Несерьёзные дети [Сергей Станиславович Языков] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Сергей Языков Несерьёзные дети Рассказ
Рисунки Н. ЛазаревойПосле шестого урока в восьмом «В» было классное собрание, где говорилось, что скоро экзамены и пора браться за ум. Антон играл в «морской бой» и голосовал, не вникая, за что голосует. Февральский вечер наваливался на город. Он был темен и холоден. Думалось о неблизком еще лете, о том, что у мамы скоро день рождения и надо где-то достать цветы, а денег — только три рубля, накопленные с завтраков, еще о чем-то думалось. Потом собрание кончилось, и Антон, выбравшись из веселой и шумной толпы одноклассников, побежал к автобусной остановке. Там уже стоял друг Вовка — они жили рядом и добирались домой всегда вместе. Старенький холодный автобус уныло тащился по улицам, вздыхая, чихая и охая на выбоинах. — Жуть! — говорил Вовка. — Как вспомню про эти экзамены — жить не хочется!.. Антон молчал. Он продышал в замерзшем окне глазок и теперь смотрел на проползающие за окном окраинные домики, на их крыши в шапках снега, на трубы, из которых в холодное, темное небо тянулись серые прямые дымы. Автобус заскрипел, застонал тормозами и остановился. — Нагорная! — хрипло объявил водитель. Двери в морозной бахроме с грохотом открылись, ворвался новый холод, а за ним вошли люди: женщина, подталкивая впереди себя толстого от шубы мальчишку; за ней, превозмогая непослушное тело, пьяница с веселыми глазами; последней вошла девочка в ярко-красной шапке и села напротив Антона. Дверь лязгнула, и автобус снова покатил среди сугробов. Вовка уставился на девочку в красной шапке и умолк. Так проехали еще одну остановку. — Красивая! — зашептал Вовка, толкая Антона коленкой. — Посмотри! — Отстань… — Нет, честное слово, ты посмотри! Только осторожно! Даже красивей Ленки. Антон опустил голову и из-под ресниц взглянул на девочку. Так получилось, что глаза их встретились. Антон растерялся, мотнул головой и не сумел превратить свой взгляд в случайный… Так и смотрели глаза в глаза, пока Вовка не захихикал и не сказал: — Здравствуйте! А вам далеко ехать? — и восторженно лягнул Антона ногой. Девочка не ответила. Антон нахмурился и снова отвернулся к окну. Глазок уже затянуло морозной пеленой — ничего не разглядеть за окном. — Ничего, да? — зашептал Вовка. — Отвяжись, — буркнул Антон. Он снова украдкой взглянул на девочку. Она смотрела за окно, а Антон смотрел на нее. Долго. — Пошли! — Вовка поднялся. — Сейчас наша будет… — Мне дальше, — почему-то сказал Антон. Вовка хлопнул его по плечу и выпрыгнул на стылую улицу. Снова ехали, молчали, смотрели украдкой друг на друга. Потом девочка вышла. Антон — тоже, и, как привязанный, пошел за ней, прячась в ночной морозной тени, и шел, пока она не свернула к домику, укутанному снегом. Она вошла туда, и окна домика засветились, а Антон остался стоять у калитки. «Солнечная, 31», — прочитал он. Нужно было идти домой. И было непонятно, зачем он шел по незнакомой улице за незнакомой девчонкой… Антон крутнулся на месте, шмыгнул замерзшим носом и зашагал назад, к остановке. Но чем дальше он отходил от Солнечной, 31, тем медленней и нерешительней становились шаги. Навстречу ему какая-то сердитая женщина тащила за руку упрямого мальчишку. Тот упирался и канючил, что не хочет домой. — Простите… — Антон обратился к женщине и смутился. — Простите, вы не скажете… Вот в этом доме — Солнечная, 31… Там живет девочка… Вы не знаете, как ее зовут?.. — И окончательно растерялся, узнав в женщине директора своей школы. — Смирнов? — удивилась та. — Что ты здесь делаешь? И так поздно? — Гуляю… — смущенно сообщил Антон. — Это вместо того, чтобы готовиться к экзаменам?! Мальчишка воспользовался разговором, вырвал ладошку из руки матери, отбежал к забору и спросил оттуда: — В котором доме? — Александр! — строго и деловито произнесла директриса. — Немедленно домой! И ты, Смирнов, тоже! В твоем возрасте не за девочками надо бегать, а уроки учить! — Светка ее зовут! — крикнул Александр. — Она… — Александр! — перебила его директриса. — Иди сюда! — Да-а! — капризно сказал Александр. — Все еще гуляют!.. — Александр! Ты слышал, что я тебе сказала? Сию же минуту — домой! «Бедный Александр!» — подумал Антон, повернулся и зашагал к остановке.
«(A+B)2=…» — пишет на доске Ленка — самая красивая девочка в классе. «(A+B)2=…» — пишет в тетради Антон и думает: «Что они нашли в ней?.. Разве у Ленки такие же хорошие и почему-то грустные глаза? Нет, у Ленки глаза зеленые, со смешинками… Дурацкие глаза!» — Смирнов! Почему не записываешь? «(A+B)2=…» — снова начинает писать Антон… Чему равно? … = a2+2ab+b2», — пишет на доске Ленка. «Ерунда какая… — думает Антон. — Интересно, что она сейчас делает?» — Скоро у вас экзамены, — с укором говорит учительница, — а вы и ухом не ведете! — Мы ведем ухом! — Иванов, не остри! — одергивает учительница. — Острить будешь на экзамене! Если получится… Иванов вздыхает. — А завтра, Иванов, если не подстрижешься, в школу можешь не приходить! — Спасибо, Марь Пална! — говорит Иванов. — А послезавтра? — Иванов!! — в голосе учительницы грозовые раскаты. — Да постригусь я! — обещает Иванов. — В монахи… Все смеются. «…=a2+2ab+b2… — пишет Антон. — Здравствуй, Света! Ты, наверное, меня не помнишь, вчера мы ехали вместе в автобусе, а потом я шел за тобой до дома. Меня зовут Антон…» — Смирнов, к доске! Антон не слышит — он пишет письмо в тетради по алгебре. — Тошка! — пихает его Вовка. — Тебя вызывали. — Смирнову не до алгебры! — печально констатирует учительница. — Что ему квадратные двучлены? Что ему экзамены?.. Ты чем там занимаешься, Смирнов? Антон молчит. — Ну-ну… Пиши уравнение! Антон выходит к доске. «Когда я увидел тебя… — думает он, — мне захотелось…» — Напиши нам формулу квадрата разности двух чисел, — говорит учительница. «…мне захотелось все смотреть и смотреть на тебя…» — А минус бэ в квадрате… — подсказывает Вовка. «(A–B)2, — пишет Антон. — …У тебя глаза такие грустные…» — У кого глаза грустные? — потрясенно спрашивает учительница. — Ты что издеваешься? Восьмой «В» рыдает от хохота. — У меня глаза грустные, — говорит Антон. — В предчувствии экзамена… — и краснеет. Но никто ничего не понял — все свято верят, что да, Антон издевается, вернее, шутит… Все в восторге! Антон сегодня — герой восьмого «В». — Сядь, Смирнов! Два! — А кто это — Света? — спрашивает Вовка и кивает на тетрадь. — Не твое собачье дело, — огрызается Антон и до конца урока смотрит в окно, а на перемене дописывает решительно: «Я буду ждать тебя на мосту через канал… — он считает дни: завтра — пятница, письмо может не успеть, послезавтра у мамы день рождения, — …в воскресенье, в 12 часов дня, я буду ждать, приходи, надо поговорить… Антон».
Он мерз на мосту через канал два часа, радуясь и пугаясь каждой красной шапки. Но это были другие люди, а Света не пришла. Антон до вечера бродил по городу, замерз, устал и, вернувшись домой, нагрубил маме. Мама заплакала. Антон хотел снова уйти, громко хлопнув дверью, но потом притих, попросил прощения и бормотал: «Ну, мамочка! Я больше так не буду!» — и по-щенячьи тыкался носом маме в плечо. Они помирились, счастливые, и весь вечер болтали о чем-то, Антон решил даже рассказать про Свету, но мама вдруг спросила с улыбкой, не влюбился ли он, и Антон рассердился и стал кричать, что нет, не влюбился, и что это его личное дело. И они опять поссорились… Уроки он, конечно, сделать не успел.
— Не знаю, о чем вы думаете, — строго говорила директриса. — До экзаменов — три месяца! Потом одумаетесь, да поздно будет. Так на всю жизнь неучами и останетесь. — Господи! — сказал Иванов громким шепотом. — Скорей бы на пенсию! Восьмой «В» робко захихикал — сдерживало присутствие директора. — Вот именно! — сверкнула директриса глазами. — Это ваша мечта! Какой-то непробиваемый инфантилизм! Какая-то духовная спячка! Вы взрослеть думаете? Вы собираетесь становиться серьезными? Класс молчал. — Акселераты! — загрустила директриса. — Рост — под потолок, а ума — как у первоклассников… — Мы — такие… — согласился Иванов, но засмеяться никто не решился. — Ну, давайте — по душам! — предложила директриса. — Вот сорвали вы сегодня урок… — Мы не срывали! — Одиннадцать человек не готовы к уроку — это не срыв? — Так это же случайно! — У вас такие «случайно» каждый день! Ну, а дальше-то как жить будете? — Молча! — сказал Иванов. — Замолчи! — приказала директриса. — Не выводи меня из себя! Ну, что вам от жизни надо? Вот тебе, например, Балуев? Вовка пожал плечами. — Во-первых, встань, когда с тобой старшие разговаривают! — …по душам! — добавил Иванов. Вовка встал. — Ну, Балуев! Не знаешь? — Нам бы — отдать по способностям, а получить по потребностям! — выкрикнул Иванов. — Иванов! Выйди из класса! — Вот и поговорили о смысле жизни! — сказал Иванов, выходя. — Очень было интересно… — Ребята! Ну подумайте! — потребовала директриса. — Учение — ваше главное дело, ваша обязанность перед обществом! — И, уже глядя на Антона: — А не девочек по вечерам провожать, как кажется некоторым, фамилии которых я называть не буду… — Можете назвать! — сказал Антон. — Молодец! — сказала директриса. — Что? — Молодец, что сознался. — Сознаются, когда виноваты, — зло ответил Антон. — А я ни в чем не виноват. Во всяком случае, перед вами… — Что за тон? — возмутилась директриса. — Ты с кем разговариваешь — с подружкой своей? Встань! Антон встал. — Будьте добры не затрагивать больше эту тему, — сказал он. — Да уж позволь мне самой решить, какие темы затрагивать, а какие — нет! — директриса покраснела и улыбнулась натянуто. — Вам никогда не приходило в голову, — Антон сжал кулаки, — что вы ведете себя, как купцы? — Кому это — вам? — Вам — взрослым. Мы лоботрясы и лентяи, а ваше дело — наставлять нас на путь истинный… Да? А хотим мы или не хотим, чтоб нас наставляли — это не важно, да? Вы все знаете — что хорошо, что плохо. У вас — права, у нас — обязанности? — И, срываясь на крик: — Но ведь это же несправедливо! А мы тоже, если хотите знать, думаем о вас не очень радостно! — Это что-то новое! — сказала директриса. — И что — все так думают? В классе была тишина — не та, скучная и замкнутая, когда не хотят говорить, а упрямая и напряженная, когда думают, собираясь сказать. — Я так думаю! — хрупким басом признался Вовка. — Ну, разумеется, Балуев, разве можешь ты думать самостоятельно! Когда тебя спрашивали, ты почему-то молчал. — Причем здесь это! — вмешалась Ленка. — Антон правду сказал. Просто вам ведь неинтересно, что мы думаем про вас! Вот вы и считаете, что мы дети и ничего не замечаем. — Ну-ка, прекратите этот базар! — потребовала директриса. — Вы же сами хотели — по душам! — ответили ей. — Не доросли еще до такого разговора! — сердито крикнула она. — Смирнов! Чтоб сегодня же мать в школе была! — и она ушла, хлопнув дверью.
— Подумаешь! — бубнил Вовка, запрыгивая в автобус. — Мне здесь перезимовать четыре месяца — и ту-ту! В мореходку! Пусть других воспитывают! Антон был зол и мрачен. — Нет, ты молодчина! — смеялся Вовка. — Я бы побоялся! Дома попадет? — Ерунда! — сказал Антон, запахивая поплотнее куртку. Автобус скрипел и охал. «А вдруг! — думал Антон, совсем забывая школьную историю. — Она же; тогда на этой остановке вошла…» — Нагорная! — объявил водитель, и дверь открылась с привычным грохотом. Кто-то вышел. Кто-то вошел. Он сразу увидел ее! Она была не одна — с ней была какая-то женщина с усталым лицом. «Наверно, мама…» — догадался Антон. — Смотри! Смотри! — толкнул его Вовка. — Опять она! — Вижу, — сказал Антон. — Жалко, не одна! А то бы поговорили — ведь почти знакомые! Слушай, это, наверно, мамаша ее. Похожи как! «Совсем непохожи! — подумал Антон, вглядываясь: у женщины были тонкие губы и морщинки вокруг глаз. А глаза… Глаза — похожие. Печальные, серьезные…» Антон осторожно взглянул на девочку, пытался позвать ее взглядом. Но Света смотрела в белую плоскость окна, смотрела упрямо, не отводя глаз, будто боялась увидеть что-то или кого-то. «Это она потому, что мама рядом, — радостно догадался Антон. — Может, она и не пришла, потому что мама не пустила?» Потом появился какой-то мужчина — знакомый Светиной мамы. Они тихо говорили о чем-то, и, выходя вместе с Антоном и Вовкой, мужчина крикнул: — Тогда я позвоню вам — завтра! «Значит, у нее телефон есть! — понял Антон и заволновался. — Телефон есть…»
— Мам, тебя к директору вызывают! — сообщил он с порога. — Где у нас телефонная книга? — Ты опять натворил что-то! — рассердилась мама. — Нет, просто говорил по душам… — и начал искать пухлый телефонный том. — Мог бы и промолчать, — вздохнула мама. — Никому еще разговоры по душам пользы не приносили… — Что ж, тогда молчать всю жизнь? — спросил Антон. — Горе мне с тобой! — сказала мама. — Ничего ты еще не понимаешь! Иди ешь… — Я все понимаю, — возразил Антон, перелистывая справочник. — А есть я не хочу. — Сильно нагрубил? — Да не грубил я! Ты иди — она ждет! Мама ушла в школу. Антон залез с ногами на диван и уткнулся в книгу, а сердце стукало где-то в горле. Столбики фамилий — из страницы в страницу, а рядом — адреса. И надо найти единственный — Солнечная, 31… А книга — толстенная. Антон спешил, скользил глазами по строчкам. Но и времени прошло немало. Он перелистал уже больше половины, когда внезапно, уже пролетев по странице, почему-то решил вернуться… Ну да — вот он: Солнечная, 31… Иливицкий Г. С. Какой Иливицкий? Почему Г. С.? Да ведь это — отец! Значит, она — Иливицкая… Иливицкая Света… Красиво… 31-07-27… Ну… Антон встал и на негнущихся ногах пошел к телефону. «А что сказать?» — думал он. «Здравствуй», — вот что!.. А потом? Потом — суп с котом! Потом: «Я ждал тебя в воскресенье… Ты получила мое письмо?..» И еще… Нет, это потом… Совсем потом… Ну, три-четыре… Антон набрал номер. Длинные гудки — и сердце колотится… Только бы мама не вернулась! — Алло? — Здравствуйте… — говорит Антон. — Здравствуйте, — отвечает ему женский голос. Антон решает положить трубку, но говорит почему-то: — Будьте добры, позовите Свету… Пожалуйста… В трубке молчат. — Алло! — говорит Антон. — Алло! — Вы — Антон? — спрашивают в трубке. — Да, — говорит Антон, пугаясь. — Это вы написали Свете письмо? — Да, — говорит Антон чужим голосом. — А зачем вам Света? — Поговорить. — Антон… — Слушаю…. — говорит Антон. — Я очень вас прошу… Света тогда весь день плакала… Не звоните больше, Антон… И не пишите. — Почему? — спрашивает Антон. — Вы хороший мальчик… Не надо… Ни звонить, ни писать… — Вы не имеете права! — кричит Антон, — Почему?.. — Антон… — Да… — говорит Антон. — Света — немая… — Как — немая? — шепчет Антон и у него начинают дрожать колени. — Почему? В трубке молчат, и по еле уловимому шороху Антон понимает, что там плачут. И еще он понимает, что ответа не будет — трубку сейчас положат. — Алло! — орет Антон, всхлипывая. — Подождите! Алло! — Да… — Алло! Я знаю! Я это знаю! Ну и что? — орет Антон, стараясь не плакать. — Алло! Можно, я приду? Слышите? — И ждет… В трубке долго молчат. Потом говорят: — Приходите… Гудки… Антон сдирает куртку с вешалки. На столе, в вазе, стоят цветы — они были к маминому дню рождения. Антон вытряхивает их из вазы.
— Что? Ты куда? — хватает его за руку мама — они сталкиваются в подъезде. — Надо! — говорит Антон. — Потом! У мамы заплаканные глаза. — Антон, тебе поставят «неудовлетворительно» за поведение! — сообщает мама. — Ты добился… — Потом, мамочка! — говорит Антон. — Тебе дадут плохую характеристику! Ты понимаешь это? — Мама, я спешу, мне некогда!.. — Антон! — сердится мама. — Можешь ты меня выслушать? Ты же такой глупый, ты не понимаешь, чем это грозит! — Мама, меня ждут! Антон выбегает на улицу. — Господи! — говорит мама ему вслед. — Какие дети пошли несерьезные…
Последние комментарии
6 часов 33 минут назад
11 часов 36 минут назад
19 часов 25 минут назад
21 часов 56 минут назад
22 часов 4 минут назад
2 дней 9 часов назад