Пучина [Александр Николаевич Островский] (fb2) читать постранично, страница - 4
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Кисельников и Погуляев. Кисельников. Ну, что скажешь? Погуляев. Ха, ха, ха! да это черт знает что такое! Это – безобразие в высшей степени! Кисельников. Это тебе потому кажется безобразием, что ты совсем отвык от семейной жизни. Погуляев. Да какая ж это семейная жизнь? Это – невежество и больше ничего. Кисельников. Так вдруг тебе показалось, а ты вглядись хорошенько. Погуляев. Не вглядеться, а втянуться нужно; я понимаю, что можно втянуться, только потом уж и не вылезешь. Если уж тебе пришла охота жениться, так бери девушку хотя не богатую, да только из образованного семейства. Невежество – ведь это болото, которое засосет тебя! Ты же человек нетвердый. Хоть на карачках ползи, хоть царапайся, да только старайся попасть наверх, а то свалишься в пучину, и она тебя проглотит. Кисельников. Что за фантазии! Погуляев. Послушай, вот тебе мой совет: загуляй лучше – может быть, и позабудешь об невесте либо приедешь туда пьяный, и тебя прогонят, откажут тебе – это еще может тебя спасти. Напьешься – проспишься, а женишься, уж не воротишь. Кисельников. Что ты ни говори, я уж решился – это дело кончено. Прощай. Погуляев. Прощай! Я первый буду рад, если мои слова не сбудутся.
СЦЕНА II
ЛИЦА:
Кисельников, 29 лет. Глафира, 25 лет. Лизанька, дочь их, 6 лет. Боровцов, 47 лет. Боровцова. Анна Устиновна, мать Кисельникова. Переярков. Турунтаев. Погуляев. Аксинья, кухарка Кисельникова. Небогатая комната в квартире Кисельникова. Между 1-й сценой и 2-й проходит 7 лет.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Глафира, Кисельников и дочь. Кисельников. Убери дочь-то! Что она здесь толчется! Нет у них детской, что ли? Уж и так все уши прожужжали; а тут, того гляди, гости приедут. Глафира. Твои ведь дети-то! Кисельников. Так что ж, что мои? Глафира. Ну, так и нянчайся с ними. Кисельников. А ты-то на что! У меня есть дела-то поважнее. Глафира. Я твоих важных делов и знать не хочу; а ты не смей обижать детей, вот что! Кисельников. Кто их обижает? Глафира. Лизанька, плюнь на отца. Лизанька плюет. Скажи: папка дурак. Лизанька. Папка дурак. Кисельников. Что ты это? Чему ты ее учишь? Глафира. Да дурак и есть. Ты как об детях-то понимаешь? Ангельские это душки или нет? Кисельников. Ну, так что ж! Глафира. Ну, и значит, что ты дурак. Заплачь, Лизанька, заплачь. Лизанька плачет. Громче плачь, душенька! Пусть все услышат, как отец над вами тиранствует. Кисельников (зажимая уши, кричит). Вы мои тираны, вы! Глафира. Кричи еще шибче, чтоб соседи услыхали, коли стыда в тебе нет. Пойдем, Лизанька. (Мужу.) Ты погоди, я тебе это припомню. (Дочери.) Да что же ты нейдешь, мерзкая девчонка! Как примусь я тебя колотить. Кисельников. Это ангельскую-то душку? Глафира. А тебе что за дело? Моя дочь, я ее выходила, а не ты. Вот назло же тебе прибью в детской. Вот ты и знай! (Уходит с дочерью.) Кисельников. Ишь ты какая! Ишь ведь какая взбалмошная! Ох, ругать бы ее, да ругать хорошенько. Сегодня нельзя браниться-то с ней, грех – день ее ангела.
Последние комментарии
8 часов 29 минут назад
8 часов 30 минут назад
10 часов 32 минут назад
10 часов 34 минут назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 8 часов назад