В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
Бриан, шипя, обвинила своего мужа в том, что он хочет ее убить, свалившись на нее вместе со своей ношей, я не удержалась и хихикнула, хотя сама падала с ног от усталости. Время от времени несчастный стонал и что-то бормотал, вселяя в меня надежду, что он все-таки приходит в чувство.
В конце концов мы дошли до шестого этажа. Я отперла дверь и придержала ее, пока Гюстав Бриан втаскивал иностранца, ногами загребавшего по полу, а потом свалил его на мою кровать, которая недовольно скрипнула, но, как ни странно, не сломалась. Я зажгла лампу, не переставая бормотать благодарности, но месье Гюстав не обращал на меня внимания, стоял с опущенными плечами и открытым ртом и, тяжело дыша, злобно глядел на жену.
– Ничего, – сказала она, похлопав меня по руке. – Гюстав рад был помочь.
Она вывела его на лестницу, но даже, я заперев дверь, я слышала его шипение, все время пока он спускался вниз.
Помедлив, я разожгла плиту. Я приготовила уголь на воскресенье, на свой выходной день. Что ж, придется померзнуть завтра, потому что мне больше не на что купить угля, пока я не получу деньги от папаши Шабрье, но по крайней мере ночью мне будет тепло рядом с моим негаданным англичанином.
Я поставила нагреть немножко воды, убрала пальто и шляпку, стянула со своего гостя ботинки. Потом вытащила его руки из рукавов пальто и вытащила пальто из-под него. Потерев руки и подышав на них, чтобы немножко согреть, я стала стаскивать с него пиджак, жилет и рубашку. Мне было очень стыдно, но я чувствовала к нему более отвращение, нежели даже жалость. Надо же быть дураком, чтобы гулять одному в такой час и в таком месте, и он с лихвой заплатил за свою глупость, но я-то тут при чем?
Мне было очень нелегко снять с него рубашку, и, когда я склонилась над ним, подложив руку ему под голову, он вдруг открыл глаза и глухо спросил:
– Клара? Клара, это ты?..
По-английски он говорил с незнакомым мне акцентом. Я ответила ему тоже по-английски, постаравшись его по возможности успокоить:
– Я не Клара. Только, пожалуйста, не волнуйтесь. Вы в полной безопасности.
Он что-то пробурчал, потом его глаза опять закрылись и голова стала тяжелой. Раздев его, я обнаружила, как и ожидала, ужасные синяки на боках. В нескольких местах даже лопнула кожа, наверное, где апаш бил его особенно сильно.
Осторожно я ощупала все ребра. Не знаю, может быть, в них были трещины, но ничего страшного я не заметила. Успокоившись, я достала из шкафа склянку с мазью, которой растирала себе руки, чтобы кожа не трескалась, и растерла ему спину и бока. О медицине я ничего не знала, кроме того, что выудила по мелочам из студента-медика, племянника мамзель Монтавон, который частенько бывал у нас в колледже. По ее просьбе я иногда проводила с ним пару часов, проверяя его знания по учебнику. Наверно, она остановила свой выбор на мне, потому что меня звали в колледже la professeuse, но, как бы то ни было, мне это очень нравилось, и если многому я все равно не научилась, то тем не менее поняла, что удары, нанесенные молодому человеку по голове, гораздо опаснее тех, от которых остались синяки на теле.
Немножко спокойнее мне стало, когда я увидела, что ни из носа, ни из ушей у него не текла кровь, а та, что измазала ему щеку, была из раны на скуле. Я смыла кровь чистой тряпкой, которую нашла в шкафу, смазала ранку своей мазью и залепила ее кусочком пластыря.
Джентльмен, судя по одежде, открыл глаза, посмотрел на меня, ничего не понимая, и пробормотал:
– Холодно... холодно...
– Сейчас, сейчас. Не волнуйтесь, сэр. Скоро согреетесь.
Я быстренько натянула на него одеяло, поверх одеяла накрыла пальто, которое сняла с него, и пожалела, что у меня нет хотя бы капельки бренди. Тут в дверь постучали, и вошла, немного запыхавшись, мадам Бриан, неся в руке маленькую коричневую бутылочку.
– Коньяк, – без всяких предисловий заявила она. – Посади его, девочка, чтобы он не захлебнулся.
Я принесла ложку из буфета, и мы вместе посадили его, после чего он открыл глаза и обвел взглядом комнату.
– Я слышал... – пролепетал он. – На улице... Слышал, что вы сказали. – Он посмотрел мне в лицо, но тут же опять закрыл глаза и задрожал всем телом. – Холодно... – прошептал он, стуча зубами. – Х-холодо...
Мне пришлось поддерживать его голову, пока мадам Бриан наливала в ложку бренди. Потом она поднесла ее к его рту.
– Хорошо, – сказала она. – Он все проглотил. – Она налила еще. Когда он проглотил, не захлебнувшись и не пролив ни капли, с полдюжины ложек, я не выдержала:
– Может быть, хватит, мадам? Не стоит давать ему слишком много коньяка.
Она неохотно кивнула.
– Может быть. Но здесь не только коньяк, здесь еще немножко опия.
Я быстренько положила его голову на подушку и укрыла по шею одеялом. Опий – сильнодействующее лекарство, и я не знала, насколько хорошо смешивать его с коньяком.
– А не плохо, что мы дали ему так много? – спросила я, стараясь не показать своего критического отношения к ее методу лечения.
Она опять пожала плечами.
– Ровно столько я давала своему
Последние комментарии
5 часов 25 минут назад
5 часов 42 минут назад
6 часов 7 минут назад
6 часов 39 минут назад
7 часов 46 минут назад
9 часов 27 минут назад