Призрак из забытых [Анастасия Стеклова] (fb2) читать постранично, страница - 2

спит", — решил Мишка.

Сначала мальчик решил, что эта Ярослава ему вообще померещилась, но, когда он на следующий день зашёл к Фатиме, то услышал странные, но красивые звуки. Это Ярослава играла на флейте, вынутой из футляра — единственной вещи, что была при ней помимо телефона и наушников.

Она даже не отреагировала на Мишку: флейта была для неё сосредоточием всего сущего в мире. Она бы и дальше игнорировала мальчишку, если бы не вмешалась Фатима.

— Слава, познакомься с Михой. Он мой хороший друг.

Ярослава тут же вернулась из мира грёз в реальность, и этот переход её не обрадовал.

— Я уже име-имела счастье бы-быть с ним зна-знакомой. Если хо-хотите поговорить, я мо-могу уйти.

И она действительно ушла в дальнюю комнату и надела наушники.

Отношения у них не заладились. Ярослава при Мишке всегда слушала музыку и игнорировала все его попытки заговорить с ней. Телефон у неё был старенький, и когда Мишка случайно заглянул в её плейлист, то увидел, что там одни старые песни, некоторые ещё его родители до сих пор слушали.

— А ты ничего нового не слушаешь? Ну вот про малиновую ладу?

— Не зна-знаю такого, — отмахнулась девочка.

Да и Фатима теперь стала не такой гостеприимной, и на лице её было беспокойство и растерянность. Она даже бросила расписывать чашки. Мотя тоже всё чаще сидела под кроватью.

Раз мама зашла на кухню и обнаружила, что Мишка стоит у плиты на табурете и мешает ложкой молоко в железной чашке.

— Миша!

Плита выключена, молоко снято, мальчик чешет затылок.

— Ты чего тут удумал?!

Мишка пожал плечами.

— Хотел сделать сладкое молоко...

Мать, готовившая было гневную тираду, вдруг передумала кричать и вместо этого спросила:

— Тебе его действительно так хотелось?

Мишка кивнул.

— После того как появилась эта Ярослава, Фатима теперь не очень радостная и не готовит сладкое молоко.

— Вот как?

Мишка вместо ответа шаркнул ногой по плитке.

— А кто такая эта Ярослава? Я что-то её во дворе не вижу.

— А она не выходит, когда там другие ребята гуляют. Она дома сидит, музыку слушает или на флейте играет. Она вообще не хочет со мной разговаривать. — Мишка устремил на маму свои чистые васильковые глаза. — Мам, а знаешь, мне её почему-то жалко. Её как будто кто-то обидел, очень сильно.

Дождь зарядил с самого утра. Мишка весь день сидел один дома, а под вечер не выдержал, взял зонтик и вышел во двор. Было пусто, даже куры не гуляли.

Ярослава сидела на лавочке. Как обычно в чёрных чулках, юбке и футболке с "Королём и Шутом". Без зонта. Обратив лицо в небо. Пресные капли дождя стекали по её щекам, скользили вниз с подбородка на шею и исчезали под футболкой. Мишке показалось, что она плачет, как дождевая тучка.

Глаза Ярославы были закрыты. Она открыла их, когда почувствовала, что на неё больше не капает. Мишка стоял перед ней, высоко подняв худенькую ручку с зонтом.

— Да-да ты че-чего, не-не надо...

— Ты промокнешь, — просто сказал Мишка.

— Ни-ничего. Мне при-приятно что-то чу-чувствовать.

— Если промокнешь — заболеешь. Так говорит моя мама. Лучше иди домой, и Фатима даст тебе горячего сладкого молока.

— Я не-не хочу. Ко-когда ещё по-пойдёт такой тёплый до-дождь?

Мишка задумался.

— Наверное, на следующей неделе. Или в следующем году. Но когда-нибудь точно пойдёт. А так ты простудишься.

Ярослава задумалась.

— А когда дождь, ребята не гуляют? И Стёпка тоже?

— Стёпка в дождь с отцом на рыбалку ходят. У них лодка есть, она здесь, но они её не берут.

Ярослава тут же встрепенулась и посмотрела в лицо Мишке, глаза её загорелись.

— Лодка, говоришь, есть?

— Ага. Надувная, в сарае. Стёпкин папа его эллингом называет.

Девочка вскочила.

— По-подожди, я сейчас.

Она забежала в подъезд и вскоре вышла оттуда, в кармане юбки у неё что-то звенело.

— По-пошли посмотрим на-на лодку.

— Но Стёпкин папа...

— Не-неважно, за спрос де-денег не берут! Ну, ты-ты идёшь и-или струсил? — Она легонько пихнула мальчишку локтем в плечо.

Настроение у Ярославы улучшилось необыкновенно, и Мишка был рад этому, потому и пошёл за ней, чтобы она снова не расстроилась.

— А вот здесь призрак девочки живёт, Стёпка говорил, — сообщил мальчик, когда они прошли мимо курятника.

— А-ага, — сказала Ярослава. — Только там де-дед. Слы-слышал?

И она напела:

"Был дед да помер,

Слепой и жутко злой,

Никто не вспомнил

О нём с зимы холодной той.

Соседи не стали

Его тогда хоронить,

Лишь доски достали,

Решили заколотить

Дверь и окна…"

— Страх какой! — поёжился Мишка.

— "Мне больно видеть белый свет, мне лучше в полной темноте!" — жутко взвыла Ярослава. — "Я очень много-много лет мечтаю только о еде!" На-нашёл о чём ме-мечтать!

Они были уже у "эллинга", и девочка ковырялась чем-то в замке.

— Это у тебя ключ? — спросил Мишка.

— Д-д-да-да, клю-ключ...

Они вошли в сарай, и Ярослава включила фонарик. Лодка стояла надутая, накрытая брезентом, который девочка тут же сдёрнула.

— Кла-классная ло-лодка! Тыщ три-тридцать наверное сто-стоит! — прокомментировала она.

Мишка пытался закрыть