Профиль перуанского бандита [Густав Эмар] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (10) »
ГЛАВА II Путешествие
Знакомство быстро завязывается между мужчинами ровесниками; моему новому товарищу и мне, нам обоим не было и пятидесяти лет. Между нами завязалась живая беседа и не проехали мы и десяти минут вместе, как уже мы знали один о другом все, что мы могли знать. Дон Дьего Рамирез, так назывался молодой человек, был сын богатого гачиандеро в окрестностях Лимы. Как единственный сын он был воспитан своим отцом, который обожал его. Год или два он служил офицером в Перуанской армии; но строгая дисциплина скоро надоела ему; он вышел в отставку для того, чтобы заняться оптовой торговлей. В то время он ухаживал за прелестной молодой девушкой в Лиме, по имени донна Круз де Табоада, на которой хотел жениться. И теперь, с целью ускорить приготовления к свадьбе, он, несмотря на предупреждения, что дороги были не безопасны, решился присоединиться ко мне, чтобы скорее прибыть в Лиму. – Ах!.. – сказал я ему, заметив только тогда, что он не был вооружен. – Чем станете вы защищаться в случае, ежели нас атакуют? – Ба! – ответил он мне, улыбаясь. – Разве здесь есть разбойники? Неужели вы боитесь их, дон Густаво? – Конечно, я боюсь их, – ответил я, – но видите ли вы, когда понадобится, – добавил я, показывая свое оружие, – я могу им ответить. – Как, вы станете защищаться? – Я думаю, – возразил я. – А если они убьют вас? – Не думаю! – сказал я. – Ваши перуанские разбойники, я убежден в этом, не так жестоки, как хотят казаться. Я видел и не таких; но я еще жив. Дон Дьего бросил на меня странный взор и промолчал. Спустя пять минут, мы прибыли в довольно бедную корчму, которую туземцы называют Легуа, то есть место, потому что она находится на полпути из Калао в Лиму. Эта корчма пользовалась здесь, справедливо или нет, пресквернейшей репутацией, которую ее положение близ густого леса несколько оправдывало. На опушке этого пресловутого леса, служившего неприступным убежищем для бандитов, по рассказам, останавливали и убивали путешественников. Очевидно было, что хозяин этой корчмы был в сговоре с сальтеадорами. Этот человек был хитрый и пронырливый индеец, который до сих пор умел так хорошо принимать все меры предосторожности, что несмотря на то, что полиция знала об этом сговоре, ей никогда не удавалось уличить его, и она поневоле должна была оставлять его на свободе. Подъехав к корчме, дон Дьего, остановив свою лошадь, соскочил с нее и весело сказал мне: – В ожидании, пока нас не зарежут, недурно было бы выпить чего-нибудь, как вы думаете? С этим я не мог не согласиться. Я также сошел с лошади и вошел в корчму с притворным спокойствием, в сущности же, сознаюсь, я сильно струсил. – Держи лошадей, плут, – грубо сказал дон Дьего арьеро, который подошел ко мне и хотел что-то сказать. Бедняга потупил голову с испугом и остался на дворе. Внутренность трактира отвечала внешности и действительно походила на притон. В темной и низкой зале, за хромыми столами, сидело семь или восемь человек подозрительной наружности, попивая водку, они ругались как язычники и играли в монте; но на столе перед ними ничего не лежало. Когда мы вошли, они украдкой оглядели нас, что мне показалось очень дурным предзнаменованием. Я должен сознаться, что тогда горько раскаивался в своей неосторожности, с какой бросился один в этот притон. Но отступать уже было невозможно; надо было взять смелостью; я так и поступил. В то время, как дон Дьего приказывал трактирщику подать нам два стакана водки, я свернул сигаретку и подошел к игроку, у которого попросил огня. Этот человек поднял голову с удивлением и некоторое время всматривался в меня, как будто не понял моей просьбы. Наконец он решился вынуть из своего рта сигару и подать ее мне. Я спокойно закурил свою сигаретку и возвратился к моему попутчику. – Ну! – сказал я дон Дьего, остановив его в то время, когда он хотел выпить. – У нас во Франции так водится, что когда мы пьем с человеком, которого мы уважаем, то мы чокаемся своим стаканом об его стакан и пьем за его здоровье; это вроде освящения дружбы, которую мы питаем к нему. – Не хотите ли вы, любезный дон Дьего, – продолжал я, протягивая свой кубок, – выполнить этот обычай моей родины? Молодой перуанец слегка покраснел; но тотчас же опомнился. – Хорошо, – сказал он, чокнувшись своим стаканом об мой, – за ваше здоровье, дон Густаво. – За ваше здоровье, дон Дьего! – ответил я. И я опорожнил свой стакан. Когда я оборотился, игроки исчезли; они вышли так тихо, что я не заметил. – Теперь, – сказал молодой человек, – мы можем, мне кажется, продолжать наш путь. – Как вам угодно, – ответил я, бросив два реала на стойку. Несмотря на все уверения и насмешки дона Дьего, я проехал через лес, держа в руках пистолеты на всякий случай. Между тем, несмотря на то, что я слышал в чаще таинственный шорох, ничто не подтверждало моих опасений, и это весьма подозрительное место я- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (10) »
Последние комментарии
13 минут 3 секунд назад
3 часов 54 минут назад
4 часов 15 минут назад
5 часов 9 минут назад
8 часов 8 минут назад
8 часов 9 минут назад