Почетный караул [Джеймс Гулд Коззенс] (fb2) читать постранично, страница - 2

собой какие-то бумаги, но больше смотрел по сторонам и, несмотря на сильный шум моторов, болтал с лейтенантом Амандой Турк, сидевшей на третьем штурманском месте. Они были знакомы еще прежде, в Оканаре: Хиксу нередко приходилось получать у нее в библиотеке секретные документы.

Глядя на безмятежную позу сержанта Пеллерино — коренастого крепыша, устроившегося на откидном стуле у двери, — можно было подумать, что лучшее место досталось ему. Его добродушное, с грубоватыми чертами лицо дышало спокойствием: несмотря на все неудобства, он спал крепчайшим сном. Через открытую дверь хвостового отсека был виден техник пятого класса Макинтайр, сидевший на единственном оставшемся свободном месте — крышке химической уборной. Впрочем, его это нисколько не смущало. Он был согласен стоять или сидеть на полу, если бы ему приказали сесть на пол; но сержант Пеллерино открыл для него хвостовой отсек и разрешил расположиться в уборной. Чистенькая, отлично пригнанная форма ладно сидела на Макинтайре; старательно отглаженная пилотка с красно-белым кантом инженерных войск казалась еще чище рядом с атласной черной кожей. Летел он первый раз в жизни и, хотя раскрыл на коленях потрепанную книжку комиксов, все время робко поглядывал по сторонам, стараясь не упустить ни малейшей детали, чтобы вечером в казарме поразить сослуживцев рассказом о полете.

У генерала было мальчишеское лицо: худое, курносое, с туго натянутой кожей, — самый молодой двухзвездный генерал в ВВС; но сейчас он выглядел задумчивым и строгим. Он повернулся и, привалившись к мягкой спинке кресла первого пилота, продолжил разговор с полковником Россом. Минут десять назад они говорили о полковнике Вудмане с авиабазы Селлерс, и, видимо, все это время генерал думал о нем.

— Надо все-таки как-то помочь Вуди, — повысив голос, чтобы перекричать шум моторов, сказал генерал. — Есть идеи на этот счет, судья?

Полковник Росс, который действительно до войны был судьей, читал проект устава гарнизонной службы за номером 200-2. Десятый пункт устава, озаглавленный «Запретные зоны», гласил: Запрещается нахождение собак и кошек в следующих помещениях: штабах, командных пунктах, офицерских клубах, казармах, столовых, кухнях, плавательных бассейнах, а также в непосредственной близости от них. Он начертил карандашом знак вставки между словами офицерских клубах и казармах и написал сверху решительным почерком: гарнизонных магазинах военно-торговой службы. Потом поставил свои инициалы и переложил страницу в правую стопку.

Если бы полковник Росс женился в восемнадцать, а в девятнадцать стал отцом, генерал Бил по возрасту мог бы быть его сыном. Полковник снял очки и со сдержанной родительской нежностью взглянул на генерала Била. Очень крупный, но не полный, полковник Росс несколько огрузнел с годами. У него были большие голубые глаза; ежик седых, расчесанных на прямой пробор волос удлинял покрытое морщинами лицо. В зубах зажата короткая трубка. Он не спеша пару раз глубоко затянулся и вынул трубку изо рта.

— Ну, для начала я бы забрал у него бутылку из нижнего ящика стола, — произнес он.

— Да это понятно, — сказал генерал Бил.

Он был одет в несвежую рубашку цвета хаки, на расстегнутом мятом вороте блестели генеральские звезды. Рукава рубашки он закатал выше локтя. На левом запястье — изящный шведский штурманский хронометр размером в полдоллара в платиновом корпусе на платиновом браслете. На кисти правой руки болталась золотая пластинка с номером для опознания в случае аварии. Концы пластины соединялись массивной кованой золотой цепочкой. И элегантные часы, и браслет резко контрастировали с несвежей рубашкой и пилоткой, замызганной, как у первокурсников летного училища, которые нарочно пачкают и мнут пилотки, чтобы походить на бывалых асов.

Генерал снял пилотку, повесил ее на микрофон и пригладил ладонью каштановые волосы. Он стригся очень коротко, чтобы не была заметна курчавость, нарушающая, по его понятиям, уставное армейское единообразие.

— Как бы Вуди и из Селлерса не турнули, — сказал генерал Бил. — Тогда его дело табак. Он до сих пор уверен, что с ним обошлись несправедливо. Как будто мне приятно забирать у него самолет.

Полковник Росс дважды пыхнул трубкой.

— А что оставалось делать? — возразил он. — Есть директива штаба. Пора бы Вуди научиться выполнять приказы. И зачем он посылал эти телеграммы в Вашингтон?

— Вуди никак не наберет высоту, — сказал генерал Бил. — И дело не в том, что он поддает. Он и раньше не просыхал. Просто Вуди уже не тот, что прежде.

— Там, откуда я родом, в таких случаях говорят иначе, — проворчал полковник. — «Он уже не тот, что прежде, да и прежде был не тот».

— Ну нет, Вуди настоящий летчик, судья, уж я-то знаю. Он был моим первым командиром, когда я пришел в эскадрилью в Роквилле. Летал он классно, и вообще парень был что надо. Спросите любого, кто с ним тогда служил.

— Ну, я-то помню его еще по