Том 3. Время реакции и конституционные монархии. 1815-1847. Часть первая [Эрнест Лависс] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

                                                  ИСТОРИЯ

                                                   XIX ВЕКА




                                   ПОД РЕДАКЦИЕЙ ПРОФЕССОРОВ

                                          ЛАВИССА и РАМБО




                                           ПЕРЕВОД С ФРАНЦУЗСКОГО

Второе дополненное и исправленное издание под редакцией, профессора Е. в. ТАРЛЕ





                                                           3

                                                          том






                                                             огиз

                   ГОСУДАРСТВЕННОЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО

                                               МОСКВА 1938


                                                     ВРЕМЯ РЕАКЦИИ

                                              И КОНСТИТУЦИОННЫЕ

                                                        МОНАРХИИ

                                                        1816—1847

                                                      ЧАСТЬ ПЕРВАЯ


ГЛАВА I

                                                                               ВЕНСКИЙ КОНГРЕСС

1814—1815


1. Политика союзников

Тайные статьи Парижского трактата. Навязав Фран-ции 30 мая 1814 года мирный договор в Париже,союзные державы, входившие в состав коалиции1813 года, достигли той цели, которую, начиная с 1792 года,преследовали все коалиции и которой Англия и Россия в 1804—1805 годах дали совершенно четкое определение: ввести Фран-цию в ее старые границы, «сковать» ее в этих пределах,поставить ей преграды на тот случай, если она сновапопытается ворваться в Бельгию или захватить левый берег Рейна, и, наконец, держать под своей опекой и изолироватьмонархию Бурбонов, ослабленную уже условиями, при ко-торых она была восстановлена. Конституционная хартия,данная Людовиком XVIII, должна была ограничить властьфранцузского короля в первую очередь в вопросах внешнейполитики. Восстановленная в интересах мира, монархия Бур-бонов была непопулярна именно вследствие того, что ее вос-становление было связано с этим миром. «Более чем столет-ний опыт, — писал Кауниц в 1791 году, — не раз дававший всей Европе почувствовать перевес, который в общей системе политического равновесия доставляли Франции, при господ-стве абсолютного монарха, географическое положение и не-исчерпаемые ресурсы этого королевства, этот опыт убедилв особенности Австрию, что для полного и продолжительно го спокойствия собственных владений последней наиболее благо-приятными являются такое ослабление и усложнение вну-тренних пружин грозной французской монархии, которые были бы способны в будущем отвлечь ее силы от внешних авантюр». Так думала в 1791 году Австрия и так же смотрела на дело Англия: обе помнили об эпохе Людовика XIV.А в 1814 году, после Республики и Наполеона, это сталообщим мнением Англии, Австрии, Пруссии и России. «От-ныне, — сказал в 1815 году император Александр о консти-туционной монархии восстановленных Бурбонов, — эта на-ция, достигнув внутреннего мира, перестанет питать агрес-сивные замыслы против Европы».

Шомонский договор (март 1814 г.) закреплял соглашение союзников, основанное на этих взглядах. Парижский трак-тат, подписанный Англией, Австрией, Россией, Пруссией,Испанией, Швецией, Португалией и Францией, явился еговыполнением. Статья 32 гласила: «По истечении двухмесяч-ного срока все державы, вовлеченные с той и другой сто-роны в настоящую войну, пошлют своих уполномоченныхв Вену, для того чтобы на общем конгрессе выработать точ-ные постановления, долженствующие дополнить настоящийтрактат». Франция, как и другие державы, должна была по-слать своего делегата в Вену. Императоры и короли, утвер-ждавшие в сношениях между собой и перед лицом всейЕвропы, что целью их союза является восстановление монар-хического режима во Франции и в Европе, не могли исклю-чить из европейского конгресса реставрированную монар-хию, как они рассчитывали в Шатильоне исключить Наполеона.

Но союзники сговорились предоставить Франции чисто по-казную роль, дать просто внешнее удовлетворение ее нацио-нальному достоинству и устроить так, чтобы на конгрессеона фигурировала лишь для вида, в качестве свидетеля, и допускалась только к подписанию протоколов. Эти пунктыи явились предметом тайных статей, присоединенных к Па-рижскому трактату. Первая из этих статей гласила: «Поста-новления относительно территорий, уступаемых его христиан-нейшим величеством (французским королем)... и отношения,результатом коих должна явиться система действительного и прочного