие пределы и творили такие зверства, которые и представить было сложно.

Была и третья фракция, самая неожиданная, надо признать. Они называли себя последователи Свободной воли и объединили несколько пределов на Западе, хотя островки этого своеволия имелись и в других местах разодранного войной Свободного Анклава. Главное отличие этих «последователей» от Зверя и Аулэ было в том, что они наотрез отказывались использовать Осколки — и более того, они всячески оберегали их от того, чтобы частицами Арканума завладели «вернувшиеся» (если можно так сказать) Вечные.

В общем, мне было понятно, что все эти «разделения» произошли не просто так.

Осколки тех пределов, которые поддерживали Аулэ, очевидно, подчинялись её воле, а также воле прочих Вечных или Творца.

Зверь и его приспешники использовали Осколки, в которых властвовал Зеал-Тор, задавив волю своих родичей.

А «последователи» и Анклав Добродетели и вовсе отказывались прислушиваться к создателям этого мира. По слухам, в храмах Добродетели (где хранились поножи) стояли невероятные магические барьеры, изолирующие частицы Арканума от любого воздействия извне.

В общем, в дороге до Хетрина я насмотрелся таких ужасов, что прекрасно понимал тех жителей Западного континента, которые не желали возвращения Вечных. Но, к сожалению, поддержать этих людей не мог — как бы их взгляды не были мне близки…

Сожжённые деревеньки, разрушенные города, долины, погружённые в мерцающий магией туман, огромные провалы посреди полей, клубящиеся вырывающимся из-под земли паром, аномально холодные зоны посреди жаркого климата, в которых всё было превращено в лёд, выжженные колдовством пустоши, сотни трупов в придорожных канавах, монстры-падальщики, заполонившие дороги, призраки и разбойники…

Свободный Анклав превратился в царство безумия, в котором лишь изредка можно было найти островки спокойствия. И одним из таких островков оказался город Хетрин, где меня, как я надеялся, ждали люди Аулэ…

* * *

Хетрин оказывается небольшим городом, но расположен куда как удачно — на острове прямо посреди огромного озера в горной долине. К этому острову ведут два пути — северный и южный мосты, соединяющие его с «большой землёй».

Мосты и впрямь внушительные — широкие, сложенные из мощного белого камня, широкие, такие, что могут проехать три повозки в ряд. И очень длинные — почти милю длиной каждый.

С внешней стороны эти подходы никак не защищаются, однако проезжая по мосту, я ощущаю под ногами магические «закладки», от которых к городу тянутся энергонити.

— Любопытно… — произносит плывущий по воздуху рядом со мной Беренгар. — Заклятия-бомбы. Меньше секунды потребуется колдуну на острове, чтобы разнести эти конструкции в пыль. Вместе со всеми, кто окажется на них.

— Неплохая защита, — соглашаюсь я. — Но разовая.

— Зато естественный рубеж обороны удачный, обрати внимание на расположение, — не соглашается старик. — Атаковать можно только большими силами с воды, если будут Сейнорай и Велар, заточенные под её контроль. Либо с воздуха.

— Можешь скрыться от посторонних глаз? — прошу Сейнорай. — Они тут, очевидно, нервные. Ещё подумают чего, выстрелят раньше времени… Не хотелось бы ввязываться в бессмысленную стычку.

— Разумно, — соглашается Беренгар, и в тот же миг я ощущаю лёгкую магическую вибрацию. Хотя сам контур призрака для меня остаётся точно таким, каким был раньше.

Я разглядываю городские стены — вызывающего ярко-красного цвета, гладкие и поднимающиеся на полсотни метров от земли. Ровным кольцом они опоясывают город, то и дело перемежаясь квадратными сторожевыми башнями с открытым верхом.

На верхних площадках я вижу здоровенные колдовские кристаллы защиты, окутывающие сами башни и городские стены мягким свечением. А под ними суетятся солдаты и маги, которые внимательно разглядывают моё приближение к массивным воротам, вырезанным из огромных, цельных каменных плит.

Я ничуть не удивляюсь настороженности людей — особенно после всего, что видел в пути. Да и на многие километры вокруг города мне не встречается ни одной живой души…

А потому не предпринимаю никаких действия, когда чувствую, как посредине моста меня начинают сканировать на расстоянии. Ничего особенного — ментальные прикосновения к моей ауре не особо умелые, но и ничем не грозящие. Обычная проверка, которую я пару раз встречал в Тиал-Лире.

— Остановись, путник! — рявкает один из солдат в надвратной пристройке, когда я останавливаюсь в паре десятков метров от ворот. В тот же миг из бойниц, защищённых магией, в меня целятся десяток огнеплюев, а на соседних башнях колдуны приводят в готовность свои заклинания.

— Я пришёл с миром и по приглашению, — заявляю совершенно спокойно.

Потому что понимаю — даже если они неожиданно атакуют меня — я успею отбить любую атаку этих слабаков… А при желании — сравняю изрядную часть их укреплений с землёй… Стоит только использовать перчатку… Стоит только её попросить…

«Да-а-а, владыка…»

Стоп! Стоп!

Едва слышно я скрежещу зубами. Здесь меня ждут друзья. А люди на стенах ничего не сделали — так что незачем представлять, как я убиваю их…

Хм… Неужели Беренгар был прав, и перчатка подчиняет меня? Иначе к чему эти кровожадные и самоуверенные мысли?

«Это просто рассуждения о твоей силе, кхагар…Мы, как и ты, просто оцениваем возможности… В этом нет никаких устремлений…»

Что ж, надеюсь, что так…

— Кто ты? По какому делу прибыл в Хетрин? — спрашивает солдат. — Это земли благословенной Аулэ, хранительницы спокойствия и порядка…

— Меня зовут Хэлгар, — перебиваю я мужчину, не желая выслушивать титулы Вечной, которыеей так нравились. Выпростав руку из-под дорожного плаща, показываю искрящуюся магией перчатку, чтобы придать веса своим словам. — Я кхагар Аулэ. Меня должны были ждать.

Слова виснут в воздухе тяжелым камнями. Я вижу удивлённые выражения лиц людей, и некоторое время они ничего мне не отвечают, о чём-то негромко переговариваясь. Затем голоса усиливаются, будто кто-то ругается, над парапетом мелькает знакомое лицо, и створки, с гулким звуком, начинают разъезжаться в стороны.

Направив ящерицу сквозь них, я проезжаю внутрь и слышу, как ворота начинают закрываться за спиной. Но всё моё внимание приковано к людям, встречающим меня на небольшой площади, от которой в разные стороны расходится несколько широких улиц.

У памятника какому-то мужику в доспехах, размером с трёхэтажный дом, стоят несколько человек. И первым среди них я замечаю загорелого юношу с собранными в хвост чёрными волосам, пронзительно-зелёными глазами и двумя тонкими шрамами на левой скуле.

— Хэл! — радостно восклицает он, делая шаг вперёд. — Проклятье, ты умеешь заставить поволноваться! Я думал, в этот раз ты пропал навсегда!

— Не дождёшься, — я спрыгиваю с ящерицы, сунув поводья ближайшему солдату и обнимаю друга, похлопывая его по плечу.

Впервые с тех пор, как освободил Айрилен, я чувствую в душе тепло от того, что рядом есть человек, которому я могу полностью довериться. От того, что рядом друг…

— Мы ждали тебя раньше… Сильно раньше, — отстранившись, заявляет кехару. — Пока тебя не было, случилось много всего… Разного. Где тебя носило?

— Ты даже не представляешь, — тихо смеюсь я. — Давай где-нибудь сядем. Думаю, нам есть, что рассказать друг другу. У меня тебе — так точно. И что насчёт Аулэ? Где она? Я припозднился, и что теперь делать с её приказами?

— Разгребать дерьмо, в которое эта сука нас втравила, — вполголоса, чтобы слышал только я, на языке степняков произносит парень. — Мы тут воюем вообще-то.

— Знаю. Видел весь этот ужас, пока ехал через Анклав.

— Нет, Хэл, ты не понял, — качает головой Сейран. — Стычки и правда проходят по всем Свободным землям. Но этот город, — он обводит площадь, на которой мы стоим, рукой, — Главная цель одного Владеющего. Слуги «Зверя», его правой руки. Слышал о таком?

— Слышал. И?..

— И со дня на день мы ждём нападения. Разведка доносит, что в нашу сторону движется целая армия… Так что ты как нельзя вовремя.

Глава 15 — пока меня не было

— Введёшь меня в курс дела, раз времени мало?

— Конечно, — кивает Сейран и указывает на двухэтажное здание с вывеской гостевого дома. — Пошли, перекусим. Ты, наверное, голодный с дороги?

— Есть такое.

Войдя в главный зал, я обращаю внимание, что внутри совсем немного людей. Видимо, солдаты заняты подготовкой к битве… Те немногочисленные вояки, которые сидят за столами просторного зала, дружными выкриками приветствуют кехару и перешёптываются, с интересом разглядывают меня.

— Это тот самый кхагар?

— Видал его в деле?

— Ты только глянь, какой Осколок на руке…

— Вовремя он, к самой битве подоспел…

— Сам слуга богини⁈

— Интересно, где он так долго был?..

— Ну теперь-то нам точно ничего не страшно!

Полный хозяин заведения, разодетый в зелёные одежды, встречает нас у стойки и немедленно ведёт на второй этаж, в отдельные апартаменты из нескольких комнат.

Пообещав, что в скорости слуги принесут еду и поинтересовавшись, не нужно ли чего ещё, он с поклонами уходит, закрывая за собой двери.

— Где остальные? — спрашиваю я, окидывая богатую обстановку взглядом и усевшись в удобное кресло перед резным столом чёрного дерева. — Хам, Торс, Дум-Дум, сама… Аулэ? И что слышно о Нормане?

Сейран устраивается на узком диване напротив.

— Твоего братца за прошедшие месяцы я так и не видел. Аулэ где-то на юге, в Жарком пределе. Заперлась в подгорной крепости, окружила себя армией колдунов и воинов — всех, кого смогла завербовать. Время от времени её генералы устраивают вылазки на свободные земли.

— Присоединяют новые территории?

— Можно сказать и так, — морщится степняк. — Скорее, забирают с них всё — людей, скот, провиант, оружие, артефакты, книги, предметы искусства, инструменты, ресурсы… Всё это свозят в её логово и обустраивают на этой территории новое королевство. На севере есть такой же предел — Белентайн — который превратили в оплот новой веры, но на его оснащение куда меньше ресурсов удаётся собрать, и количество войск, которые его удерживают, тоже не сравнится с югом. Ну а этот городок — попытка Аулэ создать третий «центр притяжения», как она эти места называет. Только тут с ресурсами и боевой силой ещё хуже.

— Понятно. Знаешь, я вот о чём хотел спросить — прошло столько времени, пока меня не было, и Аулэ…

— Она родила твоего ребёнка, насколько мне известно, — улыбается Сейран. — Так что позволь поздравить тебя с этим событием.

— Спасибо…

Странное ощущение поглощает меня — я чувствую радость, смешанную с непониманием и тревогой. Как относиться к тому, что ребёнка родила Вечная в теле моей жены? Каким он вырастет? Как его будут воспитывать? И самое главное — когда я его увижу?..

— С ним всё будет в порядке, брат, — Сейран правильно понимает моё замешательство. — Ты встретишься с ним, и вернёшь жену. Я помогу тебе. Клянусь!

— Спасибо, — улыбаюсь я, почувствовав благодарность за эту поддержку. — Надеюсь, это случится скоро. И, думаю, мне потребуется помощь всех, на кого только можно рассчитывать. Что с Торсом и Дум-Думом?

— Они здесь, — скривившись, отвечает кехару, и по его лицу я вижу, что рассчитывать на товарищей, видимо, не приходится…

— Всё ещё не в себе?

— Ага, — продолжает хмуриться Сейран. — Я пытаюсь с ними общаться каждый день, но Аулэ крепко держит их за яйца… Эта сука конкретно промыла им мозги, Хэл, и они продолжают думать исключительно о её приказах…

— Где они сейчас? Хочу попробовать растормошить их, есть идеи, как это сделать… — я, разумеется, думаю о помощи Беренгара или перчатки, в крайнем случае. Хоть и осознаю опасность — но понимаю, что без доверенных лиц мне придётся трудно.

И чтобы реализовать план, зачатки которого начали крутиться в голове после того, как я вернул призрачного Сейнорай, придётся этих доверенных лиц найти… Или вернуть.

— Надеюсь, у тебя получится… Они где-то в западной части города сейчас. Северянин руководит подготовкой к обороне на своём участке стены, а великан от него не отходит ни на шаг, как собачонка.

— Кстати о питомцах…

Я не успеваю закончить фразу, потому что сзади на мои плечи прыгает что-то очень тяжёлое и тёплое. Миг — и верхнюю часть туловища оплетает упругое тело рилая.

— Поцелуй хрраша в зад! — раздаётся над ухом знакомый и очень радостный голос голос. — Дерьма тебе под нос! Отрыжка астрала, чтоб тебя заур растоптал!

— Я тоже рад тебя видеть, — улыбаюсь я, почёсывая Хама за загривком и слушая его довольное урчание.

В меня врезается ворох образов — радость от встречи, недовольство долгим отсутствием, попытки передать воспоминания о том, что случилось за прошедшее время, вопросы, обещания…

— Он по тебе скучал, — усмехается Сейран. — Каждый день крыл такими словами, что большинство солдат краснело, словно невинные девицы. Но я то понимал, что он переживает

— Я тоже переживал и скучал. По всем вам. И раз уж у нас тут встреча старых знакомых… — в этот момент раздаётся стук в дверь, и в апартаменты заходят двое слуг. Они расставляют на столе перед нами еду, так что я ненадолго замолкаю.

Но когда они с поклонами скрываются, прошу:

— Покажись, Беренгар.

— НАПАДЕНИЕ!!!

Призрак материализуется за спиной Сейрана и гаркает ему ухо так, что парень подскакивает на месте. К его чести, он не пугается, а сразу выхватывает из поясных ножен кинжал и полосует им горло старика.

Тот картинно хватается за шею, сквозь пальцы сочится призрачная кровь, Беренгар падает на пол…

И начинает смеяться.

— Не потерял хватки, юнец! — выдыхает он, поднимаясь на ноги и хлопая степняка по плечу, и тот удивлённо пялится на это место. — Только в следующий раз против персонифицированного слепка колдуна лучше используй магию. А то это я такой добрый — а другой призрак не станет шутить и вмиг затмит тебе разум.

— Где ты откопал эту рухлядь? — фыркает Сейран, убирая кинжал. Он продолжает разглядывать полупрозрачный контур Сейнорай. — Я думал, старикашка сгинул безвозвратно.

Впрочем, парень улыбается — видно, что он рад встрече со своим старым учителем. Как-никак, именно Беренгар обучил юношу основам магии.

— Думаю, это будет долгий рассказ… И раз уж у нас не слишком много времени — с твоего позволения я сокращу его.

— А я, раз уж выдалась такая возможность, исследую город, — встревает в разговор Сейнорай. — Разнюхаю, что тут есть интересного, пока вы общаетесь.

— Только не попадайся никому на глаза.

— Само собой.

Следующую пару часов (не забывая отвлекаться на горячую еду, принесённую слугами) я пересказываю Сейрану свои похождения — с того момента, как мы с Аулэ отправились в Анклав Силы. И, даже несмотря на то, что он мой самый близкий друг, некоторые моменты я всё же опускаю — о том, что скоро умру, о том, что побывал в астрале, о том, что встречался с визионерами времени и о том, какие догадки высказал Беренгар о природе перчатки.

О посещающих меня видениях брат-степняк уже слышал ранее — а потому я выдаю ему очередную часть древней истории, заставляя восхищённо прицокивать языком.

Видя это, я лишь удивляюсь про себя.

Иногда он бывает всё таким же, каким был раньше — даже несмотря на потерю семьи и все ужасы, через которые мы прошли! Восхищается тому, что я оказался втянут в разборки богоподобных существ, радуется новым ездовым животным, живёт битвой, язвит, острит и представляет, как бы сам реагировал в такой ситуации и что бы делал…

Мальчишка! Мальчишка и есть! Даже не верится, что на самом деле я старше его совсем ненамного…

Когда я заканчиваю рассказ — не позволяю завалить меня сотнями вопросов. Хотя вижу, что они у Сейрана есть, и в немалом количестве.

— Ты сам сказал, что времени мало, кехару. Давай вкратце о ситуации здесь, о том, что нас ждёт, о том, что насчёт моего отсутствия думает Аулэ и о том, как будем действовать с этим слугой Зверя. Что за тупое имя, кстати? Как его зовут на самом деле?

— Понятия не имею, — Сейран пожимает плечами. — Какой-то Владеющий, а как уж там его называют, лично мне неважно. Что касается Аулэ и том, что она думает о тебе… Тоже не могу сказать наверняка, но уверен, что она была если не напугана, то очень взволнована твоим долгим отсутствием…

— Погоди-ка секунду…

Я сжимаю кулак перчатки, проводя через него магический импульс — и воздух вдоль стен начинает слегка дрожать.

— Что это?

— Что-то вроде барьера, за которым наших слов не разберёшь. Не хочу, чтобы кто-то услышал, как мы обсуждаем Вечную.

— Разумно, — кивает кехару. — Так на чём мы остановились? Ах да, Аулэ… Всё то время, пока тебя не было, она связывалась со своими заместителями — их тут аж двое, мужчина и женщина, Гэлд и Галлара. Оба ранга Велар, и оба, судя по их фанатизму, тоже с промытыми мозгами. Постоянно говорят фразами из какой-то их священной книги…

— Ближе к делу, Сей.

— Да-да, конечно. Короче, она едва ли не каждый день связывалась с ними, узнавая, прибыл ты, или нет. Велела отправлять поисковые отряды к ближайшим колдовским вышкам, вроде-бы даже сама искала через воздействие на энергоструктуру мира. Но результатов, как я понял, не было.

— Вижу, ты втёрся в доверие к новой богине, раз знаешь такие вещи?

— Если можно так сказать, — кривится кехару. — Хоть мне и не слишком нравится моё нынешнее положение. Я тут только в качестве «подарка», чтобы ты чувствовал себя лучше, имея хоть кого-то близкого рядом. Думаю, только поэтому Аулэ и не подчинила мой разум, как разум Торса — просто чтобы показать тебе, что она может идти навстречу… Этакий короткий поводок, за который всегда можно дёрнуть. А потому я не слишком строил из себя бунтаря. Напротив — втёрся в доверие колдунов и солдат, не прекословил этим фанатикам и держался так, чтобы не отсвечивать.

Я киваю. А парень-то не дурак, правильно всё понимает.

— Значит, потихоньку шпионил? Похвально…

— Я просто умею слушать. Ну и… — Сейран бросает взгляд на Хама, устроившегося у меня в ногах и мирно посапывающего. — Твой бранящийся друг тоже разнюхал довольно много того, чего мы слышать были не должны.

— Ты научился его понимать⁈ — удивляюсь я.

— Скорее, он сам захотел, чтобы это произошло! — усмехается кехару. — Не знаю, как он это делает, но умеет передавать образы прямо в сознание. Я чуть в штаны не наложил, когда он впервые провернул это со мной — безо всякого предупреждения! Подумал, что схожу с ума.

— Любопытно… Он и впрямь тебе доверяет…

— С животными я всегда был накоротке.

— И что ещё вы узнали?

— Я слышал пару разговоров Гэлда и Галлар с Аулэ. В одном из них она говорила что-то о том, что из-за большого количества Этерниума, который вас окружал, мог возникнуть Разлом, или какое-то поле, которое нарушило настройку… Я, честно говоря, так и не понял точно. В другом — что на месте столицы Анклава Силы сейчас огромный магический шторм, который медленно расширяется и метр за метром пожирает окрестности. Кое-что об общей обстановке в Анклаве, и кое-что по мелочи.

— А моё исчезновение? Аулэ не подумала, что я скрылся?

— Нет, ничего подобного. Скорее, что ты потерялся, или где-то валяешься без памяти, как уже бывало, — парень усмехается. — В общем, я бы сказал, что она беспокоилась и ждала, когда ты явишься.

— Вот как?

— Судя по тому, что мы слышали — даже несмотря на беспокойство, она была уверена, что это рано или поздно произойдёт. Но из-за твоего отсутствия все планы пошли прахом, и их пришлось спешно менять.

— О чём конкретно речь?

— Ну… Пять месяцев назад, когда мы тебя ждали, противостояние между Пределами только начиналось. И, насколько мне известно, ты должен был сыграть главную роль в подчинении окружающих земель под власть Аулэ. И одной из главных целей был как раз предел этого слуги Зверя. Но сейчас…

— А когда Аулэ поняла, что я не появился, она не могла переиграть план? Использовать вместо меня других колдунов, и всё такое?

— Могла наверное. Но она и так воюет на два фронта, на севере и юге. И к тому же — мы пытались воевать сами. Я здесь с самого начала всей заварушки, участвовал в четырёх стычках с двумя соседними пределами, которые пошли под власть Зверя. Но пока не собралось достаточное количество силы, отбить Небесный град не было никакой возможности… Но и этот Владеющий не дурак, чтоб его хрраш сожрал! Тоже нарастил силы, и мы упустили момент.

— Небесный град?

— О-о-о-о, это самое интересное, — мрачно протягивает Сейран. — Летающая крепость этого слуги Зверя. Огромный Эллар, больше чем все, которые ты видел. Целый летающий город, напичканный колдунами, оборонительными укреплениями, магическими механизмами и невесть ещё чем… По сравнению с ним, твердыня Хайсамы — жалкая хижина.

— Вот как?

— Ага. И последние месяцы он курсирует над землям Свободного Анклава, разоряя один из Пределов за другим! Хорошо, что передвигается с небольшой скоростью, иначе мы бы давно прикурили как следует… Но это уже ничего не меняет — мы давно следим за ним и знаем, что через пару дней он будет здесь.

— Так вот почему на многие мили вокруг ни единой живой души?

— Точно, — кивает Сейран. — Всех людей, которые не бежали, собрали в Хетрине. Со всех деревень вывезли всё ценное, а маги в башнях не только наращивают магическую защиту, но и работают как разведка. Удобно!

— Значит, вы и меня видели? Видели, что я приближаюсь?

— Ну, мы не знали, что это ты. Но да, вчера в сфере досягаемости плетений местных Сейнорай появился человек, направляющийся в нашу сторону, и они сообщили об этом всему гарнизону.

— И за этим Небесным градом вы наблюдаете также?

— Ага. От него такие энергопомехи, что засечь можно на куда большем расстоянии.

— Ну что ж… Полагаю, у вас есть план, как с ним сражаться?

Я слышу, как скрипит дверь. Вместо ответа Сейран стреляет глазами мне за спину, изменившись в лице. На нём явно выделяется пренебрежение.

Повернувшись, я вижу, как дверь распахивается, моя колдовская завеса колышется, и сквозь неё проходит человек. Обойдя стол, он останавливается напротив меня.

Это мужчина — среднего роста, худой, в ало-белом плаще, подпоясанным золотистым поясом. На руках — две стальные, но довольно тонкие стальные перчатки. Короткие чёрные волосы на висках тронуты сединой, скулы острые, как и нос, глубоко посаженные глаза серого цвета внимательно изучают меня.

— Кхагар Хэлгар, полагаю? — произносит он неприятным, хриплым, «сломанным» голосом, ставя ударение на последний слог моего имени.

— Обращайся либо по титулу, либо по имени, — небрежно отвечаю я, не вставая с места. — Вместе это звучит нелепо.

Незнакомец чуть прищуривается, его рот кривится. Недоволен, ха!

— Меня зовут Гэлд, кхагар. Я — глас Вечной, последователь Аулэ, наставник…

— Опустим титулы, они отнимают слишком много времени, — перебиваю я его. — О чём хотел поговорить, Гэлд?

— О том, какое серьёзное сражение нам предстоит. И если вы не настроены тратить время попусту — не стоило сразу по прибытии в город тратить его на беседы со старыми друзьями. Мы давно ждём вас, и…

— Я буду тратить время на то, что посчитаю наиболее важным в данный момент. Я — кхагар. Это я — глас вечной и её длань, — показываю колдуну искрящуюся магией перчатку, добавляя своим словам веса. — А ты лишь тот, кто поможет мне, если потребуется. Я понятно выражаюсь?

Он отвечает практически сразу, заминаясь лишь на долю мгновения:

— Разумеется, кхагар.

— Рад слышать. В таком случае — изложи, как вы собираетесь воевать с Небесным градом и этим слугой Зверя? Сейран рассказал мне, что он движется в нашу сторону и через день-другой будет здесь. У вас есть какой-то конкретный план?

— Мы собрали значительную военную и магическую мощь, кхагар. Пять сотен Таскалоров и Сейнорай, полсотни Велар, почти семь тысяч хорошо обученных пеших солдат, готовых к воздушному штурму, три сотни летающих всадников, полтысячи кавалерии, полтысячи воинов в тяжёлых механизированных доспеха. Скорпионы и метатели установлены по периметру всех стен, магическая защита готова работать непрерывно — резерва дефиаторов хватит на двое суток непрерывной осады из расчёта средней мощности Небесного града.

Мне нравится, как деловито, чётко и конкретно отвечает мужчина. Очевидно, он на самом деле провёл неплохую подготовку к сражению. Что ж, это мне на руку.

«Ты снова получаешь во владение целую армию, владыка… Это твоя судьба…»

— То, что ты перечисляешь, направлено на защиту. Как вы собираетесь атаковать этого слугу Зверя?

— И в старом плане, предложенном луноликой Аулэ, и в его скорректированных версиях, главной ударной силой должны были стать вы, кхагар.

— Вот как? — хмурюсь я. — И что бы вы делали, если бы я не появился?

— Приложили бы все возможные силы, чтобы одолеть врага.

— Звучит очень обобщённо.

— Если вкратце — у нас имеется два плана по нападению на Небесный город и два — по отходу из Хетрина. Я был бы очень благодарен, если бы вы ознакомились с ними в несколько ближайших часов и внесли свои коррективы, если это потребуется.

— Здравая мысль, — соглашаюсь я. — Обязательно сделаю это.

— В любом случае, у нас есть две первостепенные задачи, а всё остальное — лишь пути к их достижению.

— Об одной из них я наверняка догадываюсь, — усмехаюсь, допивая из кубка вкуснейший травяной отвар. — Уничтожить слугу Зверя и лишить его Осколка?

— Верно, кхагар.

— А вторая?

— Не допустить, чтобы он получил Осколок, скрытый в криптах под нашим городом.

Глава 16 — небесный град

Мы с Сейраном и Беренгаром стоим на верхней площадке одной из магических башен — самой высокой, какая только есть в городе.

Это здание колдовской гильдии, сейчас переоборудованное под защитный и атакующий бастион. Стены укреплены магическими конструктами десятков Сейнорай и нескольких Велар, а прямо за моей спиной висит накачанный под самую завязку энергетический шар со сложным механизмом распределения Силы по защитным и атакующим контурам города.

Собственно, таких «шаров» в Хетрине семь, и они равномерно распределены по городу, составляя первую и главную линию обороны от слуги Зверя.

Ветер колышет полы моего камзола и развевает отросшие волосы, которые я лишь перехватил на лбу тонким ремешком. На руке пульсирует магическим светом частица Арканума, в ногах сидит Хам, то и дело бросающийся бранными словами, позади, кроме энергоосновы мощного заклинания — десяток колдунов, ждущих моих приказаний.

Все мы, как прикованные, не отрываем взгляда от Эллара, приближающегося с востока. Лучи только-только взошедшего солнца будто огибают огромный летающий остров, который медленно ползёт в нашу сторону.

— Ну и здоровенная же дура, — с оттенком восхищения произносит Сейнорай, устремив взгляд в небо. — Не припомню, чтобы видел настолько монструозный Эллар. Такое ощущение, что его слепили из нескольких…

— Лучше бы не было и дальше, — хмуро замечаю я.

Используя магические потоки, вызываю чистую энергию и отражаю её от верхних слоёв воздуха, чтобы получить «внутренним взором» проекцию и рассмотреть приближающуюся махину получше — не снизу, а сверху.

Сейран ничуть не преувеличивал — этот Небесный град раз в десять больше Эллара Хайсамы, который и без того казался мне немаленьким. Но здесь…

Это действительно целый город — даже не крепость!

Формой он напоминает корабль… Огромный корабль! Вытянутая каменистое основание разрезает воздух и облака точно так же, как корпус судна — морские волны. Вместо парусов — сияющие магические башни, которые построены вдоль крепостных стен Эллара и чьи энергетические «сердцевины» тащат этого монстра вперёд.

По всему периметру Небесного града построена внушительных размеров стена, за которой скрыты сотни и сотни построек. Жилые кварталы, казармы, загоны для ездовых и летающих животных, магические мастерские, кузницы, лаборатории алхимиков, дороги, площади, статуи, фонтаны, парки, плацы — чего там только нет… И тысячи, десятки тысяч людей, практически каждый из которых облачён в удобную, но очень прочную броню.

Часть из этих людей крутится вокруг огромных стальных механизмов, заряженных магией и отдалённо напоминающих массивные доспехи — только раз в пятнадцать больше. Эти «доспехи» собраны у стен, рядом с «колодцами», насквозь пробивающими основание Эллара.

Это десант… Десант устройств, каждое из которых, судя по огромным парным клинкам и мощной магической защите, запросто покрошит целый отряд солдат…

В какой-то момент по моему «подглядыванию» проходит рябь, и сильный магический импульс, пущенный от Небесного града, заставляет заклинание рассыпаться…

Заметили, сволочи!

— Как вы собирались сражаться с ЭТИМ? — не оборачиваясь, спрашиваю я у Гэлда. — Эта хрень защищена лучше вашего города, и людей там не меньше! А бойцов и атакующих механизмов — больше! Вы что, разведку совсем не проводили? Да от этой дряни такие помехи расходятся, что сразу понятно — ни о каких двух днях обороны и речи быть не может!

— Мы… Возможно, мы ошиблись, кхагар. Но в свою защиту скажу, что вас — того, на кого была завязана вся оборона — долгое время не было. Мы использовали все доступные ресурсы и подготовились со всеми возможностями, какие только имелись. И можете не сомневаться — мы дадим им достойный…

Последнее слово наместника Аулэ заглушает дикий грохот. Медленно плывущий по небу, километрах в двадцати от нас, Небесный град вдруг подёргивается рябью, становится полупрозрачным…

А затем мигает, и в следующую секунду оказывается прямо над Хетрином, бросая на островной город огромную тень!

Проклятье!

— Но как… — удивлённый возглас вырывается у наместника Аулэ, на лице Велар появляется искреннее замешательство. — Как они переместились на такое расстояние?..

— Как-как? — зло передразниваю я его. — Связали вышки с помощью Осколка!

— Но…

ВУОООООМММММ!

… по воздуху пробегает волна мощнейшей энергии и несколько колдовских башен по периметру Хетрина, которые должны были защищать город, взрываются…

Освобождённая магия бьёт в стороны, каменные осколки осыпаются на улицы и в воды озера…

Я едва успеваю подхватить энергопотоки городской защиты и укрепить их пущенной через перчатку Силой — и лишь так умудряюсь спасти от уничтожения две трети башен.

— ЗАЩИТА! — рявкаю так, что сам не узнаю свой голос — и на этот раз колдуны действуют слаженно и вовремя.

Один за другим, шары энергии, пульсирующие в башнях, ярко вспыхивают — десятки Сейнорай, Таскалоров и Велар вливают в них свою энергию. Она бьёт вверх, поднимается на сотню метров и «растекается» по воздуху, «раскрывается», словно бутоны десятков цветков.

Подчиняясь моей команде, несколько энергополей сливаются в одно, которое укрывает Хетрин меньше, чем за минуту.

Вовремя… Почти вовремя…

За мгновение до того, как это происходит, с Небесного града на нас обрушивается настоящий дождь — только из магии.

БАХ! БАХ! БАХ!

Огромные капли колдовства, запущенные с Эллара, долбят по энергощиту с такой силой, что он прогибается — но всё же выдерживает. По нашей защите растекается пламя, разбегаются молнии и рассыпается лёд, свет и тьма отражаются и разлетаются в разные стороны.

По моей ауре бьёт сильнейший откат, заставляя энергоканалы напрягаться, словно превращая их в камень.

Скрежещу зубами — непростое это дело, удерживать защиту на целым городом…

Стоит об этом подумать, как магическая бомбардировка неожиданно прекращается — но слуга Зверя тут же наносит новый удар.

Думмм… Думмм… КРРАА!

Стальные гиганты, которых я видел у «колодцев» по периметру Эллара, с невероятной скоростью летят вниз. Я вижу, я чувствую, как под ними трещит сама реальность — и понимаю, что сейчас произойдёт!

— Это «буры»! — рявкаю на колдунов, продолжающих накачивать защитные башни энергией. — Гэлд! Всех свободных магов — на улицы города! Отправляйся с ними и уничтожайте этих стальных тварей!

— Но…

— ВЫПОЛНЯТЬ!

Колдунов как ветром сдувает — они видят, как стальные гиганты без труда пробивают нашу защиту в тех местах, по которым пришёлся сильнейший удар Небесного града. А вслед за ними через бреши на летающих платформах спускаются солдаты и колдуны.

Больше ждать нет никакого смысла. То, чем я сейчас занимаюсь — бессмысленное расточительство энергии!

«Нужно было действовать сразу…» — шепчет перчатка.

И я с ней совершенно согласен.

Я собирался поступить по-своему до начала сражения, но допустил единственную ошибку — не учёл, что Небесный град может телепортироваться прямо к Хетрину… Выжидал, хотел сбить его на подлёте — и не успел.

А всего-то нужно было чуть раньше освободить мощь Осколка, хранящегося под центральным городским храмом…

Собственно, ознакомившись с отчётами разведки и узнав, что из себя представляет Небесный град, я планировал сделать это сразу, как только он приблизится. И плевать мне было на то, что Гэлд заявлял о необходимости защищать Осколок. Плевать, что Аулэ требовалось, чтобы я доставил Осколок ей после того, как мы разобьём слугу Зверя.

Нереалистичные прогнозы… Слабая разведка… И полная уверенность Вечной, что я вывернусь наизнанку, выжму себя досуха, но сделаю то, что ей требуется.

Что ж… В этом она была права — какое-то время назад. Но я понял кое-что важно — я слишком сильно нужен Аулэ. Чтобы добывать Осколки, передавать их ей и быть послушным цепным псом — единственным, на которого можно воздействовать, который заинтересован в выполнении приказов и у которого хватит сил справиться с мощью отдельных частиц Арканума.

Вот только теперь у меня есть собственный план… Точнее, его намётки. И действовать я буду, исходя из своих интересов, пусть это и сопряжено с определённым риском.

Лучше так, чем быть послушным рабом, которого (в этом я был уверен), впоследствии «пустят в расход», как говорят каторжники. Лучше сдохнуть в попытках освободить себя и своих близких, чем пресмыкаться перед это… Высшей формой жизни!

Воздев руки со струящийся по ним колдовством к небу, и продолжая удерживать над городом щит, по которому снова начинает долбить магия Небесного града, я «тянусь» к подземельям храма в центральной части города.

После того, как Гэлд рассказал мне об Осколке, я прогулялся вокруг постройки, под которой он был закован — и с удивлением ощутил, что частица Арканума заперта в огромном массиве Этерниума!

И это было хорошо — именно энергию колдовского кристалла я готовился выпустить в мир, а Осколок… Он лишь поможет мне.

КРРАНК!

Стоит только «прикоснуться» собственной магией к эманациям, исходящим от Этерниума, как над Хетрином (даже несмотря на звуки боя, поглотившие город) разносится гулкий треск.

БУМММ…

Словно удар, стремящийся из-под земли, доносит до меня рокот — а затем я вижу, как центральный храм исчезает в бирюзовом пламени!

Оно вырывается из-под строения, полностью поглощая его… Камень плавится, дорожное полотно целых кварталов на сотни метров вокруг эпицентра взрыва разлетается, жилые здания сметает такая мощь, от которой по спине пробегают мурашки…

Сколько там жертв?..

Я не успеваю взять этот ревущий поток под контроль сразу — ведь всё ещё удерживаю магический щит над городом. Всего пара секунд — но разрушения вокруг храма такие, словно там хорошенько потрудился колосс…

Ничего, ничего… Ни одна война не обходится без жертв…

Я странным образом спокоен — не особо переживаю за тех, кто погибнет в этом колдовском пламени. Может быть потому, что изменился? Или потому, что слишком занят?

Обратившись к перчатке, я использую её мощь и перехватываю силу Этерниума, заставляя её закрутиться как огромный вихрь, торнадо, состоящий из дикой и необузданной энергии.

Получилось, отлично… А теперь — используем это смертоносное оружие…

— Проклятье, Хэлгар! — изумлённо качает головой Беренгар, поняв, что я сделал, и что собираюсь сделать прямо сейчас. — Надеюсь, ты знаешь, что творишь…

— А разве есть выбор? — цежу слова, стараясь не терять концентрацию, а сам плету вокруг бушующей Силы колдовские сети.

Чувствуя, как руки деревенеют от напряжения, сквозь стоны и страшное жжение во всех энергоканалах, я всё же умудряюсь ограничить этот поток — и, сбросив защитный купол, направляю мощь Этерниума в зависший над городом Эллар.

О Великий Астрал, надеюсь, я правильно рассчитал траекторию удара, и Небесный град не рухнет нам на головы…

Тот, кто управляет Элларом, словно чувствует, что сейчас произойдёт. Видимо, слуга Зверя сориентировался, и пытается снова телепортировать Небесный град — но не успевает…

Вихрь пожирающего саму реальность Этерниума устремляется к середине скального основания Эллара и попадает в него за секунду до того, как Небесный град начинает мерцать и растворяется в воздухе.

Бирюзовый поток насквозь пробивает летающий город, но убежище слуги Зверя всё же переносится на несколько километров к югу, появившись над берегом озера…

КРРРРРАНК!!! ДРРРРРРР!!!

Отпустив поток, я чувствую, как он рассеивается где-то высоко в небе. Руки падают безвольными плетьми, я начинаю «разминать» окаменевшие энергоканалы живительной магией Источника — но при этом широко улыбаюсь, глядя на результат своих трудов…

Небесный град оказывается разломлен на две части. Они трещат, медленно падая, по пути раскалываясь на ещё более мелкие части. Бирюзовые всполохи магии Этерниума пробегают по кускам Небесного града, продолжая разрушать его, постройки полыхают, крошатся, сыпятся вниз, как и люди…

А я, избавившись от магии Этерниума, чувствую пульсирующую мощь Осколка. Он всё ещё лежит где-то посреди огромной воронки, что осталась на месте центрального храма — и манит меня…

Манит и притягивает моё собственное колдовство — точнее, колдовство частицы Арканума. Я буквально кожей чувствую, как между моей перчаткой и Осколком протягиваются тончайшие струны.

Стоит только захотеть… Стоит только попросить его присоединиться…

— Хэлгар, стой! — выкрикивает Беренгар, но уже поздно.

Повинуясь воле, натянутые между Осколком и моей перчаткой струны сокращаются — как раз в тот момент, когда останки Небесного града с оглушительным грохотом падают на прибрежную линию и в воду.

— Что же ты творишь… — приблизившись, призрак старика заглядывает мне в лицо. Я вижу его словно сквозь колышущуюся толщу воды, а слова звучат глухо.

Единственное, что я прекрасно ощущаю — приближение Осколка…

Что-то мелькает на самом краю зрения… Дзынь! Кусок кристалла размером с пол-ладони врезается в мою перчатку,

Всего мгновение — и Осколок вплавляется в кристаллическую структуру, растекается по частице Арканума.

— А-а-а!

Неожиданно руку простреливает острая боль — от самых кончиков закованных в магический доспех пальцев, до плеча. Элемент доспеха становится пластичнее, увеличивается до середины предплечья, ничуть не мешая подвижности…

Но эта боль!

Руку словно в огонь сунули, и я рычу сквозь зубы, пытаясь совладать со взбесившимися энергоканалами. Пытаюсь дышать медленно, погружаю сознание в лёгкий транс, одновременно прислушиваюсь к равномерному биению магии внутри перчатки…

И чувствую, как всё это сливается в одно-единственное ощущение.

Ощущение Силы… Моей Силы, которая многократно возросла… И голоса… Голоса звучат в голове так громко! Я не слышу ничего кроме них! Они… Они… Радуются…

«Эта Сила целиком твоя, кхагар… Ты можешь пользоваться ей, ты ДОЛЖЕН пользоваться ей…»

— Заткнитесь нахрен! Я и сам это знаю!

Ругань Хама… Чувствую, как он обвивает меня, чувствую его тепло, и сразу же становится легче…

— Хэл⁈

Открыв глаза, вижу, что стою на коленях посреди площадки, а надо мной навис Беренгар. За ним стоит побледневший и настороженный Сейран.

— Хэл, это… Ты?

— Я конечно, что за вопрос? — отвечаю хрипло и вдруг осознаю, где нахожусь. — Проклятье, мы нужны в городе! Слуга Зверя…

— Успокойся, Хэлгар, — Сейнорай смотрит на меня всё также пристально. — После того как ты разнёс Небесный град, новым врагам неоткуда взяться. А колдунов и тех механизмов успело спуститься немного, так что слуги Аулэ разберутся с ними сами. Уже это делают.

— Отлично, — встаю на ноги и, покачиваясь, подхожу к краю площадки, разглядывая дело своих рук.

М-да, впечатляет…

Небесный град представляет собой ворох развалин. Ухнув с такой высоты, расколотый Эллар превратился в кашу из камней, стали, остовов зданий. Южный берег озера теперь выглядит как рукотворный и очень грязный вал, который словно бы наспех соорудили из каких-то обломков.

Вода в той стороне вспенена и стала ужасно грязной, часть джунглей просто выкосило.

— Мощно, — наконец, произношу я.

— Ещё бы, — фыркает Беренгар, — С такой-то Силой… Повезло, что ты использовал всю энергию Этерниума, до последней капли. В центре города не осталось ничего, что могло бы превратиться в аномальную зону, а остатки рассеялись в небе. Разумеется, надо будет проследить, чтобы в тех развалинах ничего не завелось…

— Плевать, Беренгар, — отвечаю я. — Веришь или нет — мне плевать. Я не собираюсь ничего проверять или исправлять. На это захолустье, на эти развалины и на этих людей, которые поклоняются Аулэ, мне плевать. С высокой колокольни.

Он снова пристально смотрит на меня.

— Как ты себя чувствуешь?

— Непривычно. Больнее, если понимаешь, о чём я. Но при этом сильнее. Намного сильнее.

— Неудивительно… Осколки даруют невероятную мощь.

— Но могут забрать разум, я помню. Не переживай. Пока что я — это я. И ещё какое-то время так и будет.

— Удивительно, — хмыкает призрак старика. — Удивительно, что тебя до сих пор не поработили Вечные… Ты справляешься куда лучше Ирандера и любого другого Владеющего…

— Не понял⁈ — хмурится Сейран, подходя ближе. — О чём это он, Хэл⁈

— Оторвать бы твой длинный язык, — ворчу я, бросая на Беренгара говорящий взгляд. — Да жаль, не могу!

— Упс! — ничуть не выглядя расстроенным или пристыжённым, разводит руками Сейнорай. — Проболтался.

— Хэл, о чём он? — ледяным тоном повторяет вопрос кехару.

Прежде чем я успеваю что-нибудь ему ответить, со стороны обломков Небесного града доносится хлопок. Он проносится над гладью озера, взмывает вверх, наткнувшись на стены Хетрина, пересекает город, над которым всё ещё разносятся звуки сражения — и достигает моих ушей.

А затем я чувствую магический всплеск очень знакомого толка.

— Следовало ожидать, — произношу вполголоса, вглядываясь в столб дыма, поднимающегося над одним из участков разрушенного Небесного града.

— Кажется, что-то разворотило часть обломков, — замечает Беренгар, тоже рассматривая этот столб дыма.

— И я даже знаю, что. Точнее — кто.

— Слуга Зверя? — старик сразу понимает, к чему я клоню.

— Да.

— Тебе составить компанию?

— Сам разберусь.

— Хррашев зад! — заявляет Хам, явно настроившись отправиться со мной.

— Нет, останься с Сейраном, дружище. Там ничего сложного, — я качаю головой. — К тому же, ты серьёзно отяжелел для моих плеч. А я собираюсь не на ездовом сурре объезжать озеро. Отправлюсь напрямик.

— Хэл, ты не…

— Расскажу позже, Сей, как вернусь, — отмахиваюсь я от кехару. — Сейчас есть задача поважнее. А ты спускайся в город и найди Торса с Дум-Думом. Убедись, что с ними всё в порядке. Когда я вернусь, мы покинем этот гостеприимный городок.

— И ты расскажешь… Обо всём? Без утайки?

Я смотрю на Сейрана. Задавая этот вопрос, он вдруг становится похож на обычного юнца — точно такого, каким был, когда мы познакомились. Который не потерял семью, не прошёл через несколько воин, который не сражался с порождениями Этерниума, не попал в рабство и не стал послушным псом Вечной.

Обычный парень, молодой, доверчивый, в чём-то глупый, и… Сейчас слегка напуганный. Ялайский пепел, да ведь он боится потерять единственного по-настоящему близкого человека!

Меня.

Осознав это, я смягчаюсь. Отстранённость, которую чувствую, отступает, голоса перчатки утихают, и я чувствую тепло в груди.

— Обещаю, брат, — улыбаюсь я ему и подкидываю себя в воздух мощным порывом колдовства.

Пролетая над городом, мельком окидываю взглядом городские кварталы, отмечая многочисленные разрушения от бомбардировки магией, остовы железных «шагоходов», напоминающих огромные доспехи. Часть покорёжена и разрушена, какие-то оплавлены, какие-то ещё на ходу — сражаются своими огромными клинками с колдунами и солдатами Аулэ.

То тут, то там вспыхивают схватки, кто-то тушит пожары и помогает раненным выбраться из-под завалов разрушенных зданий, но я не останавливаюсь — разберутся без меня.

Вместо этого ускоряюсь, почувствовав новый всплеск магии, пролетаю над водной гладью озера, из которой торчат несколько огромных скалистых кусков, приближаюсь к останкам рухнувшего Небесного града…

Чуть дальше… Этот Владеющий уже успел выбраться из-под обломков и пытается скрыться!

Набрав высоту, я перемахиваю каменные обломки, усеявшие берег, проношусь над вспаханным участком, который оставил Эллар.

Ну где же ты?.. Где?

Снова всплеск! Он пытается вызвать портал!

Почувствовав это, я «выстреливаю» из перчатки тонкими иглами энергии астрала — даже удивительно, как легко получается это сделать… Что-то подсказывает мне, что именно такое действие быстрее всего нейтрализует переход — и это срабатывает!

Чуть впереди, в полумиле от меня, под кронами деревьев что-то ухает, хлопает, а затем над участком леса поднимается клуб чёрного дыма.

Попался!

Нарастив вокруг себя щиты, словно стрела, пущенная с дикой скоростью, я пробиваю лесную чащу насквозь. Оставляя за собой обломанные ветки и поваленные деревья.

Миг — и сгруппировавшись я приземляюсь на ноги в воронку, посреди выжженного участка леса. Деревья по краям неровного периметра с треском горят и чадят густым дымом, который заволакивает всё вокруг.

Да-а-а-а… Моя сила и правда многократно возросла… Всё, что я только что сделал, получается настолько легко и естественно… И так приятно…

Размышления прерывает атака. В меня прилетает луч бирюзовой энергии, но его мощь настолько незначительна, что я даже не уклоняюсь — просто отбиваю заклинание перчаткой, без труда успев среагировать.

Повалив несколько горящих деревьев и громыхнув за ними, оно поджигает очередной участок леса, а я, наконец, вижу атакующего.

Это мужчина — единственный, кто остался жив в окружении обугленных трупов, разбросанных по центру воронки. Он и сам хорошенько обожжён — кожаный камзол скукожился, плащ обгорел, как и половина лица Велар, волос вообще не осталось, черепушка превратилась в огромный ожог, левая рука — сплошная кость.

Он стоит на коленях и пытается вызвать какое-то заклинание из вплавленного в грудь Осколка — размером с ладонь, примерно — но я не позволяю ему этого сделать. Почувствовав атаку заранее расходящимися волнами «восприятия», снова использую перчатку, под довольный смех голосов, и закрываю колдуна куполом астральной энергии.

БАХ!

Внутри моего заклинания грохает взрыв, пространство под куполом заволакивает пламя и дым. Секунда-другая — и я убираю плетение, подхожу ближе.

Он всё ещё жив… Сильный колдун…

От тела остались бесформенные ошмётки. Руки и ноги оторвало, один глазвытек, череп обгорел окончательно, а часть рёбер «открылась» и теперь торчат наружу.

Подёргиваясь в конвульсиях, он смотрит уцелевшими глазом, как я подхожу вплотную и присаживаюсь на корточки рядом.

— К-к-кто… Ты-ы-ы?.. — доносится до меня хрип.

— Сама неотвратимость, — спокойно отвечаю я, впившись перчаткой в ярко светящийся Осколок.

А затем рывком выдёргиваю его из тела слуги Зверя.

Глава 17 — интерлюдия 4: обман

«Тебя обделяют… Твой отец отдаёт предпочтение другим детям… Ты для него — пустое место… Тебя отдаляют от знаний, от Силы, от власти… От возможностей и от тайн, которые обязан знать такой, как ты, Зеал… Он отстранил тебя… Забыл о тебе…»

Голоса продолжают звучать в голове — вот уже несколько десятков лет. Они разные — детские, взрослые, мужские и женские, человеческие и не только. Слова звучат на выдуманных нами языках и совершенно чужих, передаются образами и совсем по иному — иногда я даже не могу понять, как именно…

Но знаю наверняка, что они верны…

Голоса… Эти голоса я начал слышать в тот момент, когда узнал о предательстве отца и перехватил мощный астральный поток… Они стали моими постоянными спутниками.

И они понимали меня…

Голоса открыли мне такие глубины Силы, о которых я даже и мечтать не мог… Формирование жизни из ничего, подчинение, трансмутация мёртвого в живое… Но самое главное — они позволили мне «видеть»…

«Видеть» то, к чему я так стремился — прекрасный астрал, безграничное море энергии, общность всех, кто в нём существует. Но главное — невообразимое множество миров… Пустых, только формирующихся, мёртвых и живых, созданных другими сущностями, так похожими на меня.

Мне показали, как легко я смогу создавать их сам. Отец обманывал меня — это было совсем несложно. В своём сознании я уже проводил моделирование десятков тысяч ситуаций, запускал сотни тысяч симуляций.

И всё получалось!

С помощью голосов и тех знаний, что они мне передали, я понял, я ЗНАЛ, что нужно делать.

Единственное, чего мне не хватало — Силы… Силы, чтобы выбраться за пределы Эдейры, чтобы прорвать завесу и пробиться сквозь астральное море. Мне была нужна Сила, чтобы выбрать подходящий участок этой безбрежной массы — и превратить его в свои владения.

ДА! Именно этого я и хотел! Создавать жизнь, творить, управлять механизмами мироздания! И я знал, что могу это делать!

Нужна была лишь Сила…

«Ты можешь просто взять её… Ты можешь, Зеал…»

Но как? Где?

«Забери её у тех, кто обманывал тебя. У тех, кто боится её использовать. Кто недостоин такой мощи. У тех, кто растрачивает её впустую…»

Ты говоришь о моих сёстрах и брате?

«И об отце… Вечные — всего лишь производная от его силы, функция, которая помогает ему управлять этим крошечным мирком. Они другие, Зеал. Они — Вторые, а ты — Первый. Ты не такой, как они. Но в них — части того, что тебе нужно»

Но…

«Твой отец создал тебя по своему образу и подобию. Ты имеешь точно такие же права, как он… И владеешь точно такими же силами, которые он отнял при твоём рождении. Потому что испугался… Испугался, что ты мог бы отобрать его собственную жизнь и энергию…»

Я бы никогда так не сделал! Если бы…

«Если бы он не предал тебя, верно? Если бы не обманывал? Если бы не помыкал? А ведь он отобрал то, что по праву принадлежит тебе и заключил в эти простые оболочки… Прочие Вечные — просто частицы твоей Силы с примитивным сознанием… И твой отец одаёт им предпочтение! ИМ! ПЕРЕД ТОБОЙ!»

Чувствую, как внутри разгорается ярость.

Это правда… Отец обманул меня, пообещав научить тому, что отнял при рождении! Лишил заслуженного, а затем отдал предпочтение Аулэ! Стал брать её с собой в путешествия по астралу, а обо мне просто забыл!

«Верно… Он помогал ей… Дарил то, что забрал у тебя… Как и остальным своим детям… Эльдар и Коана — они тоже умеют выходить в астрал… Они думвюи, что ты не знаешь этого, потому что тебя держат в неведении… Держат за дурака… Но это не так… Ты ведь помнишь, что видел… Помнишь, что увидел благодаря нам…»

Проклятый предатель!

«Но всё можно исправить, Зеал… Всё можно исправить — достаточно лишь захотеть… Ты можешь легко вернуть своё — и станешь свободным. Станешь тем, кем должен был стать…»

Но как?

«Забери Силу, которая принадлежит тебе. Забери Силу, которой твой отец наделил сестёр и брата. И забери его собственную силу! И тогда ты сам сможешь решать, что и как делать… Тогда ты получишь то, к чему так стремишься…»

Но я не знаю, как это сделать! Отец… Я ненавижу его, но он очень силён. Я не смогу одолеть его и забрать Силу, даже если бы знал, как это делать!

«Мы поможем тебе, Зеал… Это просто, тебе нужно лишь захотеть…»

Я… Я хочу этого… Но он…

«Он силён, да. Но глуп. Он прожил долгую жизнь и его память затёрлась… Тебе не нужно вызывать его на бой. Достаточно просто… Схитрить…»

И как же?

«Ты готов пойти на это? Готов забрать своё?»

Да.

«Держи»

Чувствую, как извне, из-за Завесы по астральному каналу, через который я общаюсь с Ними, проникает крошечная частица чего-то незнакомого. Она врезается в мой дух и заставляет испытать такую боль, какую я никогда не испытывал!

Аура мгновенно вспыхивает огнём, но тут же гаснет, и частица растворяется в энергопотоках, а я ощущаю доселе незнакомое чувство… Словно у меня есть возможность успеть сделать всё, что нужно…

Что это?

«Время. Ещё одно, что Отец отобрал у тебя… Эта крупица — время. Твоя… Бесконечность… И она поможет тебе»

Но как?

«Она остановит твоего Отца. Заморозит его и не позволит противостоять тебе. На короткий промежуток, но всё же. И когда это произойдёт — ты сможешь забрать у него всё, что принадлежит тебе по праву»

Я не знаю, как это сделать!

«Мы научим… Мы поможем… Всё, что требуется — создать кое-что… Доспех… Он станет твоим будущим, и нашим проводником… И мы сделаем всё сами…»

Доспех?

«У тебя уже есть необходимый материал и инструмент, чтобы сотворить его… Этерниум и то, что вы называете Кузней… В нужный момент освободи частицу времени… А затем мы всё сделаем сами… Сотворим доспех… Заберём у твоего отца прочих Вечных Силу… И она по праву станет твоей!»

* * *

Мы стоим на обзорной площадке Аквилы, вот уже больше сотни веков летающей над Эдейрой. Давно такого не было, чтобы мы все собирались здесь, по какому-то общему поводу…

Только сейчас я понимаю, как за прошедшие века и тысячелетия мы с братом и сёстрами отдалились друг от друга… Погружённый в свои изыскания, ставший изгоем, исследующий природу астрала и скрывающийся за насыщением магией пустынных, бесплотных земель, не представляющих ни для кого интереса, я долгое время не обращал на прочих Вечных почти никакого внимания.

И в голову закрадывается очередная подозрительная мысль — а не Отец ли постарался, чтобы я стал таким нелюдимым? Не он ли вложил в меня такой паттерн поведения?

Он мог… Я знаю — он мог это сделать!

Эльдар и Коана увлеклись конструированием второго материка и мелким развитием его обитателей, но в своё время Скорбь показала мне, что они стали тайно путешествовать оттуда в астрал…

А ведь я мог догадаться сам, и намного раньше! Погружённый в свои мысли, тренировки и опыты, периодически переставал ощущать их присутствие в этом мире — когда научился это определять! — но не придавал этому значения…

Думал, что они могут быть тут, на Аквиле, но потом…

Потом мне стало очевидно, что каждый из Вечных время от времени покидал наш мир под руководством Отца! Он постоянно брал кого-то из них троих с собой!

Проклятый обманщик!..

Взгляды сестёр и брата, бросаемые друг на друга, перешёптывания, страх, сочащийся из аур — всё это говорит о том, что я прав!

Они думают, что своими переходами спровоцировали Разрыв! И пока Отец не убедит их в обратном — они будут так думать и дальше!

Их беспокойство можно понять.

Мы стоим у огромной стеклянной стены. За которой раскинулось безбрежное звёздное небо… Изуродованное Разрывом.

Огромный пролом реальности, словно разошедшийся на одежде шов, обнаживший астральное нутро вселенной. Невообразимо большой — тысячи и тысячи километров в длину. Края рваные и мерцают фиолетовыми всполохами, а изнутри, словно плесень, словно плющ, расползается… Зараза.

Она тянется во все стороны, создавая разные структуры, и явно пытается добраться до Эдейры. Пока что ей это не удаётся — силы моих сестёр и брата и (якобы) мои, сдерживают распространение Заразы, заключая разлом и всё, что из него выплескивается, в огромный светящийся кокон.

Но долго он не выдержит — чёрные щупальца мрака продавливают нашу защитную магию, километр за километром, разбивают колдовские барьеры и стремятся к миру, который мы создали.

— Как это возможно? — с ужасом спрашивает Коана. — Мы же были аккуратны…

«Неужели ты проговоришься так легко?» — думаю я, удивляясь её словам — «Неужели ты, обладая такими силами, такой верой в Отца, НАСТОЛЬКО напугана?»

— Видимо, недостаточно, — бросив на меня осторожный взгляд, отвечает Аулэ, и оборачивается. — Отец, почему мы не можем закрыть этот разрыв?

Непривычно молчаливый, Он сидит за огромным столом позади нас и сосредоточен на карте энергопотоков планеты.

— Потому что эта дрянь уже знает, где мы. Закрыть разрыв мы можем, лишь потратив огромное количество энергии. Но это тут же откроет новый, и сдерживать проникновение в таком случае мы уже не сможем. Впустую потеряем Силу…

— Сколько мы продержимся, до того, как эта… мерзость… дотянется до нашего дома?

«Отчего ты об этом переживаешь? У тебя ведь есть запасной вариант, может, даже не один!» — думаю злорадно, но всё же отвечаю быстрее отца:

— Судя по динамике распространения, расстоянию, пройденному за последние часы, ускорению… Пять солнечных дней. Максимум.

— А потом?..

На этот раз я ничего не отвечаю — как и Отец. Судя по всему, он впервые не знает, что делать. И я понимаю, что сейчас — самое время начинать реализовывать мой план…

— Потом мы погибнем. Наш мир — погибнет. Эта зараза… Это же Скорбь, верно?

Я обращаюсь к Отцу, и тут же чувствую его пристальное внимание.

— Ты прав, сын…

Его аура становится тусклой, будио он чувствует вину, а слова звучат в моей голове глухо и угнетённо.

— Теперь я понимаю, что ты имел в виду, когда рассказывал о ней, — продолжаю я. — И понимаю, почему не пускал меня в астрал… Но, видимо, она всё же нашла нас… Я чувству её… Чувствую голоса, которые доносятся из-за барьера… Вы их тоже слышите? Вы слышите страдания тех, кого она уничтожила?

Сёстры и брат кивают.

— Ты уже встречался с ней, Отец, — продолжаю я. — И она вновь нашла тебя.

— Я не хотел, чтобы так получилось… Я был самонадеян…

«В тот момент, когда ни во что меня не ставил!»

— Сейчас это неважно. Ты — единственный, кто обладает мощью, способной противостоять потокам астрала. А она — сама суть астрала, верно?

— Насколько мне известно.

— Так давай противостоять ей! Чего мы ждём⁈ Нанесём по ней удар! Не закроем разрыв, а снимем защиту, используем всю доступную энергию — и поразим тварь в самое нутро!

— Ты не понимаешь, сын. Она уничтожает миры за мгновение, а я строю их долгие тысячелетия. Наши силы несопоставимы. Я не смогу вызвать такой поток, чтобы одолеть её.

— Но у тебя есть мы! МЫ! — горячо заявляю я. — Мы те, в кого ты вложил свою суть! Те, кто копил энергию веками! Те, кто насыщал Силой Эдейру — день за днём, год за годом! Мы сможет тебе помочь!

В Отце просыпается интерес. Да! ДА!

— Ты хоть представляешь, что предлагаешь?

— Да. Мы объединим свои силы. И не просто объединим! Мы составим цепь, свяжем себя с главной Кузней и заберём из мира излишки энергии! Оставим столько, сколько потребуется, чтобы Эдейра осталась жива! Но основная масса будет исходить от… От нас.

— Что⁈ — удивляется Коана. — Ты серьёзно⁈

— В нас четверых — суть этого мира, сестра! Мы создавали и формировали его! Оставляли частицу себя в каждой песчинке, каждом листочке, каждой молекуле! Объединившись, мы не просто сможем саккумулировать максимум энергии — мы усилим её, пропустив через свои энергоструктуры! А Отец сможет использовать! Он снимет барьер и ударит по Скорби, по её сущности!

— Но ведь… Но ведь нас может выжечь? — осторожно замечает Эльдар.

— Может. Но какой смысл осторожничать? Отец ясно выразился — закрываться бессмысленно. Защищаться долго мы не сможем. Единственный шанс — атаковать!

— Можно… Бежать… — осторожно предложил брат. — В другую часть астрального моря.

«Нельзя, тупица» — усмехаюсь я про себя — «Нельзя. На это и был расчёт!»

— Нельзя, — повторяет мои мысли Отец. — Скорбь уже здесь… даже если мы прыгнем через астрал — за нами останется след. А защита будет снята, как только мы пересечём Завесу, так что эта тварь мигом нас выследит. Куда бы мы не бежали — она нагонит нас… Зеал прав…

— Значит и медлить смысла нет. С каждой секундой Скорбь отбивает у нас крупицу Силы. Мы должны использовать всё, что сможем собрать! Должны атаковать её, Отец! Пусть это и значит, что придётся погибнуть… Но так мы избавим вселенную от этой твари и спасём наш дом… Который так долго строили…

— И ты готов пойти на это? Ты? Даже не увидев миры, о которых мечтал? Не побывав в астральном море?

— Я долго думал над тем, что ты говорил мне, Отец, — стараюсь, чтобы эмоции, которые я на самом деле испытываю, не прорвались сквозь мою ауру. — И понял, что ты даровал мне то, о чём и мечтать было нельзя. Жизнь и собственный мир. Свободу. Радость от осознания того, что я — часть великого замысла. Я люблю этот мир. Я люблю Эдейру и люблю вас, свою семью! И готов умереть за всё это.

В зале висит тишина.

— Прости меня, сын, — наконец произносит Отец. — Прошу, прости…

— За что?

— За то, что ошибался в тебе. Ты… Ты тот, кем я хотел бы стать… Когда-нибудь…

Эти слова пробуждают во мне смешанные чувства. Желание понравиться Отцу, радость от его одобрения, удивление, страх… Противоречие…

«Это просто слова! Он ждал, что ты предложишь пожертвовать собой, Зеал! Потому что слишком труслив, чтобы самостоятельно сделать это!»

Радость от слов Отца разлетается в душе разбитыми осколками, и я вновь с трудом удерживаю внутри себя злость. Они правы! Он всего лишь использует меня! Как и всегда…

— Спасибо, Отец… Это много для меня значит… — произношу я. — И я горд, что являюсь твоим сыном.

Сёстры и брат, прислушиваясь к нашему разговору, подходят ко мне и кладут руки на спину.

— Ты лучший из нас, Зеал, — нежно произносит Аулэ. — И ты совершенно прав. Зачем жить в мире, который обречён? Уж лучше попробовать его спасти. Мы пойдём за тобой.

«Где же вы были раньше, предатели!»

— Отец, мы готовы, — подтверждает Коана. — Зеал прав… Мои расчёты показывают, что другого выхода нет…

— Я… Я бы не хотел, чтобы всё вышло именно так… Я виноват перед вами, дети мои, — грустно произносит Отец, подходя к нам. — Это — моя ошибка. Но расплачиваться за неё придётся вам…

— Ничего, — я кладу руку ему на предплечье. — Ничего, Отец. Отчего-то я верю, что у тебя будет шанс вернуть нас. Ну или… В следующий раз всё получится лучше. Просто… Если мы погибнем… Сохрани Эдейру. В память о нас…

— Клянусь, сын.

Я чувствую тепло внутри себя — это любовь, которую Отец транслирует всем нам… И в этот же миг наши энергопотоки сплетаются в одну-единую сеть.

Отец, прислушавшись к моим доводам, произвёл подсчёты и согласился с высказанной мной ложью…

Хотя, ложью это вовсе не было — и именно поэтому мои убеждения сработали. Скорбь, которая пообещала мне всё, что я хотел, на самом деле вторглась в Эдейру. Только путь сюда ей открыли не мои сёстры и брат, которые на самом деле аккуратно путешествовали через астрал, а я, грубо вторгнувшийся в его потоки и поднявший волну. Именно её Скорбь и почувствовала на другом конце вселенной в тот миг, когда я узнал о предательстве отца…

И она на самом деле могла запросто пожрать созданный нами мир… Всё это было затеяно ради правдоподобия — чтобы связать сестёр, брата и Отца в одну энергетическую сущность…

И сейчас, чувствуя, как внутри и вокруг нас закручивается единый поток Силы, такой мощный, что атомы и молекулы реальности меняют структуру и разрушаются, я понимаю, насколько близок к своей цели…

Вибрации Кузни синхронизируются с потоками энергии, пульсирующими в наших аурах… И когда эта энергия рывком освобождается, поглощая наши тела, я чувствую общность… Чувствую себя не только Зеалом, но и другими Вечными… И даже отцом…

Зрение и прочие чувства испаряются — я растворяюсь в Силе, направляемой Отцом и едва удерживаю в голове одну-единственную мысль — о том, что именно мне нужно сделать.

Вокруг нас бушует настоящий ураган энергии — он огромен, и закручиваясь, развоплощает смотровую площадку и часть Аквилы. Но это неважно — нам не нужен воздух… Превратившись в гигантский поток Силы, мы лишились тел, но обрели единое сознание…

Отец направляет Силу вниз, к главной Кузне. С рёвом опускаясь, энергия, которой мы теперь являемся, ударяет в самую высокую гору Эдейры, «стекает» по ней в пещеры под основанием, и насыщает механизм, созданный Творцом…

И едва соприкасается с ним — я освобождаю с трудом удерживаемую в своей сущности частичку астрала.

Даже удивительно, что ни сёстры с братом, ни Отец её не ощутили.

Впрочем… Это всего лишь время…

И стоит мне только освободить его, как оно замирает.

Замирает везде — в останках Аквилы, посреди которых Отец превращается в неподвижную куклу, в потоке, который состоит из меня и трёх других Вечных, в вакууме, на поверхности материков и глубине океанов.

Капли дождя, плывущие рыбы, падающий где-то в провинции человек, пламя, молния, ветер, прорывающаяся сквозь Завесу Скорбь и даже сама суть мироздания — всё останавливается, «замораживается» и превращается в статичную картину…

Посреди которой подвижным остаётся лишь моё собственное сознание…

Невероятно… Всего одна крупица времени — и такая мощь…

Но что же теперь делать?

«Предоставь это нам»

Поток, который мы с Вечными составляем, сжимается. Теперь он становится точкой, захватывает энергокаркас Отца, перемалывает его, ломает, сжимает, спрессовывает…

Я чувствую Его боль… Ощущаю разочарование в себе…

Плевать!

Меня отделяет от общего потока и теперь я могу наблюдать за происходящем со стороны, в виде бесплотного духа…

Энергия, которую теперь составляют сёстры, брат и Отец, втягивается в Кузню, проходит через неё, и формирует в центре огромного подземного зала массивный кристаллический доспех.

Прекрасней этого изделия я никогда ничего не видел… Изысканные формы, клубящаяся внутри магия, исходящая от него Сила…

Это то, что поможет мне?

«Да. Но ты должен поторопиться! Займи доспех!»

Я рывком пытаюсь приблизиться к прекрасному изделию — но в этот момент что-то меняется… Я чувствую ярость отца, застывший мир подрагивает — и в то мгновение, когда я начинаю сливаться с доспехом, происходит выброс энергии.

Она настолько сильный, что распространяется по всей поверхности планеты за считанные секунды… Я вижу, ЧУВСТВУЮ, как она втягивается во всех живых существ, которых касается…

Проклятье! Нет! НЕТ! ЭТО МОЯ СИЛА!

Я успеваю занять доспех до того, как энергия покинет его полностью — но ощущаю, что часть Силы Вечных и Отца отсутствует.

КАК ЖЕ ТАК⁈ Что теперь будет⁈

«Ты слишком неопытен, Зеал… Но это ничего… Ничего… Большая часть Сил Творца принадлежит тебе… Этого мало, чтобы путешествовать через астрал и создавать новые миры, но…»

Но?

«Ты можешь забрать всё, что твои родичи успели выплеснуть. Но для этого придётся постараться».

Забрать?

«Покори всех, кто откажется тебе поклоняться. Пройдись огнём, магией и мечом по землям Эдейры, забери то, что тебе причитается. Каждую каплю, каждую крупицу силы… А я займусь теми, кого ты запер в доспех»

Они ещё живы?

«Ненадолго, Зеал. Ненадолго. Они не смогут долго сопротивляться, и вскоре сольются со мной и тобой»

Глава 18 — сын

Подгорная крепость оказалась… Не совсем подгорной. Это был мощнейший бастион, который занимал все — абсолютно все! — внутренности горы Морхау.

По широким улицам столицы Жаркого Предела — города Ратай, окружающего крепость — минуя десятки постов охраны и проходя проверку за проверкой, солдаты Аулэ провели меня к массивным механизмам-подъёмникам.

Там они передали меня закованным в броню трёхметровым гигантам с монструозными цвайхандерами (эти стражи не особо походили на людей, ибо людей такого размера я не встречал), и те поднялись на подъёмниках со мной вдоль практически отвесного горного склона.

Затем были площади, проходы, галереи… Подгорная крепость оказалась отдельным городом внутри города. А ещё Аулэ согнала сюда столько людей, что даже воздух казался каким-то… Спёртым.

Снова проверки, снова посты, солдаты, колдуны, охранные магические механизмы и ловушки, которые фонили так, что даже сквозь стены чувствовалась заряженная в них мощь.

И, наконец, святая святых нового, прямо сейчас формирующегося государства — тронный зал Аулэ, который был выдолблен в горном склоне.

Почти идеально круглое помещение со скошенным потолком и вправду оказалось большим — метров двести в диаметре, примерно. В стенных нишах установлены статуи и стойки с доспехами, под потолком летают магические кристаллы, пол устлан дорогими коврами. Богато накрытые столы с изысканными яствами стоят вдоль стен — притом, что за ними никого нет.

Вообще, во всём зале не оказалось ни единого человека — кроме самой Вечной и мощных «броненосцев», из-под глухих забрал которых доносилось не дыхание, а какой-то гулкий хрип…

И пахло здесь не в пример приятнее, чем во всей остальной крепости и городе — горными цветами и свежей травой, мягкими специями и лёгкими духами.

Укрытый белоснежными шкурами каменный трон, на котором восседает Аулэ, установлен в южной части зала — перед закрытым мощным заклинанием «окном», выдолбленным в скале. Через него прекрасно видно большую часть Ратая.

Яркий закатный свет падает через «окно», преломляясь в потоках магии и подсвечивая золотом немногочисленные пылинки. Они кружатся над невероятно гладким полом, украшенным искусной резьбой.

Впрочем, войдя в зал, все эти детали я отмечаю лишь краем глаза — больше сосредоточен на самой Аулэ.

Да, с тех пор как мы расстались, прошло полгода, и она сильно изменилась…

Стала по-другому ощущаться — от неё, буквально, расходятся волны невидимой Силы. Причём расходятся так далеко, что опутывают не только тронный зал Подгорной крепости, но и всю её, и более того — весь город и его окрестности!

Я всё это чувствовал уже на подъезде к Ратаю…

Чувствовал, что её магия усилилась стократно… За счёт Осколков!

Впрочем, изменения коснулись не только «внутренней» сути той, что заняла тело моей жены, но и внешней.

И это бросается в глаза сильнее всего — у Айрилен… Точнее у Аулэ, отсутствует «беременный» живот.

Теперь Вечная похожа на настоящую, истинную правительницу — сильную, гордую, красивую, одетую в лучшую человеческую одежду — и даже она кажется для Аулэ… Слишком неподходящей и приземлённой.

Хотя, полагаю, для обычных людей её облик окажется вдохновляющим, поражающим и… Бесподобным… Чёрные волосы уложены в сложную причёску, украшенную драгоценными камнями, белоснежное платье подчёркивает прекрасную фигуру. Оно оставляет открытым изрядную часть груди, и можно было бы подумать, что её верхнюю часть и шею женщины украшает прекрасное ожерелье…

Вот только это было не оно. Это были Осколки, которые эта тварь вплавила в тело моей жены…

— Ты же говорила, что это тело не подходит, — произношу я первым, даже не приветствуя Вечную. — Что оно не выдержит такой магии… А теперь обвешиваешь себя частицами Арканума! Вживляешь их в тело Айрилен! В тело, которое тебе не принадлежит!

Гнев, исходящий от меня, настолько осязаем, что подрагивает сам воздух, а трёхметровые «куклы», стоящие чуть позади, делают шаг вперёд. Они беспокоятся за совю «хозяйку», и я слышу шелест клинков, покидающих заплечные ножны…

— Стоять.

Голос Аулэ проносится по залу и заставляет «броненосцев» замереть. Вечная чуть склоняет голову, щурится.

— Где ты был? — спрашивает она, словно не заметив моих вопросов. — Тебя не было полгода, Хэлгар. ПОЛГОДА!

На этот раз её слова стегают воздух звенящей плетью. Магия настолько сильна и неожиданна, что заставляет меня отшатнуться — как и «броненосцев» за моей спиной.

И она не собирается отвечать на мой вопрос… По крайней мере — пока.

— Из-за твоих выкрутасов с Этерниумом мой портал не сработал! — скриплю зубами, выдавая давно заготовленную ложь. — Или сработал не как надо, мне откуда знать⁈ Я всего лишь выполнял твои приказы!

— Где. Ты. Был?

— Понятия не имею, — я вздёргиваю подбородок. — Вывалился в Сумеречных землях, столкнулся с какими-то культистами, разнёс там всё к хррашевой матери. Затем выбрался к пограничью и отправился в тот проклятый городишко, в который ты меня и направила. И только там узнал, что меня не было столько времени.

Она всё ещё щурится, глядя на меня, и я неожиданно ощущаю, как исходящая от неё энергия, принимающая форму мыслей, проникает в мой разум! Она обволакивает мозг, и…

Ну что ж, я был к этому готов.

Мне даже не приходится прилагать огромных усилий — вся заготовленная ложь давно лежит в моей голове, в моей памяти, в моей ауре. Она облекает правду, воспоминания о том, как всё было на самом деле.

И самое главное — придуманная ложь закрывает от взора Вечной мои истинные намерения и планы…

— Не помнишь… — тихо произносит Аулэ. — Но с тобой что-то произошло… Я чувствую… Я вижу — ты умираешь! Как это понимать?

Коротко киваю. Это скрыть было совершенно невозможно. Пусть в меня было вживлено больше Осколков, пусть мне подсказывал Беренгар — но Аулэ была опытной колдуньей, Вечной, у неё был опыт тысячелетий. И скрыть от неё фундаментальные изменения энергоструктуры тела было куда сложнее, чем просто замаскировать воспоминания о безвременье.

— Умираю. И понятия не имею, почему. Источник оказался заражён какой-то дрянью сразу после того, как я прыгнул через портал из Анклава Силы. И…

— И именно поэтому, как я полагаю, ты решил присоединить к себе сразу два Осколка⁈ Чтобы продлить себе жизнь⁈ Я вижу, как они тебя поддерживают! — взвизгивает женщина. — ХОТЯ ТЫ ПОЛУЧИЛ ПРЯМОЙ ПРИКАЗ ПРИНЕСТИ ИХ КО МНЕ! ТЫ ЗНАЛ, ЧТО ОНИ НУЖНЫ МНЕ В ЦЕЛОСТИ! И НЕ НА ТВОЁМ ТЕЛЕ!

Хоть слова пробивают все защитные барьеры и хлещут по ушам так, что из них льётся кровь, эта показная вспышка гнева не производит на меня никакого впечатления.

Я уже успел убедиться, что эмоции Вечные (точнее — их бледные тени) проявляют с трудом. Особенно находясь в человеческих телах. Так что это просто очередная проверка, маскировка своей иной сущности…

— Я принёс их на себе. И ты ошибаешься.

— В чём же? — уже совершенно спокойно спрашивает Аулэ.

— Осколки слились со мной не потому, что я так захотел — а потому что я понятия не имею, как запретить им это делать. Тот, что хранился в храме, после разрушения Этерниумовой крипты прилетел ко мне за несколько миль — связь установилась сразу после того, как я разрушил его храшилище. А второй, которым владел слуга Зверя, отказался ему подчиняться, стоило мне появиться рядом. Осколок был вплавлен в его грудь, точно также, как и твои — в тело моей жены. И эта частица Арканума с радостью оторвалась от тела несчастного!

Некоторое время мы молчим.

— Мне уже доложили о том, что ты натворил в Хетрине, — наконец, произносит Аулэ. — Разнёс центр города, потерял кучу колдунов, взорвал храм и уехал оттуда, не разобравшись с развалинами Небесного града, в которых завелась разная мерзость!

— Твои люди были плохо подготовлены. У них было недостаточно сил, чтобы противостоять такому вторжению. Да и я со своей обычной магией не смог бы остановить такой натиск, который был запланирован. Проклятье, да даже с помощью перчатки могло ничего не получиться! Хетрин был изолирован от остальных частей твоего «королевства» — я буквально выплёвываю это слово, подходя к Аулэ на несколько шагов, — и лишён всякой поддержки! У твоих наместников была плохо организована разведка и снабжение — и как итог, слуга Зверя набрал столько сил, что без труда смог бы сравнять этот жалкий форпост твоей воли с землёй!

— Следи за словами, Хэлгар, — бесцветным голосом произносит Вечная, но меня уже не остановить.

— Если бы не я, если бы не освобождённая мощь Этерниума — городок захватили бы за несколько часов, вместе с Осколком. И ты потеряла бы всё. А теперь у тебя есть я — умирающий цепной пёс, который принёс на себе два Осколка. Неужели это проблема для тебя? Заберёшь частицы Арканума с моего

Перевожу дух.

— От тебя у меня был чёткий приказ — прибыть на место и связаться с твоими людьми. А Гэлд и вторая сучка, забыл как её там, озвучили мою задачу предельно чётко — уничтожить Небесный град, отобрать Осколок слуги Зверя и не допустить, чтобы Осколок Хетрина был захвачен. Всё это я выполнил. Об остальном пусть заботятся те, кто привык к мышиной возне. Я не намерен заниматься «уборкой» военных последствий! У нас с тобой была чёткая договорённость — я собираю для тебя Осколки, ты освобождаешь мою жену и сына! Этим я и занимаюсь, несмотря на то, что подчёркиваю это — УМИРАЮ!

Звуки моей отповеди висят в воздухе ещё несколько мгновений, прежде чем Аулэ, громко щёлкнув пальцами, жестом велит «броненосцам» покинуть зал. За ними гулко хлопают каменные створки, и мы остаёмся вдвоём.

— Если бы ты не был настолько полезен, Хэлгар — за такую дерзость тебе пришлось бы несладко, — наконец, произносит Вечная, вставая с трона и подходя к магическому стеклу. — Твоё счастье, что других «цепных псов» такого характера у меня нет.

— Полагаю, меня ждёт наказание?

— Не в этот раз, — задумчиво произносит женщина, купаясь в лучах закатного солнца и пристально разглядывая город. — Видишь ли, я предвидела, что всё может случиться так, как случилось. Этерниум, который ты используешь, Осколки, которые поглотит твоя перчатка…

— Только задержку не предполагала? Я слышал, что меня искали всё то время, пока я отсутствовал?

— Да, — слегка морщится Аулэ. — Такая вероятность отчего-то ускользнула от меня… И это беспокоит сильнее всего. Я бы хотела провести полное сканирование твоего мозга, но…

Эти слова окатывают меня ледяным волнением, заставляя перестать дышать. Что будет, если Вечная начнёт беспрепятственно копаться у меня в голове⁉ Что она там найдёт? Какие мысли? Какую информацию, которая никак не должна стать ей известна?..

Единственное, на что я рассчитывал по-настоящему — не на свою ложь, а на силу Арканума, частиц которого у меня было больше, чем у неё. И последнее «но» вселяло толику надежды…

— Но твои Осколки, слившиеся воедино, не дадут мне этого сделать. Слишком разный потенциал Силы в наших частицах Арканума. Я бы могла нажать — но тогда ты погибнешь. А сейчас… Ещё не время для этого.

Последняя её фраза мне совсем не нравится, но я всё же решаю вернуться к волнующей меня теме и вопросу, который задал в самом начале:

— Ты вплавила Осколки в мою жену. Зачем?

— Тебе что, не рассказали, что происходит? — притворно удивляется Вечная. — Я веду войну, Хэлгар! Войну с частицами Зеал-Тора, которые стремят объединиться, и теми идиотами, которые отказываются мне помогать, и становятся для Вечного Предателя лёгкими мишенями! А обычных солдат, простых Сейнорай и Велар, как ты сам заметил, недостаточно для прямого противостояния с Владеющими!

— Значит, ты сталкивалась с ними? Лично?

— Разумеется.

— Подвергая Айрилен…

— Хэлгар, — глаза Вечной наполняются тьмой, и в её тоне я чувствую не показное, а вполне настоящее недовольство. — Я сама решаю, что мне делать с этой шкуркой. Прошу помнить, что ты всего лишь выполняешь мои приказы. И оттого, насколько хорошо ты это делаешь, зависит, в каком состоянии я верну тебе жену. Ты исчез на полгода — ты, тот, кто должен был стать остриём моего копья в сражениях с тенями Зеал-Тора и его последователями! И других Владеющих, способных контролировать частицы Арканума на должном уровне у меня под рукой не было! Так что пришлось… Работать самой.

— Я… Понимаю.

— Это хорошо. Можешь не сомневаться — я безопасно извлеку Осколки из твоей ненаглядной — также, как из тебя. Когда придёт время. И раз уж зашла речь о моих завоеваниях — я объясню, как обстоят наши дела. А после поговорим о твоих новых задачах. Если ты, конечно, не планируешь снова исчезнуть на полгода.

— Не планирую. Но поговорим мы только после того, как я увижу сына.

Ну вот, я всё же произношу это… И мне неожиданно страшно. Я понимаю, что родившийся мальчик — моя кровь и плоть, пусть его и родила Вечная, занявшая тело жены.

Это не важно.

Важно то, что мой сын — то немногое, что связывает меня с прежним Хэлгаром. С тем, кем я был, восстановив часть памяти, с тем, кого даже до конца не помню, но чувствую, каким именно человеком он был.

Мой сын, которого я ни разу не видел — это то немногое, что делает меня человеком…

И пусть это звучит странно, но уж самого себя я обманывать не собираюсь… Я чувствую, как сильно изменился. Чувствую, как притупились мои эмоции, ощущаю, как мне становится всё равно на многочисленные случайные смерти, сопровождающие все мои действия. Чувствую, что раньше такого не было, но не могу ничего поделать с душой, которая с каждым днём всё сильнее и сильнее покрывается ледяной коркой… И которая сё яростнее жаждет власти, и ничего иного…

Лишь Сейран, Беренгар, Хам и Айрилен ещё заставляют меня оставаться нормальным… Хотя бы временами.

И сын, которого я ещё не видел, но чувствую с ним странную связь…

Несколько мгновений Аулэ смотрит на меня оценивающим взглядом, словно решая, что же сделать? Наказать, или удовлетворить просьбу?

— Хм… Я уж думала, ты не спросишь, — наконец, отвечает она. — Что ж, вполне закономерное желание…

— И отличный повод «подкормить» мои ожидания.

— Скорее — единственный стимул сделать так, чтобы ты на самом деле исполнял то, что мне нужно.

Вечная совершает пасс рукой — и между нами открывается портал. Вибрирующий, или, скорее, словно струящийся водой, взявшейся из ниоткуда, проём наподобие дверного.

— Идём.

— Через портал? Неужели ты спрятала его так далеко? — я не удерживаюсь от шпильки в адрес Вечной.

— Это не портал, а просто дверь. И да — твой сын так далеко, как ты себе и представить не можешь. Но не в том смысле, в котором об этом думают люди.

— Не понимаю, — хмурюсь я.

— Идём, — повторяет Аулэ, делая шаг сквозь струящуюся арку.

Миг — её фигура подёргивается рябью и исчезает, а я устремляюсь за ней.

Короткая вспышка — и мы оказываемся в белоснежном пространстве, лишённом всего — запахов, звуков, ощущений и даже границ. На мгновение мне становится страшно — так сильно это место напоминает отдельные моменты безвременья…

Но я быстро успокаиваюсь, увидев в нескольких шагах перед собой огромный прозрачный кристалл, в который закована детская кроватка.

Пройдя вперёд, я подхожу ближе — и останавливаюсь, разглядывая лежащего в ней мальчугана.

Иссиня-чёрные волосы, тонкий подбородок, смешной приплюснутый нос крепкое тело, облачённое в простенький детский камзол серебристо-зелёного цвета.

Стоп, камзол⁈

До меня не сразу доходит, что передо мной — не полугодовалый младенец, а вполне себе сформировавшийся ребёнок, примерно трёх-четырёх лет на вид!

— Почему он такой… Взрослый?

— Потому что я так захотела, чтобы продемонстрировать тебе свои возможности, — отвечает Аулэ, вставая рядом со мной. — Это моё… Скажем так — карманное измерение. Я могу управлять временем внутри него — так, как пожелаю. А мальчик помещён сюда во избежание всяких эксцессов.

— Что⁈

— А что тебя удивляет? Здесь ему не требуются няньки — это место автоматически регулирует питательную среду, в которой находится твой сын, Хэлгар. Он просто спит, в том виде, в котором я его сюда поместила. И я же могу делать с ним всё, что захочу.

— Ты… Ты… — кажется, впервые я не нахожу никаких слов.

— Смотри.

Щелчок пальцев — и кристалл увеличивается, и одновременно с ним увеличивается тело ребёнка. Будто бы его жизнь проносится ускоренно… Вот он становится ещё больше, вот он юноша, вот молодой парень, так похожий на меня в молодости…

Взрослый мужчина, крепкий пожилой муж, старик…

— Остановись, — прошу я, сглатывая комок, застрявший в горле, — Аулэ… Остановись… И верни его…

Щелчок — и начинается обратный процесс, который тоже занимает лишь несколько секунд… Миг-другой — и передо мной полугодовалый ребёнок, завёрнутый в пелёнки…

— Зачем ты издеваешься надо мной?.. — хрипло выдыхаю я.

— Я не издеваюсь. Я демонстрирую, на что способна. Хочу лишний раз напомнить тебе о том, в чьей ты власти. Хочу, чтобы ты понимал, Хэлгар, что может произойти, если ты будешь недостаточно усердно выполнять мои приказы… Или того лучше — вздумаешь вести свою игру!

Я едва не вздрагиваю от её последних слов, но умудряюсь удержать себя в руках, и медленно поворачиваюсь к Аулэ. Она пристально смотрит на меня, и в её глазах я вижу лишь оценку…

— Я помню, что на кону.

— Это хорошо. В таком случае — давай вернёмся в реальный мир и обсудим, что ты будешь делать дальше. У тебя целая куча работы, которую нужно выполнить в кратчайшие сроки. Ты получишь сына в том же возрасте, в каком я поместила его сюда — но лишь после того, как сделаешь всё, что мне нужно.

Я покорно киваю и направляюсь за Вечной к вызванной ей арке.

А сам думаю лишь о том, как буду убивать эту богоподобную суку…

Глава 19 — дерзость

Треск раскалывающейся горы закладывает уши. Он резок — как гром во время летней грозы, но во сто крат сильнее, чем при любой буре…

Огромная часть хребта, по которой попадает моя магия, начинает медленно сползать по склону, вызывая за собой пылевой хвост.

Впрочем, медленным это движение кажется только на внушительном расстоянии. А вот для той части армии «добродетелей», которая оказалась под каменной лавиной, времени, чтобы разбежаться, не хватит.

Так и получается — части горы, срезанные с места, которое они занимали десятками, сотнями веков, раскалываются на тысячи частей, превращаются в каменную мешанину, набирают скорость, и…

С разгона накрывают изрядную часть армии, противостоящую силам Аулэ.

А я, зависнув высоко в воздухе, лёгким щелчком превращаю в пепел устремившихся ко мне летающих тварей, которых только-только успели выпустить в бой, и продолжаю наблюдать за сражением.

Передо мной — основной оплот Анклава Добродетели, Город тысячи лестниц. Он разросся вдоль горного склона — чуть дальше того места, куда я нанёс удар, и частично был буквально выдолблен в горах. Сейчас примерно треть войска Анклава заканчивала там последние приготовления к осаде.

Ещё треть я уничтожил, разнеся горный склон.

А последняя треть сейчас сражалась прямо подо мной, за широкой, полноводной рекой, опоясывающей столицу Анклава. Это хорошая естественная преграда, за которой армию Вечной встретили подготовленной защитой…

Но этого недостаточно.

Надо признать — после того, как Аулэ показала мне сына и велела отправляться за поножами Арканума, я нисколько не удивился. Учитывая то, что мы с Вечной натворили в Анклаве Силы, я предполагал, что Аулэ и до «святош» рано или поздно доберётся.

Так вот, оказалось, что она оставила их на «поздно».

Пока меня мотало по безвременью, Вечная не теряла времени даром. Она подмяла под себя изрядные территории Свободного Анклава, и сейчас с переменным успехом вела войну со Зверем.

В противостоянии с ним Аулэ делала ставку на обычных Сейнорай, Велар и передовые военно-магические разработки, так что моя помощь в этом ей не требовалась. В крайнем случае, владея несколькими Осколками, она была готова сама выйти на поле боя.

И надо признать — за то время, пока меня не было, Вечная добилась определённых успехов, перехватила инициативу в этой войне — а мои действия в Хетрине, уничтоженный Небесный Град и убитый главный прихвостень Зверя пошатнули состояние основного противника Аулэ. Так что с ним она собиралась расправиться самостоятельно, а вот я получил новый приказ.

Вместо мелкой возни, которой я возмущался, и имея в виду мою скорую (вероятно), кончину, Вечная отправила меня делать то, о чём мы с ней договаривались — добывать два оставшихся крупных Осколка, которые тщательно охраняли противники «божественности», как выразилась эта сука.

Проклятье…

Теперь легионы Аулэ, которые она снаряжала, укомплектовывала и обучала последние полгода, штурмовали Город тысячи лестниц.

Перекинутые за сутки сто двадцать тысяч войск стали для Анклава Добродетели настоящей и смертельной неожиданностью.

Пехота, кавалерия, целые роты заколдованных «броненосцев», отряды летающих тварей, похожие на кейласов, парящие платформы с артиллерией, магические взводы, корпуса «теневиков» — выведенных искусственно созданий, являющихся, по сути, дымом, способным принимать разные формы, высушивающими людей до последней капли крови и превращающих их в мумии…

Ялайский пепел, кого здесь только не было!

Аулэ открыла огромные порталы к старым колдовским башням на границе Анклава Добродетели — и ведомые её лучшими колдунами, на некогда мирные земли, не желающие вспоминать Вечных и древних богов, хлынули завоеватели…

Посленашего разговора, после всего, что произошло, Вечная и не думала ставить меня во главе своего войска. Командовали совсем другие люди, а я был всего лишь оружием… Главным оружием, как задумывала Аулэ.

Фактически, я не исполнял ничьи приказы, ориентировался в этой вакханалии самостоятельно, и лишь прислушивался к пожеланиям генералов — куда лучше нанести удар.

И наносил, мать их…

Перчатка, которая после присоединения Осколка слуги Зверя стала целым рукавом и даже часть груди захватила… Но странный внешний вид, как у рыцаря, который не может снять доспех, меня совсем не смущает.

Потому что важнее другое — то, что моя сила стала колоссальной…

Поддерживая мою жизнь, Арканум настолько плотно сросся с Источником и энергокаркасом, что теперь они образовывали одно-целое. А все присоединённые Осколки добавили к и без того немалой Силе такую мощь, что теперь я мог мановением руки рушить крепостные стены.

И нет никакой возможности «не использовать» силу именно перчатки — настолько плотно она срослась со мной.

Впрочем… Не скажу, что это меня сильно волнует — эмоции внутри притухли, а разум начал работать как-то совершенно по-иному…

Теперь у меня в голове далеко не то же самое, что раньше — зародивший после возвращения Беренгара и моего путешествия по безвременью план, как избавиться от Аулэ… Если это на самом деле она…

Раньше меня бы наверняка напугали изменения, которые со мной произошли — однако сейчас даже вероятная смерть сына, Айрилен и друзей казались не чем-то недопустимым, а…

Вероятностью, с которой в случае поражения придётся смириться…

И пусть я воевал (пока что!) по велению Вечной — уже точно знал, что мне делать. У меня не было возможностей прогонять в сознании сотни и тысячи вероятностей, как у Аулэ. Однако был чёткий план, основанный на том, что я узнал из видений и рассказов Беренгара, которого последний месяц пришлось допрашивать так, что он начинал стонать от усталости.

Я выудил из него всё, что только можно было — и придумал, что делать. И, как ни странно, Вечная, отправив меня в Анклав Добродетели, сама запустила первую часть моего плана в действие.

Отвлёкшись на собственные мысли, я отстранённо разглядываю разворачивающее внизу сражение.

«Теневики» вместе с кавалерией разрезают уже неровные квадраты вражеской пехоты, маги Аулэ поливают врагов всем доступным колдовством, гигантские «броненосцы» рвутся с флангов и я вижу, как они прижимают противостоящих нам Сейнорай к берегу реки, не давая им помочь своим товарищам.

Хм… Как бы я ни относился к войску Аулэ — надо признать, её командующие не понаслышке знакомы со стратегией и тактикой. Перенесясь через порталы и выйдя на границе Анклава, мы быстро преодолели несколько сотен миль, не встречая сильного сопротивления. По большому счёту, сегодняшнее сражение — первое, в котором войска Вечной на самом деле «серьёзно» схлестнулись с силами Анклава Добродетели.

Солдаты и маги обеих сторон остервенело уничтожают друг друга, ведомые своими, как им казалось, единственно верными целями. Большинство из этих бедняг даже не подозревают, что они — всего лишь марионетки, о которых никто никогда не вспомнит, когда рассеется дым сражения…

Но мне всё это на руку. Пусть уничтожают друг друга. Пусть силы Вечной тают также, как силы её противников… Я уже решил, что рано или поздно мне придётся выйти против Аулэ — и чем меньшие силы будут её поддерживать, тем лучше.

Так что тысячи смертей, которые сегодня произойдут, так или иначе, сыграют мне на руку.

Ялайский пепел…

Если бы всё сложилось по-другому — я бы, может, пошёл с войском Анклава Добродетели против Аулэ и Зверя… Или вообще убрался бы далеко на запад, за Небесные горы, за которыми после войны тысячелетней давности почти не осталось людей, зато имелось вдосталь животных и плодородной земли…

Забрал бы друзей, Айрилен с сыном, основал бы небольшое поселение…

Мечты… Несбыточные мечты…

Идиллическая картинка, только-только мелькнувшая перед глазами, разлетается дымом, когда восприятие сигналит об опасности.

Я меняю положение, перемещаюсь на сотню с лишним метров к западу, и то место, на котором я находился, прошивает град каменных осколков, пущенных с земли. Нахмурившись, я восстанавливаю их траекторию и вижу, что под вызванным мной оползнем кто-то выжил!

Любопытно… Неужели тут есть настолько сильные Велар?

Задав направление и нарастив щиты, я бросаюсь вниз. За считаные секунды преодолеваю огромное расстояние, падаю на запылённый оползнем участок земли, уворачиваюсь от очередных вражеских заклинаний, замеченных с помощью восприятия.

Вздымая за собой клубы пыли и каменной крошки, проношусь через мглу и ряды уцелевших под мощными магическими щитами Велар, уничтожая их простыми телекинетическими ударами. Брошенные на такой скорости и с таким ускорением, простенькие заклятия разрывают несчастных колдунов в кровавые клочья…

Спустя несколько секунд я натыкаюсь на пятёрку магов посильнее. Они не атакуют меня — но изменёнными потоками ветра умудряются не только уклониться от атак, но и изменить мою траекторию полёта!

Молодцы…

«Жалкое подобие магов!» — «фыркает» перчатка.

Заложив круговой вираж, я облетаю пытающихся организовать оборону Велар, обстреливая их магией частицы Арканума. Несколько точных попаданий — и над землёй вздымаются небольшие магические вихри, пожирающие всё живое, что только оказывается в их радиусе действия.

Хмм… Интересно, кто-нибудь здесь вообще способен мне противостоять?

Я понимаю, что затягивать с атакой смысла нет — ровно как и ждать, пока войска Аулэ разобьют остатки войск «добродетелей», пересекут реку и начнут штурм города. Напротив, мне требуется добраться до поножей раньше прихвостней Вечной, и провернуть всё так, чтобы богоподобная сука хотя бы какое-то время не поняла, что я сотворил.

К тому же — пока что у меня единственного есть такая возможность, и было бы глупо ей не воспользоваться.

А значит — можно отправляться в столицу Анклава в одиночку. Не думаю, что там найдётся кто-то, кто сможет мне противостоять…

«Это не смогла бы сделать и сама Аулэ…» — я вновь слышу в голове шёпот перчатки — «Если бы ты решился выйти против неё… Ты бы одолел её… Прямо сейчас… В любой момент… Получил бы ещё больше силы…»

Знаю. Но пока не время.

Я и правда чувствую, что мог бы одолеть занявшую тело Айрилен тварь ещё тогда, когда она показала мне сына. Одолеть — мог бы. Но не вытащить её из тела жены и спасти свою любимую… И сына.

А это, всё же, было определяющим фактором — тем, ради чего я стараюсь остаться человеком.

Хотя и осознаю, что в данном случае оттягивание, откладывание решения проблемы не играет мне на руку. Я практически уверен, что это не Аулэ заняла тело Айрилен — а Зеал-Тор. И прекрасно осознаю, что мне ничего не светит, если я соберу Осколки и отдам их богоподобной твари.

Скорее всего, в тот же миг меня просто убьют, а тело моей магессы не выдержит запредельных магических нагрузок и разрушится — или сольётся в одно целое с Арканумом…

И допустить этого я никак не могу. Ровно как и того, чтобы Вечная (или Вечный?) получила большее количество Осколков, чем я, стала сильнее и заняла моё тело, так хорошо подходящее для её целей…

Размышляя над этим, я проношусь над полями золотистой, колосящейся ржи, растущей рядом с городом, пронзаю несколько наспех возведённых магических барьеров, усиливаю свою защиту и, словно снаряд, пробиваю крепостную стену столицы Анклава Добродетели.

Во все стороны летят камни, подо мной вздымается и разлетается каменная мостовая, воздух дрожит, воздушная волна раскидывает солдат, не успевающих даже разглядеть, что проносится мимо них…

Я лечу по улицам Города Тысяч лестниц, ориентируясь на вибрации частиц Арканума, которые теперь чувствую за десятки и сотни миль…

И как же удобно, что узнав о вторжении, владыки Анклава привезли сюда вторую поножу, до этого момента хранящуюся в другом городе.

Бедолаги рассчитывают с её помощью запитать защитный магический контур — и это решение совершенно верное. Оно на самом деле отрежет город от воздействия извне. Даже сейчас колдовские атаки войск Аулэ не могут пробить невидимую защиту, укрывающую город — без меня на то, чтобы соорудить хоть какую-то мало-мальскую брешь, потребуется несколько дней, а то и недель.

Но я, как владелец большей части Арканума, запросто могу преодолеть возводимые родственной магией щиты… Чем и воспользовался, рванув в город в одиночестве.

С нескольких башен, засёкших меня, срываются потоки мощнейшей магии. Они мелькают над городом и бьют в те места, где я пролетаю — но мажут, разрушая целые кварталы. Слишком быстра для них мишень…

Резко свернув, я насквозь пробиваю несколько зданий, играючи уворачиваюсь от очередных атак — на этот раз, направленных от основания горного склона, застроенного бастионами, атакую их в ответ…

Постройки, простоявшие века, разлетаются осколками за секунду до того, как я врезаюсь в основание горы, разбрасывая не успевших выстроиться в защитные позиции солдат и магов.

Они разлетаются в стороны, словно тряпичные куклы, а я, закручиваясь, вгрызаюсь в камень, словно бур, прорываюсь сквозь него напрямую — и затормаживаю, выскочив в огромную пещеру.

Это невероятных размеров полусфера — пустотелая, с чернеющим провалом бездны снизу, большой платформой посредине, к которой ведёт один-единственный каменный мост, и широкими карнизами по периметру, по которым можно перемещаться.

На этих карнизах установлено множество незнакомых мне магических устройств, с основой в виде больших кристаллов. Они отдалённо напоминают Этерниум, однако я не чувствую дикую энергию, сокрытую внутри — лишь силу Арканума…

Хмм, похоже, это распределяющие артефакты? Учитывая, что от каждого из них через пробурённые колодцы тянутся металлические трубы, по которым энергия устремляется наружу — я прав.

Вокруг устройств суетятся люди. Во время моего появления часть из них бросается врассыпную, к выходам, часть пытается образовать боевые порядки и атаковать незваного гостя.

Если бы во мне было больше от прошлого Хэлгара, я бы только посмеялся над их жалкими попытками атаковать меня своими слабенькими заклинаниями… Но я — не он, уже нет. Так что мне просто всё равно — я не обращаю никакого внимания на эти комариные укусы, и разглядываю то, ради чего прибыл сюда — центральную часть куполообразной пещеры и платформу, установленную посреди неё.

На здоровенном постаменте под мощнейшим силовым щитом покоятся кристаллические поножи, от которых во все стороны расходятся энерголинии. Они и питают те самые кристаллы, расположенные по периметру пещеры.

Платформа заполнена людьми — судя по образам аур — сильнейшими колдунами Анклава Добродетели.

Они и правда хороши, и против любого другого составили бы грозную силу… Но не против меня.

Велар действуют синхронно — вскидывают тяжёлые стальные посохи, плетут мощные совместные заклинания, и делаю это очень быстро. В меня врезается поток единой магии, вызванной почти полусотней опытных колдунов. Он разбивается о мои щиты, но всё-же умудряется оттолкнуть меня от платформы на несколько десятков метров.

И правда сильны…

«Грязь под ногтями кхагара!» — «шипит» перчатка — «Супротив тебя они — всего лишь жалкие насекомые!»

Что ж, это правда… — думаю отстранённо. Но мне интересно, что они придумают, чтобы защитить свои реликвии. Парой минут ради призрачного шанса увидеть что-то стоящее я могу и пожертвовать.

БАХ!

Купол пещеры трясётся, по нему расползается сеть трещин — и на меня обрушивается огромный массив камня. Он также задевает и платформу, но совместная защита Велар без труда отражает такой объём камня.

А вот меня снова отталкивает — на этот раз, вниз, в черноту провала, который оказывается неожиданно глубоким. И одновременно с этим я чувствую снизу какое-то движение…

ХЛЮП! ХЛЮП! ХЛЮП!

Огромные щупальца твари, живущей во тьме провала и пробуждённой по команде колдунов, захлёстывают меня, обволакивают защитный купол, пытаются раздавить его содержащими магию присосками и стремительно тянут вниз.

Вспышки колдовства мгновенно теряются где-то наверху. Скорость, с которой тварь утягивает меня на дно, неизвестно насколько глубоко расположенное, поражает. Я вижу огромные мигающие глаза где-то на дне этой каверны, чую зловонное дыхание монстра…

О Великий Астрал, а ведь когда-то я мог бы запаниковать от подобного…

Лёгкий импульс, выпущенный через Арканум, проходит по моим щитам и разбегается от них по щупальцам и остальному телу монстра.

Я слышу громоподобный рёв боли, щупальца разжимаются — ещё один пущенный мной импульс! — и тут же каменеют, заставляя обитателя глубин превратиться в огромную статую.

Скучно. Просто. Бесполезно.

Пора забрать то, за чем я сюда пришёл…

Придав себе ускорение, я устремляюсь вверх. Почувствовав моё приближение, колдуны снова пытаются ударить — всем возможным, что есть в их арсенале. Они хотят заморозить меня, вырывают из стен пещеры огромные куски камня и пытаются облепить меня ими, жгут, взрывают…

Всё это совершенно бесполезно…

Я даже не отвечаю на их атаки — просто врезаюсь в платформу, раскурочиваю её на сотни осколков, разбрасываю людей в стороны, развоплощаю укрывающий поножи магический щит — и хватаю их.

Всё это занимает лишь пару секунд…

Стрелой пронесясь через пещеру, я врезаюсь в её каменный потолок. Он разлетается крошкой, но я уже не вижу этого — ускоряюсь ещё сильнее, буравлю горный склон и вырываюсь из него, оставляя за собой лишь пыльный след, который вот-вот развеется, подхваченный ветром.

Взмыв над Городом тысячи лестниц, я устремляюсь в сторону от него, в сторону от продолжающего разворачиваться сражения. Краем глаза успеваю отметить, как падают укрывающие город магические барьеры, как часть войск Аулэ, форсирующих реку, тут же устремляется к стенам, в надежде взять их с наскока.

Плевать!

Мелькнув молнией, я проношусь вдоль полуразрушенного мной же горного хребта, и лишь через сотню с лишним миль чувствую страшное жжение, разливающееся по телу.

«Оно сливается с тобой!» — на этот раз я слышу не голоса перчатки, а испуганный возглас Беренгара — «Оно пожирает тебя! Сопротивляйся, Хэл! СОПРОТИВЛЯЙСЯ!»

— Легко… Сказать… — цежу сквозь зубы, видя, как поножи теряют форму, «растекаются» по рукам, заковывают участки тела в новые части кристаллического доспеха и становятся единым целым с моей плотью.

Боль такая, что я перестаю контролировать полёт. Я теряю ориентацию, затем высоту, врезаюсь в одну из торчащих на пути горных вершин, сношу её, стремительно падаю, пропахивая каменный склон, и останавливаюсь у какого-то горного озера.

Лежу на его берегу, корчась в агонии, а в сознании мелькают мириады образов, слов на неизвестных языках, кто-то хохочет, по венам струится боль, вспышками возникает магия, которой я никогда не чувствовал и не видел.

Боль поглощает меня, тело трещит, словно меня пытают и выкручивают на дыбе.

Я кричу. Кричу долго и громко, ничуть не стараясь себя сдерживать.

— Беренга-а-а-а-р! Помоги-и-и-и! — реву я, не переставая метаться по мокрой земле. — БЕРЕНГА-А-А-А-АР!

— Я здесь, Хэл!

Призрак старика возникает надо мной. Его лицо выражает озабоченность, но за новой вспышкой боли всё меркнет, и я не могу сфокусироваться на нём.

— Я не могу… Не могу… А-А-А-А-А!

— Терпи, Хэл! Терпи! Ты должен очистить разум! Ты должен оставаться самим собой! Не слушай их! Не слушай… А-А-А-А-А!

Голоса, терзающие меня, взрываются злобой и насмешками. Они проходят сквозь меня с такой силой, что меня снова выворачивает — и Беренгара тоже.

Он падает на колени рядом со мной, хватаясь за голову.

Ну конечно… Ну конечно! Он ведь привязан к перчатке и чувствует всё, что в ней происходит… Он тоже чувствует эту боль…

— Терпи, Хэл… — Хрипит он. — Помни… О том… Кто ты… Помни… Ради чего… Живёшь… Помни… Об Айрилен…

Айрилен… Та, кто пожертвовал ради меня жизнью… Та, кто полюбил меня таким, какой я есть… Так, кто всегда меня поддерживала…

Айрилен…

Мне кажется, что проходит целая вечность, прежде чем я понимаю, что голоса утихли, а тело перестало ломить.

— Беренгар? — тихо произношу я.

«Позже…» — раздаётся в голове тихий шёпот, и я понимаю, что призрак старика просто не может со мной говорить — слишком сильный удар нанесла ему магия Арканума…

Я кое-как сажусь и оглядываю себя.

Проклятье!

Вторая рука и большая часть груди теперь тоже закованы в кристаллическую оболочку. Она грубо вплавилась в тело — это заметно по покрасневшим и обгорелым краям плоти. Одежда частично сгорела, частично оказалась разодрана… Но это ничего… Ничего…

Главное — я получил, что хотел…

Энергокаркас теперь кажется дополнительной бронёй — мне даже нет нужды возводить магический и физические щиты! Суть Арканума сама защитит меня от любого воздействия! А Источник словно оброс дополнительным слоем Силы!

Неужели… У меня получилось⁈ Неужели я смог обуздать Осколки⁈

«Да-а-а… Это так… Ты силён, кхагар… И мы склоняемся пред тобой… Но ты владеешь не всем доспехом… Тебе есть, к чему стремиться…»

— Да, мне есть, к чему стремиться, — сплёвывая кровавую слюну, вслух произношу я. — Жди меня, Аулэ. Я иду за тобой…

Она думает, что смерть Айрилен и сына заставит меня быть послушным псом? Что ж… Кажется, в этой вероятности Вечная сука просчиталась…

Глава 20 — что делать?

«Да-а-а-а, кхагар… Да-а-а-а… Тебе незачем подчиняться той, что слабее… Ты можешь забрать её силу себе… Можешь стать ещё сильнее, чем сейчас…»

— Могу, — вслух произношу я, отстранённо разглядывая замёрзшую гладь горного озера. — И для этого мне не требуются ваши советы.

«Мы лишь хотим, чтобы ты стал тем, кем должен стать…»

Я трясу головой, не собираясь слушать эти голоса — но они и не думают умолкать!

Гул нарастает, слова сливаются в предложения. Диалоги, монологи, споры и рассуждения перемешиваются в шум, который заставляет сцепить зубы и замычать от бессилия!

— Прочь! Прочь, твари! — рычу, брызжа слюной. Чувствуя, что не могу контролировать и отсекать захватывающий сознание шум, в исступлении бью магией перед собой, раскурочивая каменистый берег.

Треск ломаемого льда перекрывает звуки в голове — но только на секунду, не более…

«Кхагар… Кхагар… Кхагар…»

«Тебе будет легче — только согласись!»

«Сила-Сила-Сила!»

«Ты не один, нас много!»

«Твоя судьба рядом…»

«Скоро-скоро-скоро…»

«Мы поможем…»

«Этот мир твой — лишь руку протяни…»

— ПРОЧЬ!

Но крик и концентрация, которую с трудом удаётся собрать в кулак, не обрывают всё нарастающий вал голосов — напротив, лишь усиливают их…

Проклятье! Снова и снова они возникали у меня в голове, с того самого момента, как почти год назад я проснулся в джунглях. А может быть и раньше — я ведь по-прежнему не помню часть своего прошлого…

Раз за разом голоса внутри Арканума подталкивали меня к спорным решениям, раз за разом влияли на мои поступки. День за днём они нашёптывали мысли, с которыми я всё чаще и чаще соглашался, меняли меня — и превратили в бездушную пустышку, движимую одной-единственной целью.

Мне плевать на смерти случайных людей. Плевать на разрушения, которые оставят сотни и тысячи людей без крова. Плевать на аномальные зоны, которые я создаю своим колдовством и из которых вскоре полезет разная мразь, пожирая обычных крестьян и солдат, неспособных противостоять магическим тварям.

Мне плевать на тех, кто идёт за мной, плевать на чувства и жизни людей — соратников и врагов. Плевать на убитых во время рейдов по Анклаву Силы детей, женщин и стариков.

Мне плевать на всё…

Но с каждым днём, с каждым осколком, с каждым вкраплением в мой энергокаркас силы Арканума или астрала — с каждой прожитой секундой, пока я закован в кристаллический доспех, во мне растёт желание.

Желание подчинять себе новые земли и города. Желание убивать. Желание создавать новые, невероятно мощные заклинания и с их помощью перекраивать этот мир. Желание получить каждый из Осколков, желание открывать новые грани колдовства…

Желания, которые в своё время испытывал Зеал-Тор, а затем — сошедший с ума Ирандер.

Желания, которые привели к войне тысячелетней давности, в которой сгинул Вечные и сам Творец.

Желания, которые незаметно поглотили меня, изменили, и от которых меня удерживают лишь чувства к нескольким людям — чувства, которые гаснут всё сильнее.

Сын, Айрилен, Сейран, Беренгар…

Сейчас я ощущаю, что даже по отношению к ним практически перестал испытывать какие-либо эмоции — лишь отголоски любви, уважения, радости, тепла, дружбы, чести и самопожертвования.

Но ещё немного… Ещё немного, ещё один Осколок, ещё один уничтоженный город — и мне конец…

Я чувствую это, я знаю это!

И это при условии, что прямо сейчас я не растворюсь в этих проклятых голосах и не присоединюсь к сонму бесчисленных душ, растворённых в Аркануме!

Не подчинюсь воле Зеал-Тора и Скорби, пожравших остальных Вечных.

— Ну уж нет, — цежу сквозь зубы. — Этому не бывать!

Но как?.. Как это сделать?.. Как остановить их?…

Если я, как Хэлгар, сейчас исчезну, если остатки моего «Я» растворятся в тысячах этих голосов — у меня уже не будет возможности одолеть Аулэ… Не будет возможно попытаться всё изменить…

А впрочем, у меня и так мало времени… После того как я наплевал на приказы Вечной и забрал поножи Арканума себе, нет никакой возможности собраться с силами, подчинить себе земли, набрать колдунов…

Нет… Времени не то что мало — его совсем нет…

Но что же делать⁈ КАК ЗАСТАВИТЬ ЗАТКНУТЬСЯ ЭТИ ГОЛОСА⁈

«Мы — часть тебя, кхагар… Тебе не нужно заставлять нас умолкнуть… Просто прислушайся, и…»

— НЕ-Е-Е-ЕТ!

Рывок — и неподконтрольная магия швыряет меня на каменные осколки, усеявшие берег.

«Расслабься, Хэлгар… Просто смирись…»

— Ни за что… — выдыхаю я, закрываю глаза — и из последних сил беру под контроль собственную магию, которая бушует в теле.

Это похоже на шторм — словно я оказался посреди океана в неистовую бурю. Волны энергии захлёстывают меня, накрывают с головой, заставляют забыть, как дышать, и лишь огромным усилием воли я умудряюсь раз за разом «выплывать» на поверхность — просто чтобы вдохнуть воздуха и остаться живым.

Остаться собой…

Как я могу обуздать этот океан? КАК⁈

В глубине этой Силы мне продолжают слышаться голоса, я ощущаю присутствие чего-то потустороннего. Не мешанины душ и их аур — а чего-то совершенно иного… Чего-то сильного, необъятного, мрачного и извращённого…

Словно щупальца огромного осьминога, это нечто тянется ко мне из глубины Силы, в которой я и так еле держусь…

И я пугаюсь — по-настоящему пугаюсь, так, как не пугался, кажется, никогда в жизни.

«Ты-ы-ы-ы станешь нами-и-и-и-и…»

— Ни за что!

Страх превращается в ярость. Перед глазами проносятся моменты жизни — счастливые моменты. Друзья, семья, которую я даже не помню, Айрилен, сын… А где-то внутри души просыпается странное щемящее чувство.

Чувство, которое я испытывал когда-то давно, пытаясь стать хорошим правителем Ялайского королевства. Чувство, которым я руководствовался, когда хотел закончить войны и сделать жизнь людей лучше.

Это чувство выталкивает меня из океана Силы, заставляет зависнуть над ним — а затем ещё одним резким рывком выдёргивает в реальность, вновь с размаху прикладывая к холодным обледенелым камням.

— Я жив, — вдыхая морозный воздух, произношу я — больше для того, чтобы убедить в этом самого себя. — Жив… И я — по-прежнему я…

«Ненадолго, кхагар…» — смеются голоса в моей голове — «В этот раз ты ускользнул — но это ненадолго… Твоя цель приведёт тебя к Аркануму, так или иначе. И как только ты получишь его — мы получим тебя!»

— Пошёл ты, — сплёвываю я. — Не дождёшься!

Сжав кулак, я вызываю проекцию карты и выбираю Жаркий предел. Аулэ… Ты сама напросилась… Сама открыла эту дорогу.

Нужно было убить меня, пока была такая возможность… Ты бы провозилась с этими Осколками куда дольше, бесспорно — но не заимела бы цепного пса, который неожиданно станет бешеным…

Магическая башня, «маяк», к которому я собираюсь перенестись, находится в самом центре Ратай. Я знаю, что энергопотоки, питающие древнюю постройку, ограничены Вечной, и не пустят никого, пока она не разрешит.

Но только не меня.

Не того, кто владеет большей частью Арканума.

Ну… Вперёд.

ВУОООМ!

Реальность сжимается, теряется в ослепительной вспышке, скручивается — и за мгновение разворачивается передо мной, меняя картинку вокруг.

БАХ!

Энергопотоки взрываются мощными всплесками, разбивая каменную постройку вокруг себя. За долю секунды я преодолеваю десятки тысяч километров и оказываюсь посреди «маяка» — и в клочья рву защиту, выставленную, Аулэ.

Башня трясётся, из её стен оказываются выбиты огромные куски, и постройка, простоявшая тысячелетия, с жутким скрежетом начинает осыпаться.

Но я не обращаю на это никакого внимания — придав себе ускорение, пробиваю ближайшую стену и вырываюсь наружу.

Вокруг башни царит хаос — народ бегает, суетится, оказавшиеся поблизости колдуны пытаются защитить горожан от падающих осколков и разбушевавшихся, разорванных мной энергопотоков, хлещущих во все стороны. С одинаковым успехом они испепеляют как людей, так и окрестные дома.

Я не задерживаюсь — проношусь над всем этим с огромной скоростью, так что меня никто даже заметить не успевает. Внизу мелькают жилые кварталы, парки, поместья, мастерские, лаборатории, академии, проспекты, загоны, казармы… Всё это проносится подо мной невероятно быстро — с такой скоростью лечу — но я успеваю разглядеть каждую деталь окружающего мира.

Восприятие работает на каком-то совершенно ином, недоступном простым колдунам уровне…

«Это только начало…»

Я преодолеваю воздушный барьер, врезаюсь в толстенный магический щит, укрывающий Подгорную крепость, походя разношу его в клочья.

Аулэ… Я чувствую её… Чувствую Силу, которой она дышит… Она близко… Совсем близко…

Чутьё ведёт меня в нужном направлении — впрочем, можно и так догадаться, что Вечная будет в своей обители, в тронном зале.

Как неостановимый снаряд, я пробиваю слои горы, спрятанные в ней постройки, расшвыриваю оказавшихся на пути людей, преодолеваю все защитные барьеры Аулэ — и подготовленные заранее, и возводимые прямо сейчас.

Сука почувствовала моё приближение — но слишком поздно.

За мгновение до того, как пробить стену тронного зала, внутренним зрением я настраиваюсь на суку-Вечную. Я готов сходу врезаться в неё, протащить через весь зал, пробить магическое окно и на ходу использовать силы Арканума, слиться в единое энергетическое целое и забрать себе Осколки!

Я покончу с ней одним ударом и спасу Айрилен с сыном — это единственный ша…

БАХ!

Прямо передо мной образовывается что-то вязкое — какое-то поле, или субстанция, которая заполняет большую часть зала. Я влетаю в неё и сильно замедляюсь — настолько, что почти останавливаюсь и могу разглядеть стоящую у трона Аулэ в окружении нескольких фигур.

Ялайский пепел!

Прямо перед ней — Дум-Дум, с горящим красным взором, оскаленной пастью и своей неизменной дубиной в огромных ручищах. Справа — бородатый Торс, с точно таким же взглядом, поджатыми губами и массивным двуручным топором. А слева… Сейран. Его взгляд тёмен, мрачен и холоден, на лице — решимость защищать свою госпожу, а в руках — два излюбленных коротких клинка…

«Это не должно тебя останавливать…»

И не остановит!

Мне требуется всего мгновение, чтобы понять, что за спиной Вечной стоит ещё один человек. И заметив его, я вдруг ощущаю поток образов, просачивающихся через все магические барьеры Аулэ, через шум голосов в моей голове, через непоколебимое желание покончить со всем здесь и сейчас.

Это Норман — мой брат…

«Что, приснилось, как тебя отшили?»

«Лучше бы ты так тренировался фехтованию»

Презрение, злость…

«Если бы не я, это чудище всех бы там порешило!»

Охота…

Нападающий на брата летающий монстр — и мой бросок меча, спасший его. Он меня не узнаёт, потому что у меня другая внешность и я скрываюсь — но я рад, что он выжил…

Равнины Приграничья и часть имперского войска вдали…

«Не думал, что встречу тебя здесь, брат — произношу я»

«Даже не знаю, стоит ли мне тебя так называть, владыка Хэлгар! — зло выплёвывает слов Норман»

Я чувствую его ненависть…

«Как мама?»

«Она умерла — ИЗ-ЗА ТЕБЯ!»

«Император обманывает всех вас, Норман!»

«Ты лжёшь!»

Сражение с огромной тварью, порождением Этерниума… Я спас его тогда… Снова… Не дал тому монстру сожрать брата…

Норман, одетый как оборванец, и прибывший вместе с беженцами к моему двору, когда континент раскалывался на части и на нём не осталось безопасных мест…

«Прости меня, Хэл… Прости… Ты был прав… Император обезумел… Он убил отца… И Робба… Прости, если сможешь — и я буду с тобой до конца!»

Я верю ему. Верю…

Всё это мелькает у меня перед глазами какую-то жалкую долю секунды — но за это время Вечная успевает сформировать заклинание и атаковать.

Впрочем — в этот раз воспоминания поглощают меня не настолько, чтобы я потерял связь с реальностью. Более того, они позволяют мне собраться, пробуждают внутри чувство привязанности к брату — и оно прорывается сквозь вязкое магическое поле Аулэ, вонзаясь в самый корень её заклинания.

БАХ!

Всё резко ускоряется. Я уклоняюсь от иссиня-чёрных щупалец, выпущенных Аулэ, проношусь под дубиной Дум-Дума, отбрасываю бросившегося наперерез Торса кинетическим импульсом…

И почти хватаю Вечную, но в последний миг она развеивается дымом, перемещается в другую часть тронного зала, а мне приходится замедлиться и развернуться.

— А-А-А-А!

Сейран, оказавшийся рядом, бросается на меня, разделившись сразу на шесть копий. Понять, где реальный друг, а где его проекция не представляется возможным — настолько стремительно он движется, да и развил свои «иллюзорные» умения очень даже неслабо…

Я не хочу убивать его — поэтому тоже просто отбрасываю от себя потоком воздуха, резко разворачиваюсь и выставляю перед собой руку, в которую приходится удар дубины Дум-Дума.

ДУММММ! КРРАНК!

Звук эхом разносится по залу, а укреплённое когда-то давно моей-же магией оружие, столкнувшись с Арканумом, разлетается в щепки. Здоровяк, даром что околдован, пару мгновений просто пялится на обломок рукояти, и я пользуюсь этим — вызываю символ сна, Ар-Кэх, усиливаю его в сотню раз, накачивая энергией Арканума, и впечатываю в рожу хрраша.

— М-м-м-м! — мычит он, пошатывается и садится на задницу, хватаясь за голову руками — но не засыпает!

Ялайский пепел! Значит, это заклинание Вечной удерживает их в сознании — такой дозы «снотворного» хватило бы, чтобы усыпить целую деревню с парой сотен жителей…

Но я не вижу нитей контроля… Как же она?..

Поразмыслить над этим не удаётся. Со спины на меня нападает Норман, атакуя потоками слепящего света — куда более сильными, чем раньше. Одновременно с этим, с двух сторон набрасываются Сейран с Торсом, норовя покромсать меня своими клинками. А в довесок распахиваются главные двери тронного зала, и внутрь вваливаются десятки колдунов.

Один за другим они всё появляются и появляются, рассредотачиваются по всему залу. Кто-то с ходу атакует меня, кто-то приближается к Вечной и начинает делиться с ней энергией.

Я постоянно перемещаюсь и отражаю удары друзей, не желая убивать их — но с прихлебателями Аулэ, которых не знаю, церемониться не намерен…

БАХ!

Огненная плеть страшной мощи, выпущенная из моей ладони, проносится параллельно полу. Она зацепляет больше трёх десятков колдунов, располовинивая их, заставляя превратиться в обугленные останки — невзирая на щиты и магические доспехи.

Сама Аулэ вновь превращается в туман и легко избегает удара. Она что-то колдует, я успеваю уклониться — и мимо проносится синий луч. Впрочем, через секунду я понимаю, что это была не атака — она попала заклинанием в Торса, которого я в очередной раз отбросил и обездвижил коконом густого воздуха.

— Р-Р-Р-Р!

Ровно мгновение требуется ему, чтобы трансформироваться в огромного волосатого и безумного волколака. На которого, насколько я помню, совершенно не действует магия…

Он вываливается из воздушного кокона, припадает к полу и не сводит с меня налитых кровью глаз — словно ждёт команды своей хозяйки…

— Шутки кончились, кхагар! — перекрикивая шум сражения и мановением руки заставляя новоприбывших колдунов сформировать в руках мощные заклинания, кричит Аулэ.

— Ты права, — тихо отвечаю я, вызывая вокруг себя поток энергии. — Шутки кончились.

— Ты будешь наказан за предательство! А затем я…

БАХ!

Со спины на меня одновременно бросаются Сейран, Норман и ставший на ноги Дум-Дум — правда, все трое попадают в завихрения энергии Арканума, но она не останавливает их — я чувствую, как Вечная напитывает моих друзей точно такой же Силой, и они почти мгновенно выбираются из ловушки, готовые снова атаковать.

В этот же момент в меня прилетают десятки, сотни формируемых одно за другим заклинаний — подчиняя себе всё прибывающих и прибывающих колдунов, заполняющих тронный зал, Аулэ использует их как проводников своей воли и Силы.

Она даже умудряется противостоять мне!

Какое-то время…

— Достаточно, — произношу я, призывая мощь Арканума, и уже практически не сдерживая себя.

Дальше всё происходит одновременно…

БУХ! БУХ! БУХ!

Раз: вокруг Нормана, Дум-Дума и Сейрана захлопываются сплошные цилиндры энергии, укрывая друзей от подготавливаемого мной заклинания.

КРРАНК!

Два: мощный кинетический удар попадает по трансформировавшемуся Торсу. Волколака отшвыривает с такой силой, что никакая защита Вечной не способна противостоять этому натиску. Туша Торса пробивает магическое стекло и оборотень отправляется в долгий полёт по крышам.

Ничего, эта атака «умная», смягчит его падение.

ФУХ!

Три: от меня расходится волна энергии со строго заданными параметрами. Касаясь защиты колдунов Аулэ и их самих, она развоплощает людей, превращает их в пепел.

И не успевает он осесть на пол, как я бросаюсь вперёд, толкнув себя мощным потоком воздуха.

Одновременно с этим я «беру» силу Арканума — столько, сколько могу зачерпнуть — и проламываю все потоки Вечной, перехватываю каждую её энергонить, охватываю ауру, и…

… Оказываюсь рядом, схватив женщину за горло. Моя магия, моя воля обездвиживают её, изолируют Силу в человеческом энергокаркасе. Я чувствую пульсацию осколков, вплавленных в тело моей жены, вижу потоки энергии, которыми они насыщают ауру Айрилен, вижу, как они перемешиваются с моей магессой…

Но даже используя всю мощь перчатки, даже имея полный контакт с её частицами Арканума, я не вижу души своей любимой… Я не чувствую её нигде — хотя прекрасно знаю, как искать.

Я знаю, что она должна быть здесь!

Но её нет…

— Не… Ож-жидал? — с кривой усмешкой хрипит Аулэ. — Н-не… П-получит-тся… Дос-стать… Её… Я… Поз-забот-тилс-ся…

— Верни её — и я пощажу тебя, — говорю, без труда отбивая очередную магическую попытку освободиться, и слегка разжимаю закованные в кристалл пальцы.

Зеал-Тор — теперь я окончательно слышу, что это он, «вижу» его суть, понимаю, что это его тень собирала Осколки, и его тень заняла тело моей жены! — лишь смеётся.

— З-зачем? Она умрёт… Вместе со мной… А когда ты получишь осколки… Я заберу… И тебя… Тебе не выиграть… Хэлгар… Что бы ты ни сделал… Ты примешь поражение… Я вижу… Я знаю…

Я не слушаю его — снова и снова, используя всю мощь перчатки, всю собственную магию, все резервы Источника, восприятие и все заклинания, какие только знаю — используя всё это, я пытаюсь «отыскать» Айрилен, пытаюсь понять, как вернуть её, или хотя бы «усыпить» тени Зеал-Тора, мечущиеся в Осколках — но понимаю, что это невозможно.

Более того — близость к такой большой частице Арканума вновь пробуждает голоса в моей голове.

И я понимаю — решение нужно принимать прямо сейчас — иначе сила наших объединённых Осколков сольётся, и Зеал-Тор победит…

Но что же делать?..

Неужели… Неужели мне и в самом деле придётся убить Айрилен и попытаться обуздать Арканум? Один раз у меня уже получилось — получится и сейчас!

Я искренне верю в это, но…

Но чего я буду стоить, убив ту, которую люблю? Ту, память о которой только и удерживала меня от падения во тьму⁈

Как я спасу сына? Как верну его из того ужасного тайника?

Хочу ли я так рисковать тем, ради чего жил, ради чего сохранял себя человеком?.. Даже ради спасения мира, ради уничтожения Предателя?

Я уже думал о том, что мне, возможно, предстоит пожертвовать женой и ребёнком — совсем недавно, на берегу того горного озера. С того момента не прошло и часа, но сейчас, когда этот выбор встал передо мной, я засомневался.

Всего на секунду, даже меньше — но засомневался.

И этого Зеал-Тору оказывается достаточно.

Его тень, бьющаяся в ауре и Осколках Айрилен, неожиданно легко разбивает выстроенные мной оковы. Пробежав по связывающей нас магии, суть Великого Предателя обволакивает меня, сжимает — и выдёргивает из тела душу, уволакивая её куда-то в неизвестность…

Сомнения — путь к смерти. Кажется, так когда-то говорил Беренгар?

Глава 21 — вечная битва

Я резко открываю глаза — и оказываюсь в кристаллической пещере, огромной и бескрайней. Повиснув в воздухе, посреди пустоты, ограниченной переливающимися минералами, первым делом прогоняю через ауру энергию, чтобы убедиться, что могу колдовать — и лишь после этого задумываюсь.

Как меня сюда затянуло? Что случи…

Взрыв — и кристаллы разлетаются острыми осколками! Они закручиваются в огромном вихре, заполоняют всё вокруг, устремляются ко мне, барабаня по воздвигнутой за мгновение до атаки магической защите.

Осколки, каждый из которых вопит собственным голосом, кромсают окружающее меня колдовское поле, разлетаются в пыль, отскакивают, налипают и застревают в моей защите…

Они стремятся добраться до меня, пронзить, разорвать, уничтожить! Я слышу это в их криках.

Я слышу, что они — единое целое.

Великий Предатель, ублюдский Зеал-Тор! Это его тень существует в Осколках! Это он захватил Арканум, уничтожив волю своих сестёр, брата и отца!

— ТЫ ПРАВ, — громыхает голос вокруг меня. — ПОЧТИ ПРАВ!

Кристаллические осколки разлетаются в стороны, снова закручиваются, спрессовываются и в паре десятков метров от меня собираются в контур, отдалённо напоминающий человеческий…

Широкая грудная клетка и плечи, узкая талия. Длинные ноги, узкие ступни, колени выгнуты в обратную сторону. Руки — почти человеческие, но кисть состоит из четырёх хорошо развитых пальцев, причём оба крайних — большие.

Вытянутая голова имеет на макушке костяной щиток, из-под которого растёт длинный пучок толстых отростков — «тенер». Я уже знаю, что это орган телепатической связи, позволяющий связываться и держать контакт на больших расстояниях. Он — единственное, что не закрыто бронёй.

Всё тело существа напротив меня облачено в кристаллический доспех — точно такой же, какой ношу я, только полный.

— Зеал, — говорю я, разглядывая Вечного.

— Можешь звать меня «повелитель» или «хозяин», смертный, — произносит он брезгливо.

Под шлемом глаза Аулэ светятся красным.

— Можешь пойти в задницу, предатель, — усмехаюсь я. — Не испытываю к тебе никакого уважения.

ВЖУХ!

Противник бросается вперёд — но не просто физически. Он телепортируется, оставляя за собой шлейф преломляющегося света. На ходу материализует в руках огромный меч, наносит резкий замах…

… Который я встречаю силовым щитом. Выставив перед собой руку, ловлю кристаллический и горящий бирюзовым пламенем клинок Зеал-Тора, а затем усмехаюсь:

— Не ожидал, тварь?

ВУОМММ!

Реальность вокруг нас идёт волнами и перестраивается. Вокруг меня за мгновения появляется идеально круглая площадка, по краям которой растут высокие колонны, подпирающие каскадный купол. Под ним мерцает шар чистейшей энергии, от которого расходятся сильные флуктуации.

Я перевожу взгляд с шара на колоннаду. Площадка, на которой я нахожусь, расположена высоко над землёй. За краем внушительной платформы виднеется долина, раскинувшаяся меж двух горных хребтов. По ней, упруго ревя, несёт свои воды река. Она заканчивается чуть дальше, в сотне с лишним миль к югу, спотыкаясь и падая бурным, свирепым водопадом.

Чтобы разглядеть всё это и поразиться детальности созданной Арканумом, внутри которого мы находимся, иллюзии, мне требуется всего секунда.

Да на большее и времени нет — но я и так понимаю, что всё вокруг повторяет первое моё видение о Зеал-Торе…

Всё ускоряется. Мы с Вечным Предателем начинаем двигаться по кругу, обмениваясь невероятно стремительными ударами! Магия хлещет во все стороны, наши движение разрезают воздух.

Искры, лёд, пламя, свет и тьма, чистая энергия, Сила — всё сталкивается и переплетается. Вокруг нас образовываются щиты, возникает призванное оружие, энергожгуты рвут и стегают саму реальность…

Мы пытаемся добраться до друг друга, и в какой-то момент схватки я понимаю, что сражаюсь с Зеал-Тором на равных!

НА РАВНЫХ!

«Ты слился с Арканумом…» — я слышу голос Беренгара у себя в сознании — «Ты прошёл через Астрал — сделал то, чего сам Зеал никогда не делал… И помни — он неполноценен… Он — всего лишь тень былого величия… Потому ты и можешь с ним сражаться… Но не теряй концентрацию! Не думай, чтовсё получится легко!»

— Дело говоришь, старик! — цежу я сквозь сжатые зубы, отражая очередной удар Вечного.

Пущенный им луч вскользь проходит по выставленному мной щиту и разбивает несколько колонн. Постройка начинает трястись, грохотать, сверху сыпятся камни, с хрустом разбивающиеся о нашу защиту.

Их становится всё больше и больше, а мы даже не замечает разрушения. Сойдясь в ближнем бою и с исступлением набрасываясь друг на друга с магическими потоками в руках, принимающими форму разнообразного оружия.

ВЖУХ!

Взмахнув огромной косой, я едва не снимаю голову с шеи Зеал-Тора! Но он превращается в искрящуюся дымку, проносится мимо, облепляя мой щит, «обтекая» его — и за долю секунды оказывается позади!

— КХА!

Я едва успеваю присесть, пропуская над собой удлинившуюся и заострившуюся руку Вечного Предателя. Трансформировав её в оружие, он наносит удар такой силы, что мой щит над головой (куда пришлось попадание) с треском лопается и осыпается!

Но вместо того, чтобы восстанавливать его, я бросаюсь вперёд, ухватившись за оружие Зеала!

Он явно такого не ожидает, но я не даю ему шанс опомниться! Руки жжёт от невероятной боли, кристаллический доспех плавится от нашей совместной магической мощи…

Но только это мне и требуется.

Его и моя энергии перемешиваются — и как только они соприкасаются, я пускаю по ним самое мощное, разрушительное пламя, способное уничтожать саму суть энергоструктуры…

Пусть я сдохну — но заберу эту тварь с собой!

Зеал почти сразу понимает, что я собираюсь сделать. И как только первые искры моего яростного пламени формируются в тех местах, за которые я держу Предателя — он снова обращается в дымку, а я совершенно неожиданно чувствую промелькнувшую у него эмоцию — страх!

Страх! ОН! БОИТСЯ! МЕНЯ!

Проклятье! Я почти успел!

Но шанса атаковать заново Зеал-Тор мне не предоставляет. Я отслеживаю его траекторию среди осыпающихся камней и пытаюсь броситься следом за закрутившейся дымкой…

…Как вдруг вся реальность вокруг нас рассыпается звенящими осколками, всё вокруг поглощает вспышка яркого света, и…

Я оказываюсь на каменном взгорье. В мощных доспехах, с массивным мечом за спиной, смотрю на огромный людской муравейник в долине, окружающей невероятных размеров храм, увенчанный куполом, размером с небольшой городок, из которого торчит высоченный шпиль, пронзающий облака и теряющийся за ними.

Горячий ветер дует в лицо, до ушей доносятся крики, шум, звон стали, грохот взрывов и звуки сталкивающейся магии.

Внизу царит настоящая бойня…

Такого огромного количества людей в сражении я не видел никогда. Шестьсот тысяч человек со стороны Зел-Тора, и четыреста сорок тысяч — со стороны людей.

Откуда я это знаю?

Покрутив головой, хмыкаю. Знакомые люди позади, знакомый лагерь, знакомый пейзаж — я уже видел то, что сейчас происходит. Правда, с другого ракурса и совсем крохотный кусочек… Но это ничего не меняет. Я оказался в видении, где Ирандер решил собрать силу Творца и атаковать Зеал-Тора.

И теперь Ирандер — это я…

Я чувствую, что мой противник — где-то там, посреди этой сражающейся массы… Чувствую, что должен встретиться с ним…

— Что ж, если ты затянул меня в свои воспоминания, в надежде запутать или перевернуть их, — усмехаюсь я, — то сильно ошибся, Зеал!

Делаю шаг вперёд — и со свистом устремляюсь к земле в сотне с небольшим метров внизу… Я не боюсь разбиться — магия, которая меня защищает, настолько сильна, что я мог бы пробить земную твердь насквозь, до самой изнанки мира…

Да и происходящее здесь — нереально. Это перемешанные с магией Арканума и моими страхами воспоминания Зеал-Тора — и над всем, кроме последнего, я имею власть…

Меня ловит ярко-синий магический поток, который вырывается из земли у подножия скалы, с которой я спрыгнул. Он хлещет из центра здоровенного кратера, по периметру которого стоят несколько сотен человек, накачивая этот «гейзер» Силой.

Я приземляюсь прямо в него, чувствуя, как каждую клеточку тела пронзает древняя энергия…

БАХ!

Небо затягивает тучами, в которых начинают сверкать магические молнии.

Они сверкают всё чаще и чаще, собираются в сеть, раскинутую на тысячи и тысячи миль — и схлапываются! С оглушительным треском, собираясь в завихряющийся столб энергии — и он бьёт прямо в меня…

Мощь… Мощь, которую я ощущаю, сродни божественной… Я мог бы не просто сровнять с землёй горный хребет… Будь у меня желание — я бы создал из ничего целый континент!

«ХЭЛГАР!» — разносится в сознании голос Зеал-Тора — «ТЫ ЧУВСТВУЕШЬ ЭТО⁈ ПОНИМАЕШЬ МЕНЯ⁈ ПРИХОДИ… И СТАНЕШЬ ТЕМ, КЕМ ДОЛЖЕН!»

Странным образом, слова Вечного Предателя не действуют на меня — напротив, я лишь усмехаюсь, понимая, что он лжёт. Попытка обмана, но такая топорная… Что ж… Лучше мы поступим по-другому…

«Это не обман, Хэл… Не совсем обман… Это не иллюзия… Если ты погибнешь — то погибнешь навсегда… Если откажешься сражаться — тоже проиграешь… Тебе нужно повторить то, что было… Повторить то, что сделал Ирандер… Иначе никак…»

Голос Беренгара снова слышится в голове, и я морщусь, отчего-то чувствуя, что на этот раз он не лжёт.

Впрочем — и без наставлений призрака понятно, что сейчас решается моя судьба.

Я срываюсь с места.

Поток Силы, подхвативший меня, проносится над землёй, устремляется в самый центр сражения. Окружённый бурлящей энергией, я расшвыриваю людей, монстров, магию и саму реальность, оставляя в земле за собой широченную пропаханную борозду.

Десятки миль преодолеваются за пару вдохов-выдохов — а затем я сталкиваюсь с высоченной фигурой Зеал-Тора, раскидывающей людей вокруг себя.

Между нашими щитами возникает такое напряжение, что энергия в них освобождается, и вокруг вспыхивает взрыв — настолько яркий, что ночь превращается в день. Вспышки магии, бушующей вокруг, ломают реальность, перемалывая каждый её кусочек, каждую пядь земли, каждого оказавшегося поблизости воина…

Вокруг нас грохает взрыв, пожирающий всё вокруг. Он оставляет огромный выжженный кратер, в котором кроме меня и Зеал-Тора не остаётся больше никого…

Мы с Вечным, не обращая внимания на разрушения, снова сталкиваемся в поединке.

На таких скоростях люди не двигаются — понимаю я — только лишь боги…

Магия хлещет во все стороны, мы снова призываем колдовское оружие и поливаем друг-друга такими заклинанимями, которые невозможно представить в современном мире.

Наша энергия не заканчивается — её столько, что люди, которые вновь стягиваются к нам и теперь сражаются вокруг, тоже напитываются ей. Даже обычные солдаты начинают швыряться магией, бесконтрольно и беспорядочно. Колдуны становятся сильнее, магические устройства и техно-воины изменяются и образовывают вокруг себя аномальные зоны…

И ночь заканчивается…

Я нахожусь в самом центре мясорубки, что началась сразу после восхода солнца. Зеал-Тор, поняв, что ему не победить с наскока, начал перемещаться по полю боя, занимающем тысячи квадратных миль.

А я преследую его, пытаясь организовать войско. Я чувствую, что всё так, как говорил Беренгар — мне не покинуть «внутренности» Арканума, если не победить — да я и не знаю, как это сделать, даже если бы захотел.

Так что я полностью поддаюсь правилам игры.

И надо признаться — она меня захватывает…

Полдень.

Войска Предателя не дожидаются, пока мы полностью построимся, и бьют первыми. Их кулак из магических тварей, похожих на гигантских бронированных крыс, врезается в наш правый фланг, и расшвыривает пехоту по огромной территории. В этот момент я думаю, что сражение проиграно заранее, но увидев, как несколько рот магов укрепляются на позициях чуть выше просевших фаланг, слегка успокаиваюсь.

Залпами магии, выжигающими целые квадратные километры пространства, им удаётся положить почти половину огромных монстров, так неосторожно приблизившихся к нашим рядам, прежде чем командующий этими тварями приказывает им вернуться, боясь потерять всех до одной.

Сразу после этого квадраты обеих армий снова приходят в движение, и я веду людей в атаку. Окружённый сильнейшими магами прошлого, я первым врываюсь во вражеские ряды…

Не останавливаясь ни на секунду, я крушу закованных в броню противников, отрываю головы огромных монстров, отрубаю конечности порождений Этерниума, то тут то там вырывающихся из-под земли. Твари разбрасывают и своих, и чужих и, направляемые Зеал-Тором, не считаются с потерями…

Мне плевать — я крушу их также, как и простых пехотинцев, простых магов или закованных в антрацитово-чёрную броню рыцарей. Моя магия сминает любое сопротивление словно тонкую бумагу. А двадцать тысяч Велар и Сейнорай идут за мной, преследую Зеал-Тора и защищающих его колдунов.

Вечер.

Небо содрогается — огромнее летающие твари сталкиваются и взрываются, поливают друг друга магией и кислотой, рвут противников в клочья, орошая землю кровавым дождём… Звенья и крылья более мелких созданий носятся над всей долиной, выслеживая и уничтожая друг друга, и то и дело нападая на тех, кто сражается на земле…

Снова ночь.

Я самый первый пробил магические укрепления на холме, служившем ставкой командования Зеал-Тора, и меньше чем за секунду сжёг несколько сотен сильнейших колдунов, окружающих Вечного. Он же, меж тем, спокойно сидит на вершине холма, и я чувствую, как Предатель аккумулирует в Аркануме энергию…

Целые сутки непрерывно я гонял его по всей долине, по огромному полю битвы, сквозь магию и кровь, не жалея энергии.

Я не считал, сколько человек убил, и не обращал внимания ни на что, кроме энергоследа, по которому выслеживал Вечного Предателя.

Это было невероятно, но я на самом деле заставлял его убегать!

Впрочем — я уже не был собой. Ирандер, сила Творца, осколки Арканума — всё перемешалось, и единственное, что удерживало сознание Хэлгара, как такового — время от времени просыпающийся Беренгар.

Я даже не осознавал, что он мне говорит, не помнил, как он меня успокаивал. Просто знал, что это — было.

И вот теперь, когда мои войска истребляли сторонников Зеала по всей долине, окружали их в «котлы», дожимали и уничтожали безо всякой жалости, я оказался перед ним.

Один на один — снова.

Резкий бросок вперёд, и я натыкаюсь на очередной магический щит, куполом укрывший моего врага.

— ТЫ СЛАБ, МАЛЬЧИШКА! ТВОРЕЦ НЕ ПОМОЖЕТ ТЕБЕ! — хохочет Зеал-Тор, медленно поднимаясь. — ТЫ БЫЛ СЛАБ ТОГДА, И СЛАБ СЕЙЧАС! ТЫ ВСЕГО ЛИШЬ ЧЕЛОВЕЧИШКА, ПУСТЬ И УМУДРИВШИЙСЯ ПЕРЕЖИТЬ ВСЕХ СВОИХ СОРОДИЧЕЙ! ТЫ СЛАБАК! ТЫ УМРЁШЬ!

Я не слушаю его бред. Уперевшись закованными в кристаллическую броню руками, я пропускаю через них такой концентрат силы, что на мгновение перестаю чувствовать собственное тело!

Моя Сила окутывает защиту Зеала, но на этот раз он готов к подобному. Словно зеркальное отражение, он повторяет моё движение и также упирается в купол с внутренней стороны — и я чувствую, как наша энергия вновь сталкивается друг с другом…

Вот только в этот раз я успеваю пробить барьер тонкой иглой — и искра адского пламени всё же добирается до Вечного Предателя…

Подобной мощи я прежде не встречал и не испытывал. Как только искры моей Силы, Силы, дарованной Ирандеру самим Творцом, соприкасаются с мощью Арканума, всё вокруг тонет в яркой вспышке.

Звуки исчезают, я перестаю чувствовать тело, но зато ощущаю, как магия, заполонившая всё вокруг, крошит саму реальность…

БАХ!

Всё вокруг снова рассыпается на осколки, осыпающиеся с переливчатым звоном. Снова яркая вспышка, снова я, благодаря своему восприятию в последний момент почувствовав, откуда будет нанесён удар, уворачиваюсь — и сжав кулак, успеваю ухватить энергооснову рассыпавшейся реальности Арканума.

Кажется, это чистый астрал… То первозданное, что составляет фундамент и материального, и магического миров… Астрал — это то, из чего создаётся каждый аспект мира…

«И благодаря тому, что Арканум сросся с тобой, благодаря тому, что ты побывал в астрале и пропустил через себя его потоки, ты можешь не только чувствовать его, но и управлять!» — слышу я голос вновь проснувшегося Беренгара — «Воспользуйся этим, Хэл! У тебя есть преимущество!»

Неужели, это правда?..

Миг, и сграбастав ладонью частицы астрала, словно песок на арене, я бросаю их в приближающегося Зеал-Тора.

И крупицы первозданной силы, попав на него, прожигают броню Предателя!

— АРГХ! — ревёт он, отпрянув назад. — ЧТО ЗА?..

«Давай Хэл, давай!» — кричит сознание Беренгара — «Ты ослабил его прошлыми поединками! Он никогда не был в астрале, и не защищён от него так, как ты! Атакуй! АТАКУЙ!»

Снова хватаю энергию, так щедро разлитую вокруг. Миг — и приняв нужную мне форму, она превращается в цепь и опутывает Зеал-Тора.

От огромной фигуры тут же начинает валить пар, голоса, которые всё это время звучали на фоне, вопят от боли и ужаса — а я усиливаю нажим, стягиваю цепи и начинаю наносить по Вечному Предателю удар за ударом, заставляя его отступать, отлетать от меня в белоснежном «ничто»…

Его фигура становится… Какой-то трясущейся — словно с трудом удерживаемая в форме проекция.

Я чувствую, что побеждаю! Да! ДА! ТЫСЯЧУ РАЗ — ДА!

Этот проклятый Предатель, Вечный, сын самого Творца, тот, кто хотел стать богом — отступает! ОН ОТСТУПАЕТ, ОН ПРОИГРЫВАЕТ МНЕ!

«Он всего лишь тень, Хэл! Тень того, кем когда-то был!» — слышится голос Беренгара — «Не поддавайся на его провокацию! Не теряй бдительность! Всё может…»

Он не договаривает, но почувствовав вибрации Силы, достигнувшие меня, я понимаю, что он хотел сказать.

Всё может измениться.

И так и происходит…

Мерцающий, рвущийся в разные стороны, размытый и едва удерживающий себя в форме контур Зеал-Тора отступает — но вдруг останавливается. Позади него мгновенно возникает тень, заволакивающая всё видимое пространство — и по мне бьёт удар невиданной силы.

Эта сила — не просто магия. Это само мироздание, основа того, на чём зиждется мир… Это… Часть реальности, той древней, которая была создана ещё до того, как появились люди, Вечные, наш мир или даже сам творец.

«О нет!» — стонет Беренгар в моём сознании — «Это она…»

Я и сам догадываюсь, кто это.

Скорбь…

Никакого усилия воли, никаких потоков Силы, которые я перехватываю все, до последней струны, и бью ими в контур Зеал-Тора и появившуюся за ним черноту — ничего этого не хватает, чтобы нанести Скорби хоть какой-то вред.

Мой удар проходит сквозь Зеал-Тора и просто растворяется во тьме, из которой доносится громкий смех.

А затем эта тьма, эта буря из неведомой мне Силы и Воли, бросается вперёд…

Мощным потоком она захлёстывает Зеал-Тора, окутывает и скрывает его, за мгновения преодолевает разделяющее нас расстояние и штормовым ветром бьёт в меня.

Я отлетаю назад. Меня далеко относит от Зеал-Тора, и я чувствую, что каждое прикосновение, каждая струйка тьмы, каждый поток этого теневого ветра не просто отдаляет меня от Вечного — о нет!

Каждое дуновение Скорби вымывает из меня энергию — невероятными темпами!

Бросая меня из стороны в сторону, словно лист на сильном ветру, Скорбь относит меня всё дальше и дальше, ослабляет всё сильнее и сильнее…

А где-то далеко внизу разгорается жгучее пламя, чей жар я чувствую даже на такой высоте…

Вот, что меня ждёт, когда из меня высосут всю энергию… Я упаду — и сгорю в огне тысячи душ… Стану одной из них, покорной Зеал-Тору или управляющей им Скорби…

Словно почувствовав, что я думаю о нём, Вечный Предатель оказывается передо мной. Изменённый, в кристаллах его доспеха теперь клубится чёрный дым с алыми искрами, он заносит руку, чтобы нанести решающий удар…

— Я ПРЕДУПРЕЖДАЛ ТЕБЯ, ЧЕРВЬ! ГОТОВЬСЯ К ВЕЧНЫМ МУЧЕНИЯМ!

«Забери его, Зеал… Забери того, кто дерзнул бросить тебе вызов! Он появляется на твоём пути во второй раз — не дай ему третьего шанса!» — подзуживает его тысячеголосая Скорбь…

А я вдруг испытываю настоящий страх…

Как можно победить такую мощь⁈ Как можно её остановить⁈

Остановить?..

Я вдруг вспоминаю, как Зеал обманул своих сестёр, брата и отца. Время… Он использовал время, чтобы остановить их, и поглотить энергоструктуры, запихнуть их в Арканум!

А у меня…

… У меня есть подарочек визионеров — точно такой же, как тот, что Зеалу предоставила Скорбь!

Время…

Мне дали лишнее время, которое я пока что не использовал! И его удар этой твари не «вымыл» из моего тела, из моей ауры!

Так зачем его хранить, если я сейчас умру⁈

Стоит подумать об этом, как из меня вырываются четыре тонких иглы света. Закрутившись спиралями, они соединяются, меняют форму и становятся крохотным светящимся шариком.

Миг — и вырвавшаяся из него вибрация замораживает всё вокруг. Она обездвиживает меня, занёсшего над моей головой огромную ручищу Зеал-Тора, призрачные клинки, вызванные им и нацеленные мне в спину… Расходясь всё дальше и дальше, вибрации крохотного светового шарика погружают в стазис пламя под нашими ногами, тьму, которая затянула почти всё вокруг…

И голоса, которые резко затихают. На меня обрушивается такая тишина, что я забиваю, как дышать.

Но как и всё прочее, я остаюсь в полной неподвижности… Не могу пошевелиться, не могу атаковать — не могу сделать ничего! И всё бы ничего — но я чувствую, что этот эффект продлиться совсем недолго… Ещё немного — и частица времени, подаренная мне визионерами, исчерпает себя.

Время придёт в движение, и наш бой продолжится — вот только у меня, как я уже успел убедиться, не будет никаких шансов, чтобы победить Скорбь…

И что же мне теперь делать⁈ Как управиться с потоком времени⁈ Тысячу лет назад Зеал-Тору в этом помогла Скорбь, но что делать мне?..

— Положись на меня.

Голос Беренгара, вдруг возникшего рядом, заставил бы меня вздрогнуть — если бы я мог пошевелить хотя бы мускулом.

Призрак старика — единственное, что находится в движении. Медленно и плавно он облетает меня, словно двигаясь сквозь воду.

— Я знаю, что ты не можешь говорить. Вижу, что времени мало. И понимаю, что ты сделал. Астрал… — он прикрывает глаза и мечтательно качает головой. — Я так хотел обуздать его мощь… Думал, что когда-нибудь… но нет.

Сейнорай зависает прямо передо мной.

— Я дам тебе лишние мгновения, Хэл. Дам тебе возможность двигаться, когда всё остальное останется в неподвижности. Этой частице требуется топливо. А лучшее топливо для астрала — человеческие души.

Я понимаю, что замыслил Беренгар, но даже глазами не могу показать своей благодарности.

— Да я слышу твои мысли, парень, — неожиданно весело смеётся призрак. — Прекрасно слышу. И вижу, что ты попытался бы отговорить меня, если бы смог… Не стоит, парень… Ведь я твой должник. Проклятье, Хэл, я ведь и вправду не сразу понял, кто ты!

Да что ты такое несёшь⁈

— Ты всё поймёшь, я уверен. Ты… Ты был моим братом. Ты всегда поддерживал меня и помогал. Ты верил мне… А я тебя предал — и в прошлой жизни, и в этой. Но, даже несмотря на это, ты давал мне шанс за шансом, продолжал верить, помогал… Я твой вечный должник, Хэл, как уже говорил. И я сделаю всё, чтобы ты победил.

От его слов душу сковывает лёд…

Я не понимаю…

— Поймёшь, — повторяет Беренгар. — Поймёшь, я знаю. Я уже слышу отголоски того, что случится. А значит — конец близок…

Ты уверен, что знаешь, что делать?

— Не проверим — не узнаем? — пожимает плечами Беренгар. — Ну всё, времени мало, парень. Я… Спасибо тебе за всё. Правда. И за прощение, и за веру… Жаль, конечно, что новое тело ты мне так и не сделал… Но может в следующей жизни.

От слов Беренгара мне становится грустно. Я испытываю такой спектр эмоций, какой не ощущал давно: признательность, грусть, сожаление, боль, благодарность…

Тепло…

А ещё я понимаю, что мы прощаемся, и больше никогда не увидимся. И от осознания этого грудь сжимает щемящее чувство.

Спасибо тебе за всё, Сейнорай… Спасибо, Учитель.

Он улыбается — так, как никогда не улыбался до этого. Грустно и с любовью. А затем оборачивается, протягивает руку и касается светящегося шарика.

Призрак Беренгара моментально затягивает в крошечную сферу, и от неё расходится новая волна — почти незаметная…

…Поначалу.

Однако через пару мгновений я вижу, что происходит — и подбираюсь, словно готовящийся к прыжку зверь…

Мне нужен только один шанс, один короткий момент…

Всё начинает прокручиваться в обратном направлении. Меня резко закручивает и бросает вперёд, Зеал-Тора и Скорбь — назад… Ко мне возвращается «вымытая» тьмой энергия… Мы движемся в обратном направлении, пока я не оказываюсь на вершине холма у купола, в который упёрся руками…

Вот сейчас!..

Но нет! Я даже не успеваю ничего сделать — и движение назад продолжается! Более того — оно ускоряется!

Битва Ирандера и Зеал-Тора, занявшая почти сутки, мелькает мимо меня меньше чем за минуту…

Наша схватка, тронный зал и битва с друзьями…

Анклав Добродетели и поножи…

Разговор с Аулэ…

Небесный град, Сумеречные земли, Безвременье, Анклав Силы…

Картинки прошлого ускоряются и мелькают так быстро, что теперь я могу ухватить лишь отдельные фрагменты.

Эллар Хайсамы, Айрилен, Арена, битва за Терразор, война, порождения Этерниума, война, степь, восстание, война, академия, охота, Изабель, детство…

Война, со мной сражается отец, вспышки безумия, строительство ялайского королевства, Раскол, предательство…

Ещё быстрее!

Снова сражение Ирандера и Зеал-Тора, война, Разрыв в небе, строительство городов, создание материков…

Картинки, картинки, картинки…

Моё сознание смазывается в одно цветовое пятно, я уже не понимаю, кто я, и где нахожусь.

Единственное, что понимаю — время обернулось вспять, и я не имею никакой возможности его остановить…

Глава 22 — конец

Меня несёт сквозь размазанные потоки времени — сквозь что-то, напоминающее полупрозрачный тоннель, на стенках которого то и дело возникают картинки и образы того, чего я никогда не видел. Сражения, разговоры неизвестных людей, какие-то опыты, путешествия, торговля, строительство, магия, возникновение пустынь, ледников и горных хребтов, появление морей и океанов…

Всё это смазывается в одну большую трубку, по которой моё тело, закованное в Арканум, летит с невероятной скоростью…

Это прошлое… Я проваливаюсь в прошлое!

Это совсем не то, на что я рассчитывал! Мне было нужно остановить время, чтобы атаковать Зеал-Тора, чтобы уничтожить его, уничтожить этого мерзкого Предателя, вместилище Скорби — такой был план! Но вместо этого…

Стоп!

Но если я лечу в прошлое, то, быть может, есть смысл…

Идея, которая приходит мне в голову, настолько безумна, настолько невероятна, что в первый миг я пугаюсь её.

Но… Почему бы и нет?

Пожалуй, это мой единственный шанс всё исправить…

Закрыв глаза, я сосредотачиваюсь на двух образах и двух энергокаркасах — Творца и Зеал-Тора. Мне нужно найти, когда они были вместе — и выбрать самый первый момент, когда Отец и Сын были рядом…

К моему удивлению, стоит сосредоточиться на задумке, как временной поток вокруг замедляется. Большая часть картинок и образов на стенках «тоннеля» исчезают, и остаются всего несколько тысяч.

Какой же из них нужен мне? Рядом образы того, как Зеал разговаривает с Творцом, как они вместе создают Аквилу…

Нет, мне нужно дальше.

Стоит об этом подумать, как вдалеке вспыхивает яркая точка — и меня практически мгновенно притягивает к ней. Оказавшись ближе, я вижу, словно за стеклом, фигуру Творца, стоящую над большим резервуаром, в котором, ещё не пробудившийся, лежит он…

Первый Вечный.

Картинка полностью статична — Отец и Сын замерли на изумрудно-зелёной поляне, окружённой высокими деревьями. Зеал-Тор выглядит мирно спящим, и словно только и ждёт момента, чтобы очнуться.

— Кажется, это мой единственный шанс… — произношу вслух, уже приняв решение.

Судя по всему, Творец не подозревает, что я наблюдаю за ним безвременья. А значит, у меня может быть реальная возможность сделать всё так, чтобы он не успел помешать…

От осознания того, что я собираюсь совершить, от осознания того, что происходит, мне вдруг становится страшно.

Кто бы мне сказал, что всё обернётся именно так — не поверил бы… Но что уж теперь поделать?

Вариантов осталось совсем немного.

Я принимаю решение — и собрав в перчатках всю мощь Арканума, какая мне доступна, бросаюсь вперёд, пробивая «окно» в момент давнего прошлого. И едва касаюсь тонкой, разделяющей нас «плёнки» времени — освобождаю Силу доспеха, используя для этого все резервы жизненной и магической энергии, какие только во мне остались…

Это тяжело… Очень тяжело.

Это больно…Меня выворачивает наизнанку, выжимает, будто прачка — намоченную в реке тряпку. Кажется, что тело вот-вот лопнет от перенапряжения — но последним усилием воли я сохраняю рассудок, чтобы сделать то, что должен.

Я из ниоткуда появляюсь рядом с Творцом и лежащим перед ним Зеал-Тором. И всё-таки успеваю атаковать… Вырвавшаяся из Арканума мощь сжигает мне руки, плавит доспех на всём теле — и тугой струёй энергии бьёт в ложе первого Вечного…

БАХ!

Мощный взрыв грохает так, что закладывает уши. Во мне не осталось ни капли энергии — я был настолько сконцентрирован, чтобы нанести этот, последний удар, что выжал из себя и Арканума всю энергию, до крупицы.

Я опустошён — настолько, что даже не способен возвести простейший щит и закрыться от взрывной волны…

Но вместо меня это с лёгкостью делает Творец.

Его высокий и мощный силуэт, состоящий из бурлящей энергии, покрыт кристаллическими наростами, местами — постоянно трансформирующейся стихией. А пси-поле, которое окружает Его, настолько сильное, что я мгновенно начинаю чувствовать вину за содеянное…

Тот, кто создал этот мир, перехватывает дикую энергию, уничтожившую его первого сына. Он превращает её в закручивающийся столб, направляет в небо и с лёгкостью рассеивает.

А затем поворачивается и подходит ко мне.

Он склоняется, проводит рукой над обгорелым телом, обожжёным лицом, вызывая страшную боль своим магическим воздействием на мою искалеченную энергосистему.

— Ты не должен быть здесь… Тебя и твои вид ещё не создали… — тихо «произносит» он.

— З-з-знаю, — тяжело ворочаю я обгорелым языком. — Н-но ты-ы… Пой…мёшь… Он бы… Всё… Уничтожил…

Мне становится всё труднее удерживать себя в сознании и говорить осмысленно. Перед глазами мелькают образы людей, которых я любил, и которые любили меня. Жена, сын, друзья. Братья… Отец и мать…

Я вдруг вспоминаю всё — абсолютно каждую минуту, каждое мгновение своей жизни. И понимаю, что мне было, за что сражаться.

А затем приходит осознание того, что я умираю. Но также я уверен — всё, что было сделано — не зря… Я дал тем, ради кого стоит жить, новый шанс. И надеюсь — у них всё будет хорошо…

От Творца исходит целый спектр чувств — замешательство, недоверие, удивление.

— Почему ты убил моего первенца?

— В нём… Был… Изъян… — выдыхаю я, чувствуя, что это мои последние слова. — Не допус-с-с-скай… Ош-ш-ш-ши…бок… Ис-с-с-спользуй… Второй… Шанс.

Новая волна энергии, исходящая от Творца — но на этот раз мягкая и тёплая. Почувствовав её, я ощущаю, как боль отступает, а сознание становится таким лёгким, что я больше не могу его удерживать…

Последнее, что я вижу — как пеплом рассыпает моё изуродованное и обожжённое тело.

А потом всё затапливает яркий свет.

* * *

Я раскрываю глаза резко — словно от оплеухи. В первые мгновения не получается понять, что происходит, где я нахожусь, и как сюда попал…

Вокруг меня — изысканно отделанная комната. Спальня, если быть точным. Я на кровати, накрытой балдахином, у стен — шкафы и стеллажи с книгами. На полу дорогие ковры, под потолком — магическая люстра. Рядом с кроватью пара тумб, и…

— Ты чего? — раздаётся справа насмешливый голос. — Плохой сон?

Услышав эти слова, я резко поворачиваюсь на кровати — и молча смотрю на Айрилен, сидящую перед огромным зеркалом в шёлковом пеньюаре.

Айрилен! Это моя магесса! И она… В своём собственном теле⁈ И даже оба глаза на месте — вон как сияют знакомым фиолетовым оттенком!

Не отводя от неё взгляда, я смотрю на жену — боясь даже моргнуть, потому что думаю, что в этот момент она просто исчезнет, развеется как дым или грёзы…

— Хэл? — фыркает она. — Язык проглотил?

— Я… Ты…

Несколько мгновений я лежу всё также неподвижно, затем встаю с кровати, осторожно подхожу к жене и обнимаю сзади. Нос щекочет её жасминовый запах.

— Это правда ты… — с трудом сдерживая эмоции, произношу я, зарываясь в чёрные волосы своей магессы. — Как же я скучал!

— Во сне скучал? — улыбаясь, она разворачивается и целует меня. — Что же тебе там такое приснилось?

Она выскальзывает из объятий, накидывает на себя длинный халат, кидает мне брюки с рубашкой.

— Оденься, пожалуйста, слуги ждут.

Я выполняю её просьбу и едва натягиваю одежду, как Айрилен звонит в колокольчик, стоящий на прикроватной тумбочке. Двери в спальню распахиваются, и прежде чем я успеваю подобраться, готовый к нападению, в комнату вбегает синеглазый, черноволосый мальчуган пяти лет. За ним следуют две няньки, улыбающиеся и поклонившиеся при входе.

— Папа!

Он бросается на меня, и единственное, что остаётся — подхватить малыша.

О Боги! Это же…

Это мой сын⁈ Я видел его! Зеал-Тор, прикидывающийся Аулэ, показывал его мне в том «карманном» измерении!

Неужели… Неужели всё это — мои посмертные грёзы?..

— Доброе утро, Кэлхар, — улыбается Айрилен, подходя к нам и целуя мальчишку в лоб, а затем взъерошивает его непослушные волосы. — Хорошо спал?

— Не, — морщится тот. — Плохие сны снились…

— Ну точно — второй отец, — картинно вздыхает жена.

— Пап, — мальчишка заглядывает мне прямо в глаза, — А ты возьмёшь меня в главный дворец сегодня⁈

— К-куда? — запнувшись, переспрашиваю я.

— Ну… К Нему! — чуть понизив голос спрашивает Кэлхар. — Когда уже можно будет с Ним встретиться⁈

— У тебя вся жизнь впереди, — заявляет Айрилен. — Рано тебе ещё представать перед Творцом — сначала научись искру контролировать!

— Ну ма-а-ам!

— Никаких споров! — сверкнув глазами, заявляет Айрилен. — Подожди меня на террасе несколько минут, хорошо? И отлепись от отца хоть на мгновение! Хэл, если не хочешь опоздать — тебе пора собираться.

Я передаю ей мальчишку, всё ещё не веря, что всё происходящее — реальность. Но всё же следую совету жены и начинаю одеваться в уже приготовленный молчаливыми слугами костюм.

Более того — в сознании потихоньку начинает пробуждаться память. Не о том, что творилось буквально несколько часов назад. Нет, об этих ужасах я помню прекрасно, но вместе с тем, есть будто ещё один пласт моей жизни.

Тот, в котором я не пытался обуздать тёмную магию, не бежал из дома в Академию Верлиона, не вступал в имперское войско и не становился тёмным властелином, не вёл войну со своей родиной, не управлял Арканумом, не сражался с Порождениями Этерниума, не переносился на Западный континент, не участвовал в войне Анклавов и не сражался с Зеал-Тором…

Этот «второй» я даже не представлял, о чём думает «первый»…

Так странно…

Закончив с гардеробом, я касаюсь Источника и понимаю, что мой магический резерв просто невероятен — куда больше, чем был раньше, даже когда я пользовался Арканумом…

В памяти пробегает «вторая» жизнь — и я слегка хмурюсь, не зная, как реагировать на такие разрозненные воспоминания.

— Нервничаешь? — спрашивает переодевшаяся в белоснежное платье, перевязанное алым поясом, Айрилен.

— С чего бы? — я стараюсь казаться невозмутимым, боясь разрушить эту хрупкую иллюзию счастья…

— Ой, мне можешь не врать, — вполголоса фыркает она. — Я же вижу, ты весь как на иголках.

— От тебя ничего не скрыть.

— И не надо — я всегда готова тебя поддержать, — жена целует меня в щёку. — Не стоит переживать, дорогой — Он явно собирается наградить тебя за союз с Восточным материком. Только подумать — ты единственный, кому удалось объединить такие разные страны в Анклав и достичь настолько высокого уровня договорённостей! Ладно Империя — но кочевники, северяне и халифат!

— Хмф… — не знаю, что на это ответить.

Она критически осматривает меня, поправляет камзол на плечах и удовлетворительно кивает:

— Не эталон стиля, но… Думаю, вполне достойно.

Она бросает взгляд на настенные часы и хмурится:

— Пора выдвигаться, Хэлгар. Не стоит опаздывать на такие важные встречи.

— Да… Хорошо. Где… Где мне потом вас искать?

— Что за странные вопросы? — смеётся Айрилен. — Мы будем тут, размещать твоих гостей.

Бросив взгляд на сына, гоняющегося по просторной террасе за хвостом Хама, удирающего от мальчишки, я вздрагиваю. И этот здесь⁈

Словно почуяв моё внимание, зверь подмигивает мне, и снова с лёгкостью уворачивается от хохочущего Кэлхара.

— Я люблю тебя, Айрилен, — поворачиваюсь я к жене. — Больше жизни.

— И я люблю тебя, Хэл, — улыбается она, и я вижу, как на щеках жены проступает румянец. — Возвращайся поскорее. Может быть, закончив с делами пораньше, мы улизнём на островной домик, как тебе такое предложение?

В глазах моей магессы блестят озорные огоньки, и я лишь улыбаюсь:

— Так и сделаем.

Дом у меня оказывается огромным — настоящий замок. Спускаясь с третьего этажа, я прохожу по богато отделанным коридорам и удобно обустроенным магией комнатам. Из кухни тянет сотней приятных запахов, целый штат поваров что-то оживлённо обсуждает и готовит. Слуги наводят последний лоск в комнатах и с улыбками кланяются мне.

Хм… Забавно, что я помню всё об этой «второй» жизни — но о сегодняшних планах и загадочных «гостях» — ничего…

К чему бы это?

У входа в особняк, в огромном, превращённом в парк дворе, меня уже ждёт летающая повозка — похожая на те, которыми мы пользовались в Свободном Анклаве, но куда… «Продвинутее»

Это целая летающая карета с отдельными наружными местами для воинов, управляющего и грузовым отсеком. Её окружают шестеро гвардейцев, закованных в магическую броню — и каждый из этих ребят в два раза выше меня.

Ну и рост!

— Кхагар, — почтительно склоняется главный из них, с богато украшенным доспехом и плюмажем на шлеме. — Нам приказано сопроводить вас во дворец.

— Ожидаются опасности? — небрежно спрашиваю я, впрочем, готовый к любым сложностям.

Но мой вопрос ставит гвардейцев в недоумение.

— Нет, господин, разумеется, нет. Это просто часть церемониала.

— О, прекрасно, — улыбаюсь я. — В таком случае — в путь.

Внутри «кареты» очень удобно — мягкие диваны, ремни безопасности, много места, прохладительные напитки в специальном баре и, что немаловажно — огромные панорамные окна, через которые открывается прекрасный вид на Катай — столицу Единого Анклава.

Да, я знаю, что в этой моей жизни нет трёх Анклавов — есть один, которых охватывает целый континент…

Город поистине прекрасен — белоснежные здания, широкие проспекты, огромные парки, монструозные памятники, необычные архитектурные изыски, каналы, пронзающие город, мосты, невероятных размеров порт, магические башни…

Справа проносятся остроугольные здания Клина — тут заседает городской совет. Слева возвышается огромная башня Велар, кажущаяся ещё массивнее оттого, что располагается на искусственном холме. Подо мной тянутся тяжёлые ветки монорельса — из каждого района города они ведут к главному Дворцу, и с высоты птичьего полёта Катай напоминает огромный круг, испещрённый ровными прямыми линиями по горизонтали, вертикали и диагонали.

В городе кипит жизнь, народ на улицах волнуется, среди белоснежной архитектуры «разлито» множество ярких цветов.

Все готовятся к празднику Мира, к заключению великого договора, который соединит под протекторатом Творца оба континента…

Меж тем, мы приближаемся к точке назначения.

Я узнаю это место. Узнаю этот огромный храм, рядом с которым сражался с Зеал-Тором. Казалось бы — совсем недавно, но одновременно с этим внутри меня есть такое ощущение, что этого никогда не было…

Нам уступают дорогу прочие летательные платформы, и мой транспорт останавливается у огромных магических врат, ведущих во внутренние помещения. В них меня проверяют, «сканируют», а затем, пройдя эту арку, я чувствую вокруг лёгкое покалывание магии.

Моя карета преображается, «обтекает», трансформируется в небольшую открытую платформу, которая плывёт по воздуху сквозь огромные, прекрасно отделанные помещения.

Кристаллические залы, вертикальные коридоры с летающими платформами, огромные парки, галереи — и всё заполнено сотнями, тысячами людей, над которыми я пролетаю и каждый из которых, видя меня, склоняется в уважительном поклоне.

Огромные гвардейцы, которые сопровождают меня вглубь этого комплекса, останавливают нашу платформу у ещё одних огромных золотых ворот — размером с двадцать, наверное, человеческих ростов…

— Кхагар, — уважительно произносят они, склонив головы, опускают платформу перед воротами и, дождавшись, пока я сойду, улетают обратно.

Когда я остаюсь один, створки с гулким звуком открываются. Изнутри бьёт слепящий свет, и шагнув внутрь, я чувствую, как его тепло затапливает мою ауру.

Это приятное ощущение… Как отеческая любовь…

Когда свет рассеивается, я вижу, что оказываюсь в знакомом месте — открытая круглая площадка, подпёртая огромными колоннами и укрытая куполом, под которым пульсирует внушительных размеров энергетический сгусток.

Но на этот раз площадка вздымается не над только что созданной долиной, а над прекрасным городом, над которым я пролетал несколько минут назад…

А рядом с краем этого зала стоит Он.

Творец…

Он всё такой же невероятный — огромный, вчетверо выше меня, дух необъятной силы, закованный в изменяющуюся броню и стихии.

Я испытываю истинное благоговение, оказавшись рядом с ним — но при этом осознаю, что единственная причина, по которой он вообще здесь — это я.

Точнее — мои действия.

— Ты прав, Хэлгар.

Слова раздаются прямо в голове, но я уже привычен к такому.

— Владыка, — склоняюсь в глубоком поклоне, как того требует этикет. — Не ждал увидеть вас снова.

— Понимаю. Зато я ждал. Долгие тысячи лет ждал, когда же, наконец, мы встретимся с тобой — с «тем» тобой, который вспомнит всё…

Я подхожу чуть ближе и встаю рядом с Творцом, едва дотягиваясь макушкой до середины его бедра. Перед нами — прекраснейший из всех городов, что я когда-либо видел…

И я чувствую, что считаю его своим домом.

— Не могу сказать, что понимаю, о чём вы. Почему я здесь? Это сон? Предсмертные грёзы? Ваш подарок, чтобы я мог уйти спокойно?

— Нет.

— Получается — всё это реально? — стараясь, чтобы мой голос не дрожал, спрашиваю я.

Хотя на самом деле жажду узнать, что моё предположение — верно.

— Да.

— Но… Как⁈

— Ты вернулся в прошлое, Хэлгар. И изменил его — в одном, самом важном моменте. Используя дарованное тебе время, ты прошёл сквозь временной поток — и сделал то, что посчитал нужным. Уничтожил моего первенца.

— Я…

— Ты поступил верно, Хэлгар, — в «голосе» Творца нет раздражения или злости. Лишь отеческая любовь. — Перед самой смертью я просканировал твоё сознание и увидел, что произошло с того момента, как я произвёл Зеал-Тора до момента, когда ты его убил. Данных было достаточно для того, чтобы я принял верное решение и… Отложил создание своих детей.

— Но почему я жив? Я ведь использовал всё то время, что мне даровали визионеры? Они хотели, чтобы я встретился с Тобой, и что-то передал… В чём-то убедил?

— Визионеры ведут свою игру — точно также, как и Скорбь. Просто… По разные стороны баррикад, как говорите вы, люди. И их не особо волнуют детали произошедшего. Они хотели, чтобы Эдейра сохранилась — по своим причинам. И ты дал им это — пусть и поступив иначе, не так, как они предполагали.

— Ясно, — не совсем понимая, что он имеет в виду, я всё же киваю. — Но всё-же — почему я жив?

— Это твоя награда, — просто отвечает Творец. — Ты получил то, чего так страстно желал. Не власть, не силу, которую хотели бы те, кто оказался бы на твоём месте. Ты просто хотел жизнь — и даже не для себя, а для своих любимых! И они её получили — вместе с тобой. Жизнь, которой ты был лишён — и будучи Ирандером, и будучи Хэлгаром. Спокойная и счастливая. Радостная, достойная, окружённая любовью близких людей.

—…Будучи Ирандером? — не понимаю я. Меня ещё во время последнего разговора с Беренгаром покоробили его намёки, и сейчас, получив возможность прояснить их, я ухватился за эти слова.

— Да. Ты и есть Ирандер, Хэлгар.

— Я его Творение, да, но…

— Это не совсем так. Время — сложная субстанция, кхагар. Ирандер создал тебя, будучи заражённым Зеал-Тором, как сосуд для своей души. Но при этом он уже являлся тобой, а ты — им.

— Не понимаю.

— То твоё видение, в котором ты сражался с Зеал-Тором в теле Ирандера, перед тем как перемеситься в прошлое — это не видение, Хэл.

— ЧТО⁈

— Ты БЫЛ там. Ты БЫЛ Ирандером. Ты ПОЛУЧИЛ мою силу. И это ТЫ противостоял моему первенцу. ТЫ выиграл то сражение.

— Как это возможно⁈

— Временные парадоксы, — Творец разводит огромными ручищами. — Закольцованность определённых событий и причино-следственной связи. Не создай тебя Ирандер — ты бы не смог перенестись в прошлое и занять его тело. И наоборот.

— Даже не знаю, как в это поверить… — тихо произношу я, однако нутром понимаю, что всё сказанное спокойно может быть правдой.

— После всего, что ты видел? После всего, через что прошёл? — «усмехается» Он. — Хотя, надо признать, эти движения времени поразили и меня… Не думал, что такое вообще возможно… Но ты как-то это сделал…

— Так что, мы вернулись назад? Умершие воскресли, разрушенное восстановилось?

— Не совсем. Как я уже говорил, есть некие парадоксы, в которые, полагаю, нам с тобой вникнуть просто не получится… Просто потому, что визионеры ничего мне не объяснили. Они получили возможность, которую ты им дал — и куда-то исчезли, создав новую временную линию и уничтожив старую. А я… С того момента, как мы с тобой говорили, прошло почти сто тысяч лет, Хэлгар.

Я снова молчу какое-то время.

— А кажется — что всего несколько часов…

— Разумеется. Ведь, по сути, тебя эти сто тысяч лет не существовало. История… Началась заново. И я, как ты и просил, не стал допускать ошибок, которые допустил в прошлом. Не стал создавать Зеал-Тора. Прочие мои дети всё также существуют, и все эти тысячи лет помогали вам, людям. Я подумывал не создавать и их — но в таком случае и человечества просто не возникло бы. Собственно, подобные расхождения, конечно, имеются, и во многом. Но большей частью — в лучшую сторону.

Он указывает на прекрасный город, и я согласно киваю.

— Значит, кто-то не родился? Кого-то, кого я знал из прошлой жизни, может не быть?

— Верно. Но большей частью — всё осталось, как было. Особенно — для тебя. В качестве награды от визионеров.

— О чём вы?

— Взгляни.

У меня в руке появляется «око сардуора» — почти такое же, какое было, когда я путешествовал по землям дженгеров…

— Посмотри туда, — Творец указывает на порт. — Видишь огромный корабль с гребным колесом у одного из правых причалов?

Я подношу подзорную трубу к глазу, нахожу указанный Творцом корабль — и едва не роняю «око» на каменные плиты пола.

С трудом сглотнув, смотрю сначала на Него, а затем снова перевожу взгляд на причалы.

С корабля только что сошли отец и мать… Невероятно! Не может быть! Робб, Норман! Они, улыбаясь гвардейцам, садятся в летающую карету и поднимаются в воздух…

Так вот о каких остях говорила Айрилен!

Я поражён настолько, что не могу проронить ни слова — и даже оторвать подзорную трубу от глаза не могу — потому что вижу всё новые и новые знакомые лица…

Давно потерянные Тормунд и Иссель! Сейран с нахаром, Торс и его охотники! Даже Дум-Дум, помогающий разгружать огромные ящики! Блик, Коряга, Пек!

И знакомые мне люди всё продолжают и продолжают сходить с корабля!

— Это невероятно… — я едва могу выдохнуть. — Невероятно!

— К сожалению, вернуть всех, кого ты знал и любил, оказалось невозможно. Изабель, Беренгар, некоторые твои сослуживцы… Часть тех, кого ты встречал, и вовсе не родились, но… Я сделал всё, что мог.

Беренгар и Изабель… Жаль… Как же жаль, что им второго шанса не досталось… Подруга детства и старик, ставший моим учителем, на мгновение встают передо мной прирачными силуэтами и рассеиваются, как дым на ветру.

На глаза наворачиваются слёзы, и я с трудом сдерживаю их, всё ещё немного боясь, что сейчас всё это развеется, и мир поглотит темнота…

— Не стоит переживать, Хэлгар, — «улыбается» Творец. — Всё, что ты видишь и ощущаешь — происходит взаправду. И, на самом деле, это не все подарки, которые мы для тебя приготовили.

— Мне больше ничего не нужно.

— Может быть, столько времени пообщавшись с людьми, я начал лукавить, — признаётся Он. — Это нужно мне.

— Что вы имеете в виду? — я, наконец, отрываюсь от разглядывания причалов и поворачиваюсь к Творцу.

— Я потерял первенца — но взамен обрёл множество других детей. Вас. Вы, люди — все мои дети. Каждый из вас. И вы… Весьма самостоятельны. Ты — отличный пример этого, Хэлгар. И теперь, дождавшись твоего «возвращения», я с чистой душой могу сказать, что вам не требуется пастырь.

— Звучит так, будто вы…

— Да, Хэлгар, ты правильно понял. Я собираюсь покинуть Эдейру. Я — и трое Вечных. Мы сделали то, что должны были — мир и созданий, которые способны сами предопределять свою судьбу. И я знаю, что на вас можно оставить моё творение. В частности — на ТЕБЯ, Хэлгар.

Я вздрагиваю от этих слов.

— Не думаю, что могу справиться с такими… Обязанностями, какие исполняете вы… Защищать Завесу, руководить целым миром…

— У тебя получится — я видел, какой у тебя богатый опыт. Не всегда положительный, но… Как я уже сказал — вы самостоятельны. А значит — способны управиться и без моих указаний. А что касается Завесы — не переживай. Создав новую временную линию, визионеры получили возможность перенести Эдейру куда-то… За пределы астрального моря. Скорбь сюда высунуться не может, для жизни ей нужен астрал. Собственно — как и визионерам. Так что, как только мы покинем Эдейру — вас никто и никогда не побеспокоит.

Некоторое время мы молчим.

— Звучит совершенно невероятно… И куда вы отправитесь?

— Творить новые миры. Создавать жизнь — как я и планировал.

Снова молчание.

— Ну так что, Хэлгар? Ты согласен?

— У меня и выбор есть⁈ — искренне удивляюсь я.

— Разумеется. Ты полностью свободен.

— Я… — на несколько мгновений я теряюсь с ответом. — Я согласен.

— Прекрасно. Рад, что я в тебе не ошибся.

В следующий миг сверху опускается тот самый шар пульсирующей энергии и окутывает меня. Мгновение — и концентрированная Сила впитывается в мои клетки, раздувает пламя Источника и расширяет энергоканалы так сильно, что на несколько секунд я забываю, как дышать…

Настолько невероятную мощь ощущаю в теле…

— Используй мой дар с умом, — произносит Творец. — Все, кто нужно в Анклаве, уже знают, что у них новый правитель — и скажу по секрету — они этому очень рады. Празднества устроишь сам, если захочешь, юридическую возню также оставлю на тебя. И ещё… Спасибо тебе, Хэлгар. За всё.

Яркая вспышка — и по площадке прокатывается мощная воздушная волна, а Творец, только что стоящий рядом со мной, исчезает.

Я уже не ощущаю его присутствия на Эдейре, и какое-то время, улыбаясь, продолжаю стоять у самого края, разглядывая мир.

Мой мир.

Конец

* * *

Большое спасибо всем, кто прошёл этот путь до конца вместе с Хэлгаром! Надеюсь, вам это понравилось также, как и мне!

Отдельное спасибо моим постоянным читателям, которые находили неточности, опечатки и ошибки, которые строили разные теории и обсуждали происходящее — без вас эта книга не получилась такой, какой стала!

Спасибо Андрею Еслеру, который подкинул мне первоначальную идею этого цикла — о парне, который сын генерала СВЕТА, но на самом деле наследник ТЁМНОГО ВЛАСТЕЛИНА!) Пока мы с ним обсуждали это, было много интересных моментов, от некоторых из них пришлось отказаться по тем или иным причинам. Так, например, вторую и третью книги герой должен был проходить в шлеме, не снимая его, чтобы никто не видел, что он стареет, используя тёмную магию)

Ну и конечно, самое больше спасибо моей музе — Кире Иствуд. Мало того, что она вдохновляла меня, так ещё и вычитывала целых 4 книги подряд! И давала ценнейшие советы касаемо изначально корявого поведения персонажей. Не все из них я принял, но поверьте, после её прочтений текст стал куда чище и лучше, чем был изначально.

Увидимся на страницах новых книг — рассчитываю, что это произойдёт уже осенью! Не ранней — но и не поздней, надеюсь)

Nota bene

С вами был Цокольный этаж(через VPN), на котором есть книги. Ищущий да обрящет!

Понравилась книга?

Наградите автора лайком и донатом:

Не время для героев. Том 6

Оглавление

Глава 1 — начало конца

Глава 2 — обманный маневр

Глава 3 — затянувшийся план

Глава 4 — ритуал

Глава 5 — нигде

Глава 6 — башня

Глава 7 — интерлюдия 3: связь

Глава 8 — не время для смерти

Глава 9 — возвращение

Глава 10 — сумрачные земли

Глава 11 — беренгар

Глава 12 — правда. часть 1

Глава 13 — правда. часть 2

Глава 14 — пылающий анклав

Глава 15 — пока меня не было

Глава 16 — небесный град

Глава 17 — интерлюдия 4: обман

Глава 18 — сын

Глава 19 — дерзость

Глава 20 — что делать?

Глава 21 — вечная битва

Глава 22 — конец

Nota bene