В пучине [Герберт Джордж Уэллс] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »
Герберт Уэллс В пучине
Лейтенант стоял перед стальным шаром и жевал сосновую щепку. — Что вы думаете об этой штуке, Стивенз? — спросил он. — Это — идея! — ответил Стивенз тоном беспристрастного человека. — Я полагаю, он будет раздавлен, сплюснут, — сказал лейтенант. — Однако, он как будто довольно точно все вычислил, — сказал Стивенз все тем же беспристрастным голосом. — Но вспомните силу давления! — продолжал лейтенант, — у поверхности воды давление четырнадцать фунтов на каждый дюйм; на глубине тридцати футов давление уже вдвое больше, на глубине шестидесяти — в три раза; при девяноста футах глубины давление усилится в четыре раза, при девятистах — в сорок раз, при пяти тысячах трехстах, (что составляет милю) давление равняется двумстам четырнадцати фунтам, помноженным на сорок, что выходит… постойте-ка, целых полторы тонны. Стивенз, полторы тонны на квадратный дюйм! А океан, на дно которого он намерен опуститься, имеет пять миль глубины. Это выходит семь с половиной тонн давления на один дюйм. — Звучит внушительно, — сказал Стивенз. — Но ведь и сталь здорово толста. Лейтенант ничего не ответил и снова принялся за свою щепку. Предметом их разговора был огромный стальной шар, наружный диаметр которого равнялся приблизительно девяти футам. Он казался снарядом какого-то огромного артиллерийского орудия. Шар словно в крепком гнезде находился в огромных лесах, вделанных в корпус судна, гигантские полозья, по которым он вскоре должен был соскользнуть в воду, придавали штирборту судна странный вид, который возбуждал любопытство всякого порядочного моряка. В двух местах, вверху и внизу, в сталь были вделаны два круглых окошка из необычайно толстого стекла; одно из них, вставленное в стальную раму чрезвычайной прочности, было наполовину ввинчено. Собеседники только этим утром увидели в первый раз внутренность шара, которая была заботливо выложена наполненными воздухом подушками; между этими вздувшимися подушками находились небольшие кнопки, которыми управлялся простой механизм всего снаряда. Все было тщательно обложено, даже аппарат Майера, который предназначался для поглощения углекислоты и выработки кислорода взамен того, который будет поглощен будущим обитателем шара, когда он влезет внутрь через круглое окошко и стекло будет за ним завинчено. Подушек было так много, что заключенный в этом снаряде человек нисколько не пострадал бы, даже если бы им выстрелили из орудия. Да так и нужно было, ведь через окошко предстояло влезть человеку, за которым крепко завинтят стекло; шар же, выброшенный в море, начнет опускаться все ниже и ниже, на пять миль, как утверждал лейтенант. Его мысли целиком ушли в это предприятие; он превратился в неспокойнейшего собеседника во время обеда; вот почему только что прибывший на судно Стивенз оказался настоящей находкой: ведь он мог постоянно говорить с ним на эту застрявшую в его голове тему. — По-моему мнению, — говорил лейтенант, — при подобном давлении стекло попросту подастся внутрь и лопнет. Добрэ достиг того, что у него под высоким давлением даже скалы делались текучими, как вода, заметьте себе… — Ну, а если стекло лопнет? — сказал Стивенз, — Что тогда? — Вода ворвется внутрь стальной струей. Испытали ли вы когда-нибудь, что значит прямая струя воды под высоким давлением? Она бьет, как пуля. Она попросту раздавит его в лепешку. Она ворвется ему в горло, в легкие, проникнет в уши… — Ну, и яркое у вас воображение! — запротестовал Стивенз, ясно представив себе картину. — Это простое изложение неизбежного, — отвечал лейтенант. — А шар? — А шар выпустит из себя несколько пузырей и спокойно уляжется на илистом, вязком дне до самого воскрешения мертвых. А внутри будет лежать бедный Эльстэд, размазанный по своим подушкам, как масло на хлебе, — повторил он, как будто эта фраза доставляла ему удовольствие. — Что? Смотрите на мячик? — произнес чей-то голос. Позади стоял Эльстэд, одетый с иголочки во все белое, с папироской в зубах; глаза его улыбались из-под тени широких полей шляпы. — Что это вы тут про хлеб с маслом толкуете, Вэбридж? Ворчите, как всегда, что морские офицеры получают слишком мало жалованья?.. Ну, теперь до моего отправления остается не больше суток. Сегодня будут готовы тали. Ясное небо и легкое волнение — как раз подходящая погода, чтобы спустить в море двенадцать тонн свинца и железа, не правда ли? — На вас погода мало отразится! — ответил Вэбридж. — Нисколько, это верно! На глубине семидесяти или восьмидесяти футов, а я достигну ее через десять секунд, ни одна частица воды не шелохнется, хотя бы ветер охрип от рева у вас, наверху, а волны вздымались до самых облаков. Нет, нет, внизу… Эльстэд подошел к борту корабля, и те двое за ним последовали. Все трое, опираясь на локти, наклонились, и стали глядеть на желто-зеленую воду. — … мир! — сказал Эльстэд, заканчивая свою мысль. — А вы- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »
Последние комментарии
50 минут 51 секунд назад
5 часов 54 минут назад
13 часов 43 минут назад
16 часов 13 минут назад
16 часов 21 минут назад
2 дней 3 часов назад