Вкус блаженства [Элоиза Джеймс] (fb2) читать постранично, страница - 7

желала Имоджин счастья. Последние несколько лет были для сестры ужасными – чего стоило бегство, брак всего через несколько недель, потеря молодого мужа!

Джози перевела взгляд на алтарь. Епископ затянул проповедь и теперь разглагольствовал о любви, прощении и тому подобных вещах, о важности института брака, в котором мужчина и женщина должны любить и уважать друг друга.

Хотя Имоджин и Рейф уже и так все это усвоили и им не нужны были лекции, епископ продолжал говорить, напирая на значение брака для установления гармонии в семье.

«А вот я готова выйти замуж за кого угодно», – с отчаянием подумала Джози. Ее мутило от мысли о записной книжке, куда последние два года она тщательно заносила рецепты, как заставить поклонников просить руки дамы. Реальность оказалась много хуже, чем она воображала: до сих пор у нее вообще нет поклонников!

Джози никогда не думала о том, что можно высмеивать мужчину только за то, что он потанцевал с кем-то. И что с того, что ей не приходилось подпирать стенку на балах? Просто старшие сестры Тесс и Имоджин никогда бы не допустили ничего подобного. Она возвращалась к своей опекунше не раньше, чем друг какого-нибудь из ее зятьев расшаркивался перед ней и приглашал танцевать. Но она видела их насквозь. Кавалеры танцевали с ней из любезности, и хотя некоторые ей нравились, все они были довольно старыми. Один из них, барон Сиббл, казалось, питал к Джози симпатию: каждый вечер он дважды приглашал ее на танец, и даже Тесс не могла бы пожелать столь верного партнера.

– Молодые люди глупцы, – говорил Джози Лусиус Фелтон, когда они возвращались с ее первого бала, на котором к ней не подошел ни один мужчина ее возраста. – Я тоже был глупцом в юности. Поверь, молодые люди как бараны – они следуют за вожаком. В бальном зале сегодня многие охотно пригласили бы тебя танцевать, но они боятся насмешек.

– Да, но я не понимаю, почему так случилось, – ответила Джози шепотом, чувствуя, что сердце ее разбито.

– Это все Дарлингтон, – угрюмо сообщил Лусиус. – К несчастью, в этом сезоне он заправляет тут всем.

– Но какое ему дело до меня? – выкрикнула Джози, и крик это вырвался из глубины сердца. – Я никогда с ним не встречалась.

– Ну и что? Он англичанин, а ты шотландка. Есть англичане, которых раздражает то, что твои сестры вышли замуж за английских аристократов.

– Но разве это моя вина?

– Разумеется, нет. Сесили Беллингуорт тоже пришлось тяжко, когда она пыталась отделаться от приставшего к ней прозвища Силли-Билли. Все потому, что у ее брата не все в порядке с головой. Кстати, это прозвище придумал не Дарлингтон, и я даже не знаю, кто его автор, но кто после этого отважится на ней жениться?

– Я бы предпочла быть глупой, но только не толстой, – решительно заявила Джози.

Лусиус мельком взглянул на нее и пожал плечами:

– Ты вовсе не толстая, Джози, поверь!

Увы, Лусиус Фелтон просто не имел представления о том, как мечтала Джози стать стройной и танцевать в бальном зале одетой в воздушное платье бледного шелка, подпоясанное под грудью изящными лентами и струящееся вокруг нее как облако... Всему свету было ясно, что мисс Мэри Оугилби не носит корсет, а Джози его носила. Если бы это было возможно, она носила бы и три корсета разом – один поверх другого, – лишь бы только они помогли обуздать ее плоть, стремившуюся вырваться отовсюду, куда бы она ни взглянула.

В результате Джози несколько месяцев назад велела забрать зеркало из своей спальни, и с тех пор ее жизнь стала намного лучше. Правда, она по-прежнему не могла рассчитывать на воздушное платье, зато модистка Имоджин немного объяснила ей: для того чтобы создать приемлемый силуэт, необходима линия и соответствующие швы. Эти слова навсегда впечатались в память Джози.

Итак, благодаря модистке у нее появился приемлемый силуэт, и, разумеется, это потребовало множества швов. Платье, которое она выбрала для свадебной церемонии Имоджин, было скроено так, чтобы удерживать ее тело в определенных рамках и прикрывать его изъяны.

Слегка успокоившись, Джози снова переключила внимание на алтарь. Епископ все еще не кончил свое унылое жужжание, однако Имоджин его не слушала: она с таким обожанием смотрела на Рейфа, что у Джози перехватило дыхание. Тесс, стоявшая рядом с Джози, промокала слезы носовым платком.

Наконец Рейф наклонился, взял в ладони лицо новобрачной и сказал тихо, но настолько отчетливо, что Джози смогла его расслышать с того места, где стояла:

– На всю жизнь, Имоджин.

Вряд ли в столь волнующий момент он мог произнести что-либо лучше этих слов.

Глава 3

Любезный читатель, она сняла чулки с величайшей грацией, какую только было можно вообразить. Я остолбенел при виде ее изящных лодыжек.

В мгновение ока я положил к ее стройным ножкам свое сердце, прильнул к ним губами и отдал дань поклонения этой бесценной части ее тела, чего, безусловно, она заслуживала...

Из мемуаров графа