Снег и летний зонтик [Иноуэ Мицухару] (fb2) читать постранично, страница - 2
- Снег и летний зонтик (а.с. Современная японская новелла) 80 Кб, 12с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Иноуэ Мицухару
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (5) »
Как пишет Сакура, прошло много лет.
Тринадцать лет назад, в 1943 году, я и Сакура Дзюндзи были студентами колледжа. Я учился на литературном факультете (группа «а»), Сакура – на естественном (группа «б»). Сакура был старше меня на четыре года и выглядел уже совсем взрослым. Среднюю школу Сакура окончил в Маньчжурии. Друзьями мы стали после совместной подготовки к студенческому празднику.
На этом празднике я познакомился с девушкой по имени Ёсидзуми Мадарако. Она была старше меня на год и, окончив школу, работала в мореходном училище. Мадарако (мы звали ее так) и я каждый вечер, взявшись за руки, подолгу сидели на холме, откуда было видно море. Я решался лишь держать ее руку в своей. Но вот Мадарако сделали предложение (она мне рассказала, что он – лейтенант военно-морского флота, а отец ее ведь тоже моряк, поэтому, наверно, согласится). Я не знал, как мне быть, и обратился за советом к Сакура.
Сакура встретился с Мадарако (сделал он это ради меня), а спустя некоторое время они оба исчезли из Кагосима. Однокурсника, который рассказал мне, что Мадарако ждет ребенка, я нещадно избил – это было начало. Затем я много пил авамори,[1] покупая его на черном рынке. Выбирал я только крепкое авамори, такое, которого достаточно было выпить два го,[2] чтобы свалиться с ног и спать до утра. Предательство Сакура было для меня мучительнее и тяжелее, чем измена Мадарако.
Через полгода после исчезновения Сакура мы устроили темную профессору немецкого языка, который плохо знал свой предмет. В колледже обсуждался вопрос о виновниках происшествия. Дело кончилось тем, что я и еще один студент были исключены.
Письмо Сакура живо вернуло меня на тринадцать лет назад, ко всем этим событиям.
Я почему-то не верил бумаге с красными линейками, в которой сообщалось о смерти Сакура – Сакура, написавшего мне письмо. Я помнил его, как вчера, а вот Мадарако забыл.
С пристани послышался голос:
– Господа пассажиры!
Это приглашали на лодку, принадлежащую хозяину гостиницы.
– Едущих на шахту Камадзима прошу садиться!
Объявлял это несомненно хозяин лавки, где продавалась лапша.
– Эй, эй, сейчас иду! – закричал я.
И все-таки я не забыл Мадарако, мне только казалось, что я забыл ее.
Женщина, которую я видел в лавке, уже сидела в лодке. Хозяина лавки не было видно.
– Садитесь скорее. До открытого моря двадцать минут хода, – сказал старый лодочник.
Глядя на старика, я подумал, что он, наверное, уже давно работает здесь.
Как только лодка отошла от пристани, женщина начала болтать.
– Барин, – обратилась она ко мне, затем, рассмеявшись, поправилась: – Господин… от шахты до Сабаура далеко… Хоть вы и очень хотите туда попасть, придется вам переночевать на шахте…
– Сейчас только и приезжают скупщики угля. Там есть и гостиница, только номер получить трудно.
Болтовня женщины надоела мне, и я ответил:
– Пойду в Сабаура хотя бы пешком.
– Еще бы, в Сабаура ведь есть женщины легкого поведения. А что, старик, там еще остался веселый квартал? – обратилась она к лодочнику.
– Нет, веселого квартала нет, но такие женщины остались, занимаются сбором морских ракушек.
– А-а, собирают ракушки.
– За сколько времени можно дойти до Сабаура? – спросил я.
– Мужчина пройдет часа за два, дорога там широкая, по ней ходят машины, – опередив лодочника, ответила женщина.
Лодка уже вышла в открытое море, а парохода еще не было видно.
– Скоро появится, вон из-за того мыса повернет, – объяснил лодочник.
– Чуть не забыл, сколько я должен за проезд? – спросил я.
– Иен двадцать, – ответил старик.
– Вот двадцать иен, – сказала женщина, подавая две монеты по десять.
Я подал монету в пятьдесят иен и сказал:
– Сдачи не нужно.
– О, да тут и на спиртное хватит, – усмехнулся старик.
В это время из-за мыса послышался гудок парохода.
– Пришел, пришел! – закричала женщина.
…Пароход «Дайити Камамару», с большой трубой, шел очень медленно. Остров Камадзима был уже хорошо виден, но нисколько не увеличивался.
Из каюты, расположенной рядом с каютой капитана, вышла женщина в черном пальто. Подойдя к стулу, на котором я сидел, она с досадой сказала:
– Ах, как медленно!
Она явно обращалась ко мне, так как на палубе никого больше не было, но я ничего не ответил. Я думал о покойном Сакура. Тем временем моя спутница, видимо, обидевшись, ушла в каюту.
Зачем Сакура перед смертью послал мне это письмо? Может быть, все эти тринадцать лет он страдал от того, что отнял у меня Мадарако? А, собственно, почему он расстался с ней?
Мне казалось, что я все узнаю, как только приеду на остров Камадзима. Поэтому сейчас я не старался опередить события своими предположениями. Теперь, в море, откуда был виден остров Камадзима, я чувствовал себя очень усталым. Собственно говоря, письмо Сакура решило мою поездку. Я все равно хотел поехать на недельку в какую-нибудь маленькую деревушку на берегу моря. Но сейчас, когда перед глазами
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (5) »
Последние комментарии
5 часов 57 минут назад
11 часов 1 минута назад
18 часов 49 минут назад
21 часов 20 минут назад
21 часов 28 минут назад
2 дней 8 часов назад