Алешка, Аленка и Баран-Бурундук [Эдуард Николаевич Качан] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
1.
Август в этом году выдался жарким, но Алешка с Аленкой от этого не страдали.
Впервые за последние годы вся их большая семья смогла выбраться на море. На целых две недели жаркий и пыльный Городок был забыт. Сейчас все – и папа, и мама, и Алешка, и Аленка, и даже маленький Сеня – могли наслаждаться теплыми волнами Черного моря и желтыми пляжами Феодосии.
Надо сказать, что семья выбрала очень удачное жилье – они снимали маленький домик в маленьком дворике, и располагался этот дворик метрах в тридцати от моря. Квартирная хозяйка жила в том же дворе, но в другом домике, и делала все, чтобы отдыхающие могли чувствовать себя как дома. Она позволяла детям бегать по двору, лазить по деревьям, прыгать, кричать, играться со всеми своими кошками (коих у нее было восемь). Единственное, что не позволялось – выпускать со двора собаку.
Собаку звали Тайсон, и была она породы «боксер». Короткошерстый, мордатый, и очень добродушный пес позволял гладить себя всем желающим, позволял маленькому Сене дергать себя за остатки коротко обрезанных ушей… Более того – он позволял малышу даже таскать кости со своей миски! И лишь в одном у пса был недостаток – он очень любил гулять по улице. Поэтому детям строго настрого запрещалось открывать без взрослых калитку. В этом случае Тайсона было не удержать – он прорывался в малюсенькую щель между калиткой и забором, и потом мог бегать по округе часами напролет. Тогда пса полагалось ловить, а это было очень не просто!
Но кроме свободолюбивого Тайсона, неприятностей семье никто не доставлял, и каждый мог отдохнуть так, как ему хотелось.
Алешка и Аленка отдыхали просто – они купались, купались и купались! Они бы вообще не вылезали из воды, если бы не папа с мамой. Родители считали, что дети должны не только купаться, но и греться на солнце! Валяться на пляже было не так интересно, как плескаться в море, но песок был теплый, ракушки и обточенные морем камушки – красивые, а шелест набегающих волн такой убаюкивающий, что дети ощущали себя счастливыми даже на берегу.
Папа впервые в жизни имел возможность порыбачить не на узкой грязной речушке, а в настоящем море. Он купил очень блестящую и очень дорогую удочку, каждый вечер копал свежих червей, а на рассвете бегал на пирс, для того, чтобы часами смотреть на неподвижный поплавок. Пирс был расположен так, что папа всегда становился правым боком к востоку, а левым к западу. Поскольку солнце всегда всходит с восточной стороны, папа сильно загорел, но загорел неравномерно. Правая сторона его лица стала очень темной, красно-коричневой, а левая осталась такой же светлой, как и была. Папино разноцветное лицо очень смешило и маму, и старших детей, но папа не обращал внимания на такие мелочи. Каждый день он приносил к завтраку две-три рыбешки, а потом наблюдал, как мама торжественно жарила их. В общем, успехи папы-рыболова были не большие, но папа все равно рыбачил – это приносило ему радость.
У мамы тоже было свое развлечение – она плавала на надувном матрасе. Правда, по утрам она была чрезвычайно занята – нужно было разбудить Алешку, Аленку и Сеню, дождаться папу, изжарить рыбу, приготовить на завтрак еще что-нибудь… Затем следовало отвести всю семью к морю.
На море семья выбиралась после завтрака - к началу десятого. После этого заботу о детях принимал на себя папа.
Старших детей пускали в море, и именно папа следил за тем, чтобы они не купались слишком долго, и чтобы не утонули – Аленке, которая плавала плохо, запрещалось заходить далеко в море, а Алешке, который плавал средненько, запрещалось далеко в море заплывать. Сеня воды боялся и в море не лез. Малышу недавно исполнился год, он лишь два месяца назад научился ходить, и теперь с утра до вечера то и делал, что лез в какую-нибудь шкоду. Так что папе не было с ним скучно и на берегу.
А мама плавала на надувном матрасе. Это было ее время отдыха – от завтрака и до обеда. После обеда купался уже папа, а мама приглядывала за детьми, но до обеда ее старались не тревожить.
У мамы был отличный матрас – сверкающий, розовый. Она доплывала на нем до самых буев, и там подолгу качалась на волнах. Это было так здорово – часами покачиваться на волнах, и смотреть в небо, видя проплывающие над тобой редкие облака и пролетающих чаек!
- Папа, а мне можно на матрасе? – спрашивал Алешка в первые дни.
- И мне, и мне!!! – кричала Аленка.
- Нельзя, - отвечал папа. – На матрасе может плавать только тот, кто хорошо плавает без него. Матрас может унести волнами далеко в море, или он просто перевернется… Да мало ли, что еще может случиться! Море есть море, и шутить с ним нельзя! Ваша мама отлично плавает, и в случае чего легко доплывет до берега, даже если окажется за буем. А что будет с тобой, Аленка, если ты отплывешь далеко, а матрас перевернется? Мы можем не успеть тебя вытащить!
- Пап, а я хорошо плаваю! – вставил Алешка.
- Хорошо?! – папа усмехнулся. – Вот если бы ты свободно проплывал метров пятьсот, это называлось бы «хорошо»! А так – ты плаваешь чуть-чуть, именно поэтому мы с мамой и не разрешаем тебе заплывать далеко в море. Если б тебе позволили, ты попытался бы доплыть до Турции, и, конечно, утонул. Плавай вдоль берега, сынок! Проплывешь от пирса вот до той косы – купим тебе матрас!
После этого разговора Алешка и Аленка начали усиленно упражняться в плавании. Было ясно, что за две недели они не смогут научиться плавать так, чтобы одолеть расстояние, которое обозначил папа. Но была надежда доплыть от пирса до косы на следующий год, и получить в подарок матрас. Может, не такой красивый, как у мамы, но зато - свой собственный!
В общем, время текло весело. Кроме моря, морских камешков и ракушек был еще тир – вся семья ходила стрелять туда по вечерам. В тире стреляли по банкам из-под кофе и малюсеньким пластиковым фигуркам всяких зверушек. Как ни странно, лучше всех стреляли мама и Аленка – если папа и Алешка всегда попадали по банкам, а по зверушкам промахивались, то мама и Аленка попадали и по зверушкам.
- Женщины хорошо стреляют, - утешал папа Алешку. – У них руки слабее, и это почему-то помогает им стрелять лучше мужчин. А почему так – я и сам не понимаю!
- Не расстраивайся, - говорила брату Аленка. – Зато ты умеешь плавать, а я почти не умею.
Алешка кивал, но все-таки мечтал научиться стрелять лучше сестры.
В общем, все было почти безоблачно, пока однажды утром не случился скандал.
Тем утром мама разбудила Алешку и Аленку не привычным ласковым: «Вставайте сони, солнце скоро сядет, а вы еще не купались!», а по-другому.
- Дети, кто ходил ночью на кухню? – сказала мама строго.
Алешка и Аленка приподнялись на своих кроватях, не понимая.
- На какую кухню, мама? – пролепетала Аленка.
- Здесь кухня одна! – ответила мама. – И я хочу знать, кто из вас все это натворил!
- Натворил – что? – не понял Алешка.
- Пойдемте, я освежу вашу память!
Они пошли на кухню.
Там и впрямь было на что посмотреть - дверца холодильника оказалась открытой. Тот, кто ее открыл, не тронул молоко и колбасу, но съел весь виноград и все персики – косточки от персиков валялись на столе и на полу.
Мама подняла одну косточку с пола и внимательно осмотрела ее, словно пыталась определить, кто же все-таки съел персик.
- Я хочу знать – вы сделали это вдвоем? – спросила она. - Или у нас в семье не доедает кто-то один?! Причем – сильно недоедает, ведь он съел то, что было куплено вчера вечером на пятерых!
Алешка и Аленка переглянулись.
- Мам, я персики не ела! – сказала Аленка.
- И я не ел! – сказал Алешка. – Может, это Сеня? - предположил он.
- Сеня всю ночь спал, - отмахнулась мама. – К тому же он не смог бы открыть дверь в кухню, не смог бы открыть холодильник, а если бы и открыл, то не дотянулся бы до верхней полки! И даже если б ему в руки попали персики, то он не смог бы съесть их все! Хотя наверняка каждый из них надкусил бы!
- Но мама – это не мы!!!
Мама вздохнула.
- Дети, - сказала она. – Мы с папой не будем слишком строго вас наказывать. Нам не жалко персиков – рынок рядом и мы в любой момент можем купить еще. Просто мы не хотим, чтобы вы вот так ели их - ночью, втихую, как воришки! И уж тем более не хотим, чтобы вы нам врали! Скажите – кто это сделал?
- Может быть, в дом действительно залезли воры?! – предположила Аленка.
Мама вздохнула.
- Воры не охотятся за персиками, - ответила она. - Воры берут деньги, иногда – ценные вещи… В общем так – не знаю, что решит папа, когда придет с рыбалки, а я запрещаю вам сегодня купаться в море. И в тир мы сегодня не пойдем. И персиков с виноградом мы сегодня не купим. Да, кстати – когда в следующий раз будете рыться ночью в холодильнике, не забудьте закрыть дверцу. Дверца в холодильнике должна быть всегда закрытой – иначе холодильник портится. А он все-таки чужой!
Мама закрыла дверцу холодильника и вышла из кухни.
- Возьмите веник и уберите кухню! – донесся из коридора ее расстроенный голос.
- Ты ел персики? – спросила Алешка брата.
- Я не люблю персики, - ответил тот. – Ты же знаешь! Я съел бы виноград, а к персикам не притронулся бы!
- И я не ела, - вздохнула Аленка. – Честное слово – не ела!
Алешка вгляделся в глаза сестры и понял – она говорит правду.
- Обидно, когда незаслуженно наказывают, да? – пробормотала Аленка.
- Знать бы, кто это так с нами учинил, - сказал Алешка. – Уж я бы его…
- Я бы тебе помогла! – заверила девочка.
- Давай убирать! – сказал Алешка и взялся за веник.
Весь день Алешка и Аленка вынуждены были просидеть на берегу, завистливо поглядывая на плещущуюся в море детвору. И мама, и папа с ними почти не разговаривали. Дети уныло собирали ракушки и кормили хлебом чаек.
Только к вечеру папа и мама разрешили детям выкупаться в море. И, конечно же, они купили им фруктов – наказание наказанием, а детей без витаминов оставлять нельзя.
Вечером случилась новая напасть.
Только вся семья села ужинать, как прибежала квартирная хозяйка.
- Вы опять оставили калитку открытой! – прокричала она. - Я же просила вас не оставлять! Теперь Тайсон выскочил – как я буду его ловить?!
- Я поймаю! – закричал Алешка, вскакивая со своего места.
- Сиди уже! – сказал папа и встал. – У нас есть колбаса или какие-то кости? – спросил он у мамы.
- Нет, - ответила та. – Колбасу как раз доели!
- А что есть?
- Сырые яйца, - ответила мама.
Папа подошел к холодильнику, достал оттуда два яйца и выбежал на улицу.
- Тайсон, Тайсон, - донеслось издалека. – Гляди, что ту у нас есть! Тайсон – иди сюда! Иди, иди, хорошая собака! Это тебе яйцо, да, тебе! На, Тайсон! Вкусное яйцо!
- Дети, вы заходили последними, - сказала мама. – Кто из вас не запер калитку?
- Я был последним, - сказал Алешка. – И я калитку запирал!
- Тогда кто и зачем открыл ее потом?
- Я не открывал!
- И я не открывала!
В это время на кухню влетел папа.
- Вот скотина избалованная – не есть яйца! – едва переведя дух, пожаловался он на Тайсона. – Что у нас еще может быть интересное для собаки?
- Ничего, - ответила мама растеряно. – Разве что…
Папа поник головой.
- А больше ничего нет? – спросил он расстроено.
Мама молча покачала головой.
Тогда папа открыл холодильник и со вздохом вытащил оттуда три малюсенькие рыбки. Три бычка – вот все, что осталось от сегодняшнего улова. Сегодня утром у папы был рекордный улов - целых шесть рыбешек, и он решил три из них не жарить, а засолить. Теперь ему предстояло отдать их прожорливой, капризной собаке.
- Дети, кто открыл калитку? – спросил он, сверля Алешку и Аленку взглядом.
- Не я!
- И не я!
- Опять начинается! Какая бы шкода не случилась, виноват кто угодно, только не вы! Да что с вами такое сегодня! – вздохнул папа, махнул рукой и побежал на улицу.
- Тайсон, смотри - рыбы! На! Тайсон, на! Иди сюда, Тайсон! – донеслось оттуда.
От рыбы Тайсон не отказался, но он был не дурак – вернулся в свой двор только тогда, когда папа скормил ему последнюю рыбешку.
День был окончательно испорчен, и вскоре все легли спать.
2.
Алешке не спалось.
- Ален, ты спишь? – спросил он.
- Нет, - ответила сестра. – Все думаю о том, кто съел персики с виноградом, и кто открыл калитку.
- Я тоже, - сказал брат. – И мне думается вот что – если этого не делал никто из нашей семьи, то это сделал тот, кого мы не знаем. И этот кто-то может наведаться в холодильник и этой ночью – там ведь и сейчас есть фрукты. Если завтра мама увидит ту же картину, что и сегодня – она опять будет думать на нас – верно?!
- А давай тихонечко пойдем туда и спрячемся – может, поймаем вора, а?! – предложила брату Аленка.
Дети тихонечко встали со своих кроватей, тихонечко оделись, тихонечко вышли.
На кухне было темно, но просто так сидеть на стульях и ждать было глупо – уж раз устраивать засаду, то по-настоящему! Кухонный стол был накрыт большой скатертью, которая свисала со стола чуть ли не до пола. Алешка и Аленка залезли под стол, и скатерть скрыла их – при дневном свете дети были бы видны, но темной ночью – нет.
Ждать пришлось долго. Под скатертью оказалось пыльно, и дети едва сдерживались, чтобы не начать чихать. К тому же, у них скоро затекли ноги.
- Алешка, может, пойдем, а? - прошептала Аленка. – Может, никто и не придет? У меня уже ноги болят!
- У меня тоже болят! – сказал Алешка тихо. – Давай так – просидим час, если никто не появится, то пойдем спать.
- А как мы узнаем, что прошел час? – спросила Аленка. – У нас ведь нет часов!
Алешка задумался.
- Я читал, - сказал он, наконец, - что человек считает от единицы до тысячи за пятнадцать минут. Предлагаю - сначала я считаю до тысячи – один, два, три, и так далее. Потом, как просчитаю свою тысячу, начинаешь считать ты. Досчитаем до четырех тысяч – час прошел!
- Хорошо! – согласилась сестра.
- Один, два, три, четыре… - начал тихим шепотом считать Алешка.
Так шли минуты. Сначала считал Алешка, затем свою тысячу отсчитала Аленка. На кухне никто не появлялся. Алешка начал жалеть о том, что не предложил сестре просидеть в засаде пол часа. Но – договор есть договор. Алешка отсчитал свою вторую тысячу. Пришло время Аленки.
- Алешка, может, хватит? Я спать хочу! – взмолилась сестра.
- Не ной, не маленькая! Я тоже хочу спать. Но еще больше хочу поймать вора. Так что – не раскисай. Договорились – значит считай.
- Один, два, три, - обреченно зашептала Аленка. – Сто, сто один, сто два, сто три, сто четыре…
Внезапно дверь кухни скрипнула.
Дети застыли. Аленка перестала считать.
На кухню вошел не человек.. Какая-то маленькая, размером с крупную кошку зверушка, аккуратно подошла к холодильнику, встала на задние лапки, передними потянула за ручку…
В одно движение Алешка выскочил из-под стола и прыгнул к выключателю.
Клац! Кухню залил яркий электрический свет.
Выскочила из-под стола и Аленка. Она стала у окна, чтобы вор не мог выскочить в него, а Алешка закрывал собою дверь.
- Мама моя, кто это?! – воскликнул Алешка, разглядывая ночного гостя.
Зверь действительно был невиданный – большая полосатая белка, но со шкурой кучерявой, как у барашка. У зверька были острые беличьи ушки, а рядом с ними - маленькие, закрученные в бублик рожки! Зверек заметался рядом с холодильником, затем, видя, что бежать ему некуда, вжался спинкой в стену и затрясся от страха. И тут произошло то, что заставило детей ахнуть еще раз – из острых ушек зверька повалили огромные, яркие, невесомые шары – настоящие мыльные пузыри!
- Кто это?! – повторил изумленно Алешка.
Внезапно лицо Аленки вытянулось – она вспомнила один памятный разговор.
- Я знаю - кто ты! – сказала она зверьку. – Ты – Баран-Бурундук, верно?! Нам о тебе Крокобряк рассказывал!
- Кто я?! – пискнул зверек, и вновь заметался по комнате. – Я - есть я! – затараторил он. - Да, я – Баран-Бурундук, ну и что?! Ты не можешь меня знать! Я не дома, не дома, не дома! А здесь меня никто не может знать! И Крокобряка здесь никто не может знать, да! Крокобряк мой друг, ну и что? Ты не можешь быть с ним знакома! Зачем ты меня обманываешь?! Крокобряк есть у меня дома, а здесь нет никакого Крокобряка! Здесь есть дороги, и огромные машины, и клетки со зверями, и море, и дельфины, а Крокобряка нет, и ты не можешь его знать! Не можешь! Разве что… - тут зверек осекся. – Разве что ты – Аленка?! Ты – действительно Аленка?!
- Аленка. А это – Алешка, мой брат!
Баран-Бурундук прекратил метаться, и уставился на Аленку огромными, карими, ничего не понимающими, будто стеклянными глазами. Поток мыльных пузырей из беличьих ушек зверька иссяк. Смотря на него, Аленка мигом поняла смысл пословицы – смотрит как баран на новые ворота.
- Ты не можешь быть Аленкой, - сказал, наконец, зверек, и взгляд его прояснился. – Аленка маленькая. Мери-Эл говорила, что Аленка с нее ростом, а ты – выше ее почти на голову!
- Так ведь прошло два года! – сказала Аленка. – Я за это время подросла. А Мери-Эл, наверное, так и осталась маленькой. Так бывает. Дети по-разному растут!
- Это действительно мы, - сказал Алешка. – Здесь кроме нас о вашем мире никто не знает. Лучше расскажи, как ты сюда попал?! И зачем?
Лицо зверька вытянулось – он как будто удивился.
- Как это зачем?! – вновь затараторил он. – Ради дельфинов! У нас нет дельфинов, и моря тоже нет! Все есть – люди есть, дома есть, кусты с мороженым есть, а моря нет, и потому, когда Сема с Вальтером принялись делать свою машину, я пришел к ним и сказал: «Вы не можете путешествовать без меня, я должен, просто должен увидеть дельфинов!»…
- Стоп, стоп, стоп! – оборвала зверька Аленка. – Какое море, какие дельфины? Откуда ты знаешь о том, что они вообще бывают – дельфины?
Баран-Бурундук настолько изумился, что даже встал на задние лапки и стал похож на цирковую собачку.
- То есть как это – откуда знаю? Вы про них и рассказали!
- Тебе?! – в один голос изумились дети.
- Карлосу, - ответил Баран-Бурундук. – На поляне, когда прятались от прожорливых мокриц, вы рассказали Карлосу о своем мире – и о дельфинах тоже!
Алешка с Аленкой переглянулись и оба пожали плечами. Может, и рассказывали – как тут упомнишь. Давно это было…
- Так вот, - сказал Баран-Бурундук. – Сема с Вальтером решили посмотреть на ваш мир – как вы живете, и принялись мастерить машину. Ведь тогда, два года назад, вы залезли здесь в дупло высокого дерева, а у нас вынырнули в подземной реке, правильно?
- Правильно, - кивнул Алешка.
- Вальтер подумал, что дно этой реки – самое нижнее место в нашем мире. Если его копать в разных местах, то можно случайно наткнуться на еще одно место, где наши миры пересекаются! В вашем мире это должно быть что-то высокое - еще какое-то дерево, или, скажем, гора, ведь наш мир каким-то образом расположен выше вашего.
- Хитро! – заметил Алешка.
- Хитро! – согласился Баран-Бурундук. - Машина, скажу я вам, получилась шикарная, - продолжил он. - Огромная, с кабиной для пассажиров, а кабина стеклом закрыта, чтобы вода не попадала – река все-таки! Спереди на машине были огромные железные лапы, чтобы копать, а в хвосте приделали такой мешок большой – если бы мы прокопали не в дерево, а, скажем, прямо в ваше небо и начали падать, мешок стал бы куполом на веревках, и мы не разбились бы!
- Парашют, - сказал Алешка.- Интересная машина. Но зачем такие сложности – пусть бы кто-то стал перед Цветком, да сказал бы: «Желаю попасть в мир, где живут Алешка с Аленкой!». И все дела!
- Так Цветка ведь больше нет, - сказал Баран-Бурундук. – Я вам разве не сказал?
- Нет, - ответила Аленка.
- Забыл, совсем забыл. Что с памятью делается?! – зверек потешно почесал лапой за ухом, и из уха выпорхнуло несколько мыльных пузырей. – В тот же день, когда дети вернулись домой, было решено, что мы не заслуживаем Цветка – слишком это опасно. Нет гарантии, что кто-то опять не пожелает чего-то злого, или просто глупого. Поэтому те дети, у которых оставались неисполненные желания, посоветовались со взрослыми и исправили несколько вещей, которые и нужно было исправить – например у Крокобряка теперь есть ноги, а Вальтер опять стал обычного человеческого роста. А потом один из малышей пожелал перед Цветком, чтобы Цветок исчез. И Цветка больше нет! Все осталось – и кусты с мороженым, и дерево с одеждой, но новые желания больше не будут исполняться. И это не плохо – так спокойнее. Вальтер говорит, что люди не заслуживают всемогущества – слишком глупы!
- А как там Мери-Эл? - спросила Аленка, которой не терпелось услышать последние новости о далекой подруге.
- Ничего! – ответил Баран-Бурундук. – Помогает Сойеру растить его фиалки. Зубы-то ни у кого из наших до сих пор не болят.
- А как там Ковакс? – спросил Алешка. - Надеюсь, его хорошо наказали?
- Нет, его оставили в покое, - ответил Баран-Бурундук. – Сидит себе в своем огромном доме, нос не кажет на улицу. Ему и так хорошо – не видит никого, только чистоту наводит. И его никто не видит. Странный человек! Зачем его наказывать – он и так несчастный, хотя сам этого не понимает! Разве то, как он живет, это – жизнь?!
- Ну, ладно, - сказала Аленка. – Так что там было дальше с вашей машиной-то?
- Сема с Вальтером не захотели меня брать! – сказал Баран-Бурундук возмущенно, и из его ушей вновь посыпались мыльные пузыри. – Сказали, что я непоседливый, и непослушный, и упрямый! Сказали – от меня одни неприятности! Но – Баран-Бурундук не дурак! – тут зверек опять встал на задние лапки и даже горделиво выпрямился. – Я залез в передний отсек машины и спрятался сразу за лапами. Ух, и страшно было! Они копали, копали, лапы трещали, а я держался изо всех сил за скобу, чтобы не выпасть! Хорошо, что туда не попадала вода – иначе мы с вами не разговаривали бы!
- Долго копали? – спросил Алешка, который, как и все мальчики, любил всякую технику.
- Долго, - Баран-Бурундук смешно поморщился. - Все никак не могли к вам попасть – здесь глина, там камни! Я уже думал, что им надоест, и они перестанут. Но тут лапы пробили какую-то корку, и оказались в дупле дерева. Я сразу понял – мы попали, попали куда нужно! Но в это время здесь, в вашем мире, кто-то решил это дерево спилить! И вот в тот момент, когда передняя часть машины прошла в дупло, дерево начало падать, и проход между нашими мирами прервался! Машина разломилась надвое – кабина с Семой и Вальтером остались на дне реки, а передняя часть, с лапами и со мной – в дупле падающего дерева! Ух, и грохнулось же дерево, надо вам сказать! Как брякнулось о землю – я чуть концы не отдал!
Как ни странно, вспоминая о том, как он едва не погиб, Баран-Бурундук выглядел совершенно счастливым – он даже прикрыл от удовольствия свои огромные бараньи глаза.
- Интересно, что подумали те люди, которые нашли в дупле дерева эти лапы? – задумчиво пробормотал Алешка.
- И как это они не увидели в дупле тебя? – поинтересовалась Аленка.
- Если вы будете меня перебивать, я до утра не расскажу! – капризным голосом сказал Баран-Бурундук. – Так вот – дерево рухнуло, я полежал немного, потом пришел в себя и потихоньку выбрался из дупла. Люди, повалившие дерево, меня не увидели – они были очень заняты. Они отпиливали пилой ветки дерева и совали их в странную машину. Эта машина жутко гудела, и перемалывала ветки в мелкую зеленую крупу – как на мельнице! Представляете – в большую гудящую трубу засовывают ветки с листьями, а с другого конца этой трубы прямо в кузов огромной (у нас таких нет!) машины сыпется зеленая, пахнущая деревом мука! А потом они начали распиливать ствол, и нашли в дупле наши лапы! То-то была потеха наблюдать, как они бросили работу и все сели кружком, обсуждать - что это могло бы быть и как это появилось в дереве! Я уже думал подойти и все объяснить, но тут на меня напали собаки. Большие собаки! Они были больше, чем собаки во дворе этого чудака Ковакса!
- Они, наверное, приняли тебя за кошку, - предположил Алешка.
- Не знаю, - сказал Баран-Бурундук. – Мне было очень страшно, и я бежал что есть мочи, пока не попал в странное место – прямо на улице стояли огромные железные клетки, и там сидели звери – такие, каких я раньше и не представлял – огромная кошка со страшной, волосатой головой, огромная горбатая лошадь…
- Это лев и верблюд! – сказала Аленка, повернувшись к Алешке. – Он попал в цирк-шапито – помнишь, мы позавчера ходили на представление!
- Я был в ужасе! – сказал Баран-Бурундук громко. – У нас никто и никогда не сажает зверей в клетку! И я понял – мне стоит бояться этого места! – теперь зверек почти кричал. - Собаки потеряли меня – они начали лаять на горбатую лошадь, она рассердилась, и плюнула в одну из них! Потом прибежал какой-то человек с палкой и прогнал собак!
- Тише, родителей разбудишь! – сказал Алешка, но Баран-Бурундук не слышал его.
- Я сидел под одной из клеток и дрожал! Неужели я проделал такой путь сюда, чтобы меня посадили в железную клетку! Я не хочу в железную клетку! – взвизгнул он. - Вы должны пообещать мне, что не расскажите обо мне никому! Даже своим родителям!
- Хорошо, хорошо, обещаем! – сказал Алешка. – Наши родители все равно не поверили нашему рассказу о вашем мире. Хотя, если бы они увидели тебя…
- Нет! – ужаснулся зверек. - Обещайте мне, что не выдадите!
- Не выдадим! - сказала Аленка. – У нас очень хорошие родители, но думаю, что мы справимся и сами…
Баран-Бурундук внимательно вгляделся в глаза Аленки, несколько раз судорожно вздохнул, но, как будто, успокоился.
- Так что там было дальше? – спросил Алешка.
- Дальше? – как будто удивился Баран-Бурундук. – Дальше ничего особенного не было. Я дождался темноты, и осторожно, чтобы меня никто не заметил, пошел искать море…
- Ты смог после всего случившегося думать о море?! – не поверила Аленка.
- Конечно, я о нем думал, - недовольно фыркнул Баран-Бурундук, как будто девочка сказала какую-то глупость. – Я ведь из-за него и попал к вам, сюда! Я не могу не увидеть дельфинов! Не могу!
Баран-Бурундук замолчал, и мордочка его приняла такое выражение, что дети поняли – зверек очень упрям.
- Вы прорыли ход в удачном месте – море здесь действительно есть! – заметил Алешка.
- Да я знаю – днем я был там! Море – это столько воды! Хотя я к самой воде не подходил – там было много людей. Я сидел под камнем и не смог увидеть ни одного дельфина, - пожаловался Баран-Бурундук. – Но пришла ночь, и я понял, что проголодался. Как раз в это время я проходил мимо этого двора. Что мне оставалось делать? Я прошмыгнул внутрь – благо огромная собака на пороге дома спала. Потом я пробрался сюда, нашел персики…
- Дальше мы знаем, - сказала Аленка. – Ты все съел, и из-за тебя нас наказали мама и папа.
- А утром ты опять пошел к морю, - сказал Алешка. – Где-то прятался весь день, а вечером вернулся сюда. Открыл калитку и выпустил Тайсона на улицу, да?
Зверек кротко кивнул.
- Ну и как – увидел дельфинов? – поинтересовался Алешка.
- Нет, - ответил Баран-Бурундук горестно. – Наверное, я сидел слишком далеко.
- Мы тебе поможем, - сказала Аленка. – Завтра пойдем к морю и возьмем тебя с собой.
- В рюкзаке, - уточнил Алешка. – Только сиди смирно – папа может заметить, что у нас в рюкзаке кто-то живой!
- Я постараюсь, - заверил Баран-Бурундук.
- И ты увидишь дельфинов, - сказала Аленка. - А мы пока подумаем, что же нам делать с тобою дальше.
- Хорошо, - сказал Баран-Бурундук. – Но - а как же персики? Я ведь есть хочу! Я понимаю – это ваши персики, но не могу же я совсем ничего не есть?!
- Персиками нельзя наесться, - сказала Аленка. – Может быть, ты будешь колбасу?
Баран-Бурундук фыркнул от отвращения.
- Где ты видела барана, который ел бы мясо? А бурундуки-хищники тебе попадались?!
Аленка смущенно промолчала. Алешка вздохнул и открыл холодильник.
- Мама не рассчитывала на тебя. Поэтому ты съешь сейчас по два персика – мою и Аленкину долю. За нас не переживай – мы за это время фруктов наелись до отвала.
Пока Баран-Бурундук ел, Аленка рассматривала его с интересом, и, наконец, сказала:
- А правда то, что говорил Крокобряк – что ты умеешь делать фейерверки?
- Конечно, - ответил Баран-Бурундук и как будто улыбнулся. – Меня создал ребенок, загадав желание у Цветка, так что я, по сути – живая детская игрушка! Фокусы, мыльные пузыри, фейерверки – их так любят дети. Смотри!
Баран-Бурундук поднял переднюю правую лапку, перевернул ее ладонью вверх…
- Эй, подожди! – остановил его Алешка. – Пойдем на улицу – еще пожар устроишь!
- Я на улицу не хочу! – сказал Баран-Бурундук. – Я боюсь большую собаку!
- Тайсон, наверное, спит в будке, - сказала Аленка. – Ну, пожалуйста! – голос ее стал умоляющим. – Я так хочу увидеть фейерверк!
- Хорошо, - сказал Баран-Бурундук. – Я умею делать их шумными и беззвучными. Сейчас, наверное, надо беззвучный.
Они тихонечко, чтобы никого не разбудить, вышли на улицу.
Тайсон действительно спал в будке, так что Барану-Бурундуку никто не мешал.
- Але, оп! – тихо сказал зверек, перевернул лапку ладонью к верху, и прямо из нее вверх, в небо полетели ярко красные лучи. И там, в вышине, они распались бесшумным, прекрасным, ярким салютом!
Это – ознакомительный фрагмент.
Если он не понравился вам, то я прошу прощения за то, что не смог написать лучше.
Если вам интересно узнать, что же было с Алешкой и Аленкой дальше, откройте аннотацию. Там указаны адреса, где можно книгу приобрести (в электронном виде и в бумаге). Так же там помещено короткое обращение к читателям.
С уважением, Эдуард Качан
Последние комментарии
22 часов 24 минут назад
22 часов 42 минут назад
22 часов 51 минут назад
22 часов 52 минут назад
22 часов 55 минут назад
23 часов 13 минут назад