Забери меня с собой [Анастасия Романова] (fb2) читать онлайн

Книга первая

1 История

С первой секунды она поняла, что не стоило поддаваться уговорам Джулии и приходить на этот благотворительный вечер. Во-первых, Ана собиралась провести время совершенно в другом месте, а во-вторых, ничего хорошего из этого не вышло. Разумеется, вечер удался и все остались довольны, но только не она. Девушка заскучала, облокотилась о стол и с отсутствующим взглядом скользнула по незнакомым лицам, в надежде рассмотреть родные черты. На самом деле, Ана появилась на приёме только ради встречи с человеком, который значил слишком много в её жизни. Последние несколько месяцев, девушка пыталась разобраться в себе и выяснить, что именно послужило причиной расставания с любимым мужчиной. Возможно, она устала от плотного графика, которого он обязан был придерживаться, или они слишком отдалились друг от друга.

Испытывала ли она чувства? Скорее да, чем нет. Ана полюбила Джереми, и отношения развивались столь стремительно, что через несколько недель они уже съехались вместе. Мужчина старался не афишировать свою личную жизнь, но совсем скоро о романе узнали журналисты. Это время стало самым тяжёлым в жизни влюблённых. Бесконечные вспышки фотокамер и каверзные вопросы, слухи о других женщинах и скандалы в прессе. Всё это оставило неизгладимый отпечаток на душе. Джереми стал больше времени проводить с дочерью, а девушка улетать в другую страну к своему сыну. Казалось, что у этих двоих есть все шансы создать крепкую семью, ведь у них столько общего, но слава и сплетни разрушили идиллию.

И вот, Ана сидела посреди «Отель-Холла», отпивала шампанское из бокала в ожидании мужчины, который поселился в сердце. У девушки было достаточно времени, чтобы всё обдумать. Теперь она готова начать сначала, но вот решится ли на этот шаг Джереми? Спорный вопрос.

— Если ты не перестанешь сверлить взглядом фойе, я позвоню Реннеру и попрошу объясниться лично со мной о причинах его опоздания.

Джулия толкнула подругу локтем в бок. Анастейша вздрогнула и опрокинула бокал на стол. Часть искрящегося напитка брызнула на совершенно новое платье. Ана вскочила на ноги, прижимая салфетку к груди.

— Извини, — попросила темноволосая девушка, с виноватым видом уставившись на подругу.

— Ничего страшного, — пробормотала Ана, обращая пристальное внимание на фотографа, приблизившегося к их полукруглому столу. — Я отойду в уборную.

— Мне сходить с тобой?

— Нет, я справлюсь.

Анастейша улыбнулась, но Джулия сразу заметила, насколько она напряжена. Видимо, Ана до сих пор не оправилась и надеялась помириться с Джереми. Не очень хорошая идея, однако Джулия никак не могла повлиять на подругу. Все знали, если Анастейша что-то решила, ничто не сдвинет её с пути, за исключением разбитого сердца, разумеется. Об этом и подумала Джулия, когда заметила Джереми. Он появился в дверях, но это совсем не обрадовало девушку, скорее она встревожилась не на шутку. Мужчина прибыл на вечер не один, а в обществе высокой блондинки. Этот поступок показался Джулии совершенно не приемлемым. От подруги она узнала, что они с Джереми договорились встретиться и решить всё раз и навсегда, но никто не уточнил, каким образом. Видимо, Реннер посчитал, что появление в обществе совершенно не знакомой молодой женщины заполнит все пробелы, но ведь для Аны это станет настоящим ударом!

Девушка проводила Джереми взглядом, а затем повернулась к Крису. Мужчина пожал плечами. Никто не ожидал, что события начнут набирать обороты столь стремительно. Не знала об этом и сама Ана. Девушка спокойно прошла в уборную. Она остановилась у белоснежной раковины и осторожно смочила водой ткань тёмно-синего платья.

— Вот чёрт, — сорвалось с алых губ.

Ана попыталась отстирать пятно, но тут поняла, что оставаться в мокром платье не самая лучшая идея. Стоит покинуть вечер. Джереми не приехал и, скорее всего, не приедет. Должно быть, он позабыл о своём обещании расставить все точки над i. Этого и следовало ожидать. Ана привыкла к его отстранённости и холодку, проскальзывающему в голосе, и вполне была готова отложить разговор ещё на несколько дней. Она вытерла руки о бумажное полотенце, отбросила рыжие кудри за спину, а затем попыталась взять себя в руки. До определённого момента девушке это даже удавалось, но стоило лишь вернуться в зал, как она тотчас же уловила на себе пристальные взгляды. Интересно, в чём дело. Она что-то пропустила?

Придерживая подол платья, Ана направилась к столу, стараясь не обращать внимания на собственное имя, то и дело раздающееся за спиной. За последний год о ней слишком много говорили, но девушка всегда знала, что становилось причиной той или иной сплетни, но на этот раз всё вышло по-другому. Приблизившись к столу, Ана уловила знакомые черты и сразу поняла в чём дело. На мгновение, её сердце забилось быстрее, но уже через несколько секунд с силой ударилось о рёбра, а затем и вовсе упало в груди. Он всё-таки пришёл, но не один, а в компании фигуристой блондинки, которая выглядела намного лет моложе самого мужчины. Конечно, Ана тоже не была ровесницей Джереми, но его поступок оказался недопустимым. Сначала предложил встретиться и всё обсудить, а затем появился с другой девушкой. Так вот в чём причина всех этих разговоров за спиной. Они обсуждают её. Ана сглотнула ком, вставший в горле. Слёзы защипали глаза, но она сдержалась.

Пауза оказалась недолгой. Девушка отвернулась и подошла к столу. Джулия встревоженно посмотрела на подругу. Ана медленно опустилась на стул, что-то рассеянно ответила официанту, а затем разгладила белоснежную салфетку на коленях. Она позабыла о нелепом пятне на платье, и о том, как выглядит со стороны. Разумеется, каждый в этом зале заметил её блуждающий взгляд. Ана была растеряна, но достойно продолжала восседать за столом, уставившись в одну точку.

— Как ты себя чувствуешь? — участливо поинтересовалась Джулия, сжимая ладонь подруги под столом. — Быть может, стоит поехать домой?

— Нет! — уверенно ответила девушка, отрицательно покачав головой. — Это выдаст меня. Не хочу выглядеть, как жалкая девчонка, которую бросили в самый разгар выпускного бала.

— Ты права, — согласилась подруга и, скользнув беглым взглядом по противоположной стороне стола, задумчиво улыбнулась. — Пока тебя не было, к нам присоединился старый друг.

— Это замечательно, — протянула Ана, до сих пор находясь где-то глубоко в собственных мыслях. — Кто же это?

— Томас, — торжественно объявила Джулия, словно мужчина оказался единственным спасением от ужасающего провала, приближающегося с бешеной скоростью и угрожающего обрушиться не только на Ану, но и на всех вокруг неё.

Девушка оторвала взгляд от стола и медленно перевела на мужчину, который расположился напротив Джулии. На его губах играла приветливая улыбка, а глаза искрились радостью. Ну конечно, как же она могла позабыть, что именно этим вечером Томас возвращается со съёмок в Италии. Сколько же они не виделись? Несколько месяцев, или чуть больше полугода? Как же всё совпало таким образом, что радость смешалась с горечью. Они были друзьями, всегда собирались большой компанией и отдыхали вместе. За последние несколько лет успешной карьеры писателя, Ана во многом преуспела, и это касалось не только личной жизни, но и дружеских связей. Благодаря Джулии, девушка вошла в круг близких друзей Криса Хемсворда, который и познакомил её с Томасом, впрочем, как и с Джереми.

Ана усмехнулась себе под нос. Они проводили так много времени вместе, и девушка просто не могла не поприветствовать своего старого друга. Придётся задвинуть собственное «я» куда подальше, притвориться счастливой и удовлетворённой жизнью. Ничего нового. К этому Ана уже привыкла.

— Том, — мягко произнесла девушка, и на её лице засияла улыбка. — Ты сегодня вернулся?

— Да, несколько часов назад, — рассказал мужчина, и девушка заметила лёгкую щетину, пробившуюся на волевом подбородке. — Забросил вещи и направился сюда.

— Томас побывал в Италии, — напомнила Джулия, подвигая в сторону подруги очередной бокал с шампанским, — и привёз столько прекрасных воспоминаний.

— Это замечательно, — пробормотала Ана, невольно наблюдая за тем, как Джереми приобнимет свою спутницу за талию.

— Да хватит смотреть туда! — воскликнула Джулия, всплеснув руками. Крис и Том переглянулись. — Разве нравится чувствовать себя, как ты выразилась: девчонкой, которую бросили на выпускном балу?

— Я никуда не смотрю, — пробурчала Анастейша, с трудом сдерживая слёзы. — Всё в порядке.

Крис закашлялся, как-то странно поглядывая на друга. И Том нахмурился. Он понял в чём дело, когда увидел Реннера в обществе незнакомой блондинки, но решил не вдаваться в подробности. Взвешивая все за и против, мужчина провёл рукой по русым волосам, изучая взглядом лицо собеседницы. Он раздумывал над тем, что можно предпринять. Джулия всеми силами старалась отвлечь подругу от дурных мыслей. Скорее всего, ему следовало поддержать её, но мужчина предпочёл не выбирать слишком лёгкий путь. Не для того он мчался сюда сломя голову, чтобы видеть хмурое лицо Анастейши. Каждый человек время от времени сталкивается с муками любви, но нельзя падать духом, иначе никаких сил не хватит, для того чтобы заставить себя подняться с колен и двигаться дальше.

— Ана, — заговорил Том. Он отложил салфетку в сторону и, поднявшись из-за стола, негромко продолжил: — Ты же не откажешь и потанцуешь со мной?

— Что? — переспросила девушка, приподнимая брови в искреннем удивлении. — Но…

— Пожалуйста.

Томас уже обошёл стол и остановился рядом с Аной. Протягивая свою руку, он, с улыбкой на лице, заглянул девушке в глаза, и она оторопела.

— Хорошо, — согласилась Ана, обхватывая пальцами крепкую мужскую ладонь, — давай потанцуем.

Предложение Томаса прозвучало так неожиданно, что девушка немного растерялась. Разумеется, они уже проделывали это и раньше, но именно сегодня, в эту самую минуту, Ана оказалась не готова к приглашению. Все чувства были обострены до предела. Анастейша ощущала себя слишком одинокой, покинутой единственным человеком, который делал её счастливой. Всего лишь от одной мысли об этом, на глазах навернулись слёзы, но девушка сдержалась. Пальцы её сильнее сжались на мужском плече. Ана старалась не смотреть по сторонам и тем более не обращать внимания на Джереми. Он был где-то рядом, в объятиях другой женщины. Девушка выпустила воздух из лёгких, а затем подняла глаза на Томаса. Анастейша почувствовала, как одна его рука осторожно легла на её талию, а вторая нежно обхватила тонкие пальцы, едва ощутимо сжимая.

— Расслабься, — тихо попросил мужчина, опуская голову немного ниже, чтобы никто, кроме партнёрши по танцу, не смог расслышать его слова. — Ты же понимаешь, что никто не должен видеть твоих слёз. — Том посмотрел в сторону Джереми и ещё тише добавил: — Тем более он.

— Поэтому ты пригласил на танец? — уточнила девушка, поднимая голову к лицу своего партнёра. — Чтобы я не выглядела настолько забитой за этим столом?

— Нет, — мужчина усмехнулся, обнажая белоснежные зубы, — действительно захотелось потанцевать с тобой. Я подумал, а почему бы не совместить приятное с полезным.

— Извини, — попросила Ана, сглотнув ком, вновь подступивший к горлу. — На самом деле, я очень рада твоему возвращению. Просто не лучшее время для дружеских объятий.

— Понимаю. Сердечные раны залечить не так просто, как кажется со стороны.

Девушка внимательно посмотрела на друга и почувствовала, как на последних словах его тело напряглось. Она ощутила, как мышцы на спине отвердели и стали каменными под кончиками пальцев.

— Не принимай всё слишком близко к сердцу, — посоветовал Томас, скользя взглядом по залу, прямо над головой спутницы, — или потерпи немного. Дома сможешь дать волю эмоциям, но не здесь, не у всех на виду.

— Ты прав.

Затем наступила недолгая пауза. Оба молчали, медленно двигаясь в танце по центру зала. Ана смотрела прямо перед собой, уставившись на белоснежную рубашку Томаса, а мужчина раздумывал над тем, как помочь девушке избежать неприятных вопросов со стороны журналистов. Он замечал едкие вспышки фотоаппаратов, наблюдал за тем, как фотографы стараются выбрать наиболее подходящее место для съёмки. Это раздражало мужчину, но он по-прежнему продолжал обнимать Ану за талию, не выдавая истинных эмоций.

— И как ты провёл время в Италии? — наконец, заговорила девушка, снова поднимая глаза на Томаса. — Я слышала, что там всегда солнечно, но ты ничуть не загорел. Всё такой же бледный и блондинистый.

— Блондинистый? — мужчина захохотал, чем привлёк внимание гостей, столпившихся неподалёку. — Неужели?

— Да, некоторые вещи никогда не меняются. — Ана улыбнулась, кокетливо пожимая плечами.

— А я старался придать своему образу немного брутальности, — заметил Том, приподнимая подбородок чуть выше.

— Если ты имеешь в виду эти несуразные волоски, отросшие на твоём бледном подбородке, не думаю, что здесь есть чем похвастаться, — протянула Ана, наблюдая за реакцией партнёра. — Мужчины, вы такие странные.

— Значит, тебе не понравилось, и зря я так сильно старался? — Том приподнял брови, в ожидании колкого ответа.

— Даже не думай говорить о том, что сделал это ради меня, — предупредила девушка, едва ощутимо похлопав мужчину по спине.

— И правда, мы же видимся так редко, что у меня и мысли о чем-то подобном в голове возникнуть не может, — усмехнулся Томас.

— Правильный ответ.

Ана улыбнулась собственным словам, но через секунду изменилась в лице. Девушка застыла на месте, чем ввела Тома в некоторое замешательство. Он посмотрел на спутницу и, проследив за её взглядом, медленно обернулся. На противоположном конце зала, мужчина застал весьма неоднозначную картину. На этот раз Джереми не только обнимал свою спутницу, но и прижимался к её губам в поцелуях. Этого оказалось достаточно, чтобы переключить внимание прессы на себя и, наконец, вывести Ану на эмоции. Девушка отпрянула от Томаса и прикрыла глаза. Слёзы покатились по щекам, а грудную клетку сдавило судорогой. Она не могла поверить собственным глазам. Теперь всё действительно закончилось. Все надежды Анастейши разбились о жестокую реальность. Если Джереми и любил её, то уже давно похоронил все свои чувства.

— Пойдём, — позвал Томас, обнимая девушку за талию и медленно оттесняя к выходу.

— Куда? — сбивчиво спросила она, стирая слезы со щёк.

— Я отвезу тебя домой. Есть шанс уйти незаметно. Пока все заняты немного другим.

Анастейша не стала возражать. Она должна была уйти ещё раньше, а не соглашаться на танец. Лучше бы девушка не видела этого поцелуя, а узнала о нём из интернета или глянцевых журналов. Но как известно: после драки кулаками не машут. Всё, что теперь оставалось — это смириться с реальностью и покинуть ужин.

— Давай уйдём, — попросила девушка, ускоряя шаг. — Я не хочу здесь оставаться.

Том ничего не ответил. Он просто распахнул двери и спокойно вывел Анастейшу в пустынный холл. На ходу мужчина раздумывал о том, как лучше всего вывезти автомобиль с парковки. Томасу не хотелось оставлять девушку в одиночестве, поэтому он и подумал вызвать такси, но вскоре проблема решилась сама собой. Ана изъявила желание спуститься на парковку вместе с ним.

— На улице все ещё прохладно, — заметил Томас, неуверенный в её решении.

— Ничего страшного, правда, — девушка приподняла подол платья, спускаясь по лестнице. — Главное — как можно скорее уехать отсюда.

— В таком случае… — заговорил Том, но замолк на полуслове, громко выкрикивая вслед: — Ана, подожди! — Девушка резко обернулась и уставилась на друга. — Возьми это. — Мужчина снял пиджак и накинул на плечи своей спутнице.

— Спасибо, — пробормотала Ана, тронутая заботой. — В машине я верну его тебе.

— Успеется.

Том подмигнул девушке и поспешил вперёд по мрачной парковке. Анастейша старалась не отставать, а также не думать о Джереми. Мысли приносили столько боли и разочарования. Ана понятия не имела, как справиться со всем этим, как выстоять и не разрыдаться прямо на глазах у Томаса, который столь великодушно предложил свою помощь. Усевшись на сидении, Ана пристегнула ремень безопасности, а затем намеренно отвернулась к окну. Она не знала, что сказать, да и обсуждать было нечего. Не в этот раз. Анастейша почувствовала, что если выдавит из себя хоть одно слово, то неминуемо расплачется. Она молча разглядывала ночной город. Удивительно, но всего за один вечер Нью-Йорк превратился для неё в огромное пятно из боли и слёз, которое расплывалось и охватывало всё больше места, разрывало душу и пронзало сердце. Любовь безжалостно предала Анастейшу Карзас.

Несмотря на то, как умело девушка скрывала свои эмоции, ничто не ускользнуло от наблюдательного мужчины. Томас разглядел тоску в её глазах. Он видел, как прекрасное лицо искажается от боли, а слёзы стекают по щекам, оставляя за собой тёмные разводы от макияжа. Да, он наблюдал за Анастейшей, но не знал, как облегчить её страдания. Лучшее, что Том мог сделать, так это молча управлять автомобилем, пока они не покинули главную улицу и не остановились у высокого многоквартирного дома.

— Спасибо, — с благодарностью произнесла Ана, стягивая пиджак с плеч. — Ты очень помог сегодня.

— Прежде чем уйдёшь, я бы хотел удостовериться, что всё будет в порядке. — Том внимательно посмотрел на девушку.

— Конечно, — Ана попыталась улыбнуться, но вместо этого, слёзы снова застлали глаза. — Поплачу немного, и всё пройдёт.

— Не думаю, что он стоит твоих страданий, — заметил Том и, протянув ладонь, стёр слезу, скатившуюся по девичьей щеке. — Любовь приносит боль, но иногда это и к лучшему. Возможно, ты на пороге чего-то нового.

Ана покачала головой и втянула воздух в лёгкие.

— Скорее всего, я в конце чего-то невероятного, — прошептала она и сразу же добавила: — Спасибо за поддержку.

— Береги себя, — попросил Том, когда Ана уже вышла из машины, но девушка не расслышала и, обернувшись, лишь махнула рукой на прощение.

— До встречи, — ответила она, а затем отвернулась.

— До встречи.

Мужчина дождался, пока Ана поднимется по лестнице, и только когда её фигура исчезла в дверях, завёл мотор. Машина не успела выехать на дорогу, а Томас уже держал в руках телефон. Пролистав несколько вкладок на фейсбуке, он набрал на клавиатуре сообщение, состоящее всего из двух слов:

«Как ты?»

Не рассчитывая на скорый ответ, мужчина набрал номер Джулии. Они недолго поговорили. Девушка поинтересовалась самочувствием Аны, а также сообщила о том, что через несколько часов навестит её лично и завезёт клатч, который подруга оставила на мероприятии. Обменявшись с девушкой добрыми словами на прощание, Том сбросил вызов и заметил одно непрочитанное сообщение. Кликнув на белый конвертик, мужчина притормозил на светофоре, а затем прочитал послание:

«Я буду в порядке, а ты, пожалуйста, удели внимание своему подбородку, он нуждается в незамедлительной помощи».

Скользнув пальцами по щетинистым щекам, Томас тихо рассмеялся, быстро напечатал ответ, а потом бросил телефон на соседнее кресло.

«Будет сделано, мэм».

2 История. Часть 1

12 мая, 2015 год

Джерси-Сити

Ана приоткрыла окно и высунула руку из автомобиля. Ветер проскальзывал сквозь пальцы, разбрасывал волосы по плечам и спине. Деревья мелькали перед глазами, заполняли собой всё вокруг, а в голове воцарилась пустота: нет чувств, нет эмоций. Просто тишина. Последние несколько недель, девушка ничего не замечала. Расставание с Джереми далось нелегко. После событий на благотворительном вечере, он так и не объяснился с Аной, предпочитал отмалчиваться. Да и зачем, ведь так проще, однако девушка испытывала глубокие душевные страдания. Она всегда отличалась особой мнительностью и тяжело переживала предательство. Казалось, весь мир рухнул, а земля сотряслась под ногами. Любовь погибла. Они сами всё разрушили, и девушке некуда было выплеснуть всю боль, накопившуюся внутри. Вдохновение исчезло. Анастейша не имела возможности излить чувства на бумаге. Она понимала, что вновь придётся всё переживать в себе.

Ана шумно вздохнула, чем привлекла внимание Джулии. Верно, девушка снова поддалась уговорам подруги, и на этот раз сидела на мягком кресле чёрного BMW. Крис вёл автомобиль по пустынному шоссе, напевая себе под нос песню, которую только что услышал по радио. Джулия улыбалась, поглаживала парня по золотистым волосам, но и не выпускала из виду подругу. Расслышав очередной громкий вздох, она повернулась к Ане и, щёлкнув пальцем по носу, поинтересовалась:

— Когда же ты, наконец, успокоишься и расслабишься?

Подруга внимательно посмотрела на девушку, которая в ответ лишь пожала плечами, снова уставившись в окно.

— Мы позвали весело провести время в компании старых друзей, а ты продолжаешь страдать по Джеру, — заметила Джулия, вызывая недовольство со стороны девушки. — Он, я уверена, и не вспоминает о тебе. Хватит терзать себя понапрасну.

— Не хочу говорить об этом, — отрезала Ана, сложив руки на груди, — и ехать тоже не хотела. Лучше бы я осталась дома и отлежалась в постели.

— Да, но не одна, а с мужчиной, — добавила Джулия, на что Крис громко расхохотался.

— Не смешно, — пробурчала Ана, облокотившись о сидение.

— А по-моему, забавно.

Джулия закусила губу, а затем бросила взгляд на Криса. Мужчина подмигнул девушке, медленно сбавляя скорость. Автомобиль затормозил и свернул с дороги в сторону лесополосы. Ана продолжала отмалчиваться, с безразличным видом разглядывая деревья за окном, а влюблённые завели непринуждённый разговор о предстоящем отдыхе. Оба пребывали в радостном предвкушении. Крис предложил скоротать время в небольшом домике у озера, который арендовал на всё лето для своих детей и любимой девушки. Пока малыши находились вместе с бывшей женой, мужчина решил воспользоваться случаем и собраться с друзьями на выходные. Разумеется, Джулия приняла участие в этой затее. Она пригласила Скарлетт с супругом, попыталась дозвониться до Эванса, но он отправился на съёмки в Европу и не смог присутствовать, поэтому решено было оставить всё как есть. Небольшая компания — это тоже неплохо. Да и Ана нуждалась в помощи. За последние несколько недель она совсем расклеилась. Это не на шутку беспокоило Джулию. Депрессия — штука серьёзная, и чем скорее девушка выйдет из этого состояния, тем лучше.

— Мы почти на месте, — торжественно объявил Крис. Он завидел белоснежный Volvo, припаркованный неподалёку от дома, и громко заметил: — Кажется, Скарлетт и Ромен уже приехали.

— Опередили, — пробормотала Джулия. — Ровно два часа дня. Мы вовремя.

— И скоро пойдёт дождь, — усмехнулась Ана, поглядывая на небо, застланное унылыми облаками. — Просидим три дня в коттедже. Чудесно.

— На завтра обещали солнечную погоду, — сообщила Джулия, распахивая дверцу и выскальзывая наружу. — Забираем вещи, а потом идём обустраиваться.

— Разумеется.

Ана лениво потянулась и, покидая салон автомобиля, вздрогнула. Несколько капель сорвалось с неба и упало на лицо. Девушка поморщилась. Она вытащила дорожную сумку из багажника, а затем поспешила следом за Джулией в сторону небольшого двухэтажного дома. Неподалёку раздались приглушённые раскаты грома. Мурашки волной обрушились на тело. Как хорошо, что они уже приехали и могут спрятаться от приближающейся бури в этом коттедже.

— Добро пожаловать! — радостно пролепетала Скарлетт, распахивая стеклянную дверь перед гостями. — Ромен, скорее иди сюда, они приехали.

Следом за невысокой и улыбчивой блондинкой, из кухни вышел коренастый мужчина. Он приобнял жену за талию и Ана заметила, как его губы расплылись в белоснежной улыбке. Несколько месяцев назад, Крис уже познакомился с мужчиной, поэтому был рад представить друга остальным. Он перешагнул через порог, но в эту секунду Джулия опередила его. Девушка проскользнула вперёд и протянула Ромену руку.

— Очень приятно познакомиться, меня зовут Джулия, а это моя подруга Анастейша.

— Я слышал о вас, девушки, — мужчина осторожно сжал ладонь. — А вы, Ана, кажется, писатель.

— Верно, — Анастейша улыбнулась, обнимая Скарлетт за плечи. — Очень рада встрече и знакомству. Как малышка?

— Ох, растёт так быстро. Оставили её на несколько дней с родственниками.

— Вот и правильно, — заметил Крис, похлопывая мужчину по плечу. — Дети — это самое ценное в жизни, но и от них стоит отдыхать.

— Ну что же, — Скарлетт весело хлопнула в ладоши, — забрасывайте вещи по комнатам и приступим к обеду. Мы приехали немного раньше. Прихватили с собой роллы, картошку фри и гамбургеры. Надеюсь, что никто не откажется от вредной еды.

— Пепси или Кола? — уточнил Крис, широко заулыбавшись.

— Пепси, — выкрикнула Ана, поднимаясь по лестнице.

— Значит — Пепси, — повторила Джулия, набирая что-то на айфоне.

— Твоя комната первая справа, — сообщила Скарлетт вслед Анастейше. — Спускаемся через четверть часа. Не будем задерживаться.

Ана кивнула в ответ, а затем скрылась за поворотом. Через пару секунд, она уже стояла посреди небольшой квадратной комнаты, которая была обклеена светлыми обоями с неброским цветочным узором. Неплохо, да и вид потрясающий. Анастейша опустила сумку на односпальную кровать и приблизилась к окну, украшенному белоснежными занавесками. Она отдёрнула лёгкую ткань в сторону, обращая внимание на серые облака, сгущающиеся на небосводе. Время от времени яркие вспышки озаряли горизонт, а гром сотрясал стены. Сильный ливень обрушился на землю. Сквозь белоснежную пелену, Ана с трудом разглядела огромное озеро, простирающееся чуть дальше, сразу за редкими деревьями, между которыми петляла узкая тропинка. И правда, местная природа поражала своим великолепием. Очень жаль, что погода испортилась.

Девушка вздохнула и, вытащив телефон из кармана узких шорт, поспешила переодеться. Ана не стала наряжаться, выбрала самую простую одежду: тёплую толстовку и белые леггинсы. Ничего лишнего. В конце концов, это всего лишь дружеский отдых, не более.

Через несколько минут, Анастейша уже собрала волосы на макушке и покинула комнату. Буря усиливалась. На дорожке у крыльца образовались лужицы, а ливень всё не прекращался. Раскаты грома теперь непросто сотрясали стены, а будоражили душу. Ана спустилась в гостиную и присела на диван рядом с Джулией. Подруга сжимала в руке телефон, постукивая пальцами о столик.

— В чём дело? — спросила Ана.

— Ни в чём, — девушка улыбнулась, пряча гаджет в карман чёрных брюк.

— А вот и мы.

Вниз по лестнице спустились Скарлетт и Ромен, а следом за ними появился Крис. Друзья расположились вокруг стола, на котором Джулия только что расставила бутылочки с минеральной водой. Ана отпила немного и развернула небольшой сэндвич. Некоторое время девушка просто смотрела на него, а затем отложила в сторону. Что-то не так. Постойте-ка…

— А где Пепси? — спросила Ана, и её глаза превратились в две узенькие щёлки.

— Она едет, — рассмеялся Крис, кивая на распакованный сэндвич. — Ты обязана съесть, раз открыла.

— Что? — девушка посмотрела на Джулию. — Так мы ждём ещё кого-то?

— Здесь не работает микроволновка, поэтому ешь, пока еда ещё тёплая, — посоветовала подруга.

Ана снова посмотрела на Криса, но так и не получила вразумительного ответа. Вместо этого, мужчина завёл беседу с Роменом, а Скарлетт протянула девушке тарелку с роллами.

— Угощайся.

— Благодарю! — Ана вежливо улыбнулась.

Она старалась вести себя непринуждённо, но при этом испытывала странное волнение, словно что-то неминуемо случится. Аппетит пропал, но проснулась безумная жажда. Ана осушила практически всю бутылку минеральной воды. Она плотно закрыла пластмассовую крышку и снова задержала взгляд на Джулии, которая обхватила Криса за плечи, что-то ласково нашёптывая на ухо. На губах мужчины заиграла игривая улыбка. Он крепко обнял возлюбленную за талию, прижался поцелуем к тёмным волосам. Сердце Аны забилось быстрее, а грудную клетку сдавила невиданная тоска. Внезапно, девушка осознала, что сидит между счастливыми влюблёнными в полном одиночестве. Как же жалко это выглядело со стороны. На глазах навернулись слёзы, и девушка вскочила на ноги.

— Всё в порядке? — забеспокоилась Джулия, поднимая глаза на подругу.

— Конечно. Только слишком душно.

Ана снова выглянула в окно: ветер стих, а дождь барабанил по стеклу, пробуждая внутри столько противоречивых чувств и эмоций. Зачем только она согласилась отправиться с ними. Уже давно пора запомнить, что не стоит поддаваться уговорам Джулии. Достаточно лишь вспомнить благотворительный вечер, который состоялся почти три недели назад. Это время показалось Анастейше вечностью.

Девушка снова прикрыла глаза. Она прислонилась к стене, задумалась о туманном будущем, о пугающем настоящем и болезненном прошлом. И почему она не могла так же легко, как и другие, позабыть о том, что причиняло столько боли. Они приехали сюда в поисках отдыха, но девушка опасалась, как бы эти выходные не стали самыми ужасными в её жизни. Что может быть хуже, чем сутки напролёт наблюдать за влюблёнными и осознавать, насколько далеко всё зашло в тупик в личной жизни?

— Крис, открой дверь, Пепси приехала, — пробормотала Джулия, но до Аны смысл фразы дошёл не сразу.

— Что? — переспросила девушка, отрываясь от размышлений. — Кто приехал?

— Твой заказ.

Подруга громко рассмеялась, подзывая Ану подойти к окну, из которого открывался хороший вид на крыльцо и подъездную дорогу. Только сейчас девушка расслышала звук мотора. Неужели, кто-то действительно приехал.

— Там дождь, не выходи, Крис! — воскликнула Джулия, подбегая к мужчине. — У нас нет зонта.

Ана облокотилась о подоконник и выглянула в окно. Рядом с седаном Скарлетт остановился тёмно-синий мерседес. Дождь барабанил по лобовому стеклу, но даже это не помешало девушке разглядеть нового участника предстоящей «шумной» вечеринки. Разумеется, она сразу же узнала автомобиль, на котором Томас подвозил её до многоквартирного дома, после неудачного вечера в «Отеле». Надо же, какой приятный сюрприз. С тех самых пор они ещё не виделись. Всего лишь несколько переписок на фейсбуке, в которых мужчина, как истинный джентльмен, интересовался её самочувствием. Ана улыбнулась себе под нос, наблюдая за тем, как дверца автомобиля распахнулась, и Томас появился на дороге. Его обувь тотчас же оказалась перепачкана в грязи, а лёгкая куртка намокла, но мужчину это не испугало. Он обогнул свой мерседес и, выгрузив из багажника несколько огромных пакетов с продуктами, направился в сторону дома.

— А вот и он, — радостно поприветствовала Джулия, осторожно прижимаясь губами к щеке друга. — Проходи.

— Добрый вечер, — послышался низкий голос. — Я несколько раз сворачивал не на ту дорогу. Кажется, мой навигатор пора выбрасывать на свалку.

— Мы ждали тебя немного раньше, — заметил Крис, забирая пакеты и направляясь в сторону кухни.

— Только, пожалуйста, разуйся у порога, — попросила Скарлетт, с улыбкой указывая на грязную обувь.

— Нет проблем, — Томас быстро стянул кроссовки, заключил девушку в свои дружеские объятия и громко поинтересовался: — А почему так тихо?

— Мы решили немного перекусить, — сообщил Дориак, протягивая ладонь для рукопожатия. — Меня зовут Ромен, я супруг Скарлетт.

— Да, очень приятно.

Томас вежливо пожал мужскую ладонь, а затем перевёл взгляд на кухню. В дверях он заметил Ану и махнул рукой в знак приветствия. Девушка кивнула в ответ, медленно приблизившись к мужчинам.

— Том, — произнесла она, искренне улыбнувшись, — какой приятный сюрприз.

— Они тебе не сказали?

— Нет, — Ана бросила взгляд на Джулию. — Видимо, посчитали это неважной информацией.

— И что же думаешь об этом?

— Я очень рада тебя видеть.

Томас распахнул руки для объятий, но тут вспомнил о промокшей куртке. Ана замерла на полушаге и вздохнула, наблюдая за тем, как он наспех снимает мокрую одежду и вешает на крючок у входной двери. Мужчина был похож на неуклюжего ребёнка, чем вызывал на душе девушки безграничное умиление. Она скользнула взглядом по его мокрым волосам, кончики которых слегка подвились от влаги, а затем снова сделала шаг навстречу. На этот раз, Том заключил её в объятия, а девушка обхватила руками его плечи.

— А нас он обнимал в мокрой куртке, — заметила Джулия, направляясь на кухню, по пути громко добавляя: — Если поторопимся, успеем приготовить ужин до того, как стемнеет.

— А к чему такая спешка? — спросил Том, медленно выпуская Ану из объятий.

— Мы не сказали? — опомнилась Скарлетт, постукивая пальцами по белоснежным обоям. — Кажется, что-то произошло с электричеством. Света до завтра не будет.

— Так вот почему у вас так тихо, — сообразил Томас, поднимая кроссовки с пола.

— За это мы не беспокоимся, — отозвалась Джулия, показавшаяся в дверном проёме. — Уверена, что вы с Аной скрасите наш вечер. Споёте нам что-нибудь романтичное.

— Нет, — возразила девушка, приближаясь к друзьям, — я на это не подписывалась.

— Посидим в темноте, зажжём свечи, — продолжала подруга.

— Звучит так романтично, — поддержал Крис, ущипнув Джулию за ягодицу. — Вы споёте, а мы потанцуем. Чем не идеальный вечер?

— А кто же будет затыкать уши ночью? — поинтересовался Томас, направляясь вверх по лестнице.

— В этом я вам не помощник, — рассмеялся Крис, не обращая внимания на Джулию, которая безуспешно пыталась дотянуться до резинки на его голове и распустить волосы.

— Это такая шутка, верно? — спросила Ана, облокотившись о кухонный гарнитур.

— О чём это ты? — уточнила Джулия, взглянув на подругу невинными глазами.

— Свет отключили? Поэтому микроволновка не работает, или вы просто шутите надо мной?

— Разумеется, электричества нет, — ответила Скарлетт, прижимая к груди несколько коробок с восковыми свечами, — поэтому я займусь освещением, а вы поторопитесь с ужином.

Ана проводила девушку растерянным взглядом.

— Хорошо, что Томас согласился приехать, — заметила Джулия, обращаясь к Крису. — Теперь нас поровну: три мальчика и девочки.

На последних словах она громко рассмеялась, чем ввела Анастейшу в полное недоумение.

— Ты поможешь нам? — спросила Джулия, поворачиваясь лицом к лучшей подруге. — Или так и будешь стоять у мойки?

— Да, — пробормотала Анастейша, закатывая рукава толстовки, — я готова начать.

Часть 2

Музыкальное сопровождение главы: "Ewan Mcgregor — Your song"

В то время как Скарлетт и Ромен расставляли свечи в гостиной, все остальные собрались на кухне. Джулия раскладывала продукты на длинном столе, а Крис отбивал мясо небольшим молоточком. Анастейша принялась за овощи, но через несколько минут Джулия предложила поменяться местами. Таким образом, она сократила расстояние между столом и мойкой и оказалась рядом с Крисом. Влюблённые не переставая обменивались взглядами, прикасались друг к другу. Джулия ловко справлялась с овощами, не упуская ни единой возможности потрепать мужчину за волосы, пропустить их сквозь пальцы, а затем с виноватым видом вернуться к столу и, усмехаясь, нарезать помидоры и сбрасывать в глубокую миску с приправой. В такие минуты Ана ощущала себя лишней и старалась не смотреть в их сторону. Конечно, она была рада за друзей и желала им бесконечного счастья, но предпочитала переносить муки одиночества наедине с собой, а не выглядеть брошенной посреди кухни. К счастью, через некоторое время Том спустился в гостиную, и девушка вздохнула с облегчением. По крайней мере, теперь ей будет с кем поговорить.

— Какие указания? — весело спросил мужчина.

Джулия обернулась и, похлопав по столу, позвала Тома присоединиться к ним.

— Места у плиты достаточно, — заметила девушка, вытаскивая из-под стола пакет с продуктами. — Ты можешь помочь Анастейше с гарниром.

— Нет проблем.

Мужчина обошёл друзей и, остановившись рядом с Аной, оперся руками о столешницу.

— Ещё раз добрый вечер, — поздоровался он, привлекая внимание девушки.

— Привет.

Ана улыбнулась, подняла голову и скользнула взглядом по серой футболке и тёмным брюкам. Она понятия не имела, как лучше начать разговор, чтобы обойти стороной расспросы о её самочувствии, но, как оказалось, Томас всё понял и без слов. Он не стал задавать вопросы. Вместо этого, мужчина приоткрыл дверцу шкафчика и, вытащив небольшую кастрюлю, опустил на столешницу перед Аной. Девушка снова улыбнулась и обратила внимание на его гладко выбритый подбородок. Лёгкий смешок слетел с губ. Анастейша отвернулась к мойке, но усмешка на её лице не осталась незамеченной.

— В чём дело? — заинтересованно спросил Томас, облокачиваясь о столешницу.

— Всё в порядке.

Ана открыла кран, и вода с шумом полилась в раковину, приглушая тихий смех, слетающий с губ. Девушка вспомнила о том, какое впечатление на неё произвели редкие волосы на мужском подбородке, а также реакцию самого Томаса на её слова. Это была всего лишь шутка, но он воспринял всё всерьёз.

— Приятно, что я вызываю на твоём лице улыбку, но хотелось бы узнать, в чём причина, — заметил Том, подставляя кастрюлю под холодную струю.

— Ты сбрил бороду, — коротко ответила Ана, наблюдая за тем, как вода заполняет кастрюлю.

— Всего лишь прислушался к совету одной юной дамы, — протянул мужчина, приподнимая брови. — Не нравится?

— Нет, что ты, я в полном восторге.

Ана рассмеялась, прижимая пальцы к губам. Заворачивая кран, она заметила, как Том поставил кастрюлю на плиту, а потом снова повернулся к ней. Его глаза смеялись, а улыбка обнажала ровные зубы. На этот раз, он задержал взгляд на девушке чуть дольше обычного, и Ана почувствовала себя неловко. Схватив полотенце, она принялась вытирать уже сухие ладони, а затем обернулась, расслышав голос Криса.

— Держи, я могу доверить это только тебе.

Мужчина передал Томасу блюдо с мясом. Ана обратила внимание на то, с какой осторожностью друг сжал пальцами стеклянную ёмкость и медленно опустил на столешницу. Его задумчивый взгляд скользнул по сковороде, затем прошёлся чуть дальше по столу и вернулся к идеально отбитой говядине. Томас потёр ладони, а девушка поймала себя на мысли о том, что впервые заметила, какие у него красивые руки: выразительные и длинные пальцы, аккуратно подстриженные ногти. Раньше Анастейша совсем не обращала на это внимания.

— Как обстоят дела с твоим новым фильмом, Крис? — громко спросил Том, аккуратно выкладывая мясо на политую маслом сковороду.

— Замечательно, — ответил мужчина, смешивая овощи для соуса. — На днях подписал контракт. Через три месяца начнутся основные съёмки, а пока буду обучаться стрельбе из лука.

— Тебе досталась роль Робина Гуда? — Том улыбнулся, опуская сковороду на плиту.

— Вроде того. Это больше похоже на рыцаря наших дней. Я должен спасти человечество, — рассказал Крис и улыбнулся, расслышав смех, прокатившийся по кухне. — Это фантастика. И да, я спасу мир от разрушения.

— Стреляя из лука, — поддержал Томас.

Джулия громко захохотала и не заметила, как нож соскочил. В ту же секунду острое лезвие полоснуло по нежной коже, а из ранки просочилась кровь.

— Ай! — воскликнула девушка, резко отбрасывая нож на стол и прижимая палец к груди. — Вот чёрт.

— Что случилось? — заволновался Крис. — Порезалась? Снова?

— Вот, держи. — Ана протянула подруге бинт, который только что вытащила из аптечки.

— Спасибо.

Джулия вытянула руку вперёд, но Крис опередил её. Он быстро смочил ватный тампон в перекиси, а затем прижал к окровавленному пальцу. Кровь медленно сползала по запястью. Несколько капель уже упали на пол.

— Я истекаю кровью, — прошептала девушка, наигранно закатывая глаза. — Я не выживу.

— Держись, — протянул Крис, ловко перебинтовывая палец, — ещё немного.

— Мои ноги тяжелеют.

Девушка прижалась спиной к мужской груди, прикрывая глаза.

— Спаси меня, — прошептала она.

— Сейчас всё пройдёт.

Крис бережно затянул узел и стер остатки крови с пола.

— Мой герой.

Губы Джулии расплылись в улыбке. Она обвила шею любимого мужчины руками и, приподнявшись на носочках, нежно поцеловала. Крис ответил взаимностью, привлекая девушку за талию ближе к себе. Через несколько секунд, их поцелуй стал глубоким и влажным, а тяжёлое дыхание разошлось по кухне, заполняя всё пространство. Ана почувствовала, как щёки краснеют. Она отвела взгляд в сторону и снова ощутила себя такой одинокой. Этим вечером они разошлись по парам. Все, кроме неё и Томаса. О, боже. Том. Ана вспомнила о мужчине и, бросив мимолётный взгляд в его сторону, покраснела ещё сильнее. Она заметила улыбку на его губах, уловила искорки в глазах. Он смотрел на неё совсем иным взглядом, словно до этой самой минуты они были незнакомцами. Том почувствовал это вместе с ней. Как странно. Ана резко отвернулась к столу. Её глаза забегали по продуктам, и она нашла то, что искала. Джулия не закончила с овощами, почему бы не помочь с этим. В любом случае она ещё нескоро возьмёт в руки нож. Крис уж точно позаботится об этом.

— Видимо, это несчастливый нож, — заметил Томас, и девушка вздрогнула от его низкого, пробирающего до мурашек, голоса. — Береги свои пальцы.

— Я буду внимательна, — заверила Ана, но при первой же попытке, нож соскользнул, ударившись о деревянную доску.

— Я вижу.

Том усмехнулся и, проходя мимо девушки, слегка обхватил пальцами за талию, отодвигая в сторону. И снова это странное и непонятное чувство застало врасплох. Ана ощутила, как дрожь растворяется в коленях, но затем снова пронзает тело от самой головы до кончиков пальцев. Нет, это не было связано с погодой, не имело никакого отношения к одиночеству. Уже несколько месяцев Ана не испытывала ничего подобного от простого прикосновения. Ей показалось, что кожа под толстовкой запылала.

— А соль у нас есть? — непринуждённо уточнил Томас, обращаясь к влюблённым, обнимающимся у дверей.

— Да, — отозвалась Джулия, поглядывая на подругу, щёки которой багровели, — на верхней полке.

— Благодарю.

Мужчина отыскал всё необходимое и заметил, как Ана сама отошла в сторону, освобождая дорогу. За окном заметно стемнело, но это не помешало Томасу разглядеть румянец на лице девушки. По пути, он снова обратил внимание на её губы и уже во второй раз задержал на них свой взгляд немного дольше обычного. Ана заметила это и, сбрасывая кусочки нарезанногопомидора в круглую чашу, отвела глаза в сторону.

— Завтра обещают хорошую погоду, — неожиданно вспомнила Джулия, с насмешкой и добротой наблюдая за Аной, — и я знаю, что Томас неплохо рыбачит.

— И у вас тут озеро рядом, — заметил Хиддлстон с улыбкой на губах, переворачивая мясо лопаткой. — Какие странные совпадения.

— Как там соус? — внезапно поинтересовалась Ана, приближаясь к Крису. — Мне уже можно смешивать эти овощи?

— Конечно, — мужчина широко заулыбался, пропуская девушку к белоснежному столу.

— Завтра можно приготовить рыбу на ужин, — предложила Джулия. — Что скажете?

— Я не против, — подхватила Скарлетт, выглядывая из гостиной.

Она передала подруге несколько свечей, которые девушка быстро расставила на кухне.

— И мы тоже не возражаем! — добавил Крис, а затем обратился к Ане: — Ну а ты что скажешь?

— Я не возражаю.

— Отлично, — порадовалась Джулия, обнимая Анастейшу за плечи. — Думаю, что вы сами решите, когда отправиться на рыбалку.

— Постой, что? — переспросила девушка, поднимая глаза на подругу. — Какая ещё рыбалка?

— Ну ты же хотела попробовать, — Джулия пожала плечами, — а Томас умеет рыбачить.

Ана уже приоткрыла рот, чтобы возразить, но подруга опередила её.

— Ромен составит вам компанию, верно?

Девушка посмотрела на мужчину, который тут же закивал в ответ, скрестив руки на груди.

— Я тоже хочу пойти с вами, — заявила Скарлетт, обнимая мужа за талию.

Это предложение успокоило Ану. Сначала она подумала, что её собираются отправить на рыбалку вместе с Томасом. Как хорошо, что это всего лишь очередная бредовая мысль, забравшаяся в голову. На какую-то секунду, девушке даже показалось, что Джулия специально ведёт себя подобным образом, словно пытается обратить её внимание на Тома.

«Только ты могла расценить всё именно так», — подумала Ана, выдыхая с облегчением.

Девушке не хотелось вспоминать о тех странных чувствах, которые овладели душой совсем недавно, когда она уловила на себе «необычный» взгляд Тома.

«Тебе показалось».

И хорошо. Игра воображения, которая помогла девушке на время забыться. К своему удивлению, Ана осознала, что за последние несколько часов ни разу не вспомнила о Джереми. Кто знает, а вдруг Джулия права и эти выходные каким-то образом помогут изменить жизнь к лучшему?

— Так, что ты скажешь? — спросил Крис, возвращая Ану от размышлений к реальности.

— Я пойду с вами, какой смысл сидеть в коттедже, если погода будет тёплой.

— Теперь, когда мы всё решили, предлагаю отправить Криса и Томаса за дровами, — предложила Джулия, оттесняя мужчин к выходу, — а мы накроем на стол и закончим с едой.

— Как скажешь, любовь моя.

Крис прижался к губам любимой в лёгком поцелуе и, улыбнувшись остальным, скрылся в гостиной. Томас покинул кухню, оставляя за собой едва уловимый аромат корицы и мокрого дерева. Несмотря на отчётливый запах мяса и соуса, Ана почувствовала это, когда он проходил мимо. Она проводила мужчину взглядом, не отдавая отчёт своим действиям, а когда спохватилась, было уже поздно. Похоже, Томас производил на неё какое-то особое впечатление. Такого никогда не было прежде.

«Всё дело лишь в воображении».

— Ана, ты в порядке? — спросила Скарлетт, обращая особое внимание на задумчивость подруги.

— Да! — девушка заулыбалась, проводя рукой по стянутым резинкой, волосам. — Этот полумрак немного будоражит меня.

— В гостиной светлее. Давай захватим бокалы и напитки, а Джулия последит за мясом.

— Хорошо.

Ана заулыбалась и, собравшись с мыслями, направилась в гостиную.

***

— Дождь прекратился, а небо просветлело, — сообщил Крис, появляясь с охапкой дров в руках.

Он локтем придержал стеклянную дверь, пропуская Томаса вперёд. Мужчина тоже прижимал к груди несколько увесистых поленьев, а на его лице играла счастливая улыбка.

— И можно рассмотреть звёзды, — добавил Том, сбрасывая груз у камина.

— Какая прелесть, — восхищённо заметила Джулия, расправляя салфетки под тарелками. — Очень жаль, что внешний вид не позволяет проникнуться этим чудесным вечером. Мы не готовились к празднику.

— Вы все прекрасны, без исключения, — возразил Ромен, открывая первую бутылку шампанского, — нет нужды наряжаться.

— Он прав, — поддержал Том, отряхивая руки и футболку, — не стоит беспокоиться по мелочам.

— Давайте-ка лучше выпьем, — предложил Крис, подбрасывая бревна в камин.

Он пододвинул железный заслон ближе к разгоравшемуся пламени и прошёл за Томасом к столу. К тому моменту, Ромен уже наполнил бокалы искрящимся напитком и предложил девушкам. Джулия прижалась щекой к груди любимого. В свою очередь, Крис крепко обнял девушку, со счастливой улыбкой осматривая всех собравшихся. Ана снова почувствовала себя неловко в окружении влюблённых пар. Она ощутила лёгкие уколы зависти и предпочла подавить просыпающуюся грусть. Её глаза опустились на стол, где все ещё стоял бокал с шампанским. Девушка скользнула взглядом по прозрачному напитку, ощущая, как на сердце нависает уже привычная тяжесть, и даже мягкий желтоватый свет, исходящий от нескольких десятков свечей, не мог унять безудержной тоски по минувшему счастью.

— Всё наладится, — раздалось у самого уха. Ана вздрогнула от неожиданности.

Девушка подняла глаза и увидела, как Томас, с улыбкой на губах, протянул тот самый бокал, который ещё несколько секунд назад она с такой тоской рассматривала прямо перед собой. Ана снова обратила внимание на его красивые руки, а затем приняла бокал. Стоило их пальцам соприкоснуться, всего лишь на мгновение, как она вновь испытала это непонятное чувство. Мурашки пробежались по телу и внезапно в толстовке стало нестерпимо жарко. Ана приподняла уголки губ, отвечая мужчине все той же приветливой улыбкой, но в её душе разворачивалось целое представление из смешанных чувств, страхов и предубеждений. Как Анастейша могла доверять себе, после того, как всего за несколько минут её настроение изменилось уже дважды: от страха к трепету, от дрожи к успокоению.

— Спасибо, — поблагодарила Ана, задерживая взгляд на чётко вычерченных мужских скулах.

Она отпила из бокала, опустилась на стул, даже накрыла колени одной из бумажных салфеток, но так и не смогла избавиться от странного чувства. Оно преследовало девушку. Возможно, если бы не все эти свечи и безудержное желание отыскать утешения, Ана и не испытала бы столько чувств одновременно. В то время как остальные весело беседовали между собой, девушка выпивала бокал за бокалом, ровно до тех пор, пока голова не закружилась, а эмоции не превратились в единственное, что имело смысл тем вечером. Анастейша вспомнила о Джереми, и слёзы защипали глаза, но именно этого оказалось достаточно, для того чтобы раз и навсегда положить конец душевным терзаниям. Девушка задумалась над тем, а всё ли делала правильно, стоила ли игра свеч и что будет, если она оставит позади свои прошлые отношения. Наблюдая за Джулией и Крисом, Ана осознала, что дело вовсе не в том, насколько далеко вы живёте друг от друга, или как мало времени проводите вместе. Главное — это отыскать общее начало. Истоки — вот что действительно важно. Страсть не решит проблемы, а быть влюблённым, совсем не означает любить. Главное — это отыскать общее начало, то, что позволит стремиться навстречу друг к другу, несмотря на препятствия. Как оказалось, Джереми не смог пойти на компромисс, поступиться собственными принципами. Возможно, Ана просто не была той женщиной, которая могла бы сделать его по-настоящему счастливым… Всё закончилось. Жаль, что девушка осознала это так поздно.

— Анастейша совсем заскучала, — заметил Крис, толкая Томаса в бок. — Не хочешь составить даме компанию и исполнить для нас что-то романтичное?

— Я не возражаю, — согласился Том, переводя взгляд на девушку.

Со стороны, она казалась совершенно потерянной, затерявшейся где-то глубоко в собственных мыслях. Мужчина вздохнул, наблюдая за тем, как Ана медленно приходит в себя, а затем поворачивается к нему. Внутри всё перевернулось. И как же помочь? Душевные раны простой песней не залечишь, но почему не попытаться.

— Что? — спросила девушка, сжимая пальцами пустой бокал. — Вы звали меня?

— Мы утолили голод. Теперь захотелось развлечений, — сообщила Скарлетт, подпирая рукой подбородок. — Ты споёшь для нас?

— Ох, нет, — Ана покачала головой, — только не сегодня.

— А в чём проблема? — спросила Джулия, выпрямляясь на стуле. — Что тебе мешает?

— У меня нет настроения.

Ана пожала плечами и, отворачиваясь к окну, облокотилась о жёсткую спинку стула. За столом образовалась неловкая тишина. Джулия перевела взгляд с Криса на Скарлетт, а затем с сожалением посмотрела на Томаса. Мужчина плотно сжал губы, обдумывая сложившуюся ситуацию. Его пальцы беззвучно стучали по колену, а в голове пролетало столько мыслей, среди которых удалось отыскать неплохой выход из положения. Вздохнув, он остановил взгляд на выразительном профиле Анастейши. В свете свечей, её волосы казались огненными. Мужчина пожалел, что она не распустила их. Если бы он только мог прикоснуться к ним, пропустить сквозь пальцы и скользнуть чуть ниже, по нежной коже на шее. Том сжал рукой белоснежную салфетку и перевёл взгляд на тарелку. Хорошо, что Ана не знала, о чём именно он думает на самом деле. Случись иначе, девушка бы наверняка испытала искреннее удивление и страх.

Томас глубоко вздохнул и склонился над столом, облокотившись на локти, словно собираясь поделиться секретом. Джулия последовала его примеру, а за ней и все остальные.

— Это немного забавно, это чувство внутри, — внезапно заговорил Том своим тихим, восторженным голосом, обводя собравшихся взглядом, — и я не из тех, кто может легко скрывать.

Друзья переглянулись между собой в недоумении, а мужчина, с улыбкой продолжил, едва слышно напевая:

«Как прекрасна жизнь, когда ты рядом со мной».

Ана почувствовала, как по телу пробежали мурашки. Девушка всё ещё смотрела в окно, но кожей ощущала пристальный взгляд. Даже сейчас, осушив несколько бокалов шампанского, она знала — Том смотрит на неё. Нет, ей не кажется. Он просит спеть вместе с ним, но почему эту песню и именно сейчас? Ана тяжело задышала, расслышав тихую мелодию, которую мужчина напевал себе под нос. Разумеется, она сразу же узнала эти слова. В гостиной снова стало тихо, но мелодия уже пробудилась внутри. Она зазвучала, пробираясь из самых потаённых уголков души к свету. Девушка почувствовала это и, облизав губы, ко всеобщему удивлению, тихо напела любимые строки:

«Это немного забавно, это чувство внутри.

Я не из тех, кто может легко скрывать.

У меня нет большого состояния,

Но, Боже, если бы было,

Я бы купил большой дом,

Где мы смогли бы жить вдвоём».

Ана прикрыла глаза, напевая слова, которые оставили отпечаток на душе ещё много лет назад. Мелодия расплывалась по комнате, струилась откуда-то изнутри, и казалось, будто дом погружается в невидимый ореол света, олицетворяющий бесконечное спокойствие.

— Это же Элтон Джон, я узнал, — прошептал Крис на ухо Джулии, но в ответ получил лишь лёгкий шлепок по плечу.

— Тише, — девушка прижала палец к губам, а затем перевела взгляд на Томаса, призывая продолжать.

Мужчина мягко улыбнулся, припоминая слова песни, с которой познакомился совершенно случайно. Странно, почему это пришло в голову только сейчас. Разумеется, он слышал её и раньше, но в коллекцию избранного мелодия попала совсем недавно. Кажется, около двух лет назад, Ана уже исполняла её, и с той самой минуты Том уже не единожды проигрывал в своём воображении именно эту картину.

Пауза оказалась недолгой. Мужчина выпрямился на стуле, а его взгляд застыл на девушке. Том сделал небольшой вздох, прежде чем плавно пропеть те самые строки, которые столько времени прокручивал в голове:

«Мой подарок — это моя песня, и она для тебя».

Ана почувствовала лёгкое головокружение от алкоголя, но всё же медленно повернулась к Томасу. В ту же секунду её глаза заулыбались, а губы приоткрылись в ожидании. Мужчина щёлкнул пальцами, производя своеобразный ритм, а затем, заглянув девушке в глаза, тихо продолжил:

«И ты можешь всем рассказать — это твоя песня,

Может быть, она простовата, но вот она готова.

Я надеюсь, ты не против, я надеюсь, ты не против,

Что я облёк в слова,

Как прекрасна жизнь, когда есть ты».

Ана сжала пальцами скатерть и, не прерывая ритма, подхватила следом:

«Я сидел на крыше, и скидывал мох,

Тут-то несколько строчек и застали врасплох».

На последних словах, девушка посмотрела на Томаса, который запел мелодичным и низким голосом:

«А солнце было такое доброе,

Когда я писал эту песню,

Она для таких людей, как ты,

Благодаря которым оно движется».

Мелодия расплывалась по гостиной, наполняла души неведомым чувством. Джулия обхватила Криса руками за шею, восторженно наблюдая за тем, как Томас и Анастейша напевают песню, от которой сердце замирало в груди. От обоих исходила невероятная энергия, и казалось, что к каждому слову можно прикоснуться — настолько искренне звучали эти строки, настолько чувственно мужчина и женщина смотрели друг на друга. Музыка затрепетала, закружилась, и Ана прикрыла глаза, наслаждаясь мгновением. Её душа обрела успокоение, а сердце снова забилось быстрее, когда два голоса соединились вместе в единой мелодии:

«Прости мою забывчивость, я могу позабыть

какого цвета твои глаза: зелёные или голубые…

Как бы то ни было, что я на самом деле хочу сказать:

У тебя самые прекрасные глаза, какие я видел».

Ана приоткрыла веки и посмотрела на Томаса. Мужчина слегка постукивал ногой о пол, позволяя не сбиваться с заданного ритма. Его глаза заулыбались, и время остановилось. Успокоение застало врасплох. Ана не была готова испытать это так скоро, но в свете свечей всё казалось таким необычным и волшебным, а голос Томаса завораживал. Анастейша просто не могла остановиться, продолжала плавно и едва слышно напевать мелодию, которая снова и снова расплывалась по дому, ровно до тех пор, пока Том не повторил уже прозвучавшие строки:

«И ты можешь всем рассказать — это твоя песня,

Может быть, она простовата, но вот она готова.

Я надеюсь, ты не против, я надеюсь, ты не против,

Что я облёк в слова…»

Ана шумно выпустила воздух из лёгких, ощущая, как на глазах наворачиваются слёзы. Казалось бы, ничего необычного, но на этот раз — это были не слёзы грусти, а самого настоящего, истинного счастья. Песня пробудила внутри нечто невообразимое, собрала эмоции, а затем обрушила на голову. Приоткрывая глаза, девушка посмотрела на Томаса и, со счастливой улыбкой на губах, тихо пропела:

«…Как прекрасна жизнь, когда есть ты».

Несколько секунд в будоражащей тишине, и гостиная наполнилась громкими аплодисментами. Ана прижала ладони к щекам, прикрывая раскрасневшееся лицо. Звонкий смешок сорвался с её губ, и она смахнула слезу, скатившуюся по щеке.

— Это было восхитительно! — объявила Скарлетт, обнимая девушку. — Просто потрясающе.

— Это правда! — подхватил Крис, все ещё хлопая в ладоши. — Прекрасно.

Ана с благодарностью посмотрела на Томаса, который осушил стакан с текилой и, отправив в рот дольку лимона, присел рядом с ней.

— Вот это я понимаю, эмоции, — он улыбнулся, протягивая девушке салфетку.

— Дорогая, что это с тобой? — удивилась Джулия, наблюдая за подругой, прижимающей белоснежную ткань к глазам. — Не нужно расстраиваться.

— Я думаю, что слёзы — это не всегда плохо, — заметил Том, обращаясь к Ане. — Ты же не расстроена, верно?

— Нет! — девушка тихо рассмеялась, поднимая глаза на мужчину. — Я, кажется, немного пьяна и счастлива сейчас.

— Все это слышали? Она счастлива, — громко повторила Джулия. — Надеюсь, что ты не забудешь об этом завтра утром.

— Я не знаю, — девушка прислонилась к спинке стула. — Думаю, что нет.

— Не забудешь! — уверенно заявил Томас, передавая собеседнице стакан с алкоголем. Он задержал взгляд на прозрачной жидкости, а затем добавил: — Думаю, что этот станет последним.

— Это почему? — удивилась Ана, забирая стакан.

— Иначе не встанешь рано утром. Ты же не забыла, какие у нас планы?

— Рыбалка, — вспомнила девушка, подавив искренний смешок, сорвавшийся с губ.

— Вот именно, — повторил мужчина, склоняя голову чуть ниже, с беспечной улыбкой всматриваясь в лицо Анастейши, — рыбалка.

Часть 3

Анастейше следовало ещё прошлым вечером догадаться о том, что всё пойдёт не так, как они запланировали. Несмотря на яркие лучи утреннего солнца, проскальзывающие в спальню сквозь занавески, девушка никак не могла подняться с постели. Она протянула руку, нащупала телефон и, отключив будильник, снова перевернулась набок, прикрывая лицо одеялом. Томас был прав — её голова раскалывалась на части. Шампанское, как всегда, слишком быстро затуманило разум, развязало язык и позволило чувствам выплеснуться наружу. Вечер они провели замечательно, с шутками и громким смехом: поиграли в шарады, вспомнили былые времена, посмеялись над рассказами Криса. Идеальная вечеринка в кругу близких друзей. Ана не могла припомнить, когда в последний раз так хорошо отдыхала и полностью отдавалась безудержным, положительным эмоциям. Настолько дружественная обстановка, а также невероятная энергетика, исходящая от Томаса. Всё это произвело на девушку огромное впечатление.

«Это немного забавно, это чувство внутри,

Я не из тех, кто может легко скрывать…»

Любимые строки снова прозвучали в голове, и Ана приоткрыла глаза. Девушке не хотелось покидать тёплую постель, но она уже дала согласие на утреннюю прогулку до озера. Рыбалка. Девушка хмыкнула себе под нос, переворачиваясь на спину. Что же она будет там делать? Наблюдать за мужчинами? Наблюдать за Томасом?

— О, боже.

Ана откинула одеяло и поднялась с постели. Солнце поймало её в свой загадочный плен. Девушка зажмурилась, прикрыла лицо рукой, а затем, прихватив с собой небольшую сумочку, вышла в коридор. Ноги сами понесли её в сторону уборной. С губ сорвался лёгкий зевок. Ох уж эта голова. Ана прижала прохладные пальцы ко лбу. Не стоило ей пить так много шампанского. Виски сдавило, а во рту пересохло. Последняя надежда была на свежий воздух. Вдох — выдох. Ана приблизилась к ванной комнате, потянула ручку на себя, но неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появился Томас. Волосы его были аккуратно зачёсаны назад, а на лице поблескивали капли от воды. Ана застыла на месте, крепко прижимая косметичку, а её изучающий взгляд скользнул по белоснежной майке и рельефной мужской груди. Как же нелепо она выглядела рядом с Томом, в этой помятой пижаме и безумных, махровых носках — старая привычка, от которой уже давно стоило избавиться.

— Доброе утро! — весело поздоровался Томас, окидывая девушку тёплым взглядом. — Выспалась?

— Доброе утро, — сбивчиво ответила она, всматриваясь в его лицо. — Нет, не очень, если честно.

— Проходи, — мужчина отошёл в сторону, пропуская Ану к раковине, а затем поинтересовался: — Как ты себя чувствуешь?

— Голова болит, но, думаю, на улице это пройдёт.

Девушка опустила косметичку на тумбочку у душевой кабины и постаралась не обращать внимания на мужчину, который наблюдал за ней.

— Шампанское — коварный напиток, — подметил Томас, медленно прикрывая за собой дверь. — На воздухе станет лучше.

— Надеюсь.

— Я буду внизу.

Мужчина закрыл дверь, а девушка повернулась к зеркалу. Разглядывая своё несуразное отражение, Анастейша нахмурилась. Всё пошло совсем не так, как она планировала. С каждым днём, присутствие Томаса смущало всё больше. Это невозможно было объяснить, но с прошлой ночи мир изменился. Ана поняла это всего несколько секунд назад. С какой жадностью девушка, в буквальном смысле, разглядывала мужчину, а он даже ничего не сказал по этому поводу. Анастейша нахмурилась ещё сильнее. Открывая кран, она схватила щётку и со злости на саму себя, принялась тщательно чистить зубы. Она надеялась, что всё изменится, а неожиданные эмоции были вызваны алкоголем, но, как выяснилось, причина скрывалась намного глубже, чем показалось прошлым вечером. Ана убедилась в этом уже минут через десять. Она привела себя в порядок: натянула на бедра синие джинсы, надела всё ту же бесформенную толстовку и сплела волосы в длинную косу. Покинув комнату, она быстро спустилась по лестнице и снова встретилась с Томасом взглядом.

«Это немного забавно, это чувство внутри…»

Девушка растерянно откинула косу за спину, а голос все ещё звучал в голове:

«Я не из тех, кто может легко скрывать…»

Ана неловко улыбнулась мужчине, осматриваясь по сторонам. В гостиной было тихо. Никто, кроме них, не пришёл в назначенное время. Это обстоятельство смутило девушку. Она обхватила себя руками, тихо заговаривая с Томасом:

— А где же остальные? — спросила Ана, переминаясь на одном месте.

— Скарлетт неважно себя чувствует, — объяснил мужчина, поправляя тёмный свитер у самого горла.

Ана обратила внимание на то, что его одежда была местами потёртой, по краям выбивались одинокие нити, а лёгкое трико, цвета мрачного неба, лишилось карманов. На их месте, с обеих сторон, виднелось два ровных шва. Мужчина, как всегда, вёл себя непринужденно и раскованно. Разумеется, это выглядело нормально, ведь они уже несколько лет знакомы, но Ана не могла избавиться от чувства, словно Томас наблюдает за ней и улавливает каждую эмоцию, будто видит насквозь.

— Вот как, — девушка облизала губы, стараясь взять себя в руки. — Значит, мы идём вдвоём?

— Видимо, придётся.

Томас улыбнулся и направился к двери. По пути, он захватил удочки и небольшой пакет со снастями, а у самого порога обернулся и уточнил:

— Надеюсь, ты не передумала.

— Конечно же, нет!

Ана сорвалась с места и поспешила на улицу. Прохладный воздух прошёлся по лицу и волосам. Девушка вздохнула полной грудью. Неважно, о чём она думает и какие чувства испытывает. Ничто не повлияет на принятое решение. Ана не только отправится на рыбалку вместе с Томом, но ещё и хорошо проведёт время рядом с другом. Только с другом. Не стоит уделять так много внимания эмоциям, которые пробудились под воздействием алкоголя, ведь всё это не что иное, как очарование минувшего вечера. Девушка так сильно нуждалась в утешении, и отыскала его в мужчине, оказавшем ей огромную моральную поддержку. Из благодарности Ана и испытывала все эти необъяснимые чувства, а теперь настало время сбросить пелену с глаз. Необходимо отыскать другой действенный способ, который поможет позабыть о Джереми и не разрушит крепкой дружбы, проверенной годами. Одно дело — поддаться внезапному порыву с незнакомым мужчиной, и совсем другое — испытывать симпатию к человеку, который заменил брата.

— Погода замечательная, — заговорил Том, петляя по узкой тропинке между деревьями. — Думаю, что к обеду воздух прогреется. — Мужчина обернулся. — Ты не замёрзла? — участливо поинтересовался он, и девушка заулыбалась в ответ.

— Нет, ничуть. — Ана пожала плечами, предлагая другу свою помощь: — Я могу взять эти снасти. — Она протянула руки к пакету, но Томас увернулся, поворачиваясь лицом к спутнице.

— Я справлюсь сам, — он посмотрел на девушку сверху вниз. — Ты же не сомневаешься в моих физических возможностях.

— Ох, нет, — Ана звонко рассмеялась, ощущая, как щёки покрывает румянец, — в этом точно не сомневаюсь, хотя и не мне судить.

Томас ухмыльнулся и снова повернулся к озеру. В свете утренних солнечных лучей, его волосы напоминали расплавленное золото, поблескивали и переливались, а лёгкие кудряшки подрагивали на ветру. Рядом с мужчиной Ана чувствовала себя такой маленькой и неуверенной. Неужели за сутки с ней могли произойти перемены?

«Нет ничего невозможного».

Эта фраза обрела особый смысл, когда через час или чуть меньше, девушка, с нескрываемым любопытством, наблюдала за Томасом. Прежде она никогда особо не интересовалась рыбалкой. Да, конечно, Ана обмолвилась однажды о своём желании обучиться и этому мастерству, но никогда всерьёз не задумывалась о такой возможности.

На улице заметно потеплело, ветер сменил направление и обдувал лицо тёплым воздухом. Солнце ослепляло, отражалось от гладкой поверхности широкого озера, но всё это лишь создавало особую приятную атмосферу. Анастейша скользила взглядом по удочке и с неподдельным интересом наблюдала за Томасом. Она видела, как его длинные и ухоженные пальцы сжимают тонкую рукоять снасти, а мысли её в это время блуждали где-то далеко, вырисовывая совсем иную картину. Ана почувствовала себя ненормальной. Разумеется, мужчине лучше не знать о том, какие мысли неожиданно посетили её голову.

— Как себя чувствуешь? — спросил Том, нарушая затянувшуюся тишину.

— Спасибо, мне уже намного лучше.

Ана опустилась чуть ниже на зеленеющую траву и подставила лицо солнцу, раздумывая над тем, насколько же Джулия оказалась права, предугадывая будущие выходные. Неужели ещё вчера утром девушка считала, что ничего хорошего уже не случится, но внезапно всё изменилось: она воспарила духом, почувствовала себя сильнее, и это только благодаря Томасу! Ана снова заулыбалась, поворачиваясь к мужчине.

— Спасибо за песню, — неожиданно поблагодарила она, опуская подбородок на подогнутые колени. — Даже не представляешь, как помог вчера.

— Я надеялся, что это немного отвлечёт тебя. — Томас опустил удочку на землю и бросил мимолётный взгляд на небольшое ведёрко, на дне которого уже плескалось несколько пойманных рыбёшек. — Ты была настолько потерянной, и я забеспокоился, а смогу ли хоть чем-то облегчить твои страдания.

Прикрыв лицо от яркого солнечного света, мужчина обратил внимание на Анастейшу.

— Всё в порядке! — она махнула ладошкой и весело добавила: — Больше никаких мыслей о прошлом. С этим покончено.

— Ты уверена? — уточнил Том, и его брови сошлись на переносице. — Не хотелось бы видеть твои слёзы из-за этого.

— Ох, нет. Вчера я прослезилась совсем по другому поводу.

— Я имею в виду не прошлый вечер, — осторожно напомнил мужчина. — И, да, хорошо понимаю, что ты чувствуешь.

— Тебе это знакомо? — удивилась девушка, заглядывая другу в глаза.

— Да… — он усмехнулся, но Ана уловила нотки грусти в словах. — Мне хорошо известно это чувство, когда ты должен постоянно удерживать в себе свои эмоции. Особенно когда они касаются другого человека.

Девушка почувствовала, как сердце замирает в груди. Так вот в чём дело — он уже влюблён! С души Анастейши будто камень упал. Теперь она без особого труда выкинет все нелепые мысли из головы. У Томаса есть чувства к другой девушке. Это замечательно. Всё встало на свои места.

— И ты не можешь признаться? — удивилась Ана. — Зачем скрывать эмоции и чувства?

— Скажем так, она не совсем свободна, — разъяснил мужчина, похлопывая пальцами по вытертым трико.

— Не думаю, что эта девушка способна устоять перед твоим бесспорным очарованием.

Ана улыбнулась, подняла руку и слегка потрепала мужчину по кудрявым волосам. Их взгляды снова встретились, но на этот раз девушка отогнала от себя все подозрения. Это всего лишь её помыслы, не более того.

— Видимо, ей это неплохо удаётся! — Том рассмеялся, хватаясь за удочку. — Ещё совсем немного и мы накормим всю нашу ненасытную компанию.

Ана снова насладилась его низким, бархатистым голосом, и тихо обратилась к мужчине:

— Знаешь, а ведь я только сейчас поняла, как тебя всё это время не хватало.

— И что же навело на эту мысль?

Томас посмотрел на девушку, и она, уже без страха и сомнений, заглянула ему в глаза.

— Вчера вечером ты выбрал именно эту песню, почему? — поинтересовалась Ана с мягкой улыбкой на губах.

— Я знал, что ты спросишь.

Мужчина приподнялся и, закидывая поплавок подальше в озеро, поделился с девушкой небольшой историей:

— Несколько лет назад, кажется, в две тысячи тринадцатом году, я познакомился с одной очень милой девушкой. Она искала вдохновение для своего нового романа. Мы все были приглашены на день рождения нашего общего друга Криса Хемсворда. И на этом вечере молодая женщина исполнила ту самую песню, о которой я совершенно случайно вспомнил вчера. — Том посмотрел на Анастейшу и тихо продолжил: — Эти строки застряли в голове. Я долго не мог расстаться с текстом и мелодией, а также с нежным и мягким голосом исполнительницы. Вот так мы и познакомились. Ты помнишь, Ана?

— Да, — девушка кивнула, поднимая глаза на мужчину, — конечно, помню, как мы впервые встретились.

— Вчера я подумал, если ты настолько сильно любишь именно эту песню, почему бы не попробовать исполнить её, — добавил Томас, всматриваясь куда-то вдаль. — Я очень рад, что удалось поднять тебе настроение.

— У тебя получилось отогнать прочь все дурные мысли, — девушка опустила руку на мужское плечо. — Это бесценно. Я даже не знаю, как тебя отблагодарить.

— Будет неплохо, если станешь отвечать на мои сообщения немного чаще, — заметил Томас и повернулся к Ане. — Кстати, я вынужден признать, что совершенно не умею готовить рыбу, поэтому попрошу твоей помощи.

— Ах, Том, — протянула девушка, опираясь подбородком на свои ладони, прижатые к его плечу. На этот раз, она стояла на пригорке, чуть выше самого мужчины, и это позволило без особого труда приблизиться к нему, — извини за то, что так долго отвечаю. Я не думала, что тебе это так важно.

— Воспитание не позволяет ждать слишком долго, — мужчина улыбнулся, снова всматриваясь в водную гладь озера.

— Обещаю, что подобное больше никогда не повторится! — заверила девушка и тут же добавила: — И, кстати, я умею готовить рыбу и помогу тебе с этим нелёгким делом.

— В таком случае можешь считать, что этим ты меня отблагодарила.

Ана улыбнулась и, привстав на носочки, перегнулась через мужское плечо, прижимаясь к его щеке в лёгком поцелуе.

— Вот теперь я тебя отблагодарила, — гордо объявила Ана, наблюдая за тем, как Томас резко поворачивает голову в её сторону, — и ты должен быть доволен этим.

— Я понятия не имел, что могу просить поцелуи. Давай начнём заново, только на этот раз я повернусь к тебе лицо сразу, а не через пару мгновений, — предложил мужчина, и его глаза блеснули.

— Шутник!

Ана толкнула Томаса локтем в бок. На самом деле, его предложение снова пробудило на душе неведомый трепет, но девушка сразу же напомнила себе о том, что они хорошие друзья. Нет смысла портить дружбу лишними эмоциями. Мужчина сам признался в своих чувствах к другой девушке. Лучше всего просто посмеяться над собой, даже если поначалу никакой шутки и вовсе не было.

— Не обижайся, — попросил Том, вытягивая на берег очередной улов. — Тебе уже давно стоит привыкнуть к моему чувству юмора.

— Всё хорошо! — Ана заулыбалась и повернулась в сторону коттеджа. — Я думаю, что нам пора возвращаться.

— Верно, — согласился мужчина, проверяя время на мобильном телефоне, — уже почти десять.

— Как же быстро летят минуты в твоей компании, — призналась девушка, нагибаясь и поднимая с травы пакет со снастями. — На этот раз, прошу, прими мою помощь. Не думаю, что у тебя найдётся лишняя рука для ведра с рыбой.

— Буду благодарен за помощь.

Ана улыбнулась в ответ, а затем направилась вперёд по тропинке, поднимаясь чуть выше на пригорок. Томас немного постоял на месте, наблюдая за ней. На его губах играла всё та же безмятежная улыбка, но на этот раз мужчина был переполнен решимости. Он уже знал, что нужно сделать. Оставалось только выбрать наиболее подходящее время для серьёзного разговора.

***

Джулия сонно приоткрыла глаза. Несколько минут она просто лежала, прижималась щекой к широкой, покрытой светлыми волосами, мужской груди, прислушиваясь к тяжёлому дыханию. Часы медленно отсчитывали минуты, а солнце уже высоко светило над горизонтом, но несмотря на это, девушке совсем не хотелось подниматься. Она лениво потянулась и почувствовала крепкие мужские объятия на своём обнажённом теле.

— Доброе утро, — прошептал Крис, прикасаясь губами к белоснежной коже на её плече.

— Привет.

Джулия расплылась в улыбке, нежно забирая светлые волосы мужчины за уши, открывая для себя его лицо.

— Кажется, мы проспали слишком долго, — заметил Крис, поглядывая на часы, — уже половина одиннадцатого.

— Неужели? — девушка заулыбалась, укладывая мужчину обратно на постель и нависая сверху так, что её тёмные волосы распластались по его широкой груди.

— Кажется, я не слышал, как звонит будильник… — протянул он, привлекая Джулию к себе. — Тебе не кажется это странным?

— Вовсе нет, — девушка обхватила зубами его нижнюю губу, слегка оттягивая в сторону, заставляя приподняться на кровати. — Я не стала заводить его.

— Но как же рыбалка и…

— Чь… — Джулия прижала пальчик к выразительным мужским губам и тихо продолжила: — Я подумала, что Анастейше и Томасу будет полезно немного прогуляться вдвоём.

— А как же Ромен и Скарлетт? — спросил Крис, удивляясь тому, как ловко его девушка всё устроила.

— Не думаю, что они спустились вовремя.

Джулия тихо рассмеялась и откинула одеяло в сторону.

— Не знал, что ты у меня интриганка, — протянул мужчина, приближаясь к окну и расправляя шторы. Он остановился у подоконника, оставаясь полностью обнажённым. — Ты думаешь, это имеет хоть какой-то смысл?

Джулия натянула на себя лёгкое платье и с осуждением спросила:

— Неужели ты не обратил внимания на то, как Томас украдкой смотрит на Ану? Я уверена, что у них всё может получиться, если моя подруга, наконец, позабудет о Джереми.

— Я бы не был в этом настолько уверен, — мужчина обернулся к девушке, которая бросила в лицо брюки прежде, чем он успел их поймать.

— А я уверяю тебя в своих словах! — упрямо заявила Джулия, заправляя постель. — И слепой бы заметил химию между ними.

— Я ненавидел этот предмет в старших классах, — напомнил мужчина, застёгивая ремень на поясе, — поэтому немного сложно понять, каким образом крепкая дружба, всего за сутки, может перерасти в романтические отношения.

— А ты уверен, что всё происходит так быстро?

Девушка приблизилась к Крису, протягивая белоснежную футболку на вытянутом пальце.

— Ты хочешь сказать, что я о чем-то не знаю? — мужчина усмехнулся, натягивая футболку через голову. — Уверяю, если Том влюбится в Анастейшу, я буду первым, кому он скажет об этом.

— Какой же ты глупый! — девушка бросила на Криса хмурый взгляд, а затем направилась к выходу. — Можно подумать, что о своих чувствах ко мне ты сказал Хиддлстону в первую очередь.

— Но и не кому-то другому.

— Как и Томас!

Джулия вышла в коридор и, прислушавшись, замерла на месте. Снизу доносились весёлые голоса, гремела посуда и играла тихая музыка. Видимо, свет уже дали, и кто-то из друзей приступил к завтраку. По дому разошёлся приятный запах жареной рыбы. Девушка заулыбалась и сразу догадалась, кто бы это мог быть.

— Чем это так вкусно пахнет? — протянул Крис, прикрывая глаза и вдыхая аппетитный аромат. — Мне захотелось немедленно позавтракать.

— Пойдём и посмотрим.

Джулия схватила любимого за руку и потянула за собой вниз по лестнице. Преодолев несколько ступенек, они оба замерли, наблюдая удивительную картину: Ана стояла у стола, осторожно раскладывала рыбу и омлет по тарелкам, напевая себе под нос одну из песен, которая играла по радио, а Томас, опершись руками о столешницу, с нескрываемым восторгом наблюдал за ней.

— Я же сказала, — прошептала Джулия, кивая в сторону кухни. — Ты только посмотри на него.

— Ничего необычного, — мужчина пожал плечами, хотя на его лице и заиграла понимающая улыбка.

— Почему тебе всегда так сложно согласиться со мной? — возмутилась девушка, резко поворачиваясь к Крису.

— Просто я люблю, когда ты злишься.

И снова он расплылся в обезоруживающей улыбке, которая лишала девушку силы воли. Джулия скрестила руки на груди, немного раздражённая несносным поведением любимого мужчины. Она внимательно посмотрела на него и уже хотела ответить, но громкий голос Томаса опередил её.

— Доброе утро! — поздоровался мужчина.

— Эй! — засмеялась Ана, подзывая друзей ладошкой к себе. — А мы уже собирались будить вас…

— Но побоялись, что помешаем, — учтиво закончил Том, облокачиваясь о длинный стол. — Как спалось?

— Почему не появились на рыбалке? — добавила Ана, расставляя чашки на белоснежной скатерти.

— Проспали, — уклончиво ответила Джулия, переводя разговор, — а вы, как я вижу, справились с заданием и принесли к завтраку свежей рыбы.

— Нам пришлось пойти вдвоём, — рассказал Том, протягивая Ане молоко, которое только что вытащил из холодильника. — Кстати, свет появился всего тридцать минут назад.

— Как вкусно пахнет, — заметил Крис, присаживаясь за стол. — Не могу ждать! Мне безумно хочется попробовать и узнать, что у вас тут получилось!

— Подожди всех! — отдёрнула его Джулия. — Я думаю, что остальные тоже сейчас присоединятся к нам.

— Кстати, чуть не забыла, — Ана улыбнулась, направляясь к лестнице, — у меня телефон совсем разрядился. Пойду, отыщу его и поставлю на зарядку.

— Поторопись, а то ведь этот светловолосый обжора всё съест, — попросила Джулия, обнимая Криса со спины.

— Я сейчас вернусь.

Ана поспешила вверх по лестнице, а Том проводил её взглядом, прежде чем повернуться к друзьям. На этот раз Крис обратил на это пристальное внимание, но ничего не сказал. Джулия тоже промолчала. Вместо неловких вопросов, они предпочли поговорить на отстранённые темы, далёкие от чувств и отношений.

***

Ана забежала к себе в комнату и ощутила, как сердце бешено колотится в груди, а дыхание учащается. За последние сутки многое поменялось, и теперь девушке не терпелось вернуться в столовую и провести время с друзьями. Как странно, но она совсем позабыла, куда именно положила телефон, прежде чем отправиться с Томасом на рыбалку. Анастейша обыскала все полки, и даже осмотрела подоконник — безрезультатно. Нахмурившись, она села на край постели и внезапно почувствовала едва уловимую вибрацию.

— Так вот ты где!

Ана вскочила на ноги и обнаружила гаджет рядом с подушкой. Скорее всего, она оставила его там, когда отключала будильник. Девушка снова опустилась на постель и, схватив телефон, внезапно изменилась в лице. На экране появился знакомый номер. Ана сглотнула и сбросила вызов. Ладони мгновенно вспотели, а по телу пробежал холодный озноб. Невозможно! Девушка разблокировала телефон и прочла несколько сообщений, которые были доставлены всего три часа назад. Все они пришли от Джереми.

«Ана, нам нужно поговорить. Перезвони мне».

Девушка прижала руку ко лбу, ощущая, как тревога возвращается и увлекает душу в свои незримые объятия.

«Пожалуйста, перезвони. Ты нужна мне».

Слёзы навернулись на глазах, и Ана почувствовала, как её заколотило. Телефон задрожал в руках. Девушка пролистнула сообщения и прочла последнее, больше напоминающее письмо.

«Дорогая Ана, я так виноват пред тобой и мне безумно стыдно за всю ту боль, которую ты испытывала на протяжении всех этих месяцев, но сейчас я понимаю, как виноват и прошу прощения. Я люблю тебя и хочу поговорить. Прошу, возьми трубку. Я буду звонить, пока не услышу твой голос. Я не отступлю».

Телефон снова завибрировал, и Ана разглядела знакомые цифры. Это был Джереми.

— О, боже!

Девушка бросила гаджет на кровать, словно он нёс для неё огромную опасность, и отпрянула в сторону. Ещё вчера утром Анастейша бы взяла трубку и поговорила с Джереми, но не сегодня. Что-то сжалось внутри, чувства до сих пор напоминали о своём существовании, но Ана не могла себе позволить снова совершить одну и ту же ошибку. С прошлым покончено. На этот раз — навсегда.

— Хватит, — прошептала девушка, смахивая слёзы со щёк. — Перестань мучить меня.

Анастейша прижалась спиной к стене и закрыла лицо руками. Телефон продолжал вибрировать, и этот звук отдавался пульсацией в висках. Ана прикрыла глаза и попыталась привести себя в чувство. Внизу ожидали друзья, которые помогут, никогда не отвернутся, поддержат её выбор! Девушка сделала один глубокий вздох и отняла руки от лица. Ана вспомнила о том, как хорошо провела время прошлым вечером, как смеялась вместе с остальными, как всего несколько часов назад сидела на берегу озера и наслаждалась прекрасной солнечной погодой в обществе Томаса.

— Нет, — прошептала Анастейша. Она приблизилась к кровати и сжала телефон в руке. — Я не хочу ничего менять.

Девушка сбросила вызов, зашла в настройки и кинула номер в чёрный список.

— Между нами всё кончено, — выпалила Ана в пустоту. — Я начну с нуля. Сделаю это ради сына.

Анастейша стёрла все сообщения от Джереми, подключила телефон к зарядному устройству и, оставив гаджет на тумбочке у кровати, покинула комнату, плотно прикрывая за собой дверь.

Часть 4

Музыкальное сопровождение главы: "Tom Hiddleston — Hey good lookin" "John Legend & Lindsey Stirling — All Of Me"

Оставалась всего одна ночь перед отъездом. Совсем скоро друзья покинут коттедж и навсегда запомнят эти чудесные выходные. Ана думала об этом. После внезапных звонков и сообщений от Джереми, девушка с трудом успокоилась и теперь переживала, что же произойдёт, когда она покинет это чудесное место и останется одна в своей квартире на Манхеттене. Постепенно, паника на душе только усиливалась, но Анастейше удавалось скрывать это от посторонних глаз. Девушка намеренно избегала любой возможности подняться наверх, и ей казалось, будто она ограждает себя от спонтанного желания поговорить с Джереми. Ана не доверяла собственным чувствам, поэтому и порадовалась возможности покинуть дом. За обедом, Ромен предложил развести костёр и посидеть немного, пожарить зефир и насладиться природой. Никто не возражал.

Ближе к вечеру, друзья захватили все необходимое и не спеша направились в сторону озера. Ана вышагивала рядом с Джулией, не сводила глаз с угасающего солнца, склонившегося к горизонту, и старалась не вспоминать о Джереми. Она хотела запомнить этот вечер, как нечто особенное. За несколько дней жизнь Анастейши изменилась, и теперь она мечтала только об одном — забыться. Неважно, сколько это продлится: несколько часов или суток. Главное — это восстановить душевное равновесие.

«Все будет хорошо», — подумала девушка, расстилая покрывало на траве. Иногда, самовнушение помогает.

— А где же Томас? — звонким голосом спросила Джулия, осматриваясь посторонам.

— Он задержался у машины, — сообщил Ромен, расчищая место для костра. — Сейчас подойдёт.

— Ана, помоги мне, пожалуйста.

Приветливо улыбаясь, Скарлетт протянула девушке коробку. Анастейша обхватила её руками и, опустив на покрывало, обнаружила внутри шесть стеклянных бокалов, аккуратно расставленных между салфетками. Девушке сразу захотелось выпить немного вина и успокоить собственные нервы. Обычно, она никогда не заменяла успокоительное алкоголем, но в эту самую минуту волнение достигло своей критической точки. Джереми ищет встречи с ней! А вдруг он все ещё любит её, и все страдания напрасны?

— Какое вино ты предпочитаешь, Ана? — уточнил Ромен, изучая глазами тёмную бутылку с алой этикеткой.

— Белое полусладкое, — ответила девушка, расставляя бокалы на цветастой скатерти.

— Отлично.

Дориак опустил несколько бутылок на траву и, весело пританцовывая, обхватил жену руками за талию. Скарлетт нежно улыбнулась в ответ, наблюдая за тем, как Джулия и Крис собирают ветки неподалёку. Ана сделала вид, что не замечает всеобщей идиллии. Девушка прибывала в смятении, хоть и не признавалась в этом окружающим. Взгляд её блуждал по озеру, когда Томас появился из-за деревьев. Следом за ним раздалась и приятная музыка. Приглядевшись, Ана заметила, что он сжимает в руках гитару и лениво перебирает струны. Так вот зачем он возвращался к машине. Друзья оживились, приветствуя мужчину. Том набрал несколько аккордов, а затем весело запел:

«Эй, красотка, кого ты ищешь сегодня?

Быть может, ты попробуешь что-то со мной?»

Томас приближался к озеру, а музыка становилась все громче и задорнее. Знакомый мотив заставлял пританцовывать и двигаться в такт музыке. Джулия захлопала в ладоши, поднимая руки над головой и весело подпевая:

«Эй, моя сладка малышка, тебе не кажется, что может быть,

Мы сможем отыскать для нас самый лучший путь?»

Мужчина наклонился вместе с гитарой, изображая из себя рок музыканта, при этом продолжая наигрывать лёгкую музыку в стиле кантри. Ана не смогла сдержать улыбку и в голос расхохоталась, когда Том приблизился к ней и, остановившись рядом, с широкой улыбкой на губах, продолжил:

«У меня есть горячий «Форд» и два доллара в кармане,

И я знаю одно место, прямо под холмом.

Там всегда вечеринки и бесплатная выпивка.

Что же, малышка, если хочешь повеселиться, поехали со мной».

Томас подмигнул Анастейше, а затем снова повернулся к друзьям. Девушка прикрыла лицо руками, удивляясь, каким образом, каждый раз, когда её душа страдает, этот невероятный человек появляется рядом и возвращает к жизни своей неподражаемой харизмой и безудержным весельем. Ана захлопала в ладоши, отпуская прочь все дурные мысли. Каждая улыбка и слово передавались ей, поднимали настроение.

«Я свободен и готов, так что мы можем начать,

Как насчёт того, чтобы провести все своё время со мной?

Не ищи больше никого, детка, я могу быть тем, кто тебе нужен,

Как насчёт того, чтобы пойти со мной?»

Ана снова звонко рассмеялась, когда Джулия прокричала что-то вроде: «Она согласна», при этом активно подталкивая девушку к Томасу. Мужчина снова заскользил пальцами по струнам, окинул Ану игривым взглядом, повторяя уже прозвучавшие слова:

«Эй, красотка, кого ты ищешь сегодня?

Быть может, ты попробуешь что-то со мной?»

Том приблизился к Анастейше, продолжая повторять одну и ту же фразу, не сводя с девушки своих глаз, искрящихся смехом. Ана подавила смешок и, засмущавшись, закивала головой в знак согласия. По опушке раздались громкие крики и присвисты. Смех эхом разошёлся по лесу, а Томас протянул руку и, сжимая хрупкие женские пальчики в ладони, неожиданно, прижался к ним губами.

— Хорошо, — повторила Ана уже вслух, обнимая друга за плечи, — мы поедем, куда ты там спел? Ах да, под один известный тебе холм.

«Эй, моя сладка малышка, тебе не кажется, что может быть,

Мы сможем отыскать для нас самый лучший путь?»

Протянул Томас, перебирая струны и подбирая последний аккорд.

— Хватит!

Ана прижала пальцы к мужским губам, едва сдерживая себя, чтобы не расхохотаться, но, как оказалось, слова уже закончились. Весёлый смех, а затем и громкие аплодисменты разлетелись над поляной и озером. Том отстранился от Аны и, перекинув гитару через плечо, широко раскланялся по сторонам, вызывая у друзей бурные овации. Девушка аплодировала громче всех. Она воспарила духом, а после такого неожиданного и впечатляющего выступления, почувствовала неимоверный прилив сил и эмоций. Внезапно все встало на свои места и постепенно наладилось.

***

Весёлые песни, шутки и алкоголь сделали своё дело. Не успели сумерки опуститься на озеро, а тревога уже отступила и Ана почувствовала себя спокойно. Мысли о Джереми больше не беспокоили её. Девушка полностью абстрагировалась от внешнего мира и поняла, что станет решать проблемы по мере их поступления. Ни к чему изводить себя сомнениями раньше времени. Следующим вечером она уже вернётся в Нью-Йорк и, возможно, решится на разговор с бывшим возлюбленным, но только для того, чтобы объяснить ему свою позицию, а также раз и навсегда положить конец затянувшимся отношениям.

Ана оторвала взгляд от яркого пламени и ощутила, как голова закружилась. Всего несколько бокалов вина, и она снова почувствовала, как странные эмоции просыпаются внутри, расползаются по венам и обжигают сердце. Все тревоги показались ей не более чем шуткой. Она была в кругу друзей, наблюдала за тем, как Том перебирает струны и поёт очередную песню, а Джулия и Крис нежно обнимаются, пританцовывая чуть ниже по склону у самого озера. Какой чудесный момент. Девушка улыбнулась и подскочила на месте от яркого света, ослепившего глаза.

— Теперь мы сможем вспоминать об этих чудесных выходных и просматривать фотографии, — радостно сообщила Скарлетт, сжимая в руках профессиональный фотоаппарат. — Улыбочку.

Ана опустила бокал на покрывало и кокетливо улыбнулась на камеру. Мгновение, и вспышка снова ослепила её. Перед глазами расплывалось яркое пятно света, которое она смогла разглядеть, даже прикрывая веки.

— Теперь ты, Томас.

Скарлетт присела на корточки, выбирая наиболее подходящий ракурс. Задумавшись, она медленно опустила камеру на колени, нахмурилась и, повернувшись к Анастейше, поманила рукой к себе.

— Думаю, что вам лучше присесть вместе, — сообщил она, кивая в сторону Тома. — Давай же.

Анастейша не стала возражать. Вместо этого, она схватила бокал двумя пальцами, поднялась на ноги и спокойно переместилась ближе к мужчине, прижимаясь к его плечу. Томас улыбнулся и, опустив гитару на траву, приобнял девушку за талию.

— А теперь, скажите: сыр.

— Сыр!

Яркая вспышка ослепила друзей, и они рассмеялись. Опустошая бокал, Ана обхватила пальцами мужской локоть. На её лице засияла искренняя улыбка.

— Благодарю.

Скарлетт отошла к Джулии и Крису, продолжая запечатлевать воспоминания на фотоаппарат, а Ромен спустился с пригорка немного ближе к озеру, оставляя Ану и Тома наедине у костра. Как ни странно, это обстоятельство ничуть не смутило девушку. Она обхватила руками колени, всматриваясь в лицо лучшего друга. Он улыбнулся в ответ, его глаза излучали тепло и нежность, а ладонь медленно соскользнула с девичьей талии.

— Ты споёшь мне ещё что-нибудь?

Ана с надеждой посмотрела на мужчину, припоминая недавнее веселье на поляне.

— В моём репертуаре осталось ещё несколько песен, — протянул Томас, поднимая гитару с травы, — а что бы ты хотела услышать?

— Неважно, — девушка расплылась в улыбке, опуская подбородок на подогнутые колени. — Мне нравится тебя слушать.

— Хорошо.

Том облизал губы, подбирая нужные аккорды на гитаре. Его пальцы перебирали струны, а глаза внимательно следили за каждым движением. Тем временем по берегу медленно расплывалась нежная мелодия, которая привлекла внимание счастливых пар. Джулия обняла Криса за плечи, прижимаясь лицом к его груди. Скарлетт и Ромен не остались в стороне. Мужчина обхватил жену за талию, закружив по берегу в плавном танце. Музыка струилась по воздуху, проникала в самые потаённые глубины их сердец. В наслаждении, Анастейша прикрыла глаза. Голова все ещё кружилась, но это не помешало девушке медленно покачиваться в такт мелодии.

Томас перевёл взгляд на Ану, а потом запел своим низким голосом:

«Что бы я делал без твоего острого язычка?

Ты притягиваешь меня и тут же отталкиваешь.

Я сбит с толку, без шуток, я не могу понять тебя.

Что же происходит в твоей чудесной головке?»

Девушка улыбнулась, но не подняла глаза на мужчину. Она раскачивалась на месте, бесшумно притоптывая ножкой о землю. Пальцы её все ещё сжимали хрупкий стеклянный бокал, а разум оказался затуманен алкоголем немного больше, чем она думала.

«Я с тобой в этом загадочном и волшебном приключении

И голова идёт кругом, не пойму, что со мной, но я буду в порядке».

Продолжал Томас, поглядывая на Анастейшу. Его плавный, нежный голос вызывал на коже девушки потоки нескончаемой дрожи. Она опустила бокал на траву, и мужчина заметил, как после очередного аккорда, её ресницы затрепетали.

«Моя голова под водой,

Но я дышу свободно.

Ты сумасшедшая, и я схожу с ума вместе с тобой».

Ана оторвала глаза от своих ладоней и посмотрела на Томаса. Их взгляды встретились. Девушка окунулась в глубины бесконечных голубых глаз, и время остановилось. Со стороны, они оба казались увлечёнными мелодией, захваченными её ритмом, но на самом деле никто из друзей не заметил главного — в эту минуту, Ана впервые призналась себе в том, что её чувства к этому человеку из дружбы, переросли в настоящую симпатию, которую женщина обычно испытывает к привлекательному мужчине. Нет, это не напугало её, скорее пробудило внутри нечто абсолютно новое. Возможно, и на этот раз алкоголь сыграл с ней злую шутку, но от себя не убежишь. По крайней мере, не сейчас, не в этот волшебный момент.

«Дай мне всю себя,

Карты на стол, мы оба обнажаем сердца!

Рискуем всем, хоть это и нелегко…»

Последнюю строчку они исполнили в унисон. Томас посмотрел на Анастейшу и заметил, как она старательно отводит глаза в сторону. Каждое слово отдавалось эхом в голове. Неужели, он подбирал именно те песни, которые олицетворяли его собственные чувства? К сожалению, этот вопрос так и остался без ответа. В следующее мгновение за спиной раздались весёлые голоса. Джулия запрыгнула Крису на спину, обвивая ногами его талию. Влюблённые засмеялись, а затем упали на траву. Ана улыбнулась, и в глубине души пожалела о том, что мелодия стихла, унося за собой все очарование непередаваемого момента. Должно быть, Том испытал те же странные чувства и эмоции. Поднимаясь на ноги, он перекинул гитару за спину, а затем потёр ладони и размял пальцы. На его лице проскользнула едва уловимая грусть, внезапно сменившаяся беззаботной улыбкой, возвращая все на свои места. Скарлетт и Ромен присоединились к друзьям, и о песне уже не вспоминали, по крайней мере, вслух.

***

Время близилось к полуночи. Друзья согласились с тем, что уже давно пора вернуться в коттедж, и уже через четверть часа, не спеша направились по извилистой тропе в сторону дома. Анастейша с сожалением бросила прощальный взгляд на озеро, казавшееся в полумраке абсолютно чёрным. Она ещё немного постояла на берегу, собираясь с мыслями, а затем двинулась следом за остальными, прижимая ту самую коробку с бокалами к груди.

Томас на ходу обернулся. Он заметил, что девушка все ещё смотрит в сторону озера. Метнув быстрый взгляд на друзей, постепенно растворяющихся среди деревьев, он решил подождать, пока Ана нагонит его. Девушка обратила на это особое внимание, но постаралась не подавать виду. Вечер прошёл слишком хорошо, чтобы омрачать его лишними расспросами.

Анастейша медленно поднялась на пригорок и, поравнявшись с Томасом, зашагала вперёд по тропе уже рядом с ним. Мужчина заметно нервничал. Рано утром он решил, что момент настал и пора поделиться с Аной своими чувствами, но понятия не имел, как лучше всего начать, чтобы не шокировать девушку признанием. Том бросил мимолётный взгляд на свою спутницу. К тому времени они оба уже прилично отстали от остальных и скрылись в полумраке. Не ускользнуло это обстоятельство и от Анастейши. Девушка ускорила шаг, и Томасу тоже пришлось поторопиться. Ана сразу догадалась, что все это неспроста, но по-настоящему забеспокоилась, только когда они остались наедине. Девушка не хотела проводить время с Томасом. Несмотря на очевидную симпатию, она стремилась поскорее оказаться в своей комнате. Чем дольше Ана находится рядом с Томом, тем быстрее теряет силу воли.

— Куда ты так спешишь? — спросил мужчина, поравнявшись с девушкой у лесной опушки. — До коттеджа рукой подать.

— Я плохо себя чувствую, — солгала она, все ещё ощущая лёгкое головокружение. — Немного мутит.

— Хочешь, я помогу тебе нести коробку? — спросил Том, осознавая, что ещё немного, и этот самый подходящий момент проскользнёт мимо него. Он потеряет свой единственный шанс.

— Нет! — девушка улыбнулась, бегом поднимаясь по ступенькам на крыльцо. — Мы уже пришли.

Ана опустила коробку на деревянные половицы и, выпрямившись, сунула руки в карманы толстовки. Том остановился рядом с ней, спиной к приоткрытой двери. На этот раз его лицо приобрело серьёзное выражение, и Ана почувствовала, как сердце гулко ударяется о рёбра. Она не знала, что сказать и как избежать уединения. Друзья уже скрылись в коридоре. Никто не обернулся и не пришёл ей на помощь. Анастейша запаниковала. Она не была готова к тому, что неминуемо последует за недолгой паузой. Кажется, они оба уже знали, к чему это приведёт, но не сдвинулись с места.

— Ана, — заговорил Том, опираясь рукой о деревянную перекладину, — нам нужно поговорить.

— Может, мы отложим разговор до утра? — с надеждой спросила девушка, отступая на шаг в сторону и прислоняясь спиной к невысоким перилам.

— Мне будет очень сложно говорить об этом, поэтому я попрошу тебя выслушать меня.

Томас приблизился к девушке, и она снова уловила тонкий аромат, исходящий от его одежды. Запах корицы. Насколько приятный аромат.

— Я… — Ана запнулась, на полуслове. — Я замёрзла.

— Подойди, и я тебя согрею.

Том протянул руку, и девушка обомлела. Глаза её округлились, а странная ломота во всём теле не позволяла и шагу ступить, даже если бы она и захотела этого.

— Ты дрожишь.

Томас обхватил пальцами тонкое запястье и осторожно притянул девушку к себе. Тепло его тела сразу же растеклось по её коже, а горячее дыхание коснулось раскрасневшейся щёки. Ана задрожала ещё сильнее и не смогла отстраниться от мужчины. Она не контролировала собственное тело.

— Пожалуйста… — сорвалось с её губ. — Я бы хотела пойти в дом.

— Я знаю, что это прозвучит странно, — заговорил Томас, не обращая внимания на просьбу, — но, боже мой, я испытываю странное чувство внутри и не могу больше скрывать это от тебя.

— Том…

— Ты мне нравишься, Ана, — признался мужчина, скользя взглядом по рыжим волосам, в то время как девушка прикрыла глаза, сдерживая слёзы, — и я не знаю, что мне с этим делать.

Анастейша не ответила. Она просто стояла на одном месте, не в силах и слова вымолвить. Признание застало врасплох, ошеломило девушку. Сердце её бешено заколотилось в груди, а колени задрожали.

— Посмотри на меня.

Томас осторожно приподнял пальцами её лицо за подбородок и, заглянув в глаза, рассмотрел застывшие слезы.

— В чём дело? — забеспокоился он, блуждая взволнованным взглядом по своей спутнице. — Ана?

— Я не хочу портить нашу дружбу чувствами, Том, — прошептала она, заглядывая мужчине в глаза. — Я боюсь потерять тебя.

— Ты меня не потеряешь, — уверенно заявил он, прикасаясь пальцами к её нежной коже на затылке.

Ана смахнула слезу, скатившуюся по щеке. Голова её все ещё кружилась, но уже не от алкоголя. Все внутри Анастейши затрепетало и потянулось навстречу мужчине. Она почувствовала безумное желание довериться ему, поддаться порыву и прижаться лицом к широкой груди. Здравый смысл продолжал дремать и не успевал уберегать от опрометчивых поступков.

— Не потеряешь, — повторил Томас, склоняя голову к лицу Анастейши. — Ты слишком много значишь для меня.

Ана прикрыла глаза, наслаждаясь нежными прикосновениями мужских пальцев к её коже. Она так нуждалась в утешении, так стремилась позабыть о Джереми и наладить собственную жизнь. Неужели, это настолько предосудительно, отыскать тепло в объятиях лучшего друга?

Анастейша не стала раздумывать над этим. Она приняла мужские объятия и, уже через мгновение, их губы впервые встретились друг с другом в нежном, лёгком поцелуе. Горячее дыхание опалило кожу. Девушка прикоснулась пальцами к щетинистой щеке, погладила волнистые волосы, скользнула ладошкой по затылку и сжала ворот белоснежной рубашки в кулачке. Томас привлёк Ану ближе, одной рукой обнимая за талию, а другой, прижимаясь к волосам. Их губы плавно скользили в изучающем поцелуе. В безудержном желании стать ещё ближе, Том и Ана одновременно подались навстречу друг другу. Тихий вздох нарушил тишину, разбавил воздух своей мелодией. Девушка прижалась к мужской груди. Она почувствовала, как его горячий язык проскальзывает в глубины её рта, сплетается с языком, углубляет поцелуй, от которого судорога сотрясла тело. Кто бы мог подумать, что всего одно прикосновение Томаса может вызвать столько эмоций, пробраться так глубоко, пробудить безудержное желание, отдававшееся томной пульсацией внизу живота. Свободной рукой, Ана оперлась о деревянные перила и потянула Тома за собой. Мужчина послушно сделал шаг вперёд, и на его лице заиграла улыбка.

Наслаждаясь друг другом, они потеряли счёт времени, и неизвестно, чем это все могло закончиться, если бы не внезапный смех, который послышался со второго этажа. Ана распахнула глаза и медленно отстранилась от Томаса. Мужчина снова потянулся к её губам, но девушка опустила лицо вниз, прижимая ладони к его груди.

— В чём дело? — спросил Том охрипшим голосом. — Ана?

— Это неправильно, — прошептала она, отдаляясь от мужчины. — Прости меня.

— Все в порядке, — он улыбнулся, с нежностью всматриваясь в её лицо. — Иди сюда.

— Я не могу, — Ана отрицательно покачала головой, направляясь к стеклянной двери.

— Ты не испытала того же, что и я? — Томас выглядел взволнованным. — Я прав?

— Нет, — призналась девушка, заглядывая мужчине в глаза, — я почувствовала нечто такое, о чём нам обоим следует забыть. Я не могу испортить все эти годы нашей дружбы. Мне, правда, очень жаль. Прости.

Ана подошла к двери и, не оборачиваясь, скрылась в коридоре. Том не остановил её, не ринулся следом. Да и какой в этом смысл? Она уже ответила на поцелуй. Он почувствовал это. Теперь Анастейше необходимо дать немного времени. Она должна прийти в себя, переспать с этой мыслью и все обдумать. Томас улыбнулся, прислоняясь к деревянным балкам на крыльце. Он решил, что завтра утром снова поговорит с девушкой, и ему непременно удастся переубедить её. Мужчина ещё не знал, насколько глубоко этот поцелуй поразил Анастейшу. Не знал он и о том, что на следующее утро не застанет её в постели. Той же ночью Ана собрала сумку, вызвала такси, а затем покинула коттедж. Второпях, она не сообщила никому из друзей, куда именно направляется. Через некоторое время, уже разместившись на мягком сидении автомобиля, девушка внесла в чёрный список новый номер. На этот раз, он пополнился ещё одним именем.

«Томас».

Прочла девушка на дисплее, а затем подтвердила и сохранила настройки. Недолгое время она понаблюдала за лесным пейзажем, а затем снова залезла в телефон и заблокировала мужчину на Фейсбуке и в Твиттере. Слезы защипали глаза, но Ана не могла поступить по-другому. Девушка испытала настолько безумную панику, что бегство оказалось единственным верным решением. Возможно, уже через несколько дней она и пожалеет об этом, но, как говорится: «чему суждено случиться, того не миновать». Воспоминания о пылком поцелуе, о крепких объятиях и низком, хрипловатом голосе ещё долгое время будут преследовать Анастейшу, но пути назад нет, и не будет. Жизнь научила Ану многому, в том числе и обрывать все возможные связи, в случае, когда ничто другое не поможет избежать неблагоприятных последствий.

3 История

Она сбежала, уехала и не собиралась возвращаться, по крайней мере, в ближайшее время. Да, она струсила и оставила все как есть — на долгой паузе, не позволяя Томасу даже объясниться. Так будет лучше для них обоих. Следующие несколько недель Анастейша уверенно убеждала себя в этом, и не согласилась встретиться даже с Джулией. Девушка подозревала, что подруга захочет выяснить причину бегства, но ещё не была готова к откровенным разговорам. Вместо этого, Ана собрала вещи и через несколько дней улетела в Россию. Она углубилась в чтение, отключила интернет, лишила себя практически всех гаджетов, не считая телефона. В то время как Том безуспешно пытался связаться с ней, девушка начала работать над новым романом. Она не замечала ничего вокруг, не желала думать о мужчине; она боролась с этим, старалась позабыть о том, что произошло. День за днём Анастейша убеждала себя, что поступила правильно и все связи необходимо срочно оборвать, но Томас думал по-другому. Теряя последнюю надежду дозвониться до девушки, он попытался отослать сообщение по интернету, но и там столкнулся с препятствиями — Ана заблокировала ему доступ не только на фейсбук, но и в твиттер. Видимо, она решила полностью избавиться от его общества. После двух лет тесной дружбы, мужчине было слишком сложно поверить в это, но факты говорили сами за себя — девушка молчала. Несмотря на блок, он оставлял ей сообщения, в которых просил объяснить причины своего поведения — безрезультатно. Анастейша не получила ни одного из них.

Постепенно недели сменяли дни, и вот — лето в самом разгаре. Ана только закончила последнюю главу нового романа и собиралась отправиться на прогулку с сыном. Погода была прекрасная: не слишком жарко, но и не холодно. Яркое солнце стояло в зените, оно ласкало кожу, пропитывало витамином D, насыщало тело энергией. Прошло уже полтора месяца, как девушка вернулась в Россию. Постепенно прошлое забывалось, а новая история настолько сильно поглотила Анастейшу, что она и вовсе позабыла о заботах. Дни напролёт она погружалась в своё воображение, изучала психологию, создавала персонажей, заимствуя характеры из реальной жизни. Девушка олицетворяла главную героиню романа со своим внутренним миром, описывала собственные чувства, поэтому главы и получались наполненными смыслом и эмоциями. С каждым днём она всё больше отдалялась от реального мира, и уже не беспокоилась за прошлые ошибки.

Жизнь налаживалась. Ана не нуждалась в мужском внимании, проводила все свободное время с сыном и матерью, даже с Джулией они созванивались крайне редко — всего несколько раз в месяц. Девушка сообщила ей о том, что находится в России и занимается новым проектом, а также не планирует возвращаться в Штаты в ближайшие несколько месяцев; в свою очередь, подруга поделилась приятными новостями о путешествии в Австралию вместе с Крисом, где он обещал познакомить девушку с родственниками. Ана искренне порадовалась за Джулию, но затем, снова погрузилась в творчество, отключая гаджет. Ничто не отвлекало, не мешало уединению.

Возможно, идиллия могла продолжаться ещё долгое время, если бы не случай на прогулке, который произошёл тем самым летним днём. Анастейша медленно вышагивала по зеленеющей аллее. Она крепко сжимала в ладони детские пальчики, попутно отвечая на вопросы ребёнка. По пути они зашли в магазин, а теперь направлялись в сторону парка аттракционов. На душе спокойно, ничто не тревожит, не сбивает с мыслей — полная гармония с собой. Ана обмахнула лицо ладошкой и, внезапно, почувствовала лёгкую вибрацию в кармане.

— Кто звонит? — спросил малыш, подпрыгивая на месте.

— Наверное, это по работе, — с улыбкой ответила девушка, присаживаясь на лавочку. — Подожди немного, милый.

Ана посмотрела на дисплей — незнакомый номер и звонят не из России, но это ничуть не удивило её. Девушка ожидала ответ из Лондона, где была запланирована презентация книги, которую Анастейша собиралась сдать в печать уже через неделю. Недолго думая, она сняла телефон с блокировки и прижала к уху.

— Я слушаю.

— Здравствуй, Ана, — раздалось на другой стороне провода, и девушка застыла, словно одна из небольших статуй на аллее. — Рад, наконец, тебя услышать.

— Томас… — выдохнула девушка, на идеальном английском. — Откуда ты узнал мой новый номер?

— Это не так сложно, когда имеешь общих знакомых, — заметил мужчина, и по его низкому хрипловатому голосу девушка поняла, что он взволнован не меньше, чем она сама в эту минуту. Ладони её снова покрылись испариной, а в груди засвербело до боли знакомое чувство тревоги. Этот день настал. Томас дозвонился до неё.

— Джулия? — догадалась девушка, обкусывая кожу на пальцах. — Это она тебе сказала мой номер?

— Нет, не она, — спокойно ответил мужчина, но девушка расслышала волнение в его голосе. — Да, это и не имеет значения. Я бы хотел спросить тебя о многом, но сначала не могу не узнать, как твои дела?

— Все в порядке. Практически закончила новую книгу. Отдаю её в печать уже на следующей неделе.

— Замечательно. Я очень рад за тебя.

— Спасибо.

Наступила недолгая пауза. Ана продолжала обгрызать пальцы, а Томас вздохнул, тихо заговаривая:

— Почему ты уехала и никому ничего не сказала?

— Прошу тебя, не спрашивай меня об этом, — попросила девушка, но мужчина продолжал вместе с ней, заставляя выслушать до конца.

— Понимаю, это моя вина, но нельзя осуждать человека за то, как он выражает собственные чувства. Ты знаешь о моих чувствах, не так ли?

— Да, ты мне говорил, — сдавленно пробормотала Ана, облизывая пересохшие от волнения губы, — но мы друзья.

— Друзья не исчезают и не блокируют друг друга в социальных сетях, — заметил Том. — Я очень хотел поговорить с тобой. Просто хотел сказать, что скучаю и хочу увидеться.

— Это невозможно, — выпалила Анастейша, усаживая малыша на руки.

— Почему?

— Я сейчас в другой стране.

— Я знаю.

— Я в России, и не могу прилететь в Штаты.

— Хорошо, но мы можем поговорить по скайпу, например, — предложил Том, громко выдыхая в трубку, — а ещё, будет здорово, если ты снова откроешь мне доступ к твоим страницам на фейсбуке и в твиттере.

— Да, сейчас я понимаю, что все это было глупо, — призналась девушка, унимая дрожь во всём теле. — Ты прав, я сегодня же вытащу тебя из чёрного списка.

— Спасибо.

И снова наступила тишина. На этот раз, пауза затянулась. Ана крепче обняла сына, прикрывая глаза. Внутри неё проснулось столько чувств, и она не могла передать словами все те эмоции, пробирающиеся из самых потаённых уголков израненной души. По правде говоря, Ана и не надеялась услышать этот голос и была рада поговорить с мужчиной, вздохнуть с облегчением. Он не злится. Ну, разумеется, разве Томас когда-то злился на неё? Нет. Конечно же, нет.

— Том? — тихо позвала Ана, крепко сжимая телефон в руке. — Ты ещё здесь?

— Да.

Волна дрожи снова пробрала все её тело.

— Мне пора идти, — сообщила девушка, не имея ни малейшего понятия, о чём ещё поговорить с мужчиной. — Мы спишемся в сети, хорошо?

— Конечно.

— Я рада, что ты позвонил.

— А я рад, что ты ответила.

Ана прикрыла глаза, совладевшая с бурей из эмоций, сразивших столь внезапно, как прибрежная волна во время прилива.

— Я напишу тебе, — пообещал мужчина, и девушка расслышала горечь в его голосе, от которой сердце налилось неимоверной тяжестью.

— Я буду ждать, — прошептала Ана, и на её глазах выступили слезы. — До встречи, Том.

Девушка не дождалась ответа и, опуская телефон, поспешила сбросить вызов. Вот так нелепо и случайно судьба снова свела их вместе. Как оказалось, все эти полтора месяца, мужчина не терял надежды связаться с ней. Томас писал сообщения, пытался дозвониться, а девушка и не догадывалась об этом. Ана не знала о том, насколько близко к сердцу мужчина воспринял её побег, как и понятия не имела о том, сколько времени он просидел с телефоном в руках, теряясь в сомнениях, а стоит ли тревожить девушку внезапным звонком. Томас напомнил о себе именно в тот самый момент, когда Анастейше удалось отпустить прошлое. Она уже не думала о Джереми, не вспоминала о том, что ещё совсем недавно разрывало сердце на части, но, тем не менее, девушка была не готова к новым отношениям. Только не с Томасом.

— Ох, — вздохнула Ана, поднимаясь со скамейки, — пойдём, малыш. Нам пора.

Ещё долгое время после разговора, девушка никак не могла прийти в себя. Она задумывалась о будущем, вспоминала те самые весенние дни в компании друзей, своё бегство из коттеджа, и лёгкая улыбка трогала её губы. Тем же вечером, девушка, как и обещала, разблокировала Томаса в социальных сетях и сразу же получила несколько сообщений, в которых мужчина просил связаться с ним при первой же возможности. Должно быть, он сильно волновался за неё. Ана почувствовала, как от этой мысли странное тепло расплывается в груди. Она щёлкнула мышкой по фотографии мужчины и перешла на его профиль в твиттере; пролистала фотографии, просмотрела последние новости и твиты, по которым отследила практически все перемещения Томаса за последние два месяца. Анастейша, не скрывая улыбки, просматривала видеозаписи фанатов, их впечатления от встречи с кумиром, а также о его выступлении в театре «Донмар». Публика рукоплескала, а девушка, внезапно почувствовала безумное желание оказаться в том самом зале и насладиться выступлением лучшего друга.

«Друг».

Могла ли Ана считать Томаса своим другом? Неужели всего один поцелуй может разрушить связь, проверенную годами?

«Всего лишь поцелуй?»

Анастейша прикрыла лицо руками, осознавая, что больше не в силах лгать себе. Несмотря на отчаяние и боль, которые все ещё преследовали её, девушка поняла, насколько привязана к Томасу. Они могли не видеться месяцами, но не теряли связи, словно невидимая нить пронзала обоих, привлекала друг к другу. Ана полагала, что всему виной их общие интересы, но только после поцелуя поняла, почему симпатия появилась намного раньше, чем она думала. Все эти взгляды, прикосновения и песни значили куда больше красноречивых слов и обещаний. Да, сейчас Ана не была готова к новым отношениям, но ничто не мешало ей сознаться в том, насколько значимым оказался поцелуй, сколько чувств и эмоций он пробудил в ней.

«Он мне нравится? — пронеслось в голове. — Я не знаю».

Это была правда. Девушка не знала, что чувствует. Она просто решила расслабиться и пустить все по течению. Будь что будет. Они останутся друзьями, и может через год встретятся вновь на дне рождении общего знакомого. Так или иначе, судьба сведёт их вместе.

В какой-то степени, мысли Аны были схожи с мнением мужчины. Том раздумывал над ситуацией и решил не торопить события. Уже не первый день он просиживал за компьютером, перечитывая одно и то же сообщение, которое хранил в черновиках, но так и не решился отправить. В этом не было смысла. Стоило ли признаваться в чувствах таким образом? Мужчина усмехнулся, открывая документ, прикреплённый к сообщению. Голубые глаза наполнились теплом и нежностью, перечитывая каждую строчку из письма, которое так никогда и не встретится со своим адресатом.

«Здравствуй, родная. Это я, Томас. Надеюсь, ты не станешь возражать, если на твою почту время от времени будут приходить письма от меня. Я скучаю по тебе. Мне так не хватает твоей улыбки и нежного взгляда. Как бы я хотел тебя увидеть, снова ощутить твоё тепло и тихое дыхание. Я видел, как ты спишь, а ты даже не догадывалась об этом, но теперь узнаешь правду.

Моя дорогая, у тебя такие красивые руки. Я обожаю твои пальцы: такие нежные и длинные. Ты же играешь на рояле, я прав? Я ведь ещё не позабыл о том, чем ты дорожишь? Надеюсь, что у тебя все в порядке и ты счастлива дома, рядом с родными и близкими, но я все ещё хочу увидеть тебя.

Твои глаза. Я хочу, чтобы наши взгляды снова встретились, и ты посмотрела на меня. Ты знаешь об этом, верно? Конечно, знаешь, но ты такая упрямая. Ты ни за что не признаешься в этом, и я снова буду ждать: месяц, год, два. Однажды ты обратишь на меня внимание и вспомнишь тот самый поцелуй. Он значил многое для нас обоих, милая. Ты тоже почувствовала это, но боишься признать, насколько близки мы друг к другу. Нет, не физически, а духовно.

Как ты, Ана? Ты же скучаешь, вспоминаешь обо мне? Я знаю, что вспоминаешь. Ты думаешь обо мне, милая. И даже не смей переубеждать меня, а лучше — не отвечай на это сообщение. Пусть оно останется с тобой, и мы сделаем вид, что ничего из этого никогда не было. Ты и я — мы все ещё друзья. Самые близкие друзья на этом свете — мужчина и женщина. Да будет так, родная. Я всегда рядом с тобой.

Твой Томас».

Мужчина прикрыл глаза и, оттолкнувшись от стола, безжалостно опустил палец на delete. Сообщение стёрто.

4 История. Часть 1

24 декабря, 2015 год.

Англия, Лондон.

Англия встретила девушку промозглой погодой и ледяным ветром. В этом году, зима на туманном Альбионе выдалась холодной и снежной. Несмотря на слякоть под ногами, солнце пробивалось сквозь серые облака, но ближе к обеду погода совсем испортилась, и на Лондон обрушился обильный снегопад. Мокрые хлопья снега запорошили землю, накрывая, словно покрывалом. Ветер усиливался, видимость на дорогах ухудшалась. Автомобили и автобусы прозябали в нескончаемых пробках. Снежные заторы и заносы спровоцировали множество аварий. Техника не справлялась с непогодой. В канун католического Рождества, для многих из жителей столицы это стало самым настоящим кошмаром. По пути к выставочному залу, Ана с сожалением наблюдала за людьми, которые метались по магазинам в поисках достойного подарка. Кто-то спешил к своей семье, а кто-то на встречу с друзьями. Как всегда, никому не хватало времени, впрочем, как и ей самой. Девушка снова бросила обеспокоенный взгляд на часы, а затем поправила аккуратно уложенные кудри. Презентация нового романа под названием «Синий Клён» должна состояться ровно в полдень.

Ну, что же, у неё есть ещё целых тридцать минут в запасе. Придётся начать сходу и без приготовлений.

Ана глубоко вздохнула, снова пробегая глазами по плану предстоящего мероприятия. В глубине души девушка опасалась, что по причине непогоды многие из критиков не доберутся к презентации вовремя, а обычные слушатели предпочтут провести этот день в приготовлениях к празднику.

«Окончание сессии к шестнадцати часам по местному времени».

Ана несколько раз перечитала предложение. Если все пройдёт по плану, она успеет на вечерний рейс до Лос-Анджелеса и встретит Рождество в кругу друзей. На самом деле, девушка не считала этот день праздничным. Она исповедовала христианство по православному обряду, и в трёхлетнем возрасте была крещена в церкви. За последние двадцать три года ничего не изменилось. Да, Ана не считала католическое Рождество особым праздником, но пообещала Джулии прилететь в сочельник, чтобы провести время вместе с друзьями. В этом году Крис был вынужден отпустить малышей на праздник к родной матери, поэтому никто и не стал терять времени даром. Да и до Нового года на родине девушке делать нечего — мать забрала внука, и они вместе отправились на неделю к прабабушке в другой город. Ничто не помешает Анастейше улететь в Америку. Ничто, кроме погоды, которая этим праздничным днём подводила не только её, но и весь Лондон.

Огромные часы на белоснежной стене пробили полдень, а девушка только выскочила из такси и, на высоких каблуках проследовала к огромным дверям. Проскальзывая в просторное помещение, Ана обнаружила холл переполненным. Сердце радостно подскочило в груди. Столько народу собралось. Невероятно. С широкой улыбкой на лице, девушка проследовала вперёд по узкой дорожке. Поклонники приветствовали её аплодисментами и расступались в стороны, освобождая дорогу. Анастейша проскользнула в двери зала, сердечно извиняясь перед всеми за своё опоздание, а затем, прижимая папку к груди, подбежала к учредителю проекта. Высокая брюнетка по имени Маргарет встретила девушку с распростёртыми объятиями. Она помогла Анастейше привести себя в порядок: поправила элегантное бежевое платье чуть выше колена и приподняла волосы на затылке.

— Мне так неловко, — призналась Ана, присаживаясь за длинный стол, проверяя все ли готово для презентации. — Обычно, я никогда не опаздываю.

— Все в порядке, — заверила Маргарет, жестом позволяя охране пропускать первых гостей к своим местам, — ты на высоте. Помни, все эти люди обожают тебя и твои книги! Улыбайся больше, зачитай отрывок, оставь автографы на экземплярах. Все просто.

— Хорошо.

Ана вздохнула полной грудью, с улыбкой наблюдая за тем, как зрители рассаживаются в зале.

— И, да, чуть не забыла, — Маргарет склонилась к лицу девушки. — Не заостряй особого внимания на критиках. Ты знаешь, как это бывает. Ни один роман ещё не обходился без этого, но твоя работа, на мой взгляд — идеальна.

— Спасибо, я учту.

Анастейша закивала в ответ, и снова бросила взгляд на расписание. Под первым пунктом было выделено всего одно слово — интервью. Девушка понимала, что многое зависит от качества материала, поэтому и подготовилась заранее. Как только журналисты и поклонники стали задавать свои вопросы, Ана оживилась и почувствовала, как волнение отступает на задний план. Она снова окунулась в мистический сюжет романа, раскрывая книгу не только с литературной, но и с психологической точки зрения. История, пронизанная безумством главной героини, которая балансирует на грани вымысла и реальности, оказалась слишком близка самой писательнице. Ана с упоением излагала свои мысли по этому поводу, восторгалась огромным поместьем, выстроенным в готическом стиле. Делилась с поклонниками источниками вдохновения и обрадовалась, когда один из них поинтересовался, чей образ она использовала при создании настолько таинственного персонажа, блуждающего в подсознании главной героини и проявляющегося в её «заблудшей» реальности.

— Я ждала именно этот вопрос, — призналась Ана, и по залу раздалось радостное восклицание. — Очень долгое время я не могла отыскать вдохновения. Я думаю, вы знаете, что этот роман создавался не один год. Я приложила слишком много усилий, привнесла в историю много от себя. Поначалу, когда мне в голову пришла самая идея книги, я задумалась над тем, а смогу ли добиться результата, понравится ли эта работа читателям? Теперь я вижу — да, роман возымел успех. Это наивысшая награда, но создать персонажей, а особенно одного из главных героев, оказалось слишком сложно.

Ана взяла недолгую паузу, припоминая прошедшие полгода и все возможные попытки сбежать от самой себя.

— Николай… — заговорила девушка, и её губы расплылись в улыбке. — Думаю, что именно этот персонаж собрал в себе те самые неоценимые качества, которые каждая из девушек хотела бы отыскать в своём мужчине.

По залу прокатилась волна одобрения, и Анастейша продолжила.

— Его мягкий и тревожный голос, в котором главная героиня улавливала любовь и заботу… — девушка снова замолчала, задержала взгляд на книге в твёрдом переплёте, а затем, совсем тихо заговорила в микрофон. — И я думаю, что нет смысла искать схожесть персонажа с реальными людьми. На самом деле роман — это выдумка и фантазия, не более, но я безумно рада, что вы настолько углубляетесь в сюжет и пытаетесь отыскать в нём скрытый смысл.

Анастейша слукавила и не стала открывать правду о том, чей именно голос, на протяжении восьми месяцев, беспрерывно звучал в голове. Никто не должен знать. Никому из них, эта информация не принесёт должного удовлетворения.

— И снова я благодарю за вопросы.

Ана приветливо улыбнулась, освобождая место для предстоящей автограф сессии. Бросая мимолётный взгляд на циферблат, девушка обнаружила, что часы показывают начало третьего. Насколько же быстро время пролетает в хорошей компании. Впрочем, следующие сорок минут прошли ещё быстрее. Анастейша с радостью подписывала книги, дарила улыбки читателям, принимала комплименты и просто наслаждалась вниманием. Несмотря на то, что погода на улице ухудшалась, а снегопад только усиливался, уже ничто не смогло бы омрачить этот чудесный вечер.

Девушка сделала селфи с темнокожим поклонником и обнаружила, что ручка закончилась. В очереди за автографом оставалось ещё примерно двадцать человек, поэтому Ана немного растерялась. Глаза забегали по столу в поисках маркера или карандаша, но все безрезультатно. Отпуская поклонника, девушка заметила, как перед ней на стол упал очередной экземпляр книги, а затем до ушей донёсся такой знакомый, низкий голос, от которого тело покрылось мурашками, а во рту пересохло.

— Могу я предложить свою помощь и одолжить вам ручку?

Ана медленно подняла глаза и столкнулась взглядом с Томасом. Это оказалось самой настоящей неожиданностью не только для неё, но и для всех остальных, кто этим вечером собрался в «Восточном Холле». Народ разволновался, расступился в стороны, но мужчина не обратил на это особого внимания. Глаза его вторили улыбке, излучали невероятное тепло: они искрились радостью от долгожданной встречи, олицетворяли всю глубину и значимость этого момента. Ана беззвучно выдохнула, растерянно скользя взглядом по идеально вычерченным чертам. Она всегда знала, что это день настанет, но понятия не имела, когда именно. Девушка никому не сообщала о презентации, но реклама имела оглушительный успех. Мужчина отыскал возможность увидеться с ней. Надо же, через восемь месяцев они снова встретились.

— Да, благодарю.

Ана выхватила ручку из тонких мужских пальцев, а затем оставила автограф на первой странице своего романа. Рука её заметно задрожала, когда Томас забирал книгу, с улыбкой на лице откланиваясь в сторону. Девушка задержала взгляд на распахнутом пальто с приподнятым воротом, залюбовалась цветастым шарфом, накинутым поверх тёмно-синего джемпера, посмотрела на чёрные брюки и бежевые туфли, начищенные до блеска. На этот раз, мужчина выглядел, как истинный джентльмен. В домашней обстановке он не заботился о своём внешнем виде настолько сильно, как на публике. Девушка привыкла к «другому» Тому, но никак не могла налюбоваться на Тома «настоящего».

Следующие двадцать минут прошли как в тумане. Анастейша отвлекалась на мужчину, а, точнее,на его взгляд. Не удивительно, многие из девушек смотрели в сторону Хиддлстона, перешёптывались, но не решались подойти. Он не ушёл, а оставался в стороне, молча наблюдая только за ней. Видимо, Том решил воспользоваться возможностью и поговорить. Странно, но теперь девушка не возражала. Последние полгода они общались только в интернете. Ана припомнила, сколько раз мужчина просил о личной встрече. Он выпрашивал прощения за свою несдержанность и искренне недоумевал, почему девушка столь поспешно покинула коттедж, а следом заблокировала все его контакты. Ана хотела объясниться, но никак не могла решиться, вплоть до этого момента. Только теперь ей стало по-настоящему стыдно за свой побег. Бедный Томас, на какие страдания и предубеждения она обрекла его, но был ли у неё иной выход из сложившейся ситуации?

— Благодарю вас за присутствие, — громко заговорила Ана, приоткрывая одну из книг на столе. — Сейчас, я зачитаю небольшой отрывок из романа «Синий Клён». Надеюсь, что каждый из вас проникнется историей Марии Гарджи и не останется равнодушным.

Девушка выпрямилась, осторожно обхватила книгу руками и украдкой посмотрела на Томаса. Мужчина стоял у дальнего окна и листал её роман. Лицо его было серьёзным, но Ана разглядела лёгкую улыбку на губах. Сколько волнения и радости от неожиданной встречи, а также страха испытала девушка, при одной лишь мысли о неминуемом разговоре.

Мысли находились где-то далеко от своей обладательницы, а глаза скользили по тексту, воспроизводя вслух отрывок из нового романа:

«— Если бы я только знала, что ты вернёшься.

Шепчет Мари в пустоту. Она в рыданиях обхватывает себя белоснежными руками. Надежда. Именно она и привела её сюда этим дождливым днём. Прошло уже целых пятнадцать лет, но девушка все ещё помнила его лицо. Оно стояло перед глазами. Запах крови щекотал ноздри, вызывал тошноту, которая подкатывала к горлу. Мария приехала и не собиралась возвращаться назад. Не в этот раз.

«Синий Клён» пришёл в упадок. Теперь это место больше напоминало старые развалины, чем некогда огромный и величественный дом, каким Мари запомнила его тем далёким дождливым летом. Странное название больше не выделялось на фоне почерневшего фасада, окрашенного в синий цвет. Стены старинного дома имели синеватый оттенок: мебель, ковры и даже предметы одежды. Все напоминало о море, а прекрасные аллеи из клёна дополняли картину, придавая поместью особой загадочности и мрачности.

«Синий Клён». Столько лет прошло, но ни на минуту, ни на долю секунды, Мария не забывала о глубокой боли и неуловимом счастье, которое посетило её среди этих мрачных стен. Призраки прошлого преследовали по пятам. Каждую ночь они возвращались, уводили за собой глубоко под землю — в могилу, которая возвышалась чуть выше над остальными надгробиями старого семейного кладбища Ивановых. Судьба её оказалась предрешена с самого начала. Она всегда ожидала Мари именно здесь. И теперь девушка знала, как именно подвести свою жизнь к закономерному финалу. Она почувствовала, что момент настал. Здесь и сейчас они встретятся вновь. Насколько же наивной она была, если рассчитывала на то, что покинув «Синий Клён» весь этот ужас забудется. Мы всегда помним. Мы никогда не забываем. Просто заталкиваем воспоминания глубже в себя. Просто заставляем себя жить дальше. Боль всегда рядом. Она губит, съедает изнутри, выворачивает душу, а затем совершенно беспощадно разрывает на части. С этим невозможно жить и мириться. Теперь Мари знает об этом, и она готова вернуться к нему. На этот раз — навсегда».

Громкие аплодисменты разлетелись по залу. Анастейша поднялась с места, склоняя голову в знак благодарности. Она прижала ладошки к сердцу, посылая читателям любовь, которую невозможно было выразить словами. Презентация подошла к концу, люди медленно покидали зал. Некоторые подходили к Томасу с просьбой об автографе, остальные направлялись к Ане за совместной фотографией, выражали своё обожание.

Тем временем как девушка принимала поздравления, а на прощание желала поклонникам счастливого Рождества, Том стоял в стороне и с улыбкой наблюдал за ней. Прошло чуть больше полугода с тех памятных выходных у озера. Целых восемь месяцев мужчина ждал этой встречи. Первое время, после столь стремительного бегства девушки из коттеджа, Том винил во всём себя. Он каялся за несдержанность, но не мог отрицать очевидного — Ана ответила на поцелуй, она хотела этого поцелуя, но её поведение не позволяло даже надеяться на что-то большее. Девушка сбежала не от него, а в первую очередь от себя самой. Скорее всего, она попросту побоялась отпустить Реннера, поэтому и избегала встреч с Томасом.

Мужчина нахмурился, попутно пряча книгу во внутренний карман пальто. Он забеспокоился, а не совершает ли снова ту же самую ошибку, направляясь навстречу к Анастейше. По её испуганному лицу Том сразу понял, насколько неожиданным оказалось его внезапное появление, но разве мог он ждать ещё дольше? Сдерживать в себе нескончаемый поток чувств до бесконечности просто невозможно. Даже теперь, когда девушка была всего в нескольких шагах от него, мужчина не мог подойти к ней и сказать всё, как есть. Он хотел признаться Анастейше в глубоком и осознанном чувстве. В тридцать четыре года ты уже начинаешь разбираться в собственных чувствах, просчитываешь наперёд прежде, чем решиться и открыть свою душу другому человеку.

Ожидание. Это вечное ожидание. Томас посмотрел в окно: снег разошёлся, метель скрывала за собой даже парковку, которая находилась неподалёку. Вот такое необычное Рождество выдалось в этом году. Мужчина снова перевёл взгляд на Анастейшу. Наконец-то она осталась одна. Девушка стояла у длинного стола, спиной к нему, и о чем-то шумно разговаривала по телефону. Немедля, Том направился к ней. По пути он расслышал что-то об аэропорте и рейсе до Лос-Анджелеса. Ну, разумеется, она собиралась в Штаты, но погода только ухудшалась и не позволяла самолётам подниматься в воздух. Мужчина улыбнулся собственным мыслям. Кажется, метель сыграла ему на руку. Внезапно все пошло точно по плану ещё до того, как он решил заговорить об этом. Если ожидания оправдаются, это Рождество станет одним из самых запоминающихся в его жизни. Осталось только убедить в этом Анастейшу.

Ана повесила трубку и в отчаянии прижала пальцы ко лбу. Рейс отменили из-за непогоды. Вот это новости. Девушка опустила телефон в сумку, а затем поспешила собрать вещи прежде, чем Томас заговорит с ней, но оказалось слишком поздно. Он уже остановился рядом. Ана ощутила незримое присутствие и, обернувшись, лишь подтвердила собственные догадки. Мужчина возвышался перед ней и, несмотря на высокий каблук, её голова едва касалась его уха. Настолько статный и уверенный. По его лицу так сразу и не скажешь, что спрятано там — внутри, и только глаза выдавали: излучали тепло и радость от долгожданной встречи.

— Здравствуй, Ана, — поздоровался Том, и девушка залюбовалась его белоснежной улыбкой.

— Здравствуй, Томас.

— И почему я всегда узнаю все в самую последнюю очередь? — поинтересовался он, шутливо пристыжая Анастейшу. — Ты могла бы и поделиться новостью о том, что приезжаешь в Лондон с презентацией. Кстати, мне понравился пролог. Думаю, что очень скоро ты и от меня получишь рецензию на роман.

— Я же писала тебе о том, что у меня слишком мало времени, — девушка пожала плечами. — Спасибо за отзыв. Думаю, ты и сам догадался по афишам, что я буду в Англии, иначе бы не пришёл сюда сегодня. Я очень удивлена этому.

— Я рад нашей встрече, пусть и через полгода. Тебе не кажется, что это уже превращается в традицию?

Томас заметил, как Ана двинулась к выходу, поэтому и сделал шаг в сторону, преграждая путь.

— Верно, — согласилась она, с удовольствием подмечая: — Ну а ты, как я вижу, отрастил себе достойную бороду.

— Да, — мужчина с гордостью вздёрнул подбородок, проводя пальцами по рыжеватым волосам, — так сказать, теперь это моё личное достояние.

Девушка рассмеялась и постаралась дышать как можно глубже. Присутствие Тома пробудила на душе позабытые терзания, возвратило в прошлое — в те самые тёплые майские дни. Ана поцеловала его. О, боже, она могла сделать это ещё ни один раз, если бы вовремя не остановилась!

— Ты куда-то спешишь? — осведомился мужчина. Он внимательно наблюдал за реакцией собеседницы и подметил, насколько растерянной она выглядит.

— Да, я должна была через час вылететь в Штаты, но погода не позволяет мне покинуть Лондон, — девушка вздохнула. — Проведу этот праздник здесь.

— В отеле?

— Конечно, посмотрю телевизор, опустошу местный бар.

Ана хихикнула, поднимая с пола небольшую дорожную сумку.

— Стоит ли тратить и время и средства на отель, когда ты всегда можешь остановиться в моём доме? — удивился мужчина, словно эта новость застала врасплох. — Я буду рад, если ты проведёшь этот вечер вместе с нами.

— Что? — Анастейша приоткрыла рот в изумлении. — Ты предлагаешь мне встретить Рождество у тебя дома, в кругу твоих родственников?

— Тебя это так удивляет?

— Я… — девушка замолчала, собираясь с мыслями, а затем тихо продолжила: — Я незнакома с твоей семьёй. Я никогда не видела их прежде, не считая фотографий. Все это неприлично и неправильно.

— В последнее время ты слишком часто упоминаешь о приличиях, — заметил Том, забирая из рук Аны дорожную сумку. — Пошли, я отвезу тебя и познакомлю со своей семьёй.

— Нет, Том! — воскликнула девушка, ухватившись за его пальто. — Я не могу поехать с тобой в Вестминстер.

— Почему это? — на ходу поинтересовался мужчина, свободно приближаясь к выходу, словно Ана была не более чем пушинка, повисшая на его рукаве.

— Я не праздную Рождество завтра, — выпалила девушка, обгоняя Томаса и заглядывая ему в глаза, — а мы с тобой…

Она осеклась, и прикусила язык зубами.

— Что мы с тобой? — уточнил мужчина, замирая в дверях.

— Мы… О, боже, Том! Не заставляй меня произносить это вслух.

— Я хочу послушать, — настаивал он. — Что мы с тобой, Ана?

— Мы поцеловались, — на одном дыхании выпалила девушка, и её щёки тут же запылали, приводя мужчину в неописуемый восторг. — И всё это время я старалась избегать наших встреч. Именно по этой причине я не могу поехать с тобой в Вестминстер.

— Вот именно поэтому ты и поедешь со мной сегодня, — заключил Томас, проскальзывая на улицу. — Застегни своё пальто.

Анастейша замерла в дверях, растерянно наблюдая за тем, как мужчина попадает под снегопад и скрывается за белоснежной пеленой, словно растворяясь в тумане. Сколько неожиданностей всего за несколько часов. Вот так просто, Том снова врывается в ее жизнь, подкупает своим бесспорным очарованием. Удивительный человек. Он даже не держал на неё обиды за бегство, по крайней мере, ни разу не упомянул об этом.

Ана медленно застёгивала пуговицы на пальто, всматриваясь в белоснежную даль. Неужели она действительно решится на это и отправится вместе с ним в очередное приключение? Вот только чем это закончится — спорный вопрос. Девушка ещё немного постояла на месте, переминаясь с ноги на ногу, и уже хотела направиться следом за Томасом, но он опередил её. Мужчина выскользнул из пустоты. Распахивая стеклянные двери, он раскрыл зонт над Анастейшей, протягивая руку навстречу.

— Идём.

Девушка задумалась, но через несколько секунд согласилась, обхватывая хрупкими пальцами крепкую мужскую ладонь.

— Хорошо, — добавила она, съёжившись под порывом ледяного ветра, — но ты должен знать: я согласилась только потому, что у меня нет другого выхода.

— Разумеется.

Томас закивал, едва сдерживая улыбку, но Ана не обратила на это особого внимания, спокойно продолжая:

— И потому что ты меня попросил.

На последних словах Анастейша поскользнулась и едва удержалась на ногах. Том среагировал мгновенно. Он обхватил её тонкую талию свободной рукой, слегка склонившись над лицом девушки.

— О, боже! — пролепетала она, крепко обвивая руками его плечи. — Я только что чуть не лишилась жизни!

— Ты только посмотри! — восторженным голосом заговорил Томас, осторожно поднимая девушку на ноги. — Мы с тобой посреди снежной бури, под зонтом, настолько близко друг к другу…

— Если ты не прекратишь, я передумаю и поеду в отель, — предупредила девушка, хотя и сама была не против такого представления. — Пойдём к машине, мои ноги окоченели.

Том ничего не ответил. Он лишь пропустил девушку вперёд и осторожно обнял за талию, уберегая от очередного падения.

Часть 2

Просиживая в автомобиле чуть больше получаса, девушка смяла несколько флаеров. Она нервничала и, не в силах справиться с волнением, постоянно прижимала пальцы к губам, но вовремя вспоминала о наращенных ногтях, цвета зимнего заката, а затем опускала руку на сидение, подминая под себя тёплое пальто. Томас замечал это, но не придавал особого значения. Он внимательно следил за дорогой, осторожно сворачивая на главную улицу Лондона. Снегопад все не прекращался, а стремительно усиливался. Машины передвигались слишком медленно, иногда приходилось останавливаться, выжидая, пока снегоуборочная техника не расчистит выезд на Вестминстер. Во время одной из вынужденных остановок, Том посмотрел на Анастейшу. Она сидела рядом, бесшумно постукивая пальцами по колену, а на её лице отразилось настолько серьёзное выражение, что мужчина не смог сдержать улыбку. Девушка волновалась, она понятия не имела, зачем Томас настоял на поездке, и к чему все это приведёт. Ана просто согласилась с ним, а потом уже осознала, насколько опрометчиво поступила. Ей не место среди его родственников, она никого из них не знает.

— Все будет хорошо, — пообещал Том, и девушка почувствовала, как его тёплая ладонь накрывает её пальцы, крепко сжимая. — Не переживай так сильно.

— Мне лучше отправиться в отель, — пробормотала Ана, поворачиваясь лицом к мужчине. — Пожалуйста, отвези меня туда.

— Нет, — он нежно улыбнулся, добавляя, — все уже решено.

— Ты просто не понимаешь, как мне страшно, — выпалила девушка, и на её глазах выступили слезы.

Так всегда бывает, когда волнение овладевает разумом. Она снова захотела сбежать, спрятаться от мужчины. Том распознал это желание по огромным глазам, которые уставились на него в безмолвной мольбе.

— Уверяю, совсем скоро, ты изменишь своё мнение, — ласково возразил Томас, убеждая девушку. — Мы замечательно проведём время. Не терзай себя понапрасну.

Ана ничего не ответила, лишь кивнула в сторону машин, которые сдвинулись с места. Мужчина опомнился и, отнимая ладонь от женских пальцев, переключил все своё внимание на дорогу. Автомобиль тронулся, медленно объезжая эвакуатор. Все это время Том следил за дорогой, а Анастейша наблюдала за ним. Мужчина выглядел спокойным и сосредоточенным, не испытывал тревоги. Видимо, он был готов привести её в свой дом, и представить родственникам. Возможно, таким образом, Том хотел принести свои извинения за поцелуй, или, наоборот, старался сблизиться ещё сильнее. Впрочем, о причинах она задумывалась в самую последнюю очередь. Рядом с мужчиной, Ана ощущала себя все той же беззаботной девчонкой, которая распевала песни у озера и кружилась по комнате с бокалом шампанского. От Томаса исходила невероятная энергия. Он постоянно улыбался, шутил, подбадривал, старался передать собственные эмоции и, через некоторое время, девушка почувствовала, как тревога сменяется волнением.

Чем ближе они подъезжали к самой старой части Лондона, тем быстрее сердце билось в груди, но страх отступил. Анастейша испытала невероятную лёгкость в груди. Рядом с Томасом весь мир изменялся до неузнаваемости, приобретал яркие краски. Девушка больше не замечала серых стен и грязи под ногами, она различала все цвета, наслаждаясь пробудившимися чувствами. Настолько легко Ана ощущала себя рядом с Томом, словно и не было всех этих месяцев в разлуке. Поцелуй уже не являлся причиной, по которой, как думала Ана, их дружба неизбежно потерпит крах, но все ещё оставался важной частью совместного прошлого. Ты можешь ощущать себя спокойно только рядом с родным и близким человеком. Именно об этом и раздумывала Анастейша. Таким она и видела Томаса: слишком близким и родным для собственной души. И, несмотря на обещания, девушка боялась потерять его, боялась остаться в одиночестве, без поддержки. Она рада была находиться рядом с мужчиной, но одновременно, ей хотелось сорваться с места и сбежать. Анастейша опасалась не столько за семейный ужин, сколько за последствия. Близость Томаса обезоруживала. Даже сейчас, в полумраке, она испытывала неописуемое волнение от встречи с ним, от его присутствия. Одному Богу известно, во что все это выльется, когда они останутся наедине. Это неминуемо произойдёт. В этом Ана и не сомневалась.

— Мы почти на месте, — объявил Том, сворачивая на узкую улицу, переливающуюся разноцветными огнями.

— Очень красиво, — прошептала девушка, с восторгом разглядывая дома, украшенные рождественскими гирляндами. — Невероятно.

— Надеюсь, ты оценишь мои старания, — заметил мужчина, обращая внимание Аны на небольшой дом чуть дальше по улице. — Я провёл на крыше несколько суток, развешивая все эти украшения.

Девушка расплылась в улыбке, разглядывая бесчисленное множество гирлянд и огоньков, обрамляющих окна и своды крыши, плавно перетекающие на голые деревья и невысокий забор, примыкающий к ограде. Так вот какой он, дом мистера Хиддлстона. Анастейша отстегнула ремень безопасности и склонилась чуть ближе, к лобовому стеклу автомобиля, с восторгом обращаясь к мужчине.

— Это потрясающе, твои старания не прошли даром.

— Я очень рад, что ты оценила.

Томас вышел из автомобиля, пропуская в салон морозный воздух, породивший на теле девушки неприятные мурашки. Ана повернулась к окошку, но не успела даже к ручке прикоснуться, а Том уже распахнул дверцу, протягивая навстречу свою огромную ладонь.

— Благодарю.

Девушка ухватилась за мужскую руку, осторожно поднимаясь на ноги. На дороге образовалась ледяная корка, и Ана снова покачнулась, поскальзываясь на ровном месте.

— Я не была готова к такой погоде, — пробормотала девушка, прижимаясь к Томасу. — Мне неловко.

— Я бы мог донести тебя на руках, но ты же не согласишься, — заметил мужчина, крепко обнимая спутницу за талию.

— Ты прав, не соглашусь.

— Поэтому позвольте сопровождать вас до порога, миледи.

Том двинулся вперёд по заснеженной тропинке, которая вела к дому. Ана поморщилась, ощущая, как снег проскальзывает в туфли, доставляя безумный дискомфорт. Она передвигалась слишком медленно, но мужчина то и дело приподнимал её за талию, помогая преодолевать заснеженные препятствия. Каждый раз, Ана беспомощно вздыхала, замечая с какой лёгкостью Томас отрывает её от земли, а затем снова опускает на тропинку. Находиться рядом с ним было не только безопасно, но и до безумия приятно. Запах терпкого одеколона, тепло, исходящее от тела — все это производило огромное впечатление не только на поклонниц, но и на девушку.

— Ну вот, мы и пришли.

Томас приоткрыл белоснежную дверь, украшенную лампочками и праздничным венком, а затем предложил девушке пройти внутрь. Ана улыбнулась в ответ, неуверенно переступая через порог. Колени её задрожали, а тело напряглось в ожидании встречи с родственниками мужчины, но в итоге девушка обнаружила просторный холл совершенно пустым. Из дальних комнат доносилась тихая музыка, а по воздуху расползался аромат свежего хлеба, вызывая аппетит и урчание в животе. Анастейша прижала руки к груди, медленно выдыхая. Никто не вышел им навстречу, теперь у неё есть время, чтобы осмотреться по сторонам. Ана расслышала, как дверь захлопнулась, и почувствовала тяжёлую ладонь на своей талии. Том остановился рядом, с нескрываемой радостью, обращаясь к девушке.

— Добро пожаловать в мой отчий дом.

Ана ничего не ответила. Взгляд её скользнул по высокому потолку, остановился на красивой лестнице, оценил разноцветные нити мишуры, протянутые между перилами, а потом замер на широкой арке, под которой была прикреплена тонкая веточка омелы. Сам дом оказался небольшим, но за счёт второго этажа зрительно расширялся. Анастейша с трепетом осматривала сверкающие огоньки, запрокидывала голову, наблюдая за тем, как гирлянды растворяются в теплом мерцании, постепенно затухая. Невероятное зрелище. Девушка вздохнула, медленно поворачивая голову к Томасу, который, все это время, не сводил глаз со своей спутницы, восторженно наблюдая за её реакцией.

— Здесь очень красиво, — призналась Ана, ощущая, как на душе расползается давно позабытое спокойствие. — Я поражена.

— Именно такого ответа я и дожидался.

Том склонил голову набок, заглядывая девушке в глаза, вкладывая во взгляд все свои чувства и эмоции, вызванные чарующим моментом. Ана облизала губы, а через несколько секунд, и вовсе позабыла, как дышать. Сколько нежности и трепета мужчина передавал глазами. Девушка не могла описать словами чувства, проснувшиеся в ней. Она все ещё недоумевала, как Томасу удавалось прикасаться к самым потаённым уголкам её души, затрагивать самые глубины, пробуждать желания, о которых и задумываться опасно. Душа его была как на ладони. Вот он весь, перед ней, и что же им мешает сблизиться теперь, когда все страхи и опасения остались в прошлом?

«О, боже», — пронеслось в голове.

Ана почувствовала, как мужские пальцы сжимаются на талии, медленно привлекают ближе к своему обладателю, как нечто ценное, завоёванное в долгой и упорной борьбе. Девушка могла поклясться, что разглядела в бездонных голубых глазах неподдельное обожание и нескрываемое желание оказаться ещё ближе. Она не сопротивлялась, у неё бы не хватило сил остановить его и воспротивиться мужским объятиям. Сколько времени прошло с того момента, как к ней прикасались с таким трепетом и неподдельной нежностью — год, или даже больше? Девушка истосковалась по крепким объятиям, ласкам и мужской близости. Она бы позволила себе немного больше, чем простые прикосновения, но именно сейчас, в эту самую минуту, послышались приглушённые шаги. Томас повернулся к лестнице, и на его лице заиграла приветливая улыбка. Момент потерян, и он сожалел об этом, но не выглядел расстроенным. Ана перевела взгляд на лестницу, следом за мужчиной и подметила, что его рука все так же крепко прижимается к её талии, а дыхание постепенно выравнивается. Момент потерян, но они оба все так же близки друг другу. Все только начинается, теперь и девушка осознала это.

— Ну, наконец-то, вы добрались, — пролепетала невысокая, пожилая женщина, проскальзывая из столовой в холл, на ходу поправляя седоватые волосы на голове. — Мой дорогой, мы уже отчаялись дождаться вас.

— Мама, — мужчина отстранился от девушки и направился к матери. Он распахнул свои объятия, наклоняясь ниже, обхватывая женщину руками за плечи, с нежностью поглаживая по спине.

Ана с трепетом наблюдала за этой чудесной картиной, подмечая, насколько Томас привязан к семье и с какой любовь относится к матери. На его лице отражалось столько чувств и эмоций. Они пропитывали собой все вокруг, струились по воздуху, и Анастейша не могла не проникнуться столь приятной и доброжелательной атмосферой. Она все ещё стояла у двери, прижимая ладошки к груди, когда седовласая женщина приоткрыла глаза и обратила на неё все своё внимание. Девушка ощутила на себе изучающий взгляд, поэтому поспешила взять себя в руки, с лучезарной улыбкой поднимая глаза на мать и сына.

— Вижу, что все прошло удачно, и вы приехали вдвоём, — заметила женщина, отстраняясь от Томаса. — Я очень рада, мы вас заждались.

— Мама, я бы хотел тебя познакомить с Анастейшей, — заговорил мужчина, подзывая девушку подойти ближе.

— Очень приятно, миссис Хиддлстон.

Ана улыбнулась, вежливо пожимая женщине руку.

— И мне, мисс…

— Ана, — девушка поспешила с ответом. — Просто Ана.

— Что же, хорошо, Ана, — повторила миссис Хиддлстон, громко оповещая всех родственников. — Томас вернулся!

Таким образом, уже через несколько минут, Анастейша была представлена мистеру Хиддлстону, пожилому джентльмену, который вышел из столовой, следом за женщиной, но передвигался слишком медленно, опираясь на длинную трость, поэтому девушка и не заметила его присутствия сразу. Мужчина проявил особое радушие и, вместо рукопожатия, прижался губами к пальцам Аны, вызывая на её лице смущение и искреннее недоумение. Видимо, именно он прививал сыну хорошие манеры, и сам не изменял им даже в столь почтенном возрасте. Анастейша с радостью обменялась с ним парой фраз, поинтересовалась его здоровьем, а через несколько минут была представлена двум миловидным девушкам. Анастейша долгое время не могла оторвать от них глаз, всматриваясь в знакомые черты. У Сары были темно-рыжие волосы, а у Эммы — светлые кудри, близкие к натуральному русому цвету. Ана и раньше замечала явное сходство, между сёстрами и их братом, разглядывая фотографии, но только сейчас отметила, что обе они уступали Томасу в росте. Этим мужчина был обязан своему отцу, высокому джентльмену, проявившему небывалое радушие и гостеприимство.

— Мы очень рады, наконец, познакомиться с вами, Ана, — призналась Сара, пожимая руку собеседницы. — Том рассказывал о вас.

— Неужели? — девушка бросила мимолётный взгляд на мужчину. — Надеюсь, что ничего предосудительного вы не услышали.

— Поверьте, очень сложно вытащить из нашего брата хоть что-то о его личной жизни, — прошептала Эмма, скрещивая руки на груди. — Он не откровенничает с нами.

Ана смутилась, но постаралась не выдавать истинных эмоций. Она снова улыбнулась, втайне недоумевая. Как оказалось, родственники Тома ожидали её появления. Видимо, он предупредил их о гостье, и даже рассказал немного об её персоне. Откуда же мужчина мог знать о том, что она согласится? Неужели, Ана сама не заметила, как оказалась вовлечена в его план, и добровольно погрузилась в водоворот событий, которые развернутся в ближайшем будущем?

— Ох, что-то мы совсем позабыли о том, что вы побывали в эпицентре снежной бури, — спохватилась миссис Хиддлстон, увлекая Ану за собой, в сторону лестницы. — Эмма, милая, проводи нашу гостью в спальню. Ей необходимо отдохнуть и привести себя в порядок перед ужином.

— Хорошо, — блондинка улыбнулась и поманила Анастейшу за собой. — Пойдем со мной.

— Моя сумка! — вспомнила девушка, оборачиваясь к Тому. — Там вещи, которые мне понадобятся.

— Я принесу, — мужчина понимающе кивнул, ухватившись за дверную ручку, а затем добавил: — А ты поднимайся наверх. Я занесу вещи в твою спальню.

— Спасибо.

Ана улыбнулась и, провожая Томаса взглядом, неуверенно двинулась вверх по лестнице следом за Эммой. Поначалу, девушка растерялась. Впервые за долгое время, она осталась наедине с малознакомым человеком. Ана очень волновалась. Она опасалась показаться неуверенной, переживала за своё произношение, боялась, что её не поймут, но эта семья проявила к ней необыкновенное дружелюбие. Как оказалось — не так страшен черт, как его малюют. Том предупредил их о приезде, поэтому её появление не стало ни для кого неожиданностью.

Постепенно, волнение уступило место ожиданию. Эмма проводила Ану в небольшую комнату, с чудесным видом на заснеженный сад и, пожелав приятного отдыха, скрылась за дверью. Девушка осмотрелась, заглянула в ванную комнату, поправила макияж и причёску, затем прошлась вдоль стены и заострила особое внимание на старых фотографиях, развешанных у окна. Подписи у самой рамки разнились от 1890–1925 года. История семейства Хиддлстон уходила своими корнями в далёкое прошлое, и имела благородное происхождение. Анастейша слышала, что предок Томаса был баронетом.

— Как интересно, — прошептала девушка, разглядывая темноволосую женщину и маленького светловолосого мальчика.

Она могла только догадываться, кем именно приходились все эти люди её милому другу, но, без сомнений, улавливала неоспоримое сходство между ними и мужчиной. В каждом из них девушка находила знакомые черты: волевой подбородок, чётко очерченные скулы, крепкое телосложение. Том походил на англичанина намного больше, чем любой из мужчин, с которыми девушка была знакома. Он не только выглядел и вёл себя как англичанин, но ещё и отличался своим духовным воспитанием. Мужчина жил с душой нараспашку, но при этом умудрялся открываться каждый раз с абсолютно новой стороны. Том удивлял и восторгал публику, проявлял заботу о совершенно незнакомых ему людях. Он располагал к себе одной улыбкой, и Ана никогда не встречала человека более радушного и дружелюбного.

— Это мой прадед, — раздалось позади, сразу же после тихого стука в дверь.

— Боже, — девушка вздрогнула, и резко обернулась, — ты напугал меня.

— Извини.

Том наклонился и опустил дорожную сумку рядом с кроватью.

— Я принёс твои вещи.

— Спасибо.

Ана приблизилась к мужчине и облокотилась о деревянную дверь.

— Как ты? — поинтересовался он, все ещё замирая на пороге. — Волнение прошло?

— Да, теперь все в порядке, — Ана закивала головой, опуская глаза на пол. — Твоя семья — это нечто особенное. Все такие радушные и улыбчивые.

— Ты им понравилась, — признался Том, приподнимая голову девушки за подбородок. — Я не сомневался в этом, но все равно очень рад.

— Значит, ты все спланировал? — уточнила она, заглядывая мужчине в глаза. — Твои родители ожидали нас обоих? Ты рассказал им обо мне?

— Не слушай Эмму, — Томас тихо рассмеялся. — Я не говорил о тебе, как о девушке, хотя не скрываю, что именно этого и желаю больше всего на свете.

— Пожалуйста, Том…

— Ничего не говори, — попросил он, прикоснувшись кончиками пальцев к нежной коже на девичьей щеке. — Я не хочу слышать твоего отказа.

— Я и не задумывалась над ответом, — призналась Ана, вздрагивая от его прикосновения. — Честно. Ты удивляешь меня всё больше.

— Моя дорогая, — прошептал мужчина, скользя пальцами вниз по её скулам, а затем по пульсирующей жилке на шее, — ты мой друг. Как я могу претендовать на тебя?

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Ана громко выдохнула, покачивая головой.

— Я уже подумала, что ты серьёзно, — заметила она, прикрывая раскрасневшиеся щёки руками. — Ты напугал меня.

— Может, и серьёзно, — мужчина усмехнулся, пряча руки в карманах чёрных брюк, — но ты, видимо, ещё не совсем готова к этому.

— Что?

Ана заулыбалась, заглядывая Томасу в глаза.

— Мы начнём в шесть, — продолжил он, поглядывая на часы. — Ты сама найдёшь дорогу вниз?

— Думаю, что да.

— Тогда я не стану мешать твоим приготовлениям, — Том подмигнул, выскальзывая за дверь. — Будем ждать тебя.

— Я скоро спущусь.

Мужчина одобрительно кивнул, а затем направился вперёд по узкому коридору. Первое, что сделала Ана, как только дверь за ним закрылась — отправилась в ванную и хорошенько ополоснула лицо прохладной водой. Руки её все ещё дрожали от лёгкого, мужского прикосновения к коже, а слова звучали в ушах снова и снова:

«Ты, видимо, ещё не совсем готова к этому».

Неужели Томас всерьёз намерен идти до конца? Ещё немного, и даже она склонит голову перед его безграничным очарованием. Ана прикрыла лицо руками, припоминая, сколько тепла и нежности искрилось в его глазах. Иногда, девушке казалось, что они таят в себе столько непознанного и прекрасного.

«Томас».

Ана улыбнулась, распаковывая вещи и разглаживая складки на маленьком чёрном платье, которое взяла с собой на непредвиденный случай, и не прогадала. Наряд пришёлся к месту: хорошо облегал стройную фигуру и не выглядел вульгарным. Девушка обернулась вокруг себя, разглядывая отражение в зеркале.

«Неплохо, Ана, — пронеслось в голове, а губы снова расплылись в довольной улыбке, — Совсем неплохо».

Анастейша поправила макияж, смочила губы бальзамом, немного подвила рыжие кудри, распуская по плечам. И вот, образ завершён. Девушка напевала себе под нос тихую песню, внимательно изучая отражение в зеркале. Она несколько раз повернулась, поправила кружевной воротничок у самого горла, скользнула пальцами по бёдрам и оттянула подол немного ниже. Вот теперь все идеально.

— Удачи, дорогая, — прошептала девушка в пустоту, подмигивая зеркалу.

Направляясь к двери, Ана посмеялась над собственными мыслями, закравшимися в голову. На долю секунды ей показалось, что она наряжается так, будто собирается на свидание. В какой-то степени, вымысел был недалёк от истины. За последние тридцать минут, её воображение нарисовало уже несколько будоражащих душу картин. Ана представила себе, как губы Томаса встречаются с её губами, но на этот раз им ничто не мешает познакомиться поближе. Их тела прижимаются друг к другу слишком тесно, дыхание учащается, а сердце вырывается из груди, прорывается наружу. Если она до сих пор боялась этого, тогда почему столь ясно представляла? Ответа на этот вопрос у Аны не было, но она не сомневалась, что этим вечером они смогут положить конец безмолвным взглядам и тайным желаниям. Девушка должна поговорить с Томасом, решить все раз и навсегда, и она сделает это. Неважно, как именно — важен только результат.

***

Анастейша спустилась по лестнице. Она прошла через уютную гостиную, обратила внимание на ель, переливающуюся разноцветными огнями. В полумраке все казалось таким великолепным и волшебным. Девушка остановилась у камина, прислушиваясь к музыке и приглушённым голосам, доносившимся из столовой. Все уже собрались и ожидали её появления. Ана улыбнулась, задерживая взгляд на полке с фотографиями.

Воспоминания — стержень каждой семьи, и незаменимая часть её собственной жизни. Мир меняется, все расстаются, знакомятся, но подпускают к себе только избранных, по-настоящему дорогих людей, которые занимают своё место в сердце и остаются близкими до конца твоей жизни. И, если тебе повезло повстречать такого человека, не позволяй ему уйти, не проходи мимо. Слушай своё сердце. Неважно, о чём подумают другие, важно только то, что почувствуешь ты сам.

Анастейша улыбнулась собственным мыслям, соглашаясь с каждым словом. Она вовремя осознала истину, приняла её, и теперь была готова сделать шаг навстречу собственной судьбе. Девушка прошла сквозь высокую арку, украшенную омелой, и оказалась посреди просторной столовой. Как она и думала, все уже собрались за длинным столом, заставленным разнообразной едой и напитками. По воздуху расплывалась приятная мелодия. Она смешивалась с голосами, переливалась звонким смехом, ласкала слух и согревала сердце.

— Добрый вечер, — поздоровалась Ана, привлекая к себе всеобщее внимание.

Том оторвал взгляд от смеющейся матери и, взглянув на девушку, почувствовал, как его сердце замирает в груди, пропуская несколько ударов. В свете огней Анастейша выглядела не просто изумительно, а до безумия сексуально. Рыжие волосы струились по плечам и спине, строгое чёрное платье облегало фигуру, спускалось по линии бёдер, едва прикрывая колени. Ничего лишнего, но именно на этом и заострил своё внимание Томас. Минимализм — лучшее, что только можно было придумать, и Ана отлично справилась с этим.

— Проходи.

Мужчина поднялся на ноги, приглашая девушку к столу.

— Благодарю.

Ана обратила внимание на то, как Том отодвинул стул прямо перед ней, а затем, когда она опустилась на мягкое сидение, вежливо предложил салфетку. Истинный джентльмен. Девушка подняла глаза на мужчину, с искренней улыбкой кивая, в знак признательности.

— Теперь, когда мы все собрались, настало время праздника, — с чувством объявила миссис Хиддлстон.

Ана расправила салфетку на коленях, с интересом разглядывая всех присутствующих. В первую очередь она заострила своё внимание на Томасе. Он расположился напротив неё, рядом с Сарой, в то время как девушку усадили бок о бок с Эммой. Во главе стола, по левую руку от Анастейши восседала Диана Хиддлстон, а с правой стороны, неподалёку от средней дочери, расположился отец семейства. Каждый из них выглядел счастливым и взволнованным праздником. Девушка не могла сдержать своей радости. Она ещё ни на секунду не пожалела о том, что этим вечером согласилась на уговоры Тома и перешагнула порог этого чудесного дома. Вокруг царила настолько дружественная и приятная атмосфера, что невозможно было не проникнуться всеобщим настроением. Анастейша поверила в чудо, ощутила праздник, хотя никогда прежде и не отмечала его. Тем временем как Томас ухаживал за родными, разливая по бокалам вино и текилу, девушка с интересом наблюдала за ним, подмечая, насколько сильно мужчина привязан к семье, сколько в нём тепла и любви к родителям и сёстрам. Том старался разделить своё внимание, проявить заботу. Не забывал он и о гостье. Девушка ловила на себе его взгляд, от которого сердце то замирало, то снова билось в груди, будоражило душу своим звоном, отдавалось гулким стуком внутри. Как и прежде, им не нужны были слова, чтобы выразить всю глубину своей привязанности друг к другу. Постепенно дружба переросла во взаимный интерес, скрывать который становилось все сложнее.

— Мисс Ана, от сына я слышала, что ваша карьера писательницы складывается весьма успешно, — заговорила Диана, обращаясь к гостье. — Сейчас вы заняты очередным романом?

— Как раз сегодня я прилетела в Лондон с презентацией, — рассказала девушка, пригубив немного белого вина из высокого бокала на тонкой ножке. — Моя история имеет мистический уклон. Я написала нечто близкое к готическому роману.

— Вот как… — протянула женщина. — Значит, вы подвержены глубокому самоанализу?

— Разумеется, я всегда оцениваю свои поступки, раздумываю над ситуацией, прежде чем принять то или иное решение.

— Расскажите нам немного о своей семье, — попросила Сара, сохраняя безупречную осанку. — Я полагаю, что у вас есть определённые мысли о будущем.

— Ах, да, — девушка отложила вилку в сторону, собираясь с мыслями. — Я родилась в России. На данный момент живу в Америке, но очень часто приезжаю на родину к своим родным.

— У Анастейши есть ребёнок, — объяснил Том, замечая замешательство на лицах родственников.

— Интересно, — подметила Эмма, поворачиваясь к гостье, — а вы не замужем?

— Нет, так вышло, что мы расстались много лет назад. С тех пор я предпочитаю не задумываться о браке.

— А как же ваше будущее? — удивилась миссис Хиддлстон, переводя заинтересованный взгляд на сына. — Ана, вы не планируете создать семью, когда карьера принесёт ещё больший успех?

— По правде говоря, я не задумывалась об этом, — призналась Ана, смущённая вопросом. — Не могу ничего сказать.

Судя по всему, её ответ удовлетворил женщину. Она улыбнулась понимающей улыбкой, опуская глаза на тарелку. В свою очередь, Анастейша посмотрела на Томаса. Мужчина едва заметно кивнул головой, беззвучно успокаивая девушку.

«Все в порядке», — прочла девушка в его глазах.

И этого оказалось достаточно, чтобы Ана успокоилась. Поначалу, все эти вопросы сбили с толку и смутили девушку, но теперь она снова расслабилась и, сжимая в руке вилку, опустила в рот кусочек мяса.

— Ана, у вас великолепный английский, — заметила Эмма. — Не каждый англичанин обладает такой дикцией.

— Благодарю, я много лет посвятила изучению вашего языка.

— А мне всегда было интересно, как празднуют Рождество в России, — призналась Сара. — Не поделитесь с нами своей историей?

— У нас не принято праздновать Рождество, — рассказала девушка, попутно разъясняя. — Дело в то, что это не является национальным праздником. Обычно, мы ждём Новый год, а Рождество отмечают только те люди, которые нуждаются в этом.

— Как интересно, — заметила Диана, — значит, вы не привыкли к таким семейным праздникам?

— Если честно, меня всегда привлекали ваши традиции. Рождество в Англии — это нечто прекрасное и волшебное. Вы украшаете свои дома, устраиваете праздничные обеды в кругу семьи. К сожалению, на моей родине нет такого размаха. Только Новый год, но и он наступает слишком быстро.

— Это много значит для нас, приветствовать вас сегодня за нашим столом и иметь возможность познакомить с английскими традициями чуть ближе.

— Вы не представляете, насколько я благодарная вам, за столь радушное гостеприимство, — призналась девушка. — Ваш сын спас меня от непогоды, избавил от одиночества в отеле. Дружба с ним — великий дар. Вы воспитали достойного мужчину.

— И тут я почувствовал, как щёки краснеют, — вступил в разговор Томас, вызывая на лицах весёлые улыбки. — Слышать похвалу из уст настолько прекрасной женщины! Я смущён.

— Он просто скромничает, — мать погладила сына по голове, шутливо оттягивая за ухо. — Томас не просто великолепный актёр, но и настоящий джентльмен. Мы приложили все усилия, для того чтобы воспитать в нём мужчину.

— И кому только такая красота достанется, — рассмеялась Эмма, поднимаясь из-за стола.

— Для начала, вы должны обручить меня с достойной дамой, — напомнил Томас, направляясь следом за сестрой в сторону кухни, — и только после этого мы сядем и обсудим моё будущее.

— Как всегда, отмалчивается.

Диана рассмеялась, прижимая пальцы к губам. Ана улыбнулась, наблюдая за тем, как брат и сестра возвращаются назад. Томас опустил на стол поднос со странным напитком, а Сара расставила блюдца с чизкейком.

— Попробуешь? — спросил мужчина, подвигая к девушке кружку.

— Что это?

— Брю.

— Я никогда не пробовала, — протянула Ана, поднимая глаза на Тома. — Что это?

— Смесь из нескольких напитков, — объяснил мужчина. — На сегодня — это чай и пиво. Попробуй.

— Хорошо.

Ана обхватила кружку обеими руками и поднесла ко рту. Приятный аромат и пенка не вызвали опасений. Она отпила немного и прикрыла глаза в удовольствии.

— Ну, как? — спросил Том, присаживаясь напротив.

— Это очень вкусно! — девушка закивала головой, отпивая снова и снова. — Никогда не пробовала ничего подобного.

— Мы всегда любили этот напиток, — рассказала Диана, приступая к аппетитному десерту. — Особенно Брю приятен, когда приготовишь его самостоятельно.

— С каждым разом я открываю для себя всё больше, — Ана отправила в рот кусочек чизкейка. — Как вкусно. Потрясающе.

— Это наша Сара приготовила, — заговорил Джеймс, все это время сохранявший полное молчание, наблюдая за разговором. — У неё бесспорный талант.

— С этим сложно не согласиться.

Ана запила десерт пенным напитком, и только сейчас почувствовала, как алкоголь медленно расползается по венам и приливает к щекам. Настал момент выдержать недолгую паузу. Девушка выпрямилась и, поправляя салфетку на коленях,беззвучно выпустила воздух из лёгких.

— Томас, дорогой, — обратилась к сыну миссис Хиддлстон, — так значит, совсем скоро, ты снова покидаешь нас?

Мужчина оторвался от собственных мыслей, устремив глаза на пожилую женщину.

— Да, съёмки возобновят через две недели, — рассказал он, попутно ослабляя несколько пуговиц на лиловой рубашке.

— Ты занят в новом проекте? — удивилась Ана, приподнимая брови. — Я и не слышала об этом.

— Я всего несколько дней назад вернулся с острова Оаху на Гавайях. Режиссёр сделал перерыв на время рождественских праздников. Мы снимаем новый фильм о Кинг-Конге.

— Как же это здорово, — подметила девушка, с искренней улыбкой на губах, и заглянула мужчине в глаза. — С каждым годом твоя фильмография расширяется. Ты достиг немыслимых успехов.

— И, все равно, мне есть к чему стремиться.

Томас ответил девушке улыбкой. Их взгляды снова встретились. Эмма и Сара переглянулись между собой, но ничего не сказали. Они молча доедали десерт, запивали чизкейк шампанским, и старались больше не задавать лишних вопросов.

Время пролетело незаметно. Не успела Ана оглянуться, как часы пробили девять. Диана медленно поднялась из-за стола, поблагодарила всех за приятный вечер и пожелала счастливого Рождества, а затем направилась к лестнице. Томас вызвался помочь матери, и проводить её до постели. Женщина с радостью приняла предложение сына. Она обняла его за талию, и они, не спеша, скрылись в холле. Эмма помогла отцу подняться. Мужчина склонил голову перед Аной, а потом медленно прошёл в библиотеку, где собирался провести ещё несколько часов, наблюдая за потрескивающим пламенем и вспоминая свою молодость. Анастейша, в свою очередь, предложила сёстрам помощь и схватила за тарелки, с энтузиазмом собирая посуду со стола и перенося на кухню. Девушки оценили её старания, с интересом наблюдая за гостьей. Она старалась вести себя непринуждённо, проявляла свойственное ей дружелюбие. Её мягкая улыбка подкупала, а хорошие манеры радовали англичан даже больше, чем вечернее чаепитие. У Анастейши получилось заинтересовать эту семью, оставить положительно впечатление и, несмотря на предвзятое отношение к её родной стране, Эмма и Сара прониклись к девушке симпатией.

Примерно через пятнадцать минут Том спустился в гостиную, где его ожидала приятная картина. Ана стояла у окна, любуясь снегопадом в свете разноцветных ламп, а сестры сидели неподалёку и вели шумную беседу, в которой гостья принимала активное участие. Судя по всему, Эмма уговаривала Анастейшу отправиться вместе с ними на одну из местных вечеринок. Девушка отрицательно качала головой, отшучивалась, оправдываясь тем, что не может поехать с ними по причине безумной усталости, но сестры не принимали возражений. Том заулыбался и приблизился к Анастейше. Девушка посмотрела на мужчину в надежде, что он сможет отговорить Эмму от этой затеи, но, как оказалось, Томас не собирался отказываться от такой возможности. Он остановился рядом с Аной и, обводя сестёр взглядом, с улыбкой на губах согласился отправиться на вечеринку. Анастейша приподняла брови и скрестила руки на груди. Она не хотела ехать в чужой дом, общаться с незнакомыми людьми, но все уже решили за неё. Не оставаться же ей одной в канун католического Рождества, да и Томас позволит ей этого. Ана глубоко вздохнула, опуская взгляд на свои чёрные туфли-лодочки.

— Хорошо, — протянула она без особого энтузиазма, — я поеду с вами.

— Отлично. Только одевайтесь теплее. На улице подморозило.

Сара поспешила вверх по лестнице, видимо, за своим пальто. Эмма последовала её примеру. Ана отошла к окну, не скрывая своего недовольства. Томас заметил это, но не стал спешить с объяснениями. Он осознавал, что следующие несколько часов проведёт в незримом напряжении, ровно до тех пор, пока не останется с девушкой наедине и поговорит начистоту. На этот раз без побега и без оправданий.

Часть 3

Советую послушать стихотворение: "Tom Hiddleston — I love her till I die"

Ана прислонилась к стене у окна, скрываясь в полумраке разноцветных гирлянд. За последние пятнадцать минут она сильно заскучала. Алкоголь выветрился, и голову сдавило у висков слабой болью. Девушка прижала прохладные пальцы ко лбу, слегка массируя кожу головы. С самой первой минуты, как они переступили порог этого дома, Ана испытывала жуткий дискомфорт. Это было вызвано шумной толпой в гостиной, холле, на кухне, в столовой. Люди были повсюду, и стремились как можно больше выпить, для того чтобы весело провести время и встретить Рождество. Девушка двигалась вперёд к бару, следом за Томасом. Мужчина держал её за руку, то и дело, оборачиваясь и проверяя все ли в порядке. Судя по всему, он чувствовал себя комфортно: улыбался знакомым, кивал в знак приветствия, махал свободной рукой и расплывался в улыбке. Сара и Эмма уже протиснулись к хозяевам дома — старым друзьям, весело обсуждали шумный праздник, и только Ана испытывала жуткое волнение от всего этого светового представления. Она никогда не приветствовала клубы и вечеринки, старалась избегать и обходить стороной шумные компании. Девушка не возражала против дружеских встреч, но в узком кругу, только с близкими друзьями.

Стоило лишь людям разглядеть Томаса, как начался целый спектакль — девушки подходили к нему за совместными фотографиями, восхваляли его актёрскую игру, просили автограф и просто сходили с ума от восторга. Разумеется, мужчина уже давно привык к этому, но от шума и визга у Аны разболелась голова. Она попыталась выпить один из коктейлей, которые предлагала высокая блондинка — лучшая подруга Сары, но все безуспешно. Голова не проходила, от яркого света заболели глаза, а силы были на исходе. Не стоило ей соглашаться. Лучше бы Ана легла в кровать и проспала до утра, чем проводила время в полном одиночестве. Томас оказался слишком занят поклонницами, а девушка не хотела мешать ему исполнять свой актёрский долг.

Таким образом, девушка и очутилась у того самого окна. Она села на подоконник, закинула ногу на ногу и облокотилась головой о раму. Постепенно, метель за окном стихала, а небо прояснялось. Возможно, девушка сможет улететь в Америку уже завтра утром. Чем скорее, тем лучше. Анастейша снова тяжело вздохнула и обхватила себя руками. Это была плохая идея, но что она могла поделать? Дороги девушка не знала, уйти в никуда тоже не могла, поэтому и осталась у окна, в надежде, что вскоре, кто-то из сестёр отвезёт её домой.

— Томас, улыбнись, пожалуйста, я так мечтала о совместной фотографии с тобой, — раздалось из гостиной.

Ана перевела усталый взгляд на мужчину. Ну, конечно, кто откажется от компании таких красоток. Даже девушка бледнела на фоне пышных форм в откровенных нарядах.

— Пф, — фыркнула Ана, не сдерживая эмоций.

Том привёз её сюда, настоял на том, чтобы она присутствовала, а затем оставил совершенно одну. Интересно, чем мужчина руководствовался при этом? Хотел доказать свою значимость? Ана и так прекрасно знала об этом. Или же, мужчина надеялся произвести впечатление?

Девушка усмехнулась и отвернулась к окну. Вся эта клоунада её жутко раздражала. С каждой минутой, проведённой в одиночестве, Анастейша злилась все сильнее. Впервые, за многие месяцы, она испытала лёгкие уколы ревности. Видимо, Ана привыкла, что все внимание мужчины сосредоточено только на ней, а теперь он растворился в толпе, совершенно позабыв о её существовании. А кто бы не разозлился на её месте?

— И что ты здесь делаешь? — спросил Томас.

Он, как всегда, приблизился бесшумно, нависая над девушкой и заставляя вздрагивать от неожиданности при звуках своего низкого, мягкого голоса.

— Я же просила, не надо подкрадываться ко мне, — раздражённо напомнила Ана, поднимая глаза на мужчину.

— Извини, — он рассеянно пожал плечами, протягивая девушке бокал с шампанским. — Я подумал, ты не станешь возражать и выпьешь вместе со мной. Искал тебя по залу, а ты здесь прячешься.

— Ты не искал меня, — сухо заметила Анастейша, вырывая бокал из его пальцев. — Ты фотографировался с этими… — девушка перевела дух и, отпивая большой глоток, громко продолжила: — С женщинами в зале.

Том приоткрыл рот в изумлении, но затем, соображая, что к чему, тихо рассмеялся, опуская голову чуть ниже.

— Ты ревнуешь? — спросил он, прикусывая губу.

— Нет, Томас, — выпалила Ана, осушив бокал до последней капли и со звоном, опустив его на подоконник, — я злюсь на тебя.

— В чём же я провинился перед тобой, прекраснейшая из юных дев на этом празднике разврата?

— Прекрати разговаривать со мной так, словно читаешь сонеты Шекспира, — попросила девушка, откидывая волосы за спину. — Сначала ты приводишь меня сюда, а потом бросаешь одну. Я никого здесь не знаю!

— Эй, тише, — прошептал Том, удовлетворённый её реакцией. — Я не бросал тебя.

— Да неужели?

Ана скрестила руки на груди, вскидывая подбородок.

— Правда, — мужчина улыбнулся, опираясь рукой о раму таким образом, что они оказались полностью скрыты от чужих глаз за разноцветными гирляндами. — Все эти люди — моя аудитория. Я сфотографировался с ними, а ты исчезла из виду. Я походил по залу в поисках. На пути сделал ещё пару селфи, и только через несколько минут обнаружил тебя здесь.

— У меня разболелась голова, — призналась Ана, сменяя гнев на милость. — Я бы хотела вернуться к тебе домой и лечь спать.

— Выпей ещё немного и все пройдёт, — предложил Том, протягивая девушке свой бокал.

— Ты хочешь споить меня?

Ана с подозрением посмотрела на мужчину, но бокал приняла.

— Нет, я хочу поговорить с тобой.

— Хорошо, — согласилась Ана, прекрасно понимая, о чём именно пойдёт речь. — Дай мне минуту.

Девушка выпрямилась и залпом осушила бокал, оставляя его на подоконнике. Том не возражал. Он с улыбкой наблюдал за её приготовлениями. Ана немного поморщилась, оттянула платье немного ниже, а затем посмотрела на мужчину.

— Я тебя слушаю.

— Это все? — уточнил он, всматриваясь в её лицо.

— Да.

Томас тихо посмеялся и, осмотрев холл, снова повернулся к девушке. Он приблизился к ней, склонил голову к самому уху, будто собирался поделиться самым сокровенным секретом. Ана замерла в одной позе, прислушиваясь к прерывистому дыханию. Она уловила цитрусовый аромат его кожи: кисловатый, терпкий запах, будоражащий сознание. Это шампанское ударило в голову, или она действительно почувствовала тяжесть внизу живота.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил Том, прикасаясь пальцами к тонкой ткани её платья.

— Голова проходит, но теперь все кружится перед глазами, — призналась Ана, покусывая губы.

— Это пройдёт, — прошептал мужчина, скользя рукой по её спине, поднимаясь выше к горлу и теряясь в волосах, пропуская рыжие пряди сквозь пальцы.

— Том…

— Мм?

— Ты вкусно пахнешь, — заметила девушка, прижимаясь ладошками к бежевому джемперу.

— Серьёзно?

Томас в голос расхохотался, привлекая Ану к себе за талию.

— Да.

Девушка тоже улыбнулась, поднимая лицо к мужчине. Глаза её были затуманены, но не только алкоголем. Они искрились и приводили спутника в восторг. Том тонул в их синеве, наслаждался каждым моментом, в тайной надежде продлить это маленькое чудо, вспыхнувшее между ними.

— Я бы хотела кое-что спросить, — заговорила Анастейша, скользя пальцами под пиджаком, поглаживая мужские плечи, вызывая на коже волны мурашек, невидимых под одеждой.

— Спрашивай, — согласился Том, хриплым голосом добавляя: — Спрашивай о чём угодно.

— Зачем ты привёз меня сюда? Если хотел поговорить, мы бы могли найти более приятное место, где никто не станет мешать.

— Я… — мужчина запнулся, подбирая правильные слова. — Я хотел побыть с тобой подольше. Опасался, что ты пойдёшь к себе, а мы так и не решим все наши… эм… проблемы.

— А у нас так много проблем? — Ана заглянула ему в глаза, и Том вобрал в лёгкие ещё больше воздуха.

— Думаю, да.

— Ты расскажешь мне о них?

Девушка склонила голову набок, с озорством наблюдая за мужчиной. Она играла с ним, или пыталась выяснить правду. Он не знал, но чувствовал — настало то самое время, когда стоит говорить начистоту.

— Мы должны сблизиться, — тихо заговорил Томас, прижимаясь лбом к её лбу. — Я так больше не могу, Ана.

— А мы не близки?

Девушка прикрыла глаза, обвивая его шею руками.

— Я имею в виду, мы должны разобраться в том, что испытываем друг к другу, — объяснил мужчина, привлекая Ану к себе ещё ближе.

— Мне кажется, что все это лишнее.

— Но…

— Тшш.

Ана прикоснулась кончиками пальцев к волоскам на подбородке, обхватила ладошкой щетинистое лицо и прижалась к мужским губам в успокаивающем поцелуе. Том не растерялся. Его руки тотчас же стиснули девушку в объятиях, а губы приоткрылись. Язык его скользнул по влажным губам, проник в глубины её рта, с громким придыханием выскальзывая обратно, а затем, снова устремляясь глубже, лаская и возбуждая девушку, трепещущую в желании оказаться ещё ближе. Тело её задрожало от незримого напряжения, пальцы стиснули пиджак, а с губ сорвался тихий стон, лишивший Томаса рассудка. Он скользнул пальцами по женскому бедру, приподнимая подол платья, сжимая кожу через тонкие колготки. Девушка обвила ножкой его колено, жадно целуя горячие губы, свободной рукой запуская пальцы под ворот рубашки, касаясь волос у затылка. Том отвечал на поцелуи со всем желанием, которое оказалось так сложно сдержать. Ана улыбнулась сквозь поцелуй, ласково закусывая его нижнюю губу и оттягивая вниз. Губы её прижались к мужскому подбородку, обожгли кадык, а затем снова припали к его губам. Минута, две, три… Поцелуи становились все жарче, объятия крепче, а дыхание тяжелее. На какое-то мгновение, они оба потерялись во времени, позабыли, где находятся, но внезапный восторженный крик вернул их к реальности, заставил притормозить и успокоиться. Ана прижалась лицом к мужской груди, опуская платье на место. Тело девушки все ещё дрожало, голова кружилась, а сердце неистово колотилось в груди. Томас приоткрыл глаза, крепко обнимая девушку за плечи, борясь с собственными эмоциями и желаниями. За спиной послышались шаги, но никто не узнал его, не обратил на них внимания. Это и к лучшему. Мужчина снова расслышал восторженные крики. Кто-то сообщил о том, что уже полночь.

— С Рождеством, — прошептала Ана, вдыхая тонкий аромат его парфюма.

— С Рождеством.

Они простояли неподвижно несколько минут. Девушка не хотела открывать глаза и отрываться от мужчины, который, в свою очередь, мечтал покинуть это место и отправиться на ночную прогулку по Вестминстеру. Он представил себе, как это здорово — обнимать Ану, сжимать её ладонь в своей руке и наслаждаться светлым праздником. Только что его душа обрела покой и лёгкость. Они все ещё были вместе. Это хороший знак.

— Пойдём, — тихо позвал Том, отдаляясь от девушки.

— Куда?

Ана спрыгнула с подоконника, снова приближаясь к мужчине. Глаза её блестели в ожидании ответа, а губы припухли от поцелуев.

— На улицу, — объявил Томас, сжимая хрупкую ладонь в руке. — Идём.

— Но, там мороз, — девушка улыбнулась, двинувшись следом за мужчиной, — а я на каблуках. Ты же понимаешь, что я не пройду и нескольких шагов.

— Мы не пойдём далеко, — пояснил Томас, хватая пальто с вешалки и заботливо накидывая на плечи Анастейши. — Одевайся, я хочу тебе кое-что показать.

— Хорошо.

Девушка просунула руки в тёплое пальто, застегнула все пуговицы и накинула капюшон. Том последовал её примеру. Через несколько минут, они, рука об руку, вышли за дверь. Морозный ветерок прошёлся по коже, обдувая лицо, принося долгожданную прохладу. Ана вздохнула полной грудью, поднимая глаза на Томаса. Мужчина кивнул в сторону дороги и помог ей спуститься по обледеневшему тротуару. Девушка хлюпнула носом, прижимаясь плечом к его груди. Всего несколько шагов, и они остановились. Том обхватил Анастейшу руками за талию, опуская подбородок на её плечо.

— Чего мы ждём? — спросила девушка.

— Смотри.

Мужчина потёрся носом об её ушко, указывая рукой на небо. Ана заулыбалась, наблюдая за тем, как его горячее дыхание обращается в пар и растворяется в воздухе. Счастье оказалось так близко. Стоило лишь приоткрыть дверь — и вот, оно уже здесь, крепко обнимает её за талию, отдаёт своё тепло и близость. Зачем сопротивляться, когда на душе распускаются цветы?

— Раз, два, три…

Томас замолчал, и небо заискрилось множеством разноцветных огней. Ана ахнула и звонко рассмеялась. Ну, конечно же, Рождество. Двадцать пятое декабря уже наступило, и небо над Лондоном озарили фейерверки. С громкими хлопками, ярко-алые искры разлетались по воздуху, сливались с бесконечным светом, со свистом рассекали воздух, приводя Анастейшу в неописуемый восторг. Девушка прижала ладони к лицу, а её губы расплылись в счастливой улыбке.

— Как прекрасно, — воскликнула она, стуча каблуками о промёрзшую землю.

Томас засмеялся, запрокидывая голову к небу. Хлопки становились все громче, краски играли, искрились, падали на землю, словно множество светлячков, посреди тёплой летней ночи, постепенно смешиваясь со снегом. Ана вздрогнула, ощущая мокрые капли на лице.

— Снег! — засмеялась девушка, поворачиваясь к Тому. — Снова пошёл снег!

— По-моему, так ещё прекраснее, ты не думаешь?

— Думаю.

Ана скользнула глазами по его лицу и задержала взгляд на выразительных губах. В голове промелькнула одна мысль, и девушка медленно прижалась к мужской груди.

— Поцелуй меня, — попросила она, притягивая его голову ближе к себе.

Внезапно, Том стал серьёзным, а в его глазах промелькнул едва различимый огонёк. Он наклонился к девушке и накрыл её рот своими губами. Морозный воздух обдувал их лица, проскальзывал сквозь волосы и развевал одежду. Постепенно, залпы стихли, а снег разошёлся сильнее, превращаясь в лёгкую метель. Ана теснее прижималась к Томасу, гладила языком его язык, слизывала с губ снежную влагу. Попробовав однажды, теперь она не могла остановиться. Мужская близость опьяняла, лишала силы воли, подталкивала к действиям. Впервые, за долгие месяцы, Анастейша не побоялась отдаться чувствам и желаниям. Девушка хотела целовать Тома — и целовала его, хотела прижиматься к нему — и прижималась. Той волшебной ночью все казалось сказочным и прекрасным. Ана и Томас наслаждались друг другом, соприкасались не только телами, но и душами. Счастье захватило обоих, унося прочь от земли, и никто из них не хотел возвращаться обратно.

***

Анастейша прошла в пустынный холл, прижимая холодные ладони к губам и согревая пальцы дыханием. В доме было тихо, вокруг царил полумрак. Девушка стащила туфли и на носочках прошла чуть дальше по коридору, заглянула в столовую — никого. Как хорошо. Ана обхватила арку рукой и обернулась к Томасу. Губы её растянулись в улыбке.

— Я думаю, твои родители уже спят, — прошептала она, возвращаясь к мужчине, — но вот сестры…

— Они ещё на вечеринке, — заверил он, расстёгивая пальто, — и вернутся под утро.

— Уже почти три часа, — напомнила Ана, стряхивая снег с волос. — Ох, эта погода.

— Замёрзла?

Мужчина приблизился к девушке и обвил её талию руками. Глаза его излучали неведомый свет и мерцали среди гирлянд, переливающихся в полумраке. Том до сих пор не мог поверить в то, что Ана позволила им сблизиться и прикасаться друг к другу. Это была лучшая ночь за последние несколько лет, и он опасался, что с рассветом все это исчезнет, растворится во мраке. Именно по этой причине его пальцы крепко прижимали девушку к себе, а губы вновь сплелись с её губами в нежном поцелуе.

— Немного, — призналась Анастейша.

Она ответила на поцелуй и, привставая на носочки, стёрла влагу с мужского лица

— Я бы не отказалась от горячего чая.

— Ну, что же. Да будет чай!

Томас улыбнулся. Его объятия ослабли, а рука сжалась на женских пальцах, уводя девушку за собой, в сторону библиотеки. Ана послушно последовала за ним. По пути она заметила, насколько уютно в этом доме под покровом ночи. Тишина ласкала слух и расслабляла тело. Покой и лёгкость овладевали душой и разумом, а о чём ещё девушка могла мечтать? Она бесшумно следовала за мужчиной, наслаждаясь его присутствием, вспоминая их объятия и предвкушая будущую ночь, как нечто бесценное и волшебное.

Проскользнув за дверь, Ана остановилась у дивана, разглядывая небольшое помещение. У огромного окна ютились полки, забитые книгами, а чуть дальше, прямо под широким зеркалом, располагался камин. Томас присел на корточки и, схватившись за кочергу, помешал покрасневшие угли. Девушка обхватила себя руками, потирая плечи. По телу прошёл тихий озноб. Она замёрзла и мечтала согреться, устроившись поближе к огню.

— Сейчас здесь будет теплее, — пообещал мужчина, укладывая поленья на угли и разжигая пламя.

— Хотелось бы, — прошептала Ана, наблюдая за тем, как Том поднимается на ноги и приближается к ней.

— Садись здесь, — он указал на диван, — и закутайся пледом.

— Мне будет теплее, если ты обнимешь меня, — призналась Анастейша, ухватившись руками за пиджак и медленно стаскивая с плеч.

— Я обниму, — мужчина улыбнулся и наклонил голову к её лицу. — Об этом не нужно просить.

Их взгляды снова встретились, столкнулись в молчаливой борьбе. Девушка уже давно не испытывала столь явного влечения, которое проснулось внутри, завладело разумом и сердцем. Как неожиданно все произошло. Томас оказался прав — настал тот час, когда пора признаваться в чувствах. Ана открыла свою душу, позволила мужчине заглянуть в себя. Это значило куда больше, чем простое плотское желание. Она воспарила духом и сделала первый шаг навстречу будущему счастью. У них получится создать нечто новое и особенное — собственный мир, который будет принадлежать только им.

— Я принесу чай, а потом мы можем почитать, как раньше, — предложил Том, прижимаясь губами к виску девушки.

— Я буду рада.

Ана улыбнулась в ответ, опускаясь на мягкий диван. Она подогнула ноги под себя и, схватившись за плед, накрылась им. В то время как мужчина аккуратно разливал кипяток по чашкам и заваривал чай, девушка всматривалась в алое пламя и прислушивалась к потрескивающим поленьям. Веки её тяжелели, сон овладевал ею медленно, обнимал за плечи и убаюкивал. Странные видения заскользили перед глазами, чьи-то голоса послышались вдалеке. Девушка заволновалась. Она не могла разглядеть людей, но отчётливо слышала их тихий шёпот. Дурной сон овладел ею слишком быстро, и она не могла отличить реальность от вымысла. Когда Томас прошёл в библиотеку, Ана уже задремала, и голова её упала на мягкую спинку дивана, а волосы разметались по лицу и груди. Мужчина аккуратно опустил поднос на столик у камина и осторожно присел рядом с девушкой. Пальцы его подхватили несколько рыжих прядей, отбросили за спину, открывая взгляду прекрасное лицо.

— Ана? — прошептал Том, склоняясь над ней. — Ты спишь?

Девушка выставила руку вперёд, веки её задрожали. Она пробормотала что-то невнятное и резко распахнула глаза.

— Что такое, — протянула Анастейша приподнимаясь.

— Я принёс чай, но ты заснула, — мужчина прислонился к дивану, с улыбкой наблюдая за девушкой. — Согрелась?

— Нет, не совсем.

Ана покачала головой, подвигаясь к Тому и прижимаясь лицом к его плечу.

— Почитай мне, — прошептала она, обвивая его шею руками, — пожалуйста.

— Что бы ты хотела услышать? — спросил мужчина, заботливо поглаживая девушку по волосам.

— Это не имеет значения, — почти беззвучно ответила Анастейша. — Я хочу послушать, как ты читаешь.

Томас не возражал. Он крепко обхватил девушку рукой за талию и, прислушиваясь к её ровному дыханию, запрокинул голову назад. Всматриваясь в белоснежный потолок, мужчина почувствовал лёгкое прикосновение женских губ к своей шее. Удовольствие овладело им, переполнило сердце радостью. Он добился своего — Ана рядом, совсем близко. Она прижимается к нему в поисках успокоения. Непередаваемое чувство. Счастье рядом. Теперь она может обнимать его руками.

— Засыпай, — прошептал Том, опуская голову вниз и вдыхая аромат рыжих волос.

Девушка прикрыла веки. Тело её согрелось, а мышцы расслабились. Губы расплылись в безмятежной улыбке, когда она расслышала первые четыре строчки любимого стихотворения. Мужчина произнёс их почти шёпотом, на выдохе, с выражением выделяя каждое слово:

«О леди, ангел красоты,

Мне сладостны её черты;

Случайно повстречавшись с ней,

Влюбился до скончания дней»

Томас взял недолгую паузу. Он накрыл девушку пледом и, обнимая за талию, вобрал в лёгкие больше воздуха, тихо продолжая:

«Улыбка, взгляда волшебство, —

Всё плен для сердца моего,

И понимаю всё ясней:

Влюблён я до скончания дней.

Её свободе не перечь -

Законник бросил кодекс в печь;

А я, увы! не став смелей,

Влюбляюсь до скончания дней.

Когда я обнял её страстно,

Судили вы: сие опасно,

Опасно? Только для ханжей,

А я с ней — до скончания дней.

Остаться в сих пределах мне бы,

Доколе Феб царит на небе,

Призыв страстней — отказ сильней,

Так будет до скончания дней».

Амур крылатый вдруг настиг,

И жизнь переменилась вмиг:

Пусть рай, пусть ад, но только с ней,

И вместе — до скончания дней».

Часть 4

Ана проснулась от яркого солнечного луча, бившего ей в лицо. Поначалу, она не поняла, что происходит. Её веки медленно приоткрылись, и девушка почувствовала колкую боль в руке. Видимо, она пролежала в одном положении практически всю ночь. Крепкие объятия Томаса ослабли, а его тепло расплывалось по телу. Несмотря на дискомфорт, Анастейше не хотелось просыпаться. Она потёрлась щекой о мужскую рубашку, вдохнула аромат его парфюма и, приподнимаясь чуть выше, расслышала подозрительные шорохи неподалёку. Девушка насторожилась. До неё донеслись приглушённые голоса, стук каблуков и весёлый смех. Утро наступило слишком быстро, и родственники Томаса перемещались по дому. Анастейша оперлась рукой о спинку дивана в желании подняться, но не прошло и секунды, как дверь приоткрылась и на пороге появилась Эмма. Ни о чём не подозревая, девушка прошла мимо дивана и, ухватившись руками за плотные шторы, распахнула в стороны. Яркий солнечный свет заполнил комнату, пробуждая ото сна самого Томаса. В смятении, Ана присела на мягкой обивке, позволяя мужчине приподняться. Он протёр лицо руками и, мягко улыбнувшись, радостно произнёс:

— С Рождеством.

Эмма вздрогнула от неожиданности. Залюбовавшись снежным пейзажем за окном, девушка не заметила присутствия Тома и Анастейши.

— Что вы здесь делаете? — выпалила она, резко оборачиваясь и изучая взглядом заспанные лица.

— Мы спали, — спокойно объяснил Томас, откидываясь на спинку дивана. — Вернулись поздно и остались здесь.

— Мне жаль, что я помешала вам, — извинилась девушка, бросая недовольный взгляд на пылающие щёки Анастейши, — но часы уже пробили десять, и все собрались к завтраку. Я послала Сару разбудить вас.

— Мы готовы присоединиться, правда, Ана?

Том перевёл взгляд на девушку, восседавшую совсем рядом. Она испуганно посмотрела на него, и мужское сердце охватили тепло и забота. Ана напоминала маленького ребёнка, застигнутого врасплох с конфетами в руках. По её щекам расползался алый румянец, губы приоткрылись, а глаза забегали по комнате.

— Я бы хотела привести себя в порядок, — уклончиво ответила девушка, приглаживая волосы на голове. — Дайте мне десять минут.

— Не торопись, — мягко попросил Том, наблюдая за тем, как Ана поднимается с дивана и поправляет платье.

Девушка одарила его напряжённой улыбкой и поспешила скрыться за дверью. Ноги её дрожали, голова раскалывалась на части. Она не выспалась, была застигнута врасплох при пробуждении, а сухость во рту сводила с ума, напоминая о ночном веселье. Близость и тепло Томаса преследовали её. Ана ощущала мужские руки на талии и успокаивалась, припоминая об их уединении. Нет, она не была пьяна, когда просила о поцелуях снова и снова. Она хотела сблизиться с ним и знала на что идёт, поэтому и не жалела об этом.

В то время как Ана пыталась справиться с собой и привести мысли в порядок, Томас лениво развалился на диване. Эмма заметила его блуждающий взгляд и странную улыбку на губах. Разумеется, она догадалась, что стало причиной перемен, которые произошли с братом за последние время, но не разделяла его радости по этому поводу.

— Я вижу, что для дружеских отношений, вы с Аной слишком много времени проводите вместе, — заметила Эмма, останавливаясь рядом с диваном.

— Тебя это беспокоит? — спросил Том, поднимая глаза на сестру. — Мы близкие друзья.

— И ты влюблён в неё.

— Не начинай это, пожалуйста, — попросил Томас, закатывая рукава на рубашке. — Давай оставим все как есть.

— У неё ребёнок, она родилась в другой стране, — напомнила Эмма, призывая брата задуматься. — Ты уверен, что оно того стоит?

— Не думаю, что все это является помехой.

— Ты думаешь, она испытывает к тебе те же чувства?

— Эмма.

Том сложил плед и, оставляя на краю дивана, поспешил подняться на ноги.

— Я сам разберусь со своей жизнью, — спокойно сообщил он, приветливо улыбаясь сестре. — Тебе не стоит переживать за это.

— Ты всегда слишком тяжело переносишь расставания, — напомнила девушка. — Я волнуюсь.

— Все в порядке, — пообещал Том, крепко обнимая сестру за плечи. — На этот раз, все будет по-другому.

— Я надеюсь, что ты прав.

— Не сомневайся.

Девушка провела рукой по спине брата и, медленно отстраняясь, заглянула ему в глаза. Они сияли, излучали неведомый свет. Эмма была рада видеть Томаса счастливым, но по-прежнему не доверяла Анастейше. Безусловно, девушка произвела на неё хорошее впечатление, оставила на душе приятные воспоминания, но было в ней и что-то странное. Всю свою жизнь, Том выбирал девушек сильных, обладающих харизмой и чувством юмора. Они отличались друг от друга внешне, но были схожи внутренне. Каждая из них оставила на сердце брата глубокие шрамы, принесла много боли. Эмма всерьёз была обеспокоена этим, поэтому и не доверяла Анастейше. Возможно, она судила слишком строго и, через некоторое время, все образуется в лучшую сторону. Эмма будет только рада, если чувства Томаса окажутся взаимными и Ана сделает его счастливым. Всегда стоит надеяться на лучшее.

***

Звонок от Джереми застал Анастейшу врасплох. Она стояла у зеркала и приводила волосы в порядок, когда телефон завибрировал на кровати. Девушка опустила расчёску на раковину и вернулась в комнату. Сжимая гаджет в руке, она не узнала номер и подумала, что звонят по работе. Только по этой причине, Ана и не сбросила вызов. Она прижала телефон к уху, а затем вернулась в ванную, спокойно отвечая на звонок:

— Я слушаю.

— Привет, узнала? — раздалось в трубке.

Ана похолодела. Разумеется, девушка узнала, но от неожиданности растерялась. Она оперлась рукой о раковину и, сохраняя молчание, уставилась на своё отражения в зеркале. Восемь месяцев девушка не слышала этого голоса, но тело, как и раньше, покрывалось мурашками. Двадцать четыре недели она пыталась забыть мужчину, а накануне даже решилась на новые отношения, но теперь весь мир снова рушился. Зачем он позвонил, почему именно сегодня?

— Алло? — протянул Джереми, выдыхая в трубку. — Ана, ты здесь?

— Да, я слушаю, — повторила девушка, прикрывая глаза. — Здравствуй.

— Это Джер, — напомнил мужчина.

— Я поняла.

Анастейша снова замолчала. Несколько секунд она просто стояла, разглядывая себя в зеркале, а затем равнодушно поинтересовалась:

— Ты что-то хотел?

— Не рассчитывал дозвониться, ты же заблокировала меня, — протянул мужчина, коверкая слова.

— Я плохо понимаю, что ты говоришь, — заметила девушка, прижимаясь спиной к стене.

— Я скучаю по тебе. Ты знаешь об этом.

Признание пробудило на душе, казалось бы, уже давно позабытые чувства. Ана уставилась на душевую кабину, унимая дрожь в коленях. В жизни все складывалось подобным образом: как только она забывала о Реннере, он напоминал о себе.

— Это все, что ты хотел сказать?

Девушка попыталась передать через голос как можно больше равнодушия и скуки. Джереми не должен догадываться о том, какие чувства пробуждает в ней. Никто не должен знать об этом.

— Я хочу увидеться с тобой, — бессвязно протянул мужчина. — Где ты? Я приеду.

— Нет, не получится, — возразила Анастейша, постепенно догадываясь о причинах звонка, — я не в Штатах.

— Дома?

— Нет, в Англии.

— В Лондоне? — уточнил Джереми, громко выдыхая в трубку. — С кем ты?

— Одна, — солгала девушка, не имея ни малейшего желания посвящать его в свою личную жизнь.

— Я… я тут встретил Рождество, — промямлил Реннер, в очередной раз, запинаясь на полуслове, — и вспомнил, как прошлый год мы провели вместе.

Ана прикрыла глаза, различая в мужском голосе знакомые нотки. Ну, конечно, он встретил Рождество и, разумеется, не устоял и выпил. Именно это и послужило причиной столь внезапного звонка — ни чувства, ни воспоминания, а банальный алкоголь. Слезы защипали глаза. Девушка смахнула влагу со щеки, стараясь не разрыдаться. У неё все хорошо, она нашла хорошего мужчину. Томас поможет позабыть весь этот кошмар. Он будет рядом.

— Ты пьян, — прошептала Анастейша, сглатывая ком, подступивший к горлу. — Я не хочу с тобой разговаривать. Прощай.

— Ана…

Девушка недослушала. Она сбросила вызов, пролистала настройки, а затем выключила телефон. Достаточно новостей за утро. Ещё один разговор она точно не выдержит.

— Все хорошо, глупая, — прошептала Ана, громко выпуская воздух из лёгких. — Дыши глубже.

Девушка оперлась обеими руками о раковину, изучая глазами собственное отражение. Вдох-выдох, и ещё раз вдох-выдох. Анастейша собралась с мыслями и улыбнулась. Девушка вспомнила, как провела прошлую ночь и почувствовала себя счастливой. Да, Ана понятия не имела о том, что именно испытывает к Томасу, но это и неважно. Мужчина позаботится о ней. Теперь она не одна, и больше не будет коротать вечера в одиночестве. Джереми остался в прошлом, и мир без него не рухнет. Все наладится. Главное — это проявить немного терпения. Девушка кивнула, соглашаясь с собственными мыслями, а затем вернулась к волосам, укладывая рыжие кудри в красивую причёску.

***

Оставить телефон в спальне и спуститься в гостиную, оказалось не так уж и сложно. Анастейша с удовольствием проводила время в обществе семьи Хиддлстон, втайне раздумывая над отлётом в Штаты. С самого утра погода только радовала. Солнце не покидало небосвод до самого вечера, и только с сумерками скрылось за домами, напоминая о себе алым закатом на горизонте. Больше всего на свете Ана любила наблюдать за приближением ночи. Это время суток будоражило сознание и приносило спокойствие. Девушка с трепетом всматривалась в разноцветные огни, мерцающие на соседних домах, бросала взгляд на искусно украшенную гостиную и с наслаждением вдыхала аромат крепкого чая. В присутствии Томаса, на душе снова стало спокойно. Восседая на мягком кресле, Ана больше не вспоминала о Джереми, или не хотела вспоминать. Да, и важно ли это, когда каждая клеточка твоего тела отзывается на лёгкие мужские прикосновения? Том облокотился о спинку того самого кресла, накрывая ладонь девушки своей рукой. Таким образом, он напоминал Анастейше о своём присутствии, но девушка и не забывала об этом. И правда, забавно — это чувство внутри. Не могла же она любить двоих мужчин одновременно? Исключено. Скорее всего, к Томасу Ана испытывала симпатию и плотское влечение, не более. По-настоящему она любила только одного человека, но теперь, между ними зияла непроходимая пропасть. Несмотря на сильные чувства, девушка не могла простить предательство. Она не забывала о себе и о чувстве собственного достоинства. Как бы там ни было, ничто больше не мешало Анастейше попробовать совершенно новые отношения, даже звонки и сообщения от Джереми.

— В этом году, мы решили немного изменить традицию и распаковать подарки после обеда, — рассказала Сара, присаживаясь на диван, поодаль матери.

— Санта немного опоздал, — пошутил Томас, потирая пальцами редкую бороду.

— Просто наши планы изменились в самую последнюю очередь, — напомнила Диана, с добротой обращаясь к Анастейше. — Надеюсь, что вы не сочтёте нас забывчивыми.

— Конечно же, нет! — воскликнула девушка, в очередной раз, ощущая себя лишней на семейном празднике. — Мне жаль, что я не успела приготовить подарки для вас. Томас пригласил меня слишком поздно.

— Не стоит расстраиваться по этому поводу, — заверила миссис Хиддлстон, наблюдая за тем, как Эмма раздаёт подарки, — вы понятия не имели, что приедете сюда, а вот мы знали, поэтому и подготовились.

Женщина кивнула Томасу. Мужчина улыбнулся и протянул Анастейше небольшой свёрток, который все это время прятал за спиной.

— Что это? — удивилась девушка, поворачиваясь к нему.

— Подарок.

— Ох, не стоило, — пробормотала Ана, удивляясь доброте людей, с которыми познакомилась только накануне. — Это лишнее.

— Открой, — попросил Том, подвигаясь чуть ближе, чтобы вдоволь насладиться реакцией девушки. — Мы все просим об этом.

— Что же, — смущённо протянула она, сжимая в руках плотный свёрток в красочной упаковке, — я открою.

Ана осторожно потянула вниз за алую ленту, медленно распаковывая подарок. Её пальцы аккуратно разворачивали бумажную упаковку, разглаживали углы и неровности, а сердце гулко билось в груди, отдаваясь ударами в горле. Как давно девушка не испытывала ничего подобного. С детских лет она не верила в бородатого старика, но этим вечером все изменилось. Наконец, Анастейша стащила упаковку и приоткрыла рот в искреннем изумлении. Перед ней лежала книга, в твёрдом переплёте. Судя по ветхой обложке, произведению не меньше двух сотен лет.

— Это роман, — с волнением сообщила Ана и, открывая книгу, едва не задохнулась от восторга. — «Гордость и предубеждение», 1813 год. Первое издание.

— Ох, боже! — воскликнула Диана, прижимая руки к груди. — Кажется, мисс Ана сейчас лишится чувств.

— Я не могу поверить… — прошептала девушка, с нежностью скользя пальцами по страницам. — Где вы раздобыли эту книгу?

— У одного малоизвестного коллекционера, — рассказал Томас, наслаждаясь счастливой улыбкой, появившейся на лице Анастейши. — Мне пришлось приложить много усилий, для того чтобы заполучить её.

— У меня нет слов, — девушка потеряла дар речи от переизбытка чувств и эмоций, переполнявших сердце. — Я так вам всем благодарна. Это бесценный подарок. Спасибо.

— Не стоит, — улыбнулась миссис Хиддлстон. — Все почести принадлежат моему сыну. Мы с девочками только красиво упаковали эту книгу.

Ана повернулась к Тому. Губы её расплылись в неподражаемой улыбке, от которой у мужчины перехватило дыхание. Как же она была прекрасна, сколько эмоций вызывала всего лишь одним взглядом, брошенным невпопад. Великолепная молодая женщина, бесценный подарок судьбы, заслуженный не одним годом упорной борьбы. Томас заглянул девушке в глаза, отвечая улыбкой на её тёплый взгляд.

— Спасибо, — отблагодарила Ана, на этот раз, накрывая мужские пальцы своей ладошкой. — Это самый лучший подарок за последние несколько лет.

— Твоя улыбка — лучшая награда, — ласково ответил Том, и девушка обратила внимание на его расширенные зрачки, за которыми не видно светлой радужки.

— И, все равно, спасибо.

Пальцы её сжались вокруг мужской ладони, а взгляд вернулся к книге. Девушка держала подарок на коленях, осторожно перелистывая страницы. Сердцебиение восстановилось, а дыхание выровнялось. Этим вечером все было по-другому — не так легко, как накануне, но куда более решительно и осознанно, чем несколько часов назад. Они оба пришли к этому в одну и ту же секунду, вот только Томас уже давно смирился с собственными чувствами к Анастейше, тогда, как она, только лишь приблизилась к этому, познавая себя заново. Непередаваемые ощущения гармонии и счастья захлестнули девушку, и больше она не боялась. Ана без стыда и смущения сжимала мужскую ладонь в своей руке, ощущала его лёгкие прикосновения к запястью, и не собиралась отступать. Теперь все было решено — она попробует связать свою жизнь с Томасом. Как бы там ни было, ей совершенно нечего терять. От этого союза, она приобретёт намного больше, чем только можно себе представить. Счастье совсем близко — на расстоянии вытянутой руки.

— Ты любишь книги, — заговорил Том, обращаясь к девушке. — В моей комнате все полки забиты классиками не только английской, но и мировой литературы.

— И ты не рассказывал об этом? — удивилась Ана, приподнимая брови. — Как ты мог скрывать такие сокровища от меня?

— Приношу свои глубочайшие извинения, — заулыбался мужчина, поднимаясь на ноги. — Позволь мне реабилитироваться и предложить тебе подняться наверх, чтобы ты лично убедилась в правдивости моих слов.

— Вот это речь, — протянула Эмма, прижимая к груди подарок — золотой кулон на цепочке.

— Я с радостью оценю всю твою коллекцию перед ужином, если твои родные не будут возражать, — согласилась Анастейша, принимая мужскую ладонь и поднимаясь следом за Томом. — Мы будем вынуждены покинуть гостиную.

— Ступайте, — ответила Диана, махая рукой в сторону лестницы. — Мы пригласим вас к столу, когда придёт время.

Томас кивнул матери и, сжимая хрупкую ладошку в своей руке, повёл девушку вверх по ступенькам. Ана пребывала в прекрасном расположении духа и с радостью поспешила за мужчиной. Ей не терпелось остаться с ним наедине и лично выразить свою симпатию. До этого момента, Анастейша избегала подобных разговоров, но внезапный подарок смягчил душу и лишил всех предрассудков. Девушка не была уверена в собственных чувствах, но рядом с Томасом становилось так спокойно и приятно. Ана ощущала себя в полной безопасности, не беспокоилась о будущем. Если мужчина рядом, ей нечего бояться.

— Проходи, — пригласил Том, пропуская девушку вперёд, через невысокий порог.

— Как здесь много света, — заметила Ана, когда мужчина щёлкнул по выключателю, зажигая несколько ламп, развешанных под самым потолком. — Какое большое окно.

— Я люблю солнце, — рассказал Томас, плотно прикрывая за собой дверь. — Моё любимое время года — весна, поэтому и атмосфера здесь соответствующая.

Анастейша остановилась у односпальной кровати, над которой и простилались те самые полки. Скользя взглядом по переплётам, девушка с энтузиазмом просматривала авторов.

— Сколько лет утебя ушло, для того чтобы собрать все произведения Шекспира? — поинтересовалась Ана, ухватившись за одну из книг, и перелистывая пожелтевшие страницы. — Это же такая драгоценность.

— Учёба привила мне любовь к Шекспиру, что теперь поделать.

Томас тихо рассмеялся, не сводя глаз с собеседницы. Девушка с неподдельным обожанием разглядывала книгу. Она приходила в неописуемый восторг, когда её руки сжимали нечто настолько ценное, сохранившее в себе запахи и энергию давно ушедших лет. Это все равно что совершить путешествие во времени. Ты, в прямом смысле этого слова, соприкасаешься с историей.

— Невероятное чувство, — пробормотала Ана, поворачиваясь к Томасу. — Ты хранишь их здесь. Это такое чудо.

— Иногда, дождливыми вечерами, я перечитываю пьесы, — рассказал мужчина, обвивая её талию руками, медленно привлекая к себе. — Это успокаивает, придаёт уверенности и вселяет силу духа.

— Ты необыкновенный, — прошептала девушка, не противясь лёгким мужским прикосновениям. — Ты напоминаешь мне прекрасного принца.

— Но у меня же нет белого коня, — напомнил Томас, забирая книгу из рук Аны и опуская на стол у кровати.

— Всего лишь один маленький недостаток, — прошептала девушка, задерживая взгляд на его лице.

Том незаметно прикусил кончик языка, в напряжении всматриваясь в глаза Анастейши. Кто бы мог подумать, что все получится и план сработает. Да, если бы он только знал, что для этого необходимо отвезти девушку к себе домой и напоить Брю с чизкейком, то не потратил все эти восемь месяцев впустую. Сколько тепла было в её голосе, и нежности в глазах. Она не играла с ним. Мужчина чувствовал, что на этот раз все по-настоящему и Ана не сбежит, не растворится в неизвестном направлении. На этот раз, они оказались слишком близко и позволили себе очень многое.

— Скажи мне, — охрипшим голосом попросил Томас, — что ты чувствуешь?

— Я не знаю, — призналась Ана, прижимаясь ладонями к широким мужским плечам.

— Я нравлюсь тебе? Что ты испытываешь сейчас, когда мы совершенно одни и никто не наблюдает за нами?

— Все это произошло так быстро, — прошептала девушка, закусывая нижнюю губу. — Я растеряна.

— Почти девять месяцев прошло, — напомнил Том, наклоняя голову чуть ниже, — а это не так уж и быстро, поверь мне.

— Ох, — вырвалось из её груди, — моё сердце так быстро бьётся.

— Милая…

Мужчина прикоснулся в поцелуе к уголку её губ, заставляя трепетать от желания и восторга. Ана закрыла глаза, приоткрывая губы и впуская требовательный язык в глубины своего рта. Поцелуй оказался настолько сладким и чарующим, что девушка очень быстро потеряла голову от наслаждения. Она прижалась к Томасу, обхватила пальцами его лицо и приподнялась на носочках чуть выше. Цепкие пальцы ухватились за её талию, скользнули ниже по бёдрам, приподнимая лёгкую ткань голубого платья.

— Скажи мне, — снова попросил Том, покусывая припухшие губы, — что ты чувствуешь ко мне.

— Ты мне нужен, — прошептала девушка, не отрываясь от поцелуя, позволяя откровенно прикасаться к себе, содрогаясь в желании оказаться ещё ближе, — и я хочу быть с тобой.

— Хочешь? — переспросил мужчина, на мгновение отстраняясь и заглядывая в затуманенные страстью глаза. — Ты уверена?

— Да-да, — пробормотала Ана, снова притягивая Томаса к себе. — Поцелуй меня.

Звонкий голос прозвучал не как просьба, а мольба. Мужчина не заставил себя долго ждать. Внутри него уже разгоралось дикое пламя, которое требовало ласк и страсти. В ту же секунду, он подхватил девушку на руки и прижал к стене. Его пальцы скользнули по выключателю, и в комнате воцарилась темнота. Ана тяжело задышала, обхватывая стройными ножками мужские бедра. Она почувствовала, как его ладони массирую кожу на спине, сквозь тонкую ткань платья. Эти ощущения свели её с ума, заставили выгнуться навстречу, выставляя грудь вперёд. Томас прижался губами к пульсирующей жилке на шее, скользнул языком ниже, к ключицам. Его зубы нежно покусывали кожу, сразу же зализывая алые отметены, а щетина щекотала, вызывая на лице Анастейши лёгкую улыбку. Девушка запустила пальцы под ворот рубашки, оттягивая вниз. Руки её скользили по русым волосам, перебирали их, сжимали в кулачке. Истома внизу живота становилась совсем невыносимой. Губы Томаса спускались все ниже, оставляли влажные следы до самой груди. В один момент, он провёл языком по ложбинке и, крепко обвивая девичью талию руками, оторвал от стены. Их губы снова встретились в жарком поцелуе. Мужчина опустился на кровать, усаживая девушку на руки. Анастейша заулыбалась, обхватывая его талию ногами и, соприкасаясь чреслами с его бёдрами, скользнула чуть ниже, сводя колени. Томас тихо простонал, ощущая прилив небывалого желания. В брюках стало слишком тесно, но он не спешил избавляться от одежды. Его пальцы заскользили по женским ножкам, все выше, комкая подол платья, пока не коснулись обнажённой кожи у самого живота.

— Это чулки? — хрипло прошептал мужчина, различая улыбку на лице девушки. — Чёрт, это так сексуально.

Ана хихикнула в ответ, уже сводя колени, при этом скользнув ниже по бёдрам, а затем, медленно, возвращаясь обратно. Её пальчики сжались на тугом ремне, и мужчина громко выпустил воздух из лёгких. Вновь завладевая сладким ртом, он пробовал девушку на вкус, углубляя поцелуи, делая их почти неприличными. Ана не отставала, лаская языком его язык, доводя до исступления и дрожи, которая волнами расходилась по телу, заставляла прогибаться навстречу желаниям. Минуты пролетали, а страсть разгоралась все сильнее, привлекала друг к другу с отчаянной силой, не уступала в неравной борьбе. Девушка уже была готова полностью обнажиться и опрокинуть мужчину на себя, но мечтам не суждено было сбыться. Внезапно, громкий голос Эммы вернул их обоих к реальности. Сестра сообщила о том, что все уже собрались за столом и ожидают только их. Томас откашлялся, а затем оповестил девушку о том, что они скоро спустятся. Ана все ещё прижималась к нему, не в силах ослабить объятия. Тело её дрожало от желания, но разум твердил — пора успокоиться. Ещё не время для бурных ласк и безудержной страсти. Они должны остановиться.

— Давай, я поправлю платье, — предложил мужчина, выравнивая дыхание.

— Нет, я справлюсь сама.

Девушка с трудом поднялась на ноги и опустила подол вниз, расправляя складки на юбке. Том скользнул рукой по столу и зажёг лампу. Тусклый свет озарил комнату, и мужчина заметил алый румянец на щеках Анастейши. Она стояла совсем близко, такая горячая и желанная. Если бы у них только было ещё немного времени. Том стиснул зубы, унимая собственное возбуждение. Боль внизу живота казалась нестерпимой, но ему удалось взять себя в руки и подняться с кровати.

— Все в порядке? — спросила девушка, обращая внимание на плотно сжатые мужские губы.

— Да, — прошептал Том, проводя рукой по волнистым волосам. — Все отлично, милая.

Глаза девушки сузились, превращаясь в две маленькие точки. Она почувствовала — что-то не так и, скользнув глазами по мужским брюкам, сконфуженно отвела глаза в сторону. Так вот в чём дело. Он был возбуждён, а напряжение не проходит бесследно.

— Ох, — сорвалось с её алых губ, — Томас.

— Я буду в порядке, — рассмеялся он, проходя в ванную комнату и ополаскивая лицо ледяной водой. — Это пройдёт.

— Мне так жаль, — прошептала девушка, замирая в дверях.

— Все в порядке. Я постараюсь не вспоминать о твоих чулках, и все успокоится.

Мужчина вытер лицо о бумажное полотенце, и Анастейша разглядела улыбку на его губах. Судя по всему, не одна она испытала это чувство сегодня. Томас выглядел рассеянным, но его явной красоте не было предела. Он вернулся в комнату и обхватил девушку руками за талию, прижимаясь в поцелуе к распухшим губам.

— Так, что ты чувствуешь, Ана? — тихо спросил он, заглядывая в огромные глаза, цвета летнего неба.

— А ты?

Девушка заулыбалась, закусывая нижнюю губу.

— Я без ума от тебя, и уже довольно продолжительное время, — признался Томас, пожимая плечами. — Так вышло, что мои чувства к тебе безудержны и пылки.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — согласилась Ана, попутно кивая, — и признаю — привлекаешь меня не только духовно, но и физически. Я готова попробовать.

— Тогда, ты не откажешь и спустишься со мной рука об руку? — предложил мужчина, сжимая хрупкие пальцы в своей ладони.

— Но как же это будет выглядеть в глазах твоих родных? — забеспокоилась девушка, поправляя свободной рукой ворот белоснежной рубашки. — Вчера я приехала в твой дом как друг, а сегодня стала девушкой?

— Мы не станем скрывать наши отношения, — уверенно заявил Томас, прижимаясь лбом к её лбу, — ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо, тем более от семьи. Хватит с нас этих девяти месяцев.

— Ты уверен, что все это уместно?

— Более чем, — мужчина снова кивнул головой. — Ты моя девушка и нам нечего скрывать.

Больше Анастейша не сомневалась. Том проявил себя лидером. Он взял все в свои руки, и девушка была уверена в том, что сможет положиться на него в любой ситуации. Этот мужчина не оставит её без внимания и поддержки. Рядом с ним все будет по-другому. Мир изменится. Ана уже чувствовала это.

Часть 5

Музыкальное сопровождение главы: "Zella Day — Compass"

Они спустились через несколько минут. Том сжимал пальцы девушки в своей руке, и нежно поглаживая кожу на запястье. Прикосновения придавали Анастейше уверенности и сил. Несмотря на волнение, она собралась и прошла рядом с Томасом вниз по лестнице. Из гостиной доносились радостные голоса и приглушённая музыка. Ана почувствовала, как по телу пробежал лёгкий, морозный ветерок, а затем расслышала, как хлопнула входная дверь. На душе зародились сомнения — неужели кто-то приехал? Девушка посмотрела на мужчину, непринуждённо вышагивающего рядом. Он был спокоен и расслаблен. Ничего не изменилось и через пару секунд, когда они вышли навстречу троим незнакомцам — пожилой супружеской паре и темноволосой девушке средних лет. Анастейша занервничала, а Томас улыбнулся. Он выпустил её ладонь и поспешил поприветствовать гостей, обменивающихся тёплыми объятиями с родителями и сёстрами. Ана остановилась у арки, дожидаясь своей очереди. За последние два дня она познакомилась чуть ли не с половиной Лондона, ничего страшного не произойдёт, если ей представят ещё одну семью. Видимо, родные Томаса, как и сам мужчина, относилась к гостям с огромным радушием. Наверное, они дружили семьями и решили собраться на Рождество, провести вечер в кругу близких друзей. И снова Ана почувствовала себя лишней. Она переминалась с ноги на ногу, взволнованно наблюдая за тем, как Том пожимает руку главе семейства и улыбается дамам.

«Скорее бы все это закончилось», — промелькнуло в голове.

Анастейша вздохнула и обхватила пальцами подол платья, вслушиваясь в разговор.

— Мы вернулись из Франции накануне, ещё до того, как начался этот жуткий снегопад, спутавший все планы, — сообщила невысокая, пожилая дама, обращаясь к Диане. — Встретили праздник в тесном семейном кругу, а сегодня решили нанести вам визит.

— Это замечательно, — отозвалась миссис Хиддлстон, приглашая гостей пройти в столовую. — Располагайтесь, мы собираемся ужинать. Сара принесёт ещё три прибора.

— Благодарим за вашу теплоту, — заговорила темноволосая девушка, улыбаясь Томасу. — Я надеюсь, что наше появление не нарушило семейной идиллии.

— Мы всегда рады друзьям, — заметила Сара, бросая взгляд на Анастейшу. — И у нас уже есть гости.

— Правда? — удивилась девушка. — Как неловко, что мы до сих пор не представлены друг другу.

— Это моя вина, — признался Томас, поворачиваясь к Ане. — Проходите в столовую, я вас познакомлю.

Анастейша выпустила ткань из пальцев и, с приветливой улыбкой на губах, подошла чуть ближе к холлу, встречая Томаса и остальных. Несмотря на волнение, девушке удалось изобразить спокойствие. Она с радостью ответила на рукопожатие пожилой гостьи, а затем посмотрела на Тома.

— Ана, познакомься со старыми друзьями нашей семьи, — заговорил мужчина, незаметно опуская ладонь на её талию. — Это мистер и миссис Корнуолл, а это их дочь Саманта.

— Очень приятно, — отозвалась Анастейша, бросая короткий взгляд на Эмму, а затем, снова поднимая глаза на гостей.

— Что это за юное создание, Томас? — воскликнула миссис Корнуолл, с интересом разглядывая гостью. — Мы не встречались раньше, мисс…

— Анастейша, — представилась девушка, не дожидаясь Тома. — Анастейша Карзас.

— Как странно, я точно знаю, что слышала о вас, — протянула женщина, внимательно разглядывая собеседницу, — но никак не могу вспомнить, где именно.

— Мисс Ана — писатель, — объяснила Диана, приглашая всех пройти через высокую арку, прямо к столу. — Она прилетела в Лондон с презентацией новой книги, но погода подвела, и мы с радостью пригласили её встретить Рождество с нами.

— Наверное, я слышала о вас в новостях или по радио, — догадалась миссис Корнуолл. — Думаю, если вы расскажете о ваших книгах чуть больше, я смогу припомнить ещё что-нибудь.

— Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, — вежливо согласилась Анастейша, не испытывая особой радости от расспросов.

— Проходите за стол, — предложила Диана, присаживаясь на своё место во главе стола, — Сара уже приготовила дополнительные приборы.

Семейство Корнуоллов расселось чуть дальше от сестёр Хиддлстон. Томас проводил женщин за стол, а затем отодвинул стул перед Аной, приглашая присесть. Девушка ответила улыбкой и опустилась на мягкое сидение. Несколько минут тишины, и громкий голос Дианы разошёлся по столовой. Женщина поздравила родных и гостей с Рождеством, а потом велела приступать к ужину. Ана схватила вилку и, придерживая острыми зубьями за края отбивной, аккуратно нарезала мясо тонкими кусочками. Она старалась расслабиться, но дурное предчувствие протиснулось изнутри, взбудоражило сознание. Присутствие Корнуоллов заставляло девушку держаться в незримом напряжении. Ей казалось, что за ней наблюдают, оценивают и это неприятное ощущение стало причиной внезапного приступа паники. Ана отправила в рот кусочек телятины и, ухватившись пальцами за бокал с вином, подняла глаза на Томаса. Мужчина был увлечён салатом из крабов, но, словно почувствовал её взгляд. Распознавая в голубых глазах тревогу и опасения, он улыбнулся, придавая девушке уверенности. Все идёт хорошо. Скоро ужин закончится, гости разойдутся, а они останутся вдвоём. Мысль об этом, моментально согрела душу Анастейши. Она пригубила немного вина, а затем повернулась в противоположную сторону, расслышав приятный женский голос.

— Значит, вы не англичанка, мисс Ана? — поинтересовалась Саманта, прижимая салфетку к губам. — У вас прекрасный английский, но я улавливаю акцент. Он выдаёт вас.

— Нет, я родом из России, — ответила девушка, возвращаясь к еде. — С детства увлекалась языками, получила образование в этой области.

— И вы приехали сюда с презентацией? — уточнила мисс Корнуолл, не отводя глаз от тарелки. — Какую книгу вы написали, о чём она?

— Готический роман с психологическим уклоном, — рассказала Анастейша, и добавила: — Я назвала книгу «Синий Клён».

— Ну, конечно, — пролепетала женщина, со звоном опуская вилку на тарелку, — я слышала о вас, все верно!

— Надеюсь, что вы слышали только хорошее.

— Отзывы всегда разные, но я непременно прочту ваш роман, и сделаю собственные выводы.

— Это было бы замечательно.

Анастейша одарила собеседницу лучезарной улыбкой и снова задержала взгляд на Саманте. Она вела себя непринуждённо и открыто с Хиддлстонами, но девушка могла поклясться, что кожей ощущает её враждебность. Ана понимала — что-то не так, но было слишком сложно разобраться в ситуации, не имея ни малейшей возможности спросить у Томаса.

— Какой прекрасный вечер, — заговорила Диана, обращаясь к миссис Корнуолл. — Метель стихла.

— Как мы рады этому, вы себе не представляете, правда, дорогая?

— Да, мама.

Саманта отложила салфетку в сторону, обращая все своё внимание на Анастейшу.

— Мисс Ана, как давно вы знакомы с Томасом?

— Несколько лет, у нас общие друзья, — отозвалась девушка, осушив бокал вина.

— А мы знакомы с детства, — рассказала мисс Корнуолл, поправляя волосы, распущенные по плечам. — Можно сказать, что выросли в одной песочнице.

— Это чудесно! — Ана сильнее сжала пустой бокал.

Напряжение возрастало, и теперь она догадывалась, в чём дело.

— Я больше времени проводил с сёстрами, — заметил Том, обращаясь к Саманте, — но, до сих пор, припоминаю тот случай с велосипедом.

— Тот самый «счастливый случай», когда ты научил меня кататься? — уточнила девушка, улыбаясь мужчине. — Это было так мило с твоей стороны.

— Мой сын всегда был джентльменом, — вставила своё слово миссис Хиддлстон и поспешила перевести разговор на совершенно другую тему.

Ана поймала взгляд Томаса и постаралась усмирить необъяснимое беспокойство, значительно усилившееся за последние несколько минут. В этот момент, у самого уха раздалось тихое дыхание. Эмма склонилась чуть ниже, шёпотом проясняя ситуацию.

— Саманта и Том встречались в старших классах, — рассказала девушка и ещё тише добавила: — Не думаю, что она рассчитывала встретиться с тобой. Теперь твоё присутствие волнует её даже больше, чем собственное платье.

— Вот как… — протянула Анастейша, бросая мимолётный взгляд на темноволосую девушку.

— Тебе не стоит беспокоиться об этом, но у Саманты колкий язычок, — предупредила Эмма. — Не расстраивайся, если она заденет тебя словами.

Ана беззвучно кивнула. Нет, она не ревновала Томаса, даже не думала об этом. По большей части, девушка была растеряна и опасалась сделать что-нибудь не так; она боялась подвести Тома и не сдержаться, выражая собственные эмоции.

— Да, я помню, как ты играла на рояле, Диана, — воодушевлённо припомнила миссис Корнуолл, возвращая Анастейшу от размышлений к реальности. — Наши семьи слишком музыкальны.

— А вы, мисс Ана, играете? — поинтересовалась Саманта, облокачиваясь о спинку стула. — Или, быть может, обладаете другими талантами, кроме писательства?

— Ана хорошо поёт, — сообщил Томас, задерживая взгляд на девушке.

— Ох, как замечательно, — заметила Диана. — Спойте что-нибудь для нас.

— Спеть? — переспросила Ана, в растерянности поглядывая на миссис Хиддлстон и Томаса.

— Сыграешь на рояле? — попросил мужчина, кивая в сторону гостиной.

— Хорошо, — Анастейша пожала плечами, хотя и согласилась с неохотой. — Я сыграю что-нибудь.

Она поднялась из-за стола и направилась прямиком к белоснежному роялю. Гостиная примыкала к столовой, поэтому ничто не мешало наблюдать за Аной. Том проводил девушку взглядом, с улыбкой на губах вспоминая жаркие поцелуи. Он испытывал гордость за эту молодую женщину, и хорошо угадывал её настроение. Мужчина знал — она волнуется, но старается не подавать виду. Настолько чуткая и необыкновенная. Как прекрасно, что она ответила ему взаимностью.

— Что же вы споёте нам? — поинтересовалась миссис Корнуолл, наблюдая за тем, как Анастейша грациозно присаживается на невысокий пуфик и опускает длинные пальцы на белоснежные клавиши.

— Одну из любимых песен, — ответила девушка, прижимаясь туфелькой к педали. — Дайте мне минуту.

Ана медленно пробежалась пальцами по клавишам, и гостиная заполнилась приятной мелодией. Томас выпрямился на стуле, обращая все своё внимание на девушку. Многие последовали его примеру, и лишь Саманта, втайне, наблюдала за мужчиной, прислушиваясь к отдельным аккордам. Она заметила, сколько нежности искрилось в его глазах, и почувствовала возрастающую неприязнь к Анастейше. Разумеется, Саманта сразу поняла, что девушка неспроста гостит у Хиддлстонов, но не спешила с выводами. Она решила подождать ещё немного, не позволяя ревности завладевать разумом. Тем временем, как Анастейша набирала аккорды, Саманта изучала её придирчивым взглядом и прислушивалась к мягкому голосу, разлетевшемуся по дому.

«Мы могли бы построить домик на тех соснах,

Мы могли бы сохранить наши тайны, похоронив их.

И я бы могла рассмотреть, как полевые цветы растворяются между твоих пальцев.

Цепляясь за дикий нрав, взращённый в нас».

Лёгкая мелодия заполнила гостиную, протиснулась сквозь стены и двери, все выше, достигая высокого потолка. Анастейша внимательно следила за пальцами, опасаясь фальши. Она боялась ошибиться, взять не тот аккорд, но все было прекрасно. У девушки получилось воссоздать любимую мелодию и идеально исполнить композицию.

«Компас укажет тебе дорогу,

Когда я позову тебя с востока.

Компас укажет тебе дорогу,

И она приведёт тебя ближе ко мне.

Выберемся ли мы живыми

Из глубин моря?

Компас указывает тебе дорогу,

Которая приведёт ближе ко мне».

Ана бросила мимолётный взгляд на Томаса и, заглянув ему в глаза, не смогла сдержать улыбку. Он наблюдал за ней, вслушивался в каждое слово, ловил мелодию и пропускал через себя. Девушка знала, что это значит для него. Их отношения начались с песни и продолжались со звуками мелодий. Музыка — неотъемлемая часть их жизней; музыка объединила их и подарила новое начало. Анастейша пела песню для него, но осознала это только в эту самую минуту. И теперь, они смотрели друг на друга, обменивались непередаваемыми эмоциями, которые были понятны только им двоим.

«Я буду там, где есть ты:

Высоко в небе, или глубоко внизу.

Я буду там, где есть ты:

Где угодно, даже между мирами».

Волшебство зародилось в воздухе. Оно проникало в сердца, объединяло души. Непередаваемое счастье обрушилось на Анастейшу, и её голос прозвучал слишком сладко и нежно. Томас усмехнулся, привлекая к себе всеобщее внимание. Диана перевела задумчивый взгляд с Тома на девушку, а затем посмотрела на дочерей. Эмма пожала плечами, а Сара просто промолчала, наслаждаясь мелодией. Миссис Корнуолл прижала ладони к груди, с замиранием сердца вслушиваясь в слова, а Саманта разволновалась ещё сильнее, наблюдая за реакцией остальных.

«Отведи меня в сад своего наслаждения.

Припав на колени, сделай меня лентой

Сотканной из ткани твоего гобелена.

Укрой меня прекрасными воспоминаниями».

Ана взяла небольшую паузу, облизала губы и заскользила пальцами по клавишам, наигрывая небольшой проигрыш. Душа её воспарила к облакам, наполнилась спокойствием. Девушка всегда ощущала себя счастливой, когда пела. Мелодия зарождалась глубоко внутри, медленно выскальзывала наружу. Слова пронизывали воздух, наполняли жизнь смыслом, пробуждали неведомую энергию. Они олицетворяли чувства, даровали свободу и знание.

«Я буду там, где есть ты:

Высоко в небе, или глубоко внизу.

Я буду там, где есть ты:

Где угодно, даже между мирами».

Анастейша пропела последние строки и замолчала. Пальцы медленно сползли с клавиш на колени, а столовая заполнилась громкими аплодисментами. Томас с гордостью наблюдал за тем, как девушка поднимается с пуфика и возвращается к столу, где её встречали восхищенные возгласы и похвала.

— Какой прекрасный голос, — восторгалась миссис Корнуолл. — Дитя, вы обладаете великим даром.

— Благодарю вас, — отозвалась Ана, смущённо отводя глаза в сторону. — Мне приятно это слышать.

— Присоединяюсь к похвале, — подхватила Диана. — Это было очень красиво.

— Благодарю.

Девушка снова опустилась за стол и, покрывая колени салфеткой, отпила ещё немного вина. С улыбкой на губах, она принимала похвалу, поглядывая на Томаса. Мелодия оставила на их душах неизгладимый отпечаток, пробуждая схожие желания — остаться наедине. Анастейша никогда не отличалась особой сдержанностью, но теперь была вынуждена усмирять свой пылкий нрав, довольствуясь взглядами и ожиданием.

— Не думала, что в России есть такие хорошие музыканты, — подала голос Саманта, привлекая внимание девушки. — Как вам это удалось?

— В моей стране очень много талантливых людей, — заметила Ана, переводя взгляд на собеседницу, — вы ошибаетесь.

— Разве? — девушка приподняла брови, подвигаясь ближе к столу. — Поэтому вы предпочитаете проживать за границей?

Анастейша с трудом проглотила глоток вина, вставший в горле. Напряжение возрастало. Девушка почувствовала, как оно расплывается по столовой, соприкасается с кожей, заставляет мышцы сокращаться в незримом волнении. Внешне, Ана сохраняла полное спокойствие, но внутри зарождалась искренняя неприязнь. Она подняла глаза на Томаса и заметила, как мужчина, беззвучно, постукивает пальцами о стол. Скорее всего, ему тоже не понравилось то, что он услышал, как и всем за столом. Никто не обратил внимания, но каждый ощутил нависшую угрозу и не желал ссориться в Рождество.

— Я прилетела в Лондон по работе, — напомнила Анастейша и, выдерживая небольшую паузу, приветливо добавила: — Иногда, мне приходится совершать длительные перелёты.

— Должно быть, это утомительно, — предположила Саманта, отбрасывая свои тёмные волосы за спину, — но кто же вас осудит. Любой сбежал бы из страны, которая ведёт войну в близлежащем государстве, в жажде получить как можно больше выгоды.

— Быть может, мы сменим тему? — предложила миссис Хиддлстон, бросая взволнованный взгляд на дочь лучшей подруги. — Сегодня Рождество, и мы не на политических дебатах.

— Мы не ведём войну, — спокойно ответила Ана, не желая спускать Саманте незаслуженные колкости в свой адрес, — а стараемся помочь миру.

— Миротворцы, — девушка усмехнулась, допивая шампанское. — Насколько банально, учитывая ситуацию в Европе.

— Вы судите предвзято, — нахмурилась Ана, впиваясь в собеседницу взглядом. — И я соглашусь с миссис Хиддлстон — сменим тему. Мы не придём к согласию в этом вопросе.

— Теперь я вижу, что вы из России, — протянула Саманта, наслаждаясь недовольством Анастейши. — Столько ненависти к странам-союзникам я ещё не встречала.

Внезапно, Ана почувствовала, что начинает медленно терять самообладание. Глаза её сверкнули, а губы приоткрылись. Она уже подготовила достойный ответ и была готова высказать Саманте свою точку зрения по этому вопросу. Томас понял это, поэтому и поспешил взять ситуацию под контроль и усмирить пылкий нрав девушки до того, как она потеряет власть над собственными эмоциями. Первое, что мужчина сделал, так это протянул руку через стол и сжал пальцами тёплую ладонь. Ана отозвалась на прикосновение, поднимая глаза на Томаса. Его тёплый взгляд и мягкая улыбка сделали своё дело — девушка успокоилась. Она бесшумно выпустила воздух из лёгких, облокачиваясь о жёсткую спинку стула.

«Все в порядке, — пронеслось в голове, — Не обращай внимания».

Тем временем, как Том заговорил, Анастейша обхватила рукой его запястье и отвела глаза сторону.

— Я бывал в России, — сообщил мужчина, обращаясь к Саманте. — Это огромная страна, со своими традициями и устоявшимися нравами. Не думаю, что стоит доверять всему, о чём говорят по телевидению.

— Ты ручаешься за это? — удивилась девушка, недовольная его словами настолько же сильно, как и заботой, которую Том проявил к Анастейше. — Твоя подруга предпочитает оставаться в стороне, а ты защищаешь её родину?

— Я ручаюсь за слова Анастейши, — спокойно ответил мужчина и добавил: — Я прошу тебя, Саманта, проявить радушие и снисхождение к моей девушке. Не стоит обсуждать политику за праздничным столом.

Анастейша отняла взгляд от скатерти и уставилась на Томаса. Только что, он объявил всем об их отношениях. Разумеется, никто не стал задавать лишних вопросов. Миссис Хиддлстон, поспешно заговорила о ночной метели, рассказала о том, как несколько раз за ночь пропадало электричество и приходилось зажигать свечи. Эмма и Сара поддержали разговор, к которому, через несколько минут, присоединилась и миссис Корнуолл. Саманта прикрыла рот, стараясь совладать с эмоциями. Она заметила, как Томас подмигнул Анастейше, и осознала, что момент потерян. Теперь оставалось просто смириться с неизбежностью.

Остаток вечера они провели в дружественной обстановке. Ана хоть и переживала за свою несдержанность, но старалась не подавать виду. Она поддерживала разговор, вела беседы на разносторонние темы, даже обращалась с вопросами к Саманте. Страсти улеглись, но напряжение витало в воздухе, напоминая о себе. И каждый раз, когда девушка сжималась, Томас успокаивал её взглядом или прикосновением. Ана не переставала удивляться, как ему удавалось предугадывать её настроение. Это казалось удивительным, но они понимали друг друга без слов. Годы тесной дружбы не прошли даром. Теперь они были близки. Слова излишни, когда вы чувствуете друг друга. Настал момент, когда и Анастейша поняла это, приняла как должное и не противилась собственному будущему. Придёт время, и она полюбит Томаса, отпустит Джереми и все изменится. Ну а пока, настало время избавиться от страхов и сомнений. Ничто не разрушит волшебство праздника, никто не испортит настроения, навеянного Рождеством.

Часть 6

Музыкальное сопровождение главы: "Ewan McGregor & Nicole Kidman — Come What May"

Игра в монополию затянулась до позднего вечера. Корнуоллы чувствовали себя комфортно и не спешили покидать уютную гостиную, а миссис Хиддлстон была рада приёму и с удовольствием развлекала гостей. В то время как Сара и Томас решали вопрос с покупкой очередной биржи, Анастейша сильно заскучала. Девушка никогда не проявляла особого интереса к настольным играм, поэтому предпочитала наблюдать за процессом со стороны. Она устроилась на мягком кресле у камина, сложила руки на коленях и, выпрямляя спину, молча переводила взгляд с Томаса на миссис Корнуолл, с Эммы на Саманту — и так по кругу много раз подряд. Таким образом, уже через некоторое время, девушка потеряла всякий интерес к игре и переключила все своё внимание на убранство гостиной. На этот раз её взгляд замер на разноцветных нитях, переплетающихся между собой, создавая на ковре удивительные узоры. Девушка отметила, насколько мягкими казались краски в тени огня, пылающего в камине. При свете дня, нити выбивались из орнамента, но с темнотой, словно выравнивались и скользили по ковру, вырисовывая причудливые фигуры.

«Было бы неплохо, приобрести себя нечто подобное», — подумала девушка, отрывая взгляд от пола и устремляя на старинные часы.

Половина девятого — позднее время для игр. Ана глубоко вздохнула, бросая взгляд на Томаса. Мужчина расстегнул пуговицы на пиджаке, и задумчиво склонился над столом. Он всматривался в игральные кости, радостно подталкивал плечом Сару, принимая очередной выигрыш — беспечный и увлечённый собственными победами. Типичный мужчина во время игр. Девушка улыбнулась и вдруг почувствовала ноющую боль в пояснице и спине. Этот вечер вымотал её не только морально, но и физически. Несмотря на дискомфорт, Анастейша настойчиво удерживала осанку, не позволяя себе расслабляться. Только не сейчас, когда Саманта все ещё рядом и, втайне, наблюдает за ней. Ана чувствовала это, а иногда и ловила её колкий взгляд на себе.

«Поскорее бы, все это уже закончилось», — снова пронеслось в голове.

Девушка почувствовала себя усталой и лишённой всяческих сил. В конце концов, она уже пережила праздничные выходные, вытерпела нападки со стороны Саманты. Почему бы не подождать ещё немного?

— Ох, не может быть, — воскликнула миссис Корнуолл, бросая мимолётный взгляд на огромный циферблат с позолоченными стрелками, — уже без четверти девять. Моя милая Диана, мы слишком засиделись.

— Не говори глупостей, Шарлотта! — попросила женщина, махая рукой в ответ. — Наша семья всегда рада гостям.

— Благодарим за радушный приём, но мы вынуждены покинуть этот чудесный дом.

Миссис Корнуолл поднялась с диванчика и, поворачиваясь к Анастейше, любезно заговорила.

— Благодарю вас за приятную компанию.

— В этом исключительно ваша заслуга, — ответила Ана.

Она поднялась на ноги и склонила голову в знак уважения.

— Ах, Томас, и тебе спасибо, — пролепетала женщина, обхватывая мужской локоть. — Проводи престарелую даму до гардеробной.

— Я провожу вас обеих.

Том позволил Саманте присоединиться к ним. Анастейша бросила на девушку недовольный взгляд, но виду не подала. Чем быстрее это семейство покинет дом, тем лучше. Она не направилась следом за остальными, лишь проводила усталым взглядом. Постепенно, голоса стихали, и теперь раздавались из холла. Ана медленно опустилась на кресло и прислонилась к мягкой спинке. С её губ сорвался вздох истинного блаженства. Насколько же это приятно — расслабить все мышцы и прикрыть глаза. Неужели этот вечер подошёл к концу. Девушка уронила голову на кресло, наслаждаясь теплом камина и прислушиваясь к треску поленьев. Она старалась не вспоминать о конфликте, но, все равно испытывала чувство вины. Ана винила себя за несдержанность. Не следовало отвечать на колкости Саманты, но как она могла промолчать? Девушка проявила неуважение не только к Анастейше, но и к её родине. Как бы она выглядела, не заступившись за родную страну?

— Ещё раз, огромное спасибо за чудесный вечер, — отблагодарила миссис Корнуолл, своим высоким голоском. — До встречи, мои дорогие друзья.

Громкий звук шагов, а затем все стихло. Тяжёлая дверь, с глухим стуком затворилась и наступила долгожданная тишина. Где-то вдалеке Ана расслышала тихий голос Эммы. Она о чем-то разговаривала с Сарой, но девушка не вслушивалась в их диалог. Она оттянула подол платья чуть ниже и, приоткрывая глаза, улыбнулась Томасу, который появился в гостиной. Он пришёл один, никто не последовал за ним — какое облегчение. Анастейша устало потянулась, отрывая голову от мягкого кресла. Её тело стало ватным, и не слушалось свою обладательницу.

— Устала? — заботливо спросил Том, присаживаясь на корточки перед креслом и опуская руки на колени.

— Да, слишком устала, — согласилась девушка, выпрямляясь на сидении. — Хочется спать.

— Пойдём, — позвал Томас, поднимая Ану с кресла и обвивая руками её талию.

— Куда?

— Наверх.

Девушка обняла мужчину за плечи, слабо кивая. Этим вечером она была готова отправиться с Томасом даже на край света, лишь бы оставаться рядом и наслаждаться спокойствием и умиротворением. Анастейша чувствовала себя в безопасности, не испытывала страха и сомнений. Как бы удивительно это ни звучало, но все наладилось.

— Как необычно… — прошептала девушка, не спеша приближаясь к пустынному холлу и лестнице. — Два дня назад я и понятия не имела, что все изменится.

— Тебя это пугает? — тихо спросил Томас, опуская глаза на Ану.

— Нет, — она покачала головой, и её губы тронула лёгкая улыбка. — Я не могу объяснить это, но чувствую себя удовлетворённой жизнью.

— Именно то, что я и надеялся услышать.

Том пропустил девушку вперёд, медленно поднимаясь следом вверх по ступенькам. Не отрывая глаз, мужчина наблюдал за тем, как рыжие кудри струятся по плечам, подрагивают при ходьбе. Он с трудом поборол желание прикоснуться к ним прямо сейчас, не дожидаясь уединения. Анастейша сводила Томаса с ума. Столько месяцев мужчина тешил себя надеждами и теперь, когда девушка приняла его ухаживания, испытывал смешанные чувства — счастье и волнение одновременно. У него в голове крутилось столько мыслей. Он о многом хотел рассказать: поделиться с Аной своими чувствами, раскрыть тайну его глубокой симпатии, которую сдерживал в себе не первый год. Она должна знать правду, вот только мужчина ещё не знал, как именно рассказать ей об этом, чтобы не вспугнуть зарождающиеся чувства.

— Нет, — прошептал Том, когда Анастейша двинулась к своей комнате. — Не сюда.

— Что? — девушка с улыбкой посмотрела на мужчину. — Мы пойдём к тебе?

— Думаю, что так будет лучше.

Том провёл Ану немного дальше по коридору и, пропуская вперёд, плотно прикрыл за собой дверь и запер на щеколду. Девушка снова оказалась на пороге той самой спальни, которую они покинули несколько часов назад. Сладкий полумрак и мягкий, тусклый свет от лампы, пробуждали на душе необъяснимое спокойствие и будоражащий трепет. Анастейша прошла немного дальше и остановилась у постели. Взгляд её скользнули по белоснежному покрывалу, поднялся чуть выше, к изголовью кровати, а затем замер на тумбочке. Девушка почувствовала мужской взгляд и медленно обернулась. Томас все ещё стоял у двери и смотрел на её голубое платье. Ана ощутила, как воздух наполняется незримым волнением. Медленно наклоняясь, она стянула с ног туфли и осторожно опустила на пол. Мужчина молча наблюдал за ней, пряча руки в карманах. Все в его позе говорило о напряжении. Он над чем-то задумался, но вскоре пришёл в себя и заглянул Анастейше в глаза.

— Мне так жаль… — внезапно заговорила девушка, вводя Томаса в замешательство. — Жаль, что я не сдержалась и ответила Саманте на её слова.

— Ты все сделала правильно, — успокоил мужчина, притоптывая ногой об пол. — Саманта не должна была так себя вести.

— Твои родные, наверное, сочли меня не воспитанной, — продолжала Ана, сжимая пальцами подол платья, — и все так посмотрели на меня, когда ты назвал меня своей девушкой.

— Это все глупости, — заверил Том, приближаясь к Анастейше. — Все в порядке. Не смей даже думать об этом.

— Я очень боюсь подвести тебя, — призналась девушка, поднимая глаза на мужчину, который остановился совсем рядом.

— Ты такая впечатлительная, — прошептал Том, прикасаясь пальцами к рыжим волосам, — думаешь обо всём на свете и переживаешь по мелочам.

— И за это извини меня, — попросила Ана, заглядывая в голубые глаза, почерневшие в полумраке.

Томас не ответил. Он лишь улыбнулся своей мягкой улыбкой и, собирая кудрявые волосы в ладони, медленно завёл за ухо. Ана затаила дыхание, ощущая лёгкие прикосновения к нежной коже. Она уловила едва ощутимое покалывание, словно через тело проскальзывали колкие удары тока. Мужчина тоже почувствовал это. Его дыхание участилось, а глаза наполнились любовью. Да, именно это чувство Анастейша и разглядела среди нежности и желания, которые таил в себе бездонный взгляд. Это открытие поразило девушку, тронуло за душу, пробралось к самому сердцу и сжало в тиски с такой силой, что мышцы сократились, и она содрогнулась от восторга. Нет, это ощущение невозможно описать словами. Томас оторвал пальцы от бесконечных кудрей и скользнул немного ниже, к плечам. Он внимательно наблюдал за реакцией Анастейши и, втайне, наслаждался её смятением. Настал тот самый момент, когда им больше нечего скрывать. Несколько часов назад они уже осознали это.

— Том…

Ана попыталась заговорить, но мужчина прижал палец к алым губам. На лице девушки проскользнуло удивление, но она не стала возражать. Удовлетворённый тишиной, Том обошёл её и остановился за спиной. Его пальцы ухватились за молнию на платье, а губы приоткрылись, выпуская на волю тихий голос, пропевший приятную мелодию:

«Никогда не знал, что я могу так чувствовать,

Как будто прежде я не видел небес».

Ана затрепетала, поворачивая голову набок и придерживая ткань руками, а Томас расстегнул молнию до самой талии, проскальзывая пальцами под платье и прижимаясь грудью к обнажённой коже.

«Я хочу раствориться в твоём поцелуе.

С каждым днём я люблю тебя всё больше».

Горячее дыхание опалило плечи, влажные поцелуи прошлись чуть выше по тонкой шее. Ана облизала губы, прислушиваясь к тихой песне, теряясь в ласках. Её тело выгнулось, а голова опустилась на мужское плечо. Она узнала песню и хотела услышать до конца.

«Прислушайся к моему сердцу. Ты слышишь? Оно поёт,

Уверяя меня отдать тебе все, что есть».

Ана расплылась в улыбке, едва заметно кивая. Томас заулыбался, покусывая кожу, скользнул пальцами чуть дальше, сжимая ладонями грудь. Девушка вздрогнула и обхватила мужскую голову рукой, поворачиваясь к его лицу. Их взгляды встретились и застыли. Несколько секунд будоражащей тишины, и Томас продолжил охрипшим голосом:

«Времена года могут меняться — от зимы к весне.

Но я буду любить тебя до скончания времён…»

Анастейша потянулась к мужским губам и накрыла поцелуем раньше, чем Том успел пропеть последние слова. Мелодия растворилась где-то между ними, а сладкое придыхание слилось в едином наслаждении. Девушка медленно повернулась к Томасу лицом и выпустила платье из рук. Одежда упала на пол, обнажая тело, но Ана не думала об этом. Пальцы её скользнули вниз по чёрному пиджаку и спустили одежду с плеч, оставляя под ногами, рядом с платьем. Томас прикоснулся к упругим ягодицам, сжал их в ладонях, слегка приподнимая Анастейшу. Девушка беззвучно хихикнула и, отстраняясь от мужских губ, тихо продолжила песню:

«Внезапно мир кажется таким совершенным.

Внезапно он начинает двигаться с таким совершенным изяществом.

Внезапно моя жизнь обретает смысл.

И все это вертится вокруг тебя».

Женские пальцы ловко расстёгивали пуговицы, распахивая рубашку и прикасаясь к волоскам на груди. Том стоял ровно, не двигался и наблюдал за девушкой. Её огненные волосы разметались по обнажённым плечам, едва прикрывали набухшие соски и вздымающиеся груди. Она тяжело дышала, напевая каждое слово, пропуская через себя, словно это было самое ценное, что только могло объединить их вместе. Наконец, тонкие пальцы отбросили лёгкую ткань на пол, а сильные руки снова отняли девушку от пола и прижали к обнажённой груди. Ана обвила мужские бедра ногами, обхватила ладонями лицо и, заглядывая в глаза, у самых губ, едва слышно прошептала:

— Чтобы не случилось.

— Чтобы не сучилось, — тихо напевая, повторил Томас, опаляя кожу горячим дыханием.

— Я буду любить тебя…

— Я буду любить тебя до скончания дней.

Ана жадно поцеловала мужчину. Она оттягивала губы, покусывала зубами и жарко выдыхала, когда их языки встречались и сплетались в безумном танце. Том отвечал на поцелуи, с лёгкостью удерживал девушку на руках и наслаждался её близостью. Не прошло и мгновения, как мужчина уронил Ану на кровать и, нависая сверху, обвёл взглядом её тело. Девушка все ещё оставалась в тонких чулках и кружевном белье, но какое впечатление она произвела на Томаса. Кровь прилила к его голове, а затем резко опустилась к чреслам. Она запульсировала в висках, забилась в сердце бешеной дробью, растеклась по венам, подгоняя мужчину к действиям. Недолго думая, он поймал пылкий поцелуй, прошёлся губами по пульсирующей жилке на шее, спустился ниже к груди. Требовательные губы обхватили розовый сосок, терзая до тех пор, пока он не превратился в твёрдую горошину и не покраснел от ласк и лёгкихукусов. Анастейша выгнула спину, инстинктивно разводя ноги в стороны, позволяя мужчине спускаться все ниже.

Его пальцы обхватили тонкую ткань белья и потянули вниз, медленно стягивая с бёдер. Девушка приподнялась в трепетном ожидании. Дыхание её замерло, когда мягкие губы прижались к внутренней стороне бедра, чуть выше чулок. Влажные поцелуи оставляли следы до самого живота, а длинные пальцы прикоснулись к самому желанному. Ана закусила губу, а её глаза распахнулись. Томас улыбнулся, скользя пальцами быстрее и, приближаясь лицом к раскрасневшимся щекам, проник чуть глубже. Девушка приоткрыла рот, и тихий вздох сорвался с губ, пробуждая в мужчине неистовое желание. Женские пальцы сжались на крепких мужских плечах, а тело задрожало, подалось навстречу, бедра приподнялись чуть выше. Том тяжело задышал, ощущая, как её пальцы скользнули по напряжению, поглаживая сквозь брюки.

— Сними их, — потребовала девушка, оттягивая ремень в сторону.

— Сними их, — повторил мужчина, с улыбкой на губах.

— Ну же, давай.

Анастейша приподнялась на кровати и протянула руки к брюкам. Том облизал губы, наблюдая за её пальцами, которые пробирались к ширинке.

— Иди сюда.

Он снова уронил девушку на кровать, обхватил пальцами запястья, завёл за голову, а свободной рукой стащил брюки со своих бёдер. Ана затрепетала, ощущая, как мужская плоть прижимается к бёдрам. Её дыхание участилось, а тело задрожало в неистовом желании. И снова поцелуи, страстные объятия. Томас навалился на неё всем телом, вжимая в постель. Их тела переплелись, а женские вздохи раздавались все чаще. Анастейша запустила пальцы в мужские волосы, затем стиснула плечи, прошлась ноготками по спине, оставляя алые разводы и, внезапно, распахнула глаза от плавного толчка. Он заполнил её так неожиданно, так глубоко, и комната закружилась перед глазами. Томас прижался к губам Аны в поцелуе, заглушая громкий вздох. Его бедра совершили очередное плавное движение, которое расползлось по телу волнами дрожи, расходящимися по коленям. Ана обвила мужчину руками, приподняла ножку чуть выше, соприкасаясь чулками с кожей на спине. Она запрокинула голову назад, позволяя Томасу целовать подбородок и ключицы. Толчки усиливались, тело напрягалось сильнее, а мысли путались в голове.

С каждым движением Ана ощущала, как наслаждение пробуждается внутри, свербит острым чувством и приближается все ближе, представляясь яркой вспышкой молнии на горизонте. Она уже была готова испытать это, но Томас оттягивал удовольствие. Время от времени мужчина замирал, исследовал губами женское тело, затем возвращался к губам, резкими толчками заполняя лоно все глубже, ощущая влагу, стекающую по бёдрам и возбуждаясь ещё сильнее. Девушка теряла самообладание и уже не контролировала собственное тело и эмоции. Она двигалась навстречу, приподнимала бедра и скользила по влажным простыням. Страсть и наслаждение затуманили разум. Анастейша выдыхала мужское имя, умоляла не останавливаться и, что было сил, сжимала мужские плечи. Том покусывал нежную кожу за ухом и, в один момент, оторвал девушку от постели, резкими толчками заполняя её. Анастейша всхлипнула от удовольствия, из глаз потекли слезы, а тело содрогнулось и замерло в одной позе, едва подрагивая в конвульсиях. Она простонала его имя и обмякла в крепких руках в тот самый момент, когда мужчина совершил свой последний толчок и навалился на неё всем телом, с жадностью прижимаясь губами к плечу.

Их дыхание соединилось в одно. Они замерли, но сердцебиение и одышка разбавляли тишину, напоминая о минувшей страсти. Ана обвила бедра Томаса ногами, не выпуская из объятий. Слезы обжигали глаза, сползали вниз по щекам, но она не могла остановиться. Наслаждение всколыхнуло эмоции, пробудило давно позабытое удовольствие. Близость с мужчиной превзошла все возможные ожидания, и она не хотела отдаляться. Больше всего на свете Ана боялась, что все это закончится. И Томас, словно почувствовал её страхи. Он нежно прижался губами к влажной щеке, стирая слезы поцелуями. Мужчина не проронил ни слова, он целовал девушку, прижимался к набухшим губам, вдыхал аромат мокрой кожи и поглаживал пальцами спутанные волосы. Все прошло великолепно — они приняли друг друга и слова оказались излишни.

Прошло ещё некоторое время, прежде чем Ана позволила Томасу перекатиться на спину. Его объятия сохраняли атмосферу, мягкие ладони накрывали бедра и скользили по спине до самой шеи, возвращаясь к ямочкам, чуть ниже поясницы. Постепенно, дыхание восстановилось, а сердце спокойно забилось в груди, и только счастье оставалось прежним. Оно соединяло их вместе, не позволяло чувствам остывать. Влюблённость — прекрасное чувство, но это не любовь. Анастейша знала об этом, но не спешила пускаться в тяжкие раздумья. Впервые, за десять месяцев, Ана позволила мужчине прикоснуться к себе, и не жалела о собственном выборе. Она стояла на пороге чего-то нового и прекрасного. Сегодня, они приоткрыли дверь в совершенно иной мир, который не терпелось познать им обоим.

5 История. Часть 1

Когда Том проснулся, Анастейши уже не было рядом. С первыми лучами зимнего солнца девушка соскочила с кровати, натянула платье на обнажённое тело и, подобрав вещи с пола, поспешила скрыться за дверью. Ей повезло — все ещё спали, поэтому удалось без препятствий пробраться к собственной спальне. Ана заперла дверь на ключ и прижалась к ней спиной. Воспоминания будоражили разум, вызывали на теле сладкую дрожь. Томас проявил себя с совершенно новой стороны, подарил незабываемую ночь и пробудил тайные желания. За десять месяцев, девушка уже позабыла о том, что это такое — прижиматься к обнажённому телу, ощущать приятную тяжесть в предвкушении неминуемого наслаждения. Внезапно мышцы на животе сократились, а щёки снова запылали. Анастейша тихо рассмеялась, прижимая ладони к лицу. Она почувствовала себя счастливой и обновлённой, готовой к новому дню и к новым отношениям.

«Чтобы не случилось, я буду любить тебя до скончания дней», — пронеслось в голове.

Девушка отбросила вещи на застланную постель и прошла в ванную комнату. Прежде чем спуститься в столовую и помочь с завтраком, она решила привести себя в порядок: принять душ, переодеться, освежить лицо и аккуратно уложить волосы. Впервые за несколько месяцев, Анастейше захотелось произвести впечатление на мужчину, выглядеть красивой и желанной только для него. За сорок восемь часов очень многое изменилось, и девушка не желала возвращаться к прошлому, она не хотела даже оборачиваться назад и вспоминать о боли и страхах, которые следовали за ней, как невидимые спутники на протяжении целого года.

Томас сонно приоткрыл глаза и зажмурился от яркого луча, бившего в лицо. Он медленно потянулся, приподнялся на локтях и обернувшись, замер в недоумении. Вторая половина кровати оказалась пуста. Аны не было рядом. Мужчина присел на скомканных простынях, протёр лицо руками и попытался собраться с мыслями: они провели эту ночь вместе, занимались любовью, и все прошло хорошо. Странно, куда же делась Анастейша? Томас подумал о худшем — она уехала, снова сбежала, не выдержала и сдалась. Эта мысль отрезвила разум и пробудила неведомый страх. Мужчина вскочил с постели и схватился за брюки. Наспех натягивая одежду, он выбежал в коридор и остановился у белоснежной двери. Помедлив немного, Том распахнул её и заглянул в спальню — пусто. Сердце забилось быстрее, а не хорошие мысли повисли тяжёлым грузом на груди.

«Она ушла».

Он не мог поверить, но факты говорили сами за себя. Том немного постоял на пороге, обдумывая ситуацию, а затем поспешил спуститься в холл и поговорить с сёстрами, которые могли что-то знать. По пути мужчина застёгивал пуговицы на голубой рубашке и, несмотря на то, что на душе у него скреблись кошки, старался сохранять спокойствие.

— Эмма, — он окликнул сестру, показавшуюся в холле.

Девушка оглянулась и улыбнулась брату, замирая на месте.

— Доброе утро, соня, — поздоровалась она, сжимая в руках небольшой заварочный чайник. — Ты сегодня поздно проснулся.

— Ты не видела Анастейшу? — прямо спросил Томас, опираясь руками о деревянный поручень.

— Видела, а в чём дело? — сестра заулыбалась, поглядывая в сторону столовой.

— Хотел поговорить с ней, она здесь?

Эмма не успела ответить, а девушка уже появилась в холле. В одно мгновение, тяжёлый груз сорвался с мужской груди. Он вздохнул с облегчением — она осталась.

— Доброе утро.

Ана улыбнулась Томасу своей особой, лукавой улыбкой, от которой потеплело на душе. Он вспомнил, насколько близки они были всего несколько часов назад, и почувствовал просыпающееся желание. Ему захотелось снова прижать девушку к себе, подарить любовь, ласку и заботу.

— Доброе утро, — ответил мужчина, спускаясь с лестницы. — Я могу с тобой поговорить?

Ана посмотрела на Эмму. Взглянув на брата, девушка понимающе улыбнулась и поспешила скрыться за широкой аркой, оставляя влюблённых наедине. Томас приблизился к Анастейше, заглянул в её искрящиеся голубые глаза и насладился лучезарной улыбкой. Девушка тоже сделала несколько шагов, встречая мужчину у самой арки. Их пальцы соприкоснулись и переплелись между собой. Том прижал хрупкую ладошку к своей груди, обвивая девушку за талию свободной рукой. Она осталась, и в её глазах больше нет страха и волнения: в них переливаются радость и возможное счастье. Как хорошо, что этот день настал — Ана приняла его.

— Я подумал, что ты сбежала, когда не обнаружил тебя в постели, — признался Томас, заглядывая в любимые глаза. — Ты сильно напугала меня.

— Я решила, не стоит родным видеть нас вместе, — объяснила Ана, прижимаясь к мужской груди. — И подумала, что лучше всего привести себя в порядок, а уже потом помочь на кухне.

— Я очень рад тому, что ты осталась, — прошептал Том, склоняя голову ещё ниже, в поисках поцелуя. — Эта ночь подарила мне надежду. Ты будешь моей.

— Я буду, — пообещала девушка, незаметно прикасаясь губами к мужскому подбородку, — но мне немного некомфортно проявлять свои чувства на людях.

— Ты имеешь в виду моих сестёр?

— Да, и твоих родителей.

Анастейша улыбнулась и прижала пальчики к его губам.

— Я думаю, что мы сможем избежать этого, — согласился Томас, попутно громко выпуская воздух из лёгких. — После завтрака я планировал вернуться к себе на квартиру, ты поедешь со мной?

— Приглашаешь меня в гости? — уточнила Ана, игриво приподнимая брови. — Снова?

— Я бы хотел провести с тобой немного больше времени… — сознался мужчина, поглаживая большим пальцем по женскому запястью. — Наедине.

— Я согласна.

Девушка привстала на носочки и накрыла его губы в лёгком поцелуе. Томас крепко обхватил её за талию, оторвал от пола и с жадностью ответил на поцелуй, скользя языком по губам, едва ощутимо посасывая. Ана тихо рассмеялась, с трудом отдаляясь от мужчины.

— Не здесь, — попросила она, закусывая губу. — Пожалуйста.

— Как пожелаете, мэм.

Том опустил девушку на пол и ослабил объятия. Ему хотелось прикоснуться к ней, прижать к себе теснее, но обстоятельства не позволяли дать волю чувствам. Придётся подождать ещё немного, прежде чем они окажутся наедине.

— Идём в столовую, — мягко позвала Анастейша, пальчиком маня мужчину за собой. — Мы приготовили завтрак.

— Я вижу, что ты нашла общий язык с моими сёстрами.

Том заулыбался, проскальзывая под аркой следом за девушкой.

— Я старалась понравиться твоей семье.

— У тебя получилось.

Том поймал Ану за талию и прижался губами к плечу.

— Там твоя мама, — предупредила девушка, поворачиваясь к нему лицом. — Прошу, давай не будем проявлять интерес друг к другу у неё на глазах.

Мужчина прикрыл глаза и молча кивнул, стиснув зубы. Мягкая улыбка тронула губы и расползлась по лицу. Разумеется, Том сделает так, как она попросит. Причины не имеют значения теперь, когда Анастейша не убегает от его объятий, а стремится к ним. Придёт время, и она раскрепостится, а пока придётся немного потерпеть.

— Хорошо, — согласился Томас, с неохотой убирая руки с её талии. — Пойдём.

Он подставил девушке локоть, за который она с радостью ухватилась.

— Благодарю.

Утро выдалось морозным и солнечным. Во время завтрака, Ана постоянно задерживала взгляд на небольших сугробах у дороги. Яркие краски переливались и ослепляли глаза, привлекали к себе всеобщее внимание; они вдохновляли и завораживали, пробуждали необъяснимое желание поскорее выйти на улицу и подставить лицо холодному солнцу. Девушка глубоко вздохнула, крепче сжимая вилку в руке. Ей не терпелось захватить вещи и отправится в очередное путешествие. Конечно же, она была благодарна Диане за радушный приём, но в глубине души мечтала вздохнуть с облегчением. После ужина, Анастейша ощущала себя неловко. Не стоило Томасу раскрывать их маленький секрет. Девушка хотела попробовать, но не рассчитывала так быстро становиться частью его семьи. Хиддлстоны оказались настолько дружелюбными. Они даже не подали виду, словно ничего не произошло, но переглядывались между собой, раздумывали над этим. В очередной раз, Ана бесшумно вздохнула.

«Поскорее бы уехать», — подумала она.

Время тянулось слишком медленно. Тем временем, как Том общался с сёстрами и матерью, девушка ограничивалась парой фраз, предпочитая витать в облаках. Иногда её взгляд замирал на мужчине, скользил по вычерченным скулам и подбородку. Сердце ускоряло свой ритм, а дыхание учащалось. Почему она не испытывала этого прежде? Неужели всего за несколько дней Анастейша умудрилась влюбиться? Так не бывает, только если чувства не зародились намного раньше и, до сих пор, не таились в её душе. Она влюбилась в своего лучшего друга, и теперь мечтала прижаться к нему, прикоснуться к щетинистым щекам, скользнуть губами вниз по шее и растворится в наслаждении. Какое удовольствие Ана испытала прошлой ночью, насколько приятно ей было засыпать в его объятиях.

— Эй! — раздался громкий голос, и кто-то затормошил девушку за плечо. — Эй, Ана?

— Что? — выпалила она, резко вздрагивая. — В чём дело?

— Идём.

Томас распахнул входную дверь и пропустил девушку вперёд. Анастейша повернулась к его сёстрам и матери, растерянно всматриваясь в улыбчивые лица. Видимо, она задумалась, затерялась в собственных мыслях и не заметила, как пришло время прощаться. Обмениваясь добрыми фразами с женщинами, Ана махнула напоследок, выскальзывая на улицу. Том схватил её дорожную сумку и плотно прикрыл за собой входную дверь. Морозный воздух захватил в свой плен, а ледяной ветерок прошёлся по волосам, заставляя девушку подрагивать.

— Давай в машину, — поторопил мужчина, отключая сигнализацию, — пока не замёрзла.

— Я стараюсь.

На этот раз, девушка двигалась медленно, чтобы не упасть. Так вышло, что из зимней обуви у неё были только ботильоны на высоком неустойчивом каблуке. Анастейше пришлось проявить не хилую выдержку, прежде чем подобрать к автомобилю, но и это оказалось не самым удивительным. Через несколько шажков, девушка расслышала щёлканье фотоаппарата и, обернувшись, заметила фотографа на противоположном конце улицы.

— Папарацци! — возмутилась Анастейша, прикрывая лицо рукой. — Как они сюда попали?

— Залезай.

Том распахнул дверцу автомобиля и помог девушке запрыгнуть в салон.

— Пристегнись хорошенько, — попросил он, запахивая пальто у горла.

— Хорошо.

Ана перекинула ремень безопасности через плечо и защёлкнула замочек. Пряча лицо за рыжими кудрями, она посмотрела в сторону фотографа. На этот раз, он приблизился и навёл фокус прямо на автомобиль. Анастейша недовольно вздохнула и перевела взгляд на Томаса. Мужчина, как ни в чём не бывало, сел за руль и завёл мотор. Для него чрезмерное внимание прессы было обычным делом, но девушка редко сталкивалась с этим, поэтому и разволновалась больше, чем следовало.

— Как папарацци узнали, что мы будем здесь в это время? — спросила Ана, отворачиваясь от камеры, когда автомобиль проезжал мимо фотографа.

— Эти люди всегда рядом, — спокойно заметил Томас, поворачиваясь к девушке. — Тебя это беспокоит?

— Нас сфотографировали вместе, и теперь пойдут слухи, — пробормотала Анастейша, облокачивая о кресло. — Я бы не хотела этого. Все происходит слишком быстро.

— Мы с тобой публичные люди, дорогая, — напомнил мужчина, переводя взгляд на дорогу. — Ты должна привыкать.

— Я хотела сохранить все в тайне, понимаешь?

— Понимаю, — он кивнул, — но ведь не о чем распускать слухи. Мы всего лишь сели в машину вместе, не было ни поцелуев, ни объятий. Ты можешь вздохнуть спокойно.

— У вас с Олсен их тоже не было, но несколько месяцев ходили слухи о том, что вы встречаетесь, — напомнила Анастейша, подпирая подбородок рукой.

— Это другое.

— Неужели?

Томас замолчал и внимательно уставился на дорогу. Девушка снова посмотрела на него, а затем тихо добавила:

— Прости, я переживаю за все эти фотографии.

— Ты стесняешься наших отношений? — прямо спросил мужчина, бросая на Ану мимолётный взгляд. — Что тебя так сильно смущает? Рядом со мной всегда много людей и фотографов. Я привык не реагировать, надеюсь, и ты свыкнешься с этим.

— Нет, я не стесняюсь, что ты такое говоришь, — возразила девушка, взволнованная темой, которую они затронули. — Я просто не хочу афишировать, иначе все пойдёт с ног на голову. Я уже проходила через это.

— С Джереми?

Том посмотрел на Анастейшу.

— Да, с ним.

— Не переживай, — мягко попросил мужчина, протягивая руку и сжимая её ладонь. — Никто ни о чём не узнает, пока ты сама не скажешь. Я умею скрывать отношения от чужих глаз.

— Спасибо.

Ана с благодарностью посмотрела на мужчину и вздохнула с облегчением. Они покинули Вестминстер, оставили позади неловкость и смущение. Теперь они едут в автомобиле через Лондон, а совсем скоро окажутся наедине в его квартире. Девушка подавила улыбку и вытащила телефон — не одного пропущенного сообщения. Как хорошо, что Джереми больше не беспокоит её звонками. Анастейша проверила почту и социальные сети, а затем отключила интернет. Сегодня он ей больше не понадобится. Девушка закинула ногу на ногу, посмотрела на Томаса и улыбнулась, предвкушая будущий вечер. Сегодня гаджеты ей точно не пригодятся. В этом не было сомнений.

***

С первой секунды, высокий представительный дом произвёл на Анастейшу огромное впечатление: просторные коридоры, несколько вместительных лифтов, видеокамеры и охрана по периметру — безопасность на первом месте. Это обстоятельство порадовало девушку. Она вспоминала о фотографе и озноб пробежался по коже. Как хорошо, что в этом здании они смогут расслабиться и не задумываться о тайных наблюдателях. Ана вздохнула и прошла следом за Томасом в один из стеклянных лифтов. Всего несколько секунд, и они оказались на десятом этаже. Проскальзывая в коридор, девушка с интересом озиралась по сторонам, исследуя помещение глазами. По обеим сторонам полукруглой площадки, располагалось всего несколько квартир. Том свернул направо, и они оказались у белоснежной двери, залитой ярким солнечным светом.

— Мы на месте, — сообщил мужчина, поворачивая ключ в замке и приоткрывая дверцу.

Анастейша переступила через порог квартиры и прошла в небольшой коридор, за которым располагалась широкая светлая комната, объединявшая гостиную и кухню. Первое, что бросилось в глаза — белоснежные стены и со вкусом подобранная мебель. Каждый предмет интерьера гармонировал с другим, ничего лишнего: мягкий бежевый ковёр с высоким ворсом, длинный диван, пара кресел у огромного окна, прикрытого лёгкой прозрачной тканью. Девушка залюбовалась искусно подвешенными полками у потолка и маленькой деревянной лестницей, прислонённой к стене; скользнула взглядом по фотографиям на журнальном столике, оценила чистоту самой квартиры. Все на своих местах.

— И здесь живёт мужчина? — уточнила Ана, с подозрением поглядывая на Томаса. — Это правда?

— Два раза в неделю ко мне приходит домработница и прибирает беспорядок, — объяснил он, тихо посмеиваясь. — На самом деле, я слишком педантичен и люблю чистоту.

— Это бросается в глаза, — призналась девушка, скользя пальцем по стеклянной столешнице. — Идеальная чистота.

— Тебе не нравится?

Том опустил сумку на ковёр и приблизился к Анастейше, осторожно обвивая её талию руками.

— Нравится, — возразила она, накрывая мужские ладони своими руками. — Не привычно, но я смогу с этим смириться.

— Когда солнце садится, его лучи проскальзывают сквозь эти окна и падают на мебель — необыкновенное зрелище.

— Не терпится увидеть это… — прошептала Ана, осматривая высокие окна, простирающиеся от пола до самого потолка. — Какой чудесный вид.

— На Тауэр, — добавил мужчина, опираясь подбородком о женское плечо. — Ты посещала музеи?

— Очень мало. К сожалению, времени практически не было на осмотр достопримечательностей.

— Ничего, мы это исправим, — пообещал Том, прикасаясь губами к обнажённой коже на её шее.

— Проведёшь мне экскурсию?

— С удовольствием.

— Папарацци сойдут с ума от восторга.

Ана рассмеялась, прижимая пальцы к губам.

— Но, для начала, я покажу тебе ещё одну комнату в этой квартире, — протянул Томас, увлекая девушку за собой чуть дальше по коридору.

— Я уже догадываюсь, что это за место, — заулыбалась Ана, послушно следуя в обнимку с мужчиной.

— Заходи.

Том приоткрыл дверь и подтолкнул спутницу вперёд. Проскальзывая в комнату, Анастейша хихикнула и оперлась рукой о стену, с интересом осматриваясь по сторонам. Перед глазами предстала небольшая уютная комната, выполненная в классическом стиле. Большую её часть занимала огромная двуспальная кровать, которая примыкала к стене и располагалась напротив широкого зеркала. Большое прямоугольное окно простиралось рядом с дверью и занимало практически всю южную стену, примыкая к деревянному шкафчику у ночника.

— Ну, как тебе? — в нетерпении спросил Том, наблюдая за реакцией девушки.

— Здесь все такое… — протянула Ана, поднимая глаза на мужчину. — Роскошное.

— Минимализм и немного шика.

— Верно.

Девушка прошла к окну и выглянула на улицу: машины гоняли по дорогам, а люди казались настолько крошечными. Надо же, всего десять этажей, а у неё сразу закружилась голова. Слишком высоко. Ана прикрыла глаза и отвернулась от окна.

— Здесь не так уютно, как в Вестминстере, — добавил Том, присаживаясь на край постели, — но меня все устраивает.

— Ты неправ. Здесь чудесно, правда, — заверила девушка, приближаясь к мужчине. — Я даже боюсь заходить в ванную комнату.

— На самом деле, там моё любимое место, — пошутил Томас, усаживая Ану к себе на колени. — Я люблю, когда много пены.

— А я люблю сладко поспать, — рассказала девушка, похлопывая ладошкой по одеялам.

Мужчина улыбнулся и прижался губами к нежной коже за ухом. Ана затрепетала, откликаясь на лёгкие прикосновения. Их пальцы снова переплелись, а дыхание встретилось и слилось в глубоком поцелуе. Девушка обвила ручками широкие плечи, заводя ладошки под рубашку, чем вызвала на лице Томаса широкую улыбку.

— Щекотно? — тихо спросила она, закусывая его губу и оттягивая вниз.

И снова их губы слились в жарком поцелуе, тела прижались друг к другу ещё теснее, сердцебиение усилилось, а дыхание участилось. Ана с удовольствием отвечала на мужские ласки, обхватывая ладонью чётко вычерченные скулы. Время замедляло свой ход, растекалось по спальне, словно расплавленное золото. Чувства побороли разум, но Томас не собирался так просто сдаваться. Он планировал поговорить с девушкой и рассказать нечто важное. На этот раз она должна узнать правду о чувствах, которые мужчина слишком долго скрывал.

— Ты побудешь со мной до конца декабря, а потом мы можем полететь в Россию вместе, — предложил Томас, вызывая на лице Анастейши искреннее замешательство.

— Что? — девушка посмотрела на мужчину затуманенными глазами, отрываясь от поцелуя. — Так скоро?

— Я бы хотел познакомиться с вашими традициями.

— Но… — она осеклась, облизывая губы. — Я не уверена, что это хорошая идея. Не знаю, как сын отреагирует.

— Мы просто попробуем, — предложил Том, заглядывая девушке в глаза. — Не переживай, я постараюсь произвести на твоих родных самые приятные впечатления.

Ана недолго помолчала. Она не была в восторге от идеи, но не могла отказать мужчине в настолько простой просьбе. Он хотел познакомиться с её миром, прикоснуться к чуду ещё раз, разве могла Анастейша лишать его такой возможности?

— Хорошо, — согласилась она, наконец, — мы полетим в Россию, но слухи…

— Забудь об этом хотя бы на некоторое время, — попросил мужчина, снова привлекая девушку к себе и, едва слышно, добавляя: — Мне есть, что тебе сказать.

— Ладно, — она выпрямилась, разглядывая Томаса сверху вниз, — я тебя слушаю.

— Я хочу рассказать тебе… — заговорил мужчина, и Ана почувствовала, как сердце пропускает удары в груди. — Ты не догадывалась, но теперь должна знать.

— О чём?

— На самом деле, я непросто влюблён в тебя, дорогая, — признался Томас, осипшим голосом. — Я испытываю нечто большее.

— Ты же не можешь любить меня, — прошептала Анастейша, оторопев от мужских слов. — Правда?

— А если я, непросто могу, а уже люблю? — уточнил Том, обнимая девушку ещё крепче, словно опасаясь, как бы она ни сбежала после столь внезапного признания. — Что тогда, Ана?

— Слишком мало времени прошло, — возразила она, покачивая головой в стороны.

— Полтора года — не так уж и мало.

— Сколько?

Анастейша опустила руки на колени, в недоумении уставившись на мужчину. В ответ, Томас пожал плечами и неуверенно улыбнулся.

— Теперь ты знаешь правду, — заговорил он, стискивая пальцы в замок на девичьей талии.

— Почему ты не рассказал мне?

— А как ты могла отреагировать, если бы я пришёл и признался в чувствах, когда ты встречалась с Джереми? — уточнил Том, всматриваясь в любимое лицо.

— Я, наверное, удивилась бы, — задумалась девушка, опуская глаза на свои колени. — Ты поразил меня. Я и подумать не могла об этом.

— Ты понравилась мне с первого взгляда, — продолжал мужчина, удивляя Ану всё больше. — Тогда ты уже влюбилась в Реннера, и я не мог ничего изменить, а когда вы расстались, я подумал — это шанс и воспользовался возможностью.

— Но я сбежала, — закончила девушка, тяжело вздыхая. — Я помню.

— Ты же не станешь жалеть? — тихо спросил Томас, поднимая её лицо за подбородок и заглядывая в глаза. — Родная, скажи мне?

— Я не стану сожалеть о том, что происходит между нами, Том, — уверенно прошептала Анастейша. — Благодаря тебе, в моей душе распускаются цветы. Как я могу пожалеть об этом?

Их взгляды встретились снова, сцепились в немой борьбе, проникали в потаённые глубины. Ана произнесла именно то, что мужчина надеялся услышать. Она не пожалеет об их отношениях. Он слишком долго ждал и мучился в неизвестности, но теперь все изменилось — они вместе. Совершенно неожиданным образом, всё наладилось и проблемы растворились. Анастейша полюбит его. Придёт время, и она скажет об этом. Теперь, когда счастье в его руках, Томас не упустит свой шанс. Он будет рядом с ней, приложит все усилия, для того чтобы сделать Ану счастливой. Неважно, через что им обоим придётся пройти, важен только результат.

Часть 2

Ана лежала на скомканных простынях, обхватывая ногами взбитое одеяло. Её обнажённые плечи прижимались к упругим мужским мышцам на груди, а тонкие пальчики скользили по светлым волоскам, вызывая на лице Томаса нежную улыбку. Он ощущал, как их дыхания соединяются в одно дыхание, а сердца бьются в унисон. Невероятное чувство незримого единения. Весь мир сузился до размеров одной небольшой комнаты, а всё остальное перестало существовать. Тепло и нежность окружали влюблённых, дарили непередаваемые эмоции. Прошло уже несколько часов, как они оказались в постели, но до сих пор никто не захотел выскользнуть за дверь и высвободиться из желанных объятий.

За окном смеркалось. Солнце скрылось за горизонтом, даруя горожанам кровавый закат, окрасивший небо над Лондоном в яркие краски. Наблюдая за неописуемым природным явлением, Анастейша беззвучно зевнула и потёрлась щекой о мужское плечо. Томас откликнулся на прикосновение, поглаживая кончиками пальцев изгиб её спины, спускаясь ниже к ягодицам.

— Надо же, как тихо, — подала голос девушка, прислушиваясь к тишине. — Неужели здесь всегда так спокойно?

— Не всегда, — отозвался мужчина, лениво потягиваясь, — ещё около получаса назад у нас было слишком шумно.

— Извини.

Ана покраснела и смущённо уткнулась лицом в одеяло, подмятое под себя.

— Вообще-то, мы могли бы повторить, — продолжал Томас, прижимаясь губами к женскому плечу. — Тишина меня немного смущает.

— А меня расслабляет, — возразила Ана, поднимая голову и сталкиваясь с мужчиной взглядом. — Да и любоваться тобой мне очень нравится.

— Я могу предложить немного другой ракурс, — заметил Том, притягивая девушку ближе к себе, — и тебе будет ещё лучше видно…

— Как же я не разглядела в тебе этого раньше, — удивилась Анастейша.

Она села на кровати и, прижимая одеяло к груди, нависла над мужчиной.

— О чём это ты?

Томас причудливо нахмурил брови, обнимая девушку руками за ягодицы.

— О твоей сексуальности.

Ана прижалась ладошкой к упругому мужскому животу, скользнула чуть ниже по рельефным мышцам и замерла на обнажённых бёдрах. От лёгких прикосновений, Том заметно напрягся и, громко выдыхая, посмотрел на девушку. Она улыбалась, изучая мужское тело без стыда и смущения, спускаясь пальцами все ниже по длинным ногам, замирая у коленной чашечки.

— Что это? — неожиданно спросила девушка, нащупывая выпуклый шрам.

— Небольшое воспоминание о бурной молодости, — рассказал Томас, укладывая за спину несколько подушек. — Так вышло, что однажды я полетел с велосипеда и неудачно приземлился.

— Шрамы украшают мужчину, — заметила девушка, поднимая глаза на возлюбленного. — Надеюсь, что теперь ты ездишь аккуратнее.

— Куда более аккуратно, чем лазаю по склонам.

Томас в голос рассмеялся и, замечая молчаливый вопрос в глазах девушки, поспешил объяснить:

— Однажды я занимался скалолазанием в Уэльсе и попал в жуткий туман. Ты только представь — абсолютная пелена. Я ничего не видел дальше вытянутой руки. Высота была приличная. Я должен был спуститься, но не сделал ничего. Это была полная дезориентация в пространстве. Моя душа наполнилась таким ужасом. Не описать словами, как я испугался.

— Да ты экстремал, — протянула Анастейша, снова приближаясь к мужчине и прижимаясь губами к шее, затем к подбородку. — Я надеюсь, что больше ты не рисковал своей жизнью.

— Я веду подвижный образ жизни, — рассказал Томас, убирая одеяло в сторону и привлекая девушку к себе. — Спортзал, пробежка, ранние и поздние прогулки — этим я живу.

— Только этим?

Девушка приподняла брови, заглядывая ему в глаза.

— Нет, не только этим, — мужчина хитро улыбнулся, прикасаясь пальцем к женскому носику, чуть вздёрнутому у самого кончика. — Теперь, когда мы вместе, я по-настоящему счастлив.

— Я чувствую то же самое, — призналась Ана, переводя взгляд на их переплетённые пальцы. — Я не испытываю страха и могу дышать спокойно.

— Ты больше не тоскуешь по прошлому?

— Нет, — честно ответила девушка, хотя в глубине души и не была уверена в собственных словах, — я хочу смотреть в будущее.

— Я очень долго ждал этого момента, — заговорил Томас, завладевая её мягкими губами. — Я ждал, когда ты станешь моей.

— Я уже стала твоей, — призналась Анастейша, нежно прикасаясь языком к влажным губам, вбирая их в рот и сладко посасывая.

— И что же ты испытываешь ко мне?

Томас прикрыл глаза, углубляя поцелуй и сжимая пальцами упругую кожу на женских ягодицах, пробуждая совершенно новое желание, расплывающееся в полумраке уютной спальни.

— Нечто необъяснимое, — прошептала девушка, покусывая его губы. — Я нуждаюсь в тебе больше, чем прежде.

— Звучит прекрасно.

Томас улыбнулся и, ослабляя объятия, с воодушевлением посмотрел на Анастейшу.

— Через полторы недели я буду играть в одном спектакле и хочу видеть тебя среди зрителей.

— Я приду, — не раздумывая, ответила девушка, расплываясь в улыбке. — Ты же расскажешь мне немного больше об этом спектакле?

— Шекспир.

— Я должна была догадаться.

Ана тихо рассмеялась и уронила голову на мужское плечо.

— Какая пьеса?

— «Венецианский купец». Угадай, какая роль мне досталась?

Мужчина посмотрел на девушку, осторожно убирая рыжие пряди с её лица.

— Бассанио?

— Почему ты так думаешь?

Том улыбнулся.

— Я вижу тебя в этой роли, — девушка пожала плечами. — Так, я права?

— Пусть это станет для тебя сюрпризом на премьере спектакля.

— Нечестно! — воскликнула Ана, но мужчина уже подавил все возражения, снова припадая к её губам в пылком поцелуе.

Его руки вызывали на женском теле мурашки, волнами пробегающие по коже, порождающие на душе приятное волнение. Девушка отзывалась на прикосновения, и прижималась к рельефной груди Томаса. Она перекинула ножку через его бедра и опустилась сверху, припадая к мужскому животу. Их дыхание смешалось, пальцы снова переплелись между собой, а губы слились в жарком поцелуе. Постепенно комната наполнилась учащёнными вздохами и тихими стонами, которые разносились по квартире и становились всё громче и протяжнее. Ана скользила по мужским бёдрам, запрокидывала голову назад и с силой сжимала широкие плечи, то и дело наклоняясь к Томасу и прижимаясь губами к его лицу. Удовольствие захватило обоих в свой прекрасный плен, и они уже не могли оторваться друг от друга. Секунды, минуты, часы пролетали незаметно. Страсть и желание сблизили их куда быстрее, чем зарождающиеся чувства. Анастейше ещё только предстояло осознать всю глубину собственных эмоций, а пока она наслаждалась мгновениями, выгибалась навстречу удовольствию и с радостью принимала тепло мужского тела. Они были слишком близки. Никто не помешает им снова испытать безумное наслаждение и не нарушит очарование момента. Все будет именно так, как они оба пожелают.

***

Следующие несколько дней пролетели незаметно. Влюблённые не покидали квартиру, предпочитая проводить время вместе. Анастейша привыкала к новой жизни, познавала себя заново. Каждый раз она с интересом слушала рассказы Томаса, с обожанием всматривалась в его лицо и ловила себя на мысли, что никак не может оторвать от мужчины своих глаз. Он завораживал, лишал силы воли и здравого смысла. Девушка чувствовала себя влюблённой школьницей, которая впервые осталась с парнем наедине. Она ловила каждый его взгляд и каждое слово. Томас удивлял и радовал Анастейшу, рассказывал о будущем и делился размышлениями о поездке в Россию.

По правде говоря, Ана сильно переживала по этому поводу. Разумеется, они полетят вместе и это привлечёт ещё больше внимания со стороны прессы. Совсем недавно заголовки журналов пестрили громкими записями об её поспешном расставании с Реннером, а теперь их сменят более красочные статьи об отношениях с Томасом. Девушка раздумывала над тем, как уберечь родных и близких от очередной и неминуемой волны среди поклонников и СМИ. С одной стороны, она радовалась, ведь о её реальном месте жительства ничего не известно, и родители могут жить спокойно, но с другой, мысли о том, что они прочтут в газете или услышат в очередных новостях, сводили с ума и не давали покоя. Том старался подбодрить Ану, всячески шутил по этому поводу, настраивал на позитивный лад, но все безуспешно. Вместе с положительными эмоциями, Анастейша мучилась в тревожном предчувствии.

— Я попросил Люка заказать билеты, — сообщил Томас, бросая телефон на диван в гостиной. — У него есть связи, поэтому не беспокойся, никто не застанет нас с тобой в аэропорту.

— Спасибо, — девушка устроилась на высоком стуле за столешницей. — Мы будем готовить ужин или ты закажешь пиццу?

— А чего хочешь ты, Ана?

Мужчина оперся руками о стол, заглядывая девушке в глаза.

— Хочу выпить немного вина, полежать в ванной и расслабиться.

— Ты слишком много думаешь, — заметил Том, и его лицо стало совсем серьёзным. — Мне это не нравится. Мы приехали сюда хорошо провести время наедине, а не расстраиваться по мелочам.

— Это не мелочи, — возразила Анастейша, поднимая глаза на мужчину. — Я даже боюсь заходить в социальные сети. Представляю наши с тобой фотографии, и дурно становится.

— А я думаю, что мы удачно получились, — он пожал плечами и добавил: — Ничего такого папарацци не сняли. Вот если бы они побывали в нашей спальне — совсем другой разговор. Нет смысла расстраиваться.

— Да, я понимаю, — девушка закивала головой, подвигая к себе чашку зелёного чая. — Давай забудем об это и побудем вместе.

— Здравая мысль.

Томас закусил губу и, задерживая взгляд на женской груди, громко добавил:

— Так что, я заказываю пиццу и наполняю ванну?

— Да, — отозвалась Анастейша, задумчиво всматриваясь в горячий напиток, — и, пожалуй, немного вина не повредит.

— Не повредит.

Мужчина усмехнулся и направился в сторону ванной комнаты. Ана снова осталась наедине с собственными мыслями, но на этот раз тревога отступила. Девушка уговорила себя забыться и расслабиться. Она привыкла решать проблемы самостоятельно, поэтому не могла довериться и переложить всю ответственность на плечи Томаса. Все будет в порядке, он поможет справиться с трудностями, но Анастейша не была уверена в собственных чувствах для более ответственного решения.

«Все наладится», — пронеслось в голове.

— Все уже наладилось, — прошептала Ана, поднимаясь из-за стола.

— Ты что-то сказала? — спросил Том, выглядывая из ванной комнаты.

— Нет, — девушка покачала головой. — Сейчас я присоединюсь к тебе.

— Как скажете, мэм.

Том снова скрылся за дверью, а девушка поспешила за пеньюаром и шелковой рубашкой.

***

Вечер превзошёл все ожидания. Анастейша не припоминала, когда в последний раз так много смеялась. После водных процедур они устроили на мягком ковре в гостиной. Томас получил пиццу и подал ужин к импровизированному столу. Мужчина проявлял заботу и нежность. Он осторожно наполнял бокалы, подавал девушке еду и всячески веселился, поднимая спутнице настроение. После шуточных пародий на Криса и Джулию, Томас предложил Анастейше поиграть в импровизации. Мужчина задавал тему, а девушка за тридцать секунд называла как можно больше существительных, связанных с определённой ситуацией. Игра оказалась не такой уж и сложной, но Анастейша испытывала трудности, и постоянно не успевала вовремя.

Часы пролетали незаметно. После нескольких бокалов вина девушка совсем расслабилась и, прикрывая лицо ладошками, наблюдала за тем, как Том снова пародирует известных людей, при этом босиком пританцовывая на белоснежном ковре. Лёгкая футболка молочного цвета и свободное чёрное трико напомнили Анастейше о весенних выходных, которые они провели в коттедже. Странное чувство посетило девушку, и она уронила голову на диван. Улыбка не сходила с её лица, смех срывался с губ, а глаза искрились весельем. Она наблюдала за Томасом, и когда он потянул её к себе, чуть не разлила алкоголь на мебель. Спохватившись, она прижала бокал к груди и ощутила, как холодные струи стекают вниз по телу.

— Ну вот, — рассмеялась девушка, поднимая глаза на Тома, — теперь я мокрая.

— Ничего страшного, — мужчина улыбнулся, одним движением стягивая влажный пеньюар с покатых плеч. Отбрасывая лёгкую ткань на ковёр, он заулыбался ещё шире. — Так лучше.

— Выглядит так, словно мы на пижамной вечеринке, — усмехнулась девушка, потирая обнажённые руки и плечи.

— Тебе очень идёт эта сорочка, — между делом заметил Том, но хрипловатый голос выдал его. — Никак не пойму, зачем нужна одежда.

— И правда, спроси об этом у журналистов, — предложила Ана, поглядывая на собеседника снизу вверх.

— Однажды меня спрашивали о чём-то подобном, — припомнил мужчина, обвивая девичью талию руками и пританцовывая в тишине. — Я сказал, что это удобно, ведь когда люди занимаются любовью, они снимают с себя одежду. Ну, правда, невозможно познать всю сладость близости, когда на тебе штаны.

— О, боже, — девушка в голос рассмеялась, — Томас!

— Ммм?

Мужчина приподнял брови, и Ана с умилением вздохнула, прикасаясь кончиками пальцев к его скулам и подбородку.

— Ты такой ребёнок.

— Разве это плохо?

Том облизал губы, спускаясь взглядом вниз по женской шее, заостряя особое внимание на тонких ключицах и груди.

— Нет, это замечательно, — девушка привстала на носочки и притянула его голову чуть ближе к себе, — но, если ты хочешь испытать всю сладость близости, придётся включить взрослого мальчика и избавиться от одежды.

— Хочешь поставить меня на колени? — мужчина заулыбался, нашёптывая в мягкие губы. — Хочешь?

— Обычно всё по-другому, не так ли? — девушка с вызовом прикусила его губу и заглянула в глаза.

— Обычно — да, — мужчина кивнул головой, за что получил небольшой шлепок по предплечью, — но для этого, тебе не обязательно опускаться на колени.

— Я бы смогла сделать это прямо сейчас, — девушка заулыбалась и завела пальчики за пояс трико, поглаживая низ живота.

Том заметно напрягся. Ана почувствовала, как его мышцы отвердевают и выпирают, прижимаются к её телу. Близость породила желание и лёгкое возбуждение. Несколько секунд в будоражащей тишине и их губы слились в пылком поцелуе, руки переплелись, а тела прижались друг к другу в неистовой мольбе. Страсть вспыхнула, как спичка — мгновенно и в безудержном пламени, опаляя и овладевая телом, а совсем скоро и разумом. Одежда падала на пол и перемешивалась под ногами, тела прижимались друг к другу, скользили по белоснежному ковру, переплетались в страстном танце. Губы изучали друг друга, ласкали самые интимные уголки нежнейшей кожи, доводили до исступления и громких криков. Страсть, любовь, безумие — всё соединилось в один комок и обрушилось на влюблённых, затуманивая разум, лишая рассудка. Время пролетало, за окном смеркалось, но они не замечали этого; они занимались любовью, изучали друг друга, познавали заново. Ночь приближалась, обнимала своей темнотой и интимностью, пропитывала каждую клеточку тела и души; она доставляла необычайное наслаждение своим полумраком, пробуждала тайные желания ивоздействовала на подсознание.

Мир изменился, наполнился смыслом и безграничной любовью. Они расстались однажды, для того чтобы встретиться вновь и соединиться в единое целое. Они, рука об руку, приблизились к будущему, приоткрыли дверь и прошли вперёд, не оглядываясь назад.

Часть 3

31 декабря 2015 год.

Москва, Россия.

Ровно в четырнадцать часов по московскому времени Томас и Анастейша прибыли в столицу Российской Федерации. Как оказалось, Люк хорошо позаботился о безопасности своего лучшего друга и его спутницы. За время перелёта девушка не встретила ни одного фотографа, никто не обратился за автографом и не попросил сфотографироваться. Какое облегчение. Неужели уже через несколько часов они встретят Новый год и оставят позади все дурные воспоминания? В то время как Томас не сомневался в этом, Ана до сих пор не могла поверить.

Покидая аэропорт, Анастейша накинула капюшон на голову. Морозный ветерок пробежался по коже. Погода не радовала: моросил дождь, дорога превратилась в вязкую кашу из грязи и талого снега. Вот за это девушка и ненавидела слякоть. И в канун Нового года погода не радовала. О каком праздничном настроении могла идти речь?

Перешагивая через лужицы, девушка посмотрела на Томаса. Мужчина неспешной походкой двигался следом за ней. Багажа на двоих было немного, всего один чемодан и дорожная сумка. Всё только самое необходимое, ничего лишнего. Том с лёгкостью справлялся с грузом, одаривая Анастейшу радостной улыбкой. Он воодушевлял девушку одним только взглядом, успокаивал и подбадривал. И как только ему удавалось постоянно пребывать в хорошем расположении духа? Интересно, а Том умел хмуриться, не считая сцены и киноэкрана? Ана не могла припомнить ни одного момента. В её памяти мужчина всегда сохранял стойкость и приподнятое настроение, заряжал всех вокруг позитивом. Он никогда не падал духом. Удивительный человек.

— Возьмём такси, — сообщила Анастейша, стуча каблучками по тротуару. — Думаю, что никто не поедет за нами.

— Ни одного поклонника за последние шесть дней, — отозвался Томас, нагоняя девушку. — Удивительно.

— Это к лучшему. Не хочу привлекать внимания.

— И это я тоже знаю.

Ана была рада незаметно добраться до города и спокойно встретить Новый год в кругу семьи. Разумеется, она все ещё волновалась из-за будущей встречи родных и Томаса. Девушка сообщила матери о его приезде всего несколько дней назад. Женщина отреагировала спокойно, даже порадовалась возможности познакомиться с лучшим другом дочери лично. Ну да, конечно. Если у всех друзей будут настолько близкие отношения, то само слово «дружба» потеряет своё истинное значение.

«Любимый человек?» — клише. Скорее — «близкий мужчина».

Человек, с которым уютно и приятно проводить время. О любви не могло быть и речи, но влюблённость овладевала ею, с каждым днём сильнее сближая с Томасом.

— Сколько добираться до твоего города? — спросил Том, забрасывая чемодан в багажник чёрной иномарки, которую Анастейша только что отыскала на парковке.

— Примерно три сотни километров. Это четыре часа езды.

Они забрались в уютный салон, и Ана обратилась к водителю на родном языке. Последние десять месяцев Том усердно занимался изучением русского языка. Это было нелегко, но, в конце концов, дело принесло плоды — мужчина понемногу различал русскую речь, и сейчас внимательно прислушивался к словам любимой девушки.

— Нам бы хотелось добраться до самого города, — сообщила Ана. — Я заплачу двойную цену.

— Тридцать тысяч рублей? — присвистнул водитель, с интересом поглядывая на парочку через зеркало, — Вы не шутите?

— Нет, я заплачу эту сумму, — уверенно повторила девушка. — Так вы согласны?

— Хм, — мужчина задумался, бросая взгляд на часы, — сейчас два часа, если обойдётся без пробок, приедем к шести вечера.

— Вы успеете вернуться.

— Хорошо, только пристегнитесь.

Ана вежливо улыбнулась, а затем обратилась к Томасу с просьбой на английском. Он кивнул в ответ и, распахивая пальто у горла, поспешил пристегнуть ремень безопасности. Анастейша последовала его примеру.

— Я вас видел раньше? — спросил водитель, припоминая знакомые лица. — Вы знаменитости, что ли?

— Возможно, — уклончиво ответила девушка, напоминая о договорённости. — Поехали?

— Поехали.

Мужчина завёл мотор. Автомобиль медленно тронулся с места. Анастейша повернулась к окну и прижалась спиной к плечу Томаса, который запустил пальцы под женскую куртку, прижимаясь ближе. Лёгкие прикосновения всколыхнули приятные воспоминания. Ана улыбнулась и расслышала тихий голос у самого уха.

— Не переживай, — попросил Том. — Расслабься.

— Я постараюсь.

Девушка уронила голову на мягкую спинку сидения, но не успела прикрыть глаза, как вдруг почувствовала лёгкую вибрацию в сумочке. Телефон. С большой неохотой Ана выбралась из крепких объятий Томаса, а затем ответила на звонок. Это была мама. Женщина сообщила о том, что планы немного изменились. Они решили встретить Новый год вместе с бабушкой в маленьком городке, который находился чуть дальше от места запланированной встречи. Анастейша разволновалась ещё сильнее, но возражать не стала. Сбрасывая вызов, она посмотрела на Томаса и тихо сообщила:

— Кажется, мы поедем в город моего детства. Мама решила остаться с бабушкой и не оставлять её в одиночестве на праздник.

— Отлично. — Том пожал плечами, соглашаясь с её словами.

— Ох, — девушка перевела взгляд на водителя такси и, после недолгой паузы, обратилась к нему с новым предложением: — Планы немного изменились. Остановите автомобиль у цветочного магазина. Мы купим подарки, а потом сразу поедем вот по этому адресу.

Анастейша начеркала несколько строк на клочке бумаги и протянула мужчине. Водитель внимательно прочёл, кивнул в ответ и включил тихую музыку.

— Впереди неблизкий путь, — напомнил Томас, снова завлекая девушку в свои объятия. — Отдохни немного.

Ана рассеянно кивнула, прижалась щекой к мужскому плечу и прикрыла глаза. Наблюдая за праздничными витринами и яркими гирляндами, развешенными на деревьях, мысленно она уже была рядом с родными, обнимала сына и даже представляла Томаса в кругу своей семьи. Неужели все это не сон, и они проведут эту волшебную ночь все вместе?

***

За окном довольно быстро стемнело. По радио играла спокойная и расслабляющая музыка. Несмотря на лёгкое волнение, Ана чувствовала себя комфортно. Её голова покоилась на мужском плече, а глаза медленно закрывались. Томас прикасался кончиками пальцев к тонкому запястью, поглаживая кожу и слегка сжимая. Как хорошо, что по пути они уже сделали одну вынужденную остановку и приобрели несколько красивых букетов орхидей для родственниц Анастейши. Томас не мог явиться на праздник с пустыми руками. О чём бы ни думала девушка на самом деле, он волновался не меньше её, но старался удерживать все эмоции в себе. Мужчина всегда придерживался одной поговорки: «С улыбкой по жизни, с лёгкостью на душе». Зачем усугублять своё состояние страхами и преувеличивать их истинное значение? В этом нет и никогда не было особого смысла. Томас оставался мужчиной и не мог позволить себе проявить слабость. Он главная опора, тот человек, на которого Анастейша всегда сможет опереться. Неважно, что происходит в тот или иной момент. Том должен сохранять спокойствие и вселять любимой девушке веру в собственные силы.

Мужчина вздохнул, наблюдая за тем, как Ана медленно засыпает. В салоне автомобиля наступил полумрак, но в свете фар, проскальзывающих мимо машин, Томас различал прекрасные девичьи черты и мужчина прислушивался к её спокойному дыханию. В такие минуты его душа наполнялась непередаваемыми эмоциями, теплотой и нежностью. Он знал, что они подходят друг другу, и пытался показать это девушке, пробудить в ней глубокие чувства. Том любил её слишком сильно, чтобы требовать большего. Ана уже во многом уступила ему. Они сблизились, почувствовали влечение, страсть и нежность. О взаимной любви ещё не могло идти и речи, но Анастейша нуждалась в нём куда сильнее, чем сама себе представляла.

Они подъехали к городу, когда часы пробили ровно шесть часов вечера. Ана сонно приоткрыла глаза и отняла голову от груди Томаса. Для неё время пролетело слишком быстро, поэтому потребовалось несколько минут, прежде чем девушка окончательно пришла в себя и осмотрелась по сторонам. Потирая запястье, она выглянула на улицу, а затем расслышала весёлый голос водителя такси:

— Уже почти приехали.

— Да, я вижу, спасибо.

Анастейша повернулась к Томасу, который протирал лицо руками. Его длинные пальцы скользили по щекам и волосам, а на губах, как всегда, играла непринуждённая улыбка.

— Ты проснулась, — заметил он, опуская руки на колени. — Как себя чувствуешь? Не укачало?

— Нет, все в порядке, — ответила девушка, взволнованно заламывая пальцы на руках. — Мы уже приехали. Ещё немного.

— Вокруг сплошной лес, — подметил Том, с интересом всматриваясь вдаль. — Неужели этот город, и правда, находится посреди волшебного королевства?

— Я так думала в детстве.

Ана рассмеялась, поправляя причёску и макияж.

— Меня очень часто спрашивают, а не хотел бы я сыграть прекрасного принца. Знаешь, кажется, это судьба, и мы оказались вовремя в нужном месте, где и должны быть.

— В прекрасном снежном королевстве, — добавила Анастейша, наблюдая за приближающимися домами. — Идеальная сказка.

***

Покинув салон автомобиля, Анастейша спустилась по узкому мостику и остановилась у высокой железной калитки. Из окон небольшого домика, напоминающего теремок, струился мягкий свет, и доносилась тихая музыка. Они приехали. Как же справиться с волнением?

Отблагодарив таксиста и заплатив обещанную сумму, Том схватил вещи и подошёл к девушке. Он ожидал увидеть нечто подобное — маленький домик, похожий на избушку из сказки. Резные рамы и яркие гирлянды, обрамлявшие окна. Мужчина замечал, с каким трепетом и любовью Анастейша всегда рассказала об этом месте, и сейчас её взгляд говорил куда больше самых красноречивых слов. Это место дорого ей, и Томас был счастлив находиться здесь рядом с этой молодой женщиной.

— Пойдём, — позвала Ана, прижимая цветы к груди. — Морозит на улице.

— Ну, что же, провожай.

Девушка распахнула калитку и прошла в палисадник. В отличие от Москвы, в этом необыкновенном городке было слишком тихо и снежно. Вокруг все белым-бело: мягкий снег покрыл ровным слоем промёрзшую землю. Пушистые белоснежные хлопья падали на голову. Снег был повсюду: на заборе, на деревьях, на крыше сарая и на деревянных карнизах. В свете тусклых фонарей, казалось, что тебя сопровождает непрерывный фейерверк из снежных хлопьев. Непередаваемое зрелище. Анастейша ощутила, как в душе просыпается ностальгия, словно она вернулась в далёкое прошлое.

Притоптывая каблуками о деревянный порог, девушка приоткрыла входную дверь и прошла вверх по ступенькам. Томас неизменно двигался следом за Аной. Он с интересом разглядывал небольшой коридор, обитый деревянными панелями. Чуть дальше располагались три двери: первая вела в котельную, вторая во двор, а третья к самому жилому помещению. Томас оставил чемодан на полу и забрал у Анастейши огромные букеты. Девушка взволнованно улыбнулась, повернулась к двери и потянула ручку на себя. Тяжёлая дверь со скрипом отворилась, и влюблённые оказались на пороге небольшой комнаты. В первую же секунду Ана приоткрыла рот в искреннем изумлении. Навстречу гостям, прямо из соседней комнаты, высыпали многочисленные родственники. К этому девушка совсем не была готова. Она попала в объятия бабушки, матери и двоюродной сестры, перевела взгляд на своих племянниц и на родную тётку с её мужем. Не может быть. Каким образом этот маленький дом вместил в себя столько народу, но, главное, почему никто не предупредил девушку о семейном сборе на новогоднюю ночь?

— Мама? — послышалось совсем близко.

Ана бросила куртку на софу и опустилась на корточки, заключая сына в объятия.

— Привет, — прошептала она, покрывая поцелуями детские щёчки и поглаживая пальцами светлые волосы. — Как я скучала по тебе, родной.

— Мама, кто этот дядя? — спросил малыш, напоминая девушке о присутствии Томаса.

— Ох, сейчас.

Ана снова выпрямилась. Стащив с ног ботильоны, она выхватила букеты из мужских рук и вручила их матери с бабушкой. Всё это время Том с улыбкой озирался по сторонам и, казалось, чувствовал себя намного комфортнее, чем сама Анастейша. Он с радостью пожимал руки мужчинам и припоминал, как лучше всего представиться на русском языке, однако, как оказалось, в этом не было особой необходимости. Все уже и так были в курсе кто такой Том Хиддлстон. Старшая сестра Анастейши по имени Елена с восторгом наблюдала за мужчиной, при этом нашёптывая что-то на ухо своей матери. Женщины заулыбались и тихо рассмеялись, а Томасу сразу же захотелось извиниться. Похоже, этот семейный праздник он ещё долго не забудет.

— Раздевайся, Том, — тихо попросила Ана, поворачиваясь к нему. — Прошу, не обращай внимания на моих племянниц и тётю. Не так часто к нам на праздник приезжают такие знаменитости, как ты.

— Сегодня я обычный человек, — напомнил мужчина, опуская пальто на вешалку. — Не забывай о том, кто мы друг другу.

Ана бросила на Томаса предупреждающий взгляд, который напоминал: «Мы не проявляем привязанности и чувств на людях, даже если они семья». Что же, эту девушку ещё только предстояло раскрепостить и научить выражать свои эмоции.

— Как вас много, — пробормотала Ана, поднимая малыша на руки. — Мне никто не сказал об этом.

— Ты приехала с ним, — прошептала Елена сестре на ухо. — Не могу своим глазам поверить.

— Это Локи, — засмеялась старшая племянница по имени Вита и весело добила: — Loki`d!

Анастейша с осуждением посмотрела на подростка и, расслышав ответ Томаса, сама не смогла сдержать улыбку.

— Loki`d, — протянул он, обнажая белоснежные зубы.

— Добро пожаловать в Россию, — заговорила Хелена, вдыхая аромат свежих цветов. — Я мама Насти. Проходите Томас, не стойте в дверях.

Анастейша хотела перевести мужчине слова матери, но не успела. Он ответил сам, чем ввёл девушку в искреннее замешательство.

— Спасибо, — произнёс мужчина, пробираясь к софе, а потом добавил на ломаном русском, на ходу подбирая слова: — Красивый дом.

— Значит, вы говорите по-русски, — воскликнула полная темноволосая женщина, приближаясь к столу.

— Действительно, ты говоришь по-русски? — удивилась Ана, опуская малыша на софу. — Почему я впервые слышу об этом?

— Я полон, как это сказать правильно… — мужчина задумался, и Ана залюбовалась мимическими морщинками, образовавшимися на его лбу. — Сюрпризов!

— О, да, — протянула Елена, поворачиваясь к сестре, — и необыкновенного очарования.

Анастейша закатила глаза. Слишком много народу собралось на тридцати четырёх квадратных метрах. Только сейчас, наблюдая за тем, как бабушка повела Томаса к умывальнику, Ана задумалась над тем, где же они все будут спать этой ночью.

— Какой милый молодой человек, — прошептала тётушка Ирен на ухо Анастейше, — только уж слишком высокий для наших потолков.

И правда, голова Тома практически касалась низкого потолка. Ему приходилось наклоняться, проскальзывая между комнатами.

— Насть, — тихо позвала Вита, размахивая телефоном у её лица, — я же смогу сделать селфи с Томом? Мне никто в школе не поверит, когда я расскажу.

— Нет! — строго возразила Ана, присаживаясь на софу и усаживая сынишку на руки. — Прошу, не нужно никому рассказывать.

— Ну, он же твой парень.

— Он мой лучший друг, — поправила Ана, обнимая малыша за плечи. — Очень близкий друг.

— Ну, да, конечно.

Вита притопнула ножкой о деревянные половицы и обиженно посмотрела на тётку, прежде чем скрыться в другой комнате. Ана покачала головой, не придавая особого значения подростковым обидам. На самом деле, девушка никак не могла прийти в себя после столь ошеломляющей встречи с родственниками. Неужели все решили собраться в самый последний момент? Ана уже хотела выяснить все у матери, но тут Томас вернулся из кухни и опустился на софу. В очередной раз поблагодарив за гостеприимство, мужчина обратил всё своё внимание на маленького мальчика, подпрыгивающего на руках у матери. Ана заметила это, и сердце ёкнуло в груди. Вот и настал тот самый момент, которого она так опасалась. Малыш посмотрел на незнакомца и весело рассмеялся.

— Привет, — поздоровался мужчина, протягивая руку для импровизированного рукопожатия. — Меня зовут Том, а как твоё имя?

— Я Дэнни, — воскликнул малыш, ударяя пальчиками о мужскую ладонь.

— Приятно… с тобой познакомиться, — добавил Томас, с большим трудом выговаривая последнее слово.

Анастейша улыбнулась, облизывая губы и наблюдая за ними. Странное чувство зародилось внутри. Мир постепенно менялся, и она уже ничего не могла поделать с этим. Том смотрел на малыша с искренней добротой, он хотел произвести на окружающих приятное впечатление, продемонстрировать Анастейше свою решительность и серьёзность намерений. И ему удалось. Не только девушка оценила его старания. Остальные оказались в полном восторге от галантного и воспитанного молодого человека.

Чем ближе время приближалось к полуночи, тем жарче становилось в маленьком домике. Бабушка поспешила в котельную и убавила газ. Хелен приоткрыла окно на кухне, а детей завели в большую комнату и оставили вместе с тётушкой Ирен. Анастейша суетилась у плиты вместе с Еленой, а Томас вышел во двор следом за мужчинами, чтобы помочь им в установке фейерверков по всему огороду. В планах был прекрасный салют — сюрприз для женщин и детей. Англичанин с радостью вызвался добровольцем и выскользнул на улицу. Погода резко поменялась, и теперь мороз хватал за щёки и пробирал до костей. Запахивая пальто, Том протоптал себе дорожку к саду. Мужчины прошли за ним и остановились за домом у колодца. Небо было звёздное, но тёмное. Луна ещё не народилась, а фонари на улице не горели. Мужчинам пришлось освещать огород с помощью фонарика, который был установлен на мобильный телефон. Они потратили на установку фейерверков примерно около получаса, и вернулись в дом уже в начале одиннадцатого, все промёрзшие, но довольные.

В очередной раз, намывая руки под умывальником, Томас наблюдал за женщинами. Они накрывали на стол. Странно, что в этой стране мужчины практически не участвуют в приготовлениях. Он привык помогать матери и сёстрам расставлять бокалы и подавать на стол, но у всех свои традиции. Томас вздохнул и опустился на софу, рядом с Александром и Андреем. За последние несколько часов ему удалось разузнать о мужчинах немного больше. С трудом, но всё-таки самостоятельно, Томас пообщался с ними и теперь располагал некоторой полезной информацией. В первую очередь он узнал о том, что Андрей женат на Елене, двоюродной сестре Анастейши, а Александр супруг её тёти по имени Ирен. Мужчины не скрывали правду, поэтому втайне поделились с ним историей о том, как именно Ана рассталась с бывшим мужем. Том понимал их через слово, но уловил всю суть рассказа — девушка пережила слишком много горя, вынесла всё на своих плечах прежде, чем подняться на ноги и превратиться в человека, с которым мужчина и познакомился несколько лет назад. Внезапно он ощутил привкус горечи во рту, а также жгучую ненависть к бывшему супругу, который оставил Анастейшу одну с ребёнком на руках. Видимо, его воспитанием никто не занимался, но это даже к лучшему. Ана избавилась от ненужного груза. Она заслуживала только самого лучшего, и Томас собирался окружить её теплом и заботой. Слишком много боли девушка пережила за двадцать шесть лет своей жизни. Настал тот самый момент, когда нужно всё кардинально поменять.

Они расселись за столом ровно за час до наступления Нового года. Народу собралось слишком много, поэтому пришлось принести ещё один стол со двора. Анастейша нервничала, когда расставляла вазы с угощениями. Её взгляд скользил по столовым приборам и тарелкам, по бокалам и стопкам. Все на своих местах, тогда отчего же она испытывает это странное чувство нарастающей паники.

«Расслабься, — прозвучал голос Томаса в голове. — Не думай ни о чём. Мы все рядом».

— Милая, пора за стол, — позвала мать, усаживая дочь между Томасом и сыном. — Приди в себя, наконец.

Ана ничего не ответила, лишь улыбнулась малышу, который уже уплетал «Оливье», с удовольствием причмокивая пухлыми губками. Сердце наполнилось нежностью и любовью. Никого в своей жизни девушка не любила так сильно, как своего сына. Только ради него она и пропадала за границей. Как жаль, что уже совсем скоро ей снова придётся улететь в Англию.

— Ну, что же? Проводим старый год? — предложил Андрей, наполняя стопки охлаждённой водкой, а затем подливая женщинам красного вина в высокие бокалы. — Пусть все самое плохое остаётся в прошлом.

— Поддерживаю.

Александр тотчас же протянул Томасу стопку и подмигнул, залпом выпивая алкоголь.

— Брр, — протянул мужчина, закусывая водку чёрным хлебом с сельдью.

Ана посмотрела на Тома, который сжимал в руке гранёную стопку. На его лице отразилось искреннее замешательство, вызывая на губах девушки мягкую улыбку. Она приблизилась к мужчине и прошептала:

— Тебе не обязательно выпивать все за один раз. Просто попробуй и не забудь закусить чем-нибудь.

— Хорошо.

Томас улыбнулся и сделал один глоток. Крепкий напиток обжёг горло и заставил поморщиться. Ана протянула мужчине кусочек ветчины на кончике вилки, который он не заметил, как и проглотил.

— Уф! — протянул Том, тихо посмеиваясь. — По-моему, этот напиток можно сравнить только с абсентом. — Он немного помолчал, а затем добавил: — Как ваши мужчины пьют это и даже не морщатся?

— Ты слишком «англичанин» для этого. — Ана рассмеялась, поглаживая мужчину ладошкой по спине. — Тебе не нужно пить водку. Можешь насладиться текилой вместе со мной.

Девушка кивнула на стол и указала на небольшую бутылку неподалёку.

— Боишься, что я запьянею и нарушу наш договор? — Том с улыбкой посмотрел на Анастейшу.

— Нет, — Ана облокотилась о стол, наклоняясь чуть ближе к мужчине. — Я боюсь, что если ты начнёшь выпивать наравне с Александром и Андреем, то не досидишь до боя курант и уснёшь прямо на этой самой софе.

— Я понял, мне ещё только предстоит приноровиться к вашим традициям.

Том пожал плечами, но стопку отодвинул, прислушиваясь к советам любимой девушки. Ана обратила на это особое внимание и удовлетворенно вздохнула. Ни к чему Томасу злоупотреблять коварными напитками. Не в эту ночь. Девушка не хотела превращать праздник в песни и пляски. Она хотела провести этот волшебный вечер рядом с сынишкой и мужчиной, в которого влюбилась. Этого более чем достаточно.

Время близилось к полуночи, а за столом становилось всё веселее. Помимо старых шуток и анекдотов, тётушка Ирен с радостью рассказывала Томасу о детстве Анастейши, чему сама девушка была не очень рада. Она не любила говорить о себе, но особенно недолюбливала, когда о ней рассказывали другие, даже родственники. Девушка отмалчивалась, отпивала вино и улыбалась, хотя в глубине души и испытывала некоторый дискомфорт. Томас не понимал и половины из того, о чём щебетала темноволосая женщина, но старался прислушиваться и кивать. Остальные беседовали между собой. Кто-то дополнял рассказы Ирен, в то время как Вита притаилась с телефоном в руках и втайне фотографировала Тома и Ану. Девочка наблюдала за тем, как мужчина наклоняет голову к её тётке и смотрит на неё тёплым взглядом. Их связывало нечто большее, чем просто дружба. Все за столом понимали это, но никто не говорил вслух. Незачем выяснять правду в канун Нового года, да и кому она была так необходима?

Когда до боя курантов оставалось всего несколько минут, бабушка прибавила звук на телевизоре и пригласила всех послушать речь президента Российской Федерации. На протяжении тридцати минут Томас бросал взгляд на экран и наблюдал за пением российских артистов, поэтому и не удивился предложению пожилой женщины. Он принял бокал с шампанским и незаметно приобнял Анастейшу за талию. Алкоголь немного затуманил разум, и мужчине захотелось проявить заботу и ласку, которую всё это время приходилось тщательно скрывать.

Никто не обратил внимания на то, как Александр вышел из-за стола и скрылся за тяжёлой входной дверью. Он направился в огород, для того чтобы ровно в полночь выпустить петарды, подарить женщинам и детям частичку волшебства в первую ночь наступающего года.

Речь президента продлилась не больше трёх минут и вызвала на душе Анастейши старые воспоминания. Последние два года она не праздновала Новый год дома, и внезапное чувство счастья обрушилось на неё и накрыло с головой. Она не смогла сдержать своих эмоций, и одинокая слеза скользнула по щеке. Как же хорошо быть дома, рядом с дорогими людьми. Всё плохое остаётся в прошлом, а впереди, её ожидает только самое светлое будущее, которое девушка создаст для себя и сына собственными руками. Всё будет хорошо.

— С Новым годом!

Ирен подняла бокал с шампанским и встала из-за стола, пока куранты отсчитывали последние секунды.

— С Новым годом, — подхватила Хелен, поднимаясь на ноги рядом с сестрой. — С новым счастьем.

— С новым счастьем.

Анастейша улыбнулась Томасу, осторожно прижимая хрустальный бокал к его бокалу.

— С Новым годом, — прошептала она в ту самую секунду, когда по телевизору заиграл гимн страны, а небо на улице озарили яркие краски фейерверка.

Все ринулись к окну, восклицая от восторга и наблюдая за бесконечным фейерверком. Дети прыгали от радости, и даже Вита позабыла про телефон, в изумлении всматриваясь в разноцветное небо. Только Ана и Томас остались стоять у стола. Их взгляды встретились, пальцы переплелись, и они позабыли обо всех обещаниях, которые дали друг другу всего несколько часов назад.

— С Новым годом, — прошептал Том, скользя большим пальцем по нежной коже на щеке девушки.

— С новым счастьем, — отозвалась Ана и, не задумываясь ни на секунду, поцеловала мужчину в губы.

Томас ответил на поцелуй, с нежностью проскальзывая языком в глубины её рта. Никто не обратил на них внимания; никто даже не оглянулся и не нарушил их уединения. Ана почувствовала себя такой счастливой и свободной. Тяжёлый год остался позади.

Часть 4

Они встретили Новый год со звоном бокалов и счастливыми улыбками. Несмотря на дневную слякоть, ночь выдалась звёздной и морозной, и уже ближе к утру температура опустилась ниже пятнадцати градусов.

Сразу же после полуночи бабушка увела детей спать, а остальных проводила на улицу. Никто не возражал. Подвыпившие мужчины захватили с собой несколько бутылок с шампанским, а тётушка Ирен вручила Анастейше пластмассовые стаканчики. Натягивая куртку на плечи и застегая молнию до самого подбородка, девушка посмотрела на Томаса, который уже совсем освоился и вышел из дома вместе с мужчинами. В глубине души Ана порадовалась этому, хотя и не желала выпускать его из виду.

— Идём! — позвала её Елена, увлекая сестру за собой через порог тяжёлой деревянной двери. — Пора хорошенько повеселиться!

— Да иду я, иду! — рассмеялась девушка, выскальзывая на улицу. На крыльце она едва удержалась на ногах, поскользнувшись на заледеневших ступеньках.

Отбрасывая кудри за спину, Анастейша вышла за калитку и заулыбалась соседями, заполонившим улицу. Кто-то предложил выпить и уже через секунду раздались громкие хлопки. Несколько пробок взлетело в воздух. Девушки засмеялись и потянулись к Ане за стаканчиками.

— Разливаем, — скомандовала Ирен, наполняя сосуды искрящимся напитком, а затем раздавая родным и друзьям. — Держи, Томас.

Женщина протянула мужчине стаканчик, наполненный алкоголем и, улыбнувшись ему, повернулась к остальным.

— Спасибо, — отблагодарил Том.

Он отпил немного и поспешил к Анастейше, протискиваясь между людьми, которые высыпали на улицу с поздравлениями.

— Ты не замёрз? — заботливо поинтересовалась девушка, попадая в мужские объятия и наблюдая за тем, как при дыхании из его рта выскальзывает белоснежный пар, тут же растворившийся в воздухе.

— Нет, великолепная ночь и чудесный праздник! — восторженно ответил Томас, одним глотком допивая шампанское. — У тебя потрясающая семья. Зря ты переживала.

— Это ты само очарование, — прошептала девушка, вздрагивая от внезапного залпа.

Множество ярких красок озарили звёздное небо, и громкие восторженные крики разлетелись по улице. Девушка допила шампанское и прижала ладошки к груди, согревая пальцы о густой мех на воротнике. Алкоголь постепенно затуманил разум, заставил расслабиться. Все прошло намного лучше, чем она только могла себе представить. На этот раз семейный праздник удался на славу. Томас с радостью общался с родными Анастейши, и произвёл на всех самое лучшее впечатление. За новогоднюю ночь мать и сестра не раз упоминали об этом. Том интересовался местными традициями, с удовольствием обменивался впечатлениями с другими.

Ана не понаслышке знала о том, насколько легко мужчина сходится с людьми, но этой ночью ему удалось удивить девушку ещё больше. Она поняла, наконец, насколько ей повезло разглядеть в нём настоящего мужчину. Совсем недавно Ана считала его близким человеком, который заменил ей брата, и опасалась любых намёков на нечто большее, чем дружба. Прошло всего восемь дней с памятной Рождественской ночи, когда мир внезапно изменился, но девушке казалось, будто их отношения пережили уже не один месяц и что образовали прочную и нерушимую связь, которая возникает после длительного и тесного общения с любимым человеком. Как бы странно это ни звучало, но Ана только сейчас поняла, что на протяжении всех девяти месяцев не только Томас мучился в разлуке. Девушка тосковала не меньше, и на этот раз призналась в этом не только себе, но и мужчине. Её голос дрожал, когда девушка делилась с Томом самым сокровенным. Он внимательно вслушивался в каждое слово и после недолгой паузы наградил Анастейшу пылким поцелуем.

Они стояли посреди опустевшей улицы, а их губы сплетались в нежных и требовательных поцелуях. На душе распускались разноцветные бутоны, они пронизывали каждую клеточку тела, источали прекрасный аромат и наполняли девичье сердце невероятным счастьем.

Немного позже, когда они вдвоём устроились на мягком кресле у кровати, на которой уже давно посапывали дети и бабушка. Томас поспешил заключить девушку в объятия и прижать рыжеволосую макушку к своей груди. Дом погрузился в тишину, залпы за окном стихли, а ночь близилась к утру. Ана закрыла глаза. Ощущая слабое головокружение, она теснее прижалась к Томасу, опуская ладошки на его широкие плечи. Постепенно сон овладел ею, вырисовывая перед глазами разноцветные картинки безоблачного будущего, к которому девушка так стремилась.

Прежде чем часы пробили четыре раза, влюблённые уже уснули, согревая друг друга теплом зарождающейся взаимной любви.

***

Утро встретило Анастейшу головной болью и громкими голосами. Девушка приоткрыла глаза и обнаружила себя на том самом кресле, вот только Тома уже не было рядом. За окном светило яркое зимнее солнце и, судя по расписным узорам, украшавшим стекла, на улице был сильный мороз. Теперь стало понятно, почему у неё так сильно сдавливало виски. Ана часто страдала от переменчивой погоды и пониженного давления. Видимо, и этим утром она стала жертвой резкого перепада температуры.

Потирая виски кончиками белоснежных пальцев, Ана медленно села на кресле и поняла, что все уже встали и судя по разговору, сестра и её семья уже собирались в город. Девушка с трудом поднялась на ноги и добрела до двери. Протискиваясь в небольшую прихожую, она сонно потёрла глаза и махнула рукой в знак приветствия.

— Доброе утро, — пожелала бабушка, выпуская из рук правнука, ринувшегося к матери. — Не выспалась?

— Голова болит — поделилась Ана, крепко обнимая сына и нежно прижимаясь губами к его белокурым волосам.

— Мы уже думали, что ты не выйдешь провожать нас, — заметила Елена, помогая младшей дочери застегнуть пальто.

— Почему вы уезжаете так рано? — удивилась Анастейша. Она взяла таблетку и воду из рук матери.

— Ты знаешь, сколько дел у нас с учёбой, да и ремонт ещё не закончен, — рассказала сестра, поправляя белоснежный вязаный платок на своей голове. — Да и вам будет где развернуться, а то спали друг на друге.

— Не думаю, что Ане было неудобно на кресле, — подметила тётушка, звонко рассмеявшись.

— Ох, — Ана выпила лекарство и почувствовала, как её щёки краснеют. Она осмотрела прихожую в поисках Томаса, но не обнаружила его присутствия даже на кухне. Убедившись, девушка обратилась к матери: — А где же Том?

— Я попросила его наносить воды в баню, — ответила бабушка, поглаживая Дэнни по ладошке. — Думаю, что перед завтрашним отъездом вам стоит хорошенько попариться.

Расслышав эти слова, Елена едва удержалась, чтобы не рассмеяться, а Ана гулко выпустила воздух из лёгких, пропуская спутанные локоны сквозь пальцы. На самом деле она не возражала против бани, наоборот, девушка могла себе представить Томаса на дубовой лавке. Лёгкий смешок сорвался с губ, и девушка поспешила проводить родственников в путь. Обнимая сестру и племянниц, Ана выглянула в окно на кухне. От плиты исходило тепло, поэтому стекло местами уже оттаяло, и девушка смогла разглядеть Томаса. Несколько раз он прошёл с вёдрами, а затем взялся за лопату и принялся расчищать дорожку от двора до поленницы.

Неведомая теплота заполнила сердце Анастейши, постепенно сменяясь гордостью. Как же легко этот мужчина привыкал ко всему новому. «Её мужчина». От одной этой фразы по телу пробежала мелкая дрожь. Кажется, Ана действительно влюбилась, и это чувство уже невозможно было остановить.

Всё было хорошо. Вскоре Том вернулся с улицы, и Ана залюбовалась румянцем на его щеках. Мужчина выглядел бодрым и счастливым, переполненным сил и надежд. Заглядывая в бесконечные голубые глаза, временами отдававшие зеленой, невозможно было думать ни о чём, кроме их обладателя.

После обеда бабушка отправилась затоплять баню, а Том предложил немного прогуляться вместе с Дэнни. В итоге домой все трое вернулись мокрыми и счастливыми. На протяжении часа Ана наблюдала за тем, как Томас и сын сооружают высокого снеговика. Снег был рыхлым, поэтому им пришлось приложить немало усилий для того, чтобы сделать нечто похожее на человека с морковкой вместо носа. В итоге вышло неплохо. Девушка даже сделала несколько фотографий на память, а затем поторопила обоих домой, забеспокоившись за их самочувствие и здоровье.

К тому времени, как баня оказалась готова, все трое уже согрелись и разместились на софе в прихожей. Хелен напоила их чаем, и они даже немного поговорили, прежде чем в дверях появилась бабушка и поторопила в баню, пока все тепло не выстыло. В первую очередь, Ана вымыла сына и передала его матери, а потом уже вернулась за Томасом. Малыш, как всегда, расплакался, но девушка быстро успокоила его, вручив шоколадную конфету. Убедившись в том, что Дэнни в порядке, Ана оставила его с матерью и бабушкой, а сама прижала чистую одежду к груди и, выскользнув в прихожую, поманила Томаса пальчиком к себе, призывая отправиться следом за ней навстречу абсолютно новым ощущениям. Мужчина с радостью отозвался и спустился вместе с девушкой во двор.

Распахивая дверь в баню, Ана издала звук, напоминающий тихий стон блаженства. Внутри было очень жарко, все как девушка любила, но к чему не привык Томас. Он плотно прикрыл дверь, стащил с ног сапоги и замер на месте, наблюдая за тем, как Ана подходит к длинной дубовой лавке и опускает на неё глубокий таз. Прямо перед ней находилась небольшая печь, на которой стоял чугунный котёл. Вода кипела, огонь в печи ещё не прогорел. Тело за считаные минуты покрылось испариной, которая выступила на лице. Томас поспешил избавиться от футболки, которой тут же протёр лоб, стирая капельки пота. Он отбросил одежду на лавку у двери и посмотрел на Анастейшу. Девушка стояла к нему спиной и медленно спускала с плеч тонкие лямки бюстгальтера. Эта картина привела мужчину в восторг, пробуждая старые желания. Он искренне недоумевал, как можно сосредоточиться на чем-то другом, когда рядом с тобой стоит обнажённая девушка, по которой ты с ума сходишь. Это было невозможно.

Не прошло и минуты, а Том уже избавился от ненужной одежды и приблизился к Анастейше. Девушка наполнила таз горячей водой и в наслаждении полила на обнажённое тело.

— Это выглядит сексуально, — послышался голос Томаса за спиной, и девушка заулыбалась, ощущая, как его пальцы прикасаются к влажной коже чуть ниже талии.

— Хочешь попробовать? — предложила Анастейша, медленно поворачиваясь к мужчине.

Том затаил дыхание, наблюдая за тем, как влажные капли стекают по её обнажённым плечам, спускаются к груди и сползают ещё ниже по животу. Невероятное зрелище.

Облизывая губы, Томас так ничего и не ответил. Он привлёк девушку к себе и жадно поцеловал. Ана, не раздумывая, ответила на поцелуй, прижалась теснее и привстала на цыпочки, чтобы дотянуться до него.

Его губы. Эти мягкие и требовательные губы. Ана упивалась поцелуями, наслаждалась нежными прикосновениями к обнажённой коже, тяжело вздыхала, ощущая, как длинные пальцы ласкают ягодицы, сжимают упругие бедра и прижимают к рельефной груди. И без того горячий влажный воздух нагревался до предела. Тела покрылись лёгкой испариной. Томас заулыбался, убирая с лица Анастейши спутанные пряди. Его голубые глаза мерцали в тусклом свете и таили в себе безудержное желание. Девушка испытывала те же чувства, она ощущала, как напряжение собирается внизу живота в один живой комок, вибрирующий и порождающий иную жажду.

— Мне кажется, что это место было придумано в определённых целях, — прошептал Томас.

— В каких же? — спросила Ана, облизывая губы в нетерпеливом ожидании.

— Я просто не представляю, как можно не желать тебя, тем более, когда мы находимся вдвоём и обнажены.

— А я желанная? — невинно спросила Анастейша, опираясь руками о полку для одежды, подвешенную под самым потолком.

— Ты даже не представляешь, насколько, — ответил Том. Он наклонил голову и скользнул губами по женским плечам.

— Мне кажется, что мы не успеем помыться…

Ана выгнулась и, отворачиваясь, прислонилась спиной к мужской груди. Беззвучно хихикнув, она осторожно вильнула бёдрами, призывая Томаса к активным ласкам.

— С тобой сложно не согласиться.

Томас закусил нежную кожицу, провёл языком и оставил на шее алый засос. Ана громко вздохнула, обхватила рукой его голову, погладила влажные волоски на затылке. Её губы приоткрылись, когда мужчина сжал пальцы на груди, скользнул по отвердевшим соскам, и нежно массируя живот, слегка наклонил девушку чуть ниже, лаская ладонью округлые ягодицы. Анастейша ухватилась рукой за ту самую полку и задрожала, почувствовав, как Томас медленно заполняет её. Возбуждение охватило тело, девушка сразу же испытала свербящее чувство внизу живота и тяжело задышала, покусывая губы, а её волосы разметались по спине и плечам, упали на лицо. Беззвучно вскрикивая, Ана двинулась навстречу мужчине, совершая ритмичные движения.

Постепенно, дышать становилось все тяжелее. Ана ловила ртом воздух, прижимала пальцы к животу, слегка надавливая, приближая наслаждение. Томас двигался плавно, иногда замирая и совершая резкие толчки, заставляя тихие стоны срываться с пухлых губ девушки. Его руки обхватывали стройную талию, гладили спину и волосы. Ана всхлипывала, совершая активные движения бёдрами. В один момент, она выпрямилась и прижалась спинкой к мужской груди, почувствовала, как играют его мышцы, ощутила тяжёлое дыхание на шее. Том сжал девушку в объятиях, обвивая руками её талию и грудь. Толчки становились все сильнее и жёстче. Ана дрожала и уже не ощущала половицы под ногами. Страстные поцелуи, откровенные ласки, мольбы об удовольствии и томные вздохи — все это сводило обоих с ума, доводило до морального, а затем и до физического исступления. В один миг, Анастейша зашептала его имя и содрогнулась в волнах дрожи. Оргазм быстро пробежался по телу и растворился в коленях. Девушка почувствовала тепло, которое заполнило её. Томас опустил голову на влажное плечо, поглаживая низ живота и бедра Анастейши. Его нежные поцелуи заставили позабыть о незащищенном сексе и отдаться сладостным ощущениям, утонуть в удовольствии и расслабиться в крепких мужских объятиях.

— Я люблю тебя, — прошептал Том, и Ана почувствовала, как слезы снова подступают к глазам, — люблю настолько глубоко и безмерно…

— Я знаю, — тихо ответила девушка, приоткрывая веки. Она все ещё не была готова ответить взаимностью, и мужчина прекрасно осознавал это.

— Однажды ты ответишь мне тем же, — пообещал он, зарываясь лицом в мокрые волосы.

— Однажды, — согласилась Анастейша, опуская ладони на мужские пальцы.

***

С каждым днём на улице становилось все холоднее. Мороз сразился с оттепелью и достойно выиграл битву. Температура в светлое время суток не поднималась выше пятнадцати градусов. Наблюдая за термометром, Ана порадовалась тому, что в доме так тепло. Прошло уже несколько часов, как они вернулись в город. Девушка собиралась провести вечер с сыном. Следующим утром они с Томасом уже улетают в Англию. Анастейша сильно переживала за сына и не хотела снова покидать его. Она всегда очень грустила при расставании и безумно скучала по ребёнку. Как жаль, что с этим ничего нельзя поделать. Работа требовала самоотдачи, к тому же Ана обещала Томасу прийти на спектакль.

Минуты сменяли друг друга, и вскоре за окном совсем стемнело. Последние часы они провели за дружной беседой и просмотром новогодних фильмов. Ана с упоением рассказывала Томасу о сюжетах, переводя на английский самые интересные моменты. Мужчина вскользь наблюдал за тем, как малыш Дэнни строит новую высокую башню, но и не забывал о просмотре. Том незаметно придерживал ногой несколько кубиков, не позволяя хрупкой конструкции разлететься на полу.

Тем временем как малыш прыгал по комнате с радостными криками, Ана с улыбкой и нежностью переводила взгляд с Дэнни на Томаса. Девушка заметила, как мужчина помогает малышу, пытается общаться с ним. Странно, но сынишка не сторонился Тома, а стремился к общению и совместным играм. Анастейша с трепетом наблюдала за ними, а через некоторое время даже оставила одних вкомнате, и направилась на кухню, чтобы помочь матери с ужином.

Вечер прошёл спокойно. Они все вместе поужинали, и когда Дэнни уже заснул, разбрелись по разным комнатам. Ана увела Томаса за собой в гостиную, где они и расположились на ночь. Закутываясь пуховым одеялом и сжимая в руке чашку с горячим чаем, девушка взяла планшет и впервые за неделю решила выйти в интернет. Томас присел рядом и с интересом поглядывал через женское плечо, всматриваясь в заголовки на русском языке.

— Смотри, Том, — позвала Ана, открывая очередную вкладку в социальной сети и тыкая пальчиком в экран, — в этом паблике собираются не только твои фанатки, но и фанаты.

— Звучит устрашающе, — протянул мужчина и состроил гримасу в ответ.

— Интересно, что ты чувствуешь, когда тебя хотят не только женщины, но и мужчины? — Ана тихо рассмеялась, листая фотографии Томаса. — Ты только посмотри! — воскликнула девушка, поглядывая на мужчину через плечо, а затем, сквозь смех, прочла вслух один из комментариев к снимкам: — «Какой же он сексуальный. Не только девушки в восторге от его красоты. Мы тоже хотим этого мужчину».

— Я польщен вниманием, — признался Том. Он облизал губы и прикрыл лицо рукой. — Это просто… у меня нет слов.

— Тебе это доставляет бесспорное удовольствие, — подколола Ана, и снова посмотрела на экран, листая ленту вниз.

Томас помедлил с ответом. Он крепко обнял девушку за талию и опустил подбородок на белоснежное плечо, иногда прижимаясь к нему губами. От лёгких прикосновений на лице Анастейши появлялась довольная улыбка. Девушка продолжала листать новости, пока нечто странное не привлекло её пристальное внимание. На долю секунды ей показалось, что она испытала дежавю.

— Что это было? — тихо спросил Том, выпрямляясь на диване.

— Ты тоже это видел? — удивилась Ана, поворачивая голову к мужчине. — Я подумала, что мне показалось.

— Перелистни назад.

Девушка заскользила большим пальцем по сенсорному экрану, и неожиданно испытала нечто среднее между отчаянием и искренним недоумением. В одной из групп, посвящённых Томасу, девушка обнаружила несколько фотографий с праздника, который они встретили два дня назад в маленьком городе у лесов.

— О, боже, — прошептала Ана, догадываясь, откуда появились снимки. — Это сделала Вита.

— Шустрая у тебя племянница, — заметил Том, выхватывая планшет и с нескрываемым интересом рассматривая фотографии. — Выбрала такие моменты.

Он посмотрел на Ану, которая выглядела то ли расстроенной, то ли обозлённой. Казалось, что на её лице отразилось сразу несколько эмоций одновременно. Это обеспокоило Томаса, но в глубине души он порадовался, что с тайнами покончено.

— Глазам своим не верю, — пробормотала девушка, поглядывая на фотографии. — Она тайно сделала снимки и выложила в интернет.

— Теперь все узнают имя моей девушки, — пошутил мужчина, разглядывая фотографию, на которой он сам нежно обнимает Анастейшу и прикасается губами к её рыжим волосам.

— Это меня и пугает, — призналась Ана, и в её голосе послышалась тоска.

— Эй, ну что с тобой? — участливо спросил Том, поворачивая голову девушки к себе за подбородок. — Не расстраивайся. Рано или поздно это все рано бы произошло.

— Лучше поздно… — с грустью заметила Ана.

— Я люблю тебя, — прошептал Томас, откладывая планшет в сторону и завлекая Анастейшу в свои объятия, — и мне совершенно безразлично кто и что напишет о нас.

— Я знаю.

Ана кивнула, и её губы дрогнули в едва уловимой улыбке.

— Я люблю тебя, — повторил Том, прижимаясь губами к лицу любимой женщины, поглаживая рукой по тонкой ночной рубашке на талии. — Всё будет хорошо.

— Да, ты прав.

От лёгких и нежных прикосновений Ана расслабилась, и её голова опустилась на широкое плечо, а колени оказались на мужских бёдрах. Том обхватил их рукой и осторожно скользнул кончиками пальцев по коже до самых икр.

— Засыпай, — попросил мужчина. — Тебе нужно отдохнуть.

— Ты уверен, что хочешь отдыхать? — сонно спросила Ана, опуская ладошку поверх футболки на его груди.

— Уверен, — тихо ответил Томас с улыбкой на губах. — Завтра нам с тобой предстоит неблизкий путь до аэропорта, а потом перелёт до Лондона.

— Ты прав.

Девушка глубоко вздохнула и закрыла глаза, стараясь избавиться от мрачных мыслей. Кто знает, а вдруг никто не поверит в подлинность фотографий и все останется как прежде? Ана попыталась утешить себя, хотя уже и так знала, что теперь все неминуемо изменится. Стоит подготовиться к вниманию не только со стороны фанатов, но и прессы. В прошлый раз все закончилось плохо, поэтому и оставалось надеяться на то, что судьба благоволит им, и они не повторят ошибок прежних отношений.

Часть 5

Пять долгих часов в дороге, из которых около шестидесяти минут они простояли в бесконечной пробке на МКАДе. Более двух часов ожидания в аэропорту, а затем перелет через всю Европу. Ана ощущала себя совершенно разбитой и уставшей не сколько физически, как морально. К утру фотографии уже разлетелись по Всемирной паутине, и попали во все паблики и сообщества в социальных сетях. Томас просил Анастейшу не читать посты и комментарии к ним, а лучше совсем не обращать на это никакого внимания, но девушка не могла оставаться в неведении.

После болезненного прощания с матерью и сыном, девушка и без того чувствовала себя ужасно, а когда добралась до гаджета и заглянула на свою страничку в Твиттере, настроение еще больше ухудшилось. Помимо обсуждений ее личной жизни, явная толпа недоброжелателей прошлась по ее внешности, религиозной принадлежности, а закончилось все на стране, в которой Ана родилась. Разумеется, были такие, кто поддерживал выбор Томаса, но большая часть поклонников негодовала, припоминая отношения девушки с Джереми Реннером, а также о скандальном расставании, виновницей которого по всеобщему мнению, была именно Анастейша.

Вчитываясь в комментарии и листая новости, девушка мрачнела на глазах. На душе снова, словно камень повис, ладони вспотели, а глаза заслезились. Наконец, Томасу надоело наблюдать за этим бессмысленным самобичеванием. Мужчина выхватил планшет и засунул во внутренний карман своего пальто. Ана вопросительно посмотрела на Тома и, замечая полное отсутствие улыбки на серьезном лице, предпочла не настаивать на возвращении гаджета. Конечно же, ее поведение взволновало мужчину. Впервые за несколько лет, Анастейша почувствовала, насколько Томас напряжен и внимателен. Мужчина обдумывал ситуацию и пытался отыскать способ помочь девушке, точнее, он старался сделать все возможное, чтобы отвлечь Ану от дурных мыслей. Она должна привыкнуть, наконец, не обращать внимания на статьи и обсуждения, должна научиться, не воспринимать все настолько близко к сердцу. Для того чтобы быть вместе и развивать отношения, девушке придется смириться с этим, иного выхода нет. Журналисты и папарацци никуда не денутся, разговоры не прекратятся, а мысли об этом просто сведут ее с ума, разрушат отношения. Это и произошло между Анастейшей и Джереми, поэтому она не могла допустить повторения истории.

— Со мной все в порядке, — заговорила девушка, накрывая его ладонь своей рукой и поднимая глаза на мужчину. — Я говорю правду.

— Я не хочу, чтобы все эти разговоры помешали нам, понимаешь? — спросил Том, когда самолет уже закружил над Лондоном и медленно пошел на посадку.

— Да, я понимаю, — девушка закивала, стараясь внушить себе веру в собственные силы, — и обещаю привыкнуть к этому, не буду обращать слишком много внимания на то, что пишут в интернете и прессе.

— Умница.

Томас довольно улыбнулся и выглянул в маленькое круглое окошко: тучи сгустились, видимо, накрапывал дождь, над домами опустился белоснежный туман, расползавшийся легкой дымкой под крыльями самолета. Мужчина привык к такой погоде и надеялся, что Анастейше нескоро наскучит вечный дождь и бесконечная влажность туманного города.

Несмотря на ответ девушки, Том прекрасно знал, что ей понадобится немного больше времени, чем ему в свое время. Ана отличалась от мужчины некоторой скрытностью и отчужденностью. Разумеется, у нее тоже была своя аудитория слушателей и читателей, но все они отличались от безудержной армии фанаток Хиддлстона.

«Бедная моя девочка», — подумал Том, когда самолет уже выпустил шасси и осторожно опустился на землю. Огромная машина медленно сбавляла скорость, аэропорт приближался, а волнение усиливалось. Ана отстегнула ремень безопасности и, повернувшись к Томасу, изобразила на лице радостную улыбку. Девушка уверяла себя в том, что готова к абсолютно новому витку в их отношениях, но вот так ли все было на самом деле? Спорный вопрос. Анастейша уже давно разучилась доверять себе и быть уверенной хоть в чем-то, что происходит вокруг нее.

«На все воля случая», — промелькнуло в голове.

И правда, чему быть, того не миновать.

С этими, не столь оптимистичными мыслями, Ана покинула самолет следом за Томасом. Девушка спокойно вышагивала рядом, с опаской осматриваясь по сторонам. И как оказалось, не зря. Предчувствие не обмануло ее. Тем временем как Том разговаривал с Люком и просил подогнать автомобиль к одному из нескольких выходов, папарацци с профессиональными камерами уже заметили их. Яркие вспышки заискрились, приводили простых людей в замешательство: одни с улыбкой проходили мимо, а другие с надеждой проскальзывали следом за Томасом в поисках автографа или совместной фотографии.

Как всегда невозмутимый, Томас взял Ану за руку и повел вперед по людному залу. Вспышек становилось все больше, громкие голоса раздавались отовсюду, но никто не набрасывался на них с восторженными криками. Это уже радовало. Ана подумала о том, что окажись они в России, а не в Англии, их бы уже давно затоптали и растащили на сувениры. Путешествия без охраны теперь казались девушке не такими уж обременительными, особенно в свете недавних событий.

— Том, улыбнись! — выкрикнул один из фотографов, но мужчина предпочел ответить легким кивком.

Анастейша обратила внимание на то, как он держится среди поклонников и прессы: совершенно спокойный и уверенный в себе, и она должна соответствовать своему мужчине.

«Ну вот, ты сама об этом подумала».

«Мой мужчина…»

Ана прикрыла лицо рукой от очередной яркой вспышки и почувствовала, как пальцы Томаса сильнее сжались на ее ладошке. Этот жест показался девушке настолько трогательным и многообещающим. Анастейша почувствовала себя немного увереннее, чем прежде. Вышагивая рядом с Томом, она подняла глаза и увидела, что они уже почти добрались до выхода из аэропорта. Сквозь высокие окна, девушка заметила черный джип, а рядом с ним и Люка. Вздох облегчения вырвался из легких. Неужели эта пытка окончена и сейчас они уедут.

Как ни странно, Томас думал о том же. Ему хотелось уберечь девушку от ненужного внимания и спрятать от назойливых фотографов. Мужчина ускорил шаг, и уже у самых дверей передал Ану в руки своего друга. Люк улыбнулся девушке и распахнул перед ней дверцу автомобиля.

Уже находясь в уютном салоне, Анастейша расслабилась и с легкой улыбкой на губах наблюдала за тем, как Том остановился, чтобы раздать автографы и сделать несколько снимков. На душе ее потеплело. Как хорошо, что она не присутствует при этом. Выглядывать из автомобиля куда приятнее, чем ощущать на себе множество любопытных взглядов.

Через несколько минут, Томас одарил поклонников приветливой улыбкой и махнул на прощание. Поздоровавшись с Люком, он уже хотел запрыгнуть на сидение, когда услышал громкий мужской голос позади.

— Значит, вы встречаетесь? — спросил один из фотографов, в полосатой футболке и белоснежной бейсболке. — Вы вместе с Анастейшей Карзас?

— Мы близко дружим, — уклончиво ответил Том, осознавая, что все уже и так в курсе самых последних новостей.

— В таком случае желаю вам продолжительной и крепкой дружбы!

Ана расслышала эти слова и едва смогла сдержать улыбку. Ну а Том поблагодарил мужчину и скрылся в салоне автомобиля. Пристегивая ремень безопасности, он повернулся к девушке, которая устроилась на заднем сидении.

— Ты в порядке? — заботливо спросил Томас, прислоняясь плечом к сидению.

— Да, — ответила девушка, и на этот раз ее ответ прозвучал намного увереннее, чем прежде. — Я в полном порядке.

***

«Сегодня в России празднуют Рождество», — подумала Ана. Она облокотилась о белоснежную столешницу и взяла в руки кружку горячего кофе.

«И день рождения Джереми», — прошептало подсознание.

От неожиданности, Ана чуть не пролила на себя кипяток. Удивительно, но она совсем позабыла об этом, а ведь еще год назад они встречали этот праздник вдвоем. Каким заботливым он был, как галантно ухаживал: дарил невообразимые букеты, устраивал тихие романтические вечера и всячески удивлял Анастейшу.

Что же произошло?

Почему в один момент идиллия рухнула, и любовь изошла трещинами, а вскоре и вовсе распалась на части?

Неужели всему виной повышенное внимание к их отношениям?

— О, Боже, — прошептала Ана, перемещаясь на диван, ближе к телевизору, а затем оттягивая вниз теплый бежевый джемпер Томаса, который надела еще рано утром, провожая мужчину на последнюю репетицию перед спектаклем.

«Почему я продолжаю вспоминать о Джереми, когда так счастлива с Томасом?»

Эта мысль не давала девушке покоя. Она уже не раз думала об этом, но никак не могла отыскать ответы. Быть может, еще слишком рано и старые раны до сих пор мучают ее, не дают двигаться дальше?

«Люблю ли я Томаса?», — спросила себя Анастейша, допивая горячий напиток.

— Я не знаю.

Громкий вздох слетел с губ, и Ана улеглась на мягкий диван. Девушка уставилась в потолок, и мысли снова вихрем закружились в голове, уводя все дальше в неизвестность.

«Сегодня его день рождения. Будет невежливо, если я проигнорирую эту дату?», — снова подумала Анастейша, закусывая губу.

Да какое ей дело до праздника мужчины, который поступил с ней столь бесчестно. Он раздавил девушку, втоптал в грязь у всех на глазах.

«Тебе повезло, что Томас оказался рядом и поддержал», — напоминал разум, обращая внимание Аны на счастливые дни, которые она провела вместе с мужчиной.

«Но Джереми пытался все исправить…» — зашептал тоненький голос откуда-то изнутри, пробуждая в девушке сомнения.

«Он сделал это в алкогольном опьянении, и ты знаешь об этом! — настаивал разум. — Забудь о нем. Подумай о Томасе».

— Том…

Ана прикрыла глаза и закрыла лицо руками. Откуда взялись все эти странные мысли и сомнения?

«Я должна поздравить Джереми с днем рождения из вежливости».

«Нет, не должна!»

Разум побеждал в этой немой борьбе, ограждал девушку от ненужных переживаний и непростительных ошибок, но в какую-то секунду, Анастейша резко села на диване и схватила планшет. Не прошло и минуты, а она уже зашла в Твиттер и вытащила Джереми из черного списка.

Девушка помедлила. Некоторое время, она просто сидела и смотрела на пустое окошко, потом быстро набрала всего четыре слова:

«Поздравляю с днем рождения».

Сообщение отправлено.

Ну вот и все. По крайней мере, она докажет Джереми, что не уподобляется ему и, несмотря ни на что, не держит на него зла. У девушки начинается совершенно новая жизнь, она готова к переменам и не боится прошлого.

Убедив себя в собственных мыслях, Анастейша отбросила гаджет в сторону и поднялась на ноги. Стрелки показали ровно два часа дня. Совсем скоро за ней заедет Люк, чтобы отвезти в театр на премьеру спектакля «Венецианский Купец». Ана припомнила, как утром Томас поцеловал ее на прощание и попросил пожелать ему удачи. Теперь они увидятся только после спектакля. Насколько же это все волнительно…

Ана заулыбалась и направилась в ванную комнату. У нее оставалось еще несколько часов, и девушка хотела привести себя в порядок перед столь ответственным выходом в свет. Кажется, именно этим вечером, они впервые появятся вместе на официальном мероприятии. Стоит подготовиться. Всеобщее внимание неизбежно, но, как ни странно, Ана была готова к этому. Этим вечером она докажет всему миру, что достойна Томаса. Пусть они наблюдают за ее триумфом.

***

Ровно без четверти шесть по местному времени, Анастейша заняла свое место в партере у самой сцены. В душе она порадовалась тому, что Люк предложил составить ей компанию и поддержать в этот не простой вечер. Они сидели рядом, и тем временем как Ана постоянно поправляла небольшой бант на плече элегантного черного платья, едва прикрывавшего колени, мужчина отвлекал ее от ненужных мыслей, которые касались не только всеобщего внимания, но и Джереми. Анастейша сама не знала, почему на нее столь внезапно свалилась эта странная ностальгия. Внутри что-то щелкнуло, и бесконечный поток мыслей застал врасплох. Как хорошо, что она не одна сидит перед пустой сценой в ожидании спектакля.

Люк расспрашивал о книге и шутил о будущих «мрачных» работах. Ана отвечала улыбками, а затем поделилась рассказом о недавнем разговоре с Джулией. Всего несколько часов назад подруга позвонила и обрушилась на девушку с вопросами о личной жизни. Оказалось, что она совершенно случайно наткнулась на снимки с Нового года, а потом уже увидела и фотографии из аэропорта. Джулию невозможно было остановить. Девушка без перебоя твердила об этом и негодовала, как же лучшая подруга не сообщила ей о столь знаменательном событии.

«Ты и Томас вместе?! Я не могу поверить!» — восклицала она, и Ана представила, как подруга прыгает на диване от радости.

Потребовалась немало выдержки, чтобы выслушать подругу и, наконец, подтвердить все ее слова и догадки.

После непродолжительных пожеланий и вздохов, Джулия пригласила Ану и Томаса провести несколько дней на берегу океана и отдохнуть от дождя и снега. Девушка пообещала обсудить этот вопрос с мужчиной. Попрощавшись с подругой, она звонко рассмеялась. Ана еще никогда не видела Джулию настолько возбужденной. Видимо, новости разносились со скоростью света.

«Интересно, а Джереми уже знает об этом?» — подумала Анастейша, в ожидании, когда же свет погаснет, а на сцене появятся актеры.

Все эти косые и любопытные взгляды нервировали и наводили на тревожные мысли.

«О чем ты только думаешь?» — пристыдила себя девушка.

И правда, какое ей дело до Джереми и его мыслей на этот счет?

Все кончено. Она счастлива с Томасом.

«Ты счастлива?»

Но Ана не успела ответить. Свет медленно потух, и огромный зал погрузился во мрак. Чарующий спектакль начался. Стоило лишь Томасу появиться на сцене, как все сомнения и посторонние мысли покинули девушку. Теперь в голове мелькало только одно единственное слово:

«Потрясающе».

Насколько завораживающе Том выглядел в свете ярких прожекторов. Ана старалась наблюдать за актерами, но слишком часто ловила себя на том, что не может оторвать глаз от любимого мужчины: высокий и статный, с безупречной осанкой и непревзойденной дикцией. От звуков его бархатистого голоса, девушка чувствовала дрожь в теле, она собиралась внизу живота, словно миллионы бабочек готовятся в любое мгновение вырваться наружу и захватить в свой плен — непередаваемое ощущение. Счастье обрушилось на Анастейшу, завладело душой и наполнило сердце всепоглощающими эмоциями.

Зачарованная, она наблюдала за Томасом и его непередаваемой актерской игрой. Сколько чувств и эмоций появлялось на его безупречном лице. Они сменялись так быстро, и девушка не успевала улавливать их, поражаясь бесспорному таланту мужчины. Нежность и трепет соединились с желанием поскорее оказаться в спальне и прижаться к любимому телу. Удивительно, что всего за несколько недель Ана настолько сильно привязалась к мужчине.

«Как же мы расстанемся на месяц?» — подумала Ана, и ей показалось, будто эти слова забили гвоздь в сердце, и оно начинает медленно кровоточить.

Анастейша вспомнила о том, что через семь дней Томас улетит на Гавайи и продолжит съемки в фильме. Мужчина покинет ее, и девушка не была уверена в собственных силах; она опасалась, как бы за время, которое они проведут в разлуке, дурные мысли полностью не завладели ею.

Прошло всего два часа, а перед Аной, будто вся жизнь пролетела: она наслаждалась спектаклем, мечтала о будущей ночи и не переставала вспоминать о Джереми. Во время антракта, девушка совершенно случайно заметила уведомление с Твиттера. Выяснилось, что именинник не только заметил ее поздравление, но и ответил на него. Девушка прочла сообщение и поняла, что Джереми просит о личной встрече. Анастейша не имела понятия, чего именно добивается мужчина, но не стала отказывать. Девушка просто написала: «позже», а затем отключила телефон.

«Почему ты ему не отказала?» — негодовал разум.

«Я не знаю».

Как хорошо, что спектакль продолжился. О Джереми Ана старалась больше не думать. Все ее внимание было сконцентрировано на Томасе.

Спустя пятьдесят минут публика рассыпалась в громких аплодисментах. Ана поднялась с места и поймала взгляд Тома. Мужчина незаметно подмигнул ей и вышел на второй поклон.

Великолепный вечер. Анастейша была уверена — чтобы не произошло, этот день останется в памяти и оставит самые приятные впечатления. Зрители потянулись к выходу, а Люк провел девушку за кулисы, где она попала в объятия любимого. Сердце мужчины бешено колотилось, глаза горели и искрились от радости. Томаса душили эмоции, и он был счастлив разделить их с любимой девушкой.

Уже многими часами позже, он лежал на смятой постели, наблюдал за тем, как плечи Анастейши вздымаются и опускаются при дыхании, и припоминал прошедший день. Девушка спала и видела самые красочные сны. Том нежно улыбнулся и заботливо накрыл Ану одеялом.

«Какой прекрасный день», — подумал мужчина, поглядывая на ночной город, видневшийся из окна спальни.

Том улыбнулся, припоминая, с какой гордостью Анастейша смотрела на него, как крепко обнимала за кулисами, нашёптывая на ухо о чувствах и эмоциях, вызванных его игрой. Возможно, она уже полюбила мужчину, но боится признаться в этом не только ему, но и себе. От этой мысли на душе Тома потеплело.

— Ты полюбишь меня, — прошептал он, укладываясь набок и всматриваясь в любимое лицо. — Я знаю, что полюбишь. И когда это произойдет, я положу весь мир к твоим ногам. Ты забудешь о том, что такое боль и слезы. Ты больше никогда не будешь страдать.

Томас закрыл глаза и не заметил, как веки девушки дрогнули. Она не спала, и ее сердце билось о ребра, готовое вот-вот выскочить из груди. Чувство вины за мысли о Джереми грузом повисло на душе, утягивая вниз. Ана попыталась взять себя в руки, чтобы не выдать своего бодрствования. Девушка беззвучно сглотнула и пообещала себе больше не общаться с бывшим возлюбленным. Анастейша не могла подвести Томаса. Пусть прошлая жизнь остается в прошлом, ведь она любима.

О чем еще можно мечтать?

Часть 6

Музыкальное сопровождение главы: "Lifehouse — Everything"

На этот раз, влюбленные, без особых проблем, пересекли океан и приземлились в аэропорту Уэст-Палм-Бич штат Флорида. За окном светило лучистое солнце, и Ана припомнила, как перед посадкой залюбовалась океаном, простиравшимся вдоль берега. Это невероятно, когда посреди зимы и стужи ты можешь сесть в самолет, и уже через несколько часов наслаждаться теплом и солнечной погодой. Анастейша безумно скучала по лету, и была рада спуститься на землю и подставить лицо навстречу южному ветру, разметавшему локоны по плечам, будто даруя своеобразную свободу.

Никаких фанатов и папарацци. Возможно, девушка их просто не замечала, или не хотела замечать. С премьеры спектакля прошло всего два дня, а они уже отправились в новое путешествие, которое завершит новогодние каникулы. Ровно через девяносто шесть часов Томас улетит на Гавайи, но Ана не желала думать об этом. Девушка была слишком счастлива, чтобы омрачать настроение грустными мыслями. Том крепко держал ее за руку, в то время как они пересекали просторный зал аэропорта, где никто не обратил на них особого внимания.

«Какое счастье», — подумала Анастейша.

Она подняла глаза на мужчину, и он ответил ей мягкой улыбкой. Надо же, насколько забавно, что на этот раз у них тоже всего один чемодан на двоих. Как же мало им нужно для счастья — быть вместе. Удивительно, но Ана даже позабыла о недавней переписке с Джереми. Теперь она корила себя за несдержанность. Девушка никак не могла объяснить свое внезапное желание поздравить мужчину с днем рождения. Хорошо, что в Твиттер она больше не заходила.

— А вот и они, — заговорил Томас, отвлекая Ану от размышлений.

Девушка оторвала взгляд от яркой вывески на стене и увидела лучшую подругу. Джулия стояла у белоснежного «Ягуара» и махала гостям рукой.

— Сейчас начнется, — прошептала Анастейша, не в силах сдержать улыбку. Она была безумно рада встречи с друзьями.

— Надеюсь, ты больше не заставишь меня сдерживаться и скрывать наши близкие отношения, — протянул Том, заводя за уши дужки черных солнцезащитных очков.

— Нет, больше никогда, — заверила Ана, и в доказательство своих слов, привстала на носочки, запечатлевая на щетинистой щеке легкий поцелуй.

— Мне кажется, или ты немного промахнулась?

Том улыбнулся, но сквозь очки девушка не смогла разглядеть его истинных эмоций, хотя и выучила наизусть.

— Ты же не подумал, что я раскрепощусь так быстро? — Ана приподняла брови, а в ее глазах заплясали веселые огоньки.

— Плутовка.

Мужчина рассмеялся и обвил стройную талию рукой, выводя девушку из аэропорта.

Джулия и Крис встретили друзей счастливыми улыбками и крепкими объятиями. С громкими овациями, подруга расцеловала Анастейшу в щеки и отошла в сторону, разглядывая влюбленных. Друзья не виделись больше восьми месяцев, но так и не изменились. Единственное, что отличало Томаса и Ану — это бледнота. Крис и Джулия провели много недель в Австралии и сильно загорели.

— Я словами не могу описать, насколько мы рады вас видеть! — воскликнула Джулия, прижимая ладошки к груди. Ее жгучие черные волосы блестели на солнце, а глаза горели в нетерпении расспросить подругу обо всем, что произошло за время, которое они провели в разлуке.

— Мы тоже рады встрече, — ответила Ана, осматриваясь по сторонам.

— Кажется, мы привлекаем слишком много внимания, — протянул Крис, замечая, как прохожие останавливаются и с интересом разглядывают их.

— Садитесь, — пригласила Джулия, распахивая заднюю дверцу автомобиля. — По дороге поговорим.

Томас засунул чемодан в багажник и, улыбаясь прохожим, устроился рядом с Анастейшей, скрываясь от любопытных глаз за тонированными стеклами.

— Куда поедем? — весело спросила Ана, опуская руки на колени.

— В город Лантана, — ответил Крис, медленно выезжая с парковки.

— Это небольшое поселение у океана, — продолжила Джулия. — Ехать недолго, к тому же здесь всегда хорошая погода.

— Но в Австралии лучше, — заметил Крис, поглядывая на друзей через стекло заднего вида.

— Не знаю, как в Австралии, но здесь мне нравится куда больше, чем в Европе, — сообщила Анастейша и, с искренней улыбкой, добавила: — Я так люблю солнце.

— Надеюсь, что эти дни пойдут тебе на пользу.

Джулия посмотрела на Криса, а затем повернулась к друзьям. От ее внимательного взгляда не ускользало то, с какой нежностью Том смотрел на подругу — глаза его искрились счастьем. Крепкие мужские руки обнимали Анастейшу за талию и по-хозяйски прижимали к широкой груди.

Неужели, Томас, наконец, получил свою девушку?

Джулия улыбнулась и, прислонившись плечом к сидению, тихо заговорила:

— Мне не терпится спросить.

— Спрашивай, — разрешил Том, поглядывая на Ану сверху вниз, в надежде, что девушка не обманывает его и чувствует себя комфортно. Мужчине хотелось видеть ее счастливой, и он делал для этого все возможное.

— Мы увидели ваши снимки с Нового года, — продолжила Джулия. — Я чуть с ума не сошла от восторга.

— В буквальном смысле, — добавил Хемсворт, беззвучно посмеиваясь.

— Вы вместе? — наконец, спросила Джулия, облизывая губы в нетерпении. — Это правда? То есть, я вижу, что да, но хочу услышать именно от вас.

— Да, — подтвердила Ана, смущенно улыбаясь подруге. — Все верно.

— Боже, как это замечательно! — на эмоциях выпалила девушка, с восторгом разглядывая влюбленных. — Я всегда говорила — вы прекрасная пара!

— Что? — удивился Томас, приподнимая брови. — Когда это было?

— Ох, не надо, — Ана засмеялась, прикрывая лицо руками. — Не будем об этом.

— А мне очень интересно, — возразил Том, с воодушевлением переводя взгляд с любимой девушки на подругу.

— Прошлым летом я делилась с Аной своими предположениями на этот счет, — рассказала Джулия.

— Вот как… — протянул мужчина, хитро улыбаясь. — Значит, ты всегда была в моей команде?

— Разумеется, не то, что этот светловолосый невежда. Крис до последнего не мог поверить, что вы можете встречаться.

Джулия с нежностью провела рукой по волосам любимого.

— Я, всего лишь, долго присматривался, — оправдался мужчина и, с широкой улыбкой, продолжил: — На самом деле, я безумно рад за вас, ребята. Радуйте и любите друг друга, заполняйте спальню радостными криками по ночам.

— О, Боже, — рассмеялась Ана, и ее щеки мгновенно покраснели.

— Крис! — воскликнула Джулия.

— Мм? — отозвался мужчина. — Только не говори, что они не занимаются этим.

— Мы обязательно оповестим вас и продемонстрируем все свои возможности будущей ночью, — пообещал Томас, прикасаясь губами к волосам любимой девушки. — На этот раз, уже вам придется затыкать уши.

— Я бы предложил устроить соревнования, но боюсь, что Джулия за это выгонит меня из дома.

— Замолчи уже, — попросила девушка, задыхаясь от смеха. — Не обращайте внимания, он наказан, вот и болтает о всяких пошлостях.

— У-у, кого-то посадили на секс-диету, — протянул Том и расплылся в широкой улыбке.

Казалось, что Крис предпочел проигнорировать слова друга. Мужчина покачал головой, а затем поспешил сменить тему.

— Мы почти добрались, — сообщил он, подъезжая к небольшому городку, замаячившему впереди.

Ана была рада отвлечься от смущающего разговора. Девушка выпрямилась и выглянула в окно. Следом за редким лесным массивом показалось небольшое поле, а чуть дальше Анастейша разглядела красивую деревянную табличку, которая гласила:

«Добро пожаловать в город Лантана. Население города 9816 человек».

Девушка облизала губы и уронила голову на мужское плечо. Разглядывая бесконечные двухэтажные домики, редко сменяющиеся витринами и рекламными досками, Ана подивилась, насколько маленьким оказалось это прибрежное поселение. С детства девушка считала свой любимый город у лесов чуть ли не деревней, но даже там численность населения превышала двенадцать тысяч, а уж о родном округе с полумиллионом жителей и говорить нечего.

Анастейшу всегда привлекали тихие уголки, она не любила большие города. Весь этот шум и суета действовали на нервы, не позволяли расслабиться. Влюбленная в природу, девушка с радостью могла поселиться в какой-нибудь богом забытой деревушке, если бы не работа, которая требовала постоянных перелетов по Европе и США. Частые пресс-конференции, презентации и общение с издателями ужасно надоедали, но ради будущего своего ребенка девушка старалась, и с каждой новой книгой взбиралась все выше навстречу собственным вершинам.

Погружаясь в мысли, Ана не заметила, как они уже проехали город, и автомобиль свернул на дорожку, простирающуюся вдоль пляжа. Бескрайний океан манил синевой и прибоем. Девушка выпрямилась и с восхищением наблюдала за бесконечными пенистыми волнами, переливающимися яркими блестками под ласковыми солнечными лучами.

«Как жаль, что сейчас не лето и нельзя искупаться», — подумала Ана, поворачивая голову к друзьям.

Девушка знала, что многие устраивают заплывы и в это время года, но для нее восемнадцать градусов тепла было совсем недостаточно для купаний. Ана не отличалась особой безрассудностью и не собиралась погружаться в океан в январе, даже в теплую погоду.

— Ну, вот мы и приехали, — сообщил Крис.

Надо же, Ана настолько увлекалась пейзажем, что не заметила, как автомобиль затормозил. Переполняемая радостными надеждами, девушка выскользнула из салона и вздохнула полной грудью, вбирая в легкие свежий солоноватый воздух. Ветер снова прошелся по лицу и волосам. Как же это прекрасно, находиться под теплыми солнечными лучами, нежно согревающими кожу.

— Ну, что скажешь? — спросила Джулия, остановившись рядом с подругой и кивнув в сторону дома. — Крис купил эту «хижину» совсем недавно.

Ана оторвалась от мыслей и посмотрела на одноэтажный домик, который, и правда, чем-то напоминал хижину: небольшой, с маленькими окошками и узкой стеклянной дверью. Дом окружала зеленеющая лужайка, на которой росли не только неизвестные ей цветы, но и кустарники, между которыми петляла тропинка, выложенная из белоснежных камней и гравия.

— Здесь очень мило, — ответила Ана, приглядываясь к разноцветным соцветиям под ногами, — и океан рядом.

— А как дышится! — добавил Том, осматриваясь по сторонам и вбирая в легкие воздух, точно так же, как это делала Анастейша несколько минут назад. Мужчина расправил плечи и расплылся в улыбке. — Крис, ты выбрал отличное место для покупки недвижимости.

— У меня нюх на такие вещи, — рассказал друг, поманив к дому. — Идем, я покажу эту «хижину» изнутри.

— Провожай.

Том схватил чемодан и, пропустив девушек вперед, двинулся следом за ними по узкой, каменной тропинке.

Ожидания Анастейши полностью оправдались. После небольшой экскурсии по светлому и теплому домику, Джулия привела влюбленных в комнату, которая на целых два дня приютит их и подарит незабываемые мгновения близости. Ана с интересом озиралась по сторонам, разглядывала цветочные обои и легкие белоснежные занавески, развевающиеся на ветру. Окна спальни выходили прямо на океан, и девушка порадовалась возможности любоваться бесконечным горизонтом в любое время суток.

Изучая комнату глазами, следом за девушкой, Томас обратил внимание на большую двуспальную кровать и длинную тумбочку у изголовья, сплошь заставленную горшками с цветущими кактусами. Это немного позабавило мужчину. Раньше он никогда не замечал за друзьями особой любви к растениям, но, кажется, ошибся. Наверное, в доме не найдется ни единой полки, на которой нет горшка с цветами.

— Мы приготовили для вас небольшой сюрприз, — радостно объявила Джулия. Она подошла к постели и приподняла свежее белье, демонстрируя свое недавнее приобретение. — Это водяной матрас.

— Ничего себе, — протянул Том, с сомнениями поглядывая на девушку. — Да неужели вы специально для нас постарались?

— Не беспокойся, у нас в спальне такой же, — рассказал Крис, прислоняясь к двери. — Классная вещь, вам понравится.

— Шутники, — пробормотала Ана, поворачиваясь к друзьям.

— Мы старались, а вы могли бы, и отблагодарить, — заметила Джулия и приблизилась к Крису, легонько выталкивая его за дверь. — Располагайтесь, — добавила девушка, прежде чем скрыться в коридоре, — и чувствуйте себя, как дома.

За дверью послышался громкий смех, стихнувший через несколько секунд, следом за отдаляющимися шагами. Убедившись в том, что они, наконец, остались наедине, Том закрыл дверь и повернулся к девушке. Ана склонилась над чемоданом в поисках подходящей одежды. Наблюдая за ней, мужчина осторожно положил солнцезащитные очки на прикроватную тумбочку, снял с себя легкую куртку и, потирая руки, приблизился к Анастейше.

— Любимая? — тихо позвал он, замечая за ней, несвойственную в последнее время, задумчивость. — Все в порядке?

— Конечно, — девушка заулыбалась, обнимая Томаса руками за талию и заглядывая в глаза. — Не волнуйся.

Мужчина нахмурился, и Анастейша снова разглядела морщинки на его высоком лбу. Видимо, он, и правда, чувствовал ее настроение, улавливал каждую эмоцию, но не мог прочесть ее мысли, слава богу. Это радовало девушку немного больше, чем океан и солнце за окном. Ана боялась даже представить, как отреагирует Том, если узнает о ее тайной переписке с Джереми. Эта новость, бесспорно, расстроит его, а эти бесконечно-голубые глаза наполнятся печалью и помрачнеют. Томас так надеялся на совместное будущее, и Ана уже сама верила в это. Рядом с мужчиной она чувствовала себя счастливой и ощущала безумную нужду в его близости.

«Но что произойдет, когда он уедет?»

Ана сморгнула и прогнала эти мысли прочь. Девушка снова промолчала, она ничего не сказала о своих страхах и переживаниях, лишь одарила Томаса нежной улыбкой и прижалась лицом к его груди.

***

Анастейша стояла на берегу океана и всматривалась вдаль. Солнце уже опустилось за горизонт, и теперь только ярко-алые облака озаряли небосвод, окропляли в багряный цвет. Девушка любовалась закатом и немного подрагивала под прохладным ветром, который сменил свое направление, и теперь дул с востока. К вечеру на улице заметно похолодало, но даже это обстоятельство не заставило Ану сдвинуться с места. Она была очарована непередаваемой красотой бескрайнего океана. Ей даже показалось, словно она впервые видит, как волны медленно выскальзывают на песок и уносят множество крупинок за собой в бесконечные водные дали. Кажется, Анастейша была счастлива, иначе, откуда тогда взялись слезы на глазах. Насколько прекрасной и великолепной оказалась жизнь, как же она раньше не замечала этого и проходила мимо собственного счастья?

Глубокий вздох, и слезы снова застилают глаза. Девушка смахнула солоноватые капли ладошкой и прикрыла веки. Она наслаждалась каждым мгновением и даже не удивилась, когда почувствовала легкие прикосновения на талии.

— Том, — прошептала Анастейша, ощущая горячее дыхание на шее, в том самом месте, где пульсирует жилка.

— Ты совсем замерзла, — прошептал мужчина, и его голос показался девушке не просто низким, а хрипловатым. — Идем в дом.

— Мне так хорошо здесь, — возразила девушка, прижимаясь к Томасу и постепенно согреваясь. — Ты только посмотри, как красиво.

Она кивнула в сторону океана, и от очередного взгляда на багровое небо у нее перехватило дух.

— Это прекрасно, — согласился Том, но от своего не отступил, — и красиво, но твои ладони такие холодные. — Мужчина прижался губами к побелевшим пальцам. — Ты дрожишь.

— Ты же рядом, и не позволишь мне замерзнуть, — прошептала девушка, поворачивая голову к Томасу.

— Давай-ка ты лучше наденешь вот это.

Мужчина отдалился от Анастейши и, стащив джемпер, чуть ли не силком натянул на девушку. Ее волосы растрепались, а на лице появилась широкая улыбка.

— Так-то лучше, — подметил Том, наблюдая за тем, как Ана пытается закатать рукава. Джемпер был слишком велик и свисал практически до коленок. Девушка выглядела такой неуклюжей, но все еще оставалась его Аной, любимой женщиной, о которой мужчина и заботился больше, чем о ком-либо и когда-либо прежде.

— Теперь мне кажется, что замерзаешь ты, — призналась девушка, прижимаясь к Томасу. — Я оставила тебя в одной футболке и в трико.

— Тогда тебе лучше согреть меня прямо сейчас.

Анастейша прикусила язык, плотно сжимая губы в одну извилистую линию. Ее глаза устремились на мужчину, а пальцы обхватили идеальное лицо, заскользили по выбритым скулам и подбородку. Все в нем привлекало ее, приводило в неописуемый восторг. И если это не любовь, то почему она чувствует, как под его взглядом колени подкашиваются и становятся ватными? Она любит этого мужчину. Ее сердце отзывается на его молчаливый вопрос. Он рядом. Они вместе.

Ах, если бы только Ана набралась смелости и призналась ему в собственных чувствах… Но что-то сдерживало, не позволяло открыться. Вместо самых заветных слов, которые Томас больше всего надеялся услышать, девушка накрыла его рот мягким поцелуем и погрузилась в сладостную негу из грез и желаний. Ее губы и язык ласкали и дразнили, заставляли мужчину громко выдыхать и вбирать воздух в легкие. Том не догадывался о мыслях возлюбленной, даже не пытался сделать это. Он целовал ее жадно, страстно и согревал своим дыханием. Ветер усиливался. На улице заметно похолодало, но они не ощущали этого. Ана почувствовала, как Том оторвал ее от земли и, не размыкая объятий, понес в сторону дома.

— Еще немного, и Джулия пошлет за нами полицейский отряд, — пошутил мужчина, медленно опуская девушку на песок.

— Ты замерз, — заметила Ана, обнимая Тома за талию и поглядывая снизу вверх. — Идем скорее в дом.

— Ты все еще должна согреть меня, — напомнил он, прижимая девушку к себе и медленно вышагивая в сторону огней.

— Позже, — пообещала Ана, прижимаясь ладошкой к его груди, — когда останемся одни, я согрею тебя и все расскажу.

— Расскажешь о чем? — удивился Томас, заинтересованно взглянув на девушку.

— Позже, — повторила она, махая рукой Джулии, которая выглянула в окно, — Совсем скоро ты узнаешь.

Крепко прижимаясь друг к другу, влюбленные зашли в дом и обратили на себя пристальное внимание со стороны Джулии и Криса, которые, прежде чем заговорить, переглянулись между собой. Лица их озарили светлые улыбки. Безусловно, они радовались за друзей, которые обрели друг друга. И Ана и Томас в свое время получили множество сердечных ран, и теперь заслуживали счастья. Джулия со смешанными чувствами наблюдала за ними, подмечая каждый взгляд и прикосновение. Том любил Анастейшу, это было сложно не заметить, но и она не выглядела равнодушной. Эта невидимая связь крепла между ними, олицетворяла их взаимные чувства. Сердце Джулии радовалось за подругу. В действительности, Томас оказался единственным мужчиной, который был по-настоящему достоин Анастейши и мог сделать ее счастливой, но при условии, что она не оступится и не наделает ошибок. Джулия подозревала, что даже несмотря на безумное чувство, Том наверняка не простит предательства под именем Джереми Реннер. Несколько дней назад, когда девушка созванивалась с Аной, та обмолвилась, что решила поздравить бывшего возлюбленного с днем рождения. За многие годы дружбы, Джулия успела изучить характер подруги от и до, поэтому сначала и забеспокоилась об этой новости, но теперь, наблюдая за влюбленными, все сомнения вылетели из головы. Ана счастлива. Томас будет рядом и чтобы не произошло, поможет подняться с колен и распахнет свои объятия. Он слишком сильно любил ее. В каждом его слове, в жесте и взгляде читалась безграничная нежность.

Ана тоже видела это. Все у нее внутри замирало, когда Томассмотрел на нее — столько любви… Нет, никто и никогда не смотрел на нее таким преданным взглядом. Мужчина обещал положить весь мир к ее ногам, и Ана знала — он не шутил. Том сделает это, если она признается в чувствах, но она не смогла. Страх овладел ею, закрался в самые потаенные уголки души, и девушка опасалась, что после отъезда Томаса, часть ее непременно взбунтует и захочет перемен.

— Откуда у вас взялась гитара? — недоумевал Том, осторожно сжимая в руках белоснежный семиструнный инструмент. — Кто-то из вас решил научиться игре?

— Это подарок поклонницы, — рассказал Крис, присаживаясь ближе к камину и лениво отпивая текилу из стакана, при этом ни один мускул на его лице не дрогнул, будто он пил воду, а не крепкий алкоголь.

— Интересно, с какой стати тебе подарили именно гитару, — удивилась Анастейша, склонившись над инструментом и с интересом разглядывая его.

— Я немного играл в юности, — ответил мужчина и перевел взгляд с белоснежной гитары на беспорядочные языки пламени, мерцавшие в камине.

— Томас, — оживилась Джулия, отрывая голову от мягкой спинки алого дивана, — сыграешь нам перед отъездом?

«Еще одно напоминание о приближающемся одиночестве», — подумала Ана, но виду не подала.

— Что-то из любимого, — поддержал Крис, и девушке на мгновение показалось, что на его лице проскользнуло странное волнение.

— Почему бы и нет, — согласился Том, бережно скользнув пальцами по натянутым струнам.

— Какую песню? — спросила Ана, в предвкушении чарующих минут.

— Lifehouse, — ответил он и, улыбнувшись девушке, набрал несколько аккордов, — несмотря на то, что состоял в фанатской базе Daft Punk с незапамятных времен.

Никто ничего не сказал, не решился нарушить словами зарождающуюся мелодию, которая будто выскальзывала из-под длинных пальцев. Томас осторожно перебирал струны, и на его лице появилось уже знакомое выражение: глаза прикрыты, на переносице проглядывается неглубокая морщинка. Том сосредоточен на мелодии и вот, уже облизывает губы, перед тем как запеть:

«Найди меня здесь

И поговори со мной.

Я хочу почувствовать тебя,

Мне нужно слышать тебя.

Ты — свет, что ведет меня туда,

Где я снова обретаю спокойствие».

Тем временем как песня расплывалась по гостиной, очаровывая приятным мотивом, Крис скользнул взглядом по Джулии, а затем посмотрел на друзей. Они были увлечены музыкой и не заметили, как мужчина достал небольшую коробочку из кармана черных джинсов. Крис сильно нервничал и порадовался тому, что никто не обращает на него особого внимания. Он все еще никак не мог решиться и продолжал вслушиваться в песню вместе со всеми, перебирая заветный подарок в руках.

«Как, стоя рядом с тобой, я могу ничего не испытывать?

Пожалуйста, скажи мне, что может быть лучше этого?»

Том вытащил медиатор и продолжил игру. Никто не догадывался о тайных планах Криса. Темноволосая девушка медленно раскачивалась в стороны, наслаждалась чудесной песней, слова которой пробирали до глубины души и застревали прямо в сердце. Каждый из друзей находил в композиции себя, ощущал безумное влечение к своему партнеру, огромную нежность и взаимную любовь.

«Ты даешь мне спокойствие,

Ты держишь меня в своих руках.

Ты никогда не позволишь мне упасть.

Ты покорила мое сердце,

Ты удивляешь меня.

Пожалуйста, забери меня с собой сейчас».

Крис опять осмотрел друзей и прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Ему хотелось сделать предложение романтичным и трогательным, но в голове все перемешалось, не одной нормальной мысли только хаос, порожденный неведомым трепетом. Несмотря на то что мужчине это было не впервой, он все равно безумно нервничал и боялся сделать что-нибудь не так.

Секунды пробегали мимо него, а Томас все продолжал петь. На этот раз, он наблюдал за тем, как пламя извивается в камине и охватывает собой поленья.

«Потому что ты все, что я хочу,

Потому что ты все, что мне нужно…

Ты все, все, все…»

Время ускользало, просачивалось сквозь пальцы, а Крис все еще молча восседал на диване. Мужчина колебался и негодовал из-за собственной нерешительности.

И вот, наконец, решающий момент настал, и отступать больше некуда. Как только голос Томаса стих, а последние аккорды наградили своих слушателей, Крис поднялся с места и опустился на одно колено перед Джулией.

Реакция девушки была неожиданной. Она в недоумении уставилась на мужчину, а когда увидела кольцо и вовсе впала в предобморочное состояние. Ее руки задрожали, ноги занемели, а губы приоткрылись, но, как ни странно, ей не удалось и звука вымолвить.

Томас отложил гитару в сторону и выпрямился на диване. Ана последовала его примеру. В гостиной повисла тишина, которую нарушили слова Криса.

— Выходи за меня, — громко, чтобы не выдать своего волнения, попросил он, протягивая девушке небольшую коробочку, внутри которой поблескивал ярко-алый камень.

— О, Бог мой! — наконец, выговорила Джулия, обмахивая лицо ладошкой и едва не задыхаясь от счастья. — Это рубин?! Ох… Боже! — девушка прижала пальцы к губам, заглянула в переполненные надеждой глаза и громко воскликнула — Да! Крис, конечно да! — она вытянула ручку, на безымянном пальчике которой, уже через секунду, засверкал алый камень. — Я не могу поверить!

Мужчина не стал ничего говорить, он обнял любимую за плечи и припал к ее губам в жарком поцелуе.

Наконец, и Ана отошла от оцепенения. Заулыбавшись, она с искренней радостью смотрела на влюбленных, а ее сердце наполнялось еще большим счастьем. Все складывалось так хорошо! Неужели, этого год подарит им всем только самые приятные воспоминания?

— Я вас поздравляю! — заговорила Ана, когда Крис выпустил Джулию из своих объятий. — Боже мой, как я рада!

Девушка вскочила с дивана и поспешила обнять подругу, которая совсем обезумела от счастья и не могла оторвать глаз от огромного камня на руке.

И только Томас так и остался сидеть на месте. На его губах расплылась довольная улыбка. Безусловно, он радовался за друзей, но никак не мог избавиться от странного чувства, проснувшегося внутри. Нет, это не было завистью, скорее легкой грустью. Мужчина следил за Анастейшей, ловил каждый взгляд и восхищался ее улыбкой. Том знал — так было всегда, но от чего-то, именно сейчас в нем заиграли настолько безудержные эмоции, что мужчина едва смог удержаться и не повторить тот же трюк, который провернул Крис несколько минут назад.

Да, в это самое мгновение, Томас впервые всерьез задумался о женитьбе на Анастейше.

6 История. Часть 1

— Разлука укрепляет чувства, — прошептал Томас, прижимая девушку к себе. — Мы всегда будем рядом.

«Укрепляет чувства? — повторила Ана про себя. — Если бы ты только знал, как я боюсь не справиться с этим».

Девушка обняла мужчину за плечи и вздохнула глубже, наполняя легкие воздухом. Изнутри ее била мелкая дрожь, но, как ни странно, Анастейше удавалось сдерживать себя и не проявлять истинных эмоций. Неужели она тоже научилась играть, вот только не на публику, а на глазах у родного человека?

Они стояли в коридоре той самой уютной квартиры в центре Лондона. Томас сообщил, что самолет вылетает в десять. Ну, что же, сейчас семь утра и у них есть еще немного времени, чтобы побыть вдвоем. Ана снова вздохнула. Насколько быстро пролетело время, которое они провели в Лантане, в этом чудном городе, где всегда тепло и солнечно, а с океана дует бодрящий ветер. Как жаль, что им пришлось вернуться в Англию и погрузиться в этот мрачный и непроглядный мир, состоящий из дождя и тумана. Конечно, Ана обожала эту страну, ее людей и традиции, но иногда погода сводила с ума, нагоняла тоску и вводила в депрессию.

Тревожные мысли не покидали девушку ни на минуту, а этим утром и вовсе захватили в свой невидимый плен. Трусиха. Она так и не призналась Томасу в собственных чувствах, и теперь они расстанутся практически на целый месяц. Мужчина улетит на съемки, а вернется только к своему дню рождения.

— Я буду скучать, — прошептала девушка, утыкаясь носом в его плечо и вдыхая терпкий запах парфюма. — Позвони мне сразу, как прилетишь, хорошо?

— Обещаю, — ответил Том, пропуская сквозь пальцы огненные волосы.

Этим утром не только Ана терзалась противоречивыми чувствами, но и мужчина испытывал нечто подобное. Он будет скучать по этой маленькой чудеснице, подарившей ему незабываемые праздничные каникулы. Томас улыбнулся собственным мыслям, а девушка опять порадовалась тому, что мужчина ничего не знает о Джереми. Несмотря на обещания проигнорировать просьбы бывшего возлюбленного, Анастейша продолжила общение с ним. В основном они переписывались в Твиттере. Девушка опасалась, что Том заметит изменения в ее поведении, но, к счастью, все обошлось, и мужчина не проявил особого интереса к телефону, который Ана так часто держала в руках, или не подал виду.

«Ох, нет. Просто не обратил внимания», — подумала девушка, сжимая в кулачках ткань его кожаной куртки.

Анастейша надеялась на чудо. Несмотря на собственные тайны, она все еще рассчитывала на счастливый финал. Быть может, все образуется, и девушка выбросит Джереми из головы.

«Это невозможно».

Вот именно, что она не сможет. Наверное, все остальные сочтут ее безрассудной и непостоянной, но не все потеряно. Девушка пыталась позабыть о прошлом, но это оказалось слишком сложно, когда бывший мужчина постоянно напоминает о себе и снова пытается занять в ее жизни хоть какое-то место.

Что такое несколько недель против двенадцати месяцев стабильных отношений?

Ана закрыла глаза и прижалась губами к мужской шее.

«Счастливые две недели без боли и страданий».

— Ты полетишь домой на некоторое время? — спросил Томас. Он опустил голову и заглянул любимой девушке в глаза, в надежде разглядеть, что же скрывается за небесно-голубой радужкой.

— Да, побуду с сыном и навещу издателя, — поделилась девушка, мягко улыбаясь мужчине.

— Уже есть идеи для нового романа?

— Конечно, — она кивнула, — задумки есть.

Том бросил мимолетный взгляд на часы и с сожалением сообщил:

— Мне пора.

— Счастливого пути.

Ана еще крепче обвила мужчину руками и коснулась его губ в легком поцелуе. Томас обхватил ее лицо своей широкой ладонью, он ответил на ласку, удерживая девушку в объятиях. Они оба старались отстрочить неминуемое, но это было невозможно. Анастейша сморгнула, сдерживая в себе невиданную тоску и пожирающую изнутри совесть.

«Ты не обманываешь его. То о чем Томас не узнает, ему не повредит».

В конце концов, она ему не изменяла. Разве можно называть невинное общение предательством?

Но почему же ей настолько тяжело?

Девушке казалось, что вместе с Томасом она лишится невидимой опоры, которая поддерживала ее на протяжении всех этих недель. Ана опасалась, что не справится и это волшебство исчезнет, связь между ними прервется. Неужели она настолько не доверяла себе и собственным чувствам, раз так сильно цеплялась за мужчину, который направлял ее и заставлял двигаться дальше? Разве у нее, такой взрослой и независимой, не было своей головы на плечах? Откуда взялся этот непонятный страх, и неужели все дело в Джереми? Зачем она только написала ему.

«Глупая! — ругала себя девушка, а тем временем продолжала обнимать Томаса. — Что же ты делаешь».

И правда, что она делает? Неужели воспоминания о счастье заглушат искренние чувства, которые только-только выбрались на поверхность из кокона, где, притаившись, ожидали своего часа?

— Я люблю тебя, — нежно произнес Том, прежде чем прижаться в прощальном поцелуе к податливым, и уже таким родным губам.

Ана не ответила, как всегда, она задушила в себе эти три слова, которые мгновенно пронеслись перед глазами.

«Я люблю тебя».

Она, и правда, любила, но до сих пор не могла решить, кого же больше: Томаса — верного и любящего мужчину, готового на все ради ее благополучия, или Джереми — мужчину, который растоптал ее сердце и даже не оглянулся на прощение.

Нет, Ана не могла любить обоих. Один из них, неминуемо окажется за «бортом» ее потрепанной шлюпки. Пройдет еще немного времени, и Анастейша вычеркнет из своей жизни одного из мужчин. Ну а пока, она прижималась к Томасу, в ужасе и страхе выпускать из объятий. Сейчас он уедет, и чаша весов, неумолимо склонится в другую сторону. Внезапно, девушке захотелось закричать:

«Нет, не уходи. Не оставляй меня одну, не отдавай меня ему, не выпускай из объятий».

Но ни слова не сорвалось с ее губ. Девушка заглянула в его голубые глаза, а затем проводила до двери и как только она закрылась, по щекам девушки побежали слезы. Если Том узнает, то не простит. Он готов стерпеть и перенести все что угодно, только не предательство. И пускай Ана до сих пор не виделась с Джереми, но в мыслях допускала, что совершает ошибку, отказывая бывшему возлюбленному.

К чему скрывать, если эти мысли, пускай и нечасто, но посещали ее. Дело в том, что порой нам слишком сложно отпускать прошлое. Мы цепляемся за хорошие воспоминания и забываем все самое плохое, что связывало нас с тем или иным человеком. Да, сначала мы злимся и проклинаем его, но со временем все меняется, и вот, ты уже готова простить ему все ошибки и всю ту боль, что он причинил. Каждый человек хотя бы единожды сталкивался с этим и совершал непростительные ошибки, предавал любимых и загонял себя в темный угол из терзаний и сожалений.

«Ну, уж нет. Я не позволю этому случиться», — подумала Анастейша, прижимаясь спиной к прохладной двери.

Эти слова уверенно прозвучали в голове, но в глубине души девушка осознавала, насколько тяжело ей будет справить с этим наваждением в одиночку. Несколько дней назад она уже вступила на шаткую дорожку, и теперь могла надеяться только на чудо.

***

Анастейша, как и обещала, улетела в Россию. Она не стала медлить и сбежала как можно дальше от Джереми. Больше всего на свете, девушка боялась наделать глупостей, поэтому предпочла оставаться рядом с сыном и матерью до того, как Томас вернется в Англию. На самом деле, именно этого она и желала больше всего на свете. В родной стране находиться было куда спокойнее. Через несколько дней Ана даже взялась за новую книгу, но не смогла проработать и получаса. Сначала все ее мысли занимал Томас, ну а через некоторое время она вспомнила и о Джереми. Совсем недавно девушка проверяла почту и обнаружила очередное непрочитанное сообщение в Твиттере. Том очень редко писал ей в социальных сетях, он опасался за надежность аккаунта, поэтому предпочитал Скайп банальным сообщениям, чего нельзя было сказать о Джереми. Мужчина часто присылал девушке длинные сообщения, переполненные смыслом, но Ана старалась не обращать на них особого внимания. В основном Джер писал о том, как скучает по ней и что все еще надеется на их встречу. Девушка отвечала сухо и по минимуму, она старалась не выдавать своих чувств, хотя внутри вся содрогалась от эмоций.

«Доброе утро, Ана, — прочла она новое СМС, поступившее на телефон всего несколько минут назад. — Я знаю, у тебя уже рассвело, а у нас сумерки едва опустились на деревья. Ты знаешь, в Тахо без тебя стало так тоскливо. Я часто пересматриваю наши совместные фотографии и вспоминаю прошлый Новый год. Да, я не удалил ни один снимок. Я всегда знал, что рано или поздно мы вновь наладим общение. Мы никогда не могли расставаться надолго, и мне известно, что ты тоскуешь обо мне. Не думай отрицать. Мы оба это знаем. Надеюсь, что ты позвонишь мне, или ответишь на один из моих звонков. Я скучаю, Ана. Я очень тоскую по тебе, моя маленькая».

Девушка сглотнула ком, вставший в горле, и поспешила набрать короткий и отстраненный ответ:

«Здравствуй, Джереми. Мне очень приятно знать, что ты не забываешь обо мне, хотя уже пора и попытаться. Мне не хочется, чтобы в будущем мы с тобой вспоминали о прежних отношениях. На этот раз, все это уже осталось в прошлом. Прости, что не отвечаю на звонки. Я сейчас в России, у меня много дел. Как-нибудь, мы обязательно свяжемся».

Ана закрыла приложение и улыбнулась, разглядывая совместное фото с Томасом, которое появилось на дисплее. Снимок был сделан всего неделю назад в Лантане. Тем солнечным днем они гуляли по пляжу в компании Криса и Джулии. Мир казался настолько беззаботным, что Ана позабыла обо всех переживаниях и проблемах, свалившихся на хрупкие женские плечи. Она просто улыбалась солнцу и ловила влюбленный взгляд Томаса. Все было хорошо, до определенного момента.

И снова телефон завибрировал.

Девушка недовольно хмыкнула и заглянула в сообщения. Улыбка тотчас же озарила ее лицо — это был Томас. Он просил созвониться по Скайпу к полудню по Московскому времени. Эта новость порадовала Анастейшу. В последний раз мужчина выходил на связь вчера вечером, когда пожелал девушке добрых снов. Надо же, он не забывал укладывать ее и будить по утрам. Такой заботливый и терпеливый.

«Я буду с нетерпением ждать звонка», — ответила Ана, а затем отложила гаджет на столик у кровати.

«Ну, что же, не все так плохо, — подумала она, пока заправляла постель. — Во всяком случае, я все еще не наделала никаких глупостей».

Несколько дней спустя.

Анастейша сидела за компьютером и молча сверлила глазами белоснежный лист на мониторе. Никаких идей, только пустота и эмоции, не стихающие внутри после очередного разговора с Томасом по скайпу. Мужчина загорел, его щеки покрылись красноватыми пятнами, а вокруг носа кожа и вовсе потемнела, выделяясь на фоне привычной бледноты. Ана с огромным удовольствием пообщалась с мужчиной, полюбовалась его мягкой улыбкой и тихим голосом. Надо же, всего несколько минут, а насколько они помогли девушке. Анастейша, словно ожила и воспаряла духом. Удивительно, но даже мать обратила внимание на перемены, однако, это не помогало с историей. Девушка уже набросала сюжет в тетради, но никак не могла начать. Завязка истории всегда была самой сложной частью работы. В голове у Аны вертелось столько мыслей, но ей никак не удавалось изложить их на бумаге.

Наконец, после непродолжительных попыток, девушка набрала пару предложений на клавиатуре, но и этого оказалось недостаточно. Несмотря на старания, в этот день у Аны ничего не получалось, поэтому она решила не мучить себя понапрасну и отложить работу на некоторое время. Закрывая ноутбук, девушка медленно поднялась из-за стола и внезапно расслышала тихий звонок — телефон. Бросая мимолетный взгляд на экран, Ана распознала уже знакомый номер — это Джереми.

— Ох, — вздохнула она, прикусывая указательный палец зубами.

Он снова звонит. Анастейша помедлила, но все-таки решилась и приняла вызов. На этот раз настал тот самый час, когда пора положить конец бессмысленным терзаниям: она или впустит Джереми в свою жизнь, или же закроет перед ним все двери, удерживая на расстоянии и не позволяя перешагнуть через тонкую грань, отделяющую их друг от друга.

— Алло, — заговорила Анастейша подрагивающим голосом, а сама порадовалась тому, что мать не знает английского. Она могла говорить с Джереми и не опасаться, что их разговор подслушают.

— Здравствуй, Ана, — поздоровался Реннер, и девушка уловила в его голосе слабое волнение. Неужели он нервничал точно так же, как и она в эту самую минуту? — Я не надеялся, что ты ответишь, — продолжал Джереми. — Как твои дела?

— Все замечательно, — ответила девушка, и не солгала. Она, и правда, чувствовала себя хорошо и радовалась жизни, а если бы не бывший возлюбленный, то не мучилась чувством вины из-за общения с ним.

— Рад слышать. Как Томас?

Этот вопрос застал Анастейшу врасплох. Ну, разумеется, Джереми ведет активную социальную жизнь и в курсе всех последних новостей.

— Так, ты знаешь, — протянула девушка, присаживаясь на край стола и подгибая ноги в коленях.

— Об это знают все, Ана, — спокойно заметил мужчина, но от собеседницы не ускользнуло то, с каким холодом он уточнил: — Значит, вы вместе?

— Да, — подтвердила она. — Мы вместе.

Недолгая пауза, а затем громкий вопрос:

— И ты счастлива с ним? — голос Джереми похолодел еще сильнее, и это немного напугало Анастейшу. — Не думал, что вы нравитесь друг другу.

— Я в полном порядке, — уклончиво ответила девушка. — Это все, что тебя интересует?

— На самом деле, я хотел узнать, как ты и Дэнни, — рассказал мужчина. — Ты дома сейчас?

— Да, я в России. Мы в порядке. Я занялась новой книгой, если тебе это интересно, — сухо заметила Анастейша, прикусывая нижнюю губу и пиная стол ногой.

— Я всегда интересовался твоим творчеством, — напомнил Джереми, — и ты знаешь об этом.

Недолгая пауза. В то время как Ана раздумывала над тем, что же ответить, мужчина медленно опустошал очередной бокал с бренди и хотел наладить общение с девушкой. Прошло уже слишком много времени, и он надеялся вернуть прежние отношения даже несмотря на роман Анастейши и Хиддлстона.

— Мне пора идти, — наконец, заговорила Ана, постукивая пальцами по деревянному столу. — Думаю, что нам лучше больше не общаться.

— Почему? — встревоженно спросил Джереми, сильнее обхватывая пальцами телефон. — Ты любишь его?

— Мне, правда, пора идти, — настаивала девушка. В глубине души она запаниковала и поспешила спрыгнуть со стола, расхаживая из угла в угол.

— Я же услышу тебя вновь? — спросил мужчина с надежной.

— Я не знаю, — честно ответила Анастейша. — Мне пора.

Девушка повесила трубку и отключила телефон. Старые чувства пробудились и захватили в свой плен, из которого ей уже было не выбраться. Нечто странное произошло с Аной всего за несколько минут. Непонятные сомнения зародились в душе, протиснулись к самому сердцу и пронзили насквозь своими тонкими нитями из страха и удовольствия. Девушка снова присела на край стола и закрыла лицо руками; она прислушивалась к своему внутреннему голосу, который навязчиво твердил:

«А что, если ты ошиблась…»

«А что, если Джереми любит тебя…»

«А что, если Томас всего лишь пешка в этой игре?»

Нет!

Анастейша не смогла в это поверить. Разумеется, она полюбила мужчину, но это чувство никак не могло переломить ее привязанность к Реннеру.

Наваждение.

Именно так девушка объясняла это странное чувство внутри. Она прекрасно знала о том, что нельзя войти в одну реку дважды, но неведомая сила заставляла Анастейшу стремиться навстречу собственной «гибели». Всего несколько шагов отделяло ее от неминуемой пропасти по имени Джереми Реннер, и на этот раз, девушка не была уверена в том, что у нее хватит сил сопротивляться невероятному притяжению к бывшему возлюбленному.

***

Две недели спустя.

Ана переступила порог белоснежной квартиры в центре Лондона и прикрыла за собой дверь. Стоило ей лишь осмотреться вокруг, как приятные воспоминания вихрем пролетели перед глазами. Среди этих стен девушка была счастлива, или же внушала себе эти мысли…

За последние четырнадцать дней девушка не раз созванивалась с Джереми. Сначала, она делала это для того, чтобы оборвать все связи и поставить одну жирную точку, но затем, навязчивый голос в голове требовал еще больше общения с мужчиной. Иногда их разговоры затягивались на долгое время. Ана ложилась на диванчик у окна и обсуждала с Джереми свои будущие книги. Казалось, что мужчина ловит каждое ее слово, с жадностью цепляется за любую возможность отстрочить неминуемое прощание; он старался растормошить собеседницу, пробудить внутри нее задавленные эмоции и прежнее доверие — это был единственный способ расположить девушку к себе. Джереми стремился выиграть эту схватку с противником, его подстегивал азарт. В глубине души, он не мог с уверенностью заявлять о своих бескрайних чувствах к Анастейше, но пытался вернуть ее всеми возможными способами. Реннер знал, что девушка все еще любит его. Он догадывался об этом по ее голосу, который дрожал каждый раз, когда она отвечала на звонок. По правде говоря, Джереми не волновали подробности, мужчина стремился к своей цели — вернуть Анастейшу, и неважно, что для этого ему придется совершить, какие действия предпринять. Джереми сделает это. Он добьется своего.

«Ты на краю пропасти, дорогая».

Ана прошла в гостиную и опустила чемодан на белоснежный ковер. В квартире было тихо и спокойно. Томас вернется только через неделю в свой тридцать пятый день рождения, ну а пока девушка займется приготовлениями к юбилею вместе с Эммой. Хорошо, что Анастейша не будет заниматься этим в одиночку. У нее будет меньше времени для общения с Джереми, а также для дурных мыслей и самобичевания. Чувство вины преследовало Ану, оно по пятам двигалось за ней, и если днем девушке удавалось забывать об этом, то по ночам страхи овладевали ею и терзали израненную душу.

Анастейша часто мучилась без сна, ворочалась на постели и закапывалась лицом в одеяло. Девушка вспоминала встревоженный взгляд Томаса, пойманный ею во время их последней беседы в скайпе. Разумеется, он замечал все незначительные изменения в ее настроении, и это тревожило мужчину. Ана надеялась, что оправдания возымеют успех и Томас поверит ее сбивчивым словам.

«Я скучаю по тебе, — говорила она, и не лгала — это была правда. — Мне тяжело без тебя. Скорее возвращайся домой».

На этот раз Томас был уже в Австралии, он с интересом слушал девушку, расспрашивал о новой книге, а также с удовольствием рассказывал о съемках. Анастейша вслушивалась в его слова, а в голове пульсировала одна навязчивая фраза, нагнетающая обстановку.

«Ты предаешь его, — твердил разум. — Ты боишься, что он узнает об этом, а ведь все тайно становится явным. Остановись, пока не стало слишком поздно».

Глаза мгновенно наполнились слезами, но девушке удалось скрыть это от мужских глаз. Анастейша поднялась с места и отошла к окну, объясняя это внезапным желанием прикрыть форточку. Том ничего не сказал, но почувствовал. С давних пор он обладал особой интуицией, которая всегда подсказывала ему о приближении неприятностей. Вот и сейчас, непонятная судорога сдавила легкие в предчувствии беды. Ана что-то скрывала, и мужчина не сомневался в этом.

— Все в порядке? — взволнованно спросил он, когда девушка вернулась за стол и одарила его успокаивающей улыбкой.

— Конечно, все хорошо, — солгала она, но не выдала истинных эмоций, которые прятались за маской непринуждённости. — Завтра утром я вылетаю в Лондон. С нетерпением жду твоего возвращения.

— Всего восемь дней осталось, — напомнил Томас, внимательно наблюдая за девушкой, в поисках ответов на вопросы, которые не решился задавать через камеру, — и я приеду.

— Не верится, что я пережила эти три ужасные недели без тебя, — прошептала Ана, опуская глаза на свои пальцы, теребящие подол легкого домашнего платья. — Как жаль, что ты сможешь выбраться только на несколько дней.

— Это будут наши выходные, любимая, — напомнил Томас. — Мы должны радоваться и этому. С моей профессией очень сложно устраивать личную жизнь.

— Нет, это не так, — возразила Ана, снова устремляя взгляд на мужчину, который по-прежнему разглядывал ее лицо, в поисках ответов. — Я горжусь тобой. Это твое призвание.

— Мое сердце рвется к твоему, — тихо рассказал Том, и его губы тронула легкая улыбка. — Я хочу обнять тебя и удостовериться в том, что ты в порядке.

Слова Томаса пробудили в девушке еще большее чувство вины, она облизала губы, отводя глаза в сторону. Мужчина заметил это, и у него засосало под ложечкой. Что-то не так. Теперь Том непросто чувствовал, но и видел это.

— Я в порядке, — попыталась убедить девушка. — Не переживай понапрасну.

— Потерпим еще недельку, — протянул мужчина, постукивая пальцами по столу, — а сейчас мне пора идти, родная.

— Да, конечно, — Ана закивала, снова поднимая глаза на монитор и поглядывая на Томаса из-под опущенных ресниц. — Завтра вечером я позвоню тебе уже из Лондона.

— Я буду ждать с нетерпением.

— До встречи, милый.

Девушка послала мужчине воздушный поцелуй.

— До встречи, любимая.

Всего один щелчок мышкой по экрану и камера выключена. Анастейша глубоко вздохнула, улыбка сползла с ее лица, а вместо нее появилось уже знакомое выражение — смесь из страха и боли, пронзающие сердце и легкие, словно раскаленные иглы.

«Ты совершаешь ошибку за ошибкой, — пронеслось в голове. — Не смей обманывать его. Том не заслуживает этого».

Но что же она могла предпринять? Рассказать мужчине правду и омрачить его день рождения, или просто собрать вещи уехать из-за вины, грузом повисшей на грудной клетке?

«Ты любишь его, — нашептывал разум. — Ты испытываешь чувства только к одному из мужчин, и пора определиться к кому именно».

Разлука не укрепляет чувства, она холодит и отделяет друг от друга, только если это не любовь.

«Забудь о Джереми!» — потребовал совесть.

«Нет, ты не сможешь, — возразил разум. — Это означает, что любишь ты именно его, а не Томаса. Ты все еще нуждаешься в Джереми».

Ана покачала головой и выскочила из-за стола. Проскользнув на кухню, она схватила коробку со снотворным и выпила сразу несколько штук. Этой ночь девушка просто обязана выспаться, а все эти мысли и терзания не оставляют ни на минуту, даже во снах Анастейша сталкивается с нелегким выбором. Чаша весов склоняется из стороны в сторону, и девушка никак не может принять верное решение. Ах, если бы она только могла посоветоваться с Джулией, набрать ее номер и излить душу. Нет, так нельзя. Никто не должен знать о Джереми. Никто.

«Тебе просто нужно отдохнуть», — прошептал голос, выползая из глубокого подсознания.

— Надо отдохнуть, — повторила девушка и прижалась спиной к прохладной плитке на стене.

Часть 2

В радостном предвкушении, Томас выскользнул из лифта и за несколько секунд, большими шагами, преодолел расстояние до квартиры. Поворачивая ключ в замке, он расслышал, как тот щелкнул, и дверь медленно приоткрылась. Наконец, после долгого и изнурительного перелета, мужчина был дома, и всего несколько мгновений отделяли его от девушки, которая все утро хлопотала у плиты и старалась успеть с последними приготовлениями к празднику.

Том прошел в коридор, осторожно прикрыл за собой дверь и опустил ключи на столик у белоснежной стены, украшенной семейными фотографиями. Внезапно ему в голову закралась мысль о том, что среди всех этих снимков не хватает изображения Анастейши. Улыбка тронула мужские губы, и тут он уловил легкий аромат тушеного мяса, который забил ноздри и заставил желудок сократиться в болезненном спазме. Том свел брови на переносице и, стаскивая с плеч кожаную куртку, громко сообщил:

— Любимая, я дома.

Анастейша вздрогнула у плиты и выронила из рук полотенце, о которое только что вытирала мокрые руки. Сердце девушки лихорадочно забилось в груди, она сорвалась с места и подбежала к коридору, где и обнаружила Томаса. Ана сама не заметила, как миновала дверной проем и оказалась в крепких мужских объятиях. Уже знакомое чувство безграничного облегчения опустилось на плечи, будто ореол невидимого света окружил их обоих. Девушка вдохнула аромат мужского парфюма, а потом прильнула губами к выбритому подбородку, в поисках успокоения и защиты от собственных мыслей и ошибок, которые успела совершить за прошлый месяц.

— Томас… — зашептала Ана, поднимаясь поцелуями чуть выше и прижимаясь к его губам, нежно обхватывая ладошками лицо и затылок.

— Привет, — мужчина расплылся в довольной улыбке и оторвал девушку от пола, по-хозяйски прижимая к себе за талию и подхватывая под бедра.

— С днем рождения! — выпалила Анастейша, смахивая слезинку со щеки. — Я так рада тебя видеть.

— Иди ко мне, — попросил Томас, завлекая девушку еще ближе, а затем прижимая к той самой белоснежной стене у двери.

Ана обвила его бедра ногами и заскользила губами по мягкому рту, жаждущему ее поцелуя. Несомненно, она ждала этого момента, наслаждалась каждой секундой в объятиях мужчины. Удивительно, но стоило лишь Томасу появиться, как все сомнения и противоречивые мысли рассеялись, будто дым по ветру. Анастейша не могла думать ни о ком другом, кроме этого мужчины.

Что же с ней происходит на самом деле?

Дыхание участилось, пульс звенел в ушах и отдавался спазмами в висках, разгонял кровь по венам, и уже через мгновение Томас ощутил жар внизу живота, сменившийся безумным желанием раздеть девушку и заполнить собой прямо на этом самом месте. Его длинные пальцы скользнули вниз по женским ягодицам, поднялись выше, задрали подол легкого платья и погладили низ живота, едва прикасаясь к шелковому нижнему белью.

— Нет, — прошептала Ана, хватая мужчину за руку. — Мы не одни.

— Что? — Том посмотрел на девушку затуманенным взглядом, переполненным желанием. — Не одни?

— Эмма…

Мужчина прикрыл глаза и облизал губы. Его тело все еще подрагивало, пока он медленно опускал Анастейшу на пол, а затем прижимался лицом к стене, стараясь выровнять дыхание. Наверное, Том желал ее больше, чем в самый первый раз их интимной близости, но не мог насладиться и остаться с девушкой наедине.

— Эмма, — протянул мужчина, тихо посмеиваясь. — Теперь понятно.

Том оттолкнулся от стены и расслышал за спиной веселый голосок родной сестры.

— Приветствую тебя, братец, — заговорила она, склоняя голову набок и с улыбкой наблюдая за тем, как Томас выпускает Ану из объятий, а потом медленно поворачивается к ней.

— Здравствуй, родная.

Мужчина заключил сестру в объятия, нежно поглаживая по белокурым волосам. На самом деле, он был счастлив повидаться с ней, хотя в мыслях, все еще прижимал к себе Анастейшу и ласкал ее обнаженное тело своими губами.

— С днем рождения! — поздравила Эмма, крепко обнимая брата и запечатлевая на его щеке поцелуй.

— Благодарю вас, дамы, за этот приятный сюрприз.

Том прошел в гостиную и заметил на длинной плите сразу несколько кастрюль и сковородок. Вода бурлила и шипела, тонкий аромат расползался по квартире и заставил мужчину испытать легкое чувство голода.

«Надо же», — подумал Томас, осматривая гостиную, украшенную шарами и праздничными лентами под потолком.

— У нас что, планируется вечеринка? — удивился он, поворачиваясь к девушкам, которые уже рассредоточились по кухне и загремели посудой.

— А ты надеялся, что мы проигнорируем твой тридцать пятый день рождения? — усмехнулась Эмма, выгружая на столешницу свежую выпечку из духовки. — Не дождешься.

— Видимо, мои возражения в этот день не принимаются? — уточнил мужчина, пропуская сквозь пальцы разноцветные ленты, развешанные у дверей, ведущих в спальню.

— Не беспокойся, — попросила Ана, наполняя лаваш мясом и овощами. — Мы организовали праздник в узком кругу. Кстати, загляни в Твиттер, твои поклонники постарались и создали флешмоб по этому случаю.

— Хорошо, — протянул Томас, замирая у ванной комнаты. — Сейчас я отправлюсь в душ, а ты, любимая, похозяйничай тут еще немного. Мне безумно нравится наблюдать за этим.

— Как скажешь, — заулыбалась Анастейша, провожая мужчину взглядом до двери.

Эмма подавила смешок, вставший в горле, и толкнула девушку плечом.

— Давай-ка спрячем торт, пока братец не увидел, — предложила она, открывая холодильник. — Этот сюрприз Том получит только во время праздника.

— Ты права, — протянула Ана и ухватилась за большую коробку со сладким десертом.

Тем временем как девушки разбирались с закусками, а затем прятали торт внутри вместительной холодильной камеры, Томас подставил лицо прохладным водяным струям и закрыл глаза в наслаждении. Насколько же это приятно, когда вода омывает тело и расслабляет все мышцы, особенно после изнурительной дороги. Мужчина оперся рукой о плитку на стене и подумал о будущем вечере, а особенно о ночи, которую предвкушал уже несколько недель подряд. Несмотря на странное поведение Анастейши в последние дни, он продолжал надеяться на то, что все это вызвано ее впечатлительностью и переживаниями. Девушка тосковала по нему, она скучала, и Том не просто знал об этом, но и видел по ее поведению.

«Ты получил девушку, — пронеслось в голове, — а теперь должен удержать ее».

Наверное, из всех страхов, которые таились в его душе, больше всего Томас боялся потерять Анастейшу.

***

На туманный город опустились тихие сумерки, людные улицы озарили яркие фонари, бледный свет, исходящий от витрин ненавязчиво скользил по суетливым прохожим и отбрасывал мрачные тени на мостовую. Анастейша стояла у дверей в гостиную и невзначай наблюдала за погодой из уютной квартиры на десятом этаже. Кажется, накрапывал дождь, но девушка не могла разглядеть неуловимые капли, а судила по горожанам, которые вооружились множеством разноцветных зонтов. Никто из местных жителей не удивлялся такой погоде, и только Ана, по-прежнему, пыталась привыкнуть к постоянному туману и беспроглядной серости одинаковых дней, неминуемо сменявших друг друга.

Вечер начался с улыбок и радушных приветствий. Девушка стояла рядом с Томасом и встречала гостей. Облаченная в кремовое приталенное платье с высоким горлом и обнаженной спиной, Анастейша приветливо улыбалась родственникам мужчины. Иногда, она ощущала, как его длинные пальцы прикасаются к оголенной коже на пояснице и проскальзывают за легкую ткань, поглаживая талию. Они оба стояли спиной к стене, поэтому никто, кроме них не мог заметить эти интимные ласки, и Ана порадовалась этому. Перекидывая подвитые рыжие пряди с одного плеча на другое, девушка мельком посмотрела на Томаса: такой высокий, с идеальной осанкой, в белоснежной рубашке и черных брюках, волнистые волосы зачесаны назад, а на лице, как и всегда, играет уже знакомая дружелюбная улыбка. Мужчина находился в центре внимания, но не изменял собственным принципам и убеждениям. Наверное, он, и правда, был идеальным кандидатом в кавалеры.

«Чего же тебе не хватает, Ана?» — подумала девушка, пожимая руку очередным гостям, проскальзывающим в гостиную.

— Добрый вечер, дорогие! — пролепетала миссис Хиддлстон, сходу бросаясь к сыну и крепко обнимая за плечи. — Как же я рада видеть вас, да и вместе! — женщина выпустила Тома из объятий, а затем прижалась щекой к лицу Анастейши в импровизированном поцелуе, который выражал глубокое уважение и расположение. — А какой запах витает по квартире. Видимо, вы с Эммой постарались на славу.

— Добрый вечер, — отозвалась Ана, с искренней улыбкой наблюдая за тем, как мать поздравляет сына с днем рождения.

— Постепенно, у меня складывается впечатление, что после этого вечера, я больше никогда не захочу праздновать день рождения, — протянул Томас, провожая Диану в гостиную.

— Не будь занудой, милый, — попросила женщина, присоединяясь к дочерям и их кавалерам. — Ты только посмотри, как девушки старались: украсили дом, приготовили великолепный ужин, собрались всех нас, наконец.

— Не спорю, и я уже отблагодарил их за это, — рассказал Том, выпуская ладонь матери и завлекая Анастейшу в свои объятия.

Странно, но на этот раз, девушка не стала противиться и нашептывать ему на ухо о том, что они не проявляют своих чувств на семейных праздниках. Ана с удовольствием прижалась спиной к его груди и с улыбкой вступила в разговор с гостями. Томас порадовался этому, а после, поспешил представить девушку своим знакомым, которые получили приглашения на праздник.

В течение следующих тридцати минут, Анастейша познакомилась лично с каждым из гостей, побеседовала с приветливым супругом Эммы, а также обменялась мнениями с Люком и некоторыми давними друзьями Томаса. Вечер удался. Мужчина с восхищением следовал за ней, принимал поздравления от гостей и лениво отпивал шампанское из бокала. Несмотря на чудесное время в компании родственников и друзей, Том не мог отделаться от мыслей. Мужчине не терпелось оказаться с девушкой наедине и расспросить о странном поведении во время разговоров в Скайпе. Наверное, это волновало его куда больше, чем собственный праздник, и он старался не выпускать ее из виду, однако, через некоторое время, Том заметил, что Ана все-таки ускользнула от его внимательного взгляда. Мужчина прошелся по гостиной и, совершенно случайно, заметил девушку в спальне. Она стояла у окна и с кем-то разговаривала по телефону, при этом ее резкие движения выдавали огромное волнение, охватившее Анастейшу. Томас нахмурился, но не стал вмешиваться и расспрашивать девушку прямо сейчас. Всему свое время, незачем омрачать праздник пустыми словами. Возможно, она разговаривает с матерью и переживает за сына, которого снова оставила в России. Да, скорее всего, дело именно в этом. Мужчина отгонял прочь все дурные мысли, он старался не думать о том, что Ана действительно может общаться с человеком, которого уже давно оставила в прошлом.

Том еще немного постоял у спальни, а затем примкнул к родственникам, с радушной улыбкой отвечая на их вопросы, а тем временем Анастейша старалась говорить как можно тише, чтобы не привлекать к себе пристального внимания. Двумя минутами ранее, она ответила на звонок — это был Джереми. Девушка попыталась сбросить вызов, но мужчина настойчиво продолжал набирать ее номер, поэтому у Аны не осталось иного выхода, как ответить на звонок.

— Алло, — тихо заговорила она, с опаской оглядываясь на дверь, которая вела в гостиную, — я слушаю.

— Ана, ты не брала трубку, и я забеспокоился, — сообщил Реннер, и по его голосу девушка поняла, он не обманывает ее. — Что произошло? Почему ты уже четыре дня не отвечаешь на мои звонки?

— Послушай, у Тома день рождения, и я не могу говорить, — рассказала девушка, опираясь рукой о стекло и всматриваясь вдаль.

— Так, ты с ним… — медленно протянул Джереми и, после непродолжительной паузы, добавил: — Видимо, я не вовремя.

— Я тебе ничего не обещала, — напомнила Анастейша, облизывая губы. — Ты знаешь об этом.

— Но ты сделала шаг навстречу, — подметил мужчина. — Теперь некуда отступать. Я хочу, чтобы ты была моей, понимаешь?

— О, Боже! — выпалила Ана. — Прошу тебя, не начинай этот разговор. Я не стану выбирать между вами!

— Ты сделаешь это, иначе нельзя.

— Знаешь, мне пора! — раздраженно заявила девушка, а затем обернулась. На тот момент, Томас уже отошел в сторону, и Ана вздохнула с облегчением, ее отсутствия никто не заметил.

— Видимо, ты должна отдать ему свой подарок, — холодно предположил Джереми, стискивая руками столешницу.

— Все верно. Созвонимся в другой раз.

Ана сбросила вызов и положила гаджет на кровать. Прижимая пальцы ко лбу, она сделала несколько глубоких вздохов, а затем поправила платье и вышла в гостиную. Приближаясь к Томасу, девушка попыталась оставить все негативные эмоции в спальне и изобразить на лице счастливую улыбку. Удивительно,насколько она преуспела во лжи и обмане за последние несколько недель. Любой актер позавидовал бы ее мастерству, но только не Томас. Мужчина знал, что-то не так, но не спешил с расспросами. Как только Ана приблизилась к нему, Том крепко прижал ее к себе и погладил по спине. В эту секунду девушке показалось, будто он неосознанно пытается ее поддержать. Анастейша и не подозревала о том, что мужчина читает все по ее глазам, словно открытую книгу, и уже давно, в глубине души, догадался об истинных причинах ее странного поведения.

***

Последние гости разошлись, когда стрелки на часах шагнули далеко за полночь. Анастейша устало прислонилась к стене, поймала ладошкой беззвучный зевок и скользнула взглядом по входной двери, которая только что захлопнулась за Люком. На квартиру опустилась долгожданная тишина. Томас защелкнул замок, а затем, с бодрой улыбкой, направился к девушке. Мужчина ожидал этого момента на протяжении долгих изнурительных часов безудержного веселья, и теперь, потирая пальцами подарок возлюбленной — механические наручные часы известного европейского бренда, рассчитывал на приятное продолжение вечера в обществе Анастейши. Девушка не возражала, наоборот, она встречала Томаса игривой улыбкой. Облизывая пухлые губы, Ана провела пальцами по талии и бедрам, приподнимая подол легкого платья чуть выше колена. Этот жест послужил своеобразным сигналом к действиям. Мужчина, без лишних слов, сцепил руки за спиной девушки и сжал пальцами обнаженную кожу, осторожно массируя, его губы замерли на ее шее, и он вдохнул кисло-сладкий аромат парфюма, исходящий от пульсирующей жилки за ухом.

— Я готов поспорить, что на тебе чулки, — хрипло прошептал Том, впиваясь губами в нежную кожу, едва прикусывая и зализывая алые покраснения, спускаясь поцелуями к плечам.

— Ты можешь проверить… — предложила Ана, запуская пальчики в светлые волосы, лаская затылок и приоткрывая губы, в сладостном ожидании. — Но сначала я должна принять душ.

— Нет, — возразил мужчина. Он задрал подол ее платья и обнажил стройные бедра, слегка прикрытые шелковым бельем. — Я никуда тебя не отпущу.

— Милый! — засмеялась девушка, обвивая ножкой его талию и утыкаясь лицом в шею. — Я приготовила для тебя один сюрприз…

— Поверь, дорогих часов и постели для меня будет достаточно, — заверил Том, с громким придыханием покрывая поцелуями женское лицо, а затем, внезапно, опустился на колени и прижался губами к плоскому животу.

— Томас… — томно протянула Ана, медленно отдаляясь. — Мне, правда, нужно отойти в ванную комнату.

— Ты все еще хочешь уйти? — мужчина обвел языком вокруг аккуратного пупка и спустился еще ниже, заводя пальцы за белье.

— Не пройдет и десяти минут, как я вернусь.

Анастейша тяжело задышала, наблюдая за тем, как Том смотрит на нее взглядом, затуманенным желанием, а затем недовольно поднимается на ноги.

— Тебе придется ответить за это… — предупредил он, нависая над Аной. — В постели.

— А если я захочу на диване? — с насмешкой спросила девушка, возвращая подол на прежнее место.

— В этом случае, мы начнем на постели, затем продолжим на диване, потом, быть может, я захочу испытать удачу на белоснежной столешнице, рядом с недоеденным тортом и недопитым шампанским.

— Ох, тогда мне нужно поторопиться, ночь короткая, а у нас такие планы.

Ана тихо рассмеялась и выскользнула из мужских объятий, скрываясь за дверью, ведущую в ванную комнату. Томас с улыбкой посмотрел ей вслед и провел пальцами по волосам, выравнивая дыхание. Девушка не просто испытывала его на прочность, она играла с ним. Безусловно, это радовало мужчину, который обожал растягивать удовольствие в ожидании фееричного действия, поглощающего обоих в свои сети, стягивая в плотный узел из чувств и эмоций. Молча постукивая пальцами по предплечью, Томас отправился в спальню. Он не стал зажигать свет, а остановился у огромного окна, всматриваясь в бесконечное черное небо.

Тем временем Анастейша сняла с себя платье и белье, а затем залезла в душевую кабину. Плотно прикрывая за собой стеклянную дверцу, она повернула кран и теплая вода, незамедлительно полилась на лицо, заскользила по телу, омывая и расслабляя мышцы. Девушка вздохнула в наслаждении и, прикрывая глаза, попыталась взять себя в руки. На протяжении нескольких часов, она никак не могла успокоиться. Звонок от Джереми спутал все планы, снова всколыхнул душу и породил множество сомнений, которые выскальзывали из самых глубин подсознания и овладевали разумом.

Томас ни о чем не знает, или ей только кажется, а на самом деле, он просто не подает виду, в ожидании, когда она оступится и совершит непростительный поступок?

Ана боялась, безумно сильно боялась, что в один прекрасный день все тайное станет явным, и мужчины встанут перед ней, заставляя сделать выбор. На самом деле, девушка не хотела что-либо менять. Отношения с Томасом ее устраивали, но и от общения с Джереми отказываться Ана тоже не собиралась. Реннер оказывал на нее огромное влияние, и девушку тянуло к нему с непонятной силой, безудержно и непоколебимо, как и многими месяцами ранее. Иногда ей казалось, будто она позабыла о его изменах и предательстве, обо всей боли, которую Джереми причинил. Анастейша вспоминала о том, насколько хорошо им было вдвоем, но старалась не думать о поступках мужчины, которые и развели их по разные стороны одинокой дороги.

«Пора позабыть об этом».

Анастейша кивнула, словно в подтверждение собственных мыслей. Ополоснув лицо теплой водой, девушка завернула кран и выскользнула из душевой кабины; она остановилась у зеркала и, разглядывая свое отражение, несколько раз прошлась полотенцем по всему телу, смахивая влагу с кожи.

Ну вот, она готова к приятному исследованию. С улыбкой на губах, Ана накинула прозрачный пеньюар на обнаженное тело, а затем вышла в коридор. Несомненно, душ помог ей прийти в чувство и взять себя в руки. Эта ночь принадлежала только им двоим, и никакие мысли и переживания не должны омрачить уединения.

— Любимая, — заговорил Том, как только девушка появилась в дверях спальни, — у тебя телефон звонил.

Мужчина, как ни в чем не бывало, протянул Анастейше гаджет и, задерживая взгляд на ее лице, поспешил отойти в сторону, позволяя девушке проверить почту и сообщения.

— Правда? — уточнила она, ощущая, как дрожат колени. — Ты не посмотрел, кто это был?

— Нет, — мужчина пожал плечами, откидывая одеяло сторону и усаживаясь на постель, одновременно расстегивая и стаскивая с плеч белоснежную рубашку.

Ана почувствовала, как мелкая дрожь пробила все тело, прошла через каждую клеточку, просочилась в сосуды и вены. Страх охватил ее разум, душа оцепенела. Томас просто протянул ей телефон и, через несколько секунд, Ана поняла, что он, и правда, не читал сообщения. В одно мгновение камень сорвался с груди и рухнул к ногам. Значит, мужчина не видел от кого оно пришло. Ох, Джереми… Анастейша стиснула зубы, а затем удалила послание, не читая. В эту минуту она поняла, насколько близко оказалась к той самой пропасти, о которой так часто вспоминала в последнее время. Если бы Томас просто снял телефон с блока и заглянул в телефонную книгу…

«О, Боже, спасибо!»

Ана прикрыла глаза, она благодарила бога за то, что буря обошла стороной, и все разрешилось именно таким образом. Пускай это станет девушке уроком на будущее и научит быть честной с человеком, который доверяет ей больше, чем самому себе.

— Все в порядке? — спросил Томас, обеспокоенный затянувшейся паузой. Он поднялся с кровати и подошел к девушке. — Родная?

— Да, — Ана закивала и, отбрасывая гаджет на кресло у окна, повернулась к мужчине. — Все хорошо.

— Кто это был? — спросил он, и девушке показалось, будто в его голосе проскользнула надежда.

— Мой агент, — солгала Ана, и в то же мгновение пообещала себе, что это будет последний обман, который она себе позволит.

— Понятно.

Мужчина заключил девушку в объятия и прижался лицом к рыжеволосой макушке. Анастейша почувствовала, насколько он напряжен, но ни один мускул на его лице не дрогнул, Том снова улыбался, вот только объятия на этот раз, были куда сильнее, чем обычно, словно мужчина молча умолял ее не делать глупостей.

— Я прошу тебя, любимая, — тихо заговорил Том, и у девушки засосало под ложечкой, — если что-то пойдет не так, ты должна мне сказать, понимаешь?

— Да, понимаю, — закивала Ана.

— Даже если ты подумаешь, что это причинит мне боль, я все равно должен знать. Не предавай моего доверия.

— Я ничего такого не делаю, — пробормотала Анастейша, осознавая, что снова солгала ему, несмотря на данное себе обещание несколько секунд назад. Она отняла голову от мужской груди и устремила взгляд на его серьезное лицо. — Я обещаю, что скажу, если что-то произойдет.

— Хорошо, — Том кивнул, а затем распахнул прозрачный пеньюар на округлой груди, осторожно прикасаясь пальцами к розовым соскам. — Ну а теперь, иди ко мне.

Анастейша привстала на носочки и прильнула к мужским губам в страстном поцелуе, стараясь заглушить все его сомнения и собственные страхи, затолкать их как можно глубже и не вспоминать ни о чем до самого утра. Пусть Джереми идет к черту со своими претензиями и нелепыми требованиями. Так нельзя, она не может разрываться между ними.

«Все тайное, всегда становится явным, — эта мысль была последней, перед тем, как громкий вздох наслаждения выскользнул из горла и поглотил девушку с головой, увлекая в прекрасный мир из наслаждений и удовольствий.

Часть 3

Музыкальное сопровождение главы: "Rihanna — Unfaithful"

«Вся история моей жизни –

Это поиск верных решений,

Но они продолжают меня избегать…

На душе горько от того,

Что ошибкам, кажется,

Нравится моя компания…»

(Rihanna — Unfaithful)

Утро. День. Вечер. Ночь.

И снова утро.

Ана лежала на постели, и в одиночестве провожала минуты, в бесконечных размышлениях. Накануне вечером Том снова улетел в Австралию, на этот раз съемки подходили к завершению, и мужчина собирался вернуться через две недели. Не так уж и долго, если сравнивать с прошлым месяцем, который девушка провела в бессонных ночах с частыми приступами бессознательного самобичевания. Хорошо, что мысли в голове пришли в порядок, наконец. Девушка больше не думала о Джереми, как о мужчине, с которым хотела бы провести свою жизнь. Разумеется, она не разлюбила его, или ей так казалось, но, в одно мгновение, истина ослепила Анастейшу. Стоило лишь приблизиться к опасной грани, и девушка немедленно пришла в себя и переосмыслила свое поведение.

Двое суток Ана игнорировала сообщения и звонки от Джереми, а прошлым днем настолько сильно разозлилась от постоянной вибрации гаджета, что снова, пускай, и ненадолго, но бросила номер Реннера в черный список. Уже к сумеркам, когда девушка успокоилась и осознала, насколько глупо себя ведет, на телефон поступило новое СМС с неизвестного номера. Джереми — это снова он. Разумеется, на этот раз черный список его не остановит. Мужчина найдет способ связаться с ней. Конечно же, Анастейша могла сменить номер и жить спокойно, но вот хотела ли она этой самой беспечной и счастливой жизни? Скорее всего, ей нравилось внимание и борьба за ее сердце, которое, до сих пор, не определилось с симпатиями.

Из постели девушка вылезла уже ближе к обеду. Она прошла на кухню, сварила крепкий кофе, а затем выпила целую кружку, уставившись в телевизор. Без Томаса в квартире было слишком тихо и пусто. Ана бродила из угла в угол, в нерешительности поглядывая на телефон и ноутбук в поисках желанного вдохновения. Необходимо выкинуть из головы все посторонние мысли и заняться книгой, но где найти на это сил?

Ана в сотый раз обошла квартиру, поправила белоснежные занавески, стерла пыль со всех столов и стеллажей, даже попыталась добраться до редких книг, расставленных на полке, подвешенной под потолком, взбираясь на лестницу, однако, ничто не помогало избавиться от странного предчувствия, омывавшего грудную клетку. Внезапные приступы необоснованной паники заставали девушку врасплох, и она не имела ни малейшего понятия, каким образом взять себя в руки и настроиться на работу.

Наконец, спустя три часа беспроглядного безделья, Ана уселась за ноутбук и набрала в «Ворде» несколько страниц текста. Следующий час она потратила на вычитку главы и на отправку материала издателю для ознакомления.

— Вот и все, — прошептала девушка, довольная собой.

Анастейша вернулась к холодильнику и, наполняя стеклянный стакан свежевыжатым апельсиновым соком, обратила внимание на вибрирующий телефон.

«Джереми», — пронеслось перед глазами.

Ана сделала шаг вперед и устало прижала гаджет к уху, безразлично отвечая на звонок.

— Я слушаю, — сообщила девушка, опираясь рукой о столешницу.

— Добрый вечер, — поздоровался мужчина и поспешил спросить: — Ты решила вытащить меня из черного списка?

— Я пишу книгу, поэтому стараюсь держаться подальше от интернета и гаджетов, — объяснила Анастейша, и ей показалось, что она пытается оправдаться перед Джереми. Эта мысль сильно расстроила девушку, однако, она быстро позабыла об этом, когда расслышала следующий вопрос, который завел ее в тупик.

— Я думаю, что нам пора встретиться. Что ты скажешь? — поинтересовался Реннер своим обычным уверенным голосом.

— Не получится, я в Англии, — поспешила отказаться Анастейша, скользя взглядом по городу, погружающемуся в сумерки.

— Я тоже в Англии.

— Что? — Ана резко отвернулась от окна и, от неожиданности, чуть не опрокинула графин с соком на пол.

— Да, ты не ослышалась, я прилетел сегодня утром, — продолжил Джереми. Легкая улыбка заскользила по его губам, а пальцы обхватили стакан с алкоголем и медленно повернули на столе. — Через неделю начнутся съемки в новом проекте, поэтому я здесь.

— Вот как… — Ана задумалась, соображая, как лучше всего отказаться от нежелательной встречи с мужчиной. — Я тебя поздравляю.

— Теперь мы можем встретиться и все обсудить, — снова предложил Джереми и, не дожидаясь ответа, добавил: — Например, на площади, или в парке, где меньше людей, если ты опасаешься огласки.

— Послушай, это не самая хорошая идея…

— Что ты скажешь, если я приглашу тебя в «Холланд Парк»? — напрямую спросил Реннер, устремляя свой взгляд через распахнутое окно на Биг-Бен, видневшейся вдалеке. — Это место на западе центрального Лондона. Его считают самым романтичным во всем городе, мы легко скроемся от посторонних глаз среди деревьев и кустарников.

— Я не знаю, — пробормотала Анастейша, разрываясь между желанием согласиться и вразумительным отказом. — У меня так мало времени.

— Неужели Том не выпускает тебя из виду? — усмехнулся мужчина, чем вызвал на лице девушки недовольное выражение. — Я уверен, что у тебя найдется несколько часов для меня.

Ана прислушалась к словам Джереми и задумалась над предложением. С одной стороны, девушка ничего не потеряет, если увидится с бывшим возлюбленным и лично оповестит его о своем решении прекратить общение, а с другой, она волновалась, что ее заметят, и эта новость с молниеносной скоростью долетит до Томаса. Да и зачем лукавить, Ана до сих пор опасалась за собственные чувства и эмоции, которые зачастую не могла удержать под контролем. Не стоит отрицать, что девушка все еще испытывает чувства к Реннеру, но никак не может разобраться и понять, какие именно эмоции и ощущения он вызывает в ней.

— Ана? — позвал Джереми, обеспокоившись затянувшейся паузой. — Ты меня слышишь?

— Да, — отозвалась девушка, облокачиваясь рукой о столешницу, — я слышу.

— Мы договорились? — уточнил мужчина, в надежде на положительный ответ. — Верно?

— Да, — согласилась Анастейша, и сделала это неожиданно даже для себя.

— Отлично! — обрадовался Реннер. — Завтра утром встретимся у северного входа в парк, напротив небольшого книжного магазина.

— Договорились.

— Я надеюсь, что ты действительно придешь.

— Не сомневайся, — заверила Ана и уверенно добавила: — Ты прав, и нам уже давно пора увидеться и все решить.

— Хорошо, до встречи, — бросил Джереми, радуясь очередной победе.

На самом деле, он и не сомневался в согласии Анастейши. Разумеется, она приедет в парк, и тогда мужчина приложит все усилия, сделает все возможное, для того чтобы вернуть девушку. Ревность или любовь? Джереми не знал ответа, но отчетливо осознавал — до тех пор, пока Ана принадлежит другому мужчине, он не найдет покоя. Эта молодая женщина любит его. В этом Реннер не сомневался.

— До встречи, — произнесла Анастейша и сбросила вызов.

Неужели она сделала это. Только что, девушка согласилась встретиться с бывшим парнем. Отлично, завтра утром с прошлым будет покончено. Ана понятия не имела, что произойдет, когда они встретятся, но отчетливо понимала, если не сделать этого сейчас, у нее не хватит мужества положить конец бесконечному замкнутому кругу изо лжи и обмана.

«Как ты поступишь, если Томас узнает об этом? — промелькнуло в голове. — Всего один снимок, и ты скомпрометирована».

Девушка тряхнула головой и поспешила в ванную комнату — единственное место, где она могла избавиться от навязчивых мыслей и ненадолго расслабиться.

«Все будет хорошо, не думай о дурном».

И правда, незачем паниковать раньше времени. Девушка подставила лицо под горячие водяные струи и закрыла глаза. Через некоторое время она обязательно позвонит Томасу и поговорит с ним. Мужчина должен знать, что она скучает и нуждается в нем больше, чем когда-либо. Только так Ана могла оправдать собственные поступки перед собой и загладить вину перед доверчивым Томасом, который и не подозревал о ее тайнах, как и о возможном предательстве.

***

Анастейша заплатила таксисту и покинула салон невзрачного автомобиля. Раскрывая небольшой зонтик, украшенный незамысловатым рисунком на белоснежной ткани, девушка перепрыгнула через несколько лужиц и плотнее запахнула пальто на груди. Тем ранним утром погода не радовала: снова пошел снег с дождем, восточный ветер пронизывал насквозь и угрожал лишить горожан остатков тепла, расползавшегося по венам, на дорогах образовались лужи, появилась грязь. Ана с трудом преодолела непростой путь до высокой кованой ограды с надписью, выведенной красивыми буквами: «Холланд Парк». Наконец, она на месте, но Джереми все еще нет. Девушка осмотрелась по сторонам и заметила тот самый небольшой магазин, о котором говорил мужчина накануне. Ана не сомневалась, что прибыла точно по адресу и уже пожалела о своем решении повидаться с Реннером и расставить все точки над I; она с опаской оглядывалась в поисках навязчивых фотографов, но все было спокойно: никто не прятался в припаркованных автомобилях, не выглядывал из-за угла, не преследовал ее.

Девушка несколько раз прошлась мимо ограды, заинтересованно разглядывая видневшееся вдалеке старинное здание. В солнечный летний день в парке должно быть невероятно красиво: распускаются цветы, зеленеют лужайки, в воздухе витает множество прекрасных ароматов. Ана представила себе эту картину и ненадолго забылась в собственных грезах. Они с Томом могли бы приехать в парк и прогуляться по тропинкам, петляющим между деревьями, уединиться среди размашистых кустарников и чудесно провести время, наслаждаясь теплой погодой. Мечты, которые можно воплотить в реальность.

«Да где же ты», — подумала Ана, постукивая каблуками по мокрому асфальту.

Она начинала замерзать и даже злиться на Джереми. Мужчина никогда не отличался особой пунктуальностью, но дожидаться его в такую промозглую погоду не составляло для девушки совершенно никакого удовольствия. Ана снова осмотрелась по сторонам и, внезапно, почувствовала легкую вибрацию в кармане. Неужели он решил позвонить. Анастейша вытащила гаджет и прижала к уху.

— Ну и где ты? — сходу спросила девушка, раздраженная отсутствием мужчины. — Мне надоело расхаживать по дороге и опасаться, как бы меня не заметили!

— И тебе доброе утро, — протянул Джереми. — Я уже давно на месте и жду тебя чуть дальше, с северной стороны парка. Только там нашлось одно уединенное место, где мы сможем поговорить. Пройди через ограду и сверни налево. Ты сразу заметишь меня.

— Хорошо.

Ана сбросила вызов и, сунув телефон в карман, поспешила вперед по дорожке.

Девушка быстрым шагом миновала главную аллею и свернула налево, в сторону леса, простиравшегося на многие мили вокруг Холланд-хауса. К огромному сожалению, сам особняк целиком не сохранился, но Ана не возражала бы посетить восточное крыло, вместо встречи с Реннером. Да, она боялась этого, испытывала безумный страх перед собой. Никто не знал, как закончится этот разговор, и к чему приведет в итоге. Прошлое, неминуемо, догоняло ее. Ана чувствовала, как воспоминания окружают ее в невидимое кольцо и подгоняют к действиям. Интересно, что она почувствует, когда встретиться с бывшим возлюбленным лицом к лицу?

Ответ на этот вопрос Анастейша получила уже через несколько мгновений. Девушка прошла через небольшой мост, а затем увидела человека, ожидавшего впереди.

«Это он».

Джереми стоял в тени небольшой полукруглой деревянной беседки, которая была выстроена в стиле начала XIX века. Тонкие балки простирались до самых сводов, объединялись в одну единую конструкцию и скрывались за множеством небольших лампочек, развешанных под потолком. Анастейша обратила особое внимание на небольшую лестницу и белые перила.

«Не плохое место для свиданий», — подумала девушка, и сразу же отогнала от себя глупые мысли.

Только теперь, обойдя беседку и замирая на узенькой тропинке, ведущей к ступенькам, Анастейша по-настоящему испугалась. Девушка увидела Джереми, на этот раз, они оказались слишком близко, всего в нескольких шагах друг от друга, и это обстоятельство привело Ану в неистовый трепет. Мужчина улыбался ей широкой улыбкой, которая обнажала белоснежные зубы и обращала внимание девушки на щетинистое лицо и угловатый подбородок, пересеченный небольшой ямочкой посередине, ускользающей вниз по мускулистой шее, едва прикрытой воротом черной кожаной куртки. Огромные серые глаза смотрели на Ану, зрачки расширились, скрывая светлую радужку. Джереми выглядел напряженным, все в его позе выдавало волнение и это позволило девушке немного расслабиться. Она поняла, что мужчина не задумал ничего дурного, а действительно пригласил ее поговорить и решить все недоразумения, возникшие между ними за последние десять месяцев.

— Привет, — поздоровался Джереми и позвал Ану пройти под крышу, маня рукой в свою сторону.

— Здравствуй, — тихо ответила девушка. Она осмотрелась по сторонам, а затем поднялась по ступенькам и прошла в беседку, на ходу закрывая зонт и оставляя его на перилах.

— Я удивлен, что ты пришла, — рассказал мужчина, похлопывая руками по синим джинсам. Он попытался поцеловать девушку в щеку, но она отшатнулась в сторону от неожиданности и посмотрела на Джереми недоумевающим взглядом.

— Я тоже, если честно, — пробормотала она.

Анастейша отошла чуть дальше, вглубь беседки и повернулась к Реннеру.

— Ты хорошо выглядишь, — заметил он, исследуя девушку внимательным взглядом. — Отрастила волосы. Тебе идут кудри.

— Благодарю, — сдержанно ответила Ана, стараясь не выдать своего безумного волнения.

— Ты изменилась, — протянул Джереми, замечая, как собеседница старается смотреть куда угодно, только не на него. — Неужели, и правда, влюбилась?

— Я думаю, что ты не просто так пригласил меня сюда, — спокойно заговорила Анастейша, игнорируя слова мужчины. — Давай мы сразу перейдем к делу, мне нужно вернуться домой и поработать над книгой.

— Хорошо, — Реннер не стал возражать. — Я начну?

— Да, конечно.

Анастейша закивала, то и дело, выглядывая из беседки и осматривая ближайшие тропинки для прогулок. Их не должны заметить — это единственное, чего девушка по-настоящему опасалась. Как странно, ее ноги не казались ватными, а сердце не билось в груди так же быстро, как прежде, но, без сомнений, ее все еще тянуло к мужчине. Девушка не могла объяснить причины, по которым она испытывала это странное влечение, хотя и пыталась разобраться в себе на протяжении целого месяца. И вот теперь она стоит рядом с Джереми и готовится выслушать его. На этот раз ей некуда бежать, она не сможет отключить телефон и добавить мужчину в черный список. Девушка сама согласилась на встречу и обязана выстоять до конца. Легкая усмешка появилась на ее лице, но сразу же исчезла. Надо же, она рассуждает об этом, словно простой разговор является своеобразной пыткой. Возможно, с какой-то стороны так оно и было, но Ана гнала все эти мысли прочь, и решилась посмотреть на Джереми, только когда он заговорил.

— Судьба не зря свела нас вместе, — объявил мужчина, чем взволновал девушку еще больше. — Ты написала мне именно в тот момент, когда я думал о тебе. Раньше я не верил в случайности, не доверял рассказам о том, что все в нашей жизни предрешено, но теперь мне сложно не согласиться с этим.

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожилась Ана, прикоснувшись рукой к деревянным перилам беседки.

— Я думаю, что нам стоит попробовать вернуть прежние отношения, — напрямую заявил Реннер, заглядывая собеседнице в глаза. — Ты испытываешь ко мне чувства, иначе бы не возобновила общение. Надеюсь, ты не станешь отрицать это, и мы сможем прийти к совместному решению.

— На самом деле, я пришла сюда для того, чтобы положить конец всему этому, — возразила девушка и сразу же добавила: — Я совершила ошибку. Мы не должны были общаться, и все эти недели я испытываю безумное чувство вины перед Томасом.

— Так вот в чем дело. Ты влюбилась в него.

Ана вздрогнула от его интонации, которая, казалось, собрала в себе все эмоции и чувства, угрожающие вот-вот выплеснуться наружу.

— Мои отношения с Томом тебя не касаются, — спокойно продолжила девушка, заламывая пальцы на руках. — Пойми, я счастлива с ним и не хочу ничего менять.

— Ты счастлива? — мужчина приподнял брови в искреннем удивлении и приблизился к девушке. — Сомневаюсь, что счастливые люди возвращаются к прошлому.

— Я не возвращалась в прошлое, Джереми! — попыталась возразить Анастейша, в надежде достучаться до него. — Я просто…

— Ты просто написала мне, — напомнил Реннер, перебивая ее на полуслове. — Я уже понял.

— Мне жаль, что так вышло, но пора поставить точку в наших отношениях.

— Ты думаешь, что все так просто? — возмутился мужчина, и на его лице появилось то самое выражение бескрайнего недоумения, которое так часто девушка видела на протяжении их романа. — Я все еще люблю тебя и не могу потерять.

— Наши отношения не спасти! — настаивала Анастейша. — Вспомни благотворительный вечер, когда я ждала тебя, а ты пришел с другой девушкой. Ты представляешь себе, что я тогда почувствовала?

— Не утрируй, Ана. Совсем скоро ты нашла утешение в объятиях Хиддлстона, не так ли?

— Ты понятия не имеешь, что я чувствовала на самом деле! — воскликнула девушка, раздраженная его замечанием, которое не имело ничего общего с реальностью. — Я не находила никакого утешения! Я собрала вещи и улетела в Россию, а с Томом мы встретились на Рождество!

— Вот видишь, ты сама только что призналась в обмане, — мужчина в голос усмехнулся, проводя рукой по волосам. — Я же звонил тебе, а ты сказала, будто проводишь время в одиночестве.

— Достаточно! — попросила Анастейша, ощущая, как атмосфера в беседке накаляется, и они оба теряют терпение и срываются на крик. Наверное, именно по таким мелочам девушка и тосковала. Ее отношения с Томасом были идеальны: они никогда не ссорились, мужчина не повышал на нее голос, всегда соглашался с ней или доказывал свою точку зрения с помощью аргументов.

Неужели все дело только в этом? Девушке не хватало ссор и бурных примирений?

Насколько нелепо, но, в то же время, как правдиво.

— Мне лучше уйти.

Ана сорвалась с места и поспешила к выходу, однако, у Джереми были совсем другие планы. Он схватил девушку за руку и заставил остановиться. От неожиданности, Анастейша резко дернулась назад и повернулась к Джереми, прижимаясь плечом к его куртке. Они оказались слишком близко, но, к собственному удивлению, девушка не испытала ничего, кроме раздражения и негодования.

— Тебе не кажется, что это уже слишком? — поинтересовалась она, пронзая мужчину взглядом. — Я хочу уйти, у меня нет желания спорить попусту!

— Так уж и попусту? — уточнил Джереми, пропуская язык между губами, при этом еще крепче сжимая пальцы на девичьей талии. — Хочешь, можем поспорить, но я уверен в том, что ты не просто так пришла сюда сегодня. Ты любишь меня, Ана. Не лги себе.

— С твоей самоуверенностью не поспоришь! — выпалила девушка, настырно вырываясь из мужских объятий.

— Для равнодушной женщины, ты непростительно много нервничаешь, — заметил Реннер, настаивая на своем. — Признай, что между нами есть взаимные чувства, Ана, иначе мы привлечем слишком много внимания своими криками.

— Иди к черту.

Девушка ударила мужчину ногой по голени, но и этого оказалось недостаточно. Джереми поморщился, но хватку не ослабил. Вместо этого, он обхватил пальцами ее лицо и поцеловал. Анастейша могла ожидать чего угодно, но только не это. Все произошло так быстро и настолько неожиданно, что девушка не успела возразить. Горячее дыхание опалило губы, влажный язык скользнул по уголку ее рта и проник чуть глубже, заставляя подчиниться своей воле. Сердце забилось прямо в горле, а уже через мгновение, кровь прилила к вискам и застучала в голове, блокируя разум и уступая место необъяснимому порыву из позабытых чувств и эмоций. Ана ответила на поцелуй, она подалась навстречу, громко выдохнула, а затем ухватилась за ворот кожаной куртки и сжала пальцами со всей силы, оттягивая вниз. Джереми не остался в стороне, и принимал активное участие в процессе: его пальцы заскользили вниз по тонкой женской шее, прикоснулись к ключицам, описали линию груди, талии и бедер, а потом вернулись к лицу, поглаживая скулы и подбородок, нежно лаская, вслед за губами.

— Ты любишь меня, — прошептал мужчина, и его губы растянулись в довольной улыбке. — Ты хочешь меня…

— О, Боже…

Ана распахнула веки и уставилась на Джереми. Их глаза встретились и устремились друг на друга, словно схватились в неравной борьбе между разумом и эмоциями, бушующими внутри. Мужчина выигрывал эту схватку, Ана сразу чувствовала это.

— Я… — пробормотала девушка, сглатывая ком, вставший в горле. — Мне нужно идти.

— Конечно, теперь ты можешь идти.

На этот раз Джереми не стал удерживать Анастейшу силой, ведь он получил то, чего добивался — поцелуй. Несколько секунд назад они не только прижимались друг к другу в страстном желании сблизиться, а хотели этого вместе, независимо от того, что говорила Ана, и Реннер безумно гордился собой.

— Ты… — прошептала Анастейша, ощущая, как гнев приливает к щекам. — Ты…

Она не договорила. В ту же секунду ее ладонь рассекла воздух и с громким хлопком прижалась к щетинистой щеке. Не задерживаясь, Ана схватила зонт и, не раскрывая его, сбежала вниз по ступенькам. Джереми присвистнул. Потирая покрасневшую кожу, он с улыбкой посмотрел девушке вслед, празднуя свою очередную победу. Только что Анастейша признала свое поражение и поспешила скрыться из виду, затерявшись среди деревьев и кустарников. Глупышка, она еще и не подозревала, как счастливы они будут уже через несколько недель. Реннер мечтал об этом, рассчитывал вернуть Анастейшу и увезти в Тахо. Возможно, если бы он только знал о чувствах, которые терзали девушку в эту самую минуту, то не рассчитывал на столь безоговорочную победу.

Ана выбежала из парка и остановилась у проезжей части. Несколько раз она оглянулась и, убедившись в том, что Джереми не пошел следом, обратила внимание на мокрые волосы, облепившие лицо и плечи. Беглый взгляд прошелся по одежде и остановился на зонтике, который девушка по-прежнему сжимала в руках, как нечто ценное, будто он как-то мог все исправить и повернуть время вспять, уберечь от очередной ошибки. Дождь разошелся сильнее, барабанил по машинам на парковке, быстрыми струйками стекал по лицу Анастейши и застилал глаза, скрывая слезы.

Вдох-выдох.

Только что девушка оступилась, и чуть не сорвалась вниз на волнах собственной беспечности. Не может быть, но она действительно поцеловала Джереми, а самое ужасное заключалось в том, что Ана хотела этого поцелуя. Что же теперь делать? Каким образом избавиться от чувства вины, которое к тому моменту уже заполнило все легкие и не позволяло нормально дышать?

Что такое измена? Да и можно ли считать поцелуй предательством?

«Ты не сказала ему правду. Ты обещала, но не сказала! — вертелось в голове, и Ана испытала очередной приступ паники. — Он просил не лгать, зачем ты сделала это?»

— Я не знаю, что чувствую, — прошептала девушка, медленно поднимая руку и останавливая на дороге красную машину с яркой надписью: «Такси».

И она не лгала. Ана настолько запуталась в собственных эмоциях, и понятия не имела, как исправить все то, что натворила.

Тем же вечером, девушка отказалась от скайпа с Томасом, сообщив по СМС о поломке камеры. Мужчина не настаивал, поэтому прислал всего одно сообщение: «Доброй ночи, любимая».

Всего три слова, а сколько боли испытала Ана, когда прочла их. Казалось, что все эмоции и чувства просто собрались в один пульсирующий комок, а затем сдавили грудную клетку.

«Ты должна признаться ему. Возьми себя в руки и расскажи Томасу правду, — без устали твердил разум. — Сделай это, пока не стало слишком поздно».

Но Анастейша не смогла. Девушка боялась, что он не простит, и эти опасения имели под собой серьезные основания. Несмотря на бесспорные чувства, которые Том испытывал к девушке, одно оставалось неизменным — мужчина никогда не забудет об измене.

«Ты не изменяла…»

Ана покачала головой, смахивая слезы с покрасневшего лица. Нет смысла лгать себе, она не просто изменила, а жаждала этого, и нуждалась в эмоциях, которые дарил Джереми. Мужчина всколыхнул в ней давно позабытое напряжение, и с этим невозможно спорить, от этого нельзя отказаться. Ана хотела поцелуя, и она получила его. Расплата неизбежна. Девушка убедилась в этом, когда получила сообщение от Реннера:

«Ты ответила взаимностью, и я надеюсь на новую встречу. Мы должны все уладить. У нас получится. Просто поверь мне».

Ана несколько раз перечитала сообщение, ну а затем, швырнула телефон о стену. Гаджет разлетелся на части: на экране появилась трещина, а аккумулятор и задняя крышка завалились за диван. Девушка не спешила подниматься и собирать телефон, она просто сидела на полу и в тишине прислушивалась к тому, как стрелки часов неумолимо отсчитывают секунды. Внезапно, Анастейше показалось, будто время ускользает от нее, и уже никогда и ничего не будет, так как прежде. На этот раз все изменится, и больше нет пути назад.

Часть 4

Музыкальное сопровождение главы: "Red — Pieces"

Анастейша.

«Я больше не хочу причинять ему боль.

Я не хочу отнимать его жизнь…

Я не хочу быть… убийцей…»

(Rihanna — Unfaithful)

Несколько дней спустя Анастейша проснулась с громким криком на губах. Девушка вскочила на кровати и, убирая волосы с лица, мигом осмотрелась по сторонам. Все в порядке, она все еще одна в спальне, и это был сон, безумный кошмар, изводивший Ану в последние дни — отражение ужаса, порождённого подсознанием. Девушка стерла застывшие слезы со щек и прикрыла глаза, перед которыми, в ту же секунду, пронеслись безумные картины из воспоминаний утреннего кошмара: Томас узнал правду.

— Уф! — Ана выпустила воздух из легких.

В последнее время она стала нервной и дерганной. Несмотря на то, что вчера вечером девушка все-таки поговорила с Томасом по телефону, ничего не изменилось. Да, она понемногу успокаивалась, но постоянно уходила в себя и могла просиживать на одном месте часами, погружаясь в мысли, удручающие сознание. Обеспокоенная собственными поступками, девушка не заметила волнения в голосе любимого человека, не расслышала тревогу и невидимый посыл к действиям. Анастейша пожелала Томасу добрых снов, приняла дозу снотворного и отправилась в постель. Некоторое время она молча смотрела на побитый экран и изучала глазами трещину, пробиравшуюся из уголка прямо по фотографии, разделяя ее и Тома на две половины. Ана вздохнула и отложила гаджет. Девушка старалась не накручивать себя попусту, не искать скрытый смысл там, где его нет.

«Это всего лишь совпадение», — подумала она и закрыла глаза.

Но страхов меньше не становилось, наоборот, их появлялось все больше. И вот, очередной кошмар. Все повторяется, и ей никак не выбраться из замкнутого круга.

А что, если Ана попытается все исправить? У нее получится позабыть о Джереми, а затем отыскать в себе силы и рассказать обо всем Томасу? Он просит ее?

Нет, не простит. И нет, она не забудет.

Девушка опять бродила по квартире, и думала, думала… Ровно до тех пор, пока не решилась и, наспех натянув на себя теплую одежду, не выскользнула за дверь. На ходу Анастейша набрала Джереми и сообщила о своем решении приехать к нему, а затем разобраться в собственных чувствах. Мужчина воспринял новость на ура, и с радостью поделился адресом отеля, где остановился до начала съемок.

Громко постукивая каблуками по паркету, Анастейша вышла из лифта и решительным шагом покинула высокое здание. На тот момент, она не задумывалась о последствиях, не осматривалась по сторонам, потеряла бдительность и не заметила, как следом за такси двинулся черный мерседес.

За все в этой жизни нам приходится платить, и время уже повернулось вспять, отсчитывая секунды до грандиозного финала.

***

Не прошло и часа, а девушка уже стояла перед Реннером, на пороге уютного одноместного номера, примыкающего к отелю «Камберленд», который находился всего в ста метрах от «Оксфорд стрит». Проскальзывая за дверь, она впервые за утро осмотрелась по сторонам — пусто. Никто не обратил внимания на девушку, получившую разрешение от звездного постояльца, подняться в номер на третьем этаже. «Камберленд» пользовался большой популярностью среди знаменитостей своей конфиденциальностью. Служащие отеля всегда умели держать язык за зубами, а за отдельную плату и вовсе закрывали глаза на то, что происходит в частных номерах. Несомненно, это обстоятельство сыграло Реннеру на руку. Мужчина с нетерпением ожидал приезд Анастейши, а когда она прошла в номер, поспешил запереть дверь.

— Я знал, что ты придешь, — заговорил Джереми, устремляя взгляд на гостью, медленно расхаживающую по номеру.

— У меня не было выбора, — спокойно сообщила Ана, вскользь пробегая глазами по мебели кремового оттенка. — Я не могу так жить, со всем этим грузом ответственности на своих плечах.

— И ты приняла решение, не так ли?

Джереми остановился у мини-бара, распахнул стеклянную дверцу и вытащил бутылку белого вина. Ана заметила это, и поспешила возразить:

— Нет, не стоит.

— Я настаиваю. Думаю, что мы сможем себе позволить вспомнить прошлое и выпить по бокалу твоего любимого вина.

— Джереми, послушай, — попросила девушка, пряча руки в карманах серого пальто, распахнутого на груди, — я приехала не для того, чтобы помириться с тобой.

— Вот как… — мужчина опустил бутылку на стол и внимательно посмотрел на гостью. — Неужели твой выбор склонился в противоположную сторону?

Реннер застыл на месте, сложил руки на груди и всмотрелся в ее лицо. Несомненно, что-то в девушке изменилось, и это совсем не нравилось Джереми. Нет, она не могла полюбить Хиддлстона, не так быстро, и только не теперь, когда сам мужчина не мог отпустить ее.

— Тот поцелуй был ошибкой, — продолжала Ана, игнорируя вопрос Реннера. — Я прошу, пойми меня.

— Ты поцеловала меня! — напомнил мужчина, поднимая голос чуть выше обычного. — Неужели ты забыла, как задрожала в моих объятиях? Мне ведь не показалось, ты желала меня.

— Нет! Я не готова возвращаться к прошлому, — пробормотала Ана, постукивая каблучком о паркет. — Это невозможно.

— Я думаю, что знаю причину, по которой ты никак не можешь открыть мне свои истинные чувства, — заявил мужчина, заглядывая девушке в глаза. — Ты не хочешь причинять ему боль, тебя гложет чувство вины, но это не любовь.

— Это не так.

— Ты не любишь Хиддлстона, иначе бы не пришла сюда, не согласилась на встречу в парке, да и не желала моего поцелуя.

— Ты не слышишь меня.

Ана прикрыла глаза и сделала один глубокий вздох. Слова Джереми вонзились в сердце, будто острое лезвие. Девушка отрицала истину перед ним, но не могла лгать и себе. Да, была в этом доля правды, и Анастейша боялась причинить Томасу боль, но все-таки она полюбила его, а приехала в отель с единственной целью — доказать это не только Реннеру, но и себе.

— Это необязательно, ведь я чувствую тебя, Ана, — напомнил Джереми, приближаясь к собеседнице. — Ты любишь меня.

— Нет, это больше похоже на воспоминания, но это не любовь.

— Ты лжешь себе, малышка, — мягко протянул мужчина, останавливаясь прямо перед Анастейшей и поглядывая на нее сверху вниз. — Мы оба знаем правду.

«Если он тебя поцелует, найдутся силы, с которыми ты сможешь оттолкнуть его?» — пронеслось в голове, и Ана почувствовала, как кончики пальцев на руках немеют.

— Я… — девушка запнулась. — Я, кажется, люблю его.

— Но меня же ты любишь больше, правда?

Джереми приподнял подбородок Анастейши и заглянул в ее глаза взглядом, переполненным нежностью и желанием. Мужчина знал, что она ответит. Они слишком долго были вместе, чтобы изучить поведение друг друга.

— Я всего лишь хочу быть счастливой, — прошептала Ана, и ощутила, как на глазах навернулись слезы. — Ты причинил мне слишком много боли. Прости, но я не могу вернуться к тебе.

Девушка отступила на шаг в сторону, но мужчина уже поймал ее в свои объятия. Ана не шевельнулась, она знала, что так будет, и не исключала возможного поцелуя.

— Значит, ты хочешь, чтобы я отпустил тебя и позволил ему быть с тобой? — спросил Джереми, и его голос прозвучал слишком глухо, с непривычной хрипотцой.

— Это не так важно. Просто запомни — это наша последняя встреча.

— Нет, Ана, — прошептал мужчина, запуская руки под ее пальто и поглаживая поясницу сквозь тонкую ткань шелковой блузы, — мы еще встретимся.

Слова раздались громким эхом в ушах и последние, что девушка хорошо запомнила — это горячиевлажные губы, прижавшиеся к ее рту. Джереми целовал ее по-другому: мягко, нежно, с придыханием и едва уловимой страстью, которая заставила Ану сдаться в мужские объятия. Они стояли посреди номера, скрытые от чужих глаз, и некому было осудить ее, пристыдить и привести в чувство. Теперь уже поздно отрицать, Анастейша рискнула и заскользила пальцами по мужским плечам, в поисках желанного успокоения; она надеялась отыскать в нем нечто особенное, возможно, незримую опору, которую находила в Томасе, или пробудить позабытое напряжение и, наконец, осознать, к чему на самом деле стремится душа в последние месяцы. Анастейша молила бога избавить ее от чувства вины и показать истинное счастье, направить в верном направлении, и все эти поцелуи казались некоторой отправной точкой, от которой девушка отталкивалась и стремилась к лучшему будущему.

— Ты очаровательна, — прошептал Джереми, запуская пальцы под блузу и касаясь обнаженной кожи на животе, поднимаясь выше к груди и уже распахивая одежду и стаскивая с хрупких плеч. — Я узнаю этот аромат.

Ана ничего не ответила, по правде говоря, она и не вслушивалась в его слова. Тело изогнулось, руки обвились вокруг мужской шеи, а губы снова прильнули к его рту, но на этот раз в пылком поцелуе. Всего несколько секунд хватило, чтобы вернуться в прошлое и затрепетать в безумных воспоминаниях, ощущая, как крепкие пальцы проскальзывают под белье, ласкают кожу и сжимают эрогенные зоны, требовательно поглаживая и заставляя вздыхать, порождая на мужском теле волны сладостной дрожи. Джереми наслаждался ее тихими стонами, которые вырывались из груди и возбуждали сильнее самых откровенных интимных ласк. Теперь она в его руках, такая нежная и трепещущая, еще один шаг пройден, Анастейша сдалась.

Секунды пролетали мимо, незаметно перетекали в минуты и растворялись в воздухе. За окном проезжали машины, люди суетливо пробирались через лужи, но в номере было так спокойно. Ана запрокинула голову и почувствовала, как упала на кровать. Девушка все еще оставалась в одежде, но ощутила под собой мягкие простыни, приятно ласкающие кожу. Джереми был рядом, он навис над ней и прошелся поцелуями от шеи к груди, обхватил руками стройные бедра, обтянутые легкими брюками в тон мебели. Ана уже мало соображала. Прошлое захватило в свои объятия, и казалось, что на этот раз из омута не выбраться. Несомненно, к этому все и шло, но внезапно, тихая мелодия разлетелась по номеру; она медленно расплывалась по воздуху и застала пару на кровати в тот момент, когда Джереми уже стащил с себя рубашку и принялся избавляться от остальной одежды.

— Телефон… — прошептала Анастейша.

— Не обращай внимания, — небрежно бросил мужчина, покрывая жаркими поцелуями ее лицо.

— Подожди…

Ана приоткрыла глаза и присела на кровати. Тем временем как музыка становилась все громче, девушка понемногу приходила в себя: дыхание восстановилось, головокружение прошло, а внутри поднялась буря из противоречивых эмоций.

«Ты пожалела, — промелькнуло в голове. — Это произошло, Ана!»

В ту же секунду девушка вскочила на ноги и ринулась к пальто и блузе, которые валялись на полу прямо под ногами. Натягивая шелковую ткань на плечи, Анастейша выхватила телефон из кармана пальто и чуть не задохнулась — это был Томас.

— О, нет… — прошептала девушка.

Мужчина позвонил именно в тот самый момент, когда она уже позабыла о реальности, он остановил ее от поступка, который мог перевернуть всю жизнь с ног на голову!

— Алло! — громко заговорила Ана, стараясь застегнуть множество пуговиц на блузе. — Томас.

— Здравствуй, — отозвался мужчина, и девушка расслышала холодок в родном голосе.

— Мы договорились созвониться в «скайпе», что-то случилось?

— Знаешь, я надеялся, что ты мне ответишь на этот вопрос.

— Что? — переспросила Анастейша, ощущая, как колени медленно подкашиваются в предчувствии беды, сердце замирает, а затем гулко ударяется о ребра.

— Где ты сейчас, Ана? — сдержанно поинтересовался Томас, но напряжение в голосе выдавало его.

— Я… Я дома, — солгала девушка, в надежде на то, что мужчина снова поверит в настолько неправдоподобную ложь.

— Неужели? — Ана расслышала горечь, с которой он добавил: — Я был на квартире, и, знаешь, что я там увидел?

— Ты в Лондоне? — опешила Ана, прижимая пальто к груди. — Я не понимаю…

— Так, где же ты, Анастейша?

Томас назвал ее полным именем — дурной знак. Наступила недолгая пауза. Девушка облизала пересохшие губы и отшатнулась к окну. Безумный страх настиг ее как раз в тот момент, когда на другом конце провода мужчина громко вздохнул, а затем ледяным голосом потребовал:

— Довольно лжи, Ана.

— Я сейчас приеду, скажи, где ты? — попросила девушка, и ее голос задрожал так сильно, что на последних словах, она сорвалась на шепот.

— Не нужно никуда ехать, открой мне дверь.

Не прошло и секунды, как громкий стук разлетелся по номеру. Анастейша опустила телефон на колени и уставилась на дверь. Не может быть…

— Кто это? — спросил Джереми, натягивая рубашку поверх белоснежной майки.

— О, Боже… — только и смогла вымолвить девушка. — Боже!

Вся жизнь пролетела у нее перед глазами. Неужели самый ужасный кошмар стал реальностью…

— Так, мне откроют, или я должен дожидаться, пока вы оденетесь? — громко спросил Томас, и его раздраженный голос больно ударил по вискам, заставляя Ану осознать, что все это — не сон, а жестокая реальность. Том не только вернулся раньше, он застал ее на месте «преступления», поймал с поличным, и никакие слова на свете никогда не смогут оправдать этот ужасный поступок.

— Хорошо! — снова раздалось из-за двери. — Я подожду, не торопитесь!

Ана посмотрела на Джереми. Он пожал плечами и, как ни в чем не бывало, прошел к двери, а затем распахнул ее. Этот момент девушка запомнила навсегда. Все произошло словно в замедленной съемке: замок щелкнул, и вот, коридор перед глазами и Томас… Ана поймала его взгляд и земля пошатнулась под ногами.

Вот и эпичный финал, о котором ее предупреждал собственный разум.

***

Томас.

«Я старался!

Я так старался! Так сильно!

Я погиб…»

(Red — Pieces)

Англия встретила Тома непривычной тишиной. С мрачными мыслями, мужчина молча следил за дорогой, в то время как такси медленно проезжало мимо бесконечных витрин и людей, неизменно спешащих по своим делам. Раньше Том мог наблюдать за ними часами, запоминать мимику и жесты — все, что может пригодиться в его необычной профессии. Томас уделял особое внимание настроению и походке, ему нравилось гадать о том, что же происходит в душе у каждого из них, мужчину интересовала загадочность и внутренний мир незнакомцев. Удивительно, что на этот раз он почувствовал себя одним из них — простым прохожим, в душе которого разворачивается целое представление из безудержных эмоций и чувств, переполняющих грудную клетку. Конечно же, внешне мужчина сохранял спокойствие, так было и могло продолжаться еще долгое время, если бы не одно обстоятельство…

Спустя ровно двадцать три минуты, Том стоял посреди пустой квартиры в центре Лондона и скользил взглядом по белоснежной мебели. Перед глазами его проносились не самые приятные воспоминания. Да, ему удалось вернуться в Лондон на несколько дней раньше. Мужчина никому не сказал, не предупредил, и даже Анастейша оставалась в неведении. Том надеялся, что опасения не подтвердятся, а Люк опровергнет все догадки, но на протяжении недели ситуация ухудшалась. Ана лгала, она обманывала его, пряталась за стеной отчуждения, и тайны сгущались, они все сильнее сдавливали ее плечи, а Томас, по непонятным причинам, оказался совершенно посторонним наблюдателем.

Мужчина прикрыл глаза и вспомнил, как той самой ночью, после праздника, протянул девушке телефон. Не успела Ана скрыться в ванной комнате, как гаджет назойливо завибрировал. Разумеется, Томас не стал читать сообщение, ему хватило лишь посмотреть на экран, чтобы осознать весь ужас ситуации, в которой они оказались. Уже тогда он догадывался о том, что Джереми попытается наладить общение с Анастейшей, но и подумать не мог, насколько быстро мужчина справиться с этой, казалось бы, не простой задачей.

С тяжелым сердцем Том покидал Англию, и в душе надеялся на любимую девушку, он доверял ей, или, попросту, боялся увидеть правду, поэтому и внушал себе веру в лучшее. Да, собственно, какая теперь разница? Анастейша не только скрыла от Томаса правду, но и отправилась на встречу с бывшим любовником. Мужчина глубоко вздохнул и отошел к окну. Надо же, если бы не Люк, он вполне мог и не узнать о тайных похождениях неверной спутницы. Насколько бессмысленно было надеяться и тешить себя напрасными иллюзиями. Ничего не изменится. Ана не любила его и уже не полюбит. Осознание всей ситуации, в которой Том оказался, завело его в тупик, и на этот раз он не знал, как все исправить.

А есть ли смысл?

Горький смешок сорвался с выразительных губ. Неужели он ошибся и доверился не тому человеку? В конце концов, в этом мире должна быть женщина, которая останется верна и бережно сохранит его сердце от очередного предательства!

Анастейша.

Том сжал кулаки и мгновенно побледнел. Эта любовь подвела его к черте, и нет пути назад. Всего пара шагов, и он сорвется. Мужчина плотно сжал губы и попытался взять под контроль вырывающиеся эмоции. В последний раз он испытывал нечто подобное лет пять назад, когда разозлился до такой степени, что несколько дней не выходил из дома, заставляя себя успокоиться и отпустить всю боль, стискивающую сердце.

— Я приехал, как только смог, — внезапно раздалось за спиной, и Том вздрогнул. — Дверь была открыта, мне даже не пришлось набирать тебя.

Люк прошел в гостиную и остановился рядом с другом у окна. Мужчина посмотрел на Томаса и засомневался, стоит ли рассказывать ему, откуда именно он приехал, а также о том, что мужчина разминулся с Аной всего на несколько минут. Возможно, они могли встретиться прямо в этой самой гостиной, задержись девушка в здании чуть дольше.

— Ты не сказал о приезде, — заметил Люк, наблюдая за тем, как лицо друга становится все мрачнее.

«Недобрый знак».

— Ты знаешь, где она? — спокойно спросил Томас, упорно всматриваясь вдаль.

— К несчастью да, знаю.

— Она с ним?

— Послушай, Том! — попросил Люк, обеспокоенно поглядывая на друга. — Зачем тебе это? Не лучше ли просто дождаться ее возвращения. Думаю, что теперь она сама расскажет правду.

— Видимо, я прав.

— Я сделал все так, как ты просил, — напомнил мужчина, похлопывая Тома по спине. — Я приглядывал за Анастейшей, даже сообщал тебе не самые приятные новости, но сейчас, мне кажется, что тебе лучше попытаться взять себя в руки и…

— Ты, правда, видел это? — неожиданно спросил Томас, поворачиваясь к другу. — Ана поцеловала его?

— Да, я отследил ее местоположение по айфону. Они встретились в парке, пробыли там недолго. Сначала, о чем-то спорили, а затем, уже после поцелуя, Анастейша быстро покинула парк.

— Повтори, — попросил Томас, пропуская через себя каждое слово, ощущая, как боль пронизывает не только душу, но и тело.

— Что? — переспросил Люк, хмуря брови. — Том, все в порядке?

— Где она сейчас?

— Нет, ты не поедешь туда. Это плохая идея! — возразил мужчина, догадываясь о намерениях друга. — Ты не в себе, и привлечешь слишком много внимания.

— Мой дорогой друг! — Томас посмотрел на Люка. — Достаточно. Я поеду, даже если мне придется пробираться через толпу журналистов и да, я сделаю это у всех на виду, если понадобиться.

— Я боюсь, что это еще больше расстроит тебя…

— Она с ним, как ты думаешь, есть на свете что-то хуже, чем это?

Люк не стал возражать, он лишь пожал плечами и назвал адрес, но при этом настоял на своем присутствии. Все эти долгие годы плодотворного сотрудничества, мужчина следовал за Томасом по пятам, был его тенью, тем самым агентом, который не только грамотно распределял его время, но и старался быть хорошим другом, ободрить и прийти на выручку в трудную минуту, а в том, что Тому понадобится помощь, он и не сомневался. Люк замечал, как гнев проскальзывает на его лице. Несмотря на свое душевное состояние, Том сдерживал себя и сохранял непоколебимое молчание. Иногда Люку казалось, будто еще немного, и мужчина сорвется, но неведомые силы сохраняли его спокойствие на волоске от грандиозного фиаско.

Время ускользало, секунды бились в голове, отдавались легкой пульсацией в висках. Томас без труда попал в отель, и теперь вышагивал вперед по коридору третьего этажа. С бешено бьющимся сердцем, мужчина перебирал в голове все возможные варианты. Что он сейчас увидит, и чего ему ожидать? Вполне возможно, Том застанет их вместе — это в лучшем случае… Ярость охватила мужчину, стоило лишь представить Ану в объятиях Реннера. Черт возьми, разве этого он желал, когда отдавал Анастейше то немногое, что переполняло его израненное сердце? Боль — это он получил взамен! И как же мужчина мог любить ее после этого? Но, черт возьми, он все еще любил: безумно, безнадежно и страстно.

«Ревность делает из людей монстров».

Удивительно, но эти слова возымели актуальность, как только Томас набрал номер Анастейши и, через несколько попыток, наконец, услышал ее взволнованный голос. Интересно, она и сейчас ему солжет?

— Алло! — громко заговорила Ана, словно все это время только и ждала его звонка. — Томас.

— Здравствуй, — холодно отозвался Том, опираясь рукой о стену, рядом с дверью, которая вела в тот самый номер.

— Мы договорились созвониться в «скайпе», — напомнила девушка, и мужчина расслышал тихие шаги за стеной, — что-то случилось?

— Знаешь, я надеялся, что ты мне ответишь на этот вопрос.

— Что? — переспросила Анастейша, и Томас понял — она пытается ускользнуть от ответа. Девушка пытается играть…

— Где ты сейчас, Ана? — сдержанно поинтересовался мужчина, и его вопрос прозвучал слишком резко. Ана тяжело выпустила воздух из легких.

— Я… — она запнулась, и Том прикрыл глаза, стискивая зубы. — Я дома.

— Неужели? — с горечью уточнил мужчина, а затем оттолкнулся от стены и сильно закусил губу, разоблачая Анастейшу. — Я был на квартире, и, знаешь, что я там увидел?

— Ты в Лондоне? — выпалила девушка, и шум за дверью усилился. — Я не понимаю…

— Так, где же ты, Анастейша?

Том сглотнул ком, вставший в горле. Нет, он не был готов услышать правду. Черт возьми, все эти месяцы он так старался! Мужчина делал все, что было в его силах, но усилия пошли прахом. Эмма оказалась права, когда спросила об истинных чувствах Анастейши. Нет, она никогда не любила его. От этой мысли стало еще больнее.

— Довольно лжи, Ана, — попросил Том, после недолгой паузы.

— Я сейчас приеду, скажи, где ты? — попросила девушка, и ее голос задрожал так сильно, что на последних словах, она сорвалась на шепот.

— Не нужно никуда ехать, открой мне дверь.

Томас не стал дожидаться ответа, он протянул руку и громко постучал о деревянную панель.

Тишина.

Мужчина снова прижал телефон к уху, но услышал лишь короткие гудки. Ана повесила трубку, что же, она все поняла, но, видимо, не торопилась открывать эту злополучную дверь!

— Так, мне откроют, или я должен дожидаться, пока вы оденетесь? — громко спросил Томас, и его раздраженный голос разлетелся по коридору.

Люк, все это время находившийся неподалеку, заметно занервничал, но мужчина не обращал на него никакого внимания. Единственное, о ком он думал — это Ана, девушка, которая предала их отношения, растоптала чувства, будто они совсем ничего не значили.

— Хорошо… — протянул Том, все еще удерживая обиду под замком. — Я подожду, не торопитесь!

Он сунул руки в карманы, и тут услышал тяжелые шаги. Это точно была не Ана.

«Значит, Джереми».

Всего несколько секунд в напряженной тишине, и дверь медленно отворилась. Том выпрямился и, в первую очередь, столкнулся взглядом с Реннером. Мужчина стоял совсем близко, на его лице играла легкая усмешка, выводившая из себя, словно он насмехался над соперником и подтверждал все худшие догадки, которые прочел в глазах Хиддлстона. В какое-то мгновение, Томасу захотелось испытать на деле свои уроки по рукопашному бою и убедиться в том, что они не прошли даром, но он сдержался. «Не сейчас и не здесь».

Глубокий вдох, а затем тишина. Томас заметил Анастейшу. Девушка стояла чуть дальше, а ее внешний вид не оставлял больше никаких сомнений, даже если она и не успела переспать с Джереми, времени они зря не теряли: рыжие кудри растрепаны и сбились на одну сторону, одежда помята, блузка застегнута не на все пуговицы, многие из которых и вовсе пропущены. Ана молча уставилась на него, а в ее глазах отразился истинный ужас.

— Я могу пройти, не так ли? — невозмутимо поинтересовался Томас и, не дожидаясь разрешения, переступил через порог.

Следом за ним, в дверях появился Люк. Он с сожалением посмотрел на Анастейшу, которая стояла у окна и, казалось, находилась в предобморочном состоянии, а затем защелкнул замок. Громкий звук заставил Ану вздрогнуть и прийти в себя. Ее глаза наполнились слезами, но она удержалась от неожиданного порыва осесть на пол и разрыдаться. Ничто не поможет. Настал тот самый момент, когда пора платить по счетам.

Часть 5

Музыкальное сопровождение главы: "Hurts — Water" "ST — Иду ко Дну"

«Было время, когда я окунал ноги…

И вода омывала мою кожу,

Теперь каждый раз, когда я подхожу к кромке

Я боюсь упасть.

Потому что я не хочу снова быть выброшенным на берег

В одиночестве.

Когда придет прилив

И затянет меня под поверхность».

(Hurts — Water)

Комната погрузилась в удушающую тишину. Воздух казался спертым, и его катастрофически не хватало. Обстановка накалялась с каждой секундой, но никто не решался заговорить первым. Том старался удержаться от безумного желания разнести все вокруг и выместить всю злобу на ближайшей мебели. Он видел, как Джереми нарочито медленно застегает пуговицы на синей рубашке, будто всячески напоминая о том, что происходило в этом самом номере всего несколько минут назад, и свидетелем чего Томас мог оказаться, прибудь он сюда немного позднее. Опираясь кистями рук в бока, мужчина отбросил пальто за спину и перевел взгляд на Анастейшу. Девушка выглядела удручающе, ее губы шевелились, словно она хотела что-то сказать, но никак не могла решиться и подобрать верные слова. Ана тяжело дышала, ее плечи вздымали и опускались в такт бешено бьющемуся сердцу, а глаза поймали, переполненный болью и злобой, взгляд возлюбленного. Невообразимо, сколько чувств отразилось за голубой радужкой. Девушка ощутила дикий озноб и вздрогнула, расслышав совершенно спокойный голос Джереми. Видимо, он решил нарушить тишину, и Анастейша молила бога, чтобы разговор двух мужчин не перерос в перепалку, а что еще хуже, в драку.

— И что же, мы так и будем стоять и делать вид, словно ничего не происходит? — поинтересовался Реннер, наблюдая за тем, как Томас притоптывает каблуком о паркет. Мужчина осознавал, еще немного, и он добьется своего. — Кстати, рад тебя видеть. — Джереми бросил взгляд на Люка и громко спросил: — А это твой телохранитель?

— Давай отложим наигранную вежливость и перейдем к делу, — холодно предложил Том. — Я пришел сюда не для того, чтобы вести с тобой светские беседы.

— Ты бы мог попытаться хоть что-то предпринять, не так ли? — усмехнулся Реннер, потирая пальцами подбородок. — Неужели гордость не позволяет тебе этого?

— Ана… — заговорил Томас, игнорируя попытки соперника вывести его из себя. — Что все это значит?

Девушка опустила глаза на пол. Она не знала, что сказать, да и никакие слова на свете уже не спасут положение. Все, о чем Анастейша могла думать, так это о безграничной боли, которую в этот самый момент испытывает Томас. Душа рвалась наружу, выворачивалась наизнанку и девушка ощущала, как отчаяние бьется в сердце.

— Думаю, что ты и так все понял, — снова нарушил молчание Джереми. — Ты же не идиот, хотя по тому, как легко Ана обвела тебя вокруг пальца, уже и не знаю.

— Хватит! — неожиданно для себя, воскликнула девушка, поднимая глаза на Реннера. — Прекрати это! — она облизала губы и со слезами на глазах, обратилась к Томасу: — Прости меня… Я… — небольшая пауза и глубокий вздох. — Мне так жаль! Это все не так, как кажется, я просто хотела убедиться, что сделала правильный выбор…

— Очень жаль, что я изначально был не в курсе твоих сомнений, — заметил Том усмехаясь.

— Довольно. Ты же видишь, Ана расстроена! — громко сообщил Джереми, ощущая, что ситуация вот-вот выйдет из-под контроля. — Давай, ты заберешь своего телохранителя, и вы спокойно покинете номер.

— Неужели?

Томас вытянул руки вдоль туловища, не сводя ненавистного взгляда с Реннера, в то время как тот продолжал:

— Оставь за собой право сделать это первым. Ты знаешь о том, что она тебя не любила, и все это время использовала, чтобы забыть меня и, как видишь, у нее не получилось.

Том запрокинул голову к потолку и, совершив один глубокий вздох, наконец, дал волю своим эмоциям. Это была последняя капля из всего, что ему довелось вынести за это утро. Мужчина резко двинулся вперед и, схватив Джереми за ворот рубашки, сначала ударил в поддых, а затем оттолкнул в сторону и замахнулся второй раз, сжимая кулак так, что костяшки пальцев побелели. Ана громко вскрикнула и прижала пальцы к губам, в ужасе наблюдая за тем, как Реннер выпрямился и сцепился с Томасом в борьбе. Удар, а затем еще один.

— Прекратите! — закричала Анастейша. — Что же вы делаете?!

Но никто ее не слушал. Том нанес сопернику очередной удар, но не успел увернуться и почувствовал, как тяжелый кулак пришелся прямо в челюсть, выбивая из головы все мысли, заполняя разум внезапной болью. Стиснув зубы, он попытался ответить, но тут вмешался Люк. Мужчина оттащил друга в сторону и прижал к стене. На эмоциях, Томас оттолкнул его и почувствовал, как солоноватый привкус заполняет рот, а запах забивает ноздри. Мужчина стер кровь с подбородка. Настал тот самый момент, когда он потерял контроль и ввязался в драку с человеком, который не заслуживал и этого. Внезапно, Томасу стало тошно от собственных поступков. Он равнодушно посмотрел на Анастейшу, а затем, не произнося ни слова, вышел за дверь.

— Томас! — воскликнула девушка, отрывая руки от лица. Она хотела ринуться следом, но Джереми остановил ее, ухватившись пальцами за локоть.

— Ты хочешь пойти за ним? — громко спросил мужчина. — Ты знаешь, что он не станет слушать.

— Оставь меня в покое… — попросила девушка, сглатывая слезы.

— Ты сама пришла сюда, — напомнил Джереми. — И сейчас должна сделать выбор!

Ана выдернула локоть из руки Реннера и посмотрела на него. Только сейчас она поняла, что натворила, и раскаяние обрушилось на девушку, унося на волнах безумного отчаяния.

«Как же ты могла? — забилось в голове. — Как ты могла так поступить?!»

— Ты слышишь? — спросил мужчина, всматриваясь в опустошенные глаза.

— Да, я слышу! — воскликнула Ана и тихо добавила: — Прощай, Джереми.

Она сорвалась с места и выбежала в коридор, оставляя мужчину одного посреди номера. Нет, он не пошел за ней, не стал переубеждать. Джереми знал, что Томас не простит, и Анастейша сама придет к нему, точно так же, как и сегодня. Он подождет.

Девушка бегом сбежала по лестнице. Не обращая никакого внимания на посетителей и персонал отеля, она выбежала на улицу и в отчаянии осмотрелась по сторонам. Разумеется, Люк уже увез Томаса. Они отправились на квартиру, или же в неизвестном направлении? Прижимая пальцы ко лбу, Ана попыталась сообразить, как поступить и куда отправиться в первую очередь. Не важно, выслушает Том или нет, она обязана попытаться объясниться и вымолить прощение.

«Тварь! — недоумевал разум. — Ты повела себя, как самая последняя тварь! Как ты посмеешь посмотреть ему в глаза, после всего, что натворила?!»

Ана не знала, но, черт возьми, она не смела сдаваться! Наспех натягивая пальто, девушка поймала такси и назвала адрес высотки в центре Лондона. Ехать недолго. Плевать, что будет! Наплевать…

«Ты любишь его».

Неужели для того, чтобы осознать простую истину, стоило причинять Томасу столько боли?!

«Как ты будешь жить с этим, Ана?»

Она не знала…

«Ты никогда не простишь себя. Вы оба не простите».

И пусть…

«Что же ты надеешься отыскать? Прощения не получишь! Ты никогда его не получишь!»

Это уже не важно…

«Оправдания не помогут».

И все равно, она будет биться в неравном бою с собственной совестью, а также с мужчиной, который не простит. Томас никогда ее не простит.

***

«А мне так нравится, как ты мне врешь,

Ведь правда режет хуже, чем кухонный нож.

И я, с широко закрытыми глазами,

За тобою следовал, как слепые за поводырями».

(ST — Иду ко Дну)

Ана вылезла из такси, но не успела и шагу ступить, как заметила черный мерседес, а рядом с ним и Люка. Девушка не ошиблась, и они вернулись на квартиру, но почему мужчина один, где же Томас? Возможно, он все еще в салоне автомобиля. Анастейша не стала гадать, а бегом направилась к Люку. Он заметил ее и вышел вперед, встречая на полпути, рядом с лестницей, которая вела непосредственно к самой высотке. Девушка была настолько взволнованна, что сократила путь прямо через лужицы. Постукивая каблуками об асфальт, она не заметила, как грязь забрызгала пальто редкими черными каплями.

— Ана, — позвал Люк, появляясь перед ней и с сочувствием заглядывая в глаза.

— Где Томас? — спросила девушка, выглядывая из-за мужчины и стараясь рассмотреть что-то сквозь тонированные стекла автомобиля. — Он в машине?

— Нет. Несколько минут назад, Том поднялся к себе, и тебе лучше не ходить туда.

— Я должна поговорить с ним!

Ана развернулась и поспешила вверх по ступенькам. Она не слушала Люка, который все еще просил немного подождать и не бросаться в омут с головой. Мужчина прекрасно знал, чем все это закончится, но девушку преследовало жгучее чувство вины, она обязана была попытаться все исправить, несмотря на то, что шансов практически не оставалось.

Через несколько минут Анастейша стоял посреди лифта и в напряжении сверлила взглядом циферблат, медленно отсчитывающий этажи:

«Пятый, шестой, седьмой…»

Девушка громко вздохнула и стерла слезы со щек. Она должна взять себя в руки и поговорить с Томасом, упасть перед ним на колени, если придется.

«Восьмой, девятый…»

Ана почувствовала, как немеет носогубный треугольник, а следом за ним и кончики пальцев — предвестники приближающейся истерики. Неописуемый приступ паники обрушился на девушку, как только двери лифта распахнулись, и она оказалась в коридоре десятого этажа. Ноги сами понесли ее вперед по уютному холлу, и уже за поворотом, Ана помедлила, замечая приоткрытую дверь. Томас был там.

Девушка приблизилась к стене и прислушалась. Тишина. Слишком тихо. Она немного постояла на месте, а потом осторожно толкнула дверь в сторону и прошла в светлый коридор.

«Боже мой, почему так тихо…»

Глубокий вздох, и девушка засеменила в гостиную. По пути, она несколько раз попыталась подобрать слова, которые хоть как-то могли оправдать ее поступок, но таких не нашлось. У предательства не может быть оправданий. Ана зажмурилась, словно от удара, а когда открыла глаза, первым делом увидела разбитую вазу, которая всегда стояла на тумбочке у входной двери. Осколки разлетелись по всему коридору, но, как оказалось, на этом сюрпризы не закончились. Девушка прошла в гостиную и застыла на месте, в ужасе скользя глазами по разбитой посуде и перевернутой мебели. Не может быть, но, кажется, впервые в жизни, Ана застала мужчину в таком состоянии. Неужели все это ее рук дело?!

Том стоял у окна, спиной к Анастейше, и молча изучал глазами прохожих. Его плечи лихорадочно вздымались и опускались, как после длительной пробежки, а тело, будто одеревенело и превратилось в камень. Внутри него творился хаос, и не единой трезвой мысли, только ярость и бешенство, которые мужчина выместил на том, что первым подвернулось под руку. Да, он разнес почти всю гостиную, но не жалел об этом! Казалось, что Том уже никогда и ни о чем не пожалеет. Боль была настолько сильной, что мужчина предпочел бы несколько сотен раз вынести ее физически, чем морально.

Тем временем Ана почувствовала, как ее знобит. Осторожно переступая через разбитые тарелки, она обошла перевернутый диван и остановилась неподалеку от мужчины. На протяжении минуты, девушка пыталась начать разговор, но никак не могла и слова из себя выдавить. Язык не слушался, он словно прилип к небу. Не повиновались и губы. Воздух казался наэлектризованным и пропитанным незримым напряжением. Унимая невиданную дрожь в коленях, Анастейша приоткрыла рот, и хотела уже обратиться к мужчине, но Томас первым нарушил тишину. Видимо, он заметил ее появление еще несколько минут назад, поэтому и не торопился поворачиваться. Том, точно, как и Ана, пытался взять себя в руки, но ему это слишком тяжело давалось.

— Ты была с ним, — холодно напомнил мужчина, всматриваясь вдаль. — Почему?

— Томас, прошу тебя, прости меня… — попыталась вымолить прощение Анастейша, но он не стал ее слушать.

— Почему? — повторил мужчина, и его голос заледенел, отдаваясь болью в ушах.

Ана вздрогнула. Никогда раньше Том не разговаривал с ней в таком тоне, по правде говоря, девушка не слышала, чтобы он хоть к кому-то обращался настолько холодно и небрежно.

— Я совершила ошибку… — прошептала Анастейша, заламывая пальцы на руках. — Я думала, что положу этому конец. Я хотела сказать Джереми об этом.

— Поэтому твоя одежда оказалась смята, а пуговицы наполовину застегнуты? — процедил Том сквозь зубы, и девушке показалось, будто он выплюнул эти слова. — И ведь ты знала, на что идешь! Ты, черт возьми, знала, что вы будете одни в этом номере! И, о да, после поцелуя в беседке, неужели у тебя внутри ничего не дрогнуло? — мужчина обернулся к Анастейше, и она оцепенела, уловив в его глазах истинную ненависть. — Ты подумала обо мне? Ты вспомнила о том, что я существую и люблю тебя?!

— Вспомнила! — воскликнула Ана, выставляя руки вперед. — Я не забывала о тебе. Я ошиблась. Ты так нужен мне, прошу, прости!

— И как же я теперь выгляжу, Анастейша? — громко спросил Том, снова называя ее полным именем, будто они вернулись на несколько лет назад, и не были близки все эти два месяца. — Как идиот? Все верно! Я влюбленный идиот!

— Это не так…

— Он целовал тебя, — мужчина снова перебил ее, впиваясь взглядом в лицо, которое любил до боли и самоуничтожения. — Ты не подумала о том, что испытаю я, если узнаю. Ты провернула это все за моей спиной… Сколько же ты меня обманывала?

— Я признаю все свои ошибки. Я знаю, что мне нет оправдания, но прошу, выслушай меня.

Ана с надеждой заглянул в глаза человеку, которого полюбила, но не получила в ответ и намека на сострадание. Да, она знала, что так будет. Слишком много боли…

— Дай мне свой телефон, — потребовал Томас, вытягивая руку вперед.

— Что?

— Я хочу прочесть все, что вы написали друг другу на протяжении всего этого времени.

— О, Боже… Том…

— Дай мне этот телефон!

Мужской голос сорвался на крик, и Ана вздрогнула, приоткрывая губы в тихом ужасе. Все плохо, слишком плохо. Девушка сунула руку в карман и вытащила гаджет. Томас небрежно схватил телефон и отвернулся, а женская ладонь все еще полыхала от его жесткого прикосновения.

«Так вот какой он, этот финал», — подумала Ана, в то время как Том пробегал глазами по сообщениям в Твиттере и мессенджере. И, если до этого он и теплил некоторую надежду на спасение, то теперь осознал, насколько сильно возненавидел эту молодую женщину. Лучше бы он никогда не встречал ее. Никогда!

— Том? — тихо позвала девушка, чем еще больше вывела мужчину из себя.

Резко развернувшись, он со всей силы швырнул телефон об пол, а затем ринулся к двери, на ходу убирая с пути все препятствия. Ана закусила губы, в ужасе наблюдая за тем, как кресло со скрипом отлетает в сторону и с глухим стуком ударяется о стену. Несколько фотографий пошатнулись и сорвались с непрочных подставок, следом раздался звон разбивающегося стекла, и множество осколков разлетелось по гостиной — очередная хрустальная ваза, подарок на день рождения от одного из друзей Томаса.

— Куда ты идешь?! — закричала Ана, пробираясь следом за мужчиной. — Умоляю, не делай этого!

— Я хочу, чтобы тебя здесь не было! — заявил Том, оборачиваясь у самой двери. — Собирай вещи и уезжай.

— Нет, ты не можешь так…

— Я не могу?! — мужской голос прогремел на весь коридор, и Ана сжалась под его ненавистным взглядом.

— Я люблю тебя! — призналась девушка, давясь слезами, которые омывали щеки.

На мгновение Том изменился в лице, а затем сорвался с места и подлетел к Анастейше. Он схватил ее за плечи и, отрывая от пола, несколько раз хорошенько встряхнул, прежде чем, едва сдерживая гнев, громко прошипеть сквозь стиснутые зубы:

— Никогда, слышишь?! Никогда не смей говорить мне эти слова!

— Но… — зашептала девушка, поморщившись от боли в плечах. — Это правда. Я чувствую!

— Нет, Ана! — повторил Томас, все еще стискивая хрупкое тело в руках. — Это я любил тебя! Настолько сильно, что старался не замечать твоих разговоров с Реннером. Ты думаешь, что я не знал?! Я прочел от кого пришло сообщение в мой день рождения и ты обещала… Черт возьми, ты обещала не лгать мне! Ты поклялась не предавать моего доверия! Я желал тебя! Я отдавал тебе все, что мог. Ты могла получить абсолютно все, ты уже получила меня, но этого недостаточно, ведь я не он!

— Ты все! Ты все, что мне нужно! — без устали повторяла Ана, но Томас лишь горько усмехнулся, а затем опустил девушку на пол.

Отшатнувшись назад, он закрыл лицо руками, а когда опустил их, Анастейша разглядела слезы, застывшие в его глазах.

— Ты была права… — произнес мужчина, неожиданно и слишком тихо, будто буря улеглась, а беда миновала. — Мы все испортили чувствами.

— И это тоже была ошибка, милый! — продолжала девушка, стараясь успокоить Томаса. — Просто подойди ко мне, умоляю, доверься! Я не обману! Я клянусь тебе!

— Теперь ты свободна, Анастейша, — невозмутимо заявил мужчина, и снова направился к двери. — И да, повторяю о том, что не хочу видеть тебя.

— Нет…

— Уезжай.

— Томас!

Ана снова ринулась за ним, но мужчина не слушал. Ничто на свете не заставило бы его остановиться, даже безумная любовь к женщине, которая причинила ему столько боли.

— Не уходи! — повторила девушка, давясь слезами. — Том!

— Я больше не хочу тебя видеть. Прощай.

Он даже не обернулся. Томас ушел, громко хлопнув дверью. Стены содрогнулись, и наступила тишина. Ана уставилась в одну точку, и только через несколько секунд расслышала громкий плач, как оказалось, эта боль вырывалась из ее легких, не позволяла дышать. Обхватывая себя руками, Анастейша медленно осела на пол и разрыдалась так, что уже не могла остановиться. Она заливала свое горе слезами, до кашля, до хрипоты в голосе, будто это могло что-то изменить. Томас ушел. Он возненавидел ее и жизнь рухнула. Не может быть, но она так любила его… Где же все это время прятались чувства, и почему теперь от одной мысли о Джереми, Ане становилось непросто тошно, а противно? Если бы она только могла повернуть время вспять и все исправить…

«Он ушел».

Ана не могла поверить, будто оказалась в ночном кошмаре, который преследовал ее, вырывал сердце из груди.

«Он ушел».

Что же она натворила…

Девушка не замечала, как секунды плавно перетекали в минуты. Она все так же сидела на полу, среди разбитого стекла и покалеченной мебели, ее плечи вздымались и опускались, но дыхание уже практически восстановилось, лишь иногда, громкий кашель заставлял грудную клетку сжиматься. Истерика закончилась, слезы высохли на щеках, и наступила мертвая тишина. Ана видела квартиру со стороны, словно в тумане, и время проходило мимо нее, как в черно-белом кино, когда краски размыты и сливаются в одно неразличимое бесцветное пятно. Именно такой Анастейша видела свою будущую жизнь. На что же это будет похоже?

Одиночество. Никто не сможет залечить эти раны, только Томас.

— Томас…

А кто же поможет ему оправиться от боли, которую она сама и причинила? Он не простит. Никогда не простит.

«Тук-тук», — послышалось за дверью, и девушке показалось, что это воображение разыгрывает ее.

Тишина.

И снова негромкий стук.

Медленно поднимаясь на ноги, Ана оперлась рукой о стену и добрела до двери. На какую-то секунду, внутри нее пробудилась надежда, что это Том вернулся, но лишь на мгновение, пока девушка не открыла дверь и не увидела Люка. Мужчина стоял на пороге, и на его лице Ана прочла крайнее беспокойство. Разумеется, выглядела она не лучшим образом: глаза распухли от рыданий, тушь размазана по раскрасневшемуся лицу, одежда помята.

— Прости, что не вовремя, — тихо заговорил мужчина, — но Том попросил меня отвезти тебя, куда скажешь.

— Ты говорил с ним? — осипшим голосом спросила Ана, отступая в сторону и пропуская Люка в квартиру. Она заметила, в каком недоумении он осматривал побитую посуду, разбросанную мебель и множество осколков, разлетевшихся по коридору, но ни слова не сказал об этом.

— Да, я отвез его в одно место, — ответил мужчина, снова поднимая глаза на Анастейшу. — Тебе нужно время, чтобы собраться и… привести себя в порядок?

— Где он, прошу, скажи мне! — взмолилась девушка, снова стирая слезы, покатившиеся из глаз. — Я знаю, что совершила нечто непростительное, но мне нужно с ним поговорить и попытаться все объяснить, понимаешь?

— Понимаю, — согласился Люк, — но это не лучшая идея, и нет, я не могу сказать тебе, где Том сейчас. Прости.

— Он не хочет меня видеть…

— Да, боюсь, что все именно так и есть.

Ана поджала губы и отвернулась к стене. Из глаз снова потекли жгучие слезы ненависти. Да, она возненавидела себя за все, что совершила.

— Анастейша, не плачь, пожалуйста, — попросил Люк, с жалостью наблюдая за тем, как хрупкие женские плечи подрагивают. — Просто пойми, что Томасу нужно время. Даже если ты и приедешь, вы ничего не решите.

— Да, ты прав! — девушка обмахнула лицо ладошкой, а затем повернулась к мужчине, пытаясь изобразить на лице жалкое подобие улыбки. И, несмотря на то, что у нее ничего не вышло, Люк улыбнулся в ответ.

— Куда мне тебя отвезти? — спросил он, изо всех сил стараясь поддержать Ану. Нет, он не оправдывал ее поступок, но и не испытывал ненависти. В конце концов, это было совсем не его дело, и мужчина не смел никого осуждать.

— В аэропорт, — ответила Анастейша, и на этот раз ее голос прозвучал смелее. — Подожди немного, я соберу вещи.

Люк беззвучно кивнул и тихо присвистнул, проходя в гостиную и наблюдая разгром, учиненный Томасом около часа назад.

Ана сделала вид, что не заметила удивления, которое проскользнуло на мужском лице. Она постаралась скорее забросить все свое немногочисленное имущество в черный чемодан, а затем, с помощью Люка, спуститься в холл и покинуть высотку.

Уже отъезжая от здания, девушка прикрыла глаза и закусила губу.

«И как бы больно не было, сколько бы слез я не пролила, все это окупится, когда твоя ладонь коснется моей руки…»

С этими словами она покинула Англию, с них же и началась абсолютно новая история, объединившая несколько поколений читателей и взорвавшая критиков, поднимая Анастейшу на пьедестал самых популярных авторов по всему миру.

Книга вторая

7 История

Музыкальное сопровождение главы: "Andrew Belle — In my veins" "Plumb — Cut"

Томас.

«Люди прощаются -

Каждый по-своему, по-особенному.

Всё, на что ты надеешься,

И всё, что сможешь подделать,

Оставит тебя утром в одиночестве,

Чтобы снова найти тебя днём».

(Andrew Belle — In my veins)

29 апреля, 2016 год.

Австралия.

Том отошел от окна в просторном холле одного из местных ресторанов. Поправляя белоснежный воротничок на рубашке, а затем и галстук, мужчина, с приветливой улыбкой, двинулся навстречу старым друзьям. Крис, Кэт и Натали уже разместились за круглым столом и, заметив Томаса, одновременно помахали ему. Усмехнувшись, он расстегнул пуговицу на синем пиджаке и, отодвинув стул, уселся между Хемсвордом и Портман.

— Приветствую вас, мистер Хиддлстон, — задорно поздоровалась Кэт, расплываясь в лучезарной улыбке. — Очень странно, что сегодня ты пришел последним.

— К сожалению, местное такси подвело меня, — рассказал Том, облокачиваясь о жесткую спинку. — Какие новости?

— Для начала я хотел сказать, что очень рад, наконец, собраться вместе и отметить начало съемок скромным завтраком! — заговорил Крис, поднимая в воздух бокал с шампанским. — Следующие три месяца будут незабываемыми!

— С радостью поддерживаю! — заулыбалась Натали, обнажая свои белоснежные зубы.

— Ну, что же. Я за большинство!

Кэт тоже подняла бокал.

Томас не заставил себя ждать. На самом деле, он, как и все за столом, находился в приятном предвкушении. Последние два месяца мужчина провел разъезжая по свету, сначала в качестве гостя перед премьерой сериала «Ночной Администратор», а после с туром сразу двух новинок в прокате: «Высотка» и «Я видел свет». Напряженный график — это лучшее решение проблем, особенно когда дело касается сердечных переживаний. Чем больше Том погружался в работу, тем меньше вспоминал имя той, о которой пытался позабыть. Несмотря на то, что последние две недели мужчина провел в компании Криса и Джулии, никто не вспоминал об Анастейше, не произносил это имя вслух, по крайне мере, в присутствии Томаса. Сердечные раны затягивались медленно и болезненно, однако, благодаря турам и пресс-конференциям, мужчине удалось выбраться из замкнутого круга.

— Я рад, что мы переедем в трейлерный парк, — поделился Том, с аппетитом уплетая свой любимый английский завтрак, тем временем как Натали и Крис довольствовались блинчиками, а Кэт предпочла обойтись одним гамбургером с Колой.

— Согласна! — закивала головой Портман. — Вы только вспомните, какие крутые пижамные вечеринки мы закатывали на прошлых съемках в твоем трейлере, Крис!

— Только не рассказывайте Джулии, — попросил мужчина, и вдруг закашлялся, поперхнувшись шампанским. — С тех самых пор, как мы узнали, что скоро станем родителями, она стала слишком подозрительной.

— Видимо, беременную невесту не устраивает твое временное место проживания в трейлере, — Кэт громко рассмеялась, привлекая к столику вниманиепосетителей.

— Джи не нравится эта идея, но съемки отнимают много времени, и нет возможности каждый день возвращаться домой.

— Расслабься, друг мой, — посоветовал Томас, запивая еду крепким чаем. — Она просто очень любит тебя, наслаждайся ее заботой.

Крис как-то странно посмотрел на собеседника, но ничего не сказал. Все за столом знали о тяжелом расставании, но о подробностях было известно только Хемсворду. По правде говоря, он все еще злился на Анастейшу за то, что она натворила. Мужчина считал ее поступок непростительным, и частенько повторял об этом Джулии, которая время от времени пыталась придумать, как помирить подругу с Томом.

«Как такое можно простить? — недоумевал Крис, закатывая глаза и поднимая руки к небу. — Томасу лучше найти себе скромную англичанку, которая будет верной и любящей матерью его будущих детей. Вот мое мнение!»

Разумеется, невеста не слушала его, она, как и всегда, знала все лучше, чем другие. Однажды, Джулия даже попыталась завести разговор на эту тему с самим Томом, но получила довольно резкий и четкий ответ: «Никогда не произноси при мне ее имя, — заявил он. — Я не желаю ничего знать».

И это, по мнению Криса, оказалось самым верным решением, которое его друг только мог принять в сложившейся ситуации. Вот уже как больше двух месяцев, Томас ничего не слышал об Анастейше, и постепенно приходил в себя. Это, безусловно, шло ему на пользу. Мужчина возвращался к прежней жизни, предпочитая воображать, будто ничего между ним и Аной на самом деле не было.

«Всего лишь сон, — думал Томас, когда его лицо прижималось к подушке, а за окном смеркалось. — Все это было сном».

— Быть может, закатим вечеринку по этому случаю? — предложила Кэт, весело захлопав в ладоши. — Кто со мной?

— Мы все будем только рады! — заверил Крис и обратился к другу: — Ведь так, Том?

— Разумеется, — отозвался мужчина, медленно поднимаясь из-за стола. — Я согласен.

— Я уверена, эти съемки мы запомним надолго! — продолжала восклицать Деннингс, подмигивая Натали.

Девушка весело рассмеялась и что-то ответила, но Томас уже не слушал. Попрощавшись с друзьями, он поспешил вернуться в отель и перенести все свои вещи в трейлерный парк, неподалеку от съемочной площадки. Просиживая на заднем сидении такси, в течение получаса, мужчина забросил сообщение в Твиттер о встрече с партнерами по съемкам, отметил друзей на фотографии, которую они сделали всего час назад, и с чистой совестью отключил интернет. Теперь поклонники будут в курсе самых последних событий, а он хоть и недолго, но отдохнет от назойливого внимания. Нет, разумеется, Томас любил своих фанатов, но и от славы иногда нужно отдыхать.

В свете недавних событий, мужчина старался как можно больше говорить о работе, и не касаться личной жизни. Конечно же, ему пришлось столкнуться с навязчивыми журналистами, которые так и норовили докопаться до сути, однако, Томас пресекал все попытки желтой прессы вытянуть из него хоть какую-то информацию. Мужчина не собирался рассказывать правду и порочить имя бывшей девушки. Какой в этом смысл?

«Ох, ты в моих венах, и я не могу избавиться от этого.

Ох, ты все, что я чувствую во снах на своих губах.

Но ты исчезаешь, и я не знаю, где тебя отыскать…»

Песня заиграла по местному радио и надавила на самое больное — сердце. Том отвернулся к окну, стараясь отвлечься, но слова назойливо проникали в голову и заполняли собой сознание:

«Все изменится, ничего уже не будет как прежде.

Никто не совершенен, но всех в чем-то обвиняют.

Всё, на что ты надеешься,

И всё, что сможешь подделать,

Оставит тебя утром в одиночестве,

Чтобы снова найти тебя днём».

И правда, насколько все изменилось. Мужчина грустно улыбнулся, наблюдая за тем, как быстро меняется пейзаж за окном. Как и всегда, внешне он сохранял полное спокойствие, но душа практически выгорела, оставляя мужчину один на один с собственным разумом.

«Вокруг так темно,

Это больше, чем ты можешь вынести…»

Насколько больше?

Томас глубоко вздохнул и припомнил, насколько тяжело ему далась первая неделя после болезненного расставания. Мужчина испытывал безумное желание броситься следом за Аной и умолять ее вернуться. Да, именно так, и никак иначе. Потребовалось собрать все силы и, в буквальном смысле, топтаться на месте, чтобы, не дай бог, не сорваться и не схватить телефон, а что еще хуже, не ринуться в аэропорт. Это была ломка. Том не мог подобрать своим терзаниям другое название. Несмотря ни на что, он до безумия желал заполнить дыру, образовавшуюся в груди, и заглушить непередаваемую боль, которая и выжигала душу, учинила разлад между сердцем и разумом. Томас долгое время боролся с собой. Он осознавал, что никогда не сможет простить Анастейшу, но где-то в глубине души, свербело горькое чувство одиночества, невольно подталкивающее к очередным ошибкам.

Том часто вспоминал дождливый вечер, когда вернулся на квартиру и обнаружил ее опустевшей и холодной. Мужчина остановился в коридоре. Он долгое время разглядывал разгром, который учинил несколькими часами ранее. Невероятная тоска охватила его, и ком встал в горле, перекрывая кислороду доступ в легкие. Томас прижался тыльной стороной ладони к приоткрытым губам и, отступая к стене, обратил внимание на фотографию Анастейши. Надо же, он совсем забыл, что приготовил ее и хотел повесить рядом с портретами и снимками родной семьи. Громко вздохнув, мужчина отвернулся и прикрыл веки, он почувствовал, как слезы предательски защипали глаза и, внезапно, Томасу захотелось сломать еще что-нибудь, и выплеснуть все эмоции, вместо того, чтобы страдать в стенах квартиры, в которой не мог даже находиться.

Тишина расползалась по разгромленной гостиной, следом за сумерками, опускающимися на туманный город. Ана уехала, мужчина убедился в этом, когда не обнаружил женских вещей в ванной комнате, а также в небольшом платяном шкафу, рядом с кроватью в спальне. Надо же, насколько опустел мир с ее отъездом… Томас и не подозревал, что способен на такие душевные терзания. Любовь сыграла с ним злую шутку, и он испытал все муки, о которых тайно грезил в подростковом возрасте, вот только финал оказался не столь радужным, как в его воображении.

«Хлопните в ладоши! Раз, два!

И еще раз!»

Мужчина вздрогнул и оторвался от размышлений. По радио заговорил веселый женский голос, призывающий австралийцев не расстраиваться, что выходные подходят к концу, а впереди очередная трудовая неделя.

«В этой жизни нет ничего невозможного!»

Томас усмехнулся. Ну, конечно же, нет. Жизнь поставила его на колени, и мужчине с трудом верилось в то, что однажды все изменится и солнце засияет над ним, согревая нежными лучами.

«Ана пытается связаться с тобой», — сообщила Эмма, одним весенним днем, кажется, это было на прошлой неделе. — «Я сказала, чтобы она больше не звонила сюда!»

Сестра рассказала Томасу о попытках Анастейши поговорить с ним. В первую секунду мужчина почувствовал, как сердце забилось быстрее, но уже через минуту он успокоился и ощутил ненависть, просыпающуюся внутри. Нет, Том не желал ни видеть, ни слышать бывшую возлюбленную. «Неужели после всего, что произошло, у нее хватает наглости звонить мне и просить об этом?!» — негодовала Эмма, расхаживая из угла в угол свой просторной квартиры, неподалеку от родного дома. — «Я надеюсь, что ты, братец, не совершишь глупость, и не станешь отвечать на ее звонки».

Разумеется, он не собирался разговаривать с Анастейшей. На самом деле, мужчина был уверен, что она сойдет с Реннером, и вскоре он услышит об их возможной помолвке, или даже свадьбе. Странно, но до сих пор все было тихо. Пресса молчала, впрочем, как и сам Джереми в своем Твиттере.

«Но чего же ты хотела от меня, Анастейша?»

Томас часто задумывался над этим, но еще чаще вспоминал о том, как схватил ее фотографию со стола и спрятал в самый нижний ящик, за старыми бумагами и другим хламом. Мужчина не хотел видеть ничего, что напоминало о прошлых отношениях. Он был крайне разочарован, но больше в себе, чем в девушке. Как бы глупо это ни звучало, но и на этот раз Томас ошибся, он был не прав, ведь Ана предала его чувства, а мужчина надеялся, что она единственная из всех претенденток, кто сможет сделать его по-настоящему счастливым.

«И, правда, это было слишком глупо», — подумал Томас.

На протяжении следующей недели, мужчина не один раз слышал о том, что Ана ищет любую возможность встретиться с ним, однако, он мужественно выдержал и эту пытку. Томас не сломался, а пошел еще дальше.

И вот, через два дня, он стоял посреди своего небольшого трейлера в костюме бога коварства и лжи. Том готовился к очередным съемкам, но неожиданное событие заставило его повременить.

— «Дорогому другу, Тому Хиддлстону, — прочитал мужчина надпись на белоснежном конверте, выведенную аккуратными завитками, — от Джулии и Криса».

Томас улыбнулся и развернул письмо, с особым энтузиазмом вчитываясь в каждое слово:

«Дорогой друг!

Мы рады пригласить тебя на помолвку, которая состоится 13 мая 2016 года, по адресу, указанному на обороте конверта. Надеемся, что ты почтишь нас своим вниманием.

С любовью, Джулия и Крис».

Мужчина перевернул конверт и прочел адрес. Странный холодок, незамедлительно пробежал по коже, а в груди заскрежетало легкое чувство тревоги. Кажется, будущая миссис Хемсворд пригласила его в тот самый коттедж, где год назад он впервые поцеловал Анастейшу.

«Что за дежавю…» — подумал Том, сворачивая конверт, а затем опуская на стол у небольшого окошка.

Видимо, судьба приготовила ему очередное испытание, от которого он никак не мог отказаться.

***

Анастейша.

«Я не посторонняя…

Но и не твоя.

Покалеченная яростью

И слезами, капающими на раны.

Я не хочу чувствовать страх

Я не хочу умирать изнутри, чтобы сделать вдох.

Я устала чувствовать опустошение…

Но облегчение есть, я нахожу его, когда я…

Сломлена».

(Plumb — Cut)

Стрелки медленно бегут по циферблату, совершают один круг за другим, отсчитывают секунды, которые плавно перерастают в минуты и часы, а затем неизменно растворяются в вечности. Тишина, и только тихий ровный стук часов напоминает о том, что время не стоит на месте, а жизнь проходит мимо, и никогда уже не будет как прежде.

Ана медленно приблизилась к виниловому проигрывателю и опустила звукосниматель на пластинку. Из колонок послышался приглушенный звук, напоминающий шелест осенней листвы под ногами, и девушка прикрыла глаза в ожидании мелодии, которая не помогала забыться, а скорее, наоборот, усиливала боль и заставляла раз за разом переживать все заново. Своеобразное самобичевание, расплата за ошибки, в которых Анастейше некого было винить, кроме себя.

Музыка — это отражение души. Не каждый сможет прочувствовать, но девушка заламывала пальцы на руках с такой силой и стискивала зубы, каждый раз, когда приятный женский голос ловил высокие ноты и излучал неимоверную боль, отчаяние и страх…

Ана обнаружила себя в этой мелодии и уже не могла остановиться.

«Я не чужая.

И не твоя.

Со смертоносным гневом…

И слезы — это все еще кровоточит рана.

Хрупкое старое пламя -

Это страдание…»

Девушка закрыла глаза. Нет, она больше не засыпала со слезами на глазах, не рыдала по ночам и не доводила себя до истерик. Время прошло, дни перетекали в недели и месяцы. За окном наступила весна, а Ана все еще мысленно оставалась наедине с зимней прохладной. Девушка вспоминала, и память душила ее, заставляла заново переживать весь ужас первых дней, когда она прилетела в США. Квартира на Манхеттене показалась настолько чужой и холодной, будто все это время окна были раскрыты настежь и стены впитали в себя все заморозки. Ана не спеша измеряла гостиную шагами, иногда опускаясь на пол и забываясь в рыданиях, затем снова поднималась и брала телефон. Несмотря на слова Люка о том, что Томасу необходимо время, она безуспешно пыталась дозвониться до мужчины, но гудки никогда не заканчивались. Каждый раз, женское сердце замирало в надежде, но все попытки оказались тщетны.

«Отпусти его, — твердил разум. — Уже два месяца прошло, ничего не изменится».

Ана стёрла слезу, в одиночестве скатившуюся по щеке. Да, она все еще надеялась, вот только на что, девушка понятия не имела. Несколько дней назад Анастейша попыталась связаться с Томасом через его младшую сестру, но Эмма восприняла звонок слишком холодно и враждебно. Видимо, она не желала общаться с Аной. Что же, никто и не думал осуждать ее за это.

Конечно же, ее никто не поддержал, и Анастейша смирилась с этим. С тех самых пор, как Том сменил номер, а затем и покинул квартиру в центре Лондона, девушка потеряла все возможные связи, за которые могла ухватиться. Крис категорически выступал против того, чтобы Ана знала о Томасе больше, чем о нем пишут в интернете, и только Джулия, через некоторое время сменила гнев на милость. Подруга знала, насколько тяжело девушка переживает расставание, поэтому старалась поддержать, хотя и не одобряла ее поступок.

«Что же ты натворила, глупая! — восклицала Джулия, когда впервые встретилась с Анастейшей, после возвращения девушки в США. — Ты разрушила все свое будущие! Томас любил тебя, а ты отплатила ему изменой! И с кем! Неужели Реннер стоит этой боли?»

Нет, конечно же, не стоит. Вот только Ана поняла это слишком поздно.

«Я могу казаться сумасшедшей

Или крайне скромной.

И ты увидел бы это,

Если бы ты просто посмотрел мне в глаза».

Солистка продолжала петь, вызывая слезы на глазах. Каждое ее слово, каждый вздох находил отклик внутри Анастейши. Девушка чувствовала, как вместе с музыкой, часть ее медленно умирает.

«Я чувствую одиночество и холод,

Хотя я не хочу умереть…

Но только анестетик позволяет

Почувствовать, что-то внутри убивает меня».

Сглатывая слезы, Ана обмахнула покрасневшее лицо ладошкой и выглянула в окно.

— Я не одинока… — повторяла девушка следом за солисткой. — Я не одинока…

Первое время Анастейша не расставалась с этой песней, она ставила композицию на повтор, и неосознанно доводила себя до исступления. Да, именно так она забивала себя в угол, только так она справлялась с болью и отчаянием.

Отчего же, когда нам плохо, мы всегда добиваем себя музыкой, которая отражает состояние души?

Тем временем как Джереми обрывал ее телефон и засыпал Твиттер сообщениями, девушка продолжала слушать…

«Я не хочу чувствовать страх

Я не хочу умирать изнутри, чтобы сделать вдох.

Я устала чувствовать опустошение…

Но облегчение есть, я нахожу его, когда я…

Сломлена…»

И вот, перед глазами снова пронеслись картины того ужасного дня, когда Анастейша впервые встретилась лицом к лицу с собственным одиночеством. Девушка стояла у проигрывателя, точно так же, как и сейчас, вот только сердце билось быстрее, а слезы не высыхали на щеках. Наверное, она рыдала, теперь Анастейше было сложно вспомнить, что именно она делала, будто белоснежная пелена повисла между сном и реальностью. Кажется, она танцевала, двигалась в такт невообразимой мелодии, которая ломалась, падала вниз и снова вздымалась к неведомым высотам. Эти звуки поглотили ее. Ана не могла остановиться.

— Я сломлена… — нашептывала она в пустоту, и хриплый голос срывался на беззвучный крик.

Песня будоражила душу, заставляла вихрем кружиться по комнате, собирала в себе всю боль и отчаяние, которые овладевали сознанием. Правда искажала реальность. Нет, не может быть. Ноги заскользили по пушистому ковру, а сердце забилось так быстро, что девушка ощутила, как оно бьется у самого горла, не позволяет дышать. Слезы выступили на глазах, крик сорвался с губ и разнесся по комнате, сливаясь с бесконечной мелодией, олицетворяющей все отчаяние и безумие, порожденное собственными поступками. Девушка закрыла лицо руками, стиснула зубы, а затем закусила губу до крови.

Все стихло.

Тишина сдавила легкие.

Солоноватый привкус распространился по всему рту, он забил собой ноздри, и Ана резко распахнула глаза. Истерика прекратилась так же быстро, как и началась. Девушка выплеснула наружу безудержную боль и, ей даже показалось, что на какое-то мгновение все закончилось, но уже через несколько секунд отчаяние вернулось. Ана осела на пол, обхватила руками подогнутые колени и снова разрыдалась. На этот раз ничто не сопровождало ее безуспешные попытки убежать, скрыться от навязчивых мыслей и воспоминаний.

«Все кончено», — пронеслось в голове, и девушка уронила голову на колени.

На этот раз она осталась совсем одна, и некого было винить, кроме самой себя…

Так и было.

Анастейша открыла глаза и пальцами подняла звукосниматель, небрежно отводя в сторону. В глубине души она почувствовала, как просыпается злость. Разумеется, девушка испытывала не только боль, но и ненависть. Ана злилась на себя за все, что натворила, но время упущено. Да, и разве у нее был хоть один шанс исправить ситуацию, в которой она оказалась? Нет. Время от времени девушка пыталась попросить прощения, извиниться и пожелать Томасу счастья, но и это ей не удавалось. Мужчина не заблокировал Анастейшу в социальных сетях, но личные сообщения оказались закрыты, и она не имела ни малейшей возможности связаться с ним, а выставлять собственные переживания на публику и демонстрировать всему миру их драматичное расставание девушка не собиралась, поэтому твитты не рассматривала.

«По крайней мере, ты снова стала писать», — напомнила себе Анастейша, молча отворачиваясь от проигрывателя.

И правда, девушка занялась новой работой, посвящая этому большую часть своего времени. Слезы высохли, она поднялась с колен и смогла выплеснуть все чувства на бумаге. Ана проводила много времени за ноутбуком, а иногда не покидала квартиру несколько дней подряд. Тонкие пальцы били по клавиатуре, а эмоции душили изнутри, воплощались в слова, пробирали читателей до глубины души. Никто из них и понятия не имел, что послужило толчком к драме, отрывки которой, в скором времени, появились на официальном сайте Анастейши. И только Джулия могла догадываться об истинных причинах, по которым ее подруга погрузилась в бесконечный мир иллюзорных фантазий. Воображение подхватило девушку, и она не хотела возвращаться к реальности и мириться с ней.

Это продолжалось в течение целого месяца, до тех пор, пока не раздался телефонный звонок, и Анастейша не услышала взволнованный голос своего агента. Девушка по имени Рейвен, сообщила о предложении, которое поступило всего несколько минут назад от одного известного постановщика мюзиклов и спектаклей. Выяснилось, что Ане предложили исполнить одну из ведущих ролей в совершенно новой музыкальной постановке под названием «Мареновая Роза». От неожиданности, девушка присела на диван и прижала пальцы к губам. Вот это новость! Разумеется, она дала свое согласие не раздумывая. Такая возможность выпадала раз в жизни, и могла открыть для Анастейши новые двери в мир шоу-бизнеса.

Уже на следующее утро Анастейша стояла в просторном кабинете Ричарда Арриса — режиссера оригинального мюзикла. Мужчина с удовольствием протянул девушке контракт и попросил внимательно ознакомиться с каждым пунктом. Пробегая глазами по исписанным листам, Ана внимательно вчитывалась в каждое слово. Как выяснилось, ей досталась одна из главных ролей. «Солистка», — прочла девушка, и сердце подскочило в груди от радости. Видимо, у нее все-таки получится избавиться от тоски по прошлому. Приступая к работе над мюзиклом, она не только поднимется на новый уровень, но и воспрянет духом, вырвется из оков, пригвоздивших к земле.

— Я согласна со всеми условиями! — уверенно заявила Анастейша, поднимая глаза на режиссера.

— Значит, вы понимаете, что следующие полгода проведете в Нью-Йорке? — уточнил седовласый мужчина, напоминая один из пунктов договора.

— Конечно, и я готова начать уже сегодня.

— Прекрасно, распишитесь вот здесь, забирайте копию документа, а затем проходите в соседнюю комнату, где и познакомитесь с вашими коллегами.

— Второй режиссер выдаст мне сценарий? — спросила девушка, оставляя размашистую подпись с завитками внизу договора.

— Да, вас оповестят через некоторое время.

— Прекрасно.

Ричард поднялся из-за своего стола следом за Анастейшей и, пожимая ее руку, жестом пригласил пройти в соседнюю комнату: небольшое полукруглое помещение с огромными окнами и десятками стульев, многие из которых уже были заняты актерами, задействованными в новом мюзикле. Девушка обратила внимание, как они общаются между собой: на лицах сияют улыбки, голоса тихие, но бодрые и взволнованные. Все пребывали в особом предвкушении.

— Анастейша, проходите, присаживайтесь! — попросил Ричард и, убедившись в том, что девушка чувствует себя комфортно, поспешил скрыться за дверью.

— Доброе утро! — поздоровалась улыбчивая светловолосая незнакомка, поворачиваясь к Ане и прижимаясь хрупкими пальчиками к груди. — Меня зовут Кэндисс, я тоже играю в мюзикле.

— Очень приятно познакомиться, — пробормотала девушка, отвечая на приветствие. — Мое имя…

— Анастейша, я слышала! — весело заявила Кэндисс, потряхивая своими белоснежными кудрями. — Мне так не терпится узнать, какая роль мне достанется! В контракте прописано «Солистка»!

— У меня тоже, видимо, главных ролей несколько, — предположила Ана, приглядываясь к собеседнице. Странно, но черты ее лица показались девушке знакомыми. — Ты актриса?

— Ах, да! Кэндисс Кинг, в девичестве Аккола, — представилась незнакомка, и Анастейша вспомнила, где видела ее раньше.

— Ты снимаешься в сериале «Дневники Вампира», — тихо сказала Анастейша и сразу добавила: — И, кажется, я видела снимки, на которых ты беременна.

— Да, малышке уже 4 месяца, — подтвердила Кэндисс, прижимая ладошки к щекам. — Надо же, как быстро летит время! А у тебя есть дети?

Ана улыбнулась, радуясь новому знакомству.

«Новая жизнь — новые лица».

— Да — сын, но ему уже почти четыре года, — рассказала девушка.

— Ах, мальчишки такие непослушные! — воскликнула Кэндисс и, всплеснув руками, поспешила добавить: — У моей мамы есть подруга, а у нее двое сыновей, и в детстве они постоянно подкалывали меня, дурачились и носились со своими машинками! Миссис Доунвуд хваталась за голову от вечного крика, но и я не отставала…

Анастейша облизала губы и тихо рассмеялась.

Следующие тридцать минут она провела за приятной беседой с лучезарной и солнечной девушкой. Время пролетело незаметно, и Ана, как ни странно, позабыла обо всех своих переживаниях, окунаясь в абсолютно новое будущее. Впереди ее ожидали: знакомство с труппой, репетиции, много смеха и шумных сборов по вечерам. Жизнь преподнесла Анастейше большой подарок, и девушка ухватилась за единственную возможность начать все сначала.

***

7 мая 2016 год.

Манхеттен, Нью-Йорк.

Анастейша стояла у окна и слушала пластинки, когда в дверь позвонили. Как оказалось, почту уже доставили. Перелистывая конверты, девушка заулыбалась, обнаружив красивое послание, перевязанное алой лентой.

— «Анастейше Карзас, — прочла она, — от Джулии и Криса».

Неужели пришло приглашение на помолвку?

Ана бросила остальные письма на стол и поспешила распечатать белоснежный конверт. Пальцы быстро справились с ленточкой, и девушка развернула лист.

«Дорогой друг!

Мы рады пригласить тебя на помолвку, которая состоится 13 мая 2016 года, по адресу, указанному на обороте конверта. Надеемся, что ты почтишь нас своим вниманием.

С любовью, Джулия и Крис».

Анастейша несколько раз перечитала приглашение и, со счастливой улыбкой, перевернула конверт. Неужели Крис больше не злится на нее, какое облегчение. В конце концов, прошлое не изменить, но можно попытаться сделать хоть что-то в будущем. Например, принести Томасу свои извинения. Конечно же, он приедет на помолвку лучшего друга. Ана закусила губу и представила себе их встречу. Как это будет? Он проигнорирует ее, или сделает вид, что между ними ничего не было?

«Он прекрасный актер, — пронеслось в голове. — Даже если мужчина и любит тебя, ты об этом точно не узнаешь».

Анастейша вздохнула и взглянула на адрес, указанный на обороте конверта.

«Не может быть…»

Друзья решили устроить праздник в том самом коттедже, где Том впервые поцеловал ее. Воспоминания нахлынут, это неизбежно.

Кажется, девушке предстоит пройти испытание на прочность. В какое-то мгновение, ей даже захотелось отказаться и остаться в городе, продолжить работу с книгой, или снова перечитать сценарий «Мареновой Розы». Но нет, девушка должна сохранить спокойствие и мужественно вынести будущие выходные. Через неделю она уже встретится лицом к лицу с прошлым, и на этот раз не упустит возможности раскаяться и извиниться. Нет, девушка не искала прощения, она надеялась на искупление, которое искала на протяжении уже нескольких месяцев.

8 История. Часть 1

Музыкальное сопровождение главы: "Andrew Belle — In My Veins(минус)"

13 мая 2016 год.

Нью-Йорк, США.

Прекрасный и солнечный весенний день, безумно напоминающий прошлогодние выходные в коттедже. На улице ни ветерка. Погода радовала не только солнцем, но и теплом. Ана попрощалась с новыми друзьями и, махнув рукой Кэндисс, запрыгнула в такси. Возможно, это покажется странным, но девушка так и не обзавелась собственным автомобилем, и причина таилась в страхах. Анастейша боялась садиться за руль и управлять машиной. Своеобразная фобия, только усилившаяся с годами. Да и не к чему ей это. Намного проще пользоваться услугами профессиональных водителей, или дружелюбием собственных друзей, а на крайний случай и знакомых, не подвергая опасности не только себя, но и окружающих.

— Джерси-Сити, — громко сообщила Ана водителю и, пристегнув ремень безопасности, откинулась на сидение.

Ехать недолго и, если обойдется без пробок, уже через тридцать минут она будет на месте. Бросая мимолетный взгляд на бежевую сумку в тон жакету, девушка медленно выпустила воздух из легких. Настал тот самый день, когда она увидится не только со старыми друзьями, но, возможно, и с Томасом. Джулия уверяла подругу в том, что мужчина приедет, однако, Ана сомневалась в этом. По правде говоря, девушка сама не знала, что лучше: встретиться с ними или избежать этого. Душа и сердце все еще стремились навстречу, но разум твердил все тоже:

«Отпусти его. Так будет лучше».

Девушка вытащила наушники и включила любимую музыку. Наконец, она расслабилась и переключилась на мюзикл. Ана обдумывала свою роль, а также новоиспеченных партнеров по представлению. Невероятно, но ей повезло попасть в труппу к прекрасным актерам и потрясающим личностям. Чего только стояли Кэндисс Кинг — человек — солнышко, которая поднимала настроение одной улыбкой, а также Эдди Редмэйн, известный своими ролями в таких фильмах, как «Отверженные» и «Тэсс из рода д’Эрбервиллей». Невероятные люди, с которыми было не только комфортно работать, но и проводить время после репетиций. Теперь, когда у Джулии появились новые заботы с замужеством и материнством, Анастейша не беспокоила подругу понапрасну. Разумеется, они часто созванивались и делились последними новостями, однако Ана предпочитала проводить время с труппой, не отвлекая Джулиану от подготовки к свадьбе.

«Мареновая Роза», — перечитала девушка. Она вытащила толстую папку из черного портфеля и пролистала несколько страниц.

«Марена Олдбери», — имя главной героини мюзикла, которая и досталась Анастейше.

Сюжет оказался незамысловатым, но привлекал внимание со стороны прессы звездным составом и оригинальной задумкой — действие постановки разворачивается вокруг богатой наследницы, которая вынуждена искать спасения от нежеланного брака в объятиях женатого мужчины Кристофера в исполнении Эдди Редмэйна. Тем временем как его жена по имени Рейвен, путешествует по миру, молодой человек влюбляется в очаровательную незнакомку. Марена обводит его вокруг пальца и сама не замечает, как отвечает Кристоферу взаимностью, и, конечно же, в самый неподходящий момент возвращается Рейвен, роль которой и исполнит Кэндисс.

«Жанр — драматическая комедия».

И весь сюжет выстроен на музыке и песнях популярных исполнителей. Некоторые из них переписаны, но многие сохраняют текст, или же максимально приближены к оригиналу.

Ана улыбнулась, припоминая, как несколько дней назад она осталась после репетиции и прошлась по сценарию вместе с Кэндисс и Эдди. Все трое очень быстро нашли общий язык и даже попробовали разыграть некоторые сцены без аккомпанемента. В итоге получилось неплохо. Тем вечером Анастейша вернулась домой далеко за полночь. Девушка недолго постояла у окна, прислушиваясь к тишине. Это была первая ночь за два с половиной месяца, когда Ана проспала до самого утра, не вскакивая посреди ночи с криком, вырывающимся из груди.

— Вот увидишь, совсем скоро жизнь наладится! — уверяла Джулия во время их последнего разговора по телефону. — Возможно, все это и к лучшему. Ты можешь встретить достойного мужчину и влюбиться вновь.

— С глаз долой из сердца вон? — уточнила девушка, отвлекаясь на внезапный вызов по видеозвонку. — Подожди немного, кажется кто-то пришел.

— Я лучше перезвоню минут через десять, хорошо?

— Да, так будет лучше.

Ана отложила телефон и подошла к двери.

— Ох… — протянула она, обнаружив в нежданном госте никого иного, как Джереми. — Только не это.

Девушка протерла лицо руками и нехотя, но все-таки приняла вызов.

— Я уже ложусь спать, — сходу сообщила она, уставившись на мужчину, который стоял у парадных дверей. — И, кажется, еще несколько недель назад я четко объяснила, что не желаю больше видеться с тобой.

— Видимо, ты решила свести меня с ума своим молчанием! — недовольно заметил Джереми, поднимая глаза на камеру. — Я бы хотел обсудить все, может, ты впустишь меня?

— Нет! — возразила Ана и покачала головой, будто мужчина мог не только услышать, но и увидеть ее. — Больше никаких встреч.

— Так не может продолжаться вечно.

— И не нужно. Я пойду спать.

— Ана…

— Спокойной ночи, Джереми!

Девушка отключила видеовызов и громко зевнула, отворачиваясь от двери. Два с половиной месяца назад жизнь преподнесла ей один важный урок, и в будущем, как и в настоящем, Анастейша не собиралась совершать прежних ошибок. В одну реку нельзя войти дважды. Девушка осознала, что чувства к Реннеру ослабевают. Больше она не вспоминала о нем так часто, как прежде. Возможно, причиной тому стали неприятные события в Лондоне, а может все дело во времени. Кто знает, а вдруг оно и правда лечит?

«Может быть, и лечит», — подумала Ана, пряча сценарий обратно в портфель.

Постепенно дома сменились небольшим лесным массивом, и вот, автомобиль уже подъезжает к Джерси-Сити. Девушка была рада возможности оказаться в коттедже немного раньше остальных и помочь Джулии с подготовкой к празднику. Гостей пригласили к шести часам, а это значит, что в запасе у них есть немного времени.

«Будет еще лучше, если Том не приедет», — подумала Ана, и сразу же прогнала подальше просыпающиеся страхи.

Нет, он должен приехать! Возможно, этим вечером у нее выпадет единственный шанс извиниться! Если жизнь разводит их по разные стороны, они должны расстаться без обид и терзаний. Все, что девушке необходимо — это еще раз увидеться с Томасом и попросить прощения. Наверное, больше всего на свете, Ана мечтала снова заглянуть в небесно-голубые глаза и разглядеть в них нечто особенное, то самое, что всегда принадлежало только ей одной.

«Мне все еще нужна твоя любовь».

Ана закусила губу и отвернулась от окна. В голове снова просыпался беспорядок, сбивавший с мыслей, порождающий хаос и сомнения. Так уж было заведено, и девушка вечно во всем сомневалась.

«Когда тебе становится страшно, подумай обо мне».

Так говорил Томас. Надо же, сколько иронии теперь скрывалось в этих словах, ведь Анастейша испытывала страх каждый раз, когда вспоминала о мужчине, а так как эти мысли всегда оставались рядом, девушка жила в вечных сомнениях и предубеждениях. Она больше не боялась душевной боли. Теперь они были на «ты». Анастейша и ее боль стали лучшими друзьями, сплелись в один крепкий узел и больше не расставались.

***

Крис распахнул входную дверь и отошел в сторону, позволяя Анастейше пройти в коттедж. С натянутой улыбкой, мужчина поприветствовал гостью и поспешил вернуться на кухню, где разбирал множество пакетов, доставленных из магазина. Ана хмуро посмотрела ему вслед, но ничего не сказала. Кажется, Джулия с боем выбивала девушке место за праздничным столом, а будущий супруг по-прежнему был против ее появления. Надо же, насколько солидарными могут быть мужчины, когда их дружба проверена временем.

— Ана! — воскликнула подруга, появляясь из небольшого чулана под лестницей. Она сжимала в руках картонную коробку с бокалами, пробуждая в девушке воспоминания о прошлогодних выходных. — Я так рада тебя видеть!

Джулия опустила ношу на стол и приблизилась к девушке.

— Я тоже рада нашей встрече.

Анастейша обняла подругу за плечи, а когда разомкнула объятия, первым делом посмотрела на едва округлившийся живот. Лиловая майка обтягивала тело и не оставляла никаких сомнений в беременности подруги.

— Как ты себя чувствуешь? — поспешила расспросить Ана, прижимая ладошку к твердому животику. — Как малышка?

— Все хорошо! — заверила Джулия, а ее губы растянулись в улыбке. — Срок всего четыре месяца, и я еще не ощущала толчков, а так хочется испытать это!

— Ничего, совсем скоро твоя дочурка начнет толкаться и переворачиваться так, что и заснуть не сможешь, — девушка рассмеялась, наблюдая за счастливой подругой, которая приподняла ткань и пыталась рассмотреть на животе растяжки.

— Как ты думаешь, мне придется долго восстанавливаться после родов? — спросила Джулия, взволнованно поглядывая на Анастейшу. — Я безумно боюсь рожать…

— Тебе еще слишком рано задумываться над этим.

— Всего пять месяцев осталось, совсем немного.

— Все будет хорошо! — заверила Ана, приближаясь к столу. — Нам стоит приступить к подготовке, как ты думаешь?

— Ты права, как и всегда.

Джулия кивнула и принялась за бокалы. На протяжении нескольких дней она раздумывала над тем, как помочь Анастейше и подстроить встречу с Томасом в укромном месте. На деле все оказалось куда сложнее, чем в ее фантазиях. Скорее всего, мужчина не согласится на разговор добровольно, но упустить такую возможность будет непростительно глупо! Джулия украдкой посмотрела на Криса и, убедившись в том, что жених ничего не услышит, обратилась к подруге:

— Том звонил. Он приедет сегодня.

— Да, я знаю, — безразлично ответила Ана, хоть и вздрогнула, расслышав его имя.

— Со мной ты можешь быть откровенна, — напомнила Джулия, поднимая глаза на девушку. — Ты любишь его?

— Ох, ты знаешь ответ, зачем спрашивать об этом? — спросила Ана, небрежно расставляя тарелки на пурпурной скатерти.

— Почти три месяца прошло. Мне кажется, что Том оправился, и теперь вы можете поговорить.

— Нет! — возразила Ана и шепотом добавила: — Я понятия не имею, что будет, когда он появится здесь, а уж о разговоре и говорить не стоит. Мне надо было остаться в городе.

— Не забывай, ты моя лучшая подруга! — недовольно заметила Джулия. — И ты здесь, потому что я этого хочу.

Анастейша оперлась руками о стол и посмотрела на девушку.

— Крис все еще злится на меня… — вздохнула она. — А теперь представь, что испытает Томас, когда я появлюсь перед ним? — Ана покачала головой. — Нет, ничего уже не будет как прежде.

— Конечно, не будет, — согласилась собеседница, поставив руки в боки. — Но тебе стоит попытаться загладить вину перед Томом, а насчет Криса можешь не волноваться. — Девушка бросила хмурый взгляд на жениха. — Я поговорю с ним.

— Я не уверена, что смогу, но попытаюсь взять себя в руки, — пообещала Ана, снова хватаясь за тарелки.

— Тебе страшно.

Джулия глубоко вздохнула.

— Да.

Анастейша опустила глаза на хрустальный бокал. Кончиками пальцев, она сжала тонкую ножку и поставила на стол, рядом с закрытой бутылкой красного вина.

— Это место напоминает мне о прошлом, — неожиданно добавила девушка, раскрывая душу перед подругой. — Завтра будет ровно год, как Том впервые поцеловал меня. Я помню этот день и пытаюсь держаться, но мне очень тяжело.

— Я понимаю, — Джулия мягко улыбнулась, стараясь поддержать Анастейшу и вселить ей веру в лучшее, — но теперь настал твой черед доказывать Томасу свои чувства. Разумеется, ты столкнешься с напускным равнодушием и безразличием, однако, руки опускать не стоит. Вспомни, сколько времени он потратил, прежде чем ты сдалась и упала в его объятия?

— Боюсь, что я не обладаю такой силой воли…

— Любовь придаст тебе сил! — настаивала Джулия, и Ана подивилась тому, насколько подруга уверена в своих словах. — Запомни одну простую истину: «Лучше сделать это сейчас, чем жалеть всю оставшуюся жизнь о том, на что тебе не хватило смелости».

Анастейша посмотрела на подругу, но ничего не ответила. Внутри нее шла ожесточенная борьба между чувствами и разумом. Возможно, Джулия права, и у нее есть шанс на спасение. Кто знает, а вдруг надежда все еще жива, и Томас по-прежнему хранит в себе чувства, в тайном желании получить ее раскаяние?

Часть 2

Музыкальное сопровождение главы: "Robot Koch — Nitesky"

«Если ты освободишь мою душу,

Ты освободишь мою душу,

Ты освободишь мою душу,

Она вернется назад к тебе».

(Robot Koch — Nitesky)

Первые сумерки опустились на Джерси-Сити. Солнце уже скрылось за лесом и отбрасывало ленивые лучи сквозь зеленеющие листья. Эта картина всегда будоражила душу, пронизывала легким и приятным волнением и, конечно же, напоминала о родине. Нечто похожее Том испытывал, когда наступала ночь, и мир погружался в тишину. Посторонние мысли испарялись в темноте, а воспоминания только просыпались. Некое затишье перед очередным забегом между сном и реальностью. Интересно, а сегодня ему удастся выспаться?

Мужчина свернул на узкую дорогу, лавирующую между деревьями, и опустил солнцезащитные очки со лба на нос. Уходящие лучи пробивались через лобовое стекло, падали на лицо и голубую рубашку, распахнутую у горла. Галстук валялся на соседнем сидении, прямо под черным пиджаком. У Томаса не было времени для того, чтобы переодеться. Самолет прилетел вовремя, но в аэропорту Нью-Йорка, у мужчины возникли проблемы с автомобилем. Уже не первый год он пользовался услугами одной малоизвестной конторы, сдающей машины напрокат, однако, этим вечером у владельца родила жена. Том смог забрать автомобиль на сорок минут позже запланированного и теперь опаздывал к началу мероприятия. Обнадеживало только то, что праздники у Криса никогда не начинались вовремя, да и подарок был приобретен еще в Лондоне, а это значит, Том еще может успеть к началу торжества.

Мужчина сбавил скорость, завидев мерцающие гирлянды вдалеке, украшающие крыльцо и беседку неподалеку от коттеджа. Ну вот, он почти на месте. И, черт бы побрал эту внезапную ломоту в пальцах!

— Какое странное дежавю…

Томас припарковал автомобиль прямо на дороге. Свободного места у ворот просто не осталось. Заглушив двигатель, мужчина забросил очки в бардачок.

— А теперь, соберись, — снова прошептал Том в пустоту.

В салоне наступила тишина, радио смолкло, а из коттеджа доносились приглушенные голоса. Интересно бы узнать заранее, она приехала?

«Конечно же, приехала».

Том провел рукой по волосам и, приоткрыв дверцу, впустил в салон немного свежего воздуха. Всю свою жизнь мужчина считал весну самым любимым временем года, но теперь стал сомневаться, сможет ли он когда-нибудь снова полюбить май так, как любил его прежде.

«Проклятое место», — пронеслось в голове, и Том с раздражением взялся за галстук.

Следующие пять минут он просидел в автомобиле: поправил костюм, осмотрел цветастую коробку, в надежде на то, что перелет не сказался на подарке и, уже в самую последнюю очередь, спрятал телефон в карман легко пиджака.

На улице стемнело, а багровые облака казались безумными и нагнетали обстановку. Должно быть, это лишь его воображение. Том втянул воздух через ноздри и попытался представить, что впервые посещает это красивое место — бесполезно. Чем ближе он подходил к коттеджу, тем быстрее просыпались воспоминания, ухудшающие и без того не лучшее настроение. Ничего не изменилось: все то же, местами облупившееся, крыльцо, беседка у леса, запах свежескошенной травы, вот только время не стоит на месте, и чувства уже не те, да и сам Томас ощущал себя другим человеком. Все последние месяцы мужчина бежал от прошлого, а в большей степени от самого себя.

«Даже если мои чувства не изменились, ничего уже не будет, как прежде».

И о чем он только думал? Никто из них не обязан разговаривать друг с другом.

«Я и не стану, — убеждал себя Томас. — Просто выражу уважение Крису и Джулии, а потом вернусь в Англию, первым же рейсом».

Воодушевленный собственными мыслями, мужчина распахнул входную дверь, но не успел и порог переступить, как потерпел свое первое фиаско. Первым делом, его глаза пробежались по коридору и гостиной в поисках Анастейши. Безрезультатно. Он бы узнал ее рыжие волосы при любых обстоятельствах, но девушка отсутствовала, или просто отошла в уборную.

«Тебе нет до этого дела», — напомнил себе Томас и, с приветливой улыбкой, прошел через арку, сжимая в руках подарок.

— Том! — воскликнула Джулия, выплывая из кухни в длинном и просторном сиреневом платье. — Мы тебя уже заждались! Проходи!

Девушка обвила мужскую шею руками и крепко обняла.

— Прошу прощения за опоздание, — извинился он, облизывая губы.

— Ты так и не сменил навигатор? — спросил Крис, появляясь за спиной невесты.

— Ах, если бы все дело было только в этом! — Томас выпустил Джулию из объятий и поспешил похлопать друга по плечу. — Принимайте мои искренние поздравления! — Мужчина протянул девушке красивую коробку. — Это вам пригодится.

— Подарок! Ох, Томас!

Джулия прижалась губами к его щеке и с благодарностью заглянула в глаза.

— Мы очень рады, что ты смог прилететь.

— Как твое здоровье? — учтиво поинтересовался Том, с улыбкой наблюдая за тем, как Крис опускает ладонь на живот невесты.

— Мне не на что жаловаться, — ответила девушка, прижимаясь спиной к жениху. — Иногда подташнивает, но этонеподходящая тема для разговора перед ужином.

Том тихо рассмеялся и снова осмотрел гостиную. Мужчина интуитивно искал глазами Анастейшу.

«А что, если она с Реннером?».

Эта мысль подлила масла в огонь. Ах, не стоило ему приезжать сюда! Воспоминания только разворошили едва затянувшуюся рану.

— Кстати, ты знаешь о том, что займешь почетное место шафера на свадьбе? — сообщил Крис, пригубив немного вина из хрустального бокала.

— При условии, если вы подыщите мне симпатичную подружку невесты.

Глаза Томаса сверкнули в свете гирлянд.

— А я думала, ты однолюб, — протянула Джулия, но тут же сообразила, что взболтнула лишнее, и поспешила добавить: — На нашей свадьбе будет много подружек невесты, и ты сможешь хорошенько приглядеться, а вдруг кто-то и понравится.

Том сдержанно улыбнулся, но мускулы на его лице напряглись, на скулах заиграли желваки. Огромное напряжение повисло в воздухе, когда прямо перед ним промелькнула рыжая копна вьющихся волос, а затем, до ушей донесся звонкий смех. Это была она. Только что, Анастейша вышла из кухни вместе со Скарлетт и, не замечая мужчину, прошла к столу, ловко лавируя между гостями с бокалами в руках. Короткое приталенное платье, едва прикрывало бедра, а бирюзовый цвет прекрасно гармонировал с огненными волосами, распущенными по плечам; каблук сделал девушку чуть выше, и ее ноги казались бесконечно длинными, а коралловая помада на губах подчеркивала ярко выраженную сексуальность. Том с трудом оторвал глаза от Анастейши и отвернулся, столкнувшись взглядом с Джулией. Вот так легко его застали врасплох.

— Хочется выпить, — пробормотал мужчина, стараясь спрятать просыпающуюся тоску как можно глубже в себе.

— Сейчас мы уже пройдем к столу.

Джулия понимающе кивнула и плотно сжала губы в одну линию, наблюдая за тем, как мужской взгляд мечется по паркету. Томас взволнован.

«Замечательно! — подумала девушка, никому не выдавая своей радости по этому поводу. — Это значит, что ему не все равно».

И она была права. Томасу было совсем небезразлично то обстоятельство, что бывшая девушка находится совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Настолько прекрасная и совершенно одинокая…

Мужчина сглотнул и снова улыбнулся Джулии.

«Ну, уж нет», — подумал Том, когда девушка любезно пригласила всех приступить к ужину.

Мужчина намеренно помедлил и уселся на краю стола как можно дальше от Анастейши. Несмотря ни на что, Томас отыскал в себе силы и, через несколько минут, на его лице появилось совершенно равнодушное выражение, сменяющееся редкими улыбками в сторону невесты и жениха. Сколько бы чувств мужчина ни испытывал, он ни за что не позволит Анастейше приблизиться к себе настолько близко, чтобы поколебать его уверенность в собственных силах. Ну а главный козырь он прибережет напоследок. Совсем скоро все за этим столом узнают о том, насколько круто жизнь мужчины изменилась за последние несколько недель. Неважно, принесет это боль Анастейше, или оставит девушку равнодушной. Томас начал жить заново, он сопротивлялся притяжению, исходящему от рыжеволосой красавицы, и хотел рассказать друзьям об одном знаменательном событии, которое произошло в его жизни.

***

«Мое появление осталось незамеченным», — подумала Анастейша, втайне наблюдая за Томасом.

Мужчина протягивал Джулии подарок в разноцветной упаковке. Сначала он стоял спиной к наблюдательнице, но, спустя несколько секунд, немного развернулся, и Ана залюбовалась аристократичным профилем.

«Все так же прекрасен».

Девушка прижала бокалы к груди и, тем временем как Скарлетт собирала дополнительные тарелки, прислонилась плечом к стене. Засуетившись, они не стали зажигать свет на кухне, поэтому Анастейша оказалась скрыта от чужих глаз в полумраке, среди кухонной мебели. Девичье сердце отчаянно билось в груди, кончики пальцев покрылись легкой испариной, а дыхание стало поверхностным и прерывистым. Томас приехал на праздник. Теперь он здесь, но Ана не могла осмелиться и предстать перед ним. Чувство вины пробудилось, с новой силой захлестнуло девушку.

«Я предала этого мужчину… — подумалось ей. — Как я могла быть так слепа?»

— Идем! — весело позвала Скарлетт, пробегая мимо Анастейши. — Нас уже заждались!

— Да… — пробормотала девушка, отрываясь от стены и мысленно подготавливая себя к встрече с Томасом. — Я уже иду.

Набирая как можно больше воздуха в легкие, Ана выскользнула из полумрака и оказалась в объятиях ярких гирлянд, рассыпающихся разноцветными красками по гостиной. Руки подрагивали, но крепко сжимали бокалы, а грудная клетка вздымалась так быстро, что девушка едва успевала ловить ртом воздух.

Ана прошла мимо него, сделала вид, что не заметила, у нее просто не хватило смелости обернуться…

— Что это с тобой? — удивилась Скарлетт, замечая, как девушка прикрывает глаза и почти бегом направляется к столу.

— Я… — Анастейша замолчала и опустила бокалы на скатерть.

— О-о… он приехал.

Скарлетт заметила Томаса в тот момент, когда его взгляд остановился на Ане. Медленно отворачиваясь, девушка загадочно улыбнулась и слегка подтолкнула подругу локтем в бок.

— Он смотрит на тебя, — шепотом сообщила она, наслаждаясь незамедлительной реакцией Анастейши.

— Прошу, не говори мне об этом, — взмолилась девушка, прикасаясь кончиками пальцев к столу. — Давай, лучше расставим бокалы и тарелки.

— Я понимаю твое состояние, но тебе придется встретиться с ним лицом к лицу, дорогая, — тихо напомнила Скарлетт, подкладывая салфетки под столовые приборы.

— Я знаю.

Ана закусила губу и все-таки осмелилась бросить взгляд в сторону Томаса. На этот раз мужчина о чем-то мирно беседовал с Джулией.

«Он смотрит на тебя».

Анастейша мысленно повторила слова подруги. Интересно, что же он испытывает сейчас? Том снова спрятался за маской полного безразличия, и, разумеется, девушке не удастся достучаться до него. Захочет ли мужчина просто поговорить с ней, отбросив прошлые обиды?

Слезы защипали глаза. Нет, трех месяцев недостаточно, и года не хватит для того, чтобы позабыть восемь недель безграничного счастья в объятиях Томаса. Надо же, теперь он так близко, но Ана не имеет ни единой возможности приблизиться к нему.

«Никогда уже не будет так, как прежде».

Конечно, не будет. А на что ты наделялась, когда легла на кровать вместе с Джереми?

«Я уже вкусила боль расплаты. В душевном порыве, я упала на колени и раскаялась в этом».

Да, она пожалела, но какое значение это может возыметь для Томаса?

«Нельзя простить предательство».

И в этом их мысли были схожи.

Мужчина протянул руку и ослабил галстук. Восседая на стуле, он медленно поворачивал хрустальный бокал, наполненный шампанским. Игристый напиток шипел и удерживал взгляд, погружал Томаса в прошлое. Раздумывая над тем, как поскорее отклоняться, он облизывал губы, иногда улавливал чей-то громкий смех и поднимал глаза на Криса, не выпускающего невесту из своих объятий. Несомненно, дружественная атмосфера расплывалась по воздуху. Никто не скучал, да и Том не испытывал особого дискомфорта, лишь только просыпающаяся боль смущала его. Анастейша сидела на противоположном конце стола, между Джулией и Роменом. Время от времени Том, как ни старался, но все равно бросал взгляд в ее сторону. Мужчина изучал глазами идеальное лицо, наблюдал за тем, как подрагивают огненный кудри. Очень странно, что за все эти минуты его молчаливого подглядывания, они так и не столкнулись взглядами.

Неожиданно Том испытал необъяснимый прилив ненависти, в первую очередь к самому себе, а уже потом к Анастейше. К его огромному облегчению, Реннер не появился на празднике, но и это не унимало тоски и отчаяния, которые разъедали душу изнутри.

«Ему больно? — подумала Ана, украдкой взглянув на Томаса. — О чем он думает?»

Но у нее не было ответов.

«Ты никогда не узнаешь правду!»

Девушка уже смирилась с этим. Она допила шампанское и отвернулась к Ромену, а Том снова посмотрел на нее.

«Почему ты так привлекаешь меня? Что же в тебе такого особенного, чего нет в других?»

Три месяца прошло, но простил ли он? Нет, не простил и никогда не сможет сделать это. Обида засела слишком глубоко, а воспоминания о предательстве постоянно становились причиной безудержной душевной боли, которая казалась нестерпимой.

«С глаз долой из сердца вон?»

Не тот случай.

Томас вздохнул и изобразил на лице счастливую улыбку, когда один из гостей предложил поздравить невесту и жениха.

«Любовь движет тобой?» — пронеслось в голове.

Любовь?

Том закусил губу и, вслед за остальными, поднял бокал в воздух. С самого начала было понятно — этот вечер пройдет не без казусов, но разве не глупо сидеть за одним столом и упорно делать вид, что вы не замечаете друг друга? Как ты можешь выбросить из жизни небольшой, но самый значимый промежуток времени, просто взять и вытереть ноги о чувства, доставляющие когда-то столько радости и счастья? Да, и чего же таить, если одного ее присутствия достаточно, для того чтобы вывести Томаса на такие эмоции! Будь это ненависть или желание, счастье или боль — не важно! Анастейша все еще могла подчинить его своей воле, и это обстоятельство заставило Тома еще сильнее разозлиться, стиснуть зубы и молча отвернуться. Чтобы не случилось, он обязан пережить этот вечер и улететь в Англию первым же рейсом.

«Ты в ловушке, Томас, — промелькнула мысль в голове. — Как ты сможешь устоять перед ней?»

И он не знал, каким образом, но старался из последних сил высидеть до конца ужина и, наконец, в спешке покинуть злополучный коттедж, а в будущем больше никогда не допускать такой ошибки, по крайней мере, в одиночестве!

С непроницаемой улыбкой, Том прислушался к очередной помпезной речи, в безуспешных попытках расслабиться и выпить чуть больше обычного. Откуда-то издалека до него донесся громкий и нежный голос. Ее голос. Мужчина хмуро уставился на бутылку белого вина с английской печатью на этикетке. Со стороны казалось, что он внимательно вслушивается в слова. На самом деле, так оно и было, вот только Томасу не хотелось слышать то, что говорила Анастейша, а речь ее была мягкой и спокойной, словно нежная мелодия, одна из тех, которые девушка напевала в ванной комнате. Мужчина припомнил, как однажды просидел минут десять под дверью, прислушиваясь к ее прекрасному голосу.

— Цените друг друга, — обратилась Ана к будущим супругам. — Не забывайте о том, что превыше всего на свете стоит семья, а также ваши искренние чувства. Берегите свое счастье, мои дорогие! Старайтесь не ссориться по пустякам, и, конечно же, любите друг друга, — девушка бросила грустный взгляд на Томаса и добавила: — Не упустите момент. Сейчас вы едины, и не оставляете никого из нас равнодушными. Счастья вам! Огромного человеческого счастья!

Анастейша села на место и подняла бокал. Том, в свою очередь, оторвал взгляд от бутылки и не заметил, как перед ним появился стакан с бренди. Мужчина схватился за него и, поздравляя друзей, осушил одним глотком до последней капли. Вот уже, как несколько минут, он отчаянно старался понять скрытый смысл, который уловил в словах Аны. Одно из двух: либо она, и правда, адресовала их ему, или Тому снова мерещится невообразимое. Возможно, девушка хотела искупить свою вину, но ему не нужны извинения! Томасу больше ничего не нужно от Анастейши Карзас.

«Да неужели?»

Так вышло, что даже собственный разум потешался над ним. Надо же, сколько иронии.

Том откинулся на спинку стула и потер пальцами переносицу. Ничто на свете не заполнит дыру в его сердце, никакие извинения не залечат глубокие раны, нанесенные любовью. Как, впрочем, и никакому, даже самому крепкому алкоголю, не удастся заставить Томаса позабыть об Анастейше и ее предательстве.

Часть 3

Примечания автора: (1) — Строки из музыкальной композиции "Plumb — Cut" (2) — Строки из музыкальной композиции "Jes — Imagination" Музыкальное сопровождение главы: "Iko — Heart of stone"

«Я могу сказать по твоим глазам, куда тебе идти,

Потому что я была во всех отдаленных созвездиях,

Чтоб видеть тебя опять

В моих мыслях,

Нет ничего, что я не могла бы сделать,

Чтоб избавиться от этого».

(Jes — Imagination)

Анастейша улыбнулась Лиаму Хемсворду, протягивая ладонь для рукопожатия. Парень задорно повел бровями и прижался губами к тонким женским пальчикам.

— Я очень рада знакомству! — сообщила девушка, приятно удивленная галантному жесту молодого мужчины.

— И это взаимно, мисс Ана, — отозвался Лиам.

Парень отступил на шаг назад и позволил старшему брату по имени Люк, принять эстафету и познакомиться с девушкой.

— Мужчины слетаются к ней, как бабочки к огню, — заметил Крис, недовольно наблюдая за тем, как братья улыбаются Анастейше и пытаются разузнать больше об ее персоне. — Видимо, мало ей было одного Томаса.

— Прекрати, — сдержанно попросила Джулия. — Ана красивая молодая женщина. Конечно же, на нее заглядываются мужчины, и твои братья не исключение.

— Судя по ее предпочтениям, каждый из них отправится домой с разбитым сердцем в лучшем случае.

— О боже, Крис! — воскликнула невеста, строго поглядывая на него снизу вверх. — Мне кажется, что ты относишься к личной жизни моей подруги серьезнее, чем Томас!

— Ошибаешься, — возразил Хемсворд. — Том за весь вечер обронил всего несколько фраз, а ведь он всегда был местным заводилой и развлекал нашу компанию, разве я не прав?

— Они встретились через столько месяцев, неужели ты не понимаешь?

Джулия приподняла брови, в изумлении уставившись на жениха.

— И это не мешает Анастейше кокетничать с моими братьями на глазах у Тома.

— Они просто общаются, — напомнила девушка и поспешила добавить: — Ты не справедлив к ней. Она раскаялась и ищет возможность сказать об этом Томасу.

— Я надеюсь, что ее попытки не выльются в публичный скандал.

Джулия громко вздохнула и, расправив плечи, отошла к родителям. Крис еще немного постоял на месте и присоединился к ним, обвивая талию невесты руками. Не стоит им ссориться по мелочам, и уж точно не по причине предвзятого отношения мужчины к лучшей подруге Джулианы.

— Извини, — прошептал Крис, прижавшись губами к мочке ее уха.

Девушка промолчала, потершись щекой о белоснежную рубашку и задевая кончиком носа алый галстук.

— Джи, — нежно протянул мужчина, прижимаясь к ней еще теснее и вызывая на губах мягкую улыбку.

— Я прошу тебя быть дружелюбнее с Аной, — попросила Джулия, и Крису ничего не оставалось, как признать собственное поражение и смириться с неминуемым.

— Хорошо, любимая, я постараюсь.

Не успели слова сорваться с его губ, как лицо девушки просияло. Джулия повернулась к жениху, приподнялась на носочки и жадно поцеловала. Своеобразная награда за понимание и снисхождение, но Крис не возражал. Его руки крепко стиснули девушку в объятиях и отняли от пола, будто она была пушинкой рядом с ним. Гости радостно захлопали в ладоши, наблюдая за прекрасной картиной, переполненной любовью и нежностью.

— Они счастливы, не так ли? — заметил Лиам, бросая мимолетный взгляд на Анастейшу.

— Верно, — согласилась девушка, не отрывая глаз от Томаса, мирно беседующего с родителями жениха.

— А ваше сердце свободно?

— Боюсь, что нет.

— И кому же так повезло? — спросил парень, внимательно наблюдая за собеседницей. Ее взгляд казался туманным и неуловимым. Невозможно понять, что творится внутри у этой обворожительной молодой женщины.

— Это личное.

Анастейша наградила Лиама доброжелательной улыбкой.

— Что же, я предлагаю свою руку, — смиренно произнес парень, подставляя девушке локоть. — Позвольте проводить вас на улицу, где этот праздник и продолжится.

— Благодарю.

Ана обхватила мужской локоть ладошкой, позволяя Лиаму провести себя через порог, затем вниз по крыльцу, а потом уже и вывести на небольшую полянку позади коттеджа, украшенную гирляндами. Прямо у живой изгороди мужчины поставили стол с напитками и закусками. Многие уже похватали бокалы с алкоголем, и только Томас застыл в дверях, словно оказался на распутье. Он устремил взгляд на вечернее небо. Среди темно-синего небосвода виднелись первые звезды, рассыпавшиеся над головой, словно множество ярких огоньков на рождественской ели. Удивительное зрелище. Том покачал головой, припоминая, как в первые дни нового года мечтал отвезти Анастейшу на ночь в один из лесопарков неподалеку от Лондона. Летом в пригороде безумно красиво. Мужчина рисовал в своем воображении прекрасные картины их ночных прогулок, поцелуев и ласк под звездным небом. Наверное, это была одна из его безумных фантазий — прижать девушку к дереву и разделить с ней безудержную страсть под размашистыми ветками, скрывающими их от чужих глаз. Насколько же далеко теперь оказались все эти мечты и желания…

«Тебе стоит выпить еще немного», — подумал Том.

А лучше вызвать такси и покинуть праздник. Прислоняясь плечом к тяжелой деревянной балке на крыльце, мужчина грустно улыбнулся. Он вспомнил о том, как некоторое время назад выразил свое желание уехать восвояси, но Джулия предупредила о возможной глубокой обиде, если Томас хоть с места сдвинется в ближайшие часы. И что же в итоге? Мужчине пришлось подчиниться и согласиться провести в коттедже еще немного времени.

«Несколько часов в сомнениях».

И наблюдать за тем, как Анастейша на его глаза флиртует с другими мужчинами. Замечательно. Неужели это и есть решение проблемы? Мы зачастую пытаемся забыться и заполняем пробелы в жизни случайными связями.

«Я думал, что только мне это знакомо, а девушки таким не занимаются».

Ты слишком хорошо воспитан, Томас. Современное общество развращено и истерзано искушением и вседозволенностью. Ты ничего не сможешь изменить, и придется наблюдать за этим.

«Черта с два я буду смотреть на то, как Анастейша общается с другими мужчинами!»

Том оттолкнулся от деревянной балки, спустился по ступенькам и решительно направился к столу. Пробегая глазами по бутылкам, мужчина выбрал любимый виски. Ана заметила, как он плеснул в стакан алкоголь и залпом выпил его.

«Не к добру», — подумала она.

Том сжал стакан в руке и сделал несколько шагов в сторону беседки, где собрались многие из будущих родственников. Анастейша проводила его взглядом. На протяжении трех часов мужчина так и не обратил на нее внимания, даже не посмотрел в ее сторону. Девушка засомневалась, а вдруг она невидимка, и Том просто не может разглядеть ее среди десятка гостей на празднике.

«А на что ты надеялась, глупая?»

Возможно, Ана мечтала столкнуться с ним взглядом, уловить в голубых глазах прежнее тепло и нежную страсть. Алкоголь, затуманивший разум, постепенно рассеивался, и девушка погружалась в неприятные размышления. На улице стемнело, в свете гирлянд и тусклого огонька на веранде, мужской профиль приобрел особые притягательные очертания. Ах, если бы только они остались наедине. Анастейша уверяла себя в том, что без промедления могла подойти к нему и начать разговор. Под покровом ночи все казалось таким загадочным и таинственным, а любовь разгорелась с новой силой, будто пламя в камине охватывало свежие поленья.

«Я все еще люблю тебя, и ты должен узнать об этом».

Ана расскажет, она признается в чувствах и попросит шанс на спасение их отношений, если наберется смелости и заговорит с Томасом.

«Ты должна поговорить с ним! — упорно настаивал разум. — Кто знает, быть может, это твой последний шанс вымолить прощение».

Девушка отошла от Лиама и предпочла уединиться среди деревьев. В тишине она наблюдала за Томасом, наслаждалась его улыбкой и приглушенным смехом. Ана любовалась мужчиной, будто в последний раз, старалась запомнить черты его лица и сохранить в памяти, как нечто бесценное и незабываемое.

«Я не чужая.

И не твоя.

Со смертоносным гневом…

И слезы — это все еще кровоточит рана.

Хрупкое старое пламя -

Это страдание…»(1)

Слова из песни прозвучали в голове, вызывая слезы на глазах. Смахивая влагу со щек, Ана тихо посмеялась над собой и прикрыла веки. Девушка сама не знала, на что надеялась, но уверенность в решении, которое она приняла, незримо подталкивала к действиям.

«Просто поговори с ним».

И откуда только в ней взялось столько храбрости?

Анастейша распахнула глаза и снова устремила взгляд на беседку, но где же он? Девушка отошла от дерева и медленно двинулась прямо по тропинке мимо разросшихся кустарников. Томас пропал, будто растворился в воздухе. Ана заволновалась. Не мог же он покинуть коттедж за несколько минут?

«Нет, не мог».

Вернулся в дом?

«Исключено».

Тогда где же он?

Ответ на вопрос пришел незамедлительно. Ана замерла у оврага и заметила мужскую фигуру, которая мелькала среди деревьев по узкой дорожке.

«Озеро, — промелькнуло в голове. — Том идет к озеру».

Вот он, единственный шанс остаться вдвоем и поговорить. Анастейша обернулась и, убедившись в том, что никто не обращает на нее абсолютно никакого внимания, поспешила стащить с ног туфли, а затем, босиком спуститься по склону и догнать мужчину. В том, что это Томас, девушка не сомневалась. Его высокий рост и горделивую осанку невозможно спутать ни с кем другим.

«Пожалуйста, вспомни о нас», — мысленно попросила Ана, скрываясь в сумраке ночного леса.

***

«Я не могу дышать…

Я не могу дышать!

Даже когда ты здесь со мной.

Ты слишком далеко».

(Iko — Heart of stone).

Над лесом взошла луна — бледный полумесяц, свет которого, пусть и неяркий, но все же падал на землю и позволял различать дорогу в темноте. Анастейша медленно брела вперед по узкой тропе, наслаждаясь соприкосновениями ступней с прохладной почвой, а иногда и с зеленеющей травой, щекочущей пальцы. В воздухе витали дурманящие ароматы весенних цветов, теплый ветер шелестел листьями и раскачивал верхушки деревьев, а громкое пение сверчков расслабляло и привносило в душу долгожданное успокоение. Ана неизменно следовала за Томасом, но когда он скрылся за пригорком, девушка не запаниковала. По памяти, она добралась до опушки и остановилась у высоких кустарников. Крепко сжимая в руках черные туфли, она всматривалась в, казалось бы, бесконечную гладь озера. В темноте оно казалось черным и бескрайним. И снова это странное дежавю… Год назад они уже были здесь, вот только Ана стояла у самой водной кромки, а Томас у деревьев. Он наблюдал за ней в ожидании благоприятного момента для признания, но на этот раз настал ее черед рассказать мужчине о том, что он так надеялся услышать еще три месяца назад.

«С каждой мыслью

Путешествие начинается вновь,

И мы продолжим

Преследовать бесконечность мироздания,

Что удерживает меня часами,

Восходящее солнце разделяет горизонт,

И я двигаюсь сквозь пелену дождя».(2)

Звездная мелодия прозвучала в голове, будто видение стало явью, или Анастейша очутилась во сне. Том стоял внизу, всего в нескольких шагах от нее, но девушка не торопилась спуститься и заговорить с мужчиной.

«И куда же делась вся твоя решимость?»

Ана закусила губу и постаралась придумать, как завести разговор. Следующие пять минут она обдумывала свое появление и возможную реакцию Тома. В худшем случае он просто уйдет и не станет ее слушать…

«Вот видишь, тебе нечего терять».

Но как же сложно переступить через себя и открыться человеку, который и замечать ее не хочет.

«Не позволяй ему этой вольности! — настаивал разум. — Томас должен помнить о тебе!»

И девушка не позволила. Ана сделала шаг навстречу мужчине и, чем ближе она подходила, тем сильнее билось сердце в груди, словно маятник, раскаченный собственными руками. Отсутствие обуви позволяло девушке передвигаться практически бесшумно, однако, Том уловил непонятное движение за спиной, хотя, скорее почувствовал чье-то незримое присутствие. Стакан в руке покачнулся, а его содержимое полилось на землю. Чертыхнувшись про себя, мужчина стряхнул терпкие капли с пальцев, прежде чем расслышал тихий голос за спиной.

— Здравствуй, Том, — взволнованно произнесла Анастейша, замирая по правую сторону от мужчины.

Он не ответил, по крайней мере, на протяжении нескольких секунд, Томас собирался с мыслями и готовился к неминуемому разговору. Появление Аны оказалось для мужчины полной неожиданностью. Он никак не ожидал, что она последует за ним во тьму ночного леса. По правде говоря, Том не рассматривал такой вариант и не имел никакого желания беседовать с бывшей девушкой. Но теперь у него не оставалось иного выхода, как обернуться и выслушать своего преследователя. Придется стать несокрушимым снаружи и распадаться изнутри на множество частей, при звуках этого мягкого и трепещущего голоса. Очередная пытка, которую мужчина должен вынести.

— Ана, — спокойно ответил Том и медленно повернулся. — Здравствуй.

Девушка порадовалась темноте. По крайней мере, он не увидит ее испуганных глаз, не разглядит безумное волнение и подрагивающие коленки. О том же подумал и сам мужчина, спрятавшись за маской холодного безразличия.

— Я рада тебя видеть, — призналась Анастейша, кожей ощущая его взгляд.

«Позволь мне приблизиться к тебе…» — взмолился разум.

— Зачем ты пошла за мной? — спросил Томас в лоб, без лишних предисловий. Чем скорее они покончат с этим, тем лучше.

— Я… — девушка сбилась, но сразу же продолжила: — Я хотела поговорить с тобой, объясниться. Ты можешь выслушать меня?

— Конечно. — Томас кивнул. — Я могу.

— Хорошо! — Ана вздохнула и теснее прижала туфли к груди. — Ты… Мы… — она запнулась. — Том, я прошу прощения за всю боль, которую причинила тебе. На протяжении всех этих месяцев я умирала, и сейчас моя душа догорает. Мне так жаль… Я пыталась связаться с тобой, но ты молчал, и я понимаю, почему ты так поступал, но прошу, прости меня.

— Это все? — сухо спросил мужчина, нанося девушке очередную рану, отталкивая от себя грубостью и отчужденностью.

— Нет, — мужественно ответила Ана, стойко вынося удар. — Ты холоден со мной, разумеется, я знала, что так будет…

— И поэтому ты здесь?

Том сжал стакан в руке. Он смотрел на собеседницу, всматривался в ее лицо, но мало что мог разглядеть в темноте, однако, различал испуг в словах. Мужчина слышал, как дрожит женский голос. Она раскаивалась? Неужели Анастейша искала спасения в его объятиях? Но что же он мог ей предложить? Уже слишком поздно что-либо менять. Том не сможет забыть о предательстве. У них нет шанса. Больше нет.

— Я люблю тебя… — выдохнула Ана, впервые обнажая душу перед мужчиной и позволяя заглянуть настолько глубокого, насколько он себе позволит.

Недолгая пауза.

— Я очень тебя люблю, — продолжила девушка, не догадываясь, что сейчас происходит с Томасом. Мужчине показалось, будто Ана пробралась руками в его тело и сжала пальцы вокруг сердца, вытягивая наружу. — Я не могу без тебя, мне больно дышать, но когда ты рядом и не замечаешь меня, я чувствую, что умираю…

— Достаточно! — попросил Том, прикрывая глаза. — Я не хочу это слышать.

— Но ты должен знать, что я чувствую на самом деле! — возразила девушка. Она осмелела и сделала шаг навстречу, но мужчина уже отступил в сторону.

— У нас не получится начать сначала, Ана, — наконец, Том сказал это. — Я не смогу позабыть о том, что произошло.

— Ты разлюбил меня? — девушка посмотрела на мужчину. — Я права?

— Я прощаю тебя, — сообщил Том, игнорируя вопрос, на который не мог дать однозначного ответа. — Я не держу зла за прошлое, но послушай… — на этот раз его голос дрогнул. — Между нами не осталось ничего, что все еще можно сохранить. Вера в тебя умерла.

«Больно, — подумала Ана, закусывая губы до красноты. — Как же это больно».

Девушка ощутила, как легкий ветерок разметал рыжие волосы, но ей показалось, будто он потрепал ее за плечи и оставил на лице яркий след от пощечины. Новый день не принесет успокоения, ей уже не спастись, не избавиться от удушающего кошмара.

— Я люблю тебя, — снова сорвалось с выразительных губ. — И чтобы ты не сказал, я буду любить тебя.

— Твоя любовь была придумана мной, иначе ты никогда бы не оказалась в объятиях другого мужчины, — напомнил Томас, а затем осушил стакан, допивая последние капли алкоголя.

— Это не так, ты знаешь! — воскликнула Ана, едва справляясь с эмоциями, вырывающимися наружу. — Я ошиблась, и прошу дать шанс все исправить.

— Прости, но я не могу.

— Почему? Обида не позволяет тебе сделать шаг навстречу?

— Нет, дело не в этом.

Томас покачал головой и осознал, что настал самый подходящий момент для признания. Остальные узнают чуть позже, а девушке лучше всего перенести эту новость здесь и сейчас, чем испытывать муки в окружении свидетелей.

— В чем же причина? — спросила Ана, предчувствуя крушение всех своих надежд.

— Я не могу дать тебе того, что ты просишь… — мужчина тяжело вздохнул и продолжил: — У меня появилась другая девушка, Ана.

— А-а… — только и смогла выдавить Анастейша. Горло сдавил невиданный спазм, и вздохнуть оказалось практически невозможно.

«Ты опоздала».

— Я, наверное, вернусь к остальным, — сообщил мужчина, в нерешительности переминаясь на месте. — Ты найдешь путь самостоятельно?

Ана кивнула в ответ и тотчас же отвернулась, запрокидывая голову к звездному небу.

«Я не могу дышать…».

— Прощай, Ана.

Но она не услышала. Тем временем как Томас поднимался по склону, девушка медленно осела на траву и опустила лицо на согнутые колени. Слезы омывали щеки, капали на траву, и судорога проходила через тело, заставляя мышцы подрагивать. Ни звука не вырвалось из груди. Том не услышал ничего, кроме пения сверчков и биения собственного сердца. Несмотря на безумное желание, мужчина так и не обернулся. Он заставил себя идти вперед по тропе, и только дрожь в руках выдавала его истинное состояние. Томас открыл правду, но ему не стало легче.

«И чтобы ты не сказал, я буду любить тебя».

Эти слова не давали покоя, они крутились в голове навязчивой болью.

«И даже теперь? — неожиданно подумал Том, различая свет гирлянд за деревьями. — Неужели твои чувства настолько глубоки, что ты не забудешь обо мне уже через несколько дней, учитывая мое признание?»

Ана издала звук, похожий на громкий свист и, уставившись на водную гладь почерневшего озера, растерла косметику по щекам.

«И даже теперь, — пронеслось в голове, будто она могла прочесть мысли мужчины и ответить на них. — Я не забуду о тебе, Том Хиддлстон».

Неужели это конец? Девушка вобрала в легкие как можно больше воздуха и резко выдохнула.

«Пора отпустить его», — в очередной раз посоветовал разум, и на этот раз Ана прислушалась к нему.

— Я отпускаю, — прошептала она в темноту, грустно улыбаясь ярким созвездиям, рассыпавшимся высоко над головой.

«Ты делаешь это ради него, и приносишь в жертву свои чувства».

— Я желаю ему счастья, — добавила Ана, словно утешая себя, уберегая от разрушающих душу, мыслей.

«Ты все делаешь правильно. Тебе не за что больше бороться».

Часть 4

(1) — музыкальная композиция "Moulin rouge (Nicole Kidman) — The Show Must Go On", олицетворяющая безысходность чувств и решимость героев положить конец их драматичным отношениям. (2) — музыкальная композиция "Nicole Kidman — One Day I'll Fly Away (минус)" — именно инструментальная версия. (3) — музыкальная композиция "Nicole Kidman — A Fool To Believe" — финальная черта. Главная музыкальная композиция: "Nicole Kidman — One Day I'll Fly" Да, именно эта музыка вызывает во мне трепет и слезы на глазах. Она восхитительна, и заставляет чувствовать героев. Напоминаю о том, что данный роман — это плод моих фантазий. Я вижу своих персонажей в тупике их отношений, и олицетворяю всю историю любви через музыку и песни. Я вдохновлена красотой. Я пишу о чувствах, пытаюсь выразить и передать все эмоции на страницах текста. Благодарю за внимание.

«Почему приходится жить жизнью,

От мечты к мечте.

И бояться того дня,

Когда все мечты закончатся?»

(Nicole Kidman — One day I'll fly away)

— Мы познакомились недавно, — заговорил Томас, принимая из рук Криса очередной стакан, но на этот раз с хересом. Пригубив немного, он постучал пальцами по колену и продолжил: — Ее зовут Кристина.

Мужчины устроились в опустевшей беседке. Остальные уже давно переместились в коттедж и встретили полночь, распивая напитки. Громкие голоса разносились по округе, но друзья не обращали на них особого внимания. После трех дополнительных стаканов с виски, Том решил остаться на ночь, а утром, уже с трезвой головой, отправиться в аэропорт. Мужчина удивлялся тому обстоятельству, что несмотря на безмерное количество выпитого алкоголя, он все еще сохраняет трезвость мысли и может шевелить языком, открывая Крису тайну, о которой знала только Анастейша. Рассыпаясь в эпитетах, мужчина не заметил, как девушка вернулась с озера и прошла в коттедж через заднюю дверь. На ней лица не было: вместо прекрасного макияжа образовалось одно черное пятно из туши и остатков губной помады, глаза покраснели от слез, а платье помялось. Ана не хотела ни с кем разговаривать, поэтому проигнорировала слова Джулии, когда та бросилась к ней с расспросами. Девушка поднялась по лестнице и скрылась за дверью той самой комнаты, в которой проживала на прошлогодних выходных. Скарлетт и Джулиана переглянулись и направились следом за подругой, в то время как мужчины продолжали смаковать алкоголь и вести мирную беседу.

— И как давно вы встретились? — заинтриговано спросил Хемсворд, порадовавшись за друга, который выбирался из замкнутого круга. — Она англичанка?

— До кончиков пальцев на руках, — с улыбкой ответил Том. — Высокая блондинка с идеальной осанкой и изысканными манерами, — мужчина повертел стеклянный стакан в руке и прислонился к перилам. — А познакомились мы, когда я давал интервью для популярного журнала Take a Break. Я покидал ресторан, а Кристина заходила. Нелепо, но мы столкнулись в дверях, и мне показалось, что я повел себя слишком грубо, ведь на выходе я даже не осмотрелся по сторонам.

— И ты предложил оплатить ее обед? — догадался Крис, расплываясь в довольной ухмылке. — В качестве извинений?

— Ты весьма проницателен! — мужчина рассмеялся.

— Вы, англичане, всегда делаете одно и то же, — блондин махнул рукой. — Все знают об этом.

— У Кристы, так она попросила называть ее наедине, — уточнил Томас, — потрясающая улыбка, а волосы белоснежные, словно снег.

— Да ты, как я погляжу, всерьез увлекся?

— Нет. — Хиддлстон пожал плечами и добавил: — Скорее, мне комфортно с ней. Ты не представляешь, насколько Кристина изысканна.

— И, безусловно, соответствует всем правилам высшего общества, — протянул Крис, как-то странно поглядывая на собеседника. — Я надеюсь, что ты действительно оправился.

— Разумеется! — Томас допил свой херес и с громким стуком поставил пустой стакан на деревянную лестницу.

— Я вот все не могу поверить, что снова стану отцом, да еще и супругом, — признался Хемсворд, быстро перемещаясь с одной темы на другую. — Я боюсь сделать что-нибудь не так. Знаешь, как это бывает.

— Не могу ничего сказать на счет брака, но вот с чувствами всегда стоит быть настороже! — напомнил Том, скользя блуждающим взглядом по гирляндам, переливающимся под потолком беседки. Перед его глазами появилось лицо Анастейши, и он осознал, что слишком много выпил. Потряхивая головой, мужчина перевел взгляд на Криса, который внимательно наблюдал за ним.

— Так, где вы были? — неожиданно спросил длинноволосый блондин. — Я так понимаю, что ты поговорил с Аной, и вы все утрясли?

— Я сказал ей правду о Кристине, — небрежно отозвался Томас, всем своим видом выражая крайнее недовольство темой, которую они затронули. — Между нами все закончилось еще три месяца назад.

— Я рад это слышать! — Крис вздохнул и похлопал друга по плечу. — А на улице заметно похолодало, ты так не думаешь?

— Ты соскучился по своей Джи, — хрипло протянул Том, лениво поднимаясь на ноги. — Хочется в теплую кроватку?

— Конечно, пока мы еще можем себе это позволить.

Мужчины переглянулись и вместе рассмеялись. Никто из них не задумался над тем, что испытывает Ана в этот самый момент, из последних сил смывая остатки макияжа с лица и отмалчиваясь под расспросами подруг. Возможно, Тома и волновало самочувствие бывшей возлюбленной, но алкоголь все-таки взял свое и затуманил разум совсем иными мыслями. Теперь перед ним стояла Кристина и ее короткие белоснежные волосы. Мужчина старался представить свое будущее рядом с ней, но все равно возвращался к образу огненно-рыжей бестии, поработившей его чувства.

— Я хотел, чтобы она стала матерью моих детей, — прошептал он вслух и, замечая вопрос на лице Криса, поспешил добавить: — Кристина Хиддлстон, что скажешь?

— Я скажу, что ты слишком много выпил, и тебе пора немного отдохнуть! — друг в голос рассмеялся и направился к коттеджу.

— Хочешь сказать, что ей не подойдет моя фамилия? Или же ее имя с моим не так сочетается, как хотелось бы? — уточнил Том, нагоняя Криса по пути к крыльцу.

— Я не хочу, чтобы ты торопил лошадей, понимаешь? — усмехнулся Хемсворд. — Ты знаком с Кристиной всего несколько недель, откуда взялись мысли о браке?

— Не важно, — протянул Томас, осознавая, что снова думает совсем не о блондинке.

И что только он пытался всем доказать? А, главное, что именно мужчина старался внушить самому себе? Любовь к малознакомой женщине?

«Это все несерьезно».

И он действительно подумал об этом, но даже не попытался повлиять на события. Тем временем как он, в компании Криса, приближался к коттеджу, Ана приходила в себя в окружении подруг и заново наводила стрелки на глазах. Слезы высохли, боль притупилась, а слова любимого человека все еще кружились в голове, напоминая о безысходной ситуации, в которой она оказалась по собственной глупости.

— Что значит, у него другая девушка? — переспросила Джулия, приоткрывая рот в изумлении. — Я ничего не слышала об этом!

— Том мог сказать это с умыслом, дорогая, — вставила свое слово Скарлетт, поглаживая подругу по спине. — Ты должна взять себя в руки и успокоиться.

— Я уверена, что даже если все именно так, как вы и говорите, эта непонятная «девушка» и в подметки тебе не годится! — воскликнула Джулиана, и Ана заметила, как ее щеки порозовели от возмущения. — Я поговорю с Крисом и разузнаю обо всем!

— Нет, не нужно этого делать, — тихо попросила Ана, поправляя прическу на голове. — Я сделаю вид, что мне все равно.

— Будешь обманывать себя?

— А что еще мне остается? — спросила Анастейша, поднимаясь из-за туалетного столика у кровати.

Она мельком посмотрела на свое отражение в зеркале, а в голове пронеслись строки из давно позабытой песни:

«И пускай мое сердце разбивается, а макияж стекает по щекам.

Все это неважно, ведь моя улыбка засияет еще ярче…» (1)

— Мне кажется, все это временно, — поделилась своими мыслями Скарлетт, расправляя складки на платье Анастейши. — Все мы знаем, что Том любит тебя.

— Он любил меня, — поправила девушка, обмахивая лицо ладошкой. — Все это уже в прошлом. И он все делает правильно. Мой поступок не заслуживает прощения.

— Ты все-таки хочешь спуститься в гостиную? — спросила Джулия, выскальзывая следом за подругой в коридор. — Может, тебе лучше лечь спать?

— Нет, я в порядке, — отмахнулась Ана, собираясь с мыслями.

— И что же ты надеешься отыскать там, внизу?

— Ничего, — спокойно ответила девушка, уже появляясь на лестнице. — Я только исполню обещание, которое дала тебе этим утром.

— Неужели ты готова спеть прямо сейчас? — удивилась Джулиана, поравнявшись с подругой.

— Я хочу закончить этот вечер, а потом, если не возражаешь, я уеду, — прошептала Анастейша. Она ощутила, как слезы наворачиваются на глазах, а слова, брошенные мужчиной, снова пробирают до костей и проносятся в голове, словно неуправляемый вихрь. — Томас разлюбил меня, и я не стану держать его.

— Ты готова отпустить?

— Да! — Ана уверенно кивнула. — Я готова сделать это.

***

Постепенно громкая музыка стихла, а из колонок донеслись приглушенные звуки легкой мелодии из духовых инструментов, к которым плавно присоединились едва различимые аккорды арфы. Ана стояла у окна, обрамленного гирляндами, она сжимала в руке микрофон и ощущала, как музыка касается кончиков пальцев, пробегает по коже, вызывает на душе невидимый отклик. Каждая клеточка тянулась к трепещущим звукам, словно в мелодии таилось неожиданное спасение. С далекой юности девушка чувствовала музыку, улавливала неразличимые нотки грусти и трагедии, скрытые за общим фоном композиции.(2) Это невозможно понять, только прочувствовать. Душа пропускала через себя каждый аккорд, а текст песни олицетворял безысходность положения, в котором Анастейша оказалась. Своеобразный финал, которым она хотела положить конец бесконечным метаниям между самобичеванием и совершенно новой жизнью. Никто не поймет ее чувств. Никто не познает всю глубину боли ровно до тех пор, пока не окажется на краю пропасти и не осознает, насколько тяжелой бывает жизнь и в какие игры играет с нами.

«Я следую за ночью,

Не могу оставаться на свету.

Когда же я начну

Жить снова?»

Она запела, и голос задрожал, будто пламя свечи на ветру. Повышенная эмоциональность и собственные надежды сыграли с ней в неравном поединке, и, разумеется, выиграли борьбу. Что она могла поделать с этим? Ничего. Только музыка утешала и убивала одновременно, но Ана, раз за разом, находила утешение в словах:

«Настанет день, когда я улечу далеко-далеко,

И оставлю все это во вчерашнем дне.

Много ли твоя любовь

Может сделать для меня?

Будет ли эта любовь со мной?»

На последней высокой ноте, женский голос сорвался, и одинокая слеза скатилась по щеке. За копной рыжих волос никто не разглядел грусти и истинной печали. Все наслаждались чарующим голосом и великолепной игрой инструментов, а девушка продолжала петь, привлекая к себе все больше внимания. После первых аккордов уже никто не разговаривал.

«Почему приходится жить жизнью,

От мечты к мечте.

И бояться того дня,

Когда все мечты закончатся?»

Томас появился в дверях как раз в тот момент, когда музыка резко стихла, а затем начала медленно возноситься и распространяться по коттеджу. Мужчина замер на пороге, наблюдая за тем, как Ана стоит в свете бесконечных разноцветных огней, переливающихся всеми цветами радуги. Краски играли на ее волосах, но лицо оказалосьскрыто в полумраке. Том не видел ее эмоций, но уловил неистовое желание вырваться из собственного тела и соединиться с отчаянием, бившимся в ударных инструментах, пробиравших до мурашек. Мелодия становилась все громче, а боль прожигала девушку насквозь, будто безумие просыпалось в ней. И она пела, снова и снова, а голос выдавал все страхи, о которых не догадывался никто, кроме нее самой.

«Настанет день, когда я улечу далеко-далеко,

И оставлю все это во вчерашнем дне.

Много ли твоя любовь

Может сделать для меня?

Будет ли эта любовь со мной?»

Непередаваемый артистизм певицы вызвал шквал оваций и аплодисментов. Музыка замирала и качалась на волнах неуловимых звуков, угасающих в теплой майской ночи, оставляя за собой горькое послевкусие. Ана склонила голову и пропела последние строки, вызвавшие слезы на глазах Джулии и Скарлетт.

«Почему приходится жить жизнью,

От мечты к мечте.

И бояться того дня,

Когда все мечты закончатся?»

Стоило только догадываться, какой фурор Анастейша произведет на премьере мюзикла, когда предстанет перед многотысячной аудиторией и исполнит песни с тем же чувством, пропуская через себя каждое слово, оставившее на душе незримый отпечаток, будь это счастье или боль угасающего чувства.

«Мы с тобой всегда находили отклик в музыке, — припомнил Томас, сохраняя молчание, тем временем как Ана принимала похвалу за чудесную композицию, пробудившую в слушателях столько эмоций. — Шоу должно продолжаться, но уже без главных героев».

Мужчина наблюдал за бывшей девушкой, а воспоминания проносились перед глазами, словно он сидел перед проектором и пересматривал старые записи. Это казалось нереальным, но с самого начала их отношения напоминали красочную постановку. Они исполнили песню год назад, и она олицетворяла начало отношений, которые получили бурное продолжение только через восемь месяцев. Это был подарок судьбы, исполнение мечты, о которой Томас грезил целых полтора года. Они прикасались друг к другу не только физически, но и духовно, через музыку и слова, но неужели именно этим вечером Ана подвела их к финалу? Несмотря на расставание и новые отношения, Том все еще мог расслышать ее сердцебиение, даже на расстоянии он чувствовал, как она задыхается в эмоциях. На этот раз песня стала своеобразным итогом. Только что Анастейша отпустила прошлое, и никто не обратил внимания на тонкую нить, растянувшуюся между ними. Девушка бросила мимолетный взгляд на Томаса, и он поймал его.

«И минуя рассвет, один из них сломается,

Прямо за кулисами спектакля, под названием «Жизнь».

И определит свою дальнейшую судьбу». (1)

И никто не догадывался, как много эти слова значили для них обоих; никто не заглядывал глубже, не понимал, как всего одна песня может выразить все эмоции и чувства, связать двух человек воедино, а через год раскидать по свету и поставить точку между ними.

«Что есть любовь?» — спросите вы.

А что есть жизнь? И что есть воздух?

«Любовь пробуждается в сердце и никогда не умирает».

Анастейша втянула в легкие воздух и расправила плечи. Ее жизнь напоминала страницы самого натурального романа, вот только в таких историях главные героини всегда находят прощение и забываются в объятиях любимого мужчины. Видимо, счастливый финал оказался несбыточной мечтой, которая не нашла отклика в реальности, но Ана и не думала жалеть себя. Жизнь преподнесла бесценный урок, который лишь сделает ее сильнее, но не сломает. Больше никогда она не встанет на колени и не прогнется под собственной слабостью.

«Все закончилось сегодня,

Ах, да, всему пришел конец». (3)

Слова стихали в голове, сменяясь тишиной, а чувства прятались за стеной отчуждения, скрывались за непоколебимой обидой…

И любовь уснула.

9 История. Часть 1

Примечания автора: (1) — музыкальная композиция "Sam Tsui — We found love" (2) — Южный Манхэттен. Музыкальное сопровождение главы: "Kerrie Roberts — This love doesn`t run"

Анастейша.

25 июня, 2016 год.

Линкольн-центр, Нью-Йорк.

Театр Метрополитен-опера.

Анастейша приподняла подол легкого голубого платья в пол и бегом поднялась по извилистой лестнице. Замирая на краю декорации, она взволнованно огляделась и опустила глаза на партнера по спектаклю. Эдди бросил на Ану печальный взгляд: рыжие локоны распущены по плечам и почти достают до талии, лицо пепельно-белое, глаза выражают искренний страх. Громкие голоса, окружавшие их, в мгновение стихают, а они все смотрят друг на друга, будто стараются запомнить безупречные черты, сохранить в памяти.

Режиссер спектакля внимательно наблюдает за ними и изредка бросает взгляд на руководителя театра Метрополитен-опера. Седовласый мужчина по имени Джеймс Ливайн, посетил этим утром репетицию мюзикла «Мареновая Роза», с одной-единственной целью — лично проследить за процессом и дать свою критику. Безусловно, мнение одного из самых успешных и выдающихся музыкантов нашего времени сыграет не последнюю роль в будущем постановки. Ливайн занимал пост художественного руководителя театра с 1976 года, и разбирался в актерском мастерстве лучше, чем сам Аррис.

— Мы делаем акцент на игре Редмэйна, — прошептал Ричард на ухо Джеймсу.

Мужчина кивнул и прижал пальцы к губам, почесывая седую бороду. Он внимательно следил за актерами и цеплялся острым глазом за каждую мелочь, анализируя актерскую игру и прогнозируя будущий успех мюзикла.

— И я спою тебе о том, что в сердце бьется неустанно! — громко заявил герой Эдди, протягивая руки к возлюбленной, склонившейся над импровизированным обрывом. — Вернись ко мне, любовь моя. Не делай глупостей, я умоляю!

— Мне выхода он не оставил… — шепчет Марена, приближаясь к пропасти.

— В момент отчаяния и грусти, ты загляни в глаза любви! — взмолился Кристофер, бросаясь следом за героиней. — Не забывай, в каком же месте, нашли мы отклик для души…

Тихая мелодия разливается по огромному залу, постепенно заполняя собой все пространство. Марена опирается рукой о дерево, пустившее корни на краю крутого обрыва. Легкий ветерок пробегает по волосам, приносит дуновение прохлады и аромат свободы.

— Мы нашли любовь в безнадежном месте… — едва слышно пропела девушка, и слезы выступили на глазах.

— И это наша ноша, любимая, — добавил Кристофер, замирая за спиной у героини. — Раздели ее со мной.

Ливайн выпрямился на кресле и наклонился вперед. Аррис порадовался этому. Безусловно, действие на сцене заинтересовало партнера. И тем временем как Ричард обдумывал возможные рекламные ролики и выступления солистов на популярных телешоу, музыка заиграла громче, а следом за ней раздался приятный мужской голос. Эдди Редмэйн прижался лицом к спине Анастейши, напевая одну из ведущих песен в мюзикле.

«Жёлтые алмазы на свету,

И мы стоим рядом.

Когда твоя тень пересекает мою,

Что ещё нужно для того, чтобы ожить?»(1)

Один грустный взгляд в зал, и Ана поворачивается к партнеру. Они смотрят друг на друга, становясь боком к воображаемой многотысячной аудитории. Искусственный ветер развивает легкое платье, придавая героине воздушности. Девушка сжимает руками ладони мужчины. Они играют в настоящую любовь, разыгрывают спектакль и взгляды их полны надежд на прекрасное будущее.

«Мы нашли любовь в безнадежном месте».

Мягкий и мелодичный голос Анастейши трогает художественного руководителя за душу. Мужчина улыбается и внимательно наблюдает за игрой актеров, идеально гармонирующих друг с другом.

Кристофер хватает Марену за руку и бегом уводит за собой вниз, уберегая от безумного поступка.

«Свет проливается через открытую дверь.

Я проведу грань между любовью и жизнью.

Отворачиваюсь, потому что нуждаюсь в тебе ещё больше;

Ощущаю, как в голове стучит пульс».

Со счастливой улыбкой на лице, героиня замирает на краю сцены и подхватывает следом за возлюбленным:

«Вот что я чувствую и не могу этого отрицать,

Но мне нужно выбросить это из головы».

Начинается светопредставление: прожектора озаряют декорации и героев разноцветными огнями, позади ведущих персонажей появляются танцующие пары, а на импровизированном обрыве выступает Рейвен в исполнении Кэндисс. Девушка наблюдает за изменой супруга и в отчаянии подпевает влюбленным:

«Мы нашли любовь в безнадежном месте».

«Мы нашли любовь в безнадежном месте».

«Мы нашли любовь в безнадежном месте».

Невероятное зрелище захватило Ливайна. Мужчина повернулся к Аррису и похлопал по плечу.

— Замечательно! — похвалил он, кивая в сторону сцены. — Отличные актеры, хорошо подобраны музыкальные композиции, свет, декорации и, конечно же, сам сюжет не оставил меня равнодушным.

— Благодарю вас! — обрадовался Ричард, пожимая руку собеседника. — Я безумно рад этому!

— В ноябре вы произведете фурор! И, разумеется, получите хорошую рекламную кампанию. Давайте, обрадуйте этой новостью актеров!

Седовласый мужчина поднялся с кресла и засеменил к выходу. Аррис просидел на месте еще несколько минут, в душе ликуя и радуясь собственным победам. Только что они заручились поддержкой самого Джеймса Ливайна! Невероятно!

— Закончим на этом! — объявил Ричард в микрофон.

Музыка стихла, и актеры замерли на сцене.

— Как мы справились? — спросил Эдди, прикрывая лицо рукой от ярких лучей прожекторов.

— Все прошло отлично! — ответил режиссер, но уже без помощи микрофона. Он направился к сцене, аплодируя актерам. — Вы все молодцы! У нас будет грандиозная рекламная кампания, и этот мюзикл выстрелит уже в ноябре на этой самой сцене!

— О, Боже! — заверещала Кэндисс, подпрыгивая на месте. — Какая чудесная новость!

— Вам троим, — добавил Ричард, указывая пальцем на ведущих солистов: Анастейшу, Эдди и Кэндисс, — стоит подготовиться к выступлениям на телешоу.

— Мы уже готовы ко всему, правда, Ана? — Эдди улыбнулся, потряхивая девушку за плечо.

— Конечно! — ответила она, возбужденная хорошей новостью.

— А я предлагаю отметить это событие! — вставила свое слово Кэндисс, спускаясь с деревянных декораций и подбегая к остальным. — Как насчет вечеринки в баре?

— Это прозвучит, как: «Вечеринка!» — весело подхватил Эдди.

— Вы можете взять внеплановый выходной завтра, — сообщил Аррис. — В награду за старания и профессионализм.

— Отличная идея!

Вся труппа с радостью поддержала предложение режиссера, а следующие тридцать минут все обсуждали, куда отправиться будущим вечером. Многие советовали посетить клуб Cielo, оборудованный самой лучшей стереосистемой во всем мире, а кто-то предлагал Webster Hall — знаменитый клуб, где часто выступают звезды мировой величины, но в итоге большинство сошлось во мнении, что пора уже хорошенько отдохнуть и наведаться в гости к знаменитому ночному клубу Element. Он разместился на третьей ступени Топ-5 лучших ночных заведений Нью-Йорка благодаря своей экстравагантности. Здание, которое занимал этот дорогой клуб, было построено еще в конце XIX века, и старинная архитектура интересно сочеталась с современным дизайном.

— Отличное место для приятного отдыха, — подытожил Эдди, махнув рукой на прощание Аррису. — В десять встретимся на Тайм-Сквер, дальше доберемся все вместе.

— Я не возражаю.

Ана пожала плечами, а Кэндисс поддержала друзей.

— Я тоже согласна.

Остальные не имели ничего против зажигательной программы, танцев и выпивки в знаменитом ночном клубе. На этом и разошлись, каждый по своим делам, в предвкушении незабываемого вечера.

***

Маркус Донован — крепкий парень, всего на два года старше Анастейши, принес поднос с текилой и поставил на полукруглый стол, за которым разместилась труппа «Мареновой Розы». Улыбаясь друзьям, он присел неподалеку от Кэндисс и непринужденно провел рукой по густым волосам, цвета пасмурного летнего неба. У него была незначительная роль в мюзикле, но это обстоятельство не помешало подружиться с остальными, а также получить приглашение на заманчивое мероприятие.

«Веселый парень, Ана! — восклицала Кэндисс, призывая девушку присмотреться к молодому человеку. — Тебе не нравится?»

И каждый раз Анастейша застенчиво отводила глаза в сторону, предпочитая отмалчиваться. Конечно же, она присматривалась, по крайней мере, пыталась делать это, но не все так просто. Да, ее жизнь сильно изменилась, забила ключом, и сердечные раны затягивались, однако, где-то глубоко внутри, что-то останавливало, заставляло притормаживать всякий раз, когда на горизонте появлялся очередной мужчина, жаждущий ее внимания. К сожалению или к радости, таких желающих оказалось не так уж и мало. Кэндисс удивлялась, почему Ана до сих пор медлит и не окунется в новые отношения, ведь все это так просто. Да и время не стоит на месте. Не успела девушка оглянуться, а уже полтора месяца миновало с тех пор, как она вернулась на Манхэттен в удручающем душевном состоянии. И не сразу стало легко. Со временем все забывается, даже чувства притупляются, но только до тех пор, пока ты не услышишь имя мужчины, которого любишь. Близилась церемония бракосочетания Джулии и Криса. Ровно через три недели боль вернется, а затем уже ничто не помешает Анастейше похоронить собственные чувства. Выслушивая откровения подруги по телефону, Джулиана смеялась и недоумевала. Неужели Ана, и правда, рассчитывала так просто избавиться от прошлого. Да и как? Игнорируя его?

«Ты насмотрелась любовных телесериалов? — спрашивала Джулия. — В реальной жизни не так просто позабыть и выкинуть человека из своей жизни. Даже если тебе повезет, и ты так легко избавишься от притяжения к Томасу, кто дает гарантии, что время от времени ты не будешь возвращаться в прошлое, и перебирать в голове все возможные варианты под названием «а если бы, да как бы?»

Но Ана не задумывалась над этим. Девушке с трудом удалось отпустить мужчину, подарить ему спасение и шанс начать новую жизнь, вдали от позабытых чувств и эмоций.

«Я прошу тебя не говорить о нем больше, — попросила Ана однажды. — Том счастлив с другой. Я читаю его Твиттер».

Девушка узнавала все последние новости из ленты. Иногда она позволяла себе пролистать твитты друзей, и именно после одного такого случая, когда заметила фотографию Томаса вместе с очаровательной и неописуемо прекрасной блондинкой, перестала заходить в социальную сеть.

Было ли больно?

Очень.

И это чувство заставляло двигаться дальше.

«С глаз долой, из сердца вон», — часто мысленно повторяла девушка.

И правда, поговорка сработала, или самовнушение принесло плоды, но постепенно, Ана начала обращать внимание на взгляды совершенно посторонних мужчин. Поначалу, это раздражало и даже выводило из себя, хотелось спрятаться и не показываться никому на глаза, но затем, что-то щелкнуло внутри, и девушка осознала собственную привлекательность. Ана понимала, что лучшие годы впереди: она молода, полна сил и энергии, способна на великие свершения. В ее жизни наступил переломный момент, когда и прошлое мучает, но и будущее маячит перед глазами.

«Впереди столько возможностей! — не унималась Кэндисс. — Ты только подумай, а вдруг мюзикл изменит наши жизни? Я имею в виду, что перед нами могут распахнуться двери в большое кино. Что ты на это скажешь?»

Ничего. А что она могла сказать? Ана никогда не задумывалась над перспективой, в один прекрасный день, превратиться в самую высокооплачиваемую актрису современности. Детские мечты не в счет.

— Он смотрит на тебя, — зашептала Кэндисс, чуть ли не прижимаясь губами к уху собеседницы.

Слова девушки вывели Анастейшу из оцепенения. Как оказалось, все это время она просидела за столом, копаясь в собственных мыслях, а когда подняла голову, неожиданно встретилась с Маркусом взглядом. Неловкий момент.

— Да, он часто делает это, — напомнила Ана, поворачиваясь к лучезарной блондинке. — Но я не чувствую влечения. И даже после двух порций текилы ничего не изменится. Кстати, одну я уже выпила.

Анастейша повертела в руке пустой стакан.

— Ну а как тебе наш гример? — не унималась Кэндисс, так и норовя свести девушку с мужчиной.

— Лукас? — Ана громко рассмеялась. — Не думаю, что ему нравятся женщины.

— Да ну тебя!

Кэндисс шутливо толкнула девушку в бок и осушила свой стакан.

— Но, ты же не успокоишься, пока не отыщешь мне благородного мужа, — пошутила Анастейша, стараясь говорить громче, но музыка была настолько оглушающей, что невозможно разобрать слова.

— На это и нужны друзья!

«Все верно, Кэндисс. Ты теперь мой друг».

Ана никогда не жаловалась на свое дружелюбие. Девушка легко сходилась с людьми, заводила новые знакомства. Ни один вечер не обходился без приятного общения, будь это мужчина или женщина, однако, близко к себе Анастейша подпускала только избранных. Нет, девушка не могла утверждать, что Кэндисс заняла почетное место в списке близких друзей, но все успешно шло к этому. Они подружились, наверное, слишком быстро и внезапно. Ана не могла сопротивляться дружелюбию блондинки, ее голосок звенел, словно колокольчики над полем, она никогда не унывала и призывала подругу следовать ее примеру. И Анастейша пыталась.

Две недели назад они даже собрались на выходные в загородном доме Кингов. С большим трудом, но Ане все-таки удалось вывезти сына за границу и провести с ним чудесные дни в компании семьи Кэндисс. Так уж вышло, что бывший супруг Анастейши долгое время сопротивлялся и не давал согласие на вывоз ребенка. Несмотря на то что мужчина не принимал в воспитании Дэнни совершенно никакого участия, одна мысль об успехах бывшей супруги выводила его из себя. Как хорошо, что девушке удалось отыскать хорошего адвоката. После полутора лет судебных разбирательств, бывший муж разрешил вывезти сына, но только при условии, если Ана напишет расписку, в которой укажет точные сроки возвращения малыша на родину. Девушка не возражала, но втайне уже пыталась предпринять очередные шаги, которые бы позволили навсегда забрать ребенка и увезти с собой в США на постоянное место жительства.

«Невероятно! — восклицала Кэндисс теплым субботним вечером, восседая на мягком пуфике у распахнутого настежь окна в своей гостиной. — Если бы мужчины ценили своих детей! Я не спорю, есть мой дорогой супруг и еще несколько примеров добросовестных отцов, но в остальном никто не задумывается о том, каково одинокой женщине остаться с ребенком на руках!»

И она была права. Мало кому есть дело до чужих проблем, и маловероятно, что Маркус, или любой другой мужчина, захотят воспитывать чужого ребенка.

«А Томас был готов пойти на это», — напомнил разум, и Ана погрустнела на глазах.

— Пошли, потанцуем! — позвала Кэндисс, из последних сил стараясь вытрясти хандру из подруги. — Тебе нужно встряхнуться!

— Почему бы и нет.

Анастейша изменилась в лице — просияла улыбкой.

— Пойдем.

Девушки оставили пустые стаканы на столе и, помахав друзьям, весело спустились на танцпол. Приятная музыка помогла расслабиться, а алкоголь пьянил разум, дарил ощущение неописуемой энергии. Ана и припомнить не могла, когда в последний раз была в ночном клубе и отдыхала до утра. Наверное, лет пять назад, еще до рождения сына, когда только закончила учебу.

«Ты всегда была домашней девочкой, а теперь настало время раскрепоститься».

Именно этим Анастейша и решила заняться. Девушка вышла в центр зала и, улыбнувшись Кэндисс, ритмично задвигалась под музыку. Синяя туника из легкой ткани развивалась и обрамляла тело, иногда обнажая правое плечо, а потом левое, голубые джинсы подчеркивали женственную фигуру, а распущенные и подвитые волосы создавали необыкновенный образ. Ана сияла в свете разноцветных прожекторов, ее рыжие кудри отражали неимоверное количество разнообразных оттенков, привлекали мужской взгляд. Девушка никогда не испытывала проблем с противоположным полом, однако, даже теперь не хотела торопить события. Только поэтому, когда очередной молодой человек пригласил ее на танец, Ана лишь улыбнулась и отрицательно покачала головой. Знакомство в клубе — это не лучшая идея. Девушка приятно отдыхала в компании друзей, но уже тогда осознавала, что это место не для нее. Лучше провести время в ресторане, или в театре, или дома, за написанием главы какого-нибудь сентиментального рассказа.

Недаром мама всегда говорила: «Время меняется, даже люди прогибаются под бременем постоянства, но только не она. Моя дочь никогда не изменится, творчество у нее в крови, и я горжусь этим».

***

«И сейчас я говорю,

Что не хочу снова испытывать все это.

Я отдала многим больше, чем могла

И чувства отняли у меня все.

Любовь ранила так быстро,

И я не знаю, есть ли такое место,

Где я смогу остановиться

И почувствовать себя в безопасности».

(Kerrie Roberts — This love doesn`t run)

Через два дня.

Ана отпила капучино из большой стеклянной кружки и, опустив ее на журнальный столик у дивана, снова пролистала объявления о продаже квартир на севере Даунтауна (2). В последнее время, девушка все чаще задумывалась о переезде в район, именуемый Виллиджами: тихий и спокойный, архитектурно очень похожий на кварталы старой Европы и застроенный небольшими, пяти или шестиэтажными, провинциальными коттеджами. Улицы Виллиджи изрезаны совсем не нью-йоркскими узкими и кривыми улицами, изображения которых так и засели в голове у Анастейши и подталкивали к незамедлительным действиям. Безусловно, девушка мечтала о тихой и спокойной жизни в красивом районе, с приятными соседями, которые не шумят по ночам и ведут здоровый образ жизни. К сожалению, по действующему адресу не всегда было спокойно, да и тихо, за редкими исключениями. Несмотря на то что дом заселяли люди с достатком, местные консьержи, за определенную плату, пропускали незваных гостей, о которых не упоминали постоялицы. Впрочем, Ана и сама убедилась в этом через несколько минут.

Оставляя ноутбук на диване, девушка поднялась на ноги и подошла к окну. Квартира находилась на восьмом этаже высокого здания, немногим ниже высотки, в которой проживал Томас в Лондоне, а окна ее выходили на север и открывали вид на те самые Виллиджи. Солнце редко появлялось в апартаментах, лишь иногда по утрам ленивые лучи скользили по кухонной мебели, а затем скрывались за самим зданием. Девушка скучала по ярким краскам, поэтому решила попробовать привнести в свой дом немного новшеств. Для начала, Ана прикупила несколько цветастых и странных картин в стиле арт хауса, и украсила ими гостиную, а затем, повесила гирлянду в спальне, прямо над кроватью, словно окунулась в далекое детство в России. Ана обожала зажигать их по вечерам, когда за окном смеркалось, а полумрак застилал апартаменты.

«Тук-тук», — раздалось из коридора.

Видимо, Кэндисс уже приехала. Ана улыбнулась и поспешила к двери. Тем солнечным летним днем девушки собирались прогуляться по Тайм-Сквер и посетить несколько магазинчиков. Все, как обычно, в перерывах между репетициями, и ничто не предвещало беды ровно до тех пор, пока Анастейша не распахнула двери, а улыбка в мгновение не сползла с ее красивого лица. На пороге появился Джереми, собственной персоной. Девушка приоткрыла рот в немом удивлении, а мужчина расплылся в улыбке.

— Наконец-то, мы с тобой встретились, — заявил он, протискиваясь в квартиру.

Ана была настолько ошеломлена, что даже не воспротивилась этому. Девушка отошла в сторону и, захлопнув дверь, повернулась к незваному гостю.

— Как ты попал в здание? — спросила она, скрестив руки на груди. — Я ждала совсем другого человека.

— Любовника? — поинтересовался Джереми, изучая беглым взглядом интерьер небольшой, но уютной гостиной.

— Подругу! — сухо ответила Ана и недовольно добавила: — Мне точно стоит переехать из этого дома. Это консьерж пропустил тебя без моего разрешения?

— Не забывай, что все в этой жизни можно купить за деньги.

Джереми повернулся к собеседнице.

— Ты ошибаешься, не все.

Мужчина усмехнулся и с любопытством посмотрел на Анастейшу: все так же прекрасна и своенравна, хотя и не без наивного сердца и тараканов в голове. Этакая современная леди, которой стоило родиться два века назад и блистать на светских приемах, очаровывая мужчин одним только взглядом, и внушительным декольте, разумеется. Как жаль, но Джереми уже давно растерял все задатки романтика, и теперь руководствовался лишь разумом и инстинктами. Мужское сердце не молчало, оно взывало к Анастейше, однако, девушка не спешила отвечать ему взаимностью. С тех самых пор как они расстались в феврале, она, так и не пришла к нему, разрушила все планы и заставила побегать. Джереми пытался: он посылал цветы и подарки, старался встретиться лично, но Ана всегда отсылала посылки обратно, а цветы выбрасывала в мусорное ведро.

«Стервозная красавица», — именно так в сердцах и называл ее Реннер.

— Не столь важно, как я попал сюда, — самоуверенно сообщил мужчина, замирая у белоснежной арки, разделяющей коридор и гостиную. — Нам давно уже пора поговорить.

— Знаешь, в чем казус ситуации? — Ана посмотрела на Джереми. — Я уже давно сказала тебе о том, что не желаю возвращаться к прошлому.

— Ты осталась одна и тебе это нравится? — он приподнял брови.

— С чего ты взял, что я одна?

Анастейша вскинула подбородок и свысока посмотрела на мужчину, хотя и была ниже его ростом.

— С Томасом не получилось, а ты не привыкла бросаться в объятия первого встречного, — собеседник пожал плечами. — Разве я не прав?

— Прав! — Ана повернулась к двери и громко попросила: — Уходи, пожалуйста.

— Но что же тебе терять, дорогая? — поинтересовался Джер, пряча руки в карманах джинсов. — Мы с тобой одного поля ягоды.

— Ошибаешься, — девушка равнодушно покачала головой. — Я не такая как ты.

— Ты предала доверие человека, который любил тебя, — напомнил Реннер, вороша старые раны. — Однажды и я ошибся, но теперь мы, можно сказать, квиты. Оба наделали столько ошибок, что самим тошно.

Ана прикрыла глаза, сдерживая внезапный порыв заткнуть рот Джереми чем-нибудь тяжелым и увесистым.

— Не тебе говорить о моих ошибках, — сдержанно заметила она, а затем снова указала на дверь. — Я думаю, что тебе пора.

— Да что это с тобой?! — вознегодовал мужчина, рассекая пальцем воздух и указывая на Анастейшу. — Решила посвятить свою жизнь ничего не стоящим книжкам и собственному воображению?

— Возможно, — согласилась она, — ты и прав.

Реннер облизал губы и рассмеялся, не скрывая иронии.

— Ты считаешь себя хозяйкой положения, — заговорил он, заглядывая девушке в глаза. — И, в какой-то степени, так оно и есть, ведь ты молода и прекрасна. Ты ослепляешь красотой каждого, кто смотрит в твою сторону, но так будет не всегда. Время не стоит на месте. С годами твоя кожа побледнеет, румянец уйдет, а красота растворится.

— Ты считаешь меня помешанной на собственной внешности? — Ана наградила незваного гостя уничтожающим взглядом. — Ты думаешь, что все мужчины такие же, как ты, и думают одинаково?

— Нет, все мы разные, но истина всегда остается неизменной — я твой единственный шанс, осознай это.

— Уходи, — повторила Анастейша голосом, не выдавшим ее внутренние страхи и переживания.

Разумеется, она знала, насколько тяжело женщине в ее положении устроить личную жизнь. И дело не только в маленьком ребенке, но и в профессии, в характере и в собственных убеждениях.

«Ты очень сложный человек», — повторяла мама, и оказалась права.

— С тобой не уживется ни один нормальный мужчина, просто потому, что ты невыносимая ворчунья, — продолжал мужчина, задевая Ану все больше. — Я готов смириться с этим, ведь мы так похожи.

— Ты пришел поведать о моих недостатках? — возмутила девушка, неожиданно повышая голос.

— Я пришел вразумить тебя.

— И потерпел сокрушительную неудачу!

— Ты знаешь, что я прав.

Джереми зашагал к двери и, приоткрыв ее, снова обернулся.

— У тебя не будет другого шанса, — напомнил он, поглядывая на Ану исподлобья.

— Я не желаю будущего с тобой, — грубо ответила девушка, с непроницаемым взглядом уставившись на мужчину.

— Но и не с кем другим ты его не построишь, — выпалил Джереми, со всех сил дернув ручку на себя.

— Ты решил испортить мне жизнь?

— Нет, Анастейша, у меня не хватит времени на это, — мужчина ехидно рассмеялся, распахивая дверь. — Я уверен, что жизнь сделает все куда лучше, чем мои собственные старания, расставит все по местам.

— Знаешь, я тоже так думаю, — согласилась Ана. — А теперь уходи. Ты найдешь выход.

Реннер развернулся и внезапно столкнулся лицом к лицу с блистательной блондинкой. Кэндисс замерла на пороге с тортом в руках. С улыбкой на губах, она отошла в сторону, позволяя Джереми пройти вперед по коридору и, не оборачиваясь, скрыться за поворотом, ведущим к лифтам.

— Я не вовремя? — прозвенел голосок блондинки.

— Нет, ты пришла в самый подходящий момент.

Ана вздохнула и предложила подруге зайти в квартиру. Запирая дверь на замок, она прижала пальцы ко лбу и попыталась успокоиться. Слова Джереми задели за живое. Девушка расстроилась и почувствовала себя ненужной. Кто защитит Анастейшу теперь, когда она потеряла единственного мужчину, безвозмездно любящего и жаждущего ее больше, чем кто-либо за все двадцать шесть лет жизни?

— У тебя очень уютная квартира! — похвалила Кэндисс, осматривая одну из картин. — Приятная обстановка.

— Благодарю.

Ана прошла в гостиную следом за подругой и остановилась рядом с ней у дивана. Девушка чувствовала себя неловко из-за ситуации, свидетелем которой стала несколько минут назад. Кэндисс бросила взволнованный взгляд на Анастейшу и подметила, насколько удручающе она выглядит. Кто бы мог подумать, что улыбчивая девушка на самом деле скрывает в себе чувства к мужчине. Конечно же, подруга догадывалась о том, что Ана не проводит все дни и ночи в одиночестве, но слова мужчины, вылетевшего из квартиры, заставили задумать о переживаниях девушки, которые скрывались за маской беспечности и безразличия.

— Извини за это, — попросила Ана, словно читая мысли своей гостьи.

— Ничего страшного! — заверила Кэндисс, мягко улыбаясь подруге. — Все пары ссорятся.

— Нет, Джереми не мой мужчина, — возразила девушка, присаживаясь на диван. — То есть, он был им когда-то, но теперь мы расстались.

— Ох, дорогая… — с сожалением протянула собеседница, опускаясь рядом на мягкую обивку. — Мне так жаль…

— Не стоит, я не испытываю к нему чувств.

— Тогда я не понимаю, почему ты так грустишь?

Кэндисс приподняла брови и посмотрела на Ану с искренним удивлением. Девушка заметила это и попыталась сообразить, как лучше всего рассказать подруге о том, что так сильно гложет ее сердце и душу. Ана не привыкла откровенничать с людьми, особенно на темы, которые касались личной жизни, но Кэндисс вызывала доверие. Анастейше показалось, что она может довериться этой молодой женщине и получить несколько дельных советов о том, как лучше всего построить будущую жизнь.

— Это слишком долгая история, — с грустью заметила Ана, опуская глаза на свои руки, огибающие колени.

— У нас впереди целый вечер, и мы успеем поговорить, посетить парочку магазинов и даже если повезет, заскочим в кинотеатр! — Кэндисс опустила ладонь на плечо подруги и серьезно добавила: — Ты можешь довериться мне, а я буду рада помочь советом и делом.

— Ты сердечный человек, — тихо сказала Анастейша, собираясь с мыслями.

— Рассказывай! — девушка заулыбалась и поудобнее устроилась на диване, обнимая небольшую подушку руками. — Я внимательно слушаю.

— Эта история началась еще пять лет назад, когда я познакомилась с бывшим супругом… — заговорила Ана, прислоняясь к мягкой спинке.

Стоило лишь словам сорваться с губ, как из девушки хлынул поток из мыслей и тревог, предубеждений и страхов, ошибок и предательств. Анастейша не могла остановиться, она рассказывала о прошлом и настоящем, о разрушающей любви и чувствах, скрывающихся в глубинах сердца. Девушка больше не боялась говорить об этом. Она открыла свое сердце и рассказала всю правду, без тайн и оговорок.

Часть 2

Музыкальное сопровождение главы: "Jaymes Young — Moondust"

Томас.

Яркости солнца достаточно для того,

Чтобы похоронить мою любовь в лунной пыли,

Я желаю услышать твой голос,

Но все равно я делаю свой выбор:

Хороню свою любовь к тебе в лунной пыли.

(Jaymes Young — Moondust)

Лондон, Англия.

1 июля, 2016 год.

Весь день Том прибывал в хорошем настроении. Несколько минут назад мужчина вышел из просторных дверей центра BBC Radio 2, где на протяжении нескольких часов находился по работе. Сначала мужчина готовился к эфиру: побеседовал с интервьюером, выпил несколько чашек чая, прошелся несколько раз по длинному коридору, постоял у окна, и даже поговорил по телефону с Люком, обсуждая будущие проекты. Наконец, после длительного ожидания, его проводили в просторную и светлую комнату, оснащенную всем последним оборудованием, необходимым для радиоэфира. Отвечая на вопросы, мужчина был спокоен, он заранее ознакомился со списком и подготовил достойные ответы. И только один раз за эфир, Том испытал дискомфорт. Это произошло во время прямых звонков от слушателей. Мужчине задали вопрос, на который он предпочел бы и вовсе не отвечать.

«Дорогой Том! — пролепетал высокий женский голосок. — Расскажи нам о девушке, с которой ты сделал селфи на прошлой неделе. Нам всем интересно узнать — это твоя новая девушка? Она красивая! Благодарю за ответ, Мари».

«Дорогая Марианна! — ответил мужчина, потирая пальцами заросший подбородок. — В моей жизни сейчас происходит очень много изменений, но если вдруг я решу связать себя серьезными отношениями, вы все узнаете об этом. Я обещаю, что сообщу в первую очередь. Спасибо».

Томас провел рукой по светлым волосам, убирая с лица непослушные завитки, поблескивающие на солнце. Как хорошо, что ему удалось уйти от ненужных расспросов. Мужчина уже давно понял, что все должно идти своим чередом, и не стоит форсировать события. Всем давно уже понятно, какое место Кристина занимает в его жизни. Иногда Томасу казалось, будто он залечивает раны с помощью новой девушки, точно так же, как и Ана полгода назад пыталась позабыть о Джереми в его объятиях. И каждый раз, когда эта мысль закрадывалась в голову, мужчина посмеивался над собой и вспоминал, насколько хороша Кристина, и как много у них общего: коренные англичане, с хорошими манерами и воспитанием, получили отличное образование и реализовали себя. О чем еще может мечтать человек, когда встречает настолько прекрасную женщину в расцвете лет? Ни о чем, правильно!

Том улыбнулся и поправил солнцезащитные очки в широкой оправе. В Лондоне давно не было такого светлого и теплого дня. Мужчина наслаждался погодой, бодро вышагивая навстречу своей девушке. Этот вечер они договорились провести в том самом ресторане, где и познакомились два месяца назад. Томас с улыбкой вспоминал тот пасмурный весенний вечер: настроение хуже некуда, здоровье пошатнулось, а тут еще и на съемки пришлось возвращаться на несколько дней раньше, для того чтобы переснять некоторые сцены. В общем, ничего хорошего, но, как говорится: «счастливым быть не запретишь». Покидая ресторан, мужчина случайно толкнул плечом стройную незнакомку. Девушка недовольно фыркнула, и Томасу пришлось обернуться. Их взгляды встретились так быстро. Перед ним стояла высокая, стройная блондинка, со стрижкой каре и горящими зелеными глазами. Том потерял дар речи, поражаясь не только красоте незнакомки, но и ее росту. Выпрямившись, мужчина обнаружил, что девушка и без каблука не уступает ему в своем величии. В ее глазах плясали недобрые огоньки, а губы сжались в одну линию, выражая крайнее недовольство незнакомки.

— Прошу прощения! — извинился Том, замирая на лестнице.

— Вам, мистер, стоит лучше осматриваться по сторонам, а не выбегать из ресторана так, словно вас молнией ударило, — сухо заметила девушка и, поправляя зеленое пальто с пышным мехом на воротнике, поднялась немного выше.

— Постойте, мисс…

— Кристина Литфронт, — отозвалась незнакомка и обернулась, поглядывая на мужчину.

— Том Хиддлстон, — представился он, быстро поднимаясь по ступенькам.

— Я вас узнала, — все тем же холодным тоном сообщила Кристина.

— Позвольте мне загладить свою вину и принести извинения в качестве ужина, — предложил Том.

Уголки девичьих губ дрогнули, и она с неохотой, но все-таки приняла приглашение мужчины.

И завязалось их знакомство, которое неожиданно переросло во взаимную симпатию. Кристина заинтересовала мужчину, зацепила, и это было столь же очевидно, как и роман, развивающийся столь стремительно. Томас восхищался своей спутницей и не мог поверить, что такие женщины существуют. Криста оказалась не только дочерью известного банкира, но и талантливым дизайнером. Девушка сама сделала себе карьеру, обошла стороной желание отца привлечь дочь в семейный бизнес. Проживала она в старинном особняке на севере Лондона, никогда не изменяла себе в выбранном стиле и одевалась с шиком и элегантностью. В свои тридцать лет девушка никогда не была замужем, не имела детей, зато приобрела несколько вредных привычек, которые Томас не одобрял: курение и ночной образ жизни в обществе незнакомых людей. Кристина обожала заводить новые знакомства, которые, как она говорила, привносили в ее жизнь впечатления и вдохновение. Девушка много времени проводила в своей студии за созданием виртуозных нарядов, она редко навещала Тома на его квартире и предпочитала встречаться на нейтральной территории, всего несколько раз в две недели. Временами, холодность Кристины настораживала и заставляла Тома сомневаться, а действительно ли эта женщина подходит ему. Не так горяча в постели, как хотелось бы, не настолько развязана и не готова к экспериментам.

«Она леди, — напоминал себе мужчина. — Ее так воспитали».

Они были близки столько раз, сколько пальцев на одной руке. Кристина сама выбирала время и место, противилась любым предложениям, которые «порочили» ее имя, и даже под одеялом не могла себе позволить расслабиться и отдаться на волю собственным чувствам. Девушка отличалась особой сдержанностью, а объясняла это тем, что ее воспитывали в строгости, как истинную леди, и она не могла вести себя неподобающим образом.

«Холодная, как снег, но безумно прекрасная».

Том снял очки и остановился у красивой вывески с надписью: «Sketch Lecture Room and Library». А вот и тот самый ресторан. Мужчина поднялся по ступенькам и прошел в стеклянные двери. Кристина уже была на месте и ожидала кавалера за дальним столиком, подальше от окон. В искусственном свете волосы девушки казались пепельными, а длинное платье сливалось с кожей, лишний раз подчеркивая ее угловатые плечи и длинные руки.

В то время как Том приближался к столику, Криста устало изучала меню и постукивала тоненькими пальчиками по кожаной обложке. Всем своим видом она демонстрировала окружающим скуку, однако, стоило лишь Томасу присесть, как ее лицо изменилось, и девушка просияла.

— Добрый вечер, — поздоровался Том. Он перегнулся через стол и прижался губами к белоснежной ладошке.

— Дорогой мой, — девушка ответила ему мягкой улыбкой, — я заждалась тебя.

— Прости за опоздание. Меня задержали в студии.

— Ничего, я понимаю.

Том передвинул стул и расположился рядом со своей спутницей. Заглядывая в зеленые глаза, он склонил голову в поисках поцелуя, но Кристина отвернулась, не желая проявлять собственных чувств на людях. Мужчина нахмурился и продолжил изучать глазами черты ее лица.

«Что же не так? — подумал он. — Я не тот мужчина, которого она хочет, или же ее чувства не столь пылки, как и мои собственные?»

И все-таки они взрослые люди и уже должны осознавать одну простую истину: не обязательно любить и страстно желать друг друга, достаточно просто наслаждать общением и редкими встречами, которые, по сути, ни к чему их не обязывали. Да, Томас называл Кристину своей девушкой, но до сих пор она не была знакома с его семьей, точно так же, как и он не знал родных спутницы. Они ничего не обещали друг другу, но мужчине нравилось замечать, как ревностно Криста относится к его поклонницам.

«Мне не нравится, когда они окружают тебя, — призналась девушка однажды. — Не люблю твоих фанатов, уж прости за правду».

Томас не обижался, он радовался этому. Возможно, Кристина и холодная снаружи, но внутри нее всего лишь невидимый барьер, который необходимо преодолеть, и с его помощью она сделает это. Фантазии? Да, скорее всего, так оно и было, потому что на протяжении двух месяцев ничего не изменилось. Девушка не растаяла от его ласк, не позволила овладеть собой так, как ему хотелось. Криста оказалась неприступной крепостью, она позволяла мужчине прикасаться к себе, но не наслаждалась этим так, как могла бы наслаждаться.

«Мне не хватает искорки в твоих глазах, — подумал Том, все еще наблюдая за спутницей. — Ты собрала в себе многое, отчего я бы не смог отказаться ни при каких обстоятельствах. Но это не все, что мне нужно».

Несмотря на привлекательность и красоту, Кристине недоставало дружелюбия и прямоты, раскованности и теплоты.

«Будь как снег: холодной, но красивой», — часто повторяла ему девушка, чем вводила в некоторое замешательство.

Возможно, это правило и действовало на посторонних, но Томас не привык выбивать из людей взаимность. Обычно он дарил ласку и получал ее в ответ, однако, Криста не торопилась с признаниями.

«Ты мне нравишься, дорогой Том, — прошептала она ему на ухо, после недолгой ночи, которую они провели в постели. — Но я не готова отказаться от собственных принципов и превратиться в подобие шлюхи, готовой на разнообразные низости наедине с мужчиной».

Что же — это справедливое замечание, но неужели страсть и желание, рожденное в симпатии и притяжении между двумя людьми можно назвать низостью? Нет, Том никогда не согласится с этим, но и переубеждать девушку нет смысла.

«Идеальная внешность, но что же кроется в твоей душе?»

Том часто задумывался над этим.

«Чего-то не хватает, Криста. Я упустил нечто важное».

Быть может, причина в ее волосах, и ты предпочел бы прикасаться к длинным рыжим локонам?

«Может, и так».

Может?

«Наверняка».

***

«Почему ты не приводишь Кристину познакомиться с нами?» — спросила Эмма за семейным ужином. — «Вы уже давно тесно общаетесь, что тебе мешает пригласить ее?»

Время.

Том хотел ответить, но промолчал, лишь мягкоулыбнувшись сестре и матери. Женщины впились в него недоверчивым взглядом, а он отправил в рот небольшой кусочек бифштекса и предпочел проигнорировать молчаливые вопросы, застывшие на их лицах.

Да и что он мог сказать?

«Я не готова к серьезным отношениям, — частенько повторяла Криста, раскуривая очередную сигарету. — Да и ты, мой милый, не рассчитываешь на это».

Права ли она?

И снова Томас не мог дать однозначного ответа. Жизнь превратилась в красочный кордебалет, состоящий из бесконечных съемок, фуршетов, приемов с редкими выходными, которые мужчина проводил в обществе Кристины. Вот и сейчас он лежал поперек большой кровати, устланной черными шелковыми простынями, и скользил взглядом по богато обставленной комнате. Это был один из редких случаев, когда они встретились на «ее территории». Длинноногая красавица лежала рядом, обнимая руками подушку, словно желая спрятать свою наготу от мужских глаз. Нет, она не стеснялась, все дело в воспитании. Томас усмехнулся и перекатился набок, подпирая голову рукой.

— Еще одна? — удивился мужчина, наблюдая, как девушка вытаскивает очередную тонкую сигарету и, зажимая в зубах, копается на столике в поисках своей позолоченной зажигалки. Тело выгнулось, и подушка упала на кровать, обнажая аккуратную грудь.

— Это всего лишь вторая. — Кристина отыскала зажигалку и раскурила сигарету, выпуская в воздух белый дымок через ноздри. — То, что нужно после секса.

Она улеглась на спину и забросила одну руку за голову, исследуя глазами зеркальный потолок.

— Мне не нравится, когда женщина много курит, — заметил Томас, вызывая на лице белокурой красавицы необременительную улыбку. — Ты же станешь матерью, у тебя появятся и внуки. Зачем им смотреть на это?

— Ты такой правильный! — девушка засмеялась и на сердце у мужчины потеплело. — Но иногда бурчишь, как старичок! — Кристина повернулась к нему. — Я не планирую выходить замуж. Может быть, лет через десять и решусь, когда возраст будет напоминать о себе. Я еще слишком молода для детей.

Том не стал спорить. Настроение не позволяло выдвигать собственные условия и требования к этому бесподобному созданию, извергающему клубы белоснежного дыма, рассеивающегося в воздухе. По сути, они только что занимались сексом и сбросили с себя все напряжение, накопившееся за последние дни. Нет сил для споров и предубеждений. Том бросил мимолетный взгляд на потолок и, разглядев их совместное отражение, призадумался о том, насколько интересно выглядят отношения с Кристиной. Мужчина ни один раз сожалел о том, что девушка остается на ночь слишком редко, да и на эмоции она не прошибаема. Воспитание учит англичан быть сдержанными, или учило этому два столетия назад?

— Куда ты? — спросил Том, когда Криста поднялась с постели и быстро накинула на плечи легкий пеньюар.

— В душ, мой дорогой, — мягко ответила девушка, с нежной улыбкой отворачиваясь к окну. — Мы же не можем провести всю ночь в одной спальне, не так ли?

Этим мисс Литфронт и заслуживала особого внимания со стороны Томаса. Они делили постель, но не разделяли общих взглядов на будущее. Приятные встречи без серьезных отношений — это идеальный союз без потерь и компромиссов. Их общение нельзя было назвать душевным, но и на сексе все не заканчивалось.

«Непонятно что из этого получится», — думал Томас, провожая взглядом стройную красавицу до дверей в душевую, размером с его собственную спальню на квартире в центре Лондона.

Как только девушка скрылась из виду, мужчина перевернулся на спину и уставился на свое отражение в зеркальном потолке. Несколько минут он изучал глазами нескончаемую роскошь комнаты: дубовый будуар, отделанный позолоченным орнаментом вокруг зеркала овальной формы, дорогие картины, развешанные на стенах, однотонный ковер с коротким ворсом, несколько шкафов и полок, доверху набитыми вещами, а также мольберт и стол у окна, усыпанный листами с идеями для будущих коллекций. И было во всем этом что-то чужое. Казалось бы, они знакомы чуть больше двух месяцев, и мужчина уже привык к девушке, но на этом все и закончилось. У них не получилось наладить душевный контакт.

Хорошо вместе? Именно так. Большего и не надо.

Том вздохнул, вспоминая о будущих разъездах по миру. Уже на следующее утро он покинет Англию и отправится в Австралию для того, чтобы доснять дополнительные сцены и дать несколько интервью местным телеканалам. Без сомнений, мужчина хорошо провел выходные, отдохнул и набрался сил для очередного рывка в несколько недель, но все равно, чего-то не хватало. Иногда Томасу казалось, будто он идет в неверном направлении, и вся жизнь меняется до неузнаваемости, хотя, по сути, все оставалось на своих местах. Непонятная грусть временами обнимала за плечи и оставалась с ним на протяжении нескольких часов, заставляя копаться в себе и отыскивать ответы на, казалось бы, уже давно забытые вопросы.

В спальне стало душно. Томас лениво поднялся с постели и потянулся. Из душевой доносились звуки льющейся воды и тихая музыка. Мужчина бросил взгляд на одежду, разбросанную по мягкому ковру, и заметил телефон, вывалившийся из кармана джинсов. Подобрав гаджет, Томас приблизился к окну и отварил одну из створок, впуская в спальню теплый ветерок.

«Так-то лучше».

Том запустил пальцы в волнистые волосы, оставаясь на месте. Неожиданно его внимание привлекло одно уведомление из Твиттера, а, точнее, никнейм адресата: «@AnastasiaK». Без сомнений, мужчина знал, кому принадлежит этот аккаунт. Вот уже как три месяца девушка сохраняла молчание, и вдруг новый твитт. По какому поводу? Любопытство побороло здравый смысл. Томас открыл ленту и перешел на страничку Анастейши.

«Всем привет из Театра Метрополитен-опера! Готовимся удивить вас в ноябре!», — гласило сообщение, подкрепленное смайликами, а также фотографией с изображением труппы мюзикла «Мареновая Роза».

Том с интересом осмотрел актеров и ненадолго задержал взгляд на Анастейше. Девушка стояла на переднем плане между улыбчивыми блондинками. Все такая же рыжая и притягательная. В длинном платье и с распущенными волосами, Ана напоминала сказочную нимфу, сбежавшую из леса и отыскавшую свое истинное призвание на сцене одного из самых известных театров мира.

Кликнув по тегу «Мареновая Роза», Томас перешел по записям и полистал ленту в поисках информации о мюзикле. Как оказалось, постановке пророчили триумф и мировое признание. Что же, мужчина порадовался за бывшую девушку. Такая возможность выпадает раз в жизни, и Ана молодец, что успела вовремя зацепиться.

Томас улыбнулся и закрыл Твиттер. На душе появилось непонятное чувство легкой ностальгии по былому. Обида и ненависть постепенно изжили себя, особенно теперь, когда у мужчины зародились совершенно новые, пусть и странные, но отношения.

«Все хорошо», — подумал он.

А точно ли?

Конечно же, Том доволен своей жизнью. Ну а как же иначе? Все, как всегда, и все не так. Счастье неуловимо и нематериально. Всего лишь миг между сном и реальностью.

— А вот и я, — пропела Кристина, появляясь из душевой. — Соскучился?

Девушка запахнула халат на груди и поправила мокрые волосы, с которых все еще стекали неуловимые капли воды. Том положил телефон на подоконник, а потом приблизился к Кристине. Его мягкий взгляд одарил спутницу теплом и лаской.

— Конечно, скучал.

Девушка обвила его шею руками и с интересом заглянула в глаза.

— Все в порядке? — спросила она, замечая изменения в настроении мужчины.

— Все прекрасно.

Том улыбнулся. Разумеется, он не мог ответить честно на вопрос, не затронув Анастейшу и их совместное прошлое. Но зачем ворошить старый улей? К тому же мужчина не был до конца уверен в том, что ему уже все равно. Любовь уснула, затаилась где-то там, глубоко в сердце. Томас предпочитал не вспоминать об этом чувстве и уж тем более не произносить вслух три слова, которые неминуемо отзовутся горечью не только на его жизни, но и на будущих отношениях. Да что уж там, мужчина и думать об этом боялся. Он забывал, постепенно двигался вперед по своей дороге, в страхе задумываясь о ближайшем будущем. Кажется, они с Аной двигались параллельно друг другу, и пути их вот-вот встретятся на главном событии в жизни Джулии и Криса. Свадьба не за горами.

— Так что с тобой? — спросила Криста, недовольная предыдущим ответом.

— Через две недели у моих близких друзей состоится бракосочетание, — ответил Том, обнимая девушку за талию.

— Неужели ты нервничаешь из-за этого?

— Нет, не совсем, — мужчина улыбнулся и сразу же спросил: — Я хотел пригласить тебя поехать со мной. Что скажешь?

— Не слишком ли мы спешим, милый? — мягко спросила Кристина, хлопая своими невинными глазами.

— Вовсе нет. Ты моя спутница, а я твой кавалер. Что может быть проще?

— В качестве близкого друга? — уточнила Криста, расплываясь в улыбке.

— Я бы сказал, что ты моя девушка, но мы же оба знаем об этом, впрочем, как и все остальные, — заметил Том. — И, ах да, незачем уточнять об этом на свадьбе.

— Ты, правда, хочешь видеть меня там? — удивилась Кристина. — В кругу твоих друзей?

— Я хочу, — подтвердил Томас, заглядывая девушке в глаза. — Иначе бы не пригласил.

Криста задумалась и снова посмотрела на мужчину. Любопытство и жажда новых встреч прельщали ее, но еще больше девушка желала посетить Северную Америку. Она была там лишь однажды, в далеком детстве, когда отец брал ее с собой по рабочим делам. Как ни странно, за все минувшие восемнадцать лет жизни, Кристина так и не добралась до Америки, предпочитая сотрудничать с известными домами мод в Европе.

— Сколько времени займет праздник? — уточнила девушка, раздумывая над возможной задержкой в Штатах и извлечения собственной выгоды для бизнеса.

— Несколько дней, не больше, — ответил Том.

— Если я дам свое согласие, ты поможешь мне отыскать адреса, которые я предоставлю? Я бы хотела попробовать наладить связи с ведущими модельерами Нью-Йорка.

— Без вопросов.

— Тогда я с удовольствием стану вашей законной леди, мистер Хиддлстон.

— На целых два дня? — Том расплылся в улыбке, обнимая девушку чуть крепче.

— И даже на неделю!

Кристина громко рассмеялась и уронила голову на мужское плечо.

10 История. Часть 1

Музыкальное сопровождение главы: "Zella Day — Shadow Preachers"

«Ты взял эти ножницы из ящика,

Ты никогда еще не зарывался так глубоко.

Если я остановлю усилия, мы начнём умирать,

Ты ранишь меня. Малыш, с кем ты борешься?»

(Zella Day — Shadow Preachers)

15 июля 2016 год.

Джерси-Сити. США.

Ана бросила взгляд на таймер, закрепленный на запястье легким ремешком, и сравнила время с последними показателями. На этот раз она пробежала три километра на несколько секунд быстрее. Замирая неподалеку от двухэтажного старинного особняка, девушка с благодарностью приняла бутылку с водой из рук Скарлетт, подбежавшей следом, и осушила наполовину. Долгожданный момент наслаждения. Анастейша закрыла глаза и потянулась.

Насколько хорошо на природе, особенно летом. Девушка улыбнулась и порадовалась тому, что Крис и Джулия организовали свадебное торжество именно в этом самом месте. Ана никак не могла нарадоваться возможности провести несколько дней за городом, где звезды не исчезают с наступлением темноты, как обычно бывает в Нью-Йорке: нескончаемое число огней и ярких витрин оттесняют таинственный блеск неизвестных планет и он меркнет и бледнеет в темноте.

«Джерси-Сити — идеальное место для праздника! — заверила Кэндисс, когда Ана рассказала о том, где пройдет торжество в честь супругов Хемсвордов. — Мы с мужем хотим приобрести дом в этом чудесном городе. Он привлекает нас больше, чем Виллиджи».

И вот, снова о переезде. Ана так и не решилась расстаться со своей любимой квартирой в Даунтауне. Девушка прожила там целых три года, можно сказать, сроднилась со стенами своего трехкомнатного жилища на юге Манхеттена, поэтому и не осмелилась поместить объявление о продаже на сайте недвижимости. Да и, в конце концов, какой смысл в переезде, если девушке не удалось до сих пор добиться справедливости и перевезти ребенка на постоянное место жительства в США. Бывший супруг вставлял палки в колеса, и адвокат присылал неутешительные отчеты о каждом из судебных заседаний. Эти новости совсем не радовали Анастейшу, но она старалась не расстраиваться. Раз в месяц девушка улетала в Россию и проводила время с любимым сыном, а на следующий день возвращалась назад с болью в сердце от разлуки.

«У тебя все получится! — уверяла Кэндисс, после очередных выходных между репетициями, когда Ана прилетела из России. — Этот человек еще получит по заслугам!»

Анастейша улыбалась подруге и благодарила за веру, а еще за поддержку и за понимание. С тех самых пор, как девушка открыла свою душу и рассказала Кэндисс обо всех тревогах и страхах, об опасениях и ошибках, с души словно камень упал. Подруга не только выслушала ее, но и поддержала, посочувствовала, а затем уже и объявила о том, что все еще впереди, и Ана обязательно встретит достойного мужчину.

«Это произойдет, когда твое сердце успокоится и перестанет страдать из-за Томаса, — заверила Кэндисс, опуская ладошку на плечо Анастейши. — Ты будешь счастлива. Уж я-то знаю, о чем говорю».

Ана кивала в ответ, но в душе понимала, что не родился еще тот мужчина, который полюбит ее так же сильно и безвозмездно, как это делал Томас. За ошибки мы расплачиваемся на протяжении целой жизни. Дурные воспоминания не исчезают и не забываются. Время от времени боль просыпается и пульсирует внутри, а затем снова пропадает, как ни в чем не бывало, словно ее и не было. Иногда это похоже на легкое дежавю, когда мы с грустью смотрим в прошлое, а потом возвращаемся к настоящему.

Анастейша отдышалась и вздохнула полной грудью, наслаждаясь свежим воздухом. Невероятно, сколько мыслей пролетело в голове всего за пятнадцать минут пробежки. Девушка стерла капельки пота со лба и с ностальгией уставилась на летнее солнце, склонившееся к закату. Вот оно снова протягивает свои ленивые лучи сквозь деревья и наполняет листву незабываемым свечением. Где-то позади особняка идут последние приготовления к утреннему торжеству, но здесь, у задних ворот, так спокойно.

— Ты только посмотри, сколько гостей уже прибыло! — позвала Скарлетт, приближаясь к высокой ограде. — Скоро и места для автомобилей не останется.

И правда, широкая аллея оказалась забита, а прекрасные фонтаны и благоухающие сады скрылись за автомобилями. Многие из гостей прибыли еще засветло, предпочитая провести ночь в особняке, опасаясь опоздать на церемонию.

— Мы успели занять самые лучшие комнаты, — заметила Ана, снова устремляя взгляд на парковую зону.

— И все гости такие изысканные, — хмыкнула Скарлетт, обхватывая пальцами железные прутья ограды. — Мне кажется, что мы с тобой выглядим, как старшеклассницы, сбежавшие с физкультурного занятия.

Анастейша рассмеялась и посмотрела на подругу. Заинтригованная ее словами, девушка повернулась к особняку и почувствовала, как земля медленно уходит из-под ног. У парадной лестницы остановился черный мерседес. Водитель покинул салон и распахнул заднюю дверцу, из которой выпорхнула невероятной красоты женщина: высокая блондинка со стрижкой каре, облаченная в строгий бежевый костюм, на губах блистала алая помада, а четко очерченные скулы выдавали аристократическое происхождение.

«Не может быть…» — подумала Ана.

Разумеется, она сразу же узнала в женщине ту самую Кристину, с которой Том сделал фото месяц назад.

— О, нет… — прошептала девушка, замирая у ограды.

— В чем дело? — Скарлетт посмотрела на подругу.

— Это Том приехал, — объяснила Анастейша, не в силах оторвать взгляд от блистающей блондинки. — И он не один.

— Так, это и есть та самая Кристина? — удивилась девушка, разглядывая незнакомку.

— Да. — Ана помялась на месте. — Это она. Красивая, правда?

— Я бы сказала, она слишком хороша собой, но не думаю, что красивая коробка всегда соответствует своему содержанию.

Ана промолчала. Она так и осталась стоять на месте, присматриваясь к мимике и жестам молодой женщины, которая завладела вниманием Томаса. Кто же станет спорить, насколько Кристина хороша? Правильно — никто. Мужчины ведутся на таких женщин, ласкают своим вниманием, но ведь Том всегда отличался особым вкусом. Ну а кто сказал, что высокая блондинка не обладает «привлекательным содержанием». Кто знает, что притянуло Томаса в этой незнакомке, но это не так уж и важно. Мужчина привез ее с собой, доказывая всем сплетникам всю серьезность их отношений.

«Ты потерпела невообразимое фиаско, дорогая», — пронеслось в голове, и Ана поникла на глазах.

Все правильно. Девушке никогда и ни за что не сравниться с этой длинноногой красавицей.

«А вот и виновник твоих душевных терзаний, — продолжал нашептывать разум. — Ты готова встретиться с ним лицом к лицу? Давай проверим, удалось ли тебе забыть о мужчине за два месяца безудержного бегства от себя самой».

Томас вышел из автомобиля, и у Анастейши перехватило дыхание. Она и не подозревала, что сердце отзовется молниеносно, забьется быстрее, а душа уйдет в пятки, будто и не было всех этих недель в одиночестве, словно они еще вчера расстались у ночного озера. Раны до сих пор не затянулись, но пришло осознание перемен.

«Том счастлив с этой девушкой, и ты уже ничего не сможешь изменить».

Мужчина отпустил прошлое и наслаждался настоящим, планировал будущее. Он изменился, и Ана подозревала, что не только внешне, но и внутренне. Теперь лицо его украшала короткая рыжеватая борода-футляр, обрамляющая губы и имеющая просвет на подбородке, а золотистые волосы отросли, и были аккуратно зачесаны назад. Улыбка и плавные движения говорили о спокойствии и размеренности. Наверное, он был доволен своей новой жизнью.

Анастейша почувствовала, как чувства просыпаются внутри. Как тяжело притворяться счастливой, когда на душе скребутся кошки, а ревность растекается по венам, заставляя кожу пылать под одеждой. Невиданная тоска одолела девушку, но она не отвела глаз, когда Том обнял Кристину за талию и нежно поцеловал в щеку. Спутница заулыбалась и склонила голову к его лицу, о чем-то нашептывая на ухо. Казалось, что на этот раз они поменялись местами, и теперь Ана вынуждена была скрывать собственные чувства и наблюдать за счастьем мужчины, которое он разделяет с другой женщиной.

«Сколько сил тебе понадобится…»

Ана заметила, как блондинка обняла Тома за плечо и погладила по волнистым волосам. Они прекрасно смотрелись вместе и выглядели счастливыми. Мужчина улыбался девушке и постоянно поправлял пиджак.

«Слишком счастливые».

Девушка отвернулась и посмотрела на Скарлетт.

— Видимо, они встречаются, — протянула подруга, с сочувствием поглядывая на Анастейшу.

— Я рада за них, и желаю Томасу счастья, — честно ответила Ана.

— Ты все делаешь правильно. — Скарлетт потрепала девушку за плечо и добавила: — Все наладится, и ты встретишь своего мужчину.

— А как иначе?

Анастейша улыбнулась, скрывая за беспечностью все свои истинные чувства. Интересно, а они подружатся вновь? Смогут общаться как раньше, до того, как переступили грань и разделили постель? Но захочет ли этого сама Анастейша? Спорный вопрос.

Ревность.

Девушка поправила высокий хвост на голове и поставила руки в боки. И как избавиться от этого безумного чувства?

«Томас же как-то избавился и позабыл о тебе».

Ана вздохнула.

— Пойдем, поздороваемся! — предложила Скарлетт, миновав ограду и направляясь вперед по каменной дорожке.

— Ты думаешь, что мне это так необходимо? — поинтересовалась Ана, хотя и последовала за подругой.

— У страха глаза велики. Тебе станет легче, когда ты встретишься с ним лицом к лицу.

«Сомневаюсь», — подумала Анастейша, но смиренно продолжила путь к особняку.

По пути она привела мысли в порядок, охладила разум и попыталась избавиться от ненужных эмоций. Чем они теперь помогут? Страхи и переживания лишь загонят ее в угол, не принесут ничего хорошего, и уж точно никак не повлияют на дальнейшую судьбу. Но как же это сложно, оставаться в стороне и наблюдать за тем, как любимый и «чужой» мужчина обнимает другую женщину.

«Больно», — пронеслось в голове, и Ана вздрогнула, расслышав веселый голосок Скарлетт.

— Добрый вечер! — поздоровалась она, заставляя влюбленных обернуться и обратить на себя все свое внимание. — Томас, я рада тебя видеть!

— Добрый вечер, — отозвался мужчина. Он улыбнулся девушке и бросил мимолетный взгляд на Анастейшу. Безусловно, что-то внутри дрогнуло, но Том успешно скрыл это от посторонних глаз за добродушной улыбкой. — Я тоже рад встрече.

Кристина посмотрела на подруг, поднимающихся в их сторону по широкой лестнице, и в недоумении приподняла брови, изучая их внешний вид. Не ускользнуло это и от Томаса. Вот только особое внимание он заострил на Анастейше. Девушка смотрела под ноги, будто надеялась отыскать нечто драгоценное на обычных каменных ступеньках, или опасалась столкнуться с Томасом взглядом, что было более вероятным в сложившейся ситуации. Мужчина не стал придавать этому особого значения, он догадывался об их встрече, однако, и подумать не мог, что девушка предстанет перед ним в столь привлекательном виде. Том незаметно закусил нижнюю губу и скользнул взглядом по коротким спортивным шортам, едва прикрывавшим бедра, затем осмотрел синюю майку, которая обтягивала грудь и привлекала внимание глубоким вырезом. Волей-неволей, но перед глазами Томаса пролетели обрывки из жарких воспоминаний, когда они еще прикасались друг к другу и он сжимал это хрупкое обнаженное тело в объятиях. Сама мысль об этом обожгла разум, а внутри что-то щелкнуло, пробудило тайные желания. Том с трудом оторвал взгляд от груди Анастейши, и перевел на юное лицо. Надо же, но без макияжа она выглядела значительно моложе, и теперь ее возраст замирал на отметке в двадцать, или даже в девятнадцать лет.

«Она чертовски хороша и привлекательна».

Некоторые вещи никогда не меняются, и это можно было сказать об Анастейше. Томасу даже показалось, что чем дольше они не видятся, тем сексуальнее и желаннее она становится. Странно, но он, не задумываясь о последствиях, снова осмотрел девушку с головы до пят, и уже в самую последнюю очередь поймал ее взгляд. Ана вздрогнула и предпочла отвернуться. Огненные волосы, забранные в конский хвост, мелькнули перед глазами и Томас не смог сдержать улыбку.

— Я вижу, что ты приехал не один, — заметила Скарлетт, с интересом разглядывая высокую и стройную блондинку.

— Да, позвольте мне вас представить. — Том оторвал глаза от Аны и посмотрел на спутницу, которая, в свою очередь, никак не могла дождаться момента, когда же они, наконец, пройдут в сам особняк и избавятся от навязчивого общества. — Кристина, познакомься с моими друзьями — это Скарлетт и Ана.

«Друзьями?»

От неожиданности Анастейша уставилась на Томаса, который ответил ей мягкой улыбкой, заставляя и без того бешено бьющееся сердце колотиться о ребра.

— Очень приятно познакомиться, — сухо ответила Криста, бросая взгляд на Скарлетт, и даже не удостоив Анастейшу своим вниманием. Вместо этого она посмотрела на Томаса и с нежностью спросила: — Так мы пройдем в этот чудесный дом, милый?

— Пойдем, Скарлетт, — позвала Ана, поднимаясь на несколько ступеней выше остальных. — Скоро ужин, а нам еще нужно переодеться.

От нее не ускользнуло бестактное поведение Кристины, которое оставило на душе не самые приятные впечатления. Да и присутствие Томаса, а в особенности его взгляд, не оставили иного выхода, как поспешно скрыться из виду, позволить себе немного передохнуть и прийти в себя после столь «многообещающей» встречи.

— Прошу нас извинить, — вежливо попросила Йоханссон, направляясь следом за подругой.

— Увидимся за ужином! — пообещал Томас, провожая девушек взглядом.

Кристина, все это время наблюдавшая за мужчиной, нахмурилась. Интуиция не подводила, особенно теперь, когда Том не скрывая, смотрел вслед удаляющимся девушкам. И почему это так задело ее? Они ничего не обещали друг другу и сохраняли свободные отношения, но именно в этот момент Криста осознала, что потеряла контроль и опустилась до ревности. Впервые в жизни она позволила себе проявить эти чувства на глазах у мнимых конкуренток.

— Это твоя бывшая девушка? — спросила Кристина, когда девушки скрылись за высокими расписными дверями.

— М-м? — Том все еще находился где-то там, рядом с Анастейшей, поэтому не сразу смог ответить на вопрос. — Что ты сказала?

— Ана, это же сокращенное имя от Анастейши, не так ли? — уточнила Криста, склоняя голову набок.

— А-а, ты об этом, — мужчина улыбнулся, потирая пальцами свою бороду. — Да, все верно.

— Значит, это она только что сверкала своими бедрами, завлекая за собой чуть ли не всю округу плотников и садовников?

Томас посмотрел на девушку и громко рассмеялся.

— Кристина, ты ли это? — спросил он, обвивая ее талию руками. — Или мне показалось, что ты ревнуешь?

— А разве у меня нет повода? — девушка в недоумении уставилась на Тома. — Я же вижу, как ты смотришь на нее.

— Прошлое навсегда останется в прошлом, — заверил мужчина, но в душе и сам засомневался в собственных словах.

Слишком хорошо выглядела Анастейша, слишком долго они не виделись. Томас начал замечать, как прошлые обиды забываются. Нет, разумеется, мужчина никогда не избавится от наваждения, которое преследовало его всякий раз, когда Ана находилась рядом, однако, он сможет оградить себя от нежелательных эмоций, если рядом будет такая великолепная женщина, как Кристина. Наверное, это было единственное, в чем Том не сомневался.

— Ты в этом уверен? — девушка снова приподняла брови. — Я еще могу вызвать такси и уехать, если ты решил вернуть бывшую возлюбленную.

— Нет, это ни к чему! — возразил Томас. — Я пригласил тебя, и мы вместе проведем этот уик-энд.

Кристина недоверчиво посмотрела на мужчину, но не отыскала ни единой причины, по которой могла бы усомниться в его словах.

— Хорошо, — наконец, согласилась она, — но запомни: если ты задумал водить меня за нос, у тебя ничего не выйдет.

— Ты можешь не переживать на этот счет, — уверенно заявил Том, подкрепляя свои слова объятиями. — Я всего лишь хочу наладить общение с друзьями. За последние полгода мы мало виделись. Мне нужно реабилитироваться в их глазах.

— Ладно, — сдалась Кристина, с неохотой позволяя мужчине прикоснуться губами к своей щеке. — Но…

— Никаких «но», — перебил ее Том, и не успела девушка ответить, как он поцеловал ее.

— Только не здесь! — воспротивилась Криста, отдаляясь от мужчины, и осторожно отталкивая руками, упираясь в грудь.

— Продолжим в спальне? — тихо спросил Томас, ощущая прилив желания, растекающегося по телу.

— Нет! — Кристина всплеснула руками и в недоумении посмотрела на мужчину. — Я не собираюсь портить макияж и прическу перед ужином. Дождись ночи, пожалуйста.

Девушка хмыкнула и, прижимая к груди белую сумочку, поспешила вверх по лестнице, не дожидаясь Томаса. В душе она недоумевала и старалась взять себя в руки. Всегда и во всем Кристина прислушивалась к родителям, которые день за днем повторяли: «Никогда не позволяй никому брать верх над собой. Никто не должен видеть твоих слабостей, тем более мужчины».

И до сих пор, вот уже на протяжении тридцати лет беззаботной жизни, никто не осмеливался диктовать ей свои правила. Неподвластно это и Томасу.

— Эй, подожди меня! — позвал мужчина, но девушка была слишком увлечена собственными, никому не понятными обидами, которые только что родились в ее сознании.

Том нахмурился и медленно двинулся следом. Пряча руки в карманах черных брюк, он обвел взглядом шикарный особняк и прошел в просторные двери. Несмотря на странное поведение Кристины, мужчина не стал догонять ее. Она остановится, когда поймет, что не знает, в каком крыле находится их спальня. Да, Томас попросил Джулию выделить им совместную комнату, для того чтобы подчеркнуть их отношения и показать Анастейше их близость. Хотел ли он причинить бывшей девушке боль? Нет, Том даже не задумывался об этом. Скорее, им двигало безудержное желание доказать не только Ане, но и себе, тот факт, что он может быть счастлив и без нее. Но на самом деле, все это выглядело куда удручающее, чем Томас только мог себе представить. Перед его глазами стояла Анастейша. Это казалось невероятным, но она все еще выделялась, и даже в обществе Кристины, мужчина не смог отвести от нее глаз.

Вот так бывает, когда сердце уже сделало свой выбор, и как ни старайся, у тебя не получится обмануть собственные чувства. Томас пожалел, что эмоции можно сдержать, но нельзя контролировать.

Он посмотрел на Кристу. Как мужчина и предполагал, девушка застыла у парадной лестницы, не имея ни малейшего понятия, куда идти. Что же, по крайне мере, сейчас они поговорят, а затем Том уже представит спутницу будущим супругам.

«Я не собираюсь портить макияж и прическу перед ужином. Дождись ночи, пожалуйста», — припомнил мужчина.

Не то чтобы эти слова обидели его, нет, но в том, что зацепили, и сомневаться не стоило. Отказ в близости не удивил мужчину, а лишь подтвердил его догадки: Кристина никогда не воспылает к нему большей страстью, чем сейчас. Впрочем, как и он сам никогда не возжелает ее так же сильно, как Анастейшу Карзас.

Часть 2

Музыкальное сопровождение главы: "Andrew Belle — Pieces" "Feist — Fire In The Water"

«Слишком много дыма, чтобы увидеть это,

Слишком много разбито, чтобы почувствовать это.

Я люблю тебя, я люблю тебя.

Все твои частички».

(Andrew Belle — Pieces)

Особняк стоял на специальной насыпи поросшей травой. Высокие стены окружали размашистые деревья и благоухающие сады, украшенные расписными беседками и декоративными фонтанами. За целых два дня Анастейше так и не удалось выяснить их точное количество. Каждый раз, пробегая мимо искусственного пруда, она сбивалась со счета и возвращалась к ограде ни с чем.

«Восемнадцать или девятнадцать?»

И вот сейчас, спускаясь на ужин, девушка снова вспомнила об этом и попыталась взять себя в руки. Какой только бред не полезет в голову от волнения.

«Ты считаешь фонтаны, дорогая, — пронеслось в голове. — Видимо, не все еще потеряно».

И правда, гораздо проще забивать разум бессмысленными размышлениями, чем представлять себе Томаса рядом с прекрасной блондинкой.

«Все познается в сравнении».

Ана отбросила волосы за спину и спустилась в просторный холл, украшенный дорогими гобеленами и картинами. По правую сторону от огромных створчатых окон располагалось большое зеркало. Проплывая мимо него, девушка бросила взгляд на свое отражение. На этот раз она не стала долго колдовать над образом: коктейльное бежевое платье, свободного покроя из легкой, неуловимой ткани, просвечивающей при свете ламп, волосы выпрямлены и распущены по плечам. Незамысловатая картина, однако, Анастейша предпочла бы и вовсе явиться на ужин в повседневной одежде. Вот только богатое убранство особняка не оставляло другого выхода, как соответствовать шикарной обстановке.

«Ты попала в замок. Придется на несколько дней притвориться леди и поиграть в гляделки с собственным эго».

Ана замерла у дверей и ухватилась пальчиками за позолоченную ручку, с опаской заглядывая в столовую. Многие из гостей уже расселись за длинным столом и мирно беседовали друг с другом, в том числе и Томас с подругой. Анастейша притаилась, разглядывая «соперницу». На этот раз Кристина облачилась в бардовое платье, обтягивающее фигуру и подчеркивающее каждый изгиб тела, а также соблазнительные формы. Непослушные светлые пряди были отброшены назад, открывая безупречные, четко вычерченные скулы, а светлая помада придавала Кристе еще больше загадочности и привлекательности. Девушка выглядела отдохнувшей после долгой дороги. Ее лицо расплывалось в счастливой улыбке, когда Томас что-то нашептывал на ухо. Как жаль, что этого нельзя было сказать об Анастейше. Она стояла в дверях и чувствовала, как внутри просыпается не только ревность, но и обида. Неужели Том так легко позабыл о ней? Всего несколько месяцев и он свободен, в то время как Ана все еще продолжает мучиться от любви? Белоснежные щеки побагровели от злости, но не на счастливую пару, а на собственное бессилие. Возможно, Кэндисс была права, и ей следует познакомиться с Маркусом поближе. Кто знает, к чему приведут абсолютно новые отношения? К тому же парень был ей симпатичен.

— И от кого ты прячешься? — раздалось у самого уха.

Ана подскочила на месте от неожиданности.

— Лиам! — тихо воскликнула девушка, прижимая руку к груди. — Ты напугал меня.

— Извини, — мужчина остановился рядом и заглянул в столовую. — Что же там такого страшного?

— Ничего. — Ана улыбнулась. — Просто я не привыкла к таким пышным празднествам, когда даже самый простой ужин превращается в помпезный фуршет.

— Я тоже предпочитаю простые посиделки с друзьями, всем условностям, — признался Лиам. Он повернулся к собеседнице и осмотрел ее наряд, при этом уголки его губ дрогнули. — Потрясающе выглядишь, Ана.

— Благодарю.

Девушка смутилась внезапному комплименту и поняла, что они уже слишком долго стоят в дверях и, кажется, привлекают к себе внимание из столовой.

— Пожалуй, я проголодалась! — заявила Ана.

— Милости просим к столу, миледи.

Молодой человек сделал шаг в сторону и позволил девушке пройти в столовую. Анастейша кивнула в знак благодарности, а ноги сами понесли ее к накрытому столу. Приближаясь, она одарила Джулию счастливой улыбкой и опустилась на стул, между Скарлетт и Крисом. Лиам прошел следом, не сводя глаз с Аны, что не ускользнуло от Томаса. Нет, он не подумал о том, что могло бы выйти за рамки приличий. Но эта картина насторожила мужчину, заставила задуматься, а действительно ли Анастейша до сих пор проводит ночи напролет с мыслями о нем, или в ее сердце поселился очередной бедолага, который и не подозревает о том, на что способна эта молодая женщина.

«Ревность?», — спросил он себя.

Как бы ни так!

Анастейша расправила салфетку на коленях и обхватила пальчиками бокал с искрящимся напитком. Огненные волосы упали на правое плечо. На этот раз она изменила себе и избавилась от кудрей. Том заметил это, когда девушка появилась в дверях. И как только он умудрялся ворковать с Кристиной и одновременно наблюдать за Анастейшей.

«Твои друзья показались мне странными, — рассказала Криста, когда их проводили в просторную спальню и оставили наедине. — Невеста будто ненавидит меня».

«С чего ты это взяла?» — удивился Том.

«Джулиана, верно? Она посмотрела на меня так, будто вместо приветствия, ей захотелось немедленно выгнать меня из особняка».

Что же Томас мог сказать? Скорее всего, так оно и было. Джулия всегда оставалась на стороне Анастейши. И, несмотря на то, что этот факт позабавил мужчину, он предпочел успокоить девушку, завлекая в объятия и прижимаясь к губам в умиротворяющем поцелуе.

— Тебе неуютно здесь? — спросил Том, замечая скуку на лице Кристины.

— Нет, милый. Все в порядке.

Девушка нежно улыбнулась ему, хотя он и знал, что на самом деле мысли спутницы далеки от свадьбы и этого самого ужина. В последние дни Криста только и думала о своем ателье и помечала в блокноте адреса известных агентств, которые могли помочь в реализации собственного бренда в Соединенных Штатах. Мысли об этом не давали девушке покоя. Томас знал, но не спешил заговаривать на эту тему. К чему портить вечер, да и не особо его волновали подробности создания эксклюзивных коллекций. Он приехал отдохнуть и показать себя «выздоровевшим» человеком. На данный момент, последнее ему удавалось даже лучше, чем первое, и Томас был несказанно горд собой, если бы не одно увесистое «но» — Анастейша.

Да, он показал ей, что прошлого не вернуть, и она скорее всего уже смирилась с этим, однако, они все еще сидели за одним столом, поглядывали друг на друга. Замечала ли Ана его взгляд? Нет. Девушка боялась, что окружающие увидят, насколько тяжело ей дается вот как просто сидеть рядом с бывшим возлюбленным и сохранять равнодушие, в то время как он флиртует с Кристиной. Ну а Томас наслаждался собственным триумфом, все чаще задумываясь над тем, насколько же сильно Анастейша отличается от Кристы: такая маленькая и хрупкая, «солнечное пятнышко», пылкая и требовательная, ревнивая и беззащитная…

«Кристина именно то, что тебе нужно в этот не простой период в твоей жизни», — нашептывал разум.

И Томас соглашался с этим. Свободные отношения не обременяли его ни обещаниями, ни временем. Вот только сердце все еще напоминало о своем существовании, колотилось в груди. Что-то происходило, но Том никак не мог разобраться в себе и осознать, что именно.

Анастейша сидела неподалеку. Она была прекрасна, и по-прежнему привлекала внимание Томаса. Мужчина неосознанно ловил себя на мысли о рыжеволосой красавице, но еще чаще он смотрел на нее и недоумевал, по какой причине, даже восседая за столом в обществе Кристины, он до сих пор не отрывает глаз от бывшей возлюбленной. Нельзя обмануть чувства и так просто позабыть о любимом человеке. Томас только что убедился в этом. Он часто вспоминал о прошлом, перебирал в голове самые счастливые моменты, связанные с Анастейшей. Иногда мужчине казалось, будто он уже готов сдаться, лишь бы прикоснуться к рыжим волосам, пропустить сквозь пальцы и заглянуть в серо-голубые глаза, меняющие свой цвет в зависимости от освещения. Но всего одно воспоминание о предательстве отрезвляло разум, и Том смотрел на Ану совершенно другими глазами. Нет, он больше не испытывал ненависти, впрочем, как и безумной боли, сопровождавшей его многие месяцы. Любил ли он ее теперь?

— Последний вечер холостой жизни! — радостно заговорил Лиам, возвращая Тома к реальности. — Я не могу себе этого представить!

— Тебе еще рано представлять, подрасти чуток, — посоветовал Крис, опуская поджаренный кусок говядины в острый соус.

— Я решусь на брак только в экстренном случае, — посмеялся парень, вытирая губы о бумажную салфетку.

Джулия сдержанно хихикнула и посмотрела на Анастейшу.

— Чудесное место, Джулиана! — заметил Томас, облокачиваясь о стол. — Давненько я не гостил в изысканном особняке.

— Мы арендовали всю территорию на семь дней, — с упоением рассказывал Крис, смакуя ужин. — Чувствуйте себя как дома! Обязательно прогуляйтесь по ночному парку — это изумительно в это время года, особенно в компании с любимой девушкой. — Хемсворд поднял бокал. — Хочу выпить за знакомство с мисс Литфронт!

— Ох, благодарю вас! — Кристина просияла, радуясь вниманию.

Ана с неохотой, но все-таки подняла бокал и отпила немного, однако, напиток встал комом в горле, и девушка с трудом проглотила его.

— Но больше всего радует, что свадьба пройдет в узком семейном кругу! — напомнила Джулия, стараясь отвести разговор подальше от Кристины и Томаса, а также от их отношений. Девушка заметила, как побледнела Анастейша и добавила: — Всего пятьдесят приглашений. Никакой прессы и лишних глаз.

— Половина гостей уже прибыла сегодня и восседает за этим самым столом, — подхватил Крис, наполняя алкоголем опустевшие бокалы. — А остальные приедут рано утром, перед церемонией.

— А как обстоят дела с охраной? — забеспокоилась Кристина, поглядывая на виновников торжества. — Я надеюсь, что здесь безопасно. Я имею в виду не только репортеров и папарацци, но и обыкновенных преступников.

— Разумеется, мы позаботились об этом, — сдержанно ответила Джулиана, пряча за учтивой улыбкой непоколебимое желание подняться из-за стола и выпроводить нежеланную гостью восвояси. — Мы заботимся о собственной безопасности.

— Ох, тогда мы можем спать спокойно. — Кристина снова уставилась на тарелку, улавливая холодные нотки в голосе собеседницы.

— Почему же здесь так тихо? — внезапно осведомился Лиам, разбавляя напряжение, повисшее за столом. — Я бы хотел потанцевать. Кто-нибудь составит мне компанию? — Молодой мужчина поднялся из-за стола и посмотрел на Анастейшу. — Потанцуем?

— Да! — оживилась девушка, вскакивая на ноги. Казалось, она была рада любой возможности выскользнуть из-за стола.

— Да будут танцы! — Крис захлопал в ладоши. — Все желающие могут плавно перемещаться в гостиную.

Том допил шампанское и скользнул мимолетным взглядом по Анастейше. Девушка поспешно направлялась через столовую в обществе младшего Хемсворда, будто убегала от собственной тени, преследующей по пятам. Легкое платье, струящееся за ней, как ручеек из ткани, оставляло волю воображению. Но Томасу не обязательно представлять. Он никогда не забывал, как прекрасно ее тело, настолько желанное и гибкое…

«Теперь и тебе пора притормозить», — подумал мужчина, отворачиваясь от девушки, словно от огня, только что соприкоснувшегося с кожей.

— Мы присоединимся к ним, милый? — ласково пропела Кристина, поправляя ладошкой белокурые пряди.

— Конечно, присоединимся. — Том вышел из-за стола и поправил воротничок лиловой рубашки.

— Значит, ты потанцуешь со мной? — обрадовалась девушка и, не желая мириться с предвзятым отношением Джулианы, прошептала мужчине на ухо: — Не понимаю, что я делаю не так. Почему твоя подруга недолюбливает меня?

— Не обращай внимания, — попросил Том, обнимая девушку за талию и увлекая за собой в гостиную. — Джулия беременна. Сама понимаешь, женщины в таком положении иногда ведут себя странно. Просто потерпи всего два дня, а потом мы уедем.

— Ты пригласил меня, и я потерплю, но только ради тебя.

— Я всегда знал, что наши отношения принесут свои плоды. — Том расплылся в улыбке.

— И какие же плоды, если не секрет? — блондинка приподняла брови, поглядывая на спутника.

— Мы начинаем уступать друг другу, — мужчина уставился себе под ноги, стараясь прогнать из головы настойчивый образ Анастейши, прижимающейся к нему всем своим телом. — Это ли не огромное достижение?

***

Спустя некоторое время на улице стемнело, а вокруг особняка зажглись яркие огни. Легкий ветерок перебирал зеленеющие листья, иногда раскачивал ветви. С сумерками пруд приобрел особое таинственное очарование. Из-за волнения воды, на нем появилась длинная лунная дорожка, которая и привлекла внимание Анастейши. Девушка вышла на просторный балкон, украшенный мраморными перилами, между которыми проскальзывал дикий вьюн,пробравшийся по старинным стенам из сада под окнами. Ана остановилась и опустила ладошки на прохладный камень. Она молча наблюдала за тем, как многие гости разбрелись по парковой зоне и беседкам, а гостиная тем временем наполовину опустела.

С темнотой на улице посвежело, дневной зной растворился вместе с солнцем, закатившимся за горизонт. Ана наслаждалась одиночеством, и радовалось тому, что никто, кроме нее, не догадался выйти на балкон и провести свое время в объятиях прохлады.

«Тишина, наконец-то».

Девушка не устала от приятного общества, вовсе нет. Вероятно, она скрылась от посторонних глаз для того, чтобы успокоиться и прийти в себя после тяжелого вечера, породившего на душе множество сомнений и противоречий. Томас никак не выходил из головы. Ох, черт бы побрал все эти чувства!

Анастейша протерла лицо руками и порадовалась тому, что не стала накладывать тон. Тушь и подводка — это единственное, чем девушка воспользовалась этим вечером. Да оно и к лучшему. Перед кем ей красоваться? Перед Томом? Бессмысленно. Мужчина не отводит глаз от Кристины, а она вторит ему в ответ с еще большей нежностью. Насколько же все это печально.

Девушка провела рукой по волосам и собрала их на одну сторону. Теперь все что ей оставалось, так это стойко вынести завтрашнюю церемонию, а после Том и Кристина, возможно, уедут.

«Главное, чтобы он был счастлив», — напомнил разум, и Ана кивнула, будто соглашаясь с собственными мыслями.

Конечно же, от этого легче не станет, но, по крайне мере, она отпустила его. А ведь это чего-то да стоит?

«Стоит твоих слез», — прошептала душа.

«Что посеешь, то и пожнешь!» — добавил разум.

Справедливо.

Девушка уже во второй раз глубоко вздохнула и вновь залюбовалась бледной луной. Она подумала о сыне, по которому так скучала, вспомнила о мюзикле и о новых друзьях. Не так все и плохо, в конце концов.

— Совсем неплохо, — прошептала Ана, и уже через секунду вздрогнула, когда расслышала тихий вопрос, прозвучавший за спиной.

— Ты о жизни или об этом вечере?

Том остановился позади нее, и некоторое время сохранял молчание, раздумывая над тем, как лучше всего завести разговор с бывшей девушкой. Он появился неожиданно и снова напугал ее, но не заострил на этом особого внимания. Главное — это цель, с которой он и вышел на балкон. Томас решил поговорить с Анастейшей и попытаться наладить общение. Раз уж у него все в жизни устоялось, почему бы не попробовать, и не положить конец бесконечным терзаниям? Почему бы не расстаться друзьями? В конце концов, они взрослые люди и способны найти общий язык. По крайней мере, Том может попытаться.

— Извини, что снова без предупреждения, — мягко попросил мужчина, наблюдая за девушкой.

Ана медленно обернулась, и Том заметил, как легкое платье огибает фигуру, а ткань замирает на груди. Да, именно этого он и хотел с того самого момента, как девушка покинула столовую в обществе Лиама Хемсворда. Вот только какого черта он пялится на ее грудь, вместо того чтобы постараться наладить общение? Томас не знал. Потирая бороду, мужчина с трудом оторвал взгляд от полупрозрачного платья, скользнул по рыжим волосам, а затем уже и заглянул в испуганные глаза.

— Решил прогуляться? — робко спросила Ана.

— Кристина разговорилась с Роменом о возможном сотрудничестве. У нее свое дизайнерское агентство, — рассказал Том, постукивая лакированным ботинком о мраморные перила. — А я решил, что нам пора кое-что обсудить.

— Я думала, что той ночью у озера состоялся наш последний разговор, — напомнила Анастейша, оглядываясь в гостиную. Криста действительно сидела у камина и вела оживленную беседу с супругом Скарлетт.

— В какой-то степени, да, так оно и было, — мужчина кивнул. — Но ввиду последних событий, которые произошли в моей жизни, я подумал, что ты должна знать правду. Я не держу обиды на тебя. Все уже давно прошло.

— Хорошо, — девушка ухватилась пальцами за подол платья, опуская глаза на лужайку. — Мне очень важно это знать.

— Я тут подумал, — продолжил Томас, — и решил, почему бы нам не расстаться на дружеской ноте, м-м?

— Ох, это хорошая идея! — Ана закивала головой, всматриваясь в ночную темноту. — Я буду рада, если мы так все и поступим.

— Ты была для меня очень хорошим другом, — говорил Том, а сам вспоминал, как обнимал Ану и вдыхал аромат ее волос. Надо же, ничего не изменилось. Он уловил тонкий запах мускуса и облизал губы. Девушка все еще смотрела вдаль, а мужчина пожирал ее глазами. С чего бы вдруг в нем проснулось это, уже давно позабытое желание? Том не мог оторвать глаз от рыжих волос, кто знает, а может именно это всегда и возбуждало его сильнее всего?

— Как и ты для меня, — вздохнула девушка и, наконец, повернулась к нему лицом. — Я счастлива за тебя.

Ана сказала это вслух. Она сама себе не поверила. Кажется, до сих пор ее голова еще что-то соображала, но рядом с Томом крыша поехала окончательно.

«Это последнее испытание, — твердил разум. — Потерпи еще немного!»

— Твоя девушка очень красивая и умная, я так думаю, — добавила Анастейша и заглянула Томасу прямо в глаза. — Я рада за вас.

Это был контрольный удар. Мужчина поймал ее взгляд и если не утонул, то покачнулся, это точно. Нет, это не алкоголь, однозначно. Том не так много выпил, чтобы вот так просто терять почву под ногами. Но даже если поставить Ану рядом с Кристиной, она останется в лидерах. Так всегда было и будет. Вот она, реальность. И это напугало Томаса больше, чем чувство безысходности, когда ты оказываешься в заложниках у собственных эмоций, идешь у них на поводу.

— На улице прохладно, правда? — спросила Ана, стараясь заполнить затянувшуюся тишину. Она почувствовала его взгляд на своей коже. И постепенно напряжение между ними возрасло, а воздух накалился и будто заиграл невидимыми искрами. Почему? Она не знала, впрочем, как и сам Томас.

— Да, очень свежо, я бы сказал.

Мужчина оперся руками о перила и снова посмотрел на девушку. И разве мог он подумать, что встретившись с ней вновь, внутри все перевернется? И даже общество Кристины не спасло его и, казалось, что уже ничто не поможет.

«Просто выпей и уведи свою девушку в спальню. Сбрось это напряжение!» — настаивал разум, но ноги не сдвинулись с места.

— Кристина тебя еще не потеряла? — спросила Ана, в надежде на то, что Том вернется в гостиную, а она быстро скроется из виду по винтовой лестнице, ведущей прямиком в нижние сады. Ее тело подрагивало в незримом напряжении, а язык не слушался.

— Ничего, я успею.

Ответ Тома обескуражил и без того потерянную девушку. Она сильнее сжала пальцами подол платья и решила покинуть балкон самостоятельно.

— Я думаю, мне стоит немного прогуляться. — Ана улыбнулась мужчине. — Я очень рада, что мы нашли общий язык, наконец. И… Да, еще раз, поздравляю.

Девушка сделала шаг в сторону и внезапно почувствовала, как горячая ладонь обхватила хрупкое запястье. Томас остановил ее.

«Что происходит?!»

Ана резко обернулась, и рыжие волосы разметались по груди и спине. Девушка уставилась на мужчину, который просто стоял и не позволял ей уйти. На его лице отразилось непонятное выражение. Быть может, она сделала что-то не так? Почему он держит ее, да еще так крепко? И снова, как и много месяцев назад, их глаза сцепились в невидимой борьбе. Том сжал губы в одну тонкую линию, его тело одеревенело. Наверное, он и сам не знал, что делает. Все произошло слишком быстро, на уровне инстинкта. Мужчина изучал лицо девушки взглядом, будто бы желая прикоснуться к ней губами, руками и телом. Она прочла это в его глазах и ноги подкосились.

Что за странная игра? Зачем он все это затеял?

Ана заметила, как Том облизнул губы, а затем выпустил ее запястье. Так же неожиданно, как и появился, он развернулся и зашагал прочь, за считанные секунды покинув просторную тень балкона. Девушка так и осталась стоять на месте, сбитая с толку и ошарашенная, обезоруженная и ошеломленная странным поведением мужчины.

«Господи…»

Ана прислонилась к мраморным перилам и прижала руки к груди. Кажется, ей пора подняться наверх и лечь спать. Это лучшее решение. Девушка не стала рисковать и возвращаться через гостиную, поэтому быстро спустилась по винтовой лестнице и скрылась в тени деревьев и размашистых кустарников.

Когда Том присоединился к остальным и обернулся, на балконе уже было пусто. Его ладонь все еще пылала, а сердце бешено билось в груди, угрожая своему обладателю ранними приступами стенокардии. Неужели Бог отвел его от очередной ошибки? Только что Томас избежал собственного фиаско и вовремя остановился. Что это было? Страсть, любовь, внезапное желание обнять Анастейшу? А может, они измучили друг друга настолько, что уже не было сил терпеть это напряжение, разрастающееся между ними? Чем дольше они бегут, тем сильнее их тянет друг к другу.

Том принял бокал с бренди и положил руку на талию Кристины. Кажется, девушка ничего не заметила. Это к лучшему. Пусть она будет увлечена своим проектом и бизнес-планом, нежели увидит истину, которая несколько минут назад ошеломила мужчину и заставила за секунды переосмыслить собственные поступки.

«Ты любишь ее, — подвел итог разум. — Ты все еще любишь эту огненную бестию».

***

Часы пробили полночь. Том проводил Кристину в спальню, а сам решил посидеть еще немного в гостиной вместе с мужчинами. Они распивали дорогой алкоголь, раскуривали сигары, а кто-то и сигареты. Даже Томас не отказался от затяжки. Заглатывая никотин в легкие, мужчина прикрыл глаза, а затем выпустил в воздух белое облако дыма. Уже легче, или это всего лишь самовнушение? И вот он выпивает залпом очередной стакан с виски. Наутро у него нещадно разболится голова. Том знал о последствиях, но это был единственный способ заглушить в себе проснувшиеся чувства, которые обескуражили мужчину, проломили брешь в броне и оголили душу, будто вывернули наизнанку. Он не участвовал в общем разговоре. Просто сидел на кресле у камина и смотрел на яркие языки пламени, пляшущие на поленьях. Иногда ему казалось, что это собственная душа вырисовывает круги внутри, выжигает остатки гордости, и его выдержка медленно тает, изживает себя.

Что же такое, это чувство внутри? Страсть, желание, любовь, или все вместе? Что будет, если соединить в себе все эти чувства, а затем позволить им вырваться наружу?

«Произойдет взрыв», — ответил разум, затуманенный алкоголем.

И кто знает, чем это обернется не только для него, но и для окружающих.

«Ты оставил Кристину в спальне, а вместо секса предпочел провести время с бутылкой, ты это понимаешь? — продолжал разум. — Тебе нужно снять напряжение».

Все правильно, ему это необходимо, но…

«Даже не думай об этом!»

И он не думал. Старался не думать. Да какого черта с ним происходит?!

Том опустил стакан на стол и снова уставился на пламя, потрескивающее в камине. Изнутри его сжигало необъяснимое желание близости. Это невозможно контролировать и весьма сложно остановить.

«Ты в своем уме?» — спросил он себя.

«Нет», — ответил разум.

Бесспорно, алкоголь дал выход эмоциям, но мужчина почувствовал это еще трезвым. Вот только теперь, после сигареты и добротного виски, границы дозволенного размылись и стали неощутимы. Томас знал, что ему нужно, но никак не мог в это поверить. Точнее, он верил, но не осмеливался воплотить в реальность.

«Ты можешь выпить еще бутылку, и тогда точно уснешь».

И пропустишь свадьбу. Друзья не простят тебе такой вольности.

— Эй, Том! — позвал Ромен, протягивая мужчине очередную порцию алкоголя. — Держи, друг!

— Я, пожалуй, пройдусь немного, — сообщил Томас, покачивая головой.

Он поднялся на ноги и удивился тому, что его не мотает из стороны в сторону. Видимо, эмоции придали ему смелости и безбашенности, а желание отрезвило разум, позволяя достичь поставленной цели.

— Не заблудишь в темноте? — рассмеялся Лиам, поглядывая на мужчину.

— Нет, не думаю.

Он махнул рукой на прощение и быстрым шагом пересек гостиную. Оказавшись в полумраке коридора, Томас прошел к лестнице и замер на ступенях. То, что он собирался сделать перечеркнет все, к чему мужчина стремился в последние месяцы. Но разве это имеет значения, когда кровь буквально закипает в венах и требует только одного… ее.

Том провел рукой по волосам, а затем направился вверх по лестнице. Перепрыгивая через ступеньки, он оказался на втором этаже, но свернул в противоположном направлении от собственной спальни. Мужчина знал куда идти, он слышал из разговора Джулии и Скарлетт о том, где именно поселили девушку, от одной мысли о которой, низ живота сводило дичайшей судорогой. В эту самую секунду Томас нуждался в Ане больше, чем когда-либо прежде. И ноги несли его вперед по пустынному коридору, навстречу собственному поражению.

***

«Любовь — самое приятное чувство,

Полное доверие,

И не имеет значения, что мы отыщем в ней.

Вернись, показавшись во взгляде…»

(Feist — Fire In The Water)

Девушка проснулась от приглушенного стука в дверь. Комната, тускло освещенная небольшой лампой, закружилась перед глазами. Ана присела на кровати и, протирая глаза, бросила сонный взгляд на часы: половина второго. Кто мог явиться в столь ранний час, а главное — с какой целью прервал красочные сны о любимом «чужом» мужчине. Ана прислушалась, и когда стук повторился, лениво поднялась с постели. Поправляя короткую шелковую рубашку, украшенную голубым кружевом, девушка добрела до двери, и распахнув ее, оцепенела.

Все произошло так быстро. На пороге появился Томас. Его глаза горели, а руки тотчас же обхватили тонкую талию. Ана и ахнуть не успела, а мужчина уже прошел в комнату и, захлопнув за собой дверь, прижал девушку к прохладному дереву. Он не сказал ни слова, только поцеловал. Анастейша подчинилась и заскользила губами по мужскому рту, вобрала в себя его язык и ощутила терпкий привкус алкоголя. О, Боже, как она скучала по нему! Дыхание быстро стало поверхностным, а объятия жаркими и требовательными. Недолго думая, Томас задрал шелковую сорочку и потянул вниз тонкое белье. Ана ухватилась пальцами за пуговицы на рубашке. Ее руки дрожали от нахлынувшего желания, будто они договорились о тайной встрече заранее, и это не было для девушки полной неожиданностью.

Нет, Анастейша и не думала отстраняться и выяснять причины, по которым Том ворвался к ней, и теперь ласкает пальцами ее бедра, прижимается всем телом в поисках долгожданной разрядки. Наоборот, она стянула с мужских плеч ненужную одежду, прижалась губами к выступающим ключицам, пробежалась пальчиками по выпуклым мышцам на спине. Ана знала это тело, помнила его аромат и упивалась поцелуями.

— Сними ее, — потребовал Томас, и это были первые слова, которые он произнес, стаскивая с девушки ночную сорочку.

И вот, она обнажена перед ним. Настолько прекрасная и трепещущая. Желание опьянило мужчину, и он убедился в том, что сделал правильный выбор, в поисках страстного утешения в объятиях бывшей любовницы. Ана прижалась к нему, запустила руку в брюки и погладила напряжение, демонстрирующее его безумное желание. Том откликнулся мгновенно. Подхватив девушку под бедра, он снова поцеловал ее и отнес к постели.

Дальнейшие события развивались столь стремительно, и Ана не успевала соображать, что происходит и где она очутилась. Томас избавился от остальной одежды и сомкнул губы на отвердевшем соске. Мужчина терзал, оттягивал и зализывал его до красноты. Девушка постанывала в ответ и двигала бедрами, скользила по простыням и покусывала губы в сладостной истоме, каждый раз, когда колкая борода соприкасалась с нежной кожей.

Томас чувствовал, как напряжение становится почти невыносимым. Он желал эту молодую женщину. Все эти месяцы он ждал только этого момента, проносил в своих фантазиях, а теперь спешил воплотить в реальность. Не медля больше ни секунды, мужчина приподнялся и, повернув девушку набок, с придыханием заполнил ее. Ана ахнула и вцепилась руками в подушку. Несколько глубоких толчков и Том потянул девушку к себе. Мужчина уселся на кровать, опустил Ану на себя и обхватил талию руками, впиваясь пальцами в кожу. Томас двинул бедрами и девушка простонала. Ее ладошки опустились на его плечи, кончики белоснежных пальчиков скользнули по бородатому подбородку. Сладкая, неистовая дрожь охватила их тела и Анастейша плавно задвигалась, сначала осторожно, потом быстрее, активно приподнимаясь и опускаясь на мужские бедра. Томас терзал руками женскую спину, сдавливал кожу и тяжело выдыхал в приоткрытые губы, с которых то и дело срывались слабые стоны. Подкидывая бедра, мужчина запустил пальцы в рыжие волосы, обхватил рукой лицо Анастейши и притянул к себе. Он кусал и дразнил ее губы, шептал непристойные вещи, возбуждающие обостренное сознание, заставляющие девушку двигаться еще быстрее. Ана чувствовала, как он погружается в нее, такой горячий и желанный, сколько ночей она грезила об этом!

— Да… — выпалила девушка, сжимая пальцами мужское лицо, и заглядывая в затуманенные страстью глаза. — Только не останавливайся!

Ее голос прозвучал настолько страстно и дерзко, что мужчина не смог сдержать собственный стон наслаждения. О такой девушке он мечтал: распутной в постели, сексуальной и страстной, желанной…

— Я так тебя хочу… — хрипло прошептал Томас.

Охваченный безумием, он сжал Анастейшу в объятиях и перевернул на спину, занимая почетное лидирующее место. Нависая над ней, Том несколько секунд не двигался, только всматривался в ее лицо: такая горячая и влажная, щеки порозовели, губы приоткрыты, а глаза жадно прикасаются к нему, призывают продолжить, но нет, он не может оторваться от вздымающихся розовых сосков, к которым припадает в ту же секунду. Том ласкает их, оттягивает и нежно покусывает, прислушивается к бешеному сердцебиению Анастейши, улыбается на ее стоны и спускается все ниже поцелуями.

— Ах…

Ана замирает, когда горячее дыхание обжигает ее бедра и Томас прикасается губами к месту, о котором девушка предпочла бы и вовсе умалчивать, но только не сегодня, не здесь и не сейчас. Анастейша выгибает спину, запускает пальцы в волнистые волосы на мужской голове и сжимает в кулачке с такой силой, что Том вздрагивает. Он знает, что она наслаждается его смелыми ласками, задыхается в приближении оргазма. Мужчина огибает руками стройные бедра, приподнимает над кроватью и прикасается пальцами к пульсирующей точке на подрагивающем теле.

— О, Боже…

Ана распахнула глаза и задрожала. Она почувствовала, как Томас отрывается от бедер и снова заполняет ее. На этот раз толчки резкие и быстрые, мужчина нависает над ней и целует в алые губы. Девушка не успевает хватать ртом воздух, ее зрачки расширены и затуманены наслаждением, которое наплывает и скапливается внизу живота, стягивает тело в один крепкий узел в преддверии экстаза.

Том стиснул зубы и заглянул спутнице в глаза. Они двигались в унисон, сбили постельное белье, сбросили на пол все подушки и одеяло. Кровать ходила ходуном и благо, не скрипела и не выдавала любовников, слившихся воедино и неконтролирующих свои безудержные чувства. Страсть, любовь, желание и наслаждение сблизили их еще теснее. Ана с придыханием смотрела Томасу прямо в глаза, ее пальцы сжались вокруг его лица. С каждым новым толчком, она все ярче ощущала приближение разрядки. Оргазм почти догонял ее, но Том различал это по ее лицу и намеренно замедлял ритм, продлевая наслаждение.

У нее кружилась голова. Все мысли разбежались, попрятались кто куда, и девушка себя уже не контролировала. Ее стоны становились все громче и Томасу, который все еще немного соображал, пришлось накрыть рукой искусанные губы. На эмоциях, Ана с силой закусила его пальцы, и он простонал в удовольствии сквозь стиснутые зубы, демонстрируя девушке свои желания.

— Еще немного! — сбивчиво пообещал он, наблюдая за тем, как глаза Анастейши закатываются, а щеки краснеют еще сильнее.

В мгновение ока Томас выскользнул из нее и одним движением повернул девушку спиной к себе. Ана закусила губу в предвкушении чего-то абсолютно нового. Она встала на колени и выпрямилась, прижимаясь спиной к крепкой мужской груди. Она отбросила влажные волосы с лица и уронила голову на плечо Тома как раз в тот момент, когда он снова заполнил ее. И вот она, сладостна дрожь, а затем резкие толчки и звук тел, соприкасающихся друг с другом. Томас тяжело дышал ей в ухо. Он стиснул девушку в объятиях, обхватил руками вздымающиеся груди и застонал, отпуская напряжение. Ана подалась ему навстречу, дернула бедрами и забылась в экстазе, застигнувшим ее врасплох. Женские бедра подрагивали, мышцы сокращались, низ живота свело легкой судорогой, приятной истомой.

Любовники упали на кровать. Томас опустился всем телом на спутницу, крепко обнимая, прижимаясь губами к влажным плечам и спине, сохраняя их близость на протяжении недолгого времени. Ана прикрыла веки, расплываясь в счастливой улыбке. Только что она побывала в раю и спустилась на землю, разгоряченная и удовлетворенная. Томас без устали дышал ей в спину, согревал своим телом, и девушка снова содрогнулась и почувствовала, как кончики пальцев занемели. Невероятный экстаз… Она могла поклясться, что эта близость оказалась самой пылкой и безумной в ее жизни! Сколько желания, и, не может быть, но оно возвращалось…

Ана почувствовала, как Томас нежно водит пальцами внизу ее живота. Какое-то безумие. Она снова воспылала страстью! Девушка обхватила рукой мужскую голову и повернулась, чтобы слиться в поцелуе. Его губы были мягкими и требовательными, а язык приносил за собой терпкий привкус и желание соприкасаться с ним снова и снова.

— Давай же… — прошептал Том, скользя пальцами быстрее, вознося Ану на вершину наслаждения.

И оргазм пришел, он обрушился на хрупкое тело. Девушка резко свела ноги вместе и выгнулась навстречу судорогам. Стоны заполнили комнату, такие сладкие и чарующие. Том сглотнул и наградил Ану жарким поцелуем в губы. Девушка расслабилась и повернулась к мужчине, на этот раз, прижимаясь к его груди. И они целовались, долго и мучительно нежно. Том гладил женские бедра, поднимался пальцами вверх по спине и ласкал затылок. Анастейша наслаждалась тем, как борода и усы щекочут кожу, оставляют на лице легкие покраснения.

Прошло еще немного времени, прежде чем Том снова овладел ею и, не отрывая глаз от прекрасного лица, достиг пика своего наслаждения. Ана стонала, впивалась острыми ногтями в мышцы на спине, а после, когда на место страсти пришла безумная усталость, она свалилась на простыни без сил, тут же забылась безмятежным сном.

И только Томас не спал. Он лежал на боку и смотрел на спящую красавицу: рыжие волосы разметались по подушке, которую мужчина бережно подложил под ее голову, обнаженное тело застыло в одной позе и выглядело, словно мраморная статуя, настолько совершенна она была в его глазах…

«Искушение было непреодолимо», — подумал Том, перекатываясь на спину и забрасывая руки за спину.

Они оба получили то, к чему столь страстно стремились — наслаждение в объятиях друг друга.

«Пламя в воде — это тело нашей любви».

Часть 3

Музыкальное сопровождение главы: "Darin — Only you can save me"

«Я чувствую тебя в воздухе,

Как ты паришь в атмосфере.

Ты танцуешь на звездах,

Всюду я чувствую твоё присутствие.

И когда я закрываю глаза,

Я вижу тебя, словно наяву.

И сердцу больно,

Когда тебя рядом нет».

(Darin — Only you can save me)

Том покинул спальню, когда на улице уже светало. Мужчина осторожно поднялся с постели, хорошенько оделся, проверил все пуговицы и поправил манжеты и воротничок. Пиджак надевать не стал. Удостоверившись в том, что все в порядке и ничто не выдаст его внезапного ночного приключения, Томас приблизился к постели. Он поднял с пола легкое одеяло и накрыл обнаженное женское тело. На несколько секунд мужчина задержался, снова окинул спящую девушку взглядом, а затем быстрым шагом преодолел расстояние до двери и вышел в коридор.

Легкий ветерок пробежался по комнате. Ана приоткрыла глаза и заулыбалась, прислушиваясь к удаляющимся шагам за дверью. Она не спала, а лишь притворялась спящей. Передвижения Тома разбудили ее, но девушка не подала виду. Анастейша сохраняла молчание, пряталась за копной рыжих волос, заслонивших лицо, а тем временем ее сердце бешено колотилось в груди. Она кожей ощущала взгляд мужчины, все еще сохраняла в себе его тепло, а в ушах стоял настойчивый шепот, который на протяжении полутора часов подстегивал ее и заставлял выгибаться навстречу своему обладателю.

— Уфф…

Ана перевернулась на спину и убрала волосы с лица. Ее взгляд упал на потолок, а затем переместился на окно. Солнце показалось на горизонте. Скорее всего, сейчас уже ранее утро, но девушка не чувствовала усталости, наоборот, она была полна энергии и сил, ну а главное, Анастейша получила надежду. Не все потеряно. Не все еще испытано. Надо же, но именно в тот самый час, когда девушка уже отчаялась, Том практически ворвался в ее спальню и подарил шанс на абсолютно новое будущее. Ана поняла, что все еще можно исправить. Она может вернуть мужчину, стоит попытаться завладеть им вновь, точно так же, как и несколько часов назад, вот только не на одну ночь, а на долгие годы счастливого единения. Кристина не помеха, если мужчина пришел к ней этой ночью, вместо того чтобы провести время в объятиях новой возлюбленной.

«Он пришел к тебе».

Мысли об этом заполняли разум и не давали заснуть. Улыбка на губах Анастейши стала еще шире, а в глазах заплясали задорные огоньки. Наверное, ей стоило поспать, но как прийти в себя и успокоиться, когда постель все еще хранит аромат мужского тела, а кожа местами саднит от жарких поцелуев. Девушка обхватила руками подушку и перекатилась набок. Веки сомкнулись и воспоминания полились рекой из грез и фантазий.

«Ты поговоришь с ним, — заверил разум, убаюкивая и успокаивая обострившиеся чувства. — Уже сегодня ты сделаешь это».

— Я сделаю это, — тихо повторила Ана.

Она знала, что должна выглядеть свежей и отдохнувшей. Оставалось всего несколько часов до подъема, необходимо воспользоваться этим временем и немного подремать.

В то время как девушка успокаивала себя и пыталась заснуть, Томас вернулся в свою совместную спальню с Кристиной. Мужчина плотно прикрыл дверь и, не обращая внимания на белокурую красавицу, прошел прямо к окну. Всматриваясь вдаль, он опустил пиджак на кресло, а затем принялся расстегивать рубашку. Пальцы не слушались, соскальзывали и снова принимались за пуговицы. Каждый нерв напряжен, чувства обострены до предела. Что же он наделал? Провел незабываемое время в объятиях Анастейши. Жалел ли он? Нет. Как ни странно, Томас не испытывал чувства вины ни перед собой ни перед Кристиной. Да, мужчина сдался эмоциями и позволил себе лишнее, но как же можно сожалеть о том, что доставило ему столько наслаждения? Не имеет значения, сколько времени Том пытался позабыть о прошлом, разве хороший секс может что-нибудь изменить? Нет. Это маловероятно.

— И где же ты был, Томас? — тихо спросила Кристина, которая молча наблюдала за мужчиной, пока тот раздевался.

— Ты чего не спишь? — спросил он, поворачиваясь к девушке.

— Ждала тебя, — она пожала плечами и натянула одеяло по самый подбородок. — Надеялась, что ты не променял меня на бутылку с хересом.

— О чем ты говоришь? — Томас аккуратно сложил одежду на кресле и приблизился к постели. — Я никогда не променяю тебя на алкоголь.

— Но ты не ночевал здесь этой ночью, — прошептала Кристина, в надежде на честность своего партнера. — Скажи мне, где ты был?

— С друзьями засидели немного, — спокойно рассказал Том, укладываясь на второй половине просторной кровати, заправленной голубыми простынями. Ни один мускул на его лице не дрогнул.

— Правда? — Кристина положила руку под щеку и внимательно посмотрела на мужчину.

— Конечно же, правда. — Том закрыл глаза.

— От тебя совсем не пахнет алкоголем… — заметила девушка, и ее глаза превратились в две узенькие щелки.

— Мы просто разговаривали, — уточнил мужчина. Он был слишком расслаблен и удовлетворен, чтобы спорить или доказывать собственную правоту. Да, он солгал, но что это меняет? Правда никому не поможет.

— Точно, — согласилась Криста. — Так оно и было.

Сердце девушки болезненно сжалось в груди. Они ничего не обещали друг другу, поэтому она и не могла потребовать от мужчины объяснений, в которых так нуждалась. Мог ли он провести ночь с другой женщиной? С бывшей девушкой, к примеру? Да, Томас мог. Но был ли в этом смысл? Кто знает, а вдруг он все еще влюблен в нее?

«Да кого я обманываю», — подумала Кристина, отворачиваясь к окну.

Она видела, как Том смотрит на эту рыжеволосую девчонку, но и подумать не могла, что он пригласит ее на свадьбу друзей с единственной целью — показать Анастейше собственное мнимое счастье. Кристина не хотела верить своим догадкам, но интуиция никогда ее не подводила. Возможно, Том, и правда, провел время вместе с другими мужчинами, но поверить в это было куда сложнее, чем в «игру», которую он затеял.

Томас и сам не верил. Ни себе, ни Кристине, и уж тем более Анастейше. Мужчина запутался и осознал это, как только белокурая красавица отвернулась к окну. Она подозревала, что он лжет, Том знал об этом, но даже не попытался переубедить ее. Да и какой в этом смысл? Он продолжал лежать на спине с закрытыми глазами, анализируя прошедший вечер, страстную ночь в объятиях Аны, а затем прохладное утро в постели с Кристиной. По крайней мере, одно было понятно и без слов: Том все еще любил Анастейшу. Это глубокое чувство пронизывало каждую клетку его тела, расползалось по коже вслед за поцелуями, которыми эта рыжая бесстыдница награждала его на протяжении нескольких часов. Ох уж это ее сладкое дыхание и приглушенные стоны, возбуждающие, доводящие его до умопомрачения. Томас сглотнул и попытался отпустить воспоминания. Ему необходимо выспаться и собрать все силы для последнего рывка. Будущий день принесет немало сюрпризов. В этом мужчина и не сомневался.

***

В половине десятого особняк наполнился первыми голосами. Гости прибывали. Родственники со стороны жениха учтиво провожали их в столовую, где предлагали позавтракать, а затем уже пройти в гостиную и провести некоторое время за приятной беседой в ожидании церемонии, начало которой было запланировано на двенадцать часов. Джулиана слышала их голоса, часто выглядывала в коридор и прислушивалась. Девушка надеялась, что все пройдет идеально. Целых полгода она готовилась к этому торжеству, поэтому неудивительно, что безумное волнение накрыло с головой и грозило утащить за собой в глубины отчаяния. Хвала небесам, все это время она была не одна. Скарлетт и Анастейша находились рядом, помогали с приготовлениями и всячески поддерживали свою подругу. Джулия не могла выразить словами всю благодарность, которую испытывала.

Она встала рано утром, и долгое время пыталась замазать синяки под глазами. Пальцы не слушались, а то, что получалось, раздражало ее. Девушка постоянно стирала косметику и расхаживала по комнате, прижимая руки к округлому животу. Накануне вечером Джулиана попросила Криса расположиться в соседней спальне, а сама никак не могла сомкнуть глаз. В итоге девушка совершенно не выспалась, а нервы усугубляли и без того напряженное состояние.

— Боже мой, что это с тобой? — спросила Ана, появляясь в дверях. Девушка специально подняла пораньше, чтобы поддержать подругу и помочь подготовиться к церемонии. — Дорогая?

— Я ужасно волнуюсь! — воскликнула Джулия, едва унимая дрожь в коленях. — Я не выспалась, руки меня не слушаются. Пыталась что-то сделать с этими кругами под глазами, но ничего не вышло! Уже восемь, а я не готова!

— Так, успокойся, живо! — потребовала Анастейша, обхватывая подругу руками за плечи и осторожно встряхивая. — Все будет хорошо! Скарлетт отлично справляется с косметикой. Ты же не забыла, что она окончила курсы визажа?

— Да, ты права, — девушка закивала. — Извини за то, что говорю без остановки. Я просто безумно волнуюсь.

— Ничего, я все понимаю, — девушка мягко улыбнулась. — Присядь за будуар. Успокойся. Мы поможем тебе подготовиться.

— Как ты думаешь, может, я зря отказалась от услуг профессиональных визажистов и парикмахеров? — засомневалась Джулиана, тем временем как Ана распахнула окно и впустила в спальню свежий утренний воздух.

— Я сделаю тебе прическу, дорогая, — напомнила девушка. Вернувшись к подруге, она вытащила из ящика щипцы для волос и добавила: — А Скарлетт создаст незабываемый макияж. Ты будешь блистать на своем празднике!

— Ты, правда, так думаешь? — Джулия подняла глаза на подругу как раз в тот момент, когда в спальне появилась Йоханссон.

— Конечно, правда! — заверила Ана и, собирая волосы подруги в нелепый хвост на макушке, обратилась к Скарлетт: — Успокой нашу невесту, у нее уже руки дрожат от волнения.

— Ох, милая, тебе нельзя волноваться, — пролепетала девушка, приближаясь к будуару. — Не забывай о малышке. Кстати, как ты себя чувствуешь?

— Все в порядке. Только волнуюсь, как обстоят дела с шатром? Ты не видела? Они уже вынесли все стулья?

— Ромен и Томас уже на улице, помогают Лиаму и остальным, — рассказала Скарлетт, расставляя косметику на столике. — Не переживай, они справятся.

Одного упоминания о мужчине оказалось достаточно, чтобы Ана вздрогнула. С первой секунды, как только девушка поднялась с постели, она дала себе слово сосредоточиться на празднике, сохраняя разум трезвым, а чувства удерживая на расстоянии. Конечно, это сложно, но возможно. И у нее получилось. Анастейша увлеклась беседой, которую завела Скарлетт. Подруги улыбались, подбадривали невесту и подшучивали над ней. Постепенно Джулия расслабилась и послушно следовала указаниям девушек. Ее ладони поглаживали живот, а малышка то и дело била ножками, вызывая на лице улыбку.

— Ах! — воскликнула Джулиана. — Ана, ты была права, теперь малышка никак не успокоится.

— А все, потому что ты нервничаешь, — напомнила Скарлетт, разглядывая тени для век.

— Все мы волновались перед свадьбой — это нормально. — Анастейша улыбнулась и освободила прекрасное платье от полиэтиленового пакета. Скользнув рукой по легкой белоснежной ткани, девушка убедилась, что наряд идеально отутюжен.

— Еще не поздно сбежать, — пошутила Джулия.

— Сиди смирно! — попросила Скарлетт, вооружившись подводкой для глаз.

— Извини, — девушка выпрямила спину и тихо спросила: — Который час?

— Почти девять.

— Мы укладываемся в график?

— Разумеется, не волнуйся.

Джулия громко вздохнула и попыталась прислушаться к словам Анастейши. В глубине души она по-прежнему безумно волновалась, но старалась взять себя в руки, чтобы не свалиться в обморок на самой церемонии. Поглаживая животик, девушка часто бросала взгляд на зеркало и наблюдала за собственным преображением. Скарлетт колдовала над макияжем в течение часа, и результат превзошел все ожидания. Джулия не могла глазам своим поверить! Подруге удалось не только скрыть ненавистные круги под глазами, но и подчеркнуть естественную красоту невесты. Никаких броских цветов, только нежные оттенки.

— Это потрясающе… — прошептала Джулиана, разглядывая свое отражение в зеркале. — У меня нет слов. Спасибо тебе огромное!

— Не стоит. — Скарлетт улыбнулась. — Давайте продолжим, уже начало одиннадцатого.

— Уже иду! — отозвалась Ана.

***

— Я думал, что гостей будет меньше, — протянул Том.

Мужчина стоял рядом с Крисом у огромной арки, украшенной живыми розами и лилиями, и наблюдал за тем, как обслуга суетится вокруг дополнительных мест, расставляя стулья у живой изгороди.

— Я тоже, — ответил жених, ослабляя галстук, затянутый на шее. — Который час?

— Половина двенадцатого, — сообщил Томас, бросая короткий взгляд на циферблат тех самых фирменных часов, которые подарила Анастейша на его день рождения.

— Скарлетт и Ана еще не спускались?

— Нет. Я бы заметил.

— Почему они так долго? — Крис сунул руки в карманы черных брюк. — Я начинаю нервничать.

— Тебе не впервой расставаться с холостой жизнью, — напомнил Том, еще раз скользнув взглядом по гостям и многочисленным родственникам будущих супругов. Нет, Анастейши среди них не было.

— Это ничего не меняет, — мужчина пожал плечами, а затем поинтересовался: — Так что там с Кристиной?

— Мм? — Томас посмотрел на друга.

— Какие планы?

— Не лучшее время для разговоров об этом, ты так не думаешь?

Том улыбнулся и отыскал глазами белокурую девушку. Мужчина припомнил, как проводил ее до одной из лавочек со стороны родственников Криса, и оставил там с подарком в руках. Как странно, почему он до сих пор не испытывает угрызений совести? Неужели для него, человека с устоявшимися моральными принципами, подобное поведение является нормой?

«Извини за мое отсутствие этой ночью, — попросил Том, обнимая Кристину за талию и оставляя на щеке мимолетный поцелуй. — Я обещаю, что больше не оставлю тебя в одиночестве».

Несмотря ни на что, мужчина все-таки попытался загладить свою вину. Догадалась ли она об этом? Кто же знал, что скрывается в голове у этой потрясающей женщины.

— Мы ничего не обещали друг другу, — неожиданно ответил Томас, и снова посмотрел на друга.

— Неужели красавица не прошла все критерии отбора? — Крис улыбнулся, притоптывая ногой о деревянную перекладину.

— Скорее всего, это я до сих пор присматриваюсь.

Мужчины переглянулись, и Хемсворд обратил внимание шафера на музыкантов, которые уже настраивали инструменты. Со стороны особняка показался Лиам и махнул рукой брату, указывая пальцем на часы, стрелки которых неминуемо приближались к полудню. Позади младшего брата мужчина разглядел подружек невесты: Скарлетт и Анастейшу. Девушки завершали последние приготовления, в ожидании начала церемонии.

— Ну, с Богом! — вздохнул Крис, замечая в дверях любимую женщину в великолепном белоснежном платье.

— Удачи.

Том отошел в сторону и остановился чуть дальше, спиной к бесконечным вазам с благоухающими цветами. Сцепив руки в замок, мужчина уловил легкую мелодию — одинокая скрипка вступила в невидимый танец с арфой и контрабасом. Музыка ласкала слух и вызывала трепет на душе. Невольно, Том снова вспомнил о прошлой ночи и почувствовал, как дыхание учащается.

«Соберись!»

Мужчина с большим трудом избавился от посторонних мыслей, но уже через минуту принял очередное и безоговорочное поражение.

Всего один взгляд в сторону особняка, и Том заметил Анастейшу. Не может быть, но он увидел ее, и сердце пропустило несколько ударов в груди, и снова забилось быстрее. Почему именно теперь Том снова сходит с ума по этой молодой женщине? Не в страсти же причина?

В любви?

Ну а как бы он смог отвести взгляд от прекрасной нимфы, медленно скользящей по узкому проходу между стульями и лавочками, украшенными разноцветными лентами и живыми цветами. На какое-то мгновение мужчине даже показалось, будто Ана сейчас подойдет к нему, он возьмет ее за руку, подведет к алтарю и сделает своей женщиной.

Длинное голубое платье с завышенной талией, как нельзя лучше подчеркивало грациозность и хрупкость Анастейши. Наверное, ее можно было сравнить с Дюймовочкой, напоминавшей Томасу прекрасную бабочку, только что вырвавшуюся из своей темницы-кокона. Бесконечно длинные рыжие волосы оказались забраны в высокую прическу, оголяя узкие покатые плечики, обтянутые атласными рукавами-фонариками. Девушка напоминала ангела, прекрасное видение, на которое невозможно насмотреться. Легкая струящаяся ткань платья напоминала Томасу о мягких простынях, которые приняли их тела прошлой ночью. И что может быть более глупым, чем желание, пронизывающее до кончиков пальцев в ту самую минуту? Мог ли Том забрать ее, увести с праздника и снова позволить завладеть собой не только физически, но и морально? Хотя, о чем может идти речь, если все эти месяцы он находился во власти этого прекрасного создания. Временами ему казалось, что он забывает. Но это было лишь видение, бессмысленное самовнушение. Том желал Ану год назад, желает и теперь. Ничего не изменилось.

Взмах черных ресниц, мимолетный взгляд в его сторону, и вот, он уже сам не свой. Анастейша всегда была той еще соблазнительницей. Интересно, она сама осознавала, насколько опьяняюще действует на мужчин?

С огромным трудом, но все-таки Томасу удалось оторвать взгляд от девушки. Он посмотрел на алую дорожку, усыпанную цветами, и вздохнул с облегчением, только когда Ана заняла свое место рядом со Скарлетт в противоположной стороне от шафера. Какое облегчение, но, черт возьми, его ладони покрылись легкой испариной, а в костюме стало невыносимо жарко. И столько противоречивых мыслей в голове!

«Эта женщина предала тебя. Не вздумай окунать ноги в одну и ту же реку».

У любви нет срока годности. И он мог простить, но не решался даже задуматься об этом.

«Кристина — идеальный вариант, — напоминал разум. — Кристина, но не Анастейша. Очнись!»

Противостояние между разумом и эмоциями не затихало ни на минуту. Примерно тоже испытывала и сама девушка. Она украдкой наблюдала за мужчиной и сходила с ума в неизвестности. Невероятно, но бракосочетание друзей превратилось для нее в бесконечную пытку. Ана радовалась за Джулию, со слезами на глазах следила за тем, как невеста движется по проходу в прекрасном платье с длинным шлейфом. Девичье сердце замерло, когда Крис взял любимую женщину за руку, и они вместе остановились напротив священника. Анастейша повернулась в пол-оборота и внезапно столкнулась взглядом с Томасом. Этот момент застыл перед глазами. Мужчина не отвернулся, словно возжелал проверить, кто же сдастся быстрее, но Ана выстояла и заметила, как легкая улыбка тронула его губы. Планета закружилась, музыка смолкла, и весь мир растворился в драгоценных секундах. Девушка ловила их, пропуская сквозь сердце, удары которого, казалось, оглушали всю округу.

«Как же я люблю тебя…».

Но Том не слышал. Как жаль, что он не мог прочесть ее мысли…

Они все еще смотрели друг на друга. Сердце вырывалось из груди, колотилось в горле, выскальзывало наружу и снова запрыгивало обратно. Нет, это лишь видение, но Анастейша могла поклясться, что так оно и было.

Незабываемые минуты.

«Сон, длиною в целую жизнь».

Спустя четверть часа Анастейша не смогла припомнить, когда жених и невеста успели произнести клятвы в верности и обменяться кольцами в знак вечной любви. Она очнулась, будтовышла из транса, во время поцелуя, скрепившего союз молодоженов на долгие годы счастливого брака.

— Поздравляем! — восклицал Лиам, открывая шампанское и выпуская пробку в воздух.

Том протер лицо руками и захлопал в ладоши, присоединяясь к поздравлениям, Ана тоже подошла к молодоженам. Обнимая растроганную подругу, девушка прикрыла глаза и пожелала Джулии огромного счастья, и много детишек в придачу.

— Спасибо, милая, — прошептала она в ответ и посмотрела на Анастейшу.

— Только не плачь! — попросила девушка, задыхаясь от эмоций, которые нахлынули неожиданно и застали врасплох.

— Ну уж нет, сегодня я запрещаю кому-либо проливать слезы! — заявил Крис, привлекая жену к себе. — Даже от счастья!

Никто не спорил. Родственники и гости тут же окружили супругов, одарили вниманием и радостными поздравлениями. Ана отделилась от них и, оставаясь в стороне, стерла одинокую слезу, застывшую на щеке.

Что только же это было с ней?

Она не знала.

Прикасаясь кончиками пальцев к губам, девушка обмахнула лицо ладошкой. Сопротивляясь эмоциям, она повернулась и заметила Томаса в объятиях Кристины. Сердце предательски сжалось, когда мужчина поцеловал ее в щеку и о чем-то весело заговорил. Анастейша не стала вслушиваться в разговор, хотя и стояла неподалеку. Вместо этого, она отвернулась и напомнила себе о прошлой ночи, а также о будущем.

«Он ловил твой взгляд. Тебе не показалось», — успокаивал разум.

И даже если ставки слишком высоки, а проигрыш неизбежен, она не станет сдаваться. Надежда все еще жива.

«Любовь пробудилась ото сна».

У Анастейши все еще был шанс, и она им воспользуется. Как бы там ни было, на этот раз девушка пойдет до конца.

Часть 4

Музыкальное сопровождение главы: "Lauren Christy — The Color of the Night" "Dorian — La Tormenta De Arena"(минус)

«Я больше не могу, разгоревшись из прошлого,

Любовь сорвала эту маску,

Небо плачет, затянутое тучами,

Я тону и виню в этом тебя.

Я потерялась, Боже, спаси меня!»

(Lauren Christy — The Color of the Night)

Неторопливые сумерки опустились на землю, тихо и не спеша, охватывая лес и сады, окружавшие старинный особняк. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, принесло за собой прохладу и ласковый ветерок, потрепавший ленты на высоком шатре и шторы на распахнутых окнах величественного здания. Звуки скрипки и рояля разносились на всю округу, радовали гостей и молодоженов. Праздник продолжался, наполнял души счастьем и спокойствием.

Как только на улице зажглись первые фонари, гости потянулись в просторную гостиную, из которой, по наставлениям жениха, еще рано утром вынесли всю мебель. Трое рабочих потратили несколько часов для того, чтобы соорудить на балюстраде небольшую сцену, где и расставили всю необходимую технику для танцев после праздничного ужина. По залу развесили разноцветные лампы, добавили несколько больших музыкальных колонок, создававших атмосферу дорогого ночного клуба в стиле Webster Hall. Джулия назвала это место «зоной для развлечений», а Крис всего лишь весело пригласил гостей и родственников продолжить вечер под самую лучшую музыку, которая, по его мнению, откроет в каждом из них второе дыхание и заставит веселиться до утра.

И Хемсворд не прогадал. Все пришли в восторг от качественного звука и хорошего освещения. Даже Кристина расплылась в улыбке, припоминая Томасу один случай на закрытой вечеринке. Мужчина слушал через слово, не вдаваясь в подробности, ведь его мало волновали «полезные» знакомства, которыми девушка обзавелась конкретно в тот вечер, когда и побывала на том самом мероприятии. Том кивал, улыбался спутнице, но не интересовался этим. Он расслабился, опустошил несколько стаканов с хересом сразу после трех бокалов шампанского. Вечер удался, а в особенности игра в «гляделки» с Анастейшей…

«Да кого ты обманываешь!» — Том вздохнул.

Нет, он не расслаблялся, а наоборот, внутренне был слишком напряжен. Каждый раз, бросая взгляд на рыжеволосую девушку, Томас испытывал непреодолимое влечение, ведь Ана больше не прятала глаза за черными ресницами, не отворачивалась в сторону, она отвечала ему тем же. Вот они — азарт и истинное удовольствие. Казалось, будто Анастейша изменилась, и теперь бросает ему невидимый вызов.

«Ты все еще хочешь меня?», — вопрошал ее взгляд.

И Том беззвучно отвечал, а она все понимала. Провалиться ему на этом самом месте, но Анастейша знала ответ! Несмотря на то, что мужчина обнимал другую женщину, Ана продолжала играть, она не остановилась даже тогда, когда Том прилюдно поцеловал Кристину в губы.

«Что же ты затеяла…» — эта мысль не давала покоя.

И Том думал. Он обнимал Кристу, но мечтал об Анастейше. Воспоминания вихрем проносились перед глазами, воспламеняли душу, снова пробуждали желание. Мужчина уже мечтал снова прикоснуться к гладкой коже, покрыть поцелуями округлые бедра, прижаться губами к пульсирующей точке внизу живота, а затем слиться воедино в порыве безудержной страсти. Повторить прошлую ночь. Повторить все!

— Ай, Том! — воскликнула Кристина, когда мужчина сильно сжал пальцы на ее талии. — Что ты делаешь?

— Извини, — он виновато улыбнулся и скрестил руки на груди. — Я задумался.

— Я даже боюсь спрашивать, о чем именно.

Криста недовольно посмотрела сначала на своего спутника, а потом уже бросила мимолетный взгляд на соперницу. Ана стояла у противоположной стены и следила за ними.

— Или о ком ты задумался, — спокойно добавила девушка.

— Хочешь потанцевать? — спросил Том, стараясь загладить вину, тем самым подтверждая слова Кристины.

— Нет, я лучше побеседую с Роменом и Крисом. Они единственные из всех, кто не относится ко мне предвзято.

— Почему ты так думаешь? — Том нахмурил брови.

— Я не такая глупая, мой дорогой. — Кристина улыбнулась Ромену, который присоединился к их компании, а затем тихо добавила: — Я вижу, что меня не приглашали. Ты привез меня сюда, но с какой целью? Вот в чем вопрос.

Том не стал портить вечер своим ответом. Он знал, что Криста знает все без слов. Несмотря на высокомерие и холодность, девушка отличалась от многих своей проницательностью и лицемерием. Она играла на публику и не собиралась устраивать сцены посреди зала.

— Добрый вечер, дорогие друзья! — поздоровался Крис, останавливаясь рядом с Томом. — Как проходит вечер?

— Ах, все великолепно! — отозвалась Кристина, изображая искреннюю радость. — Музыка замечательная, так и тянет танцевать.

— Отчего же вы не танцуете? — спросила Джулия, недоверчиво поглядывая на девушку.

— Очень жаль, но меня еще не приглашали, — она надула губки и кокетливо прикрыла лицо ладошкой.

В эту секунду Томас осознал, что не только он играет с прошлым, но и Кристина не грешит этим с собственным будущим. Девушка идет вперед к собственной цели — раскрутка брэнда. Разве чувства остановят ее? Нет.

«Тогда что ты тут делаешь? — спросил разум. — И что она делает рядом с тобой?»

Между ними нет связи, нет нити, которая сводила их вместе каждый раз, когда пути расходятся, ну или хотя бы подталкивала в верном направлении. У них не получится, и дело не в Анастейше, а в отношении друг к другу. Том знал, что даже если он и захочет, Кристина не пойдет ему навстречу. Такова ее натура, и он не ее мужчина.

«А ты не моя женщина».

— Ну а ты, Томас! — позвала Джулия, крепко сжимая ладонь мужа. — Как тебе этот вечер? Не хочется танцевать?

— Нет, мне не хочется, — мужчина улыбнулся и посмотрел на Кристину.

Она ответила ему нежной улыбкой, но Том больше не видел в ней прежнего шарма. Что же произошло? Разочарование? Возможно, так и было.

— Милый, Ромен рассказывал мне о своих партнерах по бизнесу, — напомнила девушка, которая уже успела пожалеть о собственной несдержанности.

— Прекрасно, я думаю.

Томас улыбнулся, но Криста ощутила легкий холодок между ними. Сначала она не придала этому значения, хотя и была обеспокоена, но теперь девушка испугалась. А вдруг своими намеками она разрушила малое, что зародилось между ними?

«И что же это?»

Ничего и не было. Никогда. Том был рядом, дарил свое тепло и ласку, доводил до оргазма, но не позволял сближаться, или она не допускала этого? Как странно, что Кристина пересмотрела свое поведение именно тем вечером, в тот самый момент, когда Том снова поймал взгляд Анастейши, а потом посмотрел на Джулию.

— Какая приятная мелодия, — заметила беременная девушка. — Мне хочется танцевать, но положение не позволяет оторваться на славу.

— Как же я понимаю вас! — воскликнула Кристина, скользя белоснежными пальчиками по коротким волосам. — Моя сестра недавно родила.

— А я уже подумала, что вы рожали.

Ответ прозвучал, как открытая издевка, но Криста не обратила внимания, или сделала вид, с радостью продолжая разговор:

— Не подскажите, на каком вы месяце, дорогая?

Том облизал губы и провел рукой по бороде. Все эти беседы начинали действовать ему на нервы. Мужчина ничего не имел против общения в кругу друзей, однако, мысли в голове к диалогу не располагали. Томас думал о рыжеволосой девушке, которая, к тому моменту, уже допила шампанское и распустила длинные волосы по белоснежным плечам. Притоптывая невысоким каблуком об пол, она стояла в обществе Скарлетт и следила за Томасом. Ана из глаз его не выпускала. Постоянно наблюдала за тем, как мужчина обнимает Кристину, как улыбается ей. Со стороны Томас выглядел счастливым, но вот что скрывается внутри?

«Он хочет тебя», — навязчиво звучало в голове.

Девушке хотелось верить в чувства, которые неожиданно проснулись в Томасе. Она надеялась вернуть его расположение, и была готова приложить для этого все усилия. Весь вечер Ана провела в раздумьях, мечтала поговорить с мужчиной, рассказать о своих страхах, попросить объяснить, что изменилось, и почему он решил провести с ней прошлую ночь. Что стало причиной внезапно вспыхнувшей страсти между ними? Возможно, он снова поцелует ее и захочет большего, неважно. Все что угодно, только бы Том был рядом. В его объятиях так спокойно…

— Ты все еще любишь его, не так ли? — неожиданно спросила Скарлетт, поднимая глаза на подругу.

— Это так заметно?

— Ты не умеешь скрывать чувства. У тебя на лице все написано, Ана.

— Неужели? — девушка повернулась к Скарлетт. — Значит, он знает, что я чувствую.

— Более того, он тоже тебя любит.

— Пожалуйста, не надо говорить об этом! — попросила Анастейша, стараясь избежать столь щепетильного разговора. — Не сейчас.

Скарлетт улыбнулась и отпила немного из своего бокала. Для чего же нужны споры, если все и так понятно?

Ана отвернулась и снова посмотрела на Тома. На этот раз мужчина стоял у распахнутого окна и сжимал в руке стакан с алкоголем. Он вел приятную беседу с друзьями и больше не смотрел в ее сторону. Расстроенная этим фактом, Анастейша выхватила из рук Скарлетт бокал, и осушив его, решила немного размяться и потанцевать. Пусть он увидит и, наконец, заметит ее. Настал тот самый момент, когда девушка продемонстрирует Томасу собственные желания. Не без причин он пришел к ней прошлой ночью, не просто так мужчина сжимал ее в объятиях и поднимал на вершину наслаждения несколько раз подряд. Ана знала об этом, она была уверена в своих догадках и намеревалась продемонстрировать Тому свое превосходство над Кристиной.

«В борьбе все средства хороши».

А девушке есть за кого побороться!

Ритмичная музыка заиграла, огни засверкали в гостиной. Анастейша вышла в центр зала и начала танцевать. Голубое платье развивалось следом за плавными движениями, ладони прикасались к огненным волосам, пропускали их сквозь пальцы, скользили вниз по изгибам тела, будто бы ласкали и обнимали, заставляли двигаться навстречу собственным движениям. Всего несколько секунд, и музыка полностью захватила девушку. Анастейша отдалась внезапному порыву и растворилась в танце. Рыжие кудри то и дело падали на лицо, скрывали его от посторонних глаз. На девичьих губах засияла счастливая улыбка, и она прикрыла глаза от удовольствия, не обращая внимания на Томаса.

Мужчина наблюдал. Он заметил ее исчезновение практически сразу, и некоторое время находился в напряжении, высматривая девушку в зале, но, как оказалось, Ана и не думала уходить далеко. Вот же она, танцует неподалеку. От такой картины у Тома перехватило дыхание, и он совершенно позабыл не только о Кристине, но и о разговоре, в котором принимал активное участие последние десять минут. Все его внимание обратилось к прекрасной деве, плавно двигающей бедрами под музыку. Восхитительная, чарующая, сексуальная, желанная, — и это были далеко не все слова, которыми Томас мысленно одарил Анастейшу. Мужчина стоял у того самого окна и следил за тем, как девушка запускает тонкие пальцы в свои огненные волосы, затем медленно проводит ими по шее, груди, талии и бедрам. Ана в буквальном смысле призывала его к действиям, не стесняясь заявляла о своих желаниях. Как же он мог спокойно наблюдать за этим? И правда, как?

Девушка приоткрыла глаза и, отбрасывая волосы за спину, поймала взгляд Тома. В ту же секунду гостиная заискрилась множеством красок, наполнилась ярким свечением. Напряжение зависло в воздухе, растянулось невидимой нитью между ними. Том сглотнул и одним глотком осушил бокал. Их взгляды снова переплелись. Они смотрели друг на друга, и Ана кокетничала с ним. Она поглядывала на мужчину из-под опущенных ресниц, дарила свою очаровательную улыбку и отворачивалась, чтобы повернуться вновь и сразить Томаса одним взглядом.

Напряжение возрастало. Анастейша осознала свою власть и с довольным видом приподняла брови, едва уловимо кивая в сторону распахнутых дверей. Нет, ему не показалось, только что Ана пригласила его пройти следом.

«Что же ты задумала?»

Девушка многообещающе улыбнулась и, не дожидаясь, когда музыка стихнет, медленно направилась к выходу. Том затаил дыхание, провожая ее глазами и наблюдая за тем, как Анастейша бросает на него последний взгляд, перед тем как скрыться за огромными дубовыми дверями.

Пропади он на этом самом месте, если ошибается, но она звала его! И разве мог он отказаться? Обладай Томас и большей силой воли, он не смог бы сдержаться. Пульс подскочил, мышцы подрагивали в напряжении. Мужчина облизал губы и бросил взволнованный взгляд на друзей. Кристина, казалось, не обращала на него особого внимания, остальные тоже не проявили интереса к явным изменениям, которые произошли с мужчиной. Это и к лучшему.

— Прошу меня извинить. — Томас опустил бокал на подоконник и, проскальзывая мимо друзей, решительным шагом направился к дверям.

По пути он распахнул пиджак, ослабил галстук и расстегнул несколько пуговиц на рубашке. Ладони вспотели, а дыхание участилось. Том едва мог сдерживать себя от непреодолимого желания бегом рвануть следом за Аной. Он опасался упустить ее из виду. Куда же девушка могла направиться? Недалеко, раз позвала его с собой.

Томас не спеша вышел из гостиной и ускорил шаг. Разумеется, он не обнаружил присутствия девушки не только в коридоре, но и на парадной лестнице. Она исчезла, растворилась среди цветов и деревьев. Что это за новая игра?

— Ладно… — протянул Том, снимая галстук через голову, а затем засовывая в карман пиджака. — Давай поиграем в прятки.

Мужчина оглянулся. На крыльце пусто. Никто не вышел за ним. И это только на руку. Наслаждаясь ночной прохладой, Том направился вперед по аллее. На ходу он терялся в догадках и внимательно осматривался по сторонам в поисках знакомых очертаний, но чем дальше мужчина удалялся, тем бледнее становился свет, и темнота сгущалась вокруг него.

«Неужели обманула?» — подумал Том, замирая неподалеку от искусственного пруда.

Анастейше ничего не стоило провернуть все это, чтобы проучить его. Мужчина задумался и прислушался. Странно, но в саду было так тихо. Лишь только музыка вдалеке напоминала о празднике, ну а там, среди деревьев царила совершенно иная обстановка. Луна иногда показывалась из-за темных облаков, а воздух заряжался энергией, пронизывал насквозь, и предвещал начало бури, которая все еще скрывалась где-то на горизонте, изредка освещая небо бледным свечением.

— Я думаю, что будет гроза, — заметила Ана, выглядывая из-за соседнего дерева.

Том обернулся и улыбнулся. Девушка стояла рядом, их разделяло всего несколько шагов, она прижималась спиной к толстому дереву и смотрела на мужчину игривым взглядом.

— Ощущаешь это? — продолжила Ана, перебирая пальчиками свои волосы. — Природа замирает перед бурей.

— На улице душно, — согласился Том, сглатывая ком в горле. Его глаза изучали женские изгибы, прикрытые легким платьем, и казалось, будто он впервые готовится познать ее.

— Слишком… — девушка облизала губы, заигрывая с мужчиной. — А в особняке совсем нечем дышать.

— Поэтому ты позвала меня сюда? — Том снял пиджак и небрежно бросил на траву.

— Возможно.

Анастейша улыбнулась и приблизилась к мужчине. Он встретил ее среди ветвей размашистого дерева, заключил в свои объятия и поспешил наградить страстным поцелуем за смелость и решительность, которые покорили его. Девушка подалась навстречу, обняла Тома за плечи и заскользила руками чуть выше по крепкой шее, затылку и волосам. С громким придыханием, мужчина целовал влажные губы, прикасался языком к уголкам женского рта. Он то смотрел на Ану, то снова закрывал глаза и с нежностью пробегал пальцами по лицу и волосам, а другая рука уже пробиралась вверх по гладкому бедру, массировала кожу и осторожно сдавливала, заставляла девушку подрагивать и прижиматься к Томасу еще теснее.

— Ты такая горячая, — зашептал он, прижимаясь лбом к ее лбу.

— Ты должен убедиться в этом, — пылко ответила Анастейша, заводя пальцы за края черных брюк, щекоча низ живота. — Проверь везде…

Никогда еще девушка не вела себя столь развязно. Осознавая это, Том почувствовал, как у него в очередной раз сносит крышу от этой невероятной молодой женщины. В одежде находиться было просто невыносимо. Мужчина ощущал, как напряжение сдавливает низ живота, побуждает к резким и неконтролируемым действиям. Ана тоже чувствовала это и, запустив руку под тонкую ткань, сжала напряжение пальцами, заставив мужчину выдохнуть ее имя. Ответ последовал незамедлительно. Уже через мгновение Том стянул с женских плеч кружевные рукава и прижался губами к тонким ключицам. Его пальцы ловко избавили Анастейшу от ненужного белья, скользнули по влажной точке внизу живота, едва ощутимо надавили и помассировали. Девушка ответила на ласку тихим стоном, она облизала губы и приблизилась к мужскому рту.

— Прошу… — Ана жадно поцеловала Тома, притянула к себе еще ближе, а потом чуть сильнее сжала подрагивающее напряжение.

От желания у мужчины потемнело в глазах. Он инстинктивно вздрогнул и подхватил девушку под бедра. Она была такая горячая и настолько близкая, что сдерживать себя оказалось невыносимой пыткой. Ана закусила губу в ожидании, обвила ногами мужские ягодицы и ухватилась пальцами за ворот рубашки. Внезапно небо над парком озарила яркая вспышка, затем еще одна. Томас, наконец, заглянул в любимые серо-голубые глаза и, не дожидаясь повторной просьбы, заполнил девушку. Он сделал это мучительно медленно, и сразу же начал ритмичные движения, сопровождающиеся женскими стонами под приглушенные раскаты грома вдалеке.

Анастейша закрыла глаза и запрокинула голову. С каждым новым толчком, девушка сильнее сжимала мужскую рубашку в кулачке, гладила пальцами широкие плечи, а иногда и вовсе вскрикивала от резких движений, расплывалась в улыбке и умоляла не останавливаться. Слишком хорошо, безумно приятно… Она обвивала ногами его поясницу, закидывала руку за голову, царапала ногтями по толстому дереву и упивалась каждой бесценной секундой их близости.

Ветер поднимался: он шумел, трепал ветки деревьев и охлаждал разгоряченную кожу; приносил с собой тяжелые облака, извергавшие молнии, за которыми незамедлительно раздавались сначала громкие, а потом и вовсе оглушительные раскаты грома. Адреналин расходился по венам, подгонял Томаса, и его движения стали еще резче, темп ускорился. Он потерял голову, снова сдался собственным желаниям, но не проиграл эту битву. Мужчина выиграл, они оба получили то, к чему стремились — друг друга, и чувства завладели разумом, покорили его.

Том балансировал на грани оргазма, но намеренно растягивал удовольствие, дарил наслаждение Анастейше и наслаждался тем, как ее тело отзывалось на его малейшие прикосновения.

«Моя женщина, — нашептывал разум. — Такой ты и должна быть в моих руках».

Яркая вспышка озарила небо, гром сотряс землю, заставил любовников содрогнуться и еще теснее прижаться друг к другу. Ана тихо рассмеялась и ахнула от очередного резкого толчка. Все было хорошо до определенного момента.

— Том? — послышалось вдалеке, и мужчина замер прислушиваясь.

— В чем дело? — сбивчиво спросила Ана, прижимаясь губами к бородатому подбородку.

Мужчина покачал головой и снова расслышал свое имя.

— Томас?!

Это могла быть только Кристина. Видимо, она заметила его отсутствие, а приближающаяся буря заставила ее встревожиться и отправиться на поиски.

— Черт! — выругался Том, прикрывая глаза.

«Только не сейчас!»

Анастейша обхватила мужское лицо руками и заглянула в глаза. Она будто прочитала его мысли и крепко обвила бедра ногами, осторожно двигаясь навстречу, намеренно призывая любовника к продолжению.

— Ана… — прошептал Том, но она не позволила договорить.

— Умоляю, не останавливайся! — взмолилась девушка, извиваясь в его руках, прижимаясь губами к лицу. — Не смей!

И он не осмелился протестовать столь пылкому заявлению. Анастейша улыбнулась, когда мужчина завладел ее губами в развязном поцелуе и приподнял за бедра чуть выше. Он почти выскользнул из нее, а потом одним рывком заполнил до основания. Гром разнесся над лесом, приглушая громкий стон, сорвавшийся с раскрасневшихся губ.

Наверное, Кристина все еще искала его, или уже вернулась в особняк. Да, собственно, какая разница? Томас испытывал невообразимые эмоции, которые ломали все преграды между влюбленными. Ана задыхалась в приближении оргазма, инстинктивно впивалась ногтями в мужские плечи. Наслаждение щекотало низ живота, пробиралось изнутри, обволакивало его напряжение, и Том растерял все свое самообладание. Минута, две, три. Толчок за толчком, все быстрее и резче. Природа разбушевалась, холодные капли дождя упали на обнаженную кожу. Анастейша задрожала и прижалась к Томасу, который сдался наслаждению и в оргазме прикусил до боли нежную кожицу за ушком.

— Да… — простонала девушка, утыкаясь лицом в золотистые волосы, забываясь в неописуемом удовольствии, которое поднялось изнутри и прошлось судорогой по всему телу, растворяясь в коленях. — Как хорошо…

Мужчина улыбнулся, его дыхание было поверхностным, однако, он все еще удерживал девушку в своих объятиях, а дождь расходился и перерастал в самый настоящий ливень. Под размашистыми ветками особо не мочило, поэтому они некоторое время провели в своем убежище, спрятавшись от посторонних глаз.

— Становится прохладно, — прошептал Том, осторожно опуская Ану на землю. Он оторвался от девушки и поправил одежду. — Держи. — Мужчина протянул спутнице пиджак, который все это время провалялся под ногами.

— Спасибо. — Анастейша просунула руки в длинные рукава, и снова почувствовала себя маленькой девчонкой. Она буквально утонула в дорогом одеянии и Томас не смог сдержать улыбку.

— Ничего не изменилось, — тихо заметил он, прячась от прохладных капель рядом с девушкой.

— Практически ничего.

Ана все еще дрожала от пережитого удовольствия, ноги не слушались, поэтому она облокотилась о дерево и обхватила себя руками. Как же это странно, стоять рядом с мужчиной после секса и смотреть на него, будто бы и не было всех этих месяцев одиночества. Сейчас они были так близки.

— Как ты поживаешь, Ана? — спросил Том, убирая рыжую прядь с ее лица, едва уловимо прикасаясь кончиками пальцев к девичьей щеке.

— Не так плохо, как раньше, — призналась девушка, без стеснения заглядывая ему в глаза. — А ты, я вижу, ведешь активный образ жизни.

— А ты соблазняешь мужчин. — Томас приподнял брови.

— Только тебя.

— Почему?

— Потому что я все еще хочу твоей близости.

Надо же, как просто рассказать о своих желаниях. Анастейша сама не поняла, как сделала это, но глаз не отвела. Она стояла и смотрела на мужчину, требовала признания в ответ.

— Что с тобой случилось? — удивился Том, в глубине души радуясь пылкости бывшей возлюбленной, которая подарила ему столько наслаждения, пробудила невиданную страсть, а теперь стояла перед ним, хлопала невинными глазами, и в то же время рассказывала о своих безумных желаниях.

«Невероятная женщина».

— Я скучала по тебе, — продолжала Ана, шокируя мужчину еще больше. — Ты нужен мне.

— Я встречаюсь с другой женщиной, — напомнил Томас, но больше для виду, чем из искренних сожалений в собственных поступках.

— А я хочу быть твоим особенным другом, — прошептала Анастейша, приближаясь к мужчине и замирая рядом. Она подняла голову и заглянула ему в глаза настойчивым взглядом. Девушка знала к чему стремиться. И если у нее получается, почему бы не рискнуть и не пойти до конца? Что же она потеряет, если позволит любимому человеку овладевать собой в любое время дня и ночи, когда он этого захочет, и ничего не требуя взамен?

— Ана, так не бывает…

— Хочешь поговорить об этом? — девушка обвила руками его шею и облизала губы, умоляя о поцелуе.

— Так нельзя…

— Можно.

Томас наклонил голову и нежно поцеловал Анастейшу. Ее слова медленно сводили его с ума, заполняли разум и эхом отдавались в голове. Ему послышалось, или только что она предложила ему себя в качестве любовницы? Что все это значит, черт возьми?!

— Ты же понимаешь, между нами больше никогда не будет прежних отношений, — предупредил Том, осознавая, что воля его слабеет, а объятия молодой женщины опьяняют лучше самого крепкого алкоголя.

— Я не прошу ничего взамен, — прошептала девушка, соглашаясь с его условиями, но втайне рассчитывая на собственную победу в будущей схватке. — Только тебя и твою близость. — Анастейша закусила его губу. — Я хочу, чтобы ты прикасался ко мне, прижимался всем телом. Я прошу об этом, и знаю, что не получу отказа.

— Верно, не получишь… — Том запустил руки под пиджак и обнял девушку за талию. — Я согрею тебя.

— Я знаю.

Эти слова стали своеобразным согласием. Только что Том сдался собственным чувствам. Нет, он не хотел возвращаться в прошлое и начинать все сначала, но нужно быть полнейшим глупцом, чтобы потерять такую возможность. Анастейша предложила ему себя безвозмездно, в качестве особенного друга, отдавая свое тело и душу каждый раз, когда он этого захочет. А хотеть мужчина будет много и часто…

— Я не расстанусь с Кристиной, — предупредил Томас, хотя в этом и не было особой необходимости.

— А я и не прошу об этом, — спокойно ответила Ана.

Девушка прижалась к мужской груди и закрыла глаза. Сейчас он рядом, обнимает ее, дарит свое тепло. И никто не помешает им сблизиться снова. Кристина не станет помехой. Она уже проиграла, и они оба прекрасно осознавали это. Томас даже пожалел о собственных словах, ведь на самом деле он любил эту рыжеволосую бестию и желал ее больше, чем она могла себе представить. Он старался не фантазировать о будущем, не задумываться о прошлом, а жить лишь настоящим, отпустить все по течению.

«Будь, как будет», — подумал мужчина, обнимая Ану в надежде, что буря еще не скоро закончится.

Часть 5

Том поднялся по мокрым ступенькам и прошел в распахнутые двери. Гости по-прежнему веселились в гостиной, многие даже не заметили бури, которая обрушилась на особняк полтора часа назад, и уже миновала. Лишь редкие вспышки на горизонте и гром вдалеке напоминали о стихии, но в доме было слишком шумно, никто не обращал внимания на одинокие капли дождя, стекающие по окнам. Музыка и алкоголь сделали свое дело, у всех проснулось второе дыхание и, несмотря на то, что стрелки часов уже давно перевалили за полночь, гости продолжали веселиться и танцевать под ритмичные треки.

Томас поправил пиджак и обернулся. Ана сдержала свое слово и по-прежнему выжидала у пруда. Неужели она действительно согласилась с его условиями и отдалась на волю случая? Как не похоже на Анастейшу. Том усмехнулся и решил подняться в спальню, игнорируя призывы Ромена продолжить вечеринку. Мужчине есть над чем подумать, да и с Кристиной он поступил некрасиво. Даже если она и не в курсе его сексуальных подвигов, никто не отменяет чувства вины, которое внезапно обрушилось на Томаса. Конечно, он не жалел о минутах страсти в объятиях Анастейши, но сама мысль об измене угнетала. Они ничего не обещали друг другу, никогда не говорили о совместном будущем, но разве Том когда-либо мог себе представить, что сам окажется в такой щекотливой ситуации? Нет, мужчина не хотел сравнивать это с тем, что произошло полгода назад между Анастейшей и Джереми, однако, легкое дежавю смущало его, заставляло задумывать о том, насколько опрометчиво он поступает.

— Я надеюсь, Кристина ничего не заподозрит, — сказала Ана, когда дождь уже закончился, и они вместе вышли на аллею. — Возьми это, и отправляйся в особняк. Я приду позже.

Девушка протянула мужчине пиджак и поежилась от прохладного ветерка, пробежавшегося по коже.

— Ты не замерзнешь? — забеспокоился Томас.

— Я буду в порядке, — заверила Ана, отворачиваясь к пруду. — Возвращайся к своей девушке.

Мужчина ничего не ответил. Он обвел любовницу задумчивым взглядом, а затем не спеша зашагал в сторону особняка. По пути, Томас надел пиджак и уловил тонкий аромат ее парфюма. Странно, но ему показалось, будто ткань все еще хранит тепло Анастейши.

«Ничто не помешает мне быть твоим особенным другом».

И ничего, если бы Том не испытывал к этой самой подруге безудержных чувств, которые все еще просыпались, выкарабкивались из потаенных уголков его души. Он любил ее. Время ничего не изменит.

— Мы будем тайно встречаться? — недоумевал мужчина, заглядывая в глаза Анастейше. — Ты думаешь, что это тот самый выход, который я искал все эти месяцы?

— Я не требую любви. Я знаю, что ничего уже не исправить и мой поступок не заслуживает прощения, но до тех пор, пока мы испытываем это влечение, ничего не изменится, Томас. — Ана внимательно посмотрела на мужчину. — Ты можешь уйти и вернуться к Кристине прямо сейчас, или же остаться здесь, подождать, когда дождь закончится.

И он остался.

«Ты не ушел», — нашептывал разум, тем временем как Томас поднимался по извилистой лестнице.

«Я не ушел, потому что люблю ее».

Вот только что же теперь делать с собственной совестью… Мужчина не знал.

«Ты можешь расстаться с Кристиной».

Исключено.

Томас покачал головой, ведь прекрасно осознавал, если эта женщина исчезнет из его жизни, он уже не сможет сопротивляться чувствам. Том непременно сдастся и примет Анастейшу.

«Она предала тебя! — возмутилось чувство собственного достоинства. — Ты можешь спать с ней, но не позволяй эмоциям подвести тебя!»

Томас приблизился к спальне с полной уверенностью в том, что останется непоколебимым и равнодушным к чарам рыжеволосой красавицы. Теперь, когда они находились на расстоянии друг от друга, мужчина немного успокоился и пришел в себя после страстного секса в тени деревьев. Надо же, его мечта все-таки исполнилась, и они разделили желание на двоих под бескрайним небом, вот только буря послужила своеобразным отражением их страсти, привнесла свои краски и незабываемые впечатления.

«Тебе понравилось, чего же здесь стыдиться?» — прошептало сердце, вступая в схватку с разумом.

Томас убедил себя, что жалеть ему не о чем. Главное — это не допускать прежних ошибок, не позволять Анастейше приближаться слишком близко, не пропускать ее в собственную душу. Отношения и секс можно разделить. В этом нет особой проблемы. На этот раз любовь не победит гордость.

— Неужели, ты вернулся.

Том вздрогнул от неожиданности. Не успел он зайти в спальню, как услышал холодный и грубый женский голос, принадлежащий Кристине. Девушка сидела на стуле у распахнутого окна и курила сигарету. Судя по дымящейся пепельнице, это была не первая попытка успокоить нервы, и, кажется, не последняя. Томас закрыл за собой дверь и остановился у кровати, в недоумении поглядывая на блондинку. Ее лицо не выражало никаких эмоций, но руки подрагивали. Видимо, она едва могла держать себя в руках. Интересно, что могло произойти в его отсутствие?

— Что-то случилось? — взволнованно спросил Том, направляясь к девушке.

— Стой на месте. Я не хочу, чтобы ты приближался ко мне.

Том остановился, в недоумении уставившись на Кристину.

— В чем дело? — спросил он.

— Где ты был? — девушка повернула голову и выпустила клубы белоснежного дыма в сторону мужчины.

— Решил немного прогуляться.

— В такой ливень? — Кристина приподняла брови и ее губы изогнулись в неприветливой улыбке. — Не смеши меня. — Девушка громко хмыкнула и поднялась на ноги. Опираясь левой рукой о подоконник, она выглянула в окно и, с пренебрежением, добавила: — Не смей мне лгать.

Том приоткрыл рот в немом изумлении. Впервые за три месяца девушка выразила свое отношение к нему. Неужели он дождался этого момента, и Кристина начала испытывать нечто больше, чем обыкновенное сексуальное влечение?

— Я понятия не имел, что мое отсутствие так заденет тебя, — спокойно заметил мужчина, стаскивая с себя пиджак. — Я предупредил, что отойду.

— Да, я видела, как ты покинул гостиную следом за Анастейшей, — отчеканила Криста, резко оборачиваясь к мужчине. — Станешь отрицать?

— Это лишь совпадение. — Том пришел в себя и улыбнулся в ответ, стараясь не выглядеть таким уж растерянным и удивленным. Не успел он остыть после близости с Аной, как незаметно подкралась очередная проблема, о которой мужчина меньше всего хотел задумываться, по крайней мере, не этой ночью.

— Ты, наверное, думаешь, что я похожа на идиотку и мне можно дурить голову до бесконечности? — Криста со злости затолкала длинную сигарету в пепельницу и быстрым шагом подошла к Томасу. — От тебя пахнет женскими духами, и это не мой парфюм, слишком терпкий аромат.

Девушка изучила мужчину придирчивым взглядом, обратила внимание на помятую рубашку, а также на пиджак в его руках.

— Ты не промок, значит, прятался где-то все это время, пережидал грозу и ливень в сухом месте, — продолжила девушка, в то время как Том молча слушал ее и понемногу осознавал, что «прежняя» Кристина нравилась ему куда больше требовательной и ревнивой женщины, в которую она постепенно превращалась.

— Я думал, что ты против серьезных отношений, — напомнил мужчина, отбрасывая пиджак на кресло. — В чем дело, Криста? Что происходит?

— Ты прав, но это не означает, что ты имеешь право — вот так бросать меня посреди зала с людьми, которые меня терпеть не могут! — девушка подняла руку и ткнула длинным пальцем в мужскую грудь. — Где ты был?

— Давай отложим этот разговор до утра, я хочу спать, — попросил Томас, расстегивая пуговицы на рубашке. Он мягко улыбнулся Кристине и, погладив по плечу, отошел к кровати.

— Ты спал с ней, верно? — спросила девушка, следуя за ним взглядом. — Ты разделил постель с девчонкой, которая способна воплотить в реальность все твои пошлые фантазии!

— Кристина… — Томас повернулся к спутнице, но, видимо, у нее было что добавить.

— Неужели на самом деле тебе нужна развратная шлюха, чтобы удовлетворять все твои животные потребности?! — вознегодовала Криста, оскорбленная и униженная собственными догадками, которые ничем не отличались от реальности. — Я тебя не интересую, ты не хочешь заниматься сексом так, как это делают обычные люди! Это ненормально!

— Извини, ты хочешь сказать, что любая инициатива со стороны женщины в постели — это извращение для тебя? — Том приподнял брови и скрестил руки на груди.

— А ты так и ждешь, когда я стяну с тебя штаны и совершу какое-нибудь непотребство, опорочу свое имя?

— Это все чушь, Кристина.

— Я ошиблась, когда посчитала тебя другим.

— Что это значит?

Том в недоумении посмотрел на девушку. Криста была в гневе и не скрывала этого. Мужчине даже показалось, будто она устала от собственного равнодушия и старалась выплеснуть наружу все эмоции, как человек, чьи сокровенные надежды внезапно оказались разбиты.

— Это значит, ты можешь отправляться обратно! — заявила Криста, гордо вздернув подбородок и одарив Томаса презрительным взглядом. — Я наивно полагала, что ты привез меня сюда из искренних побуждений. Я подумала: «А вдруг он захотел познакомить меня с друзьями, решил впустить в свою жизнь», но я ошиблась. Все дело в Карзас, не так ли? Ты привез меня на свадьбу лучших друзей, чтобы продемонстрировать бывшей возлюбленной собственное превосходство! Но ведь что-то пошло не так. Ты снова воспылал страстью, верно? Ты спал с ней! И ушел тоже с ней!

Кристина замолчала, уступая мужчине возможность оправдаться и высказать свою точку зрения, опровергнуть ее догадки, но он промолчал. Томас был настолько сбит с толку и ошарашен внезапным признанием девушки, что и слова вымолвить не смог. Он просто стоял и смотрел на Кристу, а тем временем ее щеки краснели от гнева, просыпающегося внутри.

— Значит — это правда? — девушка в одну секунду преодолела расстояние между ними и впилась в мужчину уничтожающим взглядом. — Да… Я права. В этом случае тебе лучше вернуться к Анастейше, уж она-то знает, как ублажить тебя! Я уверена, что навыки дешевой шлюхи пригодятся в столь нелегком деле!

— Замолчи, — спокойно попросил Том, оскорбленный сравнением, которое, ни при каких обстоятельствах, не имело ничего общего с Аной. — Тебе лучше успокоиться.

— Никто и никогда не будет иметь меня в саду, или в любом другом месте, Том! — процедила Кристина сквозь зубы. — Только в постели, ночью и именно так, как этого захочу я!

— Этот разговор не имеет смысла…

— А тебе советую идти к черту! — девушка замахнулась и на эмоциях залепила мужчине звонкую пощечину.

Она не знала, зачем сделала это, да и как могла сорваться и повести себя подобным образом. Том Хиддлстон оказался единственным мужчиной, которому удалось пробудить в ней такие сильные эмоции. Ревность — безумное чувство. Теперь Кристина знала об этом не понаслышке. Она сходила с ума в отчаянии. Томас провел время с другой женщиной. Девушка подозревала об этом, но после короткого разговора с мужчиной поняла, в какую авантюру ввязалась!

— Спасибо, я учту! — Том потер пальцами щеку и проводил Кристину взглядом.

Только что девушка выскользнула за дверь, но он не собирался бросаться следом. Да и какой в этом смысл? Она была права — мужчина изменил ей, вот только уже поздно раскаиваться, да и желания нет. Томас пожал плечами и отвернулся к окну.

«Я уверена, что навыки дешевой шлюхи пригодятся в столь нелегком деле!»

И почему эти слова так задели его? Мужчина непросто возмутился, он по-настоящему разозлился. Вот это и оказалось самым удивительным из всего, что приключилось с ним за последние сутки. Он мог ненавидеть Анастейшу, проклинать ее имя, но никогда и в мыслях не осмеливался называть ее шлюхой. Том не допускал подобных оскорблений в адрес женщины, которую все еще любил, и уже тем более не позволял подобной низости никому из своего окружения.

— Ладно, оставим все назавтра.

Томас покачал головой и разжал кулак. Ему не о чем сожалеть. Кристина не его женщина. Мужчина понял это еще прошлой ночью, поэтому отпустить оказалось не так трудно, как он предполагал. В любом случае они поговорят, когда девушка успокоится и придет в себя. Не завтра, так через неделю, но они все равно встретятся вновь.

— Успокойся.

Том вздохнул и выставил дымящуюся пепельницу за окно.

«Не терзай себя. К этому все и шло. Ты отдавал себе отчет в своих действиях, когда позвал Кристину в поездку».

Верно, мужчина знал, на что идет, вот только не подумал о последствиях. А теперь уже поздно сожалеть о том, что не исправить.

— Будь что будет, — снова прошептал Томас в пустоту. — Чему быть, того не миновать.

11 История. Часть 1

Музыкальное сопровождение главы: "Sam Tsui — You was only just a dream"

«Я думал о тебе, думал о себе,

Думал о нас, что с нами будет?

Открываю глаза — это был всего лишь сон.

Возвращаюсь назад той же дорогой,

Вернемся ли мы назад? Никто не знает,

Я понимаю, да, это был всего лишь сон».

(Sam Tsui — You was only just a dream)

23 ноября 2016 год.

Нью-Йорк.

«Нью-Йорк замирает в предвкушении одного из важнейших событий этой осени: ежегодный благотворительный бал в Метрополитен-музее состоится в будущую среду, 23 ноября 2016 года. Как и прежде, список гостей составлялся при участии главного редактора американского Vogue Анны Винтур, без которой не обходится ни одно светское мероприятие.

— Я научилась понимать, что стресс никому не помогает. Ни людям, с которыми вы работаете, ни тем более вам самой. Если у меня и есть причины для стресса, то я держу их при себе и никому не показываю. Задерживаются ли съемки, опаздывает ли модель, идет ли дождь — всегда есть способ пережить это. Нет смысла кричать на людей или расстраиваться! — отвечает Винтур на вопросы нашего интервьюера. — Все мы живые люди, и я опираюсь на внутренние качества гостей, прежде чем отослать приглашение. Если мир станет добрее, и каждый из нас пожертвует частичку своего времени ближнему, вместе мы сможем добиться немыслимых высот и оказать поддержку нуждающимся!»

Том закрыл газету и бросил мимолетный взгляд на часы: без четверти шесть, а это значит, что он прибудет на мероприятие вовремя. Как ни странно, именно в этом году он удостоился чести посетить известный благотворительный бал, тот самый, о котором только что прочитал статью во всю страницу. Автор не скупился на краски и эпитеты в описании одного из самых важных событий осени. Том с интересом изучал фотографии прошлогоднего бала, который посетили практически все сливки общества, за исключением малоизвестных персон. Они предпочли перевести свои денежные средства на благотворительность анонимно.

— Смотри, снег пошел, — негромко, но внятно произнес Люк, кивая в сторону тонированного окна белоснежного «Ягуара».

Томас оторвал взгляд от бесконечных колонок «Нью-Йорк Таймс» и поспешил сложить газету. Выглянув в окно,он заметил легкие снежинки. Они парили в воздухе, словно белоснежные пушинки, опускались на асфальт и таяли под ногами суетливых горожан.

— Скоро Рождество, — снова заговорил Люк и повернулся к другу. — Быстро год пролетел, как думаешь?

— Не то слово, — согласился Том, припоминая нескончаемую карусель из событий, произошедших с ним за последние одиннадцать месяцев. — Время пролетело слишком быстро.

Мужчина поправил темно-синий пиджак и откинулся на спинку мягкого кресла. Люк снова натолкнул его на размышления, и Том невольно задумался над тем, сколько же всего произошло за сорок восемь с половиной недель. Много хорошего было вычеркнуто из жизни, а самое плохое постоянно всплывало в памяти, указывая мужчине на собственные изъяны, ошибки и недостатки.

«Что же я делаю не так?» — любимый вопрос, который Томас задавал себе чуть ли не каждый день своего существования.

Четыре месяца назад, на свадьбе Хемсвордов, мужчина пошел на поводу у собственных чувств, сдался в объятия Анастейши Карзас, и эти странные отношения завели его в тупик. Так уж вышло, что через неделю после возвращения в Лондон, Томас все-таки помирился с Кристиной. Девушка сама приехала к нему. Впервые за все время их близкого общения она проявила инициативу и нарушила молчание, застала мужчину врасплох. Нет, Криста не предложила ему ничего нового, не поразила сексуальной фантазией, она всего лишь призналась Томасу в чувствах и безграничной симпатии, и пообещала отпустить его, если он захочет другой жизни. Таким образом, всего за семь дней у мужчины появились сразу две любовницы, которые не претендовали на совместное будущее и даровали безграничную свободу.

«Я буду рядом, — прошептала Кристина, крепко обнимая Тома. Она ухватилась пальцами за его футболку, комкая ткань в кулачках. — Я никак не могу разобраться в себе, мне это тяжело дается, но в одном не сомневаюсь — ты заставил сердце биться чаще. Я о многом задумалась, и благодарю тебя за это!»

Томас недоумевал, как же так вышло, что теперь он оказался между двух огней? Разумеется, мужчина не прекратил общения с Анастейшей. Они виделись редко, только когда Хиддлстон прилетал в Штаты по делам, или просто повидаться с друзьями; встречались на старой квартире Кэндисс, которую она одолжила подруге на случай непредвиденных обстоятельств, в которые входили и тайные свидания. Том выделял эти редкие свидания из череды серых будней, с нежностью вспоминал о рыжеволосой любовнице и, разумеется, не скрывал своих отношений с Кристиной. Как ни странно, Ана не жаловалась, не требовала постоянных отношений. Да что уж там, если девушка никогда не звонила сама, не писала сообщений в Твиттере, предоставляя Томасу полную свободу. За все эти месяцы мужчина так и не понял, чего именно Анастейша добивалась: взаимности, которую получала, или прежних отношений, к которым мужчина не был готов. Конечно, несколько раз, после очередной разрядки, крепко обнимая девушку, Томас задумывался о том, а не попробовать ли сначала, но безумные мысли покидали его довольно быстро, для того чтобы уберечь от необдуманных поступков.

«Ты так и не простил меня, верно?» — спросила Анастейша однажды, обводя подушечками пальцев завитки волос на его обнаженной груди.

«Почему ты так решила?» — уточнил Том, приоткрывая глаза и сонно поглядывая на любовницу.

«Ты все еще слишком далеко от меня».

Томас улыбнулся, но ничего не ответил. Если бы Ана только знала, насколько ошибалась, ведь в моменты их близости он полностью растворялся в ней, старался доставить наслаждение спутнице, и только когда женское тело содрогалось в экстазе, мужчина позволял себе сбросить безумное напряжение и прижаться всем телом к той, которую все еще любил.

«Я люблю тебя», — шептало его сердце.

«Но ты не услышишь об этом», — добавлял разум.

И она не просила этих слов. Просто целовала в губы, а потом засыпала на его плече, а он просто наблюдал и думал. Томас размышлял обо всем на свете, но чаще всего он вспоминал об Анастейше и ее ровном дыхании, к которому он прислушивался в редкие минуты их совместных ночей.

Предвкушал ли мужчина новую встречу, которую они запланировали после благотворительного бала? Конечно, ответ очевиден, но больше всего Томас мечтал, наконец, встретиться с Аной на этом самом мероприятии. Они не виделись полтора месяца, с двадцать седьмого дня рождения девушки, которое также провели вместе.

Том скучал по ней и часто вспоминал начало октября. Кристина никогда не проявляла столько заботы и нежности, не улыбалась ему такой искренней и теплой улыбкой, как это делала его рыжеволосая чудесница.

«Это был мой лучший день рождения», — призналась Ана наутро, когда Том уже оделся и сварил свежий кофе. Прошлым вечером девушка впервые пригласила его провести время в своей квартире. Мужчина быстро освоился и ожидал пробуждения именинницы на просторной и уютной кухне.

«Я очень рад этому, правда». — Том улыбнулся и позволил Анастейше заключить себя в объятия.

«Я буду скучать и ждать встречи», — прошептала девушка, прижимаясь лицом к батистовой рубашке.

«Я напишу, когда снова буду в Нью-Йорке, — пообещал Томас, крепко обнимая Ану за плечи. — Если все получится, то приду на премьеру мюзикла».

«Правда?» — обрадовалась девушка, поднимая глаза на мужчину.

«Ну, конечно же, правда», — заверил он, с мягкой улыбкой на губах.

Тогда Том еще не знал, насколько сильно пожалеет о своем обещании уже через несколько недель. Страшная тоска сдавила его легкие. Мужчина прикоснулся пальцами к гладко выбритому подбородку, поправил воротничок белоснежной рубашки, выглядывающей из-под синего жилета.

«Ну, конечно же, правда», — снова вспомнил он свои слова и закрыл глаза.

Кто же знал, что на этот раз мужчина встретится с Анастейшей в последний раз, и решится на серьезный разговор? У него было время передумать, расставить приоритеты в пользу девушки, которую любил, но разум все-таки победил в этой схватке, и Томас решил не откладывать все в долгий ящик.

— Эй, все в порядке? — спросил Люк, обращая внимание на задумчивость друга. — Мы уже почти на месте. Ты готов?

— Да, все чудесно! — Том широко улыбнулся и быстро избавился от угнетающих мыслей. — Я готов.

— Не забывай, на красной дорожке нужно дать время фотографам, и только потом бежать к фанатам и раздавать автографы! — напомнил Люк, протягивая Томасу черный маркер.

— Да-да, я помню, — мужчина усмехнулся и выглянул в окно.

Впереди тянулась вереница из дорогих автомобилей, каждый из которых скрывал в себе очередную знаменитость, прибывшую на «звездное» мероприятие. Где-то там, среди них затерялась Анастейша. Интересно, как они встретятся? Томас постучал пальцами по колену, а затем вытащил телефон и еще раз перечитал сообщение, которое получил несколько часов назад.

«Встретимся на благотворительном вечере. Я буду в бирюзовом платье, и, надеюсь, ты меня узнаешь».

Мужчина улыбнулся и спрятал гаджет рядом с маркером во внутреннем кармане пиджака. Интересно, а он бы смог не узнать ее? Исключено.

— Девушка написала? — поинтересовался Люк, попутно напоминая водителю о том, что не стоит подъезжать слишком близко к бордюрам.

— Именно. — Том посмотрел на друга и расстегнул пуговицу на пиджаке.

Автомобиль уже практически подъехал к красной дорожке.

— Давай, сделай все красиво! — Люк похлопал друга по плечу.

— В лучших традициях.

Томас дождался, пока машина остановится следом за длинным лимузином, и открыл дверцу. Громкие голоса и визг оглушили его, а вспышки фотокамер на мгновение ослепили.

«Добро пожаловать домой», — подумал мужчина и, взмахнув рукой, с улыбкой направился в сторону фотографов.

***

«Просто дыши глубже!»

Ана оперлась руками о гримерный столик и посмотрела на свое отражение в зеркале. Этот день настал. Впервые девушка посетит настолько значимое событие в мире шоу-бизнеса, однако, вместо радости, она испытывала страх. Через тридцать минут Анастейша окажется на сцене вместе с Кэндисс и Эдди. Они исполнят одну из песен мюзикла, который стартует через семь дней в театре Метрополитен-опера.

— Как же я волнуюсь, — прошептала она, изучая глазами яркий макияж на своем лице. — Не представляю, как смогу исполнить свою партию.

— Мы открываем благотворительный бал, Ана! — напомнила Кэндисс, поправляя светлые пряди перед зеркалом. — Ты не представляешь, какая это честь! Я бы сказала, что это финальная репетиция перед премьерой.

— Обычно я не выступаю перед такой аудиторией. — Анастейша отошла от столика и остановилась у окна, за которым уже заметно стемнело.

— Все будет хорошо! — подруга подбежала к ней и обняла за плечи. — Запомни этот вечер, как начало новой жизни!

— Верно… — протянула Ана, борясь с дрожью во всем теле. — Все изменится этой ночью.

Девушка глубоко вздохнула и вспомнила о Томасе, который, скорее всего, уже прибыл в Метрополитен-музей. Совсем скоро, спустя полтора месяца, они встретятся вновь и, как написал мужчина в сообщении, обсудят нечто важное. И что же это будет? Ана почувствовала, как от волнения у нее зуб на зуб не попадает, руки дрожат, а колени подкашиваются. Что же он ей скажет? Они могут помириться или расстаться навсегда: сжечь мосты и запереть все двери, или сблизиться еще теснее, положить начало чему-то новому и необыкновенному.

«Сколько мыслей в голове».

— Ты должна сосредоточиться на выступлении, слышишь? — Кэндисс внимательно посмотрела на девушку, замечая ее задумчивость. — Позабудь на некоторое время о Томасе, пожалуйста.

— Я знаю, что должна подумать о работе, — отозвалась Ана, кивая в знак согласия. — Все в порядке.

— Уверена? — подруга нахмурилась. — У тебя руки дрожат.

— Всего лишь волнение перед выступлением. На сцене отпустит.

Анастейша натянуто улыбнулась и вернулась к гримерному столику. Она убеждала себя в том, что ничего уже не изменится, и нет смысла истязать себя понапрасну.

«Сосредоточься на песне».

Но мысли возвращались снова и снова, и все это напоминало Анастейше замкнутый круг. На протяжении четырех месяцев девушка пыталась исправить непростительную ошибку, которая стоила ей собственного счастья. Она ничего не требовала взамен, только отдавала всю себя без остатка. Том знал об этом, он чувствовал ее любовь, ощущал тепло, ласку и, разумеется, отвечал взаимностью, вниманием и нежностью, но все не то и не так, как одиннадцать месяцев назад.

«Он все еще не доверяет тебе».

Верно, это и есть та самая причина, по которой они до сих пор не помирились окончательно. Но как же Ане заслужить доверие, вернуть расположение мужчины?

«Ты сделала все, что могла».

Недостаточно, если ничего не получается! Девушка поняла, что необходимо совершить последний рывок именно этой ночью. Не выйдет — значит, все потеряно безвозвратно и Том уже никогда не примет ее назад.

— Открой свои глаза, все это было только сном… — напевала Кэндисс, а слова их совместной песни уже забились в голове настойчивым голосом:

«Возвращаюсь назад той же дорогой,

Вернемся ли мы назад? Никто не знает».

— Открой глаза, это и правда было лишь сном, — подхватила Ана.

Сколько раз она репетировала этот момент, распевалась посреди зала, удерживала низкие ноты и без труда брала высокие, однако, только сейчас по-настоящему прочувствовала композицию, проникла в ее суть. Слова близки и отражают внутреннее состояние героев, но и отношения с Томасом недалеки от музыкальной постановки. Все сходилось, Ана играла роль не только на сцене, но и в жизни.

«Сколько еще ты сможешь вынести?»

— Я не знаю, — прошептала девушка в ответ своему отражению в зеркале.

— Ты что-то сказала? — опомнилась Кэндисс, поправляя алое платье, в которое облачилась несколько минут назад.

— Нет. — Ана покачала головой и порадовалась за подругу, которая мучилась в предвкушении триумфа. — Просто повторяла текст.

Внезапно послышался скрип двери и на пороге появился Ричард Аррис. Мужчина улыбнулся девушкам, рассыпаясь в искренних комплиментах.

— Дамы, вы восхитительны! — заверил он, переводя взгляд с Кэндисс на Анастейшу. — Самые прекрасные юные дарования за всю мою карьеру!

— Ох, благодарю вас! — пролепетала Аккола, прижимая ладошки к щекам. Белоснежные кудряшки резко подпрыгнули вместе с ней, и снова опустились на плечи.

— Волнуетесь?

— Немного, — честно ответила Ана, поправляя неудобное платье, подобранное модельером не только для благотворительного бала, но и для самого выступления.

— Вы уже можете присоединиться к Эдди за кулисами, — сообщил Аррис, подбадривая актрис добродушной улыбкой.

— Отлично! — девушка схватила Ану за руку и повела к двери. — Пойдем, у нас будет шанс посмотреть, сколько народу собралось. Мой супруг тоже приехал!

— Пятнадцать минут до старта, мои дорогие, — напомнил Ричард, настраивая девушек на позитив. — Расслабьтесь и сделайте свое дело. Представьте, что вы снова на одной из наших репетиций.

— Я думаю, что так и выйдет, ведь прожектора так сильно бьют в глаза, и ты практически не видишь зал, только первые ряды, — поделилась наблюдениями Кэндисс. — Ну а здесь гости просто будут стоять недалеко от сцены.

— Прислушайся к подруге, она дело говорит, — попросил Ричард, улавливая в глазах Анастейши огромное волнение. — Все получится. Поверь в себя.

— Я верю.

Ана словно вышла из оцепенения и улыбнулась режиссеру. Кэндисс прикусила губу в предвкушении выступления, и потянула подругу в сторону дверей, которые вели за кулисы широкой сцены.

— Тогда я желаю вам троим удачи! — крикнул Аррис вслед девушкам, быстро удаляющимся вперед по длинному коридору. — Сразите их всех!

***

За кулисами творилась самая настоящая суматоха: гримеры поправляли макияж известным музыкантам, менеджеры суетливо перемещались от артиста к артисту, организаторы переговаривались по телефону. Ана остановилась у запасного выхода и наблюдала за всем этим столпотворением в одиночестве. С каждой секундой напряжение все возрастало, и девушка ощущала себя чужой. Неужели ей все это не снится, и она действительно готовится выступить перед «звездной» публикой?

— Милочка, посмотрите-ка на меня!

Ана вздрогнула и уставилась на темноволосую женщину средних лет. Она появилась, будто из воздуха, и быстро закрепила за ухом солистки небольшой микрофон.

— Ступай к остальным. Мы начинаем через три минуты.

Анастейша кивнула и молча поспешила присоединиться к Кэндисс и Эдди. По пути она заметила, что служащий персонал уже готовится опустить занавес. Сердце еще быстрее забилось в груди.

— Ана! Вот ты где! — воскликнула Кэндисс. — Куда ты подевалась?

— Хотела выглянуть в зал, но не успела.

Девушка улыбнулась подруге и повернулась к остальным.

— Все готовы? — громко спросил Ричард и, получив утвердительный ответ, добавил: — Эдди, твой выход.

Редмэйн кивнул и поспешил на сцену. Ана проводила его взволнованным взглядом.

— Ана, ты следующая, — напомнил режиссер. — Вторая часть припева.

— Я помню.

Девушка поправила микрофон и зажмурилась от яркого белого света. Два слепящих луча от прожекторов сошлись на сцене и упали на Эдди. Мужчина замер и опустил голову вниз, принимая заранее отрепетированное положение.

— Три, два, один! — скомандовал Аррис и подал сигнал звукорежиссеру. — Начинаем!

Занавес распахнулся, и множество ярких огней заиграли на сцене, следом за ними по залу разлетелась легкая мелодия. Ана почувствовала, как ее знобит, но все-таки сделала несколько шажков и замерла на краю сцены. Она выглянула в зал, но не смогла различить лиц, все они смешались в одно черно-белое пятно. Кэндисс оказалась права, они не увидят знаменитых гостей, по крайней мере, во время выступления.

«Я думал о тебе, думал о себе,

Думал о нас, что с нами будет?»

Эдди запел свою партию и повернулся к Анастейше, протягивая руку вперед, в поисках возлюбленной. Все шло точно по сценарию. Девушка улыбнулась и сделала шаг навстречу партнеру. Яркий свет ударил в глаза, но Ана не отвела взгляда от лица Эдди. Волнение пропало так же быстро, как и появилось, вместо него на девушку обрушилось львиное спокойствие. Сейчас Эдди ее возлюбленный, они играют роль и демонстрируют публике свои искренние чувства.

«Открываю глаза — это был всего лишь сон…»

Эдди нежно обнимает Анастейшу за талию и прижимается губами к ее белоснежному плечу, а тем временем она звонко подхватывает следом за мужчиной:

«Я возвращаюсь назад той же дорогой,

Вернемся ли мы назад? Никто не знает,

Я понимаю, да, это был всего лишь сон».

Томас затаил дыхание, когда Ана появилась на сцене. Он заранее выбрал себе хорошее место недалеко от сцены, где и завел приятную беседу со старыми знакомыми по спектаклю «Кориолан», в ожидании выступления любимой женщины. И вот она выплыла из-за кулис и приблизилась к Редмэйну, такая счастливая и безумно привлекательная в обтягивающем бирюзовом платье без бретелей. Корсет поддерживал грудь и делал фигуру еще более стройной, а длинный разрез на юбке визуально увеличивал рост и позволял каждому любоваться стройными ножками Анастейши. Том сглотнул и почувствовал легкий укол ревности, когда Эдди обнял девушку и, осторожно убирая распущенные волосы за спину, поцеловал в обнаженное плечо.

«Как глупо, ты же сам актер, и не понаслышке знаешь о том, как это — играть в любовь», — подумал мужчина, но размышления его не успокоили.

В свете софитов Ана выглядела восхитительно и таинственно. Они встретились, и Том, наконец, осознал, насколько сильно соскучился по ней.

«Я была на вершине, а теперь как будто

Я в самом низу,

Была номером один –

А теперь он нашел мне замену,

Клянусь, не могу вынести этого,

Того, что мой малыш чей-то еще».

На сцене появилась Кэндисс. Девушка остановилась рядом с Эдди и обняла со спины. В то же мгновение Ана выскользнула из мужских объятий и оказалась в центре внимания. Удивительно, но это не испугало ее. Девушка прикрыла глаза и нежным голосом запела:

«Я готова все пустить на самотек,

И я надеюсь, он заметит, что

Он единственный, по кому я тоскую,

О, я скучаю по нему, когда же он поймет?»

Том улыбнулся и сложил руки на груди. Внутри него проснулась гордость за эту чудесную молодую женщину. Анастейша прекрасно держалась, без труда брала высокие ноты, ее голос звучал драматично, не дрожал и не срывался, как зачастую бывает при живом исполнении. Великолепный, чистый вокал, идеальная дикция. Каждое слово девушка напевала с любовью, пропускала сквозь себя, будто бы отправляла в зал невидимое послание, адресованное Томасу. Он догадывался об этом, как и прежде, мужчина чувствовал это вместе с ней.

«И как же ты скажешь ей о своем решении?», — подумал он, наблюдая за тем, как Ана растворяется в мелодии и одаривает зал чувственным взглядом прирожденной актрисы.

Но у него нет выбора. Том раздумывал над этим дни напролет, и даже ночами часто мучился без сна в бесконечных терзаниях. Непримиримая гордость никак не хотела уступать место чувствам. Мужчина не сможет жить счастливо и безоговорочно доверять Анастейше после всего, что произошло девять месяцев назад.

«Мой любимый — моя жизнь,

Мой малыш — моя жена,

Он оставил меня, я связана,

Я знал, что это неправильно».

Кэндисс и Эдди повернулись лицом друг к другу. Они воспевали угасающую любовь между персонажами, все дальше отдалялись, отступали на шаг назад. Каждое слово кричало о прошлом, о боли, о предательстве и мести. Выживет ли любовь? Кому она дарует свое спасение?

«Если вы любили, поднимите руки вверх…»

Анастейша медленно обошла влюбленных и встала позади, будто бы разделяя мужчину и женщину на две половины, вторгаясь между ними. Всего несколько шагов, и вот, Ана снова в свете софитов. Ее грациозные руки взлетают вверх, а ладони пропускают воздух сквозь пальцы.

«Если вы любили, поднимите руки вверх,

Если вы любили, поднимите руки вверх,

А теперь любимых нет, а вы

Хотели бы отдать им всё?»

Глаза привыкли к свету, и теперь девушке хорошо виден зал. Вот она стоит на краю сцены, и не испытывает страха. Волнение прошло, уступило место удовольствию. Анастейша наслаждается процессом, купается в лучах всеобщего внимания. Кажется, она нашла свое истинное призвание — сцена, именно то, что нужно. Это место, где ты всегда сможешь выплеснуть накопившиеся эмоции, вжиться в роль незнакомого человека и сыграть в прятки с собственной жизнью.

«Если вы любили, поднимите руки вверх,

«Если вы любили, поднимите руки вверх!»

Кэндисс и Эдди присоединились к Анастейше, вскинули руки к расписному потолку, призывая публику последовать их примеру. Многие с радостью откликнулись на призыв, и актеры продолжили красочное представление, допевая последние строки приятной мелодии:

«Я думал о тебе, думал о себе,

Думал о нас, что с нами будет?

Открываю глаза — это был всего лишь сон.

Возвращаюсь назад той же дорогой,

Вернемся ли мы назад? Никто не знает,

Я понимаю, да, это был всего лишь сон».

Музыка медленно стихла, и зал взорвался громкими аплодисментами. Звездные гости наградили друзей восторженными возгласами. На сцене появился режиссер мюзикла и лично представил ведущих солистов по имени. Ана склонила голову и присела в реверансе перед сотней любопытных глаз. Каждый заинтересовался ею, проводил своим взглядом, а затем пошли и разговоры. Многие припоминали имя девушки, но никак не могли вспомнить, где именно слышали его, но, как и все на свете, замешательство продлилось недолго. Уже через десять минут, когда Анастейша появилась в зале, кто-то обратился к Томасу с деликатным вопросом: «Это же твоя бывшая девушка, не так ли?».

Вот тут и началось самое интересное…

Часть 2

Музыкальное сопровождение главы: "Adele — Hello" "Hurts — Illuminated"

«Привет из другой жизни.

По крайней мере, я пыталась

Извиниться за то, что разбила твое сердце,

Но всё это уже не важно, ведь тебя это больше не терзает».

(Adele — Hello)

Анастейша прошла в зал и окунулась в изысканную атмосферу. Брызги шампанского, веселый смех, блеск софитов и бриллиантов, фонтан мелодий захватили девушку, а напускное радушие и очаровательные светские улыбки невольно расположили к себе. Ана медленно вышагивала вперед, привлекала к себе внимание, иногда отвечала на приветствия новоиспеченных коллег. Она старалась быть естественной, общаться со знаменитыми гостями, и не забывать о словах Ричарда Арриса: «Они примут тебя. Ты привлечешь их внимание своей внешностью и актерским талантом, однако, не забывай держать язык за зубами. Одно неверное слово, и уже на следующее утро об этом узнает весь мир».

Девушка старалась отвечать на вопросы общими фразами, уклонялась от прямых расспросов о личной жизни, старалась говорить только о будущем мюзикле и делилась собственными впечатлениями на этот счет. В глубине души Ана подрагивала, но на публике держалась достойно. Такой и запомнил ее Томас. Мужчина втайне наблюдал за ее передвижениями по залу. Он замечал, как некоторые звездные коллеги с интересом поглядывают сначала на девушку, затем на него, перешептываются за спиной. Разумеется, теперь, когда Анастейша открыла для себя двери в шоу-бизнес, сплетен не избежать. Раньше Томасу удавалось избегать прямых вопросов о причинах расставания с девушкой, но на этот раз ситуация усложнилась. Мужчина нахмурился и отвернулся к знакомым.

«В звездном мире никто не забывает о прошлом. Желтая пресса смакует подробности личной жизни знаменитостей и спустя многие годы после расставания с партнером. Чему же ты удивляешься, Том?»

Мужчина снова бросил мимолетный взгляд на Ану, и на этот раз, она заметила его. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом Томас отвернулся. Улыбаясь собеседникам, мужчина попытался успокоить участившийся пульс и выровнять дыхание.

«Ты должен защитить ее от сплетен».

Эта молодая женщина все еще невинна для жестокого мира софитов и бриллиантов, выторгованного тщеславия и лживых улыбок. Дай Бог ей терпения и благоразумия не ляпнуть что-нибудь провокационное.

— Вы не поздороваетесь с нашим новым дарованием? — спросила одна из личных помощниц Анны Винтур.

Том заметил, как внимательно девушка следит за его реакцией, и порадовался своему артистизму. Никто не узнает о его чувствах, если он сам этого не захочет.

— Уверен, что нас еще представят, — вежливо ответил мужчина, и его губы растянулись в учтивой улыбке.

— Неужели всего за несколько месяцев, вы, Томас, позабыли об отношениях, которые связывали вас с Анастейшей Карзас?

— Я не привык зацикливаться на прошлом.

Мужчина поднял бокал с шампанским в знак уважения, и отпил немного. Скользя взглядом по нарядным гостям, Том неожиданно замер, но всего лишь на мгновение. На его лице заиграли желваки, а голубые глаза сузились. Среди знаменитых друзей, он увидел человека, которого ненавидел всеми фибрами души. Джереми Реннер. Мужчина стоял неподалеку и о чем-то весело беседовал с организаторами мероприятия. На этот раз он приехал без сопровождения. Странно, что он решил посетить благотворительный бал. Том осушил бокал и, опустив на пустой поднос в руках одного из официантов, снова посмотрел на Анастейшу. Видимо, она тоже заметила Реннера и разволновалась. Мужчина заметил это по натянутой улыбке на ее губах. Кажется, Ана потеряла уверенность в себе, и это обстоятельство еще больше обеспокоило Томаса.

«Мы не должны привлекать внимания, — предупредил он девушку по короткому телефонному звонку несколько дней назад. — Веди себя естественно, но не обращай на меня особого внимания. Пусть все они подумают, что мы больше не общаемся так тесно, как прежде. Я сам подойду к тебе».

Ана старалась следовать указаниям мужчины. Она ожидала его, но Том не торопился сокращать расстояние между ними. Возможно, он тоже нервничал и переживал за их общую тайну, или его взволновало появление Джереми. Анастейша беззвучно выпустила воздух из легких и отвернулась от мужчин. Девушка молила Бога о том, чтобы Реннер держался на расстоянии, а также сохранял нейтралитет и молчание, которое касалось ее расставания с Томасом. Мужчине ничего не стоило лишь заикнуться о прошлом, и скандала не избежать.

— Анастейша, как вам работа с Ричардом Аррисом? — спросил невысокий темноволосый мужчина, средних лет. — Я наслышан о его необыкновенном таланте и любви к музыкальным постановкам.

— Я рада тому, что мне посчастливилось стать частью чего-то настолько грандиозного и масштабного, — рассказала девушка, с очаровательной улыбкой на губах. — Работать в труппе с такими потрясающими и выдающимися личностями — это бесценный опыт для меня.

— Мы хотим поздравить вас с ролью! — вступила в разговор спутница брюнета: миловидная девушка, с высокой прической и четко очерченными скулами. — Я обязательно заставлю Джонатана посетить мюзикл, только для того, чтобы насладиться вашим прекрасным голосом.

— Вы очень добры! — Ана прижала пальчики к груди. — Благодарю вас.

— Ох, вы только посмотрите, кто идет сюда, — зашептала одна из спутниц того самого Джонатана. — Кажется, бывший возлюбленный решил лично поздравить вас!

Анастейша обернулась в надежде, что это будет Томас, но ожидания не оправдались. Джереми быстро преодолел расстояние между ними, улыбнулся гостям и остановился рядом с девушкой.

— Желаю всем доброго вечера! — вежливо поприветствовал он, скрестив руки за спиной.

— Джереми, давно мы не виделись! — пролепетала темнокожая брюнетка. Она сорвалась с места и заключила мужчину в объятия, прижимаясь губами к его щеке. — Очень рада встрече.

— И я счастлив, что смог выбраться со съемок.

— Работаешь над новым проектом? — спросил Джонатан.

— Да, есть некоторые задумки в продюсировании одного многообещающего проекта, — Джереми улыбнулся и обратился к Анастейше, которая, все это время, старательно избегала его взгляда. — Прими мои искренние поздравление. Твое выступление произвело настоящий фурор этим вечером.

— Благодарю! — Ана ответила Джереми мягкой улыбкой.

Все вокруг замерли в ожидании намека на отношения, или тайную связь, однако, ни Реннер, ни Анастейша не собирались подпитывать интерес любопытных наблюдателей. Девушка опасалась, что Джереми упомянет Томаса, но и этого не произошло. Мужчина поднял бокал и попросил всех выпить за успех новоиспеченной актрисы, при этом в его глазах проскочили веселые искорки. Реннер знал, о чем она думает, догадывался об ее опасениях, и поспешил заверить в том, что джентльмен внутри него до сих пор жив и не почил с миром.

— За Анастейшу, — повторил он.

Мужчина залпом осушил бокал и, кивнув в знак признательности, примкнул к очередной группе звездных гостей.

— И я снова благодарю тебя.

Девушка улыбнулась в ответ и проводила Джереми взглядом.

— Ох, смотрите! — воскликнула блондинка в коротком черном платье, украшенном яркими блестками. — Кажется, сейчас начнутся танцы.

Анастейша повернулась к сцене и увидела одну из своих любимых исполнительниц. Адель остановилась у стойки с микрофоном. Она улыбнулась, поприветствовала публику и сообщила о своем желании исполнить для них несколько песен, с которых, собственно, и начнется благотворительный бал. Новость порадовала Ану и встряхнула Томаса. Последние десять минут он наблюдал за любимой женщиной, и видел, как Реннер о чем-то говорил с ней. Эта картина пробудила не самые приятные воспоминания, но Том все-таки взял себя в руки и успокоил собственные нервы.

«Пора уже нам и поговорить», — подумал мужчина.

Он извинился перед собеседниками, поправил пиджак, но, вопреки собственным желаниям, не направился к Анастейше. Вместо этого, Томас улыбнулся одной симпатичной брюнетке, скорее всего, очередной протеже Арриса, и пригласил на танец. Девушка с радостью согласилась и приняла руку кавалера.

— Спасибо за приглашение! — пропела незнакомка и зарделась, не веря собственному счастью.

— Всегда рад услужить прекрасной даме.

Том улыбнулся в ответ и повернул голову в поисках Анастейши. Как мужчина и предполагал, девушка уже получила свое приглашение на танец от Эдди Редмэйна. Усмехнувшись, он порадовался, что столь почетное место не досталось Реннеру. Быстро пробежавшись глазами по парам, Том не обнаружил соперника среди кавалеров, и вздохнул с облегчением. Джереми не прикоснется к Анастейше. Интересно, а девушка догадывалась о самой идее первого танца, который традиционно открывал начало благотворительного бала? Рассказал ей кто-нибудь об одной интересной особенности, зародившейся несколько лет назад?

Ана не знала. Она просто стояла рядом с Эдди и улыбалась ему счастливой улыбкой. Девушка была благодарна другу за приглашение и притоптывала каблучком о паркет в ожидании танца.

— Не сомневаюсь в том, что ты умеешь вальсировать, — предположил Редмэйн, поглядывая на партнершу сверху вниз.

— Да, я обучалась этому танцу еще в старшей школе! — с восторгом поделилась Ана, крепко обхватывая пальцами мужской локоть. — Волнуюсь, будто оказалась на сказочном балу.

— Ну а чем же этот вечер отличается от волшебной истории? — весело спросил Эдди, кивая на соседние пары. — Ты в окружении мировых знаменитостей, а это значит, что ты достигла определенных успехов в карьере. Наслаждайся процессом, и не позволяй никому портить твое настроение.

— Ах, именно этим я и собираюсь заняться!

Друзья посмотрели друг на друга и рассмеялись. Эдди был прав во всем. Девушке пора расслабиться и насладиться заслуженным отдыхом. Вот только мысли о Томе не позволяли забыться. Ана немедля покинула бы это мероприятие следом за любимым мужчиной, ему стоило только попросить, однако, до сих пор Томас так и не решился приблизиться к ней.

«Потерпи. Еще не время», — успокоила себя девушка, на лице которой сияла безмятежная улыбка.

За долгие месяцы Ана научилась играть особую роль и притворяться счастливой. Нет ничего проще и сложнее, чем изображать безразличие, когда внутри душа разрывается на части от чувств и эмоций. Томас не понаслышке знал об этом, испытывал то же самое, поэтому и продумал заранее, как лучше всего избежать пересудов и ускользнуть от назойливого внимания прессы и «звездных» знакомых.

Стоило лишь первым аккордам разлететься по залу, как гости, не участвующие в развлечениях, освободили центр зала, позволяя партнерам закружиться в танце. По залу полилась великолепная мелодия, заставляя сердце подпрыгивать в груди. Поклон, и, наконец, танец. Крепкие руки Эдди прижали к себе. Мужчина закружил Ану вокруг нескольких пар, ожидавших своей очереди. Легкая улыбка заиграла на девичьих губах. Они ловко лавировали между парами, приближаясь к первой смене партнерами. Покружив вокруг себя, Эдди подмигнул партнерше, и отпустил ладони. Практически сразу девушка оказалась рядом с невысоким коренастым мужчиной. Он галантно склонил голову и, обхватив за талию, повел в танце мимо рассредоточившихся пар. Анастейша распахнула глаза от неожиданности, но виду не подала. Девушка сразу догадалась об особенности танца, вспомнила свои уроки в старшей школе. Когда-то давно она уже изучала нечто подобное, но впервые за много лет, у Аны появилась возможность на практике испытать все нюансы великолепного танца.

Адель пела, очаровывала своим великолепным голосом, а пары танцевали. Ана улыбнулась мужчине и сразу же оказалась в объятиях следующего партнера. Девушке казалось, будто она плывет по залу, сливается с мелодией и порхает над паркетом. Прикрыв веки от удовольствия, Анастейше привиделось, что все переживания растворились в вихре непостижимых эмоций, завораживающих своим великолепием. Она ловко скользила между парами, то и дело, склоняя голову в знак приветствия очередного кавалера. Мелодия лилась рекой, небывалая легкость, счастье, радость — все соединилось в едином порыве. Ана расслабилась, отдалась незабываемым ощущениям, но внезапно что-то пошло не так. Девушка уловила знакомые черты, и уже через секунду оказалась в руках Томаса.

Мир остановился.

Вот так просто и неожиданно Ана обхватила рукой мужское плечо и продолжила танец. Том заглянул ей глаза, но сохранил все то же безразличное выражение на лице, и только крепкие объятия выдавали его истинные эмоции. Анастейша улыбнулась в ответ своей привычной улыбкой, сжала пальцы на пиджаке сильнее, чем обычно. И они танцевали, впервые за полтора года, Том и Ана снова заскользили по огромному залу вместе, на волнах чарующей музыки. Вопреки желаниям прессы и публики они не выдали своих чувств, только смотрели друг на друга, как и любые партнеры по танцу, вот только дыхание участилось, сердцебиение зашкаливало, а тела отзывали на малейшие прикосновения.

«Все будет хорошо», — нашептывал его взгляд.

И Ана верила ему. Девушка знала, что он не обманет. Из них двоих только она однажды перешла черту, именно она ошиблась и выбрала неверную дорогу. Томас единственный мужчина, который никогда не предавал Ану, всегда был рядом, утешал, когда Джереми предал ее…

«Я люблю тебя!» — подумала Анастейша, но вслух не произнесла ни слова.

И вот, когда настал момент возвращаться к Эдди, девушка с надеждой заглянула Томасу в глаза. Мужчина мягко улыбнулся и, склоняя голову, нарочно прикоснулся лбом к ее щеке, тихо заговаривая:

— Через тридцать минут я покину это мероприятие, — прошептал Томас, не отрывая глаз от бирюзового платья партнерши. — Нас не должны видеть вместе, поэтому я буду ждать тебя у заднего выхода ровно через четверть часа, как сам покину бал.

И ни слова больше. Том выпустил девушку из объятий. Ана обернулась в его сторону и заметила, как мужчина вальсирует в паре с приятной брюнеткой. Как же быстро все произошло! Анастейша снова обнимает Эдди и улыбается ему, будто ничего и не было, а Томас и его шепот не что иное, как игра ее воображения.

«Через четверть часа, как я уйду», — девушка снова расслышала его голос в голове.

Несмотря ни на что, она была готова сорваться с места и покинуть этот благоухающий зал тотчас же, если бы Том захотел этого. Ана бросила взгляд на огромный циферблат, украшавший расписную стену. Всего сорок три минуты ожидания, и они снова будут вместе. Совсем немного терпения, а потом девушка получит ответы, расставит все точки над I. Этой ночью Томас не уйдет от вопросов. Они либо расстанутся, либо сойдутся навсегда.

***

«Время никого не ждет,

Так хочешь ли ты упускать время

Сегодня ночью?»

(Hurts — Illuminated)

Ана лежала на животе, прижималась обнаженным телом к груди Томаса и не отводила от него своих глаз. Мужчина отвечал ей теплым, внимательным взглядом, осторожно гладил рукой по спине и пояснице. Легкие прикосновения вызывали на лице девушки улыбку. Она облизывала губы, а ее длинные пальцы касались мужского лица, нежно скользили по скулам, разглаживали морщинки на лбу, а затем поднимались чуть выше, терялись в мягких волнистых волосах. Вытянувшись на кровати во весь рост, Томас улыбался в ответ и, казалось, ловил каждое прикосновение, словно запоминал, каково это, когда девушка все еще рядом.

Вот уже как три часа прошло с того момента, как влюбленные покинули благотворительный вечер и уединились в уютной квартире на севере Манхэттена. В полумраке небольшой спальни расползалась небывалая тишина. Анастейше подумалось, что еще никогда у нее дома не было так тихо. Они молчали, будто опасались заводить разговор, откладывая неминуемое на раннее утро, когда солнце задребезжит на горизонте и отбросит свои первые лучи на заспанные лица. Но время слишком быстро пролетало во мраке. После жарких ласк и объятий все, чего влюбленным хотелось, так это насладиться обществом друг друга, и морально подготовиться к тяжелому разговору. Ана догадывалась о том, что Томас вот-вот заговорит, но каждый раз накрывала его губы ладошкой и просила подождать еще немного. Разумеется, она знала, что это не поможет, а лишь отстрочит неминуемое, но совладать с собой оказалось слишком сложно. Удивительно, но Том тоже думал об этом. Мужчина лежал на кровати, обнимал Ану и раздумывал о будущем разговоре. Нет, он не изменил решения, не передумал, однако, все еще не решался заговорить, хотя давно подобрал слова и подготовился к возможной реакции со стороны Анастейши. Что-то останавливало.

Чувства?

Да. Томас был ослеплен любовью, но собственная гордость не позволяла отдаться на волю случая, пустить все на самотек.

«Вырывать, так с корнем! Раз и навсегда!»

Четыре месяца назад он уже сдался эмоциям, но за все это время ничего так и не изменилось. Мужчина все еще проводил время с Кристиной, а потом улетал к Анастейше. И от этого становилось больнее. Том никак не мог смириться с человеком, в которого он превратился. Чем теперь его поступки отличались от тех самых ошибок, которые совершила Анастейша?

«Девушки знают, что ты делаешь».

Но разве это оправдывает его перед собственной совестью? Нет. Чувство вины не покидало мужчину, и даже в порыве безудержной страсти и любви к рыжеволосой девушке, он ощущал себя предателем. Том предавал ее, когда возвращался в Лондон и обнимал Кристину. Итак, раз за разом, по кругу. Так уж вышло, что в своем стремлении наказать Ану, Том загнал себя в угол, и теперь видел только одно единственно верное решение: закрыть все двери и положить конец бесконечным метаниям, попрощаться с девушками и попытаться двигаться дальше в одиночестве.

— Ты сбрил бороду, — прошептала Анастейша, нарушая затянувшуюся тишину.

— Мне очень не хотелось, но пришлось, ради съемок, — рассказал Томас, отрываясь от размышлений. — Тебе так не нравится?

— Я буду любить тебя, чтобы не случилось.

Мужчина прикрыл глаза и сглотнул, расслышав в ее голосе неподдельные нотки грусти. Видимо, она предчувствовала серьезный разговор, и мысленно готовилась к этому.

— Я знаю.

Том вздохнул и крепче обнял Анастейшу, прижимая ее голову к своей груди.

— У Джулии и Криса такая прекрасная малышка, — снова заговорила девушка, обвивая мужскую шею руками. — Василиса, прекрасное имя, правда?

— Очень красивое имя, — ответил Том и кивнул, подтверждая собственные слова. На его лице заиграла мягкая улыбка, и он тихо спросил: — А как обстоят дела с Дэнни? Удалось добиться справедливого суда?

— Нет, к сожалению… — девушка глубоко вздохнула и оторвала голову от его груди. — Ничего не выходит. Кажется, я не смогу осуществить свою мечту.

— Все получится! — заявил Том, когда Ана заглянула в его глаза. — Ты не должна сдаваться.

— Я и не думаю, — она грустно улыбнулась. — Это на меня не похоже.

— Верно, — прошептал мужчина и притянул девушку к себе за плечи. — Ты никогда не сдаешься.

Их губы сплелись в нежном поцелуе, а пальцы переплелись и сжались в тесном объятии. Томас прижался губами к уголку ее рта и когда открыл глаза, заметил, как девушка смотрит на него задумчивым взглядом. Внезапно мужчине стало интересно, о чем именно она думает, но он не решился спрашивать напрямую. Том одарил девушку улыбкой и выпустил из объятий, а она приподнялась на постели и прислонилась лбом к его лбу.

— Скоро встанет солнце, — заметил Томас, бросая мимолетный взгляд за окно.

— Да, я знаю, — девушка кивнула и добавила: — Тебе уже пора на самолет, не так ли?

— Нет, я улетаю вечерним рейсом, но с утра у меня дела в городе.

— Ты задержишься до рассвета, или будешь собираться сейчас? — Ана прижала одеяло к груди и уселась на кровати, в ногах Томаса.

— Я думаю, что поеду сразу же, как мы поговорим.

Мужчина выпрямился и опустил руки на колени. Все это время он не отводил глаз от белоснежных плеч Анастейши, а теперь заглянул ей в глаза. Странно, но она и виду не подала, будто и правда готовилась к худшему. Возможно, так оно и было. Не стоило забывать о том, что перед ним сидит сильная молодая женщина, которая знает себе цену и не разменивается по мелочам.

— Да, конечно, — девушка согласилась с мужчиной. — Я тебя слушаю.

Она попыталась изобразить совершенное равнодушие, однако, голос ее все-таки дрогнул и подвел свою обладательницу. Том заметил, но предпочел не обращать внимания, и покончить со всем этим, чем скорее, тем лучше.

— Почему-то мне кажется, будто ты знаешь о том, что я хочу сказать…

— Тебе не кажется. — Ана стойко выдержала его взгляд.

— Хорошо… — Том вздохнул. — Все эти четыре месяца мы тайно встречались, и я старался разобраться в себе, решить, как лучше всего поступить, но не смог прийти копределенному выводу, — мужчина облизал губы и продолжил: — Все, что я знаю — наши отношения зашли в тупик, Ана. Я не могу прилетать к тебе, а потом возвращаться к Кристине. Это неправильно.

— Я понимаю, — девушка кивнула, — но значит ли это, что ты решил остаться с ней?

— Нет. Я хочу двигаться дальше. — Томас опустил глаза на свои ладони. — Вы обе дороги мне, но я не стану выбирать.

— Тебе и не следовало этого делать, ведь мы оба знаем, кого ты действительно любишь, — заявила Ана, подивившись тому, с какой легкостью ей удалось сдержать слезы, подступившие к глазам.

— Все верно. Мы знаем.

Том откинул одеяло и поднялся с постели. Некоторое время они молчали, и девушка наблюдала за тем, как он одевается: белье, синие брюки, белоснежная рубашка. Не прошло и десяти минут, а мужчина уже был готов покинуть помещение и, казалось, что ему не терпелось скрыться за дверью. Это обстоятельство расстроило Анастейшу. Она укрылась одеялом и попыталась исправить ситуацию. В последний раз.

— Почему же ты не можешь поступиться своей гордостью и пойти мне на встречу, Томас? — громко спросила Ана, и ее голос прозвучал уверенно.

— Прости, о чем ты? — мужчина застегнул пуговицы на синем жилете, и повернулся к девушке.

— Ты же видишь, что я пала на колени перед тобой, — продолжала Ана, порождая хаос в душе Томаса. — Нет, не физически, а морально, но тебе стоит только попросить, и я сделаю это.

— Ана…

Мужчина сжал пиджак в руке и хотел попрощаться, но девушка перебила его.

— Я люблю тебя, — спокойно добавила она, и постаралась заглянуть мужчине в глаза, однако, он все еще смотрел на свои пальцы, будто бы боялся, что всего один взгляд в сторону Аны, и он сдастся под ее напором. — Ты тоже меня любишь. Возможно, уже не так сильно, как прежде, но чувства все еще живут в тебе.

— Нам нужно отпустить друг друга! — Том сам не заметил, как повысил голос, на лице заиграли желваки, а тело окаменело. — Это не здоровое чувство, Ана. Ты понимаешь, о чем я говорю. Достаточно лжи, предательств и тщетных попыток все исправить. У нас не получается.

— Только потому, что ты сам не позволяешь этому случиться! — в сердцах воскликнула девушка. — Я никогда не думала об этом, но гордость все-таки поработила твое сердце и превратила его в камень.

— Не тебе, Ана, говорить об этом.

Наконец, они заглянули друг другу в глаза и не увидели ничего, кроме боли и отчаяния. Уму непостижимо, насколько просто запутаться в чувствах, и как сложно разобраться самостоятельно в том, что на самом деле лежит на поверхности и известно абсолютно всем вокруг, кроме двоих любящих сердец.

— Ты прав, — прошептала Ана, стирая одинокую слезу, скатившуюся по щеке. — Я меньше всего заслуживаю твоего расположения.

— Не говори больше ничего, — сухо попросил Том, — пожалуйста.

Он приблизился к постели, наклонился и прижался губами к женскому плечу в прощальном поцелуе. Ана отвернулась в сторону, и предпочла не провожать мужчину. Девушка застыла на кровати в одной позе, и только когда входная дверь захлопнулась, она дала волю чувствам. Обхватив себя руками за обнаженные плечи, Анастейша опустилась на простыни и разрыдалась. План не сработал. Том не выбрал ее, не остался рядом, не закрыл собой от боли, которая настигла девушку. Слезы застлали глаза, обида комом повисла на сердце, утягивая его вниз.

Том не захотел попытаться, он не позволил начать все сначала, а ведь у них был шанс! Ана уже ощущала привкус победы. Мужские ласки, нежность и мягкий шепот не лгали. Томас любил ее, но вместо того, чтобы признать это, он предпочел сбросить ненужный балласт и двигаться дальше. Кто же посмеет осудить его за это?

«Ты проиграла».

Том не из тех мужчин, которые так быстро забывают обиды. И, несмотря на то, что Ана уже не представляла своей жизни без него, он ушел. Мужчина вышел за дверь и затерялся среди безликих лиц, с надеждой никогда больше не встречаться с девушкой, растоптавшей его сердце.

Часть 3

Музыкальное сопровождение главы: "Two Steps From Hell — Moving Shadows II" "Shelby Merry — When The Darkness Comes"

«Если ты не испугался –

Ты не человек.

Она горит, как огонь,

Она горит, как огонь.

Мы все убегаем от наших жизней,

Ужасаясь того, что мы найдем,

Когда стены упадут».

(Shelby Merry — When The Darkness Comes)

29 ноября 2016 год.

Театр Метрополитен-опера.

Нью-Йорк.

И каждый новый день похож на предыдущий…

Анастейша покачала головой и настроилась на работу. Будущим вечером состоится долгожданная премьера мюзикла, ну а пока что долой тоску и воспоминания. Самое время для финальной репетиции. И еще один кивок. Со стороны это выглядело так, будто бы Ана убеждает себя в собственных словах. Девушка решилась и оставила прошлое, точно так же как и Томас, когда покинул ее квартиру на рассвете ровно шесть дней назад. Наверное, он был прав, и они должны двигаться дальше, каждый своей дорогой.

«Ты сделала все, что могла, — напоминал разум. — Ты отдала все силы, положила под ноги собственную гордость».

Все правильно. Любовь поставила ее на колени, но так и не воздала по заслугам, а расплата оказалась слишком высока.

«Сегодня день твоего триумфа! Не смей грустить!»

— И не подумаю, — прошептала Ана.

Водитель такси бросил мимолетный взгляд на девушку через зеркало заднего вида, и она улыбнулась ему обворожительной улыбкой. На этот раз Анастейша не только убедила себя в том, что все будет хорошо, но и сама поверила в это. Всего несколько дней отделяли ее от долгожданной встречи с сыном, и девушка больше не позволяла себе раскисать из-за неудач в личной жизни. И этому свидетельствовали перемены, которые произошли с Анастейшей. Например, четыре дня назад, впервые за три года, она сменила номер телефона, поменяла почту, закрыла личные сообщения в Твиттере и, наконец, сделала то, на что не решалась долгие месяцы: остригла волосы по плечи и позабыла о летящих кудрях. К счастью, контракт не запрещал ей этого, а во время мюзикла девушка все равно носила парик.

Новая жизнь — совершенно иной образ.

В первый вечер Ана долго не отходила от зеркала, разглядывала себя со всех сторон, присматривалась к отражению, будто изучала и познавала заново. Кто она теперь? Изменится ли ее отношение к себе после всего того, что приключилось за последние одиннадцать месяцев?

Девушка поправила воротничок голубой рубашки, выглядывающий из-под строго пиджака. Впервые за долгое время она почувствовала себя уверенной в завтрашнем дне. Внутри нее будто бы открылось второе дыхание, позволяющее двигаться дальше.

— Остановите здесь, пожалуйста! — попросила Анастейша и протянула водителю деньги. — Благодарю вас.

Девушка прибыла в Линкольн-центр в два часа дня. Она выскользнула из такси и поспешила к служебному входу огромного и величественного театра Метрополитен-опера.

«Так, Том не придет на премьеру?» — спросила Кэндисс прошлым вечером, когда они лакомились мороженым в одном из тихих ресторанчиков на Манхэттене.

«Нет, я уверена, что он не придет. Да это и к лучшему, — ответила Ана, царапая ложкой стеклянную чашу. — У него теперь свои заботы».

«Очень жаль, ведь вы были прекрасной парой… — подруга вздохнула, но уже через несколько секунд весело добавила: — Но ты все еще можешь пообедать с Маркусом!»

Анастейша громко рассмеялась, привлекая внимание других посетителей. За это она и полюбила Кэндисс, ведь милая светловолосая девушка никогда не унывала, всегда встречала ее с радостной улыбкой, шутила и всячески отвлекала от глупых мыслей и самобичевания. Вот и сейчас, заметив подругу, Ана помахала ей рукой и поспешила крепко обнять за плечи.

— Эй, привет! — поздоровалась Кэндисс, разглядывая Анастейшу. — Как настроение?

— Боевой настрой! — заверила девушка, с широкой улыбкой добавляя: — Не могу поверить, что вечером мы впервые выступим на этой сцене перед огромной публикой!

— Мне кажется, или ты оделась не по погоде? — заметила подруга, осматривая тоненький пиджак и рубашку. — Идем скорее в театр! Не хватало только, чтобы солистка простудилась или, что еще хуже, охрипла! У нас впереди запланировано еще двенадцать выступлений!

— Я из такси, мне несколько минут бежать! — усмехнулась Ана, забегая в служебные двери и замирая в просторном коридоре.

— Мне кажется, что вместе с прической, ты изменила и свое отношение к жизни.

— Ну, уж нет! — Ана покачала головой. — Это никогда не произойдет.

Девушки переглянулись и со счастливыми улыбками поспешили вперед, мимо красивых позолоченных лестниц и вестибюля. В то время как Кэндисс предвкушала будущий вечер и «автопати» после мюзикла, Анастейша старалась не выдавать собственных переживаний и улыбаться, заталкивая боль и собственные страхи как можно глубже в себя.

***

По театру расползался особый людской гам, который бывает, только когда зал наполняется гостями, пришедшим на спектакль или мюзикл. За кулисами творилась самая настоящая суматоха: актеры высовывались из гримерок и оглядывались по сторонам, переговаривались в предвкушении начала представления, организаторы занимались последними приготовлениями, общались со звукорежиссером по специальной рации и проверяли освещение на сцене. В служебном помещении стоял специфический театральный запах грима и декораций, а в гримерках пахло лаком для волос, духами и свежим кофе.

После недолгой репетиции у пианино, Ана и Кэндисс поспешили облачиться в сценические костюмы: просторные платья из легкой ткани. Девушки поддерживали друг друга, улыбались и перекидывались отдельными фразами из сценария. Анастейша разминала занемевшие пальцы, продолжала распеваться и тянуть низкие ноты как можно дольше и намного увереннее, чем прежде. Этот день настал, уже через двадцать минут они начнут свое восхождение на звездный Олимп. Огромное напряжение, а сколько страхов и волнения! Душа металась по грудной клетке, дыхания не хватало, и Анастейша старалась дышать равномерно, глубоко вбирая в легкие воздух. На этот раз она была готова, вот только страхи никак не отпускали. На протяжении всего дня Ану преследовало тревожное чувство, которое свербело внутри, бередило старые раны. Нет, дело не в Томасе, что-то другое беспокоило ее, нечто неосознанное и настолько близкое…

«Всего лишь предрассудки, — успокоила себя девушка. — Волнение, и только».

И правда, не самое лучшее время для панической атаки. Только не сейчас. Анастейша еще раз глубоко вздохнула и прижала ладошку к груди.

— Все в порядке? — забеспокоилась Кэндисс, отворачиваясь от зеркала. — Ана?

— Да! — девушка улыбнулась. — Я готова к первому акту.

— Надеюсь, ты не принимала успокоительные таблетки? — уточнила подруга, поправляя парик на Анастейше.

— Нет, иначе бы я сейчас не волновалась так сильно.

— Через три часа ты будешь вспоминать о своих словах с улыбкой, я обещаю тебе.

Ана кивнула и ухватилась за деревянную ручку как раз в тот момент, как дверь отворилась. На пороге появился Эдди. Он улыбнулся девушкам и пригласил пройти вместе с ним на сцену к декорациям.

— Первый звонок! — оповестил режиссер, когда солисты уже появились в коридоре. — Поспешите, Ана, Кэндисс! — громко попросил Аррис. — Эдди, почему вы до сих пор не на своих местах?! Скорее!

— Считайте, что мы уже на месте!

Девушки приподняли длинные юбки и немного пробежались вперед по коридору. Оказавшись за декорациями, Ана незаметно выглянула из-за кулис, высматривая, сколько народу пришло на мюзикл, и не поверила своим глазам! Партер оказался полностью заполнен, а в ложах и на балконе рассаживались последние гости.

— Это наш звездный час! — весело заметил Маркус, появившийся на сцене. — Я желаю всем удачи!

— Ни пуха ни пера… — прошептала Ана себе под нос, а затем сама и ответила: — К черту!

— Все готовы?! — спросил Ричард Аррис, тем временем как из зала донеслись первые звуки живых инструментов.

— Так точно, капитан! — отозвались актеры, разбегаясь по своим местам.

— С Богом!

Мужчина прижал сжатые ладони к губам и скрылся за кулисами.

— Три, два, один!

Оркестр заиграл уже привычную мелодию. И вот, занавес упал, и яркие лучи прожекторов осветили сцену своим сиянием. Не прошло и секунды, как Ана уже вошла в образ, и действие завертелось вокруг нее и немолодого жениха, который из последних сил старался привлечь внимание строптивой невесты, но все невпопад и не к месту. Девушка не принимает его и убегает из дома под покровом ночи.

Как ни странно, но Кэндисс оказалась права — волнение как рукой сняло. Ана не смотрела в зал, только на партнеров по мюзиклу. Она пела и танцевала, купалась в лучах софитов, с легкостью перемещалась по сцене и наслаждалась процессом. Лишь единожды девушка вспомнила о Томасе, со странной надеждой, что он все-таки мог приехать на премьеру, порадоваться за нее напоследок, однако, мысль об этом улетучилась так же быстро, как и появилась. Больше девушка не вспоминала о мужчине. Она играла роль, признавалась в любви партнеру по мюзиклу и порхала по сцене.

Несколько раз подряд зал наполнялся громкими аплодисментами, смехом и восторженными вздохами. Ричард оказался прав — они смогли достичь вершины, труды будут вознаграждены победой и триумфом!

— Не исчезай, не оставляй меня, прекрасное видение! — мелодичным голосом пропел Эдди вслед удаляющейся партнерше.

Анастейша скрылась за декорациями и прислонилась спиной к деревянным перекладинам. У нее есть пять минут, чтобы отдышаться, а затем снова появиться на сцене с новой композицией. Девушка заулыбалась и обмахнула лицо ладошкой. Она порадовалась тому, насколько хорошо их приняла публика, но уже через мгновение произошло нечто странное. Сначала Ана расслышала непонятный скрежет где-то наверху, у тросов, на которых держались подвесные лестницы для работников, управляющихся с прожекторами. Девушка вскинула голову, но не смогла ничего рассмотреть. Яркий свет ударил в глаза, однако, непонятный шум лишь усиливался ровно до тех пор, пока в один момент огромный зал не погрузился во мрак. Внезапно свет погас. Некоторое время оркестр все еще играл, но вскоре и музыка стихла, инструменты оборвали ноты, не закончив композиции. Несколько секунд в тишине, и по залу разошелся гул из голосов. Зрители недоумевали: что случилось? Впервые за все время своего существования, в одном из самых знаменитых театров мира произошел сбой с электроэнергией.

— Что происходит? — тихо спросила Ана. Девушка на ощупь добралась до сцены и обхватила рукой деревянную балку высокой декорации, представляющей собой тот самый обрыв, на котором она и должна была появиться через несколько минут.

— Пробки вышибло, — послышалось неподалеку. Странно, но Анастейша не узнала это голос, будто никогда не слышала прежде: отстраненный, ледяной и бесчувственный. Разумеется, девушка не могла знать каждого, кто принимал участие в постановке мюзикла, но все же, легкий холодок пробежал по обнаженным плечам, оставил за собой неприятное ощущение.

— Прошу всех сохранять спокойствие!

Ана подпрыгнула на месте от неожиданности. Ричард Аррис раздобыл громкоговоритель и появился за кулисами с фонарем в руках. Различая среди декораций тусклый луч света, девушка вздохнула с облегчением. Темнота напугала ее, пробудила неведомый страх, но теперь девушка понемногу успокаивалась.

— Мы испытываем некоторые трудности с электричеством! — продолжал Аррис, и его громкие шаги раздались уже на самой сцене. — Оставайтесь на своих местах! Представление продолжится уже через несколько минут, как только электрики разберутся с неполадкой в системе. Приносим свои глубочайшие извинения за неудобства!

Ну вот, стоило лишь порадоваться триумфу, как произошло нечто непредвиденное и испортило всю картину. Анастейша вздохнула, сделала несколько неуверенных шажков в сторону сцены, как вдруг снова расслышала тот самый скрежет. Звук усиливался, расползался над сценой, и напоминал скрип половиц в старом деревенском доме. Девушка невольно подняла голову, но, разумеется, опять не смогла ничего рассмотреть.

— Что это за звук? — взволнованно спросила Кэндисс, приближаясь к подруге с телефоном в руках. Девушка включила фонарик на гаджете и обхватила Ану за руку.

— Я не знаю…

Нехорошее предчувствие снова сдавило грудную клетку, будто бы клещами обхватило сердце, и заставило душу задыхаться. Анастейша попыталась взять себя в руки, но отчаяние забилось в горле и внезапно ее замутило. Что-то не так. Теперь она не только чувствовала, но и была уверена в этом!

— Мне кажется, или в зале становится прохладно? — спросила Кэндисс, содрогаясь в ознобе. — Как будто в вестибюле распахнули все окна настежь.

— Нет, тебе не кажется…

Ана сделала один глубокий вздох и резко зажмурилась от яркого луча, внезапно ударившего в глаза. На какое-то мгновение у нее от сердца отлегло. Электричество возобновилось, и сейчас они продолжат мюзикл. Правильно говорят, что первый блин всегда комом, но ничего, это не остановит ни ее, ни труппу.

«Такое может случиться с каждым», — подумала Ана.

Вот только не в театре Метрополитен-опера, в самом престижном месте Нью-Йорка. За этим зданием следят сотни сотрудников, которым, до этого дня, удавалось вовремя предугадывать неприятные неожиданности и избегать их еще раньше, чем они происходили.

Анастейша прикрыла лицо рукой и увидела, как зажигаются прожектора, один за другим, по всему периметру зала и сцены. Яркие вспышки больно били по глазам, вызывали слезы, но девушке все-таки удалось приоткрыть веки и осмотреться по сторонам. Сначала ей показалась странной невиданная тишина, повисшая в воздухе. Никто не разговаривал, и даже зрители в зале сохраняли молчание до определенного момента. Внезапно громкий хлопок оглушил Ану и девушка вздрогнула. Звонкий женский крик породил панику на душе, заставил встрепенуться и, наконец, она увидела людей, быстро передвигающихся по залу. Облаченные в странную одежду, больше напоминающую рясу, или, скорее даже паранджу, они рассредоточились между рядами в партере. Каждый из них сжимал в руках огнестрельное оружие, не меньше дюжины вооруженных людей появилось и на балконе, и в ложах, и даже на сцене, в нескольких шагах от девушки. Ана оцепенела от ужаса, язык одеревенел, она не могла и слова вымолвить, лишь ощущала, как пальцы подруги сжимаются вокруг ее локтя с такой силой, что хотелось закричать и вырвать руку, но девушка не смогла. Она просто стояла и наблюдала за тем, как незваные гости направляют оружие на зрителей.

«Что происходит?!»

Послышались чьи-то приглушенные голоса, крики и всхлипывания. Перед глазами все смешалось, превратилось в дымку, будто обухом по голове ударили. Ана не могла осознать и поверить, что все это происходит наяву. Казалось, вот уже сейчас, через несколько секунд все обернется в шутку, в безобидный розыгрыш, но ничего подобного не произошло, а ситуация только ухудшалась.

— Закройте свои рты! — заговорил один из коренастых мужчин, сжимая в руке рупор. Он остановился на краю сцены и стащил с себя бесформенный балахон, демонстрируя всем свой внешний вид: темные джинсы и кожаную куртку в тон. На лице незнакомца была черная повязка, которая позволяла разглядеть лишь непроницаемые глаза, излучавшие ненависть и злобу. — Я сказал всем молчать! — рявкнул мужчина и в зале наступила тишина, изредка прерывающаяся звонкими всхлипываниями.

Ана отступила назад и прижалась спиной к прохладной стене. Глаза ее забегали по залу в поисках ответов, но она увидела лишь, как несколько вооруженных людей оттаскивают в сторону чье-то бездыханное тело. Убийство. Так вот что за странный хлопок оглушил ее…

— Так-то лучше! — продолжил мужчина, и его низкий голос с хрипотцой заставил Ану поежиться. — Чем тише в этом зале, тем выше шансы на то, что вы останетесь в живых… Если ничто не испортит мне настроение.

Незнакомец обернулся вокруг себя и заострил свое внимание на актерах, которые рассредоточились по всей сцене. Анастейшу передернуло. Она попыталась проанализировать ситуацию и осознать, что происходит, но ничего не получалось. Мозг отказывался воспринимать информацию под дулом пистолета, который незнакомец направил в ее сторону. В голове вертелось всего одно правило: «В чрезвычайной ситуации главное — не паниковать». Но не паниковать было невозможно. Это чувство охватывало тело, каждую клеточку и мышцу, не позволяя сдвинуться с места. Разум отказывался воспринимать информацию. Хотелось бежать куда-то в толпу, как можно дальше, спрятаться среди людей, залезть под сидение, все что угодно, лишь бы не находиться на этой самой сцене.

— Я знаю, что у всех вас имеются мобильные телефоны, — снова заговорил мужчина, и голосом, не терпящим возражений, добавил: — Я хочу, чтобы вы отключили их! И начнем мы со сцены. — Незнакомец двинулся в сторону актеров, и Ана инстинктивно сжалась, опуская глаза вниз. — Давай сюда телефон! Живо!

Кэндисс всхлипнула и бросила смартфон на пол. Гаджет с глухим стуком ударился о паркет, чем повеселил «главаря» банды.

— Какое повиновение, — протянул мужчина, приближаясь к девушкам и направляя пистолет прямо на Кэндисс, — и естественная красота. — Он прикоснулся холодным дулом к побледневшей щеке, а затем резко отвернулся и пнул телефон в сторону одного из своих дружков.

Кэндисс беззвучно всхлипнула и стерла слезы с лица. Ана сильнее обняла подругу за талию и смогла, наконец, вздохнуть. Краем глаза она заметила, как из-за кулис появляются еще несколько человек в рясах. Были среди них и женщины в парандже, их лиц тоже не было видно. Только глаза и ноги. Они были в джинсах и кроссовках. Анастейша бегло осмотрела их и внезапно осознала, что ее догадки верны. Нет, это не террористы и не боевики, о которых девушка так много слышала из новостей по телевизору, скорее всего, одежда служила им своеобразным прикрытием. Сосредоточившись, Ана насчитала как минимум четырех женщин, которые держали в руках пистолеты. Их глаза излучали лютую ненависть, а взгляд казался неживым и ледяным, он пронизывал насквозь, и пугал куда больше, чем оружие.

— Я не стану лгать вам и вселять напрасные надежды, — снова заговорил мужчина, вышагивая по сцене. — Если я услышу хоть один звонок, или уловлю вибрацию телефона, мы расстреляем десять человек. И хочу заверить вас в том, что я не стану выбирать между подростком и беременной женщиной!

— Кто вы такие? — спросил Эдди, все это время сохранявший молчание. Мужчина медленно приблизился к Анастейше и Кэндисс. Он встал рядом и постарался приободрить девушек улыбкой. — Что вам нужно от нас?

— И говорить вы будете, только когда я позволю!

Без какого-либо предупреждения, мужчина нажал на спусковой крючок своего пистолета и выпустил пулю, которая попала Редмэйну в левое бедро и прошла навылет. Ана громко вскрикнула и прикрыла лицо руками. Только в эту секунду она осознала, что все происходит здесь и сейчас — это не сон. Театр действительно захватили… Глаза ее распахнулись, зрачки расширились, а в горле пересохло. Девушка в ужасе наблюдала за тем, как Эдди осел на пол и стиснул зубы, задрав штанину светлых брюк, которые уже приобрели багровый оттенок. Ана почувствовала солоноватый запах — так пахнет кровь.

— О, Боже! Эдди!

Анастейша хотела помочь ему, но одна из женщин в парандже схватила ее за парик и сорвала с головы. Рыжие волосы разметались по плечам, а захватчица лишь рассмеялась и со всей силы толкнула Ану на пол.

— Никто не двигается без разрешения! — прошипела она.

Ана упала на сцену и решила не оказывать сопротивления. Эти люди показали, на что они способны. Но, к сожалению, не все в зале смогли сдержать свои эмоции, а также преодолеть серьезную психологическую атаку со стороны захватчиков. Один из гостей партера, кажется молодой мужчина, резко поднялся с места и набросился на вооруженного бандита. Он попытался выхватить оружие, но силы оказались не равны. Одна из женщин в парандже приставила к его виску пистолет и выпустила пулю.

Громкие крики взорвали зал. Началась паника. Светловолосая женщина зарыдала и попыталась добраться до мертвого парня, распластавшегося на полу, но ее остановили и отбросили назад.

— Еще шаг, и отсюда вы живыми не выйдете! — прорычала женщина. В доказательство своих слов, она распахнула паранджу и продемонстрировала всем желающим небольшую прямоугольную конструкцию, начиненную взрывчаткой. Множество проводов огибали ее тело, а сама женщина выглядела безумной: глаза ее горели и метались по заложникам, из-под платка показались светлые пряди, а одежда съехала набок. — Только попробуйте еще раз, и мы все сдохнем!

Никто не осмелился заговорить с ней или подняться с места. Зал снова погрузился в тишину. Ана медленно подползла к Кэндисс и обхватила пальцами ее ладонь. Подруга вся тряслась от шока, руки не слушались, зуб на зуб не попадал. Большего ужаса никто из них еще никогда не испытывал. Кто бы мог подумать, что самый счастливый день обернется безумным кошмаром, который только можно себе представить. Анастейша так много слышала о терроризме, видела столько фильмов, но никогда и подумать не могла, что сама окажется заложницей у группы сумасшедших фанатиков, расстреливающих людей по собственной прихоти. Девушка прикрыла глаза и вспомнила о сыне. Как же она оставит его?

Что будет, если все они погибнут от взрыва… Как малыш Дэнни будет расти без матери? Слезы брызнули из глаз. Ана закусила губы и беззвучно разрыдалась.

«Это все неправильно», — твердил разум, тем временем как тело сотрясали волны неконтролируемой дрожи.

— Нас же спасут, правда? — почти беззвучно спросила Кэндисс, прижимаясь плечом к подруге.

— Я не знаю… — прошептала Ана, запрокидывая голову и стараясь не задохнуться в отчаянии. — И, думаю, что никто не сможет дать ответ на этот вопрос.

Часть 4

Музыкальное сопровождение главы: "Audiomachine — An unfinished life" "X-Ray Dog Music — Acts of Courage" "Ryandan — Tears Of An Angel"

«Скажи, что это ложь.

Это неправда,

Что я не могу тебя потерять,

Солнце не может упасть с неба…»

(Ryandan — Tears Of An Angel)

С беспечной улыбкой на губах, Том наблюдал за тем, как его друг возится со своей младшей дочерью, которой всего несколько дней назад исполнилось полтора месяца. Крис осторожно качал девочку на руках, с невиданным трепетом всматривался в крохотное личико, то и дело поправляя кончиками пальцев легкий чепчик на маленькой головке. Джулия сидела неподалеку и поглядывала на мужа. В ее взгляде читались безграничная любовь и невероятная нежность. Девушка часами могла любоваться на мужа, хлопочущего над малышкой, как над самым бесценным сокровищем.

Томас, зашедший в гости к старым друзьям перед возвращением в Англию, восседал на стуле и с огромным интересом наблюдал за маленькой девочкой, попутно задумываясь о собственной жизни. Интересно, а сам он когда-нибудь женится, родится ли у него ребенок? Неужели однажды мужчина будет прижимать к своей груди родного сына или дочь, заботиться о своей жене? Каким же невероятным и пугающим казалось ему будущее. Том и хотел, и одновременно боялся, что этот день неминуемо настанет, а он не справится с ролью хорошего отца. Крис взял отпуск на три месяца, он решил посвятить себя семье и ненадолго оставить съемки, но сможет ли Томас, отчаянно влюбленный в свою работу, сделать то же самое?

— У тебя телефон звонит! — Джулия толкнула друга пальцем в бок, и когда тот обернулся, кивнула в сторону вешалок.

— Спасибо! Я что-то задумался.

Том поднялся на ноги, вышел в коридор и вытащил гаджет из кармана. «Кристина», — появилась надпись на дисплее. Мужчина вздохнул и принял вызов. Несколько часов назад он уже пытался дозвониться до нее, но девушка молчала, и вот, наконец, решила связаться с ним.

— Да, я слушаю, — ответил Том, стараясь говорить как можно тише, чтобы друзья не услышали их разговор.

— Прости, я была на важной встрече, не слышала твоего звонка, — извинилась Криста, а ее голос прозвучал бодро, с легкими нотками веселья. — Все остается в силе?

— Да, встретимся через час на Тайм-сквер, — подтвердил Том, потирая пальцами подбородок. — Нас ждет серьезный разговор.

— Я уже догадываюсь, о чем именно пойдет речь, — протянула Кристина. Она сжала телефон в руке и прикрыла глаза. Казалось, что девушка вот-вот расплачется, но, к счастью, Томас не мог увидеть ее лицо. Девушка порадовалась этому, и тихо добавила: — До встречи.

— До встречи, — повторил мужчина и сбросил вызов.

Том немного постоял на месте, обдумывая ситуацию. Шесть дней назад он попрощался с Анастейшей, ну а теперь настал черед объявить о расставании и Кристине. Да, он придерживался своего плана и не собирался отступать, или идти на поводу у собственных желаний.

«Сохраняй хладнокровие», — постоянно твердил разум.

И Том прислушивался к собственным мыслям, хотя и тосковал по прошлому.

— Все в порядке? — спросил Крис.

Мужчина появился в дверях с посапывающей малышкой на руках.

— Да, собираюсь на встречу с Кристиной, — поделился Томас и с улыбкой заметил: — Василиса очень похожа на тебя: тот же цвет глаз, светлые волосы.

— Согласен, — мужчина кивнул, но не стал следом за другом менять тему разговора. — Так ты не поехал на премьеру мюзикла. Почему?

— А какой в этом смысл? — спросил Том, раскачиваясь на месте. — Мне нечего там делать. Вот и все.

— Значит, ты решил расстаться с ними обеими и начать новую жизнь… — протянул Хемсворд, одобрительно кивая вслед за своими словами. — Я, пожалуй, поддержу твое желание. Так будет лучше. Это верное решение.

— Благодарю.

Том улыбнулся другу, схватил пальто с вешалки, но не успел одеться. Внезапно в дверях появилась взволнованная Джулия. Она обвела мужчин взглядом и, стараясь не разбудить дочь, шепотом произнесла всего одно слово:

— Новости…

— Что с ними? — спросил Крис, поворачиваясь к жене. Он заметил ее «бегающий» взгляд, и почувствовал, как тело напрягается в нехорошем предчувствии. — Дорогая, в чем дело?

— В экстренном выпуске новостей, по все телеканалам, передают одно и то же, — девушка задержала взгляд на Томасе, и тихо спросила: — В каком театре выступает Ана?

— В Линкольн-центре, — ответил Хиддлстон и, нахмурившись, уточнил: — А почему ты спрашиваешь?

Но Джулия не ответила. Она протерла лицо руками и отступила в сторону, приглашая мужчин пройти в гостиную. Девушку пробила мелкая дрожь, но она сдержалась и предоставила друзьям возможность получить информацию из достоверного источника.

«На данный момент в театре Метрополитен-опера находятся более одной тысячи человек. Все они стали заложниками неизвестной организации, ответственность, за деятельность которой, на себя не взяла еще ни одна радикальная группировка. Как сообщают первые свидетели, которым удалось избежать заточения и вовремя покинуть здание, захватчики одеты в бесформенные рясы, среди мужчин встречаются и женщины. Все они вооружены, но до сих пор не выдвинули никаких требований».

Том застыл в дверях, а на его лице отразилось странное выражение непонимания или недоумения, смешанного с тихой паникой, зарождающейся на душе. Он сам не понял, что услышал. Смысл никак не доходил до него с первого раза.

— Что это? — спросил Крис, переводя взгляд с друга на жену. — Это новости? Прямой эфир?

— Я не понимаю… — протянул Том.

Ошарашенный и напуганный новостями, в которые и поверить было невозможно, он приблизился к телевизору, внимательно прислушиваясь к словам ведущего срочных новостей.

«… «Террористы», — так себя они называют, безжалостно расстреляли сотрудников охраны, но по-прежнему не выходят на связь с полицией. Вся территория вокруг театра и Линкольн-центра оцеплена. Нам удалось поговорить с капитаном полиции Сэмюелем Престоном, и вот чем он поделился с нашим репортером:

— Мы не располагаем никакой определенной информацией о причинах захвата здания, а также о самих террористах. По нашим сведениям, в театре находятся как минимум три десятка вооруженных людей, которые угрожают жизням ни в чем не повинных зрителей мюзикла. На данный момент мы пытаемся связаться с захватчиками и выслушать их требования.

По словам очевидцев, люди в непроницаемых масках и бесформенных рясах, напоминающих паранджу, хладнокровно расстреляли не только сотрудников охраны, но и билетёров, консьержей и случайных прохожих. Сейчас вы можете видеть окровавленную мраморную лестницу за моей спиной, — сообщает репортер, а камера демонстрирует багровые лужицы на ступенях театра. — Никто не мог себе и представить, что настолько ожидаемая премьера мюзикла под названием «Мареновая роза» привлечет к себе внимание всего мира не только своей постановкой, но и очередным случаем жестокого насилия в отношении мирных граждан. Мы будем вести прямую трансляцию с места событий. Оставайтесь с нами».

Том побледнел и застыл на месте, уставившись в экран, а Крис за его спиной передал дочь в руки супруги и громко спросил:

— Это тот самый театр, где выступает Анастейша? Верно?

Томас не ответил. Он обернулся, беззвучно кивнул, а затем сорвался с места и выбежал за дверь.

— Эй, подожди! — закричал Крис, но мужчина его уже не слышал.

— Ступай с ним, скорее! — попросила Джулия, прижимая ребенка к груди. Она в отчаянии подтолкнула мужа к двери и стрела слезы, выступившие на глазах. — Ну же!

— Я не могу поверить! — воскликнул Хемсворд, на ходу надевая куртку и широким шагом направляясь к распахнутой настежь входной двери. — Это все, как чертов блокбастер! — его заколотило изнутри. — Как сон во сне!

— Держи меня в курсе! — попросила девушка, когда Крис уже побежал вперед по коридору. — Позвони сразу, как что-то узнаешь об Ане!

Хемсворд кивнул и поспешил следом за другом.

***

Том выскочил на улицу и осмотрелся по сторонам. В одной руке он все еще сжимал пальто, а другой прижался ко лбу в поисках ответов. Морозный воздух обхватил подрагивающее тело, изо рта пошел пар, но мужчина не обращал на это внимания. Только что он услышал новость, от которой кровь застыла в жилах. Том был в ужасе. Он не знал, что сможет сделать, да и возможно ли хоть что-то изменить, но отчаяние затмило разум, и мужчина бегом ринулся вперед по тротуару. В голове билась единственная мысль, которая касалась Анастейши, и порождала множество вопросов. Как она? Что сейчас происходит в театре? Насколько реальность совпадает с тем, что говорят в новостях?

— Томас! — раздалось позади, и мужчина остановился.

Оборачиваясь, он увидел Криса, который бежал следом. Запыхавшись, Хемсворд остановился рядом с другом и опустил руку на его плечо.

— Куда ты собрался? — спросил он, отводя Тома в сторону.

— А ты как думаешь? — Мужчина все-таки надел пальто. — Я должен был посетить этот мюзикл! Нельзя было так поступать и оставлять ее одну!

Внутри Тома зародился самый настоящий хаос. Такое бывает, когда реальность кажется вымыслом, не более чем страшным сном, ужасным кошмаром. Как ты можешь поверить в то, что твой близкий человек оказался в настолько безвыходной ситуации? И ты ничем не поможешь, ничего не сделаешь! Все, что остается, так это только смотреть, наблюдать и ждать финала…

— Успокойся и подумай хорошенько! — попросил Крис, хватая друга за плечи. — Во-первых, никто не мог и предположить, что нечто подобное может произойти в Линкольн-центре! А во-вторых, ты бы ничем не смог помочь Анастейше, даже окажись сейчас в том самом зале, понимаешь?

— Нет, в этом случае я бы точно знал, что она в порядке, — возразил Том, запуская пальцы в волосы.

— Она в порядке! — заверил Крис, хотя и не был уверен в своих словах. Он сказал это в надежде успокоить друга, но уже и сам понимал, никаких объяснений на свете не хватит, чтобы утихомирить Хиддлстона. — Мы должны верить в лучшее, как и родственники всех тех людей, которые оказались в ловушке вместе с Анастейшей! — Мужчина потоптался на месте, а затем громко добавил: — И, кстати, ты же не собираешься бежать десять кварталов, верно? До театра путь неблизкий!

— Поедем на такси, — согласился Том и вытянул руку, выбегая на дорогу.

Хемсворд запахнул куртку и последовал за другом. События развивались с молниеносной скоростью, новость ошеломила его не меньше, чем самого Томаса, однако, мужчина и представить себе не мог, на что бы осмелился, окажись он на месте одного из тех людей, близкие которых захвачены в заложники. Любовь двигала Томом, впрочем, как и чувство безысходности, отчаяние и ужас — все это Крис прочел в его глазах. Том задыхался, все тело его заметно подрагивало, а лицо, казалось, стало пепельно-белым. Он винил себя за то, что не пошел на премьеру, но еще больше за собственное напускное равнодушие. «Ты оставил ее одну…» — без устали твердил разум, и сердце бешено колотилось в ответ, выпуская наружу страхи, о которых мужчина никогда прежде не задумывался. Мысли путались в голове, воображение рисовало ужасные картины. Никогда еще в своей жизни Том не сталкивался ни с чем подобным. Нам всегда кажется, что это где-то далеко, и никогда не случится с близкими и родными людьми, но в одну секунду твой прежний мир рушится на множество осколков и приходит осознание — все мы ходим под Богом. Никто не сможет избежать смерти, вопрос лишь в том, когда это произойдет! А жизни ничего не значат в руках умелых кукловодов, которые заправляют собственным балом изо лжи, тщеславия и мнимых убеждений!

Том закрыл глаза, и на секунду представил себе картину, от которой ком встал в горле, а глаза защипало от подступающих слез. Что произойдет, если случится самое ужасное, и Ана никогда не выйдет из этого театра?

«Ты сможешь жить и ходить по этой земле, если она погибнет?»

***

Первое, что бросилось в глаза — это огромная толпа, образовавшаяся за оцеплением, и люди продолжали прибывать. Основную часть их составляли родственники заложников, репортеры местных и мировых телеканалов, а также огромное количество полицейских в форме, которые постоянно пытались оттеснить толпу назад. Вокруг театра возвели оцепление, некоторые сооружения Линкольн-центра тоже оказались под замком. Никого не подпускали ближе, чем на сто футов к зданию. Вокруг царил полнейший хаос. Люди громко разговаривали между собой, кто-то звонил по телефону и рыдал в трубку, атмосфера ужаса и отчаяния накалялась назойливыми фотографами и репортерами, которые так и норовили снять еще больше «горячего и дорогого» материала.

Погода к вечеру ухудшилась. Помимо мороза, неожиданно обрушившегося на город, поднялся ветер и пошел сухой снег. Том сунул водителю такси сто долларов и вышел из автомобиля. Не дожидаясь Криса, он направился в самое сердце толпы. Протискиваясь между людьми, мужчина все еще никак не мог осознать реальность происходящего. Сколько фильмов и передач ни пересмотри, ты никогда не будешь готов столкнуться лицом с подобным ужасом.

— Пожалуйста, не приближайтесь к ограждению! — попросил один из полицейских в рупор. — Отойдите подальше от центра!

Но никто его не слушал. Народ продолжал прибывать, и площадь заполнялась сотнями перепуганных душ, молящих о пощаде. Среди толпы были и родители подростков. Они отпустили детей вместе со своими знакомыми, одной из матерей уже понадобилась помощь, муж пытался привести ее в чувство, но женщина никак не могла успокоиться, она просто рыдала, да так сильно, что у Тома волосы на затылке встали дыбом. Неподалеку стояла карета скорой помощи, а рядом с ней столпились случайные прохожие, которые только что привели к медикам женщину. Судя по разговору и обрывкам фраз, Том понял, что это жена одного из охранников, расстрелянных у дверей театра. Бросая сочувствующий взгляд на убитую горем женщину, Хиддлстон прошел еще дальше. Запахивая пальто на груди, он попытался успокоиться, взять себя в руки и разузнать хоть что-нибудь о ситуации в самом театре. Но у кого спросить? К кому обратиться? Мужчина обернулся вокруг себя и замер на месте. На секунду он снова допустил мысль о том, что с Аной могло случиться самое ужасное. Толпа раздвоилась перед глазами. Впервые Томас осознал, насколько хрупкой может быть человеческая жизнь в руках тех, кто ее не ценит. Большего ужаса и страха мужчина еще никогда не испытывал. Ах, если бы он только набрался смелости, переступил через свою гордость и остался с Анастейшей! Она могла и не стоять сейчас на сцене в одиночестве, в самом эпицентре трагедии…

Но что же Том мог предпринять? Возможно, Крис был прав, и его присутствие в зале не изменило бы событий, не уберегло девушку от испытания, которое она, по-видимому, обязана пройти, однако, на тот момент мужчина без раздумий мог отдать все на свете за одну фразу: «Она в порядке».

— Мы снова в прямом эфире с места трагических событий! — заговорила девушка неподалеку. — Как вы можете видеть, вся площадь у Линкольн-центра заполнена людьми. Родственники заложников продолжают прибывать, паника среди толпы возрастает, а полиции до сих пор неизвестны требования захватчиков театра Метрополитен-опера. По предварительным данным, террористы расстреляли двенадцать человек у касс, не обошли стороной и пульт охраны. Как сообщает капитан Престон, террористы вынашивали идею захвата здания на протяжении нескольких месяцев. Дело в том, что путь к театру перекрыт. Захватчики полностью отрезали все возможные ходы к зданию, а сейчас, скорее всего, наблюдают за территорией. Повторяю, требования властям все еще не выставлены…

— Черт! — Том выругался вслух и заметил Криса, пробирающегося к нему через толпу.

— Здесь нет смысла находиться! — заявил Хемсворд, останавливаясь рядом с другом. — Я обошел площадь чуть дальше, там есть пункт охраны и народу поменьше, идем!

— Мне нужно поговорить с капитаном Престоном! — сообщил Томас, взволнованно озираясь по сторонам. — Он отвечает на вопросы журналистов и знает больше, чем рассказывает.

— Ты все равно ничего не сможешь сделать! — настаивал Крис, в тщетных попытках отговорить мужчину от напрасной затеи. — Давай вернемся и уже там решим, как быть дальше!

— Ана в опасности, это ты понимаешь? — громко спросил Том, заглушая голоса репортеров, передающих последнюю информацию в прямом эфире. — Анастейша на сцене, черт возьми, Крис! В первую очередь эти ублюдки обратят внимание на актеров! Им плевать на то, что происходит в зале! — Мужчина тяжело выпустил воздух из легких. — А теперь представь — на месте Аны, там, под прицелом огнестрельного оружия, находится Джулиана! Как бы ты повел себяв этом случае? Неужели отсиживался в машине и дожидался неутешительных новостей?!

Том посмотрел на друга, но тот лишь пожал плечами и протянул руку вперед, позволяя мужчине воплотить в жизнь все, что он задумал.

— Не так важно, возымеет это смысл или нет, но я просто не смогу сидеть на одном месте, — добавил Хиддлстон.

Затем он развернулся и снова направился через толпу к полицейским автомобилям. Крис покорно двинулся следом, так и не решившись оставить друга одного и вернуться к стоянке. Тем временем как он осторожно обходил рыдающих женщин, опасаясь задеть кого-то в толпе, Томас уверенно пробивал себе дорогу к намеченной цели. Все его мысли были заняты Анастейшей. Воображение вырисовывало в голове страшные картины, которые подпитывали обострившиеся чувства, только усиливали отчаяние и страх. Том позабыл о разногласиях, глупых обидах и никому не нужных предубеждениях. Стоило лишь по-настоящему испугаться за жизнь девушки, как все сомнения из головы, будто ветром сдуло, гордость пала, и Том не нашел ничего лучше, как обвинить во всем себя и собственное упрямство, из-за которого последние шесть дней он держался на расстоянии от Анастейши, потратил все это время впустую, вместо того чтобы наслаждаться каждой секундой, а ведь они могут больше никогда не повториться.

— Простите, сэр! — один из полицейских остановил Томаса у самого оцепления и развернул назад. — Вам сюда нельзя.

Мужчина послушно замер на месте и бросил мимолетный взгляд в сторону театра. В ту же секунду зрачки его расширились, а к горлу подступила тошнота. Томас увидел багровые пятна крови, которыми были запачканы мраморные ступени и огромное крыльцо у парадных дверей, ведущие в здание. Тому захотелось закричать в отчаянии, но ни звука не сорвалось с его приоткрытых губ. Он просто стоял и смотрел на то, как снег ложится на землю, покрывает белоснежным покрывалом ступени и растворяется в алой вязкой жидкости. Но где же тела? Их оттащили? А как же слова репортера о том, что здание полностью находится под контролем захватчиков?

— Сэр? — полицейский потрепал Тома за плечо. — С вами все в порядке?

— Да… — Том кивнул и посмотрел на высокого и коренастого мужчину в форме. — Мне нужно поговорить с вашим капитаном.

— Прошу прощения, но это невозможно, — возразил полицейский, оттесняя Хиддлстона как можно дальше от оцепления.

— Вы не понимаете! — настаивал Томас, из последних сил сдерживая себя в руках. — Мне необходимо поговорить с капитаном Престоном!

— Сожалею сэр, но вы не можете пройти, — продолжал возражать мужчина, отрицательно качая головой. — Мы оцепили территорию по всему периметру, и капитан занят. Он пытается связаться с захватчиками.

— Ну а вы, кажется, не понимаете меня! — воскликнул Том на эмоциях, возвращаясь назад и тыча указательным пальцем в грудь полицейского. — Там… — мужчина запнулся и, наконец, произнес это слух. — Там моя любимая женщина!

— Оглянитесь, сэр! — попросил сотрудник правопорядка. — Вы думаете, что все эти люди пришли сюда из любопытства?! Не только ваша женщина оказалась в заложниках у террористов! Успокойтесь и ждите новостей вместе со всеми, иначе я буду вынужден отвезти вас в участок для оформления протокола!

Том стиснул зубы и почувствовал, как земля задрожала под ногами. Он был напуган и зол настолько сильно, что желваки на его лице и скулах играли не переставая, а на лбу образовались глубокие морщины.

— Идем, Том! — позвал Крис, оттаскивая его назад. — Достаточно. Ты должен взять себя в руки и успокоиться!

— Я просто люблю ее! — внезапно воскликнул мужчина, отдаляясь немного дальше от оцепления и полицейского автомобиля, на ходу поправляя пальто. — Не проси меня успокоиться.

— Я знаю, что любишь! — Хемсворд снова опустил руку на плечо друга, и едва ощутимо потряс, напоминая о своем присутствии. — С Анастейшей ничего не случится. Мы все должны верить в лучшее.

— Но Бог, кажется, оставил нас сегодня, — с горечью заметил Томас, запустив пальцы в волосы, намокшие от снега. — И я понятия не имею, как вымолить прощения, и уговорить его вернуться.

Часть 5

Музыкальное сопровождение главы: "X-Ray Dog — The Vision"

«Там голос в моей голове,

Говорит мне быть храброй…

Когда наступит тьма».

(Shelby Merry — When The Darkness Comes).

«Нас поделили на группы, — вспоминала одна из девушек, спустя несколько дней после трагических событий в театре Метрополитен-опера. — Женщин, мужчин и подростков рассадили отдельно друг от друга, и только актеров на сцене оставили… Видимо, для того чтобы в любую секунду преподать нам урок, как не стоит вести себя с захватчиками. За каждой группой следили около пяти-шести человек. Мне повезло, я осталась в живых, потому что не оказывала сопротивления, но многие из заложников поддавались панике, а этим… террористам был нужен только повод, чтобы убивать…»

***

Анастейша то и дело бросала испуганный взгляд на Эдди. Мужчина слабел на глазах, штанина его легких брюк пропиталась кровью и теперь мертвым грузом свисала на пол. Казалось, он из последних сил старался не потерять сознание, но зрачки постоянно закатывались, а губы приоткрывались в немой просьбе о помощи. Ана пыталась привести Редмэйна в чувство. Время от времени она сжимала его ладонь в руке, старалась растормошить, но мужчина практически не реагировал на прикосновения. На какое-то мгновение девушке показалось, что он вовсе перестал дышать. Испугавшись не на шутку, Анастейша подняла глаза на лидера захватчиков, и решилась обратиться к нему.

— Я прошу вас, позвольте принести аптечку и перевязать его рану! — дрожащим голосом взмолилась девушка. — Он истекает кровью!

Высокий и коренастый мужчина, тот самый, скинувший с себя бесформенный балахон, повернулся в сторону актеров и жестом приказал одной из женщин в парандже усмирить заложников.

— Произнесешь еще хоть слово, и окажешься вместе со своим дружком! — рявкнула захватчица. — Неужели ты еще не поняла? — Женщина приблизилась к Ане и прижала дуло пистолета к ее щеке. — Мы все умрем сегодня! Нет смысла помогать трупам!

Анастейша почувствовала, как холодный металл соприкасается с кожей и прикрыла глаза. Мысленно она уже несколько раз попрощалась с родными и близкими.

«Если ты погибнешь, сына отдадут его беспутному отцу! — напоминал разум, временами просыпаясь ото сна и подбадривая отчаявшуюся душу. — Ты не имеешь права сдаваться и умирать этой ночью! Ради Дэнни и собственного будущего! Ты должна бороться!»

Но где же взять силы, когда все так плохо, и кажется, что жизнь поделилась на два периода — до и после. Ана осознавала, что это событие оставит на ее будущем огромный отпечаток, и она не сможет жить так, как раньше.

— Ты запомнила, что я сказала?! — взревела женщина в парандже, с силой прижимая дуло пистолета к щеке своей жертвы, оставляя на нежной коже алые отметины.

Ана не стала сопротивляться и вздохнула с облегчением, когда захватчица сделала шаг назад и удовлетворенно улыбнулась настолько мерзкой и безжалостной улыбкой, что девушку передернуло. Было в этих женщинах нечто кровожадное и безумное. Они пугали одним взглядом, словно сбежавшие пациенты из психиатрической больницы. Никогда прежде Ана не боялась женщин больше чем мужчин, но с той памятной ночи все изменилось. Девушка осознала, насколько безжалостным может быть мир, пронесла через себя неописуемый ужас, и больше не находила спасения в мечтах. Почему полиция медлит? Никто ничего не предпринимает…

— Если начнется штурм театра, мы все погибнем, — прошептала Кэндисс, будто заглядывая в мысли подруги и озвучивая их вслух. — Эти обезумевшие люди взорвут здание. Мы не выберемся живыми…

— Все будет хорошо! — Ана попыталась успокоить подругу, которая больше не рыдала, а всего лишь сидела рядом и с отсутствующим взглядом смотрела в одну точку. — Нельзя сдаваться.

— Я больше никогда не увижу свою малышку… — девушка задрожала и закрыла глаза. — Я не обниму супруга, не узнаю, какой вырастет моя маленькая девочка…

Анастейша сморгнула слезы. В глубине души она соглашалась со словами подруги. Все в этом зале мысленно прощались с родными. Люди опасались, что здание могут подорвать, впрочем, как и выборочно расстрелять зрителей или актеров ради забавы.

— Я не готова расставаться с жизнью, — продолжала Кэндисс, обнимая руками подогнутые колени, — и умирать…

— Тише, прошу тебя, — попросила Ана, наблюдая за террористами, которые расхаживали неподалеку. — Нас обязательно спасут. Эти люди преступники, они непременно получат по заслугам!

— Такое бывает только на телеэкранах, — возразила подруга, — а в реальной жизни все по-другому.

— Я не хочу в это верить! — сбивчиво прошептала Анастейша. — Но если мы проводим последние часы наших жизней здесь, среди убийц… — она запнулась. — Я могу лишь уповать на Бога, просить его о помощи и спасении.

***

«Примерно через три часа с момента захвата здания террористами, один из заложников снова попытался оказать сопротивление вооруженным захватчикам, — рассказал пожилой мужчина во время дачи показаний. — Он появился на сцене и выстрелил в женщину в парандже. Да, этот смельчак ранил ее, но этим своим поступком он лишь раззадорил ублюдков. — Свидетель вздохнул. — Лидер террористов вынес ему мозги уже через секунду. Я до сих пор слышу женские крики в голове. Кажется, одна из актрис лишилась чувств, когда попыталась подняться».

***

Анастейша подумала, что уже начинает бредить, когда расслышала за спиной тихий мужской голос. Кто-то обратился к ней по имени и попросил не оборачиваться, если она его услышит, а лишь кивнуть в ответ. Девушка облизала обкусанные губы и, забирая свои короткие волосы за уши, невзначай опустила голову вниз, посылая неизвестному человеку позади себя тайный сигнал. Все это время она наблюдала за перемещениями террористов по залу, и вздохнула с некоторым облегчением, когда та самая женщина, прижимавшая к ее лицу пистолет, отошла чуть дальше по сцене, а на ее место пришла другая, менее озлобленная, но все же пугающая девушка. Ана поняла это по разговору между захватчиками. Они никогда не называли друг друга по имени, обращались как «брат и сестра», но использовали некоторые уточнения, например «младший или старший». Возможно, таким образом, они делились на группы между собой, без разницы, главное, что Анастейша продолжала наблюдать, тем временем как мужчина за спиной заговорил.

— Ана, это я, Маркус! — прошептал он, и девушка вдруг поняла, что не видела его среди заложников. Неужели все это время мужчина прятался неподалеку. — У меня есть оружие, и я хочу убить их главаря.

— Нет… — прошептала девушка, покачивая головой.

Она знала, к каким последствиям приведет столь необдуманное и поспешное решение. Наверное, Маркус рассчитывал на то, что это подтолкнет вооруженную банду к распаду, и они разбегутся в разные стороны, но нет, он просто не осознавал, насколько сильно ошибался! Все закончится плохо, намного хуже, чем могло бы, если полиция вдруг поторопится и предпримет хоть какие-то грамотные шаги по спасению заложников. Кэндисс, прижавшись к плечу подруги, тоже не испытала особой радости от идеи Маркуса. Девушка посмотрела на Анастейшу и отрицательно покачала головой.

— Я сделаю это, — продолжал настаивать мужчина, и Ана понимала, что не в силах отговорить его от страшной затеи, которая будет стоить жизни не только инициатору, но и случайным зрителям в зале.

— Пожалуйста, не надо… — попросила девушка, поворачивая голову к декорациям. — Ты погубишь нас…

Маркус не стал спорить. Анастейша смахнула одинокую слезу, покатившуюся по щеке, и увидела, как парень сжимает в руке пистолет. Несколько секунд он молча выжидал, присматривался к женщинам и мужчинам, переговаривающимся между собой. Маркус заметил, как «главному брату» передали чей-то потрепанный телефон. Видимо, террористы вышли на связь с представителями власти. Тем лучше. Мужчина был уверен, что теперь, когда главарь занят разговором, ему без проблем удастся поразить свою цель, а также посеять панику среди захватчиков. Маркус не осознавал, к чему приведут его спонтанные действия, а слушать девушек и не собирался, впрочем, как и ждать помощи от властей, которые за последние три часа и пальцем не пошевелили.

— Маркус! — позвала Ана, когда он вытянул руку вперед и вышел из своего укрытия. — Стой!

По залу прокатился взволнованный рокот. Люди заметили мужчину и застыли на своих местах, сжались в страхе и ужасе, предчувствуя новую волну агрессии, которая неминуемо последует за очередной попыткой спутать планы террористов.

Маркус выскочил на сцену и нажал на спусковой крючок. Громкий выстрел снова оглушил Анастейшу, но не принес мужчине должного удовлетворения. Как выяснилось, он промахнулся и попытался снова, вот только просчитался и попал в одну из женщин в парандже. Она закричала и упала на сцену, прижимая ладони к окровавленной ране, из которой сочилась алая жидкость. Боже, за всю свою жизнь Ана никогда не видела столько крови, не ощущала солоноватый запах, забивавший ноздри.

— Убрать его! — потребовал «старший брат».

— Нет, прошу вас! — закричала Анастейша, когда один из мужчин в рясе обезоружил Маркуса и прижал пистолет к его голове. — О, Боже…

Девушка рефлекторно вскочила на ноги и отдернула руку Кэндисс, которая попыталась ее остановить, но было уже поздно. Раздался еще один выстрел и бездыханное тело Маркуса с глухим стуком опустилось на пол. Ана прижала пальцы к губам и, заливаясь слезами, уставилась на безобразную рану у него на голове. Кровь сочилась сквозь темные волосы, и уже через минуту под трупом образовалась вязкая лужа, расползавшаяся во все стороны.

— Ты, видимо, не совсем понимаешь, с кем вы имеете дело!

На этот раз главарь плюнул на мертвое тело и, перешагнув через него, приблизился к девушкам. Ана медленно осела на пол, но мужчина рывком поднял ее и заглянул в испуганные глаза.

— Вы всего лишь мусор! — прорычал «старший брат», сжимая девушку с такой силой, что она всхлипнула и не смогла сдержать слез, покатившихся по щекам. — Еще одна подобная выходка, и я убью тебя, а потом и эту вечно ноющую дрянь! — Мужчина бросил мимолетный взгляд на Кэндисс. — Это вы уяснили?!

— Я… Мы ничего не сделали вам… — пробормотала Ана, сглатывая слезы и осознавая, еще немного и она расстанется с собственной жизнью. Мышцы задрожали, а речь стала бессвязной, разум отказывался воспринимать ситуацию здраво. Шок был такой степени, что девушка просто уставилась в ледяные и переполненные ненавистью глаза, и даже не думала сопротивляться.

— Вы — твари, и наш Бог покарает вас!

Мужчина замахнулся и ударил Ану кулаком по лицу. Девушка взвизгнула, а потом уже почувствовала, как приземлилась на жесткий пол. Удар пришелся чуть выше правой височной области, породил за собой нескончаемую резкую боль, которая обволокла сознание и затуманила разум. Анастейша попыталась подняться, но не смогла, лишь почувствовала, как нечто горячее и вязкое стекает вниз по щеке. Внезапная тошнота подступила к горлу, привкус железа расползался во рту, грудная клетка сокращалась, а боль в голове усиливалась. Кажется, это был первый раз в жизни, когда незнакомый мужчина поднял на нее руку.

— Ана? — послышался шепот. Кэндисс попыталась помочь подруге, но получила внезапную пощечину от одной из женщин.

— Пусть лежит! — прогремел ее противный голос откуда-то издалека. — А если сдохнет, одной сукой меньше!

«Кровь, так много крови…»

Постепенно Ана проваливалась куда-то глубоко в подсознание. Она физически ощущала легкость во всем теле, а границы ее разума словно размылись и позволили почувствовать мнимое успокоение. Перед глазами промелькнули воспоминания: рождение сына, улыбки на первом дне рождении малыша, его звонкий смех и первое слово: «мама». Сколько любви теплилось в материнском сердце, и насколько страшно было оставлять ребенка одного, покидать его…

«Ана, моя Ана, — послышалось вдалеке. — Я люблю тебя».

Одна яркая вспышка перед глазами, и девушка увидела Томаса. Это было последнее, что она запомнила перед тем, как потерять сознание — улыбка мужчины, которого любила.

***

09:25 PM

Три часа двадцать пять минут с момента захвата

заложников в театре Метрополитен-опера.

За оцеплением время тянулось мучительно медленно. Постепенно люди начинали замерзать, и им требовалась не только медицинская, но и человеческая помощь, поддержка окружающих. Местные волонтеры организовали сходку, развернули небольшую палатку неподалеку от Линкольн-центра, где предлагали родственникам заложников горячий кофе, чай и свежие булочки.

Метель усиливалась с каждой минутой, видимость ухудшилась. За высокими зданиями у оцепления задувало не так сильно, но уже через некоторое время Том почувствовал, как уши замерзают, а пальцы не слушаются. Пряча руки в глубоких карманах, он расхаживал неподалеку от полицейских машин и пытался согреться. Крис находился рядом и наблюдал за другом, иногда стараясь приободрить, но все тщетно. Мужчина слушал его, но не прислушивался. Казалось, он погрузился в размышления и с неохотой возвращался к реальности, осматривался по сторонам. В такие моменты его лицо становилось еще бледнее, он осознавал, что ничего не изменилось, и сжимал кулаки в отчаянии. Время шло, а полиция и власти ничего не предпринимали, или не сообщали об этом средствам массовой информации. Все, что они делали, так это оттесняли толпу подальше от Линкольн-центра.

— Да, я делаю! — послышался громкий голос невысокого, полноватого мужчины, который вылезал из полицейского автомобиля, прижимая телефон к уху. — Мы связались с ними. Да! — Мужчина топнул ногой по асфальту. — Нет, они не выдвигают никаких требований. Единственное желание — это массовое самоубийство. Я уверен, что группа «Дженсона» задумала совершить суицид и захватить с собой в могилу еще десять сотен невинных душ! Мне нужно немного больше времени!

Том замер на месте и прислушался к разговору. Последние слова мужчины взволновали его не на шутку. Что же все это значит? Террористы, которые не выдвигают никаких требований, а просто совершают своеобразную акцию возмездия?

— Да, Беррсон! — продолжал полицейский, опираясь рукой о капот автомобиля. — Террористы больше склонны к самоубийству, чем к самосохранению, и ты прекрасно осведомлен в этой области! — недолгая пауза. — Нет! Они потребовали именно кого-то из родственников. Да откуда мне знать?!

Крис приблизился к другу и мужчины переглянулись. Впрочем, как и некоторые из проворных репортеров, которые уже бродили неподалеку и снимали полицейского на камеру.

— Есть жертвы среди заложников, — донеслось до Томаса, и все внутри него затрепетало в дурном предчувствии.

«Она в порядке, — успокаивал разум. — Сохраняй самообладание».

Насколько же сложно прислушиваться к здравому смыслу, когда ты понимаешь, что в любой момент можешь потерять любимого человека.

«Нет, это невозможно. Солнце не может упасть с неба. Не может!»

— Я знаю, — снова заговорил полицейский. — Да, мы найдем такого человека. До связи.

Мужчина спрятал телефон в карман и, не обращая никакого внимания на репортеров, столпившихся неподалеку, обратился к одному из служащих правопорядка.

— Хопс! — громко позвал он, маня рукой в свою сторону. — Поступило первое разумное распоряжение «сверху». Нам нужен переговорщик.

— Мне позвонить в агентство, сэр?

— Нет, у вооруженной группировки свои требования, — разъяснил мужчина, видимо старший полицейский, судя по разговору. — Нам нужен близкий родственник одного из заложников. Это требование обусловлено желанием террористов воздействовать на переговорщика морально и повысить панику вокруг театра.

— Они привлекают к себе внимание, — догадался Хопс, потирая лоб замерзшими пальцами.

— Так и есть.

— Мы не можем идти у них на поводу! — возразил третий мужчина, присоединившийся к коллегам сразу следом за Хопсом. — Ведущий переговоры должен быть опытным сотрудником службы безопасности с превосходным умственным и физическим здоровьем, способным сохранять самообладание в трудных ситуациях! Мы можем притвориться и сыграть роль родственника, Престон!

«Сэмюель Престон — капитан полиции, — пронеслось в голове у Томаса, пока мужчины продолжали разговор на повышенных тонах.

— Не выйдет, — спокойно ответил капитан, подкрепляя слова бесспорными аргументами. — В большинстве своем, террористы — это пушечное мясо, но сегодня мы столкнулись с группой «Дженсона». Нам уже давно известно об их существовании, однако, до сегодняшнего дня, они не проявляли совершенно никакой активности, видимо, готовились к чему-то грандиозному. И теперь мы можем наблюдать весь масштаб трагедии, которая неминуемо произойдет, если не предпринимать никаких мер!

— Не раз в роли переговорщиков выступали журналисты, политики или даже близкие под присмотром психолога-консультанта, — поддержал Хопс капитана.

— Это дела не меняет! — настаивал мужчина, недовольный ситуацией. — Где вы найдете подходящего человека для переговоров с Дженсоном? Этот чертов ублюдок психологически неустойчив! Он способен на все что угодно!

— Я могу попробовать! — заявил Том.

Мужчина приблизился к полицейским и обратил на себя пристальное внимание капитана Престона. Крис даже сообразить ничего не успел, а его друг уже стоял рядом с полицейским автомобилем, решительный и уверенный в собственных силах, будто на съемочной площадке очередного остросюжетного фильма. Да, Томас ощущал в себе прилив необычайной энергии, он готов был встретиться с опасностью, получить бесценный опыт, все что угодно, только бы не стоять на месте и не мучиться в неизвестности!

— Простите, кто вы такой? — громко осведомился один из полицейских, возражавший капитану на протяжении всего разговора.

— Меня зовут Том, и я готов выступить в роли переговорщика.

Престон внимательно осмотрел добровольца с головы до ног, сохраняя молчание.

— Вы являетесь родственником одного из заложников? — негромко уточнил Хопс, поглядывая на репортеров, толпящихся неподалеку.

— Да! — уверенно заявил Томас. — В театре выступала моя девушка.

— Капитан? — полицейский обратился к мужчине, который все еще молчал и просчитывал все возможные варианты. — Что скажете?

— Приведите сюда агента Томлисон! — громко попросил Престон, попутно обращаясь к Томасу. — Ведение переговоров об освобождении заложников — благородное и рискованное занятие. Ошибки могут усугубить ситуацию. Вы это понимаете?

— Да, понимаю, — Том качнул головой, — но я готов сделать все возможное, если необходимо выполнить требование группы «Дженсона».

— А вы, видимо, подслушивали наш разговор, — протянул недовольный полицейский. — Я против привлечения гражданских лиц к такой серьезной операции, Престон!

— У нас нет выбора, Моррис! — напомнил капитан. — Ах, как вовремя! Мисс Томлисон!

Мужчина подозвал к себе психолога-консультанта: приятную женщину средних лет, она сжимала в руках какую-то папку с документами, и выглядела уверенной и непоколебимой. Мисс Томлисон прошла вперед и остановилась между Томасом и Престоном.

— Мы нашли добровольца, — рассказал капитан, кивая в сторону Хиддлстона. — Проверь его и, если он нам подходит, проводи ко мне за оцепление.

— Будет сделано, сэр!

Женщина сдержанно кивнула и повернулась к Томасу. Несколько секунд она наблюдала за ним, присматривалась, изучала и, наконец, заговорила:

— Ведущий переговоры должен обладать следующими качествами: эмоциональной зрелостью и устойчивостью, а это значит, что оскорбления, ругань и насмешки его не задевают. — Женщина сильнее прижала папку к груди. — Когда вокруг переговорщика царят тревога, страх или замешательство, он полностью сохраняет спокойствие и присутствие духа.

— Это мне под силу, — заверил Том.

— А как на счет желания слушать, убеждать, устанавливать контакты? — продолжала Томлисон, внимательно наблюдая за реакцией Хиддлстона, анализируя на ходу его ответы. — Скажите, вы обладаете практическим умом, здравым смыслом и тонким чутьем? Сможете действовать в ситуации неопределенности, и возьмете на себя такую ответственность, как переговоры с террористами?

— Да, я же сказал.

— Почему вы так уверены в собственных силах, хотя и не обладаете специальной подготовкой? — уточнила женщина, склоняя голову набок.

— Видите ли, я профессиональный актер, и умею сдерживать себя.

— Разве в жизни вы также непроницаемы, как перед камерой, когда вживаетесь в роль и забываете о личных проблемах?

— Именно так и есть! — Томас кивнул. — Я умею сохранять хладнокровие, а вывести из себя меня можно только в крайнем случае.

— Вы уверены?

— Да! — твердо ответил мужчина. — Ведь вы поможете мне, не так ли?

— Разумеется, я смогу оценить психологическое состояние захватчиков, а также самого переговорщика, — согласилась девушка, жестом призывая Тома следовать за ней в сторону оцепления. — Я не вмешиваюсь в переговоры, чтобы сохранить максимум объективности. Сейчас я уже оценила вас, как человека, который действительно может попробовать себя в роли переговорщика, но прежде, чем вы начнете работать вместе с капитаном, я обязана рекомендовать вам формы ведения переговоров.

— Я вас внимательно слушаю! — заверил Том, осознавая, что на этот раз он оказался вовлечен в эпицентр настолько невероятных событий, в которые и поверить было невозможно. Он предложил свою помощь не задумываясь о последствиях, но при этом не собирался отступать. У мужчины появился шанс увидеть Анастейшу живой и невредимой. Ради этого стоило побороться не только с захватчиками театра, но и с самим собой!

— Для начала отбросим формальности. Ты должен общаться с террористом в положительно окрашенных словах и предложениях, — заговорила мисс Томлисон, начиная свой короткий инструктаж. Том слушал внимательно, стараясь запомнить каждое слово, проанализировать. — Никогда не говори: «никогда», «я не могу», «нет». Разговаривай постоянно. Понимаешь, когда люди говорят, оружие не стреляет.

— Хорошо, я понял!

— В разговоре ты не должен использовать долгих пауз. Желательно, чтобы ты поддерживал диалог постоянно. Не оценивай и не принижай личность террориста. Психологическая оценка во время переговоров недопустима! — женщина внимательно посмотрела на Тома. — Твоя реакция на требования захватчиков должна быть максимально корректна. Побольше говори о том, насколько ты веришь террористу, что постараешься помочь не только своим родственникам, но и ему, сможешь выслушать его. Всегда следует помнить, что в достижении договоренности заинтересованы, прежде всего, террористы, взявшие заложников.

— Я слышал о том, что группа «Дженсона» готовила себя к массовому самоубийству. Они не требуют ничего взамен, — возразил Том, заглядывая женщине в глаза.

— Твоя непосредственная задача — заговорить Дженсона! — рассказала агент, продолжая посвящать мужчину в его новые обязанности. — Чем дольше ты говоришь с ним, тем больше он отвлекается, а это дает время спецназу подобраться к зданию. Запомни это!

— Хорошо.

— И, еще кое-что… — женщина остановилась у оцепления, тихо добавляя: — Не заставляй захватчика слишком долго ждать. Реагируй на его слова так, как среагировал бы родственник, то есть будь убедительнее.

— Я действительно являюсь близким человеком одной из актрис в этом театре, — подтвердил Том, бросая хмурый взгляд на огромное здание Метрополитен-опера.

— В таком случае тебе потребуется еще большая выдержка, ведь в первую очередь, если что-то пойдет не так, Дженсон начнет расстрел непосредственно с самой сцены. — Агент Томлисон с сочувствием посмотрела на мужчину и приподняла ленту, приглашая Тома пройти к капитану. — Я присоединюсь чуть позже. Ну а пока, желаю вам удачи, мистер Хиддлстон.

Часть 6

Музыкальное сопровождение главы: "Plumb — I want you here"

«Мне хочется закричать: Это все сон?!

Как такое могло случиться со мной?

Это все нереально!

Какой-то ночной кошмар!

Это такая пытка,

Как же мне справиться со всем этим?!

Господи, помоги мне…»

(Plumb — I want you here)

— Подготовьте нам телефон! — потребовал капитан, запахивая куртку плотнее. — Да поскорее!

Хопс повозился с аппаратурой, которая была расставлена в кузове обычного фургона ни с чем не примечательной надписью: Bauble. Покопавшись в ящике под компьютером, мужчина вытащил телефон, напоминавший первые модели с небольшими выдвижными антеннами. Протягивая аппаратуру капитану, полицейский схватил длинный шнур, тянувшийся от телефона, и прикрепил к плоской панели под жесткими дисками.

— Сейчас проверю! — сообщил Хопс, нажимая на кнопку «пуск».

Несколько экранов замигали, один из приборов запищал, а потом, вместо красных лампочек, на панели управления, состоящей из множества непонятных Томасу кнопок, замерцали зеленые огоньки.

— Готово! — обрадовался мужчина и повернулся к капитану. — Связь установлена.

— Мисс Томлисон! — Престон поманил к себе психолога-консультанта. — Мы начинаем. — Он протянул Томасу телефон, а потом снова обратился к подоспевшей женщине: — Переговорщик ознакомился с базовыми знаниями ведения переговоров?

— Я объяснила мистеру Хиддлстону все, что необходимо знать, — заверила Томлисон, бросая взгляд на Томаса. — Мы справимся.

— Хорошо! — Капитан повернулся к добровольцу и нажал указательным пальцем на одну из кнопок, рассыпанных на панели управления. — Я включил громкую связь, — предупредил он, поднимая глаза на Тома. — Не забывай, мы должны заговорить его и узнать как можно больше информации о планах захватчиков и, конечно же, попытаться «договориться» об освобождении заложников.

— Я понял!

Том кивнул и поймал взгляд Криса. Мужчина стоял неподалеку от оцепления и молча наблюдал за действиями друга. Скорее всего, он не одобрял вмешательства со стороны, но и изменить что-либо оказался не в силах. Том добровольно ввязался в это дело, а Хемсворду оставалось только наблюдать и молить Бога о чудесном спасении заложников, заточенных в одном из самых престижных театров в мире.

Снег разошелся еще сильнее, метель усиливалась, а видимость ухудшалась. В ожидании связи с лидером банды «Дженсона», Томас отхлебнул горячий кофе из пластмассовой кружки, и постарался не обращать внимания на дрожь в руках, списывая все на ужасную погоду. Неужели он сейчас стоит рядом с полицейским кортежем и ждет неминуемой развязки сюжетной линии, которая не расписана на страницах сценария, а происходит наяву, в реальном времени, в его собственной жизни? Тому доводилось принимать участие в съемках остросюжетных картин, однако, реальность кардинально отличалась от постановки. Мужчина всегда вживался в роль, пропускал страдания и чувства героя через себя, иногда даже забывал на время, кто он на самом деле: актер, или заложник жизненных обстоятельств, столкнувшийся с небывалыми трудностями, которые обязан преодолеть всеми возможными способами. Игра на съемочной площадке превратилась в привычку, но реальность поражала Тома своими масштабами. Теперь от него зависело не меньше, чем от военного спецназа. Сможет ли он справиться с собой?

«Ты обязан сделать это! — настаивал разум. — Ради Анастейши, ты должен попытаться!»

Том кивнул и сильнее сжал в руке телефон, когда расслышал слабые помехи, раздающиеся из трубки. Мужчина посмотрел на капитана, который жестом призвал его приготовиться.

— Да… — послышалось из динамика, и у Томаса внутри все затрепетало в недобром предчувствии.

— Ну же! — шепотом позвала мисс Томлисон, кивая на телефон. — Давай!

Хиддлстон вобрал воздух в легкие через ноздри и поднес аппарат к лицу.

— Я слушаю, — голос его прозвучал уверенно, но не без дрожи.

— Отключите громкую связь, — потребовал захватчик.

Том бросил взгляд на Престона, который отрицательно покачал головой.

— Отключите, — медленно повторил мужчина своим непроницаемым голосом. — Немедленно.

— Черт! — выругался капитан, подавая Хопсу сигнал исполнять требование террориста.

Всего несколько секунд, и зеленый огонек погас. Том уставился на телефон в руках, а затем медленно прижал его к уху.

— Ты все еще здесь? — спросил мужчина по ту сторону телефонной трубки. На этот раз, он говорил размеренно, нарочито медленно, будто втайне насмехался над переговорщиком.

— Да, — твердо ответил Томас, и почувствовал, как агент Томлисон одернула его за рукав, беззвучно напоминая о правилах ведения переговоров. Мужчина кивнул и продолжил разговор, на этот раз мягко и сдержанно, не выдавая безумного желания сжать пальцы вокруг шеи террориста и свернуть ее к чертям собачьим. — Я на связи.

— Как твое имя? — спокойно спросил мужчина, и Томас расслышал тихие стоны на заднем плане. Сердце его тут же предательски сжалось, и он представил себе Ану на сцене в луже собственной крови.

— Том, — ответил переговорщик, поворачиваясь к зданию театра.

— Я Джен, — представился террорист, расхаживая у оркестровой ямы. Он бросил взгляд на тела расстрелянных музыкантов и, с безумной улыбкой на губах, поспешил спросить: — Ты один из родственников, не так ли?

— Да, — согласился Том, раскачиваясь на месте, стараясь сбросить напряжение хоть каким-то образом.

«Ты должен общаться с террористом в положительно окрашенных словах и предложениях. Никогда не говори: «никогда», «я не могу», «нет». Разговаривай постоянно. Понимаешь, когда люди говорят, оружие не стреляет».

Мужчина вспомнил слова психолога-консультанта и, прислушавшись к ним, решил попробовать сыграть свою роль, представить на мгновение, что находится на съемочной площадке очередного остросюжетного фильма.

«Ты должен вжиться в роль и освободить заложников, спасти любовь всей своей жизни».

— Моя девушка среди заложников, — добавил Том, выпуская в воздух клубы белоснежного пара.

— Как это трогательно и романтично, — протянул захватчик, на что Престон и Хопс лишь развели руками. Видимо, не все террористы расположены к диалогу, вот только ситуация с захватом заложников в театре отличалась от других странным и непоследовательным поведением членов банды. Они не выдвигали требований, убивали заложников без причины. Все это наталкивало на мысли о худшем из всех возможных вариантов — месть.

«Побольше говори о том, насколько ты веришь террористу, что постараешься помочь не только своим родственникам, но и ему, сможешь выслушать его. Всегда следует помнить, что в достижении договоренности заинтересованы, прежде всего, террористы, взявшие заложников».

— Если бы ты только знал, Томас, как я не хочу убивать твою девушку, — заговорил Джен после недолгой паузы, которую выдержал намеренно. — Но ведь я понятия не имею, как она выглядит. Возможно, кто-то из моих людей уже убил ее.

— Я верю тебе, — спокойно произнес Хиддлстон. — Я надеюсь на то, что ты не хочешь причинять боль другим людям, а всего лишь запутался в себе.

— Держи его! — шептала Томлисон, прислушиваясь к разговору через дополнительный наушник, подключенный к аппаратуре. — Не позволяй заговорить тебя и вывести на эмоции!

Том ответил на слова женщины одним резким кивком.

— Ты доверяешь убийце? — насмешливо уточнил Джен, притоптывая ногой о край сцены. — Ты думаешь, я не знаю, что у вас там происходит? Я знаком со службой безопасности.

— Я не…

Захватчик грубо перебил переговорщика.

— Я знаю, ты не из службы безопасности, — сообщил мужчина, размахивая пистолетом. — Они выполнили мое единственное требование в надежде, что разговор с тобой что-то исправит, но никто не догадался о том, с какой целью я решил привлечь к разговору непосредственно близкого человека одного из заложников.

— Почему же ты делаешь это, Джен? — тихо спросил Том, крепко сжимая телефон в руке. Он почувствовал, как паника внутри нарастает и становится неуправляемой. Многое зависит от него, столько жизней висит на волоске — всего один промах, и Томас никогда не избавится от чувства вины за гибель ни в чем не повинных заложников!

— А с какой целью ты сейчас говоришь со мной? — с насмешкой поинтересовался захватчик, почесывая затылок железным дулом пистолета. — Что они внушили тебе? Неужели хотят, чтобы я освободил несколько заложников, как это обычно бывает? Скольких из десяти сотен вы хотите видеть в живых?

— Я обещаю тебе, Джен. Я даю свое слово, если ты отпустишь невинных людей, никто не пострадает. Вы все останетесь живы, — Том повторил каждое слово за едва различимым шепотом агента Томлисон. — Поверь, мне незачем лгать.

— Так уж и нет причины? — террорист рассмеялся. — А как же твоя девушка, Томас? Ты не дорожишь ее жизнью?

Хиддлстон прикрыл глаза и потер пальцами переносицу. Он был готов бросить телефон, растоптать его, а потом направиться лично к этому театру и, несмотря на отсутствие какой-либо специальной подготовки, разбить лицо Дженсона о мраморные ступени, лишить его жизни! Благо, что все это осталось лишь на уровне безумных фантазий. Мужчина осознавал, что так капитану не поможет. Только переговоры спасут положение. Он так думал, наивно рассчитывал на спасение каждого заточенного в театре, но в действительности, Томас не знал и малой доли правды, которая скрывалась в воспаленном мозгу лидера банды. Никакие условия и поблажки не способны остановить Дженсона. Он пойдет до конца, воплотит в жизнь задуманное, как только соберет достаточное количество зрителей по всему миру. Мужчине необходимо устроить шоу, масштабное представление с неминуемым трагическим исходом не только для заложников, но и для самих захватчиков Метрополитен-опера.

***

«Моего мужа… — заговорила полноватая женщина, вытирая слезы платком, из последних сил сдерживая рыдания. — Моего милого Фреда вытащили из партера. Террористы выбрали по семь женщин и мужчин, которых собирались выпустить из театра. Супруг умолял взять меня с собой, но ему не позволили. — Женщина залилась слезами. — В глубине души я порадовалась, ведь он спасется, но никто из нас еще не знал, что за ужасный сюрприз готовит нам безжалостная судьба уже через несколько минут».

***

— Продолжай! — нашептывала агент Томлисон. — Не позволяй паузе затягиваться!

Несколько минут назад главарь банды пообещал освободить некоторых заложников, проявляя свою снисходительность перед теми, кто недостоин жизни. На протяжении сорока минут Томас вел напряженный разговор с главным террористом, подбирал верные слова, получал одобрение со стороны психолога-консультанта, но так и не подобрался к истине. Даже когда Дженсон пообещал освободить людей, Том не верил его словам. Мужчина чувствовал, что-то не так, но все вокруг, казалось, порадовались успешным переговорам. Тем временем как Хиддлстон недоумевал, по какой причине захватчик так легко согласился пойти навстречу сотрудникам правопорядка, Престон уже отдавал приказы своим подчиненным, которые должны были встретить заложников и проводить до карет скорой медицинской помощи.

— Ты смотришь, Томас? — спросил Джен, наблюдая за тем, как четырнадцать счастливчиков покидают зал театра. — Сейчас они уже появятся на крыльце.

— Я верю твоим словам, — ответил мужчина уже по привычке. Эта фраза звучала от него чуть ли не через каждое слово, вот только сам переговорщик сомневался в ее эффективности.

— Ты только послушай, у нас с тобой сплошное доверие, Томас! — радостно заявил Дженсон, скользя взглядом по перепуганным лицам в партере. — Должно быть, тебе интересно, нет ли твоей девушки среди спасенных мной грешных душ.

— Я вижу их, — спокойно сообщил переговорщик, когда в стеклянных дверях здания появились люди. — Ты выполнил свое обещание.

Том обвел взглядом каждого из заложников, но не обнаружил среди них девушку с огненно-рыжими волосами. Надежда на спасение разбилась в ту же секунду, и на сердце повис камень, состоящий из отчаяния и страха, боли и безмолвного ужаса. Она все еще там, в опасной близости от этого неуравновешенного ублюдка! Хиддлстон стиснул зубы, но все равно, несмотря на бушующие эмоции, не выдал своего отчаяния.

— А теперь, смотри внимательно, Томас, — попросил Джен, намеренно растягивая слова, произнося их нарочито медленно. — Тебе известно, что все мы ходим под Богом, но вот у нас иное представление об этом. Наш Бог допускает смерть во имя великой цели, а убийство лишь подкрепляет в душах братьев непоколебимую веру в то, что мир изменится к лучшему.

— Ты освободил их, — напомнил Том, поворачиваясь к капитану.

Престон внимательно слушал разговор через наушник, не отводя глаз от заложников, которые уже спустились по мраморным ступеням, и теперь направлялись к оцеплению.

— Нет, еще не освободил, — возразил Джен и, с улыбкой на губах, громко добавил: — Но теперь я подарю им искупление.

Всего несколько секунд в удушающей тишине, и с одного из балконов театра раздалась громкая стрельба. Пули вырывались одна за другой, и со свистом летели в сторону освобожденных заложников. Капитан Престон выронил наушник и громко закричал об атаке. Хопс и Моррис выхватили оружие и открыли огонь на поражение, но было уже слишком поздно. Четырнадцать человек, которые покинули театр, распластались на тротуаре, припорошенном снегом, как покрывалом. Кровавые пятна растекались во все стороны, заполняли собой практически всю дорожку от крыльца до небольшой площади, за которой и находилось оцепление. Том отшатнулся назад и опустил руки вдоль туловища. Взгляд его бегал по бездыханным телам, в то время как на площади повисла нагнетающая тишина.

«Я подарю им искупление, — навязчиво пульсировало в голове у Хиддлстона. — Убийство лишь подкрепляет в душах братьев непоколебимую веру в то, что мир изменится к лучшему».

Только в этот момент мужчина осознал истинные намерения банды «Дженсона». Они не стремились к переговорам, не выдвигали требований, а все по одной причине — массовое самоубийство. Наверняка у них есть взрывчатка, а все эти убийства, не что иное, как показательные выступления, своеобразная разминка перед финальным актом!

— Ана… — прошептал Том, шагая вперед.

— Стой! — воскликнула агент Томлисон, хватая мужчину за рукав его пальто и оттягивая в сторону. — Ты имничем не поможешь!

— Оттащите тела! — наконец, заговорил Престон, нарушая затянувшееся молчание. — Живо! — Мужчина повернулся к фургону и начал что-то набивать на клавиатуре. — Скорее, черт возьми!

Пауза закончилась, и со стороны оцепления появились назойливые журналисты, в толпе поднялся гул, кто-то выкрикивал имена близких людей и пытался прорваться к ограждению, а другим не успевали оказывать медицинскую помощь. К полуночи все обессилели не только от нервного перенапряжения, но и от ужасных погодных условий, а стрельба на улице породила среди родственников настоящую панику.

— Утихомирьте их! — громко рявкнул Престон, обращаясь к полицейским из патруля. — Ну же, оттащите этих зевак подальше, пока шальная пуля не подстрелила кого-нибудь из них!

— Томас? — послышалось в трубке. Мужчина не услышал, однако, агент Томлисон все еще прижимала наушник к уху и прислушивалась к перемещениям террориста. Они сохраняли связь на протяжении всего этого времени, поэтому, когда захватчик подал голос, психиатр-консультант поспешила привести переговорщика в чувство.

— Том, — тихо позвала женщина, обхватывая его лицо руками. — Ты обязан продолжать!

— Я… — мужчина недоговорил. Он протер глаза пальцами и попытался собраться.

— Томас, тебе не понравилось мое маленькое шоу? — спросил террорист, расстроено выдыхая в трубку. — Неужели мне придется повторить сначала, чтобы привлечь внимание абсолютно всех зрителей, столпившихся у театра?

— Отвечай! — прошептала мисс Томлисон, насильно прижимая телефон к уху переговорщика. — Ты сможешь!

— Нет, — тихо ответил Том, прикрывая веки, — не нужно ничего повторять.

— Так вот ты где. Я уже подумал, что твоя девушка оказалась среди расстрелянных заложников, а ты упиваешься горем над ее окровавленным телом.

— Чего ты хочешь? — ледяным голосом спросил Хиддлстон, сжимая телефон с такой силой, что костяшки пальцев щелкнули, а затем побелели.

— Я уверен, что ты уже догадался об истинных мотивах, направляющих не только меня, но и всех братьев и сестер, которые решили отдать свои жизни во имя справедливости.

— Вы задумали массовое самоубийство, — ответил Том, чем привлек особое внимание агента Томлисон, но было уже поздно подбирать слова и пытаться следовать советам психолога-консультанта. Они столкнулись с нетипичным случаем терроризма. Настал момент, когда пора решаться и приступать к более серьезным мерам.

— И сейчас, через тебя, Томас, — продолжал Дженсон, с противным придыханием, — я планирую передать послание капитану полиции, Сэмюелю Престону. Я знаю, что он слышит нас сейчас. — Том бросил взгляд на мужчину с наушником у самого уха. — Я требую вас всех сложить оружие и наблюдать за фееричным финалом моей собственной постановки. Театр неминуемо взлетит на воздух, это лишь вопрос времени, но все здание под моим личным контролем: камеры видеонаблюдения, а также пульт охраны — я управляю положением. Хотите увеличить количество жертв среди мирных жителей? Я подарю вам такую возможность, когда помимо заложников погибнут и сотни их родственников. Мы заминировали несколько машин, и расставили их вокруг всего Линкольн-центра. — Том запустил пальцы в волосы, и потоптался на одном месте. — У вас есть выбор, капитан: вы можете отправить группу разминировать автомобили, или же рискнуть и штурмовать театр. Но учитывайте одну деталь — при малейшем намеке на штурм одна из наших сестер подорвет себя, а вместе с ней искупление получат не только десять сотен заложников, но и вы все, включая несколько кварталов вокруг Линкольн-центра. С этим мы разобрались?

— Да, — сухо ответил Томас. Он почувствовал, как тело его заколотила сильная дрожь, пальцы не слушались, он вот-вот мог выронить телефон.

— Встретимся на том свете, — произнес Дженсон и сбросил вызов.

И снова наступила недолгая пауза. Прежде чем предпринять какие-то действия, капитан Престон выхватил трубку из рук Томаса, бросил на пульт управления в фургоне, а затем уже попытался проанализировать ситуацию, которая, на первый взгляд, казалась безвыходной и слишком абсурдной.

— Мы должны действовать! — потребовал Моррис, перезаряжая оружие. — Вам все еще известны правила? Если в процессе переговоров похититель ранил или убил одного или нескольких заложников, есть все основания полагать, что он это продолжит. В этом случае нужно решаться на силовые действия!

— Только что Дженсон заявил о намерении совершить массовое самоубийство, Моррис! — громко сообщил Престон, поворачиваясь к мужчине. — Это ты понимаешь? Чтобы мы не предприняли, итог один — они подорвут здание.

— Я оповещу начальство! — воскликнула агент Томлисон, вытаскивая смартфон из кармана.

— Что значит, они все равно подорвут здание?! — вмешался Томас, в ужасе переводя взгляд с капитана в сторону психолога-консультанта. — Вы не можете выбирать! Нужно штурмовать театр!

— Он под контролем террористов, — прошептал Хопс. — Разве вы не слышали?

— Необходимо проверить все возможные выходы из здания! — настаивал Моррис, пряча пистолет за пояс джинсов. — Срочно открывайте план театра! Я уверен, что есть и другие пути, по которым спецназ сможет проникнуть в здание!

— Да поможет нам Бог… — пробормотала мисс Томлисон, с сочувствием сжимая пальцами плечо Томаса. — Держись.

Мужчина кивнул в ответ, но сохранил молчание. Язык его прилип к нёбу, тело все еще подрагивало от ужасного предчувствия. Нет, не может быть, только не так и не здесь Ана встретит свою смерть!

— Есть план! — воскликнул Моррис, привлекая внимание коллег. Мужчина удостоверился в том, что все внутренние каналы связи отключены, и только тогда открыл вкладку на компьютере и указал на монитор. — Вот, смотрите внимательно! Даже если все входы и выходы из здания перекрыты снаружи, существует нечто наподобие бомбоубежища под самим зданием! — Мужчина ткнул пальцем на схему, где виднелись ответвления на несколько метров глубже самого театра. — Это люк. Он связан потайным ходом с соседним зданием и располагается непосредственно под самой сценой! Все это было задумано с целью собрать всех гостей центра, в случае непредвиденных обстоятельств — взрыва, например, — Моррис воодушевленно рассказывал о будущей операции, зарождая в душе Томаса надежду на спасение любимой женщины. — Если мы пустим спецназ в соседнее здание, никто из банды «Дженсона» не узнает об этом.

— Ты думаешь, что им неизвестно об этом проходе? — уточнил капитан, заинтересованный в предоставленной информации.

— Доступ к схемам есть только у руководителей театра, а также у проектировщиков, однако, ни тех, ни других на момент захвата театра, внутри не оказалось.

— Эти люди заинтересованы в массовом самоубийстве, не думаю, что они знают о потайном ходе в убежище, — согласилась агент Томлисон. — Стоит попробовать.

Капитан Престон молча обвел свою команду задумчивым взглядом, и, наконец, вынес свой вердикт:

— Я согласен! Хопс, займись оповещением по защищенной линии, а ты, Моррис оповести саперов. Пусть они обойдут с собаками все кварталы в радиусе пяти миль вокруг Линкольн-центра и обезвредят заминированные автомобили. Члены банды «Дженсона» могут радоваться своей мнимой победе. Последнее слово будет за нами.

***

«После первого взрыва в партере, среди нас поднялась паника, — рассказала девочка-подросток, выжившая в результате открытого штурма театра Метрополитен-опера. — Люди в рясах и женщины в паранджах стали выборочно хватать людей из зала и расстреливать. Одна из террористок попыталась подорвать себя, но боец из отряда специального реагирования не позволил ей дотянуться до кнопки. Мужчина ударил женщину по голове, а потом обратился к нам с просьбой покидать здание через парадные двери как можно скорее!»

***

02:15AM

Семь часов пятнадцать минут с момента захвата

заложников в театре Метрополитен-опера.

Ана очнулась от резкого толчка и громкого, оглушающего звука, от которого зазвенело в ушах, и заболели барабанные перепонки. Голова не соображала, только разрывалась на части от нещадной боли, которая пульсировала в висках, будто сжимая в тиски, с каждой секундой все сильнее и сильнее. Девушка попыталась подняться, но ничего не вышло. Тело затекло, руки не слушались, ноги тоже, а воздуха катастрофически не хватало. Ана попыталась вздохнуть глубже, но тут же закашлялась и почувствовала под собой что-то мягкое. Кажется, она лежала на каком-то одеяле, или пледе, сразу и не разобраться. Вокруг были слышны крики, звуки стрельбы и громкие ругательства.

«Что же происходит?» — пронеслось в голове.

— Лежи, — раздался слабый шепот белокурой подруги.

— Кэндисс? — слабо протянула Ана, с трудом приоткрывая глаза и фокусируя взгляд на высоких сводах декорации, под которой они и находились. — Я не умерла?

— Нет, — прошептала подруга, и девушка увидела ее заплаканное лицо. — Мы живы, до сих пор.

— А Эдди? — воскликнула Ана, резко поднимаясь с пола, да так, что голова моментально закружилась, все расплылось перед глазами, а безумная боль чуть выше правого виска заставила вспомнить последние события, перед тем, как девушка потеряла сознания. — Как мы оказались под декорациями?

Анастейша прикоснулась пальцами к окровавленной ране на лбу и поморщилась от боли. Видимо, мужчина рассек не только бровь, но и область чуть выше. Бросая взгляд на перепачканные в крови пальцы, ощущая привкус железа во рту, девушка сглотнула и едва смогла подавить сильную дрожь, которая сотрясла тело, перед глазами снова помутнело, но всего лишь на мгновение. Ана понимала, что должна бороться ради сына. Лицо малыша стояло перед глазами и заставляло взять себя в руки, побороть оцепенение.

«Это всего лишь кровь…»

Вскоре приступ панической атаки миновал, и Анастейша смогла вздохнуть чуть глубже. Приоткрывая глаза, она обернулась и сразу же заметила Редмэйна. Мужчина лежал неподалеку, и, казалось, уже не дышал.

— Боже! — выпалила девушка и потянулась к мужчине. С трудом перебирая ногами, Ана склонилась над ним, потрепала за плечи, скользнула взглядом по окровавленным брюкам.

Очередной залп сотряс каменные стены здания, и девушка вздрогнула, оборачиваясь к сцене.

— Что это?! Что происходит? Как мы оказались под декорациями? — заговорила Ана, засыпая Кэндисс вопросами, а затем, снова повернулась к Эдди, тщетно стараясь привести его в чувство. — Он все еще дышит… — прошептала девушка. — Мы должны выбираться отсюда!

— Мы не можем, — тихо ответила Кэндисс, стирая слезы, омывающие щеки. — Тот террорист, который ударил тебя, он заставил меня затащить вас сюда и сказал, что мы ему еще пригодимся. — Девушка вздохнула. — Ты потеряла сознание, я подумала, его удар нанес тебе большую травму, ведь его кулак просто огромный и такой тяжелый… — она снова замолчала ненадолго. — Я могла только повиноваться, понимаешь!

— Да, я не виню тебя! — заверила Ана, приглядываясь и стараясь разглядеть, что же происходит на сцене или в партере, но ничего, кроме странных и хаотичных передвижений. Только голоса, очень много отчаянных криков…

— Террористы вели переговоры с сотрудниками правопорядка, — продолжала Кэндисс, коверкая слова и стараясь не разрыдаться вновь. — Кажется, они договорились выпустить четырнадцать заложников, но уже через несколько минут, как только люди оказались на крыльце, раздались громкие выстрелы. Они расстреляли их, Ана… — Кэндисс прикрыла рот рукой и громко всхлипнула. — Они продемонстрировали властям и полиции, что их не интересуют сделки и договоренности. Все, чего они хотят — это осуществить месть за смерть их братьев. Нас не выпустят живыми. Мы умрем здесь…

— Но что происходит сейчас? — спросила Анастейша, придерживая голову Эдди руками, а затем укладывая себе на колени. — Все эти крики… Мы можем попытаться выбраться?

— Одна из женщин в парандже сказала мне о том, что совсем скоро все мы погибнем ради великой цели. Так велел им Бог! — Кэндисс убрала волосы за уши и дрожащим голосом добавила: — Они все безумные фанатики, задумавшие массовый акт возмездия! Самоубийство вместе с сотнями ни в чем не повинных людей. У них есть взрывчатка. А мы с тобой… — Девушка облизала искусанные губы. — Мы просто оказались здесь по воле судеб. Этот спектакль должен был принести нам славу, любовь публики и признание, но в итоге мы найдем здесь свою смерть…

— Мы должны попытаться! — возразила Ана, в очередной раз, вздрагивая от громких выстрелов. — Иначе эта декорация развалится, и мы останемся похороненными заживо под обломками сцены!

— Как мы вытащим Эдди? — спросила Кэндисс, дрожа всем телом.

— Ты должна идти за помощью, — осознала Анастейша, сглатывая подступающие слезы. — Я останусь с ним, а ты попробуй выбраться, или отыскать кого-то, кто нам поможет!

— Наверное, я уже смирилась со смертью… — прошептала Кэндисс, обнимая руками колени. — Все эти крики и взрывы…

— Это штурм театра, — догадалась Ана, снова бросая взгляд на сцену через узкие щели в деревянной декорации. — У нас есть шанс!

— Я не смогу сдвинуться с места…

— Сможешь! — настаивала девушка. — Давай вместе попробуем оттащить Эдди ближе к сцене, а потом позвать на помощь. Не думаю, что кто-то из террористов охраняет нас!

— Но как же взрывы…

— Если театр подорвут, мы в любом случае погибнем! — напомнила Ана, осторожно приподнимая Эдди за плечи, и кивая подруге, чтобы она схватила его за ноги. — Ну же! Ничего не изменится, если мы даже не попытаемся! — Девушка поборола приступ паники и поднялась на ноги. — Вспомни о дочери и супруге! — попросила она, крепко обхватывая тело Эдди руками. — Они ждут тебя домой, милая!

Внезапно Кэндисс изменилась в лице: зрачки ее расширились, а губы приоткрылись.

— Да… — подруга закивала и бросилась на помощь. — Ты права.

— Все получится, мы попробуем!

Девушки переглянулись и медленно засеменили к сцене, с трудом отнимая тяжелое тело Редмэйна от пола. Из последних сил, они тащили его к выходу, то и дело вздрагивали от шума, стрельбы и криков. Все происходящее казалось сном, будто Ана не до конца проснулась и еще одной ногой находилась в глубинах собственного воображения. Стены подрагивали, хрупкая конструкция вибрировала, откуда-то сверху падали деревянные балки. Внезапно кто-то громко закричал, чтобы все двигались в сторону главного входа. Видимо, партер уже освободили.

— Скорее! — просила Ана, стиснув зубы и оттаскивая Эдди все ближе к центру сцены. — Еще чуть-чуть!

***

«В партере стояла паника. Многие спрыгивали с балкона, а кто-то из ложи. Мы все бежали к выходу из зала, некоторые люди падали, но никто не останавливался, чтобы помочь! — всхлипывала молодая женщина, прижимаясь к груди мужа, с которым провела более семи часов в заложниках у банды «Дженсона». — Я никогда и предположить не могла, что нечто подобное может произойти в центре Нью-Йорка, но потом вспомнила одиннадцатое сентября… — Девушка расплакалась. — Люди никогда не поймут, каково это — быть на волоске от смерти. Я никогда не забуду бешеные глаза женщины с ящиком на груди, начиненным взрывчаткой. Она уже была готова подорвать здание… Огромное спасибо одному военному из спецназа. Он ударил террористку по голове и спас нас всех! Мы никогда не сможем выразить вам достойной благодарности!»

Часть 7

Штурм здания начался ровно через семь часов ноль минут с момента захвата театра Метрополитен-опера. Полиция плотнее оцепила территорию вокруг площади, а родственников и журналистов, вместе с репортерами оттеснили еще дальше к автомобильной стоянке. Том стоял рядом с Крисом и агентом Томлисон, чуть ближе к оцеплению, чем все остальные. Никто не знал, чем закончится операция по освобождению заложников. Полиция не давала никаких гарантий, что все пройдет успешно, однако, все в толпе молили Бога о спасении близких.

— Эти ребята знают свое дело, — напомнила Томлисон, наблюдая за тем, как Томас измеряет шагами заснеженный тротуар, неподалеку от полицейского кортежа. — Они вернут твою девушку.

— Благодарю! — отозвался мужчина, запуская свои длинные пальцы в светлые волосы. — Но я не успокоюсь, пока этот кошмар, наконец, не закончится, и Анастейша не окажется здесь, рядом со мной.

— Все будет хорошо! — Крис отнял от уха телефон и прикрыл рукой динамик, обращаясь к другу: — Нам остается только ждать!

И он был прав, как всегда. Всем родственникам за оцеплением оставалось только ждать и надеяться на чудо.

***

«Не всем удалось выжить в эту ночь… — всхлипывая, прошептала одна из женщин, супруг которой погиб во время освобождения заложников. — Мой Чарли скончался не от рук террористов, а от сердечного приступа. Меня вынесли из зала на руках, и на протяжении нескольких часов ничего не говорили о супруге. В итоге я узнала о его гибели только утром… — Женщина тяжело вздохнула. — Я благодарна военным за свое спасение…»

***

Вокруг раздавалась стрельба, люди пронзительно кричали. Одни выбегали из зала следом за военными, а другие не могли сдвинуться с места, в шоке стояли у стены, оседали на пол, закрывали головы руками и прижимались лицом к холодному полу. Не всем хватило сил подняться и самостоятельно покинуть здание театра, в особенности это касалось пожилых людей. Тем временем как люди в камуфлированной форме разбегались по залу, расстреливали и обезоруживали террористов, несколько супружеских пар в возрасте все еще оставались на местах и сохраняли молчание. Седовласая женщина прижимала платок к лицу и пыталась стереть слезы, но дрожащие ладони не позволяли ей даже прикоснуться к щекам. Один из военных обратил на нее особое внимание и поспешил на помощь, отрывая пожилую даму от сидения и вынося на руках к парадным дверям.

***

«Я не помню, как оказалась на улице, — рассказала одна из актрис, задействованных в массовке. — Нас будто вынесли из театра. Я ощутила сильный холод, и только когда оглянулась по сторонам, неожиданно поняла — мы спасены. Много людей толпилось за оцеплением, но никого из родственников не пропускали к освобожденным заложникам. В первую очередь нас направили к бесконечным каретам скорой помощи, которые растянулись вдоль Линкольн-центра».

***

Анастейша и Кэндисс вытащили Эдди на сцену и застыли в немом ужасе. Девушки увидели, как одни военные в форме выводят заложников из зала, а другие тщетно пытаются схватить кого-то из террористов, но все попытки заканчивались безуспешным провалом. Как только захватчики осознали собственный проигрыш, последовали громкие выстрелы. Члены банды «Дженсона» совершили самоубийство на глазах у спецназа. Никто не успел подобраться к террористам. Правда, одному военному удалось ранить смертницу в парандже, которая и готовилась подорвать здание, но ее вынесли из театра в первую очередь, опасаясь за безопасность заложников, а также за возможный взрыв.

— О, Боже… — прошептала Кэндисс и внезапно вскрикнула, когда расслышала громкий выстрел совсем рядом.

Главарь банды по прозвищу Дженсон, пустил себе пулю в лоб и рухнул на сцену. Ана подняла голову и увидела, что глаза мертвеца пристально смотрят на нее. Эта картина заставила ее содрогнуться, но, несмотря на то, что мужчина был уже мертв, девушка ощущала его пристальный взгляд, словно он наблюдал за ней. Солоноватый запах заполнил ноздри, и к горлу тут же подступила тошнота. Анастейша с трудом оторвала взгляд от мертвого лица и увидела, как из раны на голове струится багровая, вязкая жидкость. Кровь растекалась вокруг тела, ее было так много, и девушке показалось, будто вместо слюны она сглатывает кровавую жидкость, настолько сильно ощущался привкус железа во рту.

«Держись, все уже закончилось…»

Голова закружилась. Ана оперлась рукой о высокую декорацию за спиной и прикрыла глаза. На долю секунды ей показалось, что сейчас она умрет, лишится чувств и больше никогда не проснется. Перед глазами потемнело, а тело сотрясла судорога.

«Все хорошо. Дыши…»

Небывалый приступ панической атаки настиг Анастейшу в самый неподходящий момент. Она должна выбираться, но не может и шагу ступить, даже вздохнуть полной грудью невозможно. Пережитый ужас и шок сделали свое дело, теперь девушка заложница у собственных эмоций. А ее сердце колотится так быстро, вот-вот вылетит из груди; оно подбирается к горлу, пульсирует в голове, потом снова бьется в грудной клетке и заставляет хватать ртом воздух. Темно. Ана медленно оседает на пол.

«Ты должна сопротивляться, — шепчет разум. — Давай же! Ты сильная, вставай!»

Но силы покинули ее. Панический ужас и страх обрушились откуда-то изнутри. Подсознание приоткрыло двери в самые потаенные уголки, и теперь Ана знает, что такое истинный ужас. Порой совладать с собой намного сложнее, чем встретиться с самым жестоким противником.

— Ана! — послышалось совсем рядом, но девушка никак не могла прийти в себя. — Ана, вставай!

Крепкие мужские руки обхватили ее за плечи и потянули на себя. Девушка уперлась ладонями в твердую грудь и попыталась сопротивляться. Воображение посылало очередные душераздирающие видения: один из террористов хватает ее и тащит в центр зала, чтобы навсегда положить конец ее душевным метаниям. Этот человек убьет ее… Уже сейчас он выстрелит!

— Нет! — закричала Анастейша, из последних сил сопротивляясь мужчине. — Отпусти меня!

— Успокойся! — знакомый голос прозвучал требовательно, но в то же время мягко. — Пошли! Кэндисс и Эдди уже увели военные!

— Что… — прошептала девушка, приоткрывая глаза, словно выкарабкиваясь из безумия, порожденного собственным подсознанием.

— Ана, ты слышишь меня? — Ричард Аррис потряс ее за плечи. — Анастейша!

— Да… — пробормотала она, уставившись на мужчину. — Я слышу.

Аррис вздохнул с облегчением и повел девушку к выходу.

— Я уж подумал, что ты потеряла рассудок! — воскликнул он, крепко обнимая девушку за талию.

— Вы в крови… — заметила Ана, едва перебирая ногами.

— Ты тоже! — мужчина посмотрел на нее. — Ранена?

— Нет… — сбивчиво ответила девушка, с большим трудом сопротивляясь внезапно нахлынувшей сонливости. — Куда мы идем?

— На свободу, — рассказал Ричард, поглаживая Ану по плечу. — Все закончилось. Весь ужас позади.

***

Парадные двери театра распахнулись, и на улице появились первые спасенные заложники: измученные и запуганные, они сразу попадали в руки к волонтерам, которые заботливо провожали их до карет скорой помощи. Родственников и СМИ все еще не пускали за оцепление. Толпа оживилась, одни вздыхали с облегчением, а другие с волнением приглядывались к пострадавшим, в надежде разглядеть своих близких людей. Разумеется, в такой толпе сделать это было практически невозможно, однако, каждый старался верить в лучшее. Перепуганные и нервные, родственники заложников пытались пробиться вперед, но полицейские не позволяли никому протиснуться за ограждение. Капитан Престон отдал свой приказ. Никто не пройдет за оцепление до тех пор, пока театр не опустеет, а спецназ не проверит территорию и не отыщет всю взрывчатку, которую террористы вполне могли заложить по всему зданию.

— Мы просим вас сохранять спокойствие! — объявил Хопс в громкоговоритель. — Ситуация под контролем. Все заложники первым делом отправляются к медикам для осмотра возможных повреждений. Вас непременно пропустят, когда будет составлен полный список погибших. Да, имеются жертвы среди мирных жителей города и других штатов, но нам необходимо время, для того чтобы разобраться в деталях.

— Сколько человек погибло? — громко спросил один из репортеров, протягивая микрофон как можно ближе к полицейскому.

— По предварительным данным, террористы расстреляли около пятидесяти человек, не считая жертв, среди охраны и персонала театра.

Толпа снова заволновалась. Не обошло это стороной и Томаса, который отгонял прочь самые страшные и нелепые мысли, и с надеждой осматривал парадные двери в ожидании Анастейши. Крис, сообщив Джулии по телефону последние новости, присоединился к другу. Сжимая пальцами холодные прутья ограждения, он оборачивался к толпе за спиной, бросал взволнованный взгляд на Томаса, а следом, уже в десятый раз высматривал рыжеволосую девушку. Безрезультатно. Военные выводили заложников небольшими группами по десять — пятнадцать человек, поэтому не заметить или упустить Анастейшу из виду было просто невозможно.

А время шло. Минуты растягивались на целые часы в бесконечном ожидании. Каждый раз, когда в дверях появлялась очередная группа с заложниками, сердце Тома замирало в груди, а дыхание перехватывало, но всего лишь на мгновение, до тех пор, пока он не находил знакомых черт и не опускал плечи в разочаровании и недобром предчувствии. Никаких признаков Анастейши. Неужели с ней все-таки что-то случилось? Томас прикрыл глаза, а когда открыл снова, сразу же увидел знакомую блондинку. Девушка бежала рядом с военным, который вынес на руках окровавленного мужчину. Кажется, она что-то кричала и громко звала медиков оказать раненому срочную помощь.

— Это Кэндисс… — сообщил Том, в очередной раз запуская пальцы в волосы. — Почему она одна?

— Подруга Аны? — уточнил Крис, потихоньку теряя остатки самообладания. Вздохнув, он посмотрел на друга, не имея ни малейшего понятия, как он все еще держит себя в руках. — Они вместе выступали?

— Да, — тихо ответил Томас, все чаще выпуская изо рта в воздух клубы белоснежного пара. — Они были на сцене вместе.

Никто из мужчин не знал, что подумать и предпринять, но оба упорно отказывались доверять собственным страхам.

«Ана не могла погибнуть, — нашептывал разум, заглушая душевную панику. — Только не она».

И снова мучительное ожидание. Несколько групп уже благополучно покинули здание. Каждую минуту выводили новых людей. В одну секунду Томасу даже показалось, что он заметил девушку, похожую на Анастейшу, но глаза обманули его, надежда погасла также быстро, как и вспыхнула внутри.

— Не подходите близко к оцеплению! — продолжал просить Хопс где-то за спиной. — Подождите еще немного.

Но кто же мог стоять спокойно и выносить эту угнетающую неизвестность? Напряжение среди толпы возрастало. Некоторые уже догадались пройти чуть дальше по улице и попытаться самостоятельно отыскать родственников у карет скорой помощи, а другие все еще продолжали ждать, томясь в предчувствиях, мучаясь от собственной фантазии, порождающей невиданные страхи.

— Том! — громко позвал Крис, встряхивая друга за плечо. — Смотри, это не Анастейша?!

Мужчина потер переносицу указательным пальцем и внимательно осмотрел очередную группу заложников, следующих за военным спецназом. Среди людей он обратил внимание на девушку, которую заметил Хемсворд: невысокого роста, в длинном голубом платье. Она шла рядом с мужчиной, который поддерживал ее за талию, и едва волочила ноги по мраморному крыльцу, осторожно спускаясь по ступеням. Безусловно, девушка была похожа на Ану, но вот короткие рыжие волосы заставили на долю секунды засомневаться…

— Это она, — прошептал Крис, снова бросая взгляд на друга. — Я тебе говорю!

— Я… — Том облизал губы и почувствовал, как огромный камень срывается с груди и падает к ногам. — Я вижу.

Сердце его бешено заколотилось, а душу захлестнула непередаваемая радость, которая смешалась с безумным волнением и желанием рвануть вперед, минуя все ограждения.

— Это она… — повторил Томас, застывая на месте в некотором замешательстве. Он так ждал этого момента, но теперь ноги будто приросли к холодному асфальту.

«Жива…» — мысль пульсировала в голове.

— Что будешь делать? — спросил Крис, уже набирая номер жены, чтобы сообщить хорошие новости.

Томас приподнял брови и облизал губы. Он раздумывал о возможных вариантах пробраться на площадь напрямую, через ограждение, но вся территория под охраной! Тяжело выпуская воздух из легких, мужчина снова посмотрел на Анастейшу, которая медленно брела неподалеку, в обществе все того же мужчины.

— Она жива… — повторил Том свои мысли вслух.

Но что же предпринять? Оборачиваясь вокруг себя, мужчина коснулся пальцами подбородка и вдруг поймал взгляд агента Томлисон. Женщина, кажется, поняла, в чем дело и улыбнулась в ответ, кивая в сторону ограждения. Том воспринял это, как своеобразное разрешение пройти через оцепление. Склонив голову в знак благодарности, он перемахнул через ограду, но тут же столкнулся лицом к лицу с двумя полицейскими, перегородившими ему дорогу.

— Пропустите его! — громко попросила Томлисон, обращаясь к стражам правопорядка. — Все в порядке!

Полицейские переглянулись и расступились в стороны, позволяя Тому протиснуться вперед. И вот он, момент, которого мужчина жаждал все это время, только ради бесценных секунд невероятного счастья, Томас держался на протяжении шести самых ужасных и страшных часов в его жизни! А теперь он бежал через площадь, приближался все ближе к той самой женщине, которую любил всем сердцем, и настолько безудержно и страстно, что готов был кричать об этом, если потребуется!

«Жива!» — вертелось в голове.

Все правильно, его женщина спасена.

Ана, казалось, не замечала ничего вокруг, ее стеклянный взгляд блуждал по запорошенной снегом дороге, а тело дрожало под порывами холодного ветра. Аррис все еще помогал ей держаться на ногах, уберегал от падения без сил прямо посреди площади, на пути к машинам скорой помощи. Яркие сине-голубые огни мерцали впереди, но сил не оставалось. Ана ощущала, как пальцы немеют от холода, а ноги подкашиваются. В легком платье и в балетках на улице находиться было просто физически невыносимо. Время от времени перед глазами Анастейши темнело, картинка раздваивалась, однако, ей с трудом, но все-таки удавалось вновь фокусировать взгляд на чем-то, или на ком-то…

— Томас… — прошептала Ана, обессиленно двигаясь вперед.

Казалось, что зрение подводит ее, и девушка начинает бредить. Но, нет, Анастейша точно разглядела Тома всего в нескольких шагах от нее!

— Что такое? — спросил Ричард, замирая на месте, однако, ответа не потребовалось.

— Ана! — раздалось совсем близко, и Аррис обернулся.

Он увидел, как высокий светловолосый мужчина приблизился и замедлил шаг, сокращая расстояние между ними.

— Анастейша! — выпалил Том, протягивая руки вперед.

— Кто вы? — забеспокоился Ричард. — Подождите, я должен отвести ее к медикам.

— Я отведу, не волнуйтесь! — заверил Томас, попутно стягивая с плеч пальто и закутывая Ану, словно в кокон, стараясь спрятать от ледяного ветра. — Мое имя Хиддлстон. Анастейша — моя девушка. Я позабочусь о ней.

— Том… — прошептала Ана, поднимая глаза на мужчину. — Что ты здесь делаешь? — ее голос задрожал, а сама она покачнулась и попала в теплые объятия, прижалась щекой к его груди. — Томас…

— Все в порядке, — сбивчиво заговорил он, обнимая девушку. — Я здесь.

— Боже… — Ана прикрыла глаза и почувствовала, что вот-вот задохнется. Она уже не могла отличить игру воображения от реальности. Шокированная, девушка отняла голову от мужской груди и посмотрела на Тома. — Это действительно ты?

Наблюдая за этой трогательной картиной, Аррис вздохнул и, прихрамывая, засеменил к остальной группе, которая уже отдалилась на приличное расстояние к каретам медицинской помощи.

— Да, это я, но… — Том замолчал на мгновение, присматриваясь к девушке. — Что с твоим лицом? — спросил он, отнимая руку от девичьей талии, а затем осторожно убирая рыжие пряди, скрывавшие последствия от встречи с бандой «Дженсона». Боль и злость отразились в глазах мужчины, когда он увидел рану чуть выше правой височной доли, на линии лба. Кровь уже запеклась, но оставила за собой коричневатые разводы на щеке и шее. Видимо, девушка пыталась остановить кровотечение, и случайно размазала кровь по лицу. — Ты ранена…

— Нет, все нормально, — зашептала девушка прерывающимся голосом.

Однако на этом Томас не успокоился. Он скользнул взглядом ниже, и его заколотила мелкая дрожь. Большая часть платья на груди и животе Анастейши была забрызгана кровью, а в некоторых местах, словно пропитана насквозь. Страшные подозрения закрались в голову, пробуждая на душе очередной всплеск безудержной паники.

— Это твоя кровь?! — громко спросил Томас, на эмоциях обхватывая лицо Анастейши руками и заглядывая в затуманенные глаза. — Скажи мне!

— Нет, нет… — девушка покачала головой, слабо шевеля языком. — Это… Маркус…

— Кто? — Том внимательно всматривался в лицо Аны, но она лишь прикрыла глаза и уронила голову на его плечо. — Милая, ты в порядке? — Он крепко обнял ее за талию, и тут осознал, что они слишком долго топчутся на одном месте. — Пойдем!

— Мне очень холодно, — прошептала девушка ему на ухо, цепляясь пальцами за рубашку. — Я больше не могу идти.

— Сейчас все закончится, потерпи немного! — пообещал Томас.

Он осторожно подхватил Анастейшу на руки и понес в сторону карет скорой помощи. По пути, мужчина ловко обходил группы из заложников, прорывался вперед, в поисках свободного автомобиля, и постоянно поглядывал на девушку, которая, казалось, вот-вот потеряет сознание от пережитого ужаса.

«Как ты мог оставить ее одну…» — нашептывало сердце, сжимаясь в груди. Надо же, впервые в жизни Том почувствовал боль в сердечной мышце, да еще такой силы, что стиснул зубы и еще крепче прижал Ану к себе, будто бы опасаясь, не исчезнет ли она снова, а он опять станет ждать, мучиться в неизвестности. Девушка подрагивала в его руках от холода или шока, мужчина никак не мог понять, да и какое это имело значение!

— Потерпи еще немного, — попросил Том, завидев только что опустевшую машину скорой помощи. — Сейчас тебя осмотрит врач.

Ана слабо кивнула, она все-таки воспринимала его слова, а значит находилась в сознании. Боже, насколько же она хрупкая и беззащитная! Разве могла эта молодая женщина противостоять обезумевшим фанатикам? Нет, не могла, но все-таки пыталась.

— Ты умница, родная, — прошептал Том, осторожно опуская Анастейшу на ноги, а затем передавая в руки медикам. — Ты храбрая и сильная, я горжусь тобой.

— Нет, я не хочу уходить! — воспротивилась девушка, распахивая глаза, переполненные жгучими слезами. — Пожалуйста, не трогайте меня!

— Тише, тише! — Том крепко сжал ее ладонь. — Эти люди помогут тебе: дадут выпить успокоительное, обработают рану. Я буду здесь. На этот раз я не уйду, клянусь тебе!

Ана всхлипнула и послушно кивнула, следуя за врачами в карету скорой помощи. Томас тяжело вздохнул и остановился у дверей. Прикрывая глаза, он устало протер лицо руками и, тем временем как девушка получала квалифицированную помощь, достал мобильный телефон с одной целью — позвонить Крису, отпустить его домой к жене и ребенку. Друг ответил на звонок обеспокоенным голосом, расспросил о состоянии Анастейши и поделился, наконец, своим облегчением. Мужчины вместе порадовались тому, что весь кошмар остался позади, и попрощались на позитивной ноте. Крис пообещал передать слова благодарности Джулии и вернуться домой как можно скорее. На этом его миссия была окончена. Том улыбнулся и завершил вызов. Бросая мимолетный взгляд на Ану, мужчина опять посмотрел на дисплей и только в этот момент заметил несколько пропущенных вызовов и сообщений.

«Кристина», — вспомнил Томас и, в очередной раз, тяжело вздохнул. Десять пропущенных звонков. Открывать сообщения он не стал. При всем уважении к бывшей любовнице, Том никак не мог оставить Ану и решать вопросы с Кристиной. Это подождет до завтра. Так и будет, на следующее утро он позвонит ей и все объяснит.

«Завтра».

Том спрятал телефон в карман джинсов, а потом повернулся к Анастейше. Он сложил руки на груди и почувствовал легкий озноб. В одной рубашке не согреешься, однако, на тот момент собственный комфорт волновал мужчину в самую последнюю очередь. Том стоял у дверцы автомобиля и молча наблюдал за любимой женщиной, которая часто оборачивалась и вздыхала с облегчением, убеждаясь в том, что все это не сон, и Томас действительно рядом.

— Мисс, прошу вас, сидите смирно, я должна обработать вашу рану на лбу, — вежливо попросила медсестра уже в третий раз, привлекая внимание пострадавшей.

— Извините, — пробормотала Ана, смахивая слезы, стекающие по щекам.

Поверить в то, что весь ужас остался позади и она спасена, оказалось сложнее, чем девушка себе представляла. Несмотря на уютное пальто и тепло, расползавшееся по телу, ее тонкие пальцы все еще дрожали, а язык отказывался подчиняться.

— Выпейте еще немного успокоительно, — предложил санитар, протягивая девушке несколько таблеток и небольшой стакан теплой воды.

— Спасибо.

Ана быстро проглотила содержимое и, поморщившись, закрыла глаза. Медсестра прижгла перекисью рану, и девушка снова ощутила ту самую боль, которая поразила все тело во время удара. На тот момент ей показалось, что она еще никогда в своей жизни не испытывала ничего ужаснее, и даже боль при рождении ребенка не шла ни в какое сравнение с огромным кулаком, ударившим ее прямо в височную область. Кто знает, чем могло бы все это закончиться, нанеси террорист свой удар немного правее…

— Ну вот, теперь гораздо лучше! — заверила темноволосая девушка, с приветливой улыбкой на губах. — Посидите немного. У вас шок, это пройдет.

— Благодарю.

Анастейша прикрыла глаза и облокотилась плечом о стенку автомобиля. Она попыталась успокоиться. Дрожь, сотрясающая тело, раздражала девушку, но как же сложно было взять себя в руки. Сквозь полумрак воображения и мыслей, Ана добралась до приятных воспоминаний и подумала о сыне. Теперь ее малыш не останется один, она заберет его, сделает это, во что бы то ни стало! Всего лишь одна мысль об этом, и девушка воспарила духом. Все самое страшное навсегда осталось в прошлом.

— Не хочешь выпить кофе? — тихо спросил Том, присаживаясь рядом.

Ана приоткрыла глаза и посмотрела на мужчину. Он улыбался и протягивал ей пластмассовую чашку с горячим напитком. Удивительно, но впервые девушка не вздрогнула от неожиданности. Скорее всего, успокоительные таблетки подействовали на нее и притормозили реакцию.

— Да, совсем немного.

Девушка забрала чашку и заметила, как Томас заботливо накрывает ее плечи теплым пледом.

— Как ты себя чувствуешь? — все тем же тихим и мягким голосом спросил мужчина, внимательно изучая взглядом ее лицо. — Согрелась?

— Да, все в порядке! — Ана попыталась дать твердый ответ, но на самом деле, скорее промямлила эти слова, чем доказала мужчине свою правоту.

Том оперся локтями о колени, и с той же мягкой улыбкой молча заглянул девушке в глаза. Он так ничего и не ответил, лишь посмотрел на нее открытым, переполненным заботой и нежностью взглядом; посмотрел так, словно мир перевернулся, и Анастейша стала для мужчины единственным и самым ценным сокровищем, которое Том уже держал в своих руках, не решаясь отпустить ни на мгновение. Столь ошеломляющие перемены поразили Ану, и она отвела глаза в сторону, осторожно отпивая горячий кофе из чашки. Она почувствовала, как ее руки снова задрожали, и поспешила вздохнуть как можно глубже.

— Все нормально? — заволновался Томас, опуская ладонь на женское плечо, укутанное в пальто и шерстяной плед. — Ана?

— Да, все в порядке…

— Почему ты повторяешь только эту фразу? — осторожно спросил мужчина, помогая девушке поставить пластмассовую чашку на металлическую каталку.

— Потому что все в порядке, — тихо ответила Анастейша, поднимая глаза на Томаса.

Мужчина не стал настаивать на своем и допрашивать девушку, по крайней мере, не этой ночью. Ему хотелось просто увезти Ану подальше от театра, успокоить и защитить от всех напастей, всегда быть рядом и больше никогда не позволять себе отпускать ее. Страх за жизнь любимой женщины оказался куда сильнее предрассудков, гордости и необдуманных поступков. Только приблизившись к грани, допустив саму мысль о гибели Анастейши, Том осознал, что и дня не проживет, если ее вдруг не станет. Нет, он даже не хотел думать об этом. Впереди еще столько радостей, которые они подарят друг другу. Разумеется, они будут вместе, куда же теперь он денется от той, которую настолько сильно полюбил?

— Я хочу, чтобы ты поехала со мной, — наконец, заговорил Томас, сообщая девушке о своих планах. — Не могу оставить тебя одну, что ты скажешь?

— Я… — Ана замолчала и протерла лицо руками, с непривычки задевая кончиками пальцев болезненную рану, заклеенную толстым, водонепроницаемым пластырем.

— Я поеду с тобой, — твердо добавил Том, осознавая, что на данный момент девушка не должна оставаться в одиночестве.

— Хорошо.

Анастейша улыбнулась мужчине слабой улыбкой и, забирая волосы за уши, попыталась подняться.

— Я помогу!

Том вскочил на ноги и обнял Ану руками за талию. Они оказались совсем близко друг к другу. Ощущать тепло любимого мужчины было непередаваемо, а осознавать, что он пришел за ней, еще приятнее. Обладай Ана большей выдержкой, возможно, она бы даже поцеловала его сейчас, однако, ноги подкашивались, тело не слушалось, а в голове все только прояснялось.

— Маркус… — вспомнила девушка и побледнела на глазах.

— Кто это? — заволновался Томас, замечая, как улыбка сползла с лица Анастейши.

— Он погиб… Умер у меня на глазах, его кровь… на моем платье и лице…

— Вы были близки? — участливо спросил Томас, прижимая девушку к своей груди, осторожно поглаживая по спутанным рыжим волосам.

— Он заступился за меня, а его застрелили! — Ана снова залилась слезами, крепко обнимая мужчину за плечи.

— Тише… — прошептал Том, переживая, как бы приступы паники не вернулись снова, и девушка опять не углубилась в себя. Он видел это однажды, около двух лет назад, когда Анастейша переживала за здоровье своего сына настолько сильно, что чуть сама не попала в больницу с нервным срывом. — Я рядом. Все будет хорошо.

Ана прижалась к Томасу еще теснее, и его рубашка стала влажной, покрылась темными разводами от остатков макияжа, растертых по девичьим щекам. Мужчине хотелось успокоить ее, освободить от страхов, сделать счастливой, но он прекрасно понимал, что на все это понадобится время и, возможно, гораздо больше, чем казалось. Анастейша была очень мнительной и ранимой, хотя и старалась выглядеть сильной и независимой, как и любая женщина двадцать первого века. Но теперь, в его объятиях, девушка казалась настолько беззащитной и потерянной.

— Я прошупрощения! — послышалось совсем близко. — Могу я поговорить с Анастейшей Карзас?

Том посмотрел поверх девушки и увидел капитана Престона, застывшего в дверях. Полицейский узнал своего помощника, махнул рукой и жестом попросил подойти ближе.

— В чем дело? — спросил Томас, осторожно подводя девушку к широким дверцам.

Оказавшись на улице, он помог Анастейше спуститься и, плотнее запахивая плед на ее груди, повернулся к капитану. — Я думал, что все уже закончилось.

— Да, мы полностью обезвредили здание и распустили толпу с площади! — Престон кивнул в сторону людей, которые разбрелись вокруг карет скорой помощи: одни переживали потерю близкого человека, а другие радовались чудесному спасению. Насколько же размыты грани между жизнью и смертью, и как же часто они пересекаются друг с другом, напоминая нам о том, что следует ценить в первую очередь.

— А террористы? — спросил Том и почувствовал, как от одного упоминания о пережитом ужасе, Ана содрогнулась и опустила голову вниз. — Вам удалось схватить кого-нибудь из них?

— Да, одну женщину-смертника, сейчас она находится в больнице. Остальные совершили задуманное.

— Массовое самоубийство?

— Да… — протянул капитан, поглядывая на Анастейшу. — Собственно, я об этом и хотел поговорить с мисс Карзас, вы позволите?

— В смысле? — переспросил Томас, нахмурившись. — О чем вы хотите с ней поговорить?

— Видите ли, дело в том, что моя группа сейчас собирает всех ведущих актеров в участке. Мы должны убедиться в том, что сам Дженсон мертв, а опознать его смогут только те люди, которые непосредственно находились рядом с ним на протяжении нескольких часов.

— Вы же понимаете, какой стресс она пережила? — Том отрицательно покачал головой, не соглашаясь с решением капитана. — Всех этих людей, включая и Ану, на протяжении семи часов удерживали под прицелом огнестрельного оружия, запугивали и терзали не только физически, но и морально. Позвольте им прийти в себя!

— Я сожалею, но таковы правила, — настаивал Престон, повышая голос. — Я обязан проводить мисс Карзас в участок, насильно или добровольно.

— Люди растеряны, пережили глубочайший стресс! — напомнил Том, еще крепче обнимая девушку за плечи. — Чем они помогут? А если кто-то ошибется во время опознания, или попросту у человека сдадут нервы, когда он снова увидит этого террориста?

— Я поеду, — внезапно подала голос Анастейша, устало отнимая голову от груди Томаса. — Не нужно спорить.

— Ты уверена? — обеспокоенно спросил мужчина, в сомнениях поглядывая на девушку.

— Да, я полностью отдаю отчет в своих действиях, хоть и подавлена немного… — Ана сглотнула и шепотом продолжила: — Я хочу покончить со всем этим и забыть, или попытаться сделать это. Пожалуйста, давайте поедем.

Томас растерянно посмотрел на Анастейшу и тяжело вздохнул. Он не одобрял затею, которую считал бессмысленной, не разделял мнения Престона, да и всех полицейских вместе взятых, но, несмотря на это, ему пришлось согласиться.

— Ладно, — спокойно произнес он и добавил: — Только я поеду вместе с ней, капитан.

— Как скажете, сэр.

Престон кивнул в сторону автомобиля, жестом приглашая Томаса и Анастейшу пройти следом.

Часть 8

Музыкальное сопровождение главы: "Hans Zimmer — And Then I kissed Him" "Yiruma — River Flows in You"

Неровными шатающимися шагами, Томас мерил коридор уже около тридцати минут, потирая руки в ожидании Анастейши. Он постоянно бросал взгляд на тяжелую металлическую дверь, за которой скрылась его девушка, и взволнованно постукивал пальцами по груди. А время шло, секунды плавно переходили в минуты, но ничего не менялось. Что же за опознание они там устроили, или все-таки затеяли допрос? Том заметно нервничал, постоянно поглядывал на огромные часы, которые висели в конце коридора, и никак не мог заставить себя присесть и ненадолго расслабиться. Он переживал не только за моральное, но и за физическое состояние Анастейши. Сколько еще она сможет вынести, прежде чем, наконец, окажется в родных стенах и попытается забыть о пережитом ужасе?

«Люди, пережившие нападение, или побывавшие среди заложников, полностью восстанавливаются за три-пять месяцев, но, разумеется, не стоит забывать о том, что все это слишком индивидуально, и зависит от личных особенностей характера и организма, — припомнил Том слова мисс Томлисон. — Некоторым и жизни не хватит, чтобы позабыть об ужасе, который они пережили. Обычно, в таких случаях, я советую обращаться к психиатру, который лечит отклонения различной степени тяжести. Стресс и шок могут стать толчком для серьезного психического заболевания».

Том покачал головой и остановился у железной двери. Он хотел помочь Анастейше, подарить ей уверенность в завтрашнем дне, стать опорой на долгие месяцы, показать девушке, насколько он серьезен в своих намерениях. Она поверит, как только услышит все, что мужчина так давно хотел сказать, но не решался, ну а теперь не видел особого смысла откладывать разговор в долгий ящик и тянуть с признанием. Время прошло, буря миновала, прошлое осталось где-то далеко позади, а все самое плохое непременно забудется, как страшный и тревожный сон. Ана оправится от шока. Томас постарается и сделает все возможное, для того чтобы девушка позабыла не только о театре Метрополитен-опера, но и о девяти месяцах, которые они оба провели в терзаниях и разлуке. Наконец, мужчине захотелось сказать: «стоп», и прекратить бессмысленное самобичевание. Они все еще могут построить абсолютно новое будущее, стоит только захотеть и объединить свои силы, стать кем-то большим, чем просто «друзья». Том был уверен в себе, как никогда прежде. Мужчина воспарил духом и выяснил для себя несколько волнующих вопросов. Теперь он точно знал, что переживет все на свете, решит любую проблему и свернет горы, если Ана будет рядом. И это оказалось единственной преградой на пути к счастливому будущему, ведь мужчина до сих пор не знал, согласится ли девушка разделить с ним свою жизнь.

— Я надеюсь на ваше участие, мисс Карзас! — послышалось совсем близко.

Томас оживился, и обернулся как раз в тот момент, когда железная дверь отворилась и в коридоре появилась Анастейша в обществе капитана Престона.

— Я обязательно приеду, когда понадобиться, и отвечу на любые вопросы, — заверила девушка, кивая в подтверждение своих слов.

— Мы вам позвоним! — пообещал капитан, а затем обратился к Томасу: — Я возвращаю вашу девушку в целости и сохранности.

— Я не… — хотела возразить Ана, но тут же попала в крепкие мужские объятия.

— Благодарю, — сдержанно ответил Том, склонив голову в знак признательности. — Мы можем идти?

— Да, разумеется! — подтвердил капитан Престон. — До свидания, мисс Карзас.

— До свидания.

Ана устало улыбнулась и, не сопротивляясь, прижалась к Томасу еще теснее. Она не стала задавать вопросов, а всего лишь устало прикрыла глаза, вышагивая рядом с мужчиной вперед по пустынному коридору. Девушке безумно хотелось спать, время близилось к рассвету. Наверное, эта ночь была самой долгой в ее жизни, казалось, что она и вовсе никогда не закончится.

— Как все прошло? — спросил Том по пути.

— Я не хочу вспоминать об этом, — тихим голосом призналась Анастейша, прижимаясь ладошкой к мужской груди. — Прости, но у меня совсем не осталось сил, чтобы обсуждать то, что произошло в театре.

— Я понимаю.

Томас кивнул, хотя и знал, что девушка не смотрит на него.

— Отвези меня домой, пожалуйста, — устало попросила Ана. — Я хочу принять душ и немного отдохнуть.

— Я сделаю все, что ты скажешь, — заверил Томас, чем еще больше удивил девушку. Как жаль, что у нее совсем не осталось сил для расспросов, или это все-таки лекарство так подействовало на угнетенный разум.

— Спасибо, — прошептала Анастейша, доверчиво вверяя мужчине заботу о себе.

— Не за что.

Том улыбнулся и на ходу прикоснулся губами к рыжим волосам. Возможно, девушка и не почувствовала этого, но, несмотря ни на что, позволила быть рядом. Мужчина получил то, чего настолько сильно желал. Он позаботится об Ане, сделает все, чтобы она была в безопасности. Теперь только будущее волновало Томаса и заставляло двигать вперед, к абсолютно новой и вполне осуществимой цели.

Они все еще любили друг друга, вот что действительно имело значение.

***

Горячая вода лилась на голову и струйками стекала вниз по обнаженному телу, расслабляла мышцы и успокаивала нервы, но не залечивала ран, которые терзали душу. Анастейша прикрыла глаза и прислонилась спиной к стеклянной стенке душевой кабины, из последних сил сопротивляясь собственным страхам и отчаянию, вновь завладевавшему разумом. На протяжении часа Ана пыталась внушить себе, что все закончилось, осталось позади, и теперь она может жить дальше, однако, никогда прежде девушка еще так не ошибалась. Успокоительные таблетки и шок сделали свое дело — на некоторое время Анастейша, казалось, пришла в себя, очнулась от страшного видения, которое все-таки оказалось правдой. Так не бывает. Невозможно избавиться от ужаса, поселившегося в душе, всего за несколько часов; нельзя жить дальше, словно ничего не произошло. На ее глазах умирали люди, запах крови все еще забивал ноздри, а солоноватый привкус во рту вызывал тошноту. Эта вязкая, багровая жидкость растекалась перед глазами, вокруг мертвого тела Маркуса, а затем и самого Дженсона. И Ана видела все так ясно, будто опять стояла на той самой сцене и переживала безумный ужас снова и снова! Тихий стон сорвался с ее губ, и девушка расплакалась. Она почувствовала, как мышцы содрогаются, и даже горячая вода больше не помогала расслабиться. Всего несколько минут назад Ана стояла и думала, что все в порядке, и вот, ее снова настиг невероятный приступ панической атаки.

«Ты не одна, — прозвучал голос Томаса в голове. — Я рядом».

Почему же ей так страшно? Откуда взялась эта непонятная одышка, а потом и странная пульсация в висках?

«Ты все еще жива, — эта мысль пробивалась вперед, словно одно небольшое светлое пятнышко среди непроглядной тьмы. — Ты не одна».

— Я не одна… — сбивчиво повторила Ана, и из глаз ее полились слезы.

Девушка обхватила себя руками за плечи и медленно опустилась на корточки. Запрокидывая голову, она нащупала рукой кран и выключила воду. В ванной комнате наступила тишина. Нет, Анастейша не рыдала, а лишь беззвучно всхлипывала. Она не хотела, чтобы Томас услышал и нарушил ее одиночество. Только не сейчас.

«Успокаивайся, — твердил разум. — Дыши глубже, все позади».

Но нет, это неправда. Террористы расстреляли невинных людей, чуть было не убили Эдди и не лишили ее собственной жизни! Как она могла успокоиться? Ответ оказался очевидным — Ана еще нескоро вернется к прежней жизни. Незачем обманывать себя и тешиться напрасными надеждами. Многое поменялось, наверное, и сама Анастейша изменилась, не внешне, так внутренне. Реальный мир оказался совсем другим, не таким, как девушка себе представляла. Возможно, еще долгое время она не сможет посещать массовые мероприятия, спускаться в метро и просто находиться на сцене, опасаясь, что все повторится, и на этот раз ей не удастся избежать собственной гибели.

— Я не хочу думать об этом! — в сердцах прошептала Ана, закрывая лицо руками. — Я больше не могу…

И опять вдох-выдох, несколько раз подряд. Голова снова закружилась. Боже, как же теперь успокоиться и выйти из ванной комнаты? Томас где-то там, в квартире, он ждет ее возвращения…

«Зачем он пришел, Ана? — спросила себя девушка, молча выдыхая в тесно сжатые ладони. — Он все еще здесь. Почему?»

Она должна была спросить, выяснить правду, возможно, это отвлечет от ужасных воспоминаний. Анастейша медленно поднялась, распахнула стеклянные дверцы, и на дрожащих ногах покинула душевую кабину. Капельки воды стекали по телу и волосам, на полу образовалась небольшая лужица. Девушка прошла к умывальнику, протерла запотевшее зеркало и угрюмо посмотрела на свое отражение. Почему никто не сказал ей о большом синяке багрово-синюшного цвета, который расползался под правой бровью на самом веке?

— Господи… — протянула Анастейша, разглядывая свое лицо.

Девушка скользнула кончиками пальцев по водонепроницаемому пластырю, который занимал чуть ли не всю височную область. Насколько же ей все-таки повезло. Если бы удар пришелся чуть ниже, она вполне могла умереть от кровоизлияния в мозг. Мурашки пробежали по телу. Ана тряхнула головой и схватилась за полотенце.

— Ты все еще жива! — она снова заговорила со своим отражением в зеркале. — А это значит, что Бог дал тебе шанс начать все сначала, с чистого листа.

Пусть так оно и будет. Ана была готова смириться с этим.

«Все будет хорошо, — нашептывал разум, и девушка прикрыла глаза. — Вот увидишь».

Анастейше оставалось лишь поверить в это. Боже, сколько же всего свалилось на ее хрупкие плечи за одиннадцать месяцев, и девушка была обязана пережить все это, выкарабкаться из непроглядного мрака и вновь ощутить себя счастливой!

— Я смогу, — повторяла Ана одну и ту же фразу, как заклинание, с верой в собственные слова. — Все получится.

«Если ты захочешь».

— И я этого желаю, — прошептала девушка, забирая мокрые волосы за уши. — Я хочу стать счастливой, чего бы это ни стоило.

***

Том стоял у плиты и следил за работой кофеварочной машины. Всего несколько минут назад часы пробили ровно пять утра, и мужчина едва сдержал зевок, протирая пальцами глаза. Да, он безумно вымотался и устал, но не мог позволить себе отдохнуть ровно до тех пор, пока не уложит Анастейшу спать. Ну а пока Том решил взбодриться чашкой свежезаваренного кофе.

Мужчина вздохнул и прислонился лбом к кухонному шкафчику, прикрывая глаза. Он старался держаться и вести себя непринужденно. Ана не должна видеть его слабость, не стоит ей смотреть на то, как он глубоко переживает случившееся с ней за последние двенадцать часов. С девушки достаточно и того, что она перенесла под дулом пистолета, рядом с неуравновешенными убийцами.

Еще один глубокий вздох, и Томас оттолкнулся от шкафа. Шум воды в ванной комнате смолк, и он понял, что скоро Ана появится на кухне.

— Уф…

Мужчина подошел к мойке и ополоснул лицо ледяной водой. Ну вот, сейчас он выпьет кофе и уложит девушку в постель, позаботится о ее спокойном сне, а сам устроится где-нибудь поблизости. Том осознавал, что отдых необходим обоим. Первая ночь декабря выдалась, мягко говоря, ужасной.

— Ладно, давай, — тихо произнес он себе под нос, — поднажми еще немного.

Томас затушил яркий свет и оставил только несколько ламп тусклой подсветки. В полумраке глаза не слезились, и он смог спокойно наполнить горчим напитком сразу две чашки — одну для себя, а вторую для Аны. Возможно, она захочет присоединиться к нему.

Том отвернулся от плиты и посмотрел в темный коридор. Сколько мыслей блуждало в его голове. Наверное, никогда прежде мужчина еще не заглядывал так глубоко в свое подсознание, не раздумывал глобально о жизни и смерти, о настоящем и будущем. За последние двенадцать часов Томас многое переосмыслил, осознал всю значимость вечного и бесценного, того, за что всегда стоит бороться, а именно — любовь. Разумеется, мужчина всегда знал истинное значение этого слова. Он разделял мнение о том, что любовь — это взаимные уступки, прощение, огромная работа над собой, а страсть, притяжение и чувства всегда остаются где-то на втором плане. Конечно, одно никак не сможет существовать без другого, ведь речь идет о настоящем чувстве, и если тебя не влечет к человеку физически, ни о какой совместной жизни и речи быть не может, впрочем, как и наоборот, когда все заканчивается лишь на похоти и завышенной самооценке. Насколько же сложно в современном мире отыскать человека, который полюбит тебя безвозмездно, но при этом еще и будет страстно желать твоей близости, заботиться о тебе и задумываться о будущем. Не может быть, но Том сам не заметил, как превратился именно в такого мужчину. Да, он наделал много ошибок, и, конечно же, Анастейша не отставала, но они пробовали этот мир на вкус, изучали его краски, оступались и снова поднимались на ноги. Они упорно шли навстречу друг к другу. Несмотря на все превратности судьбы, их пути сошлись вновь. Жизнь подарила им еще одну возможность, и Томас больше не сомневался в верности Анастейши. Теперь он был уверен в том, что если она примет его, никакие сомнения и слухи не собьют с верного пути. Наконец, этой ночью Томас отпустил прошлое и по-настоящему простил любимую женщину; сделал это искренне и без каких-либо тайных обид и помыслов. Он просто понял, что не сможет и дня без нее прожить. Вот так легко, всего за несколько часов жизнь пролетела у него перед глазами, открывая для мужчины абсолютно новые горизонты.

— Ты сварил кофе? — нарушила тишину Анастейша, и ее тихий голосок разнесся по кухне, отрывая Тома от мыслей.

Мужчина улыбнулся и посмотрел на девушку. Она стояла в дверях, облаченная в длинный халат, из-под которого виднелись босые ноги; короткие мокрые волосы обрамляли усталое лицо и, судя по раскрасневшимся глазам, девушка снова плакала. Том нахмурился. Это ему не понравилось, однако, мужчина не спешил задавать вопросы. Он продолжал стоять на месте с кружкой в руках и разглядывать любимую женщину.

— Хочешь? — заботливо предложил Томас. — Я подумал, что после бодрящего душа у тебя появится желание посидеть со мной немного.

— Спасибо, но я не хочу пить.

Ана вежливо отказалась и натянуто улыбнулась мужчине, изо всех сил стараясь не выдавать душевной паники, все еще бушевавшей внутри.

— Тогда, быть может, ты хочешь пойти спать? — все тем же заботливым голосом предположил Том, опуская чашку на стол.

— Нет… — она вздохнула. — Я хотела узнать, почему ты все еще здесь?

Наконец, Ана задала этот вопрос и приготовилась выслушать Томаса. Девушка была готова к любым ответам. Все что угодно, лишь бы это оказалось правдой, а не очередной ложью во спасение.

— Почему ты пришел на площадь? — продолжала Анастейша, наблюдая за Томасом. — Я думала, что ты уже давно в Англии.

— Все просто, — мужчина пожал плечами, — я не смог оставаться в стороне, когда узнал из местных новостей о том, что происходит. Я безумно переживал за тебя, и Крис пошел со мной. Мы бок о бок провели все это время на площади. Боролись с холодом и захватчиками. — Том вздохнул и мирно продолжил, стараясь расшевелить девушку и не говорить ей о своей любви, до поры до времени. Он побоялся, что еще одного потрясения, даже будь оно настолько приятным, Ана просто не вынесет, и у нее сдадут нервы. — Не поверишь, но я вел переговоры с главным террористом. Полиции понадобился переговорщик, и я вызвался на эту роль. Не знаю, получилось у меня или нет, но нас всех водили за нос. Никого не отпустили.

— Ты вел переговоры? — Анастейша приподняла брови. Мужчине действительно удалось ввести ее в крайнее недоумение.

— Да, я хотел занять себя, чем угодно, особенно если это могло помочь тебе. Понимаешь, мне было тяжело бродить по площади, среди рыдающих родственников. — Том в очередной раз запустил пальцы в волосы, и Ана понял, что он волнуется. — Я был так напуган, переживал за тебя, боялся потерять навсегда.

— А я думала, что умру, — честно призналась девушка, и ее тоненький голосок дрогнул, слезы подступили к глазам. — Там, в этом зале, находиться было очень страшно… Я никогда не видела столько крови, а ее запах до сих пор забивает мой нос, иногда мне кажется, что я ощущаю привкус железа во рту.

— Я понимаю, — заверил Том, стараясь говорить как можно мягче, — ты пережила кошмарные часы в стенах театра.

— Этот мужчина, главарь, которого я опознала в морге… — зашептала Анастейша. Ком, подступивший к горлу, не позволял ей говорить громко, а слезы, покатившиеся по щекам, застлали глаза. — Он убил Маркуса, который хотел спасти нас всех!

Томас заметил, как Ана обхватила себя руками, подрагивая на месте.

«Только не это!»

Обогнув стол, мужчина поспешил заключить девушку в объятия и прижать подрагивающее тело к себе как можно ближе. Ана не оттолкнула его, а приняла и тотчас же разрыдалась.

— Маркус попытался остановить главного террориста, — запинаясь, продолжила девушка, с трудом вбирая в легкие воздух. — Он где-то раздобыл оружие, а потом вышел с пистолетом в руках. Маркус хотел застрелить Дженсона, но промахнулся и ранил одну из женщин в непроницаемой черной парандже… — Ана содрогалась в рыданиях, а Том только и мог стоять рядом, прижимать ее к себе и молча слушать, позволяя девушке выговориться, выплеснуть все эмоции наружу. — Этот ужасный человек застрелил его! — Анастейша сорвалась на крик. — Он просто приставил пистолет к его голове и пристрелил, пробил огромную дыру! Я видела, как алая кровь вытекает из раны, Маркус был уже мертв…

— Тише, моя родная, — прошептал Томас, прижимаясь губами к ее мокрым волосам, а девушка будто бы не слышала его. Она продолжала свой душераздирающий рассказ, от которого у мужчины кровь заледенела в жилах, а глаза защипало от предательских слез. — Тише…

— Кровь Маркуса, и не только она… Все это брызнуло в разные стороны и попало на мое лицо, одежду, даже на волосы! — Ана громко всхлипнула. — Я не успела отойти от шока и ужаса, когда этот Дженсон схватил меня и начал трясти. Мне показалось, что это были мои последние минуты. Он ударил меня, и все закружилось перед глазами. Это была такая боль…

— Сейчас все уже прошло, — продолжал нашептывать Томас, смаргивая влагу. Внутри него бушевало столько разных чувств одновременно: гнев, жалость и безумное желание воскресить подонка, а затем придушить собственными руками. — Я с тобой. Никто больше тебя не тронет. Я клянусь.

— Я так боялась, что умру и больше никогда не увижу сына! — воскликнула Анастейша, со всей силы цепляясь пальцами за тонкую мужскую рубашку, жгучие слезы отчаяния и боли застлали ее глаза. — Ты знаешь, как я боюсь потерять его…

— Ты не потеряешь сына, никогда! — Том сильнее сжал девушку в объятиях, напоминая о том, что она не одна. — Этого не случится!

— Нет участи страшнее, чем навсегда покинуть своего ребенка…

— Совсем скоро ты обнимешь Дэнни, — пообещал мужчина, уставившись в одну точку на стене. — Я обещаю.

— А ты… — прошептала Ана, задыхаясь от слез. — Я боялась, что все так и закончится. Ты забудешь обо мне.

— Моя жизнь, карьера, все это могло рухнуть в одну секунду вместе с тобой, и я бы точно лишился рассудка! — выпалил Томас, прижимаясь щекой к её мокрым волосам.

— Это неправда, — всхлипнула Ана, неожиданно отнимая голову от его груди и заглядывая в глаза, переполненные болью, страхом и… любовью. — Так не бывает, Том.

— Я соглашусь с тобой, если ты ответишь всего на один вопрос, — мужчина сглотнул и дрожащим голосом спросил: — Скажи мне, что я без тебя?

***

Они лежали на большой двуспальной кровати. Ана мирно спала совсем рядом, укутанная теплым одеялом, а Том безуспешно пытался заснуть. Мужчину переполняли эмоции. Он вспоминал, как стоял в дверях коридора и нежно целовал ее влажные губы. Это было похоже на соприкосновение с чем-то далеким и запретным, будто он видел прекрасный сон и никак не хотел возвращаться к реальности. Томас гордился тем, что эта молодая женщина принадлежала ему и никому другому. Нет, они не поговорили и даже ничего не решили, только прошли в спальню и устроились на кровати, но мужчина не сомневался в том, что Анастейша именно его женщина.

Переворачиваясь с боку на бок, Томас взволнованно размышлял о будущем, представлял себе, как опустится перед Анастейшей на одно колено и протянет заветное кольцо. До мельчайших деталей, мужчина видел, как изменится ее лицо: зрачки точно расширятся, а губы приоткроются. Том был уверен, что у него задрожат руки, голос будет прерываться от волнения, но что девушка ему ответит? Конечно, она согласиться, как же иначе.

«Тебе нужно поспать, — настаивал разум. — Рассвет уже задребезжал на горизонте, а ты все еще так и не сомкнул глаз!»

Кто же мог подумать, что сон как рукой снимет?

— Ана, — прошептал Томас, прижимаясь к девушке еще ближе, и осторожно перекладывая ее голову с подушки на свое плечо. — Моя Ана.

Девушка дернулась во сне и тихо всхлипнула, ее лицо исказилось, губы приоткрылись. Она неосознанно попыталась вырваться, должно быть, ей снился тревожный сон, как-то связанный с театром.

— Тише, родная моя, — мягко попросил Том, пропуская уже сухие рыжие пряди сквозь пальцы. — Я с тобой. Все хорошо.

— Нет, пожалуйста… — прошептала Ана, утыкаясь лицом в его шею. — Не нужно делать этого…

— Никто тебя не тронет, спи.

Мужчина обхватил девушку обеими руками и вдохнул запах ее волос. Боже, этот аромат показался ему настолько сладким и манящим. Том улыбнулся и закрыл глаза, сохраняя их близость. Тем временем Ана успокоилась в его объятиях и затихла. Кошмар прошел. Буря миновала стороной.

«Засыпай, — нашептывал разум, погружая Томаса в мир грез и фантазий. — Впереди у тебя ответственный день».

Все правильно, ведь мужчина решил не откладывать на будущее личное счастье, а решить все вопросы уже будущим днем. И теперь ни буря, ни наводнение, ни ураган, ничто не остановит его на пути к намеченной цели. Он подарит Анастейше Карзас свою фамилию.

Часть 9

Музыкальное сопровождение главы: "Jason Mraz — I Won't Give Up On Us"

«Я не поставлю крест на нас,

Даже если небо нахмурится.

Я отдаю тебе всю свою любовь.

Я все еще не опускаю головы».

(Jason Mraz — I Won't Give Up On Us)

Утро выдалось беспокойным. Ана постоянно просыпалась, ворочалась с боку на бок, металась по кровати и бормотала что-то невнятное. Первое время Том пытался как-то успокоить ее и объяснить, что все это лишь сон и теперь она в безопасности, однако, девушка все еще спала, не слышала его. Один раз мужчина даже разбудил ее и попросил выпить несколько таблеток успокоительного средства. Девушка приоткрыла глаза, без возражений проглотила пилюли и сразу же заснула. Спустя некоторое время, следом за ней в царство снов погрузился и Томас, но отдых продлился недолго. Сначала мужчину разбудили яркие солнечные лучи, проскальзывающие в спальню, и ему пришлось подняться с кровати, чтобы закрыть окна плотными шторами, а потом, когда часы показывали уже начало девятого, Ана снова заворочалась. Том протер лицо руками и присел на постели. Разумеется, события минувшего вечера и ночи оставили на психике девушки неизгладимый отпечаток, а потом и отразились на ее снах. Анастейше снились кошмары, ее веки подрагивали, губы то и дело приоткрывались в слабом стоне. Томасу было больно на все это смотреть, но он никак не мог помочь любимой женщине и положить конец ночным терзаниям. Только время и качественная помощь специалиста помогут ей пережить весь этот ужас, оставить его позади и начать жить заново.

— Тише, — снова зашептал Том, опускаясь на постель и привлекая девушку к себе. — Это всего лишь сон.

В его объятиях Ана немного поутихла и расслабилась.

— Все будет хорошо, — пообещал мужчина, закрывая глаза и ощущая, как сон немедля овладевает им, утаскивает в глубины подсознания. — Так и будет…

Разноцветные вспышки замерцали перед глазами, тело расслабилось, и Томас физически ощутил, как реальный мир отдаляется, а все грани размываются, уступают место фантастическим видениям и странным реалистичным снам.

Он спал и видел, как делает Анастейше предложение, отдает свое сердце, а потом и руку на долгие годы счастливого брака, и она соглашается, вот только образ девушки растворялся, постепенно становился прозрачным. Мужчина протягивал руки и пытался схватить Ану за локоть, но пальцы проскальзывали сквозь размытую дымку. Она исчезала, и невиданное отчаяние овладевало Томасом. Он пытался что-то сказать, но не мог и слова выговорить, язык, словно прирос к нёбу.

«Ты можешь потерять ее навсегда», — шептал кто-то совсем близко.

Том сопротивлялся, старался подняться на ноги, но внезапно лицо Анастейши приобрело багровый оттенок, и мужчина понял — она мертва. Душа Томаса ушла в пятки, сердце пропустило удары в груди. Нет, это не правда, он не потеряет ее, солнце не может просто взять и упасть с неба! Внезапно, откуда-то издалека раздался громкий звон. Этот звук назойливо бил по ушам. Том покачал головой, закрыл лицо руками и неожиданно распахнул глаза.

«Это просто сон».

Томас присел на кровати и снова протер лицо руками. Он осознал, что Ана все еще рядом, а реалистичное видение не что иное, как дурное сновидение. Вздох невиданного облегчения вырвался из горла мужчины. Должно быть, прошлая ночь отразилась и на его психике.

— Уф!

Том посмотрел на Анастейшу, мирно спящую на кровати, и поморщился от назойливого звона, который продолжался на протяжении всего этого времени. Видимо, кто-то решил наведаться в гости с утра пораньше.

С трудом поднявшись с кровати, Томас прошел через гостиную в коридор. По пути он бросил сонный взгляд на часы: начало двенадцатого. В целом они проспали около шести часов, вот только мужчине показалось, что он пролежал на кровати от силы минут двадцать. Голова плохо соображала.

«Надо бы сварить кофе», — подумал Том, замирая у входной двери.

Громкий звонок повторился, и мужчина понял, что если не открыть дверь немедленно, назойливый звук точно разбудит Анастейшу, а ей следовало хорошенько выспаться и набраться сил для нового дня.

— Черт бы вас побрал… — пробормотал мужчина и, повернув замки, распахнул дверь.

На пороге появилась Джулия. Ну конечно, кто же еще мог приехать чуть ближе к обеду, да еще и с бумажным пакетом, доверху набитым продуктами — только верная подруга его любимой женщины.

— Доброе утро! — поздоровалась девушка и переступила через порог, захлопывая за собой тяжелую дверь. — Как дела? Как себя чувствует Ана?

— Говори тише, пожалуйста, — попросил Томас, поворачиваясь следом за Джулией, которая уже спешила на кухню. — Она еще спит.

— Правильно! — согласилась девушка, оставляя пакет на столешнице и присаживаясь за стол. — Пусть отдохнет! Бедняжка! Я думала, что с ума сойду, пока следила за новостями этой ночью! Уложила Василису и просто бродила по гостиной из угла в угол, прижимая телефон к груди. Это ужасно…

— С этим трудно не согласиться… — протянул Том, замирая у кофеварочной машины. — Будешь горячий кофе?

— Да, с удовольствием! — Джулия кивнула и тихо продолжила: — Я так рада, что ты был с Аной рядом всю эту ночь. Ты нужен ей.

— Точно так же, как и она нужна мне, — добавил Томас, заполняя небольшой контейнер свежим молоком, а затем нажимая несколько кнопок на кофеварке.

— Вы помирились, правда? — спросила девушка, подпирая подбородок руками. — Скажи, что это произошло.

— Не совсем, — признался мужчина, поворачиваясь лицом к жене лучшего друга. — У меня не было подходящего момента. Понимаешь, Ана слишком слаба и еще не готова к тому, что я собираюсь ей предложить.

— И что же это? — заинтересованно уточнила Джулия, приподнимая брови чуть выше переносицы.

— Пока не важно! — Том улыбнулся и оперся руками о столешницу. — Я хочу, чтобы Анастейша пришла в себя, оправилась от шока, а для этого понадобиться некоторое время.

Он покачал головой и задумался над одной возможностью. Всего несколько минут назад в его голову закралась неплохая идея, которую Том вполне мог осуществить за несколько дней, если никто, разумеется, не вставит палки в колеса. Интересно, поможет ли это построить совместное будущее? Раздумывая над ситуацией, мужчина нахмурился и, постукивая пальцами по столу, неожиданно заглянул Джулии в глаза.

— Мне понадобится твоя помощь, — заговорил он, намеренно понижая голос до шепота, чтобы Ана не могла расслышать ни слова, если вдруг проснется. — Скажи, ты готова оказать мне поддержку?

— Да, конечно, я помогу тебе, — девушка закивала. — Вот только в чем дело?

— Я хочу тебя попросить об одном одолжении. Пожалуйста, присмотри за Аной. — Том повернулся к кофеварочной машине и отключил ее. — Мне придется улететь в Лондон на некоторое время.

— Зачем? — удивилась Джулия, наблюдая за тем, как друг осторожно разливает горячий напиток по чашкам, а затем протягивает ей одну из них.

— Понимаешь, у Аны обостренное чувство вины, — продолжал Томас, присаживаясь за стол напротив собеседницы. — Она может винить себя в гибели людей, которые были захвачены вместе с ней в зале театра, и это состояние доведет ее до истерики. Анастейше нужна помощь. — Мужчина отпил немного кофе. — Ты должна увезти ее из города, лучше в пригород, например, в коттедж.

— Джерси-Сити? — уточнила Джулия, поворачивая пальцами чашку на столе.

— Именно. — Том кивнул. — Отличное место. Там нет людей, тихо и спокойно, да и вашей малышке свежий воздух пойдет на пользу. Поживите там некоторое время. Пусть Ана придет в себя.

— А ты будешь решать какие-то непонятные вопросы в Лондоне? — недоверчиво спросила девушка. — Думаешь, что твое отсутствие поможет Анастейше прийти в себя?

— Я не могу тебе рассказать всего из того, что я хочу сделать. Ты просто должна довериться мне! — Том заглянул Джулии в глаза. — Я люблю Ану, ты знаешь как сильно, поэтому больше не оставлю ее. Никогда этого не произойдет! — Мужчина вздохнул и откинулся на спинку стула. — Прошлой ночью я пережил все круги ада и осознал, что не смогу жить без нее. Но теперь мне нужно немного времени, понимаешь? Я должен все подготовить.

— Что ты затеял? — тихо спросила девушка, взволнованная и одновременно заинтригованная его словами. — Это связано с Аной, не так ли?

— Да, только с ней и ни с кем другим, — подтвердил Томас, допивая кофе. — И мне все еще нужна твоя помощь. Ты должна уговорить Анастейшу уехать в Джерси-Сити.

— Хорошо, — согласилась девушка и тут же добавила: — Только не смей давать задний ход, тебе ясно? Не вздумай оставлять ее одну!

— Никогда, я клянусь тебе, — уверенно заявил мужчина. — Я ни за что на свете не оставлю ее.

Казалось, что ответ Томаса полностью удовлетворил Джулиану. Она кивнула, и на ее лице расплылась довольная улыбка.

— И когда ты уезжаешь?

Том бросил мимолетный взгляд на небольшой квадратный циферблат на стене, и поспешил ответить:

— Минут через двадцать.

Мужчина похлопал руками по карманам брюк и, удостоверившись, что все документы и бумажник на месте, поднялся на ноги и вышел из-за стола. После чашки горячего кофе, Том почувствовал себя лучше. Откуда ни возьмись, внутри него открылось второе дыхание, бодрость пришла на место усталости и сонливости. Он знал, что должен сделать, и уверенность в собственных силах помогала двигаться навстречу поставленной цели.

— Ты же подождешь, пока Ана проснется, или мне самой ей обо всем рассказать?

Джулия внимательно наблюдала за передвижениями Томаса по кухне, и душу ее грели надежды на то, что друг наконец-то решит действовать, распрощается с гордостью и предубеждениями, откроет свое сердце для Анастейши. На протяжении полутора лет Джулиана спала и видела, как выдает подругу замуж за Томаса. Да вы только подумайте, каким прекрасным и трогательным может быть финал у такой красивой любовной истории! Девушка представляла себе, как произнесет тост за праздничным столом, сколько чувств и эмоции передаст молодоженам, а в будущем непременно порадуется рождению маленьких Хиддлстонов. В идеале, Джулия мечтала о совместном бракосочетании, но теперь, после всего что произошло, несказанно обрадуется даже самому факту замужества Анастейши.

Джулия всегда с интересом наблюдала за Томасом: за тем как он размышляет об Ане, поглядывает на нее, когда никто не смотрит в его сторону, или перечитывает ее старые черновики и первые изданные книги. Словами не передать, с каким трепетом мужчина относился не только к самой девушке, но и к ее работам. Пальцы его с осторожностью переворачивали каждую страницу, а взгляд плавно скользил по тексту. Том узнавал Анастейшу по ее произведениям, читал между строк, улавливал тайный смысл. Джулия никогда не сомневалась в том, что эти двое понимают друг друга без слов, на интуитивном уровне. Вот так и бывает, когда люди встречают свою истинную любовь.

Надо же, но поведение друга натолкнуло девушку на размышления об этом. Да, она уловила плавность в его движениях, он не торопился покидать квартиру, всего лишь собирался, наконец, распутать клубок из опрометчивых поступков и напрасных обещаний, и почему-то Джулия поверила ему. Она знала, что Том вернется.

— Так, ты зайдешь к ней? — снова спросила девушка, когда мужчина опустил чашки в мойку. — Расскажешь о том, что затеял?

Джулиана заглянула Томасу в глаза и заметила, как задумчивость его сменилась мягкой улыбкой. Она увидела, как он оторвал взгляд от кухонных часов и повернулся в сторону коридора, откуда уже через несколько секунд послышался тихий голос:

— О чем вы хотите мне сказать?

В дверях появилась Ана: сонная и растрепанная, все в том же огромном халате, она протерла лицо руками и отбросила волосы за спину. На душе Тома потеплело, однако, стоило лишь заметить синяк, расползавшийся чуть ниже века под самим глазом, и мужчина снова почувствовал слабый отклик злости. Он должен решить все свои дела и вернуться в Штаты как можно скорее. Джулиана права, нельзя оставлять девушку одну.

— Ана, дорогая! — воскликнула подруга и, выскочив из-за стола, поспешила заключить ее в объятия. — Ох, что эти нелюди с тобой сделали… — Джулия осторожно обхватила руками лицо Анастейши и осмотрела сначала глаз, а затем и место удара, скрытое за водонепроницаемым пластырем. — Как ты себя чувствуешь? Не тошнит?

— Немного мутит, — призналась девушка, со слабой улыбкой на губах, — и голова кружится, но медсестра сказала, что все будет в порядке. Сегодня нужно съездить в больницу на осмотр.

— Я отвезу тебя! — пообещала Джулиана, крепко обнимая подругу за плечи и поглаживая рукой по спине. — Все пройдет.

Тем временем как девушки вели беседу, Томас успел проскользнуть в коридор и надеть пальто. Рассовывая мелочь по карманам, он вытащил телефон и быстро написал сообщение Кристине, в котором извинился за то, что накануне так и не пришел на их встречу, а также попросил увидеться вновь примерно через два часа, для того чтобы решить некоторые личные вопросы. Не дожидаясь ответа, мужчина спрятал телефон и поймал обеспокоенный взгляд Анастейши. Она разговаривала с Джулией, но при этом неотрывно наблюдала за мужчиной, а, точнее, за его действиями, искренне недоумевая, в чем дело и куда он собирается в такой спешке, ничего не объяснив.

— Куда ты уходишь? — наконец, спросила Ана, когда Том приблизился к девушкам.

— Мне нужно уехать по делам, — мягко объяснил мужчина, осторожно обвивая ее талию руками. — Это не займет много времени, а пока меня не будет, слушай Джулию, хорошо?

— Я не понимаю… — Ана заглянула Томасу в глаза, и он разглядел отчаяние и страх за серо-голубой радужкой.

— Не вздумай винить себя и выдумывать глупости, слышишь? — попросил мужчина, опуская голову и осторожно прижимаясь лбом к ее лбу. — Я вернусь через несколько дней, а тебе пока следует отдохнуть и попытаться восстановить свои силы, слышишь?

— Да, — прошептала девушка, слабо кивая. — Я попытаюсь.

— Умница. — Томас нежно улыбнулся и посмотрел на Джулию. Она измеряла шагами коридор неподалеку, стараясь не мешать влюбленным. — Позаботься о ней, — попросил мужчина, обращаясь к подруге.

— Конечно, — заверила она. — Мы поедем отдохнуть в Джерси-Сити, что скажешь, милая?

— Я согласна на все, только бы избежать людского общества.

Ана натянуто улыбнулась, провожая Томаса взглядом. Мужчина прошел к двери и, обернувшись напоследок, подмигнул девушке.

— Я позвоню, — пообещал он и скрылся в коридоре.

Как только дверь за ним захлопнулась, Анастейша тяжело вздохнула и прислонилась к стене, обнимая себя руками. Наверное, она еще не совсем очнулась ото сна и не так хорошо соображала, как следовало бы.

«Что происходит?»

Столько вопросов закружилось в голове и не одного вразумительного ответа.

Почему Том поспешно уехал? Что произошло, пока она спала?

Ана прикрыла глаза и попыталась привести мысли в порядок. Голова ее все еще болела, в висках ощущалась легкая пульсация, а тошнота подкатывала к горлу. Да, они пережили ужасный вечер и не менее пугающую ночь. Девушке снились кошмары, страшные видения пугали, заставляли ворочаться и часто просыпаться. Ана видела мертвое лицо Маркуса перед глазами, а потом почувствовала, как нечто холодное и острое пронзает грудную клетку. Она умирала, мучительно медленно, оседала на пол и задыхалась, захлебывалась собственной кровью…

Безумные видения!

Девушка вздохнула и снова подумала о Томасе. Почему он поспешил покинуть квартиру, как только проснулся? Неужели страхи и переживания снова взяли верх над его израненной душой, или Ана сделала что-то не так?

«Не стоило мне впадать в истерику на его глазах…»

— Он вернется, — тихо заговорила Джулия, подбадривая подругу. Она будто прочитала ее мысли и поспешила добавить: — Вот увидишь.

— Не думаю, что это изменит наши жизни… — Ана оттолкнулась от стены и спрятала руки в глубоких карманах теплого халата. — Я отойду в ванную комнату.

Девушка отвернулась и, не дожидаясь ответа подруги, прошла вперед по коридору. Следующие минут двадцать она размышляла о Томасе, обдумывала его поступки и анализировала их отношения; с содроганием вспоминала минувшую ночь, лишь изредка прикрывая глаза и успокаиваясь, приводя себя в чувство. И только одна фраза постоянно вертелась в голове, не позволяла сдаваться. Анастейша раз за разом прокручивала ее в своих мыслях, но так и не смогла дать четкого объяснения тому, что же в действительности хотел сказать этим Томас. Он просто заглянул в ее глаза и едва слышно прошептал:

«Скажи мне, что я без тебя?»

***

Кристина курила уже вторую сигарету West King size без фильтра. Восседая за уютным столиком в одном из небольших ресторанчиков недалеко от Тайм-сквер, она закинула ногу на ногу и свободной рукой поправила тесное платье, едва прикрывавшее колени. Девушка нервничала, все в ее позе непросто говорило, а кричало об этом. В глубине души она уже догадывалась, какой разговор ее ждет, ну а в том, что он принесет за собой очередное разочарование, а, возможно, и боль, девушка не сомневалась. Разумеется, Кристина смотрела новости и слышала о страшной драме, которая развернулась вокруг театра Метрополитен-опера прошлым вечером. В то время как она ждалаТомаса на этом же месте и расслабленно потягивала мартини, он стал частью трагедии, по причине которой все государственные флаги на целых три дня приспустили, а в стране отменили все развлекательные мероприятия.

«Тысячи людей сегодня оставили цветы у Линкольн-центра в память о восьмидесяти шести погибших соотечественниках, которые были жестоко расстреляны бандой «Дженсона» накануне вечером, — сообщила диктор местных новостей, и Криста закатила глаза, равнодушно затушив сигарету в пепельнице. — Весь мир скорбит вместе с нами. Этим утром миллионы людей принесли свои цветы к посольствам США в Англии, Франции, России, Германии и в других странах. Никто не остается равнодушным».

Кристина хмыкнула и уставилась на чашку с чаем. Кто бы мог подумать, что всего один вечер перевернет ее жизнь с ног на голову. Да, сам по себе случай ужасен и погибли люди, но какое отношение это имеет к самой девушке? Да, она сочувствует и соболезнует семьям погибших, но стала бы Криста лицемерить и приносить цветы к театру? Наверное, нет. Но дело не только в Анастейше и в кадрах, которые облетели весь интернет.

«Том Хиддлстон встречает одну из актрис мюзикла у театра, — гласили заголовки желтых газет, а также все возможные Интернет-ресурсы. — Он провожает ее до кареты скорой помощи, направляется с ней в полицейский участок, а потом их ловят папарацци у дома самой Карзас».

Кристина издала хриплый звук и вытащила очередную сигарету из своей дамской сумочки. Неприятная ситуация, но все же, очевидно — Том любит Анастейшу, к чему стараться и напролом бежать от истины?

И еще один вздох сорвался с губ, очерченных едва заметным бледным карандашом. Девушка раскурила уже третью сигарету и прикрыла веки, затягивая никотин в легкие. Вот оно, истинное блаженство. Несколько секунд наслаждения и спокойствия, а потом Кристина открыла глаза и увидела Томаса. Он приблизился к столу, и девушка мысленно приготовилась расстаться с этим необыкновенным мужчиной, но на этот раз уже навсегда.

— Добрый день! — поздоровался Том, опускаясь на соседний стул. — Я вовремя?

— Да… — протянула Криста, облокачиваясь локтем о белоснежную скатерть и подпирая голову рукой. — Я рада тебя видеть.

— Мне безумно стыдно за то, что я не пришел вчера, — продолжил мужчина, отказываясь от меню, которое предложил официант. — Произошло одно ужасное событие, думаю, ты в курсе захвата заложников в театре.

— Я наслышана об этом, весь интернет пестрит сообщениями по этому поводу, — рассказала Кристина, изучая лицо собеседника внимательным взглядом. — Ты не станешь ничего заказывать?

— Времени мало, извини меня, — искренне попросил Томас, протягивая руку и проводя ладонью по ее плечу.

— Ладно, что там, на счет театра? — неохотно спросила девушка. — Анастейша выступала вчера, верно?

— Да, об этом я и хотел поговорить, — согласился мужчина, старательно подбирая слова, чтобы не ранить бывшую любовницу сильнее, чем признание, с которым он и пришел в этот ресторан. — Я забыл о нашей встрече, потому что не мог думать ни о чем, кроме ее спасения. Ты должна понять меня, Кристина. Я понимаю, что это сложно, но мне было очень тяжело, и до сих пор руки подрагивают.

— Ничего, я все понимаю! — заверила девушка, выпуская в воздух белоснежные клубы дыма. — Продолжай.

— Мы с тобой всегда знали о том, что не подходим друг другу, — добавил Том и замолчал на несколько секунд, наблюдая за реакцией Кристины, которая выглядела невозмутимой, хотя внутри нее все и подрагивало от эмоций. — Я прошу тебя не держать на меня зла, но события минувшей ночи в корне изменили мою жизнь, взгляд на мир и, соответственно, положили конец нашим отношениям.

— Проще говоря, между нами все кончено, не так ли? — поинтересовалась Криста, задерживая взгляд на лице Томаса.

— Я люблю ее, понимаешь? — тихо спросил он.

— Понимаю, — спокойно ответила девушка.

— Прошлой ночью я осознал, что если потеряю Ану, не смогу не только жить, но и существовать. — Признания мужчины ранили Кристину, но она стойко выносила каждый удар, удерживая гордый взгляд и сохраняя непоколебимое равнодушие. — Она моя женщина, и я хочу сделать ее своей женой.

— Что же, принимай мои поздравления! — Криста улыбнулась и, опустив сигарету в пепельницу, поспешила обнять мужчину напоследок. — Я желаю вам счастья. Вы будете прекрасной парой.

— Прости меня, — попросил Том в искреннем раскаянии. — Мне, правда, безумно жаль, что все так вышло.

— Не извиняйся! — Кристина прижала пальчики к его губам. — Все в порядке. Ты был прав, у нас все равно нет ничего общего.

— Значит, расстанемся на дружеской ноте? — с надеждой спросил мужчина.

— Ну, конечно! — рассмеялась девушка и удивилась, насколько правдоподобно это прозвучало. — Будь счастлив.

Она поднялась из-за стола и, оставляя несколько банкнот внутри небольшой папки для счета, легкой походкой проследовала к выходу. Томас повернулся и с грустью посмотрел девушке вслед. По пути она так и не обернулась. Слезы застлали глаза и не позволили сделать этого. Как ни крути, за шесть месяцев Кристина успела привязаться к мужчине, но, как говорится, нельзя заставить полюбить себя, особенно когда сердце мужчины принадлежит совсем другой женщине.

«Ты никогда не был моим, — подумала Криста, выскальзывая из просторных дверей. — Мы встретились однажды на крыльце ресторана, чтобы расстаться практически при тех же обстоятельствах».

Она села в такси и уехала. Том видел это.

Ну что же, одну проблему он решил, теперь осталось разобраться с совестью, а затем вернуться в Англию для урегулирования некоторых нюансов. Томасу не верилось, что на самом деле все решилось в одно мгновение. Вчера в это время он собирался начать жизнь с чистого листа в одиночестве, а этим утром уже готовился непросто вступить в новую эру своего будущего, но и предпринимал все шаги на пути к осуществлению заветной цели. Том Хиддлстон решил остепениться и жениться на Анастейше Карзас, пока не произошло еще что-то из ряда вон выходящее. Эта молодая рыжеволосая женщина навсегда будет связана с ним узами брака, они даже смогут постараться и наполнить свой дом детским смехом. И Том положит мир к ногам своей возлюбленной, он не больше никогда станет оглядываться назад.

Прошлого не существует, только совместное и счастливое будущее.

12 История

(1) — Музыкальное сопровождение главы: "Plumb — Don't Deserve You"

15 декабря 2016 год

Джерси-Сити.

Не успели сумерки опуститься на Джерси-Сити, а Анастейша уже бродила по опустевшему коттеджу и аккуратно закрывала окна плотными ночными шторами. Она с опаской озиралась по сторонам и прислушивалась к абсолютно любым посторонним звукам, доносившимся из дома, или с улицы. Чувство тревоги ни на секунду не покидало молодую женщину, а неконтролируемые приступы панической атаки заставали врасплох несколько раз за день и пугали Ану больше, чем мысли об одинокой ночёвке в коттедже. В такие минуты она погружалась в себя и полностью абстрагировалась от внешнего мира, чувствовала, как сердцебиение учащается и не позволяет нормально дышать. Безумная паника порождала за собой необузданное чувство тревоги, которое пробиралось откуда-то изнутри, Ана физически ощущала, как что-то свербит в области грудной клетки, намеренно заставляет её предчувствовать беду, словно вот-вот случится нечто непоправимое и она погибнет. Девушка боялась за свою жизнь, постоянно оглядывалась по сторонам и испытывала дикий ужас, если слышала шорохи, возникновение которых никак не могла объяснить логическим образом.

«Дыши, ну давай же!» — нашёптывал разум, но страхи не отпускали. Ана сроднилась с ними, и даже научилась как-то мириться с бесконечными душевными терзаниями, которые не покидали её ни днём, ни ночью.

Ежедневно Анастейша просыпалась в холодном поту, ночные кошмары стали её верными спутниками и бессменными проводниками в царство Морфея. Девушка засыпала с большим трудом, только с помощью специальных успокоительных таблеток, которые ей выписал психиатр, но и они не всегда помогали. Страшные события в театре стали причиной сильнейшего нервного расстройства, которое Анастейша переносила в одиночестве. Джулия обращала на это пристальное внимание и старалась приободрить подругу. Все вместе, они часто собирались в гостиной на первом этаже и весело проводили время. Ана возилась с малышкой Василисой, вспоминала о том, каким маленьким всего три года назад был Дэнни, и как она приехала с ним домой из роддома. Девушка сожалела, что в связи с последними событиями так и не смогла вернуться на родину и прижать к себе сына. Разумеется, Анастейша несколько раз порывалась купить билет и улететь в Россию, но подруга отговаривала её от принятия поспешных решений.

«Для начала тебе необходимо прийти в себя! — настаивала Джулия, обнимая девушку за плечи. — Сеансы у психиатра закончатся ещё не скоро. Ты должна полностью восстановиться, а потом полетишь, куда душе вздумается!»

Подруга ни на секунду не выпускала Ану из своего поля зрения. Она следила за девушкой, лично возила на приёмы к врачу и психиатру, а в остальное время всегда старалась быть рядом и занимать Анастейшу домашними делами, которые отвлекали от плохих воспоминаний. Иногда Джулиана заводила разговор на совершенно отстранённые темы, следовала указаниям психиатра, и всячески избегала тем, напоминающих подруге о минувших событиях.

«Мне так хочется домой… — делилась Ана своими мыслями с Джулией. — Я хочу увидеть сына».

«Потерпи ещё немного, — настаивала подруга, укачивая на руках свою любимую малышку. — Тебе лучше пожить с нами некоторое время».

После таких разговоров Анастейше казалось, будто Джулиана намеренно удерживает её поблизости, будто все ещё ждёт возвращения Томаса.

«Он обязательно приедет!» — повторяла подруга, когда девушка выражала своё мнение по этому поводу.

Да, Ана больше не верила в чудеса, особенно после ужаса, пережитого в стенах театра Метрополитен-опера. Пелена спала с её глаз, ну а на возвращения Томаса она и вовсе не надеялась, потому что прошло уже ровно две недели с того момента, как мужчина улетел в Англию. Он обещал приехать через несколько дней, но не только не выполнил своего обещания, но и не удосужился даже связать с девушкой и объяснить причину своего странного поведения. Ох, нет, Анастейша больше не верила в чудеса…

Глубоко вздыхая, Ана отошла от окна и вспомнила, как несколько дней назад звонила домой и беседовала с матерью и сыном. На протяжении всего разговора слезы не высыхали на глазах, а при звуках голоса малыша Дэнни, девушка не смогла сдержаться и расплакалась. Ребёнок твердил о том, как сильно скучает по матери и спрашивал, по какой причине она не приехала ещё две недели назад. Ана закрывала лицо рукой и не знала, как объяснить четырёхлетнему ребёнку, что именно она пережила за время своего заточения, в окружении ненормальных фанатиков.

«Мой милый, я приеду! — убеждала сына молодая женщина, заливаясь слезами. — Совсем скоро, потерпи ещё немного. Я тоже соскучилась, родной!»

Потом был недолгий разговор с матерью, и в комнате снова повисла нагнетающая тишина. Анастейша медленно опустила телефон на кровать и уставилась в окно. Той ночью она не принимала успокоительные таблетки и практически не спала, только думала о будущем, которое неминуемо маячило перед глазами призрачным ореолом бледного света.

В душе Ана радовалась за Эдди. Мужчина выжил и теперь очень быстро шёл на поправку. На днях он даже позвонил девушке и поблагодарил за то, что они с Кэндисс не бросили его за декорациями, а вытащили на сцену, и тем самым спасли ему жизнь. Анастейша лишь отмахнулась в ответ, заверяя друга в том, что любой на её месте поступил бы точно также, но только это заявление не удовлетворило Редмэйна. Он пообещал, что как только его выпишут, они обязательно ещё раз соберутся все вместе и отпразднуют свой общий второй день рождения.

И правда, жизнь разделилась на два периода «до и после». Ана прекрасно понимала, что больше никогда не будет так, как прежде, теперь все изменится. Девушка и сама жаждала совершенно новой жизни. Только теперь Анастейша поняла, что все действительно закончилось, а самое страшное осталось позади.

«Все мы ходим под Богом», — девушка часто повторяла про себя эти слова и понимала, что никто не застрахован от несчастного случая, или внезапной смерти от шальной пули, от сердечного приступа, а, может, и от рук безжалостных людей, насмехающихся над людской жизнью.

«Мы должны ценить каждое мгновение, ведь оно может стать последним! — заявил Ричард Аррис, в интервью одному из местных телеканалов. — События в театре Метрополитен-опера, безусловно, повлияли не только на самих заложников и их родственников, но и на многих людей по всему миру. Нет на земле ещё такого места, где бы мы смогли ощутить себя в полной безопасности. Терроризм рядом, эти люди ходят среди нас: прячутся за масками радушных и улыбчивых соседей, ведут беседы о политике, восседают в барах и ресторанах, и никто из вас никогда не сможет отличить безумца от послушного гражданина нашей страны. — Аррис глубоко вздохнул и тихо продолжил: — Ну а что касается мюзикла «Мареновая роза»… Я думаю, что никто из труппы ещё не готов вернуться к работе. Потребуется гораздо больше времени, чтобы актёры пришли в себя, а уж потом и решили, хотят ли они продолжать играть в постановке, которая принесла им столько боли и разочарования, а кому-то даже смерть».

Ана отвернулась от окна и посмотрела на экран телевизора. Слова Ричарда задели за живое. Девушка снова вспомнила о Маркусе, покачала головой и, схватив пульт со стола, поспешила переключить на развлекательный телеканал. Возможно, очередное юмористическое шоу поможет ей избавиться от грусти и позабыть о том, что эту ночь она проведёт в полном одиночестве. Крис и Джулия повезли Василису в город на плановый осмотр, в одну из лучших частных клиник Нью-Йорка, и должны были вернуться только на следующее утро.

«Всего одна ночь, — подумала Ана, опускаясь в кресло и закутываясь тёплым пледом. — Ничего не произойдёт. Появится время для написания очередной главы нового романа».

На протяжении четырнадцати дней, в голове Анастейши мелькали мысли по сюжету, зародившемуся в её безграничной фантазии, который помогал выплеснуть все чувства и эмоции на страницах печатного текста. Девушка уже представляла себе главных героев, обрисовывала их внешность, характеры и отношение к миру. Ана не сомневалась, что неизгладимый отпечаток на новой истории оставят и события, которые произошли с ней в театре Метрополитен-опера.

История огромной любви и безумного страха?

Да, именно такой девушка и видела свою будущую работу. Герои непременно пройдут все испытания, прежде чем примут друг друга. Ана усмехнулась и прислонилась лицом к мягкой обивке уютного кресла. Неужели она опишет свою жизнь, изменит только имена и финал, подарит героям счастливый конец, невзирая на реальность?

«Он не приехал, — напомнил разум, приводя девушку в чувство и возвращая к реальности. — Тебе не на что больше надеяться. Все кончено».

Анастейша не могла поверить в то, что Томас просто улетел в Англию и решил сжечь за собой все мосты, закрыть все двери. Не таким она запомнила этого вежливого и учтивого мужчину. Том обязан был вернуться, или хотя бы позвонить, но тишина разрасталась, словно пропасть между ними. Две недели прошло, на что теперь Ана могла надеяться?

— Все кончено, — шёпотом высказала девушка собственные мысли.

И почему только сейчас Анастейша осознала, что Том приехал на площадь лишь из чувства вины? И причина не скрывалась за его обеспокоенным взглядом, она всегда лежала на поверхности. Томас почувствовал себя виноватым, поэтому и появился на площади, остался с Аной до утра, а потом столь поспешно покинул квартиру на Манхэттене.

«Ты должна смириться».

Несомненно, девушка обязана свыкнуться с мыслью о том, что Томас не вернётся, но осознание этого факта никак не влияло на боль, которая расползалась в душе, а временами и вовсе сдавливала сердце в непреодолимом спазме.

Смахивая одинокую слезу, покатившуюся по щеке, Анастейша уставилась в телевизор. По юмористическому каналу транслировали странное шоу: все смеялись, но почему-то ни одна шутка так и не развеселила девушку. Быть может, ей просто пора принять лекарства и лечь спать? И правда, хорошая идея. Снотворное поможет уснуть, и новый день наступит гораздо быстрее.

Ана оторвала голову от мягкой спинки кресла. Она уже хотела подняться и направиться на кухню, как вдруг расслышала какие-то шорохи на крыльце.

«Что это?» — подумала девушка, цепляясь пальцами за бортики кресла.

Она могла поклясться чем угодно, что точно слышала странные звуки, но смелости подняться и подойти к окну не хватило.

— Трусиха! — прошептала Ана, и снова прислушалась.

Тишина. Как странно…

Девушка попыталась успокоиться и привести в норму участившийся пульс. Возможно, это просто ветер раскачивает кроны старого клёна, который и задевает своими ветками фасад здания. Да, все так и было. Ана закивала в подтверждение собственных догадок и медленно поднялась с кресла.

«Клац-клац», — снова донеслось с улицы, и у девушки кровь застыла в жилах.

Нет, ей не показалось, и это совсем не ветки деревьев! Девушка выключила звук на телевизоре и расслышала приглушённые шаги, доносившиеся с улицы. Анастейша бросила испуганный взгляд на часы: половина одиннадцатого. Кто же в здравом уме мог приехать так поздно, да ещё в Богом забытый коттедж на окраине Джерси-Сити?

Ана попыталась подойти к окну, но звук шагов становился все отчётливее и громче, снег скрипел под ногами незнакомца, вызывая на душе девушке безумную панику. Несколько секунд она простояла на месте, а потом почти бегом добралась до кухни и схватила острый нож. В голове у Анастейши уже вырисовывались ужасные картины: грабитель залезает в дом, он вооружён, а это значит, что и девушка должна быть готова встретиться с опасностью. Да, это единственное, что она может сделать!

Сжимая холодное оружие в руке, Ана спряталась на тёмной кухне и прижалась спиной к холодильнику, осторожно выглядывая в гостиную. На несколько минут, которые показались девушке вечностью, в коттедже повисла удушающая тишина, а потом замок щёлкнул, и дверь со скрипом отворилась. Прислушиваясь к тяжёлым шагам в коридоре, Анастейша позабыла, как дышать, тело её подрагивало в лёгком ознобе, а внутри все крутилось и сжималось в нехорошем предчувствии.

«Это мужчина», — подумала девушка, и в глубине души посмеялась над своими догадками. Разумеется, что это не женщина решила взломать замок и влезть в одинокий коттедж на окраине города.

А тем временем шаги становились все ближе, кто-то направлялся в гостиную. Ана облизала губы и, снова выглянув из своего укрытия, увидела длинную тень на цветастом ковре у камина. Может быть, если девушка не выдаст себя, этот мужчина заберёт всё то, что ему нужно и покинет коттедж? Возможно, этому человеку ничего и не понадобится на кухне. Ана прикрыла веки и воззвала к Богу за помощью как раз в тот момент, как незнакомец прошёл в гостиную и тихо позвал:

— Ана?

Девушка резко распахнула глаза, но так и не сдвинулась с места. Нет, не может быть, но она узнала этот голос.

— Анастейша?

Повторил мужчина, и девушка больше не сомневалась. Оттолкнувшись от холодильника, она выронила нож, который со звоном ударился об пол и привлёк внимание из гостиной.

— Ана?

Девушка прижала пальцы ко лбу и медленно появилась на пороге, не доверяя собственным глазам. У камина стоял Томас. Заметив Анастейшу, он улыбнулся мягкой улыбкой и всего за несколько широких шагов преодолел расстояние между ними, заключив девушку в объятия. Ничего не соображая, Ана обняла его за плечи и сглотнула ком, незаметно подступивший к горлу. Нет, это не видение и не игра воображения, он действительно был здесь. И почему эта мысль не закралась ей в голову раньше? Неужели она совсем обезумела, что даже схватилась за нож, в поисках защиты от мнимого преступника?

— Ана… — прошептал Том, зарываясь лицом в короткие рыжие волосы, вдыхая их аромат и пропуская пряди сквозь пальцы.

— Томас! — тихо ответила девушка, хватаясь пальцами за тёплый свитер и вдыхая терпкий аромат его парфюма.

Ненадолго в гостиной повисла лёгкая тишина, прерывающаяся лишь тихим дыханием и звонким сердцебиением Анастейши. Наверное, её сердце колотилось так громко, что не только Том, но и вся округа могли услышать этот чёткий ритмичный стук, по вине которого дыхание девушки снова сбилось и стало поверхностным. Девушка крепко обнимала мужчину, прижималась к нему всем телом, в поисках защиты от самой себя и пугающих мыслей, которые постоянно закрадывались в голову, теребили и без того поверженный разум.

— Ты приехал… — прошептала Ана, в то время как её душа ликовала, металась по грудной клетке, словно птица, жаждущая, наконец, вырваться на свободу.

— Я же сказал, что вернусь, — напомнил Том своим мягким, бархатистым голосом, лаская слух Анастейши. — Разве ты могла позабыть об этом?

— Но ты даже не позвонил! — возразила девушка и, отрывая голову от мужской груди, заглянула ему в глаза. — Почему ты молчал? Я не знала, как поступить… — Ана резко замолчала, а потом добавила: — Если честно, то я до сих пор не знаю, что мне думать.

— Для начала просто расслабься, — попросил Томас, ощущая, как девичье тело дрожит в его руках. — Ты слишком напряжена.

— Я подумала, что ты грабитель, — призналась Анастейша, снова опуская голову вниз. — Я пошла на кухню, даже нож схватила, чтобы отбиваться.

— И оставила телефон на кресле? — уточнил Том, не скрывая улыбки, заигравшей на губах. — Ах, Ана-Ана…

— В последнее время мне кажется, что за мной следят, — продолжала свою исповедь девушка, крепко прижимаясь пальчиками к твёрдой мужской груди. — Я постоянно испытываю чувство неконтролируемого страха, а иногда это чувство настолько сильно поглощает меня, и кажется я скоро умру…

— Ты испытываешь это и сейчас? — участливо спросил Томас, поглядывая на девушку сверху вниз.

— Я не знаю, что чувствую на данный момент! — выпалила Ана, обкусывая губы. — Ты вернулся так неожиданно…

— Но ты ведь ждала меня?

Том задал свой вопрос и, осторожно обхватив лицо девушки рукой за подбородок, приподнял чуть выше, чтобы заглянуть в любимые серо-голубые глаза.

— Скажи мне, — попросил он, и Ана едва не задохнулась от эмоций, нахлынувших на неё, когда их взгляды встретились, — ты ждала?

— Да… — прошептала она, так по-детски шмыгнув носом, что Том не смог сдержать тихого смеха, вырвавшегося из груди. — Извини, — попросила девушка, смущённо отводя глаза в сторону.

— Нет, смотри на меня! — попросил мужчина, и Ана снова подняла голову, скользя взглядом по его лицу: оно было мягким, безмятежным, но в то же время казалось взволнованным, а глаза излучали непередаваемую нежность и преданность. Точно так же Том смотрел на неё год назад…

Невозможно выразить словами, что испытала Анастейша, когда поняла это. Чувства заиграли на душе яркими красками, наполнили сердце безграничной любовью. Целых одиннадцать месяцев девушка только и мечтала о том, чтобы ещё один раз увидеть именно этот взгляд, почувствовать его на своей коже…

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил Том, исследуя глазами почти рассосавшийся синяк под правым глазом. — Как твоя рана?

— Недавно Джулия отвозила меня в город, все в порядке. Доктор осмотрел меня и сказал, что через неделю пластырь можно будет убрать, но шрам останется.

— Ничего, это ведь не имеет значения, верно? — Томас прижался губами к месту, чуть ниже правого виска.

— Я, честно говоря, благодарна за то, что осталась в живых, — добавила Анастейша, пожимая плечами в ответ. — Дженсон мог ударить и чуть правее, в этом случае я бы здесь уже не стояла.

— Этого не произошло, хвала Богу! — громко сказал Том, и Ана вздрогнула в его объятиях. — Что такое?

— В последнее время я сама не своя, — напомнила девушка, натянуто улыбаясь под внимательным мужским взглядом. — Боюсь любого шороха, вздрагиваю от резких звуков, просыпаюсь посреди ночи со слезами на глазах. Джулия возит меня к психиатру, но, кажется, занятия не очень помогают.

— Ничего, уже завтра все изменится, — уверенно заявил Томас, все с той же нежной улыбкой на губах.

— О чем это ты? — уточнила Ана, не совсем понимая смысл его слов.

— Я не просто так задержался в Англии, были неотложные дела, но теперь все трудности улажены, и мы можем все оформить.

— Извини, — попросила девушка, в непонимании поглядывая на мужчину, — но что именно ты уладил в Англии?

— Ана… — прошептал Томас и нежно обхватил руками женское личико, при этом в его глазах проскользнуло нечто совсем необычное. Нет, это не было страстью, волнением или любым другим знакомым девушке чувством. Она ещё никогда не видела ничего подобного за небесно-голубой радужкой.

— Да? — прошептала Анастейша, ощущая, как сердце её вот-вот выскочит наружу. — Что, Томас?

Вместо ответа, Том наклонился и прижался к губам девушки в лёгком поцелуе. С тяжёлым придыханием, он скользнул языком по её нижней губе и нежно вобрал в рот, слегка покусывая и оттягивая, смакуя, словно невиданную сладость, которая досталась ему в награду за все страдания. Ана ответила на поцелуй, с необычной мягкостью и податливостью, она ещё теснее прижалась к мужской груди, скользнула пальчиками по его затылку и запустила их в светлые волосы.

— Прости меня, — зашептал Томас прямо в её губы, не отрываясь от поцелуя. — Мне так жаль. Я не должен был оставлять тебя тем утром.

— Теперь это уже не важно…

— Нет, это важно, Ана! — мужчина сильнее сжал пальцы на её лице и немного отстранился, раскаиваясь в собственных грехах. — Я так сильно хотел наказать тебя за измену, что сам не заметил, как опустился ещё ниже. Прости мне эти встречи с Кристиной, прости бесконечное бегство от собственных чувств и эту чёртову гордость, которая довела нас обоих до пропасти! Я был не прав.

— Прошу тебя, не говори так, — подрагивающим голосом попросила Анастейша, приподнимаясь на носочках, чтобы прижаться губами к мужскому подбородку. — Я никогда не заслуживала тебя, Том Хиддлстон. Ты всегда любил меня несмотря ни на что, ты давал мне все, о чём я только могла мечтать, а я отплатила изменой.

— Мы просто забудем об этом! — пообещал мужчина, вновь заглядывая в глаза любимой женщине.

— Просто забудем? — Ана в удивлении приподняла брови и уставилась на мужчину. — Разве такое возможно?

Том не стал больше медлить. Девушка требовала ответов, и сейчас она их получит.

— Ты знаешь, немного странно ощущать это чувство внутри, и я не из тех, кто способен скрывать то, что творится в моей душе на протяжении двух с половиной лет, — на одном дыхании выпалил Томас, лаская большими пальцами рук чётко очерченные женские скулы. — Это глубокое чувство проверено временем, оно прошло все немыслимые испытания, и все ещё продолжает гореть, попросту сжигать меня заживо. В этом сердце, — мужчина прижал ладонь Анастейши к своей груди, — бьётся моя любовь к тебе, и с каждой секундой это чувство только крепнет. Ты спросишь: как же ты можешь любить меня ещё сильнее? А я отвечу: ведь ты все, что у меня есть. Я не смогу жить без тебя, Ана. Это факт, проверенный временем. Сколько бы я не бежал от тебя, никогда не будет достаточного расстояния, где я смогу вздохнуть спокойно и начать жить заново. — Анастейша почувствовала, как ноги её подрагивают, а Томас продолжал, и даже не думал останавливаться. — Я люблю тебя. Несмотря ни на что, я все ещё схожу по тебе с ума, и да, это уже никогда не изменится. Конечно, со стороны всё может показаться лишь красивой речью со словами, которые не стоит употреблять, ведь ничто не вечно, но почему-то именно сейчас я не согласен с этим. Я буду любить тебя, чтобы не случилось.

— Томас… — заговорила Ана, но мужчина перебил её, не позволяя закончить.

— Подожди, пока ничего не говори, — попросил он, взволнованно облизывая свои губы. — Дай мне всего несколько минут! — Том выпустил девушку из объятий и, потирая рукой переносицу, неожиданно опустился на одно колено. Анастейша застыла в немом недоумении, порабощённая безумным желанием поднять мужчину немедленно, но не смогла и пальцем пошевелить. Девушка просто стояла и наблюдала за тем, как Том вытащил из кармана брюк небольшое кольцо с аккуратным бриллиантом и, сжимая её ладонь, сбивчиво заговорил:

— Я прошу тебя стать моей женой.

— О, боже… — только и смогла вымолвить Ана.

— Я знаю, ты не любишь золото, поэтому долго выбирал что-то из серебра, — рассказал мужчина, протягивая кольцо. — Я надеюсь, что оно подойдёт тебе.

— Я хочу проверить, — закивала Анастейша, смахивая слезы со щёк и улыбаясь невпопад.

— Ты выйдешь за меня? — повторил Томас, и на этот раз его голос прозвучал намного увереннее, чем прежде.

— Да, Том, я стану твоей женой, — прошептала девушка, не раздумывая ни секунды. — Ты знаешь ответ… О, боже!

— Сейчас! — мужчина надел кольцо на изящный пальчик и, прижавшись к нему губами, быстро поднялся на ноги. — Иди ко мне, — позвал он, обвивая стройную талию руками. Ана все ещё смахивала слезы с лица и старалась не разрыдаться от счастья. — Не плачь.

— Я люблю тебя, Томас, — прошептала Анастейша, крепко обнимая его за плечи и целуя в губы. — Ты изменил мою жизнь, сделал такой счастливой, и теперь у нашей истории будет счастливый финал.

Мужские губы расплылись в довольной улыбке. Наконец, судьба свела их вместе. И Томас знал, что если и не навсегда, то уж точно на долгие годы счастливого брака. Надо же, но он не мог припомнить, когда впервые ощутил это странное чувство внутри. Просто однажды так случилось, и жизнь стала какой-то не такой. Мир изменился. Том почувствовал, как сердце замирает в груди при звуках её голоса, а по венам расползается пламя, словно расплавленное золото, пробирающее до самых костей. Он полюбил её с первого взгляда, и испытал все муки той любви, о которой всегда втайне мечтал. Он научился жить по-другому; научился быть другом для той, которую любил. Мужчина боролся за единственную женщину, без которой не признавал своей будущей жизни, и он получил её. Любовь победила, и мужчина опустился на колени перед ней, сдался собственным чувствам, растоптал гордость и обошёл стороной все предубеждения. Вот оно, истинное счастье. Иногда не нужно долго бродить в поисках своей судьбы, ведь, если это твоё, то оно обязательно к тебе вернётся.

«Твоё сердце — золото.

И как только я могу быть той единственной,

Кого ты выбрал, кому посвятил свою любовь?

Я до сих пор не могу поверить, что ты рядом со мной

После всего, что я наделала».(1)

Эпилог

Январь, 2019 год.

Англия, Лондон.

С непередаваемой любовью, заботой и нежностью Томас наблюдал за тем, как Ана работает над книгой. Он любил садиться в кресло позади жены и украдкой поглядывать на монитор; ему нравилось, с каким чувством девушка прописывает своих персонажей, с какой любовью относится к ним и лелеет надежду на совместное будущее главных героев, будто они живут собственной жизнью и сами выбирают свою судьбу. Эти минуты казались мужчине бесценными не только потому, что его женщина творила целый мир, создавала нечто необыкновенное, ударяя белоснежными пальчиками по клавиатуре; многое зависело от того, с каким чувством Ана отдавалась любимому занятию, как она вдыхала жизнь в слова и оживляла персонажей на страницах своих произведений. Девушка обожала свою работу, и каждый раз, когда очередная глава была закончена, её серо-голубые глаза переливались всем богатством красок и самыми причудливыми их сочетаниями. Ана улыбалась супругу и присаживалась рядом, с восторгом рассказывая ему о новых идеях, которые непременно помогут героям раскрыться и почувствовать все прелести и невзгоды причудливой жизни. И Том слушал Анастейшу, не скрывая огромной гордости за свою талантливую жену, которой удалось достичь небывалых высот в мире литературного искусства.

За последние три года, в жизни молодой супружеской пары произошло очень много изменений, которые не заканчивались на романах и съёмках в очередном успешном проекте. Но самое бесценное заключалось в том, с какой радостью Томас каждый раз возвращался в свой небольшой, но уютный дом неподалёку от Вестминстера, осознавая, что его одиночеству, наконец, пришёл долгожданный конец.

Переступая порог родного дома, мужчина, каждый раз слышал звонкий детский смех Дэнни и Веро́ники, которые носились по комнатам с игрушками в руках. Непередаваемое чувство безграничного счастья охватывало Томаса, и он заключал детей в объятия, раздавал подарки, а когда в холле появлялась Ана: в простой домашней одежде, вся перепачканная в муке, или прибежавшая из сада, после очередной обработки кустовых роз, мужчина подзывал её к себе и прижимался к губам в нежном поцелуе.

«С возвращением домой», — шептала Анастейша прямо в его губы, которые тотчас же расползались в счастливой улыбке.

***

Прошло больше трёх лет с регистрации их тайного брака, которая прошла на севере Манхеттена уже на следующий день, после внезапного возвращения Томаса из Лондона. Мужчина подготовился заранее: приобрёл кольца, заполнил некоторые документы и подал заявку. Теперь ему оставалось только привезти туда Анастейшу и сделать её своей женой. К счастью, девушка ответила согласием и с радостью приняла его предложение. Она не возражала против тайного бракосочетания, наоборот, поддерживала эту идею. Никто не помешает им насладиться обществом друг друга, никаких фотографов, любопытных глаз друзей и родственников. Только они, вдвоём, а впереди целая жизнь…

«Ты подарил мне весь мир, — прошептала Анастейша, когда регистратор объявил их мужем и женой, а потом попросил скрепить союз поцелуем. — И мне не удастся отблагодарить тебя за это».

Счастливые молодожёны оставили свои подписи на документе и спустя несколько часов уже летели через океан, навстречу совместному будущему. Влюблённые договорились о том, что проведут вместе незабываемый «медовый месяц», который продлится до конца небольшого отпуска мужчины, длиною в десять дней, и только после этого Том сообщит друзьям, родственникам и поклонникам о радостном событии в его жизни. Анастейша не возражала. Она была счастлива, любовь переполняла её изнутри, дарила уже давно позабытые эмоции. Каково это — принадлежать любимому супругу, разделять с ним все радости и горести, ощущать его крепкие объятия. Она больше не останется одна. Никогда. Быть замужем — значит, стоять за своим супругом, находиться под защитой, сохранять семейный очаг, создавать уют и заботиться о любимом человеке, и Ана была готова к этому. Нет, она больше не мечтала о выступлениях на сцене, все это осталось где-то там, позади, вместе с прошлым, а в будущем девушка видела себя исключительно в роли любящей жены и заботливой матери, которая пишет книги и дарит своим читателям незабываемые эмоции. Ана с удовольствием будет заниматься детьми, возиться на кухне, расставлять книги по широким полкам, создавать для любимого мужа тепло домашнего очага и ждать его возвращения с очередного промотура, или со съёмок нового фильма. Они обретут гармонию, а любовь, проверенная временем, скрепит их союз на долгие годы счастливого брака.

«Ты идеальная хозяйка и потрясающая женщина, — прошептал Томас на ушко любимой жене, когда с утра пораньше застал её на кухне за приготовлением завтрака. — Чем я заслужил тебя?»

«Своим терпением, целеустремлённостью и упорством, — отвечала Ана, с нежной улыбкой на губах. — Своим пылом, страстью и крепкими объятиями».

И наступили счастливые дни безмятежного брака. Молодожёны гуляли по Лондону, посещали исторические места. Томас рассказывал жене о королевской династии, цитировал Шекспира, иногда заглядывал в своё прошлое и вспоминал о детстве. Мало кто обращал на них своё внимание. В основном люди проходили мимо, или же просто смотрели на влюблённых и снимали на камеры своих гаджетов. Вот так легко и непринуждённо весь мир и узнал о знаменательном событии в жизни Тома Хиддлстона. Один из любопытных поклонников сделал несколько снимков, а через некоторое время разглядел кольца на безымянных пальцах молодожёнов. Эта новость произвела фурор в интернете, напомнила небольшой эмоциональный взрыв со стороны поклонников актёра: одни радовались за мужчину, а другие во всеуслышание страдали и изливали свои чувства на просторах твиттера и фейсбука. На следующий день Том сделал твит, где официально подтвердил все слухи и продемонстрировал фотографию, на которой запечатлел свою руку, сжимавшую ладонь любимой женщины.

«Ну вот, теперь ты во всеуслышание стала миссис Хиддлстон», — заявил Томас, отбрасывая телефон в сторону и прижимая Анастейшу к постели.

«Для меня это такая честь, сэр, — прошептала девушка, обнимая мужчину за плечи. — А теперь, любите меня».

***

Ана безумно боялась встречи с родственниками Томаса, особенно после того, как однажды, ещё прошлой весной, Эмма грубо попросила её никогда не звонить и уж тем более не приближаться к старшему брату. В ответ на страхи и сомнения, Том отвечал улыбкой и пониманием. Он старался поддержать любимую женщину, вселить ей веру в собственные силы.

«Не думай ни о чём плохом, — просил супруг, заглядывая в глаза своей жене. — Я уверяю тебя, все уже давно знают, кто похитил моё сердце. Они примут тебя. Это не обсуждается».

И, как ни странно, Томас оказался прав — семья Хиддлстон приняла Анастейшу с особым трепетом и нежностью, распахнула перед новоиспечённой родственницей свои двери, обвила заботой и пониманием. Постепенно жизнь налаживалась: Ана помирилась с Эммой, прониклась ещё большей симпатией к Диане и Саре, и все могло быть просто идеально, если бы не одно обстоятельство — девушка все ещё не забрала сына из России. Томас замечал, как жена страдает по ребёнку и мечтает, наконец, воссоединиться с ним, создать большую и счастливую семью, и нет, он не возражал, а только радовался такой возможности.

Втайне от супруги, мужчина обратился к лучшему адвокату Лондона мистеру Бёрру, который специализировался в области семейного права и имел за плечами огромное количество судебных разбирательств с безоговорочной победой. Том изложил юристу суть проблемы и попросил помочь забрать Дэнни в Англию на постоянное место жительства. Адвокат согласился, и уже через два месяца состоялось заседание, на котором Анастейша впервые за несколько лет встретилась с бывшим мужем. Он был настроен решительно и ни за что не шёл навстречу своей первой супруге. Мужчина настаивал на том, что его сын должен жить с ним, учитывая частые разъезды Аны по миру и проживание за границей, однако, у адвоката со стороны истца было абсолютно противоположное мнение. Благодаря документам и бесспорным показаниям, которые удалось собрать в кратчайшие сроки, мистеру Бёрру удалось доказать полное отсутствие участия ответчика в жизни малолетнего ребёнка. Дэнни не знал своего отца. Ни разу, за все четыре года жизни своего сына, ответчик не поздравил его с днём рождения, не приехал и не позаботился о его будущем, не выплачивал алименты — ровным счётом, бывший супруг Анастейши не сделал ничего из того, что могло бы помочь ему в решении этого вопроса. В итоге судья вынес решение в пользу Карзас и позволил ей вывезти сына за границу на неопределённый срок. Счастью матери не было предела. Она благодарила мистера Бёрра за помощь, судью за принятое решение, но больше всего была тронута решительными действиями Томаса, который обратился к адвокату и вернул ей родного сына.

«Ты подарил мне все, о чём я только могла мечтать! — призналась Ана, обнимая мужа и в сердцах продолжая: — Ты все, что мне нужно. И я просто понятия не имею, чем я заслужила твою любовь».

А время шло, недели сменяли месяцы, и вскоре лето уступило свои права золотой осени. Анастейша перевезла Дэнни в Лондон, где они вдвоём обживали небольшой домик неподалёку от Вестминстера, приобретённый совсем недавно, тем временем как Томас находился в разъездах по миру с очередным промотуром к новому фильму.

Жизнь казалось размеренной и устоявшейся. Все наладилось, прошлое навсегда стёрлось из памяти, и Ана предпочитала не вспоминать о том, что произошло восемь месяцев назад в театре Метрополитен-опера. Теперь девушке казалось, она абсолютно счастлива, а жизнь — это не что иное, как одно огромное и прекрасное приключение. Анастейше повезло, она стала женой мужчины, который непросто принял её вместе с ребёнком от предыдущего брака, а пошёл ещё дальше, подарив мальчику свою фамилию и усыновив его официально. Томас относился к Дэнни с большой заботой и любовью, как к родному ребёнку, уделял мальчику много внимания, приучал к местным традициям и обучал языку. Ана не могла нарадоваться на своих любимых мужчин, которые до поры до времени занимали лидирующее место в её жизни, пока однажды все не изменилось, и рядом с ними не появилось ещё одно крохотное создание по имени Веро́ника.

«Я беременна, Том, — взволнованно сообщила девушка, встречая мужа на пороге их общего дома, когда листья уже опали с деревьев, и первый снег запорошил землю на лужайке под окном. — Через семь месяцев ты станешь отцом».

***

26 мая 2018 год.

Англия, Лондон.

Одним солнечным майским днём Анастейша проводила время в обществе миссис Хиддлстон, её старшей дочери Сары и своего сына Дэнни. Молодая женщина суетилась в столовой, вокруг длинного стола: поправляла белоснежные салфетки, расставляла тарелки и бокалы, протирала столовые приборы и аккуратно раскладывала на цветастой скатерти.

— Сегодня наш папочка возвращается домой, моё солнышко, — тихо сказала Ана себе под нос, обращаясь к малышке, которая активно ворочалась и толкалась своими маленькими ножками, заставляя девушку вздрагивать на месте. — Тише! — Анастейша опустила ладошку на огромный живот и нежно погладила его.

Шла уже сороковая неделя беременности, и девушка иногда ощущала слабые потягивания внизу живота. Обычно, в такие моменты, Ана опускалась на диван и прислушивалась к своим ощущениям, засекала время между лёгкими сокращениями матки и готовилась к возможным сборам в больницу, однако, через некоторое время мышцы расслаблялись, и девушка вздыхала с облегчением. Нет, это всего лишь ложные схватки.

Вот и темсолнечным днём Анастейша почувствовала нечто подобное, но постаралась не обращать внимания. Совсем скоро Томас уже будет в Вестминстере, и, возможно, малышка сможет подождать ещё немного, как и на протяжении последних двух недель.

— Ты уже готова появиться на свет? — спросила Анастейша, почувствовав боль в пояснице, плавно расходящуюся внизу живота. — Подождёшь своего отца, или мы поедем прямо сейчас?

Но малышка затихла, будто бы мягкий голос матери успокоил её, но сама девушка не спешила расслабляться. Опираясь рукой о стол, Ана прикрыла глаза и вспомнила, как во время первых родов все начиналось точно так же: сначала Дэнни активно избивал её изнутри своими пяточками, но потом все стихло. Следом пришла нестерпимая боль, которая не прекращалась на протяжении восьми долгих изнурительных часов в палате, а затем уже и в родовом зале. Нет, конечно, девушка не боялась болезненных схваток и неминуемых разрывов мягких тканей после родов, все это она уже проходила и была готова вынести ещё раз, вот только хотелось бы дождаться Томаса. Они уже давно решили, он не пойдёт с ней в родовой зал. Ана отказалась от этой затеи, как только мужчина предложил партнёрские роды, но, тем не менее, будущей матери хотелось знать, что муж находится поблизости и в любой момент может откликнуться на её зов.

— Уф…

Первая схватка закончилась, и наступило время, когда девушка могла собраться с мыслями и снова рассчитать интервал между маточными сокращениями. Прижимая ладони к животу, Ана расставила ещё несколько приборов на столе, а затем медленно опустилась на стул, но не успела достать телефон, как вдруг новая волна боли стиснула низ живота в своих цепких лапах и, спустя несколько секунд, отпустила.

— Сара! — взволнованно позвала Анастейша, стараясь дышать как можно глубже и ровнее. Она почувствовала, как ладони вспотели, а живот, во время очередной схватки, стал каменно-твёрдым. — Сара!

— Что случилось? — спросила темноволосая женщина, замирая в дверях столовой. Осмотрев невестку с головы до пят, она приблизилась к ней, взволнованно уточняя: — Ана, у тебя начались схватки?

— Кажется, да… — протянула девушка в ответ. — На этот раз это по-настоящему. Мне нужно в больницу.

— Мам! — воскликнула Сара, наклоняясь к Анастейше и помогая ей подняться со стула.

— Да, дорогая? — миссис Хиддлстон появилась в столовой с телефоном в руке. — Это Томас, говорит, что самолёт уже приземлился…

— Ана рожает, — сообщила Сара, уводя свою невестку вперёд, через арку, к парадным дверям. — Я отвезу её!

— Ах, боже мой! Какая радость! — воскликнула Диана, прижимая телефон к уху. — Дорогой, у твоей жены начались схватки!

Анастейша прикрыла глаза, когда очередная волна боли стиснула живот, и почувствовала, как тёплая жидкость потекла по бёдрам, насквозь пропитывая собой лёгкую ткань чёрных брюк.

— Скорее, Сара… — на выдохе прошептала девушка. — Врач говорил мне, что вторые роды и последующие протекают намного быстрее, чем первые, а у меня уже отошли воды. Я боюсь, что мы не доедем вовремя!

— Успокойся! — попросила золовка, распахивая входную дверь и выводя Анастейшу на крыльцо. — Я быстро довезу тебя, где твои вещи?

— В сумке на кровати Томаса.

Девушки спустились по ступеням.

— Сейчас все принесу! — заверила Сара, усаживая Ану на заднее сидение автомобиля. — Пристегнись и постарайся не родить раньше времени!

— Хорошо, — сбивчиво ответила девушка.

Она облокотилась о мягкое кожаное сидение и опустила руки на свой живот. Теперь боли продолжались не дольше двадцати пяти-тридцати секунд, с интервалом примерно в пять-десять минут, во время которых, Ана представляла себе, как уже совсем скоро прижмёт к груди своё маленькое чудо. Никакие физические страдания не могли сравниться с непередаваемым счастьем материнства.

— Моя малышка, — прошептала девушка, поглаживая огромный живот. — Моя Веро́ника. Совсем скоро мы встретимся.

***

«Дорогой, у твоей жены начались схватки».

Томас застыл посреди зала в аэропорту. Прижимая телефон к уху, он несколько раз повторил про себя эту фразу. Перелёт был долгим и изнурительным, но, нет, ему не послышалось. Любимая жена рожает долгожданного ребёнка, и радости мужчины не было предела.

— Ты уверена? — взволнованно спросил он, срываясь с места и ускоряя шаг.

— Да, Сара повезла её в больницу, а мы с Дэнни остались ждать известий дома, — подтвердила миссис Хиддлстон, наблюдая за тем, как старшая дочь спускается по лестнице с сумкой в руках, а затем опять скрывается за парадными дверями.

— Я отправлю багаж на такси, — сообщил Том, попутно подзывая к себе Люка, который, как обычно, встречал его у огромных стеклянных дверей аэропорта, — а сам поеду прямиком в больницу.

— Ох, хорошо мой дорогой, — согласилась Диана. — Держи меня в курсе. Я хочу знать, когда моя внучка появится на свет.

— Непременно!

Том спрятал телефон во внутренний карман кожаной куртки и почти бегом вышел на улицу. По пути он вспомнил, сколько радости и волнения испытал, когда жена сообщила ему о том, что беременна. Весь мир перевернулся, распахнул перед ним совершенно новые двери.

«Через семь месяцев ты станешь отцом».

Надо же, Томасу показалось, что ещё совсем недавно он услышал эти слова, и вот, время пролетело так быстро, словно один миг перед глазами.

«Твоя жена рожает, милый», — раздался громкий голос матери в голове.

Неужели все это происходило с ним на самом деле? Мужчина никак не мог поверить, что ещё немного, и он станет отцом. Огромное количество чувств и эмоций дарила сама мысль о возвращении домой, о встрече с Анастейшей и Дэнни, ну а новость о скором рождении Веро́ники не только окрыляла Тома, а возносила над землёй. Сколько ночей он провёл без сна, представляя себе этот момент. Мужчине было тяжело находиться вдали от дома, любимой женщины и приёмного сына. И вот, наконец, съёмки закончены, впереди недолгий перерыв, который мужчина полностью посвятит своей семье. Невероятно, Томас замер у автомобиля, вздохнул полной грудью, и внезапно воздух показался ему таким сладким и свежим. Нигде и никогда ему не дышалось так легко, как в родном городе, особенно в предвкушении рождения дочери.

— Поехали, Люк! — Том будто очнулся ото сна и поспешил поторопить старого друга. — У Аны начались схватки. Едем сразу в больницу, — рассказал он, запрыгивая на переднее сидение. — Вещи я отправлю на такси.

— Ничего себе! — воскликнул Люк, усаживаясь рядом с другом и обхватывая пальцами руль. — Тебя можно поздравить!

— Как только моя дочь появится на свет, уверяю тебя, мы это отпразднуем! — заверил Томас, похлопывая руками по коленям. — А сейчас, поехали. Скорее!

Люк улыбнулся, осторожно нажимая ботинком на педаль газа. Автомобиль двинулся с места, медленно набирая скорость и оставляя за собой небольшое облако пыли.

***

— Лежи, не поднимайся, — попросил доктор Роули: невысокий мужчина в возрасте. Он склонился над Анастейшей и прощупал живот. — Все в порядке. Дыши глубже.

Ана закивала и зажмурилась. Запрокидывая голову на подушку, она стиснула зубы и со всей силы сжала пальцами прохладный поручень родового кресла, едва подавляя крик, застрявший где-то в горле. Низ живота и тазобедренные кости нестерпимо ломило, и боль, как и в прошлый раз, во много раз превосходила обычное недомогание во время менструации. Лицо девушки покрылось испариной, волосы увлажнились, а тело подрагивало в ожидании. И вот, наконец, схватка отпустила буквально на несколько секунд, но даже этого оказалось достаточно для того, чтобы перевести дух, а затем снова столкнуться с очередной волной непередаваемой боли, овладевавшей телом.

— Дыши глубже и тужься на схватке, — напомнил доктор Роули. Он вытащил окровавленное полотенце из-под женских бёдер, и положил на его место чистую ткань. — У тебя все хорошо получается, Ана!

— Да… — прошептала она, стараясь следовать указаниям доктора.

Девушка тяжело задышала и сделала ещё одно усилие над собой, из последних сил помогая дочери появиться на свет.

Постепенно боль стихала, а на её место приходили потуги. Анастейша сделала один глубокий вздох и почувствовала сильное жжение внизу живота.

— Умница! — похвалил доктор Роули, склоняясь над роженицей. — Отдохни немного!

Ана закивала и бросила усталый взгляд на белую дверь неподалёку от шкафчиков с инструментами. Томас уже приехал, она не сомневалась в этом. Должно быть, он волнуется, мечется по коридору. О, боже, как же хорошо, что они нашли в себе силы помириться и положили начало новой жизни, которая вот-вот появится на свет. Девушка припомнила, как во время своих первых родов постоянно думала обо всём на свете, это помогало отвлекаться от боли, но в этот раз все было по-другому. Роды проходили стремительно, и уже через два с половиной часа с момента начала схваток, Анастейша готовилась стать матерью во второй раз, стойко выполняя все указания врача.

— Сейчас, Ана! — громко заговорил Роули, слегка надавливая на живот. — Тужься!

Девушка прикрыла глаза и совершила ещё одну попытку. Напрягаясь всем телом, она попыталась помочь ребёнку, подталкивая его вперёд, но на этот раз ей не удалось сдержаться, и громкий крик будто вылетел из горла и разнёсся по родовой комнате, выскальзывая в коридор.

— Уф… — протянул Томас, замирая на месте и поворачиваясь лицом к той самой двери, за которой мучилась его любимая женщина. — Когда же это закончится? — спросил он в сердцах, обращаясь к Джулии. — Почему она так громко кричит?

Девушка подняла глаза на друга и улыбнулась своей обычной, мягкой улыбкой.

— Твоя жена сейчас рожает вашего ребёнка, — напомнила она, стараясь успокоить Тома, — и испытывает боль, поэтому не всегда может сдержать свои эмоции.

— Лучше бы я был там вместе с ней! — воскликнул мужчина. Он снова сорвался с места и заходил туда-сюда по коридору. — Почему она отказалась от партнёрских родов?

— Я думаю, что Ана не хотела, чтобы ты видел её мучения, — предположила Джулия, пожимая плечами. — Возможно, она беспокоилась о твоём состоянии. Далеко не каждый мужчина способен вынести такое зрелище. Поверь мне, тебе лучше всего быть здесь, в коридоре, чем за этой дверью.

— Не думаю, что ты права, — возразил Томас. — Я бы вынес все на свете рядом с Анастейшей, прошёл все круги ада. Мне кажется, что она нуждается во мне.

Очередной крик донёсся из родовой комнаты, и все внутренности Тома будто собрались в один большой комок. Он не мог и представить себе через какие муки проходит его любимая женщина ради их дочери, но искренне надеялся на то, что в ближайшем будущем его забота и ласка быстро избавят жену от страшных воспоминаний.

— Ещё немного! — сообщил доктор Роули, подбадривая Анастейшу. — Давай, в последний раз!

Ана приподнялась на локтях и изо всех сил сделала над собой ещё одно усилие. Стиснув зубы, она снова напряглась всем тело, а потом откинулась на подушку в слезах, хлынувших из глаз. Громкий детский плач разнёсся по родовой комнате. Девушка свела ноги вместе и прижала подрагивающие пальцы к щекам.

— О, боже… — заговорила она, смахивая слезы. — Покажите мне её, прошу вас!

— Дайте мне минуту, миссис Хиддлстон, — попросил доктор, прочищая ватным тампоном носик новорождённой девочки. Малышка кричала, махала ручками и ножками в разные стороны, в поисках матери. — Вот так…

Роули обтёр крохотное тельце специально приготовленным полотенцем, а затем, завернув ребёнка в разноцветное одеяльце, осторожно подошёл к Анастейше.

— О-о… — протянула девушка, прижимая к себе дочь. — Моя принцесса, здравствуй.

На руках у матери девочка немного успокоилась, но все ещё продолжала возиться в одеяле. Ана сразу поняла, в чём дело, и поспешила приложить малышку к груди.

— Тише, Веро́ника, — прошептала счастливая мать, наблюдая за тем, как дочь затихает в её руках. — Теперь ты здесь, со мной.

— Мне пригласить ваших родственников? — спросил доктор Роули, замирая неподалёку от умывальника.

— Да, конечно! — ответила Ана, с неохотой отрывая глаза от крохотного чуда, которое сжимала в своих объятиях. — Мы хотим познакомиться, правда, дорогая?

Доктор улыбнулся и отварил дверь. Выглядывая в коридор, он обратился к Томасу, приглашая всех родных и близких пройти в родовую комнату. Расслышав слова Роули, Хиддлстон встрепенулся и, на ходу застегая пуговицы на белоснежном халате, бегом переступил через порог. Тем временем как Джулия и Сара спокойно прошли следом, мужчина замер у родового кресла и, со смешанными чувствами посмотрел на Анастейшу. Она лежала совсем близко, такая счастливая и уставшая, и прижимала к груди маленького человечка, которого и рассмотреть было невозможно за разноцветным одеяльцем.

— Томас… — заговорила Ана, заметив появление мужа. — Подойди же. — Она заулыбалась, поманив супруга в свою сторону.

На ватных ногах мужчина приблизился к родовому креслу и присел на стул, который обнаружил у белоснежной стены. С неизвестным ему трепетом, Том склонился над девушкой и прижал пальцы к губам, разглядывая свою дочь. Малышка мирно посапывала, прижимаясь крохотным личиком к груди матери.

— А вот и наш папа пришёл, — прошептала Ана, поднимая усталые глаза на мужа и улыбаясь ему.

— Она такая крохотная… — пробормотал Томас, переводя взгляд на любимую жену. — Родная, ты сотворила чудо…

— Мы сделали это вместе, — напомнила Анастейша, опуская голову на подушку. — Ты и я.

— Верно, — согласился Том, и на его лице расплылась довольная улыбка, — но ты храбро вынесла все муки, моя любимая девочка. — Он наклонил голову и нежно прижался к губам жены в поцелуе. — Я люблю тебя.

— И я тебя люблю.

Ана улыбнулась сквозь поцелуй, и, внезапно, Томас почувствовал себя таким счастливым. Безусловно, этот момент оказался одним из самых важных в его жизни, не считая чудесного спасения его любимой жены, а также прекрасного дня их тайного бракосочетания. Непередаваемые чувства захлестнули его душу, вознесли на вершину собственной жизни. Оказалось, что счастье заключается в самых простых вещах, которые окружают нас каждую минуту: объятия любимого человека, счастливые улыбки близких, громкий смех детей. Все самое дорогое и бесценное всегда находится рядом, остаётся лишь не упустить момент, вовремя распознать своё счастье, ухватить за него и ни за что не отпускать, не позволять ему ускользнуть от тебя. Томас понял это ещё шесть лет назад, когда познакомился со своей будущей женой. И многое было пройдено, пережито и выстрадано, но мужчина не жалел даже о секунде из своего прошлого. Как бы там ни было, именно ошибки и терзания привели его к Анастейше. Судьба свела их вновь, и они сами подарили себе это прекрасное будущее.

— Я думаю, что мы сможем позволить себе ещё одного ребёнка, — прошептала Ана, приоткрывая веки и заглядывая в глаза любимого мужчины.

— И это говорит мне женщина, которая ещё совсем недавно мучилась от невыносимой боли? — удивился Томас, поражаясь выносливости своей молодой супруги.

— Я переживу все муки ада, если ты будешь рядом, — прошептала Анастейша, с таким видом, будто только что поделилась с мужем самой большой тайной.

— В этом случае я просто не смогу тебе отказать.

Они посмотрели друг на друга, и счастливые улыбки тронули их губы, которые тотчас же снова встретились в манящем и чувственном поцелуе. Прижимая дочь к своей груди, Ана обвила шею мужа свободной рукой и растворилась в чарующих эмоциях, которые полностью овладели молодой женщиной и не покидали её до конца жизни.

«Я надеюсь, ты не возражаешь,

Ох, я так надеюсь, что ты не возражаешь,

Что я облёк в слова…

Как прекрасна жизнь, когда есть ты».(1)

Примечание к части

(1) — музыкальная композиция — "Ewan McGregor — Your Song" По правде говоря, я даже не знаю, что сказать. На протяжении шести месяцев я находилась во власти этой истории, которая полностью захватила меня. Я, можно сказать, жила с мыслями о будущих главах, о развитии персонажей, а теперь всё это закончилось. Мне очень жаль, что приходится расставаться с полюбившимися мне героями, но время не стоит на месте. Все мы движемся вперёд. Я хочу выразить огромную благодарность всем Вам, мои дорогие и любимые читатели. Огромное Вам спасибо за тёплые отзывы и приятные комментарии. Я безумно рада, что многие из Вас прошли со мной весь этот путь от начала и до самого финала. Моим искренним благодарностям не может быть конца! Надеюсь, что у меня ещё получится приятно удивить Вас и другими работами. Ваша Иза.)

Оглавление

1 История

2 История. Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

3 История

4 История. Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

5 История. Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

6 История. Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Книга вторая

7 История

8 История. Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

9 История. Часть 1

Часть 2

10 История. Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

11 История. Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

Часть 7

Часть 8

Часть 9

12 История

Эпилог