Память любви [Джейн Портер] (fb2) читать постранично, страница - 5

следующий день ранним утром самолет приземлился в Чили, где в десять часов Лусио пересел на самолет до Мендозы. В аэропорту его ждала машина. Водитель – бывший шофер Лусио – был немногословен, и Лусио решил ни о чем не спрашивать.

Четыре года Мендоза была его домом. Здесь он купил виноградник, виллу, занялся бизнесом. В то время он еще ничего не знал о виноделии, только что это солидный бизнес, а солидность как раз была нужна семье Аны.

Машина мчалась по дороге к вилле, расположенной у подножья холмов, и Лусио размышлял над тем, что Ана на самом деле полюбила простого гаучо, а не винодела.

Они въехали в железные позолоченные ворота с красивым орнаментом и свернули на длинную аллею, ведущую к двухэтажному дому абрикосового цвета. Этот дом раньше принадлежал семье итальянцев из Тосканы. Деревянные балки, полы из древесины твердых пород, черепица – все было привезено из Италии.

Когда утреннее солнце озаряло теплым розовым светом столетнюю виллу, кипарисы и алебастровую арку над парадной дверью, дом выглядел волшебным.

У Лусио защемило сердце. Он привез сюда Ану после свадьбы, надеясь, что эта вилла станет их домом. Но его мечтам не суждено было сбыться.

– Мне отнести ваши вещи наверх, сеньор? – вежливо спросил водитель, отрывая Лусио от мучительных размышлений.

Подняв воротник черной кожаной куртки, Лусио вышел из машины. Он сделает то, что должен сделать.

– Нет, Ренальдо. Я остановлюсь в своей квартире в городе.

Внезапно откуда-то сверху раздался крик. Он услышал свое имя. Пару раз Лусио взглянул на окна, приветливо раскрытые утренней свежести, поискал глазами Анабеллу, но никого не увидел.

Через несколько минут парадная дверь распахнулась, и на пороге появилась Анабелла, тяжело дыша после стремительного бега вниз по лестнице.

– Лусио! – закричала она, сверкая зелеными глазами. – Ты вернулся!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Лусио долго молчал, не зная, что сказать. Он просто остолбенел, удивленно глядя на Анабеллу.

После разговора с доктором он ожидал увидеть ее больной, слабой, но у нее был цветущий вид, кожа светилась, а зеленые глаза сверкали как колумбийские изумруды.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

Она была босая, в облегающих джинсах и белой блузке, ее блестящие черные волосы свободно рассыпались по плечам.

– Теперь, когда ты здесь, да.

Теперь, когда ты здесь?

Ее мягкий хрипловатый голос проник в глубины его души. Казалось, она была рада его видеть. Но почему она так непохожа на ту Анабеллу, которую он видел пару месяцев назад, перед ее отплытием за антиквариатом в Азию?

Та Анабелла была одета в безупречный черный костюм, туфли на высоких каблуках, ее красные кожаные чемоданы стояли у дверей.

Они долго стояли на пороге виллы, наконец, она улыбнулась и сказала:

– Вот и все.

На ее лице играла холодная улыбка, взгляд зеленых глаз был напряженным.

– Все?

Она слегка наклонила голову. Ее черные волосы были аккуратно уложены на французский манер.

– Да.

– Ты все решила сама? – спросил Лусио, внутренне укоряя себя за то, что приехал попрощаться.

Он знал, что она ненавидит его вспыльчивость.

Ненавидит нерешенные вопросы в их отношениях.

Холодная улыбка медленно исчезла с ее лица.

– Нет, Лусио, это не я все решила. Мы сделали это вместе.

И, надев черные кожаные перчатки, она направилась к машине, гордо выпрямив спину и высоко подняв голову.

Вот такой он ее запомнил. Сдержанная, элегантная, неприступная снежная королева.

Но сейчас перед ним стояла совершенно другая женщина.

– Где ты был, Лусио? – неуверенно спросила она, смотря ему прямо в глаза.

– Я уезжал.

Улыбка слетела с ее лица, глаза потухли.

– Ты сказал, что никогда не покинешь меня.

Он нахмурился, озадаченный ее словами.

– Мы же решили…

– Быть вместе, – закончила она за него и попыталась улыбнуться.

Лусио видел, что это дается ей с трудом. Она старалась, чтобы между ними все выглядело гладко, но внутри страдала и злилась.

– Теперь я здесь, – ответил он, не зная, что еще сказать. Она сама прогнала его, но сейчас это уже не имело значения. Он понял, что у Аны помутился рассудок, и чувствовал, что ее нужно защитить, уберечь от болезненных воспоминаний. – Теперь все будет хорошо.

Со слезами на глазах Ана отвернулась, кусая губы.

– Слишком поздно, – грустно сказала она.

– Что поздно?

Она поникла и вздрогнула.

– Они делали ужасные вещи, Лусио. Я даже не могу тебе об этом рассказать.

У него замерло сердце. Внезапно он вспомнил предостережение доктора – Ана больше не была самой собой, и ее память тоже.

Должно быть, она говорила о своей болезни. Никто не мог ее обидеть. Он не любил ее семью, но они любили ее. Данте же обожал Ану.

– Конечно, мне ты можешь рассказать, – мягко сказал он. – Расскажи мне обо всем. Ты ведь всегда рассказывала.

«Когда-то, – мысленно поправил он себя. – Когда-то ты мне все рассказывала. Тогда мы были так близки, как только могут быть близки два