Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
Взморск — городок тихий. И до нас долетает ветер цивилизации, и с ним вроде как не поспоришь, но только мы-то видим, как штормит эти ваши столицы. Мы тоже грокаем новости. Никто ведь не хочет, чтобы уютные взморские улочки — памятник Ленину, который вовремя не снесли, да так он и остался, памятник Чехову, побывавшему у нас проездом, памятник взморскому уроженцу архиконструктору Папонову, мозг которого летит сейчас к Проксиме Центавра, — превратились в арену боёв, допустим, курцев и кибов. У нас ни тех, ни других нет — и, скажем мы решительно, не будет. Каждому приезжему мы с гордостью демонстрируем наше прекрасное, исправно разрастающееся кладбище.
Имморам среди нас не место. Павел, понятно, не в счёт. Он с нами давно, мы к нему привыкли, точно как к памятнику Ленину; даже привязались. К тому же Павел — калека. Даже имморы от такого не застрахованы. Вон он ковыляет, между прочим, к кафе «Незабудка», по привычке — раньше всех, не дожидаясь, пока часы на старой немецкой ратуше пробьют пять вечера и трудящиеся, с чистой совестью оставив рабочие места, потянутся двойками и тройками в питейные заведения.
Передвигающегося урывками Павла хорошо видно через окно кафе; на той неделе мы как следует отскребли его, это окно, от помёта толстых красных мух, тучами налетавших с севера, с полигонов проклятой Ностратики. Как хорошо, что у нас в стране нанотех запрещён законом. От мух мы, ясно, отбились, не на тех они напали, а вот окна пришлось оттирать всему Взморску.
Но сегодня Павел вовремя: в «Незабудку» пожаловали приезжие. Парень и девушка, раньше сказали бы «тинейджеры», а теперь кто их там разберёт. Приехали рано, и не на поезде, а на радужном «опель-николе», заселились в единственную нашу гостиницу «Брно», которую уже обозвали «Дно» (уборщица Галина расслышала), а теперь сидят в «Незабудке» и недоумевают, почему, если на запястьях мигает 16:12, в кафе никого, кроме меня, официанта Юрия, протирающего бокалы краешком белоснежного полотенца.
Парня зовут Дмитриев Мехдан Эльдарович, его спутницу — Руис Трогла Хавьеровна. Нам тут такие не нравятся, начиная с имён. Мы здесь чужаков не жалуем, особенно имморов, и только калека Павел, как уже сказано, не в счёт: он — наша взморская достопримечательность, к тому же у города перед ним должок. А пришельцы, судя по именам, из столичных, из элиты. Такие вечно хватаются за всё новое, не обдумав как следует, что будет дальше.
Павел, подволакивая протез, осторожно приоткрывает дверь «Незабудки», встречается взглядом со мной, официантом Юрием, смотрит на Троглу и Мехдана, всё понимает. Ничуть не меняется в лице. Павел — иммор из первых; раньше, когда подобных ему было побольше, их называли хела-хебовскими, по той самой печально известной корпорации; Павлу двадцать семь лет уже восьмой десяток и, если ничего не случится, будет двадцать семь целую вечность. Груз непрожитых лет давит на него намного сильнее груза прожитых. Никто доподлинно не знает, что происходит внутри головы и сердца Павла, но догадаться, в общем, несложно. Он осторожно заходит, закрывает за собой дверь, чтобы, не дай бог, не потревожить тишину, ковыляет к любимому столику, садится на краешек стула и начинает смотреть в клеёнку. Вот за это имморов и не любят.
Столичная пара оборачивается, глядит на Павла и, коротко посовещавшись, снимается с места, чтобы к нему подсесть. Он не возражает. Павел вообще никогда не возражает.
Он мог бы сейчас встрепенуться, зыркнуть, прошипеть: «Эй, вы! Уезжайте скорее! Бегите, глупцы!» — и ещё какую-нибудь реплику золотой эпохи ужастиков. Может быть, эти фразы не изменились — мы не знаем; во Взморске есть кинотеатр, как без него, но крутим мы в основном классику. Нет, ничего такого Павел не делает и сделать не может. Он — иммор. Как вещали пророки Старого Доброго Пути, которых никто особо не слушал: immortality is immorality.
— Здравствуй, — Мехдан с головой выдаёт своё происхождение: это в столицах, по примеру проклятой Ностратики, давно утеряна разница между «вы» и «ты». — Ты ведь местный, да? — Павел, не поднимая глаз, кивает. — Меня Мехдан зовут. Это Трогла.
— Павел, — кивает Павел.
— Слушай, мы только с утра приехали. Глазам поверить не можем. Такое чудо посреди Руси! Что, тут у вас правда всё как при застое? — Мехдан и правда в восхищении, как будто зашёл в музей и наткнулся на живых динозавров. — Вы не сектанты тут?
— Нет, — говорит Павел.
— Тогда не понимаю. Столько стариков на улицах! Офеть, да, Тро?
— Офеть, — подтверждает робкая Тро. — Я уж и не помню когда.
Какое-то время они на пару поют на все лады о том, что Взморск будто застыл в Средневековье или где-то около: «Ты не обижайся, но у вас, верно, имморов раз-два и…» Мехдан представляется: эгеномист, точнее, старший эгеномист отдела, дальше аббревиатура, питерского филиала корпа «Хаппа-Ляо-Бже», все дела. «Вот я тебе как эгеномист скажу: диво дивное этот ваш Взморск!» Павел
Последние комментарии
15 часов 50 минут назад
17 часов 55 минут назад
1 день 15 часов назад
1 день 15 часов назад
1 день 21 часов назад
2 дней 1 час назад