Дети Индии [Упендранатх Ашк] (fb2) читать постранично, страница - 3

сидит в своей хижине и плачет: сегодня праздник, а у нее в доме ни зернышка, только мрак да отчаяние. Был бы жив Абид, разве так встречали бы они этот день? И кому он нужен, этот проклятый праздник? Нет, в ее доме никто не звал его. Пожалуй, только Хамид! Умер ли кто, жив ли — ему пока все равно. На сердце у мальчика светло, жизнь для него полна радости и надежд. И никакое несчастье не устоит перед сияющим взором мальчугана.

Хамид прибежал домой:

— Не бойся, бабуся, я вернусь раньше всех. Не бойся!

Но на сердце у Амины неспокойно. Все деревенские дети идут со своими отцами, а у Хамида только бабушка. Как его отпустить одного на ярмарку? Вдруг потеряется в толпе? Нет, Амина так его не отпустит. Ах, голубчик! Да как же он пройдет целых три коса? Ведь он в кровь изобьет ноги. Башмаков-то нет! Она сама понесла бы его на руках, но кто же тогда будет готовить праздничное угощение? Были бы деньги, так на обратном пути купила бы все необходимое и быстро приготовила. А ей раздобывать еще надо. Надежда только на то, что кто-нибудь взаймы даст. Недавно ей повезло: подработала шитьем. Получила восемь анн^[6]. Эту монету в полрупии она берегла к нынешнему празднику как зеницу ока. Но вчера пристала молочница… Что тут будешь делать? Пришлось отдать долг. Мальчик и так ничего хорошего не видит, нельзя же отказать ему и в молоке. Хоть на две пайсы да надо брать. И осталось сейчас у Амины всего две анны. Три пайсы из них — у Хамида в кармане, остальные пять — у нее в узелке. Вот и весь капитал. А праздник-то какой!.. Ид!.. Аллах милостивый, спаси и помилуй!.. Придет и жена дхо́би^[7], и жена цирюльника, и жена метельщика, и жена ювелира. Всех надо угостить, притом как следует, не то обидятся. Впрочем, разве спрячешься от них? Да и что толку прятаться? Такой праздник раз в году бывает. Живи честно, и судьба к тебе будет милостива. Перебьются как-нибудь и теперь. Дай только бог здоровья мальчику!

Наконец все собрались и двинулись из деревни. Среди других ребят шел и Хамид. Дети то гурьбой убегали вперед, то останавливались где-нибудь под деревом, поджидая остальных. «И почему эти взрослые так медленно ползут?» — негодовали они. У Хамида на ногах словно выросли крылья. Разве он мог устать?

Скоро и город. По обеим сторонам дороги тянулись сады богачей, огороженные каменными стенами. На ветках деревьев — плоды манго и личи. То и дело кто-нибудь из ребят поднимал с дороги камень и бросал его, стараясь сбить манго. Тут же из сада с руганью выбегал садовник, но мальчики обычно были уже далеко и весело смеялись над своей шалостью.

Начались высокие дома. Вот суд, вот клуб, вот колледж… Сколько ребят, наверное, учится в таком большом колледже!.. Но там не только ребята. Есть и взрослые. Правда… У них усы, огромные-преогромные!.. Такие старые, а все еще учатся… Сколько же можно учиться?.. И что они будут делать, такие ученые?.. В деревенской школе, куда ходил Хамид, училось несколько взрослых парней. Глупые такие, бездельники. Им каждый день от учителя доставалось… Вот и здесь, наверное, такие же учатся…

— Я слышал, что в клубе колдуют… — обратился Хамид к приятелям. — Говорят, там черепа покойников бегают и еще представления разные бывают, только никого туда не пускают… Там по вечерам са́хибы^[8] играют… Взрослые люди, с бородами, с усами, а играют… И мэм-сахибы^[9] тоже играют. Правда, правда!.. Моей бабушке, если дать это самое… как ее… ра-а…ке-е…тку, так она за нее и взяться-то не сумеет. Как размахнется, так и упадет…

— А моя мать и поднять ее не сможет, клянусь аллахом! — сказал Махмуд.

— Ну, что ты! А сколько она муки́ перемалывает! — возразил Мохсин. — Подумаешь, маленькую ракетку не поднять! Сколько кувшинов воды она за день переносит! Пять штук только одной буйволице нужно. Если бы какой-нибудь мэм-сахиб пришлось хоть один кувшин принести, у нее, наверное, в глазах бы потемнело.

— А все-таки бегать она не может и прыгать тоже! — упорствовал Махмуд.

— Прыгать, верно, не может. А вот когда она узнала, что наша корова отвязалась и забрела на поле старосты, то так побежала, что я и догнать ее не смог. Вот как! — заключил Мохсин.

Идут дальше. Начали попадаться празднично разукрашенные лавки торговцев сластями́. И кто только ест все это?..

— Посмотрите-ка, в каждой лавке горы сластей! — воскликнул один из мальчиков. — Мне рассказывали, что по ночам их покупают джинны^[10]. Отец говорил, что джинны в полночь в каждой лавке забирают все, что осталось. А платят настоящими деньгами, совсем такими же…

— Откуда же джинны берут настоящие деньги? — усомнился Хамид.

— Думаешь, у джиннов мало денег? — не замедлил ответить Мохсин. — У кого захотят, у того и возьмут. Ведь им даже железные двери нипочем. У джиннов и драгоценных камней много. Тем, кто им угодит, они дарят корзины бриллиантов… Они что хочешь могут: вот сейчас он здесь, а через пять