Право выбора (СИ) [ValeriaPolonchuk] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
====== Часть 1 ======
Ирина медленно шла по больничному коридору. Звук её шагов гулко отдавался в пустоте. Двери палат, кабинетов были открыты, но нигде не было ни души. Странно, ведь должны быть пациенты, врачи, медсёстры, в конце концов! Она оглядывалась, надеясь заметить хотя бы малейшее движение. Но её окружала пустынная тишина, которую нарушал лишь стук её сердца. Где все? Почему никого нет?! Ира почувствовала, как в её груди нарастает паника. Что-то не так... В больнице не может быть так тихо и пустынно...
Дверь ординаторской была нараспашку. Ирина осторожно зашла и вздохнула с облегчением. Рита, Рустам, Максим... Все здесь.
- Наконец-то я вас нашла! – выдохнула она, но коллеги молчали. Никто даже не посмотрел на неё, словно её здесь не было. Ирина обвела взглядом ординаторскую.
- Что? Что случилось?! – она дёрнула за рукав Рустама, но тот не пошевелился. Его взгляд остался неподвижным. Ирина отшатнулась и бросилась к Рите, потом к Максиму, к Владимиру Петровичу. Но все они были неподвижны и холодны, словно статуи.
- Ира...
Ирина оглянулась. Ярослав смотрел на неё тяжёлым взглядом.
- Ярик! Что происходит? – она метнулась к нему и остановилась, словно налетев на стену. Ярик был в черном. И его взгляд был пустым и безжизненным. – Ответь мне! – Ирина тряхнула его за плечи. – И где Наташа? – только сейчас она заметила, что в ординаторской были все, кроме одного человека – Наташи.
- Какая Наташа? – голос Ярослава прозвучал глухо, словно из-за толстой стены.
- Наташа... Твоя жена... – Ира почувствовала, что задыхается.
- Нет никакой Наташи. – Был ответ, и все вокруг словно ожило. – Нет никакой Наташи, – вторили знакомые и в то же время пугающе чужие голоса. Ирина отступила, с ужасом глядя на коллег.
- Нет... Замолчите! Нет! – закричала она, но голоса заглушали её.
- Нет никакой Наташи...
Ирина проснулась от собственного крика. Сердце бешено билось, а все тело сотрясала крупная дрожь.
- Ир... Что случилось? – Дмитрий поднял голову и сонно посмотрел на неё.
- Ничего... Просто сон. Спи... – Она все ещё пыталась отдышаться. Взгляд Димы стал более осмысленным.
- Снова кошмар? – прошептал он, притягивая её к себе и целуя.
- Не то чтобы снова... – Нервно усмехнулась она. Дыхание выровнялось, но сердце всё ещё трепыхалось.
- Всё хорошо. Это всего лишь сон. Спи...
- Пожалуй, я уже выспалась... А ты поспи. Ещё только 5 утра... – Она дотянулась до мобильного.
Дима что-то сонно пробурчал и перевернулся на другой бок. Ира поправила на нём одеяло и встала. Какое тут “спи”...
В ванной она плеснула в лицо холодной водой, стараясь прогнать остатки кошмарного сна. Вглядываясь в своё отражение в зеркале, Ирина заметила страх в глазах. К чему был этот сон? Она никогда не верила в приметы, в сглазы, хиромантии и прочую ересь. Но она верила в сны. Не в те, что снятся каждую ночь, нет... А вот в такие, которые снятся раз в несколько лет. И запоминаются до мельчайшей детали. Ира вздрогнула, вспомнив взгляд Ярика, неподвижные фигуры коллег и пугающую пустоту больницы. Все казалось таким реальным... Кроме одного – она не назвала бы Ярослава Яриком... Всё никак не привыкнет... Для неё он много лет был Славиком.
Ирина сделала себе кофе. Как обычно – две ложки кофе, пол-ложки сахара. Дима всё не мог понять, как она может пить такое “пойло”, как он, морщась, называл этот напиток, но она уже привыкла, что её утро начинается именно с такого кофе. А иначе никак.
Она рассеянно смотрела в окно, за которым занималось утро. Последние дни лета, а в воздухе уже чувствуется дыхание осени... Ласточки улетели. Раньше стоило выйти на балкон – и горластая стая сразу кидалась на тебя, словно защищая свою территорию. Соседи жаловались, что ласточки всё устраивают гнезда на балконах, а Ирина любила этот оживленный птичий городок. И пусть иногда ласточки были не самыми лучшими соседями, но наблюдать за ними было весьма интересно. А Дима всё ругался, обнаружив на свежевыстиранной рубашке, сохнущей на балконе, свежую “печать”. Но сейчас во дворе было тихо. Ласточки улетели, хотя, казалось, ещё тепло и до первых холодов далеко... Но утро уже встречало прохладой, а на деревьях проглядывали первые желтые листья. “Осень будет ранней...” – подумала Ирина и вздрогнула от лёгкого поцелуя в шею.
- Доброе утро. – Дмитрий обнял её и поморщился, учуяв запах столь нелюбимого им напитка.
- Я думала, ты ещё поспишь. – Ира улыбнулась, слегка откинувшись назад и прижимаясь к нему спиной.
- Поспал. Уже полседьмого.
- Что?! – Ирина тут же отстранилась. Это сколько же она тут просидела?! А казалось, прошло лишь несколько минут...
- Тихо, тихо! – Дмитрий поймал её за руку. – Успеем. Чего ты? Мы каждый день встаём в это время.
- Извини. – Она опустилась на стул. – Наверное, это всё сон... Всё никак в себя не приду.
- Что тебе приснилось? – Дима ласково накрыл её руку своей.
- Больница. Та больница. И знаешь, было такое чувство, что все просто исчезли. Никого... А потом я нашла всех в ординаторской. Кроме Наташи. И Слава... Он был в черном и словно неживой. И сказал, что Наташи нет. – Ирина вздрогнула, вспомнив нестройный хор голосов из своего сна, повторяющий эту фразу.
- Глупости. Ты просто скучаешь. А может, ревнуешь? – Дмитрий пытливо посмотрел ей в глаза. Она с досадой отмахнулась:
- Это не смешно. Ты же знаешь!
- Знаю. И никогда не подумал бы, что моя строгая леди может так скучать. А ведь прошел всего лишь месяц. – Дима улыбнулся.
- Что ж я, не человек, что ли? Да, я скучаю. – Ира вздохнула. – И ты тоже. Можешь не отпираться.
- И не буду.
Уже в машине Ирина, внезапно что-то вспомнив, повернулась к Диме:
- Ты говорил с Орновицким про диссертацию Риты?
- Говорил. – Дмитрий поморщился. – Хотя не совсем понимаю: я тут каким боком?
- Что он сказал? – Ирина пропустила мимо ушей последнюю фразу.
- Он с тобой хочет поговорить. – Дмитрий ушел от ответа. – Ты слишком спешишь. Тем более, Рита уйдет в декрет.
- Не мне тебе рассказывать, как быстро летит время. А она – отличный специалист. И мне хотелось бы...
- А ты её спросила, чего хотелось бы ей? – Дмитрий внимательно следил за дорогой, но краем глаза заметил возмущённый взгляд жены.
- Она сама попросила.
- А ты и уцепилась. Ир, совершенно необязательно делать из нее докторанта. Не все хотят покорить научный Олимп.
Он засмеялся, услышав недовольное ворчание. Конечно, получив в свои руки такой алмаз, как Рита, Ира загорелась сделать из нее шедевр. Но не все настолько бредят наукой. Ире бы тоже не мешало немного притормозить. И задуматься о семье. Дмитрий всё не решался завести разговор о ребенке. Но рано или поздно это нужно сделать. А Ира почему-то всё избегает этой темы...
Припарковавшись возле хирургического корпуса, Дмитрий быстро поцеловал жену и поспешил в сторону высокого десятиэтажного здания. С этого момента их пути расходились. Ире в хирургию, ему – в нейро. Областная больница была известна своими запутанными переходами, дорожками и невесть откуда взявшимися схемами прохода между корпусами. Какой-то добродетель развесил их всюду, только вот не учёл, что нумерация корпусов не совпадала с оригиналом, и потому пациенты всё так же блуждали между зданиями в поисках нужного отделения. А каждое отделение, в свою очередь, имело целую систему коридоров, поворотов, лестниц и дверей, и среди врачей пользовалась популярностью фраза: “Второй поворот направо и прямо до победного конца”, в точности описывающая то, с чем сталкивались новоприбывшие пациенты. И всё чаще возникала мысль о том, что прикрепить к каждому больному сопровождающего по больнице – не настолько глупая идея, как кажется.
Ирина влетела в вестибюль хирургии. Дверь за спиной привычно грохнула. Ира поморщилась: когда уже её приведут в порядок? Так и мозги отбить недолго! А ведь дежурная это бахканье целый день слышит.
Словно в ответ на её мысли, в коридор выскочила невысокая женщина в халате с криво застегнутыми пуговицами.
- Придерживайте двери, ироды! – завелась было она и осеклась, заметив Лещук. – Ой, это вы, Ирина Васильевна....
- Я. И что, я тоже ирод? – холодно осведомилась Ирина.
- Ну что вы! Конечно, нет.... – Забормотала дежурная. – Просто сами понимаете – за день так голову набьют, что с утра уже на всех кидаешься.
- Да я вижу, Татьяна Петровна. Но всё же – впредь сдерживайте свои... высокие порывы. И халат приведите в порядок. – Хмуро бросила Ирина и шагнула в лифт.
- Ууу, мымра... – Раздосадованно прошипела Татьяна Петровна, когда двери лифта закрылись.
- Ну чего ты, Тань? – зевнула сидящая за столом девушка. – Что, в первый раз, что ли?
- Тебе, Машка, всё не в первый раз! А я эту морду кислую каждое утро вижу.
- Да, как по мне, наоборот: приехала из провинции, цветёт прям вся... Ещё и мужика привезла красивенного. – Маша подпёрла голову рукой.
- Если бы привезла! Он за ней двадцать лет бегал!
- Да ладно! Врёшь! – с девушки мигом слетела вся сонливость.
- Да чтоб мне ключи от туалета потерять! Истинная правда!
- Это ж надо, любовь какая... – Мечтательно протянула Маша.
- Любовь... – Махнула рукой Татьяна Петровна. – Любовь зла – полюбишь и мымру рыжую. Куда без бахил? – накинулась она на пациента. Начинался обычный рабочий день.
Ирина достала из сумки ключи от кабинета. Чего ей стоило выбить этот кабинет у руководства! Но теперь ей никто не мешал. Правда, обустраивать его пришлось за свой счет. Но чего стоят деньги, если теперь можно чувствовать себя свободно и спокойно? А вспомнить, как было раньше... Теснились впятером в одном кабинете. Ни поработать, ни пациента принять... Ещё и наслушаешься такого, что уши вянут...
- Доброе утро, Ирина Васильевна.
Ирина с улыбкой оглянулась:
- Вы сегодня рано, Рустам Давитович.
Рустам улыбнулся в ответ. Хотя он был здесь уже месяц, Ирина и Дмитрий оставались для него самыми близкими людьми. Рустам всегда тяжело сходился с новыми коллегами. А тут ещё и такая история. Рустам не раз благодарил Ирину за то, что дала ему шанс поучаствовать в этой программе. Мистер Вильямс был гениальным хирургом, и такой шанс выпадал отнюдь не часто. Попасть на его курс могли лишь избранные, и Рустам оказался одним из них, что моментально воздвигло стену между ним и коллективом хирургического отделения областной больницы. Никто не мог понять, как провинциальному хирургу удалось вклиниться в последний момент в проект, которым многие грезили уже не первый год. И поползли слухи.
Рустам старался не обращать внимания на то, о чем шептались за его спиной. К сплетням ему было не привыкать. Еще месяц, аттестация – и можно ехать домой, к Рите. За последний месяц Рустаму удалось вырваться домой лишь один раз. Но Рита была под надежным присмотром, и Рустам был почти спокоен за неё. Перед отъездом он поговорил с Евгением. Им было что сказать друг другу. Рустам должен был убедиться, что в его отсутствие тот не попытается снова повлиять на Риту. Евгений пообещал больше не лезть в их жизнь, но попросил разрешения присмотреть за Ритой, пока Рустама не будет. И Рустам, скрепя сердце, вынужден был согласиться. Он понимал – есть Валентина Степановна, есть Владимир Петрович, есть Максим, Ярик и Наташа, в конце концов! Но Евгений был тем, кто готов был присматривать за Ритой чуть ли не круглосуточно. А Рустам чувствовал – оставлять Риту одну нельзя. Его отец не давал о себе знать, но это лишь временно. И Рустам не знал, каким будет его следующий удар.
- Как Рита? – поинтересовалась Ирина, пытаясь попасть ключом в замок. Руки дрожали. Ей снова вспомнился сон. Рустам отобрал у неё ключ и открыл дверь.
- Все ещё работает. – Хмуро ответил он.
- Даже не знаю, что сказать. – Ирина бросила сумку на стол и опустилась в кресло. – С одной стороны – похвально, но с другой...
- Глупо. И рискованно. – Договорил за нее Рустам.
- Я просила её поберечься. Ей есть чем заняться помимо больницы. А стоять у операционного стола в её положении – нонсенс.
- Ей все это говорят. Но вы же знаете Риту. – Рустам слабо улыбнулся.
- Знаю. – Вздохнула Ирина.
- Ирина Васильевна, Дмитрий Сергеевич просил... – В кабинет заглянула молодая женщина и покраснела, заметив Рустама. – Ой, доброе утро! Не знала, что вы тоже здесь...
- Доброе утро, Асенька. – Ирина приветливо кивнула коллеге. Александра Михайловна работала в больнице уже три года и уже успела продемонстрировать высокий профессионализм и тонкое чутьё хирурга. Ей прочили блестящее профессиональное будущее, и Ирина с удовольствием помогала коллеге осваивать хирургические просторы. Вот и сегодня она собиралась взять Асю на операцию. Случай редкий, стоит взглянуть.
- Так что просил Дмитрий Сергеевич? – напомнила она Александре.
- Он просил, чтобы вы зашли к нему, хотел оппонентов на защиту предложить.
- Он здесь?
- Поехал в академию. У него ещё лекция сегодня.
- Хорошо, спасибо.
Ася кивнула и исчезла, бросив быстрый взгляд на Рустама. Что-то в её взгляде Ирине не понравилось. Уж слишком он был... Пылким, что ли? Да, Рустам – видный мужчина. Но уж от Аси она такого не ожидала...
- Давайте подумаем, что нам с Лазарчуком делать. – Ирина тряхнула головой, отгоняя глупые мысли. Ну правда, чего это она? Они же взрослые люди! – У нас там нагноение пошло. Пациент в возрасте, гипертония и избыточное образование подкожной клетчатки.
Врачи углубились в работу. Казалось, всё просто, прочистить, обработать. Но годы практики показали: то, что кажется простым, в результате может обернуться той ещё дрянью. И отвлекаться на личные проблемы нельзя. Пациенты не будут ждать, пока они решат свои дела. А в больнице о личной жизни вообще стоит забыть. В больнице ты прежде всего врач.
*
- Никакой личной жизни! – бурчала Аня, лениво водя ложкой по тарелке. – Вот что он, – девочка ткнула ложкой в сторону Евгения, – здесь снова делает?
- Везёт меня на работу. – Рита поморщилась, пытаясь дотянуться до застёжки на туфле. Она уже и забыла, как это – быть беременной... И хотя в первую очередь, это было самое прекрасное ощущение на свете, но всё же – порой весьма неудобное...
- Тебе уже стоит задуматься о том, чтобы наконец уйти в декрет. – Евгений в осуждением смотрел на Риту.
- Вот-вот! – подхватила Валентина Степановна, появляясь на кухне. – Ну куда ты в обуви? – упрекнула она дочь.
- Извини, в коридоре сесть негде. – Наконец Рите удалось обуться. Она выпрямилась. – И хоть бы кто помог...
- Ну да, давай, рассказывай, какие мы все плохие. – Негромко произнесла мать.
- Мама... – Рита вздохнула. – Ты опять?
- Идем, нам пора. – Заторопился Женя. Он понимал: ещё минута – и разразится очередная ссора. Рустаму хорошо, он далеко и не знает, что здесь происходит...
- Ты все ещё хочешь, чтобы я ушла в декрет? – на улице Рита повернулась к Евгению. – Ты понимаешь, что я просто не выдержу дома?
- Понимаю. – Кивнул тот. – Одного не понимаю: почему?
- Жень, я не знаю. – Рита осторожно села в машину. – Мы обо всём поговорили, всё решили, мама всё поняла... Ну, или сделала вид, что поняла...
- У меня порой складывается ощущение, что она у вас живёт.
- Поверь, у меня тоже. Но не скажу же я ей: “Не приходи”.
- Может, стоит сказать...
- Мне это уже надоело. Я всё время между ней и Рустамом. И Аня... Сколько она ещё будет слушать, насколько безответственный её отец?
- Да ладно если только это...
- Что ты имеешь в виду? – повернулась к нему Рита.
- Да так, ничего. Просто кто знает, что она ещё может сказать. – Евгений крепче сжал руль, словно так было легче сдержать рвущиеся наружу слова. Рите не нужно знать о разговоре, который он случайно услышал. Не стоит. Теперь Евгений понимал, о чём его предупреждал и просил Рустам: уберечь Риту прежде всего от собственной матери. Тот, с кем она тогда говорила, выбрал хороший ход. Два несчастных родителя, которых обидели родные дети.
- Жень! – Рита встревоженно заглянула ему в лицо. – Что случилось?
- Да так, задумался. – Туманно ответил Евгений. Высадив Риту у входа в больницу, он резко дал по газам. Рита удивленно проводила взглядом машину и зашла в холл.
- Тамара, доброе утро! – поздоровалась она с просиявшей медсестрой.
- Доброе, доброе! А я вот тут вам еще несколько рецептов вырезала! – Тамара протянула Рите стопку газетных вырезок. – И вот журнал полезный купила! Вдруг что вам подойдет...
- Тамара, ну не верьте вы всем этим газетам! – засмеялась Рита. – И потом: я сама врач. Так что уж как-нибудь разберусь...
- И что, что врач? – подбоченилась Тамара. – Что, о вас теперь и позаботиться нельзя?
- Можно, Тамарочка, можно! – примиряюще кивнула Рита и сунула бумаги в сумку. – Обязательно вечером посмотрю!
Этими бумажками у нее уже был завален весь стол. Почему-то Тамара решила, что без неё Рита не справится, и постоянно приносила ей разные газеты, журналы и просто наспех записанные рецепты. Рита исправно складировала их на столе и благополучно забывала. А Тамара неустанно снабжала ее новой макулатурой. Попыталась она сунуться с этим и к Наташе, но получила такой отпор, что долго еще фыркала в буфете, в лицах рассказывая Миле и Лолите произошедший между ней и доктором Домбровской разговор.
- Привет. – Максим поднял голову и Рита заметила тени под его глазами.
- Тяжёлая ночь? – спросила она, с наслаждением опускаясь на диван.
- Весьма. Видимо, кто-то вчера вечером провёл ритуал проклятия аппендикса. Четыре подозрения, два подтвердились. Будем готовиться.
- Будем готовиться. – Эхом повторила Рита.
- Рита, даже не начинай! – с угрозой посмотрел на неё Максим. – Я тебя за операционный стол не пущу. Хватит.
- Максим, я вполне могу оперировать!
- Не спорю. Можешь. А я не могу тебя допустить к операции. Я и так тебе слишком много поблажек сделал.
- Но кто тогда оперировать будет? – вскинулась Рита.
- Мы с Олегом. А вы с Наташей займётесь бумажной работой.
- Наташа об этом знает? – скептически подняла брови Рита.
- Узнает.
- И мигом пресечёт этот твой... патриархат. Позовёшь, когда будешь ей сообщать, я хочу на это посмотреть.
- Рита, пойми: не могу я. Это рискованно. Прежде всего для тебя. Да и Рустам меня убьет. – Взмолился Максим.
- Рустам не узнает, пока ты ему не скажешь.
- Тьфу ж ты! – в сердцах плюнул Максим. – Дёрнул меня черт согласиться на завотделением!
- У тебя неплохо получается. – Улыбнулась Рита. – Ты – человек опытный.
- Ничего у меня не получается, если я двух упрямых ослиц не могу уговорить в декрет уйти! Не удивлюсь, если и рожать вы обе будете в операционной со скальпелем в руке! – Максим выскочил из ординаторской, хлопнув дверью. Рита вздохнула. В чём-то он прав. Ей было тяжело. Но не работать она не могла. А значит, Максиму придётся смириться. И Рустаму тоже. Рита набрала номер мужа. Не отвечает... Значит, занят. Да и ей есть чем заняться.
И Рита решительно придвинула к себе стопку бумаг.
*
Ярик помог Наташе спуститься и усадил в машину. Она улыбнулась:
- Я всё никак не могу поверить, что ты сделал это!
- Я и сам не могу поверить. После той аварии машина была всмятку. Но эти мастера сотворили чудо. – Ярик повернул ключ.
- Говорят, плохая примета, если машина после аварии...
- Ты же не веришь в приметы. – Ярик подмигнул жене.
- Не верю. Тем более, у нас с ней связано столько хороших воспоминаний...
- И моментов. Благодаря этой машине мы вместе. – Ярик вздохнул, вспоминая те дни. Может, если бы не эта машина, всё могло бы быть совсем иначе. Но об этом он боялся думать. Всё должно быть так, как есть. Они вместе. И они счастливы.
Наташа дотянулась рукой до висящей на лобовом стекле фигурки:
- И она на своём месте.
- Конечно. Куда ж без неё?
- Полина просила купить ей какой-то набор, где картинку из блестящей мозаики надо клеить.
- Купим. Новый книжный открылся на Садовой. Заедем после работы.
- Знаешь, это так странно... – Внезапно сказала Наташа.
- Что именно? – Ярик свернул в ворота больницы.
- Я всё никак не могу поверить, что это все происходит со мной. Я жена, мама... У меня две дочери... Кажется, я вот-вот проснусь, и это все будет лишь сном...
- А помнишь, когда-то ты сказала, что у тебя нет дочери и быть не может? – Ярик затормозил и, заглушив мотор, повернулся к Наташе. И она в который раз растаяла от его любящего взгляда. Он ласково провёл пальцем по её щеке.
- Глупая была. – Немного резко ответила Наташа, но Ярик понимал: за этой резкостью прячется смущение.
- Глупая. – Серьёзно подтвердил он. – И сейчас глупая. Ну что тебе дома не сидится?
- Яр, ну не могу я дома! Ты же понимаешь! – Наташа вздохнула.
- Понимаю. Но и ты пойми меня. Я боюсь за тебя, за нашего ребенка. Хотя твою мать задержали, но всё же... Дома ты была бы в большей безопасности. И девочкам веселее...
Наташа ответила ему долгим взглядом. Она понимала: Ярик переживает за нее, и у него есть все основания. Но она никогда не была домоседкой. И беременность совершенно не мешала её работе. Ну, разве что костюм хирургический пришлось взять чуть побольше...
- Наташа,я прошу тебя: подумай. – С мольбой попросил Ярик. – Осталось всего несколько месяцев.
- Хорошо. – Сдалась Наташа. – Я подумаю. Но я ничего не обещаю! – тут же погрозила пальцем она и вышла из машины. Ярик с облегчением улыбнулся. Лёд тронулся. Он потянулся за барсеткой, бросив мимолётный взгляд в зеркало. Его внимание привлекла тёмная машина, стоящая неподалёку. Странно. У них ни у кого такой не было. А пациентам не разрешают здесь парковаться. Что ж, видимо, у кого-то обновка...
Наташа хлопнула дверцей машины и медленно пошла ко входу. Она уже жалела, что поддалась Ярику. Но этот его молящий взгляд... Что же, видимо, придётся в чём-то уступить. Но ещё месяц она точно может поработать.
Её мысли вернулись к матери. Пару недель назад им сообщили, что Елену Михайловну задержали при попытке снять деньги. Видимо, та всё никак не могла поверить, что дочь так её подвела с распиской. И благодаря Началову, удалось доказать виновность женщины и её причастность ко многим тёмным делам. Но Наташа не хотела вникать в подробности. Даже при очной ставке она лишь мельком взглянула на мать, быстро ответила на все вопросы и попросила Ярика отвезти её домой. Как ни странно, тогда её очень поддержала Ирина. После отъезда они пару раз созванивались, и каждый раз их разговор затягивался на несколько часов. Что сломало стену между ними, Наташа и сама не знала. Но если у неё и могла появиться подруга, то Ирина была идеальной претенденткой. Наташа упорно гнала от себя эту мысль и пыталась убедить себя, что это просто благодарность за тот короткий разговор, когда Ира сказала ей всю правду про них с Яриком. Но всё чаще она ловила себя на мысли, что ей не хватает внимательного взгляда зелёных глаз и тихого спокойного голоса в ординаторской.
За своими мыслями Наташа не услышала тихо заурчавшего мотора. И лишь взвизг колес по асфальту заставил её обернуться. На неё летела машина.
Ярик тоже услышал этот взвизг и резко повернулся. Мимо него пронёсся тот самый тёмный автомобиль. И словно в замедленной съёмке, он увидел, что машина налетела на Наташу.
Чей-то крик... Визг тормозов... И снова визг, только теперь уже резко сорвавшихся с места колес... Ярослав выскочил из машины и, в несколько шагов преодолев расстояние между ним и Наташей, упал на колени возле жены.
- Наташа... Наташенька... – Срывались в его губ лихорадочные слова. Он понимал: надо что-то делать, куда-то бежать... Не понимая, что делает, Ярик попытался ее поднять. И его руки окрасились кровью.
Откуда-то примчался Василий, медсестры... Кто-то попытался оттащить Ярослава от Наташи, но он резко вывернулся.
- Оставьте его! – скомандовал чей-то голос. Вокруг мелькали белые халаты, заскрежетали по асфальту носилки... Ярослав не слышал и не видел ничего и никого, кроме мертвенно-бледного лица любимой.
- Наташа... Родная моя... – Шептал Ярик. – Живи... Прошу тебя... Живи...
====== Часть 2 ======
Дмитрий мчался по коридору. Полы халата картинно развевались за его спиной, но застёгиваться было некогда. Как, впрочем, и всегда. За этот “летающий” халат за Саксоновым прочно укоренилось прозвище “Ястреб”. И в чём-то оно себя оправдывало. При виде врача на горизонте коллеги старались испариться и не попасться ему на глаза, ведь на работе Дмитрий Эдуардович не делал поблажек никому.
На видного нейрохирурга заглядывалась вся женская половина. Только вот он оставался неприступным. Хотя был один случай... Но о нём Дмитрий вспоминать не хотел. Что им тогда двигало, он и сам не понимал. Отчаяние? Гнев? Но что бы ни было, это уже в прошлом. А значит, ни к чему и вспоминать.
Сегодня день обещал быть особенно сложным. В отделение поступило много пациентов, и все койки заняты, а на очереди еще десятки, а то и сотни новоприбывших. Кто по направлению, кто по самообращению... Врачей-то хватит, но мест? Что делать, если возникнет необходимость положить пациента в стационар? Конечно, большинство еще пойдет по обследованиям, но всё же... Дмитрий устало облокотился на подоконник в коридоре. Ира права: в центральной больнице были свои прелести. И прежде всего – малый поток пациентов. Хотя что тут говорить – половину они отправляли сюда, или же в более крупные клиники. В этом беда провинциальных клиник: недостаток оборудования, медикаментов да и просто знаний... Дмитрий бросил быстрый взгляд в окно, за которым виднелся корпус хирургии. И внезапно мужчина резко развернулся, чуть не сбив санитарку, и помчался к лифту.
- Вот окаянный! – всплеснула руками Надежда Зиновьевна, которую за глаза называли Наденькой, за её неустанное трудолюбие и готовность помочь. Все знали, что Наденька всегда поможет убраться или зашить неосторожно порванный халат. А ещё она держала 12 отделение – отделение внутримозговых опухолей – в образцовой чистоте. За это её уважали, и сам завотделением Резниченко почтительно здоровался с Наденькой в коридоре, хотя прочие коллеги лишь иногда удостаивались быстрого кивка на ходу.
Сейчас она с легким осуждением посмотрела вслед Саксонову.
- Мечется и мечется, бедолага... – Пробормотала она, вновь берясь за швабру. – Ничего, рыжуля твоя тебя быстро успокоит... Небось, к ней рванул...
Но старушка ошиблась. Хотя, несомненно, Ирина тоже была здесь замешана.
Дмитрий, на бегу извинившись перед коллегой, которого толкнул на выходе из лифта, выскочил во двор. Знакомую машину он заметил сразу, как и человека, выходившего из неё. Переведя дыхание и сделав глубокий вдох, Дмитрий шагнул навстречу человеку, который пока стоял к нему спиной.
- День добрый, Станислав Анатольевич. – Негромко произнес он и с удовлетворением отметил, как дёрнулся мужчина.
- Добрый. – Лозинский медленно повернулся. Его глаза встретились с глазами Дмитрия, и взгляд нейрохирурга не обещал ничего хорошего.
- И что это вы здесь делаете? – вкрадчиво поинтересовался Саксонов.
- Тот же вопрос. – Ухмыльнулся Станислав.
Дмитрий пожалел, что не вправил мозги этому идиоту ещё тогда. Он вспомнил тот вечер под рестораном, когда этот подонок распускал руки. Нужно было сразу эти руки пообломать слегка. Но при Ире Дмитрий не решился этого сделать. А потом всё не подворачивалось возможности. Да и все силы и время были направлены на планы Негоды... Зато сейчас им ничто не мешает.
- Я здесь работаю. А вот какого лешего вы здесь забыли? – хмуро спросил он, и Лозинский нервно заметил, как сжались кулаки Дмитрия.
- Надо же, а я думал, вам настолько нравится сельский воздух, что вы решили остаться там... – Начал было он, но тут же оказался прижатым к машине.
- Я не шучу. Либо ты называешь уважительную причину своего пребывания здесь, либо катишься отсюда на все четыре стороны. – Прошипел Дмитрий.
- Да пошёл ты! – Лозинский вырвался и судорожно одёрнул рубашку. – Работаю я здесь!
- С каких это пор? – от удивления Саксонов даже не стал его удерживать.
- С таких.
- Очень многословно. – Присвистнул Дмитрий. – Только вот сомневаюсь, что после произошедшего кто-нибудь в здравом уме предложил бы тебе работу.
- А что произошло? – Лозинский уже успел овладеть собой и теперь насмешливо смотрел на Дмитрия.
- Мне перечислить? Да вам, батенька, к нам нужно, склероз пролечить. – Саксонов хмыкнул. – Кража препаратов и документов, угрозы и попытка изнасилования, пособничество в махинациях... Я бы на твоём месте не рисковал бы.
- А то что? – с издёвкой спросил Станислав.
- Я сделаю всё, чтобы тебя здесь не было. – Дмитрий угрожающе наклонился над Лозинским.
- Не докажешь. Доказательств маловато.
- Да как же маловато? Видео, показания свидетелей...
- Видео, показания... Фигня это всё. – Самодовольно улыбнулся Лозинский. – Сам видишь – не сработало. Хотя проныра эта мелкая... Как там её? Лолита? Должен признать, она неплохо потрудилась. Но зря. Вы ничего не докажете. Наркоз мог тырить и Ярослав. Негода мог меня запугать. А Ирка твоя – та ещё шлю...
Договорить ему не удалось. От сильного удара Станислав рухнул на асфальт. Тяжело дыша, он дотронулся до губы, которая набухала под пальцами.
- А это ты точно зря... – Кисло улыбнувшись, сообщил он Саксонову. Сплюнув кровь, Лозинский поднялся. – Ещё ни одному врачу не спустили с рук избиение коллеги в рабочее время на рабочем месте.
- Я добьюсь того, чтобы все узнали, какая ты сволочь. – Мрачно пообещал Дмитрий.
- Ты этого не сделаешь. А знаешь, почему? Потому что я в отделении твоей рыжей работать буду. И если ты что-то вякнешь про меня, ей не поздоровится.
Дмитрий рванулся было к нему, но Лозинский предупреждающе поднял руку:
- Полегче, коллега. Соглашение действует с этого момента. Вашу ошибку, – он снова тронул распухшую губу. – я вам, так и быть, прощу. Все мы не без греха.
Дмитрий проводил анестезиолога хмурым взглядом. Что бы ни задумал этот подонок, ему не удастся воплотить свои планы в жизнь.
Татьяна Петровна оторопело посмотрела вслед промчавшемуся мимо нейрохирургу.
- У себя бы в нейрохирургии так побегал! Резниченко быстро вожжи накинет! Помчался к своей ненаглядной... – Буркнула она. – Лучше бы о работе больше думали оба.
- Они и думают. – Маша оторвалась от графика. – А любовь тоже важна.
- Любовь... Какая тут любовь! – хмыкнула медсестра. – Они же видят друг друга только по ночам! Мымра-то наша раньше девяти вечера с работы не уходит. И заявляется всегда первая.
- А вы не завидуете ли часом? – Маша прищурилась.
- Кому??? – дежурная всплеснула руками. – Двум великовозрастным чудикам, которым романтика в голову стукнула? Попомни мое слово, Машка, ненадолго это. Никакая романтика не выдержит работы в больнице. Она же даже фамилию его не взяла!
Дмитрий не слышал этого разговора. Он быстрым шагом двигался по коридору отделения лапароскопической хирургии и холелитиаза. Пожалуй, уже пора привыкнуть к перешептываниям за спиной... В центральной больнице было то же самое, но там всё это было как-то ... по-дружески. А здесь обсудят, осудят и всё вывернут наизнанку...
Иру он нашёл в кабинете. Прежде чем она успела повернуться, Дмитрий просто сгрёб её в охапку и замер, вдыхая запах её волос.
- Дим, что случилось? – Ирина встревожено посмотрела на него, слегка отстранившись.
- Просто соскучился... – Пробормотал он, покрывая поцелуями ее лицо.
- Сумасшедший! – Ира засмеялась, уворачиваясь. – А если зайдет кто?
- Пусть.
Глядя в её смеющиеся глаза, Дмитрий не смог рассказать ей о Лозинском. Потом. Успеется. Вряд ли тот начнёт что-то делать прямо сейчас. А значит, пусть пока всё остается, как есть. Но, обнимая супругу, Дмитрий понимал: ради неё он готов на всё. И если Лозинский решится ей навредить, пощады ему не будет.
*
- Олег Борисович, вы видели шов у Солонченко в шестой? – спросила Рита.
- Видел. Как давно она жалуется на боли? – хирург снял очки и потёр переносицу.
- Вчера утром я её осматривала, она сказала, что ночью спать не могла. Приняла таблетку.
- Ох уж мне эти таблетки! Напьются, а потом плачутся, что врачи плохие, упустили начало. Но с другой стороны, если болит, то хочется что-то сделать. – Олег снова надел очки и встал. – Сегодня обработку уже проводили?
- Да, утром, – припомнил Максим. – Она ну очень уж просила.
- Хорошо, зайду к ней. – Олег подал Рите книгу. – Рустам спрашивал. Я у себя еле нашел. Стручков вообще спросом пользуется, хотя книга 1981 года.
- Старый – не значит плохой, – улыбнулась Рита, принимая кингу.
- Готов с вами поспорить. В своё время, несомненно, эта книга была настольной азбукой для многих. Но с тех пор прошло слишком много времени. Вы же сами знаете, каждый день проводятся новые исследования, появляются новые методы, поэтому как база, конечно, это книга неплоха. Но не как основной учебник. Пока мы изучаем крыс, они изучают нас. И их статьи, в отличие от наших, уже публикуют. Нужно идти в ногу со временем.
- Где-то я это уже слышал... – Пробормотал Максим, вспомнив Лозинского.
- Правильно слышали. – Кивнул Олег Борисович.
- Не в этом случае. – Хохотнул Максим. – Тут было всё сложно. Но мы справились.
- Рад за вас. – Олег вышел.
- Странный он. – Красовский проводил коллегу взглядом. – Вот вроде и свой в доску, а даже на “ты” язык не поворачивается назвать.
- Не забывай, он здесь всего месяц. – Напомнила Рита. – Себя вспомни. Хотя нет, лучше не надо... – Хмыкнула она. – Ты таким петухом ходил...
- А помнишь, как я на себя йод выплеснул? – Максим засмеялся. – Мне отец такую взбучку устроил тогда. Мол, халат – это твоё лицо, руки – твой инструмент...
- Ну, лицо и руки тогда тоже пострадали...
Максим расхохотался. Им было что вспомнить! Да и сейчас порой случаются казусы, о которых потом вспоминаешь с улыбкой.
- Слушай, а где наши Домбровские? – Максим недоуменно глянул на часы. Смешки смешками, а опаздывать не годится.
- Думаю, уже на подходе. Я тоже вчера опоздала, и ничего же страшного не случилось?
- Тебя я в расчёт вообще не беру. – Максим махнул рукой. – И Наташу тоже. Вы здесь чисто формально.
- Какой строгий у нас заведующий! – Рита улыбнулась и потрепала Максима по отросшим волосам. – Но я рада, что ты снова на этой должности. Ты ее заслужил.
- Заслужил... Так и скажи, что больше просто некому! – деланно нахмурился Красовский.
- Было бы место, а желающие найдутся.
- Не уехал бы Рустам, ему бы предложили.
- Не начинай, Макс... – Рита поморщилась. Максим всё никак не мог смириться с отъездом Рустама. И прежде всего из-за Риты. Тогда они чуть не поссорились. Максим с пеной у рта доказывал Рустаму, что нельзя бросать Риту. Но ведь это было её решение! Она сама согласилась и в какой-то степени насильно отправила Рустама! И она ни разу не пожалела о своём решении. Этим шансом нужно было воспользоваться. А уж какие возможности это даст их больнице! Рустам сможет поделиться полученными знаниями с коллегами, и, даст Бог, они поднимут хирургию на новый уровень.
- Не начинаю. – Максим шутливо поднял руки. – А как там Женечка? Он мне Русичку заменил...
- Максим! – Рита запустила в Красовского ручкой. Тот со смехом увернулся и тут же посерьёзнел.
- Ну правда, Рит. Они очень похожи.
- Знаю.
- “Знаю”, – передразнил ее Максим. – Значит, тебе уже легче. Считай, копия Рустама под боком.
- Не смешно. Женя – не Рустам, и ты это прекрасно знаешь.
- Не спорю. Как-то он так слился тогда, когда с Аней это произошло...
- Он не слился. Просто нам было не до него.
- Зато сейчас, как погляжу, он всё рядом да рядом...
Рита вздохнула. Максим невольно задел за живое. Да, Женя и вправду постоянно был рядом. Сейчас Рита особенно остро это поняла. А ещё она поняла, что его присутствие её тяготит. Она знала, что Рустам попросил Евгения присмотреть за ней. Но не настолько же! Казалось, тот и вправду возомнил себя Рустамом. Что же, пора это прекратить. Сегодня же.
Её мысли прервал звонок мобильного. Максим хмуро взглянул на экран.
- Да. – Бросил он. – Хорошо, сейчас буду. Вызывают, что-то случилось. – Положив трубку, объяснил он Рите. Но он не сказал, что в голосе медсестры из приёмного звучал ужас. Неужели настолько плохо?
В дверях Максим столкнулся с вернувшимся Олегом.
- Всё там в порядке. – Хмуро сообщил тот. – Шов заживает, выделений подозрительных нет.
- Вот и отлично. – Кивнул Максим. – Но всё же присмотрите за ней.
Олег сел за стол.
- Он всегда такой? Немного паникёр? – спросил он, кивнув вслед Максиму.
- Максим – паникёр? – хмыкнула Рита. – Слышал бы он...
- Но с другой стороны, – словно не слыша её, продолжил хирург, – это хорошо. Как говорится, лучше перестраховаться.
- Это наш девиз. – Тихо сказала Рита.
- Правильный девиз.
- Но с другой стороны... – Поддела его Рита, упомянув его любимую фразу.
- В этом случае другой стороны быть не может. – Улыбнулся Олег. Ему нравилась Рита, да и остальные коллеги тоже. Придя в коллектив, Олег Борисович был поражён тем, насколько тепло его приняли. И атмосфера в ординаторской, поначалу показавшаяся ему слишком несерьёзной, теперь же весьма, весьма способствовала, как говорил адмирал Бум (см. “Мэри Поппинс, до свидания”). За шутками и подколками скрывались профессионалы своего дела, каждый из которых имел заслуженное право называться хирургом.
Внезапно дверь в ординаторскую распахнулась.
- Олег, в первую операционную, быстро! – крикнул растрёпанный Максим. Глядя на его побледневшее лицо, Рита испугалась.
- Максим, что случилось?! – вскочила она.
- Ничего, просто... Тяжёлый случай. – Максим отвел взгляд и попытался было скрыться, но Рита успела схватить его за рукав халата.
- Максим, ты никогда не умел врать. – Настойчиво сказала она, чувствуя, что сердце холодеет. В глазах Максима читались ужас и паника. – Там кто-то, кого я знаю?! Максим!
Рита замерла в ожидании ответа. Максим не смотрел на неё. Наконец он выдохнул:
- Наташа. Её сбила машина.
Рита вскрикнула в ужасе и выбежала из ординаторской. Красовский рванул за ней.
- Куда?! – он перехватил Риту в коридоре.
- Макс, ты думаешь, я буду сидеть, сложа руки?! – Рита вырвалась, но Максим снова перехватил её.
- Не думаю, Рита! Не думаю! Но тебе туда нельзя! Ты нужнее здесь!
И он показал куда-то в сторону. Рита повернула голову и ей поплохело. Она увидела Ярослава. Его руки были в крови. А лицо... В лице не было ни кровинки. Казалось, он постарел лет на десять.
- Рита, будь с ним... – Прошептал Максим, чувствуя ком в горле. – Просто будь с ним...
Рита машинально кивнула. Она подошла к Ярику. Он невидящим взглядом посмотрел на неё, но Рита поняла: он её не видит.
- Ярик... – Она осторожно дотронулась до его руки.
- Если бы я вышел с ней... – Глухо произнес Ярослав. – Я ведь видел ту машину... Я мог что-то сделать...
Рита почувствовала, что сейчас разрыдается. Она не знала, что произошло, но в глазах Максима она видела страх. Значит, случилось ужасное. Неизвестно откуда рядом оказалась Тамара. Она усадила Ярика на стул и прижала к себе, словно ребёнка, слегка покачивая, одновременно вытирая его руки влажной салфеткой. Рита села рядом, чувствуя, что ноги ослабли.
Никто не мог сказать, сколько прошло времени. Минуты, секунды тянулись, словно вечность. Мимо пробегали люди, кто-то что-то кричал, промчался сам главврач. Рита едва замечала всё это. Она видела лишь окаменевшее лицо Ярика. И каждая секунда отражалась на этом лице.
Внезапно Рита поняла, что всё закончилось. Перед ними стоял Тарас, крутя в руках маску. Позади него Рита заметила Максима. Или же ей показалось?.. Слишком быстро тот проскочил...
- Тарас... – Ярик медленно поднялся, не сводя глаз с гинеколога.
- Ярик, у неё... – начал было Тарас, но понял – это лишнее. Ярославу нужно услышать главное. – Мы спасли её... С ней все будет хорошо.
- С ней? – эхом отозвался Ярослав.
- Удар был сильным и пришёлся на живот. – Тарас отвёл взгляд. Как же он ненавидел свою работу в эти моменты... – Мы не смогли спасти ребёнка.
- Я могу её увидеть? – одними губами спросил он.
- Мы переведём её в реанимацию. Пока не стоит. Через пару часов... – Устало сказал Тарас Юрьевич.
Рита почувствовала, что сердце сжалось от невыносимой боли. Она видела, насколько дорог был этот ребёнок для Ярика и Наташи... Как они ждали его... А теперь всё кончено. Она с мольбой смотрела на Тараса, словно прося его сказать, что это ошибка, неправда... Тот лишь молча покачал головой и побрёл в операционную. Плечи врача ссутулились, словно тяжелый груз пригибал их к земле...
Внезапно Рита услышала странный звук и повернулась. И сердце сжалось еще больше. Впервые в жизни она видела, как взрослый мужчина плакал навзрыд.
====== Часть 3 ======
Тамара Михайловна судорожно всхлипывала. Мила машинально поглаживала её по плечам, уставившись в одну точку. Когда Тамара буквально ввалилась в буфет и сообщила ужасную новость, и Миле, и Лолите сначала показалось, что медсестра сошла с ума. Ведь такого просто не могло, не должно было произойти! Но жуткая весть оказалась правдой.
- Как же так? – шмыгнула носом Лолита, изо всех сил пытаясь сдержать слёзы. Они с Натальей Андреевной через такое прошли! Нет, они не стали подругами, приятельницами. Но всё же что-то их сблизило. И втайне Лолита надеялась, что её могут позвать в крёстные. Ведь после пережитого вместе кто ещё, как не она, претендовал на это место? Да и Наталье Андреевне столько всего пришлось пережить... Хотя она тщательно всё скрывала, но ведь “больничное радио” всегда начеку. И втайне все радовались за неё и Ярослава, ведь Наташу в больнице уважали и ценили. А сейчас всё рухнуло. И Лолите казалось, что она тоже потеряла какую-то маленькую частичку счастья.
- Может, сглазил её кто? – медленно произнесла Мила, даже не обращая внимания на стоящую перед ней тарелку с пирожными.
- Сглазили? – всхлипнула Тамара.
- Ну не может на одного человека просто так столько всего свалиться! Вы вспомните только! Разве может так быть?! – Мила всё больше проникалась своей идеей.
- Глупости всё это, – махнула рукой Тамара. Она вспомнила лицо Ярослава. Да, за годы работы в больнице она всего насмотрелась. Но его взгляд был таким... Тамара вздрогнула, вспомнив эти совершенно обезумевшие глаза. Она тогда поскорее увела Риту. Не стоило Агаларовой быть там. Мало того, что сама такой стресс пережила, а каково Ярославу будет видеть её? А о том, что будет дальше, Тамара и думать боялась...
- А может, и не глупости. – Подняла голову Лолита. – Смотрите, сколько и в газетах пишут, и по телевизору показывают!
- Тебе по телевизору и не такое покажут. – Тамара Михайловна грустно посмотрела на девушку. – А даже если и так – малыша уже не вернуть. Бедная Наталочка Андреевна... – И медсестра снова залилась слезами.
- Хватит оплакивать её! – Лолита рассердилась, хотя у неё и у самой ком в горле стоял. – Вы ещё при ней поплачьте, чего уж!!!
- Что Тарас Юрьевич говорит? – спросила Мила, машинально потянувшись за булочкой, но отложила её, даже не откусив.
- Да ничего он не говорит, – вздохнула Тамара. – Только сказал, что Наташа легко отделалась.
- Ничего себе – легко! – вскрикнула Мила.
- В том смысле, что у неё самой повреждений нет... Кроме... – Тамара не договорила, да всё и так было ясно.
В буфет заглянул Максим. Под глазами хирурга легли тёмные тени, а взгляд потускнел.
- Тамара Михайловна, мне нужно расписание Натальи Андреевны. – Резко бросил он, не глядя на присутствующих.
- Да откуда же оно у меня?! – Тамара всплеснула руками. – Когда это Наталья Андреевна мне расписание своё оставляла?!
- Да, действительно... – Максим машинально почесал затылок. – Хорошо. Спасибо.
Он вышел под сочувствующими взглядами Милы и Лолиты.
- Тоже мается, бедолага... – Тамара подпёрла голову рукой. – Он как узнал – помертвел весь... Васька его чуть ли не нашатырём отхаживал.
- И всё же, – Мила снова уцепилась за свою мысль, – я думаю, Наталью нашу сглазили. Вот чую я!
- Это булочка с корицей пахнет. – Насмешливо прищурилась Лолита.
- Иди ты! – Мила в сердцах махнула рукой. – Я же серьёзно!
- А может, и вправду? – Тамару охватило предчувствие тайны. А ещё – жгучее желание помочь Наташе.
- И вы туда же! – Лолита шлёпнула полотенцем по столу.
- И не говори, что ты не с нами. Ты же первая помчишься на просторах интернета заговоры искать. – Поддела ее Мила.
- Не помчусь... – Надулась Лолита. – Лёшка не поймёт.
- Вы с датой-то ещё не определились? – Тамара промокнула глаза салфеткой.
- Определились. Почти. – Замялась Лолита. Она не хотела признаваться, что они с Лёшей всё никак не могли согласовать дату свадьбы. И это была только верхушка айсберга. Расходились их мнения и в вопросе организации. Лёша хотел все тихо, скромно, без лишнего пафоса. А Лолита уже набросала на двадцати листах список гостей, блюд, эскиз платья и план свадебной церемонии. Взглянув на него, Леша позеленел. И заявил, что скорее останется холостым, чем позволит себе такое транжирство. И у них состоялась, как потом говорила Лолита, первая семейная ссора.
- Почти. – Понимающе кивнула Тамара и вздохнула. – Пригласить хоть не забудьте.
- Не забудем. – Буркнула Лолита, провожая взглядом Тамару и Милу, которых, что бы там ни было, ждала работа. Девушка рассеянно повозила тряпкой по прилавку и внезапно, сбросив передник, выскочила из буфета. В ней снова взыграл детектив. Сглазы сглазами, но машина-то была вполне реальной! А значит, могла остаться какая-то зацепка! И Лолита твёрдо намеревалась ее найти.
*
Ярик тихо зашел в палату. На стены падали лучи закатного солнца, и вся палата казалась теплой и солнечной. Но Ярослава знобило. Он не видел солнца, не чувствовал теплоты летнего вечера. Его взгляд был прикован к хрупкой фигурке на кровати.
Наташа уже пришла в себя. Но она даже не пошевелилась, когда Ярик осторожно взял её за руку. Её пальцы не ответили на его ласковое поглаживание, а взгляд оставался неподвижным. Ярик забеспокоился.
- Наташа... – Тихо позвал он и вздрогнул, услышав слегка охрипший бесцветный голос.
- За что? – прошептала Наташа и по её щеке скатилась слезинка. Она уже знала. Это был её первый вопрос, пробившийся сквозь тошноту и туман наркоза. Услышав страшную правду, Наташа была даже рада снова провалиться в остатки тяжёлого наркотического сна. А ещё лучше – вообще из него не выходить. Ей чудился детский плач, руки буквально чувствовали тяжесть детского тельца, и тонкий голосок звал её сквозь туман: “Мама!..” Сын или дочь... Её малыш... Но уходил сон, а вместе с ним уходили и миражи, и тяжёлая реальность снова наваливалась на грудь страшным камнем. Тело болело, но эта боль была несравнима с той болью, которую испытывало её сердце и с ужасной пустотой внутри...
Ярик молчал. Он не знал, что сказать, что сделать... Слова просто испарились, а горло судорожно сжималось при одной мысли о том, что им придётся об этом говорить.
- За что? Что я ей сделала? – снова спросила Наташа сухими губами. Ярик вздрогнул.
- Что? О чём ты? – он встревоженно смотрел на жену.
- Она была за рулём. Я заметила... – Наташа прикрыла глаза, восстанавливая в памяти произошедшее, но обрывки воспоминаний ускользали от неё... Вот она в машине с Яриком, а тут уже темнота... Но она была уверена, что видела её!
- Кто? – осторожно спросил Ярик. В голове зашевелились неприятные подозрения.
- Моя мать.
Ярослав нежно сжал руку жены.
- Наташа, ты же знаешь, это невозможно. Она под следствием, в Киеве. Она не может быть здесь. – Он старался, чтобы слова не выдавали охвативших его чувств. Но Наташа поняла.
- Ты считаешь, что я сошла с ума? – прошептала она. – Да?
- Конечно, нет! – фальшиво возмутился Ярик.
- Да... – Наташа наконец посмотрела на него и он вздрогнул от этого взгляда. – Неужели я так похожа на сумасшедшую? Хотя... Лучше бы так и было.
И она снова отвернулась.
- Наташа, ты скоро поправишься, и всё будет...
- Хорошо? Ты это хотел сказать? – с её губ сорвался хриплый смешок. – Я жить не хочу, Яр.
- Нет. – Ярик опустил голову. – Всё будет сначала. Ты никогда не сдавалась. И я тоже. Я всегда с тобой, и вместе мы сможем, сможем пройти через это.
- Мне никогда не стать матерью, Яр... – Голос Наташи дрогнул. – Наверное, тогда мои слова о том, что у меня не может быть дочери, оказались пророческими.
- Ты будешь прекрасной мамой! – Ярик чувствовал, что нужно говорить, хоть что-то, но говорить, через силу, через боль. – Ты уже стала для Поли и Иры. У нас всё впереди, у нас будет самая лучшая семья...
Он умолк, заметив, что Наташа его не слушает. Его слова растворились в воздухе.
- Уйди, пожалуйста.
Ярославу показалось, что он ослышался.
- Наташа... – Он сжал её руку чуть крепче, но почувствовал, что её ладонь словно окаменела.
- Уйди... – Тихо повторила она.
Ярослав медленно встал. Ему не хотелось уходить, он чувствовал, что не нужно! Но он боялся, что Наташа начнет нервничать, и ей станет хуже. Значит, лучше послушаться.
Ярик осторожно наклонился и поцеловал ее, почувствовав на своих губах солёный вкус слезы.
- Я скоро приду. – Прошептал он. Наташа не ответила. Когда за ним закрылась дверь, она наконец дала волю слезам. Она не могла сесть или повернуться, потому солёные капельки стекали по щекам и тонули в волосах, словно их и не было. Но они были. И Наташе казалось, что с каждой слезинкой из неё вытекает жизнь, жизнь, которую она потеряла...
*
Рустам в последний раз оглядел кабинет и вышел, заперев дверь. В отделении было пусто. Все разошлись, только он, как обычно, задержался. Сказывалась привычка доделывать все дела. Из-за этого он не раз засиживался допоздна. Всё же в небольшом коллективе намного проще работать. А здесь... Одна бумажка должна пройти пять этажей, прежде чем попасть на стол. А обход – это была отдельная история. Не дай Боже зайти в палату, закреплённую за другим ординатором... Тебе сразу объявляли войну. Здесь прежде всего был статус, а только потом пациенты. И Рустам всё никак не мог к этому привыкнуть.
Он достал телефон, чтобы позвонить Рите. Они созванивались утром и вечером, и Рустам любил эти разговоры. Они давали ему ощущение дома. И, несмотря на все перспективы, Рустам с нетерпением ждал момента, когда сможет вернуться домой. Он знал: его там любят и ждут.
Но прежде чем он успел набрать любимый номер, его окликнули.
- Рустам Давитович! Подождите!
Его догоняла Александра. Или Ася, как он успел запомнить. Почему-то она не любила, когда её называли полным именем. Даже пациенты уже через пару дней называли ее Ася Михайловна. Рустам не мог не отметить, что молодая женщина весьма рьяно бралась за пациентов. Ему только хотелось надеяться, что это не имитация бурной деятельности. Но ему меньше всего хотелось совать нос в чужие дела и в чужую работу. Он здесь лишь гость.
- Я думал, я тут один остался. – Рустам улыбнулся и Ася расплылась в ответной улыбке.
- Я тут тоже одна осталась, – развела она руками и от этого движения с её плеча слетела сумочка. Они одновременно наклонились, чтобы её поднять, и пальцы Рустама на миг соприкоснулись с пальцами женщины. Она покраснела и резко схватила сумочку, одним движением выпрямляясь. Александра было шагнула в сторону, и тут каблук её туфли подвернулся, и Рустам едва успел подхватить Асю под руку.
- Вы о карьере каскадёра не думали? – пошутил он.
- Скорее, клоуна. – Выдохнула Ася, переводя дыхание.
- По лестнице сами спуститесь? – серьёзно спросил Рустам, но его глаза смеялись.
- Лучше понесите. – Ляпнула Ася и снова покраснела.
- Я лучше лифт вызову. – Рустам нажал на кнопку.
В лифте они оба молчали. Ася украдкой посматривала на хирурга. Когда он только появился в отделении, она даже слегка испугалась его. Уж слишком мрачным на первый взгляд казался доктор Агаларов. Как сказала одна из санитарок, никому не хотелось бы встретиться с ним в тёмном переулке. Но постепенно Ася все больше присматривалась к хирургу и настал момент, когда она поняла: профессиональный интерес перерос в нечто большее. А значит, пора приступать к решительным действиям.
- Рустам Давитович, а вы могли бы мне рассказать про шунтирование? – наконец осмелилась спросить Ася, когда они вышли из лифта. Ей всё хотелось найти повод подольше побыть с Рустамом, а это было первое, что ей вспомнилось...
- Шунтирование? – удивился Рустам. – Мне кажется, вы об этом и без меня знаете немало.
- Знаю, но вы знаете больше. А младших коллег нужно учить. Обмениваться знаниями и опытом.
Рустама слегка передёрнуло, но он сдержался.
- Асенька, я не преподаватель. Мистер Вильямс на следующей неделе будет рассматривать это направление. Присоединяйтесь. Если у вас останутся вопросы, тогда зададите их мне. Но я думаю, что вам лучше обратиться к более квалифицированному специалисту. И у вас на кафедре они есть.
- Но вы же знаете, как обычно читаются лекции. Ими пусть занимаются студенты. – Ася нетерпеливо дернула плечом. – А мне на студенческую скамью поздновато.
- В нашей работе учиться никогда не поздно. – Рустам распахнул перед ней дверь.
- Вот и научите. – Ася повернулась к нему. В глазах женщины читался вызов.
- Сейчас? – Рустам слегка приподнял бровь.
- Можно и сейчас.
- Простите, но мой рабочий день закончен. – Нахмурился Рустам и заметил, как поникли плечи коллеги.
- Я веду себя глупо, да? – тихо спросила она.
- Я этого не говорил. – Рустам почувствовал неловкость.
- Но и не отрицаете. Простите. Наверное, я забылась.
- Скорее, слишком воодушевились.
- Да уж, я порой такая воодушевленная бываю... Простите. – Ася окончательно смутилась и растерянно принялась крутить пуговицу на рубашке Рустама, но, внезапно опомнившись, отдёрнула руку. Испуганно взглянув на коллегу, она ещё раз растерянно произнесла:
- Простите...
И, внезапно сорвавшись с места, бросилась к воротам, оставив Рустама одного. Щёки горели. Она лишь выставила себя дурой! Что теперь Рустам о ней подумает?! Нет, всё должно быть иначе, она должна придумать, как обратить на себя его внимание! И время против неё. Осталось чуть больше месяца... А потом он уедет. Или не уедет. Если постараться, хорошо постараться.
Рустам лишь покачал головой, глядя ей вслед и наконец набрал номер Риты. И уже через пару минут он забыл о глупой сцене у входа, слушая голос любимой.
Покачала головой и Ирина, наблюдая за этой сценой сквозь окно машины.
- Надо же... – Задумчиво произнесла она. – Не ожидала...
- Чего? – невнимательно спросил Дмитрий. Его взгляд рыскал по двору, выискивая знакомую машину. Но её не было.
- Да так... – Его взгляд не укрылся от Ирины, но она решила подождать до дома. Остаток пути прошел в полной тишине. За окном мелькали улицы, супермаркеты, станции метро... Они жили почти в центре. Да при желании до работы можно было и пешком дойти. Вернувшись из центральной больницы, было решено: они будут жить у Иры, а квартира Димы пока перешла в пользование Рустама. Потом решат, что с ней делать. А пока Ира всё никак не могла свыкнуться с мыслью, что теперь она живёт не одна. Всё же с годами привыкаешь к одиночеству. Больше всего Ирина боялась, что присутствие Димы будет её тяготить. Но всё оказалось наоборот. Каждую свободную минуту они проводили вместе, словно не могли насытиться друг другом. Она привыкла засыпать у него на груди и просыпаться от его поцелуя. А он упорно осваивал кулинарную науку, чтобы по выходным радовать ее вкусным и оригинальным завтраком. Хотя, честно говоря, чаще всё же кухня тонула в запахе подгоревшего блюда. Но Дмитрий не сдавался, говоря, что уж нейрохирург сковородку-то освоит.
Вот и сейчас он первым делом направился к холодильнику. Ирина оперлась плечом о дверь, наблюдая за его хлопотами.
- Знаешь, а я сегодня кое-кого встретила, – негромко сказала она и заметила, как замер муж.
- Кого? – пробурчал он, всё ещё роясь в холодильнике. – У нас закончились яйца и томатная паста.
- Переживём. Ты не хочешь знать, кого я встретила? Или ты и так знаешь?
Дмитрий со вздохом вынырнул из холодильника и повернулся к ней.
- Знаю. – Не стал отпираться он.
- И потому ты ко мне сегодня примчался?
- Ир...
- Ясно. – Ирина прищурилась. – Почему ты мне не сказал, не предупредил? Ведь мы с ним всё равно встретились бы, рано или поздно.
- Я не хотел тебя расстраивать. И думал сказать немного позже... – Виновато ответил Дмитрий.
- Или не сказать вообще. Что ж, спасибо, хоть у кого-то из вас от меня секретов нет. – Ирина вздохнула. – Лозинский ко мне сразу подошёл.
- Прости. – Дмитрий подошел к ней и обнял. – Просто... Слишком уж много воспоминаний с ним связано. Мне нужно было слегка прийти в себя...
- Прийти в себя? – Ирина отстранилась. – Так его губа – это твоих рук дело?!
- Моих. – Не стал отпираться мужчина.
- Зачем, Дима?! – она ошеломлённо посмотрела на него. – Ведь ты мог получить выговор! Или ещё чего похуже... Он не заслуживает такой жертвы!
- Да, но он заслуживал профилактики. – Дмитрий снова притянул её к себе.
- Думаю, он всё понял... – Прошептала Ира между поцелуями.
- Конечно. Я умею быть убедительным. – Его губы пробежались по её шее.
- Несомненно... – Сорвалось с её губ, в то время как пальцы нащупывали пуговицы на его рубашке.
И никто уже не обращал внимания на вибрирующий мобильный, на котором светилось имя Максима...
====== Часть 4 ======
- Ну что за люди? – ворчала пожилая женщина в очках, шаря по тумбочке. – Неделю назад пачку чая принесла, неужели выпили?!
- А вы как думали, Наталья Юрьевна? – процедила Анна Сергеевна Каревская. Насмешливо прищурив тёмные, почти чёрные глаза, она наблюдала за коллегой. – В большой семье, как известно...
- В семье? – резко выпрямилась та и охнула, схватившись за спину. – В семье? – раздраженно повторила она. – Где это вы семью тут увидели?
- Ну как же? – развела руками Анна Сергеевна. – Большая дружная медицинская семья.
- Да уж... Как говорится, все тихо ночью в нашей хирургии, но бутыль спирта лучше перепрятать... – Наталья Юрьевна укоризненно покачала головой, отчего ее очки съехали на кончик носа. Поправив их резким движением, Максимова поинтересовалась:
- Вы Ирину Васильевну не видели? А то кабинет закрыт.
- Как не видели? Видели! – в ординаторскую бочком пролезла Татьяна Петровна. Она с грохотом опустила на стол большой ящик.
- Это что еще за стеклотара? – изумилась Анна Сергеевна, брезгливо разглядывая содержимое ящика.
- Из лаборатории прислали. Сказали, ваше. – Пожала плечами Татьяна.
- Так что там с Лещук? – перебила её Наталья Юрьевна. – Мне нужно с ней обсудить пятую палату. Она опять моего пациента увела.
- Кто увёл? – зайдя в ординаторскую, Ася успела уловить последнюю фразу коллеги и удивилась. Увести кого-либо или что-либо у Максимовой было смерти подобно. Наталья Юрьевна рьяно оберегала своё и вцеплялась мёртвой хваткой в горло человека, осмелившегося посягнуть на святое. Надо признать, возраст и опыт Максимовой внушали уважение, хотя некоторые её методы уже устарели. Но спорить с заслуженной по самое научное дальше некуда Натальей Юрьевной никто не решался.
- Стерва рыжая! – Наталья Юрьевна в сердцах швырнула на стол маску. – Вот как так можно?! Иванчук из пятой уже три года у меня наблюдается! А тут один осмотр – и она уже у этой заразы под кабинетом сидит! Мол, я тут подумала, решила, намутила и хочу к ней!
- Нууу... – Протянула Ася, наливая себе кофе. – Ирина Васильевна очень умная и врач хороший...
- Умная. Слишком умная! – охватила злость и Анну Сергеевну. – Вы, Асенька, здесь без году неделя, а всё туда же! Никогда не делайте поспешных выводов, ни в работе, ни в личной жизни!
Ася промолчала. За несколько лет работы в областной она так и не привыкла к ежедневным сплетням и слухам. Казалось, для коллег не было ничего лучше, чем собраться вместе да перемыть друг другу косточки. Причем те, кто ещё вчера сладко улыбался тебе в лицо, сегодня проклинал тебя за твоей же спиной.
- Вот как на нее такой мужик клюнул? – Татьяна Петровна выудила конфету из открытой коробки, стоящей на столе.
- Было бы на что клевать. – Хмыкнула Анна. – Одна отшила, так он решил вернуться к другой. А она и согласилась. Последний шанс, как говорила Галя...
- Какая Галя?
- Кто отшил?
Голоса Аси и Татьяны Петровны слились в один. Анна Сергеевна со вздохом объяснила:
- Галя – из “Иронии судьбы”. А отшила мозгоправа нашего первая жена.
- Так он женат был?! – Наталья Юрьевна забыла про пакетик чая, который она случайно нашла в углу тумбочки.
- Был. И ребёнок у них есть. – Кивнула Анна.
- А как же... – Ася растерялась. – Ведь говорили, он двадцать лет её добивался, ждал...
- А ты думаешь, нормальный мужик двадцать лет будет терпеть? – хмыкнула Каревская. – Можно ждать, сколько угодно, но личную жизнь ещё никто не отменял.
- А она об этом знает? – подобралась Татьяна Петровна в предчувствии интересной истории.
- А бес её знает. Я говорю то, что знаю из нейрохирургии. Мы с ним работали вместе. Тем более, она тогда свою личную жизнь устраивала, ей, небось, не до того было.
Анна Сергеевна умолкла, исподтишка наблюдая за коллегами. Ирина вызывала в женщине жгучую ненависть. Уже одно то, что под кабинетом у Лещук вечно очереди выстраивались, не могло остаться безнаказанным. В областной конкуренции не терпели. Есть лучшие, а есть так, серая масса. Ирину давно отнесли к серой массе, ведь она не участвовала в “жизни коллектива”, как говорила прежняя заведующая, Лидия Семеновна, не откровенничала с коллегами и ни с кем не заводила близких знакомств. “Как неродная” – шептались за её спиной коллеги. А то, что неизвестно, нужно додумать. И потому про Ирину ходили разные слухи. Отделение разделилось на два лагеря. Одни безгранично уважали доцента Лещук, другие втихую или открыто ненавидели.
- Личную жизнь... – Медленно протянула Татьяна Петровна. – Какая там личная жизнь, если она на работе сутками?
- А на работе что, не может быть личной жизни? – хитро подмигнула Каревская.
- Вы о чём? – Ася забыла про чашку, которую держала в руках.
- Все знают, что Дзюба на пенсию уходит. А кого он на своё место собирается посадить? Прааавильно! – елейным голосом протянула Анна Сергеевна.
- Да бред! За какие такие заслуги? И ей по статусу не положено! Не доросла она до заведующего. – Махнула рукой Максимова.
- За ОСОБЫЕ заслуги. Личного характера. – Припечатала Каревская и словно спохватилась: – Вы только никому не говорите!
Она довольно оглядела коллег. Цель достигнута. Уже к обеду все будут об этом знать.
- Да было бы что говорить, – равнодушие в голосе Татьяны Петровны было насквозь пропитано фальшью.
- Вот именно. – Наталья Юрьевна нервно протёрла очки.
- А я не верю. – Внезапно выкрикнула Ася. – Она не такая!
Женщина рванулась из ординаторской, забыв, что держит в руках чашку с кофе. И словно назло, в этот момент в ординаторскую зашел Глеб Орновицкий. Хирург, врач высшей категории, и просто блондин с голубыми глазами, он будоражил сердца всей женской половины хирургического отделения. Правда, сам Глеб Александрович еще не удостоил вниманием ни одну барышню, из-за чего по отделению поползли слухи о его нетрадиционной ориентации. Первые красавицы хирургии боролись за его внимание, вот только Орновицкий упорно игнорировал все оказываемые ему знаки внимания. Подобно Лещук, он держал свою личную жизнь в тайне, из-за чего их не раз подозревали в связи. Ни Ирина, ни Глеб эту информацию не подтверждали и не опровергали, давая повод для новых споров. Правда, с появлением Саксонова слухи поутихли, а атаки на сердце красавца-хирурга возобновились.
Не успев остановиться, Ася налетела на мужчину. Миг – и по белоснежному халату расплылось коричневое пятно, а брызги разлетелись во все стороны.
- Александра Михайловна! – рявкнул Глеб на оторопевшую Ася, брезгливо отряхивая халат. – Я предпочитаю кофе в постель или в крайнем случае – в кабинет, а не на халат!
Ася растерянно посмотрела на него и залилась краской. Под жестким взглядом хирурга она выскользнула из ординаторской. Глеб Александрович проводил ее хмурым взглядом. Александра вызывала в нем странное раздражение. Он не мог находиться в одном помещении с ней, чтобы не поддеть женщину и не высмеять перед коллегами. И её нерасторопность еще больше злила его.
- Как только такая криворукая стала хирургом? – негромко заметила Анна Сергеевна.
- За операционным столом у неё золотые руки! – вступилась за коллегу Максимова. – А в жизни... Ну с кем не бывает?
- С ней это постоянно. – Буркнул Глеб, бросая на стол бумаги. – Коллеги, у нас срочный случай. Поэтому давайте обсудим личные качества Александры Михайловны чуть позже.
И уже через минуту мысли врачей были сосредоточены на работе, даже не догадываясь о буре эмоций, охватившей Асю. Она ненавидела Орновицкого и в то же время хотела доказать ему, что она – не пустое место, что она – врач, а прежде всего – она женщина, достойная внимания и уважения. И помочь ей в этом мог один человек – Рустам.
*
Ирина равнодушно следила за монотонным пейзажем за окном машины. На передних сиденьях о чём-то тихо переговаривались Дима и Рустам. Ирина не вслушивалась в их разговор. Шок от известия, которое им сообщил Максим, всё же дозвонившись до них утром, не прошёл. И, отменив все планы на выходные, поздним вечером в пятницу они выехали из города. За пару часов дороги Ирина прокрутила в голове возможные диалоги, фразы, но понимала – это всё не то. Все слова казались искусственными. И когда машина Дмитрия остановилась возле дома Ярослава, Ира вздрогнула. Она не была готова.
- Рустам, ты с нами? – Дмитрий взглянул на Агаларова.
- Я домой. – Помедлив, произнес Рустам. – Рита...
Он не договорил, но Ирина и Дмитрий поняли его. Конечно, сейчас он был нужен Рите. Произошедшее слишком сильно ударило по ней.
- Тебя отвезти? – Дмитрий шагнул было к машине, но Рустам остановил его.
- Не нужно, я сам. – Он кивнул, прощаясь, и исчез в темноте.
- Дима, я не могу... – Беспомощно прошептала Ирина, чувствуя, что к горлу подкатил комок.
Дмитрий обнял ее, прижимая к себе. Он и сам чувствовал: это будет тяжело. Но это нужно сделать. Ярику и Наташе сейчас нельзя оставаться наедине со своим горем.
- Ир, ты нужна ему. – Прошептал он на ухо жене.
Она лишь ещё сильнее прижалась к нему. Через пару минут Дмитрий мягко отстранил её от себя.
- Пойдем? – шепнул он, глядя в родные глаза, в которых плескались боль и страх.
Она смогла лишь кивнуть. Взяв Иру за руку, Дмитрий направился к подъезду. Она покорно следовала за ним. Поднявшись на пятый этаж, они на миг остановились перед знакомой дверью, и палец Димы решительно нажал на кнопку звонка.
Ирина вздрогнула, увидев Ярослава. Он смотрел на них, словно не узнавая. Растрёпанные волосы, отросшая щетина и впалые глаза... И запах алкоголя.
- Привет. – Нерешительно произнес Дмитрий.
Ярик молча посторонился, пропуская их в квартиру. Навстречу им выскочили дочери Ярика. Ира заметила, что девочки тоже были непричесанны, а у младшей ещё и глаза заплаканные...
- Здрасте, тёть Ира... – Кто из девочек это сказал, Ирина не заметила.
- Привет. – Она шагнула вперед и девочки бросились к ней. Обнимая их, Ира почувствовала, что плечи старшей как-то подозрительно задрожали. Это придало ей решимости.
Незаметно кивнув Диме, она увела девочек на кухню. Оглядевшись, Ирина поморщилась. Полная раковина посуды, крошки на столе, на плите сковородка с остатками чего-то горелого...
- Вы кушали? – спросила она, открывая холодильник. Краем глаза отметив синхронный отрицательный кивок, Ирина изучала содержимое холодильника. Вздохнув, она захлопнула дверцу.
- Пиццу будете?
Снова синхронный кивок, только теперь положительный. Сделав заказ, Ирина отложила мобильный и села на табуретку, окинув взглядом кухню.
- Мы не успели убрать. – Словно оправдываясь, сказала Ира.
- Ничего. Сейчас всё сделаем. – Ирина встала. – А вы пока умойтесь и причешитесь.
- На ночь? – насупилась Полина.
- На ночь. – Тоном, не терпящим возражений, ответила Ирина. – Я смотрю, вы уже два дня к мылу и расчёске не притрагивались. Как же вы в школу сегодня пошли?!
- А мы не пошли. – Объяснила Ира. – У нас уроки в понедельник начинаются. Сегодня только линейка была. И мама обещала, что нам прически сделает... – Глаза девочки снова наполнились слезами.
- Раз обещала, значит, сделает. Только чуть позже. Она же всегда обещания выполняет, правда? – через силу улыбнулась Ирина.
- Правда...
- Так, бегом умываться. Неумытых за стол не пущу.
Когда девочки выскочили из кухни, Ирина, вздохнув, взялась за посуду. Как ни странно, эти привычные движения успокоили её. Расставив чистую посуду по местам, она смахнула крошки со стола и подмела пол. И уже через пару минут умытые и причесанные девчонки жадно накинулись на пиццу. Ирина ласково погладила Полину по голове, улыбнулась Ире и вышла. Ещё в коридоре до неё донёсся голос Ярика:
- Я боюсь за неё. То, что она сказала – невозможно.
Ира тихо зашла в гостиную. Ярик заметил её и замолчал. Дима сидел у стола, тарабаня пальцами по поверхности. Ирина подошла к Ярику и просто обняла его. Раньше они всегда так делали. Когда кому-то из них было плохо, другой крепко обнимал – и становилось легче.
Ярик замер, обняв её. Дмитрий вздохнул. У него не было ревности. Он уже давно понял – эти двое друзья и ими и останутся. А сейчас Ярославу это необходимо. Пусть обнимаются...
- Ты колючий... – Тихо сказала Ира.
- Я всегда колючий.
- Сегодня особенно. И ты пил. – Она отстранилась и с осуждением посмотрела на него.
- Пил. – Он виновато отвел взгляд.
- Слава, так нельзя... Ты про дочек забыл...
- Я про всё забыл. – Глухо ответил Ярик и сел на диван, закрыв лицо руками. Ира села рядом и обняла его за плечи.
- Тебе нельзя забывать. – Мягко произнесла она.
- Я знаю, но я не могу... – Простонал он.
- Нужно. – Подал голос Дмитрий. – Хотя бы для того, чтобы выяснить, кто за этим стоит.
Заметив непонимающий взгляд жены, он объяснил:
- Это был наезд и Наташа утверждает, что за рулем была её мать.
- Но она же под следствием? – переспросила Ирина.
- Да, я звонил следователю. – Тихо сказал Ярослав. – Он куда-то спешил, и мы проговорили всего пару секунд, но он сказал, что следствие продолжается. Значит, она там? – Он беспомощно посмотрел на Ирину и Дмитрия.
- Но кто тогда мог это сделать? А главное – зачем? – Ирина тряхнула головой, отгоняя ужасную картину. Но воображение услужливо рисовало в её голове всё до мельчайших подробностей.
- Не знаю... – Ярик уткнулся головой в сложенные руки.
Внезапно Ирина поняла, что ей хочется сделать. Она решительно встала.
- Ты куда? – вскинулся Дмитрий, заметив знакомый решительный огонек в её глазах.
- В больницу.
- С ума сошла? Кто тебя пустит?! – оторопел Саксонов. Ярик тоже смотрел с подозрением.
- Я хочу увидеть Наташу.
- Но не среди ночи же! – схватился за голову Дмитрий, уже понимая, что бесполезно её отговаривать.
- Значит, побуду там до утра. – Что-то буквально толкало Ирину к выходу.
Дмитрий вышел в коридор вслед за ней.
- Что ты задумала? – тихо спросил он, оглянувшись на дверь гостиной.
- Пока ничего. Но мне нужно туда.
- Как ты попадёшь внутрь?
- Через приёмное. А там дальше в палату. Надеюсь, меня ещё не забыли и не примут за серийного убийцу. – Усмехнулась она, натягивая туфли.
- Я отвезу тебя.
- Оставайся здесь, я вызову такси. И не давай ему пить, – понизив голос, предупредила Ирина. Вызвав такси, она было хотела выйти, но в коридор выбежала Ира.
- Вы уже уходите? – расстроенно спросила она.
- Я скоро приду. – Ирина слабо улыбнулась и, обняв девочку за плечи, отвела в комнату. – Ложитесь спать, а завтра мы займёмся чем-нибудь интересным.
- К маме... – Прошептала Полина.
- Обязательно. – У Ирины защемило сердце и она осторожно вытерла слезинку со щеки девочки. – Она будет рада вас увидеть.
Оставив девочек, Ирина вышла в коридор.
- Присмотри за ними. – Шепнула она Диме, целуя его. – Ярика постарайся уложить спать. Похоже, он уже двое суток не спал... На кухне пицца. Если что, звони.
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь... – Он покачал головой. Ира не ответила. Она не знала. Какое-то странное чувство гнало ее в больницу. Мельком поздоровавшись с ошеломлённой медсестрой в приёмном, Ирина быстрым шагом пошла в сторону родильного.
Медсестра на посту дремала. Настольная лампа тускло освещала коридор, и в темноте Ирине почудилась чья-то тень, метнувшаяся в конец коридора. “Воображение разыгралось” – успокоила она саму себя и негромко кашлянула.
Медсестра испуганно подскочила и уставилась на Ирину.
- Ирина Васильевна... Вы мне снитесь?! – хриплым со сна голосом спросила она, протирая глаза.
- Снюсь. И я стану вашим кошмаром, если ещё раз увижу, что вы спите на посту. – Хмуро бросила Ирина. – В какой палате Домбровская?
- В четырнадцатой... – Пролепетала медсестра. – В том конце. – И она махнула рукой в ту сторону, где Ирине почудилась тень.
Ира нахмурилась. Галлюцинациями она не страдала. Больные так бегать не будут. Но она одёрнула саму себя. И с таким настроением она собиралась к Наташе идти?! Молодец, ничего не скажешь.
- А вы к ней? – осторожно спросила постовая медсестра.
- К ней.
- Ей хуже?! – испугалась та.
- Это вы мне должны сказать. – Ирина отмахнулась. – Просто хочу посидеть с ней на всякий случай. Если не возражаете. – Она прищурилась.
- Не возражаю... – Спорить с Лещук в центральной больнице не решался никто, и медсестра тоже не рискнула, хотя понимала: утром ей влетит.
- Благодарю.
Ирина подошла к двери палаты. Оттуда не доносилось ни звука. Она осторожно приоткрыла дверь. В палате горел ночник. Наташа не спала. Она вздрогнула и повернулась, и Ирина увидела страх на её лице, который тут же сменился облегчением.
- Это вы... – Выдохнула Наташа. – Я вас ждала.
- Судя по вашей реакции, Наталья Андреевна, ждали вы не меня, но рады, что это все же я. – Ирина прикрыла за собой дверь и прошла к кровати.
- Не вас... – Эхом отозвалась Наташа.
- Вам не спится? – Ирина кивнула на ночник.
- Я боюсь темноты. Я не знаю, что в ней, в темноте... И кто.
Ирина почувствовала, как по спине пополз неприятный холодок.
- Но вы не удивлены, увидев меня. – Осторожно сказала она. Наташа кивнула.
- Я знала, что вы приедете. – Прошептала она. – И у меня к вам есть большая просьба.
- Я с радостью сделаю для вас всё, что в моих силах. – Ирина с жалостью смотрела на бывшую коллегу, от которой, казалось, осталась лишь тень. Но ответ её шокировал.
- Устройте меня в областную. – Решительным голосом произнесла Наташа.
====== Часть 5 ======
Рита уютно устроилась на плече Рустама. В темноте она слушала его ровное дыхание, и её пальцы ласково пробежались по его груди, словно боясь, что ночь пройдёт слишком быстро, а утром им вновь придется расстаться... Хотя впереди у них было ещё два дня, Рита знала: они пролетят слишком быстро...
- Не спишь? – прошептал Рустам.
- Не сплю... – Выдохнула Рита. – Я столько всего хотела тебе сказать...
- Расскажешь, – Рустам легонько поцеловал её. – Вспомнишь и расскажешь.
- У меня всё из головы вылетело. – Он почувствовал, что Рита содрогнулась. – Когда я узнала про Наташу... А ведь в тот момент мы все ещё на что-то надеялись...
- Я говорил с Тарасом по телефону. – Глухо сказал Рустам. – Малыш погиб сразу.
- Кому могло это понадобиться? – по щеке Риты сползла слезинка и Рустам осторожно стёр её пальцем. – Все говорят, что это был наезд.
- Этим займётся полиция. Хотя... – Рустам поморщился. – Я боюсь, они спишут это на случайность, несчастный случай.
- Но они должны найти того, кто это сделал! – горячо воскликнула Рита. – Наезд, случайность – но тот, кто был за рулём, должен быть наказан!!!
- Если бы всё было так просто... – Вздохнул Рустам. – Никто не успел заметить ни номера машины, ни марки, даже цвет разный называют. Кого искать?
- Наташа утверждает, что за рулём была её мать. – Тихо сказала Рита.
- Которая в Киеве под следствием.
- Всё может быть...
Они замолчали. Рита о чём-то думала, нервно комкая в руке угол подушки.
- Что такое? – Рустам осторожно высвободил подушку из рук любимой.
- Рустам... Мне страшно... – Глаза Риты снова наполнились слезами.
- Почему? Чего ты боишься? – Рустам приподнялся на локте, с тревогой вглядываясь в лицо Риты.
- Я боюсь за нашего малыша... – Прошептала Рита.
- Всё будет в порядке... – Рустам прижал её к себе, и Рита услышала, как быстро бьётся его сердце. – Тебе ничто не грозит.
- А Наташе грозило? – пробормотала Рита, уткнувшись лицом в его грудь.
Рустам промолчал. Рита права... Казалось, Наташе ничего не грозило, ведь все были наказаны. Но, видимо, не все... А ведь его отец где-то рядом. Кто знает, на что он способен... А Рустам был уверен – Давит ещё даст о себе знать. Не такой он человек, чтобы отступать просто так. Ему нужен был результат.
- О чём ты думаешь? – Рита заметила напряжённую складку на лбу мужа.
- Может, зря я уехал? – медленно произнес Рустам. – Только скажи, я напишу отказ и вернусь!
- Нет! Не смей! – дёрнулась Рита и охнула. Рустам тут же подхватил её.
- Что?! Что случилось? – тревожно спросил он.
- Ничего... – Рита слабо улыбнулась. – Всё не привыкну, что резко двигаться нельзя...
- Мне Женя на тебя жаловался. – Рустам перевёл дыхание. – И Максим. Рита, может, всё же дашь отдохнуть себе и малышу?
- Рустам, я не смогу! – испуганно воскликнула Рита. – Ты не понимаешь!
- Так расскажи. – Рустам ответил ей внимательным взглядом. Он чувствовал даже во время телефонных разговоров: за радостным ласковым голосом Риты скрывается что-то неприятное, что-то, что ему нужно знать... – Рита... – Он снова отнял у нее подушку, которую Рита судорожно схватила, словно пытаясь отгородиться от того, что её мучило.
- Понимаешь... – Медленно начала она. – Мне иногда кажется, что все вокруг считают, что лучше знают, как мне жить, что делать... Мама, Женя...
- Мама... – Протянул Рустам и устало откинулся на подушку. Он всё понял. Видимо, Валентина Степановна усиленно пользовалась моментом.
- И присутствие Жени делает всё только хуже. Рустам, зачем ты попросил его присмотреть за мной? Я чего-то не знаю? – прямо спросила Рита.
Рустам вздохнул.
- Рит, перестань. Ты всё знаешь. Я хотел быть уверенным, что с тобой всё будет хорошо, что никто не посмеет тебя обидеть.
- Значит, мне всё же есть чего опасаться?
- Неужели ты думаешь, что я оставил бы тебя, если бы тебе что-то угрожало? – спросил Рустам, нахмурившись.
- Нет, но...
- Вот именно. Но. Всегда есть “но”. Я просто не мог уехать и оставить тебя без поддержки. Да просто без кого-то надёжного, к кому в случае чего можно обратиться.
- В случае чего? – допытывалась Рита.
- Да ничего! – простонал Рустам. – Рита!
- Просто ты фактически оставил меня в заложниках. В плену. – Припечатала Рита. – Чтобы я и шагу не могла ступить.
- Это плохо? – попытался свести всё к шутке Рустам. Но Риту это лишь ещё больше разозлило.
- Это плохо! – почти крикнула она и осеклась, услышав, как в соседней комнате зашевелилась Аня. Некоторое время они молчали, боясь, что разбудили дочь. Но из её комнаты больше не доносилось ни звука, и Рита уже тише продолжила:
- Рустам, я не могу так. Он контролирует каждый мой шаг. Я чувствую себя пленницей! И почему он?! Почему не Максим, не папа,не... – Она запнулась, вспоминая, кого ещё назвать, и Рустам воспользовался этой заминкой:
- Владимир Петрович с тобой не справится, а Максиму сейчас не до того, ты сама понимаешь. Да ему самому надсмотрщик не помешает... А Евгений... – Рустам помолчал. – Ему я доверяю.
- Странно. Ещё недавно ты готов был его убить.
- И убью, если он переступит черту дозволенного. – Улыбнулся Рустам, глядя на обиженную жену. – Если он любил тебя хотя бы на десятую часть так, как люблю я, то я спокоен. Он не позволит случиться чему-то плохому. И я ему просто доверяю.
Рустам не стал говорить Рите, что в последнее время его мысли всё чаще возвращались к Евгению. Какое-то смутное беспокойство поселилось в душе Рустама. Что-то неуловимое, казалось, протянулось между ним и Женей, и это не была Рита. Нет. Какое-то чувство подсказывало Рустаму: что-то их связывает. Но что? Откуда это доверие к тому, кто пытался увести у него жену? К тому, кто был конкурентом? Но Рустам упорно гнал от себя эти мысли. У них была единственная общая черта: любовь к Рите. Но делить её Рустам не собирался ни с кем. А значит, осталось потерпеть ещё буквально месяц... С хвостиком.
Рита хотела было ещё что-то сказать, но внезапно словно прислушалась к чему-то, и её лицо озарилось улыбкой.
- Пошевелился... – Прошептала она, кладя руку мужа на свой живот. Рустам почувствовал легкое движение под своей рукой. И хотя, казалось, удивить врача сложно, но его душа наполнилась непередаваемым ощущением счастья и удивления, любви и нежности к любимой женщине и к этому ещё нерождённому, но такому дорогому малышу...
- Я так вас люблю... – Хрипло прошептал Рустам, и Рита забыла обо всём. Сейчас для неё существовал лишь он, такой родной и близкий... А всё, что её беспокоит... Это всё не важно.
Она заснула на груди у Рустама, и он боялся пошевелиться, чтобы не потревожить её. Внезапно пискнул телефон. Экран мобильного светился, оповещая о новом сообщении. Поморщившись, Рустам дотянулся до телефона, стараясь не разбудить Риту. Конечно, лучше было бы не обращать внимания, а ещё лучше – вообще отключить мобильный, но мало ли...
Незнакомый номер. Странно. Может, ошиблись? Или спам какой... Помедлив, Рустам всё же открыл сообщение. Его глаза пробежали по тексту, и мужчина замер. Сообщение было коротким:
“Аня – не твоя дочь, и я могу это доказать”
*
Ирина неверяще смотрела на Наташу. Может, Ярик всё же прав в своих подозрениях? Иначе с чего такая просьба от человека, который даже с кровати ещё толком встать не может?
- Наталья Андреевна, можно поинтересоваться... – Осторожно начала она, но Наташа перебила её:
- Тоже считаете меня сумасшедшей? – горько усмехнулась она.
- Ни в коем случае!
- Слушайте, ну хоть вы мне не врите. – Наташа поморщилась.
- Не буду. – Ирина осторожно присела на край кровати. Наташа неуловимым движением отодвинулась, но Ира заметила это. Она огляделась в поисках стула.
- Не ищите. – Устало произнесла Наташа. – Потерплю как-нибудь.
- Постараюсь к вам не прикасаться.
- А давайте в остроумии вы будете в другом месте упражняться. – Разозлилась Наташа.
- Значит, вы признаёте, что это было остроумно, – парировала Ирина.
Наташа смерила её взглядом, в котором чётко читалось сожаление, что под рукой нет ничего подходящего, чтобы запустить в коллегу. Ирина обрадовалась было этой перемене, ведь такую Наташу она знала и привыкла к ней. Но огонёк в глазах Натальи быстро угас.
- Наталья Андреевна, я всё же не понимаю... Почему вы этого хотите? – медленно произнесла Ирина, не сводя глаз с лица коллеги.
- Это возможно устроить? – вопросом на вопрос ответила Наташа.
- Возможно.
- Насколько быстро?
- Уж точно не прямо сейчас. – Ушла от ответа Ирина. Быстро... Значит, ей придётся выдержать ещё один разговор с заведующим. Ей удалось выбить место для Рустама. Временное. А Наташа? Чего хочет она?
- Лучше бы прямо сейчас... – Прошептала Наташа.
- Правда? И как вы собираетесь работать в таком состоянии? – ехидно спросила Ирина. Она поняла – жалости от неё не ждут. А значит, нечего выбирать выражения. – Вы же ещё...
- Через неделю смогу приступить.
Ирина задохнулась от неожиданности и лишь молча смотрела на Наташу. Та заметила её взгляд и огрызнулась:
- Да, через неделю. Я знаю свои возможности.
- А как ваши возможности оценивает ваш врач?
- Я сама врач, если вы забыли.
Ирина не нашлась, что ответить. Она ожидала увидеть боль, горе, отчаяние... Ведь она, как никто, знала, как это – потерять ребёнка... Но Наташа в который раз умудрилась удивить, даже лёжа на больничной койке.
- Я не могу здесь оставаться... – Вырвалось у Наташи. – Не могу!!!
- Почему? – Ирине хотелось взять её за руку, но она не решилась и лишь молча смотрела на коллегу.
- Меня считают сумасшедшей. Мне никто не верит. – Прошептала Наташа. – Но ведь я видела её...
- Возможно, вы просто хотели её увидеть? – осторожно предположила Ирина. Она знала всю предысторию. И понимала: возможно, сама того не осознавая, Наташа хочет обвинить мать в произошедшем.
- Я видела её. Это последнее, что я помню. – Глухо ответила Наташа. – И я уверена, что это была она. Мне и сейчас кажется, что она где-то рядом.
Невольно Ирина вздрогнула, вспомнив тень к конце коридора, и тут же отругала саму себя за излишнюю мнительность. Это больница, стационар! Здесь вечно кто-то шастает!
Отгоняя охвативший её страх, Ирина кивнула:
- Допустим. Но тогда разве не лучше остаться здесь и найти доказательства?
- Вы меня слышите? Мне не верят! – почти выкрикнула Наташа.
- Тссс... Больных перебудим. – Ирина всё же накрыла её руку своей, и хотя Наташа дёрнулась, но руку не отняла. Что же, уже прогресс... Помедлив, Ирина продолжила:
- Я уверена, всё образуется. Просто нужно немного времени, чтобы все пришли в себя. Ярослав, он поймёт. И ваши... девочки. – Она не решилась сказать “дочери”, хотя это слово рвалось с губ.
- Потому я и хочу уехать. – В голосе Наташи Ира услышала боль. – Вчера они приходили. А я... Я не смогла их видеть. Слышать... Не смогла... Я боюсь причинить им боль. Я не могу пересилить себя. Не могу их обнять, сказать им то-то. Я не могу их видеть!!! Но они не должны об этом узнать. Мне нужно время... – Прошептала Наташа, отворачиваясь, чтобы Ирина не увидела её слёз.
Ира замерла. Она поняла: перед ней – самый здравомыслящий человек из всех, кого она видела. Невольно она вспомнила те ужасные дни, когда вокруг смеялись дети, бегали, прыгали, радовались жизни... Они жили... Но её сын уже никогда не мог пробежать по весенним лужам, порадоваться новой игрушке... А она больше никогда не услышит слова “мама”... Тогда один только звук детского голоса резал сердце, и не раз она срывалась на коллег, друзей и просто незнакомых людей, а иногда даже детей. Просто за то, что они были живы, а её сын – нет. И именно от этой участи хотела убежать Наташа. И она права. Но ведь есть ещё...
- А как же Ярослав? – тихо спросила Ирина.
- Надеюсь, когда-нибудь он поймёт. – Отрывисто произнесла Наташа. Ярик... Как она могла смотреть ему в глаза, понимая, что не уберегла их ребёнка?! Во всём этом была виновата она сама. И расплачиваться будет сама. Если бы она не скрывала своё прошлое, если бы доверяла ему... То всё было бы хорошо. Ведь всего произошедшего можно было избежать! А она всё упивалась своим прошлым и жалела себя, и сама себя обманывала, считая, что справится в одиночку. Так что, Одинцова? Справилась? Довольна?!
Наташа всхлипнула, уже не таясь. Ирина потянулась её обнять, но Наташа тут же ощетинилась:
- Не надо! – и, словно извиняясь за свою резкость, добавила более мягким тоном: – Ирина Васильевна, я очень надеюсь на вашу помощь.
- Я помогу вам. Но с одним условием.
- Каким? – насторожилась Наташа.
- Я хочу быть уверенной, что ваш врач разрешил вам приступить к работе. – Тоном, не терпящим возражений, ответила Ирина и, заметив, как вскинулась Наташа, резко бросила: – Иначе я отказываюсь принимать в этом участие. Рисковать вашим здоровьем я не буду.
Наташа долго всматривалась в её глаза, но, увидев горящую в них решимость, сдалась:
- Я согласна.
- Вот и отлично. – Ирина улыбнулась и хотела было что-то добавить, но внезапно дверь за её спиной скрипнула. Ирина заметила, как резко подобралась Наташа, и оглянулась. На пороге стояла медсестра. Ира услышала, как судорожно выдохнула Наташа и резко спросила у дежурной:
- Что случилось?
- Я проверить зашла, вдруг вам что-то нужно... – Запинаясь, ответила та, съеживаясь под взглядом Ирины.
- Проверили? Свободны! – бросила Лещук, теряя интерес к медсестре. Когда за той закрылась дверь, она снова повернулась к Наташе и заметила, как та побледнела. Самая страшная вещь на свете – это страх. Он рисует в твоём воображении ужасающие картины, и со временем ты перестаёшь отличать, где выдумка, а где реальность. Для Наташи сейчас страх стал реальным и светился в её широко открытых глазах.
- Вам нужно поспать. – Мягко произнесла Ирина. – Вы совсем себя вымотали. И не бойтесь. Ночник будет гореть, а я буду здесь, если хотите. И прослежу, чтобы никто не зашёл.
- Хочу. – Пробормотала Наташа, закутываясь в одеяло.
- Вот и славно.
Наташа была настолько измученной, что уже через пару минут забылась тревожным сном. Ирина с жалостью всматривалась в её лицо. Она понимала: уже то, что Наташа разрешила ей остаться, говорило о многом. Она измучила себя страхом и из двух зол выбрала меньшее: присутствие Иры в палате во время своего сна. А ещё она пустила её глубже, чем других. И Ирина не могла предать её доверие. Значит, ей нужно придумать, что сказать Ярославу... Но впереди длинная ночь. А самые лучшие слова, как известно, приходят ночью...
И Ирина одними губами произносила то, что завтра должна была сказать вслух.
====== Часть 6 ======
Рустам любовался спящей женой. Во сне её лицо было таким спокойным и безмятежным... Он буквально впитывал каждую его чёрточку, а пальцы легонько коснулись щеки любимой, такой тёплой и нежной...
Рита пошевелилась во сне, но так и не проснулась. Осторожно высвободившись из её рук, Рустам встал и подошёл к окну. Они всегда любили субботнее утро, ведь оно означало, что впереди чудесный день, который они проведут вместе. И пусть в последнее время эта традиция слегка нарушилась, сегодня им ничто не помешает быть вместе. Он заглянул в комнату к Ане. Девочка разметалась по кровати и во сне морщилась от падающего на её лицо солнечного луча. Рустам задернул штору и укрыл дочь одеялом, поцеловав её в лоб. И сейчас, глядя на Аню, он снова вспомнил то ночное сообщение.
Вернувшись в комнату и взяв с тумбочки телефон, Рустам ушёл на кухню. Стараясь не шуметь, он сделал себе кофе. И сейчас, сидя за столом с чашкой горячего напитка, Рустам снова открыл то сообщение. Может, он что-то просто не так понял? Всё же была ночь, он уставший...Но текст не поменялся. “Аня не твоя дочь, и я могу это доказать” – снова и снова перечитывал Рустам. Палец невольно потянулся к кнопке “Удалить”, но что-то помешало Рустаму избавиться от странного сообщения. Интуитивно он чувствовал: оно первое, но не последнее.
Рустам снова открыл номер, с которого оно было отправлено. Незнакомый, хотя у Рустама была хорошая память на номера. Но за незнакомым номером мог скрываться очень даже знакомый человек. И Рустам был уверен, что знает, кто это. Вариантов быть не могло. Отец чётко продемонстрировал свою позицию. И хотя после той встречи ни Рустам, ни Рита его больше не видели, было очевидно: это лишь временно. Не тот он человек, чтобы отступаться от своих целей, какими бы они ни были.
Палец Рустама переместился было на кнопку вызова, но звон ключей помешал ему. Рустам вздохнул, понимая, что разговор откладывается, но в то же время его поджидал другой, не менее сложный.
Валентина Степановна вздрогнула, увидев Рустама.
- Ты что здесь делаешь? – резко бросила она, снимая туфли.
- Живу. – Рустам пожал плечами.
- Ты гляди, “живу”... – Пробурчала Валентина Степановна.
- Да, живу. И я хотел бы вас попросить кое о чём.
- О чём это? – насторожилась женщина.
- Давайте вы будете предупреждать о своём приходе. – Осторожно произнёс Рустам.
- Чтооо?! – Валентина Степановна угрожающе нависла над ним, но Рустам не дрогнул и продолжил:
- Я понимаю, вы любите Риту, хотите её видеть, быть с ней, но поймите: вы нарушаете её, наше личное пространство.
- Ты мне хочешь запретить видеться с дочерью? – ахнула женщина.
- Ни в коем случае. – Терпеливо объяснял Рустам. – Просто вы приходите, как к себе домой, а это её дом, её семья.
- Я тоже её семья! – взорвалась Валентина Степановна. – И я не позволю тебе вмешиваться в мои отношения с дочерью!
- Не кричите, вы разбудите Риту и Аню. – Попросил Рустам.
- Надо же, заботливый какой! – ехидно заметила женщина. – Где ты был со своей заботой столько лет?
- Валентина Степановна, может, хватит ворошить прошлое? – Рустам отодвинул чашку и пристально посмотрел на неё. Под его взглядом Валентина Степановна занервничала.
- Для нас это было настоящим. – Хмуро бросила она, садясь напротив него. – Для тебя это всего лишь прошлое.
- Я понимаю, вам нелегко простить меня, да я и сам не могу себе простить то, что был вынужден сделать...
- Вынужден?! – резко перебила его женщина. – А своя голова у тебя на плечах была?! Ты сейчас опять начнёшь рассказывать, что тебя заставили?!
- Не начну. Вы и так всё знаете.
- Я знаю то, что ты соизволил рассказать, и то, что рассказал твой отец.
Рустам вздрогнул.
- Мой отец? – переспросил он. – При чём тут мой отец?
- А ты не знаешь? – прищурилась Валентина Степановна. – Так когда ты возвращаешься к нему?
- Я не понимаю... – Рустам растерянно смотрел на неё.
- Он рассказал мне о ваших планах. И знаешь, я даже рада. Может, тогда у Риты всё сложится...
- Что сложится?! – Рустам вскочил. Он едва мог перевести дыхание. Что Рита ему не сказала? Чего он не знал?! К чему все эти намёки?!
- Ты даже со своим отцом разобраться не можешь. – Торжествующе посмотрела на него Валентина Степановна. – И пытаешься меня чему-то учить?
- Валентина Степановна, я действительно понятия не имею, о чём вы говорите! – Рустам постарался взять себя в руки. – И очень хочу узнать. Поймите, от этого многое зависит! Вы должны...
- Я тебе ничего не должна. – Бросила женщина. Она с удовольствием наблюдала за Рустамом. Пусть порой казалось, что она примирилась с ним, с его присутствием в их жизни. Но в душе Валентина Степановна не могла простить Рустаму его ошибки. А недавний разговор ещё больше убедил её в собственной правоте. Правда, Рустаму о нём знать необязательно.
- Валентина Степановна, я ни в коем случае не собираюсь бросать Риту, кто и что бы вам ни говорил. – Убежденно произнёс Рустам. – Это наговор. Я не знаю, кто вам это сказал, но прошу вас – не верьте! А главное – не пытайтесь убедить в этом Риту.
- Я сама буду решать, о чём мне говорить с моей дочерью! – Валентина Степановна хлопнула рукой по столу.
- Валентина Степановна, я прошу вас, – Рустам встал. – Вы можете сколько угодно нападать на меня, и я это заслужил. Но не трогайте Риту. Я не знаю всего, и понимаю, что не узнаю. Но я безумно люблю вашу дочь и не позволю никому её у меня отнять.
Рустам вышел. Валентина Степановна проводила его хмурым взглядом. Этот разговор... Они очередной раз переливали из пустого в порожнее, как говорится... Но он уедет, а они останутся. А Рите... Рита меньше знает, крепче спит. И вообще – даже собакам хвост одним махом рубят. Вот и тут будет так же... Валентине Степановне снова вспомнилась та встреча. Она помнила Давита, он не изменился за эти годы. И он открыл ей правду. Скоро Рустам снова исчезнет из их жизни. Только теперь навсегда.
- Мама? – Рита зашла на кухню, сонно щурясь. – Ты что здесь делаешь? И где Рустам?
- Откуда я знаю, где твой Рустам... Может, у Ани. – Огрызнулась мать, но тут же захлопотала вокруг дочери. – Тебе чай сделать? Спина не болит?
- Вы опять поругались? – устало спросила Рита. – Мама, может, хватит? Посмотри на меня. Посмотри!
Валентина Степановна нехотя подняла на неё взгляд.
- Ниже. Ничего не замечаешь? – Рита тряхнула чёлкой. – У нас с Рустамом счастливая семья, мы любим друг друга, у нас есть дочь и скоро будет ребёнок!
- А ты уверена, что этот ребёнок от него? – тихо спросила Валентина Степановна, едва сдерживая слёзы. – А то насчёт Ани я уже не сомневаюсь.
- Как ты смеешь?! – выдохнула Рита. – Мама! Что с тобой?! Я тебя не узнаю! Как ты можешь такое говорить?
Валентина Степановна и сама не знала, что заставило её произнести эти слова. Они вылетели сами собой. А сказанное слово уже не вернёшь.
Она потянулась было обнять дочь, извиниться за свои слова, пусть даже сама она не чувствовала за собой вины. Но Рита молча отстранилась. Валентина Степановна, вздохнув, вышла, оставив Риту одну. Та молча крутила в руках телефон, забытый Рустамом.
Внезапно её палец случайно нажал на кнопку разблокировки экрана. Миг – и сообщение, которое Рустам не успел закрыть, уже было перед глазами Риты. Она почувствовала, что земля уходит у неё из-под ног. Снова и снова Рита перечитывала короткую фразу. Каждое слово отдавалось в сердце острой болью. И лишь один человек мог это объяснить.
- Доброе утро... – Начал было Рустам, вернувшись на кухню и застав там Риту, но осекся, увидев в её руках свой телефон. Рита подняла на него побледневшее лицо.
- Рустам, что это? – тихо спросила она.
- Рита, я не знаю, я хотел выяснить... – Рустам бросился к ней.
- Выясняй. Но слишком много людей в последнее время об этом говорят. – Рита отвернулась, чтобы Рустам не увидел её слёз.
- Рита... – Рустам повернул ее лицо к себе. – Я никогда...
Его перебил звонок телефона. Рита всё ещё держала его в руках. “Ася” – высветилось на экране. Рита криво усмехнулась и подала Рустаму мобильный.
- Как много узнаешь в субботнее утро... – Прошептала она и встала. – Ответь, срочное что-то, наверное. – Бросила она через плечо Рустаму, который всё ещё держал в руке трезвонящий телефон. Чёрт бы побрал эту Асю! Кто её просил звонить именно сейчас?! Рустам сбросил вызов и, швырнув телефон на стол, бросился за Ритой.
- Рита... – Он обнял её, несмотря на её слабые попытки вырваться. Наконец она затихла в его объятиях и прижалась к нему, словно ища защиты. – Рита, – повторил Рустам, – я не знаю, что происходит, но я выясню, обещаю тебе! Ты мне веришь?
Рита не ответила, и её молчание ударило Рустама в самое сердце. Он крепче прижал её к себе и, нежно касаясь губами её волос, мысленно пообещал себе: он позвонит по этому номеру и всё узнает. И кто бы за этим ни стоял, ему не удастся разрушить их счастье.
*
Ирина вышла из больницы. Она чувствовала себя полностью разбитой. За всю ночь она не сомкнула глаз. Когда Наташа проснулась, Ира проследила, чтобы с ней была медсестра, но оставаться дольше не смогла. Она просто не выдержала бы. Да и откладывать разговор с Яриком не хотелось. Он должен знать, чтобы успеть осознать это и принять. Хотя насчёт “принять” Ирина отнюдь не была уверена...
В супермаркете она долго стояла перед полкой с молочной продукцией, пытаясь понять, что ей нужно. Перед глазами всё расплывалось. Бессонная ночь давала о себе знать. Наконец Ира добралась до кассы. Кассир быстро пробила её покупки.
- С вас 248, 65.
- Возьмите. – Ира подала карту. Кассир провела карту через терминал и нахмурилась:
- Не принимает. Вы уверены, что карта активна?
- Уверена. – Ира очнулась. – Попробуйте ещё раз.
Девушка провела карту ещё несколько раз, но безуспешно.
- Ваша карта заблокирована. Наличными будете рассчитываться или делать отмену? – Спросила она, возвращая Ирине карту.
- Наличными. – Ира отдала ей купюры и забрала карту. Странно. С картой должно быть всё в порядке. Буквально на днях она сняла зарплату. Да и с чего банку блокировать её карту?
- Ваш чек и сдача. Спасибо за покупку, приходите ещё. – Девушка улыбнулась заученной улыбкой.
Ирина рассеянно кивнула ей и вышла. Такси уже ждало. Можно было, конечно, позвонить Диме, но мало ли... Кто знает, сколько они с Яриком просидели. Может, как и она – до утра...
Судя по всему, так и было. Дмитрий выглядел немногим лучше Ярика. И от него тоже пахло алкоголем. Когда он наклонился её поцеловать, Ирина, брезгливо морщась, отстранилась.
- Я же просила... – Упрекнула она.
- Извини. – Дима уткнулся головой ей в плечо. – Чёрт... Голова болит... Мы легли в пять утра...
- Вам ещё повезло. – Ира вздохнула. – Забери пакеты. Девочки уже встали?
- Нет, спят.
- А Слава?
- Уже. На кухне.
Ярик мрачно помешивал стоящий перед ним кофе. По запаху Ирина поняла: у него была та же привычка, что и у неё. Много кофе, мало воды. Увидев Иру, Ярик встрепенулся:
- Как она?
- Нормально. – Устало ответила Ирина, садясь на стул. – Нам нужно поговорить.
- Мне выйти? – Дмитрий поднял брови.
- Да нет... Тут ничего особо секретного нет. Или...? – Ирина вопросительно посмотрела на Ярослава. Тот помотал головой, мол, пусть остаётся.
- Что случилось? – прямо спросил Ярослав. Выражение лица Иры ему не понравилось. Он слишком хорошо его знал. И оно не предвещало ничего хорошего.
- Слава... – Глубоко вдохнув, начала Ирина. – Понимаешь... Мы с Наташей поговорили... Её состояние меня пугает. Не физическое. Моральное. Ты знаешь, я сама прошла через подобное. И я знаю, как она себя сейчас чувствует.
Внезапно она осеклась. Ярик знал. Но Дима не знал. Она бросила на него быстрый взгляд. Выражение лица мужа ничего не выражало, но взгляд красноречиво говорил, что её ждёт ещё один непростой разговор. Ирина поёжилась и продолжила:
- Ты помнишь меня. И ты помнишь, что ты тогда делал. Ведь помнишь, правда?
Ярик молча кивнул. Он пока не понимал, к чему она ведёт.
- Ты настаивал, чтобы я поскорее вернулась в работу. Но тут всё сложнее. Наташе будет тяжело вернуться. Я не говорю, что невозможно, но тяжело, особенно если она каждый день будет проходить через место, где это случилось.
Ярик вздрогнул.
- Я сам не могу там ходить... – Признался он глухим голосом.
- Вот видишь! – ухватилась за его слова Ирина. – Поэтому я... Я предложила ей, когда она почувствует себя лучше, приехать в областную.
- В областную? – непонимающе нахмурился Ярик. – На обследование?
- На работу. – Выдохнула Ирина.
- На работу? – Ярик нервно засмеялся, но его смех резко оборвался. – Нет. Она не согласится.
- Она уже согласилась. И я на этой неделе займусь всем необходимым.
Ирина не рискнула посмотреть на Ярослава. Он же прожигал её неверящим взглядом.
- Ира, ты бредишь. – Констатировал Ярик.
- Нет. Она сама тебе об этом скажет.
- Это невозможно! – Ярик вскочил и заметался по кухне. Внезапно он остановился и посмотрел на Ирину молящим взглядом:
- Ира, так не должно быть! Скажи ей, что ты пошутила, что не получилось! Только не забирай её!
- Ярик, мы уже обо всём договорились. – Прошептала Ирина. – И я это сделаю.
- Ты не посмеешь! – сорвался Ярослав. Ира вздрогнула. Ярик редко позволял себе повысить голос, а значит, эта новость ударила его в самое сердце.
- Посмею. Ты знаешь: я никогда не отказываюсь от своих слов и обещаний. И в таком настроении я тебя к ней не пущу. – Тихо, но твердо сказала она.
Ярик осекся и буквально рухнул на стул.
- Я делаю это, потому что понимаю её. – Глухо произнесла Ирина.
- Ты ничего не понимаешь. Убирайся.
Ирина вздрогнула и неверяще посмотрела на Ярослава, после перевела беспомощный взгляд на Диму.
- Убирайся. – Повторил Ярик жестче.
Ирина встала. На пороге кухни она оглянулась.
- Позже ты всё поймешь. – Тихо сказала она. – Когда успокоишься, позвони. И не смей Наташе сцену устраивать. Иначе я заберу её уже завтра. Гинекология и у нас есть.
В коридоре она столкнулась с Ирой. Девочка удивлённо спросила:
- А вы уже уходите?
- Да, нам... пора. – Ирина не стала вдаваться в подробности и вместо этого достала из кошелька несколько купюр и протянула девочке: – Возьми на всякий случай.
- Не надо... – попыталась было отказаться Ира, но женщина мягко улыбнулась и вложила деньги ей в руку:
- Может, и не пригодятся, но пусть будут. Мне так спокойней.
Ира благодарно чмокнула её в щёку. Ирина потрепала девочку по голове и вышла вслед за Дмитрием.
- Ну что ты молчишь? – не выдержала она, когда они сели в машину. – Давай, скажи, какая я стерва, жестокая... Что там ещё?!
- Ты сама всё сказала. – Дмитрий вырулил со двора. – Одного не пойму: почему ты всегда считаешь, что имеешь право вмешиваться в судьбы людей?
- Я так не считаю.
- Считаешь. Сама вспомни. За Риту ты тоже решила. Или ты скажешь, что Наташа сама тебя попросила?
- Попросила. И я была в таком же шоке, как и Ярик.
Дмитрий резко ударил по тормозам. Проигнорировав яростный сигнал ехавшей сзади “шестёрки”, он потребовал:
- С этого момента подробнее.
- Она сама попросила меня об этом. Это было чуть ли не первое, что я от неё услышала.
- Почему ты не сказала об этом Ярославу?! – Дима удивлённо смотрел на жену.
- Пусть он лучше винит меня, чем себя или её... Я убедила её обставить всё так, словно это было моё решение. Так будет лучше для них обоих. – Выдохнула Ирина, отворачиваясь к окну. – Там всё сложно. Прости, я не могу тебе рассказать, это не моя тайна.
- Хорошо. Но тогда, возможно, ты мне расскажешь, что ты имела в виду, когда сказала, что сама через это прошла?
Ирина вздрогнула.
- Это в прошлом. – Дрожащим голосом произнесла она.
- А я не имею права знать о твоём прошлом? – Дмитрий осторожно убрал прядь волос с её лица. – Почему ты никогда не рассказывала мне о сыне?
- Что... Откуда... – Она резко повернулась к нему, и он увидел её испуганные, словно у загнанного животного, глаза.
- Знаю. Случайно узнал. Когда ты Рите рассказывала. Я услышал... Прости. Мне давно нужно было признаться. – Глядя в её глаза, Дмитрий почувствовал раскаяние. Ему давно стоило об этом сказать, но он всё не решался. И вот решился, да, видимо, зря.
- Значит, ты знал, и даже сейчас, зная, как мне больно, ты задаёшь этот вопрос? – в её голосе он услышал боль и тоску.
- Задаю. Я не хочу, чтобы между нами были недомолвки, тайны... Слишком много времени прошло...
- Вот именно. Слишком много времени. – Глухо сказала Ирина. – Поехали домой. Только Рустама предупреди, что ему придётся добираться своим ходом.
Остаток пути они проделали молча. Дмитрий всё порывался что-то сказать, но взгляд жены говорил ему, что лучше молчать. А она словно погрузилась в своё прошлое. В окне она видела не пробегающие мимо поля и сёла, а свою жизнь, своего сына, то смеющегося, то лежащего в луже собственной крови. в её ушах всё ещё стоял собственный крик при виде маленького тельца. Конечно, она ничего не понимает!!!
Зайдя в квартиру, она устало сбросила туфли и прошла в комнату. Остановившись возле окна, Ирина обхватила себя за плечи. Её била дрожь. Дмитрий тихо подошёл к ней сзади и обнял, поцеловав дрожащие пальцы.
- Прости меня. – Прошептал он.
- И ты меня прости. – Выдохнула Ира. – Просто... Мне всё ещё слишком больно.
- Я знаю. Я не должен был...
- Когда-нибудь я всё тебе расскажу. Я обещаю.
- Ты всегда держишь обещания. – Улыбнулся он, целуя её плечо.
- Всегда... – Ира повернулась. – Ты голодный?
- Очень.
- Идём, покормлю... Из Ярика сейчас повар никудышный...
Дима видел, что она улыбается, но глаза её оставались грустными. И он уже жалел о своём выпаде. Но она права: когда-нибудь им нужно будет поговорить. И ему тоже есть в чём признаться. Но не сейчас. Не сейчас.
====== Часть 7 ======
- Здравствуйте, Ирина Васильевна! – навстречу Ирине поднялась невысокая коротко подстриженная женщина. Она нервно мяла в руках пластиковую папку. За её спиной прятался темноволосый мальчик, с опаской посматривая вокруг.
Лещук поморщилась. Эту пациентку она хорошо знала. Полгода назад Колчак слёзно просилась к Ирине. Тогда она поступила в острыми болями, которые прошли буквально через пару часов, не оставив и следа. Результаты обследований ничего не показали. Практически, пациентка была здорова. Но она билась чуть ли не в истерике, умоляя Ирину осмотреть её и поставить диагноз. Шуму в больнице было много, ведь фактически своим поведением Колчак поставила под сомнение компетентность своего на тот момент лечащего врача – Максимовой. Поначалу отказав, Ирина всё же уступила и приняла пациентку. Всегда в своей работе она руководствовалась принципом: “Люди прежде всего”. Ей были чужды интриги, у неё на них не было ни времени, ни желания. И тогда Ирина поддалась прежде всего потому, что ей стало жаль женщину. Хотя и понимала – теперь житья не будет. Максимова решила, что ей нанесли смертельную обиду, уведя из-под носа пациентку. С тех пор Колчак появилась в больнице от силы пару раз, но с Натальей Юрьевной Ирине приходилось сталкиваться каждый день. Вот и сейчас она машинально огляделась по сторонам – не видно ли где рыжих кудряшек.
- А я к вам, вы бы посмотрели... А то так плохо мне было... – Заискивающе пролепетала посетительница.
Ирина резко вставила ключ и повернула, одновременно прижав дверь коленом. Справившись с замком, она повернулась к Колчак и смерила ту хмурым взглядом:
- Вы не ходили на процедуры. Не прошли ни одного обследования. Не сдали анализы и пробы. А сейчас вы мне рассказываете, как у вас всё плохо? Чего вы ждали? Что само пройдёт? Или мне надо было вас лечить силой мысли? Ну, тогда считайте, что мысленно я вас уже посмотрела.
И она захлопнула дверь перед носом ошеломлённой женщины. Бросив сумку на стол, Ирина рухнула в кресло и закрыла лицо руками. Хорошее начало рабочей недели... Хотя, чего уж говорить, она началась ещё в пятницу. Лица Наташи и Ярослава всплывали в памяти Ирины. И если в глазах Наташи была мрачная решимость, то глаза Ярослава смотрели обречённо. И винил он в этом её, ту, кому доверял. Но если бы можно было повернуть время вспять, Ирина сделала бы то же самое. Да, Ярик был безумно ей дорог. Но пусть лучше он винит во всём её. Если бы Наташа призналась, что это была её идея – разразился бы грандиозный скандал, который мог всерьёз поставить под угрозу их брак. Ярик был на грани. И его выпад, это жёсткое “Убирайся” напугало Иру. Она никогда не видела его таким. И даже представить не могла, что когда-нибудь он скажет ей такие слова. Слово. Но сколько в этом слове было ненависти... И всё же – пусть лучше она, чем Наташа. Даже если он никогда её не простит.
Ирина вздохнула. Сегодня дочери Ярика пошли в школу. Позвонить бы, узнать, что да как... Всё же торжественный день. Но номера Иры у неё не было, а звонить Ярославу она не решилась бы. Может, Дима позвонит позже... При воспоминании о муже у Ирины снова кольнуло в сердце. Хотя они попросили друг у друга прощения, Ира чувствовала: они оба словно замерли в ожидании. И тонкая стена недосказанности выросла между ними. Это понимали они оба. Но Ирина не могла начать этот разговор. Она не могла признаться ему, что никогда не сможет дать ему то, чего он так хочет – ребёнка. Но она понимала одно: миг, когда правда откроется, неизбежен. И он об этом узнает. И Ирина боялась его реакции.
В дверь поскреблись, отвлекая Иру от тяжёлых мыслей.
- Можно? – в кабинет бочком пробралась Колчак.
- Нельзя. – Отрезала Ирина. – Покиньте кабинет.
- Но ваш рабочий день уже начался...
- Мне нужно переодеться и подготовиться. А переодеваться я предпочитаю наедине. – Бросила Ирина, вскакивая со своего места.
Но прежде чем Колчак успела возразить, в кабинет влетела Маша.
- Ирина Васильевна, – резво затараторила медсестра. – вас Орновицкий в операционную вызывает, открылось кровотечение и нужна ваша консультация.
- Буду через две минуты.
Маша, кивнув, исчезла. Ирина бесцеремонно выпроводила назойливую пациентку. Через минуту она уже мчалась к операционной.
- Стой. – Орновицкий перехватил её в коридоре.
- Что случилось? – Ирина кивнула операционной медсестре, чтобы та подготовила всё необходимое.
- Всё шло нормально, мы использовали классические точки Калька для введения троакара.
- Но открылось кровотечение?
- Да, и я не пойму, в чём дело. Всё было сделано правильно... – Орновицкий потёр глаза. – Лозинский держит анестезию. У нас есть время.
- Лозинский?! – Ирина аж споткнулась. – Глеб, я ему и муху анестезировать не доверила бы!
- Ир, давай без истерик. – Хмуро осадил её хирург.
- У меня есть основания ему не доверять.
- А у меня нет. Мне его рекомендовали авторитетные люди.
- Авторитетные... – Горько усмехнулась Ирина. – Ладно, потом поговорим.
Тишину в операционной нарушал лишь шум приборов и писк кардиомонитора. Ира с удовольствием отметила всё ещё распухшую губу анестезиолога, но её сердце сжалось от взгляда, который он бросил в её сторону. Она словно снова почувствовала его пальцы на своей шее, а в ушах стоял звук его хриплого дыхания и треск разрываемого халата.
Она тряхнула головой. Потом. Всё потом. Сейчас надо разобраться с больным.
- Неправильное введение троакара. Скорее всего, проблема в направлении ведения. Диафаноскопию делали? – получив отрицательный ответ, Ирина скомандовала: – Лапароскоп.
Цирроз? Варикоз? Портальная гипертензия? Вариантов могла быть тьма. Все они лихорадочно прокручивались к голове Ирина, пока она осматривала сосуды на уровне подкожной клетчатки. Но тут же она вздохнула с облегчением.
- Кровотечение из подкожной. Мы наружно прошьем ткани вокруг троакара, но мне нужно осмотреть зону первого введения. Другой доступ.
Время пролетело незаметно. В операционной всегда так. Кажется, прошло несколько минут, хотя на самом деле прошло несколько часов.
- Контроль. – Ирина распрямилась.
- Ты молодец. – Орновицкий глянул на нее поверх маски. – Мы уже думали его чуть ли не на органы разбирать.
- Зря. Иногда всё просто, но мы же не умеем видеть простые решения и сами же себе усложняем жизнь. – Ирина сбросила перчатки и маску.
- Не всегда всё просто.
- Всегда.
Выйдя из операционной, Ирина прищурилась. Каждый раз яркий свет бил в глаза. Хотя в операционной тоже было хорошее освещение. Видимо, глаза слишком заняты были происходящим. Каждый раз у Ирины невольно закрадывалось сравнение хирурга со стрекозой. Ведь если присмотреться, сколько у нее глаз?... Вроде как два, но каких... Так и хирург. Угол обзора 360 градусов, 200 кадров в секунду... А иначе никак. Вот и чувствуешь себя... стрекозой в маске.
- До меня слушок дошёл... – Тягучий голос заставил Ирину вздрогнуть. Лозинский привалился к стенке и насмешливо смотрел на неё. – Что кто-то под сомнение поставил мои способности?
- А вы действительно способный. – Поджала губы Ирина. – Во время операции ещё и слухи успеваете собирать.
- Тут много ума не надо. А ты ведь умная. Так вот, – в его голосе послышались железные нотки, – сообрази своей башкой, стоит ли это делать. Слухи слухами, но я могу и разозлиться.
- Да? Странно, что ещё не ходят слухи о том, как вас побили, словно пацана. – Хмыкнула Ирина, разворачиваясь, чтобы уйти. Но цепкие пальцы схватили её за локоть и развернули. Теперь Лозинский был прямо перед ней, и она могла чувствовать его дыхание, пропахшее сигаретами. В его глазах Ирина увидела угрозу.
- Слухи могут пойти. Да вот только не совсем те. А, например, о том, как Саксонов Д.Э. накинулся на коллегу и избил его. Как тебе?
Ирина резко выдернула рукав хирургического костюма из его пальцев.
- Надо же, позорище... – Прошипела она. – Мужик бежит жаловаться! Хотя... Вас и мужиком-то не назовешь. Вы не мужчина, вы – тряпка.
И она решительно зашагала прочь, оставив Лозинского в коридоре. Его пальцы сжались в кулак. И взгляд стальных глаз не предвещал ничего хорошего.
- Хочешь войну? – прошептал он, глядя ей вслед. – Ты её получишь.Но в этот раз победа будет за мной.
*
- Thank you, Mr. Williams! – Рустам пожал руку знаменитому хирургу. Тот улыбнулся и, кивнув Рустаму, отошел к группе поджидавших его студентов. Рустам выдохнул. Всё же надо было когда-то подналечь на английский. Но ведь так всегда: ты думаешь, что успеется, и всё откладываешь и откладываешь... А потом резко понимаешь: а ведь думать-то надо было раньше. Так и сейчас. Рустам понимал: через переводчика приятно слушать лекции, но хотелось бы пообщаться с именитым профессором вживую, обменяться какими-то замечаниями, или просто обсудить сложный случай. Но Рустаму его познаний явно не хватало. Наташу бы сюда... Та бы справилась...
Рустаму вспомнился тот звонок Дмитрия. Почему они так сорвались? Ведь вроде планировали остаться до понедельника. Но это их дела. А он не мог оставить Риту, особенно после того субботнего утра. Хотя Рита улыбалась, Рустам видел: за улыбкой что-то скрывается. Но что? Он терялся в догадках, понимая, что Рита не всё ему сказала. Почему? Ведь они договорились всё рассказывать друг другу. Но что он мог ей рассказать? Разговор с Валентиной Степановной только запутал всё ещё больше. И это сообщение... Рустам несколько раз порывался то удалить его, то позвонить по этому номеру. Но что-то не давало ему это сделать.
- Рустам Давитович!
Рустам оглянулся и вздохнул. Его догоняла Ася. Ещё одна проблема. Надо было ей позвонить именно тогда, в тот момент, когда им с Ритой нужно было столько друг другу сказать! Возможно, именно её звонок не дал им это сделать? Рустам почувствовал, что в груди нарастает глухое раздражение. Но он сдержанно улыбнулся коллеге:
- Доброе утро, Александра Михайловна.
- Я так рада вас видеть! – весело щебетала Ася, приноравливаясь к его широкому шагу.
- Смотрю, у вас хорошее настроение. – Вежливо заметил Рустам.
- Оно у меня всегда хорошее. Я звонила вам...
- Александра Михайловна. – Рустам остановился и повернулся к ней. – Ася. Я хотел бы вас кое о чём попросить.
- Конечно! – сердце Аси подпрыгнуло. Неужели у неё появится шанс что-то сделать для него? Может, тогда он заметит, что она не просто одна из его коллег, а человек, который относится к нему очень искренне и... Асе пришлось сделать над собой усилие, чтобы вслушаться в то, что ей говорил Рустам. Но он говорил совсем не то, что ей хотелось услышать.
- Я хочу вас попросить. У меня есть личная жизнь, и в нерабочее время я хотел бы, чтобы меня не беспокоили. Или беспокоили только в экстренных случаях. У вас был экстренный случай? – Рустам сам поражался тому, насколько сухие и жёсткие фразы слетали с его губ. Видимо, в областной больнице атмосфера такая. Поработаешь тут – и становишься сухарём. Хотя, может, оно и к лучшему.
- Нет... – Протянула Ася растерянно.
- В этот момент я был со своей женой. И ваш звонок нам помешал.
- Вы женаты? – глупо спросила Ася.
- Не говорите, что для вас это новость.
Конечно, для неё это не было новостью. Она уже давно успела навести справки о докторе Агаларове. И знала, что у него есть семья. Но ведь надежда есть всегда? А сейчас своим сухим тоном он лишал её последнего шанса.
- Я надеюсь, вы меня услышали. Я ценю вас, как коллегу и мне не хотелось бы портить наши отношения.
- Отношения?
Да что с ней такое?! Что она, как попугай, повторяет за ним его слова? Давай, скажи что-то! Но Рустам уже отошёл, оставив Асю стоять посреди коридора. Она проводила его рассеянным взглядом.
- Асенька, вы не шлагбаум. Поэтому освободите проход. – Орновицкий подтолкнул её к ординаторской и, открыв дверь, пропустил вперёд. Ася машинально зашла внутрь и опустилась на диван. Глеб Александрович смерил её хмурым взглядом.
- Ну и что вы все в нём нашли? – поинтересовался он, достав из шкафа папку с выписками.
- В ком?
- Ася, не стройте из себя идиотку. Вы же прекрасно поняли, о ком я.
Ася почувствовала, что краснеет. Глеб насмешливо смотрел на неё.
- Давайте я вам лучше кофе налью. – Она встала, чтобы только не видеть этих презрительных глаз, но Глеб ленивым жестом заставил её сесть назад.
- Нестоит, это новый халат, я хочу его хотя бы пару дней поносить чистым. – Он сел напротив неё и задумчиво посмотрел на коллегу. – Не понимаю. Почему вы, женщины, так быстро теряете голову?
- Я не теряю голову. – Резко возразила Ася.
- Вы всё же проверьте, на всякий случай. – Заботливо посоветовал Орновицкий. – Вдруг отвалилась.
Ася зло посмотрела на него. Кем он себя возомнил? Всевидящим оком?
- Злитесь. – Удовлетворенно заметил хирург. Ему нравилось издеваться над ней. Отпора она дать не могла, зато поводов – предостаточно. – Значит, я угадал. Только, Асенька, у вас тут без шансов. Рустам Давитович у нас человек порядочный, женатый. Так что... – Он развёл руками. – Не судьба. Уж простите за откровенность.
- Мне не за что вас прощать. Вы, видимо, в мужчинах лучше разбираетесь, чем я. – Буркнула Ася и по внезапно побагровевшему лицу Орновицкого поняла, что ляпнула что-то не то. Мысленно прокрутив последнюю фразу в голове, она внутренне ахнула. Глеб Александрович смерил её уничтожающим взглядом и вылетел из ординаторской, забыв на столе документы. Ася почувствовала, что её распирает смех. Миг – и она истерически расхохоталась, но через пару минут её смех перешёл во всхлипывания. Она снова вспомнила слова Рустама и его взгляд. Но ведь она просто хотела поговорить, пожелать хороших выходных... Что она сделала не так?! Но он действительно слишком порядочный...
Порядочный. Ася мысленно повторила про себя это слово, смакуя его со всех сторон. Именно таким она хотела видеть своего мужчину. Открытым, честным, порядочным... Но такие ей не попадались. У неё были отношения, но все они заканчивались одним – ощущением использованости. Ася не искала принца. Но искала уважения к себе.
- Что грустим? – Каревская зашла в ординаторскую и, бросив взгляд на Асю, заметила следы слёз на её лице.
- Да так, просто. – Ася отвернулась.
- Кто опять? Жилаков? Агаларов? Орновицкий? – Каревская вздохнула. С Асей всё было ясно. Снова кто-то что-то не то сказал. А уж то, как она смотрела на Агаларова, уже давно стало предметом обсуждения за обеденным перерывом.
- Никто. – Ася мотнула головой и выскочила из кабинета. Анна Сергеевна прищурилась. Значит, Агаларов. Ох уж эта любовь... Сама Каревская уже давно разочаровалась в любви. С мужем они развелись ещё лет десять назад. Он всё закатывал ей сцены ревности. Он ревновал к работе, к коллегам, к пациентам. Наконец Анне это надоело и, наняв хорошего адвоката, уже через несколько дней у неё была квартира, машина и свобода. А потом произошла та история, после которой Анне ещё долго снились кошмары с участием мужа. С тех пор она твердо решила: ни одному мужчине не удастся её покорить. Покорять будет она. И её это удавалось. В свои сорок с небольшим она сохранила идеальную фигуру, гриву пышных волос и горящий взгляд, который разбил не одно сердце. Но, как говорила сама Каревская, она была замужем за своей карьерой. И ни один мужчина в её планы не входил.
Хотя для одного, пожалуй, можно сделать исключение. И Каревская, быстро набрав номер, бархатным голосом произнесла:
- Рустам Давитович? Вы могли бы зайти в ординаторскую?
И когда Ася через пару минут вернулась, чтобы забрать карты, дверь была заперта.
====== Часть 8 ======
Рита зевнула. За последние две ночи она почти не спала. Разные мысли роились в голове, прогоняя сон. И хотя Рустам старался отвлечь её, Рита всё возвращалась мысленно к субботнему утру. В очередной раз всё пошло наперекосяк. В очередной раз Рустам клялся в... В чём он клялся? Верности? Любви? В том, что всё будет хорошо? Рита делала вид, что верила, но гадкий червячок сомнения поселился в её душе. И прогнать его будет непросто... Вот и сегодня, проводив Рустама, она почти не заметила, как добралась до больницы, погружённая в свои мысли.
- Доброе утро. – Ярослав швырнул на стол пакет.
- Доброе. Вы поосторожнее. – Олег Борисович с осуждением посмотрел на анестезиолога и поправил монитор, пострадавший от столкновения с пакетом. – Хотя, с другой стороны, сбили бы вы его, может, нам бы новые дали...
- Очень смешно. – Буркнул Ярик.
- Я и не смеюсь.
- Ты у Наташи был? – Рита решила отвлечь Ярика, но сделала только хуже.
- Был. – Резко бросил тот. – Вот только меня не пустили. То она спала, то под капельницей, то ещё что-то!
- Это неудивительно... – Осторожно начала Рита. Она не понимала, что происходит с Ярославом. Чуть ли не впервые за всё время совместной работы она видела его таким взвинченным. Но договорить ей не дали.
- Где эта зараза бородатая?! – в ординаторскую влетел Максим. В одной руке он держал стопку бумаг, в другой – недоеденный бутерброд. – Я просил заполнить бумаги за пятницу! – в спешке он ткнул Ярику бутерброд, но, тут же, извинившись, отобрал его назад и сунул анестезиологу бланки.
До Риты донесся запах завтрака Максима. Позеленев, она вылетела из ординаторской.
- Что такое? – Максим нахмурился и с подозрением покосился на бутерброд, который всё ещё держал в руке.
- У тебя там небось копчености всякие? – принюхался Ярик и поморщился.
- Есть такое... – Пожал плечами Максим.
- Красовский, ты балбес. – Констатировал Ярослав.
- Я хирург, а это...
- А это порой одно и то же. – Ярик выхватил стопку бумаг из руки Максима и, небрежно бросив их на свой стол, быстрым шагом вышел из ординаторской.
- Чего это с ним? – удивленно спросил Максим.
Олег пожал плечами. У него были свои догадки, но он редко ими делился, особенно если это касалось личной жизни коллег.
Ярик решительно отодвинул медсестру, попытавшуюся преградить ему дорогу. Распахнув дверь палаты, он шагнул внутрь. Тарас Юрьевич вздрогнул, увидев лицо анестезиолога. Наташа бросила на мужа быстрый взгляд и отвернулась.
- Всё в порядке? – спросил Ярослав, не сводя с неё глаз.
- Да, Наталья Андреевна у нас молодец, быстро идёт на поправку... – Начал было Тарас, но Ярик жестом заставил его замолчать.
- Тогда можно нам поговорить? – и Тарас понял, что ему лучше уйти. Он поднялся.
- Продолжайте принимать дицинон. И не забудьте подойти на пост, я оставлю назначения медсестре, она всё сделает. – Врач хотел добавить что-то ещё, но глянув на Ярика, понял, что это можно сделать и попозже.
- Наташа, что происходит? – тихо спросил Ярослав, когда они с Наташей остались вдвоём.
- А что происходит? – она вскинула голову, и он заметил знакомый упрямый взгляд и поджатые губы. На миг на него глянула та Наташа, какой он её увидел впервые... И Ярик невольно поёжился.
- Наташ, почему мне кажется, что ты меня избегаешь? – он присел на кровать и попытался было взять её за руку, но она отстранилась.
- Я не избегаю тебя.
- А теперь посмотри мне в глаза и повтори это.
- Я не избегаю тебя! – Наташа ответила ему стальным взглядом и тут же отвела глаза.
- Хорошо. – Вздохнул Ярик. – Тогда как это называется? Ты не хочешь видеть меня, девочек... Они так рвались к тебе, а в результате им пришлось просидеть в машине всё время, пока я пытался к тебе пробиться. Что мне нужно было им сказать?
- Ну, извини, что мне захотелось поспать. – Хмуро ответила Наташа.
- А потом тебе захотелось под капельницу, потом у тебя голова болела. Что дальше? Какой будет следующая причина?
- Знаешь, мне кажется, кто-то из нас двоих сошёл с ума. И я догадываюсь, кто.
- Я тоже.
Они оба замолчали. Наташа смотрела в окно. Ей было интересно всё: труба больничной котельной, вон то облако в форме собачьей головы, два голубя на крыше... Всё, что угодно, только бы не встречаться взглядом с Яриком. Она чувствовала на себе его взгляд и ей хотелось лишь одного: чтобы он ушёл.
- Ира мне всё рассказала. – Наконец Ярик сказал то, что его тревожило больше всего. – Скажи, зачем ты согласилась?
- Мне нужно сменить обстановку. Отвлечься.
- Смени. Но для этого не обязательно уезжать. Наташа, я готов сделать всё, чтобы тебе стало легче! Чтобы нам стало легче! – его голос дрогнул. Наташа услышала это и наконец посмотрела ему прямо в глаза.
- Готов сделать всё? Тогда отпусти меня.
- Почему мне кажется, что ты сейчас говоришь не про областную? – тихо спросил Ярослав. Теперь настал черёд Наташи содрогнуться. Ярик словно прочёл её мысли.
- Ты не понял... – Нервно сказала она. – Я хочу уехать на время... Это лучший выход...
- Ты хочешь? Или тебе предложили? – Ярослав не сводил с неё глаз.
- Предложили. – Наташа поняла, что чуть не выдала Ирину. – И я понимаю, что это то, чего я хочу.
- А ты спросила, чего хочу я? – Ярик опустил голову.
- Яр, я...
- Чего хотят Полина и Ира?
- Я...
- Ты. Ты хочешь. Что ж, – он встал, – видимо, мне тебя не удержать? Ведь правда?
Наташа беспомощно смотрела ему вслед. И когда за мужем закрылась дверь, она прижала к себе подушку и разрыдалась. Никогда Ярик не говорил с ней так. И никогда не смотрел на неё так. В его взгляде она увидела боль и разочарование.
А Ярослав молча шёл по коридору. В душе была пустота. Наташа готова была бросить его, даже не узнав, какую боль он пережил вместе с ней. Но если ей так легче, пусть будет так. Когда-то он сказал ей: “Не отпущу”, а сейчас он её отпускал, хотя его сердце рвалось на части.
*
- Я не понимаю, почему вы так рано пришли. – Сергей Вадимович грузно опустился за стол и поморщился. Хотя он старательно делал вид, что всё в порядке и ему ничто не мешает, но живот уже не помещался за стол, а халат угрожающе трещал по швам. Лубь с тоской посмотрел на шкаф, в котором хранился запас конфет. Что поделать, уж слишком он любил сладкое, чем без зазрения совести пользовались как пациенты, так и коллеги.
- Так болит... – Развела руками посетительница.
- “Болит”... Может, вы яблоко немытое съели, вот и болит!
- Я не ем яблоки... – Растерянно ответила женщина.
- Ну, не яблоко, так что-то другое... Направление на анализы я вам выпишу, сделаете, а там посмотрим.
- А может, это аппендицит?..
- Давайте, я буду решать, что может, а что не может!
Сергей Вадимович сунул в руки пациентке направление и мягко подтолкнул к двери:
- Идите-идите. Придёте с результатами.
Когда за ней закрылась дверь, Лубь двинулся было к вожделенному шкафу, но стук в дверь заставил его резко изменить траекторию.
- Разрешите, Сергей Вадимович? – Орновицкий вопросительно смотрел на врача.
- Разрешаю, но только быстро. – Лубь поморщился. Если пришел Орновицкий – жди проблем.
Но Глеб Александрович пришёл не один. Лещук решительно шагнула в кабинет.
- Мне можно прятаться? – Сергей Вадимович развёл руками. – Правду говорят: пришла беда, отворяй ворота.
- Даже интересно, кто из нас двоих беда? – хмыкнула Ирина.
- Вы, Ирина Васильевна. – Бросил Орновицкий, удобно устраиваясь в кресле.
- Это почему?
- И беда, и вы – женского пола.
- Тогда, Глеб Александрович, вы у нас – ворота.
- Что? – непонимающе посмотрел на неё Орновицкий.
- Вы так же, как и ворота – не закрываетесь. – Мстительно произнесла Ирина.
Глеб обиженно затих.
- Коллеги, поругаться вы могли бы и у себя в ординаторской. – Лубь постучал по столу ручкой.
- У нас тут разногласия возникли. По поводу нового анестезиолога. – Наконец выложил Глеб Александрович суть визита.
- А что с ним не так?
- Да вот, у Ирины Васильевны, – Орновицкий кивнул в сторону Лещук, – появились сомнения в его компетентности.
- У Ирины Васильевны есть основания? – Сергей Вадимович повернулся к Ирине.
- Есть. – Твердо ответила она.
- Излагайте. – Лубь откинулся на спинку кресла, приготовившись слушать, но его глаза смотрели с насмешкой. Ирина заметила это и вспыхнула:
- Я никогда ещё никого не обвиняла беспочвенно. Мне пришлось работать с Лозинским Станиславом Анатольевичем в центральной больнице...
- Кстати, о птичках. – Перебил её Лубь. – По поводу центральной больницы я хотел бы с вами поговорить. Как так получилось, что вы оставались там, в то время, как срок действия контракта истёк?
- О чём вы? – Ирина непонимающе нахмурилась.
- О том, что срок вашего контракта истёк еще в мае. В июне вы должны были вернуться.
- Контракт был продлён!
- Кем?
- Вельской. В тот момент она исполняла обязанности главврача.
- Незаконно. – Припечатал Лубь и усмехнулся. – А вы думали, я не в курсе? Вся кафедра ваш больничный триллер обсуждала.
- Что ж, раз обсуждали, то должны быть в курсе событий. И всего, что произошло после. – Ирина поджала губы, внутренне замирая.
- Что бы ни произошло, документы, подписанные нею в данный период, недействительны. А значит, я жду от вас объяснений в письменном виде, как так получилось, что вы вышли на работу на два месяца позже положенного срока. Но вернёмся к нашим баранам. Так что там с Лозинским?
- С Лозинским? – Ирина с трудом вспомнила, что хотела сказать. Слова Сергея Вадимовича выбили почву у неё из-под ног. Как могло получиться, что её контракт не продлили?! Чем это чревато, она понимала слишком хорошо. В лучшем случае – выговором с занесением в личное. В худшем... О худшем Ирине хотелось думать меньше всего.
- С Лозинским. – Лубь ждал ответа.
- Во время работы в центральной больнице он проявил себя некомпетентным в анестезии, чем не раз ставил под угрозу жизнь пациентов.
- Что скажете, Глеб Александрович? – Сергей Вадимович перевёл взгляд на Орновицкого.
- Скажу, что сегодня во время операции Станислав Анатольевич проявил себя весьма неплохо. Замечаний к его работе у меня нет. – Отрапортовал тот.
- Вот видите. – Лубь снова повернулся к Ирине. – И кому мне верить?
Ирина подавлено молчала.
- Хотите чего-то добиться – ищите доказательства. Увольнять его – а ведь вы за этим шли – я не собираюсь. А значит, вам придется с ним работать. И ваши личные дела меня не волнуют. Здесь я решаю, кто, чем и с кем занимается. Свободны. – Лубь махнул рукой, давая понять, что разговор окончен.
Выйдя из кабинета, Глеб спросил:
- Что ты так на него взъелась, на Лозинского? На тебя не похоже.
- Есть за что. Но прежде всего за то, что он ни черта не соображает в анестезии. – Бросила Ирина, шагнув к лифту.
- Я бы не сказал. На операции всё было идеально.
- Кроме кровотечения.
- Но согласись, это был мой косяк, а не анестезиолога.
С этим Ирина спорить не могла. Но и отступать не собиралась.
- Ты сам во всём убедишься со временем. Пока не вижу смысла что-то доказывать. Ты же мне всё равно не поверишь. – Она вызывающе посмотрела на коллегу.
- Не поверю. – Согласился тот. – Я привык верить тому, что я вижу. Если бы ко мне пришёл пациент и сказал: “У меня болит, и я знаю – это перитонит, режьте”, мне нужно его сразу на стол класть?
- Не утрируй. И ещё. – Ирина поставила ногу между дверей лифта, не давая им закрыться. – Пусть этот разговор останется между нами.
- Как скажешь. – Глеб шутливо поднял руки. – За Вадимыча, правда, не ручаюсь.
Ирина вздохнула и шагнула в лифт.
- Ты едешь? – спросила она.
Глеб покачал головой. Когда двери лифта закрылись, он задумчиво прищурился.
- Как скажешь, рыжая... – Протянул он и, развернувшись, пошёл в сторону кабинета Лубя. Ему ещё было о чём с ним поговорить. И Ирине об этом знать не стоит.
====== Часть 9 ======
Ася неторопливо просматривала выписку из истории болезни. Пациент терпеливо ждал, время от времени поднимая на неё встревоженный взгляд.
- Что там, доктор? – наконец не выдержал он.
- Я пока ничего не могу вам сказать, ваши симптомы подходят под множество заболеваний. Я вижу, вам сделали все необходимые анализы, но я бы их повторила. Прошла неделя. Почему вы так затянули?
- Да вот времени не было... Дача... – Потупился мужчина. Ася вздохнула.
- Сдайте повторный анализ. Строго натощак, не кушаем мы 8 до 14 часов перед анализом. Фактически раненько поужинали и больше не кушаете до сбора материала. Никакого алкоголя, и никаких физнагрузок. Кроме того, я вас на УЗИ хочу отправить. Я вижу, что вы уже делали. – Опередила Ася вопрос пациента. – Я вижу, у вас повышенная эхогенность поджелудочной. В вашем возрасте это вполне допустимо, но всё же... Наш аппарат сильнее, поэтому мы сделаем вам повторное обследование для исключения патологии.
В дверь постучали. Помедлив, Рустам зашёл в кабинет. Увидев его, Ася вздрогнула, но быстро овладела собой. Лишь неровный почерк выдавал её волнение. Отдав пациенту бумаги, Александра поднялась.
- С результатами подойдете ко мне. – Ей очень не хотелось оставаться с Рустамом наедине. Его голос всё ещё у неё в голове. Что теперь он хочет ей сказать?
Когда за пациентом закрылась дверь, Ася, выдохнув, повернулась.
- Слушаю вас, Рустам Давитович. – Ровным голосом произнесла она.
- Ася, я хотел бы извиниться. – Неужели в его взгляде и вправду читалось сожаление? – Я был резок с вами.
- Вам не за что извиняться.
- Есть. Я позволил себе грубость. Но поймите и меня...
- Я понимаю. Я была неправа. Этого больше не повторится. – Перебила она.
- Мне не хотелось бы, чтобы из-за этого мы перестали быть друзьями. – Рустам мягко смотрел на неё. Ася робко улыбнулась.
- Что вы... Я действительно не должна была этого делать. Так что вы правильно поступили, когда поставили меня на место.
- Мир? – Рустам протянул руку.
- Мир. – Её пальцы скользнули в его ладонь, и она почувствовала мягкое пожатие.
- Ну, раз уж мы снова вместе, – весело произнёс Рустам, и сердце Аси дрогнуло от этого слова “вместе”, – давайте разберёмся с нашими пациентами. Вы мне обещали показать карту Жаровой из 18 палаты.
- Да, она в ординаторской... – Ася пожала плечами. – Я заходила с полчаса назад, там закрыто было.
Ей показалось, или Рустам и вправду смутился?
- Может, стоит проверить ещё раз? – спросил он.
- Да, сейчас схожу. Вам...
- Занесёте ко мне. – И Рустам поспешно вышел из кабинета. Ася проводила его подозрительным взглядом. При одном упоминании об ординаторской он занервничал. Что случилось? Уж не Анна ли Сергеевна его напугала? Помедлив, Ася направилась к ординаторской. Как она и ожидала, там была Каревская. Она лениво крутилась у зеркала, поправляя то халат, то причёску.
- А вы всё прихорашиваетесь, Анна Сергеевна? – с неодобрением покосилась на неё зашедшая вслед за Асей Максимова.
- Прихорашиваюсь. – Промурлыкала Каревская.
- Лучше бы вы в ординаторской были! Орновицкий злой, как чёрт. Ему нужно было забрать документы, а ординаторская заперта. Изнутри! – подчеркнула Наталья Юрьевна.
Ася замерла. Она стояла спиной к коллегам, роясь в папках, стоящих на полке, поэтому не могла видеть лица Каревской. Но что-то ей подсказывало, что та улыбается. Невольно Асе вспомнилось, как занервничал Рустам при одном упоминании ординаторской.
- А я и была в ординаторской. – Наконец Анна Сергеевна оторвалась от зеркала.
- Что же тогда Глеб Александрович не застал вас? – насмешливо переспросила Максимова.
- Лучше бы застал. Но Рустам Давитович всё предусмотрел. – Состроила возмущённое лицо Каревская.
- Агаларов-то тут при чём? – Наталья Юрьевна грузно опустилась за свой стол.
- Знаете, я, конечно, люблю темпераментных мужчин, но считаю, что свои страсти на работе лучше сдерживать. – Доверительно сообщила Анна Сергеевна, придвигаясь ближе к Максимовой, словно то, что она собиралась сказать, было строжайшей тайной. Уловка сработала. Та забыла о бумагах, которые держала в руках и во все глаза смотрела на коллегу. Застыла и Ася возле шкафа. Каревская бросила в её сторону быстрый взгляд. Она хотела, чтобы о произошедшем узнали все. Рустам совершил ошибку. И должен за неё расплатиться.
- Он словно с ума сошёл! Не знаю, кто его довёл, но он буквально накинулся на меня. Ну, не совсем накинулся, – исправилась Анна Сергеевна, – но он меня вот так схватил, – она обхватила себя руками, – и так прижал! Я аж задохнулась!
- Он к тебе приставал?! – поразилась Максимова.
- Не то чтобы приставал... – Уклончиво ответила Каревская. – Он что-то говорил про жену, про то, что я на неё похожа, что он скучает по ней, а потом он меня поцеловал... – Она осеклась, словно сказала что-то лишнее.
Папка выпала из рук Аси, увлекая за собой стопку скоросшивателей.
- Александра Михайловна! – резко прикрикнула на неё Максимова. – Наведите порядок и займитесь делом!
И она повернулась к Каревской, ожидая новых подробностей, но та явно дала понять, что делиться больше ничем не собирается. Максимова разочарованно вздохнула.
- Это вопиющее безобразие! – с возмущением произнесла она. – А если бы он руки распустил?
- А он и... – Анна Сергеевна прикусила язык, но Наталья Юрьевна мысль уловила.
- Я немедленно иду к заведующему! – она поднялась.
- Вы врёте! – обе женщины удивлённо обернулись. Ася гневно смотрела на Каревскую.
- Асенька, успокойтесь... – Начала было Анна Сергеевна, но Ася не слушала.
- Вы всё врёте! – повторила она.
- Асенька, вы ещё слишком неопытны, чтобы разбираться в людях. – Снисходительно произнесла Каревская.
- Возможно. Но я уверена, что Рустам Давитович никогда бы этого не сделал! – крикнула Ася и выскочила из ординаторской. Анна Сергеевна сокрушенно покачала головой.
- Ох уж эта слепая любовь... – С жалостью произнесла она.
- Это не больница, это бордель какой-то! – вскипела Максимова. – О времена, о нравы!
- Это чувства, Наталья Юрьевна.
- Чувства чувствами, а я немедленно иду к заведующему. – Решительно притопнула ногой Максимова. – Я сразу говорила: что-то нечисто с этим Агаларовым.
- Ну так а кто его привёл? – негромко заметила Каревская. – Мымра наша рыжая. А за какие заслуги, как вы думаете? Интересно, её муженёк об этом знает?
- Узнает. – И Максимова скрылась за дверью, кипя от возмущения. Каревская проводила её внимательным взглядом. Что же, Рустам, ты сам виноват... Вот сам теперь и расплачивайся.
И Анна Сергеевна вновь повернулась к зеркалу, поправляя и без того идеально уложенную причёску.
*
- Смотрите, чего нашла! – Тамара с опаской оглянулась и достала из-под стола журнал. – Тут разные гороскопы, а еще про порчи и заговоры написано.
- Ну и покажите мне того смельчака, который рискнёт это Наталье Андреевне подсунуть. – Хмыкнула Мила. – Она его этим же журналом накормит.
- Вот и рискну! – расхрабрилась Тамара. – Главное, выяснить, что именно ей подсовывать. Давайте глянем.
Она наугад открыла страницу.
- О, гороскопчик! – оживилась Мила.
- Это не гороскопчик! – Тамара попыталась было перевернуть страницу, но Мила уже завладела журналом.
- “Любовь приходит к ним тайно, растёт незаметно, и чаще влюблённый долго не решается открыть свои чувства, а лелеет мечту в одиночестве. Повзрослев, Рыбы-мужчины могут также любить на самом высоком духовном уровне, с грёзами и стихами, с молитвами или мольбертом и кистью в руках. Свою любимую они считают идеалом, терпят и прощают недостатки.” – Прочитала Мила и задумалась. – Кто у нас Рыбы?
- Так Ярослав Алексеевич... – Припомнила Тамара.
- А, так это точно про него! – хлопнула Мила журналом по столу, и Тамара, воспользовавшись моментом, отобрала у неё вожделенную добычу. – И терпит, и прощает.
- А ты над ними свечку не держала, так что язык придержи. – Осадила её Тамара, листая страницы.
- Можно подумать, вы держали. – Надулась Мила. – А ты чего молчишь? – обратилась она к Лолите, которая и вправду сегодня была подозрительно молчаливой.
- Я? Слушаю. – Та словно очнулась.
На самом деле, весь разговор проходил мимо ушей девушки. Лолита сжимала в кармане свою находку. Наверное, это странно выглядело, когда она, чуть ли не носом уткнувшись в асфальт, облазила весь двор. Но результат того стоил. Хотя, кто знает. может, это просто мусор?.. Именно поэтому сейчас её кулак сжимался в кармане, надёжно пряча то, что в нём было скрыто. Ей надо подумать... Обдумать. Решить.
- Да я вижу. – Мила с сомнением посмотрела на подругу.
- Вы лучше сюда посмотрите! – позвала их Тамара. – Вот! Как избавиться от порчи...
- Которую я на вас наведу, если вы немедленно не займётесь делом! – рявкнул Максим, незаметно появляясь за спинами “больничных кумушек”, как уже успели прозвать за глаза неразлучную троицу.
Мила аж присела от неожиданности и бочком двинулась в сторону коридора.
- А я что?.. – Залепетала Тамара. – А я... Вот! – она схватила трубку очень кстати зазвонившего телефона.
- А вам особое приглашение нужно? – Красовский повернулся к Лолите.
- Максим Кириллович, я хотела... – Лолита решилась. Она покажет ему то, что нашла. А там уже будь что будет...
Но Красовский отмахнулся.
- Потом. Я занят. Займитесь пока своей работой.
Лолита, закусив губу, проводила хирурга взглядом и побрела в буфет. Может, это знак, и её находка и вправду не так уж важна?
А Максим уже и забыл про неё. Только что он поговорил с Ярославом. И сейчас ему было абсолютно наплевать, в каком состоянии Наташа. Она обязана его выслушать и ответить на несколько вопросов.
- Где Одинцова? – гаркнул Красовский на медсестру, не застав Наташу в палате. – Тьфу ты! То есть, Олди... Домбровская! – вконец запутался он. – Наталья Андреевна где?!
- Чего ты орёшь? – Наташа, сложив руки на груди, смотрела на него знакомым недовольным взглядом. Максим невольно поймал себя на мысли, что Ярик был прав, когда сказал, что Наташа изменилась. За этот год она стала другим человеком, и Максим порой даже поплёвывал трижды через плечо, чтобы она такой и осталась. Но сейчас по каким-то неуловимым признакам он понял: та, прежняя Наташа вернулась.
Он буквально втолкнул её в палату. Наташа вырвалась и смерила его возмущённым взглядом.
- Ты обалдел? – резко спросила она и поморщилась. От резкого движения Максима внизу живота болезненно заныло.
- Я обалдел? Ты ничего не перепутала? – Максим заметался по палате, словно разъярённый тигр. Наташа опустилась на кровать.
- Я никогда ничего не путаю. – Устало произнесла она.
- Наташа. – Максим резко остановился. – Что ты задумала?
- Ты о чём?
- Ты знаешь.
- А я смотрю, всё в лучших традициях центральной больницы. – Криво усмехнулась Наташа. – Слухи разлетаются быстро.
- Что ты задумала? – повторил Максим.
- Спроси своих информаторов. – Наташа попыталась было отвернуться, но Максим схватил её за плечи.
- Ты же понимаешь, что это ошибка! – горячо заговорил он. – Тебе нельзя уезжать! Попадись мне эта Лещук, я её лично удушу! Хотя... Что-то мне подсказывает, что не её это идея. Ведь правда? – Максим пристально посмотрел Наташе в глаза и она отвела взгляд. Что же, Максим слишком хорошо её знал, этого у него не отнимешь.
- Давай я сама буду решать, что мне можно, а что нельзя! – Наташа вырвалась из его рук.
- Наташа, это раньше ты решала, а сейчас решать будем все мы! – Максим запустил руку в волосы, взъерошив их. – Неужели ты не понимаешь, как все мы за тебя, за Ярика переживаем?
- Переживаете?! – Наташа нервно засмеялась. – А теперь представь, каково мне будет видеть Риту. Ходить по двору, где это произошло. Слушать сплетни за своей спиной. Я не хочу этого!!!
- А ты, оказывается, трусиха. – Во взгляде Максима читалось презрение.
- Что ты сказал? – вздрогнула Наташа.
- Ты всегда убегаешь. Знаешь, у меня дежавю. Наташа, которая чуть что, сразу за чемоданы – и в поезд. Надеешься, что за тобой опять помчатся и остановят в последний момент? А никто не побежит.
Наташа молча смотрела на Максима, лишь её губы подрагивали от невысказанных слов. А Максим продолжал:
- Ты себя жалеешь и не хочешь ни черта сделать для того, чтобы изменить что-то. Я понимаю, это большое горе. Но это не только твоё горе! Убежать – легче всего. Беги. Тебя никто не будет держать.
Наташа словно очнулась.
- Не смей! – прошипела она. – Ты ничего не понимаешь!
- Конечно! Все вокруг идиоты бесчувственные, ничего не понимают! – заорал Красовский. – Одна ты умная и оскорбленная! А ты, – Максим понизил голос, – ты хотя бы на миг подумала о Ярике? О том, как он себя чувствует? Я боялся, что он руки на себя наложит, когда он под операционной рыдал! – Максим снова сорвался на крик. – А каково двум девчонкам, которые называют тебя мамой?!
- Прекрати! – Наташа закрыла уши руками, чтобы не слышать этих слов. Но голос Максима пробивался сквозь плотно прижатые ладони.
- Но нет... Зачем? Ты была слишком занята. Ты жалела себя. Так что вперёд. Беги! Жалей дальше. А мне тебя уже не жаль.
Наташа отшатнулась, словно от пощёчины. Максим круто развернулся и пошёл к двери. Уже на пороге он повернулся, и Наташе на миг показалось, что сейчас он раскается в своих словах, скажет, что погорячился... Но он лишь сухо бросил:
- Когда надо будет, зайдёшь за документами. Я подпишу.
Дверь за ним захлопнулась. Наташа неверяще смотрела на белый пластик. Максим всегда был её другом, он понимал и поддерживал её. А сейчас перед ней был чужой человек. И самое страшное: то, что он говорил, было правдой. Наташа в который раз сбегала. От всего: от боли, от проблем... Но прежде всего от себя. А разве от себя можно убежать?
И впервые в душе Наташи зашевелилось сомнение – а правильно ли она поступает? Но уже через миг все сомнения рассеялись. Это её право, её выбор. И она его сделала.
====== Часть 10 ======
- Дим, пожалуйста. Тебе всего лишь нужно свой паспорт завезти и свидетельство о браке. У тебя перерыв, а у меня нет. – Ирина вздохнула, потирая лоб. Почему ей нужно уговаривать его сделать то, что нужно ему же? Ведь это его нужно прописать в её квартире. А она всё не может уговорить его завезти документы...
Выслушав ответ мужа, Ирина слегка расслабилась.
- Обещаешь? – тихо спросила она. – Хорошо, наберёшь потом. Целую.
Отложив телефон, Ира слегка улыбнулась. Её серьёзный и строгий муж порой вёл себя, как ребёнок. Вот и сейчас: нужно было полчаса бубнить про то, что “потом и лень”, чтобы в результате собраться и поехать? Главное, что согласился. Скорее бы закончить с этой пропиской...
Спасибо, что Дима хотя бы не стал в который раз упрекать её в том, что она отказалась менять фамилию. Но если подумать, сколько всего тогда придётся менять... Патенты, права, вся научная база... Хлопот не оберёшься! А в браке намного важнее чувства, чем фамилии...
- Ирина Васильевна! – Ася вбежала в кабинет, не дожидаясь разрешения.
- Что такое? – Ирина тут же собралась и улыбка слетела с её губ.
- В неотложку привезли девочку. У неё сильное кровотечение, а из “детских” сейчас только вы свободны...
- Идём. – Ирина быстрым шагом вышла из кабинета. Ася едва поспевала за ней. На ходу Лещук спросила:
- Что произошло?
- Девочка, 10 лет. Поступила с кровотечением из... – Ася замялась.
- Из? – поторопила её Ирина.
- С ней папа, он говорит, что она сорвалась с лестницы на площадке и ударилась о перекладину. – Скороговоркой выпалила Ася.
- Александра Михайловна, что за детский сад? – рассердилась Ирина. – Вы врач или школьница? Договаривайте!
С этими словами она зашла в смотровую. Её взгляд тут же выхватил среди присутствующих гинеколога. Значит, она не ошиблась в своих подозрениях.
- Сейчас тебя тётя посмотрит и потом мы тебя полечим, и болеть не будет. – хлопотала возле девочки медсестра.
- Тоня, разрешите. – Ирина слегка отодвинула её и наклонилась над ребёнком. В глаза бросились многочисленные синяки на руках и ногах ребенка. Некоторые уже пожелтели, некоторые были свежими. Как и царапины на запястьях.
- Она упала, ведь правда, Машунь? – из угла выступил сутулый коренастый мужчина. Ирина называла таких “ни рыба, ни мясо”. На улице встретишь – не заметишь. – Упала. – Повторил он громче.
- Я упала. – Послушно повторил ребёнок со слезами на глазах.
Ирина промолчала, пока её руки делали своё. Знаем мы такие падения...
- Я договорился насчёт УЗИ, они ждут. – Анатолий Павлович встал за спиной Ирины и тихо, чтобы не слышали присутствующие, произнёс: – На первый взгляд повреждения только наружные, но мало ли...
- Думаете? – Ирина бросила на него быстрый взгляд.
Гинеколог лишь едва заметно пожал плечами. Ирина нахмурилась. Она дала знак медсестре, чтобы девочку увезли в кабинет УЗИ, и повернулась к отцу ребёнка.
- Пока я ничего не могу сказать, нужно дождаться результатов ультразвукового обследования. – Она, прищурясь, смотрела на мужчину. – Расскажите, что произошло.
- Мы гуляли, она полезла на лестницу на площадке, оступилась и упала. – Выпалил тот, словно старательно готовился к этому вопросу.
- Как она упала? – задала Ирина следующий вопрос, не давая ему опомниться.
- Поскользнулась...
- На чём?
- На лестнице. Она полезла и упала. – Мужчина занервничал.
- Так поскользнулась или оступилась?
- Что вы мне допрос устроили? – внезапно разозлился отец девочки. – Вы не полиция! Ребёнок упал, и всё!
- Вы правы. Я не полиция. – Спокойно ответила Ирина, хотя внутри у неё всё бушевало. – Но я вынуждена к ним обратиться.
- Что?! – заорал мужчина. – Я тебе обращусь!
- Не кричите, здесь больница. – Ирина поморщилась. – Я обязана сообщать о таких случаях.
- Ты кем себя возомнила?! – он угрожающе шагнул к ней. – Это моя дочь, а ты... Ты не лезь не в своё дело!
- Если девочка оказалась в больнице, и я её осмотрела, нельзя сказать, что это не моё дело. – Возразила Ирина.
- А ты просто не лезь! – зло бросил он. – Со своей дочерью я сам разберусь!
- Не сомневаюсь, – пробормотала Ирина и вышла. Ася поспешила за ней.
- Ирина Васильевна, вы думаете, это он её избил? – тихо спросила она.
- Надеюсь, что нет. Да и избил ли? – так же тихо ответила Ирина. – Но подозреваю, что надеяться особо не на что. Сообщите, пожалуйста, в соответствующие органы.
- А может, не стоит? – замялась Ася.
- Почему? – Ирина круто повернулась к ней.
- А если он не виноват? Если девочка и вправду упала?
- А если нет? – вопросом на вопрос ответила Ирина. – Вы готовы взять на себя ответственность за жизнь этого ребёнка и поручиться за её безопасность? То-то же. – Кивнула головой она, заметив, как смутилась Ася. – Когда сообщите, проконтролируйте, чтобы девочка не оставалась одна. Позовёте меня, когда придут результаты.
Закрывшись в кабинете, она несколько минут просто бездумно ходила из угла в угол. Да, раньше она была детским хирургом. Но она не смогла. После смерти сына ей было тяжело видеть других детей. А потом, когда со временем боль утихла, Ира уже слишком “ушла” во взрослую хирургию. А значит, и этой пациенткой будет заниматься кто-то другой. Знать бы, кто... Ребёнка нельзя оставлять наедине с отцом! Ирина отругала себя за то, что не спросила, где мать девочки. Досадное упущение... Оставалось надеяться на коллег, что уж они точно это не пропустят.
Её отвлек тихий стук в дверь. Только один человек мог так стучать. Она отперла дверь и тут же попала в объятия мужа.
- Привет... – Дмитрий нежно поцеловал её. В его руках она забывала обо всём. И сейчас тоже забылась, но чей-то голос резко выдернул её из этого приятного ощущения.
- Ирина Вас... Ой... – Ася резко отвела взгляд.
- Вы что-то хотели, Александра Михайловна? – строго спросила Ирина, пытаясь незаметно одернуть халат.
- Вот результаты... – Не глядя на неё, Ася протянула папку.
- Спасибо. – Ирина бегло просмотрела бумаги и вздохнула с облегчением. – Внутренних повреждений нет. Кто из детских свободен?
- Вербенюк. Он уже в операционной.
- Отлично. Если я понадоблюсь, позовёте.
Ася кивнула и испарилась. Ирина вздохнула и повернулась к мужу.
- На чём мы остановились? – он притянул было её к себе, но Ира отстранилась. Что-то в его взгляде ей не понравилось.
- Ты так быстро съездил? – она пытливо смотрела на него, пытаясь понять, что произошло.
- Да, тут ехать две минуты. – Дмитрий отмахнулся, но взгляда не отвёл. И всё же было в его глазах что-то пугающее.
- Что случилось? – прямо спросила Ирина.
- Почему ты решила, что что-то случилось? – он попытался было взять её за руку, но Ирина не далась.
- По глазам вижу. – Она прищурилась. – Сам скажешь или тебя пытать?
- Ир, понимаешь... – Дмитрий растерянно взъерошил волосы. – Дело в том, что...
- Да говори уже! – нервно прикрикнула она.
- Ты же помнишь, что у меня в ноябре день рождения.
- Помню.
- И мне исполняется сколько?
- Сорок шесть. – Ирина пока не понимала, куда он клонит.
- А что у нас в стране делают в 45 лет? – Дмитрий вздохнул.
- Женятся? – хмыкнула Ирина.
- Меняют фото в паспорте, без которого он недействителен.
- Погоди... То есть ты намекаешь, что за год не поменял фото в паспорте? – Ира поражённо посмотрела на него. – Но как тогда ты пользовался этим паспортом? В банке, в академии...
- Всё это теперь недействительно, всё нужно переоформлять.
- Значит, переоформишь! Завтра же этим займёшься! Дим, ну ты же взрослый человек! Как так можно?! – Ирина покачала головой, не сводя с него удивлённого взгляда.
- Да как-то всё не до того было... – Он напряжённо смотрел на неё. Ирина занервничала.
- Что-то ещё? – отрывисто спросила она.
- Да... Ируш... Только не волнуйся.
- А вот теперь мне действительно страшно. – Ирина почувствовала, что её и вправду охватывает страх.
- Наш брак...
- Что? – одними губами спросила она.
- Он тоже недействителен. – Дмитрию было больно смотреть на неё. Он снова потянулся обнять её, но Ира резко отстранилась.
- Что ты сказал? – неверяще переспросила она.
- Это временно! – заторопился он. – Как только я улажу всё с паспортом, мы обязательно этим займёмся! Несколько дней – и всё будет в порядке!
- В порядке... – Эхом повторила она. – Но как же в ЗАГСе не заметили?.. И разве такое возможно?
- Ира! – ему всё же удалось её обнять, но как же она была напряжена... – Иронька, солнышко моё! Это лишь формальность...
- Формальность... – Криво усмехнулась Ирина. – Которую мы ждали двадцать лет.
- Ира! – взмолился Дмитрий. – Прости! Я идиот!
- Иди, Дим. – Она высвободилась из его рук и устало опустилась в кресло. – Дома поговорим. Иди! – прикрикнула она, заметив, что Дмитрий хочет что-то сказать.
- Не уйду. – Он опустился на колени рядом с ней. – Ира...
- Дим, я прошу тебя – уйди. Пожалуйста. Иначе мы можем наговорить лишнего. Я могу.
Он ответил ей долгим взглядом и, помедлив, всё же ушёл. Ирина молча смотрела на закрывшуюся дверь. Казалось бы, что такого? Вклеит фото, паспорт вернут, брак зарегистрируют. Действительно – формальность. Чего она так нервничает? Но что-то не давало Ирине покоя. Это что-то называлось “предчувствие”. И оно отнюдь не было хорошим.
*
- Ты был у Наташи? – спросила Рита. Хотя ответа не требовалось. Максим метался по ординаторской, как тигр в клетке. Хорошо, хоть Ярика не было. Тот бы не выдержал. В последнее дни анестезиолог был сам на себя не похож. Он почти не общался с коллегами и избегал любых попыток с ним поговорить. Да Рита уже и не пыталась. Скорее наоборот: она старалась поменьше попадаться ему на глаза. Боль в его взгляде при виде беременной коллеги была слишком сильной.
- Рита, она сумасшедшая! – Максим рухнул на диван, обхватив голову руками.
- Её можно понять... – Начала было Рита, но Красовский перебил её:
- Можно, но я не понимаю! Я всегда считал её сильной, мужественной и смелой, а то, что она делает – низость и трусость!
- Ты судишь со стороны. – Тихо заметила Рита.
- Рита, я её знаю уже не первый год! И имею право судить!
- Не имеешь. – Твердо возразила женщина.
- Ну давай, ты ещё скажи, что я лезу не в своё дело! – взорвался Красовский.
- Максим, я понимаю, что ты за неё переживаешь, но это её выбор. Смирись. – Тихо сказалаРита, хотя все её чувства были солидарны с Максимом. – Наташа делает ошибку. Но это Наташа. Переубедить её может только она сама. А значит, её надо не учить, а помочь ей разобраться в самой себе.
- Разобраться? – хохотнул Максим. – Да она сама кого хочешь разберёт. На органы!
Он снова заметался по ординаторской и внезапно остановился.
- А ещё я уверен – не Доцент её надоумила. – Резко бросил он. – Не её стиль. А вот Наташа – да, это вполне в её духе.
- Это лишь догадки.
- Угу. А главное – ни одна не признается. Две упрямые ослицы!
- Максим! – Рита осадила Красовского.
- Что за крики? – Евгений заглянул в ординаторскую.
- Привет... Может, хоть ты здесь здравомыслящий... – Максим пожал протянутую руку.
- А есть повод?
- Есть. У нас тут полный сумасшедший дом.
- Я думал – хирургия. – Евгений наклонился, чтобы чмокнуть Риту в щёку, но та отодвинулась.
- Зачем ты пришёл? – нервно спросила она.
- Отчитаться. Аню в школу отвёз, она просила передать, что у неё совершенно не модный портфель.
Рита закусила губу. Ей так хотелось быть с Аней в этот день, и чтобы Рустам был рядом... Но она на работе, а Рустам – за двести километров от них...
- Она не обижается. – Тихо сказал Женя, почувствовав настроение Риты. – Но очень хочет, чтобы вечером мы куда-нибудь сходили.
- Хорошо. – Лаконично ответила Рита.
- И ещё вот. – Евгений подал Рите объемный конверт с печатью НАМНУ (НАМНУ – Национальная академия медицинских наук Украины).
- Спасибо! – Рита вскрыла конверт и пробежалась глазами по письму. – Они приняли мою статью! Нашу с Ириной, – поправилась она.
- И тут Ирина... – Максим хлопнул рукой по колену.
- Ты будешь её осуждать за то, что она помогает мне? – подняла брови Рита.
- Буду. За то, что она не может заставить тебя сидеть дома! – пробурчал Максим.
Рита промолчала. Она вспомнила, как, узнав о беременности, собиралась почти сразу уйти из больницы. Тогда она сказала Ирине, что не хочет, чтобы эта беременность протекала, как та, когда она носила Аню – вся в бегу, работе и литературе. Но вышло иначе. Рита поняла, что сидеть дома не сможет, даже если Ирина свалит на неё все статьи на десять лет вперёд. Поэтому Максиму придётся смириться.
- Максим Кириллович, к вам пришли. Здравствуйте, Рустам Да... – Мила осеклась. Тот, кого она приняла за Рустама, спокойно улыбнулся.
- Здравствуйте. – Евгений кивнул девушке. Та растерянно смотрела на него.
- Кто пришёл? – Максим увлёк медсестру за собой. Их голоса стихли за закрывшейся дверью.
- А ведь она не первая, кто принимает тебя за Рустама. – Задумчиво произнесла Рита, когда они остались одни.
- То-то я думаю, почему мне все улыбаются. – Евгений хмыкнул.
- Вы очень похожи. – Рита внимательно изучала его лицо.
- Потому ты меня выбрала когда-то? – Евгений перестал улыбаться. – Потому что я похож на него? Нашла замену?
- Женя... – Рита поморщилась.
- Извини.
- Тогда вы не были похожи. А сейчас...
- А сейчас ты это внезапно разглядела?
- Нет, просто вы оба изменились.
- И стали близнецами.
- Ну, не близнецами... – Рита засмеялась. – По возрасту так точно. Ты на год младше.
- Ты же знаешь, моя дата рождения неизвестна.
- Знаю. Хотя странно. По ребёнку можно определить его возраст.
- В детдомах этим обычно не заморачиваются. – Евгений встал.
- Извини. – Тихо сказала Рита, поняв, что задела друга.
- Всё нормально.
- Я провожу тебя. Заодно и проветрюсь. Голова не на месте.
- Дай посмотрю. – Евгений шутливо взял лицо Риты в свои ладони и с деланно-строгим видом осмотрел. – На месте у тебя голова.
- Спасибо, доктор! Что бы я без вас делала? – Рита засмеялась.
Пройдя мимо шепчущихся Милы и Тамары, которые при виде пары замолчали и во все глаза уставились на них, Рита и Евгений вышли на улицу.
- Значит, вечером я зайду. Ресторан, пиццерия? – спросил Женя.
- Пусть Аня выбирает, это её день. – Улыбнулась Рита и махнула Евгению вслед. Постояв пару минут на ступеньках, она с удовольствием вдыхала теплый сентябрьский воздух, в котором уже чувствовался тот особенный осенний запах – запах костров, грибов и осенних листьев... Ей не хотелось возвращаться в ординаторскую, но работа ждала.
Развернувшись, Рита зашла в здание. Но она не заметила пристально наблюдавшего за ней человека. Он следил за ней из машины. Лишь убедившись, что Рита больше не выйдет, он отъехал. То, что он увидел перед этим, натолкнуло его на мысли. И касались они не только Риты.
====== Часть 11 ======
Максим устало поднимался по лестнице. Обычно говорят, что не чувствуют ног от усталости, но Красовский мог смело сказать, что не чувствовал головы. Слишком много мыслей, слов, сказанных и не сказанных... Разговор с Наташей не выходил у него из головы. И вспоминая его, Максим снова почувствовал в груди глухое раздражение. Он не жалел ни об одном сказанном слове. Скорее, он не договорил, не сказал всего, что рвалось с языка. А стоило бы...
Он тихо отпер дверь, стараясь не шуметь. Но Оксана ждала его.
- Привет. – Она нежно поцеловала мужа, и Максим почувствовал, как уходит напряжение, а по телу разливается приятное тепло домашнего уюта.
- Привет. – Максим прижал жену к себе, зарывшись лицом в её волосы. – Скучала?
- Конечно! – он почувствовал, что Оксана улыбается. – Будешь ужинать?
- Не хочется...
- Что-то случилось? – Оксана встревоженно посмотрела на него.
- Наташа случилась. – Хмуро бросил Максим, чувствуя, что появившаяся было легкость уходит, и на её место наваливается тяжёлая злость.
Он прошёл на кухню и сел за стол, нервно крутя в руках мобильный. Оксана обняла его за плечи.
- Кажется, я начинаю ревновать, – пошутила она, но Максим хмуро на неё глянул:
- Мне не до шуток, Оксан.
- Расскажи. – Попросила она, садясь рядом.
- Она хочет уехать. Бросить всё и уехать.
- Но, может, она права? – задумчиво произнесла Оксана. – Ей не мешало бы сменить обстановку...
- И ты туда же?! – Максим зло хлопнул по столу ладонью и осекся, заметив, как вздрогнула Оксана. – Извини... Просто... Даже если ей нужно уехать, она могла бы сделать всё иначе. Поговорить. Прежде всего с Яриком. А она приняла решение за всех. В который раз...
- А ты пробовал с ней поговорить?
- Зачем? Она уже всё решила.
- И чем ты лучше неё? – тихо спросила Оксана.
- Что? – Максим удивлённо посмотрел на жену.
- Ведь ты тоже мог сделать всё иначе. Но ты просто сорвался.
- Это же Наташа...
- И что? – Оксана всплеснула руками. – А с Наташей нельзя поговорить? К Наташе нельзя найти подход?
- Не знаю. – Максим почувствовал, как на плечи наваливается смертельная усталость, и поспешил сменить тему: – Мама заходила?
- Да, она сегодня с Володей гуляла.
- А... отец? – с трудом выдавил из себя Максим.
Оксана отрицательно покачала головой. Максим вздохнул. Казалось, у них с отцом вот-вот всё наладится... Как вдруг снова между ними оказывалась пропасть прожитых лет и совершённых глупостей. Ведь отец так изменился, они сказали друг другу очень важные слова! Но уже несколько недель о Красовском-старшем напоминала лишь фотография. А звонить первым Максим не собирался.
- Он появится, вот увидишь. – Прошептала Оксана, целуя Максима в висок. Она видела, как мучается муж и понимала: он слишком горд, чтобы уступить. Уступки он считал унижением. А его всегда учили не унижаться. Учил Кирилл Евгеньевич. Вот и нашла коса на камень...
Максим молча кивнул. Ему в это слабо верилось. Он встал.
- Володька спит? – спросил он. Оксана кивнула. Максим тихо зашёл в комнату и наклонился над спящим сыном. Малыш даже во сне улыбался, сжимая и разжимая крохотные кулачки. Максим с нежностью смотрел на сына, не решаясь дотронуться до него, чтобы не разбудить. Как бы ему хотелось больше времени проводить с Оксаной и сыном... Внезапно Максим почувствовал пробежавший по спине холодок. В голове проскочила мысль: “А если бы на месте Наташи была Оксана?”. Он тряхнул головой, отгоняя жуткое видение:
- Нет. Нет!
Малыш захныкал. Максим вздрогнул и подхватил его на руки, прижимая к себе и слегка укачивая. Сынок затих, сладко заснув на груди отца. Максим осторожно положил малыша в кроватку и внезапно до него донёсся звонок в дверь. Красовский нахмурился. Они никого не ждали.
Выйдя в коридор, Максим увидел парня в форме службы доставки и Оксану, что-то подписывающую.
- Что такое? – спросил Максим, подходя к ним.
- Кто-то прислал посылку. – Пожала плечами Оксана, отдавая курьеру бланк.
- Всего доброго! – тот быстро исчез за дверью, оставив на полу большую коробку.
- От кого? – Максим недоумённо нахмурился.
- Не знаю. На бланке моё имя, но имени отправителя нет.
- У тебя завёлся тайный поклонник? – поднял брови Максим, стараясь не показать, что его это задело.
- Не знаю... – Растерянно ответила Оксана. – Давай откроем?
- Не боишься открывать? Вдруг там бомба? – поддел её Максим.
- Нужно же узнать, что там. А бомбу мне вряд ли пришлют. – Улыбнулась Оксана.
Максим сходил за ножом. Миг – и коробка была раскрыта. Максим осторожно достал оттуда букет и мягкую игрушку и протянул Оксане.
- Так, говоришь, поклонников нет? – он пытливо смотрел на неё, и его губы машинально сжались в такую знакомую Оксане недовольную гримасу.
- Максим, я не знаю, от кого это... – Она осмотрела букет и коробку. – Записки нет...
- Аноним. – Криво усмехнулся Максим и ушёл в комнату. Оксана, помедлив, поставила цветы в воду и, прижимая к себе плюшевого зайца, подошла к мужу и селя рядом, опустив голову ему на плечо.
- Честно, я не знаю, от кого это... – Прошептала она, чувствуя, как напряжён Максим. – Может, кто из больницы?
- Не знаю. – Пробурчал Красовский, яростно щёлкая кнопками пульта от телевизора. – Вот что за бред они снимают? – возмутился он при виде очередного медицинского сериала. – Кто в операционную пустит хирурга на каблуках?!
- Ты точно не пустишь! – Оксана чмокнула его в щёку и её губы плавно переместились к его губам. И уже через миг они оба забыли обо всём, кроме друг друга.
*
- Ань, может, всё же в пиццерию? – Рита почувствовала дискомфорт при виде ресторана, куда их привёл Евгений. Было очевидно, что это заведение знает себе цену.
- Но ведь Женя сам сказал – выбирай... – Растерянно отозвалась девочка и с мольбой посмотрела на маму.
- А ты и выбрала...
- Отличный выбор! – Евгений догнал их. – Еле припарковался. – Пожаловался он, подмигивая Ане.
- Вот видишь! – Аня торжествующе посмотрела на Риту. Та рассеянно кивнула, пытаясь подсчитать, сколько денег у неё в кошельке. Она не могла позволить Жене за всё платить самому. Он словно прочёл её мысли:
- Рит, перестань. – Тихо, чтобы не слышала Аня, прошептал мужчина ей на ухо. – Это мой подарок Ане.
- Ты её балуешь. – Рита слабо улыбнулась.
- А почему бы и нет? Рустам был бы не против.
Рита слегка поёжилась от этих слов. Как бы она хотела, чтобы сейчас рядом был любимый... Чтобы они просто были рядом, одной семьёй... Но субботнее утро снова всплыло в памяти.
- Идём. – Евгений подхватил её под руку, увлекая за собой. Аня уже нетерпеливо переминалась с ноги на ногу у входа.
Рита опустилась на стул, невольно любуясь окружающей обстановкой. Всё было продумано до мелочей. Тихая музыка, цветочные композиции, неброский, но стильный интерьер...
- Что ты будешь? – голос Евгения отвлёк её.
- На твой вкус.
Сделав заказ, Евгений повернулся к Рите.
- Кажется, Аня довольна. – Улыбнулся он, глядя на девочку, которая старательно фотографировалась на фоне цветов.
- Спасибо тебе. – Тихо сказала Рита. – Она давно хотела здесь побывать, но всё не получалось... Времени не было.
- Мечты должны сбываться.
- Должны. Я хотела бы исполнить все её мечты. – Рита с любовью посмотрела на дочь. – Только...
- Только что?.. – спросил Евгений, когда она умолкла.
- Я не смогла дать ей многого, что получают другие дети. И прежде всего – это время... Она видит меня всего пару часов в день и в выходные... Когда Ане было три года, она всех женщин в белом халате называла “мама”... – Рита грустно улыбнулась. – И мне кажется, сейчас я совершаю ту же ошибку.
- Какую? – Евгений отпил воды, внимательно глядя на неё.
- Знаешь, когда я узнала, что беременна... Тогда мне Ирина Васильевна предложила работу в областной. Я отказалась, мотивируя тем, что хочу спокойную беременность, не в больнице, а дома... А сейчас Максим меня не может уговорить в декрет уйти...
- Почему, Рита? – мужчина не сводил с неё глаз. Рита видела, что это не просто вежливость, что ему действительно интересно, и это придало ей сил.
- Помнишь, в университете меня называли Профессором? – спросила она.
- Помню. – Евгений улыбнулся. – Тебе пророчили великое будущее.
- Вот именно. – Вздохнула Рита. – Великое будущее. От меня всегда ждали самых лучших, самых высоких результатов. А ни один результат не даётся просто так. И со временем я привыкла чем-то жертвовать, чтобы соответствовать чьим-то ожиданиям.
- Чьим-то? – переспросил Евгений. – Но мне казалось, что это были и твои ожидания.
- Ты прав. – Подумав, согласилась Рита. – Я хотела учиться, развиваться, расти... Но всё же я постоянно чувствовала, что за мной наблюдают, на меня надеются... И в конце концов я перестала различать, где мои мечты, а где мечты других насчёт меня. Только Рустам помог мне расставить точки над “i”. Я наконец поняла, кто я и чего хочу. Я хотела быть врачом. Но я хотела семью. У меня перед глазами были живые примеры, когда семьи рушились из-за медицины, из-за этой адской работы. И я боялась этого. Но мне казалось, что с Рустамом у нас всё получится. Что случилось потом, ты знаешь. – Рита вздохнула.
Евгений молча кивнул. Он знал. А Рита продолжила:
- После этого я словно с цепи сорвалась. И узнав, что беременна, я окунулась в работу, чтобы забыться. Аня с детства знала, что такое сессия, защита, кафедра... Больница... И я поняла, что хочу для неё счастливого будущего. А в медицине счастливое будущее детям можно обеспечить, лишь работая, словно проклятый...
- И ты ушла в работу...
- Да. Сейчас я понимаю – это не выход. И я хотела начать всё сначала. Я хотела выносить этого ребёнка, как любая другая женщина... Но не могу. Знаешь, есть такое слово – “инерция”. Ты толкнул мяч, и он катится, пока его что-то не остановит, или он сам не остановится... Вот и я, как этот мяч – по инерции продолжаю работать.
- Значит, кому-то нужно тебя остановить. – Мягко улыбнулся Евгений, накрывая её руку своей.
- Боюсь, это бесполезно. – Рита опустила голову, спрятав взгляд за чёлкой. – Я не могу находиться дома.
- Только из-за работы или...? – он не договорил, но Рита поняла, о чём, а точнее – о ком его вопрос.
- Или. – Вздохнула она. – Давай не будем. И вообще – мы приехали сюда отдохнуть. А я тут философию развела.
- Да я не против. – Засмеялся Евгений. – На парах по философии ты тоже была первой.
- Зато тебе никогда не давалась психология. – Поддела его Рита.
Евгений с радостью заметил, что её глаза оживились. Он расслаблено откинулся на спинку стула и огляделся по сторонам.
- Смотри-ка! Ведь это же известный футболист! – внезапно тихо присвистнул Евгений. – Я видел его игру, он отличный...
Что он говорил дальше, Рита не слышала. Ей вспомнился другой футболист, которого она вытянула с больничной койки, и который предлагал ей всё. И прежде всего – себя. Она боялась взглянуть в ту сторону, куда, казалось, были прикованы взгляды всех присутствующих. Боялась увидеть его.
- Маргарита Сергеевна, – раздался за её спиной негромкий голос. Рита прикрыла глаза. Этот голос она узнала бы из тысячи. Выдохнув, она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза:
- Здравствуй, Саша.
====== Часть 12 ======
Ярик припарковался возле больницы. Его пальцы нервно постукивали по рулю. Зачем нужно было сюда приезжать? Ведь он же знает, чем это закончится... Их последний разговор всё ещё звучал у него в ушах. Ярослав боялся, что снова начнёт злиться, что может нагрубить, что будет нервничать... Но внутри не было ничего, только безразличие. Странная апатия. И мысль: “Будь что будет”. Он устал бороться, доказывать, искать компромиссы... Просто устал...
- Пап, мы идём? – голос дочери выдернул Ярослава из круговорота мыслей. Он вздрогнул и оглянулся. Девочки выжидательно смотрели на него.
- Идём... – Эхом отозвался Ярик и первым вышел из машины.
Зачем он согласился привезти девочек? Но они так просили... Глупо сказать, но он надеялся, что Наташа опомнится, одумается... Если ему не удалось, то может, у девочек получится? Но Ярик всё не мог избавиться от мысли, что он не особо и старался. Что-то в нём надломилось. Он так ждал этого ребёнка, это был их с Наташей малыш, самый любимый и самый желанный... А теперь его нет. И так, как было раньше, уже не будет...
Ира взяла отца за руку. Она чувствовала: что-то не так.
- Может, не надо? – тихо спросила она, но Полина, услышав её слова, возмутилась:
- Я хочу к маме!
- Значит, идём к маме. – Вздохнул Ярик и, крепче сжав руку Иры, направился ко входу. Полина вприпрыжку поспешила за ними.
Наташа вздрогнула, услышав, как открылась дверь. Она вздрагивала каждый раз, когда за дверью раздавались шаги, когда в коридоре звучал женский голос, когда скрипели двери соседних палат... Никто не понимал её страха, а она и не пыталась объяснить. Все считают её сумасшедшей, и пусть. Наташа почти не притрагивалась к успокоительным, которые ей старательно выписывал Носенко. Большинство из них выписывают для психически больных, а с ней всё в порядке, и она готова это доказать, готова защищаться. А защищаться было от кого – это Наташа чувствовала. Чувствовала сердцем, душой, телом... Чувствовала и боялась.
Она вздохнула с облегчением, увидев Ярика и тут же её сердце замерло. Полина и Ира наперегонки бросились к ней. Наташа застыла, не в силах ответить на крепкие объятия девочек. А те не замечали того, что творилось с Наташей и наперебой засыпали её новостями:
- Я буду доклад по английскому делать!
- Меня взяли в танцкласс!
- Полина твою цепочку запутала, но мы распутали уже...
- Она сама запуталась!
- А у папы борщ испёкся!
- Это был не борщ!
- Когда ты вернёшься домой?
Последний вопрос прозвучал в унисон. Наташа прикрыла глаза.
- Скоро. – Тихо ответила она. Хотя сама понимала: это ложь. Понимал это и Ярослав. Стоя на пороге и опершись о дверь, он хмуро рассматривал узор на выцветшем линолеуме. Наташа, не отрываясь, смотрела на него. Когда-то одним взглядом они могли столько сказать друг другу... А сейчас ей не удавалось даже перехватить его взгляд. Они словно поменялись местами: раньше она избегала его взгляда, а сейчас он отводил глаза...
Девочки продолжали весело трещать о своих делах, но Наташа не слушала. Она словно отгородилась от них невидимой стеной. И едва удержалась, чтобы не отдёрнуть руку, за которую ухватилась Полина.
- Девочки, подождите меня в коридоре, – наконец попросил Ярослав, когда поток новостей слегка иссяк.
Полина обняла Наташу, запечатлев на её щеке горячий поцелуй. Ира на минутку задержалась, и Наташа почувствовала, как ей в руку скользнула записка. После этого девочки вышли из палаты, оставив Наташу и Ярослава наедине.
- Ты специально это сделал? Рассчитывал, что я передумаю? – негромко спросила Наташа. – Да посмотри ты на меня в конце концов!
Ярик поднял на неё тяжёлый взгляд.
- Ты решила, что я сделал это специально? – спросил он. – Что я могу спекулировать чувствами дочерей?
- Извини... – Теперь настал черёд Наташи опускать глаза.
- Они хотели тебя увидеть, спрашивали о тебе чуть ли не каждую минуту. А ты даже не смогла их обнять.
- Не смогла, Яр... – Наташа подняла на него глаза, полные слёз. Его сердце дрогнуло и Ярик присел рядом с ней на край кровати. Наташа уткнулась ему в плечо и разрыдалась. Пожалуй, впервые с того страшного момента они были так близки. Ярик ласково поглаживал её по плечам, по волосам, целуя заплаканное лицо. А сердце Наташи рвалось на части. Она чувствовала: Ярик надеется, что она изменит своё решение и останется. Но она не могла...
Когда Наташа немного успокоилась, Ярик тихо сказал:
- Ты же знаешь, я с тобой. Мы все с тобой, и мы ждём тебя... Любим тебя... Тарас сказал, что уже завтра ты можешь вернуться домой. Конечно, тебе нельзя...
- Яр... Ярик... – Наташа запнулась. Она перебила его, потому что боялась слушать дальше. – Я вернусь домой. Но... Я звонила Ире. И если завтра меня выпишут, уже в среду я уеду. Меня ждут в областной.
Ярослав замер. Наташа почувствовала, как моментально напряглись его руки, такие нежные и ласковые ещё секунду назад. Она высвободилась из его объятий, а он её и не удерживал. Миг, когда всё, казалось, вернулось на круги своя, был разрушен.
- Прости... – Прошептала Наташа. Ярик встал и медленно побрёл к двери. На пороге он оглянулся.
- Мне не за что тебя прощать. Это твоя жизнь и твой выбор.
С этими словами он вышел. “Твоя жизнь”... Эти слова словно ударили Наташу. Раньше была “наша жизнь”, “наш выбор”... Она почувствовала, что на глаза снова наворачиваются слёзы. И лишь подняв руку, чтобы их вытереть, Наташа вспомнила о маленьком записочке, которую ей сунула Ира. Она развернула наспех вырванный из тетради листок и прочитала написанные неровным детским почерком строчки... Уже через секунду Наташа набирала знакомый номер.
- Забери меня отсюда! Пожалуйста! – буквально взмолилась она, едва услышав знакомый спокойный голос.
*
Ирина отложила телефон и уронила голову на руки. Такой она Наташу ещё не видела. И не ожидала увидеть. Неужели тот железный стержень, который держал в тонусе не только саму Наташу, но и людей, которые её окружали, не выдержал и сломался? И в который раз Ирина узнала в Наташе саму себя. А значит, сейчас главное не ошибиться, не сделать тот самый неосторожный шаг, который станет роковым. Но как? Как это сделать?!
Ирина тихо застонала от осознания собственной беспомощности. Она вызвалась помочь, но Наташа загнала их обеих в тупик. И выхода из него пока не предвиделось.
- Всё в порядке? – Дмитрий, вернувшийся из магазина, застал Иру на диване в полной прострации.
- А? Что? – очнулась та. – Д-да... Всё нормально. Просто немного запутанно... – она потёрла виски.
- Расскажешь? – он мягко обнял её за плечи. Ирина молча покачала головой. Дмитрий вздохнул и ушёл на кухню. Ира слышала, как он шелестит пакетами, раскладывая покупки.
- Кстати, карточка твоя не работает. – Донёсся до неё голос Димы. – Хорошо, что я свою взял.
Он вернулся в комнату, держа в руках чек.
- Да, извини, я забыла... Я ведь уже пыталась расплатиться. – Виновато глянула на мужа Ирина. – Нужно в банк позвонить или заехать...
- А кто-то ещё меня обвиняет в неорганизованности, – пошутил Дмитрий и осёкся под взглядом, который на него бросила Ира.
- С карточкой я разберусь. И моей вины в том, что она не работает, нет. Но как ты мог так... облажаться?!
- Надо же, какие слова ты знаешь, – криво усмехнулся Дмитрий. Его и самого эта новость словно обухом по голове огрела. Но ведь он даже не заметил, как прошёл год! Просто не до того было!
- Дим, тебе смешно? – Ирина вопросительно подняла брови. – А мне нет.
- Мне тоже.
- Я вижу. – Она встала. Сделав пару шагов по комнате, Ирина повернулась к мужчине:
- Скажи, для тебя это действительно настолько неважно?
- Ира, я этого не говорил. – Дмитрий начал терять терпение.
- А говорить не надо. Ты так спокойно к этому отнесся, словно ты каждый день женишься, каждый день паспорта меняешь...
- Ира!
- Подожди! – она осадила вскинувшегося было Диму. – Я не договорила.
- Мы на лекции? На работе? В академии? Мне рот затыкать не нужно. – Дмитрий почувствовал, что его охватывает раздражение. Да, он провинился. Но всё поправимо!
Он не заметил, как произнёс последние слова вслух.
- Поправимо? – слабо усмехнулась Ирина. – Технически – да. А ты не подумал, как я себя чувствую, узнав, что мой муж, оказывается, не муж?
- Если я муж, то почему тогда я до сих пор о тебе почти ничего не знаю? – Дмитрий встал и, подойдя к Ире, крепко сжал её плечи, глядя ей прямо в глаза. – Ты говоришь, брак – это не только документы. А что это, Ир? Это доверие, это правда, это любовь. Так почему я до сих пор не заслужил твоего доверия? Почему ты всё время уходишь от важных для нас обоих тем? Почему, Ира?
Она молча смотрела на него, и Дмитрий увидел в её глазах боль и страх.
- Потому что эта правда тебе не понравится. – Наконец выдохнула она.
- Почему? Чего я ещё не знаю? – Дмитрий почувствовал неприятный холодок в груди.
- Ты знаешь почти всё.
- Почти? – он не сводил с неё глаз, не давая ей уйти от ответа.
- Ты делаешь мне больно. – Ирина слегка поморщилась, когда пальцы Дмитрия сжались слишком сильно. Он ослабил хватку, но не отпустил её.
- Ира, ты сама всё время говоришь о нашем будущем. Но я ничего не знаю о твоём прошлом. Я хочу, чтобы у нас была счастливая семья, без секретов, без тайн. Чтобы наши дети...
- У нас не будет детей.
- Что? – Дмитрий непонимающе нахмурился. Ему показалось, что он ослышался.
- У нас не будет детей. – Ира подняла на него беспомощный взгляд, в котором он увидел отчаяние. – Ты уже знаешь про моего сына, про то, что с ним случилось. Он погиб под колёсами машины, водитель которой был пьян. После этого я не хотела жить. И мне было плевать на то, что происходит со мной и моим телом. А когда я опомнилась, было поздно. Врачи сказали, что у меня не может быть детей. Я потеряла всё. Сына и будущее.
Дмитрий машинально разжал пальцы, и его руки безвольно упали вниз. Он ожидал услышать всё, что угодно, только не это.
- И как долго ты собиралась это скрывать? – ровным голосом спросил он, но Ирина понимала: за, казалось бы, спокойным голосом скрывается целая буря эмоций.
- Я не собиралась. Я хотела тебе сказать...
- Ты же знаешь, насколько для меня это важно. Ира, я мечтал, что у нас с тобой будут дети, я мечтал об этом всю жизнь!
- Я знаю, Дима... – Она потянулась было к нему, но Дмитрий отстранился.
- И после этого ты меня ещё в чём-то обвиняешь? – он смотрел на неё невидящим взглядом. – Знаешь, а может, это судьба?
- Что? О чём ты? – Ирина замерла, боясь услышать ответ.
- О нашем браке.
- Дима... – Она вскрикнула. Её рука взметнулась, пытаясь удержать его, но поймала лишь воздух. – Димка! Подожди! Куда ты?!
- Подальше от тебя. – Дмитрий смерил её ненавидящим взглядом. – А то мало ли, какие ещё секреты у тебя. Мне хватит. С головой хватит!
Хлопок двери прозвучал, как выстрел. У Иры перехватило дыхание. Она метнулась к окну и успела заметить, как Дима садится в машину. Резкий взвизг колёс – и машина исчезла за поворотом. Ирина почувствовала, как её охватывает ужас. Она буквально сползла по стенке. Сидя на полу, женщина уткнулась головой в колени, пытаясь успокоить сердце, которое готово было вылететь из груди.
- Он вернётся. Вернётся... – Повторяла она, словно заведённая, не замечая бегущих по щекам слёз...
*
Каревская посторонилась, пропуская Глеба в комнату. Он присвистнул:
- Да ты, Анька, прямо в хоромах обитаешь!
- Я просто люблю всё красивое и дорогое. – Она довольно улыбнулась.
- Красивое и дорогое, как и ты сама. – Орновицкий потянулся поцеловать её, но Каревская шутливо погрозила ему пальцем. – Я же по-дружески!
- И много у тебя таких друзей? – Анна достала тонкую сигарету и затянулась. Глеб поморщился от запаха сигаретного дыма.
- Я же просил не курить при мне.
- Мой дом – мои правила. Расскажи лучше, что там наша рыжая.
- Она звонила мне сегодня. – Поморщился Орновицкий. – Хочет, чтобы мы ещё кого-то пристроили в программу.
- Она с ума сошла?! У нас не богадельня! – Каревская зло прищурилась. – Пусть всю провинцию сюда перетянет, чего уж!
- Сплюнь. Нам и Агаларова хватит. Кстати, до меня дошли некоторые слухи... – Задумчиво взглянул на неё Глеб.
- С каких это пор ты интересуешься слухами?
- Да вот заинтересовался. – Развёл руками Орновицкий. – У меня под носом уводят самого красивого врача, а я должен молчать?
- Надеюсь, ты сейчас на про Агаларова. – Хмыкнула Каревская.
- Ань, не ёрничай. Что произошло?
- Если коротко, он ко мне приставал.
- Агаларов? – Глеб закашлялся.
- А что вас так удивляет, Глеб Александрович? – надменно подняла идеально выщипанные брови Анна.
- Этот Дракула в белом халате? Да он же даже улыбнуться не способен нормально!
- А он и не улыбался. – Прищурившись, Анна выдохнула в сторону Глеба струйку дыма.
- Так это правда? – Орновицкий насторожился.
- Тебе решать. – Каревская пожала плечами. – Я тебе всё сказала. Вдаваться в детали, уж прости, не буду. Выводы делай сам.
- А ведь я сразу был против этого Агаларова. Ты же помнишь.
- Помню. Что тебе мешает от него избавиться?
- Лещук. Ты же знаешь, мы с ней давно уже работаем вместе. не друзья, но... – Глеб хмуро покосился на Каревскую и с удивлением увидел, что та улыбается.
- Дни Лещук в областной сочтены. У меня на неё такой компромат, что её вышвырнут в считанные часы. Вместе с её протеже. Так что пусть едут новенькие, старенькие... Так даже лучше.
- Поделишься? – Глеб подался вперёд.
- Всему своё время, Глебушка. Ты, главное, не мешай и вовремя поддерживай. А там я сама справлюсь.
- Скажи-ка, Аннушка... А Агаларов – это тоже компромат? – прищурился Глеб.
- А это уже моё дело. – Каревская затушила сигарету в стоящей на столе пепельнице.
- А моё тогда где?
- А твоё дело – Ирку держать на коротком поводке и всех её любимчиков. Говоришь, вы друзья?
- Я этого не говорил.
- Значит, станете друзьями. – Анна встала и, обойдя кресло, в котором сидел Глеб, встала за спиной у мужчины. – Уж я в долгу не останусь. – Промурлыкала она.
Орновицкий засмеялся:
- Ну, Анька, ловлю на слове!
- Я своё слово держу. Ты же знаешь.
Уже прощаясь, Глеб поинтересовался:
- А если не сработает?
- Тогда придётся придумать что-то ещё. – Каревская пожала плечами. – Но с твоей-то поддержкой разве может что-то не сработать? – польстила она мужчине.
- Всегда к вашим услугам, королева, – шутливо раскланялся Орновицкий.
Анна довольно усмехнулась. Глеб прав. Она – Королева. Они – пешки. Даже если мнят себя королями. А Королева должна быть одна, и в шахматах, и в жизни. И Анна собиралась заполучить корону, пусть даже ей придётся убрать с доски всех других.
====== Часть 13 ======
Дмитрий заглушил мотор, но выходить из машины не спешил. Всю ночь он просто колесил по городу, остановившись лишь пару раз возле круглосуточных магазинчиков, выпить дешёвый кофе. И снова ехал в ночь, бездумно, бесцельно, просто крутя руль на поворотах. То, что он услышал от Иры, ошеломило его. И сказав, что мечтал об ребёнке всю жизнь, Дмитрий ничуть не покривил душой. Ира всегда была единственной женщиной, которую он любил. И часто он мечтал о семье, которая у них могла бы быть. И неважно, сын или дочь, один, два или несколько – это было то, чего он так желал, особенно после того, как Ира, после стольких лет разлуки и непонимания, стала его женой. А сейчас всё исчезло, разлетелось вдребезги, словно стеклянный шар. Их брак, мечты, жизнь...
Дмитрий и сам не заметил, как приехал в больницу. Охранник на проходной удивился, но молча поднял шлагбаум перед машиной нейрохирурга. И сейчас, припарковавшись возле родного отделения, Дмитрий жалел, что не курит. Сейчас бы затянуться парой сигарет... И чего его принесло именно сюда? Видимо, сказывалась многолетняя привычка от проблем спасаться работой. Хотя... У врачей это, скорее, условный рефлекс...
Саксонов нехотя выбрался из машины. Может, и к лучшему. Он мельком глянул на часы. Пять утра. Ночь пролетела незаметно. И попроси его сказать, где он был, что видел, о чём думал – Дмитрий бы не ответил. Мысли в голове сплелись в один клубок, в котором разобраться не смог бы даже лучший нейрохирург в мире.
В отделении было тихо. Дмитрий достал ключи от кабинета и начал было отпирать дверь, как вдруг до него донеслись тихие шаги.
- А вы раненько сегодня, Дмитрий Эдуардович! – поприветствовала его Наденька. Санитарка осторожно прислонила к стене швабру, стараясь не задеть пустое ведро.
- Не спится, Надежда Зиновьевна, – вздохнул Дмитрий.
- Это нам, старикам, не спится, а вы? Эх, молодёжь...
- Да не такая уж молодёжь. – Улыбнулся Саксонов. Наденька с деланным возмущением погрозила ему пальцем:
- Ты на мой возраст не намекай!
- Да я не намекаю. Давайте, воды принесу. – Он взялся за ведро. Надежда Зиновьевна охнула:
- Да где ж это видано, чтобы профессора санитаркам воду носили?!
- А профессор не человек, что ли? – пробурчал Дмитрий, ставя полное ведро перед женщиной. – Я и пол могу помыть.
- Ишь ты! “Могу”! – замахала на него руками Зиновьевна. – Сама помою!
- А давайте кофе выпьем? – неожиданно для самого себя предложил Дмитрий. – Вы пьёте кофе?
- Пью, только немного, а то давление...
- Низкое оно у вас.
- А вы всё знаете, Дмитрий Эдуардович... – Старушка осторожно зашла в кабинет. Нечасто её приглашали в кабинеты кофе пить. Больше в сестринскую убрать, вытереть, зашить или ещё что...
- Прошу. – Дмитрий поставил на стол две чашки. За окном разгоралось осеннее утро. Некоторое время они просто молча пили кофе. Наконец Надежда Зиновьевна осмелилась задать волнующий её вопрос:
- У вас что-то случилось?
- С чего вы взяли? – вздрогнул Дмитрий.
- Значит, случилось... – Вздохнула Надежда Зиновьевна. – С рыженькой поссорились?
Дмитрий нервно глотнул кофе. Меньше всего ему хотелось, чтобы кто-то в больнице знал о произошедшем. Но Наденька смотрела так участливо, что, не удержавшись, Дмитрий выложил ей всё, что камнем легло на сердце. Его родителей уже давно не было на свете, и сейчас он рассказывал всё сидящей перед ним старушке, словно она была его матерью. И Дмитрий знал: она выслушает и поможет. А ему так нужна была помощь...
Надежда Зиновьевна внимательно слушала мужчину. Она видела, как ему больно и тяжело об этом говорить. Он был похож на мальчика, который потерялся и никак не может найти выход. Дима всегда был её любимчиком в нейрохирургическом отделении. Она проработала в областной почти всю жизнь, перед ней каждый день мелькали сотни лиц, и каждого она знала по имени, а многих – с того самого дня, как они пришли сюда. Дмитрий был одним из них. Надежда Зиновьевна видела, как ему непросто находить общий язык с коллегами. Бывают такие люди... Но он заслужил признание и уважение своей блестящей работой. И Наденька всё нарадоваться не могла, когда узнала, что он наконец обрёл своё счастье, своё рыжее золото. А оно вон как обернулось...
- Я одного не понимаю – почему она скрывала всё от меня? – с болью спросил Дмитрий, отвлекая старушку от мыслей.
- Она слишком долго была одна. А одиночество делает людей скрытными. – Надежда Зиновьевна поставила чашку на стол. – Разве у вас нет от неё секретов?
- Есть. – Глухо ответил Дмитрий. – Но я собирался рассказать ей...
- Вот и она собиралась. Ей просто нужно было время. Представьте, сколько лет она приходила домой, возможно, хотела с кем-то поговорить, а не с кем. И тут человек находит самого лучшего собеседника и самого худшего в то же время – себя самого. А потом всё сложнее становится открыться кому-то ещё.
- Но разве она не доверяет мне? Не видит, как я люблю её, что я хочу для неё лишь лучшего?
- Доверяет и видит. – Зиновьевна мягко накрыла морщинистой рукой напряжённые пальцы Дмитрия. – Но ей нужно привыкнуть, её нужно приручить. Вы читали книги Экзюпери? “Маленький принц”?
Дмитрий машинально кивнул. Конечно, читал, кто же не знает этой книги? А Наденька продолжила:
- Вспомните, как Маленький Принц встретился с Лисом. И Лис попросил приручить его.
- Но я не хочу приручать... Разве это правильно? – Дмитрий опустил голову.
- Возможно, не приручать. Но узнать можно только то, что приручишь, – Наденька прикрыла глаза, вспоминая эту главу. – Нет в жизни “правильно – неправильно”. У всех своя правда и своя ложь.
- Я думал, я знаю о ней всё... Я видел её каждый день...
- А самого главного глазами-то и не увидел. – Грустно улыбнулась старушка.
- Не увидел...
Дмитрий крутил чашку в руках. А ведь она права. Он видел всё, и в то же время не видел ничего. Он знал лишь то, что Ира считала нужным ему сказать. А что творится в её душе, до сих пор оставалось загадкой.
- У вас позади много лет, и столько всего случилось за это время. Вы оба изменились, прошли через многое. – Словно прочла его мысли Надежда Зиновьевна.
- И что теперь делать? – спросил Дмитрий, словно прося у неё совета.
- Это вы должны решить сами. – Наденька встала. – Я тут не советчик. Ни я, ни кто другой. – Она с жалостью посмотрела на мужчину. – Ирочка очень хорошая и очень несчастная. А мне хочется, чтобы вы оба были счастливы. Уж простите, что я так, по-простому... Вы люди научные, вежливые... А мне уже на пенсию давно пора, некогда этикеты учить.
- Какая пенсия, Надежда Зиновьевна? – Дмитрий слабо улыбнулся. – Вы ещё нас всех переработаете. Куда наше отделение без нашей Наденьки?
- А ведь мне уже 65. – Покачала головой женщина. – Силы уже не те, да и здоровье хромает. Вот, на швабру опираюсь. – Она шутливо развела руками.
- Мне бы так, как вы, бегать в мои 65… – Дмитрий уже смеялся.
- Вот видите, уже у вас настроение получше стало. – Она открыла дверь, но прежде чем выйти, внимательно посмотрела на Дмитрия: – Оттолкнуть всегда проще, чем любить. Помните это.
Когда за старушкой закрылась дверь, Дмитрий уронил голову на руки. Она права, чертовски права! Но как принять это, и главное – простить?.. На этот вопрос у Дмитрия ответа не было.
*
- Олег Борисович, не заняты? – Тарас Юрьевич заглянул в ординаторскую.
- Нет, как раз дежурство сдавать готовлюсь. – Хирург жестом предложил гинекологу присесть.
- Хотел с вами поговорить. – Тарас покрутил в руках папку с бумагами.
- Я тоже. Меня настораживает ситуация с пациенткой Домбровской.
- Вот и я о ней. Мне нужно выписку подготовить. Нужен осмотр хирурга. Вы не могли бы...
- Не мог бы. – Немного резко ответил Олег. – Я категорически против выписки.
- Но учитывая личную ситуацию...
- Я не успел настолько близко познакомиться с Натальей Андреевной и потому для меня она прежде всего пациентка. Выписывать её через 6 дней после подобной травмы я считаю неразумным и опасным. И мне странно, что приходится говорить об этом вам. – Олег пристально посмотрел на Тараса.
- Но даже Максим Кириллович согласился. Тем более, Домбровская собирается переводиться в областную. Мы можем предупредить коллег, там за ней присмотрят.
- Я готов противостоять коллективу, если нужно будет. Это риск здоровьем пациента. Мы не можем идти на поводу у каждого. Потому я буду настаивать на том, чтобы Наталья Андреевна оставалась в больнице до хотя бы минимального восстановления.
- Это вы ей сами скажите. – Нервно хохотнул гинеколог.
- И скажу. Не понимаю, почему вы все так боитесь её. – Пожал плечами Олег.
- Вот именно – не понимаете. Доброе утро, Маргарита Сергеевна. – Тарас Юрьевич кивнул Рите, которая, судя по всему, его даже не заметила. Она молча прошла к столу и, сдвинув бумаги, рассеянно бросила сумку на стол.
- Маргарита Сергеевна? – окликнул её Олег.
- Да? – Рита вздрогнула. Мысленно она всё ещё была в ресторане. Им с Сашей не удалось поговорить. Его тут же оттащил в сторону его агент. Но они успели обменяться гораздо большим –взглядами, в которых, словно в кино, проскользнули все те тёплые минуты, когда они были... Кем они были? Друзьями? Влюблёнными? Рита и сама не знала.
- Вот, кстати, ещё одна ваша пациентка, Тарас Юрьевич, которая не думает ни о себе, ни о своём ребёнке. – Олег хмуро повернулся к гинекологу. – Непростительная вседозволенность.
- Хотите об этом поговорить? – Тараса начала раздражать самоуверенность хирурга.
- Обязательно. – Олег встал. – Не здесь.
Рита проводила коллег задумчивым взглядом. Она пропустила мимо ушей их разговор и где-то на краю её сознания мелькнула мысль о том, насколько оба врача похожи на сердитых воробьёв, но мысли женщины снова занял Саша.
Какой-то звук отвлёк Риту. Она повернулась к двери и первое, что она увидела, был огромный букет роз.
- Я почувствовал, что должен извиниться за вчерашнее. – И Александр шагнул в ординаторскую. Его глаза скользнули по фигуре Риты и на мгновение задержались на уже довольно большом животе. Взгляд футболиста слегка потемнел. Вчера он этого не заметил. Рита сидела, в зале полумрак, да и произошло всё слишком быстро...
- Тебе не за что извиняться. – Улыбнулась Рита, и Саша растаял от этой знакомой тёплой улыбки.
- Я совсем по-другому представлял себе нашу встречу.
- А я думала, я тебя больше не увижу, – тихо сказала Рита, сама не понимая, насколько двусмысленно прозвучала её фраза.
- Мир тесен. Мы бы обязательно встретились. – Александр шагнул к ней и поцеловал в щёку. Голова Риты слегка закружилась. Столько воспоминаний, чувств было связано с ним...
- Я рада, что мы встретились.
- Рита... Скажи... – Саша замялся, не решаясь задать вопрос, который волновал его с того момента, как он увидел Риту и ее беременность.
- Что? – ободряюще улыбнулась женщина.
- Это... его ребёнок? – Александр закусил губу в ожидании ответа.
- Да. – Просто ответила Рита.
- Ты простила его?
- Да...
Что-то кольнуло в душе Риты. Странное сомнение. Она снова вспомнила то сообщение в телефоне Рустама. И если раньше она без сомнения ответила бы твёрдо: “Да”, то сейчас её голос прозвучал нерешительно, и Саша почувствовал это.
- Он снова тебя предал? – прямо спросил он.
- Саша... – Рита вздрогнула. – Тебя это не касается.
- Касается. На его месте мог быть я. И я никогда не позволил бы себе сделать что-то, что причинило бы тебе боль.
- Знаешь, в последнее время я слишком часто это слышу. – Резко ответила Рита. – Все считают, что они лучше знают, с кем мне быть.
Она отошла к шкафу, словно для того, чтобы поставить в вазу цветы, но на самом деле она не хотела, чтобы Саша видел её глаза.
- Так, может, есть повод задуматься? – его голос заставил её замереть. – Все не могут ошибаться.
- Могут. – Рита повернулась к Саше. – Это моя жизнь и мой выбор.
- Звучит, как “мой крест”. – Мрачно пошутил Александр.
- Ты пришёл, чтобы меня воспитывать? В таком случае, извини, мне надо работать.
Рита отвернулась. Саша помолчал. В футболе всё проще: ты атакуешь и получаешь награду. А здесь его атака могла быть опасной для них обоих. А значит, надо обойти соперника. Обвести мяч...
- Я не хочу тебя учить, воспитывать. – Мягко сказал он. – Скорее, ты меня научишь, мой самый лучший доктор... – И Саша притянул Риту за руку к себе. Она подняла на него взгляд, и в нём Алексанр увидел легкую грусть.
- Чему я могу научить самого лучшего футболиста? – Рита улыбнулась.
- Всему, что сочтёшь нужным. Я ещё долго здесь пробуду. Так что у нас будет время.
- Долго? – подняла брови Рита.
- Буду тренером в ДЮСШ. Сегодня знакомлюсь с ребятами. И кстати, – он взглянул на часы, – уже опаздываю на тренировку. Но я слишком сильно хотел увидеть тебя.
- Беги! Дети ждать не будут! – Рита засмеялась, когда Саша, шутливо отсалютовав, выскочил за дверь. И тут же вернулся.
- А ты будешь? Ждать... – Он замер, напряженно ожидая ответа.
- Буду... – Тихо сказала Рита.
Когда через пять минут Ярослав зашёл в ординаторскую, он застал Риту, задумчиво поглаживающую лепестки роз.
- Рустам? – спросил Ярик, кивнув на букет. Рита отрицательно покачала головой. – Тайный поклонник?
- Не тайный.
- Значит, поклонник. – Резюмировал Ярик. Рита не ответила, и анестезиолог не стал к ней приставать с расспросами. Но его взгляд то и дело возвращался к загадочной и мечтательной улыбке, то и дело проскальзывающей на лице Риты.
====== Часть 14 ======
Лолита задумчиво грызла бублик, глядя на свою находку. Девушка так и не решилась никому её показать. Да и что это даст? Ведь и так ясно, что наезд был умышленным... Или нет? Она снова перевела взгляд на то, что лежало перед ней. Важно? Не важно? Лолита не заметила, как вместо бублика куснула собственные пальцы.
- Ай!
- Голод не тётка? Каннибализм процветает? – пошутила Мила, входя в буфет.
- Да ну тебя... – Лолита быстро сунула руку в карман. Необязательно Милке знать про это. Посоветовать она ничего толкового не посоветует. А Лолите хотелось самой понять, что же произошло в тот день.
- Что ты там уже прячешь? – впрочем, не укрылся её маневр от Милы.
- Да так, мусор. – Сделала скучающее лицо буфетчица.
- Так для мусора урна есть.
- Это нужный мусор.
- Нужный мусор. – Понимающе кивнула Мила. – У меня такого “нужного” полсумки.
- Ты лучше расскажи, что там происходит. – Лолита кивнула на дверь буфета.
- Ругаются. – Коротко ответила Мила.
- Кто? – рука Лолиты застыла на полпути к очередному бублику.
- Все. Из-за Натальи Андреевны.
- Она всё-таки уезжает?
- Уезжает. – Вздохнула Мила.
- А я знала. – Лолита всё же дотянулась до бубликов.
- Откуда? – удивилась Мила.
- Она всегда делает то, что задумала. Да и в её ситуации я поступила бы так же.
- Не всегда. Не уехала же она в Штаты. – Напомнила Мила.
- Тогда не уехала, сейчас уедет. Это называется незакрытый гештальт.
- Ге-что? – аж поперхнулась Мила.
- Гештальт. Это из психологии. Когда человек чего-то не сделал, и недоволен этим.
- Слушай, тебе в сахар ничего не подсыпали? А температуры нет? – Мила потянулась ко лбу подруги. Та сердито замахнулась на неё бубликом:
- Отстань! Психологию иди почитай!
- Я-то почитаю. А вот тебе меньше нужно всякой ерунды читать!
- Это не ерунда, а наука!
- Скажи это Наталье Андреевне!
- И скажу! – расхрабрилась Лолита. – Вот прямо сейчас и скажу!
Сунув в бумажный пакет несколько булочек и добавив к ним пирожное, Лолита выскочила из буфета.
- Ненормальная... – Покрутила головой Мила. – А потом плакаться будет, что её послали...
Лолита уверенно шагала по гинекологии. Внезапно её внимание привлекла темноволосая женщина. Лолита мельком скользнула по ней взглядом, но тут же повернулась и присмотрелась внимательней. Она определенно где-то её видела. Но где? Лолита знала, в какой палате лежала Наташа. Хотя... Даже не зная, можно было догадаться. В той, где было больше всего шума. И именно возле этой палаты стояла незнакомка. Лолита шагнула было к ней, но женщина, заметив, что за ней наблюдают, сделала вид, что просто поправляла ремешок сумки, и быстрым шагом пошла к выходу. Лолита проводила её напряжённым взглядом и подскочила к двери палаты, за которой явно ссорились.
- Наталья Андреевна, я повторю ещё раз – в вашем состоянии вам показан постельный режим, никаких нагрузок! Заживление идёт быстро, но это не значит, что вам можно рисковать! – донёсся до Лолиты голос нового хирурга.
Лолита осторожно приоткрыла дверь. Её взгляд упал на сидящего на стуле хмурого Максима и нервно расхаживающего по палате Олега.
- Состояние стабильно, и я, в принципе, согласен с коллегой... – В другом голосе Лолита узнала Тараса Юрьевича.
- Вы решили провести экспромт-консилиум? – в голосе Наташи прозвучала злость, и Лолита поёжилась.
- Наталья Андреевна, мы переживаем за вас. Я не понимаю, почему вы упёрлись в отъезд именно сейчас! Подождите пару недель! – повысил голос Олег.
- Я не могу ждать!
- Почему?!
- У меня есть личные причины.
- Вы до сих пор уверены, что это было покушение?
- А вы до сих пор уверены, что у меня с головой не всё в порядке? – в голосе Наташи прозвучала ярость. Лолита за дверью тоже возмутилась. Кем он себя возомнил?! Он не знает, что они все пережили!
- Вы не знаете, что я пережила! – озвучила Наташа мысли Лолиты.
- Не знаю. Но представляю.
- Олег Борисович, хватит. – Максим резко встал. – Окончательное решение принимаю я. И если Наталья Андреевна настаивает, не вижу смысла её задерживать. Но Наталья Андреевна, – он ехидно выделял её имя, – должна понимать, что она напишет расписку, что в случае чего претензий к лечащим врачам не имеет.
- Напишу! Только оставьте меня в покое! – крикнула Наташа. Лолита вздрогнула. Впервые она слышала, чтобы Наталья Андреевна кричала. И тут же ей пришлось отскочить от двери. Мужчины вышли в коридор.
- Это абсурд! – кипятился Олег. – Она рискует своим здоровьем!
- Олег Борисович, это бесполезно. – Максим пожал плечами. Никто не заметил вжавшуюся в стенку Лолиту.
- Вы же завотделением! Вы должны на неё повлиять!
- Я не камикадзе. – Голоса отдалялись. Лолита осторожно вылезла из-за двери и проскользнула в палату.
- Я же сказала... – Начала было зло Наташа и осеклась, увидев Лолиту. – Это вы...
- Я... – Девушка осторожно шагнула к кровати. Даже оказавшись на больничной койке, Наташа внушала страх и уважение. Лолита осторожно присела на краешек стула.
- Тоже будете меня воспитывать? – прожгла её взглядом Наташа.
- Нет... Я вам принесла вкусненького. – Лолита подала Наташе пакет. – Теплые ещё.
Наташа удивлённо приняла гостинец и морщинка на её лбу разгладилась.
- Спасибо... – Женщина слегка улыбнулась, и Лолита с облегчением вздохнула. Кажется, убивать её никто не собирался.
- Наталья Андреевна, если вам нужна какая помощь... Собраться, или что... Я с удовольствием помогу! – выпалила девушка.
- Что? – брови Наташи взлетели вверх. – Вы даже не будете пытаться меня переубедить?
Лолита отрицательно помотала головой.
- Надо же... Пожалуй, вы первая и единственная, кто меня поддерживает. – Горько усмехнулась Наташа.
- Я вас понимаю. И знаю, что вы делаете это не просто так.
Внезапно Лолита нащупала в кармане кое-что важное. Она заколебалась, но под взглядом Наташи решительно сказала:
- Я верю вам. Вот что я нашла на месте... аварии.
Наташа взглянула на то, что лежало на ладони Лолиты и ахнула.
- Откуда это у вас?! – прошептала она побелевшими губами. И Лолита поняла, что интуиция её в который раз не подвела.
*
Ирина припарковалась у входа в хирургию. Её взгляд выхватил знакомую машину возле соседнего корпуса. Что же, значит, Дима на работе... Ирина тяжело вздохнула. Она не спала почти всю ночь. Ждала... Надеялась... на что? Она и сама не знала.
Женщина глянула на себя в зеркало, и новый вздох сорвался с её губ. Видок ещё тот... Она припудрила предательски покрасневший нос, но с красными глазами и синяками под ними никакая косметика не справится. Главное – держаться... Хотя бы до кабинета. А там, глядишь, работа отвлечёт...
В дверях Ирина столкнулась с Асей.
- Доброе утро, Ирина Васильевна. – Александра выглядела не многим лучше Ирины.
- Доброе. Ася, вы на кафедру сегодня не планируете заезжать?
- Нет, а что?
- Надо передать результаты тестирования. Ладно, сама отвезу. – Ирина первой зашла в лифт. Ася, помедлив, шагнула за ней.
- Ирина Васильевна, скажите, Рустам Давитович – порядочный человек? – внезапно спросила она.
- Что? – Ирина непонимающе нахмурилась. – Что за странные вопросы?
- Просто спросила.
- Да, он очень хороший, порядочный человек. Но впредь, Александра Михайловна, если вам хочется поговорить о коллегах, то либо в их присутствии, либо в ординаторской. Там обычно сидят истинные спецы этого дела. – Бросила Ирина и шагнула в открывшиеся двери.
Возле кабинета её уже ждали.
- Здравствуйте, Ирина Васильевна. – Криво усмехнулся мужчина, в котором Ирина с брезгливостью узнала отца поступившей вчера девочки.
- Здравствуйте. – Ира коротко кивнула. – Вы ко мне?
- Да, поговорить хотел.
- Подождите минуту. Ася, зайдите ко мне.
Закрыв дверь кабинета, Ирина повернулась к Александре:
- Что с ребёнком? Вы сообщили в органы?
- Да, вчера приходили... Судя по всему, вы оказались правы. Там действительно не всё ладно... – Прошептала Ася, с опаской покосившись на дверь. – Будет проверка.
- Хорошо, спасибо. Вы можете идти.
Ася вышла и тут же зашёл отец девочки.
- Я же попросила подождать! – раздражённо бросила Ирина, надевая халат.
- Я быстро. Хотел попросить вас заяву-то забрать... – Хрипло сказал тот.
- Какую заяву? – пожала плечами Ирина.
- Которую вы накропали.
- Я никаких заявлений не писала.
- Тогда почему на нас менты наехали? – мужчина шагнул вперёд.
- Потому что мы обязаны сообщать о травмах детей. – Ирина начала терять терпение. – Закон такой.
- Ой, доктор, не верю я в законы. А ты не лезь, куда не просят!
- Вы мне угрожаете? – холодно спросила Ирина.
- Можно и так сказать. – Сухо засмеялся мужчина.
- Вон отсюда. Иначе и вправду заявление напишу! – прикрикнула Ирина.
- Ухожу, ухожу... Но ты подумай. Хорошо подумай!
- Вон!
Ирина упала в кресло. Хорошо день начинается...Внезапно она вспомнила, что так и не позвонила в банк. Бросив взгляд на часы, Ирина быстро набрала номер, указанный на карточке. Выслушав бесконечные “нажмите 1, нажмите 2…”, ей наконец удалось связаться с живым оператором.
- Доброе утро. Я хотела бы уточнить: при попытке оплаты картой мне сообщили, что моя карта заблокирована. Вы могли бы узнать, в чём дело? Спасибо.
В ожидании ответа Ира нервно постукивала ручкой по столу. Её взгляд упал на фото, стоящее на столе. Димка... Кто сделал эту фотографию? Кажется, Максим... Тогда, в лесу, на их общей вылазке на природу... На ней венок из ромашек, и Дима обнимает её сзади... И они так счастливы... А на пальце блестит кольцо...
Вздрогнув. Ирина перевела взгляд на свою руку. Кольцо было на месте, но какой от него теперь прок?.. Ей захотелось снять кольцо, и она было потянулась к нему, но голос в трубке отвлёк её.
- Да. Да, Лещук. Что?!
Ирина чуть не выронила телефон. Руки задрожали.
- Вы ничего не перепутали? Какие махинации? Какое обвинение?! И даже если к вам поступило такое заявление, разве вы не должны были связаться со мной?! Да, я приеду!
Она отшвырнула телефон. Ерунда какая-то! Её карту заблокировали за финансовые махинации?! Но это же абсурд какой-то! Ошибка! Рука Иры привычно потянулась к телефону, чтобы набрать Дмитрия, но тут же отдёрнулась, как от огня.
- Что-то случилось, Ирина Васильевна?
Ира и не заметила, что в кабинет кто-то вошёл. И меньше всего она хотела увидеть Лозинского.
- Вы случились. – Хмуро ответила она.
- Всегда знал, что я в вашей жизни человек особенный. – Станислав усмехнулся.
- Знаете, что, человек особенный... – Ирина встала. – Выметались бы вы отсюда!
- Зачем так грубо? Кто старое помянет, тому сами знаете что будет. – Лозинский по-хозяйски расселся на стуле. – У меня к вам предложение есть.
- Излагайте. – Ирину затошнило от его самоуверенного вида.
- А я не хочу здесь излагать. Потому приглашаю вас поужинать. Заодно и поговорим.
- Что?! – Ирина задохнулась от злости. – Вы повторяетесь, Станислав Анатольевич!!! И я прекрасно помню, чем всё закончилось!
- А я в вашей памяти и не сомневаюсь. Потому и предлагаю. Ведь вы помните, чем заканчивается отказ... – Он насмешливо прищурился.
- И всё же откажусь. Уж простите меня, недостойную. – Ирину передёрнуло от взгляда, которым Лозинский пробежался по ней. Словно пальцами липкими ощупал...
- Подумайте. Предложение-то у меня выгодное. Пригодится на будущее. Кто знает, что будет завтра. – Лозинский встал и вразвалочку направился к двери.
- Вы о чём? – хмуро спросила Ирина.
- Ага, заинтересовал, значит? – хохотнул Станислав. – Но если хотите что-то узнать – выбирайте, где мы будем ужинать.
- До свидания. – Ирина отвернулась.
- Мне нравится слово “свидания”. – Подмигнул ей Лозинский и вышел. Ирина проводила его тяжёлым взглядом. Карта, теперь Лозинский... Что происходит?! Да и Асин вопрос не давал ей покоя.
И Ира почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Ей так хотелось уткнуться в родное плечо Димы, чтобы он обнял её, защитил, спрятал от всего этого мира... Но она снова осталась одна. А значит, и бороться придётся в одиночку. Только вот предчувствия победы не было...
*
- Сейчас забинтуем, и всё будет хорошо. – Рита сделала Миле знак подать бинт. Сидящий перед ней дедушка растерянно развёл руками.
- Шёл и полетел... – Пробормотал он. – Я же знаю этот маршрут, каждый день к сыну хожу... А тут ветка...
- Ветку мы уже вытащили. – Улыбнулась Рита. Дедушку привезли на скорой, которую вызвали перепуганные сотрудники магазина, возле которого пенсионер решил поупражняться в полётах. К счастью, дедуля отделался лишь глубокой раной на коленке, которую уже промыли и наложили пару швов. Но пока Рита и Мила занимались раной, они успели наслушаться от говорливого пенсионера и про власть местную, и про молодёжь, и про войну...
- Девяносто лет, почти не видит, а вон какой бодрый... – С завистью произнесла Мила, глядя вслед пациенту, которого встретила маленькая худенькая бабушка.
- Бабушка рядышком с дедушкой... – Вспомнила Рита слова песни. – Он молодец. О нём и в газетах писали.
- Мне бы так...
- Мила, вам ещё далековато до девяноста, – засмеялась Рита.
- Но задуматься стоит сейчас!
- Тоже правильно.
- Маргарита Сергеевна! – Тамара заглянула в перевязочную. – К вам пришли...
- Иду. – Рита неуклюже встала из-за стола. – Мила, я заполнила карту, положите к остальным.
- Хорошо. – Мила кивнула, с умилением глядя вслед Рите. И тихонько вздохнула: у них с Олегом всё не получалось малыша завести... Хотя у них и Коля есть, и Ванечка... Но они так хотели третьего... И девочку бы...
- Аня?! – Рита встревоженно кинулась к дочери. – Что случилось?! Ты же должна быть в школе! – Она потянулась было обнять девочку, но та отстранилась, и Рита с ужасом увидела следы слёз на её лице.
- Идём. – Маргарита увела Аню подальше от глаз. А то Тамара уже уши навострила, да и другие тоже... А им это ни к чему.
В ординаторской был только Ярик, но Рита не обратила на него внимания. Ярик свой. Он никому ничего не скажет. Она опустилась на диван и усадила Аню рядом.
- Анюш, что случилось? – со страхом спросила она, а в голове проносились мысли одна ужасней другой.
- Мама, что это значит?! – глаза девочки снова налились слезами и она протянула Рите телефон. Рита похолодела. На экране светилось сообщение: “Твои родители тебе врут. Ты им не дочь”.
- Аня... – С ужасом выдохнула Рита. – Это... Это ложь!
- Тогда почему я не похожа ни на тебя, ни на папу? – Аня подняла на неё заплаканные глаза.
Рита не нашлась, что ответить. Ярик поднял голову, прислушиваясь к их разговору.
Внезапно Рита решительно набрала номер, с которого было отправлено сообщение. Ведь это был тот же номер, с которого пришло сообщение Рустаму! Рита запомнила цифры. Хватит. Эти угрозы, сообщения, письма – всё это начинало надоедать, всё начиналось по одному сценарию, после которого их жизнь рушилась. А значит, нужно остановить его в зародыше. И был единственный способ это сделать.
- Добрый день. – Твёрдым голосом произнесла Рита. – Это Маргарита Агаларова. Я хочу знать, кто вы и что вам нужно.
====== Часть 15 ======
- Рустам Давидович, есть что-то, о чём мне стоит узнать? – Сергей Вадимович внимательно смотрел на Рустама. Новый хирург вызывал у него смешанные чувства. С одной стороны, Агаларов казался прекрасным специалистом. Но с другой, Лубь уже столько видел таких, которые создавали видимость бурной деятельности, а потом наружу выползали самые неожиданные “сюрпризы”, что привык не доверять никому. А уж особенно тем, кто пользовался протекцией более влиятельных коллег. А Агаларова Сергей Вадимович относил именно к таковым. Потому, услышав об инциденте в ординаторской, завотделением не мог смолчать. Зло нужно пресекать на корню. Как и тех, кто это зло в больницу привёл.
- Давитович. – Машинально поправил Рустам и сдержанно спросил: – О чём вы?
Он выдержал взгляд заведующего, не дрогнув.
- До меня дошли не очень приятные слухи. Что произошло между вами и Анной Сергеевной? – прямо спросил Лубь.
- Ничего такого, о чём я хотел бы поговорить. – Взгляд Рустама дрогнул, и от Сергея Вадимовича это не укрылось.
- Вы не хотели бы, а вот мне интересно. Я дорожу репутацией коллег, с которыми работаю не один год. Анна Каревская – одна из лучших хирургов областной больницы. И мне меньше всего хотелось бы, чтобы её впутывали в грязный скандал.
- Сергей Вадимович, я тоже дорожу репутацией коллег и... – Начал было Рустам, но Лубь перебил его:
- Я заметил. Тогда, может, расскажете, что случилось в ординаторской? Мне было бы интересно услышать вашу версию.
- Я повторю: мне нечего вам сказать. То, что произошло, касается только меня и Анны Сергеевны, и я надеюсь, мы сами с этим разберёмся.
- Значит, всё же произошло. – Лубь откинулся на спинку стула и снял очки. Его глаза прожигали Рустама насквозь. – И это уже стало достоянием всей больницы. Поэтому касается оно не только вас.
Рустам промолчал. Он попал в ловушку. Ему казалось, что это был глупый розыгрыш, что всё образуется. Но его иллюзии разбились в крах.
- Молчите, Рустам Давитович? А зря. Вы здесь на птичьих правах. И терпеть подобные выходки я не собираюсь. Я дал вам шанс объясниться, вы им не воспользовались...
- А стоило? – настала очередь Рустама перебить заведующего, и тот ошеломлённо замолчал. Лубь не привык, чтобы его перебивали, и выпад Рустама разозлил хирурга.
- Вы намекаете на мою предвзятость? – с угрозой спросил Сергей Вадимович.
- Ни в коем случае. Просто у меня сложилось впечатление, что вы изначально не очень-то были заинтересованы услышать мою версию.
Рустам встал. Их разговор заходил в тупик. Лубь хочет услышать признание, в то время, как Рустаму признаваться не в чем. И ладно бы ещё Каревская была в кабинете... Тогда можно было бы поговорить. А так...
- Рустам Давитович, – догнал Рустама на пороге голос заведующего. Рустам молча глянул на него. – Запомните: я буду наблюдать за вами. И достаточно малейшего повода...
- Я не дам вам повода. – Негромко, но твёрдо ответил Рустам, выходя из кабинета. И на пороге он буквально нос к носу столкнулся с Ириной.
- Нужно поговорить. – Тихо сказала она.
Рустам кивнул:
- Я подожду.
Ирина бросила на него быстрый взгляд и, зайдя в кабинет Лубя, плотно закрыла за собой дверь. Да Рустам и не собирался подслушивать. Ему и своих мыслей хватало. Он снова и снова прокручивал в голове случившееся в тот день. Когда в ординаторской Каревская налетела на него с поцелуем, Рустам опешил и пару секунд просто не мог двинуться. А потом? Что он сделал потом? Оттолкнул её. Мягко, но оттолкнул. Неужели она приняла это за ответные объятия или, чего хуже, приставания? Но ведь этого просто не могло быть! Или могло? Сейчас Рустам уже и сам не мог сказать, что произошло тогда. Но в одном он был уверен: это касается только его и Анны, и разобраться со всем этим должны были они сами. И Рустам собирался об этом с ней поговорить! Не успел... Анна поговорила раньше. Но не с ним.
Рустам хмуро оперся на подоконник, кивнув проходящему мимо Орновицкому. Краем глаза он отметил, что Глеб остановился неподалёку. Внезапно руку Рустама, лежащую на подоконнике, накрыла теплая ладонь. Рустам оглянулся. Ася.
- Всё в порядке? – тихо спросила женщина.
- Александра Михайловна, какие слухи распускает обо мне Каревская? – прямо спросил Рустам.
- Я не могу... – Ася вздрогнула и попыталась было отойти, но Рустам перехватил её за руку, не заметив, что Орновицкий внимательно наблюдает за ними.
- Ася, мне нужно знать, что происходит! – настойчиво произнёс Агаларов. – Я понимаю, что мне нужно защищаться, но не понимаю, от чего!
- Она всем рассказывает, что вы к ней приставали. – Прошептала Ася, чувствуя, как лицо заливает жгучий румянец. – Не напрямую, намёками...
Рустам отпустил Асю и обхватил голову руками, опершись на подоконник. Чего скрывать, именно это он и ожидал услышать. Но ни облегчения, но понимания происходящего не было. Зачем? Что он сделал не так? Лубь прав, он здесь временно. Неужели нельзя просто потерпеть, пока он не уйдёт? Зачем эти слухи?!
- Рустам Давитович, я хочу вам сказать... – Услышал он голос Аси. – Я в это не верю. И другие не верят.
- Видимо, не все. – Криво усмехнулся Рустам.
- Не все, но большинство. Мы обязательно что-то придумаем! – Ася с сочувствием смотрела на хирурга. Попадись ей в этот момент Каревская, той бы не поздоровилось! Асе стыдно было признаться даже самой себе, что на миг она допустила, что эти слухи могут быть правдивы. Она вспомнила свой вопрос, заданный Ирине в лифте. Сейчас он казался глупым и детским. Но Каревская так изящно всё обставила. Она не обвиняла Рустама напрямую и даже делала вид, что пытается его оправдать... Но факт оставался фактом: Агаларов попал в умело расставленные сети мнимой жертвы.
- Обязательно придумаем, Асенька. Обязательно! – улыбнулся Рустам, по-дружески обняв её за плечи. Ася улыбнулась в ответ, не заметив недоброго взгляда, которым их смерил Орновицкий. Их прервало появление Ирины. Рустам не заметил, как она вышла из кабинета заведующего и теперь стояла, скрестив руки на груди и осуждающе глядя на них.
- Извините, – пискнула Ася и, высвободившись из-под руки Рустама, умчалась в сторону палат.
- Ирина Васильевна, я... – Начал было Рустам, но Ирина остановила его, махнув рукой.
- Знаю. – Хмуро сказала она. – Но вот это, – она неопределённо повела ладонью в воздухе, и Рустам понял, что она намекает на его с Асей объятие, – отнюдь не улучшит ситуацию.
- Я прошу прощения. Вы тоже пострадали, ведь это вы рекомендовали меня на это место... – Рустам нервно сунул руки в карманы халата.
- Перестаньте. У меня своих проблем хватает, и эта – не самая худшая из них. – Рассеянно произнесла Ирина. – Всё будет хорошо.
- Но это же всё ложь! – глухо произнёс Рустам.
- Это конкуренция, Рустам. – Устало ответила Ирина. – Борьба. Война. А на войне все методы хороши. Мы с вами об этом ещё поговорим. Но не сейчас. Извините, что задержала вас.
Она отошла было, но тут же вернулась.
- Я сегодня еду в ваш город. Завтра вернусь. Может, передать что-то Рите? – спросила она.
- Я попросил бы вас передать поцелуй, но, боюсь, она неправильно поймёт. – Через силу улыбнулся Рустам.
- Вы правы. – Ира слабо улыбнулась в ответ. – И ещё... Если увидите Дмитрия Эдуардовича, скажите ему... А впрочем, не надо.
И она ушла. Рустам проводил её взглядом, и в её походке, обычно такой стремительной и легкой, он заметил непонятную обречённость, словно невидимый груз пригибал её к земле и замедлял её шаги. Точно такой же, какой был в душе у него самого.
*
- Рита, это плохая идея. – Ярик хмуро покачал головой.
- У тебя есть другая? Поделись. – Вяло ответила Рита. Она с трудом успокоила Аню, прочитав ей целую лекцию по генетике, для чего пришлось даже подключить Ярослава. Кажется, Аню удалось убедить, но Рита понимала: это временно. И единственно верным решением было встретиться с тем, кто так упорно пытался разрушить их семью.
- Ладно, твоя взяла. Но я пойду с тобой.
- Ярик, это лишнее. Я справлюсь сама. Это касается нашей семьи. – Отрезала Рита и тут же устыдилась своей грубости. – Извини, – тихо сказала она, – я не хотела тебя обидеть. Просто...
- Рита, я всё понимаю. – Ярослав вздохнул. – Но в твоём положении отпускать тебя одну... я не собираюсь присутствовать при разговоре. Но просто отвезу тебя и прослежу, чтобы ты вернулась домой целой и невредимой.
- Меня может отвезти Женя. – Тихо сказала Рита. Ярик вздохнул.
- Ладно. Я понимаю.
- Ярик, спасибо тебе, просто... Наверное, я просто хочу сделать это сама. И я вызову такси. – Наконец решилась она и поняла, что именно так и будет. Она не хотела ни с кем делить этот момент. Ей будет, что сказать и что услышать. И Рита понимала: любой человек, кроме них двоих, будет лишним.
- А как же Рустам? – Ярослав внимательно посмотрел на неё. – Мне кажется, он должен знать.
- Я скажу ему. Потом. – Рита запнулась. Она знала, что скажет Рустам. Что она не должна этого делать. Но так продолжаться не могло.
- Потом... Ох уж это слово “потом”... – Ярик встал. – А ведь бывает, что “потом” может никогда не наступить.
- Ты о чём? – непонимающе нахмурилась Рита. Она смотрела на Ярика, невольно отметив его осунувшееся за последние дни лицо и измятый халат.
- Так... – Неопределённо ответил Ярослав и отвернулся к окну. В ординаторской повисла тяжёлая тишина, которую нарушил Максим, с грохотом открыв дверь.
- Ты её ногой, что ли? – поморщился Ярик, бросив взгляд на дверь, которая всё ещё дрожала от пинка Максима. А Красовский даже не обратил внимания на слова Ярослава.
- Если кто-то хочет попрощаться с Наташей, у вас есть прекрасная возможность сделать это сейчас. – Максим с размаху плюхнулся на диван, чуть не сбив Риту.
- Что? – вскрикнула Рита.
- Я выдал ей все необходимые документы. Насколько я понял, она уже вызвала рыжую, так что, зная нашу Наталью, уже завтра её здесь не будет. – Зло бросил Максим. – Одного не пойму: Ярик, ты же вроде её муж. Ты её удержать не можешь? Наручники дать, чтоб к батарее приковать?
- Максим! – Рита не верила своим ушам. – Я тебя не узнаю! Что ты несёшь?!
- Я?! – заорал Красовский и, сорвавшись с места, заметался по ординаторской. – Давайте, меня ещё обвините! Только не её, жертву нашу! А у меня она уже вот тут, – он черкнул себя ладонью по горлу, – сидит!
Рита перевела потрясённый взгляд на Ярослава. А тот молча подошёл к Красовскому, одной рукой сгрёб за шиворот и силой усадил на диван. Максим почувствовал себя куклой в крепких руках анестезиолога. На миг ему показалось, что Ярик сейчас его ударит, но тот лишь крепче сжал его плечо.
- А теперь повтори. – Почти ласково сказал Ярослав. Максим поник. Вся его злость куда-то ушла, оставив лишь пустоту и стыд за свой срыв. А главное, на кого он сорвался? На Ярика, которому и без этого хуже всех.
- Я переживаю за неё. – Тихо сказал он. – Она же мне как сестра... Ярик, извини. Я не хотел... Просто... Просто накипело. Поговори с ней, а?
- Нам с ней не о чем говорить. – Ярик вернулся к окну. Ему не хотелось смотреть на коллег. Он знал, что увидит в их глазах: жалость и сочувствие. – Она не слышит меня. Не хочет слышать. Что ж, это её выбор.
- Но ты должен бороться! – воскликнула Рита, отказываясь верить своим ушам. – Вы через такое прошли вместе, ты никогда не сдавался!
- Рита, я устал. – Не поворачиваясь, глухо сказал Ярик. – Я не хочу бороться.
- Ярик, ты чего? – Максим поднял голову.
- Ничего. Мне всё равно.
- Ярик, тебе не всё равно! – Рита встала, поморщившись, и подошла к нему. – Ты и сам это понимаешь!
- Мне всё равно. – Повторил Ярик, неподвижно глядя в окно. Внезапно что-то внизу привлекло его внимание. Он наклонился вперёд, всматриваясь, и внезапно сорвавшись с места, выскочил из ординаторской.
- Что это с ним? – испуганно спросила Рита.
- Не знаю... – Максим растерянно развёл руками и помчался за Ярославом. Мало ли что стукнуло тому в голову...
Красовский догнал анестезиолога на улице.
- Ну, ты, спринтер! – тяжело дыша, бросил Максим. – Какой бес в тебя вселился? Я уж думал, ты под поезд бросаться собрался!
Ярик не ответил. Его взгляд был прикован к выезжающей со двора больницы машине.
- Что там? – Максим проследил за взглядом друга.
- Это та машина. – Тихо ответил Ярик.
Максим замер. Нет. Это невозможно. Он слишком хорошо знал эту машину. Как и её водителя.
- Ярик, ты уверен? – выдохнул Красовский.
- Не на сто процентов. Ты знаешь, чья это машина? – Ярослав повернулся к Максиму, пытливо глядя в лицо Красовскому.
- Знаю. – Максим смотрел вслед темному автомобилю. Его сердце, казалось, решило выскочить из груди. Но он не мог соврать Ярославу. – Это машина моего отца.
====== Часть 16 ======
Орновицкий хмуро наблюдал за Рустамом, который искал что-то в шкафу.
- Что-то потеряли, Рустам Давитович? – наконец спросил он.
- Нет, просто хочу сверить данные. – Отозвался Рустам, захлопнув дверцы шкафа. Повернувшись к Глебу, он помахал в воздухе карточкой. – У нас, похоже, близнецы завелись. Уж слишком много совпадений.
- Намекаете на то, что мы невнимательно относимся к документам? – поднял брови Глеб.
- Что вы. Просто странно. Два пациента, точнее, пациентки, у которых один и тот же диагноз и почти идентичные показатели. И даже фамилии похожи.
- Бывает. – Орновицкий потянулся. – Зато у нас документы не пропадают и не теряются.
- А вы, смотрю, весьма осведомлены. – Рустам опустился в мягкое кресло напротив Глеба.
- Работа обязывает.
- А я думал, наша работа – людей спасать, – негромко заметил Рустам.
- Вы мыслите поверхностно, Рустам Давитович. – Глеб Александрович задумчиво посмотрел на хирурга. – Наша работа – знать. Знать обо всём, что касается нашей работы и наших коллег. Поэтому, да, я о вас наслышан.
- Похвально. – Поморщился Рустам. – Источники, я так полагаю, останутся неизвестными?
- Правильно полагаете. Одного не пойму: что вы здесь делаете?
- Вы о чём? – непонимающе нахмурился Рустам.
- О том, почему вам в вашей центральной больнице не сидится. Спасали бы людей дальше.
- Вам не хуже меня известно, что я здесь временно. – Терпеливо ответил Рустам. – Закончится курс профессора Вильямса, и я уеду.
- Да бросьте! – Глеб отшвырнул в сторону журнал, который усердно “читал” вверх ногами. – Никогда не поверю, что вы не хотели бы остаться здесь. Тем более, у вас такая влиятельная покровительница. С чего бы такая забота о провинциальном хирурге?
- А вы из тех, для кого “провинциальный” априори является плохим?
- В какой-то степени. А уж если учесть, что я буду оппонентом вашей супруги на защите...
- До защиты ещё далеко. – Рустам напрягся.
- Это только кажется. До защиты столько всего нужно пройти... Документы, предзащита... Многие сливаются.
- Рита не сольётся, не переживайте. – Исподлобья взглянул на Глеба Рустам.
- Кто знает. Я не доверяю тем, кто появляется непонятно откуда. Ирина хочет пропихнуть свою протеже, а я ей не позволю это сделать. – Орновицкий насмешливо смотрел на Рустама. – Как там в “Гарри Поттере”? Чистота крови? Вот и здесь так. Я считаю, что степени должны получать достойные и за выдающиеся заслуги.
- Рита достойна... – Начал было Рустам, но Глеб лениво махнул рукой:
- Наслышан. Но в её возрасте рано говорить о каких-либо заслугах.
- Вы мыслите стереотипно.
- Зато вы – слишком радужно. Любовь глаза затмила? Только вот к кому любовь? – Хохотнул Глеб. – Вы уж определитесь! А то как-то претенденток многовато.
Рустам молча встал. Ему многое хотелось сказать этому самодовольному болвану, с нахальной улыбкой смотрящему на него, но Рустам понимал: любое слово может обернуться против него. Он смерил Орновицкого хмурым взглядом и вышел из ординаторской, чуть не сбив с ног Асю.
- Что это с ним? – Александра удивлённо посмотрела вслед хирургу.
- Беги, догоняй его! – хмыкнул Глеб. – Чего стоишь?
- А должна? – Ася недовольно поджала губы. Глеб раздражал её своей самоуверенностью. Рядом с ним складывалось ощущение, что ты – полное ничтожество рядом с царём. Хотя, возможно, так казалось только Асе...
- Ты же за ним бегаешь. Утешь бедного прозревшего Агаларова.
- А ты в офтальмологи подался? Зрение людям возвращаешь? – съехидничала Ася, не заметив, что обратилась к Орновицкому на “ты”.
- В какой-то степени. А могу и отнять.
- Молодец. Широкопрофильный специалист. – Ася бросила на стол блокнот и ручку и повернулась к Глебу.
- Чем он вам всем так не угодил? – прямо спросила она.
- Решила в Шерлока поиграть? Так сама додумайся. – Зло бросил Глеб.
- Он здесь временно!
- Да ты сама здесь временно планировалась! А сейчас тебя отсюда не выпереть, вон как вросла!
Ася вздрогнула, словно от удара. В груди поднялась злость. Сколько можно позволять над собой издеваться?!
- Я вам настолько сильно мешаю? – тихо спросила она, снова переходя на “Вы”, и в её голосе прозвучали угрожающие нотки.
- Да чёрт с тобой... Привык уже.
- Да говорите уже правду. – Прищурилась Ася. Глеб с удивлением взглянул на неё. Сейчас перед ним стояла не испуганная девчонка, какой Ася всегда была, а взрослая уверенная женщина, и её взгляд не предвещал для Орновицкого ничего хорошего. “Актриса погорелого театра...” – подумал он, невольно восхищаясь этой новой Асей.
- Какую правду? – со вздохом спросил он. – Как ты меня бесишь своей вечной суетой? “Фигаро тут, Фигаро там” – иначе это не назовёшь. Или про то, что я до сих пор не понимаю, как тебе удалось здесь остаться? Или и тут без Ирки не обошлось?
- А вы считаете, я сама ни на что не способна? Вас послушать, так у всех покровители да спонсоры! На себя посмотрите! – зло бросила Ася.
- Ты о чём? – насторожился Глеб.
- Об Аннушке. – Язвительно ответила Ася.
- Анне Сергеевне. Не фамильярничай! – одёрнул её Глеб.
- Не буду. – Ася отошла к окну. Её пальцы нервно теребили легкую занавеску. Прямо напротив окна ординаторской рос раскидистый клён. Ася любила разноцветные кленовые листья осенью, но в этом году на дереве была копна сухих бурых листьев, даже отдалённо не напоминающих те яркие букеты из Асиного детства. Ася проводила взглядом листок, медленно полетевший вниз и внезапно почувствовала, что Глеб стоит у неё за спиной.
- Странная осень в этом году. Ещё только шестое сентября, а деревья сухие стоят... – Задумчиво произнёс он, и Ася удивилась тому, что он словно прочёл её мысли.
- Странная. – Согласилась женщина.
- Как и ты.
Ася удивлённо посмотрела на Глеба, перехватив его изучающий взгляд. Он словно пытался заглянуть ей в душу.
- Не могу тебя понять... – Медленно протянул Орновицкий. Ася вспыхнула.
- А я не хочу, чтобы меня понимали! – она на миг приблизилась к Глебу, и впервые он увидел так близко её глаза. – Не хочу! И не пытайтесь! – выдохнула она ему в лицо и выбежала из ординаторской, оставив Глеба Александровича растерянно смотреть ей вслед.
*
Ирина закрыла за собой дверь. Квартира встретила её пугающей тишиной. Хотя... Почему пугающей? Разве столько лет она не возвращалась в точно такую же тишину, пустоту? Столько лет... Она привыкла к одиночеству, и так же быстро она привыкла к Диме, к его ласковому голосу, улыбке, звуку его шагов...
Ира дотронулась до висящей на вешалке куртки и зарылась в неё лицом. С трудом сдержав рвущиеся наружу слёзы, женщина глубоко вдохнула, стараясь не думать о нём. Судя по всему, Дима так и не появлялся. На миг Ирина готова была плюнуть на всё и просто искать его, пока не найдёт... Но она обещала Наташе приехать. А обещания надо выполнять.
Женщина быстро прошлась по квартире, собирая необходимые вещи. Да что ей, в принципе, нужно? Телефон, кошелёк... При взгляде на кошелёк Ирина поморщилась. Она ещё несколько раз звонила в банк, но внятного ответа так и не получила. Почему и за что заблокировали её карту, объяснить не смог никто. Только повторяли, словно попугаи: “Финансовые махинации, финансовыемахинации”... Какие, к чёрту, махинации?!
Через несколько минут, бросив быстрый взгляд в зеркало, Ирина вышла из квартиры. На миг она задержалась на пороге. Почему-то ей казалось, что Дима придёт, а её не будет... И снова ей захотелось махнуть на всё рукой и вернуться. Но руки уже заперли дверь, и каблуки застучали по лестнице.
Два часа дороги. Потрясающе красивый закат. Поля. Сосновый лес, стоящий стеной по обеим сторонам дороги. Ира всегда любовалась пейзажами за окном машины. Но сегодня её взгляд был прикован к дороге, а мысли были далеко от красоты осенней природы. Снова и снова она прокручивала в голове разговор с заведующим. Лубь ясно дал понять, что не намерен сотрудничать с ней и идти на компромиссы. И ситуация с Рустамом лишь сыграла против неё. Ира не знала, что произошло, с Рустамом они так и не поговорили, не до того было... Но сегодня Ира с особенной остротой ощутила, как не хватает ей центральной больницы. Уютного дружного коллектива, где тебя поддержат и поймут, где нет этой извечной борьбы за место под солнцем... И она всё сильнее давила на газ...
*
Наташа нервно посматривала на часы. И когда стрелка перескочила девять вечера, она готова была рвать и метать. Ведь они же договаривались! Наташа уже была готова, оставалось только...
- Добрый вечер. – Ирина рывком распахнула дверь палаты. За её спиной маячила перепуганная медсестра.
- Мы вечером не выписываем, не положено... – Бормотала она.
- Её выписали днём, а сейчас я просто забираю её домой! – прикрикнула Ирина. – Не похищаю же я вашу пациентку, в конце концов!
- А вдруг похищаете? – осмелела медсестра и тут же испуганно отпрянула под свирепым взглядом Лещук. – Я... Пойду, наверное...
- Давно пора... – Ирина вздохнула и повернулась к Наташе, моментально утратив интерес к медсестре. – Вы готовы?
- А я уже и не ждала. – Язвительно произнесла Наташа.
- Оставьте ваш тон для других. Выписка? – Ира властно протянула руку. Наташа хмуро подала ей документы.
Ирина пробежала глазами по бумагам и заметила сложенный вдвое лист, выглядывающий из карточки. Развернув его, она усмехнулась, узнав почерк Красовского.
- Что там? – нервно спросила Наташа.
- Так, несколько ценных указаний. Для меня! – отрезала Ира, заметив взгляд коллеги.
Сунув в сумку бумаги, Ирина сложила руки на груди, глядя на Наташу, которая все ещё сидела на кровати:
- Ну и чего сидим? Или мне вас и вправду похищать по всем правилам: со связыванием и кляпом?
Наташа промолчала, сдержав рвущийся наружу колючий ответ. В другое время Ирина моментально бы почувствовала на себе, какой может быть Наташа, но не сейчас, когда от неё слишком многое зависит... Поэтому женщина осторожно встала.
- Помочь? – Ирина протянула ей руку, но Наташа отрицательно помотала головой и, превозмогая слабость, побрела к двери. Ира молча наблюдала за ней. В душе она была согласна с коллегами. Наташе ещё лежать и лежать! Происходящее напоминало какой-то выдуманный сериал. Прошло лишь несколько дней, а кажется – год... Всё слишком быстро и слишком медленно... Разве можно так? Где это видано, чтобы после такой травмы человека выпускали уже через неделю домой?! Разве не должны они были настоять на том, чтобы Наташа закончила курс лечения? Но Ирина понимала: должны, но это бы сломало Наташу. Её душевные раны были глубже и серьёзнее физических. Тело заживёт, а сердце? И если отъезд – это то, что ей поможет, то так тому и быть...
На одном Ирина всё же настояла. Выехать они должны были утром. А потому её машина остановилась у подъезда Наташиного дома.
- Приехали. – Осторожно окликнула Ира задумчиво смотрящую в окно Наташу.
Та молча кивнула. Как объяснить Ире те чувства, которые нахлынули на неё при виде этого дома, этого подъезда?.. Сколько они с Яриком просидели в машине, разговаривая, обнимаясь и просто наслаждаясь этими моментами, когда они были рядом... А тот ноябрь, когда он начал подвозить её... А их поцелуй, первый поцелуй под этим самым подъездом, снежинки на его волосах, и такой нежный и любящий взгляд?
Ирина не торопила Наташу. Она знала, о чём та думает, и это было частью её плана. Наташе нужно вспомнить, снова почувствовать всё то, что так связало их с Ярославом! Нет, Ира не надеялась, что Наташа передумает. Но так у неё была надежда, что та захочет вернуться... А пока эта надежда была очень и очень слабой.
- Идём. – Наташа первой вышла из машины. Ира последовала за ней.
Оказавшись в квартире, Наташа не спешила зажигать свет. Она молча подошла к окну и пару минут просто молча стояла, вглядываясь в тёмное стекло. Её глаза невольно искали машину Ярика. Стряхнув наваждение, Наташа щёлкнула выключателем. На кухне вспыхнул свет. Ирина прищурилась.
- Чай? – предложила Наташа, привычно дотянувшись до шкафчика.
- Лучше кофе.
- На ночь?
- На ночь. У меня уже иммунитет. – Ирина села за стол. – Тем более после дороги.
- После дороги спать нужно. – Наташа насыпала в одну чашку заварку, в другую – кофе.
- Не хочется. С вами заснёшь...
Поставив чайник на плиту, Наташа села напротив Иры.
- Вы считаете меня сумасшедшей? – прямо спросила она.
- Я же вам говорила. Не считаю. Мне не всё понятно, но...
Наташа швырнула на стол какую-то небольшую вещицу, звонко ударившуюся о гладкую поверхность. Ира подхватила её и поднесла к глазам, близоруко щурясь. Все же не зря Васьковская настаивала, чтобы она очки носила постоянно... Офтальмологам стоит верить...
- Что это? – в её руках был медальон.
- Откройте. – Напряжённо сказала Наташа.
Ирина поддела ногтем крышку. Медальон раскрылся, и внутри него оказались две фотографии. На одной был молодой мужчина, на другой – Наташа. Моложе лет на пять, но вполне узнаваемая.
- Вам идут локоны... – Машинально заметила Ирина, рассматривая фотографии.
- Ненавижу локоны, – поморщилась Наташа, двигая к Ирине чашку с кофе.
- Что это? – спросила Ирина, поднимая взгляд на коллегу.
- Лолита, наша буфетчица, нашла его на месте аварии. Почти на месте аварии. Она сказала, он был в клумбе, в цветах.
- А Лолите всё не сидится на месте... – Задумчиво протянула Ира. – Он ваш?
- Он принадлежал моей матери. На старых фото его можно заметить у неё на шее. Она с ним почти не расставалась.
Ирина потрясённо молчала. Значит, Наташа была права? И за рулём действительно была её мать? Но что-то не давало женщине покоя.
- Допустим, это была она. Но ведь Ярослав звонил следователю. Её не выпускали. – Ира пытливо взглянула на Наташу. – Как она могла оказаться сразу в двух местах?
- Не знаю. – Наташа глотнула ароматный чай и поморщилась: горячо!
Внезапно Ирине пришла в голову странная мысль.
- А что, если... – Начала она и замолчала.
- Если что? – подняла брови Наташа.
- Говорите, это медальон вашей матери... – медленно произнесла Ирина. – Когда вы его видели у неё в последний раз?
- Давно. Мы много лет не общались. – Наташа отвела взгляд, но Ира успела заметить мелькнувшую в глазах женщины ненависть. Она не осуждала Наташу. Той было, за что ненавидеть мать...
- А вы уверены, что он был у неё всё это время? – Ирина словно подталкивала Наташу к мысли, которая пока была довольно призрачной.
- Нет, но... – Глаза Наташи расширились. – Вы думаете...
- Мог ли кто-то подбросить его, чтобы подозрение упало на неё? – задала Ирина прямой вопрос.
- Но я видела её... – Голос Наташи прозвучал неуверенно.
- Не торопитесь. Просто подумайте.
Они обе замолчали, погружённые каждая в свои мысли. Завтра их ожидало тяжёлое утро. И Ирина боялась за финальную часть своего плана. Главное, чтобы Наташа не догадалась. Но они должны это сделать. Но это завтра. А пока за окном был тихий и тёплый осенний вечер.
====== Часть 17 ======
Рита медленно поднималась по лестнице. Каждый шаг давался ей с трудом. Возможно, все правы, и ей действительно стоило уйти с работы? Но что она получит взамен? Косые взгляды матери? Её постоянные нотации? И Женю с утра до ночи? Нет уж, спасибо... Лучше перетерпеть...
Открыв дверь, Рита буквально без сил упала на пуфик в коридоре, пытаясь снять туфли. Из кухни вышла Валентина Степановна. Вытирая мокрую тарелку, она молча смотрела на дочь.
- Что? – не выдержала Рита. Она дернула плечом, и сумка соскользнула на пол, глухо ударившись о паркет.
- Ничего. – Пожала плечами Валентина Степановна. – Просто интересно...
- Что интересно?
- Когда уже ты образумишься?
Рита вздохнула и медленно встала.
- Смотря, о чём ты. – Она зашла в ванную и плеснула в лицо холодной водой. Приятная прохлада освежила горящее лицо.
- Я о тебе. – Донёсся до неё голос матери. Судя по звуку, Валентина Степановна ушла на кухню. Рита вздохнула и, выйдя из ванной, пошла за ней.
- Мама, пожалуйста, не начинай. – Попросила она.
- Я не начинаю. – Валентина Степановна стояла спиной к Рите, но та знала: мать хмурится. Слишком часто Рита видела это выражение лица и научилась чувствовать его даже со спины.
- Хотя... Да, ты не начинаешь. Ты и не прекращала. Но почему, мама? – сорвался с губ Риты вопрос, который она уже давно хотела задать, и задавала, но ответа на него так и не получила. – Ведь мне казалось, что всё хорошо, что вы с Рустамом помирились, что ты простила его...
- Не простила! – Валентина Степановна резко повернулась, и Рита увидела слёзы в глазах матери. – Не простила и никогда не прощу! Я пыталась! Я честно пыталась ради тебя! Но я не смогла!
- Мама... – Ошеломлённо прошептала Рита, а Валентина Степановна продолжала:
- Порой мне самой казалось, что я простила, но я обманывала и себя, и тебя. И я всё больше это понимаю. Особенно сейчас, когда он снова тебя бросил!
- Он не бросил! Ты же знаешь! – вскинулась Рита. – Через месяц, самое большее – полтора Рустам вернётся!
- Не вернётся! – Валентина Степановна швырнула полотенце, которым вытирала посуду, на подоконник.
- Что? – Рита почувствовала, как утихшая было тревога с новой силой поднимается в её сердце. – Что ты хочешь сказать?..
- Не вернётся он. – Валентина Степановна села напротив дочери. Плечи женщины устало опустились вниз.
- Мама, ты говоришь глупости. Это лишь воспоминания. Тебе кажется, что всё повторяется... – Рита не знала, кого она убеждала: себя или мать.
- Хорошо. Пусть кажется. – Неожиданно покладисто согласилась женщина.
Рита вздохнула:
- Но ведь тебе не кажется? – это даже не был вопрос. – Ты что-то знаешь.
- Откуда? Ведь ты никогда ничего мне не рассказываешь. – Горько усмехнулась Валентина Степановна.
- Мама, ты почти живёшь здесь! И всё сама видишь! – Рита почувствовала, что её начинает подташнивать. Малыш в животе слегка трепыхнулся, как будто спрашивая: “Что происходит?”. Рита обеими руками обхватила себя, словно защищая себя и ребёнка. От чего – она и сама не знала, но чувство страха и тревоги не покидало её.
- Вижу всё, не знаю ничего. Что сегодня с Аней случилось? – Валентина Степановна пытливо посмотрела на дочь.
- Так. Сообщение глупое получила. – Рита отвела взгляд.
- Глупое ли?
Рита пристально посмотрела на мать.
- Ты знаешь. – Без тени сомнения произнесла она. Валентина Степановна кивнула:
- Знаю.
- Только не говори, что ты тоже принимала в этом участие, – нервно засмеялась Рита.
- Не скажу.
- Значит, принимала. Как ты могла?! Аня – твоя внучка! Моя дочь! Как ты могла, мама?! – крикнула Рита.
Валентина Степановна встала.
- Он сказал, что заберёт сына. И у меня нет оснований ему не верить. Однажды он это уже сделал. – Женщина грустно посмотрела на Риту. – Я хочу для тебя только лучшего.
- Лучшего? – Рита почувствовала, что по щеке скатилась слезинка. – Мама, ты хочешь лучшего для себя. Но не для меня. Ты рушишь мою семью, и тебе наплевать даже на твоего будущего внука или внучку.
Валентина Степановна отшатнулась, словно от пощёчины.
- Не смей так говорить! – сдавленным голосом произнесла она.
- Буду. Ты же не особо церемонишься. – Рита отвернулась, чтобы не видеть лица Валентины Степановны.
- Не нужна тебе мать, так и скажи! У тебя же теперь отец есть, муж любящий! Где он только, муж твой? Где?! Почему о тебе посторонние больше заботятся, чем он?!
Валентина Степановна тяжело дышала. Рита не удостоила её взглядом. Она лишь молча водила пальцем по столу, вырисовывая ей одной понятные узоры. Мать лишь махнула рукой и вышла. Рита даже не повернулась. Ей не хотелось никого видеть и никого слышать. Она не могла поверить в то, что мама могла так поступить. Самый близкий, самый родной человек... Человек, который прошёл вместе с ней через всё...
Крик Ани заставил Риту вздрогнуть.
- Мама! – Аня ворвалась на кухню. – Бабушка упала и не двигается!
- Что?! – вскрикнула Рита и бросилась в комнату.
Валентина Степановна лежала на полу без сознания, и её рука сжимала воротник, словно пытаясь разорвать его. Рита упала на колени возле матери.
- Мамочка! Что с тобой?! Мама! Аня, телефон!
И пока ехала скорая, Рита пыталась привести маму в чувство. В голове было пусто. Руки машинально двигались, все движения были отработаны до автоматизма. А губы горячо молились, чтобы всё обошлось...
*
Дмитрий тихо открыл дверь. Он ещё с улицы заметил, что в окнах темно. Поначалу он решил, что Ира уже легла спать, но, оказавшись в квартире, понял: её нет. Странно... Дмитрий нахмурился. Она должна быть дома, и он надеялся застать её и поговорить. Да, он решился на этот разговор. Надежда Зиновьевна права. Им нужно поговорить, ему нужно знать правду!
Но, видимо, не судьба. Дима прошёлся по пустым комнатам. Он рассеянно поднял с пола золотистый шарфик. Ира постоянно его теряла и находила в самых неожиданных местах. Вот и сейчас он одиноко лежал под стулом...
Дмитрий сел на кровать. Незаправленная постель... Ира никогда не позволяла себе уйти и оставить постель в беспорядке. Он провёл рукой по подушке, которая, казалось, ещё хранила тепло любимой. В душе Дмитрия творился полный сумбур. Злость, обида и любовь... И всё вместе образовало гремучую смесь, которая готова была взорваться в любой момент.
Звонок в дверь отвлёк мужчину. Он нахмурился. Ира? Но с чего бы ей звонить? Хотя мало ли... Дмитрий открыл дверь и остолбенел.
- Какие люди... – Озадаченно протянул Лозинский.
- Какие есть... – Не менее озадаченно ответил Дмитрий. – А вас каким ветром занесло?
- Да вот, пригласили меня... – Быстро сориентировался Лозинский. Слухи о размолвке самой обсуждаемой пары быстро разнеслись по больнице. И Станислав Анатольевич просто не мог не воспользоваться этим. Но, увидев Дмитрия, он усомнился: а правдивы ли слухи? Ведь говорили, что голубки чуть ли не навеки рассорились...
- Кто пригласил? – хмуро спросил Дмитрий, смерив Лозинского подозрительным взглядом.
- Ира пригласила. Я вот даже захватил... – Станислав Анатольевич демонстративно поднял повыше пакет, в котором угадывались очертания бутылки. – Не с пустыми же руками...
- Жаль вас разочаровывать, но вечер отменяется. Думаю, моя компания вас не прельстит.
- А это не вам решать. – Осмелел Лозинский. – Не вы меня приглашали...
- Не я. И что-то мне подсказывает, что Ирина Васильевна вас тоже не звала. – Прищурился Дмитрий.
- А вы у неё спросите.
- Спрошу. Вы не волнуйтесь. А пока – всего доброго. Уж извините, что не приглашаю.
Лозинский зло глянул на Дмитрия и, вызвав лифт, шагнул в кабину. Дмитрий проводил его тяжёлым взглядом. Он ни на миг не поверил, что Ира могла пригласить этого подонка. Но и приходил он не просто так. А значит, у Иры были и другие секреты. И сколько их еще могло быть, Дмитрий не знал. И теперь не был уверен, что хочет знать. А значит, и с Ирой ему сейчас незачем встречаться.
Дмитрий достал мобильный. Рустам живёт в его квартире, так, может, поделится комнатой?..
- Рустам Давитович, добрый вечер. Простите, что так поздно, но... Вы не будете возражать, если я переночую у вас? Ключи забыл, а Иру вызвали в больницу, её дома нет... – Дмитрий и сам чувствовал фальшь в своих словах, но Рустам не стал допытываться, даже если понял, что Саксонов врёт.
И уже через минуту Дмитрий захлопнул дверь и ушёл, не заметив, что с верхней площадки за ним внимательно наблюдали.
*
Максим вяло болтал ложкой в чашке с чаем. Анна молча поставила перед ним тарелку с бутербродами и села напротив.
- Я на следующей неделе уеду. – Тихо сказала она. – Не буду вам надоедать.
- Ну что ты, мам? – встрепенулся Максим. – Ты не надоедаешь! И Оксане с тобой веселей! Не уезжай...
- А ты всё такой же ребёнок... – Она дотянулась до него и ласково потрепала по волосам. – Помнишь, в детстве ты тоже всё кричал: “Мама, не уходи!”.
- И ты брала меня с собой на работу. – Улыбнулся Максим. – И меня директором назначили, чтоб я сидел в кресле и не путался под ногами.
- А ты вспомни, каким ты важным ходил и в школе хвастался, что ты – директор АПП “Дружба”. – Анна Сергеевна засмеялась.
- Только никто не верил. – Максим хмыкнул.
- Уснул. – Оксана зашла на кухню.
- Вот и славно! Тебе чаю налить? – вскочила было Анна Сергеевна, но Оксана мягко усадила её назад:
- Я сама.
Налив чай, она оглянулась в поисках табуретки, но Максим ловко усадил её к себе на колени.
- Осторожнее! Я же тебя могла чаем облить! – Оксана засмеялась.
- Переживу. – Максим поцеловал жену. – Как день прошёл? А то я немного... задумался. – Он поморщился. Слова Ярослава о том, что это была та самая машина, всё не давали ему покоя. И домой он пришёл, как в тумане. Но следующая фраза Оксаны заставила его забыть даже об этом:
- Мне сегодня ещё одну посылку принесли. Цветы, конфеты и игрушку.
- Что? От кого? – напрягся Максим.
- Не знаю. – Оксана пожала плечами. Максим перевёл взгляд на мать и та тоже покачала головой.
- Адреса отправителя не было. – Сказала она.
- То есть для нас это вполне нормально – принимать подарки от анонимов? – разозлился Максим. – Мало нам тайн, давайте ещё и тайными поклонниками обзаведёмся!
- Максим... Я уверена, мы скоро узнаем, кто это... – Оксана примиряюще погладила его по щеке. – Это точно кто-то, кто хорошо знает нас, потому что прислал именно те конфеты, которые любит Анна Сергеевна, и цветы, которые люблю я... И игрушку для Володи...
- Узнаем... Я бы многое хотел узнать.
- Максим, что-то случилось? – с тревогой спросила Анна.
- Случилось. Отец снова взялся за своё. Ярик видел его машину. И он считает, что это именно та машина, которая сбила Наташу.
Анна Сергеевна ахнула, прикрыв рот рукой. Оксана вздрогнула, прижавшись к Максиму.
- Ты веришь в это? – тихо спросила она. – Ты думаешь, он способен на это?
- Он способен на всё. – Максим опустил голову. Ему и самому не хотелось верить. Но прошлое показывало, что Кирилл Евгеньевич может многое.
- Максим, это совпадение. – Решительно заявила Анна Сергеевна. – Кирилл – тяжёлый человек, но он не способен на такое. Я не верю.
Она встала.
- Мама, я тоже хотел бы не верить... – Вздохнул Максим.
- Вот и не верь! Докажи, что он не виноват!
- Да его пока никто и не обвиняет. А если всё же виноват? – Максим поднял на маму растерянный взгляд.
- А ты не обвиняешь? – Анна Сергеевна покачала головой и вышла. Максим хмуро уставился в пол. Оксана покрепче его обняла.
- Максим, она права. Это может быть совпадение. Не накручивай себя. – Девушка поцеловала его в щёку. – Ёжик ты мой колючий...
- Колючий... – Согласился Максим, сгребая Оксану в охапку и целуя её лицо, руки, шею... Она, смеясь, уворачивалась.
- Максим! Хватит!
Максим не послушался. Сейчас ему не хотелось думать ни о чём. Слишком много мыслей, слишком много вопросов... Только вот ответы всё никак не находились...
====== Часть 18 ======
Наташа очнулась от тяжёлого сна. Казалось, она не поспала и пяти минут, хотя на самом деле прошло около шести часов. Тело болело, и Наташе на миг показалось, что она не сможет встать с кровати. Может, она и вправду погорячилась, переоценила свои возможности?.. Сейчас Наташе больше всего хотелось скрутиться в узел, только бы перестало болеть... Глубоко вдохнув, она осторожно села на кровати и спустила ноги на пол. Вроде бы терпимо... Теперь медленно встать и разогнуться... Сцепив зубы, Наташа перетерпела приступ боли и побрела на кухню.
Ира задумчиво пила кофе, глядя в окно. Судя по изрядно похудевшей пачке, это была далеко не первая чашка.
- А вы не ложились? – вместо приветствия спросила Наташа, бросив беглый взгляд на Лещук.
- Нет. Не спалось. – Рассеянно отозвалась Ирина. Она не собиралась признаваться Наташе, что всю ночь провела в бесконечных мыслях о Диме, о Ярике, обо всём том бардаке, который так неожиданно ворвался в её жизнь. Рука то и дело тянулась к мобильному и тут же отдергивалась. Ире безумно хотелось позвонить Диме, услышать родной голос, независимо от того, что он скажет. Но она так и не решилась. И всё больше ей казалось, что он прав. Она предала его. Обманула. И теперь за это расплачивается.
- Что, бессонница? – Наташа, морщась, опустилась на табуретку. Ирина, бросив на неё быстрый взгляд, подтолкнула в её сторону небольшой пакетик.
- Ваши лекарства. В том числе и обезболивающее. Я согласилась вам помочь, а не убить вас, поэтому, будьте добры, не забывайте про лечение.
- Спасибо. – Хмуро бросила Наташа, глотая таблетку.
- Хотела спросить: нам надо, наверное, за вещами заехать...
- Не надо. – Резко перебила её Наташа. – У меня здесь кое-что осталось, документы мне Яр привёз в больницу, а остальное можно будет купить.
- Глупо. Можно было спокойно собраться.
- Это лишнее.
- Зато практично. – Ирина встала и налила себе новую порцию кофе. Заметив взгляд Наташи, она пробурчала: – Куплю новый.
- Да я не о том. Говорят, вредно столько кофе пить.
- Если учесть, что кофе – это, по сути, ягода, то можно смело заявлять, что я пью компот.
- Как вы за руль сядете в таком состоянии?
- А какое у меня состояние? – пожала плечами Ирина. – Вполне обычное.
- Тогда вы робот. Покажите, куда вы батарейки вставляете и где у вас кнопка.
- Как мило с вашей стороны отдать мне свой титул.
От злости Наташа даже забыла про боль. Она яростно взглянула на Ирину.
- Злитесь, значит, жить будете. – Вздохнула та. – Через полчаса выезжаем. И всё же на вашем месте я бы...
- Нет. – Наташа интуитивно поняла, о чём, а точнее, о ком говорит Ирина. Она права, им нужно попрощаться. Но Наташа не могла переступить через себя. Слова Ярика всё еще звучали у неё в ушах, а значит, они могут сделать друг другу только больнее. Видимо, придётся уйти по-английски.
Ирина молча смотрела на Наташу. Что и требовалось доказать. Два упрямых осла. Одна упёрлась, другой потакает. Значит, придётся взять всё в свои руки. И Ирине больше всего хотелось, чтобы эти два идиота одумались. Чёрт с ней, с бессонной ночью, с потраченным временем...
- Я смотрела квартиры. – Наташа вяло провела расчёской по волосам. Куда делись блестящие красивые пряди? То, что сейчас было у неё на голове, иначе как соломой, не назовёшь.
- Я тоже. И нашла несколько в моём доме. Кроме того, вариант с общежитием при академии тоже не стоит отбрасывать.
- Мир тесен.
- Не мир тесен, город большой, и вопрос жилья всегда актуален. Тем более, район хороший. А уж в доме на 12 подъездов, думаю, найти квартиру не сложно.
- Я подумаю.
- У вас времени особо нет думать. И я надеюсь, вы не забыли о нашем уговоре. До конца недели вы под наблюдением врача. И никакой работы!
- Не забыла. – Огрызнулась Наташа, но скорее по привычке. Ирина права: в таком состоянии ей бы до квартиры добраться, не то что на работу.
Звонок в дверь заставил обеих вздрогнуть. “Ярослав!” – мелькнула одна и та же мысль. Ира оглянулась на Наташу и закатила глаза, увидев, как та мгновенно напряглась и побледнела. Мысленно чертыхаясь на Домбровских, Олди и прочих сопутствующих лиц, Ира открыла дверь и...
- Максим? Кириллович... – Тут же поправилась она, изумлённо глядя на небритого и растрёпанного Красовского. А тот молча отодвинул её и зашёл в квартиру. Ира ошеломлённо проводила его взглядом.
Максим направился прямиком на кухню. Наташа исподлобья глянула на него.
- Вот, проводить пришёл... – Растерянно развёл руками Максим. Он заготовил такую вдохновенную речь, но сейчас при виде Наташи, бледной, растрёпанной, с синяками под глазами, он понял, что речи не будет.
- Спасибо, не стоит. – Наташа отвернулась. Максим вздохнул и, подойдя к ней, решительно обнял.
- Да перестань ты... – Пробурчал он, почувствовав, как она затрепыхалась, пытаясь вырваться. И Наташа затихла в его руках. Ей хотелось заплакать, но слёз не было.
- Наташ, ещё же не поздно... Я отменю приказ, выписку, всё остальное... Не уезжай. – Тихо попросил Максим. – Вспомни, ведь мы уже прошли через это...
- И ты опять настучал Ярику? – Наташа отстранилась и пытливо посмотрела на Максима.
- Только не говори, что тогда ты была против. – Парировал Максим.
- Не против. – Наташа вздохнула. – Но... Сейчас всё иначе.
- Что, Наташа? Что иначе? – Максим слегка встряхнул её за плечи.
- Всё. Всё вернулось на круги своя. Как в известной песне...
- Прости, но Мэри Поппинс из тебя не очень.
Наташа хлопнула Максима тряпкой пониже поясницы. Тот взвыл:
- За что?!
- Проверка связи с мозгами. – Ехидно отозвалась Наташа.
- Так мозги-то здесь, – Максим постучал себя пальцем по лбу, – а не здесь. – И он потёр место удара.
- У тебя они блуждающие. – Наташа вздохнула. Она не должна показать Максиму, как ей больно. Пусть лучше считает, что она снова стала такой, как прежде...
- Наташ, не уезжай. – Тихо попросил Максим, заранее зная ответ. Наташка всегда сводила его с ума своими выходками. А уж в сочетании с её характером они приобретали масштабы ядерного взрыва. Ещё одногруппники всё поражались, как они умудрились сдружиться. А Максим просто сразу почувствовал привязанность к этому встрёпанному воробышку, встречавшему в штыки любое замечание. И с тех пор не раз их принимали за брата и сестру. Пока Наташа не уехала. А когда она вернулась, Максим, не раздумывая, предложил ей должность. Знал бы он, чем это всё обернётся. Хотя... Если бы и знал, поступил бы точно так же.
- Я не могу, Максим. – Наташа отвернулась, чтобы не видеть умоляющих глаз Красовского. Когда она только пришла в центральную больницу, он был единственным её другом. Если можно так сказать. Ведь, если подумать, она сама всех распугала. Своим поведением, своими словами... Она знала, что делает. Наташа всегда боялась привязываться к людям, к месту... Потому что потом, когда люди уходят, становится слишком больно. А люди всегда уходят. Поэтому Наташа взяла за правило уходить первой. И сейчас она хотела уйти, уехать... А вот временно или навсегда – покажет время...
- Ты любишь Ярика? – вопрос Максима заставил Наташу вздрогнуть.
- Да. Почему ты спрашиваешь? – растерянно спросила она.
- Если любишь, то что ты творишь? Он же не переживёт.
- Не утрируй, Макс. – Вздохнула Наташа.
- Даже не думал. Наташ, ты не видела его тогда, в коридоре... Я боялся, что он с ума сошёл. – Максим поёжился, вспомнив тот страшный день. – Ты нужна ему, а он нужен тебе! Чёрт! Какого беса я тут психолога изображаю?!
Он заметался по кухне.
- Я не просила тебя. – Ровным голосом произнесла Наташа.
- А ты никогда не просишь. Гордая ты. – Максим с болью посмотрел на неё.
- Гордая...
Они замолчали. Ирина деликатно кашлянула на пороге.
- У нас мало времени. – Сказала она, постучав пальцем по наручным часам.
- Да подождите вы! – рявкнул Максим и тут же осекся.
- Учитывая ваше состояние, я сделаю вид, что этого не слышала. – Произнесла ледяным тоном Лещук. – Наталья Андреевна, если вы едете, то нам пора выходить. А вы ещё даже толком не одеты.
Максим побрёл к двери. Уже на пороге он снова спросил, оглянувшись на Наташу:
- Почему, Наташ? Я так и не услышал ответ. Только общие фразы.
- Тебе не понять. – Сухо ответила Наташа и подтолкнула его к выходу.
- А если я узнаю, кто это сделал? – ухватился за соломинку Максим. – Ты вернёшься?
Наташа ответила ему долгим взглядом.
- Узнай. А потом поговорим. – Она захлопнула дверь перед носом Красовского. И тут же сползла по стенке, изо всех сил сдерживая рвущиеся наружу рыдания. В этом положении её обнаружила Ирина. Она тихо присела рядом.
- Ещё не поздно передумать. – Негромко сказала женщина.
- И вы туда же? – прошипела Наташа.
- Куда?
- Учить меня, как мне лучше!
- Я похожа на камикадзе? – устало спросила Ирина. – Вас учить – себе дороже. Мне своих забот хватает.
- Они у вас бывают?
- Представьте себе. – Ира отвернулась. Наташа почувствовала неладное. Лещук всегда была сдержанной и даже если у неё были проблемы, она скрывала их за остротами или командирским тоном. А сейчас в её голосе прозвучала такая безысходность, что Наташа испугалась.
- Что-то случилось? – осторожно спросила она.
- Случилось.
- Поправимо?
- Вряд ли. – Ирина быстро встала. Наташа попыталась было последовать её примеру, но тут же согнулась вдвое, зашипев от боли.
- Ну какого... – С досадой поморщилась Ирина. – Вам прыгать ещё месяц нельзя будет! И дёргаться тоже! Мне вас к кровати привязать, что ли?!
- Не надо... – Прошептала Наташа, переводя дыхание и скрываясь за дверью ванной. Хоть бы умыться... А там уж как-нибудь потихоньку и до машины добраться...
- Помочь? – услужливо спросила Ира и хмыкнула, услышав из-за двери недовольное ворчание.
Через несколько минут Наташа была готова. Подхватив лёгкую сумку, Ирина медленно пошла вниз, оставив Наташу запирать дверь и раскланиваться с соседкой. Про Валентину Ивановну Ирина была наслышана, потому приветливо кивнула старушке и оставила ту наедине с Наташей. Пять минут погоды не сделают, а соседке радость...
Выйдя наконец на улицу, Наташа дёрнулась при виде тёмной машины Иры. Пересилив себя, она подошла и, привычно оглядев салон, прежде чем садиться, осторожно расположилась рядом с Ириной.
- Результат осмотра положительный? – хмыкнула Ирина.
- Не смешно. – Огрызнулась Наташа. Она не хотела признаваться, что это ещё одна привычка из прошлого: смотреть, куда садишься. Иначе можно до пункта назначения не доехать... – Мы не опаздываем? Уже полвосьмого.
- Нет. Я предупредила, что буду позже. – Ирина не стала вдаваться в подробности разговора с заведующим. Он в штыки принял её предложение о переводе Наташи, пусть даже временно, и эти два часа опоздания тоже отнюдь не порадовали Лубя. Оставалась одна надежда – на главврача...
- Я давно хотела спросить... – Машина повернула. Наташа не особо всматривалась в пейзаж за окном, потому вопрос Ирины даже обрадовал её. Лучше уж говорить, чем вспоминать моменты, проведённые в другой машине, и эти улицы, помнящие их с Яриком вечерние поездки.
- Спрашивайте. – Разрешила Наташа.
- Почему вы называете Ярослава Яром?
- Вы читали Крапивина? – вопросом на вопрос ответила Наташа. – “Голубятня на жёлтой поляне”. Одна из моих любимых книг.
- Знаю. – Кивнула Ирина. – Мне нравится “Хронометр”.
- Вот. У него книги загадочные. Читаешь, и сразу вроде не совсем понятно, а потом тебя затягивает... И в “Голубятне” был персонаж... Яр. Он мне очень нравился. И мне кажется, Ярик на него похож... Глупо, конечно... – Наташа нервно засмеялась.
- Почему глупо? – Ира пожала плечами, не спуская глаз с дороги. – Мы часто связываем вещи, которые мы любим, и любимых людей чем-то общим. Только вот... Мне вы напоминаете Тика. Из той же книги. Помните, чем всё закончилось?
- Свеча зажглась... – Тихо сказала Наташа.
- Вот именно. Но Тика не было. Была надежда. И вера.
Машина остановилась. Наташа удивлённо подняла голову и вздрогнула.
- Зачем мы сюда приехали? – еле слышно спросила она.
- Подарить надежду Яру. – Ирина первой вышла из машины. Помедлив, Наташа последовала за ней. Знакомая машина, родные окна на пятом этаже... Внезапно дверь подъезда распахнулась, и на улицу выскочили Полина и Ира, за которыми спешил Ярик. Наташа посмотрела на него, и её пронзила боль. Казалось, её родной, любимый человек постарел лет на десять. Он улыбался, но в глазах его не было улыбки. Растрепавшиеся волосы, запущенная щетина. И тяжёлая походка. Что с ним произошло за эту неделю?.. Только сейчас Наташа поняла, что имел в виду Максим... И её сердце защемило.
Ярик повернулся к машине и внезапно заметил Наташу. Он застыл, не пытаясь подойти к ней или заговорить, лишь молча смотрел ей в глаза. Зато девочки повисли на Наташе с двух сторон, восторженно крича:
- Мама приехала! Мама вернулась!
- Она уезжает. – Негромко произнёс Ярик, всё так же не сводя глаз с Наташи.
- Уезжает? – Ира удивлённо оглянулась на отца и перевела взгляд на Наташу. – Куда ты уезжаешь?
- Недалеко. – Через силу улыбнулась Наташа.
- Ты едешь в больницу? – Полина заглянула Наташе в лицо.
- Да...
- Лечиться?
- Работать. – Вместо Наташи ответил Ярик. Его взгляд буквально прожигал её насквозь, и она знала всё, что он хочет её сказать.
- Работать? Ты уезжаешь? – Ира непонимающе взглянула на Наташу, потом на отца.
- Да, я уезжаю. – Тихо сказала Наташа, не глядя на девочку. – Надолго.
Полина лишь молча прижималась к Наташиному боку. Женщина машинально погладила её по голове.
- Полька, идём! – внезапно Ира дёрнула сестру за руку, отрывая её от Наташи.
- Я не хочу! – заупрямилась девочка, но Ира упорно тянула её в сторону папиной машины.
- Ира! – беспомощно вскрикнула Наташа, и девочка оглянулась. Но в её взгляде читалось лишь презрение и обида.
- Счастливого пути. – Громко сказала она и скрылась в машине.
- Чего ты ожидала? – Наташа и не заметила, как Ярик подошёл к ней. – Они ждали тебя. Плакат нарисовали. Всё спрашивали, когда же мама вернётся.
- Ярик... – Беспомощно прошептала она, глядя в его потухшие глаза.
- Ты хотела уехать? Уезжай. Но только пообещай, что вернёшься. – Ярослав осторожно погладил её по щеке.
Наташа молчала. Что она могла ему пообещать, если сама ничего не знала?! Если и самой себе она не могла объяснить свой поступок? Или могла?
Она не выдержала его взгляда и, вырвавшись из его рук, помчалась к машине, чуть не сбив по пути Ирину.
Ира молча смотрела на Ярослава. Ветер слегка трепал её волосы.
- Слав, прости. – Негромко сказала она. – Я не буду ничего объяснять. Ты сам всё поймёшь. Но я тебе обещаю – я не отниму у тебя Наташу. И сделаю всё, чтобы вернуть её тебе. Ты мне веришь?
Ярослав покачал головой. Ира вздохнула и опустила голову. Прядь рыжих волос упрямо лезла в глаза, но Ирина не обращала на это внимания. Ей нужно было что-то сказать, что-то сделать, но чуть ли не впервые в жизни слова не повиновались ей.
- Ира, не надо. Ты уже всё сделала. – Глухо сказал Ярик.
- Не всё. – Ирина беспомощно провела рукой по волосам. – Слав, я специально попросила разрешения опоздать на пару часов, чтобы успеть приехать сюда, к вам, чтобы дать вам с Наташей возможность увидеться, поговорить!
- Зря. Мы уже обо всём поговорили. И всё решили. Точнее, она решила.
- И ты так просто сдашься?! – Ирине хотелось надавать ему пощёчин. – Да просто держи её и не отпускай!
- Она на меня в суд подаст за нарушение её прав и свобод.
- Идиот.
- Спасибо за комплимент. А теперь извини, мне пора. Девочки в школу опоздают, да и мне на работу...
Ярик пошёл к машине. Ира беспомощно смотрела ему вслед. Внезапно мимо неё пронёсся вихрь. Миг – и Ярик прижимал к себе Наташу, которая вцепилась в него так, словно кто-то пытался её от него оторвать. Они замерли, забыв о времени, забыв о наблюдающих за ними девочками, Ириной и соседями... Наташа прошептала:
- Я люблю тебя, ты же знаешь...
- Знаю. Я тоже тебя люблю... – Ярик прижал её к себе ещё крепче, чтобы в следующий миг отпустить. Быстрый обмен взглядами о многом сказал им обоим. И Ирина с облегчением заметила, что в этих взглядах наконец-то появилось что-то похожее на надежду. На миг в голове мелькнула безумная мысль: она передумала! Она остаётся! Но наваждение тут же рассеялось.
Наташа медленно отступила, не отрывая взгляда от лица Ярика. На миг их пальцы соприкоснулись, и тут же Наташа развернулась и чуть ли не бегом бросилась к машине.
- Поехали! – скомандовала она Ире. Та лишь беспомощно оглянулась на Ярика, который молча ей кивнул.
Через минуту чёрная машина уже мчалась по улицам города. Ирина не смотрела в сторону Наташи. Её план почти сработал... Почти.
- Вы ведь специально это сделали? – спросила Наташа, глядя в окно, за которым мелькали дома, и вот уже знак, извещающий, что они покинули город, остался позади.
- Да. – Не стала скрывать Ира.
- Зачем?
- Надеялась, что вы передумаете.
- Не передумаю. И впредь я хотела бы сама распоряжаться своей жизнью и своими планами.
- Вас сейчас высадить или на ближайшей остановке?
- Что? – непонимающе взглянула на неё Наташа.
- Говорю: дальше своим ходом добираться будете? Зато сама... Да и как бы вы документы так быстро оформили, если бы не вмешательство Максима Кирилловича...
Наташа молча проглотила подколку. Ирина права: без неё у Наташи ничего бы не получилось. И без Максима. Но это был последний раз! Это её жизнь! И ей решать, что делать, а что нет! Наташа прикрыла глаза, вспоминая объятия Ярослава... Такие родные и такие любящие. По щеке поползла слезинка.
Ирина не стала трогать Наташу. Той и так непросто. Пусть подумает, прочувствует... Ох уж этот характер... Норов... Который так похож на неё саму. Ира узнавала в Наташе себя. И она не могла позволить Наташе совершить ту же ошибку, которую совершила сама. А значит, Наташе придётся смириться с тем, что Ирина будет вмешиваться в её жизнь, тайно или явно. А пока их ждала областная...
====== Часть 19 ======
Дмитрий устало потёр глаза. Он почти не спал всю ночь. Хотя это была его квартира, в которой он прожил без малого десять лет, но за последнее время он так привык просыпаться рядом с Ирой, держа её в объятиях, что эта ночь показалась ему безумно долгой и одинокой. А ещё он никак не мог принять решение. Мысли спутались. Простить? Или закончить всё? Но разве ради этого он ждал её двадцать лет?!
Рука потянулась к телефону. Но что он ей скажет? Да и возьмёт ли она трубку? Он рассеянно покрутил в руках мобильный и положил его на стол. Ещё вчера он готов был к разговору, а сейчас ему не хотелось ничего делать, ничего знать...
Дмитрий сварил себе кофе. И лишь отпив глоток, он понял, что приготовил его по Ириному рецепту. Та самая “бурда”, которой она начинала каждое утро. Сейчас этот горький вкус напомнил ему о ней...
- Доброе утро. – Рустам заглянул на кухню. Вчера, когда Дмитрий позвонил ему, Агаларов удивился, но не стал расспрашивать. Он знал: Саксонов сам расскажет, если захочет. Да и он хозяин этой квартиры, а значит, имеет право здесь находиться.
- Доброе. – Отозвался Дмитрий, одним глотком допив кофе.
- Я сломал шкаф.
- Ну и чёрт с ним.
- Не могу до Риты дозвониться. – Рустам сел за стол, хмуро глядя на мобильный. – Странно, она уже должна быть в пути на работу. И вечером она не звонила...
- Может, со связью что...
- Может. Если что, у Ирины Васильевны спрошу.
- У Иры? – Дмитрий вздрогнул.
- Да. Она вчера поехала за Наташей. Сегодня должны вернуться.
Дмитрий почувствовал слабое облегчение. Так вот куда она пропала! Что ж, одной проблемой меньше. А ещё Лозинский явно соврал. И об этом они ещё поговорят.
- Значит, Наташа не передумала... – Негромко сказал Саксонов, крутя в руках чашку.
- Наташа? – недоуменно посмотрел на него Рустам. – Но ведь это Ирина предложила...
- Это Наташа захотела. – Перебил егоДмитрий. Он не видел смысла скрывать от Рустама эту тайну. Да и от всех. К чему Ира взяла на себя эту роль врага народа, сманивающего праведницу Наталью на сторону зла? Ради Ярослава? Вот только он этого не оценил.
- Зачем?
- У неё спросишь. – Пожал плечами Дмитрий.
- В её состоянии только на работу выходить... Чем она думает? – покачал головой Рустам. – Да и её здесь просто сожрут.
- Подавятся. А есть повод? – спросил Дмитрий.
- Повод? – непонимающе глянул на него Рустам.
- Повод жрать.
- Найдут. Меня же сделали маньяком-насильником. – Криво усмехнулся Рустам.
- А с этого момента поподробнее. – Заинтересовался Дмитрий.
- Одна из наших с Ириной коллег объявила, что я домогался её в ординаторской. Лубь в ударе.
- Надо же. Как убого...
- Может, подскажешь что? – попросил Рустам. – Не хочется ещё больше дров наломать, тем более, мне и так месяц остался.
- Я плохо знаю коллег Иры. Почему бы тебе не спросить у неё?
- Боюсь, она не скажет. Уже не сказала, хотя я прождал её под кабинетом Лубя.
- Как всегда. Она никогда ничего не рассказывает. – Дмитрий зло швырнул телефон, который держал в руке, на стол. Рустам удивлённо проводил его взглядом и взглянул на коллегу.
- Что-то случилось? – рискнул спросить он.
- Рустам, ты смог бы простить обман? – Дмитрий не смотрел на него.
- Думаю, смог бы. – Осторожно ответил Рустам.
- А если твоя любимая женщина скрывала от тебя своё бесплодие, в то время, как ты безумно хочешь ребёнка?
Рустам вздрогнул. Когда он вчера увидел Саксоныча, то сразу понял: дело плохо. Но чтобы настолько...
- Но, может, это ещё не окончательный диагноз? И вообще – ошибка? – нервно сказал он.
- Не знаю... Я ничего не знаю. – Дмитрий опустил голову на руки. – Но я не пойму одного: почему она мне не сказала? Если знала, насколько это важно для меня?
Рустам промолчал. Он вспомнил, сколько раз они с Ритой прошли через такую недосказанность. И каждый раз причина была одна: они считали, что справятся в одиночку, чтобы другому меньше нервничать. Так и тут: Рустам видел, насколько эти двое любят друг друга. И скорее всего, Ирина боялась потерять Дмитрия, потому что знала, насколько его это ранит. Но как объяснить это сидящему напротив него Дмитрию, с потухшим взглядом и синяками под глазами? Да и стоит ли? Не он, Рустам, должен это делать.
- Думаю, прежде всего тебе стоит поговорить с ней. – Осторожно предложил он. Дмитрий медленно кивнул.
- Поговорю. – Но в его голосе прозвучало сомнение. Рустам вздохнул и встал.
- Нам на работу пора. Может, там и увидитесь. – Он сочувствующе посмотрел на Саксонова.
- Обязательно. Особенно если учесть, что мы работаем в разных корпусах. – Хмыкнул Дима. Рустам улыбнулся. Внезапно его внимание привлёк звук входящего сообщения.
- Твой. – Дима кинул ему телефон. Рустам поймал мобильный, на котором светился конвертик смс-сообщения. Одно слово. “Суббота”. Рустам нахмурился.
- Что такое? – спросил Дмитрий, заметив, как изменилось лицо Рустама.
- Ничего. – Покачал головой тот. Но на самом деле Рустама охватила тревога. Номер был ему знаком. С него пришло то сообщение, про Аню... А теперь это... Что оно значит? Рустам снова набрал номер Риты, но ответом ему были лишь длинные гудки. Он нервно сжал трубку телефона. Сегодня четверг. Завтра же вечером он поедет домой. И кто бы ни стоял за этими сообщениями, ему не поздоровится.
*
- Рита... – Максим наклонился над коллегой. Она подняла на него невидящий взгляд.
- Максим, я чуть не убила её... – Прошептала Рита. Её глаза снова наполнились слезами. Красовский вздохнул и, дотянувшись до пачки салфеток на столе, достал одну и осторожно промокнул покатившуюся по щеке женщины слезинку.
- Перестань. – Велел он. – Ты не виновата.
- Я виновата. Я довела её до приступа.
- Рита, хватит! Даже если вы повздорили, это не значит, что эта ссора спровоцировала приступ. Все болезни развиваются постепенно. Всегда есть предпосылки. Иначе я бы уже давно инфаркт получил бы. С вами всеми...
- Ты не понимаешь. Я наговорила ей лишнего. И она тоже...
- Снова про Рустама?
- Да. Она что-то знает, но не говорит. Только сказала, что он может не вернуться... Что он снова уедет... Я не поняла... – Сейчас их с матерью разговор был словно в тумане, и попроси Риту повторить, о чём они говорили – она не смогла бы. Сейчас её волновало одно – чтобы с мамой всё было в порядке.
- Рииитааа... – Поморщился Максим. – Ты сама себя слышишь? Я сейчас словно на полтора года назад вернулся, когда Агаларов только пришёл к нам. “Уедет – не уедет, бросит – не бросит”. Что за лотерея?
- А ведь ты прав... – Тихо сказала Рита. – Я и вправду чувствую себя, словно шарик в лотерее. Куда попадёт, такой и выигрыш... А иногда проигрыш... Банкрот...
- Слушай, тебя Тамара случайно не опоила корвалолом? – прищурился Максим. – Что за философия?
- Это жизнь, Максим. – Рита вздохнула.
- Жизнь... Какие вы все жизненные, однако... – Красовский хмыкнул. – Мне вон одна уже сегодня заливала про то, что это её жизнь.
- Ты про Наташу? – Рита подняла на него глаза.
- А про кого же? – Максим поморщился. – Умотал наш робот покорять областную.
- Как?! – Рита даже про слёзы забыла, изумлённо уставившись на Максима.
- Вот так. Рыжая её забрала. Вечером приехала, а утром тю-тю...
- Но... Она даже не попрощалась... – У Риты в голове не укладывалось, что Наташа вот так просто сбежала...
- Это она умеет.
- Но... Ты уверен? Может, она передумала? Как в тот раз...
Они оба замолчали, вспоминая январский день, когда Наташа так же сбежала, никому, кроме Максима, ничего не сказав... А потом они с Яриком вернулись вместе...
- Ты Ярика видела?
- Ещё нет...
- Когда увидишь, поймёшь. Ни черта она не передумала.
- Но как же так, Максим? – растерянно спросила Рита. Красовский лишь молча пожал плечами.
- А знаешь, чего я боюсь? – тихо спросил он. Рита вопросительно посмотрела на него. – Что она не вернётся.
- Нет, ты преувеличиваешь. – Горячо возразила Рита. – Она вернётся, она очень изменилась...
- Да не изменилась она, Рит! Всё та же стерва-Одинцова! Она всегда думала только о себе. И сейчас тоже. Ярика только жалко.
- Я вроде о жалости не просил. – Ярослав хмуро смотрел на Максима. Тот занервничал, пытаясь понять, что из его фразы успел услышать анестезиолог. А тот уже забыл об этом, наклонившись над своим столом. Максим выразительно посмотрел на Риту, кивнув головой в сторону Домбровского. Та лишь вздохнула. И тут же вскочила, увидев входящего в ординаторскую кардиолога в компании Олега.
- Она спит. – Сообщил Пентек, заметив встревоженный взгляд Риты. – Мы наблюдаем за ней, но так как помощь была оказана вовремя, думаю, прогнозы у нас хорошие.
- Но с другой стороны, расслабляться тоже не стоит. – Олег Борисович посмотрел на Риту поверх очков. – Мне не нравится состояние артерии.
- Но вы против АКШ? – повернулся к нему кардиолог.
- Против. Если вас не смущает выключение кондуита из кровотока, что связано с быстрым появлением в трансплантате атеросклеротических и фиброзных изменений и с развитием вазоспазма и тромбоза шунта, а так же необходимость выполнения торакотомии в ходе вмешательства, то флаг вам в руки. – Пожал плечами хирург.
- Погодите! – Рита подняла руку. – Что вы хотите сказать?
- Что вашей маме нужно пройти полное обследование. Этот приступ – лишь первая ласточка. – Повернулся к ней Олег. – Я на днях собираюсь в областную, завезти некоторые материалы. Если не возражаете, я бы показал результаты, которые у нас на руках, коллегам. Возможно, они смогут что-то посоветовать.
- Да, конечно... – Растерянно произнесла Рита. Внезапно в ординаторскую протиснулась Тамара. Она бочком проскользнула к Рите и сунула ей конверт.
- Вам передали. – Шепнула она и так же бочком удалилась, с опаской глядя на хирургов.
Рита машинально вскрыла конверт. Ей на колени упала фотография. Рита сразу узнала её. Это фото с их свадьбы. Но в каком виде... Казалось, кто-то в остервенении рвал фотографию на клочки, а потом склеил, хаотично, не задумываясь об аккуратности. И Рустама на этой фотографии не было.
*
Ирина захлопнула за собой дверь кабинета. Голова гудела. Бессонная ночь давала о себе знать. Хорошо, что сегодня не операционный день... Осталось пережить ещё буквально полчаса, и можно ехать домой... Интересно, Наташа уже освоилась?.. Они приехали к Ире домой, но Наташа сразу попросила адреса квартир и общежития. Ирина не спорила. Она и не надеялась, что Наташа захочет задержаться у неё. И так странно, что они так долго друг друга вытерпели. Поэтому, скорее всего, Наталья Андреевна уже успешно осваивает одну из квартир. В то, что Наташа могла выбрать общежитие, Ирина не верила ни на секунду. Одно радует – она хотя бы будет под присмотром. Или Ира зря сидела над газетами и сайтами в поисках квартиры поблизости, а ещё лучше – в этом же доме? Теперь главное, чтобы Наташа не заподозрила, что это всё специально... Хотя... Если и заподозрит... Что плохого в том, что врач переживает за здоровье коллеги и хочет, чтобы та была под присмотром?
- Ирина Васильевна! – Ася заглянула в кабинет. – Там привезли мужчину после аварии... Вы нужны в смотровой.
- Иду. – Ира со стоном потёрла виски. Господи, когда уже закончится этот день...
В смотровой она сразу увидела, что дело плохо. Кровью пропиталось буквально всё вокруг. Одна из молоденьких медсестёр подозрительно побледнела.
- Брысь отсюда! – тихо прошипела Ира. Та моментально испарилась. Лещук поморщилась. Вот чего, спрашивается, идти в медицинский, если при виде крови в обморок хлопаешься?!
- Что у нас? – спросила Ирина, надевая перчатки.
- ДТП на проспекте, в районе 121-ой школы. На дороге был ребёнок, водитель пытался затормозить, но не смог, и вывернул руль. В результате он зацепил двоих детей на тротуаре и въехал в бетонный забор. Грузовик всмятку. Детей отвезли в детскую “травму”. – Доложил дежурный врач.
Ирина замерла, забыв про вторую перчатку. Перед глазами пронеслись события того дня, четырнадцать лет назад... Тоже водитель, грузовик, дети... И её сын, которому могло бы быть девятнадцать лет...
Она молча стянула перчатку с руки и швырнула в корзину.
- Вызовите Орновицкого или Каревскую. – Процедила Ирина сквозь зубы. – Они свободны.
- Но вы... – Заикнулась было Ася и осеклась под жёстким взглядом зелёных глаз.
- Я не буду заниматься этим пациентом. – Бросила Ирина и пулей вылетела из ординаторской. Сердце бешено колотилось. Внезапно она в кого-то врезалась.
- Куда спешим, Ирина Васильевна? – поморщился Лубь. – Что за бунт на корабле? Поступил пациент, займитесь им.
- Я не буду работать с этим пациентом. – Отчеканила Ирина.
- Что такое? – завотделением прищурился.
- По личным причинам. – Ирина не стала вдаваться в подробности. Ни к чему ему знать о её горе и её боли.
- По личным? Или просто заплатил мало? А может, ох и ах, не заплатил совсем? – ударил Ире в спину ехидный вопрос Лубя.
- Что? – она резко развернулась. – О чём вы?
- Это я позвонил в банк. – Сергей Вадимович надменно смотрел на неё. – Я не потерплю взяточничества в своей клинике.
- Да как вы смеете?! – задохнулась от злости Ирина.
- Я смею? – поднял брови Лубь. – Кто бы говорил. Всем известно, что вы брали плату за приём и консультации. Нехорошо, Ирина Васильевна, нехорошо...
- Это ложь. – Решительно возразила Ирина.
- Докажите. – С угрозой произнёс Сергей Вадимович.
- Докажу. – Выдохнула Ирина и, круто развернувшись, поспешила к своему кабинету, оставив Лубя смотреть ей вслед. Она не видела самодовольной ухмылки на лице заведующего. Всё достало...
Сорвав с себя халат и побросав в сумку разную мелочь, Ирина выскочила из кабинета.
- Вот оглашённая! – проворчала ей вслед Татьяна Петровна. – Всё мечется и мечется!
- Так к мужу побежала, наверное, – протянула Маша, сверяя журналы.
- Да поссорились они. Разве что убивать его помчалась, – хмыкнула дежурная.
- Поссорились – помирятся.
- Изменил он ей. Вот попомни моё слово – изменил! Все они изменщики! – горячилась Татьяна Петровна.
- Вам лучше знать, – философски заметила Маша и едва увернулась от тяжёлой руки медсестры.
Ирина давила на газ. чуть ли не впервые в жизни она пожалела, что живёт так близко к больнице. Ей хотелось просто мчаться по трассе, ни о чём не думая, чтобы только скорость и дорога... А наяву был проспект и “тянучка”. Сотни машин выстроились в обе стороны. Ира быстро вильнула в первый попавшийся переулок. Проплутав по кривым улочкам, она выехала на проспект недалеко от своего дома, оставив “тянучку” позади.
Открыв дверь, Ирина прислушалась. В квартире было тихо. Значит, Наташа ещё не пришла. Или уже не пришла. Из последних сил Ира набрала её номер.
- Добрый вечер. Вы... А, я поняла. Хорошо. Всё нормально? Условия устраивают? Вот и славно... Обживайтесь. И если что, звоните.
Ира бросила телефон на кровать и сама, не раздеваясь, упала на незаправленную постель. Наташа определилась с жильём... Самостоятельная наша... Надо будет Ларисе позвонить, узнать, как ей квартирантка...
Левой рукой Ира нащупала что-то. Димина рубашка. Она со стоном зарылась в неё лицом.
- Димка...
Как же ей хотелось, чтобы он был рядом... Но его не было. Только его рубашка, в обнимку с которой Ира забылась тревожным сном.
Её не разбудил даже стук входной двери и звон ключей. Дмитрий тихо зашёл в комнату. Он долго думал, что ему делать, снова колесил по городу. А в результате снова оказался здесь.
Он тихо подошёл к кровати. Ира не проснулась, лишь слегка пошевелилась, крепче прижимая к себе его рубашку. Дима осторожно потянул за край ткани, пытаясь забрать её, но Ира лишь что-то жалобно простонала, зарываясь лицом в воротник. Он осторожно погладил её по щеке большим пальцем. Плакала? Из-за него? Или что-то случилось?
Дима осторожно лёг рядом, стараясь не потревожить чуткий сон Иры. Но он зря тревожился. Она не проснулась, но, словно почувствовав его рядом, прижалась к нему. Он смотрел на неё, вглядываясь в родное лицо, на котором отражались тревога, печаль и ещё что-то, чего Дмитрий не мог понять. Но это что-то пугало его.
Пытаясь разобраться в самом себе, в своих чувствах, Дима сам не заметил, как заснул. Но внезапно проснулся, словно от толчка. Утро... Скоро у Иры зазвонит будильник. Дмитрий осторожно высвободился из её объятий. Он не хотел, чтобы она знала, что он был здесь. Им нужно разобраться в самих себе, а потом уже друг с другом. А он пока так и не понял, чего же он хочет...
Тихо скрипнула и закрылась дверь. И через минуту темная машина исчезла со двора. Но уже через пару минут на её месте стояла другая. И человек за рулём терпеливо поглядывал то на часы, то на окна Ириной квартиры.
====== Часть 20 ======
Лолита нервно топталась под ординаторской. Отдав медальон Наташе, она почувствовала было облегчение, но оно быстро сменилось странной тревогой, словно она сделала что-то не то. Ведь, по сути, Наташа просто забрала его и всё. А Лолита надеялась, что та хоть что-то предпримет, особенно теперь, когда в её руках оказалась такая важная улика. Но Наташа решила иначе. И у Лолиты было странное ощущение, что ее обманули, обвели вокруг пальца. А главное – кто? Та, кому Лолита так хотела помочь.
Девушка сердито фыркнула и вздрогнула, когда за её спиной раздался голос Ярослава:
- А подслушивать нехорошо, даже если там что-то смешное рассказывают.
Он с лёгким осуждением смотрел на буфетчицу. Та смутилась.
- Я не подслушивала, Ярослав Алексеевич! – Лолита посмотрела на анестезиолога честным взглядом, в котором нельзя было усомниться. Но Ярослав слишком хорошо её знал.
- Вы просто мимо проходили? – понимающе кивнул он.
- Не совсем... – Лолита огляделась по сторонам и приблизилась к анестезиологу. – Я вас искала. – Доверительно сообщила она.
- Меня? – удивился Ярик. – Зачем?
- Я хотела вам кое-что рассказать. Про Наталью Андреевну.
- Вы об этом. – Ярик моментально помрачнел.
- Да! Я кое-что нашла и...
- Наталья Андреевна об этом знает? – перебил её Ярослав.
- Да... – Осеклась Лолита.
- Тогда я подожду, пока она сама мне расскажет. А если нет, значит, это не моего ума дело. И не вашего. Ясно?
- Ясно... – Протянула Лолита, с недоверием глядя на Домбровского. Чего это с ним? Ведь раньше он буквально кидался на один только звук Наташиного имени. А сейчас, казалось, ему всё равно...
- У вас ещё что-то? – Ярослав хмуро посмотрел на неё. При одном упоминании о Наташе у него испортилось настроение. Она даже не позвонила. И хотя то порывистое объятие на миг подарило надежду, что всё ещё может вернуться, за последние сутки Ярик с особой остротой понял: ничего не вернётся. Что-то сломалось. В нём, в Наташе... И если и была возможность это что-то склеить, то это надо было делать сразу... А дальше будет сложнее. Если вообще возможно.
- Нет. Только про Наталью Андреевну... – Пролепетала Лолита.
- Что про Наталью Андреевну? – Максим резко затормозил возле них, услышав знакомое имя.
- Я хотела Ярославу Алексеевичу рассказать, а он не хочет, – путано объяснила Лолита.
- А Ярослав Алексеевич у нас в последнее время вообще ничего не хочет. – Укоризненно посмотрел на анестезиолога Красовский. – И прежде всего работать.
- Максим, прекрати. – Ярик поморщился.
- Что “прекрати”? Я понимаю, ты в депрессии. Но халтурить я не позволю! Тебя вчера на операции словно подменили! Мне больше заняться нечем, как за тобой следить, чтоб ты пациента не угробил? Поэтому, уважаемый Ярослав Алексеевич, либо хандри, либо увольняйся.
- И уволюсь. – Ярик хлопнул дверью ординаторской. Лолита ахнула. Максим озадаченно почесал затылок. Не такого ответа он ожидал. Прежний Ярик отшутился бы, а этот, чего доброго, и вправду заявление на стол положит. Да нет, ерунда... Не уволится он. Хотя... Чёрт его знает. Он сам на себя не похож в последнее время.
Красовский потянулся было к ручке двери ординаторской, чтобы по горячим следам успокоить Ярика, да и себя заодно, но внезапно услышал рядом сердитое сопение.
- Так что там с Натальей Андреевной? – Максим интуитивно почувствовал, что Лолита может рассказать что-то интересное. Не зря Лешка всё обещал её к батарее привязать. Девушка умудрялась сунуть нос туда, куда её не звали и раскопать там что-то, чего не ожидал никто. И вполне возможно, что сейчас как раз тот самый случай, когда её любопытство может быть полезно...
И он увёл Лолиту в сторону своего кабинета.
*
Рита хмуро рассматривала фотографию. Кто прислал её? И зачем? И что ему сделала безобидная фотография, что он так над ней поиздевался? Она рассматривала фото, бездумно поглаживая пальцами места неровно склеенных стыков. На завтра назначена встреча. Встреча, которое может многое прояснить, и многое рассказать. А может и разрушить. Рита не знала, что она скажет, но боялась услышать то, что скажут ей. Но она должна была узнать правду!!! От неё всегда всё скрывали: мама, Рустам, отец... Мама... Рита тихо всхлипнула. Ей разрешили зайти в палату к Валентине Степановне, пока та спала, и Рита была даже рада тому, что мама не видит её. А то вдруг разнервничается опять... И потому Рита просто молча сидела рядом, поглаживая мамину руку и мысленно прося прощения за всё: за слова и поступки, за сказанное и несказанное... И, вглядываясь в бледное мамино лицо, Рита понимала: она могла её потерять. Навсегда. Из-за своего упрямства, которое так помогало ей в работе и так мешало в личной жизни...
Рита вздрогнула от звука хлопнувшей двери. Она с удивлением посмотрела на Ярика, который, казалось, вот-вот дымиться начнёт от злости.
- Всё хорошо? – осторожно спросила она.
- Всё просто отлично. – Ярослав с грохотом отодвинул стул.
- Заметно.
- Тогда чего спрашивать? – Ярик придвинул было к себе стопку бумаг, но тут же резко оттолкнул. Верхние листы слетели на пол. Тихо ругнувшись, Ярик кинулся их поднимать. Рита молча наблюдала за ним. Один из листов упал рядом с ней. Ярик поднял его и сел рядом с Ритой.
- Извини. – Глухо сказал он. – Я в последнее время на всех срываюсь. На Иру сегодня тоже прикрикнул... Она и так переживает...
- Я понимаю. – Рита вспомнила, как всего несколько месяцев назад они с Аней прошли через то же самое. Она поёжилась от этих воспоминаний. Тогда они чуть не потеряли дочь... – Но, Ярик, так нельзя.
- Я знаю. Но ничего не могу с этим поделать. – Он вздохнул.
- Можешь. Просто реши, что для тебя важно. Не для Наташи, не для кого-либо ещё. Для тебя. Жизнь продолжается. И тебе есть ради кого жить.
Ярослав молчал. Рита права, чертовски права. Но что сделать, если сердце разорвалось на части, и каждая из этих частей трепыхается, пытаясь выжить? Одна рвётся к Наташе, другая к девочкам, третья просто сходит с ума...
Внезапно Ярик заметил фотографию в руках Риты и, прежде чем женщина успела возразить, выхватил её и присмотрелся.
- Что это? – спросил он, недоумённо рассматривая фото.
- Так, какая-то ерунда. – Уклончиво ответила Рита, но Ярика её тон не обманул.
- Эта ерунда как-то связана с завтрашней встречей? – спросил анестезиолог, хмурясь.
- Надеюсь, что нет. – Вздохнула Рита.
- Я иду с тобой. Хочешь ты этого или нет. – Решительно заявил Ярослав.
- Не смей! – вскинулась Рита, сверкнув на него сердитым взглядом из-под чёлки. – Я говорила тебе, что должна и хочу сделать это сама! И я должна сделать это сама!
- Ты никому ничего не должна. А особенно – подвергать себя опасности. И не только себя. – Ярослав встал. Он прошёл к окну, на миг задержавшись возле стола Наташи. Рита сверлила взглядом его спину. Спасибо, конечно, за помощь, но это её дело, и она должна заняться им сама! Но следующие слова Ярослава заставили Риты вздрогнуть, словно её окатили холодной водой:
- Рита, позволь мне позаботиться хотя бы о твоём ребёнке.
Рита замерла. В голосе Ярика прозвучала такая безысходность, что она даже не нашлась, что возразить, лишь молча смотрела на него. Ярик повернулся к ней, и Рита поняла: даже если она будет против, Ярослав не отступится. И она сдалась.
- Хорошо. Но обещай мне, что не будешь вмешиваться в разговор.
- Я просто посижу в машине. Присмотрю за тобой. Не буду я никуда вмешиваться. Мне своих разговоров хватает.
- Я позвоню тебе утром.
- Позвони.
Никто из них не проронил больше ни слова. И когда Олег Борисович принёс результаты анализов Валентины Степановны, они, как ни в чём ни бывало, углубились в работу. Но в голове у каждого из них были свои мысли, далёкие от лежащих на столе документов.
*
Ира проснулась от странного ощущения. Ей снилось, что Дима приходил и что она спала у него на груди... Такой сладкий сон и такое жёсткое пробуждение... Но ощущение сна не уходило. Ей казалось, что он был здесь, словно в воздухе всё ещё оставалось его дыхание, его присутствие... Она окинула быстрым взглядом комнату. Всё было, как прежде... Значит, это всего лишь сон...
В ее доме висело старое зеркало. Тусклое, в старой раме… Каждое утро, смотрясь в него, она замечала новые морщинки, седые волоски в гриве рыжих волос, грустный взгляд зелёных глаз, за которые её не раз называли ведьмой… Ее отражение хмуро глядело на нее и от этого день тоже становился серым и хмурым. И она шла на работу, где ее ждали пациенты, кафедра и очередной безумный день. Так было раньше. Так было десятки лет. А потом появился Дима.
- Мама, смотри, какая красивая тетенька! Она на фею похожа! – детский голос ворвался в круговорот мыслей, диагнозов и лиц. Она обернулась. Маленькая девочка восторженно смотрела на нее. И улыбалась. И она улыбнулась в ответ. Это был день, когда на её палец скользнуло тонкое золотое колечко.
Когда они с Димой вернулись из центральной больницы, то, зайдя в квартиру, она наступила на что-то твердое. Весь коридор был усыпан осколками старого зеркала. После стольких лет оно разбилось вдребезги.
Уже на следующий день в коридоре появилось новое зеркало, с чистым и блестящим стеклом. И в нем отражалась молодая красивая женщина с пышной гривой рыжих волос, горящим взглядом и улыбкой. И зеркало улыбалось ей в ответ. А сегодня она снова увидела то уставшее потускневшее отражение. Куда делась та искра, которая заставляла её глаза блестеть? Куда пропала улыбка? А ведь прошло всего два дня...
Ира машинально потянулась к кольцу на пальце и вздрогнула. Ведь, по сути, оно ей тоже не принадлежало. Владелицей кольца была другая женщина, другая Ирина, которой казалось, что наконец-то в её жизнь пришло счастье. Та Ирина была женой самого лучшего мужчины. А она? Снова одна...
Кольцо легко на столик. Ира задержала на нём пальцы. Казалось, её руке чего-то не хватает. Но она тут же отвернулась, чтобы не видеть кольца. Быстро одевшись, женщина выскочила из квартиры. Рано, но лучше уж на работе пересидеть, чем дома, где всё напоминает о нём...
Но рано не получилось. Проклиная пробки и светофоры, Ирина с трудом нашла свободное место на парковке. Взгляд тут же выхватил знакомую машину. Значит, Дима на работе. Ира вздохнула и заглушила мотор.
В больнице Ирину встретила встревоженная Ася.
- Ирина Васильевна, все в ординаторской собрались, у вчерашнего пациента осложнения. – Скороговоркой произнесла она. – У него кровотечение и...
- Александра Михайловна, вас просили просто найти Ирину Васильевну и передать, что её ждут. – Поморщился Орновицкий. – Много текста, Асенька, много текста!
Он подошёл с другой стороны и теперь хмуро смотрел на Асю. А та ответила ему дерзким взглядом.
- А я не секретарь. И считаю, что должна не просто сообщить, а ещё и ввести в курс дела! – бросила она.
- Коллеги, давайте сцены без меня устраивать, хорошо? Если есть что по делу, говорите! – Ирина сердито зазвенела ключами, пытаясь нащупать ключ от кабинета, а тот, как назло, всё не находился.
- Если по делу, то у вчерашнего после ДТП кровотечение. Мы выполнили лапаротомию. Если вкратце: лигирование селезеночной артерии, ушили селезеночную вену...
- Была необходимость сохранения внутриселезеночной крови? – спросила Ирина, невольно включаясь в обсуждение, хотя всё её сознание было против. Этот человек чуть не убил детей! И она не будет ему помогать!
- Казалось, что была. Хотя, возможно, это было ошибочное решение. Мы перевязали короткие сосуды желудка и держали назогастральный зонд на низком сплошном всасывании.
- Подозреваете отказ лигатуры на коротких сосудах?
- Возможно.
- Как насчёт пропущенных или неадекватно лигированных сосудистых структур?
- Посмотрите сами.
Ирина вздрогнула.
- Я не могу. – Быстро сказала она, но Орновицкий развёл руками.
- Извините, но без вас никак. Иначе, боюсь, мы его потеряем.
Ира замерла. Её руки нервно теребили связку ключей. Внезапно она сорвалась с места, бросив оторопевшему Глебу:
- Сейчас вернусь!
Дмитрий вздрогнул, когда она ворвалась в его кабинет.
- Дима, мне нужен твой совет... – Выдохнула она, тяжело дыша и с мольбой глядя на него. Поняла ли она, что он был с ней этой ночью? Дмитрий отвернулся, чтобы не видеть этих глаз. Иначе он мог просто не выдержать... Но ему нужно было время, чтобы разобраться в себе. Он любил её и ненавидел, и какое из этих чувств было сильнее, он и сам не знал...
- Только совет? – кажется, голос прозвучал ровно. – Даже не знаю, смогу ли помочь. Я же почти ничего о вас не знаю, Ирина Васильевна.
- Пациент после ДТП. У него кровотечение, скорее всего, нарушение лигатуры.
- И? – Дмитрий поднял бровь. Всё просто. Проверить сосуды и выполнить лигирование. Неужели ей нужен очевидный совет?
- Он сбил детей... – Тихо сказала Ирина. – Я не могу...
Дмитрий замер. Теперь он понял. Водитель, сбил детей... Так же погиб её сын... Что же сейчас должно твориться у неё в сердце?! Диме безумно хотелось её обнять и, если надо, самому встать за этот чёртов операционный стол! Но это не выход, а значит...
Ирина не сводила с него глаз в ожидании ответа. Дмитрий глубоко вдохнул.
- Это ваша работа. И единственный совет, который я могу вам дать – работать. Идти и делать операцию. Это ваш пациент. А сейчас, извините, у меня дела. Мне некогда с вами беседовать.
Ира вздрогнула, словно от удара, и вышла, не сказав ни слова. Дмитрий проводил её взглядом и с болью прошептал:
- Для тебя же так будет лучше, Рыжик...
А она медленно шла по коридору. Нейрохирургия, выход, улица, хирургия. Глеб ждал её на том же месте. И, словно очнувшись от сна, Ирина скомандовала:
- Готовьте операционную.
Она приняла решение. И так тому и быть...
====== Часть 21 ======
- Через неделю мы вас выпишем. – Рустам улыбнулся с тревогой смотрящему на него мужчине. Тот вздохнул с облегчением.
- Ну слава Богу... У внука соревнования, не могу я пропустить... Я обещал.
- Не пропустите, – заверил его Рустам и встал. Выйдя из палаты, он на ходу пересматривал и корректировал назначения, и сразу даже не заметил стоящей у окна женщины. Но через пару шагов у Рустама в голове что-то щёлкнуло, и он резко развернулся.
- Наташа?! – Рустам не верил своим глазам.
- Ты смотришь так, будто призрака увидел, – огрызнулась Наташа и поёжилась незаметно для Рустама. Конечно, спасибо Ирине, что помогла так быстро подыскать жильё, но чужие стены казались клеткой, пугали и давили на и без того истощённые нервы Наташи. Пару раз она порывалась позвонить Ярику. Но телефон так и остался лежать где-то на дне сумки. Что они скажут друг другу? Банальное, оскомину набившее “Привет, как дела?”, и будут молчать. Потому что всё уже сказано. Добавить нечего. Всё, что могло быть сказано, теперь было глухо заперто внутри. Наташе казалось, что она вернулась лет на десять назад. Тогда у неё было то же чувство опасности, потерянности и одиночества... Ведь Ярик не поверил ей, он даже не выслушал её... А сейчас, когда прямое доказательство вины или, по крайней мере, причастности матери к произошедшему было в руках у Наташи, она уже не хотела никому его показывать. И не хотела ничего доказывать. Она потеряла самое дорогое. Больше ей терять нечего...
А сейчас что-то заставило Наташу прийти сюда, в областную. Несмотря на боль, Наташа старалась двигаться, движение всегда отвлекало её от боли. А чего бродить бесцельно по городу, пусть даже и одному из самых известных в Украине? Да, красивый, да, много интересных мест. Но Наташе было не до этого. А кроме того, там всегда бродят толпы туристов. А Наташе хотелось оказаться подальше от взглядом, пусть и посторонних. И хотя областная больница была тоже отнюдь не уединённым местом, здесь Наташа чувствовала себя комфортно. Здесь работа. Здесь знакомый ритм, в котором забываешь обо всём. Здесь не знают, кто ты.
- Наташ, прости, но ты сейчас и вправду на призрака похожа. – Рустам сочувствующе смотрел на женщину, и его внимательный взгляд отметил осунувшееся лицо, тени под глазами и бледные пальцы, сжимающие тонкий ремешок сумки.
- Тебе никогда не удавались комплименты. – Наташа смерила его высокомерным взглядом и отвернулась.
- Прости. Просто я и вправду не ожидал тебя здесь увидеть. – Рустам виновато потянул её за рукав, но Наташа резко отдёрнула руку. Рустам поднял руки.
- Понял, не трогаю... – Примирительным тоном произнёс он. – Личное пространство не нарушаю.
Рустам помнил, как Ярик удивлялся в ординаторской тому, как отбрила его Наташа во время их первой встречи. Анестезиолог подходил к каждому и, делая удивлённо-обиженное лицо, спрашивал, преданно заглядывая в лицо собеседнику: “А что я такого сделал?”. В результате уже через несколько минут вся ординаторская дружно фыркнула, когда Наталья Андреевна появилась в кабинете. Что отнюдь не поспособствовало установлению дружеских отношений, да и репутация Ярослава резко захромала на обе ноги. Казалось, это было так давно...
- У тебя хорошая память. – Наташа, поджав губы, осматривала коридор. – Скажи, а так и должно быть?
Она кивнула на полосу, разделяющую два отделения. И если отделение справа буквально сверкало свежим ремонтом, то слева была типичная картина того, какой не должна быть больница, но какой её привыкли видеть большинство пациентов государственных клиник. Облупленные стены, потрескавшийся пол с непонятными пятнами и лампы, грозящие рухнуть на голову.
- Видимо, да. Поверь, я не уточнял. Не до того было... – Рустам опёрся на подоконник, кивнув пробегающей мимо Асе. Та оглянулась на бегу, смерив подозрительным взглядом Наташу.
- Работа? Или что-то другое? – Наташа наконец посмотрела Рустаму в глаза, и он понял, что соврать не может, как бы ему ни хотелось.
- Другое... – Начал было он, но голос сзади заставил его замолчать.
- Doctor Oldi! What a nice surprise! (“Доктор Олди! Какой приятный сюрприз!”)
Мистер Вильямс широко улыбнулся Наташе, которая удивлённо вскинула брови, и лёгкая улыбка тронула её губы.
- Mr Williams! Glad to meet you! I never thought we would meet again in such circs! (“Мистер Вильямс! Рада вас видеть! Никогда не думала, что мы встретимся снова при таких обстоятельствах!”) – она пожала протянутую руку.
- Are you working here? (“Вы работаете здесь?)
- Not yet. (“Пока нет”)
- I was surprised to find out that you hadn’t been working in our clinic anymore. (“Я был удивлён, узнав, что вы больше не работаете в нашей клинике”) – Покачал головой американец.
- There were some reasons. (“Были причины”) – Уклончиво ответила Наташа.
- I know. And you should know, that noone, who know you, would never believe in that stupid fantasy. (“Я знаю. А вам стоит знать, что никто, кто знал вас, никогда бы не поверил в эти глупые выдумки”) – Пожурил её Вильямс.
- Well, at that moment it seemed that they did. (“Что ж, в тот момент казалось, что поверили”) – Пожала плечами Наташа.
- Never. And I am glad to meet you now. Recently I was thinking of you. You are one of our best doctors. (“Никогда. И я рад, что встретил вас. Недавно я думал о вас. Вы одна из лучших врачей в нашей клинике.)
- I was. (“Была”) – Машинально поправила его Наташа.
- You are. And as the Head Physician of the Clinic, I will be glad to offer you, to invite you to come back. We need such specialists as you. I understand, it is not an immediate talk. But I want to talk about it, when you are ready. I was searching for your contacts, but without success. And now, as we met here, we should consider it as a chance. Fate. Don’t you agree? (“Есть. И как главврач клиники, я был бы рад предложить вам, пригласить вас вернуться. Нам нужны такие специалисты, как вы. Я понимаю, это не сиюминутный разговор. Но я хотел бы поговорить об этом, когда вы будете готовы. Я искал ваши контакты, но безуспешно. А теперь, когда мы встретились, нам стоит расценивать это как шанс. Судьбу. Не так ли?) – поднял указательный палец мистер Вильямс.
- Sure… (“Конечно...”) – Пробормотала Наташа, стараясь не выдать охватившего её оцепенения.
- So I hope, we will discuss it. (“Поэтому надеюсь, что мы это обсудим”)
Хирург кивнул Рустаму и Наташе и отошёл. Рустам проводил его пристальным взглядом и повернулся к Наташе.
- Что это было? – отрывисто спросил он.
- Мой коллега из Бостона. Мы работали в одном отделении. – Сдержанно ответила Наташа.
- Я не об этом. Хотя мой английский не так уж хорош, но мне показалось, что он звал тебя вернуться в Штаты?
- Тебе не показалось. – Ледяным тоном произнесла Наташа. – Я знаю, что ты сейчас мне скажешь.
- Кажется, экстрасенсом у нас всегда была Тамара. Вот уж кто точно всё про всех знал. – Не удержался Рустам.
- А ты у неё научился слушать чужие разговоры? – ощетинилась Наташа.
- Прости, как-то неприлично было уши затыкать.
- Мог бы и заткнуть. – Огрызнулась женщина. Рустам почувствовал нарастающую внутри тревогу.
- Наташа, ты же не приняла всерьёз его предложение, правда? – тихо спросил он.
- Почему? Предложение прозвучало вполне серьёзно, исходя из того, насколько я знаю мистера Вильямса. И я собираюсь над ним подумать.
- А как же Ярик? – вопрос ударил в спину Наташи, которая решила, что хватит с неё на сегодня встреч и сделала пару шагов в сторону лифта.
Слова Рустама заставили её резко развернуться, и он вздрогнул, увидев её взгляд.
- Забудь о Ярике. – Тихо сказала Наташа. – И никогда не говори о нём. И ему не говори. Это касается только меня.
И она нажала кнопку первого этажа. Когда двери лифта закрылись, Наташа обхватила себя руками, пытаясь сдержать нарастающую дрожь. Встреча с коллегой из Бостона перевернула всё. Призрак США снова замаячил перед ней. В который раз. И с каждым мигом он становился всё яснее.
*
- Я вас заждался, Станислав Анатольевич. – Лубь грузно вылез из-за стола, ругнув недобрым словом съеденный в буфете кусок торта.
- Планы поменялись. Мне не удалось попасть в квартиру. – Разочарованно протянул Лозинский, плюхаясь в кресло и наблюдая за завотделением, который наполовину скрылся в шкафу. – Не знаю, была ли она дома, но я нарвался на фейс-контроль в виде её муженька.
- Как? – Сергей Вадимович вынырнул из шкафа и удивлённо посмотрел на коллегу. – Вся больница гудит, что они разбежались. А уж причины выдумывают самые разные.
Он направился к столу, держа в руках коробку конфет, и на ходу предложил Лозинскому угоститься. Тот отрицательно покачал головой.
- Значит, либо мы чего-то не знаем, либо слухи врут. – Лубь утрамбовался в кресло.
- Слухи врать не могут. В каждой сплетне есть доля правды.
- Хорошо, Станислав Анатольевич. Расскажите мне правду про нашу рыжую бестию.
- Боюсь, она вам не понравится. Ваша Лещук И. В. не такая уж благополучная, какой пытается казаться.
- Вы меня этим не удивили. – Лубь поморщился. – Факты.
- Факты? – Лозинский прищурился. – Она и в центральной больнице проявляла себя не лучшим образом. Прежде всего возникает вопрос: как такой уважаемый в научных кругах человек, специалист, дорогой – не побоюсь этого слова- врач оказался в провинциальной клинике? Обычно ищут повышения, а она же добровольно согласилась на такой шаг назад. И тут же почувствовала себя хозяйкой, заводя свои порядки. Хамила коллегам. Устанавливала свои правила. Вам это подтвердит любой.
- Вам-то откуда это известно? – Лубь смерил анестезиолога подозрительным взглядом. – Вас там в тот момент ещё не было.
- У меня свои источники. – Уклончиво ответил Лозинский.
- Продолжайте.
- Она настояла на ужине в ресторане, напилась и предлагала продолжить вечер у неё дома. Вешалась мне на шею. А уж с Рустамом Давитовичем их связывают ооочень тесные отношения. А ведь у него беременная жена... – Станислав Анатольевич сокрушённо покачал головой.
- Насчёт Агаларова я не сомневался. Просто так он бы сюда не попал.
- Вот именно. Думаю, Лещук надеется на свои связи. Вы же знаете. Вельская, Дзюба...
- Знаю. Оксана зажралась. – Хмуро бросил Сергей Вадимович. – Она решила, что ей всё можно. Сама себя назначила главврачом, сама всё решила...
Лозинский не рискнул ответить. Вельскую он боялся и невольно уважал. А потому вякать против неё не решился. Не такой уж он дурак... Власть-то может смениться...
- Мы сейчас не о ней. – Перебил он заведующего.
- Вы правы. Так что ещё вы можете мне сообщить?
- В целом это всё.
- А не были ли замечены за Ириной Васильевной какие-либо финансовые манипуляции? – хитро прищурился Лубь.
- Вы о... – Начал было Лозинский и внезапно в его глазах мелькнул проблеск понимания.
- Мне стало известно, что она тайно продавала пациентам некоторые препараты. Редкие препараты, которые у нас на особом счету. Ну и по мелочи. Конвертики там, подарки...
- Я замечал конверты у неё на столе, но, увы, не заглядывал. Но... – Лозинский хитро ухмыльнулся, вспомнив о своём главном козыре.
- Но? – поднял брови Лубь.
- Вот. – На стол легла ампула. – После того, как Ирина Васильевна побывала у меня в кабинете, у меня пропало несколько ампул наркотического вещества. Одну из них я обнаружил у неё в кабинете, когда забирал записи по операции.
- Ну, Станислав Анатольевич! – восхищённо прищёлкнул языком Сергей Вадимович, крутя в руках ампулу. Название препарата говорило само за себя. – Вам бы в детективы податься!
- Что вы! Я предпочитаю спасать жизни, а не копаться в них. – Довольно хмыкнул Лозинский.
- Вы отлично справились. И всё же, постарайтесь не спускать с неё глаз. Если будет какая информация...
- Я сразувам сообщу. – Лозинский встал.
- Теперь я понимаю, почему она так выступала против вашего присутствия здесь... – Задумчиво протянул Лубь. – Вы слишком много о ней можете рассказать... Нехорошего... А кому это понравится?
- А она выступала? – резко развернулся Лозинский и его глаза недобро прищурились.
- Выступала. Но я рад, что мы во всём разобрались. Ещё раз спасибо за сотрудничество.
Лозинский кивнул с улыбкой и вышел. Но за дверью улыбку сменила хищная и злая гримаса.
- Я же обещал отомстить. – Прошипел он. – Довыступаешься, с**а рыжая! Я найду, чем тебя сломать! А ведь я давал тебе шанс...
И, насвистывая, анестезиолог зашагал в сторону операционной, не заметив, что стоящая неподалёку Ася проводила его пристальным взглядом.
====== Часть 22 ======
Ирина вышла из операционной, словно в тумане. Перед глазами всё плыло. Впервые во время операции в её руке дрогнул скальпель. Впервые она почувствовала, что может не закончить операцию. Перед её глазами был сын. Его тельце на асфальте. А в ушах звучал собственный крик...
Ира вздрогнула, опомнившись. Ей удалось собраться и довести операцию до конца. Дима прав. Это пациент. Это пациент... Но сердце вновь бешено заколотилось. Те сумасшедшие, безумные дни Ира помнила с трудом. Вокруг всё суетились люди, кто-то куда-то звонил, кто-то держал её за руку, пытаясь оторвать от мёртвого ребёнка... А она всё гладила его личико, не веря в то, что это правда. Она звала его, её сердце отказывалось верить, в то время, как её разум уже всё понял. И тот водитель, который стоял рядом, пошатываясь, и всё пытался что-то мямлить...
Этот не мямлил. Он лежал на столе, и его нужно было спасать. От её рук зависела его жизнь. И пока сердце боролось с самим собой, руки делали свою работу. Час... Второй...
- Закончили. – Ира первой выбежала из операционной и, прислонившись к стене, всё пыталась отдышаться...
- Ирина Васильевна, как вы? – с тревогой смотрела на неё Максимова. Хотя они не были друзьями, а, скорее, соперниками, странная пустота в глазах Ирины напугала Наталью Юрьевну. Обычно Лещук не позволяла себе хоть на миг дать понять окружающим, что творится у неё в душе. Но сейчас, казалось, она вот-вот потеряет сознание.
- Всё в порядке. – С трудом выговорила Ирина. Она даже не удивилась неожиданному участию Максимовой. Не было сил удивляться.
- Идёмте-ка в ординаторскую. Вам нужно присесть. – В душе Натальи Юрьевны шевельнулось сочувствие. Состояние Ирины было непонятным и странным. Так обычно смотрят смертельно больные люди или их родные, которые понимают, что осталось недолго... А ещё так смотрят те, кому всё надоело. И жизнь в том числе. Принято думать, что самоубийцы обязательно кричат о своих намерениях, мол, “прыгну с крыши”, “перережу вены”... А на самом деле всё намного проще. И тише. Ни один человек, решивший свести счёты с жизнью, никогда в этом не признается. И понять его планы можно лишь по взгляду, в котором уже потухла жизнь.
Именно такой взгляд был у Ирины. И Максимова готова была забыть обо всех ссорах, лишь бы увидеть знакомый боевой взгляд коллеги. Она осторожно взяла Иру под руку.
- Идёмте, переоденетесь, да в ординаторской чаю попьём... – Наталья Юрьевна потянула коллегу за собой, и Ира послушно последовала за ней. Её было всё равно. Пожалуй, это самое страшное чувство и самые страшные слова. Когда тебе всё равно, ты не хочешь ничего делать, и у тебя нет сил бороться за себя и за других.
Ира медленно стянула с себя операционный комплект. По ткани расползлось пятнышко крови. Такое же пятнышко осталось на её блузке, когда она прижимала к себе сына...
В ординаторской Максимова уже хлопотала над чайником. Ира равнодушно следила за её движениями. И лишь глоток огненно-горячего чая заставил её немного прийти в себя.
- Ирина Васильевна, я понимаю, что лезу не в своё дело, но... Что случилось? – тихо спросила Наталья Юрьевна. Ирина посмотрела ей в глаза и впервые за долгое время не увидела в них злости, обиды, ехидства, а лишь тревогу и участие. – Это кто-то, кого вы знаете?
- Нет... – Ира покачала головой. – Просто... воспоминания.
- Тоже ДТП?
Ирина медленно кивнула, чувствуя, как к горлу подкатывает комок, мешая говорить.
- В такой аварии погиб мой сын... – Прошептала она. – Ему было пять лет...
Максимова в ужасе ахнула. С неё мигом слетела вся неприступность и надменность, которой она всегда одаривала коллегу. Кто мог подумать, что за этим образом сильного и смелого хирурга скрывается такая боль?! Наталья Юрьевна слегка наклонилась вперёд, дотягиваясь до руки Иры и легко сжимая её.
- Почему вы никогда не говорили об этом? – спросила она, качая головой.
- Зачем? Это моя жизнь. – Ирина прикрыла глаза.
- Иногда стоит высказаться... Полегчает...
- Чтобы об этом стало известно всем? – Ира грустно усмехнулась. – Чтобы мою жизнь обсуждали, словно последнюю серию нашумевшего ток-шоу? Нет уж, спасибо...
Максимова сконфуженно молчала. Ирина была права. Здесь самую мелочь моментально превращали в событие мировой важности. И если бы кто узнал о тайне неприступного Доцента, её бы живьём сожрали. И косточки бы перемыли.
- Я не скажу... – Наконец произнесла Наталья Юрьевна. – Не скажу, обещаю вам. У вас есть все основания мне не верить... – Женщина растерянно развела руками, но Ирина перебила её:
- Я верю вам, Наталья Юрьевна.
На пару минут в ординаторской повисла тяжёлая тишина, которую решилась нарушить Максимова.
- Ирина Васильевна... – осторожно спросила она. – Но это хотя бы не тот же человек?
- Нет. – Ира вздрогнула. Если бы тот, она бы не выдержала. – Просто всё так же... И тоже пострадали дети.
- Говорят, он пытался объехать ребёнка, выскочившего на дорогу, а в “слепую” зону попали ещё двое детей на тротуаре.
- Я не хочу об этом говорить. – Осадила её Ирина.
Их разговор прервало появление Каревской.
- А вас обыскались уже. – Анна Сергеевна с неодобрением оглядела коллег и остановила свой взгляд на Ирине. – Вас Сергей Вадимович ищет. Пришёл следователь по поводу той девочки.
- Что такое? – нахмурилась Максимова.
- Не знаю. – Каревская пожала плечами. – Видимо, что-то накопали в семейке. И надо было вам кипиш поднимать, Ирина Васильевна!
- Я не могла оставить это без внимания. – Сдержанно ответила Ирина. – У девочки были следы побоев...
- Это же ребёнок! Они падают постоянно! – отмахнулась Анна. – А вы, возможно, семью разрушили!
- Или же спасла девочку от домашнего насилия. – Парировала Лещук.
- Да что вы понимаете? У вас же детей нет. – Усмехнулась Каревская. Ирина побледнела и выскочила из ординаторской.
- Ну и дура ты! – в сердцах бросила Максимова, со злостью глядя на Каревскую.
- Что такое?! – удивилась Анна Сергеевна. – С каких это пор вы за мымру заступаетесь?
- Это ты ничего не понимаешь... – Махнула рукой Наталья Юрьевна, с досадой махнув рукой на коллегу. Она догадывалась, насколько больно хлестнула фраза Анны по и без того измученному сердцу Ирины. Догнать бы её, да вряд ли получится. Ничего, они ещё поговорят...
А Ирина тяжело оперлась руками на подоконник, пытаясь отдышаться. Слова Анны звучали у неё в ушах. “Детей нет... Детей нет...” Вряд ли у Каревской получилось бы ударить больнее. Особенно сегодня...
- Прячетесь, Ирина Васильевна? – Лубь хмуро смотрел на неё.
- Ни в коем случае. – Опомнилась Ира. – Я была в ординаторской с Натальей Юрьевной.
- А должны были быть с пациентом!
- Операция прошла хорошо, все показатели в норме. Я не реанимация, это их работа. – Отрезала Ирина.
- Да вы что? Честно говоря, я на миг засомневался, что вы хирург. – Ехидно произнёс Сергей Вадимович.
- Почему? – непонимающе подняла брови Ирина.
- Вы проявили отвратительную некомпетентность и непрофессионализм! Кто дал вам право отказываться от пациента?! Если бы вы сразу за него взялись, всего этого можно было избежать!
- Я не могла.
- Не могла?! – прошипел Лубь. – Какого чёрта?! Пациентами перебираем?!
- Если бы я взялась за него в тот момент, могло быть хуже. – Ирина еле сдерживалась.
- Будете оправдываться?
- Нет.
- В работе не место личным мотивам! А я подозреваю, без них здесь не обошлось!
- Это вас не касается. – Твёрдо ответила Ирина.
- Касается, пока я ваш начальник! – заорал Лубь так, что медсёстры, проходящие мимо, шарахнулись в сторону, а пациенты попрятались по палатам. – Вы чуть пациента не угробили!
- Не надо на меня орать. – Тихо, но жёстко ответила Ира. – У меня были на то причины. И я не считаю нужным вас в них посвящать.
- А я не считаю нужным вас здесь видеть. Вас ждёт следователь. А после этого выметайтесь на все четыре стороны! – яростно прошипел завотделением. – Ко мне в кабинет, живо!
Ира сразу отметила, что это был не следователь. Лубь преувеличил. Как, впрочем, и всегда. Посетитель так быстро махнул у неё под носом “корочкой”, что Ира не успела заметить его звание. А сам он представился такой скороговоркой, что пытаться что-то понять было бессмысленно. Внезапно Ира поняла, что у неё что-то спросили.
- Простите? – вежливо переспросила она.
- Я спрашиваю, что заставило вас обратиться в органы опеки? – повторил полицейский более раздельно.
- Когда ребёнок поступил, я осмотрела её вместе с нашим гинекологом, и, помимо свежих травм, обнаружила на теле девочки старые синяки, похожие на следы побоев. Кроме того, отец девочки довольно путано рассказывал о том, как были получены травмы. Я сочла необходимым отдать распоряжение об информировании соответствующих служб. – Спокойно объяснила Ирина.
- Что показал первичный осмотр?
- Наружные травмы, полученные, скорее всего, вследствие удара о твёрдую поверхность. Дальнейшее обследование это подтвердило. Более подробно вы можете узнать у лечащего врача пациентки. Я не уполномочена разглашать детали.
- Что вы можете сказать про отца ребёнка?
- Он всё время был с девочкой. У меня сложилось впечатление, что ребёнок его боится. Кроме того, повторюсь, он путался в рассказе. Меня это насторожило.
- После этого вы видели его?
- Да. – Не стала скрывать Ирина.
- Он приходил к вам?
- Да.
- С какой целью?
- Просил забрать заявление. Так как я лично никакого заявления не писала, то помочь ему ничем не смогла.
- В каком состоянии сейчас находится ребёнок?
- Об этом вам расскажет лечащий врач. Я лишь принимала ребёнка в приёмном отделении, так как на тот момент все мои коллеги были заняты.
Задав ещё несколько вопросов, полицейский подал Ирине лист.
- Прочитайте, пожалуйста, и если всё правильно, внизу подпишите: “С моих слов записано верно. ФИО, дата, подпись”.
Ирина перечитала написанные неровным почерком строки и, убедившись, что всё в порядке, подписала.
- Я могу идти? – спросила она.
- Да. Если нужно будет, мы вас вызовем. Спасибо за содействие.
- Вы подозреваете, что...
- Не имею права. – Наклонил голову полицейский. Ирина понимающе кивнула и вышла, не глядя на Лубя.
Как он там сказал? Выметаться на все четыре стороны? Вот и отлично. Ира быстро собралась и вышла из больницы, стараясь не попасться никому на глаза. Оно даже к лучшему... Впервые она прогуливала работу. Но и находиться там она не могла.
Подъехав к своему подъезду, Ира поморщилась. Ещё утром она заметила эту незнакомую машину, которая перегородила проезд. Придётся чуть дальше парковаться... Интересно, к кому это? У них таких вроде не водится...
Лифт не работал. Ирина чертыхнулась. Снова на седьмой этаж пешком. За что, спрашивается, жильцы деньги платят?.. Она поднималась по лестнице, ища в сумке ключи и не глядя по сторонам. До квартиры оставалось несколько шагов. Внезапно кто-то схватил её сзади мёртвой хваткой. Миг – и к её шее был приставлен нож и в ухо ворвался хриплый шёпот.
- Я же говорил, что доиграешься...
====== Часть 23 ======
Ася растерянно остановилась возле регистратуры. Она точно помнила, что относила карточку пациентки, более того – сама ставила её на полку. Но карточки не было. Ирина Васильевна ругаться будет... Она и так эту мадаму не особо любит... Колчак успела вывести из себя даже Асю. И как только Ирина Васильевна таких терпит? Ещё и пытается помочь... А потом из-за этих симулянтов те, кто действительно нуждается в помощи, могут её не дождаться. Правду говорят: тот, кому действительно требуется неотложная помощь, тихо корчится в углу, пока кто-то орёт из-за мелкой царапины...
В конце коридора показался Лозинский. Ася поспешно отвернулась. Почему-то ей не хотелось с ним встречаться. Она вспомнила его слова. Кому они были адресованы, понятно сразу. Непонятно, за что... Да и Лубь на Ирину взъелся... И все эти слухи... Странно.
Вспомнив о слухах, Ася помрачнела. Рустам не выходил из её головы. Ей так хотелось помочь ему, а может, просто быть рядом... Чтобы он чувствовал, что не один, что есть человек, который его поддерживает. Ася почувствовала, что запуталась. Еще пару недель назад ей казалось, что это любовь, и она готова была за неё бороться. А сейчас это было странное ощущение, словно они были знакомы уже давно. И в груди девушки была тёплая нежность к этому странному темноволосому мужчине, глаза которого никогда не улыбались.
- Мечтаем, Александра Михайловна? – вкрадчиво поинтересовался Лозинский у замершей посреди коридора девушки.
- Думаем. – Отрезала Ася.
- Думать полезно. Особенно вам. – Хохотнул Станислав Анатольевич и, насвистывая, удалился в сторону столовой.
- Козёл... – Пробурчала Ася и, развернувшись, внезапно налетела на Орновицкого.
- У вас уже рефлекс, что ли?! – взвыл тот, глядя на пятно от кофе, расползающееся по халату. – Что я вам сделал?!
- Извините... – Ася испуганно охнула и внезапно расхохоталась. Уж больно смешно выглядел Глеб Александрович с обиженным лицом и пустой чашкой в руке. Он прав. Это действительно становится похоже на рефлекс. Или же это скрытое желание его убить. И Ася больше склонялась ко второму варианту. Хотя, надо признать, после того случая в ординаторской Глеб Александрович значительно поумерил количество выпадов в её адрес. Хотя... Не так часто они и виделись...
Орновицкий стряхнул капли, попавшие на руку, и сокрушенно оглядел халат.
- Не вижу ничего смешного. Я с вами скоро разорюсь на стиральных порошках, а может, и на халатах. – Хмыкнул он.
- Покупайте уж сразу скафандр... – Перевела дыхание Ася.
- Как вариант.
Ася направилась к лифту и, к её неудовольствию, Глеб пошёл рядом.
- Ты Лещук не видела?
- Видела. На операции. Потом её Лубь вызвал, а потом она вроде как ушла.
- Как ушла? – удивился Орновицкий. – Рабочий день в самом разгаре.
- Это уж у неё спросите. – Пожала плечами Ася, нажимая на кнопку вызова лифта.
- Спрошу. – Глеб шагнул в лифт вслед за ней.
Когда они вышли на нужном этаже, Ася хотела было сбежать, но Глеб Александрович удержал её.
- Можно поинтересоваться... Кого ты козлом обозвала-то? – спросил он.
- Мы на “ты”? – Ася подняла брови.
- Какая разница... – Отмахнулся Глеб. – Так кого? Интересно просто, кто такой чести удостоился. А то у нас одни потомки племени собачьего... Кобели да ... – Он не договорил, но Ася уловила ход мысли. Глеб прав. Их больница напоминает собачий питомник, только вот там псы в клетках сидят, а тут на свободе бегают и готовы в горло каждому вцепиться за тепленькое место или лакомый кусок в виде премии или выгодного пациента.
- Лозинского.
- Тёмная лошадка. – Покачал головой Глеб.
- Слишком. А ещё у него зуб на Ирину.
- На рыжую, что ли? – Глеб слегка напрягся.
- На неё. – Кивнула Ася. – Большой такой зуб...
Она невольно поёжилась, вспомнив, с какой яростью Лозинский упомянул Лещук.
- Надеюсь, не с кариесом.
- Не смешно.
- Я не смеюсь. – Глеб задумался. Значит, у Ирины есть ещё один враг. Которого можно использовать... Интересно, знает ли об этом Каревская? Но следующие слова Аси отрезвили Орновицкого.
- Он опасен для неё. – Тихо сказала Ася.
- Асенька, вы сериалов пересмотрели.
- Нет. – Твёрдо ответила Ася.
- Доказательства? – развёл руками Глеб.
- Будут.
- Ася, может, хватит выгораживать свою начальницу? – Орновицкий вздохнул. – Все мы не без греха. Даже если у них с Лозинским какие-то проблемы, значит, на то есть причина. И нас туда не звали.
- Ваша хата с краю? – насмешливо посмотрела на Глеба Ася.
- Вот именно. Зато ваша в эпицентре событий. Как это вы не замешаны в скандале с Агаларовым?
- А должна? – разозлилась Ася.
- Учитывая, что вы в него влюблены по уши, то почему бы и нет? – Орновицкий пожал плечами. – Да и ваши эти объятия посреди коридора...
- Дружеские!
- Ну-ну. Видели мы такие “дружеские”. Служебные романы, Асенька, никогда ещё до добра не доводили.
- У меня не служебный роман. У меня есть мужчина, которого я люблю и который любит меня. И если я не афиширую свою личную жизнь, это ещё не значит, что у меня её нет!
Ася ещё раз зло глянула на оторопевшего Орновицкого и ушла, оставив его оторопело смотреть ей вслед.
- Ну, даёт... – Покрутил головой хирург. Разговор о Лозинском навёл Глеба на некоторые мысли. Но все они отступили перед тем, что сказала ему Ася напоследок. Мужчина, значит... Орновицкий и сам не понял, почему его это так задело. Но мириться с неизвестностью он не собирался. А значит, Асе придётся показать своего таинственного возлюбленного. Или же признать, что его не существует.
*
Дмитрий нервно постукивал ручкой по столу. Резниченко недовольно взглянул на него.
- Дмитрий Эдуардович, если вам не очень интересно, я вас не держу. – Бросил завотделением.
- Извините.
Саксонов отложил ручку и сцепил руки в замок. Их собрали на пятиминутку по поводу совместной конференции нейрохирургов и офтальмологов. У Дмитрия был готов доклад, и почти дописана статья. Но сейчас конференция была последним, о чём он думал. Из головы мужчины не выходил отчаянный взгляд Иры. Сейчас ему казалось, что он слишком резко её отшил. Ведь можно было сказать это мягче... Как известно, соломинка ломает спину верблюда. Не станут ли его слова той самой соломинкой?
- Дмитрий Эдуардович! Да что с вами?! – Резниченко тряхнул нейрохирурга за плечо. Тот опомнился и увидел, что коллеги разошлись, пятиминутка закончилась, а он настолько задумался, что даже этого не заметил.
- Извините. – Пробормотал Дмитрий и встал.
- Вы попугаем заделались? “Извините, извините”... Что случилось? – завотделением с тревогой смотрел на Саксонова.
- Ничего. Просто устал. – Вяло ответил Дмитрий.
- Нам нельзя уставать, Дмитрий Эдуардович. Не в нашей работе. Вы сами это знаете.
- Знаю.
- В институте Ромоданова подтвердили участие?
- Да, я переслал вам на почту письмо.
- Хорошо, я посмотрю. – Резниченко нахмурился. – Дмитрий Эдуардович, я хотел бы с вами поговорить. Меня немного смущает ваш график. Вы работаете и у нас, и в Ромоданова. Пока вы справляетесь, я ничего не могу сказать, но боюсь, что если возникнет внештатная ситуация здесь, у нас, или в институте, кто-то останется без очень необходимых рук талантливого врача. Вы об этом не думали?
- Думал. – Дмитрий вздохнул. – Пока я ничего не могу вам сказать. Но обещаю, что о моём решении вы узнаете первым.
- Хорошо. – Кивнул завотделением. – Идите.
Дмитрий вышел. В коридоре он заметил Наденьку. Санитарка улыбнулась ему.
- И как вам удаётся всё время улыбаться? – вздохнул Дмитрий, подходя к ней.
- Но ведь всё хорошо. У меня есть руки, ноги, голова и работа. – Надежда Зиновьевна оперлась на швабру.
- Мне бы так... Только вот как-то всё нехорошо получается...
- Не помирились?
- Не помирились. – Дмитрий присел на край стола дежурной, которую непонятно где носило. А потом пациенты жалуются...
- Но она же сегодня приходила к вам? Я думала, уж и наладилось всё...
- Она приходила за помощью. А я её прогнал. – Глухо сказал Дмитрий. – Она должна была делать операцию человеку, который сбил детей. Её сын... Он погиб так же.
Наденька помолчала. Дмитрий заметил, что её руки слегка дрожат. Как у его бабушки. Но та никогда не жаловалась и пекла любимому внуку вкуснейшие пирожки.
- Я сказал ей идти и делать эту операцию, ведь это пациент. И сказал, что я занят и мне некогда с ней разговаривать...
- Но ведь она же не просто так к вам пришла... Зря вы так, зря... – Покачала головой Наденька. В её голосе не было осуждения, но Дмитрий понурился.
- Я запутался. Я не могу решить, что мне делать.
- Решите, не что делать, а что для вас важнее.
- Для меня важна семья. Дети. Семейное счастье...
- Карьера... – Негромко подсказала Наденька.
- Карьеру я уже сделал.
- Я вам не советчик, Дмитрий Эдуардович. – Надежда Зиновьевна вздохнула. – Только вам решать. Но я бы на вашем месте не спешила бы ни с решением, ни с выводами.
Дмитрий молча кивнул. Наденька по-матерински погладила его руку.
- Всё наладится. – Тихо сказала она. – Вот увидите.
Теперь пришёл черёд вздыхать Дмитрию. В кармане его пиджака лежал обновлённый паспорт. Почти все вопросы с документами улажены, везде разосланы письма, копии и прочие просьбы простить нерадивого. Кроме одного. Свидетельство о браке, которое можно было просто выбросить. Юрист, к которому обратился Дмитрий, подтвердил: хотя вопрос о недействительности брака действительно можно считать спорным, но если недействителен паспорт, то недействительны и все сделки, соглашения и документы с его участием. Они с Ирой не муж и жена. И если раньше Дмитрий без раздумий потащил бы любимую в ЗАГС, то теперь в голову всё чаще лезла мысль: “А может, это и вправду судьба, знак свыше?” Ведь в жизни не бывает сказок. А он всё литературу изучал о том, как женщине после сорока выносить здорового ребёнка без риска и угроз своему здоровью... Теперь все эти книги отправились в мусорку. Рустам, наверное, решил, что Саксонов свихнулся, наблюдая, как тот вышвыривает в мусорное ведро десятки книг, брошюр и журналов. Ну и чёрт с ним...
Хорошо, что Рустам уезжает на выходные. Дмитрию сейчас хотелось побыть одному. Где-то должна быть бутылка коньяка... Наверное, такое счастье есть в доме у каждого врача. И скорее всего, не в одном экземпляре. Дмитрий не любил коньяк, но сейчас ему хотелось чего-то такого... Чтобы забыться... Или забыть.
Внезапно телефон в его кармане зазвонил. Дмитрий достал мобильный и хотел было ответить, но его взгляд упал на номер звонящего. Саксонов замер. Этот номер он знал слишком хорошо. И этот звонок можно было расценивать в двух вариантах: либо это тоже знак свыше, либо у кого-то проблемы... О которых Ире знать точно не стоит, чтобы между ними не происходило. Это была его тайна. И рассказывать о ней Саксонов не собирался.
*
- Кто вы? – с трудом выговорила Ира. Сердце замерло от ужаса. Ей приходилось сталкиваться с угрозами с свой адрес, и не раз, но ни одна из них не была воплощена в жизнь. А сейчас всё происходящее казалось каким-то кошмаром. А главное, середина рабочего дня. Соседей нет, позвать на помощь некого. А если бы и было, люди боятся. Никто не захотел бы вмешиваться. Максимум бы полицию вызвали. Если хорошо подумать, она и не знала почти никого из соседей. Так, здоровались в лифте, не более... А общалась Ира всего с парой человек, и то – из соседних подъездов. Помощи ждать неоткуда...
- Ты влезла не в своё дело! Кто тебя просил вмешиваться? – прошипел неизвестный, и нож плотнее прижался к её горлу. Ира замерла, боясь даже дохнуть.
- Куда вмешиваться? Я не понимаю...
- Ты же считаешь себя самой умной! Догадайся!
- Я не знаю...
- Так я напомню. Зачем ты ментам настучала? По твоей милости семья распалась...
Ира вздрогнула. Та девочка...
- Вижу, поняла. А теперь постарайся представить, что я с тобой сделаю, если ты не заберёшь заявление... И с малявкой тоже.
- Я не писала никакого заявления!
- Ты всё это начала, ты и закончишь.
- Но...
- Никаких “но”. Не лезь не в своё дело. Ты не поняла, с кем связалась. И если не сделаешь то, что я приказал, хана тебе будет, докторша. А это тебе предупреждение.
Ира почувствовала, что от её горла убрали нож и в тот же миг её бок пронзила острая боль, а по лестнице застучали шаги. Ирина, задыхаясь и держась руками за бок, сползла по стене. Из кармана выпал мобильный. Она почти в беспамятстве дотянулась до него и набрала первый попавшийся номер. Перед глазами всё поплыло...
Очнулась Ира от легких похлопываний по щекам. Наташа наклонилась над ней, с тревогой всматриваясь в лицо коллеги.
- Что случилось? – резко спросила она. Ира лишь молча покачала головой и показала глазами на руку, которая была в крови. Наташа охнула.
- Встать можешь? Я тебя не подниму, уж извини... – Выдохнула она.
Ира с трудом поднялась, опираясь на стену. На полу осталось кровавое пятно. В голове мелькнула мысль, что надо бы вытереть, и тут же исчезла. Наташа тем временем нашла в сумке Ирины ключи. Через минуту Ира уже сидела на диване, а быстрые руки коллеги стягивали с неё блузку. Женщина поморщилась, от боли и стиснула зубы, чтобы не застонать.
Наташа забыла о собственной боли. Сейчас перед ней была пациентка. И чуть ли не впервые в жизни Наташа поняла, как это, когда в твоей помощи нуждается тот, кого ты знаешь. Руки слегка задрожали. Стараясь скрыть волнение, Наташа грубовато спросила:
- Где у вас перекись? Йод? Бинт?
Ира молча кивнула в сторону ванной. Наташа быстро вернулась с аптечкой, полотенцем и миской холодной воды. Ирина со свистом выдохнула воздух сквозь сжатые зубы, когда Наташа начала протирать рану.
- Порез сильный, но зашивать не надо. – Наташа вздохнула с облегчением. – Сами справимся.
Ирина не ответила. Она, словно безжизненная кукла, позволяла Наташе делать всё, что нужно. Лишь пару раз с её губ сорвалось шипение от боли. Наташа глянула на неё извиняющимся взглядом, но ничего не сказала. Всё же жить рядом иногда бывает полезно. Иначе это чудо рыжее вполне могло кровью истечь, из гордости не вызывая скорую. Что уж там... Наташа и сама такая была. Ей давно бы поговорить с гинекологом по поводу своих болей. Но, как говорится, само пройдёт, я сама врач...
Наложив повязку, Наташа с сомнением оглядела коллегу.
- В полицию звонить будем? – спросила она, впрочем, заранее зная ответ.
- Нет.
- Кто бы сомневался... Что произошло?
- Перешла дорогу пациенту.
- Пациенту? Такое возможно?
- Как видите.
Наташа вздохнула.
- Я позвоню Дмитрию Эдуардовичу, чтобы приехал. – Она потянулась было за телефоном, но Ира резко перехватила её руку, вскрикнув от боли.
- Не дёргайтесь! – прикрикнула на неё Наташа. – Хорошо, поняла, не звоню!
- Он не должен ни о чём знать. – Выдохнула Ирина.
- Но оставлять вас в таком состоянии... – Наташа с сомнением посмотрела на неё.
- Он всё равно не приедет.
- Почему? – непонимающе нахмурилась Наташа. – Странный у вас муж.
- Не муж. Возникли проблемы с документами. И наш брак недействителен.
Только теперь Наташа заметила отсутствие кольца. Она удивлённо посмотрела на Иру.
- Но что мешает сделать его действительным? – осторожно спросила она.
- Моё бесплодие.
Наташа прикрыла глаза. Как там Алиса говорила, попав в страну чудес? “Всё чудесится и чудесится”...
- Можно поподробнее? – попросила она.
- Когда-то я потеряла сына. Он погиб, попав под машину. После этого я сильно болела, и в результате врачи поставили мне диагноз.
- Врачи могут ошибаться. В моём случае так было. И если бы не вы... – Наташа не договорила. Ира слегка усмехнулась, вспомнив тот случай.
- Один врач может. Но не несколько. Я надеялась, что это ошибка. Но зря.
- Он об этом знает? – спросила Наташа. Она не уточнила, но Ира поняла, о ком речь.
- Теперь да. И меня он теперь знать не хочет. Он мечтал о ребёнке.
Наташа потрясённо молчала. Теперь было ясно, почему она оказалась здесь. Лещук поняла её, как никто другой.
- Но, может, ещё можно всё исправить? – осторожно спросила Наташа.
- Сомневаюсь. Сегодня я пришла к нему, а он меня просто выгнал. Хотя мне так нужна была его помощь, его совет... – Ира прикрыла глаза.
Они обе замолчали. Наташа нервно крутила в руках бинт. Она не умела утешать людей. В Штатах их учили психологии. Но вся эта психология в жизни не работает.
- Наталья Андреевна, спасибо вам за помощь, но... – Ирина не договорила, но Наташа её поняла и встала.
- Конечно. Я пойду. Если что, сразу звоните.
Ирина кивнула. Когда за Наташей закрылась дверь, Ира направилась было в спальню, но вид смятой постели заставил её поморщиться. Да и боль в боку была довольно сильной, так что ни о каком перестилании простынь, одеял, прочего и речи быть не могло. Поэтому Ира подхватила подушку и плед и поплелась на диван в гостиной. Дожилась, Лещук... На диване спим... А хотя... Какая разница...
И Ирина провалилась в тяжёлый сон, едва её голова коснулась подушки.
====== Часть 24 ======
Рита осторожно приоткрыла дверь палаты. Валентина Степановна не спала. Увидев дочь, она отвернулась и тихо сказала:
- Уходи.
- Мама. – Рита осторожно присела на край кровати. – Прости. Мы обе погорячились, наговорили лишнего. Давай забудем всё.
- У тебя всегда так. Забыть. И всё. Легко. Только ты не думаешь о том, что есть другие люди, и что у них тоже есть чувства.
- Я думаю... – Возразила Рита, но мать лишь махнула рукой.
- Знаешь, вы с Володей похожи. Любите людям больно делать. Хирурги...
- Мы делаем людям больно для их же блага. Мы их лечим...
- А близких калечите. – Валентина Степановна наконец посмотрела в глаза дочери. – Ты ни о ком не думаешь.
- Мама... Давай не будем ссориться. – Взмолилась Рита. – Пойми, я люблю Рустама! И я люблю тебя! Я не могу разорваться между вами!
- А он тебя любит? – Валентина Степановна приподнялась на локте и тут же, охнув, опустилась на подушку.
- Мама! – Рита вскочила.
- Всё хорошо. – Отмахнулась та, тяжело дыша. – Просто мне жаль тебя...
- Почему? – выдохнула Рита, снова опускаясь на кровать.
- Он тебя бросит. И тогда ты поймёшь, что я была права. Только будет поздно.
- Ты опять. – Рита встала. – Мама, я не хочу снова начинать этот разговор. Он не приведёт ни к чему хорошему. Пока для меня важно, чтобы ты поправилась. Ты нас очень напугала.
Она наклонилась, чтобы поцеловать маму, но та отвернулась. Рита вздохнула и вышла из палаты. Мама всегда была упрямой. А ещё она обвиняет Риту в том, чем сама грешила. Сколько всего Рита не знала о своей жизни... В тридцать с лишним лет обрести отца... Сценаристы бразильских мелодрам обзавидовались бы. Так что ей было с кого брать пример – с собственной матери. Они обе многое скрывали друг от друга.
Задумавшись о матери, Рита не сразу заметила, что рядом с ней идёт Максим.
- Ты домой? – спросил он, когда заметил, что Рита наконец обратила на него внимание.
- Да. – Коротко ответила Рита.
- Как мама?
- Лучше.
- Олег едет в областную, он забрал её историю, сказал, покажет коллегам.
- Хорошо. Я буду ему очень благодарна. – Уклончиво ответила Рита, но от Максима не укрылось её состояние.
- Ты расстроена? Что случилось? – с тревогой спросил он.
- Да ничего. Ничего нового. Мама снова вбила себе в голову, что мы с Рустамом не пара.
- Но ведь она вроде бы уже попривыкла, – недоуменно пожал плечами Максим.
- Я тоже так думала. – Вздохнула Рита.
Максим зашёл вслед за ней в ординаторскую.
- Рустам приедет на эти выходные? – спросил он.
- Не знаю. Он не звонил несколько дней.
- Да ладно? – удивился Красовский. – Что-то на него это не очень похоже.
Рита промолчала. Он прав. Рустам всегда звонил ей, и они могли часами разговаривать, а то и просто молчать, слушая дыхание друг друга. Но в последние дни телефон Риты молчал. А это могло значить лишь одно: Рустам боялся с ней говорить. Он знал, что Рита моментально почувствует фальшь. Ничего, завтра всё выяснится... А пока – домой... Аня, наверное, заждалась...
- Вызвать тебе такси? – спросил Максим.
- Не надо. – Рита глянула в окно. – Меня Женя отвезёт.
- Женя... – Красовский поморщился. – Даже мне уже надоел твой Женя.
- Перестань. Иначе я подумаю, что ты ревнуешь.
- К кому? К этому недоделанному Рустаму? Так внешность еще ничего не значит! – Крикнул ей вслед Максим, но Рита вряд ли его услышала. Красовский устало потянулся. Его рука машинально схватилась за телефон, но стук двери отвлёк Максима.
- Что-то забыла? – он повернулся и оторопел, увидев отца.
- Вечер добрый вашему дому. – Тот слегка поклонился.
- Не смешно. – Буркнул Максим, отворачиваясь и мысленно прощаясь с желанием позвонить Оксане.
- В кои-то веки решил пошутить. – Кирилл Евгеньевич медленно прошёлся по ординаторской, рассматривая обстановку.
- У тебя с чувством юмора всегда плоховато было.
- У тебя тоже. Новый? – Красовский-старший щёлкнул пальцем по чайнику.
- Новый. Старый не выдержал наплыва кофеманов.
Кирилл сел рядом с Максимом.
- Ты сегодня в ночь? – спросил он, хотя ответ был очевиден. О чём и сообщил ему хмурый взгляд сына.
Максим напряжённо смотрел на отца. С чего вдруг тому приспичило явиться на ночь глядя?
- Мимо проезжал. Решил заехать. – Объяснил Кирилл Евгеньевич, словно прочтя мысли сына. – Давно я здесь не был.
- Так уж давно? – не сдержался Максим.
- Давно. – Подтвердил Красовский.
- Странно. Машина твоя была. И не раз, судя по всему.
- Что? – Кирилл нахмурился. – Объясни.
- Что объяснять? Пару дней назад твою машину видели. И опознали как ту, что сбила нашу коллегу! – сорвался Максим, вскакивая и с яростью глядя на отца.
- Сядь! – прикрикнул на него Красовский. – И объяснись!
- А ты сам не знаешь? Пап, я видел твою машину. И Ярослав почти уверен, что именно эта машина сбила его жену,и мою коллегу, Наталью Домбровскую, в результате чего она потеряла ребёнка.
Кирилл Евгеньевич побледнел.
- Не смей меня обвинять! – задыхаясь, произнёс он. – Ты думаешь, я на такое способен?!
- Ты способен на всё. – Горько усмехнулся Максим, плюхаясь рядом с отцом. – Тебе же на всех плевать. Особенно если тебе это выгодно.
- Ты тоже не безгрешен. – Кирилл ослабил узел галстука.
- Я изменился.
- Я тоже. А ты всё не хочешь этого замечать. – Вздохнул Кирилл Евгеньевич.
- А когда мне это замечать? Я тебя не вижу почти.
- Я занят. Работа, Облздрав...
- Как всегда.
Они оба замолчали. За окном постепенно темнело. Осенние вечера уже в сентябре коротки. И хотя солнце ещё освещало верхушки деревьев, но в воздухе уже сгущались сумерки. Из окна ординаторской был виден закат. Каждый, кто оставался на ночное, любил эти закатные минуты, когда солнце не обжигало глаза, но окрашивало небо в невероятные цвета. А утром в окнах реанимации отражался рассвет... И если ночь была не слишком напряженной, можно было отвлечься от мыслей о предстоящем дне, глядя на то, как зарождается день.
Максим смотрел в окно. Оранжевое небо... Как из песни. “Оранжевое небо, оранжевая зелень...” Когда-то в детстве он часто её слышал. Где же то беззаботное детство? Детство, в котором отец ещё не стал тем, кем он был сейчас – типичным чиновником...
- Так что случилось с Натальей? – первым нарушил молчание Кирилл.
- Я же сказал. Во дворе больницы её сбила машина. Умышленный наезд, хотя в полиции говорят – случайность.
- Почему ты думаешь, что умышленный?
- Наташа утверждала, что за рулём была её мать. Она уже покушалась на жизнь Наташи и оказалась за решёткой. Поэтому я, все мы засомневались. Стресс, травма... Наташе могло показаться. Но мне рассказали кое-что интересное. На месте аварии был найден медальон, который принадлежал матери Наташи.
- Значит, ей не показалось? – медленно спросил Кирилл.
- Видимо, нет. Но есть проблема: её мать находится в СИЗО. А значит, она не могла быть за рулём той машины.
- Вот как... – Красовский-старший встал и медленно прошёлся по кабинету. – Кто-то прикрывается ею?
- Не знаю. – Максим покачал головой. – Либо Наташа чего-то недоговаривает, либо её мать – Дэвид Копперфильд (прим. автора: известный иллюзионист).
- А где Наташа сейчас?
- В областной. Она сбежала.
- Ты хочешь сказать, уже через неделю после перенесённых травм она рванула в областную? – присвистнул Кирилл Евгеньевич. – Она что, железная?
- Хуже.
- Допустим. Но с чего ты взял, что в этом замешан я?
- Ярослав увидел твою машину. На днях. И он считает, что это та же машина, которая сбила Наташу.
- Максим, моей машины здесь быть не могло. Я две недели был в Киеве, а телепортацией пока не овладел. – Твёрдо произнёс Кирилл Евгеньевич.
- Что ж, тогда у меня галлюцинации. Номера точно были твои.
Кирилл помрачнел. Он чувствовал, что сын ему не верит. И в этом была его вина. Нельзя за несколько месяцев исправить то, что что разрушалось годами.
- Это та Наташа, которая Одинцова? – спросил он.
- Да.
- Я её помню. Отличная студентка. Уже тогда с характером. Теперь мне понятно, почему она так быстро оправилась. Помнишь, как она экзамен писала со сломанной рукой и лишь после сдачи обратилась к врачу?
- Помню. Ты её отправил.
- Я. И поставил пятёрку.
- Единственную на весь поток.
- Максим, я не имею к произошедшему никакого отношения. Понимаю, ты мне не веришь. Но я готов доказать. И помочь.
- Спасибо. Но мы уж как-нибудь сами. – Криво усмехнулся Максим. – А то мало ли...
- Я понял. – Кирилл Евгеньевич хмуро кивнул. – Что ж, не буду мешать.
Он направился к двери, но на пороге оглянулся.
- Ты знаешь, где меня найти. – Тихо сказал Кирилл. – И я всегда буду рад помочь тебе или твоим друзьям.
Дверь за отцом тихо закрылась. Максим обхватил голову руками. Ему очень хотелось поверить отцу, но он не мог. Даже после всего, что тот сделал. А значит, разбираться придётся самому... И Максиму очень хотелось верить, что отец действительно не виноват...
*
Ира проснулась от боли. Видимо, во сне она задела рану... Тронув бок, она заметила на пальцах кровь и бессильно откинулась на подушку. Вставать решительно не хотелось. Гори оно всё огнём... Надоело заставлять себя делать что-то, когда делать ничего не хотелось. Зачем? Кому оно надо...
Что же такого в той семье, что отец ребёнка пошёл даже на это? Что они скрывают? Наташа предлагала позвонить в полицию, но Ирина понимала: бесполезно. Они не будут этим заниматься. В лучшем случае, посоветуют разобраться со своими любовниками. У них же стандартный набор отговорок. А значит, позвонив в полицию, можно сделать лишь хуже. И прежде всего, той девочке. Глаза ребёнка не выходили из головы Иры. Не по-детски взрослый взгляд, в котором читался страх. Нет, она не отступит. Даже если ей будут угрожать, она должна хотя бы попытаться вытащить ребёнка из этого дерьма. А в том, что девочке грозит опасность, Ира не сомневалась.
Она уткнулась лицом в подушку, стараясь не обращать внимания на боль. Можно потерпеть. Диван, правда, придётся чистить... Внезапно она услышала, что входная дверь открылась. Ей снится? Или Дима вернулся? Пересилив себя, она встала. К горлу подкатила тошнота. Перед глазами всё плыло. На ватных ногах Ирина вышла в коридор и увидела Диму. Он стоял спиной к ней, снимая обувь.
- Ты вернулся? – тихо спросила она.
Дмитрий оглянулся. Она оперлась о дверь, чтобы не упасть. Он заметил её бледное лицо и глубокие тени под глазами. И легкий запах сигарет в воздухе. Видимо, не его одного бессонница мучала...
- Я ненадолго. – Отрывисто произнёс Дмитрий. – Хочу вещи забрать. Не комильфо три дня в одном и том же ходить.
- Ты у себя? Рустам не возражает?
- Нет.
Она снова кивнула, чувствуя, что в глазах темнеет. Дмитрий двинулся было в комнату, но внезапно остановился. Его внимание привлекло кровавое пятно на её футболке.
- Что за... – Он быстро шагнул к ней и задрал футболку, не обращая внимание на слабое сопротивление Иры. Его взгляду открылся пропитанный кровью бинт.
- Откуда?.. – Он не договорил. Ира буквально упала ему на руки. Он подхватил её и перенёс в комнату. Сняв с неё футболку, он осторожно размотал бинт. Рана была свежей. Ножевое? Но как?!
Дмитрий быстро принёс всё необходимое. Кто-то обработал рану до него, это было заметно. Но бесполезно. С такой раной нужен постоянный контроль в первые сутки. Она неглубокая, но опасная именно кровотечением.
- Я сама... – Попыталась было возразить Ира и двинулась было, чтобы встать, но он молча и решительно одной рукой прижал её, чтобы не дёргалась, пока второй осторожно вытирал кровь. Ирина затихла. Было больно, но ощущение его руки на коже успокаивало. Ей хотелось опустить голову ему на плечо, но она не осмелилась.
- Что случилось? – нервно спросил Дмитрий.
- Я заподозрила насилие над ребёнком и попросила коллег обратиться в соответствующие органы. Мне доходчиво объяснили, что не стоило этого делать.
- Доходчиво ли? – он слишком хорошо знал её характер.
- На ближайшие пару дней – да.
Вот именно. На пару дней. И то эти дни – выходные. А потом? Дмитрий не понаслышке знал, на что способны обозлённые пациенты. А тут ещё и криминал замешан... Вряд ли Иру подрезали просто так.
Он закончил обрабатывать рану. Ира почувствовала холод в том месте, где только что была его рука. А Дима скрылся за дверью спальни. Он быстро собрал постель в узел и отнёс в ванную. Зашвырнув его в стиральную машину, мужчина вернулся в спальню. Быстро перестелив кровать, он растерянно огляделся. Наконец Дима подошёл к шкафу и, достав из него пару своих футболок, вернулся в гостиную.
- Ты уходишь? – Ира наблюдала за ним испуганным взглядом. Он бросил ей одну из футболок.
- Нет. Я не могу оставить пациента без присмотра. Тебе сейчас нельзя оставаться одной.
- Пациента... – Эхом повторила Ирина и поникла.
- Пациента. – Твёрдо повторил Дмитрий, не глядя на неё. Ира молча кивнула и, натянув его футболку, попыталась слезть с дивана, но Дима опередил её. Он осторожно подхватил женщину на руки, стараясь не задеть рану, и перенёс на кровать.
- Постарайся не крутиться. – Тихо сказал он, укрывая её. Ирина тихо вздохнула и закрыла глаза. Её рука осторожно коснулась его пальцев и, словно спрашивая разрешения, легонько их сжала. Дмитрий, помедлив, осторожно высвободил руку.
Оставив её, Дима ушёл на кухню. Что привело его сегодня сюда, он не знал. Ведь в планах был вечер в своей квартире в компании бутылки коньяка. И Дмитрий сам удивился, увидев, что приехал к Ириному дому. А оказалось, не зря. Кто знает, чем всё могло закончиться... А если тот, кто её подрезал, вернётся? Где это произошло? В больнице? На улице? Дома? Слишком много вопросов, но ответ один: оставить Иру Дмитрий не мог, что бы между ними не происходило.
Он долго сидел на кухне, наблюдая, как за окном темнеет, а на небе загораются первые звёзды. Переодевшись, Дима вернулся в спальню. Ира спала, по привычке повернувшись на правый бок и морщась от боли во сне. Дмитрий вздохнул и осторожно перевернул её на спину, проверив повязку. Кажется, крови не было. Но расслабляться не стоило. Рана могла начать кровоточить в любой момент. Если не станет лучше, завтра он отвезёт Иру в больницу, пусть зашьют.
Ирина тихо застонала во сне и вздрогнула. Дмитрий осторожно взял её за руку и, отведя с её лба прядь волос, всмотрелся в родное лицо. Он знал наизусть каждую морщинку на этом лице, а родинка на её шее всегда сводила его с ума. Дмитрий осторожно провёл пальцем по губам Иры, таким нежным и манящим. Сколько лет он мечтал об этих губах... Сколько лет он видел её лишь в снах, от которых не хотелось просыпаться... Сколько ночей он провёл, сидя на балконе, глядя в звёздное небо и пытаясь представить, что же в этот момент делает она. Сколько раз он принимал за неё других женщин в толпе, и каким горьким было разочарование, когда он видел чужие лица... И чего ему стоило сдержаться и не прижать её к себе, целуя каждый сантиметр её кожи тогда, во время их первой встречи в центральной больнице... И сколько раз он придумывал имя их будущему ребёнку...
Дмитрий нежно провёл рукой по её волосам. Она, не просыпаясь, потянулась к нему. И он не смог удержаться, хотя разум пытался его остановить. Сердцу не прикажешь. Он любил её. Любил, несмотря ни на что. Все мысли прошедших дней растаяли в ночной тишине и в сонном дыхании любимой женщины. И, прижав её к себе, Дмитрий почувствовал: так и должно быть. Судьба дала им этот шанс, возможно, последний шанс быть вместе. И упустить его он не мог.
====== Часть 25 ======
- Рита, подожди.
Маргарита оглянулась. Евгений облокотился о дверцу машины, задумчиво глядя на неё.
- Я слушаю. – Ответила женщина, бросив быстрый взгляд на окна своей квартиры. Аня, наверное, уже заждалась...
- Хотел попросить. Ты могла бы оставить мне ключ от квартиры? – спросил Женя, слегка замявшись.
- Что? Зачем? – удивилась Рита.
- Просто. На всякий случай. Всё может случиться. Мне спокойней будет. Да и тебе. Маму, наверное, выпишут домой скоро, я бы мог к ней приходить, пока ты на работе, и ей не придётся вставать, чтобы открыть дверь, если вдруг Аня в школе будет.
- Жень, я не могу. Всё же... – Рита вздохнула. – Я не привыкла давать ключи...
- Кому попало? – перебил её Евгений. – Рит, разве я чужой тебе человек? Разве я не доказал тебе, что не претендую ни на что, кроме дружбы, и что я всего лишь хочу знать, что с тобой всё в порядке?
- Доказал, но... – Рита помедлила. – Извини. Это лишнее. Если что, я сама к тебе обращусь, а пока... Извини.
Она медленно пошла к подъезду. Женя проводил её разочарованным взглядом. Сев в машину, он задумался, не сводя глаз с окон квартиры Агаларовых. Значит, Рита не доверяет ему... Жаль. Ведь он делает всё для неё и её семьи. Видимо, придётся сделать больше...
И его машина сорвалась с места и исчезла за углом. Рита, остановившись на лестничной площадке напротив окна, проводила её хмурым взглядом. Просьба Евгения удивила её. Конечно, она благодарна ему, и, возможно, в его словах есть смысл. Но всё же ключи от квартиры – это слишком личная вещь. Остаётся лишь надеяться, что Женя не обидится...
Открыв дверь, Рита тут же попала в объятия Ани и слегка поморщилась: девочка не рассчитала силу...
- Анют, осторожнее... – Рита слегка отстранилась и погладила девочку по голове.
- Извини... Я просто соскучилась. – Пробормотала Аня и тут же встрепенулась, увидев, что мама пытается снять обувь.
- Давай помогу! – и дочь быстро расстегнула ремешки туфель, оставившие на коже багровые следы. Ноги сильно отекали, и к концу дня Рита их почти не чувствовала. Вот и сейчас она вздохнула с облегчением, ощутив долгожданную свободу.
- Спасибо, солнышко! – Рита поцеловала Аню, ласково потрепав по волосам. – Ты не сильно скучала?
- Нет, я смотрела сериал новый. Такая ерунда!
- Чего же тогда смотрела? – засмеялась Рита.
- А по другим каналам только новости и футбол.
- Ну, необязательно было только телевизор смотреть. Можно и убраться немного. – Рита подняла с кресла небрежно брошенную футболку и укоризненно посмотрела на дочь. Та покраснела.
- Я сейчас, мамочка, сейчас всё уберу!
Рита вздохнула и направилась на кухню. Как бы ей ни хотелось прилечь, ребёнка нужно кормить. Судя по всему, Аня не сильно заморачивалась насчёт обеда. Стряхнув со стола крошки и шкурку от колбасы, Рита открыла дверцу холодильника. Её взгляд упал на свежие продукты. “Мама постаралась”, – поняла Рита и снова вздохнула. Хотя она часто ворчала на маму и сердилась, что та всё время у них, но следовало признать: без мамы она бы не справилась. Если бы мама до болезни не купила всё это, пришлось бы идти в магазин... Рита поёжилась при одной мысли о беготне вверх-вниз по лестнице, а потом ещё два квартала до ближайшего магазина и назад с пакетами...
Накормив Аню, Рита налила себе стакан сока и наконец легла на диван, блаженно вытянувшись. Возможно, уйти из больницы – не самая плохая идея? Срок поджимает... Иначе, как часто шутил Владимир Петрович, она могла родить прямо в ординаторской. Папа... Рита вспомнила, что так и не позвонила ему. Рука потянулась к телефону, но остановилась на полпути. В дверь позвонили. Рита вздрогнула. Они никого не ждали в такое время... Её взгляд упал на часы. Девять вечера...
Аня заглянула в комнату.
- Мам? – вопросительно посмотрела она на Риту.
- Я сама.
Рита тяжело слезла с дивана и тихо подошла к двери. Посмотрев в глазок, она отперла замок.
- Привет. – Рустам обнял её.
- Привет. Какой сюрприз... – Рита слегка отстранилась.
- Ты же знаешь, я приезжаю на выходные. Или вы меня не ждали? – тихо спросил Рустам, почувствовав неладное. Рита не успела ответить.
- Ждали!!! – Аня выбежала из комнаты и бросилась на шею Рустаму. Он подхватил её на руки и крутнул в воздухе.
- Привет, принцесса! – засмеялся он и попытался поцеловать дочь, но та увернулась.
- Ты колючий! – капризно протянула она.
- Извини, исправлюсь! – Рустам опустил её и взглянул на Риту, на лице которой не было и намёка на улыбку.
- А где Валентина Степановна? – спросил Рустам, удивившись, что тёща его не встречает. Обычно она допоздна была у Риты.
- В больнице. – Коротко ответила Рита. – Аня, иди в комнату. Папа скоро придёт.
- Опять секреты? – надулась дочь.
- Никаких секретов. Просто мама ревнует. – Подмигнул ей Рустам.
Когда Аня ушла, Рустам быстро снял обувь и прошёл вслед за Ритой в комнату.
- Что случилось? – спросил он. Рита устало опустилась на диван.
- Мама в больнице. У неё был сердечный приступ.
- Почему ты мне не сообщила?
- Я не стала тебя беспокоить. Видимо, ты был очень занят. – Рита забралась на диван с ногами и подтянула их к себе, насколько позволял живот.
- Рита, ты же знаешь, я всегда на связи для тебя и Ани. И хочу знать обо всём, что происходит, пока меня нет.
- Видимо, потому ты почти не звонил.
- Извини. – Рустам сел рядом с ней и взял за руку. – Просто... Столько всего навалилось. Хорошего и не очень. Наташа приехала.
- Ты её видел? – наконец на лице Риты промелькнула заинтересованность.
- Да. И мне не понравилась её бледность. Она, конечно, никогда не отличалась румяными щеками. Но сейчас она на призрака смахивает.
- Ты хоть ей об этом не скажи. – Наконец Рита улыбнулась.
- Уже сказал. – Рустам погладил руку жены.
- И выжил?
- Как видишь.
- А что ты имел в виду под “не очень хорошим”? – спросила Рита и заметила, что Рустам изменился в лице.
- Так, небольшие неприятности. – Не мог же он сказать Рите, что его обвиняют в домогательстве! – Ничего серьёзного, просто конкуренция.
- Какая конкуренция? – удивилась Рита. – Ты же через несколько недель оттуда уедешь.
- Да, мистер Вильямс закончил лабораторные исследования, ждём результаты и делаем контрольную пробу. Потом ещё две недели на стабилизацию и финальный контроль.
- Тогда что от тебя хотят?
- Не знаю. – Рустам опустил голову.
- Что же, надеюсь, тебя Ася поддержит. – Отвернулась Рита.
- Рит, не надо. – Хмуро попросил Рустам. – Она – моя коллега, молодой врач, просила ей помочь с некоторыми вопросами. И всё.
- Обычно всё и начинается с просьбы помочь. – Рита бросила на него быстрый взгляд.
- И заканчивается. – Твёрдо произнёс Рустам.
- Как Ирина Васильевна? – Рита не стала допытываться и сменила тему.
- Нормально. – Коротко ответил Рустам.
- Она видела материалы, которые я ей отправила?
- Не знаю, мы не говорили об этом.
- Спроси её, пожалуйста, когда увидишь, чтоб я ей лишний раз не названивала.
- Хорошо.
В комнате повисла тишина, которую нарушал лишь звук заставки очередного телешоу. Рита смотрела в экран, но не замечала происходящего в телевизоре. Её мысли крутились вокруг завтрашней встречи. Как уйти из дома, чтобы Рустам не заметил или не увязался следом? И что она скажет ему о том, куда собирается? За своими мыслями Рита не сразу поняла, что Рустам уже пару минут пытается до неё дозваться.
- Рита!
- Что? – вздрогнув, она взглянула на него.
- Я говорю: давай завтра в парк пойдём. Ты, я и Аня. Погуляем, пофотографируемся. Аня какую-то особенную фотографию хочет сделать. Потом к Валентине Степановне заедем.
Рита ухватилась за его слова, как за спасательный круг.
- Давай немного не так. – Предложила она. – К маме я съезжу сама. А вы пойдёте в парк. Меня Ярик отвезёт, а потом я к вам присоединюсь.
- Тогда мы можем с тобой съездить. – Непонимающе нахмурился Рустам. – Такси возьмём. Зачем Ярика беспокоить?
- Ему на дежурство. И мы договаривались. – Соврала Рита. – И ещё... Маме не стоит тебя видеть.
Рустам вздохнул.
- Опять? – спросил он.
- Опять. – Рита грустно кивнула.
- Я надеюсь, приступ произошёл не из-за этого?
- В какой-то степени.
- Рита, это надо прекратить. – Рустам взял Риту за плечи и заставил посмотреть на него. – Когда Валентина Степановна поправится, мы должны об этом поговорить. Так не может продолжаться.
- Ты прав. Мы поговорим. А пока давай сделаем так, как я сказала.
Рустам кивнул. Но что-то подсказало ему, что Рита чего-то недоговаривает. Как и он. Им обоим было что скрывать друг от друга. И они оба это понимали. Но Рустаму не хотелось сейчас ссориться или выяснять отношения. Он просто обнял Риту, вдыхая запах её волос и наслаждаясь теплом её тела. Как же ему не хватало этих дорогих минут...
А мысли Риты занимала завтрашняя встреча. Она обещала Рустаму, что после присоединится к ним с Аней. Но будет ли “после”? Что она услышит? Правду? Или очередную ложь? Рита чувствовала: завтрашний день многое расставит по местам. И возможно, это их с Рустамом последний вечер вместе...
*
Ира проснулась от звонка будильника. Шесть утра... А ведь она собиралась его выключить... Смахнув телефон на пол, она откинулась на подушку и поморщилась от боли, пронзившей бок. События вчерашнего дня всплыли в её памяти. Разговор с Максимовой, Лубем, нападение, Наташа, Дима... Дима. Ирина резко села на кровати, не обращая внимания на боль. Неужели ей снова приснилось? Но постель была свежей, на ней была его футболка, и его телефон лежит на тумбочке... А с кухни доносится шум закипающего чайника. Не приснилось...
Она осторожно спустила ноги с кровати, заметив, что её вчерашняя одежда, аккуратно сложенная, лежит на стуле, вся, кроме футболки. Значит, он её и переодеть успел... Ира поморщилась, коснувшись ногой холодного пола. Голова гудела, несмотря на сон. Как будто и не спала...
На цыпочках Ирина прошла на кухню. Там было теплее. А еще там был Дмитрий. Он читал какую-то газету, а перед ним стояла пустая чашка и начатая пачка кофе.
- Доброе утро. – Тихо сказала Ира, не решаясь подойти к нему.
- Доброе. – Он поднял на неё взгляд. Ира попыталась понять, что же он чувствует, но Дмитрий не дал ей опомниться. Подойдя к ней, он бесцеремонно задрал на ней футболку и придирчиво осмотрел рану.
- Жить будешь. – Констатировал он после осмотра.
- Это радует. – Ира вздохнула. Дмитрий опустил футболку и спросил:
- Как ты себя чувствуешь?
- Словно после наркоза.
- Это шок. Пройдёт. Тебе как обычно? – он кивнул на пачку кофе.
Ира кивнула и села на табуретку.
- Ты же собирался уйти. – Тихо сказала она. – Почему ты не ушёл?
- Кому-то же нужно было следить, чтобы ты на этот бок не переворачивалась. Иначе могло открыться кровотечение.
- Спасибо тебе.
- Не за что. Это моя работа.
Они замолчали. Дима поставил перед ней чашку, и Ирина с наслаждением отпила глоток. Кофе, крепкий кофе – вот что ей было нужно. В голове немного прояснилось.
- Дим... – Начала она и сама поразилась тому, насколько глухо прозвучал её голос. Ира встала и подошла к окну. Ей было легче говорить, не видя Диминого лица. Но она должна это сказать!
- Прости. Я виновата перед тобой. Я должна была сказать тебе. И я собиралась тебе сказать, клянусь! Собиралась! – её голос задрожал. – Просто... Я сама не была готова к этому разговору. Я никогда и ничего от тебя не скрывала. Но мне нужно было время и силы... Слишком долго я держала это в себе. Я понимаю, тебе больно об этом узнать... А мне ещё больнее, ведь мне с этим жить...
Дмитрий молчал. Она не видела его лица и не знала, что он думает, да и слушает ли. Проглотив ком в горле, Ира продолжила:
- Я приму любое твоё решение. Это твой выбор. Я виновата перед тобой. И мне расплачиваться за свои ошибки. Но... Если ты уйдёшь...
- Я не уйду.
Ирина услышала, как он встал, и тут же его руки нежно обняли её за талию, мягко притянув к себе. Она замерла, боясь шевельнуться, чтобы не спугнуть этот миг, такой хрупкий и такой желанный...
- Дима...
- Мы оба сделали ошибку. Ты не сказала. Я не выслушал. – Дмитрий осторожно поцеловал её плечо, оголившееся из-под его футболки. – Я не буду скрывать: мне было очень больно. И прежде всего потому, что я не заслужил твоего доверия. Ты знаешь, насколько для меня это важно. И когда я узнал об этом...
Он замолчал, и Ира замерла.
- Я доверяю тебе. – Прошептала она.
- В тот момент мне так не казалось. – Мягко возразил он. – Я понимаю, тебе больно было об этом говорить и даже вспоминать. Но разве любящие люди не должны разделять боль друг друга? Если тебе больно, больно и мне. Но боль может притупиться или исчезнуть, если мы будем преодолевать её вместе. Ира, я люблю тебя. Люблю со всем твоим прошлым и настоящим. И хочу, чтобы у нас было будущее. Без тайн, без секретов... Мы пройдём повторное обследование, а потом вместе будем думать, что делать. Ты согласна?
- Согласна... – Прошептала она, не замечая текущих по щекам слёз. Дмитрий мягко развернул её к себе, и Ира наконец увидела его глаза, любящие и немного грустные. Его руки скользнули под футболку и ласково гладили её по спине, стараясь не задеть бинт. А его губы уже нежно целовали её заплаканное лицо.
- Я люблю тебя... – Всхлипнула она, прижимаясь к нему.
- Я люблю тебя... – Выдохнул он, прежде чем закрыть ей рот долгим и чувственным поцелуем.
- Скажи, – тихо спросила Ира, когда они наконец оторвались друг от друга, – ты мне тогда приснился?..
Она не уточнила, но Дмитрий понял, о чём речь. Та ночь, когда она спала, обнимая его рубашку...
- Нет. – Ответил он, обнимая любимую.
- Я знала. – По её голосу Дима понял, что она улыбнулась.
- Скажи, а ты назначала встречу Лозинскому? – в свою очередь задал он волнующий его вопрос. Ира отстранилась и с удивлением посмотрела на Диму.
- Нет. А должна была? – недоуменно спросила она.
- Да нет. Так, показалось, наверное. – Уклончиво ответил Дмитрий, снова притягивая её к себе. Ира затихла, а он задумался. Значит, Лозинского не звали. Тогда с какой целью он явился? И не причастен ли он к произошедшему с Ирой? Дмитрий почувствовал, как в груди поднимается глухая ярость. Если окажется, что этот подонок пытался навредить Ирине, ему не жить. И Дмитрий был решительно настроен узнать о планах анестезиолога, любой ценой, лишь бы уберечь Иру от любой, даже мизерной опасности.
*
Ярослав глядел в потолок, лёжа на кровати. Ему удалось немного поспать, но уже несколько часов он просто лежал без сна, снова и снова прокручивая в голове события прошедшей недели. Всё произошло так быстро, не дав никому даже опомниться. Сейчас Ярослав знал, что он мог бы сказать Наташе, но ничего уже было не вернуть. Она уехала. Уехала, подарив ему лишь призрачную надежду, которой было мало, чтобы верить в то, что всё ещё может быть хорошо.
Взгляд мужчины скользнул по комнате. На спинке стула висел халат Наташи, небрежно брошенный в то роковое утро. Ярик так и не смог пересилить себя и убрать его. А вон её книга, раскрытая на двадцатой странице... Наташа купила её, когда они в последний раз были с Полиной в книжном, и всё жаловалась, что никак не может начать её читать. Но вот наконец начала и ещё сказала Ярику, что начало интригующее...
Всё в комнате напоминало о ней. Ярославу не хотелось ничего трогать, чтобы хотя бы так в их доме ощущалось присутствие той, что так легко упорхнула из их гнезда. Хотя... Легко ли? Ярик вспомнил то объятие во дворе. Она буквально вцепилась в него, словно просила: “Держи меня, держи!” А он отпустил... Не удержал...
Ярик услышал, что Ира прошлёпала босыми ногами на кухню. Стукнула дверца холодильника, и что-то загремело. Нужно вставать, пока дочь полкухни не разнесла.
Мужчина оделся и вышел из спальни. Полина что-то напевала, причёсывая куклу на диване в гостиной. А на кухне Ира упорно лезла за кастрюлей и вздрогнула, когда рука отца из-за её плеча дотянулась до полки и сняла необходимый девочке предмет посуды.
- Я тебя разбудила? – виновато улыбнулась девочка.
- Нет, я не спал. И что это будет? – поинтересовался Ярик.
- Суп... – Ира наморщила лоб, пытаясь вспомнить рецепт, который вчера вычитала в интернете. – Только у нас продуктов нет...
Ярик почувствовал угрызения совести. За всем этим он даже не интересовался дочерьми. А ведь Ира права. У них в холодильнике, как говорится, мышь повесилась. Когда он в последний раз что-то покупал? Словно подтверждая его мысли, Ира произнесла:
- То, что тётя Ира купила, уже тоже закончилось...
- Тётя Ира? – непонимающе посмотрел на дочь Ярик.
- Да, она, когда приезжала, пиццу купила, а потом продукты. Ты не помнишь?
Ярик отрицательно покачал головой. Не помнил. Что-то такое вроде бы и отложилось в его памяти... Значит, Ирина даже в этой ситуации повела себя лучше, чем он. Она позаботилась о его девочках, в то время, как он думал лишь о себе. Надо будет позвонить, поблагодарить. Деньги отдать.
- Суп отменяется. – Хлопнул в ладоши он. Полина примчалась из комнаты. – Сейчас закажем пиццу, а потом я тётю Риту кое-куда отвезу, а когда приеду, мы пойдём гулять и зайдём в ваше любимое кафе. А на обратном пути – в магазин. Пополнять запасы.
- Ура! – завопила Полина. – И мороженое будет?
- Если на улице не холодно, то будет. – Ярик ласково прижал дочь к себе. – Беги причешись. Смотри, Ира уже причёсана.
- Она встала раньше. – Полина показала Ире язык. Сестра лишь хмыкнула и отвернулась.
- А ты соня! – Ярослав пощекотал её. Девочка со смехом вывернулась и убежала.
- Она вчера опять плакала. – Тихо сказала Ира. – Спрашивала, когда мама вернётся.
Ярик вздохнул и хмуро уставился в стол. Ира подошла к отцу и обняла его.
- Она же вернётся? – ему показалось, или её голос прозвучал безнадежно?
- Не знаю. – Слова сорвались с губ прежде, чем Ярик успел подумать.
- Она предательница. – Глаза Иры наполнились слезами.
- Ириш, ей тяжело. И больно. Ей нужно побыть одной. – Тихо сказал Ярик, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы оправдать Наташу. Но, как назло, они не приходили на ум. Да Ире они и не были нужны.
- А разве в семье не должны поддерживать друг друга? Почему она не пришла домой? Она же знала, как мы её ждём! Я бы за ней ухаживала, помогала бы! Почему, папа? Разве нам не тяжело? – девочка расплакалась. Ярик усадил её к себе на колени и обнял, слегка укачивая, словно маленького ребёнка. Да она и была ребёнком, которому слишком рано пришлось повзрослеть.
- Всё будет хорошо, Ириш. Всё наладится. – Тихо говорил он.
- Вы разведётесь? – прямо спросила дочь. Ярик не ответил и лишь крепче прижал Иру к себе. Что он мог ей сказать, если и сам ничего не знал и не понимал? Наташа бы нашла, что сказать, как объяснить... Их этому учили в Штатах. А его никто не учил. Вот и вырос чурбан неотёсанный, как его не раз называла мама.
- Ира, никто не говорит о разводе. – Наконец сказал Ярик. – У нас проблемы, но, когда Наташа вернётся...
- Пусть не возвращается. – Внезапно перебила его дочь. – Я не хочу, чтобы она возвращалась.
- Ира! – Ярослав вздрогнул от решительного тона дочери.
- Она нас бросила! И она нам не нужна! Мы и сами справимся! Мы справимся, папа! – Ира подняла на отца полный слёз взгляд.
- Мы справимся, – медленно кивнул он. – Беги одевайся.
Когда за дочерью закрылась дверь, Ярик со стоном уткнулся лицом в сложенные руки. “Что ты наделала, Наташка?!” – мысленно спросил он. Всё, что они с таким трудом построили, разрушилось в один миг. Из-за упрямства, эгоизма и недопонимания. И он был не в силах что-то изменить. Момент был безвозвратно упущен. А значит, остаётся лишь ждать.
Ярик машинально заказал пиццу и набрал номер Риты.
- Я буду через полтора часа. Всё в силе? – и, выслушав ответ, Ярик тихо сказал: – Надеюсь, хотя бы ты знаешь, что делаешь...
Положив трубку, он долго смотрел на лежащий перед ним телефон. И даже когда девочки прибежали на кухню и делили лучшие кусочки пиццы, Ярослав машинально улыбался им и шутил, вот только сердце его медленно рвалось на части.
====== Часть 26 ======
Анна Сергеевна остановилась у зеркала в коридоре. Отражение довольно ей улыбнулось и тут же нахмурилось при виде микроскопического пятнышка в углу стекла. Если повесили зеркало в отделении, то будьте добры – следите за ним! Мысленно сделав пометку отчитать уборщицу, Анна ещё раз окинула себя довольным взглядом и направилась в кабинету заведующего. Звук её каблуков гулко отдавался в пустом коридоре. Каревская любила бывать в больнице в выходной, когда вокруг нет любопытных взглядов и длинных ушей и можно решить некоторые неотложные вопросы. Проходя мимо кабинета Лещук, Анна на мгновение остановилась. “Кандидат медицинских наук, доцент Лещук И. В.”, – одними губами прочитала она и усмехнулась. Табличка на кабинете – дело святое. А ещё – временное. Сегодня одна, завтра – совсем другая...
- Доброе утро, Сергей Вадимович... – Протянула Каревская при виде Лубя. Тот сосредоточенно изучал несколько лежащих перед ним документов и еле кивнул коллеге. Анна удобно расположилась в кресле и попыталась было заглянуть в документы, которые так внимательно читал заведующий, но тот захлопнул папку у неё перед носом. Женщина разочарованно вздохнула, но тут же ослепительно улыбнулась Сергею Вадимовичу.
- Вы хотели поговорить, – Анна не стала медлить и сразу перешла к делу.
- Хотел. Без лишних свидетелей. – Хмуро посмотрел на неё Лубь. – Анна Сергеевна, Максимова просила меня замять историю с Агаларовым. А ещё крайне благосклонно отзывалась о нашей с вами коллеге. Думаю, уточнять, кого я имею в виду, не стоит. Вам об этом что-то известно?
- Нет, – покачала головой Каревская, – но зато мне известно кое-что другое...
- Погодите. – Перебил её заведующий. – Давайте разберёмся, где собака зарылась.
- Зарыта. – Машинально поправила Каревская.
- Эээ, нет. Порылась и зарылась. Что заставило Максимову так кардинально изменить своё мнение? Позавчера она требовала прекратить блуд и разврат в больнице, а вчера защищала двух главных зачинщиков. Мистика?
- Скорее, она просто в доле. Лещук вполне могла пообещать ей поделиться. – Предположила Анна.
- Максимовой доля не нужна, сама возьмёт всё, что нужно. Тут что-то другое.
- Может, она сама на должность главврача целится? Вот и налаживает связи.
- С кем? С рыжей и её протеже? – презрительно хмыкнул Лубь. – Так их здесь скоро не будет.
- Вот именно. И у меня есть кое-что ещё на нашу святошу. – Каревская торжествующе положила перед Лубем карточку пациентки.
- Что это? – тот непонимающе нахмурился, близоруко всматриваясь в буквы.
- История болезни пациентки Колчак. Она уже давно наблюдается у Лещук. Вот только за всё время наш доцент не удосужилась поставить точный диагноз. Посмотрите: в карточке сплошь и рядом предварительные диагнозы, а на бланках обследований ни одной печати. Но и это не самое интересное. Взгляните на свежие записи.
Лубь быстро пролистнул карточку и просмотрел последние заполненные страницы. Внезапно что-то привлекло его внимание.
- Погодите-ка... – Он подался вперёд. – Про этот препарат мне говорил Лозинский. У него пропали ампулы. Пациентам его не выписывают. Это же... – Он не договорил, но Анна понимающе кивнула.
- Вот именно. А теперь присмотритесь... – Изящный бордовый ноготок пробежался по странице, указывая на вдавленный след от ручки. – Видите?
Сергей Вадимович прищурился. Его лоб прорезала глубокая морщина.
- Пятьдесят долларов? – тихо спросил он. – Вы думаете, это...
- Цена за ампулу.
- Вы весьма наблюдательны.
- Поэтому я считаю, что с ней надо заканчивать. – Каревская встала. – У нас есть врачи и получше. Порядочные врачи, с чувством долга.
- Кстати, о чувстве долга. Ирине Васильевне не мешало бы о нём вспомнить. Эта история с пациентом после ДТП... Даже при его критическом состоянии она до последнего не хотела становиться за операционный стол.
- Но встала же? – Анна Сергеевна подняла бровь.
- Встала. Уж не знаю, что произошло, но этот взгляд надо было видеть. Мне показалось, она этого пациента зарезать готова.
- Знакомый? – предположила Каревская.
- Вряд ли. А если и так, нам перебирать некогда. И когда речь идёт о жизни пациента, меньше всего я ожидаю, что мне придётся упрашивать хирурга оперировать.
- Скажу коротко: пригрели вы змею, Сергей Вадимович. – Зло бросила Каревская.
- Не я, Аннушка, не я... – Задумчиво произнёс Лубь.
Анна Сергеевна хмыкнула и, не прощаясь, вышла. На улице она подняла голову, вглядываясь в окна хирургии. В них отражалось небо. Каждое из этих окон скрывало чьи-то тайны. И если не удавалось их раскрыть, оставалось одно – придумать. И если Ирина считает себя безнаказанной, она глубоко ошибается. Ещё никому не удавалось “подвинуть” Анну Каревскую.
- Красиво. – Раздался чей-то голос за её спиной.
- Старо. – Машинально отозвалась Анна и повернулась. Мужчина, стоящий перед ней, улыбнулся.
- А вы считаете, что старое не может быть красивым? – спросил он.
- Почему же? – Анна пожала плечами. – Я не имею ничего против Колизея или Парфенона, но то благородная старина. А это, – она презрительно кивнула в сторону здания хирургии, – штамповка прошлого века.
- Но, с другой стороны, ни Колизей, ни Парфенон не видели столько радости и горя, сколько видело это здание...
- Вы уверены? – Каревская насмешливо взглянула на него.
- Вполне. Олег Борисович. – Он протянул руку и Анна, помедлив, осторожно пожала её.
- Анна Сергеевна. – Её глаза скользнули по уверенной позе и спокойному лицу мужчины. Что-то в нём внушало уважение и привлекало взгляд.
- Работаете здесь? Или проведать кого пришли?
- Работаю. Хирург. – Коротко ответила Каревская.
- Надо же. Коллеги.
- А вы... – Анна вопросительно посмотрела на Олега. Он засмеялся.
- Нет-нет, на должность не претендую. Я знаю, как это – конкуренция. Мне пока и моей хватает. Я не местный. Привёз некоторые документы в кардиологию. Кстати, не подскажете, в какой она стороне?
- По аллее вокруг корпуса, там лестница вниз, и первое здание слева, двухэтажное.
- Благодарю. – Олег кивнул и направился в указанном направлении. Каревская проводила его взглядом и хотела было сесть в машину, как он обернулся и весело крикнул:
- Но с другой стороны, ни одна больница не выдержала бы столько веков, сколько выстоял Колизей, не так ли, Анна? Надеюсь, ещё увидимся!
Он фамильярно пропустил её отчество, но Анна не обратила на это внимания. Её губы тронула лёгкая улыбка, слегка скептическая, но со слабой ноткой задумчивости. Редко кто говорил с ней так легко. Без ненависти, зависти, подобострастия... И, как ни странно, ей это понравилось. Жаль только, что увидеться им вряд ли доведётся.
И серебристая машина, сорвавшись с места, молнией умчалась со двора областной больницы.
*
- Максим!
Красовский вздрогнул и проснулся. Оказывается, он задремал над тарелкой. Сказывалась бессонная ночь. А ещё дед тот... Живот у него болит, видите ли... Нечего было селёдку с водкой йогуртом да колбасой просроченной закусывать! Всё отделение на уши поднял...
- Может, не пойдём никуда? – Оксана ласково погладила его по голове.
- Пойдём. – Максим потряс головой. – Мы же собирались. Я сейчас... Оклемаюсь.
Оксана закусила губу. Что же, возможно, это поможет Максиму проснуться... Она вышла и вскоре вернулась, держа в руках сверток.
- Что это? – Красовский попытался собрать взгляд в единое целое.
- Вчера посылка пришла.
- Опять?! – сон тут же слетел с Максима.
- Опять. На этот раз тебе. – Оксана подала мужу довольно увесистый пакет. Мельком скользнув взглядом по собственному имени на упаковке, Максим содрал бумагу и оторопел.
- “Клиническая и экспериментальная хирургия”... – Прочитал он название книги, которая оказалась в его руках. – Но этого издания ещё даже в продаже нет!
Максим быстро пролистнул страницы, надеясь обнаружить хотя бы какую-то подсказку. Но безрезультатно. Книга щедро делилась бесценными фактами про хирургию, но тайну имени своего отправителя хранила безупречно.
- Максим, а ты не думал, что это мог бы быть твой отец? – тихо спросила Оксана. Максим отрицательно покачал головой.
- Думал. Но это не его почерк. Он предпочитает делать добрые дела и подарки громко, с привлечением прессы и всеобщего внимания.
- Тогда кто?
- Без понятия. – Мрачно отозвался Максим, крутя в руках остатки упаковки. – Давай по пути зайдём к этим “почтальонам”, спросим, может, они знают, кто отправитель...
- Зайдём. – Оксана поцеловала его. Но складка посреди лба Красовского не разгладилась. Это было странно и пугало. Кто-то знает о них слишком много. Иначе как можно было прислать книгу, которой Максим бредил уже две недели? А кроме того: цель. Какова цель этого человека? Ничто не делается бескорыстно, значит, он потребует свою плату.
Даже через час, идя по улице и вполуха слушая Оксану, Максим не мог перестать думать об этом. В службе доставки Красовскому вежливо объяснили, что не предоставляют данным об отправителе. Значит, придётся самому догадываться...
- Максим, я с тобой говорю! – обиженный голос Оксаны ворвался в мысли Красовского. Он виновато глянул на жену.
- Задумался...
- Я вижу. Я предложила зайти, кофе выпить, посидеть.
Они стояли возле небольшой кофейни. Володька что-то тихо агукал в коляске. Максим наклонился поправить одеяло и пощекотал сына. Тот засмеялся и схватил отца за палец.
- Сильный какой... – Максим с нежностью смотрел на малыша и, внезапно опомнившись, повернулся к Оксане.
- Кофе так кофе!
Оставив коляску при входе, Максим с сыном на руках зашёл в зал вслед за Оксаной и недоумённо оглянулся.
- Погоди... – Медленно произнёс он. – Это же...
- Та самая кофейня, куда ты меня привёз, когда у меня вещи украли. – Улыбнулась Оксана. – Наше первое свидание...
- А ведь если бы не те два барана интерна, всё могло бы быть иначе. Кто бы мог подумать... – Максим сел за столик, предусмотрительно отодвинув стоящую на столике свечку подальше от любопытных и цепких рук малыша.
- И не говори... Я, когда себя вспоминаю.. Мне так стыдно... Такая неумёха! Правильно на меня Зоя Фёдоровна кричала всё время. – Оксана покачала головой, и прядь светлых волос упала на её лицо. Максим потянулся к ней, осторожно убрав непослушный локон.
- Попробовала бы Зоя Фёдоровна сейчас на тебя крикнуть... – Тихо сказал он.
- Максим, может, мне вернуться в больницу? – внезапно спросила Оксана. – Володе уже почти годик, твоя мама с ним справится, а мне хочется на работу...
- Оксан, не спеши. Нечего пока там делать. – Максим поморщился. – Не больница, а зоопарк. Все грызутся. Оно тебе надо?
- Наверное, надо... – Прошептала Оксана и хотела было ещё что-то добавить, как внезапно женщина, сидящая за столиком рядом, поднялась и подошла к ним.
- Максим Кириллович! Здравствуйте! – улыбнулась она.
- День добрый! – оживился Максим. – А где наш пират?
Словно услышав его слова, к ним подбежал мальчик лет десяти.
- Ну привет! – Красовский улыбнулся и протянул руку мальчонке. Тот старательно пожал её и Максим деланно охнул.
- Ну ты и силач! – похвалил он ребёнка.
- Он молодец! Часто вас вспоминал. Вы Витеньку спасли... – Глаза женщины наполнились слезами. Максим поморщился.
- Да где там спас... Обычный аппендицит.
- Для вас, может, и обычный. А мы тогда такое пережили... Спасибо вам! – она подтолкнула локтем сына и тот тихо прошептал что-то, похожее на благодарность. – А вы не изменились. Глаза только усталые. Всё работаете...
- Работаю. Вот и супруга просится на работу. – Максим подмигнул Оксане. – Может, вы её переубедите?
- Да куда уж мне! – женщина засмеялась.
- Вот и у меня не получается. – Притворно вздохнул Максим. Оксана замахнулась на него салфеткой. Внезапно к их столу подошла официантка.
- Ваш заказ. – Она поставила на стол тарелки с пирожными и чашки.
- Но мы ещё ничего не заказывали. – Недоумённо нахмурился Максим.
- Вы – Красовский Максим Кириллович?
- Да.
- Только что нам сделали заказ по телефону, для вас, и тут же оплатили через терминал. Приятного аппетита. – Официантка хотела было уйти, но Максим остановил её.
- Кто сделал заказ? – нервно спросил он. – Номер? Кто оплатил?
- Я сожалею, но номер абонента нам неизвестен, а оплата была совершена через пополнение наличными в терминале ближайшего банка. – Вежливо улыбнулась официантка. – Что-то ещё?
- Нет... – Пробормотал Максим и повернулся к Оксане. – Ты что-то понимаешь? – Жалобно спросил он, обхватив голову руками. Та лишь покачала головой. Чертовщина какая-то. Но теперь Максиму стало ещё страшней. Значит, неизвестный следил за ними. Да, они с Оксаной собирались пойти гулять на выходных, но никто не знал, что они зайдут сюда. Аноним был где-то рядом. И ему был известен каждый их шаг.
*
- Что вам нужно? – Рита буквально сверлила взглядом сидящего перед ней мужчину. Она не обращала внимания на духоту и лёгкое головокружение. Они сидели на открытой площадке летнего кафе. Вокруг был осенний парк, и то и дело на стол с тихим шелестом ложился сухой лист. Но Рита не замечала ничего. Сейчас ей нужно было знать правду.
- Вообще-то, встречу назначили вы. Значит, я могу задать вам тот же вопрос. – Казалось, её собеседник откровенно издевался.
- Давит Зумрутович, я не собираюсь играть в ваши игры. – Устало произнесла Рита.
- А разве мы дети, чтобы играть? – Агаларов насмешливо посмотрел на неё. – Дети не выдают чужих детей за своих, уж простите за тавтологию.
- О чём вы? Я не понимаю... Аня – наша с Рустамом дочь!
- Ложь. – Спокойно возразил тот.
- Правда? – съехидничала Рита. – Не вы ли её рожали? Или, может, свечку держали?
- Родить ребёнка и зачать – разные вещи. И я не позволю вам впутать сюда моего сына.
- Объяснитесь. – Тихо, но твёрдо потребовала Рита.
- А что тут объяснять? В двадцать два года в голове одни парни. Уж не знаю, как вам удалось убедить Рустама, но меня вам провести не удастся. – Давит выложил на стол какую-то бумагу и подтолкнул к Рите. Та машинально взяла её.
- Тест ДНК? – изумлённо выдохнула она. – Но... Как?! Откуда?!
- Это не столь важно. Вы лучше в текст вчитайтесь.
Рита пробежала глазами по листу. “Предполагаемый отец исключается как биологический отец...”, “вероятность отцовства – 0%”.... Буквы перед глазами поплыли.
- Это неправда... – Выдохнула Рита. – Давит Зумрутович, это... Это подделка! Да и как можно выполнить такой тест без образцов?!
- Образцы были. Спасибо Нике. Она уже тогда заподозрила неладное.
Рита опустила взгляд на дату. Прошлый год... Ника... Даже сейчас она их преследует...
- Да и любой здравомыслящий человек заинтересуется, почему уродителей-брюнетов светловолосый и голубоглазый ребёнок. Поэтому, уважаемая Маргарита, я решительно настроен вытянуть сына из этой истории. Кстати, насчёт этого ребёнка, – Давит кивнул на живот Риты, – у меня тоже есть сомнения.
- Да как вы смеете! – Рита попыталась было вскочить, но тут же, охнув, опустилась на стул. Давит подчёркнуто-заботливо помог ей сесть.
- Вы бы поосторожней. – Посоветовал он. – Я ни в коем случае не хочу навредить вам.
- Не хотите? – горько усмехнулась Рита. – А чем, по-вашему, вы сейчас занимаетесь?
- Восстановлением справедливости. И ваша мама со мной вполне солидарна.
- Вы и её в это впутали? – Рита с трудом отдышалась, глянув в сторону машины Ярика. Возможно, зря она заставила его остаться в машине. Теперь мамино поведение было ей понятно...
- А как иначе? – Давит прищурился. – Она должна знать. Ведь, в какой-то степени, она тоже пострадавшая сторона.
- А вы – сам Господь Бог? – Рита подняла на него взгляд. – Я не отдам вам Рустама. И не позволю разрушить нашу семью. И я докажу, что это, – она швырнула Давиту документ, – обман! Подделка!
- Доказывайте, коль заняться нечем. – Пожал плечами тот, бережно пряча бумагу в папку. – Только поторопитесь. Рустаму домой возвращаться пора.
- Домой? – Рита замерла.
- Домой. В Крым. У него там дела. С наследством матери. А кроме того, его ждёт судебное разбирательство. Ведь, по сути, два года назад он просто сбежал, даже не оформив документы.
- Но ведь он привёз рекомендации... Трудовую... – Прошептала Рита, с трудом вспоминая те дни, когда Рустам появился в их клинике и жалея, что так мало внимания ему уделяла... Но тогда им было не до того! Да и Владимир Петрович бы распознал подделку.
- Привёз. Вот только не совсем настоящие. За деньги вписать можно всё, что угодно. А на самом деле... – Давит развёл руками, насмешливо глядя на Риту.
- Я вам не верю. – Рита встала. – Рустам не мог так поступить.
- Дело ваше.
- Это – тоже ваших рук дело? – Рита достала из сумки и бросила Давиту фотографию, которую ей прислали.
Давит нахмурился, глядя на порванное фото:
- Об этом мне ничего не известно.
- Неужели? – не удержалась Рита от саркастического тона.
- Представьте себе. К этому я не имею никакого отношения. И не хочу иметь. Уж простите, не храню я ваши фотографии. И не думаю, что это фото могло быть у кого попало. Так что думайте, кто из близких к вам людей мог это сделать.
Рита открыла было рот, чтобы высказать Давиту всё, что накопилось внутри за эти короткие минуты их разговора, но внезапно голоса сзади заставили её вздрогнуть и побледнеть.
- В это кафе, принцесса?
- В это!
Рита медленно повернулась и встретилась взглядом с Рустамом.
====== Часть 27 ======
Рустам молчал, переводя взгляд с Риты на отца и обратно. Рита сжалась. Как так получилось, что они с Аней оказались здесь?! Ведь договорились же встретиться возле школы... Глаза Риты с мольбой смотрели на Рустама, но он лишь молча повернулся к Ане и, наклонившись, что-то тихо ей сказал. Девочка кивнула и убежала, бросив быстрый взгляд на маму, по пути чуть не сбив Ярослава, который, почуяв неладное, вышел из машины.
- Что здесь происходит? – ровным голосом поинтересовался Рустам, но в его тоне Рита явно услышала угрозу.
- Надо же! – Давит деланно удивился. – Какие у вас прекрасные отношения, если муж не знает, где жена...
- Рита. Что происходит? – повторил Рустам, не обращая внимания на отца.
- Рустам, я объясню... – Прошептала Рита, хватаясь за спинку стула.
- Объясни. – Подхватил Давит. – Думаю, ему будет интересно узнать.
- О чём узнать?! – пальцы Рустама сжались в кулак.
- Жена тебе всё расскажет. – Давит сделал было шаг к выходу, но Рустам преградил ему путь.
- Если ты что-то сделал Рите, я... – Начал было он, но отец перебил его.
- Что ты? На отца руку поднимешь? – зло прищурился Давит.
- Надо будет – подниму.
- Смело. Не чтишь ты, сын, наш народ и наши традиции. Это она тебя научила родителей не уважать?
- Мне не за что тебя уважать. Ты для меня не существовал. Зачем ты появился?
- Восстановить справедливость. Кстати, раз уж ты тут, – Давит раскрыл папку и достал несколько листов, – то всё намного проще. Здесь всё, что тебе нужно знать и сделать.
Рустам, не сводя глаз с отца, взял бумаги.
- Рустам, не надо! – Рита попыталась было ему помешать, но Рустам осторожно отвёл её руку.
- Что это? – настороженно спросил он.
- Посмотри. – Пожал плечами отец.
Быстро пробежав глазами по строчкам, Рустам побледнел.
- Это ложь. – Нервно бросил он.
- Ложь, ложь... Да что вы заладили одно и то же?! – внезапно рассердился Давит. Его черные глаза буквально сверкали от злости. – Во лжи я жил все эти годы! И твоя мать! – он ткнул пальцем в Рустама. – Я уже давно понял, что тебе плевать на меня! Но, кажется, ты очень любил её! Но это не мешало тебе лгать ей!
- С каких это пор ты переживаешь за маму? – повысил голос Рустам. – Ты же на все стороны рассказывал, что ненавидишь её!
- Она сама в этом виновата! – прогремел Давит.
- У тебя виноваты все, кроме тебя самого!!!
Рустам тяжело дышал, с ненавистью глядя на отца. А тот, прищурившись, смотрел на сына и в его глазах читалось презрение.
- Я тоже виноват. – Процедил Давит сквозь зубы. – Виноват в том, что позволил тебе натворить дел. Но больше этого не будет. Ты вернёшься домой. И я сделаю для этого всё.
- Ты сделал всё, чтобы я стёр тебя из своей жизни и памяти. Ты для меня умер.
- Так убей меня. – Давит приблизился к сыну, и Рустам почувствовал его горячее дыхание. – Убей, как убил свою мать. Или ты и сейчас не понимаешь, о чём я?
С этими словами Давит Зумрутович вышел, оставив Рустама в оцепенении стоять с бумагами в руках.
- Рустам... – Рита тронула было мужа за руку, но тот отшатнулся.
- Погоди. – От его голоса Риту пробрал холод. – Рита, что это было?
- Рустам... Я просто хотела с ним поговорить... Узнать...
- Что узнать?!
- Правду.
- Какую правду, Рита?! Вот эту?! – Рустам швырнул на стол бумаги, которые всё ещё держал в руках, и они разлетелись во все стороны.
- Рустам, это неправда! – к горлу подступили слёзы, но Рита понимала: нельзя плакать! Нельзя! Нужно объяснить, понять!
- Так за какой правдой ты шла?!
- Рустам, эти сообщения, мама, её намёки... Я должна была знать, что и кто за этим стоит!
- Почему ты не спросила меня? – устало произнёс Рустам. Рита с ужасом увидела, что его глаза погасли. Казалось, перед ней стоит совсем чужой человек.
- Я хотела разобраться сама...
- Разобралась?
- Нет... – Рита опустила голову, лишь бы не видеть этого взгляда.
- И что это значит? – Рустам поднял с пола бумагу с результатами теста.
- Рустам, ты же не думаешь, что?.. – Рита с ужасом подняла на него глаза.
- А что мне думать, Рита? Я верил тебе, я надеялся, что у нас больше не будет секретов друг от друга. А что получается? Ты спокойно идёшь на встречу с моим отцом, зная о наших с ним отношениях, но при этом скрываешь это от меня. И эти бумаги... Скажи одно: когда я должен был об этом узнать?
- Я... – Рита замешкалась с ответом. Как сказать Рустаму, как объяснить, что ей нужно было время, чтобы всё понять и осознать?! Эта встреча запутала все ещё больше. Рита искала ответы, а получила вопросы.
- Значит, не должен был. – Рустам медленно кивнул. – Я понял. Видимо, тебе тоже есть что скрывать? Так, может, это правда? – и он махнул в воздухе листком.
- Нет!!! – вскрикнула Рита.
Рустам лишь покачал головой и повернулся к Ярославу, чувствуя, что его кулаки напряглись.
- От тебя я не ожидал. Ударил бы, да совесть не позволяет. – Тихо сказал он. – Как это называется, Ярик? Зачем?!
- Рустам, я не вмешивался. Я здесь только как страховка, водитель, охрана... Чтобы с Ритой ничего не случилось. – Ярослав вздохнул.
- Спасибо, конечно. Но лучше бы ты сказал мне. Тогда и страховать не пришлось бы.
- Я не мог.
- Не мог. Не. Мог. – С расстановкой произнёс Рустам и почувствовал, что его охватывает гнев.
- Наташа не собирается возвращаться, её в Штаты зовут. Так, может, и мне с ней махнуть? Ты же постоянно говорила, что я сбежал. Вот сейчас я действительно хочу сбежать! – зло спросил он, повернувшись к Рите.
- Что?! Повтори! – Ярослав схватил Рустама за рукав. – Какие Штаты?!
- Соединённые. И знаешь, я всё больше начинаю её понимать.
Рустам в последний раз оглянулся на Риту и вышел. Ярик растерянно смотрел ему вслед. Какие Штаты?! Что за чертовщина?! Наташа не может так поступить!
- Что мне делать? – донёсся до него тихий голос Риты. Ярослав оглянулся. Она стояла, держась одной рукой за спинку стула, а другая лежала на животе, словно обнимая его. В её лице не было ни кровинки.
- Он отойдёт, и поговорите. Я уверен, Рустам поймёт. – Пробормотал Ярик и поднял лежащие на полу листы.
Рита покачала головой. Она понимала: эта встреча и рядом не стояла со всем, что происходило раньше. Если бы только можно было повернуть время вспять... Она совершила ошибку. В который раз... И Рита почувствовала знакомое чувство горечи. И вины. За то, что так и не научилась доверять.
*
Наташа огляделась. Вильямс всегда, ещё в Бостоне, славился своей любовью к красивым ресторанам и вкусной кухне. Вот и сейчас его выбор пал на одно из лучших заведений в центре города. Наташа не любила такие места, но отказать бывшему коллеге было неудобно. Когда он позвонил, Наташа сразу поняла, о чем он хочет поговорить. Марк Вильямс любил, как говорится, брать быка за рога и он всегда был её другом, настолько, насколько американцы умеют быть друзьями. Вот и сейчас его добродушное круглое лицо расплылось в улыбке при виде Наташи.
- Glad to meet you! (Рад вас видеть!) – Радушно произнёс он, протягивая ей руку.
- So am I. I must admit: it was a great surprise to see you. (Взаимно. Должна признаться: встретить вас было для меня большим сюрпризом.) – Наташа быстро пожала протянутую руку и благодарно кивнула Вильямсу, который помог ей сесть.
- Well, I was sure that we will meet once. Good doctors never lose each other. (Я был уверен, что когда-нибудь мы встретимся. Хорошие доктора не теряют друг друга.) – Улыбнулся тот, садясь напротив и жестом предлагая Наташе вино. Она, слегка поморщившись, отрицательно покачала головой. Её слегка замутило. Ирина настаивала на посещении врача, но Наташе всё казалось, что это лишнее. Что скажет врач? Лишь очередной раз солью по ранам... А боль и прочие “прелести” можно и таблетками замаскировать...
- I wasn’t so sure. (Я не была настолько уверена) – Ответила она. И это была правда. За последний год Наташа окончательно распрощалась с мыслями о Штатах. Америка казалась туманным сном из прошлого. Но оказалось, что сны иногда становятся явью.
- Ms Oldi…(Мисс Олди...)
- Mrs (Миссис). – Машинально поправила Наташа. Она хотела было назвать свою новую фамилию – Домбровская – но что-то помешало ей. О её статусе напоминало лишь кольцо на пальце. И Наташа избегала смотреть на него. Оно напоминало ей о счастье, которого она лишилась сама и лишила дорогого ей человека.
- Sorry. Of course, I know something about that story. And I understand that it’s not polite to ask you about it, so I wouldn’t. But my offer is still waiting for your response. And I hope, the past will not make any influence on it. That’s why I invited you for this dinner. (Прошу прощения. Конечно, я знаю кое-что о той истории. И я понимаю, что с моей стороны невежливо расспрашивать вас о ней, поэтому я не буду. Но моё предложение в силе. И я надеюсь, что прошлое не повлияет на ваш ответ. Вот почему я вас пригласил)
- I really don’t want to speak about that story. I just have a hope that if you’re here, so you’re not one of those who believed. (Действительно, я не хотела бы говорить о той истории. Но мне хотелось бы надеяться, что раз уж вы здесь, то вы не из тех, кто в неё поверил.) – Наташа подняла бровь, холодно смотря на Вильямса.
- I’m not. And so I should repeat my question: would you like to come back to Boston and join our team again? But I must warn you: we have less time. Three weeks. Month. Not more. And you know how long it takes to make documents. I don’t want any pressure but… (Не из тех. И потому я повторю свой вопрос: хотели бы вы вернуться в Бостон и присоединиться к нашему коллективу? Но должен предупредить: время поджимает. У нас три недели. Месяц. Не более. И вы и сами знаете, сколько времени занимает оформление документов. Я не хочу давить, но...) – Мистер Вильямс виновато развёл руками, глядя на Наташу. Она медленно кивнула.
- I understand, Mr. Williams. I’ll give you the answer in some days. For now I have some problems with health, so first of all I need to make sure that everything is ok. It’s the only reason for delay. And then if nothing matters, I think, I will accept your invitation. (Я понимаю, мистер Вильямс. Я дам ответ через несколько дней. Сейчас мне слегка нездоровится, поэтому я хочу убедиться, что всё в порядке. Это единственная причина, по которой я не могу дать ответ сейчас. А потом, если ничто мне не помешает, думаю, я приму ваше предложение. ) – Наконец она это сказала. И, как только эти слова вылетели из её губ, Наташа поняла: да, это то, что она должна сказать и сделать. И возможно, должна была сделать ещё тогда. Ей нужна была перезагрузка. Шанс начать всё сначала. Шанс на другую жизнь, в которой не будет боли, физической и душевной. Было лишь одно “но”. В этой новой жизни не будет Ярика.
- That’s good. Do you need to talk to your family? (Хорошо. Вам нужно поговорить с семьёй?) – Спросил Вильямс, и Наташа вздрогнула от этого невинного вопроса.
- My family? No, I am sure they let me go. (Моей семьёй? Нет, я уверена, она не будут против), – быстро произнесла она.
- In some time they can move to you. (Через некоторое время они могут переехать к вам)
- I know. (Я знаю) – Лаконично ответила Наташа.
- You haven’t changed much. I remember you and what I see now, is not much different. I hope that your professional skill haven’t changed as well. (А вы не сильно изменились. Я помню вас и то, что я вижу сейчас, не сильно отличается. Надеюсь, что и ваши профессиональные навыки остались на том же уровне.) – Вильямс задумчиво посмотрел на неё.
- Of course, no. I had a good practice in central hospital. (Конечно. У меня была хорошая практика в центральной больнице). – Резко ответила Наташа.
- If so, why do you want to leave it? (Если так, то почему вы хотите оставить её?) – Задал американец прямой вопрос. Он чувствовал подвох и понимал: не жажда карьерного роста гонит холодную и неприступную Наталью прочь из Украины.
- Time never stands on one place and if the fate offers us a chance, it is better to take it. (Время не стоит на месте, и если судьба предлагает шанс, грех им не воспользоваться) – Наташа ответила ему прямым взглядом.
- You’re a mysterious person…(Вы очень загадочный человек...) – Протянул американец.
- Kind of. (Есть такое)
Выслушав пару тостов в свой адрес и уклонившись от расспросов, Наташа поспешила распрощаться, сославшись на неотложные дела. Сейчас самым неотложным делом для неё было прийти домой и лечь, приняв горсть обезболивающих. Но кроме того, ей хотелось убежать от пристального взгляда мистера Вильямса. Он понимал, что у Наташи есть свои причины соглашаться на отъезд, и Наташа знала, что он это понял. Он боялся риска, и Наташа не могла его за это осуждать. Вильямс опасался, что, приехав в Бостон, через пару недель Наташа попросится назад. Но он плохо знал её.
Наташа шла по улице, не замечая прохожих. Пару раз она останавливалась, доставала телефон из сумки и тут же клала назад, так и не решившись сделать звонок. Она не могла сказать Ярику о своём отъезде. Он, возможно, простил бы ей областную. Но Америку он не простит. Слишком тяжело ему дался тот год, когда она собиралась уехать. Тот месяц, когда всё решала лишь подписка о невыезде. И тот миг, когда он думал, что упустил её поезд. Он не простит.
В который раз перед ней стоял выбор. И если та, прежняя Наташа не задумалась бы ни на миг, то новая Наташа успела понять, как это – когда тебя любят, когда за тебя волнуются... А главное – когда любишь ты. В очередной раз достав телефон, Наташа случайно достала сложенную вчетверо записку. Она знала её наизусть. Эта записка всегда была с ней. И сейчас Наташа вновь развернула уже изрядно потрёпанный от пребывания в сумке листок. “Я люблю тебя, мама”, – прочла она шёпотом и растерянно огляделась по сторонам, словно ожидая, что кто-то даст ей совет, как поступить. Но советов ждать было неоткуда. Это была её жизнь, её судьба. И решение было принято.
====== Часть 28 ======
Лолита уверенно шагала по улице, но чем ближе она подходила к своей цели, тем медленнее и неохотнее были её шаги. И наконец девушка остановилась, не дойдя пару метров до въезда во двор. Её охватили сомнения: правильно ли она сделала, что пришла сюда? Что она рассчитывала здесь найти? Лолита с досадой закусила губу. И надо было переться через полгорода ради того, чтобы потоптаться на тротуаре? Так дело не пойдёт! И она решительно шагнула в знакомый двор.
Воспоминания нахлынули с новой силой. Невольно взгляд Лолиты скользнул по окнам. За одним из них их с Натальей Андреевной удерживал психованный америкос. Какой же дурой она была! Нет, чтоб сразу Олди рассказать или тому же Красовскому, ей надо было в виртуальную любовь играть! И чем это закончилось? Лолита до сих пор дёргалась при одном звуке английской речи и просыпалась от кошмаров.
Но после разговора с Максимом Кирилловичем Лолита поняла: с Наташей снова происходит что-то непонятное. И её находка – отнюдь не случайность. Уже одно то, что Красовский внимательно её выслушал, говорило о многом. Не будет завотделением просто так тратить полчаса на буфетчицу. И не станет расспрашивать о подробностях. Хотя тут Лолита мало чем могла ему помочь. Нашла, подняла, принесла. Что тут ещё сказать?
А раз нечего сказать, значит, нужно разузнать побольше. И что-то подсказывало Лолите, что найти подсказку она сможет именно здесь. Девушка растерянно огляделась. Это всё, конечно, замечательно, она на месте, но что делать дальше? Не в квартиру же ломиться! Мало ли кто там! Вдруг сообщники...
Но, видимо, сама судьба была на стороне Лолиты. Сидящая на лавочке пенсионерка махнула девушке рукой, подзывая её к себе.
- А не ты ли одна из тех, кого вызволяли тогда из заложников? – спросила она, прищурившись. Лолита вздохнула. Ох уж эти бабушки... Всё видят, всё знают, всех помнят... Хотя, возможно, ей это на руку... И Лолита состроила жалобное лицо.
- Да, я... – Протянула она. – Надо же, а вы и запомнили!
- Так а как такое не запомнить? – оживилась пенсионерка. – Я в этом доме уже сорок лет живу, но ни разу ещё у нас такого не было!
- Ну, за мои ... – Лолита прикусила язык. – Короче, у меня такого тоже не было!
- “Короче”! – передразнила её женщина. – Вот уж словечки у вас, у молодых! Ничего не понять! Насмотритесь ваших этих интернетов, нахватаетесь ерунды, а потом в истории встреваете!
- При чём здесь интернет? – покраснела Лолита. Ну вот откуда она узнала, что Лолка этого америкоса в интернете заарканила?!
- Эх... – Лишь махнула рукой старушка и внезапно оживилась. – Так а ты чего пришла? Али снова в историю какую встряла?
- Да нет... – Покачала головой Лолита и внезапно её осенило. Она повернулась к пенсионерке и горячо зашептала: – Понимаете, я с тех пор ни спать не могу, ни по улице ходить! Всё кажется, что они меня преследуют! Вы и представить не можете, как это страшно!
- Ой, милая моя! Да как же не могу?! – заохала женщина. – Конечно, могу! Это ж какого страху ты натерпелась! И та, другая, беленькая... Подружка твоя?
- Сестра. – Доверительно сообщила Лолита. Старушка понимающе закивала.
- То-то я тогда гляжу – похожи!
- Она меня спасать пришла, и сама влипла... – Притворно захлюпала носом Лолита. – А сейчас всё на успокоительных, и врачи говорят, что лечиться ещё долго... А ведь ей тоже мерещится, что её преследуют!
Мысленно Лолита сжалась, представив себе, что сотворила бы с ней Наталья Андреевна, если бы услышала это... Убила бы, потом воскресила, да на органы разобрала. Но чего не сделаешь ради блага других...
- Ой бедненькая! – пенсионерка за сердце схватилась.
- Да вы не переживайте так! – теперь настал черёд пугаться Лолите. Вдруг ещё инфаркт получит от избытка информации. – А лучше помогите!
- Конечно, деточка! Помогу! – усердно закивала старушка.
- Врач сказал, что нужно всего лишь убедиться, что все наказаны и нам никто не угрожает. Вот я и пришла сюда. Мне так страшно было, но ради сестры я на всё готова!
Лолита даже сама собой загордилась. Надо же, какая она молодец! И тут же одёрнула сама себя. Ври, да не увлекайся.
- А я-то чем помочь могу? – захлопала глазами её собеседница.
- Вы скажите, в той квартире кто живёт?
- Так она закрытая почти всё время стоит! Правда, говорят, – она наклонилась ближе к Лолите, – что там какие-то сборища проводят. И вроде бы тоже американцы какие-то. И дети туда ходят.
Лолита похолодела. Какие ещё сборища?! Она сама не заметила, что произнесла это вслух.
- Кто ж тебе признается, какие! – проворчала с досадой пенсионерка. Она и рада была бы узнать, да вот сильно скрытные были соседи. Но слухи по двору ходили уже давно... – Но это редко. А так там женщина живёт. Только я её не видела почти.
- Какая женщина? – встрепенулась Лолита и тут же поняла, что если бы это была мать Наташи, её бы узнали. Ведь тогда полдвора было свидетелями её задержания.
- Да такая... – Растерялась старушка. – Обычная. Даже не запомнишь её. Вот как увижу её, могу сказать, что это она, а так и не опишешь... Одно только помню. У неё на шее висела такая штучка интересная...
- Медальон?! – почти выкрикнула Лолита.
- Он самый. А ты откуда знаешь? – с подозрением уставилась на девушку пенсионерка.
- Так заметила в той квартире, ещё подумала – зачем мужчине такое украшение. – Неловко выкрутилась Лолита, но её собеседницу это объяснение вполне удовлетворило.
- Вот он и висел на шее у неё. А в последнее время нету. Я ещё подумала: неужели потеряла такую вещь?
- Или украли... – Машинально подхватила Лолита.
- Или украли. – Кивнула женщина.
- Спасибо вам. – Лолка поднялась с лавочки. – Я побегу к сестре. Расскажу ей.
- Ты заходи, если что! – крикнула ей вслед старушка. – Я тут целый день почти. Только с четырёх до шести у меня сериал!
- Обязательно! – на ходу бросила Лолита. И что-то ей подсказывало, что так и будет. Она чувствовала: в руки ей попала ниточка, только самого клубочка пока не видать. Ей удалось выяснить только одно: замешанных в этой истории становится всё больше. А ответов всё меньше. Все подсказки вели к невозможному: к матери Наташи. Но она за решёткой. А значит, кто-то осознанно сбивает их со следа. И Лолита всеми правдами и неправдами собиралась выяснить, кто.
*
Ася плеснула в лицо холодной водой. Но даже это не помогло ей проснуться. Вчера до поздней ночи она сидела на балконе, выкуривая сигарету за сигаретой. Зачем она сказала Орновицкому про то, что у неё есть мужчина? Ведь он же не поверил. Зато теперь всё отделение будет знать о “личной жизни” Александры Михайловны. А на деле дома её ждал лишь любимый голден, преданно заглядывающий в глаза хозяйке. Вот и вчера он просидел с ней рядом, иногда облизывая её руку, словно говоря: “Не грусти, я рядом!”
Александра чувствовала, что запуталась. Запуталась сама в себе. Ещё и Орновицкий... Ася ненавидела его всей душой за его бесконечные подколки, за его высмеивания её работы и просто за то, что он не считал её врачом. Другое дело – Рустам. Он всегда относился к Асе с уважением. И она была безумно ему благодарна. Хотя... Была ли это просто благодарность или нечто большее?
Ася тряхнула головой. “Дура”, – сказала она сама себе. У него жена, семья. И если раньше Асе было на это наплевать, то сейчас она понимала всё больше: Рустам не бросит жену. А значит, у неё нет шансов. Но как объяснить это сердцу? А сердце начинало бешено колотиться при виде Агаларова. Ася чувствовала, что краснеет, бледнеет, синеет и ведёт себя как идиотка. Но ничего не могла с этим поделать.
Чтобы отвлечься, Ася включила ноутбук. Полдня проспать – это, конечно, хорошо. Но Арчи нужно выгулять. А потом за работу приниматься. Статьи, таблицы апробаций, кандидатская... Писанины хватало. В углу экрана мигнул конвертик электронной почты. Приглашение на конференцию. В этом году их кафедра отмечает юбилей. И на этой конференции будут все, кто когда-либо у них работал. Ася вспомнила, как только пришла на кафедру. Тогда ей казалось, что со своими знаниями она уже чуть ли не профессор. Но Ирина Васильевна быстро доказала ей, что всё, чему их учили, можно забыть. Университетская медицина и практическая – это разные вещи. И если ещё полгода назад им рассказывали про одни методы хирургии, то сейчас на смену им пришли новые, более современные. Лещук тогда сказала одну фразу, которую Ася запомнила надолго: “Врач учится каждый день, каждую минуту. Тот врач, который считает, что знает всё, может отправляться на пенсию или в психушку. У врача не бывает простых операций или сложных пациентов. Действительно хороший врач всегда сомневается в своей компетентности и не боится советоваться с коллегами”. И с каждым годом Ася всё больше убеждалась в правоте её слов.
В этом году Ирина Васильевна помогла Асе выбрать действительно интересное направление для дальнейших исследований. Став однажды научным руководителем молодой и неопытной девушки, за эти годы она ни разу не упрекнула Асю в лени или слабости. И сейчас Александра Михайловна с нетерпением нажала на мигающий конвертик, ожидая увидеть своё имя в списке докладчиков. Эта конференция – прекрасный шанс отблагодарить Ирину Васильевну за всё, что та сделала.
Ася быстро просмотрела программу конференции и нахмурилась. Её имени в списке докладчиков не было. Как не было и имени Ирины. Ася просмотрела текст ещё раз. Нет, она не ошиблась. Бужоры А.М. и Лещук И.В. в списке не было. Не было там и Рустама, а ведь он должен был представлять результаты исследований, проведённых с мистером Вильямсом.
Она набрала номер секретаря.
- Неля, здравствуй! Скажи, мне вот пришло приглашение на конференцию. Но я смотрю план, а меня в докладчиках нет. Ты не могла бы проверить? Жду.
Ася закусила губу, ожидая ответа и снова просматривая документ.
- Да? Что?! Как снял? Но ведь... Хорошо. Я поняла.
Она отключила телефон и задумчиво посмотрела на монитор, чувствуя, что в груди закипает злость. Значит, Лубь приказал убрать их? Какого чёрта?! Не он глава оргкомитета, и не ему принимать подобные решения! И, открыв поле для нового письма, Ася быстро набросала небольшое послание, которое через минуту улетело к главврачу, а по совместительству – их завкафедрой и главе оргкомитета. Александра удовлетворённо вздохнула и откинулась было на спинку стула, как вдруг в дверь позвонили. Арчи залаял.
- Тихо! – Ася погладила пса и вышла в коридор. Она открыла дверь, даже не глянув в глазок, и оторопела. На пороге стоял Орновицкий.
- День добрый. – Вежливо произнёс он и опустил взгляд. – Не разбудил?
Ася проследила за его взглядом и охнула. Она так и не переоделась после сна и теперь щеголяла перед Глебом Александровичем в коротких шортах и растянутой футболке.
- Да ладно вам, чего я там не видел... – Орновицкий усмехнулся. – У нас пациенты в отделении и не такими нарядами светят.
- Какого чёрта вам здесь надо?! – Ася сдернула с вешалки кардиган и запахнулась в него, растерянно глядя на Глеба.
- Да я решил заглянуть на огонёк. Поговорить нужно.
- Говорите.
- Даже не предложите войти? – насмешливо поинтересовался Орновицкий.
- Нет.
- Невежливо, Асенька, невежливо...
- У вас научилась. Да и вообще: вы же сказали, что я странная. Вот я и стараюсь соответствовать.
- Надо же, а вы так хорошо помните все мои слова, или только те, которые касаются вас?
- Вы пришли поговорить или поиздеваться?
- Поиздеваться? – Глеб поднял бровь. – Да я ещё даже не начинал.
Ася угрожающе на него посмотрела.
- И не начинайте.
- Покусаете?
- Нет, спасибо. Предпочитаю...
- Острую и пряную татарскую кровь? – подсказал Орновицкий, с удовлетворением наблюдая, как лицо Аси заливает волна румянца.
- Если это то, о чём вы хотели поговорить, – прошипела она, – то вам лучше уйти.
- Я не спешу.
- А я вам придам ускорение!
- Ладно. Шутки в сторону. – Внезапно посерьёзнел Глеб. – Я по поводу Лещук.
- Что такое? – Ася моментально забыла обо всём.
- Я бы советовал тебе держаться от неё подальше.
- Почему?
- Она оказалась впутана в несколько тёмных историй. Да и её поведение в последнее время... Из-за её отказа взять пациента мы чуть статистику смертности не поправили. Боюсь, её скоро попрут. – Глеб опёрся об стену, задумчиво глядя на Асю. – И тебя могут отправить вслед за ней, как человека приближенного.
- Я не верю. – Твёрдо сказала Ася. – И вы тоже не верите. Мы оба знаем Ирину Васильевну не первый год.
- Люди меняются, Асенька.
- Не в этом случае. – Возразила женщина.
- А вы всё такая же наивная девчонка. – Глеб снисходительно посмотрел на неё.
- Я бы так не сказала. – Спокойно ответила Ася, хотя внутри у неё всё клокотало. – Просто я в людях разбираюсь.
- Я верю фактам. Ирина прокололась по нескольким пунктам. Она брала деньги у пациентов за лекарства, которые пропали из запасов Лозинского...
- Лозинского?! – перебила его Ася. – Да он спит и видит, как её со свету сжить!
- Не утрируйте! – поморщился Глеб.
- И не думала. Я не знаю, что он скрывает, но обязательно узнаю.
- Ася, вам больше всех надо? – снисходительно взглянул на неё Орновицкий.
- Я просто всегда помогаю и поддерживаю тех, кому верю. А Ирине Васильевне я верю. И докажу, что всё это – клевета. Как и с Агаларовым.
- Ох уж этот Агаларов... Каревской пол-отделения завидует, что такой мужчина её облапал, и вы туда же.
- Я никому не завидую. Особенно вам.
- А мне-то чего? – удивился Глеб Александрович.
- Лучше уж быть странной, как я, чем шавкой на поводке у слонов.
- Длинный у вас язычок, Асенька. Что же, дело ваше. Я предупредил. Только вот за Ирину хотя бы есть кому заступиться. А за вас? – Глеб заглянул за её плечо. – Что-то я не вижу никакого мужчины, ни любимого, ни случайного.
- Вас это не касается! – Ася почувствовала, что щёки предательски запылали.
- Не касается... – Протянул Глеб и внезапно, дёрнув её к себе, впился в её губы жёстким поцелуем. На миг Ася оторопела и даже позволила себе ответить на его поцелуй, но тут же опомнилась.
Глеб потёр горящую от удара щёку и усмехнулся.
- Я так и знал. – Произнёс он, смерив женщину странным взглядом, и вышел.
Ася заперла дверь на все замки и буквально сползла по стене. Арчи примчался к коридор и принялся облизывать её щёки. Ася машинально потрепала его по шелковистой шерсти. Как он посмел?! Зачем он это сделал?! Ася дотронулась до горящих губ. Ладонь всё ещё щемило после удара. Хотелось надеяться, что ему тоже больно. Заслужил. Асе хотелось поколотить его ещё сильнее... Чтобы понял. Понял, что расстояние от ненависти до любви измеряется не шагами, а чашками кофе на белом халате...
====== Часть 29 ======
Валентина Степановна тяжело перевернулась на другой бок. Хотя врачи запретили ей ложиться на левую сторону, но ведь нельзя же всё время в одной позе лежать! Уже и спина болит, и бока... Женщина поморщилась, чувствуя несильную, но ощутимую боль в груди. Рука потянулась за таблеткой, но одно неловкое движение – и упаковка упала на пол. Валентина Степановна проводила её расстроенным взглядом. Вставать ей пока не разрешали, а значит, придётся звать медсестру. Хотя... Выходной же... Дозовёшься их, как же! Небось, разбежались уже по домам или перед телевизором в холле сидят. Никому здесь пациенты не нужны! А уж если она даже собственной дочери безразлична, что уж про медсестёр говорить...
Вспомнив про Риту, Валентина Степановна горько вздохнула. Она чувствовала, что теряет дочь, но не могла и не хотела мириться с этим. Рита принадлежала ей, и делить её с кем-либо Валентина Степановна не собиралась. Никто не знал, через что им пришлось пройти. А когда родилась Аня, именно бабушке пришлось сидеть с внучкой, пока Рита всё бегала по пациентам. Где тогда были все те, кого сейчас её дочь ставит на первое место? Где был Началов? Где был Агаларов, как старший, так и младший? Когда Рита не спала ночами, все укачивая Аню, чтобы утром снова убежать на работу, ведь Валентине Степановне пришлось уйти на пенсию, чтобы сидеть с внучкой. И жили они на одну копеечную зарплату врача... Зато сейчас вдруг все объявились, все их любят и всем они нужны... Вот только ей никто не нужен. И Рите тоже.
Женщина с досадой смотрела на лежащее на полу лекарство. Как назло, соседка по палате домой ушла на выходные. Видимо, придётся встать самой... Да ведь она себя уже почти хорошо чувствует... Но не успела она двинуться, как в дверь тихо постучали. “Рита!”, – мелькнула радостная мысль у Валентины Степановны, и насколько болезненным было разочарование, когда она увидела Женю.
- Здравствуйте... – Он осторожно зашёл в палату, словно боялся, что его выгонят. Или же просто чувствовал себя неловко, как и любой другой человек, который пришёл проведать родственника или знакомого. У всех была одинаковая походка, слегка крадущаяся и напряженная, извиняющиеся лица и взгляд, который тут же выхватывал “родного” пациента среди других в палате. Быстрый обмен приветствиями, дежурный вопрос про самочувствие и “что говорит доктор”, а потом гнетущее молчание, когда и сказать нечего, и уходить рано... Вот и Евгений неловко топтался на пороге палаты, словно не решаясь сделать ещё шаг.
- Здравствуй. – Валентина Степановна сложила руки на животе и приветливо посмотрела на Женю. – Ты бы не мог подать мне?..
Она указала на упаковку на полу. Женя с готовностью подал ей лекарство. Валентина Степановна проглотила пару таблеток и откинулась на подушку. Скоро боль должна притупиться...
- Как вы себя чувствуете? – спросил Евгений, достав из пакета упаковку сока и фрукты. – Я не знал, что купить, поэтому уж простите за стандартный набор...
- Спасибо, – Валентина Степановна мягко накрыла его руку своей. – Хоть ты обо мне помнишь...
Она вздохнула, и от Евгения не укрылась обида, проскользнувшая в её глазах.
- А разве Рита не приходила? – спросил он.
- Приходила. Один раз. – Валентина Степановна отвернулась.
- Она придёт. Просто у неё дела... – Замялся Евгений.
- Какие дела? – внимательно посмотрела на него женщина. – Женя, что за дела?!
- Вам волноваться нельзя! – вскинулся было Евгений, но Валентина Степановна подняла руку, останавливая его.
- Какие дела, Женя? – повторила она. – Я уже волнуюсь, а от того, что ты от меня что-то скрываешь, мне легче не станет!
- Она сегодня встречается с Агаларовым. – Признался Евгений.
- Удивил... Они каждые выходные встречаются. – Махнула рукой Валентина Степановна.
- Со старшим Агаларовым.
- Что?! – женщина схватилась за сердце. Евгений тут же подскочил к ней, но она отмахнулась.
- Рассказывай. Всё, что знаешь! – потребовала женщина.
- Да я ничего почти не знаю. Случайно услышал разговор. Она требовала сказать ей правду. Какую правду, Валентина Степановна? – он посмотрел ей в глаза, и Валентина Степановна отвела взгляд.
- Правду про Рустама. Про Аню. Про всё... – Тихо сказала она, покачивая головой.
- Откуда он вообще взялся? Он же умер? Рустам говорил Рите об этом не раз, она мне рассказывала. Он обманул Риту? Снова?
– Получается, так. Обманул.
- Зачем?
- Зачем? Да он просто в который раз воспользовался её доверием! – зло бросила Валентина Степановна. – Жить-то где-то надо было.
- Она ему поверила? – Евгений опустил голову. Его кулаки сжались, но Валентина Степановна этого не заметила.
- Поверила. Ты же знаешь Риту. Она всегда была доверчивой, а тут он. Появился, поманил снова – она и побежала за ним. Я вырастила чудовище, которое думает о других, но при этом забывает о близких...
- Но что она хочет узнать?
- Вопрос в том, что Давит ей скажет. Если то, что он сказал мне, то у меня появится шанс вернуть себе дочь.
- Что он сказал? – Евгений подался вперёд.
- Рустам должен будет уехать. У него проблемы на прежнем рабочем месте. Видимо, он просто сбежал. И теперь его разыскивают.
- Не поздновато ли хватились? Через три года? Абсурд какой-то. – Нервно хмыкнул Женя.
- Этого я не знаю и не хочу знать. Но факт остаётся фактом. Ему придётся вернуться в Крым. А оттуда отец его уже не выпустит.
- Но у него ведь есть смягчающие обстоятельства. Дочь. И беременная жена.
- Дочь, которая не от него.
Евгений замер, боясь поверить в то, что услышал.
- Не от него? – повторил он, чувствуя, что сердце бешено забилось.
- Не от него. – Горько произнесла Валентина Степановна. – Давит показал мне бумаги.
- Но как... – Женя запустил руку в волосы, не спуская глаз с женщины.
- Как... Это уже не у меня надо спрашивать.
Они оба замолчали. Евгений пытался осознать услышанное. Значит, Рустам – не отец Ани? Но ведь это всё меняет... Кардинально меняет... Внезапно Женя вспомнил, зачем пришёл к Валентине Степановне.
- Я хотел вас попросить кое о чём. – Осторожно начал он.
- И ты туда же... Нет чтоб просто прийти проведать, а ты, оказывается, с просьбами... – Укоризненно посмотрела на него женщина.
- Ну что вы! – Женя улыбнулся. – Я пришёл как раз вас проведать. А теперь, узнав всё это, – он неопределённо повёл рукой, – я хотел бы попросить об одной вещи. Мелочь, но думаю, это довольно важно.
- Говори уж, – сжалилась Валентина Степановна.
- Просто я переживаю за Риту и Аню. Рите в её положении нервничать нельзя. Всё может случиться. Поэтому, может, вы дадите мне ключ, хотя бы на то время, пока вы в больнице? Мне было бы спокойно, да и вам тоже. Я буду присматривать за ними.
- А это неплохая идея... – Задумалась Валентина Степановна. – Женечка, вот как нам тебя отблагодарить?
Она дотронулась до его руки и мягко сжала.
- Да за что благодарить? – смутился Евгений.
- Ну как же? Ты такой великодушный, ты заботишься о Рите, обо всех нас... Не каждый смог бы. Я же помню, как ты Риточку любил...
- Я её и сейчас люблю. – Тихо сказал Евгений. – И Аню люблю... Как собственную дочь. – Еле слышно, чтобы не разобрала Валентина Степановна, добавил он.
Получив ключ, Евгений быстро распрощался и покинул палату. Валентина Степановна проводила его задумчивым взглядом и тут же её сердце снова заныло. Что Давит скажет Рите? И как она это переживёт? Женщина дотянулась до мобильного. но механический голос сообщил ей, что телефон дочери недоступен. Валентина Степановна занервничала и каждые пять минут набирала номер Риты, но тот не отвечал. И мысли, которые крутились в голове у матери, становились всё мрачнее.
*
Рита осторожно отперла дверь квартиры. Ярик привёз её и предлагал проводить до дверей, но Рита отказалась. Ни к чему было Рустаму, если он дома, видеть Ярослава. Рита пыталась поговорить с Яриком, но тот отмалчивался или отвечал односложными предложениями, поэтому Рита замолчала и за остаток пути они не проронили ни слова. Всё было как-то неправильно. Совсем не так Рита себе представляла этот разговор. А ведь накануне она почти всю ночь не спала, проигрывая в голове возможные вопросы и ответы. Но в реальности всё было не так. И все отрепетированные фразы просто разбились о правду, которую Рита так искала. А правда заключалась в одном: они снова наступили на те же грабли.
На стол легли бумаги. Зачем она их забрала, Рита и сама не знала. В них не было ни слова правды, кроме, возможно, завещания. Но остальное... Рита дотронулась до белых листов, слегка помятых, которые в одночасье перевернули всё с ног на голову. Как всегда... Почему у других всё хорошо, а у них не жизнь, а сплошная полоса препятствий?!
Рустам лежал на кровати, глядя в потолок. Он даже не повернул голову. когда Рита зашла в спальню.
- Где Аня? – тихо спросила она.
- Гуляет. – Коротко ответил Рустам.
Рита медленно кивнула и осторожно села на кровать рядом с Рустамом. Он не пошевелился.
- Рустам... – Прошептала Рита. – Неужели снова?
Он промолчал. Рита вздохнула.
- Давай поговорим. – Попросила она.
- О чём, Рита? Столько раз мы говорили. Обещали. Клялись. А теперь? – глухо произнёс Рустам. – Меня предала жена и друг. Я где-то читал, что часто те, кого мы считаем поддержкой, оказываются подножкой. Я не ожидал, что Ярик на такое способен. Но ещё меньше я ожидал этого от тебя.
- Рустам, я просто хотела знать...
- Знать что, Рита? –наконец Рустам приподнялся и посмотрел на неё. – Что мой отец меня ненавидит? Что он – прекрасный актёр, который способен изобразить глубокое раскаяние на смертном одре и тягу к справедливости? Что из меня сделали подонка и уголовника? Что знать, Рита?!
- Почему он сказал, что ты убил свою мать? – невпопад спросила Рита.
- Это единственное, что тебя волнует? – грустно усмехнулся Рустам. – Потому что она приехала сюда ради меня. Если бы я за все годы хотя бы раз попытался найти её, она могла бы жить. А она приехала за мной... И погибла. И я никогда себе этого не прощу.
Рита осторожно взяла его за руку и погладила загрубевшие пальцы. Вот шрам от нового скальпеля... Максим тогда смеялся долго, говоря, что с такими умельцами только колбасу резать... А вот след от ожога, который Рустам получил, когда пытался им с Аней завтрак приготовить. И кольцо, крепко сидящее на безымянном пальце. Рита медленно провела кончиком пальца по золотому ободку.
- Рита, я уже не раз задавал тебе этот вопрос. Но ответа, видимо, я так и не получу. Почему ты мне не доверяешь? – негромко спросил Рустам, но Рита вздрогнула, словно от крика.
- Доверяю... – Прошептала она.
- Доверяешь? Это так называется? Знаешь, ведь это уже было. И не раз. С Никой. Теперь с отцом. Неужели моё прошлое всегда будет стоять между нами?
- Рустам, пойми... Я запуталась. И тебя не было рядом. Я хотела как лучше...
- Лучше для кого?
- Для всех... Для нас, для Ани, для нашего малыша...
- То есть для меня было лучше узнать, что Аня – не моя дочь?
Рита вздрогнула, словно от удара.
- Это неправда! – выдохнула она.
- Я знаю. – Рустам накрыл её руку своей ладонью. – Рита, я ни на миг не сомневаюсь, что Аня моя дочь. И никаким поддельным тестом меня не переубедить. Но сам факт. Ты поверила моему отцу больше, чем мне, иначе ты не пошла бы на эту встречу.
Рита не нашлась, что сказать. Рустам был прав. Слишком много тайн было в его прошлом, о которых Рита не знала, а Рустам не рассказывал. Но разве можно её винить за желание хоть что-то узнать?..
- Молчишь... – Тихо сказал Рустам. – Значит, я прав.
- Ты уедешь? – наконец Рита задала вопрос, который волновал её больше всего.
- Скорее всего. Если завещание настоящее, я должен поехать туда и всё решить.
- Хорошо. Спрошу по-другому. – Отрывисто произнесла Рита. – Ты вернёшься?
- А ты сомневаешься?
- Да. – Рита встала и подошла к окну, обхватив себя руками, словно защищая малыша от всего того груза, который камнем лёг на её плечи. Она услышала, что Рустам тоже встал и подошёл к ней. Ей так хотелось, чтобы он обнял её... Но вместо этого Рустам негромко сказал:
- Ты всегда упрекала меня в предательстве. А сколько раз меня предавала ты?
- Я не предавала...
- Рита, мы оба не идеальны. И можем ошибаться. Но на ошибках нужно учиться. А мы постоянно совершаем те же. Что с нами происходит?
- Прости меня... – Рита почувствовала, что по щеке поползла слезинка.
- Я простил. Но я не знаю, чего ещё мне от тебя ожидать... Каких сюрпризов... И от Ярика.
- Он не виноват. Он просто хотел меня защитить в случае чего.
- Вот именно, Рита. В случае чего. Ты предала ещё одного человека – нашего ребёнка. Чёрт с ними, со всеми документами, настоящие они или нет. Но ты знала, что это может быть опасно. И всё равно пошла, рискуя жизнью нашего ребёнка. И этого я тебе простить не могу.
Рита услышала, как за ним закрылась дверь. Она закрыла рот рукой, пытаясь сдержать рыдания. Он прав. Только сейчас Рита поняла, чем рисковала. И запоздалый страх навалился на неё со всей силой. Она сама всё испортила. Рустам прав. И мама права. Она эгоистка, думающая лишь о себе.
- Прости, малыш, – шептала Рита сквозь слёзы, гладя живот, в котором шевелился маленький человечек. – Я исправлюсь, обещаю тебе... Прости...
====== Часть 30 ======
Дмитрий посматривал на Иру с опаской. Он пытался уговорить её остаться дома хотя бы сегодня. Рана всё ещё кровоточила, хотя и не сильно. Но при одном упоминании о возможном отгуле Ира разъярилась. Она отнюдь не считала “мелкую царапину” поводом для того, чтобы остаться дома. Хорошенько выспавшись на Димином плече, Ирина была полна сил и энергии. И Дмитрий счёл за лучшее просто привезти её на работу. Но кое-кому придётся всё же проследить за рыжей егозой. И Саксонов искренне сочувствовал Асе, на чьи хрупкие плечи собирался взвалить эту нелёгкую роль.
- Может, ты хотя бы покажешься кому-то из своих? Пусть посмотрят, вдруг что не так. – Осторожно сказал он, боясь вызвать новую вспышку гнева.
- Всё так. В конце концов, мной занимались два лучших врача. – Хмыкнула Ирина. – Или ты сомневаешься в своих способностях? Наташа точно не сомневалась.
- Ни в коем случае. Просто переживаю за тебя.
- Всё хорошо. – Она ласково погладила его руку.
- Сделаю вид, что поверил. – Дмитрий улыбнулся.
- Я не хочу это афишировать. Ты же знаешь, узнает один, и сразу новость разлетится по всей больнице. – Ира поморщилась. Дмитрий согласно кивнул. Она права. Сплетни у них действительно разлетались со скоростью ультразвука.
- Кстати, как Наташа? – сменил он тему. – Кажется, я видел её на днях.
- Я теперь понимаю, почему у неё прозвище такое – “биоробот”... – Медленно произнесла Ирина. – После того, что она перенесла... Я молчу про моральную сторону, но физически... У нас люди месяцами после такого отходят, а она через неделю вскочила. Меня это пугает. Может, я зря ей потакаю?..
- У разных людей разные организмы. Зайди к нам в отделение. Один с венозной лежит кончается, а другой с дыркой в голове скачет по коридору, крича, что у него “третий глаз” открылся...
- Это да... – Ира улыбнулась, представив себе эту картину. – Но всё же меня пугает состояние Наташи. Ты не думаешь, что это может быть шок? В состоянии шока люди со сломанным позвоночником километры проходят... А потом раз – и всё...
- Ну, это ты преувеличиваешь. Это я тебе как нейрохирург говорю. Но насчёт шока... – Дмитрий потарабанил пальцами по рулю, ожидая, пока на светофоре загорится зелёный. – Вполне возможно. Учитывая её характер, получается весьма жизнеспособная субстанция. Которая весьма вредна для окружающих, но в определённых дозах может иметь и положительный эффект.
- Ты сам сейчас понял, что сказал? – Ира расхохоталась. – Я – нет! Слышала бы тебя Наташа... Ты бы не выжил!
- Я настолько тебе надоел? – Дмитрий припарковался возле хирургии и потянулся поцеловать Иру. Та легонько щёлкнула его по носу.
- Люди смотрят. – Укоризненно произнесла она.
- Пусть смотрят. – И он всё же дотянулся до её щеки.
– Дима! Мне и так хватит слухов... Не хватало ещё, чтобы в ординаторской рассказывали, что мы с тобой тут разврат устроили в машине...
Ирина подняла голову и посмотрела на окна хирургии. Её сердце сжалось. Какой чёрт её дёрнул откровенничать с Максимовой... Но в том состоянии, в котором она была в пятницу, не то что разоткровенничаешься, а ещё и прирежешь кого ненароком... Оставалось лишь надеяться, что Наталья Юрьевна хотя бы не приукрасила...
Дмитрий вышел из машины вслед за Ирой.
- Всё хорошо? – с тревогой спросил он, увидев, как она поморщилась.
- Да. Всё нормально.
- Дмитрий Эдуардович! – со стороны нейрохирургии к ним мчалась медсестра. Саксонов нахмурился. Тревожный знак... Медсёстры по парковкам просто так не бегают.
- Что случилось? – резко спросил он. Ира подошла к нему и взяла под руку, словно успокаивая.
- У нас пациентка... Она настаивает, чтобы вы её осмотрели.
- Так рабочий день ещё даже не начался! – удивился Дмитрий.
- Это да, но она уже всё отделение на уши подняла. – Извиняющимся голосом произнесла медсестра.
- Хорошо, иду. А как фамилия этой цацы? – Дмитрий поморщился.
- Саксонова. Светлана Владимировна. – Тихо сказала девушка и, увидев, как изменился в лице врач, добавила ещё тише: – Она говорит, что она – ваша жена...
Дмитрий почувствовал, что рука Ирины безвольно упала вниз. Он резко повернулся и увидел, что в лице любимой не было ни кровинки.
- Ира, это ошибка... Точнее, не ошибка... Но это неправда! Я объясню! – Дмитрий шагнул было к Ире, но она отшатнулась от него.
- А не надо ничего объяснять. Значит, та история с паспортом была не случайностью... – Медленно произнесла она. – А хорошо продуманным планом... И о каком доверии ты говоришь?
- Ира! – он схватил было её за плечи, но Ирина вырвалась из его рук.
- Иди к ней. – Холодно сказала она. – Она ждёт.
И, круто развернувшись и не глядя на оторопевшую медсестру и вмиг побледневшего Диму, она направилась к ступенькам хирургического корпуса. Каблуки стучали по асфальту, словно выбивая одно слово: “Пре-да-тель!”. А сердце, казалось, остановилось. Значит, жена... Всё, как в дешёвых сериалах. Вот только в жизни редко бывает хэппи-энд.
И Ирина резко захлопнула за собой дверь хирургии, словно отрезая себе путь назад, туда, где, как казалось, ей места не было.
*
Тамара Михайловна нервно посматривала то на дверь, то на часы. И где этого Лёшку носит?! Ей отойти надо, а регистратуру на кого оставишь? Ни Милы, ни Алексея, ни новенькой этой... Как там её... Тамара поморщилась, вспомнив новую медсестру. Ни рыба ни мясо, один халат белый...
- Лолка!!! – крикнула Говорова при виде буфетчицы. – Иди-ка сюда!
- Тамара Михайловна, кофе ещё не завезли! Позже будет! Вчера весь выпили! – затараторила Лолита, пытаясь справиться с застёжкой сумки.
- Да я не кофе... Мне отойти надо, а никого нет. Ты пять минут не посидишь? – умоляюще посмотрела на девушку Тамара.
- Нет! – Лолита даже присела. – Вы что! А если Зоя Фёдоровна увидит? Она же из меня фарш сделает для пирожков!
- Это да... – С досадой кивнула Тамара. – Ну вот где их носит?! Милка твоя где?
- Откуда я знаю, я за ней не слежу. – Огрызнулась Лолита и поинтересовалась: – А куда это вам так срочно?
- Да я вот хотела Наталье Андреевне отнести... – Тамара Михайловна подняла и показала Лолите довольно таки увесистую папку.
- Сглазы, порчи, привороты? – понимающе кивнула Лолита. – Ну, надеюсь, вы научились ставить защиту или хотя бы амулет какой прицепили.
- Это ещё зачем? – не поняла медсестра.
- А Наталья Андреевна вас как сглазит при виде всего этого, так вовек не отделаетесь! – мстительно хихикнула Лолита. – Как скажет: “Оперешенс ректе кожитаре агере доцент!” (Лат. Operationes recte cogitare et agere docent. – Операции учат правильно мыслить и действовать)
Необязательно Тамаре знать, что девушка успела полазить по книгам, которые пару раз забывали сотрудники больницы в буфете на столе. Конечно, Лолита ничего не поняла, но пару красивых фраз для статуса в социальной сети выцепила.
- Чего-чего “доцент”? – уловила знакомое слово Тамара.
- А ничего. Проклятие такое. – Состроила серьёзное лицо Лолита.
- Прокляните того, кто придумал понедельники... – Мила со стоном бухнула на стойку сумку. – По какому поводу консилиум?
- Да вот Тамара Михайловна собирается Наталью Андреевну просвещать на тему разной чёрной магии. – Сообщила Лолита.
- Так просвещать-то некого. – Пожала плечами Мила. – Тю-тю ваша Наталья Андреевна.
- Как?! Куда?! – всполошилась Тамара. – А я почему об этом не знаю?
- Действительно, почему... – Пробормотала себе под нос Мила, зато Лолита простодушно заявила:
- А вы просто в тот момент, видимо, были заняты обсуждением новой машины Ремчука. Вот и пропустили.
- Иди ты...! – Тамара замахнулась было на неё папкой, но её отвлекла женщина, которая уже минут пятнадцать нервно ходила по холлу. Тамара исподтишка наблюдала за посетительницей. Что-то в её внешности было не так. Но Говорова была слишком занята ожиданием коллег, потому быстро потеряла интерес к посетительнице, а теперь та решила о себе напомнить.
- Я случайно услышала ваш разговор... – Женщина говорила глухо, словно была простужена, но Лолита моментально напряглась. Этот голос она точно где-то слышала. Но где?.. Девушка присмотрелась. Седые волосы, морщинистая кожа странного цвета, словно незнакомка перестаралась с солярием... Много морщин... Морщин... Лолита нахмурилась. Что-то насторожило её, но что?..
- Подслушивать нехорошо. – Поучительно произнесла Мила.
- Я не подслушивала. Просто я пришла по поводу Натальи Андреевны. Значит, она уехала? А куда, вы не знаете?
- Не знаем. – Моментально включила “оборону” Тамара. Пара разговоров с Яриком и Максимом – и медсестра поняла, что ляпать языком надо меньше... А тут непонятно кто спрашивает, где Домбровская. А вот и не скажет тебе никто!
- Жаль... Ведь я принесла одну справку... Она – очень опасный человек! И может сильно навредить окружающим! – горячо заговорила женщина.
- Покусать, что ли? – хмыкнула Мила.
- Может. – Вполне серьёзно ответила посетительница. – Она сумасшедшая, и в этой папке, – она похлопала рукой по пакету, который держала в руках, – доказательства. Она не понимает, кто она и где! С виду кажется, что с ней всё хорошо, но это лишь временно! Она воображает себя совсем другим человеком! – женщина всхлипнула.
- Где-то я это уже слышала... – Хмыкнула Тамара. – Кино “Гостья из будущего” смотрели? Там тоже такое говорили, чуть ли не слово в слово.
- Не верите, значит? – незнакомка сокрушённо покачала головой. – А ведь документы-то всё подтвердят... Я сама юрист, я знаю, что такое клевета. Но я могу доказать каждое слово!
- Юрист... Из которого песок сыплется... – Пробурчала Мила и добавила громче: – Вам тогда надо с завотделением поговорить или с главврачом. Они, я думаю, вам помогут.
Мила знала, что делала. Учитывая события последнего года, любой, кто хоть что-то о них знал, легко распознает подделку.
- Я так и сделаю. – Закивала женщина и направилась в указанном направлении. Когда её сгорбленная фигура скрылась за поворотом, Мила повернулась к Лолите и пощёлкала пальцами у той перед глазами. Лолита очнулась.
- Ты чего? – спросила Мила, с удивлением глядя на подругу.
- Ничего... – Покачала головой Лолита и внезапно вскрикнула.
- Что такое? – испугалась Тамара.
- Я её знаю! – медленно произнесла девушка. – Я знаю, кто это!
И Лолита действительно знала. Она вспомнила этот взгляд. И этот голос. И место, где слышала его. И никакой грим и парик не мог сбить её с толку. Лолита знала, кто это. И не собиралась молчать.
*
Главврач областной больницы с самого утра пребывал далеко не в самом лучшем расположении духа. На носу конференция, всё было продумано и подготовлено. Но нашлись некоторые особи, которые чуть не пустили всё под откос. Кем Лубь себя возомнил? Кто дал ему право снимать самых перспективных докладчиков?! Какое пятно могло лечь на репутацию больницы, кафедры, если бы это выяснилось в ходе конференции? На эти два доклада Дзюба делал наибольший упор. Лещук со своей подопечной пять лет работали над исследованием, а Агаларов с Вильямсом продемонстрировали поистине блестящий прорыв в современной хирургии. И тут выясняется, что в плане их нет... Как же так?
- Как же так, Сергей Вадимович? – повторил главврач свой вопрос при виде Лубя.
- А что случилось? – тот грузно опустился на стул, и тот жалобно заскрипел.
- Что произошло с Бужорой и Агаларовым? Куда делись их доклады из плана конференции? – почти ласково поинтересовался главврач.
- Ничего не произошло. – Глаза хирурга забегали. – Возможно, опечатка...
- Я не верю в опечатки, Сергей Вадимович. Сегодня всем участникам будет разослан новый информпакет, с правильными данными. А вас я попрошу сдерживать свои порывы. Вы забываетесь! – Дзюба невольно повысил голос.
- Ни в коем случае! – горячо возразил Лубь. – Просто доктор Агаларов, по сути, не является нашим сотрудником, и я подумал, что...
- Думать будете у себя в отделении! Значит, вы признаёте, что без вас не обошлось?
- Признаю. – Не стал отпираться Сергей Вадимович.
- О вашем самоуправстве мы поговорим позже. А пока постарайтесь смириться с тем, что доктор Агаларов – ваш коллега. И возможно, скоро станет им на постоянной основе.
- Что вы имеете в виду? – напрягся Лубь.
- Вы видели результаты их с Вильямсом работы. И Рустам Давитович сыграл в этом далеко не последнюю роль. А таких хирургов грех терять, Сергей Вадимович. Мне жаль, что вы этого не заметили. Советую присмотреться. И слегка подвинуть кадры, так как я планирую предложить доктору Агаларову занять должность хирурга в вашем отделении. За такие кадры порой бороться приходится, а тут он сам попал к нам в руки. И я не позволю вам лишить больницу блестящего хирурга. То же самое касается Бужоры. Лещук провела отличную работу. И Александру Михайловну ждут прекрасные профессиональные перспективы. Как и Ирину Васильевну. Надеюсь, мы друг друга поняли? – главврач многозначительно посмотрел на хирурга. Тот мрачно кивнул.
- Я могу идти? – спросил он.
- Идите.
Закрыв за собой дверь кабинета и хмуро кивнул секретарше, Сергей Вадимович вышел. Значит, вот как... Дзюба решил защищать Лещук и Агаларова. Что же, пусть потешится. А после конференции его ждёт сюрприз. Иногда под видом алмаза скрывается обычное стекло, которое легко раздавить, лишь наступив на него каблуком. И Лубь собирался доказать главврачу, что его бриллианты – всего лишь пустышки. Дайте лишь время...
*
Наташа скрючилась от боли. Она не спала почти всю ночь, глотая таблетку за таблеткой. Но боль лишь усиливалась. И оказалось, что метод “я сама врач” не особо работает, когда речь идёт о собственном теле.
Она вспомнила, что дома, если у неё что-то болело, Ярик ложился рядом с ней, прижимал к себе и ласково поглаживал больное место. Голова, живот – всё проходило от этих нежных прикосновений. Но сейчас Наташа была одна. Ярик был далеко. И от этого боль становилась лишь сильнее.
Наташа с трудом добралась до кухни и, набрав воды в стакан, залпом осушила его. На лбу выступил холодный пот. Руки дрожали и стакан громко ударился о поверхность стола. Наташа осторожно опустилась на табуретку. Голова кружилась. Но мысли были предельно чёткими. Наташа понимала: она должна сообщить Ярославу о своём решении. Он должен знать. Рука потянулась за мобильным и дрожащие пальцы по памяти набрали до боли знакомый и родной номер...
- Привет... – Тихо сказала она.
- Привет. – Эхом отозвался Ярик. Наташа почувствовала, как при звуке его голоса на глаза навернулись слёзы. Как же она соскучилась... Безумно... Сейчас бы обнять его, крепко-крепко... Но нельзя. Как нельзя и показывать ему свои чувства. Так будет лишь больнее...
- Ты на работе? – спросила Наташа, впрочем, зная ответ. Но она так хотела оттянуть этот страшный момент признания...
- Да. – Последовал лаконичный ответ. Но следующая фраза заставила Наташу вздрогнуть.
- Я всё знаю. – Глухо произнёс Ярик, или это мобильный так исказил его голос? Он не может говорить так бесчувственно, так... безжизненно.
- Знаешь? – Наташа замерла.
- Да. Ты потому звонишь?
- Да. – Не стала отрицать она.
- Рустам рассказал.
У Наташи не было сил даже сердиться на Рустама. Она сильнее скрючилась от боли и прошептала:
- Я хочу только, чтобы ты знал: я не думала, что так получится...
- Знаешь, мне кажется, ты в последнее время вообще не думала.
- Ярик, пойми меня...
- Я пытаюсь. Но не могу.
- Ты всегда меня понимал лучше всех. – Наташа попыталась сгладить возникшую паузу, но Ярослав молчал, и она поспешно продолжила: – Ты знаешь обо мне всё. Мы столько всего пережили. А сейчас мы не можем понять друг друга... Почему?
Она тихо всхлипнула.
- Не плачь... – Голос Ярика потеплел. – Слезами тут не поможешь. Да и ты не из тех, кто плачет.
- Биоробот? – она слегка улыбнулась сквозь слёзы.
- Ты мне долго ещё будешь это вспоминать?
- Долго... Я тогда готова была тебя убить...
- Так надо было не сдерживаться.
- Мне не до того было.
- Да, ты была занята мыслями о Штатах...
Наконец это слово прозвучало. Они оба замолчали. Наконец Ярик нарушил возникшую паузу:
- Наташа, то, что я скажу, прозвучит жестоко. Но постарайся меня понять. Ты же знаешь, я всегда был против твоей поездки в Америку. Не потому, что это глупо, дорого или ещё что. Я просто понимаю, что я потеряю тебя с первой же минутой, когда ты шагнёшь на борт самолёта. И ты тоже это понимаешь, ведь правда?
Наташа кивнула, забыв, что он не видит её. Но Ярик, казалось, почувствовал её молчаливый ответ.
- И если ты решила уехать... То всё, за что мы боролись, было зря. Мне очень жаль.
Наташа оцепенела, не в силах поверить в услышанное.
- Ты бросаешь меня? – прошептала она.
- Кажется, это ты нас бросила... Причём без особых сомнений или колебаний.
Он что-то сказал в сторону. Видимо, кто-то пришёл.
- Ярик, ты ничего не понял... Я... – Начала было Наташа, но поняла, что он её не слушает.
- Ты что-то сказала? – переспросил он через пару секунд.
- Нет. Ничего. – И она отключила телефон, не прощаясь. Тело сотрясалось от рыданий. Ярик прав. Она не из тех, кто плачет. Но сейчас казалось, что все слёзы, которые накопились за долгие годы, решили выплеснуться за раз. Наташа оплакивала свою жизнь, своего малыша, которого любила больше жизни, хотя раньше никогда бы не поверила, что с ней, с Натальей Олди, может такое произойти... Что она будет рассматривать в интернете крохотные одёжки и представлять, как она наряжает свою куколку, свою кровиночку... Она бы подняла на смех того, кто осмелился бы намекнуть ей, что она будет напевать колыбельные своему малышу, сидя вечерами на диване и отложив в сторону очередной медицинский справочник.
Ярик прав. Всё было зря. Она не смогла дать ему даже этого – ребёнка, о котором он так мечтал. Она приносит ему лишь несчастья. Так не лучше ли отпустить его? Он ещё может быть счастлив, а ей, видимо, суждено быть одной... Он так и не понял, что не его вина в том, что она хочет уехать. А просто она хочет спасти его. Спасти от самой себя.
Она немедленно позвонит Вильямсу. Пусть готовит документы. Нечего раздумывать... Наташа потянулась за телефоном, который было отложила, но внезапно в глазах потемнело. Живот пронзила страшная боль. Наташа почувствовала на своих пальцах что-то горячее... Кровь...
И последнее, что она смогла сделать, прежде чем провалиться в темноту, это назвать свой адрес диспетчеру скорой помощи.
*
- Наташа? – спросила Рита, подняв на Ярика взгляд. Тот медленно кивнул.
- Отключилась. – Он крутил в руках мобильный, словно раздумывая, перезвонить или нет. Наконец Ярик отложил в сторону телефон и опёрся подбородком на сложенные руки.
- Может, занята. – Рита вздохнула.
- Может. Рустам уехал?
- Да. Ещё в субботу. – Коротко ответила Рита. Ярослав не стал расспрашивать. Они по обоюдному молчаливому согласию не вспоминали о событиях субботы. Да и что тут было сказать? Все начудили. А разгребать кто будет?
- Ярослав Алексеевич, вас вызывают в смотровую. – Заглянула в ординаторскую Мила.
- Иду. – Ярик встал. – Рит, передашь Максиму план операций. Вот, оставляю на столе. Он должен зайти забрать.
- Хорошо.
В дверях Ярик столкнулся с Александром. Анестезиолог не мог не узнать восходящую звезду мирового футбола. А ещё он был наслышан о том кратковременном романе. Потому Ярослав вопросительно взглянул на Риту, готовясь в случае чего зафутболить этого спортсмена куда подальше. Но Рита радостно улыбнулась Саше. И Ярик, успокоившись, вышел.
- Я уже успела соскучиться. – Рита позволила Александру обнять себя.
- Извини, я всё с детьми. Знаешь, толковые ребята! Если ими заняться, то могут получиться золотые медалисты. – Воодушевлённо начал было Саша, но тут же, махнув рукой, засмеялся. – Да тебе это, пожалуй, не очень интересно.
- Мне интересно.- Строго произнесла Рита. – А ещё мне интересно, как твоё самочувствие.
- Как новенькое. Рита, ты даже не представляешь, что ты для меня сделала. – Посерьёзнел Александр.
- Представляю. – Мягко улыбнулась Рита.
- Мне жаль только, что не сложилось... – Он не договорил, но Рита поняла и без слов.
- И не сложилось бы. Мы оба слишком любим свою работу. – Тихо сказала она и еле слышно добавила: – И не только работу...
- Да я вижу... В твоём положении только работать. – С лёгким упрёком посмотрел на неё Александр.
- А я по-другому не могу. – Произнесла Рита преувеличенно-весёлым голосом, отворачиваясь, чтобы Саша не увидел её лица. Но он всё равно успел заметить, как изменился её взгляд.
- Не могу или не хочу? – прямо спросил он.
- Тебя это не касается.
- Касается. Рита, ты – очень близкий и дорогой для меня человек! – горячо зашептал Саша. – И я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо! Только позволь мне!
И он потянулся было поцеловать её, но Рита испуганно отпрянула. Испуг тут же сменился гневом.
- Что ты себе позволяешь?! – почти выкрикнула она. – Саша, забудь! Я замужем, я люблю своего мужа, у нас будет ребёнок! Опомнись!
- Рита, я не могу! – Александр со стоном опустился на диван. – Я не могу тебя разлюбить!
- Это не любовь, Саша... Это благодарность. Я помогла тебе, и теперь тебе кажется, что ты меня любишь. Но это не так... – Грустно сказала Рита. – Просто попытайся это понять.
- Я пытаюсь... – Глухо сказал Александр и повернулся к Рите, чтобы объясниться, как внезапно увидел, что она побледнела. Он бросился к ней.
- Что с тобой? – Саша испуганно подхватил Риту, которая была почти без сознания.
- Позови... – Одними губами произнесла Рита. Саша метнулся к двери. В коридоре он налетел на Красовского.
- А, “фастфуд”! Ну привет. – Узнал его Максим и ухмыльнулся было, но его ухмылка тут же пропала. – Что такое?!
- Рита... – Только и успел произнести Александр, и Максим ворвался в ординаторскую. Рита почти без сознания лежала на диване.
- Ребёнок, Максим... – Простонала она.
- Эй, ты чего, тебе же рано ещё! – Максим почувствовал, что его охватывает паника. – Санитаров с каталкой, быстро! – крикнул он прибежавшему на шум Алексею.
Рита прикусила губу. Схватки... Но ведь рано, Максим прав... Это не могут быть роды! Это что-то другое...
- Рустам... – Позвала она в полубеспамятстве.
Максим сжал её руку.
- Рита, всё будет хорошо... – Прошептал он, сомневаясь, что она его слышит. Но Рита сжала его пальцы, словно соглашаясь с ним.
- Быстрее! – крикнул Красовский санитарам. Они не могли потерять и этого малыша. И Максим был готов бороться за Риту и её ребёнка до последнего.
====== Часть 31 ======
Ирина захлопнула за собой дверь кабинета и прижалась к ней спиной, тяжело дыша. Плевать, что подумают коллеги. На всех наплевать! Пусть считают, что у неё крыша поехала. То-то радости будет...
Она провела рукой по лицу, словно прогоняя остатки страшного сна. Только вот это был не сон. Слова медсестры всё ещё звучали в ушах Ирины: “Ваша жена... Саксонова Светлана Владимировна”. Ира истерически засмеялась, но смех тут же перешёл во всхлипывания. Как же так?.. Неужели он мог так поступить? Обмануть? Но ведь его взгляд всегда казался таким честным и таким любящим... Как она могла так ошибиться?!
Дрожащими руками Ирина накинула халат. Надо бы переодеться в рабочую одежду, но у неё не было ни сил, ни желания. Она нарушала правила, санитарные нормы... Но ей было наплевать на них. Впервые за долгие годы Ирина Лещук позволила себе пренебречь правилами. Халат на уличную одежду... Лубь увидит – убьёт. Ну и пусть.
Дверь кабинета открылась. Миг – и крепкие руки Дмитрия развернули Ирину к себе.
- Ира, послушай... – Начал было он, но Ирина перебила его:
- Я не хочу ничего слушать. Может, просто потому, что я знаю, что ты скажешь?
- Ты ничего не знаешь! – Дима тряхнул её за плечи. Ирина рывком высвободилась из его рук.
- Конечно. Я ничего не знаю. Зато это я плохая, ничего тебе не рассказываю... – Зло выдохнула она и отвернулась к окну, пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев.
- Ира, мы взрослые люди, понятно, что у каждого из нас за спиной есть прошлое! Да, я был женат! Но ведь и ты тоже была замужем!
- То есть ты ещё и меня будешь упрекать?! – резко развернулась Ирина. – Я снова во всём виновата?! Но заметь – ты о моём муже знал. А я о твоей жене – нет.
- Чёрт бы её побрал, эту жену! – не сдержался Дмитрий. – Ира, мы с тобой тогда расстались! Я не верил, что когда-либо ещё тебя увижу!
- И ты просто кинулся в объятия другой? – горько спросила Ирина.
- Скорее, она кинулась. – Дима устало потёр глаза. – Да и все вокруг шептались, что для имиджа успешного семьянина...
- Брак по расчёту? Для имиджа? Это что-то новенькое... – Ирина прищурилась. – Так, может, и со мной так? А что? Удобно... Жена – врач, известный в научных кругах, всегда на виду коллег... Удобно... – Повторила она.
- Ира! – простонал Дмитрий. – Ну как мне тебе доказать?!
- А никак. С женой разберись. Кольцо можешь ей отдать. Я всё равно его не ношу. Как чувствовала... – Тихо произнесла Ира и отвернулась. Помедлив, Дмитрий подошёл к ней и осторожно обнял за плечи.
- Оно твоё. – Прошептал он, щекоча своим дыханием её шею. – И ты моя. Я буду бороться за тебя, за твою любовь, за твоё доверие. Хочешь ты этого или нет.
- А если я не хочу? – одними губами спросила она. – Силой возьмёшь?
Вместо ответа он зарылся лицом в её волосы. Его руки поглаживали её плечи. Дмитрий чувствовал, как она напряжена. Но то, что она его не оттолкнула, уже обнадёживало...
- Давай дома поговорим. – Тихо сказал он.
- Хорошо. – Устало согласилась Ира.
Внезапно дверь кабинета распахнулась.
- Ирина Васильевна, Наташу привезли. – Не здороваясь, сообщил Рустам, быстро кивнув Дмитрию.
- Что? – Лещук вздрогнула. – Что с ней?!
- Сильное кровотечение. В крови сгустки. Есть подозрения на развитие острого ДВС-синдрома. Она без сознания. Кровопотеря большая, и остановить кровотечение не получается. Судя по всему, она долго терпела боль, и процесс начался намного ранее. Гинеколога вызвали. Я решил, что вам стоит знать.
- Спасибо, Рустам Давитович. – Ирина побледнела. Дмитрий подхватил её под руку.
- Рустам, какие прогнозы? – с тревогой спросил он.
- Не берусь ничего говорить. – Рустам отвёл взгляд. – Нужно дождаться результатов анализов.
- Рустам, по показателям нужно удалять матку? – прямо спросила Ирина и во взгляде Рустама прочла ответ.
- Рано пока делать какие-либо предположения... – Начал было он, но Ира перебила его:
- Я не позволю. Компрессионные швы. Пережатие артерии. Всё, что угодно! Но она должна сохранить способность выносить и родить ребёнка! – она почти кричала.
- Ира, успокойся! – Дмитрий прижал её к себе. – Мы всё сделаем! Всё будет хорошо!
- Я должна быть там. – Она высвободилась из его рук. – Где она?
- В первой смотровой. – В кабинет зашёл Лубь. – Но я бы на вашем месте не спешил. А вот ваша помощь, Рустам Давитович, не помешает.
- В чём дело? – резко спросил Рустам.
- Это конфиденциальный разговор. Он касается только меня и Ирины Васильевны. – Отрезал Сергей Вадимович.
- Да бросьте! О ваших конфиденциальных разговорах через полчаса вся больница знает! – шагнул вперёд Саксонов. – Поэтому говорите. У Ирины Васильевны, к тому же, от нас секретов нет. Ведь так? – он повернулся к Ирине. Та машинально кивнула.
- Что же... Если вы настаиваете... – Пожал плечами Лубь. – Я не могу допустить к пациентке врача, которая её чуть не убила. Ведь это та Наталья Домбровская, которую вы собирались устроить к нам на работу? Я поднял некоторые документы. И узнал кое-что интересное. Как вы могли допустить, чтобы в таком состоянии она встала с постели, проделала такой путь и предполагалось, что она будет работать? У неё же внутри места живого нет!
- Я не собиралась допускать её к работе до полного восстановления! – вскинулась Ирина.
- И для этого потащили её в такую даль? Надеюсь, хотя бы не насильно? Иначе это уже подсудное дело. Хотя... Оно и так подсудное.
- Вы ничего не знаете, Сергей Вадимович. – Дмитрий напрягся. В словах Лубя была доля правды. Но ведь, зная Наташу, жертвой была, скорее, Ира... Наташа добровольно приняла это решение.
- Так просветите меня, с каких это пор пациенты в таком состоянии могут выписываться из больницы и спокойно разгуливать по улице! – повысил голос Лубь.
- Я её не выписывала! – оборвала его Ирина. – И я прекрасно осведомлена о её состоянии.
- Значит, вы признаёте, что знали о состоянии пациентки и позволили подобному произойти? – вкрадчиво спросил Сергей Вадимович.
- Ничего она не признаёт. – Сквозь зубы процедил Дмитрий. – Подобные вопросы решаются с руководством. А сейчас мы теряем драгоценные минуты. И если Ирина Васильевна знакома с историей болезни пациентки, было бы вполне логично допустить её к осмотру и планированию дальнейших лечебных мероприятий.
- Вы так считаете? – прищурился Лубь. – Что же, не буду спорить. Для меня, – он подчеркнул это слово, – жизнь пациентки важнее. Но к этому вопросу я ещё вернусь. И не только к этому.
Развернувшись, он вышел. Рустам проводил его хмурым взглядом, но тут же вспомнил, зачем пришёл.
- Ирина Васильевна, нас ждут. – Напомнил он.
- Да, иду. – Ирина быстрым шагом вышла из кабинета. Хотя появление Лубя заставило её занервничать, сейчас в голове женщины была одна мысль: нельзя допустить, чтобы Наташа стала бесплодной. Лубь прав. Её вина в этом есть. Ведь могла же она запретить Наташе выписываться, приезжать! Могла! Но пошла на поводу у чувств. А значит, если с Наташей что-то случится, виновата будет она, Ирина Лещук. И она никогда себе этого не простит.
*
- Максим Кириллович, у неё отслойка плаценты, на данный момент не прогрессирующая. – Тарас Юрьевич хмуро рассматривал на мониторе снимки. – Но я не могу ни за что ручаться. Подождём до утра. Я останусь в больнице, всё будет под контролем. На данный момент нам удалось справиться. Но в любой момент всё может измениться. Процесс может начать прогрессировать.
- Разве в таких случаях не показаны роды? – Максим закусил губу. – Срок большой, ребёнок способен к самостоятельной жизнедеятельности. А если мы пропустим прогрессирующую отслойку, то рискуем его потерять.
- Мы не пропустим. – Твёрдо ответил гинеколог. Он задумчиво постукивал ручкой по столу. – Понимаете, Максим Кириллович, все показания дают нам надежду, что при хорошем уходе, присмотре и правильной терапии Маргарита Сергеевна вполне может доносить ребёнка и родить в положенный срок.
“Владимировна”, – машинально подумал Максим, а вслух спросил:
- Вы уверены?
- Вполне. Я понимаю, вас напугал приступ. Но это, скорее, проявление стресса. Хотя он может сыграть злую шутку. Организм Агаларовой истощён.
- Ещё бы... – Красовский нервно хмыкнул. – Она же с работы не вылезает!
- А теперь придётся вылезти. И, скорее всего, ей придётся остаться в стационаре.
- Есть основания? – встревоженно спросил Максим.
- Ну вы же сами понимаете. К тому же, пока остаётся риск того, что отслойка начнёт прогрессировать. Я не могу так рисковать.
- Я понимаю. – Вздохнул Максим.
- И я бы сообщил Рустаму Давитовичу. Мало ли... Я бы пока не расслаблялся.
- Обязательно.
Максим вышел из кабинета гинеколога. Задумавшись, он не заметил Александра.
- Как она? – Ветров остановил Красовского. Тот не сразу узнал футболиста.
- А, это ты, Фастфуд. – Наконец в глазах Максима появился проблеск узнавания.
- Что с ней? – Александр схватил Красовского за халат.
- Полегче! С ней всё будет хорошо. – Максим отцепил пальцы Ветрова от своего халата. – А вот тебя сюда каким ветром занесло?
- Нельзя, что ли? – с вызовом спросил Александр.
- Ну почему? – пожал плечами Максим. – Можно. Вот только с какой целью?
- Личной.
- Личной, значит... – Красовский поджал губы. – Личной...
Внезапно он прижал Ветрова к стенке.
- Ты, Фастфуд, смотри у меня... Узнаю, что из-за тебя у Риты приступ случился, на органы разберу. И мой тебе совет. Не лезь в её жизнь, а то пациентом станешь.
- А я и не против, – Александр отбросил руку Красовского. – Всегда приятно быть пациентом такого врача. По собственному опыту знаю.
- Это да, – покладисто кивнул Максим. – Вот только станешь ты моим пациентом. А я далеко не такой добрый и ласковый, как Маргарита. Усёк?
И Максим ушёл, оставив Александра посреди коридора. Ветров хмуро проводил его взглядом. Он не привык, когда ему указывали, что делать. И Рита – не исключение. Да, в тот раз не сложилось. Но ведь и она не особо счастлива со своим Агаларовым. А ребёнок... Что ж, он ещё тогда сказал, что готов принять и её, и дочь. Примет и ещё одного. Саша так и видел статьи в газетах и в интернете... Насколько это позволит ему подняться в глазах поклонников! Главное, чтобы она согласилась. А выбора у неё не было. Александр Ветров не привык отступать. И он был решительно настроен взять этот приз. Любой ценой. Ему ещё никто не отказывал.
*
- Рустам Давитович, должен признать, что я впечатлён вашей работой. – Дзюба задумчиво смотрел на Рустама.
- Благодарю. Мне приятно слышать это от вас. – Сдержанно кивнул Рустам.
- За правду не благодарят. – Главврач слегка наклонился вперёд. – За почти два месяца работы вы зарекомендовали себя на очень высоком уровне. Такое редко случается, и я очень ценю таких сотрудников.
- Сергей Дмитриевич, я просто выполняю свою работу.
- Как часто я это слышу... – Задумчиво произнёс Дзюба. – А ведь, по сути, все мы выполняем свою работу. Только кто-то делает её добросовестно, а кто-то – на отвяжись.
- Не буду спорить.
- А я, Рустам Давитович, люблю тех, кто знает, что и зачем делает. На конференции мы услышим ваш доклад по работе с Вильямсом. Но это теория. А я наблюдал за практикой, и то, что я увидел, мне понравилось. Потому я хотел бы предложить вам работать у нас на постоянной основе с перспективой занять должность заведующего отделением эндоваскулярной хирургии и ангиографии.
- Я весьма польщён. – Рустам слегка наклонил голову.
- Не слышу радости в голосе.
- Для меня ваше предложение неожиданно и не совсем своевременно. Как вы знаете, я ехал сюда на два месяца с отрывом, но в планах у меня возвращение в центральную больницу. К тому же, семейные обстоятельства меня сковывают.
- Жизнь не стоит на месте, Рустам Давитович. У вас золотые руки и грех пропадать такому специалисту. Вас ждут пациенты, которые не могут получить квалифицированную помощь, потому что у нас нет таких специалистов. А вы можете им помочь. А учитывая финансовую сторону, ваша семья тоже скажет вам спасибо.
- Я могу подумать? – спросил Рустам.
- Конечно. – Развёл руками главврач. – Думайте. Но не забывайте, что времени мало. Я долго ждать не буду. Через две недели заканчивается ваша стажировка.
- Хорошо, спасибо. Я могу идти?
- Погодите. У меня ещё один вопрос. Немного личного характера. Если вы, конечно, не возражаете.
- Нет. – Рустам насторожился.
- Дело в том, что до меня доходит всё больше нехороших слухов про Ирину Лещук, да и про вас. Я ценю специалистов, но репутацией тоже дорожу. Скажите, мне есть о чём волноваться? – прямо спросил Дзюба.
- Нет. – Твёрдо ответил Рустам. – Вам не о чем переживать. Я знаю, о чём вы говорите, и смею вас заверить, ни один из этих слухов не является правдой. При желании это можно доказать.
- Я вас услышал. Спасибо. Можете идти.
Когда за Рустамом закрылась дверь, главврач откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел на закрывшуюся дверь. Как говорится, доверяй, но проверяй... И он набрал знакомый номер приёмной Оксаны Вельской.
- Лена, соедини меня, пожалуйста, с Оксаной Павловной. – И, дождавшись ответа, Дзюба произнёс. – Оксана, здравствуй. Мне нужно с тобой поговорить. Про центральную больницу. И мне нужно знать всё. Даже то, чего мне знать не стоит. Особенно про Агаларова и Лещук.
====== Часть 32 ======
Максимова нерешительно подёргала ручку кабинета Ирины. Заперто. Странно, должна быть на месте... Может, в ординаторской? И Наталья Юрьевна тут же одёрнула саму себя. Когда это Лещук вординаторской сидела? Да и Максимовой в последнее время всё меньше хотелось видеть коллег. Признание Ирины перевернуло душу пожилой женщины. Наталья Юрьевна и сама не знала, почему так отреагировала, почему после этого две ночи не спала, всё вспоминая этот разговор. С её глаз словно пелена спала. А ведь сколько ещё она не знала... Про Ирину, да и про любого из коллег. А всё почему? Потому что люди боялись откровенничать. Каждый знал: здесь тебя не поддержат. Здесь тебя обсудят, осудят и оболгут. О тебе знали даже то, чего ты сам о себе не знал. А значит, незачем и откровенничать.
Наталья Юрьевна не собиралась приставать к Ирине с расспросами. Но ей хотелось хотя бы дать той понять, что она не расскажет никому, не пустит слух. Вот только Ирина, казалось, не спешила попадаться на глаза коллеге.
Вздохнув, Максимова вернулась в ординаторскую. Орновицкий рылся в шкафу и даже не обратил на неё внимания. Каревская бросила в её сторону быстрый взгляд и вернулась к журналу, который лениво перелистывала за чашкой кофе.
- Смотрю, Анна Сергеевна, вам заняться нечем? – неодобрительно покачала головой Наталья Юрьевна.
- Нечем. Пациенты все в добром здравии. Бумаги заполнены. Можно и расслабиться. К счастью, ни в какую историю я не влипла, так почему бы не расслабиться немного. – Протянула Анна, перевернув страницу.
- Вы о чём? – нахмурилась Максимова. – Какая история?
- А вы не слышали? – деланно удивилась Каревская. – Так мымра наша снова учудила.
- Лещук?
- А вы знаете ещё кого-то? Она. Настолько хотела всунуть к нам свою протеже, что сдёрнула её с больничной койки и приволокла сюда. А та ребенка потеряла на позднем сроке. Пару недель назад. Представляете её состояние? Физическое, хотя бы. И сейчас она у нас в гинекологии с кровотечением. Привезли по скорой. Добегалась.
Наталья Юрьевна схватилась за сердце и опустилась на стул.
- Может, вы не так поняли? – севшим голосом спросила она.
- А чего тут понимать? – удивилась Каревская. – Вон, Глеб Александрович может подтвердить. Да и Ирина особо не отпиралась.
Орновицкий кивнул, не поворачиваясь к коллегам. Максимова растерянно посмотрела на него и перевела взгляд на Каревскую.
- Мы ничего не знаем. Мало ли, что там произошло... – Пробормотала она.
- А чего это вдруг вы её защищать стали? – недобро прищурилась Анна.
- А с чего ты взъелась на неё? – парировала Максимова. – Тебе бы всё обгадить! Чем она провинилась? Или соперницей её считаешь? Так вы же на равных! Сама посмотри!
- Ничего не на равных! Я столько сделала, чтобы стать главврачом, и не допущу, чтобы драная рыжая кошка мне дорогу перешла! – прошипела Каревская.
- Тебе и без кошки не светит! – зло бросила Наталья Юрьевна, обмахиваясь карточкой.
- Вот весело будет, если Дзюба о пенсии даже не думает, а вы уже его кресло поделили, – негромко заметил Орновицкий.
- А то ты сам не знаешь, что через полгода его здесь не будет! – огрызнулась Анна.
- Не знаю. – Наконец Глеб повернулся и в упор посмотрел на неё. – Знаешь, Анька... Ты прекрати, а? Я без понятия, что у тебя в голове, но ты перегибаешь. И Наталья Юрьевна права. Тебе ничего не светит, даже если Дзюба завтра уйдёт.
- Надо же, как благородно... – Анна сложила руки на груди. – Сколько она вам заплатила? Что-то вы оба больно добрые стали.
- Зато ты зажралась! – Орновицкий со злостью швырнул папку на полку и захлопнул дверцу так, что старый шкаф жалобно заскрипел. Глеб чувствовал, что запутался. Ещё неделю назад он с радостью дал бы Ирине пинка хорошего, чтобы не видеть её больше в отделении. Но стоило лишь навести справки, и вся тщательно выстроенная схема разрушилась в прах. После разговора с Асей Глеб навёл справки по своим каналам по поводу Лозинского. Что-то в словах Аси заставило мужчину усомниться в анестезиологе. Несмотря на свою кажущуюся безалаберность, Александра Михайловна слов не ветер не бросала и беспочвенно никого не обвиняла. А если у неё были подозрения, то были и основания.
И то, что открылось Орновицкому, отнюдь не соответствовало словам Лозинского. Судя по всему, та история не получила огласки. Но о ней знала Вельская. А значит, был дым и был огонь...
- О чём задумались, Глеб Александрович? – насмешливый голос Каревской отвлёк хирурга от раздумий.
- О жизни.
- Это хорошо. Жизнь иногда такие сюрпризы преподносит... – Глубокомысленно произнесла Анна.
- Вы на что намекаете? – Глеб собирался было выйти из ординаторской, но слова Каревской заставили его остановиться.
- Я просто делюсь опытом с коллегой. – Та улыбнулась.
- Благодарю. Очень ценный совет. – Орновицкий шутливо поклонился и вышел. Но через пару шагов почувствовал, что его дёрнули за рукав.
- Чего тебе? – устало спросил он.
- Ты знаешь. Вспомни, о чём мы договаривались. – Анна прищурилась.
- Считай, что у меня склероз.
- Склероз легко вылечить.
- Ты мне угрожаешь? – поднял брови Глеб.
- Ну что ты! Ни в коем случае! Мы же партнёры. – Каревская хмыкнула. – Или ты передумал?
- Слушай, а ведь и вправду: что она тебе сделала? – поинтересовался хирург. – Почему именно она? Не я, не Максимова, не Лубь...
- А ты вспомни 2014-й. – Анна разозлилась. – На равных, говорите? Кого Сергиенко взял в разработку? Кому отдал отделение? Кого Дзюба всегда ставит всем в пример? Почему-то не меня. А я не верю, что можно добиться таких результатов честно.
- Ты же добилась. – Хохотнул Орновицкий. – Или ты признаёшь, что это было не совсем честно? Признай, половину кандидатской ты у неё содрала. Странно, что комиссия не заметила.
- Потому что с комиссией надо заранее контакт наладить! – огрызнулась Анна.
- Даже не сомневаюсь, что ты наладила.
- Наладила. И буду налаживать. И не позволю никому мне мешать!
- Она тебе сильно мешает? – прямо спросил Глеб.
- Да. – Коротко ответила Анна, вложив в это короткое слово столько ненависти, что Орновицкий поёжился.
- Что ж, удачи. Только, боюсь, не по зубам тебе этот орешек. У неё слишком хорошая репутация.
- Репутация сегодня есть, завтра нет.
- Масло дать? – услужливо предложил Орновицкий.
- Масло? – непонимающе нахмурилась Каревская.
- “Аннушка уже разлила масло”, – процитировал Глеб Булгакова.
- Только если ты будешь трамваем.
Они оба засмеялись. Но, даже смеясь, Глеб не переставал думать про Лозинского и Ирину. Если Ася права, то анестезиолог готовится нанести удар. И не дай Боже ему объединиться с Каревской...
*
- С возвращением. – Ира проверила катетер. Наташа с трудом приоткрыла глаза. Её взгляд упёрся в стоящую возле кровати капельницу. “Одна, две, три...”, – машинально сосчитала Наташа бутылочки. Плюс один пакет.
- Что?.. – Она еле разлепила пересохшие губы.
- Ша! Молчать. Я вас знаю. Сначала говорить начинаем, потом вскакиваем. – Ирина села рядом с кроватью. – Вы нас напугали, Наталья Андреевна. И хочу сразу вас предупредить: я разрываю все наши договорённости. Я пошла на поводу у вашей прихоти. Но больше я не собираюсь вам потакать.
- Как строго... – Несмотря на тошноту, Наташа слегка улыбнулась. Перед глазами всё плыло.
- Строго. Мы вас еле вытянули. И теперь я лично прослежу, чтобы до полного восстановления вы оставались в больнице. Под контролем врачей. Если надо будет – привяжу к кровати! – повысила голос Ирина, заметив недовольное движение Наташиной руки.
- Давайте я сама буду решать...
- Сама? Вы уже решили. И вот чем это закончилось. Скажите, неужели вам настолько жить надоело?
Наташа сделала вид, что не расслышала. Прикрыв глаза, она вполуха слушала, что ей рассказывала Ирина. Операция, кровотечение, курс терапии, надо сообщить Ярославу... Ярослав. Наташа резко открыла глаза и дёрнулась было, чтобы сесть, но крепкая рука Лещук прижала её к подушке.
- Лежать! – скомандовала Ирина.
- Я вам что, собака? – Наташа смерила ту злым, насколько это было возможно в её состоянии, взглядом и тут же застонала от приступа накатившей тошноты.
- Собаки и то умнее вас. – На всякий случай Ира придвинула поближе тазик.
- А вы хамка...
- Ещё какая. Значит, повторюсь: я позвоню Ярославу...
- Не надо! – Наташа снова дёрнулась.
- Да что ж это такое! – в сердцах хлопнула ладонью по постели Ирина. – Лена, принесите “сон”. – Крикнула она проходящей мимо палаты медсестре. Та кивнула и исчезла.
- Не надо... – Наташа позеленела. Всё вокруг поплыло ещё больше.
- Что не надо?
- Ярику звонить не надо...
- Почему? – вздохнула Ирина. Хотя, чего скрывать, она знала ответ.
- Он не должен знать. Иначе он приедет. А я не готова его видеть. Я не выдержу...
- Вы? Не выдержите? – насмешливо хмыкнула Ирина, одновременно протирая лицо Наташи смоченной в холодной воде салфеткой.
- Не выдержу. Я сама себя не узнаю... – Наташа снова закрыла глаза. В горле предательски защекотало.
- Было бы что узнавать. Вы не особо поменялись.
- Я очень изменилась.
- В таком случае, вы весьма умело это скрывали.
- Я не хочу причинять ему боль. – Прошептала Наташа. – Пусть всё остаётся так, как есть... А потом я уеду...
- Уеду? Куда?! – Ирина вздрогнула.
- Мистер Вильямс предложил мне вернуться к нему в клинику. Я согласилась.
- Твою * * *... – Не сдержалась Ира и испуганно оглянулась. Она не позволяла себе подобные выражения, но сейчас эмоции взяли верх. О той истории с отъездом она была наслышана. – Ярик знает?
- Знает. Вы мне поможете? С документами и прочим. А то я пока явно не смогу этим заняться, а время поджимает...
Ирина еле сдержалась, чтобы не вставить ещё одно крепкое словцо. Всё это начинало надоедать. Не жизнь, а сериал. Причём сценаристы явные профаны. И она втянута в эту санта-барбару по самое дальше некуда.
- Осуждаете? – понимающе глянула на неё Наташа.
- Да уж явно не поощряю. Заварили кашу – и в кусты... Не собираюсь я вам помогать. И не надейтесь. – Невесело усмехнулась Ирина. – Я права. Ни черта вы не изменились.
- Не вам судить. – Слабо огрызнулась Наташа.
- Конечно. Мне расхлёбывать. Вы знаете, что из-за вас мне грозит служебное расследование? А, может, и судебное разбирательство. За халатность и преступные действия в отношении пациента, повлекшие за собой особо тяжелые последствия... – Тихо сказала Ирина.
- Я расскажу, как всё было.
- Вас никто слушать не станет. Вы и так подозрительно разговорчивая после операции. Спишут на посттравматический шок и выход из наркоза.
- Организм такой... Выносливый.
- Есть такое. Другого мы не вытянули бы.
- Скажите, а я... – Наташа не решилась задать этот вопрос, но Ирина поняла без слов.
- Вы сможете иметь детей. – Тихо сказала она. – Иначе и быть не может.
Наташа слегка сжала её руку. Ира вздохнула и встала. За её спиной появилась медсестра.
- Леночка, сделайте укол и проконтролируйте, чтобы Наталья Андреевна заснула. Мало ли, как организм отреагирует. Если что, зовите меня или Рустама Давитовича.
Ирина оглянулась на Наташу. Казалось, та уже спит. Ира тихо закрыла за собой дверь палаты. Её ждал главврач. Ей еле удалось уговорить его подождать, пока Наташа не проснётся. Ире нужно было убедиться, что всё нормально. Хотя... Нормально ли? Ирина не собиралась помогать Наташе с отъездом. Хватит. Напомогалась. А вот с Вильямсом стоит поговорить. Нечего сманивать кадры и рушить семьи...
Ирина поёжилась и направилась в админкрыло. Ей предстоял непростой разговор с главврачом. И у неё не было ни сил, ни желания бороться или что-то доказывать. Но было другое решение, которое должно удовлетворить всех. И Ира собиралась его озвучить.
*
- Почему она до сих пор не пришла в себя? – Максим сквозь стекло смотрел на Риту. Его пальцы сжимались и разжимались, словно в такт еле заметному дыханию женщины.
- Максим, она спит. Ей лошадиную дозу успокоительного дали. – Ярик успокаивающе положил руку на плечо Красовскому.
- Точно? Не похоже на сон.
- Точно. Уж поверь моему опыту. – Ярослав вздохнул.
- Твоему верю.
- И на том спасибо.
- Ты просто ничего не знаешь. Рита для меня очень важна!
- Рита, Наташа... Красовский, ты бабник. – Устало констатировал Ярослав.
- Можно подумать, тебе всё равно! – огрызнулся Максим.
- Ты же знаешь.
- Знаю. Какого чёрта ты туда попёрся?
- Для безопасности Риты.
- Для безопасности Риты ты мог её отговорить, не пустить! Сказать мне, Рустаму, в конце концов! – сорвался Красовский.
Ярик не ответил. Максим был прав. Можно было сказать. Но тогда кто знает, что могло бы произойти. Отец Рустама всё равно настоял бы на встрече, рано или поздно. И как она прошла бы, не мог предугадать никто. А так Рита взяла ситуацию в свои руки. А значит, хотя бы частично всё было под контролем.
- Ещё и это её упрямство! Ну какой нормальный человек на её сроке работать будет?! – кипятился Максим. Сейчас, когда тревога слегка спала, он почувствовал злость. На Риту, на Ярика, на себя. Как они могли это допустить? Хирурги чёртовы... Костоправы...
- Максим, все виноваты. Хватит. Главное, что всё обошлось.
- Я вздохну с облегчением только когда возьму этого ребёнка на руки! – выдохнул Красовский.
Ярослав молча отвернулся. Он чувствовал то же самое. А ещё боль. Боль от того, что своего малыша он на руки уже не возьмёт...
- Извини. – Максим понял, что сказал не то. – Я не хотел...
- Всё в порядке. – Перебил его Ярик. – Ты лучше скажи: ты Рустаму звонил?
- Нет. Сейчас позвоню. – Максим достал мобильный.
- Я тут подумал... Может, Аня пока у нас поживёт... – Медленно произнёс Ярослав. – С девочками ей веселее будет, чем одной дома.
- А этот, как его... Клон Рустама? Евгений? – Максим оторвался от телефона.
- Можешь считать меня параноиком, но я отцу Рустама доверяю больше, чем этому клону. – Хмуро ответил Ярослав.
- Есть повод? – встревоженно посмотрел на него Красовский.
- Нет. Забудь. Просто нервы шалят. Но Ане я всё же предложу переехать к нам. – Ярик растерянно провёл рукой по волосам. Он не мог объяснить, почему Евгений вызывал у него такое недоверие. Возможно, потому что слишком настойчиво лез в жизнь Риты. Но чего уж скрывать: Ярик и сам таким был... А может, и остался. И как его Наташа не убила тогда?..
Наташа... При мысли о ней сердце Ярика сжалось от какого-то странного предчувствия. Почему-то ему показалось, что она в беде. Он достал телефон и набрал её номер, но механический голос сообщил ему, что абонент недоступен. Ярослав нахмурился. Все те разы, когда её телефон был недоступен, происходило что-то нехорошее. Но тогда они хотя бы были в одном городе. А сейчас между ними километры...
- Недоступен. – Максим сунул телефон в карман. – Позвоню позже. Может, собрание какое. Или на операции.
Ярик машинально кивнул. Что-то ему подсказывало, что Рустам и Наташа действительно могут быть на операции. Главное, чтобы ни один из них не был пациентом...
====== Часть 33 ======
Олег машинально пролистнул карточку Валентины Главатских. К счастью, тревога оказалась ложной. Подозрения не подтвердились, а значит, можно продолжать терапию и, даст Бог, скоро Валентина Степановна сможет отправиться домой. Но всё же придётся её отправить на дополнительные обследования в областную. Областную... Перед глазами Олега промелькнула та встреча с Анной. И чем она его так зацепила? Одна из тех, кому “все должны”. А вот не может он её из памяти выкинуть... Красавица с тёмными волосами и глазами цвета крепкого чая... Мужчина тряхнул головой. Не время для романтических грёз. Нужно решить, что делать с Главатских. В её возрасте подобные сердечные “трюки” могут быть опасны. На всякий случай Олег ещё раз просмотрел карточку.
- Всё в порядке, Олег Борисович? – заметил его манипуляции Ярослав.
- Да. Но с другой стороны, в нашей работе никогда нельзя быть уверенным на все 100%.
- Вы правы.
- Тем более, нам ещё предстоит сообщить ей о том, что случилось с её дочерью.
- К счастью, ничего страшного не случилось.
- Пока не случилось.
- Сплюньте. – Поморщился Ярослав.
- Оставьте эти суеверия. Я практик, а практика показывает, что расслабляться нельзя.
- Давайте не будем думать о плохом.
- Не будем. Но объясните мне в таком случае, почему Маргарита Агаларова до сих пор не пришла в себя.
- Это я и пытаюсь понять. – Ярик потёр лоб, словно разглаживая глубокие морщины, появившиеся на нём за последние пару часов. – Все показатели в норме. Немного понижено АД, и увеличен белок. Но не критически. Меня смущает напряжение верхних конечностей.
- А что происходило во время приступа? – поинтересовался Олег, придвигая к себе бланки анализов Риты.
- Хороший вопрос. С Ритой был её знакомый, и он сразу оставил её, чтобы позвать на помощь. То есть секунд 20-30 мы пропустили.
- А они порой могут многое рассказать... – Протянул Олег, постукивая ручкой по столу.
- У вас есть предположения? – поднял брови Ярослав.
- Есть. Гестоз, например, и вследствие – эклампсия. Я обратил внимание на её ноги. Характерная отёчность, да и пила она в последнее время много. Плюс её режим работы мог спровоцировать возникновение подобного состояния.
- Но разве мы не заметили бы этого? Ведь это не то состояние, которое развивается мгновенно. – Нахмурился Ярослав.
- Давайте не будем забывать, что каждый организм индивидуален. А наша Маргарита – тот ещё орешек. Она могла просто не признаться. А значит, её нынешнее положение может быть вызвано экламптической комой. Или же, – поспешно добавил Олег, заметив изменившееся лицо Ярика, – всё может быть намного проще. Стресс спровоцировал гипотиреоидную кому. Опять же: учитывая состояние Риты, её режим, можно предположить, что стресс в данном случае стал решающим фактором, своего рода спусковым механизмом.
- Но почему тогда нет признаков, характерных для коматозного состояния? – Ярик сжал губы.
- Это нам предстоит выяснить. Но прежде всего, нужно доказать, что это кома. Я могу ошибаться. – Олег Борисович протянул Ярику бумаги. Тот молча взял их и, хмурясь, принялся просматривать. Но его отвлёк Максим.
- Ярик, на минутку... – Поманил он анестезиолога. – Олег, извини, тут личное...
Когда Ярослав закрыл за собой дверь, Максим протянул ему какую-то бумажку.
- Ты можешь это объяснить? – нервно спросил он.
Ярик пробежал глазами по листу. “Областная клиническая психоневрологическая больница... В ответ на запрос... Сообщаем... Одинцова Наталья Андреевна находится на учёте у психиатра с 2008 года... Диагноз: синдром гиперактивности с признаками шизоаффективного расстройства смешанного типа... Пациентке свойственны агрессивное реагирование на внешние раздражители и невозможность адекватной оценки своих действий... Пациентка склонна к необдуманным импульсивным поступкам... Возможны проявления психогенной амнезии”
- Что за бред?! – буквально выкрикнул Ярослав, ещё раз просмотрев текст. Руки задрожали и буквы расплылись перед глазами. Максим забрал у него из рук бумагу.
- Бред – не бред, а главврач уже в курсе. – Мрачно сообщил он. – Ему принесли эту... – Он едва не скомкал документ, который держал в руке. Злость охватила Красовского. Какого чёрта у других людей всё хорошо, а у них в коллективе без приключений никак? Свечку, что ли, сходить в церкви поставить? Или к бабке какой? Может, Тамара права со своими порчами-сглазами?!
- Кто принёс?!
- Об этом история умалчивает.
- Максим, но это же ложь! – Ярик обхватил голову руками.
- Знаешь, иногда я начинаю сомневаться... Извини, плохая шутка! – просипел Максим, когда анестезиолог прижал его к стенке.
- Очень плохая. – Тихо, но с угрозой произнёс Ярослав.
- Пусти! – Красовский одёрнул рубашку. – Потом разберёмся. Сейчас у нас более серьёзная проблема. Главный требует Наташу на ковёр. Немедленно. Иначе делу дадут ход. За сокрытие важной информации, угрожающей безопасности пациентов. И мы все пойдём за компанию.
- Какое “немедленно”, если она в областной?!
- А вот такое. Звони ей, Ирине, Саксонычу, кому угодно. Но Наташа должна быть здесь. Я не агнец, чтобы добровольно жертвой становиться!
- Добротный такой агнец... Мясистый... – Пробормотал Ярик в спину стремительно удаляющемуся Красовскому. Достав телефон, он набрал номер Наташи. Но абонент был недоступен. До сих пор. Наташа никогда не отключала телефон надолго. Помедлив, Ярослав набрал номер Ирины. Но связь оборвалась. С номерами Рустама и Дмитрия произошло то же самое. Ярик тихо выругался. Что происходит в этой чёртовой областной?!
И Ярослав пообещал самому себе: если до утра он не дозвонится ни до кого, значит, в областную он наведается лично.
*
- Как ваше самочувствие? – Ирина не смотрела на пациента. Это был тот, после ДТП. Если бы была возможность, Ирина с радостью передала бы его другому врачу. Но чувство долга пересилило. И сейчас, хочешь – не хочешь, а осмотр надо провести. И единственное, что она могла сделать – это поскорее закончить и сбежать из этой палаты.
- Жить буду. – Слабо улыбнулся мужчина. – Спасибо вам. Мне рассказали, что это вы меня вытянули.
- Не за что. Это моя работа. – Холодно ответила Ирина и повернулась было, чтобы выйти. Но вопрос пациента заставил её остановиться.
- Вы за рулём? – спросил он негромко.
- Да. – Непонимающе нахмурилась Ирина. – Почему вы...
- Скажите, что бы вы сделали на моём месте? Если на дорогу выбегает ребёнок? Если в зеркале секунду назад никого не было? Если справа велосипед с сидящим на багажнике пацаном? – быстро заговорил тот. – Что бы вы сделали?!
- Возможно, попыталась бы затормозить? – неуверенно предположила Ирина. Горячность пациента напугала её.
- Я затормозил. И одновременно вывернул руль. Там дорога, что стекло – гладкая, тормозной путь был бы слишком длинным... Я и вывернул... Ну не было там никого! Я всегда смотрю в зеркала! Та малышня из машины выскочила прямо на дорогу! – мужчина задрожал, словно сдерживая нахлынувшие воспоминания. Ирина вернулась и села рядом.
- Вы объяснили полиции? Должны же быть какие-то свидетели, видео с регистраторов? Может, там камера есть где? – спросила она.
- А то вы не знаете, что в таких случаях происходит... – Горько усмехнулся он. – Пострадали дети, значит, водителя надо расстрелять как минимум. А у меня у самого трое...
- Знаю. – Тихо сказала Ирина. Конечно, она знала, что в таких случаях говорят люди.
- Я готов понести наказание, я сам себе никогда этого не прощу! Но ведь и я не виноват...
- Всё образуется. – Медленно произнесла Ирина. – Вам сейчас нужен покой. Вы перенесли сложную операцию.
- Какой тут покой... – Невесело усмехнулся мужчина. – Как я в глаза родителям буду смотреть? А своим детям?
- Они поймут. Главное, постарайтесь всё объяснить. Я уверена, найдутся доказательства вашей правоты. Извините, мне пора.
И Ирина пулей выскочила из палаты. Остановившись в коридоре, она с трудом перевела дыхание. Что она делает?! Оправдывает того, кто чуть не убил детей? Но он должен понести наказание! “И чем ты лучше других?” – прозвучал в голове насмешливый голос. Действительно... Если тогда вина водителя была прямой и безоговорочной, то сейчас он стал жертвой обстоятельств. А значит, винить его нельзя. “Но дети!” – возмутилось было сердце. Ира положила руку на грудь, словно пытаясь утихомирить бешеное сердцебиение. Но не получилось. Разум боролся с чувствами, и ей казалось, что ещё миг – и она просто сойдёт с ума.
- А вы нас неплохо на место поставили, Ирина Васильевна. – Насмешливый голос Лубя ворвался в её мысли.
- Вы о чём? – Ирина с трудом поняла, кто перед ней. В голове всё ещё был круговорот из мыслей и воспоминаний.
- О вашем выступлении у главврача.
- А, вы об этом. – Ирина поморщилась. – А чего вы ожидали? Что я буду просто безропотно слушать, как меня поливают грязью?
- Я бы на вашем месте не был бы столь самоуверенным.
- Я бы на вашем месте придержала бы язык. – Зло бросила Ирина. – И учтите: клеветы в свой адрес я не допущу. Я за пять минут могу доказать свою невиновность по всем пунктам.
- Так докажите. – Хохотнул Лубь.
- Докажу. А если это не прекратится, то общаться мы будем через адвоката.
- А вот это лишнее. – Вмиг посерьёзнел Сергей Вадимович. – Я бы не рекомендовал вам...
- Это я не рекомендовала бы вам лезть не в своё дело. Вы что-то упоминали о прокуратуре? Что ж, возможно, мне тоже стоит туда наведаться.
Оставив злющего Лубя в коридоре, Ирина захлопнула за собой дверь кабинета. Халат полетел в шкаф, сменные туфли – под стол. Рабочий день окончен. Сейчас дни, когда она допоздна засиживалась в больнице, казались чем-то нереальным. Если раньше Ирина не спешила домой, то теперь ей всё меньше хотелось находиться в стенах больницы, которые, казалось, давили со всех сторон.
Только на улице она вспомнила, что её машина мирно стоит дома, под подъездом. Кто же знал, что этот день будет таким... Странно, куда делся Дима... Она мельком видела его в смотровой, а потом операция, Наташа... Хотя почему “куда”... К жене. При одном воспоминании об этом сердце Иры мучительно сжалось.
Резко затормозив, перед ней остановилась знакомая машина.
- Вечер добрый, Ирочка! – Лозинский опустил стекло и с ухмылкой помахал Ирине.
- Он, конечно, добрый, но ваше присутствие его портит. – Резко ответила Ирина и шагнула было в сторону, но машина двинулась за ней.
- Давайте я вас подвезу. – Предложил Станислав. – Покатаемся, пообщаемся.
Его взгляд скользнул по её фигуре, и Ира словно снова почувствовала его пальцы на своём горле.
- Я похожа на мазохистку? – бросила она, оглядываясь по сторонам в поисках кого-то, кто мог бы ей помочь. Но нигде не было видно ни души.
- Вы похожи на одну упрямицу, которая всё никак не поймёт, что от судьбы не уйти. – Лозинский вышел из машины.
В голове Иры мелькнула было мысль о том, что можно убежать, но боль в боку тут же рассеяла эту идею в прах.
- Уж не вы ли эта судьба? – язвительно спросила Ирина. Лозинский пожал плечами.
- Почему бы и нет? – приблизившись к Ире, он силой притянул её к себе. Она поморщилась от боли. – Я же говорил, что всегда получаю всё, чего хочу. И то, что мы здесь встретились, явно говорит в мою пользу.
Он резко выкрутил ей руку. Задохнувшись от боли, Ира смогла выдавить:
- На корпусах установлены камеры. И всё, что здесь происходит, видит охрана.
Хватка Лозинского ослабла. Он наклонился к Ирине, и она почувствовала запах алкоголя.
- Пусть думают, что я тебя целую. – Прошипел он.
- Пусти. Или завтра видео с камеры будет у главврача. Это не очень похоже на поцелуй. – Приложив все усилия, Ира вырвалась из цепкой хватки анестезиолога.
- Что здесь происходит? – к ним приближался охранник. “Господи, неужели наша охрана наконец перестала смотреть футбол в рабочее время?!” – мелькнула мысль в голове у Иры. А охранник тем временем узнал её.
- Ирина Васильевна, всё в порядке? – с тревогой спросил он, с угрозой глядя на Лозинского.
- Всё хорошо. – Вместо Ирины ответил тот. – Вот, уговариваю Ирину Васильевну подвезти её до дома.
- Спасибо, не надо. – Холодно ответила Ирина, молясь, чтобы эта пьяная сволочь наконец села в машину и уехала.
- Что ж, не буду настаивать. Пока не буду. – Лозинский смерил Ирину многозначительным взглядом. Когда его машина уехала, Ирина с благодарностью повернулась к охраннику.
- Спасибо, Олег Михайлович! – с признательностью произнесла она.
- Да не за что. – Пожал плечами тот. – Мне просто показалось, что он вам угрожал.
- Вам не показалось, – вздохнула Ирина и одновременно за её спиной раздался голос:
- Кто угрожал?
Дмитрий поспешно подходил к ним. Приблизившись, он взял Иру под руку, не обращая внимания на её попытки вырваться.
- Так кто угрожал? – повторил он, глядя на охранника.
- Да мужик этот новый, как там его? Лозовой?
- Лозинский. – Дмитрий мрачно кивнул, крепче сжав руку Иры.
- Вот-вот! Лозинский. Я и вышел.
- Спасибо. Можете возвращаться на рабочее место, я Ирину Васильевну в обиду не дам. – Пообещал Дмитрий. Охранник кивнул и удалился.
- Пусти меня. – Ира сделала ещё одну попытку вырваться.
- Не пущу. Почему ты мне не позвонила? Я бы тебя встретил. Уже второй час тебя в машине жду.
- Да ладно? Я думала, ты слишком занят воссоединением семьи. – Съязвила Ирина.
- Сама пойдёшь? Или мне тебя силой в машину запихнуть? – пропустил мимо ушей её колкость Дмитрий.
Ира молча вырвалась и пошла к машине. Никто не проронил ни слова за всю дорогу домой. Зайдя в квартиру, Ира сбросила туфли посреди коридора и босиком прошлепала в комнату.
- Ты же первая об них утром споткнёшься. – Спокойно произнёс Дима, поставив обувь на место.
- Ну и пусть. – Ирина упала на кровать, не раздеваясь.
- Всё плохо? – спросил Дмитрий, садясь рядом.
- Всё просто отлично.
- Заметно. Давай поговорим.
- О чём?
- О нас. Я тебе уже сказал: да, это моя жена. Бывшая. Этот брак был скорее, выгодной сделкой. Ни о каких чувствах и речи не было.
- Знаешь, я теперь понимаю Риту... Странное ощущение.
- Ты ничего не понимаешь. Это был лишь штамп в паспорте, не более.
- Интересно, а твоя жена об этом знает?
- Знает. Ты сама можешь у неё спросить.
- Делать мне больше нечего. Давай со своими жёнами ты сам будешь разбираться.
Резкий грохот заставил Ирину шарахнуться в сторону. Она со страхом смотрела на Дмитрия, который, хмурясь, потирал руку, которой только что с размаху ударил по тумбочке. Ярость на его лице напугала Иру. Она никогда ещё не видела любимого таким.
Дмитрий заметил её страх.
- Прости! Ируш, прости... – Он почувствовал раскаяние и боль. Неужели она могла подумать, что он способен ударить её? Что он злится на неё? Дмитрий осторожно протянул к ней руку.
- Иди ко мне... – Прошептал он, словно боясь спугнуть её. Помедлив, Ирина придвинулась к нему. Он обнял её, бережно прижимая к себе.
- Я люблю тебя. И никто, кроме тебя, мне не нужен. Постарайся мне поверить. – Пробормотал Дмитрий, чувствуя, как она напряжена. Его губы прикоснулись к её виску.
- Дим, пусть это будет последняя тайна... – Тихо сказала она. – Ты знаешь обо мне всё. А я о тебе?
- Ты теперь тоже знаешь всё. – Твёрдо ответил Дмитрий. – И сама сможешь во всём убедиться, если захочешь.
- Захочу...
- Я даже не сомневался. – Он нежно поцеловал её.
- Дим... – Прошептала она между поцелуями.
- Ммм?
- Я хочу тебе кое-что сказать...
- Что? – он оторвался от её губ и в его глазах промелькнула тревога.
- Только не сердись...
- Не обещаю.
Ирина глубоко вдохнула. Это решение далось ей непросто. И она сама поверила в него только сегодня, когда наконец озвучила его в кабинете главврача. А сейчас ей предстояло признаться любимому человеку. Собравшись с силами, Ирина призналась:
- Я собираюсь уйти из областной.
====== Часть 34 ======
- Я не понимаю, почему нас убрали из конференции. – Недоуменно пожала плечами Ася. День прошёл в суете и сейчас, встретив Рустама на выходе из здания, Александра Михайловна клещом вцепилась в него. Ей нужно было выговориться, понять, что происходит. А довериться она могла только Рустаму.
- Но ведь уже вернули. – Улыбнулся он. – Не обращайте внимания, Асенька. Скорее всего, просто ошибка.
Но Рустам и сам в это не верил. Он слишком хорошо знал, откуда берутся такие вот “ошибки”. Знала об этом и Ася.
- Это не ошибка. – Тихо сказала она. – Против Ирины Васильевны уже давно что-то затевают.
- Я догадывался. – Рустам хмуро кивнул. – Но ведь это затронуло и вас, и... меня. Так, может, дело всё же не в Лещук?
- Вы не понимаете. – Ася вздохнула. – Не слышали, как вас Лубь называет?
Рустам отрицательно покачал головой.
- Протеже. Как и меня. Он считает, что Ирина Васильевна пропихивает нас с вами на места Анны и Орновицкого.
- Вот как... – Протянул Рустам. – Что же, признаюсь, для меня это не новость.
- Вы знали?! – Ася остановилась посреди улицы, удивлённо глядя на Рустама.
- А тут знать не нужно. Вы же слышали, что про меня Каревская рассказывает.
- Слышала. – Ася потупилась. – Но не верила.
- Наверное, вы единственная, кто не поверил. – Усмехнулся Рустам. – Ну, ещё Ирина Васильевна. Но, если подумать, не просто так Анна Сергеевна это сделала.
- Смотрю, вы подумали. – Негромко заметила Ася и тут же споткнулась о бордюр. Рустам подхватил её под локоть.
- Осторожнее. – Он с легким укором взглянул на неё, и Ася почувствовала, что лицо заливает предательская краска.
- А знаете, – улыбнулся Рустам, – я тут представил, что бы сказали наши коллеги, если бы увидели эту сцену. Нарушение субординации, приставучий Агаларов... Боюсь, Орновицкий бы меня на дуэль вызвал.
Улыбка, появившаяся было на лице Аси, исчезла при этих словах.
- А он здесь при чём? – резко спросила она.
- Да просто... – Рустам мог бы многое сообщить Асе, но он не привык лезть в чужую жизнь и в чужие отношения.
- Вот и хорошо, что просто. – Отрывисто произнесла Ася.
- Не сердитесь, Асенька. Я не хотел вас обидеть.
- Я не обижаюсь. – Ася заметила подъезжающую маршрутку. – Спасибо, что проводили. Мне пора.
Вырвав руку, она побежала к остановке. Рустам проводил её понимающим взглядом. Он не винил Асю в том, что она боится открывать свои чувства. За то время, что Рустам пробыл в областной, он понял: здесь с чувствами и мыслями надо быть поосторожнее. Да и со словами тоже.
В кармане завибрировал телефон. Рустам достал мобильный. На экране высветилась фамилия главврача.
- Да, Сергей Дмитриевич. – Негромко произнёс Рустам.
- Рустам Давитович, у меня для вас новости. Хорошие или плохие, судить вам. Вы помните о нашем разговоре? – голос главврача звучал сухо и строго.
- Да, помню. – Рустам насторожился.
- Планы поменялись. Вопрос о вашем назначении должен быть решён уже завтра. Все бумаги готовы. Не буду посвящать вас в детали, это не телефонный разговор. Но мне нужно ваше согласие. Вы подумали над моим предложением?
- Я подумал... – Рустам почувствовал холодок.
- И каков ваш ответ?
- Сергей Дмитриевич, я... – Внезапно связь оборвалась. Рустам недоуменно посмотрел на телефон и хотел было набрать номер Дзюбы, но внезапно заметил десяток сообщений о пропущенных звонках. Красовский. Сердце Рустама тревожно сжалось.
- Что случилось? – не здороваясь, спросил он, когда Максим ответил. Не до формальностей. Красовский зря названивать не будет.
- Рустам, похоже, Рита в коме. – Максим тоже не стал тянуть время. Рустам должен знать.
- Что?! – Агаларов резко остановился.
- Тарас обнаружил отслойку плаценты. Риту скрутило прямо в ординаторской. Рядом никого не было из наших, мы не видели начала приступа. Она без сознания и не приходит в себя. Олег предполагает кому.
- Кто с ней? – отрывисто спросил Рустам.
- Я, Олег, Ярик, Тарас.
- Господи, Домбровский-то при чём? – Рустам нервно расстегнул пуговицу рубашки. Дыхание резко перехватило.
- Не скажи. Он что-то соображает в плане приведения пациентов в сознание. А ещё Аня у него. Не оставлять же её одну дома...
- Как Рита сейчас? – перебил его Рустам. – Что с ребёнком?
- Мы делаем всё возможное... Но... Рустам, тебе стоит приехать.
- Я понял. Спасибо, Макс.
Рустам нервно сжал телефон. Рита... Он чувствовал, что эта встреча с его отцом не пройдёт даром. Давит этого и добивался. Если окажется, что он виноват в произошедшем, если Рита пострадает или что-то случится с ребёнком, Рустам пообещал себе достать Давита даже из-под земли, и на этот раз его якобы покойный отец рискует и вправду стать таковым.
Мобильный снова завибрировал. Главврач. Рустам похолодел. Ему надо дать ответ. И от этого ответа зависит многое. Или завтра его назначают на выгодную и перспективную должность, или уже сегодня он садится в последний автобус и мчится к Рите. Рита... В последнее время их брак, их семья трещала по швам. В который раз. Они оба вынуждены постоянно жертвовать чем-то ради друг друга. А взамен получают лишь новые тайны. Так, может, эта должность – это шанс что-то изменить? Или же наоборот – разрушить окончательно... Нужно выбирать. А выбор стар, как мир: семья или карьера. Для семьи. Хотя... Кого он обманывает? Когда это карьера укрепляла семьи?
А телефон всё звонил. Наконец Рустам решился.
- Да, Сергей Дмитриевич. – Ровным голосом произнес он. – Я готов дать ответ.
*
- Что ты имеешь в виду? – напряженно спросил Дмитрий.
- Я собираюсь уйти из областной. – Повторила Ирина.
- Куда? Останешься на кафедре?
- Нет.
- Что тогда? – он интуитивно уже знал ответ.
- Я вернусь в центральную больницу. Им нужен хирург. Наташа уедет, Рита уйдет в декрет. Вот я и пригожусь. – Ира вздохнула и слезла с кровати.
- Ты с ума сошла? – Дмитрий проводил её ошеломлённым взглядом.
- Почему?
- Так просто перечеркнуть годы работы? Все достижения?
- Кому они нужны... – Ирина расстегнула пуговицы на блузке и оглянулась в поисках халата.
- В стирке. – Машинально подсказал Дмитрий. Он взъерошил волосы, пытаясь осознать услышанное.
Ира кивнула и потянулась за футболкой. Все движения она выполняла словно во сне. Реакция Димы была предсказуема. Когда-то он сказал ей то же самое. И после этого всё полетело в тартарары.
- Ир, объясни, что происходит? – потребовал Дмитрий.
- А что объяснять, Дима? – она повернулась к нему. – Я устала. Просто устала.
Её голос прозвучал глухо и безжизненно. Она опустилась на кровать рядом с Дмитрием.
- Ты хотел поговорить, а я устала говорить. Слушать. Верить. Мне хочется покоя и простого тихого семейного счастья. А не вот этой спешки и суеты. Я скучаю по центральной больнице. По тому коллективу, где все всё друг про друга знают, но при этом всегда поддержат и поймут. Ругаются и мирятся. Совершают глупости, говорят глупости, но потом всё становится на свои места. Там я чувствовала себя человеком, а не научной машиной, генерирующей диагнозы и разработки. Хватит с меня этой науки.
- Ты просто переутомилась. – Дмитрий обнял её за плечи. – Тебе нужно отдохнуть. Твоё депрессивное настроение...
- Про депрессию я знаю не понаслышке, Дима. – Перебила его Ирина. – Это не депрессия, если ты об этом.
- Я не об этом. – Примиряюще произнёс Дмитрий.
- Дима, я хочу уехать. Знаешь, я понимаю Наташу... Иногда отъезд – лучший выход. Бросить всё, всё забыть... И начать всё сначала.
- А обо мне ты не подумала? – тихо спросил Дима.
- Подумала. Я предлагаю тебе поехать со мной. Думаю, нейрохирург в центральной больнице не помешает. Я слышала, у них не очень-то продвигаются дела с нейрохирургическим отделением.
- А если я не готов так просто всё бросить?
Ира вздрогнула. Она боялась услышать этот вопрос.
- Я понимаю. – Прошептала она. – Мы снова наступаем на те же грабли.
- Мучительница. – Дмитрий обхватил голову руками. – Чёрт с ней, с работой. Ты сама вправе решать, что ты хочешь делать. Но о нас ты подумала?!
- Дима... – Ирина потянулась было к нему, но Дмитрий резко встал. Подойдя к вешалке, он достал из кармана пиджака свой кошелёк и, вытащив что-то, вернулся в комнату.
- Как думаешь, я просто так ношу её с собой все эти годы?
На ладонь Иры легла её фотография. Черно-белая, маленькая карточка... Куда они тогда фотографировались? На паспорт? На пропуск? Ещё длинные волосы, подведенные черным карандашом глаза. Смешная девчонка, пытающаяся казаться взрослой...
- А это помнишь? – что-то скользнуло по Ириной руке. Взглянув, она не сдержала смех.
- Боже, ты сохранил эту реликвию?!
Дмитрий держал в руках старый потрепанный галстук.
- Ещё бы... Твой подарок. И ты заставляла меня надевать его на все важные мероприятия... И лекции. А этот узел на нём я так и не развязывал.
- Я помню, как тренировалась на папином галстуке, чтобы он получался красивый и ровный. – Ира улыбнулась и почувствовала, что на глаза навернулись слезы. – Как молоды мы были... Куда всё это делось?
- Никуда не делось, Ира. – Дмитрий присел перед ней. – Оно вот здесь.
Он взял её руку и положил себе на грудь, и Ирина почувствовала биение его сердца.
- А у тебя все та же аритмия... – Машинально отметила она.
- Ты даже это помнишь. И всё равно хочешь всё разрушить? Ты же понимаешь, что я не брошу работу? Ты ведь можешь...
- Дима, я не могу... – Ирина опустила голову. Он вздохнул и встал.
- Что же, это твоя жизнь и твоё решение. – Ровным голосом произнёс он и вышел. Ира услышала, как захлопнулась дверь ванной и зашумела вода. Всё казалось каким-то сном. Прошлое повторялось, принося не меньшую боль.
Когда Дмитрий вернулся, Ира лежала, отвернувшись к окну. Он знал, что она не спит, но не стал ничего говорить, просто выключил свет и лег. Ночь обещала быть долгой... И хотя он знал, что любимая рядом, но не чувствовал её близости. Между ними словно пролегла пропасть. И перепрыгнуть её не под силу ни одному человеку.
====== Часть 35 ======
Туманное осеннее утро заглянуло в ординаторскую блеклыми солнечными лучами. Но ни у кого не было ни сил, ни желания любоваться осенним рассветом. Олег дремал на стуле, подложив под голову подшивку журналов про инновационные методы хирургии. И, судя по подрагиваниям его рук, во сне он успешно эти методы внедрял. Максим машинально налил себе пятую чашку кофе, а Ярослав потянулся так, что хрустнула спина.
- Не делай так, – поморщился Максим.
- Зато как хорошо стало.
- Судя по звуку, действительно очень хорошо. Ты бы проверился... Суставчики там, косточки... – Покосился на анестезиолога Красовский.
- Обязательно. Слушай, можно я домой хоть на пару часиков? За девочек волнуюсь. – Ярик потёр глаза, пытаясь прогнать сон.
- Да, конечно. – Максим и сам был бы не против домой съездить, но нужно было оставаться здесь. Состояние Риты оставалось прежним. И хотя они провели возле неё всю ночь, никто не мог сказать, что с ней. И это пугало.
- Кстати, – встрепенулся Красовский, вспомнив кое-что. – Ты Наташе дозвонился?
- Нет. – Ярик стянул халат и взялся за рубашку хирургического костюма. – Её телефон был отключен. – Пробурчал он из-под воротника, стаскивая с себя осточертевшую за эти дни деталь гардероба.
- Боже, Домбровский, избавь меня от этого зрелища! – Максим закатил глаза.
- Я, конечно, не Аполлон, но не настолько же всё плохо. – Обиделся Ярик.
- Настолько. И что Наташа в тебе нашла? – хмыкнул Красовский и тут же зашипел. От рывка кофе выплеснулся ему на руку.
- Родственную душу. – Коротко ответил Ярослав.
- Вот как раз душу она из тебя, по-моему, уже давно вытрясла.
- Не начинай, Макс. – Ярик уже застёгивал пуговицы на рубашке. – Ты же не всерьёз.
- Да кто его знает... – Пробормотал Красовский.
- Доброе утро, коллеги. – Олег сонно посмотрел на мужчин. Голоса разбудили его. – Что у нас плохого?
- Это, скорее, у вас всё плохо, если вы спросонья о плохом думаете. – Хмыкнул Максим.
- Я думаю о работе. – Взгляд Олега Борисовича стал более осмысленным.
- И вы всё так же настаиваете, что это кома? – поднял брови Ярослав.
- Да. У вас есть варианты?
- Нет. Но это не кома.
- Ярослав Алексеевич, я преклоняюсь перед вашим опытом. Но если вы ставите или опровергаете диагноз, должны быть аргументы. Где они? – разозлился Олег.
- Коллеги, хватит. – Вмешался Красовский. – Ярик, ты домой шёл? Иди. Олег, скоро придёт Носенко, наш невролог. Вот с ним и пообщаетесь. Кстати, он тоже отрицает кому.
- Прекрасно. – Олег хлопнул рукой по столу. – Давайте ещё отрицать, что она беременна! Очевидно, что Маргарита в коме!
- Мне не очевидно. – Пробурчал Ярослав. – Кстати, ты Рустаму дозвонился? – вопросительно взглянул он на Красовского.
- Да, еще вчера. – Хмуро бросил Максим.
- Погоди... – Ярик даже споткнулся. – То есть ты ему рассказал, что случилось с Ритой, и он до сих пор не здесь?!
- Как видишь. – Красовский отвернулся. Он и сам не понимал поведения Агаларова. По голосу того можно было с уверенностью сказать, что уже через пару минут он будет возле жены с глазами, полными слёз и термосом с куриным бульоном. Но факт оставался фактом: Агаларова в больнице не было.
- Чертовщина какая-то... – Пробормотал Ярослав. – Ты звонил ему после этого?
- Я вам что, колл-центр?! – взорвался Максим. – Звони, у тебя есть его номер! И кстати, ты тоже Наташе не дозвонился!
- Дозвонюсь.
Хлопнув дверью, Ярик вышел. В голове не укладывалось, что Рустам мог не приехать. Да, они поссорились. Но в такой ситуации все ссоры отступают. Есть только любимый человек, лежащий на больничной койке. А в данном случае – два человека, просто один ещё не родился... При одной мысли о малыше Ярик снова почувствовал щемящую боль в сердце.
Ночь была тяжёлой. Сейчас Ярослав вспоминал всё это, как страшный сон. Носенко настаивал на переводе Риты в неврологию. Но Тарас упёрся. Отслойка плаценты – не шутки. Контроль, контроль и ещё раз контроль. И хотя состояние малыша не вызывало опасений, организм Риты, видимо, решил отдохнуть за все напряжённые дни. И Максиму с Ярославом пришлось буквально оттягивать друг от друга похожих на встрёпанных петухов гинеколога и невролога, которые упорно доказывали друг другу, что пациентка должна находиться именно в их отделении. А теперь ещё и Олег вмешается... Авось, не разнесут больницу за пару часов...
Вспомнив что-то, Ярик достал телефон. Нужно дозвониться Наташе. Но через минуту он еле сдерживался, чтобы не швырнуть телефон в стенку. Абонент недоступен. Значит, придётся звонить кому-то другому...
И он, хмурясь, набрал знакомый номер.
*
Ирина проснулась от звонка будильника. Дотянувшись до мобильного, она сбросила его с тумбочки и, застонав от разочарования, перевернулась на другой бок. И тут же с неё слетел весь сон. Буквально уткнувшись носом в Димино плечо, она вспомнила вчерашний вечер. Их разговор. Их ссору... Или не ссору... Она была уверена, что не заснёт после этого разговора, но тяжёлый сон всё же сморил её. Звонок будильника ворвался в него, словно гром. И теперь голова раскалывалась. Ира тихо застонала.
- Доброе утро. – Устало произнёс Дмитрий. Он чувствовал взгляд любимой, но не мог заставить себя посмотреть на неё. Он не поспал ни минуты. То, что собиралась сделать Ира, не укладывалось у него в голове. Но, с другой стороны, когда-то он сделал то же самое.
- Доброе... – Нерешительно прошептала Ира. После вчерашнего она боялась, что Дима не захочет с ней разговаривать. Но он повернулся к ней и, оперев голову на руку, смотрел на неё задумчивым и слегка грустным взглядом.
- Скажи, ты мне мстишь? – наконец спросил он.
- Что? – Ирина непонимающе нахмурилась.
- За то, что произошло тогда, в 97-м.
- Как ты только мог такое подумать... – Она резко села и хотела было встать с кровати, но Дмитрий удержал её.
- Просто... Уж слишком похоже. – Он потянул женщину к себе. Ира попыталась было сопротивляться. Но уже через миг прижималась к его груди.
- Я бы никогда этого не сделала... – Прошептала она. – Это в прошлом...
- Тогда почему? – Дмитрий пробежался кончиками пальцев по её спине. Ира очень любила, когда он так делал. Вот и сейчас он почувствовал, как она выгнулась под его рукой и, казалось, вот-вот замурлыкает от удовольствия.
- Я же сказала. Перестань! – Ира попыталась было увернуться от его руки, но бесполезно.
- Ты не говорила “перестань”. – Поддел её Дмитрий.
- Дима!
Дмитрий вздохнул и отпустил её. Хотя они оба вели себя как ни в чем ни бывало, пропасть между ними всё увеличивалась. Дмитрий втайне надеялся, что Ира скажет, что передумала, а она – что он решится поехать с ней. Но оба понимали одно: никто не уступит. А значит, надеяться не на что.
- Нам пора на работу собираться. – Не глядя на него, сухо бросила Ирина, словно не она только что млела под его рукой. Миг, когда ещё можно было что-то исправить, был упущен.
- Встаю.
- Завтракать будешь?
- Нет, только кофе. И верни мне мою футболку. Это любимая...
- Жмот.
Одёрнув футболку, Ира шагнула было к двери. Но звонок телефона заставил её вздрогнуть. Взгляд метнулся к тумбочке, но телефона там не было.
- Под кроватью. – Зевнул Дима. – Ты же его туда всегда зафутболиваешь.
Спугнув паука и пообещав себе больше не пропускать уборку, Ира таки дотянулась до телефона.
- Алло! – запыхавшись, бросила она в трубку и замерла. “Ярик!” – одними губами прошептала она смотревшему на неё с тревогой Диме. – Наташа? Нет, не рядом... Куда приехать? Зачем?
Ира растерянно глянула на Дмитрия.
- Она не может. Нет, ничего не случилось...
“Скажи ему!” – беззвучно произнес Дмитрий. Ира отчаянно замотала головой. Нельзя! Ведь Наташа просила... Но через миг Дима выхватил у неё из рук телефон.
- Ярик? У Наташи открылось кровотечение. Её госпитализировали по скорой, сейчас ей лучше, но она в больнице. Состояние стабильно. Но ты же сам понимаешь: ни о каких поездках речи быть не может. Кстати, куда ей ехать надо?
Выслушав ответ, Дмитрий помрачнел.
- Я понял. Хорошо.
Отключив телефон, он хмуро бросил его на кровать.
- Не слишком ли много ты себе позволяешь? – зло спросила Ира.
- Хватит ей потакать! – повысил голос Дмитрий. – Знаешь, куда её вызывают?
- Куда?
- В центральную по поводу одной интересной справки. Из психбольницы. В которой черным по белому написан диагноз твоей любимой Наташи.
- Что за бред?! – Ирина побледнела.
- Бред ли?
- Ты же не веришь, что это правда?
- Почти нет. Хотя сомнения есть.
- Когда-то ты в ней уже сомневался. И чем всё закончилось? – язвительно напомнила Ирина.
- Я тогда извинился!
- Смотри, чтобы снова не пришлось извиняться! – бросила Ира.
- Надо будет – извинюсь. Но ты не смей ей потакать!
- А ты не смей мной командовать. – Прошипела Ирина. – Ты не имеешь права!
- Конечно. Ты же у нас красивая и смелая. Сама всё знаешь. – Дмитрий почувствовал, что его охватывает бессильная злость. – Ну и чёрт с тобой!
Он вышел, захлопнув дверь комнаты. Ира опустилась на кровать, с трудом сдерживаясь, чтобы не расплакаться. В кабинете главврача её решение казалось разумным и правильным... Но сейчас она понимала: это решение разрушило всё, что можно и что нельзя. А значит, где-то она ошиблась... Но поздно что-то менять. Сказанное сказано. А запланированное – будет сделано. Пути назад нет.
*
Сергей Вадимович угрюмо смотрел на лежащие перед ним бумаги. Лещук оказалась чиста, как кристалл. Ещё и благотворительностью занимается. По две тысячи в детский дом ежемесячно... Лучше бы в больницу что-то передала. Но это официально. А неофициально? Ведь Каревская же не может врать. Да и карточка пациентки говорит сама за себя. Как говорится, факты налицо.
Дверь кабинета открылась.
- Доброе утро, Сергей Вадимович. – Максимова настороженно смотрела на заведующего. – Вызывали?
- Вызывал, Наталья Юрьевна. Присаживайтесь. – Сделал он приглашающий жест.
- Чем обязана в такую рань? – женщина удобно расположилась в кресле. Она была единственным человеком в отделении, кого Лубь побаивался, и Наталья Юрьевна об этом прекрасно знала. Но даже это не успокаивало её. Примета такая есть: вызвало начальство с утра пораньше – жди неприятностей.
- Хотел поговорить с вами о... – Начал было Лубь, но осторожный стук в дверь перебил его. В кабинет просочилась невысокая женщина с пакетом в руках.
- Доброе утро... – Пробормотала она. – Я прошу прощения... Я на минутку...
- Что такое? – отрывисто спросил Сергей Вадимович.
- Мы вам так благодарны, что вы нашу бабушку вылечили... Если бы не вы, то... – Женщина картинно всхлипнула. Лубь поморщился. Он не любил такие сцены. Хочешь отблагодарить – благодари. А театр разводить не нужно.
Словно почувствовав настроение заведующего, посетительница заторопилась.
- Мы знаем, вам обычно конфеты дарят... А мы вот... Колбаски! – и она сунула оторопевшему Лубю пакет, из которого торчали хвостики колбасных палок. – Самую лучшую выбирали! Спасибо вам ещё раз!
И она исчезла за дверью. Сергей Вадимович проводил её ошеломлённым взглядом. Максимова, всплеснув руками, расхохоталась.
- Ну даёт! – от смеха на её глазах выступили слёзы. Сняв очки, женщина протерла глаза платочком, не переставая смеяться.
- Что смешного, Наталья Юрьевна? – Лубь насупился. Вид надутого заведующего с пакетом колбасы вызвал у Максимовой новый приступ истерического хохота. Сергей Вадимович заботливо упрятал колбасу в шкаф и вернулся за стол.
- Полегчало? – поинтересовался он.
- Весьма. – Перевела дух Наталья Юрьевна.
- Значит, можно и о серьезных вещах поговорить. До меня дошла информация, что в последнее время ваше отношение к нашей коллеге резко изменилось. Думаю, не стоит уточнять, о ком я говорю.
- Не стоит. – Насторожилась Максимова.
- Вот и замечательно. Так с чего вдруг такие перемены, Наталья Юрьевна? – ласково поинтересовался Лубь, но его глаза холодно смотрели на коллегу.
- Всё меняется, Сергей Вадимович. – Пожала плечами женщина.
- Но не вы ли буквально неделю назад в этом же кабинете настаивали на её увольнении?
- Я. – Не стала отрицать Максимова.
- Я же знаю, что вы всегда конкурировали с Лещук. Что вы её ненавидите. И вдруг чуть ли не в любви ей признаётесь... Почему? – глаза заведующего буквально просверлили Максимову насквозь. Та поёжилась.
- Извините, но мои симпатии и антипатии могут меняться. И я не намерена обсуждать это. – Резко бросила она.
- А может, она вам что-то пообещала? Или наоборот – угрожала? – прищурился Лубь.
- Да что вы несёте?! – возмутилась Максимова. – Ирина Васильевна никогда бы себе не позволила...
- А вдруг позволила? – перебил её заведующий.
- Вы подозреваете её в чём-то конкретном? – напрямую спросила Наталья Юрьевна.
- А почему я должен с вами делиться? – весело спросил Сергей Вадимович. – Секрет за секрет, Наталья Юрьевна.
- У меня секретов нет. А чужие я разглашать не собираюсь. И если это всё, о чём вы хотели поговорить, то наш разговор не имеет смысла. – Максимова резко встала и теперь гневно смотрела на Лубя сверху вниз, но того это, казалось, не смущало.
- Значит, секрет всё же есть... – Протянул он.
Максимова, сердито фыркнув, направилась было к двери, но её догнал голос заведующего:
- Грядут изменения, Наталья Юрьевна. Большие изменения.
Женщина повернулась. Лубь задумчиво смотрел на неё.
- И только вам решать, на чьей вы стороне. Главное, не ошибитесь с выбором.
- У меня есть право выбора? – усмехнулась Максимова.
- Право выбора есть всегда.
Коротко кивнув, Наталья Юрьевна вышла. Лубь всё так же смотрел ей вслед задумчивым взглядом. Но теперь в этом взгляде читалась угроза. Сергей Вадимович не привык терять единомышленников. А Ирина, судя по всему уводила их одного за другим. А значит, её уход нужно ускорить. Любыми способами. И Лубь знал один из них.
====== Часть 36 ======
Максим задумчиво смотрел на Лолиту. То, что она только что рассказала, не укладывалось в голове. Но если это правда, то есть шанс если не исправить всё, то хотя бы наказать виновных.
- Я узнала её. Не сразу, но узнала! – горячо заговорила Лолита, заметив колебания Красовского. – Она изменила внешность, но это она, я уверена!
- Я вас услышал. – Мрачно ответил Красовский. – Спасибо.
- Вы примете меры? – поинтересовалась Лолита.
- Обязательно.
Девушка вздохнула. Она чувствовала, что Максим Кириллович не поверил ей. Ещё бы. Кто поверит буфетчице? Особенно в таком важном вопросе. И это чувство беспомощности бесило. Ведь она же говорит правду! Но как это доказать?
- Лолита, мне кажется, вы переигрываете. – Наконец медленно произнёс Максим. – Это не шутки. Тут нельзя действовать наугад или на поводу у чьих-то фантазий. Поймите, я не видел её лично. Ни сейчас, ни тогда. Точнее, видел мельком. А то, что я помню с тех пор, когда мы с Натальей Андреевной вместе учились... Время всех меняет. Я не могу сравнивать то, что было тогда, и то, что есть сейчас.
- Но я видела! – Лолита с досадой хлопнула рукой по столу. – Это не фантазии! И тот медальон...
- Которого я тоже не видел. – Поднял брови Максим.
- Я его Наталье Андреевне отдала... – Потупилась Лолита.
- Вот именно. А Наталья Андреевна мне почему-то ничего не сказала.
- Почему бы это? – сердито пробурчала Лолита и вскочила. – Извините, мне пора. Спасибо, что выслушали. – Язвительно добавила она и пулей вылетела из кабинета.
Максим хмуро смотрел ей вслед. Он не знал, чему верить. С одной стороны, за этот год Лолите можно смело медаль давать. Даже две. Одну за дурость, другую за храбрость. Одна афера с наркотиками чего стоила... Но с другой... Красовский привык верить фактам. А факты говорили, что мать Наташи – за решеткой. Но Лолита утверждала обратное...
Хлопнув ящиком, Максим достал упаковку таблеток. Головная боль, которая мучила его с вечера, теперь стала только сильнее. Но разве могло быть иначе? С такими новостями ни одна голова не выдержит...
- Можно? – Ярик заглянул в кабинет. Красовский вяло кивнул. Анестезиолог сел напротив.
- Голова? – кивнул он на лекарство.
- Голова. И не смей мне говорить про обследование. Сам знаю. – Рыкнул Максим.
- Не буду. Но тебе нужно обследоваться. – Ярослав с тревогой проводил взглядом две таблетки сильного обезболивающего.
- Ты что-то хотел? – Максим залпом выпил стакан воды. – Говори.
- Максим... Я не дозвонился до Наташи...
- Какого...?! – начал было Красовский, но Ярик перебил его.
- Я дозвонился до Иры. И у меня плохие новости. Наташа не сможет приехать.
- Что значит “не сможет”? Она должна быть здесь! – повысил голос Максим.
- Она в больнице. У неё было кровотечение и сейчас ей показан строгий постельный режим в гинекологии. – Тихо сказал Ярослав.
- Чччёрт... – Протянул Красовский.
- Я должен поехать к ней. Отпустишь?
- Ярик, у нас две операции. Куда?!
- После операций.
- И получится, что ты двое суток без сна? Это безумие. Завтра операция. Каким ты будешь?!
- Нормальным. – Хмуро ответил Ярослав. – Не первый раз. Максим, я буду в полном порядке. Но мне нужно увидеть Наташу. Ты же понимаешь...
- Понимаю. – Максим потёр лоб. – Заодно спроси её, каким образом может получиться так, что эту справку, – он кивнул на уже знакомую Ярику бумажку, – принесла её мать.
- Что?! – Ярославу показалось, что он ослышался.
- Что слышал.
- Кто тебе это сказал?
- Лолита.
- Значит, уже два человека утверждают, что видели её... – Пробормотал Ярослав.
- Угу. Только у одной, – Максим хлопнул ладонью по бумаге, – справка из психушки, а другая “Шерлока” пересмотрела. А так да, двое.
- Хватит, Макс. – Ярик встал. – Я поговорю с Наташей. Но для тебя, да и для всех нас, это повод задуматься.
- Есть версии? – глухо спросил Красовский.
Ярик только покачал головой. Если даже о том, что Наташа в больнице, он узнал от посторонних людей... При воспоминании об Ирине Ярослав почувствовал, что его охватывает злость. Какого чёрта она ему ничего не сказала?! Если бы не Дмитрий, он бы ничего и не узнал! Видимо, поговорить придётся не только с Наташей...
- Всё в порядке? – Поинтересовался Максим, заметив, как сжались кулаки анестезиолога.
Ярослав молча кивнул и вышел, пропустив в кабинет Тамару.
- Максим Кириллович, – затараторила та, – тут почту принесли, сказали – срочно вам отдать!
- Давайте. – Максим протянул руку. Медсестра подала ему большой коричневый конверт. Она было замешкалась у двери, надеясь хоть что-то увидеть, но Максим строго зыркнул на неё, и Тамара сочла за нужное испариться. Если это что-то важное, решила она, то всё равно все скоро узнают.
А Максим с удивлением рассматривал вложенные в конверт документы. Киев. Прокуратура. Пальцы Красовского дрогнули, когда он доставал бумаги. Но уже через миг он со злостью ударил кулаком по столу.
- Твою...! – выругался он, швыряя на стол документы. Максим сразу понял, кто прислал ему эти бумаги. Но, чёрт возьми, где он был раньше?!
Красовский быстрым шагом вышел из кабинета, прихватив с собой конверт. В коридоре он наткнулся на Тамару, которая, видимо, упражнялась в обтирании стен или дверей ухом.
- Где Домбровский?! – навис Максим над медсестрой. – Вы видели, куда он пошёл?
- Туда, – перепуганная Тамара ткнула пальцем в сторону гинекологии.
Максим кивнул и отпустил её. Значит, к Рите. Он должен это увидеть, прежде чем попадёт к Наташе. Промчавшись по коридору и распугав персонал, Красовский затормозил у двери палаты Риты и распахнул дверь. Ярика в палате не было. Но возле Риты сидел мужчина, держа её руку в руках и ласково поглаживая.
- Рустам. – Максим вздохнул с облегчением. – Наконец-то. Я уже боялся, что ты не приедешь...
Мужчина повернулся, и Максим запнулся на полуслове. Это был не Рустам.
*
Ирина ласково улыбнулась девочке и подала ей набор детского пластилина. Ей хотелось сделать что-то приятное этой малышке и судя по тому, как загорелся взгляд девочки, Ирина угадала с подарком.
- Как самочувствие маленькой принцессы? – спросила она. Ребёнок ответил слабой улыбкой. Ира отметила, что на лице маленькой пациентки появился румянец. Но при этом ей показалось странным, что на тумбочке у кровати были только лекарства. Обычно детям приносят фрукты, сок, сладости, игрушки... Но, судя по всему, этому ребёнку никто ничего не приносил. Теперь ясно, почему она так обрадовалась...
- Меня скоро выпишут? – тихо спросила девочка.
- Думаю, да. Хочешь домой? – спросила Ирина и вздрогнула, увидев, как девочка отчаянно замотала головой.
- Не хочу. Мне тут так хорошо...
- Машенька, скажи, – ласково спросила Ирина, – к тебе папа приходил?
- Да...
- А мама?
Девочка покачала головой. Ира закусила губу. Она боялась следующим вопросом причинить ребёнку боль, но девочка опередила её.
- Мама никогда никуда не ходит. Ей папа не разрешает. – Простодушно объяснила она.
- Папа не разрешает? – непонимающе нахмурилась стоящая рядом Ася. Ирина предостерегающе глянула на неё и снова повернулась к ребёнку.
- Значит, она всё время дома? – спросила она. Маша кивнула. – А папа?
- Папа на работу ходит, а вечером он с другими дядями сильно кричит и они много курят. А мама мне сказки рассказывает, чтобы я заснула. А я не могу заснуть, и потом папа сердится.
- Как он сердится? – осторожно поинтересовалась Ира.
- Он кричит, на меня кричит, на маму. Если мама что-то говорит, он ей на лицо подушку кладет. Мама потом не двигается долго.
- О Господи... – Одними губами произнесла Ирина и беспомощно взглянула на Асю. Та стояла, прижав руку к губам, широко открытыми глазами глядя на коллегу. Из уст ребёнка всё это звучало ещё страшнее.
- Скажи, папа давно это делает? – тихо спросила Ася.
- Я не помню... Давно.
Внезапно девочка, откинув одеяло, приподнялась и обняла Ирину, прижавшись к ней.
- Можно, маму тоже сюда заберут? И мы будем тут жить... – Попросила она, уткнувшись лицом в белый халат.
Ира молча погладила ребёнка по голове, не обращая внимания на боль в боку – девочка по незнанию задела рану. Чего стоила эта боль? Боль малышки была намного сильнее.
- Маша, расскажи мне, как ты упала? – Ирина заглянула в глаза девочки. – Только честно.
- Папа пришёл домой. Он был очень злой и кричал на маму. Я хотела ему обед разогреть и достала кастрюлю из холодильника, но она была тяжёлая и упала. Папа очень сильно рассердился.
- Он ударил тебя?
- Да, палкой. У нас в коридоре бабушкина палка стоит. Папа всё время говорил, что побьёт меня.
- Он бил тебя до этого? – спросила Ирина, боясь услышать ответ.
- Не палкой. – Покачала головой девочка.
Ирина прерывисто вздохнула. На минутку прижав к себе малышку, она отстранилась.
- Мне нужно идти, меня ждут другие пациенты. Но я к тебе ещё зайду, обещаю... – Тихо сказала она. Маша серьёзно кивнула.
- Я буду ждать. – Ответила она.
Выйдя в коридор, Ира плотно прикрыла за собой дверь палаты и повернулась к Асе.
- Асенька, во-первых, вот деньги, купите Маше фруктов и что-нибудь сладкое. Ей можно, я смотрела. – Она дала коллеге несколько купюр.
- У меня есть торт домашний, я ей отнесу. – Ася чувствовала ком в горле.
- Хорошо. – Ирина кивнула. – Теперь нам надо придумать, как отсрочить выписку.
- Но диагноз в карточке...
- Диагноз можно придумать. Нельзя отпускать ребёнка домой. Неужели полиция и органы опеки не знают того, что узнали мы?
- Они общались только с отцом... – Ася виновато потупилась.
- Что?! – неверяще взглянула на неё Ирина. – Они даже не спросили ребёнка?! Не поинтересовались медзаключением?
- Нет...
- Идиоты... Значит, я сама с ними пообщаюсь. И если её родителей лишат родительских прав, я... – Она замолчала.
- Вы хотите её... – Начала было Ася неуверенным голосом, но Ирина взмахом руки заставила её замолчать.
- Потом, Асенька. – Тихо сказала она. – Потом. Пока займитесь моей просьбой, а мне надо ещё кое-куда зайти.
Ася кивнула, глядя в спину удаляющейся Лещук. Прямая и тоненькая, словно тростиночка, а ведь не гнётся, не ломается, как бы тяжело ей ни было. Вот с кого надо брать пример...
А Ирина направлялась прямиком к палате Наташи. Ей предстояло признаться в том, что тайну Наташи сохранить не удалось. Как ни странно, но Ира не злилась на Дмитрия. Она понимала, что он сделал это не со зла и что он прав. Она позволила затянуть себя в сети, но теперь ей предстояло из них выпутаться.
Но Наташа в палате была не одна. Ирина поздоровалась с Вильямсом. Тот, как ей показалось, чересчур поспешно откланялся и вышел, оставив их вдвоём.
- Хоть кто-то согласился мне помочь. – Хмуро покосилась на Иру Наташа. – Мистер Вильямс пообещал сделать все документы, чтобы мы могли улететь, как только мне станет лучше.
- Вы хотели сказать “как только я поправлюсь полностью”. – Ирина села на стул.
- Я сказала то, что хотела сказать. – Огрызнулась Наташа.
- А я говорю то, с чем вам придётся смириться. Иначе моя угроза по поводу привязывания к кровати в силе.
- Чёрт с вами. Но если это ваша попытка меня удержать, ничего не получится.
- Чего мне вас удерживать? Делайте, что хотите. Лишь бы не во вред другим. – Ирина вздохнула. – А я с радостью займу ваше место в центральной больнице.
Наташа дёрнулась было сесть, но тут же опустилась на подушку.
- Вы с ума сошли? – неуверенным голосом спросила она. – Променять это, – она обвела рукой палату, – на центральную больницу в провинциальном городе?
- Именно. – Ирина кивнула.
- Но почему бы просто не перейти в другую клинику в этом же городе?
- Потому что в этом городе, где миллионы людей, сотни клиник и тысячи врачей, все друг друга знают, а значит, я попаду в новое болото.
- Боже, неужели за годы работы в Америке я настолько перестала понимать логику людей?.. – Наташа подняла брови.
- Возможно. Но в моих действиях нет логики, один лишь эгоизм. Мне хочется покоя, мне хочется работать в небольшом, но дружном коллективе. Чтобы не было всей этой грязи, сплетен...
- А вы думаете, в центральной больнице всё гладко? – коротко засмеялась Наташа. – Там и ссоры, и сплетни, и интриги похлеще ваших. И подставы случались.
- Но вы же справились?
- Справилась. Мы все справились. Но чего нам это стоило... – Наташа отвела взгляд. – Мне до сих пор стыдно вспоминать ту себя, которая пришла в центральную больницу и пыталась всех чему-то научить. А в результате научили меня.
- Значит, и я буду учиться. – Решительно произнесла Ирина. – И прежде всего учиться не совершать глупостей.
- Вы о чём? – настороженно посмотрела на неё Наташа.
- Ярослав знает о произошедшем. – Прямо сказала Ирина. – Ему сказал Дмитрий Эдуардович, – быстро произнесла она, заметив, что Наташа потянулась к тапку. – Но я полностью поддерживаю его. Нельзя скрывать это от Ярика.
- Что он сказал? – напряженно спросила Наташа.
- Ждите в гости. – Коротко ответила Ира. Хотя Ярик этого не сказал, но Ира слишком хорошо его знала. Он просто не мог поступить иначе.
Наташа лишь молча кивнула. Что ж, это должно было произойти. Но не так. Снова кто-то решает, как лучше для неё... Кстати, о ком-то.
- Мне вот одно интересно... – Медленно произнесла она. – А как же Дмитрий Эдуардович? Ведь он-то явно не горит желанием ехать в провинцию.
- Вас это не касается. – Ирина вспыхнула и вскочила.
- Значит, всё плохо. – Констатировала Наташа. Ирина лишь фыркнула и выскочила за дверь. Она не сказала Наташе, почему звонил Ярик. Пусть сам скажет. А с неё хватит!
Наташа проводила Ирину серьёзным взглядом. Они обе в одной лодке. Обе расстаются с любимыми. Как там в том стихотворении? “С любимыми не расставайтесь, всей кровью прорастайте в них...” А если не получается не расставаться?
В ушах Ирины звучали те же строки. И она чувствовала, что её душа буквально рвётся на части. Она не могла оставаться здесь, но расстаться с Димой было выше её сил. Но ведь они будут видеться, встречаться... Всё может остаться как прежде! Но Ира понимала, что обманывает саму себя. Как прежде уже ничего не будет. И, уехав, она снова останется одна. Что ж, значит, так тому и быть...
====== Часть 37 ======
Лозинский, стоя на пороге ординаторской, наблюдал за Анной. Каревская не замечала его. Она сосредоточенно рылась в стопке карточек на столе и, судя по всему, то, что ей было нужно, всё никак не находилось. Сердито нахмурившись, Анна Сергеевна огляделась по сторонам и вздрогнула, заметив анестезиолога.
- Помочь, Анна Сергеевна? – услужливо спросил Станислав Анатольевич.
- Спасибо, обойдусь. – Каревская разочарованно сгребла карточки в кучу и нервно потарабанила пальцами по верхней.
- Что-то потеряли?
- Карточку Колчак.
- Ту самую? – понимающе поднял брови Лозинский.
- Ту самую. – Зло бросила Анна. Она чувствовала, что в груди закипает гнев. И страх... Если кто-то узнает в карточке её почерк, ей несдобровать. Поэтому нужно поскорее сделать ксерокопию карты и вырвать страницу. Но карточки нет... И что-то подсказывало Анне, что руку к этому приложила их местная недотёпа – Ася.
- А ты не дура, девочка, не дура... – Пробормотала Анна себе под нос.
- Что-что? – не расслышал Лозинский.
- Ничего. Вы что-то хотели? – резко поинтересовалась Каревская, опускаясь в кресло.
- Поговорить. – Лозинский сел напротив.
- Говорите, только быстро. У меня времени мало.
- Время – деньги... – Протянул Станислав Анатольевич.
- Вы на что намекаете? – вскинулась было Анна, но Лозинский лениво махнул рукой, усаживая её на место.
- Я намекаю на деньги. Хорошая, знаете ли, штука, если пользоваться правильно.
- Хватит юлить. Говорите прямо! – прикрикнула Каревская.
- Прямо? – Лозинский прищурился. – Хорошо. Я был у заведующего. Нашего полку убыло. Максимова окончательно приняла сторону Лещук.
- Чёрт бы её побрал... Кошелка старая! – Анна зло стукнула кулаком по подлокотнику кресла.
- Не спешите. Возможно, нам это даже на руку. – Осадил её Лозинский. – Чем меньше народу будет знать, тем лучше. Зато все свои.
- Что знать? – Каревская слегка подалась вперёд.
- Сергей Вадимович – сильный игрок. И всегда прячет в рукаве козырь. А в данном случае – некую сумму денег, которая попадёт на счёт Лещук. Назначение платежа – оплата лекарственных препаратов. Перевод через пополнение наличными. Как только сумма падает на её карточку, кое-кто немедленно делает звоночек куда следует. Как вам? – довольно усмехнулся Лозинский.
- Потрясающе... – Восхищённо протянула Каревская. – Вот только деньги на счёт могут прийти не сразу. Как вы узнаете, что она уже их получила и что можно звонить?
- Выждем пару часов. Но это особой роли не играет. Рано или поздно, но деньги поступят на счёт. И это главное. – Усмехнулся Станислав.
- Это главное... – Эхом повторила Анна Сергеевна. А что? Это вариант... И вариант ооочень хороший. А если приписать всё то, что успела сделать она, то получается взрывоопасная смесь.
- Кстати, – отвлёк её от приятных мыслей Лозинский, – мне нужна ваша помощь. Для, так сказать, закрепления результата. Вот это, – он положил на стол пару ампул, – должно оказаться у неё в кабинете. А это, – на стол легли ещё две, – я подсуну ей в квартиру.
- И как вы туда попадёте? – прищурилась Анна.
- Это уже мои проблемы. – Уклончиво ответил Лозинский. – Значит, я могу на вас рассчитывать?
- Можете... – Медленно кивнула Каревская, пряча ампулы в карман.
Станислав Анатольевич подмигнул ей и, подцепив из коробки на столе пару конфет, встал.
- До встречи, Анна Сергеевна! – весело произнес он.
В дверях он столкнулся с Максимовой.
- Пардон, мадемуазель! – анестезиолог шутливо раскланялся.
- Клоун! – сердито хмыкнула Наталья Юрьевна и закрыла дверь. – Чего он хотел?
- Да так, спрашивал план операций. – Рассеянно ответила Каревская. Она не смотрела на Максимову, но та не сводила с коллеги глаз. За столько лет работы в областной у Натальи Юрьевны выработалось чутьё на разные интриги и заговоры. И это чутьё сейчас ей подсказывало: Лозинский заходил за планом, вот только не операций. А значит, нужно выяснить, что это за план. И взгляд Максимовой говорил сам за себя.
*
- Ты какого чёрта здесь делаешь? – недовольно поинтересовался Максим.
- А что, нельзя? – Евгений встал. Его вид не понравился Красовскому.
- Ты пьяный, что ли? – присмотрелся он к мужчине.
Тот не успел ответить. В палату ворвался Носенко.
- Так, что за проходной двор? – нервно спросил невролог.
- Мы уже уходим. – Максим не сводил глаз с Евгения. – Александр Петрович, вы выяснили что-то новое?
- Ничего... Это просто аномалия какая-то! – Носенко быстрым движением снял очки и снова надел. – Все показатели в норме, и у Маргариты, и у ребёнка...
- Но она не приходит в себя. – Закончил его фразу Максим.
- Я ничего не понимаю. – Невролог покачал головой.
- Прекрасно. Беременная женщина в коме, а они ничего не понимают! – с ехидцей произнёс Евгений. Язык мужчины слегка заплетался.
- Вон отсюда. – Тихо сказал Максим, не отрываясь от результатов анализов.
- Ты кто такой, чтобы мне указывать? – шагнул в его сторону Евгений.
- Врач! И вы можете навредить пациентке своим поведением! – прикрикнул на него Красовский.
- Уважаемые, если вам нужно поговорить, коридор там. – Подняв голову от бумаг, Носенко недовольно посмотрел на мужчин. Максим, помедлив, схватил Евгения за локоть и силой вытащил в коридор.
- Ты что творишь?! – возмутился тот.
- А теперь слушай меня. – Максим прижал мужчину к стене. – Я не знаю, какого чёрта ты припёрся сюда в таком состоянии. Но сейчас ты отсюда уйдёшь. И вернёшься, когда протрезвеешь.
- Моя любимая женщина в больнице, вы не можете ей помочь, и я должен молча смотреть на это? – Евгений оттолкнул Красовского.
- Ты ей никто. У твоей любимой женщины есть муж. И Рустам...
- Где Рустам? Где?! – заорал мужчина. – Я здесь, а его нет! Где этот хвалёный муж?!
- Здесь.
Красовский резко повернулся. Рустам приближался к ним быстрым шагом.
- Тебя где носило?! – тихо прошипел Максим, когда Рустам подошёл поближе.
- Потом. – Так же тихо ответил он. – Рита?..
Максим кивнул на палату. Рустам тут же исчез за дверью. Красовский покачал головой и повернулся было к Евгению, но обнаружил, что тот тоже исчез.
- Что за чертовщина? – недоуменно покрутил головой Максим. У него остался неприятный осадок после общения с Евгением. Тот производил впечатление надежного, серьёзного человека. Но то, что Красовский увидел пару минут назад, словно сорвало благополучную маску. И то, что он увидел, Максиму отнюдь не понравилось.
Из палаты Риты вышел Александр Петрович. Он лишь сокрушенно покачал головой в ответ на вопросительный взгляд Красовского. Максим понимающе кивнул и заглянул в приоткрытую дверь палаты. Рустам сидел возле Риты, держа её руку, свободную от капельницы, возле губ. Он что-то тихо говорил, но Максим осторожно прикрыл дверь палаты. Его это не касалось.
А Евгений тем временем гнал машину по улицам города. Алкоголь дурманил мысли мужчины. В будний день на улицах было мало машин, и только это помогло ему ни в кого не врезаться. Машина резко затормозила возле дома Риты.
- Значит, я никто? – прошептал Евгений, глядя на знакомые окна. – Это мы ещё посмотрим...
И в его руке мелькнул ключ от квартиры Риты.
*
Ярослав остановил машину возле хирургического корпуса. Его взгляд рассеянно пробежался по окнам. Внезапно стоящая неподалёку машина мигнула ему фарами. Ярик нахмурился и тут же расслабился, увидев Дмитрия.
- Только не говори, что меня ждёшь. – Ярослав крепко пожал протянутую ему руку.
- Тебя. Я понимаю, ты спешишь к Наташе. Но нам нужно поговорить. – Дмитрий посмотрел на Ярослава странным взглядом.
- Что-то случилось? – встревожился тот.
- Нет. Просто хотел бы кое-что рассказать. Думаю, тебе нужно об этом узнать. – Саксонов посмотрел Ярославу в глаза.
- Говори. – Резко ответил тот.
- Это Наташа настояла на отъезде и работе в областной. Это была её инициатива. Историю Иры ты знаешь. Она поддалась жалости. Да и Наташа из тех, кто умеет убеждать.
Ярик молчал. Он догадывался, что так могло быть. Он слишком хорошо знал Наташу и не менее хорошо знал Иру.
- И это она просила не сообщать тебе ничего о произошедшем. – Продолжил Дмитрий безжалостно. – Прости, но я решил вмешаться.
- Ты правильно сделал. – Медленно произнёс Ярослав.
- У меня для этого свои мотивы. Ира собирается уволиться из областной и вернуться к вам. И я хочу, чтобы рядом с ней был человек, которому она доверяет, и который за ней присмотрит.
- Что? – Ярик непонимающе взглянул на Дмитрия. – Она собирается увольняться? Почему?
- Слишком много всего произошло. И Наташа отнюдь не исправила ситуацию. Я её не обвиняю, – торопливо продолжил Дмитрий, заметив взгляд Ярика, – но всё вместе сложилось в такой клубок, который не распутать. Я тоже не могу это понять. Принять.
- Но ты простил? – вздохнул Ярослав.
- Простил. Я её люблю. Глупую. Сумасшедшую. Но люблю...
Ярославу не нужно было ничего объяснять. Точно такая же сумасшедшая была в его сердце и собиралась снова натворить глупостей, хотя... Кто знает, глупостей ли...
Дмитрий молча смотрел на него. Возможно, он сейчас совершил большую ошибку. Возможно, это было лучшее, что он мог сделать. Время покажет. Но он устал от недосказанности. Ярик должен знать правду. А Ира... Она поймёт. Ведь это для её же блага.
- Ярик, я могу тебя попросить... – Медленно начал Саксонов.
- Да? – Ярик оторвался от своих мыслей.
- Если Ира вернётся к вам... Присмотри за ней.
- А ты? – Ярослав пытливо взглянул на Дмитрия.
- Я буду далеко.
- Погоди... – Ярик непонимающе нахмурился. – Но разве...
- Я не собираюсь уходить из областной.
- Дим, ты понимаешь, что её это убьёт? – тихо спросил Ярослав.
- Не преувеличивай. – Дмитрий отвернулся.
- Я не преувеличиваю. Ты для неё – всё.
- Видимо, не всё, если она решилась на такой шаг. –Дмитрий криво усмехнулся.
- Значит, у неё есть на это причина. Причина, о которой ты не знаешь. Или знаешь? – прищурился Ярослав.
- Не знаю. Но узнаю. – Решительно произнёс Дмитрий. – Но ты обещаешь за ней присмотреть?
- Обещаю. Есть повод? – вздохнул Ярик.
- Её подрезали на днях. В подъезде. Влезла в какую-то непонятную историю. Похоже на насилие в семье.
- В этом вся Ира... – Протянул Ярослав. – Спасать жизни других ценой своей собственной...
- Ты о чём? – Дмитрий насторожился.
- Спроси у неё сам. Дим, извини, но мне пора. Я, может, зайду к вам.
Дмитрий машинально кивнул. Ярослав круто развернулся и зашагал к видневшемуся неподалеку корпусу гинекологии. Саксонов проводил его задумчивым взглядом. Значит, у Иры есть другие тайны? Что же, видимо, у них будет ещё один вечер откровений.
И, сев за руль, Дмитрий резко дал по газам.
====== Часть 38 ======
- У тебя получилось упражнение по английскому? – Аня заглянула в комнату к Ире. Но девочка отрицательно покачала головой. Она просидела над учебником весь вечер, но уроки не лезли в голову. А при одном взгляде на учебник по английскому Иру начинало подташнивать. Раньше они всегда делали его вместе с мамой... “С Наташей! Натальей Андреевной!” – зло одёрнула сама себя девочка. Глаза предательски защипало. Она отвернулась, чтобы Аня не видела её лица, но та уже заметила, что с подружкой что-то неладно.
- Ты чего? – испуганно спросила Аня, садясь рядом с Ирой.
- Ничего. – Упрямо мотнула головой та.
- Ты из-за тёти Наташи? – вздохнула Аня.
Ира промолчала. Она не хотела ничего говорить. Если бы папа был здесь... Но он умчался к ней. Ира не хотела вспоминать даже имени Наташи. Ей было слишком больно. На полу что-то блеснуло. Ира присмотрелась. Маленький стразик. Такими стразиками они с Полиной обклеили открытку для Наташи, которую собирались вручить ей, когда она вернётся из больницы. Чтобы она знала, как они её любят... Но ей это оказалось неинтересно... Открытка отправилась в мусорку, несмотря на слёзы Полины. Туда же отправились и обрывки их рисунков, на которых они нарисовали, как преобразится их квартира с появлением малыша... Ира постаралась уничтожить всё, что напоминало ей о тех минутах, когда, как ей казалось, она была нужна Наташе. И проплакала всю ночь, даже самой себе не признавшись, что скучает по ней.
- Может, она ещё вернётся? – осторожно спросила Аня.
- Не вернётся. – Глухо ответила Ира. – Иначе она бы никуда не уехала. Предательница!
- Почему? За что ты её так называешь? – широко раскрыла глаза Аня, поразившись злости, прозвучавшей в голосе подруги.
- Потому что она предала нас. Она знала, как мы её любим, как мы переживаем за неё. А она просто уехала. Она даже не спросила, а что чувствую я, что чувствует Поля! Понимаешь?! Она просто уехала! Она даже не захотела попрощаться! Её тетя Ира привезла! А если бы не привезла, мы бы её и не увидели! – Ира расплакалась.
Аня заёрзала, не зная, что сказать.
- А ты не пробовала ей позвонить? – спросила она.
- Я написала ей письмо и отдала в больнице. Она на него не ответила. А я так ждала хотя бы сообщения от неё!
- Давай позвоним ей. Прямо сейчас.
Аня схватила телефон Иры. Та попыталась было выхватить его из рук подруги, но Аня ловко увернулась.
- Ир, послушай! Взрослые всегда всё усложняют! Может, она хотела тебе позвонить, но что-то ей помешало! – она перебежала на другой конец комнаты.
- Ничто ей не мешало! Отдай телефон! – Ира погналась за ней.
- А вдруг?! Позвони!
Наконец Ире удалось отобрать телефон и она остановилась, тяжело дыша.
- Я не буду никуда звонить. – Выдохнула она.
- Тогда позвоню я. – Аня решительно нажала на журнал вызовов.
Ира застыла, когда Аня включила громкую связь, и длинные гудки заполнили комнату. Она почти не дышала.
- Алло. – Голос Наташи ворвался в уши девочки. – Алло!
Ира молчала. Аня делала ей отчаянные знаки, но Ира не могла сказать ни слова. Горло сжал спазм. Казалось, если она скажет хоть слово, то просто разрыдается. Оказывается, она так соскучилась по этому голосу...
- Ира! Ируша... – В голосе Наташи послышалась усталость. – Я знаю, что ты меня слышишь... Прости меня. Я люблю тебя, слышишь? Тебя и Полинку... Очень сильно люблю.
Внезапно связь оборвалась. Телефон жалобно пискнул и выключился.
- Разрядился... – Растерянно произнесла Аня, с жалостью глядя на Иру, по щекам которой текли слёзы, и протягивая ей уже бесполезный телефон. Аня почувствовала, что у неё самой в глазах защипало. Ведь она-то маме позвонить не может... Мама не ответит...
А Ира молча сжимала в руке разрядившийся мобильный. Нужно было поставить его на зарядку, включить... Но Ира не думала об этом. В её голове всё ещё звучал голос Наташи: “Прости меня... Я люблю тебя” И мысленно Ира говорила то, что не смогла сказать вслух: “И я люблю тебя, мама...”
*
Наташа отбросила мобильный. Механический голос доложил ей, что абонент недоступен. Наверное, снова разрядился телефон. У Иры это случалось постоянно. И Наташа собиралась поговорить с Яриком о новом телефоне для дочери. Ведь это не дело, когда твой ребёнок без связи. Мало ли что... Но они так и не поговорили. Всё разделилось на “до” и “после”.
Звонок Иры словно ударил её в самое сердце. Это был звонок из прошлого, из их счастливого прошлого. Сейчас оно казалось таким туманным, таким призрачным, таким хрупким... “Если в твоей жизни появляется человек, с которым ты забываешь о прошлом, этот человек – твоё будущее или же анестезиолог. А у меня одно сплошное комбо...” – подумала Наташа и почувствовала, как по щеке скатилась слезинка. Мистер Вильямс пообещал заняться документами. Так что к моменту, когда её выпустят из больницы, она сможет сразу же улететь. Ирина отказалась помогать, ну и пусть. В чём-то Наташа её понимала и в её душе даже шевельнулись намёки на угрызения совести. Лишь намёки, но и их заглушило упрямство, которое Наташа упорно называла решимостью.
Внезапно дверь палаты скрипнула. Наташа резко открыла глаза. Её окружала темнота, и в этой темноте Наташа почувствовала опасность. Она широко открытыми глазами вглядывалась в чернеющий проём двери, но оттуда не доносилось ни звука. Но там кто-то был. Наташа чувствовала это. Где-то вдалеке, в коридоре, раздались гулкие шаги. Дверь палаты снова скрипнула, и тот, кто стоял за ней, исчез, словно призрак. Шаги спугнули его. Или её... Наташа перевела дыхание и отвернулась к стене. Ей казалось, что она сходит с ума. Казалось, вот оно, рядом, только протяни руку и схвати, но через миг всё ускользало, оставляя Наташу наедине со страхами и подозрениями. И хуже всего было то, что ей никто не верил...
Легкий шорох донёсся от двери. Наташа рывком повернулась, и всё её тело отозвалось болью на это резкое движение.
- Ярик... – Прошептала Наташа, и он тут же оказался возле неё. Его губы пробежали по её лицу, а пальцы запутались в волосах.
- Наташа... Как же ты меня напугала... – Хрипло прошептал Ярослав, бережно приподнимая её и прижимая к себе.
- Я вообще страшная и ужасная... – Пробормотала Наташа, стараясь сдержать слёзы. Нельзя плакать при Ярике! Нельзя! Ему будет слишком больно. И она больше не сможет сопротивляться...
- Биоробот? – слабо улыбнулся Ярослав.
- Он самый. – Наташа отстранилась. – Зачем ты приехал?
Ярослав вздрогнул, услышал этот вопрос.
- Зачем? Наташа, я думаю... – Начал было он, но Наташа перебила его:
- Я думаю, это было лишним. Нам не стоит видеться. После того, что мы обсуждали по телефону... – Боже, как пережить это! Как заставить саму себя поверить, что эти слова – это то, что она на самом деле думает и чувствует?!
- Ты же сама не веришь в то, что говоришь. – Ярик словно прочёл её мысли.
- Раз говорю, значит, верю. – Упрямо бросила Наташа, пряча лицо за волосами. Она низко наклонила голову, словно её заинтересовала расползающаяся по ниткам дырка посередине одеяла.
- Значит, это твоё окончательное решение? – тихо спросил Ярик. – Почему? Почему, Наташа?
Наконец она решилась посмотреть ему в глаза.
- Ярик, пойми: всё это время мне казалось, что я живу не своей жизнью, что это происходит не со мной. Это счастье, семья, дом... Это не про меня. Я словно играла чужую роль. Наблюдала за собой со стороны. Это не про меня. Возможно, то, что случилось, это знак. Знак, что семейная жизнь – не для таких, как я. А сейчас судьба словно даёт мне шанс. Я не уехала тогда, а сейчас у меня снова есть возможность сделать это. Совпадение?
- Сделать что? – глухо произнёс Ярик. – Сбежать?
- И ты туда же? – Наташа вздрогнула от этого слова. – Я не убегаю...
- Именно это ты и делаешь! – Ярик схватил её за плечи и заставил посмотреть ему в глаза. – И я не знаю, как тебя удержать от этой глупости!
- Просто отпусти... – Прошептала Наташа, и было непонятно, просит ли она отпустить её плечи или же отпустить... навсегда.
- Ты говоришь, это не твоя жизнь... А дочери твои? Которые ждали тебя каждый вечер и от которых я только и слышал: “Мама, мама, мама”. Ты думаешь, им было просто сделать этот шаг? Они любили свою родную маму. И полюбили тебя. Полюбили настолько, что дали тебе самое дорогое, что у них было – слово “мама”.
Ярик встал и подошёл к окну. Он чувствовал, что в груди нарастает гнев. Он терпел. Боролся. Но с кем?! И за что?! Если двое любят друг друга, то они оба стараются что-то сделать, чтобы сохранить отношения. А когда борется и прощает лишь один... Разве это любовь?
- Ты играла роль, а я не играл. Никогда не играл, даже когда ты пыталась меня в этом обвинить. Помнишь?
Наташа помнила. Тогда из-за неосторожной фразы Максима она решила, что Ярик крутит с ней роман только для того, чтобы больница не лишилась хирурга. Глупо... Ведь уже тогда она понимала, что Ярик лгать не умеет. И притворяться тоже.
- Ты ворвалась в моё сердце, словно ураган, сметя всё на своем пути. Я ненавидел тебя, не понимал, но в то же время любил. Ты притягивала меня, словно магнит.
- Ты ненавидел меня? – одними губами спросила Наташа.
- Как и все в отделении. Ты была отнюдь не подарком. – Слабо усмехнулся Ярик. – Но потом я понял, что люблю. Как мальчишка. Как безумный романтик. И я не мог отпустить тебя. Ты стала для меня всем. И сейчас я должен забыть это всё?
- Так будет лучше. – Прошептала Наташа.
- Кому будет лучше?! Наташа, будет лучше, если мы вместе пройдём через это! У нас будет ребёнок...
- Нет!!! – вскрикнула она. – Не будет! Ярик, не будет! Я не смогу! Я боюсь... Я никогда не любила детей... Не хотела... Ты же знаешь... А теперь... Когда всё поменялось... Я расплатилась за эти мысли сполна. Я больше не хочу этой боли... Я боюсь...
- Наташа... – Ярослав потянулся было к ней, но она отшатнулась.
- Уходи. – Выдохнула Наташа. – Не надо, Ярик... Мы делаем только хуже. Я всё решила.
- Решила... – Эхом повторил он. – Так же, как решила уйти в областную? Решила ничего мне не говорить? Ты всё за всех решила?
Наташа молчала. Но Ярослав и не ждал ответа. Хлопнув дверью, он вышел из палаты. И от этого звука внутри Наташи словно лопнула какая-то пружина. Слёзы полились сами собой. Всё. Назад пути нет. Ярик прощал её, всегда прощал. Но не в этот раз. А значит, ей нужно подготовить ещё один пакет документов: на развод. Недолго длилось их счастье... Счастье, которого она не заслужила.
*
Ирина потянулась за очередной сигаретой, но пачка была пуста. Женщина с досадой скомкала её и вернулась в квартиру. Сегодня она была в нейрохирургии. Дима не знал об этом. Но узнает. Не зря же её провожали взглядом все медсестры и врачи. Но она должна была это сделать. И в регистратуре ей подтвердили: Саксонова С. В. действительно поступила в их отделение. А ещё у Саксоновой С.В. был сын. И ему 17 лет.
Ира машинально разгладила складки на постели. Ей под руку попался обрывок бинта. И сразу вспомнилось, как осторожно и ласково Дима касался её кожи, боясь причинить ей боль при перевязке. Рана уже почти не болела. Болело сердце. Болело при взгляде на эту постель, которая слышала столько нежных слов и признаний, при воспоминаниях о каждом дне, каждом утре, когда она просыпалась в объятиях любимого. Но она не могла больше здесь оставаться. Всю жизнь ей приходилось бороться за признание, за уважение. Бороться со сплетнями. Слухами. Избегать скандалов или же кидаться в них с головой и выходить победительницей. И скрывать правду. Никто не должен был узнать о её жизни. Доценты не имеют права грустить, хандрить, переживать. Да и у них просто нет на это времени. Каждый день ты бежишь, борешься, что-то делаешь... А зачем? Кому будут нужны все эти монографии и статьи? Патенты? Кроме что студентам, чтобы списывать из них главы для своих курсовых.
Вздохнув, Ирина ушла на кухню. Дима голодный придёт, а у неё ещё ничего не готово... И снова её мысли вернулись к предстоящему отъезду. Голова начала болеть, как это всегда с ней случалось, если нужно было принять важное решение. Мысли, видимо, не помещаются... Ехать? Не ехать? Невольно Ира поймала себя на мысли, что стала похожа на Наташу. И тут же нахмурилась. Не в первый раз. Неужели и вправду дурной пример заражает? Главное, не делиться этими мыслями с Димой. Он и так Наташу не особо жалует... Хотя изо всех сил старается это скрыть.
Порывшись в холодильнике, Ира выудила упаковку куриного филе. Под руку попались помидоры. Раньше она не особо задумывалась над тем, когда и что ест. Неделя на одном кофе? Запросто. Но мужа-то надо кормить. Мужа... Ирина сердито хмыкнула и разорвала упаковку на курице. И в этот же миг услышала стук входной двери.
- Извини, я не успела с ужином. – не оборачиваясь, Ирина почувствовала, что Дима стоит за её спиной.
- Давай помогу. – Он отобрал у неё нож. Помыв руки, Дмитрий принялся нарезать курицу на кубики. Ира молча наблюдала за ним. Бросив мясо на сковородку и накрыв крышкой, Дима повернулся к ней.
- И кто тебя кормить будет, когда ты уедешь? – поинтересовался он.
- Куплю мешок кофе. И буду выживать. – Машинально ответила Ирина. Вопрос Димы прозвучал так... Спокойно? Значит, он смирился с её отъездом? Так просто? Внутренне Ира ожидала бурной сцены, скандала, очередной ссоры... Но не этого спокойного тона. И она почувствовала лёгкое разочарование.
- Выживать... Вот именно. Выживать. – Дмитрий помешал мясо и сунул к нему пару нарезанных помидор. Убавив огонь, он вытер руки и задумчиво спросил: – Скажи, когда ты рисковала жизнью ради пациента?
- Я так понимаю, Ярик уже приехал... – Ирина нахмурилась.
- Приехал. Ты не ответила на вопрос.
- Нечего отвечать. Я не хочу об этом говорить. – Ирина отвернулась.
- Ярославу сказала.
- Ярослав был со мной. Там была авария. Большая. Много жертв. Раненых. И угроза взрыва. Нам приходилось людей шить прямо на голой земле. А всё могло в любой момент взлететь на воздух. – Отрывисто произнесла Ирина. В горле встал ком. Она не хотела вспоминать тот день. Кровавый день. Её пытались перехватить журналисты, но она пряталась от камер и микрофонов, в то время, как другие самозабвенно распинались перед камерами о том, как было сложно. Только вот эти другие просидели в машинах всё время, крича, что не собираются рисковать жизнью ради кусков мяса. И самое страшное было то, что среди них были те, кто сейчас занимал отнюдь не самые низкие должности.
Дмитрий молча обнял Иру, почувствовав, как её бьёт дрожь. Сколько же всего хранит её сердечко, стук которого он чувствовал сейчас?
- Тихо, малыш... – Прошептал он, гладя её по спине. – Это в прошлом.
- В прошлом... – Покорно согласилась Ира.
- Почему ты не рассказывала мне?
- Это больно.
- Вижу, у нас всегда будут какие-то тайны друг от друга. – Мрачно пошутил Дмитрий.
- Видимо, будут. Скажи... – Ира подняла голову. – Сын Светланы – от тебя?
Дмитрий замер.
- С чего ты взяла? – потрясенно спросил он.
- Ему семнадцать. Его инициалы – Д.Д.
- Ира... Это не мой сын. Я знал, что у Светланы есть сын. Но он не от меня. – Дима заглянул в глаза Ирине. Она ответила ему грустным взглядом, в котором не было и следа от прежнего “огненного” взгляда, от которого трепетала как центральная больница, так и областная.
- А знаешь, что ещё странно... – Медленно произнесла она. – Эта история с твоим паспортом, наш брак... И тут появляется твоя бывшая жена. Совпадение?
- Совпадение. – Твёрдо ответил Дмитрий. – Дурацкое совпадение.
Он потянулся было поцеловать Иру, но звонок в дверь остановил его.
- Я открою. – Ирина выскользнула из его рук. Посмотрев в глазок, она нехотя открыла дверь. На пороге стоял Ярослав. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: с Наташей он уже виделся. И ничем хорошим эта встреча не закончилась.
- Привет... – Растерянно протянула Ира. Ярик шагнул вперёд и молча обнял Ирину. Вышедший из кухни Дмитрий флегматично заметил:
- Если бы я не знал вашей истории, мог бы приревновать.
Ярик отпустил Иру и посмотрел на него.
- Не возражаете, если я останусь? – устало спросил он. – Не хочу за руль садиться.
- Конечно! – Ира переглянулась с Дмитрием. Они поняли друг друга без слов. Дмитрий ушёл на кухню, а Ирина провела Ярика в гостиную.
- Ир, мне так хреново... – Глухо произнёс он, опускаясь на диван. Ирина села рядом и ласково погладила его по плечу.
- Ты же знаешь, я с тобой. – Тихо сказала она.
- Знаю.
Он сжал её руку. и Ира почувствовала, что сейчас он нуждается в ней, как когда-то она нуждалась в нём, в его помощи и поддержке. Обняв Ярослава и укачивая, словно маленького ребёнка, она прошептала:
- Всё будет хорошо... Всё образуется...
И хотя они оба знали, что это лишь слова, но хотелось хотя бы в этот вечер обманываться и верить, что всё действительно будет хорошо. Хотя бы в этот вечер...
*
Рустам опомнился, когда за окном был вечер. Он не знал, сколько часов просидел возле Риты. Он не помнил ни слова из того, что шептал ей. Но он знал: Рита слышит его. Ведь он слышал её голос, когда был в коме. А значит, нужно говорить, чтобы она знала: он ждёт её...
Максим деликатно кашлянул, приоткрыв дверь палаты. Рустам, вздрогнув, оглянулся. Красовский поманил его пальцем. Прикрыв за собой дверь палаты, Рустам повернулся к Максиму.
- Вы уже выяснили, что с ней? – хмуро спросил он.
- Нет. – Отрицательно покачал головой Максим. Он с досадой сунул руки в карманы халата. Команда лучших врачей больницы не может поставить пациентке диагноз! Позор... Стоящий рядом с ним Александр Петрович нервно откашлялся.
- Как, Максим?! – Рустам шагнул к Красовскому. – Почему?!
- Смотри сам. – Максим подал Рустаму бумаги. – Ритм сердца в норме, антиаритмические мы не назначали. Обследования ничего не показали. Все показатели в пределах нормы. Тарас свою терапию провёл, он настаивает на переведении Риты в гинекологию для контроля состояния ребёнка, но мы не рискуем её переводить, пока не выясним, в чём дело.
- Мы ввели 2 мг физостигмина повторно. – Невролог хмуро мял в руках какие-то листы.
- Что-то обнаружили? – Максим напрягся.
- Ничего. Лаборатория прислала результаты обследования на наличие сахара, кетоновых тел, альбумина и наркотических веществ. Ничего. – Повторил Носенко.
- Разрешите. – За спиной невролога появился Началов.
- Владимир Петрович?! – Максим вздрогнул. – Вы же в санатории должны быть!
- Сейчас я должен быть здесь. – Началов хмуро глянул на Красовского. Тот поёжился под взглядом мужчины.
Повелительным жестом Началов протянул руку к бумагам. Помедлив, Рустам отдал ему документы. Началов быстро просмотрел их.
- Пробы. – Коротко сказал он. Носенко подал ему листы, которые держал в руках.
- Вы не то искали. – Владимир Петрович задержал взгляд на графе, которая скромно спряталась в самом низу листа. – Рустам, Рита принимала баклофен?
- Нет. – Рустам непонимающе покачал головой. – Зачем?
- Тогда почему указана концентрация препарата 250 нг/мл?
Палец Началова показал на цифры в конце строчки. Максим выхватил лист из рук Владимира Петровича.
- Погодите, но как такое может быть? – непонимающе нахмурился он. – Такая концентрация достигается через часы после приёма препарата, но если Рита его не принимала...
- Значит, принимала... – Носенко машинально потёр лоб. – Это всё меняет. Владимир Петрович, вы правы, мы не то искали...
Невролог с досадой хлопнул себя по бедру. Они искали передозировки или реакции на привычные в таких случаях препараты. Но такого не мог предположить никто.
- Но как могла возникнуть подобная реакция? – Максим напряженно думал. – Если это был разовый приём... Возможно, Рита случайно его приняла...
- С чего вы взяли, что разовый? – спросил Началов, хмурясь. – И с чего Рите принимать посторонний препарат подобного действия?
- Владимир Петрович, вы предполагаете, что...? – Рустам не договорил, но Началов продолжил за него:
- Подобный эффект, схожий с коматозным состоянием, происходит при многократном приеме баклофена, в результате чего он не успевает выводиться из организма и накапливается. Беременность Риты ослабила организм, и потому наступило такое состояние, минуя, по сути, все фазы интоксикации. Александр Петрович, введите физостигмин повторно в комплексе с диуретиком. И следите за сердцем.
Носенко кивнул и исчез. Началов повернулся к Красовскому и того передёрнуло от взгляда, которым наградил его бывший начальник.
- Я разочарован, Максим Кириллович. – Тихо сказал Началов. – За две минуты я сделал то, чего вы не смогли сделать за сутки.
- Не только я... – Вскинулся было Максим, но Началов не дал ему договорить.
- Это вас не оправдывает. Не перекладывайте ответственность на других. С Александром Петровичем я тоже поговорю. А ещё я хотел бы поговорить с вами, Рустам Давитович. Я подожду вас в ординаторской.
Владимир Петрович кивнул Рустаму и ушёл, оставив Рустама и Максима наедине.
- Он прав. Я самоуверенный идиот. – Красовский зло стукнул в стену кулаком.
- Ты идиот. И если бы с Ритой что-то случилось... – Рустам сжал кулаки.
- Рустам. Ты знаешь, как я отношусь к Рите. Я не допустил бы...
- Ты уже допустил.
Они замолчали. Первым нарушил молчание Рустам.
- Я одного не пойму. Как этот препарат мог оказаться в её крови? В таком количестве. – Отрывисто произнёс он.
- Ты не допускаешь, что... – Максим умолк.
- Что?
- Что это не случайно.
- Продолжай. – Рустам хмуро посмотрел на Максима.
- Возможно, кто-то помог ему туда попасть...
Рустам замер.
- Ты хочешь сказать, – медленно начал он, – что кто-то умышленно кормил Риту баклофеном?
- У тебя есть другие варианты? – резко спросил Максим.
- У меня пока никаких вариантов нет. – Устало ответил Рустам.
- Кстати, где ты был? – поинтересовался Красовский.
- Чёртов автобус заглох посреди дороги. Пришлось пересаживаться в другой, а тот делал крюк чуть ли не по всей области. – Махнул рукой Рустам.
- Ясно. – Максим вздохнул. – А я тут уже твоего клона за тебя принял.
- Евгения? – переспросил Рустам.
- У тебя есть ещё клоны?
- Он был здесь?
- Был. Пьяный. Не в хлам, но ощутимо. На меня кидался.
- Женя? Пьяный? На него это не похоже... – Рустам насторожился.
- Похоже – не похоже... – Вздохнул Максим. – Иди к Началову, я у Риты подежурю. Сейчас Петрович прибежит с физостигмином.
Рустам машинально кивнул. И пока он шёл к ординаторской, его мысли были заняты одним: Евгений не пил. Во всяком случае, до этого дня Рустам ни разу не видел, чтобы тот пил алкоголь. И то, что сообщил ему Максим, не укладывалось в голове. Что могло случиться, что Женя напился? Или Максим ошибся? А может, специально оговаривает Евгения. Но зачем? И эта мысль про отравление... Почему её высказал именно Максим? Подозрения роились в голове Рустама, заставляя его всё больше тревожиться.
Владимир Петрович ждал Рустама. Он жестом пригласил Агаларова присесть и, когда тот опустился на диван, медленно заговорил:
- Рустам, я понимаю, что тебе сейчас не до этого. Я тоже беспокоюсь за Риту. И приехал сюда ради неё. Но мне нужно поговорить с тобой. Я собирался тебе звонить, но, как видишь, обстоятельства распорядились иначе.
- Что-то случилось, Владимир Петрович? – с тревогой спросил Рустам. Началов вздохнул.
- Случилось. Рустам, тебе нужно уходить из областной. И как можно скорее.
====== Часть 39 ======
Глеб Орновицкий привык, что его утро начинается с пролистывания новостей в соцсетях. Что на панели его смартфона светится с десяток уведомлений и непрочитанных сообщений, от коллег, но чаще от пациентов, многих из которых Орновицкий даже в лицо не помнил. Его утро начиналось с истошного мяуканья соседского кота, вернувшегося с ночной прогулки и настойчиво требующего впустить “блудного сына” домой. Его утро начиналось с ленивого приготовления чашки кофе и потом он любил выпить его на балконе, наблюдая за оживающими улицами города. Но его утро никогда не начиналось с требовательного звонка в дверь.
Спросонья Глеб не сразу понял, что звонят в дверь, и потянулся было к будильнику, но уже через секунду мужчина оторвал от подушки взлохмаченную со сна голову и нахмурился. Кого могло принести в такую рань? А нежданный гость продолжал давить на кнопку звонка. Бросив сквозь зубы пару нецензурных выражений в адрес ранних пташек, Глеб натянул брюки и направился в коридор с целью немедленно придушить того, кто осмелился потревожить его драгоценный сон. Но увидев, кто стоит за дверью, Орновицкий смог лишь озадаченно протянуть:
- Какие люди да без охраны...
- Слишком шаблонно, Глеб Александрович. – Ася хмуро смотрела на него. – Доброе утро.
- Утро добрым не бывает.
- Вы растеряли все свои колкости? Начитались на ночь цитатника лучших статусов соцсетей? – съехидничала Ася.
- При виде вас мой мозг остановился. Но поскольку я намного воспитаннее вас, то прошу. – Глеб с деланной галантностью посторонился, приглашая Асю в квартиру. Помедлив, она осторожно шагнула внутрь.
- Я вас надолго не задержу. – Ася старалась не смотреть по сторонам.
- Но кофе со мной, надеюсь, выпьете? Раз уж так бесцеремонно испортили мне утро. Надеюсь, у вас для этого была действительно веская причина. – Орновицкий поставил турку на огонь. Хотя его голос звучал беззаботно и даже слегка раздраженно, на самом деле Глеб встревожился. Он ожидал бы увидеть на пороге своей квартиры кого угодно, только не Асю. Значит, случилось что-то серьёзное.
Разлив по чашкам горячий кофе, Орновицкий скомандовал:
- А теперь жалуйтесь, и желательно, чтобы это было убедительно.
Ася машинально схватилась за чашку. Глоток горячего кофе слегка привел её в чувства. И тут же нахлынула паника. Она сидит на кухне у Орновицкого, распивает с ним кофе, а он не особо и возражает... Ася нервно тряхнула головой, отгоняя глупые мысли.
- Ну? – поторопил её Глеб.
- Я вам не лошадь. – Огрызнулась Ася.
- Конечно, не лошадь. Так, пони. – Серьёзно кивнул Орновицкий.
Ася вспыхнула и рванулась было встать, но Глеб удержал её за руку.
- Ася, я так понимаю, вы не кофе пришли со мной попить и явно не разделить со мной сладкий утренний сон. – С досадой произнёс он. – Так давайте ближе к делу.
- К делу? – Ася снова опустилась на мягкий стул. – Вот.
Она бросила на стол карточку. Орновицкий лениво пробежал глазами по обложке и тут же насторожился. Глаза выхватили знакомую фамилию. Колчак. Эта фамилия уже стала легендой в их отделении, которая обрастала всё большими подробностями и которая употреблялась в одном предложении с другой, не менее известной фамилией – Лещук.
- Что это? – Орновицкий машинально пролистнул карточку.
- Это – карточка пациентки Колчак. Думаю, не стоит вам объяснять, кто это.
Орновицкий нетерпеливо кивнул, словно поторапливая Асю.
- Посмотрите на последние записи. – Ася потянулась было к карточке, но Глеб отмахнулся и сам перелистнул страницы.
- Лещук сдурела? – пробормотал он, оторопело глядя на свежую запись.
- А теперь сзади гляньте.
Орновицкий перевернул карточку. На картонной обложке кто-то слабо почеркал карандашом, в результате чего на плотной бумаге явно проступили чёткие символы, а точнее – цифры и денежный знак.
- Не понял... – Брови хирурга сошлись к переносице. – Ты, что ли, художничала?
- Не я. Эта карточка лежала на столе Каревской. Я решила, что её туда по ошибке положили и хотела Ирине Васильевне отнести. Но заметила это.
- Вечно тебе больше всех надо... – Глеб закатил глаза со вздохом, но тут же забыл обо всём, снова вернувшись к карточке. – Значит, ты заметила карточку и сунула в неё нос. Что дальше?
- Дальше? А ты сам не замечаешь? – прищурилась Ася.
- Чего? – Орновицкий снова пробежался глазами по строкам.
- Почерк. – С нажимом произнесла Ася.
Глеб присмотрелся и заметил, что две последние записи почти неуловимо, но отличаются. Как и подпись врача в конце.
- Ты хочешь сказать, что...? – начал он.
- Кто-то вписал это в карточку. Но не Лещук. А значит, и это художество на обложке тоже не её рук дело.
- Слушай, какого чёрта ты в медики подалась? – хмуро спросил Глеб, морщась от неприятной догадки. Кто же ещё мог это сделать, если не Анька?
- А что? – не поняла Ася.
- По тебе Интерпол плачет. С твоей-то тягой к копанию в этой, – он бросил карточку на стол, – грязи.
- Спасибо, обойдусь. – Ася отвернулась.
- Одного не пойму. Я-то тут при чём? – Глеб задумчиво посмотрел на неё.
Ася промолчала. Она и сама не знала, почему кинулась именно к Орновицкому. Но что-то подсказывало ей: он на её стороне. И довериться она могла только ему. Хотя, возможно, было бы правильнее предупредить саму Лещук. Вот только Ася слишком хорошо знала своего научрука. Взбесившись, та могла наломать дров. И лучше от этого не стало бы никому. А в этой ситуации действовать нужно было осторожно.
- Не боитесь, что я Анне Сергеевне расскажу, как вы рылись на её столе? – Орновицкий усмехнулся.
- Рассказывайте. – Ася ответила ему прямым взглядом. – И определитесь наконец, мы на “ты” или на “вы”.
- Какая разница... – Глеб машинально потарабанил пальцами по лежащей перед ним карточке. – Ваши дальнейшие действия?
- Я думала, ты подскажешь.
- То есть ты примчалась ко мне, вытянула меня из кровати, нагородила кучу новостей, а я теперь расхлёбывать должен?! – Орновицкий чуть кофе не подавился.
- Я этого не говорила. – Уклончиво ответила Ася. Глеб зло посмотрел на неё и собирался было высказать коллеге всё, что думает по этому поводу, но звонок мобильного прервал его. Глеб молча выслушал собеседника и, бросив в трубку пару слов и отключив телефон, хмуро взглянул на Асю.
- Шеф собирает всех у себя. Как думаешь, не по этому ли поводу? – он помахал в воздухе карточкой.
Ася вздрогнула. Нет, не может быть. Вряд ли Лубь знает об этом! Хотя... Каревская обычно времени не теряет. Но зачем он собирает всех? Такие вещи редко обсуждаются коллективно...
- Ладно. – Орновицкий вздохнул. – Разберёмся. Кстати, а на анестезиолога нашего ты ничего не накопала?
- А должна была? – огрызнулась Ася.
- Мало ли. Не я же в нём чуть ли не серийного маньяка вижу.
Глеб шутил, но в душе его закралось подозрение, что в его шутке есть доля правды. История, которую он узнал, не давала ему покоя. Лозинский имел очень тёмное прошлое, а значит, и в настоящем от него хорошего ждать не стоит. Глеб задумчиво покрутил телефон, в котором была целая папка компромата на анестезиолога. Кто знает, может, всё это пригодится уже сегодня. А кроме того...
Орновицкий быстро сфотографировал карточку Колчак.
- На всякий случай. – Объяснил он смотрящей на него с недоумением Асе. – Это доказательство, а доказательства имеют странное свойство исчезать в нужный момент.
- Ты прав. – Ася встала. – Спасибо за кофе, мне пора.
Она взяла чашку и шагнула было к мойке, и одновременно с ней Глеб встал, чтобы выйти из кухни. Миг – и остатки кофе живописным пятном растеклись по его футболке. Они оба оторопело уставились на это пятно. Первым “отмер” Глеб.
- Ась, – начал он серьёзным тоном, – пожалуйста, напомни мне, чтобы я с тобой кофе не пил. И вообще держал все кофейные запасы от тебя подальше.
- Ничего, если что, ещё чай есть... – Машинально ответила Ася и тут же, прижав руку ко рту, фыркнула. Глеб беспомощно развёл руками.
- Ты безнадёжна. – Констатировал он, чувствуя, что губы сами собой расплываются в улыбке. – Кофейный маньяк.
Ася расхохоталась.
- Извини. – С трудом произнесла она сквозь смех.
- Извиняю. – Милостиво кивнул Орновицкий. – И предлагаю вас отвезти. Если, конечно, вы не боитесь того, что скажут наши коллеги, увидев нас вместе.
- Они и так хорошего ничего не скажут. – Ася перевела дыхание. – А мы опять на “вы”?
Глеб лишь махнул рукой и вышел. Привычный распорядок его утра был безнадёжно нарушен. Но, как ни странно, Орновицкому это даже понравилось. Даже несмотря на мокрую от кофе футболку. “Хорошо хоть не кофе в постель”, – подумал он и тут же одёрнул себя. Он уже сам не знал, как ему вести себя с Асей. С одной стороны, ему хотелось её придушить, а с другой – она так идеально вписалась в его утро... Пусть и неожиданно. Вот только в её сердце был другой. Агаларов. А значит, нечего обольщаться. И вообще – они просто коллеги. Не более.
Вот только почему-то эти мысли Глеба совсем не успокоили.
*
Ирина проснулась от того, что Дима слишком сильно прижал её к себе. Она завозилась, пытаясь высвободиться из его рук, но безуспешно.
- Медведь! – проворчала она, наконец освободившись. Дмитрий лишь что-то буркнул и перевернулся на другой бок, обняв подушку, на которой только что спала Ира. Как обычно. Ирина всегда шутила, что засыпают они, как в кино, зато просыпаются, словно в берлоге. На что у Димы всегда было одно оправдание: “Люблю, даже во сне”.
Ира слегка улыбнулась, проведя пальцем по небритой щеке любимого. Он поморщился и попытался было перехватить её руку, но Ирина предусмотрительно отодвинулась. Встав с кровати, она накинула халат и прошла на кухню.
Достав с полки банку кофе, Ира потянулась было за чашкой и чуть не получила инфаркт, услышав сзади хриплое “Доброе утро”.
- Доброе... – Она положила руку на грудь, стараясь перевести дыхание. – Ты меня напугал.
- Извини... – Ярик сонно смотрел на неё. Покрасневшие глаза выдавали его с головой.
- Я забыла, что ты тут... Хотя бы час поспал? – с сочувствием спросила Ирина.
- Так, подремал. Сделаешь и мне? – Ярослав кивнул головой на банку с кофе, которую Ира всё ещё держала в руках.
- Конечно.
Поставив перед Яриком чашку, Ирина села напротив.
- Слав, ты прости меня... – Медленно начала она.
- Простил. Мне Саксоныч рассказал всё. – Ярик вздохнул. – Я понимаю, у тебя выбора не было.
- Выбор есть всегда. Я пожалела Наташу, думала, что помогаю ей, а получилось вон как... – грустно улыбнулась Ирина. – Теперь я виню себя в том, что произошло. Я должна была настоять на лечении, на том, чтобы она оставалась под наблюдением...
- И ничего бы ты не добилась. Она бы сбежала сама. И чёрт знает, чем это могло бы закончиться. А так ты хотя бы была рядом с ней.
- И не уберегла её. Ни от больничной койки, ни от Вильямса. – Ира вздохнула.
- Если бы я знал, что он здесь и кто он, я бы сам её никуда не пустил. – Мрачно произнёс Ярик.
- Что она тебе сказала?
- Что? Да ничего нового. Она собирается уезжать. А я не собираюсь её удерживать. Она всегда хотела это сделать. – Ярик мрачно смотрел в чашку, словно пытаясь в тёмной поверхности горячего кофе рассмотреть правильное решение.
- Ты же сейчас не всерьёз, правда? – охватила паника Ирину.
- Почему? Вполне серьёзно.
- Но это же разрушит вашу семью. Ваши...
- Семью? – Ярослав посмотрел в глаза Ирине. – Она разрушилась в тот же миг, когда Наташа пришла в себя после потери ребёнка.
- Не говори так! – задохнулась Ира. – Это неправда! Да, это больно, это тяжело! Но вы вместе...
- Вот именно, что не вместе, Ира! – Ярик повысил голос. – Не вместе! Она снова закрылась в себе, ты разве не заметила? Хотя... – Он махнул рукой. – Ты не видела её, когда она только пришла к нам работать. Та Наташа, которую ты знаешь, и та, какой она была раньше – это два абсолютно разных человека. И в жизни той, другой Наташи, нет понятия “семья”.
- Когда ты успел стать таким жестоким? – тихо спросила Ирина.
- Когда перестал быть тряпкой. Я устал. Бороться, прощать... Я словно по лезвию ножа хожу или по канату! Но мы не в цирке.
- Что теперь, Славик? – растерянно посмотрела на него Ира.
- Если она уедет, то ничего. Развод. И всё, как прежде.
- Ты обманываешь сам себя. – Ирина встала. – Ты любишь её, и вы оба совершаете ошибку. Большую ошибку.
- Кто бы говорил... – Протянул Ярослав.
- Что? – Ира резко развернулась.
- Ты мне говоришь про ошибку, а сама что делаешь? – Ярик пытливо посмотрел на неё. – Бросаешь своего Диму. Ради чего, Ир?
- Знаешь... – Медленно произнесла Ирина. – Да, я уезжаю. Но между нами будет всего 150 км. А между вами – половина земного шара. Мы с Димой сами разберёмся. А ты пока разберись с самим собой. А когда придёшь в себя, я буду рада тебя выслушать.
Она вышла, оставив Ярика одного. Он молча допил кофе. Часы показывали половину седьмого. Через два с половиной часа ему нужно быть в центральной больнице, иначе Красовский голову с него снимет. А ведь оставалось ещё одно незаконченное дело.
Через пять минут Ярослав вышел из дома Ирины. А ещё через пять шоколадка исчезла в ящике стола дежурной медсестры, а Ярик тихо прошёл в палату к Наташе. Та ещё спала, утомлённая мыслями и событиями. Ярик провёл пальцем по её щеке, едва касаясь кожи. Наташа беспокойно нахмурилась во сне. Ярослав присел возле кровати и молча смотрел на неё, изучая лицо любимой, словно стараясь запомнить каждую ямочку, каждую родинку... Запомнить изгиб губ, которые ещё недавно так горячо отвечали на его поцелуи, запомнить нежность кожи, по которой не раз скользили его пальцы, запомнить шелк волос... Он не раз просыпался от того, что Наташа, устраиваясь поудобнее на его груди, щекотала ему нос волосами, а теперь его пальцы путались в светлых прядях, лаская их, словно в последний раз...
Наконец Ярослав встал и молча положил на тумбочку копию справки и короткую записку. “Позвони Максиму” – было написано на листке из блокнота. Ярик развернулся было, чтобы уйти, но в последний момент наклонился и поцеловал любимую. Её губы слабо ответили на поцелуй, но Наташа не проснулась. Бросив на неё последний взгляд, Ярослав вышел. Он не хотел, чтобы Наташа проснулась и увидела его. Не нужно. Они уже сказали друг другу всё, что хотели. А если что-то и осталось невысказанным, значит, так и должно быть.
И уже через минуту серая машина Ярослава исчезла, растворившись в осеннем тумане городских улиц.
====== Часть 40 ======
Сергей Вадимович хмуро оглядел коллег. Максимова встретила его взгляд открыто, Каревская так и не подняла глаз от лежащего перед ней блокнота. Ткаченко и Бондар привычно отвернулись, сделав вид, что их интересуют благодарности и дипломы на стенах. Лишь Лозинский слегка улыбался, словно предвкушая интересное кино. Не хватало только двоих.
- Где Бужора и Орновицкий? – мрачно поинтересовался Лубь.
- Меня больше интересует, где Лещук. – Максимова посмотрела на него поверх очков. – Ведь мы же собрались по поводу...
- Именно. И я считаю присутствие Лещук неуместным. – Предупреждающе повысил голос Сергей Вадимович.
- То есть поведение коллеги и вопрос её дальнейшего пребывания здесь мы будем решать без неё? – подняла брови Наталья Юрьевна.
- Наталья Юрьевна, я думаю, Сергею Вадимовичу лучше знать, что и с кем обсуждать. – Лениво протянула Каревская.
- Зато вы лучше знаете, кому и как угодить. – Бросила Максимова и едва заметно усмехнулась, заметив взгляд, которым её наградила Анна Сергеевна.
- Разрешите? – в кабинет заглянул Орновицкий и посторонился, пропуская Асю. Каревская, прищурившись, наблюдала, как коллеги рассаживаются. Её взгляд быстро скользнул по Асе и переместился на Глеба,но тот даже не глянул в сторону Анны.
- Рад, Глеб Александрович, Александра Михайловна, что вы наконец почтили нас своим присутствием. – Язвительно произнёс Сергей Вадимович. – Разрешите начать?
- Разрешаю – Орновицкий поудобнее устроился в кресле.
Лубь сердито засопел, но сдержался.
- Коллеги, мне стало известно, что Лещук Ирина Васильевна подала заявление об уходе. Я никого удерживать не собираюсь, но обстоятельства, при которых это происходит, не дают мне права молчать. – Сергей Вадимович постучал ручкой по столу.
- Так не молчите. Посвятите и нас в тайны мадридского двора. – Негромко сказал Глеб.
- Посвящу, если вы не будете меня перебивать. – Покосился на него Лубь. – К сожалению, мне стало известно, что Ирина Васильевна проявила себя как некомпетентный врач, но при этом назначала препараты, которые находятся в закрытом доступе и брала за это деньги.
- Откуда информация? – отрывисто спросил Ткаченко.
- Из надёжных источников, Сергей Дмитриевич. – Протянул Лубь.
- И доказательства есть? – прищурилась Максимова.
- Есть. – Сергей Вадимович покосился на Каревскую. От него не укрылось, что та отвела взгляд. Лубь забеспокоился. Неужели что-то произошло? Но сейчас нельзя, чтобы его позиции пошатнулись. Иначе придётся всё делать самому... А руки марать не хочется.
- В чём заключается некомпетентность Ирины Васильевны? – спросила Максимова.
- Есть такая пациентка, Колчак. Лещук так и не поставила диагноза. Всё предварительные пишет. А состояние пациентки ухудшается. И препараты ей наше светило хирургии выписывает не из дешёвых.
- Колчак? – всплеснула руками Ася. – Да вы покажите мне, когда эта Колчак прошла хотя бы одно обследование, на которое её направляла Ирина Васильевна!
- Что вы имеете в виду? – нахмурился Глеб.
- Ирина Васильевна каждый раз её направляет на МРТ, на УЗИ, но та ничего не проходит, а потом опять жалуется, что ей плохо. – Ася махнула рукой, сердито вздохнув.
- Согласна. – Поддержала коллегу Наталья Юрьевна. – Я знаю Колчак, сама ей направление писала. А результатов-то нет. Я считаю, что нет вины врача в том, что пациент не прошёл необходимых для постановки диагноза обследований. Лещук не экстрасенс.
- Значит, одним обвинением меньше. – Подытожил Глеб. – У вас что-то ещё, Сергей Вадимович?
- Глеб Александрович, вы забываетесь! – угрожающе приподнялся с кресла Лубь. – Финансовые махинации никуда не делись.
- Доказательства, Сергей Вадимович? – Орновицкий лениво водил ручкой по листу бумаги. – Такие же, как с Колчак? Высосанные из пальца?
- Будут доказательства. – Сергей Вадимович снова опустился в кресло.
- Я так понимаю, сейчас мы можем быть свободны? – Наталья Юрьевна укоризненно посмотрела на заведующего. – Сергей Вадимович, я бы рекомендовала вам впредь, когда собираете коллектив, быть уверенным, что есть повод. У вас, возможно, есть время на пустые разговоры. У меня лично нет.
И она первой покинула кабинет заведующего. За ней потянулись коллеги. Наконец в кабинете остались лишь Каревская и Лозинский.
- Поспешили вы, Сергей Вадимович. – Протянул Лозинский. – Поспешили...
- Хоть вы не начинайте... – Поморщился Лубь.
- Станислав Анатольевич прав. – Подала голос Каревская. – А кроме того, у нас проблема. Карточка Колчак пропала. Конечно, я подозреваю, что вскоре она найдется. Но её исчезновение не случайно.
- Как?! Как вы могли допустить?! – Лубь грохнул кулаком по столу и поморщился.
- Пусть это будет самая большая проблема. – Усмехнулся Лозинский. – Карточку можно и заменить.
- Можно. Но не нужно. Не будем оттягивать. Завтра на счёт Лещук поступят деньги. Послезавтра у неё должны оказаться ампулы. Вам всё ясно? – Лубь исподлобья посмотрел на коллег.
- Ясно. – Пожала плечами Анна.
Лозинский лишь кивнул. У него миссия была сложнее. И одними ампулами он ограничиваться не собирался. С Лещук у него свои счёты. А значит, нужно нейтрализовать мозгоправа на этот вечер. И наконец получить своё. А там уже наплевать, что будет с этой рыжей ведьмой. Главное, что он успел хорошо укорениться в областной, завести связи... Осталось лишь завершить незаконченные дела.
И, выйдя из кабинета заведующего, Станислав Анатольевич набрал уже знакомый номер.
- Алло. Это Лозинский. Нужна помощь. Нет, на этот раз не подрезать. Кое-что другое.
Выслушав ответ, он довольно усмехнулся. Всё было в его руках. Осталось лишь чуть-чуть подождать.
*
Рустам проснулся от легкого стука двери. Его взгляд упал на Риту. После разговора с Началовым он снова пришёл к ней и просидел возле любимой всю ночь. Владимир Петрович тоже был с ним, но Рустам настоял, чтобы тот пошёл домой. Ему нужен был отдых. Но сам Рустам не мог позволить себе уйти. Ему казалось, что если он уйдёт, с Ритой что-то случится. Что-то страшное. И всю ночь Рустам держал её за руку, чувствуя слабое биение пульса на тонком запястье. Казалось, кожа Риты стала прозрачной. Тоненькие вены просвечивали причудливыми линиями, а на сгибе локтя расплылся синяк в том месте, куда ставили капельницу. Рустам всю ночь гладил её тонкие пальцы, целуя их и шепча между поцелуями разные глупости. Лишь под утро он заснул.
- Доброе утро. – Тихо сказал Максим.
- Доброе. Выглядишь не очень. – Едва глянул на него Рустам.
- Спасибо за комплимент. – Красовский сел рядом. – Рустам, теперь, когда мы знаем причину, мы уже сегодня сможем привести Риту в чувство и я намерен...
- Погоди. Максим, давай начистоту. Как получилось, что ты, лучший хирург, не смог определить, что с Ритой? Почему Владимиру Петровичу для этого понадобилась всего пара минут. – Перебил его Рустам.
- Мы искали, проверяли всё, ты сам видел все анализы.
- Может, плохо искали? Или просто не хотели найти? – Рустам хмуро посмотрел на Красовского. Тот побледнел, поняв, к чему клонит Агаларов.
- Рустам, ты на что намекаешь? – хрипло спросил Максим. – Что я специально диагноз не ставил?!
- Меня бы это не удивило.
- Ну, знаешь... – Максим прерывисто вздохнул. – Не думал, что ты обо мне такого мнения.
- Тогда объясни.
- Что объяснять? Рустам, ты сам врач. Ты должен понимать, что могут быть ошибки, что можно что-то пропустить. Тем более, мы не могли подумать на передозировку обычного, по сути, препарата!
- Не совсем обычного. Его просто так не назначают. И в аптеке его отпускают по рецепту. Значит, выписал его врач. Осталось узнать, кто.
- Рустам, я никогда не позволил бы себе навредить Рите. Я тебе это говорил. – Тихо, но твердо произнес Красовский. – Мне кажется, ты уже должен был бы это понять. И мне не менее тебя интересно, кто эта сволочь.
- Варианты? – Рустам бросил на него быстрый взгляд.
- Пока нет. – Максим покачал головой. – Рустам, ты можешь посмотреть дома? Может, рецепт найдётся? Или что-то... Упаковка... Я смотрел в карточке. Ничего. Могла Рита его сама себе назначить?
- Зачем? Да и она не стала бы заниматься самолечением. Не думаю, что Рита не знает, что это за препарат.
- Знать бы ещё, как он попал в кровь. Таблетки? Уколы? – Максим потёр лоб.
- Судя по концентрации, укол. Во всяком случае, последний приём препарата. Слишком высока концентрация и если сравнить два бланка, в первом случае концентрация ниже, но уже через два часа при повторном заборе крови концентрация увеличилась вдвое.
- Погоди... – Максим насторожился. – За два часа... Два часа... – Повторил он медленно.
- Что? Ты что-то знаешь? – Рустам встревоженно посмотрел на него.
- У неё был Евгений. Как раз в это время.
Мужчины переглянулись. Первым заговорил Рустам.
- Не может быть. Он за Риту жизнь отдать готов. – Мрачно произнёс он.
- Ты уверен? – хмыкнул Красовский. – А теперь вспомни, что я тебе рассказал. Он был пьян, Рустам. И вёл себя неадекватно. Да, он молол что-то о любви. Но любви в его голосе я не услышал.
- Я этого не видел. Поэтому ничего тебе не могу сказать. – Покачал головой Рустам.
- Моих слов тебе недостаточно? – поднял брови Красовский.
- Прости, Макс, но нет. – Рустам посмотрел на него, и в глазах коллеги и друга Максим увидел странную усталость и обречённость.
- Что с тобой сделали в этой чёртовой областной? – зло спросил Красовский. – Зомбировали? Я тебя не узнаю!
- Может, и зомбировали.
- Ничего, вернёшься, и я из тебя эту дурь выбью! – пригрозил Максим, и хотя это прозвучало шутливо, но Рустам почувствовал: Максим не шутит.
Когда за Красовским закрылась дверь, Рустам снова повернулся к Рите.
- А что будет, если я не вернусь? – тихо прошептал он, гладя её руку. – Если мы все вместе просто уедем отсюда, подальше от всего этого кошмара... От всех... Ты, я и наши дети...
Сзади снова стукнула дверь. Рустам, не поворачиваясь, попросил:
- Максим, давай не сейчас. Мне не до этого. Я хочу побыть с Ритой.
- Я тебя надолго не задержу.
При звуке этого голоса Рустам вскочил и, резко развернувшись, встретился глазами с отцом.
*
- Анна Сергеевна, вы мне не поможете? – Оксана растерянно опустила руки. Коляска упорно не хотела раскладываться.
- Конечно! – вытерев руки, женщина быстро справилась с коляской.
- Спасибо! Никак я к ней не привыкну...
- Надо же было Максиму новую покупать... – Анна Сергеевна осуждающе покачала головой. – Ведь старая была вполне хорошей, удобной...
- Он решил, что эта лучше. Тем более, в ней столько функций встроенных... – Вздохнула Оксана.
- Признайся, ты хотя бы одной пользовалась? – подмигнула ей Анна. Оксана засмеялась.
- Я даже не пыталась... – Отмахнулась она. – А Максиму всё некогда...
Внезапно Анна Сергеевна принюхалась.
- Печенье! – ахнула она и убежала на кухню, оставив Оксану наедине с диковинным агрегатом. А девушка растерянно топталась в коридоре. Разложить-то они этого монстра разложили, а вот как его теперь на улицу вынести? В лифт коляска не влезала, а тащить на себе и Володю, и коляску, и сумку... Но если её в сложенном виде нести, как потом на улице разложить это чудо детской техники?!
Вздохнув, Оксана вытащила коляску на лестничную площадку. Пытаясь развернуться, девушка почувствовала, что задела кого-то.
- Извините, – буркнула она, не глядя.
- Извиняю.
Оксана буквально подпрыгнула от звука этого голоса и резко развернулась.
- Кирилл Евгеньевич, я вас не узнала... – Пробормотала она, но Красовский лишь рукой махнул.
- Вам помочь? – вежливо спросил он.
- Спасибо, я как-нибудь сама... – Оксана замялась.
- Оксаночка, никогда не отказывайтесь от помощи, которую вам предлагают. – С досадой бросил Кирилл Евгеньевич. – Иначе, когда она вам понадобится, вам её уже не предложат.
- Спасибо. Учту. – Потупилась Оксана.
- Давайте. – Красовский отобрал у неё коляску и начал осторожно спускаться. Оксана метнулась в квартиру и, подхватив сына и сумку, поспешила за ним. Ну улице девушка обратилась к Кириллу Евгеньевичу:
- Вы не могли бы подержать Володю, пока я поправлю одеяло?
И она передала малыша мужчине. Кирилл Евгеньевич замер, неловко держа ребенка, а тот удивленно смотрел на бородатого дядю в очках. Наконец Володе надоело просто смотреть, и малыш потянулся к бороде Красовского-старшего и цепко за неё ухватился. Кирилл Евгеньевич поморщился и осторожно отцепил детские пальчики, которые тут же стянули у него с носа очки.
- Володенька, нельзя! – Оксана поспешила забрать у сына очки и с виноватой улыбкой вернула их Кириллу Евгеньевичу.
- Ничего страшного. – Красовский нервно откашлялся. – А я смотрю, у вас обновка?
Он показал на игрушку, лежащую в коляске. Это была игрушка из посылки от анонима. Оксана улыбнулась и, взяв её в руки, показала Володе. Малыш тут же потянулся к игрушке.
- Да, это подарок. И Володя так её любит! Приходится везде её с собой брать.
- А от кого подарок? – поинтересовался Кирилл Евгеньевич, нервно поправив очки.
- Не знаю. – Беззаботно пожала плечами Оксана. – По почте прислали.
- Вы так просто принимаете подарки от неизвестных? – уточнил Красовский.
- Я думаю, это кто-то из знакомых шутит. Но кем бы он ни был, спасибо ему. А сейчас извините, нам пора гулять. – Оксана даже обрадовалась, что есть повод уйти. Она чувствовала себя слишком некомфортно рядом с Кириллом Евгеньевичем.
Кирилл кивнул, проводив Оксану взглядом. Что-то странное творилось у него в душе. У Максима была семья. Жена, сын. Мать. А вот ему дорога в эту семью была закрыта. И своими подозрениями Максим только разрывал те тонкие нити перемирия, протянувшиеся было между ними. Кирилл Евгеньевич сжал в кулаке лежащий в кармане конверт. И решительно шагнул в подъезд.
- Оксаночка, что-то забыла?.. – Анна Сергеевна открыла дверь и осеклась, увидев Кирилла.
- Я на минуту. Хотел кое-что передать Максиму... – Красовский хотел было отдать конверт, но Анна перебила его:
- Почему на минуту? Зайди, я как раз печенье достала из духовки, чаю попьём. Расскажешь о своём деле.
Уже на кухне Анна спросила:
- Почему ты решил передать так, а не в больнице? Максим сегодня в ночь, поэтому если это срочно...
- Не срочно. Может подождать. И я хочу, чтобы он прочёл это в спокойной обстановке. – Уклончиво ответил Кирилл Евгеньевич. Анна Сергеевна задумчиво на него посмотрела.
- Ты боишься собственного сына? – спросила она. – Боишься с ним поговорить?
- Нам не о чем говорить. Он считает меня подонком.
- Что же, согласись, у него на это есть причины. – Анна отвернулась. Красовский поморщился.
- Я отправил ему документы. Интересные документы, которые не так-то просто получить. Надеюсь, хотя бы это его убедит, что я не виноват. И что я хочу ему помочь.
- А может, ты просто чаще будешь с ним говорить?
- А он будет меня слушать?
- Может, и не будет. Поначалу. Но ты пробуй. Знаешь, открываются только те двери, в которые стучат.
- Или которые выбивают ногой. – Хмуро усмехнулся Кирилл Евгеньевич.
- Да, ты прав. Тебе этот способ ближе. – Негромко заметила Анна Сергеевна.
- Знаешь... – Внезапно произнёс Кирилл Евгеньевич. – Я за эти полгода побывал в этом доме чаще, чем за последние лет десять...
- И это хорошо. Только бы ты бывал ещё чаще и дольше...
- Зачем? – резко бросил Красовский.
- Потому что тебе здесь рады. И тебя здесь ждут.
Рука Анны Сергеевны легла на руку Кирилла. Женщина почувствовала, как дёрнулась его рука от её прикосновения. Но он не убрал руку. Анна Сергеевна попыталась было перехватить взгляд бывшего мужа, но он упорно отводил глаза. Вот только она слишком хорошо его знала. Перед ней был не тот Кирилл, каким она его запомнила. Того Кирилла она на порог бы не пустила. А у этого был шанс. Лишь бы только он им воспользовался...
====== Часть 41 ======
- Что ты здесь делаешь? – Рустам не сводил глаз с отца. Его губы сжались. И первым желанием Рустама было ударить отца. Но он не посмел начинать драку в палате. Пока не посмел. В сердце Рустама были ярость и боль. Этот человек пытается разрушить его семью, а сейчас он спокойно заявляется в палату к Рите?!
- Узнал о случившемся. Решил проведать свою невестку. – Спокойно ответил Давит.
- Откуда? – Рустам заметил движение отца и машинально преградил ему дорогу.
- У меня свои источники.
- Проведал? А теперь выметайся. – Жёстко произнёс Рустам. Давит посмотрел на него, и в глазах отца Рустам увидел странную грусть.
- А ты не изменился. – Спокойно констатировал Агаларов-старший. – Всё такой же... С характером. В меня пошёл.
- Я не хочу иметь с тобой ничего общего. – Тихо, но с яростью ответил Рустам.
- Ты в зеркало давно смотрел? – усмехнулся Давит.
Рустам промолчал. Они с отцом действительно были очень похожи. И с годами Рустам все больше превращался в копию Давита. Каждый раз, глядя на себя в зеркало, Рустам видел отца.
- От этого никуда не деться. Мы с тобой – одна кровь, хочешь ты этого или нет. – Давит посмотрел за спину Рустама. – А она? Кто она?
- Она – моя жена, и вынашивает твоего внука. А одна внучка у тебя уже есть. – Рустам отвернулся и снова сел рядом с Ритой, не сводя с неё глаз. Скорее бы она пришла в себя... И они поедут домой. Тарас сказал, что с плацентой всё в норме. Значит, можно выписываться, только поосторожнее быть. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что надо бы позвонить главврачу областной. Или хотя бы Ирине. Ведь он сорвался, никому ничего не сказав. Но это потом...
- Внучка... Я не верю во всяких там внучек. – Давит повысил голос. – И я показал тебе документ!
- Документ? Скорее, цветную бумажку, которых я тебе могу хоть сотню наделать на ближайшем компьютере с принтером! – не оборачиваясь, бросил Рустам. – Мне интересно, с чего ты взял, что это документ?
- Я получил его из надёжного источника. – Что-то в голосе отца заставило Рустама обернуться.
- Кажется, я даже знаю, как этот источник зовут. – Он хмуро посмотрел на отца. – И я уверен, что ты знаешь, что этот... источник творил на протяжении последних двух лет. А настоящий документ у меня. Не то чтобы я сомневался... Просто хотел знать наверняка.
- Значит, наверняка... – Повторил Давит. – Узнал?
- Узнал. Только тебе это, боюсь, не очень интересно.
- Почему же? – Давит придвинул стул и сел рядом с Рустамом. – Расскажи. Может, я хоть что-то узнаю наконец от тебя, а не от посторонних людей. Кстати, был рад пообщаться с Валентиной. Смотрю, она не сильно тебя жалует.
- Уж не с твоей ли помощью? – Рустам вздохнул. Злость куда-то ушла, осталась лишь усталость и ожидание. А ещё ощущение какой-то неправильности. Отец не должен здесь находиться. Не сейчас. Если Рита придёт в себя, она не должна его увидеть.
Рустам с тревогой оглянулся на жену. Давит перехватил его взгляд.
- Может, и с моей. – Не стал отпираться он. – Только, Рустам... Я же не нелюдь. Я понимаю, что сейчас ты никуда не поедешь. Но когда она, – Давит кивнул на Риту, – придёт в себя, ты должен будешь поехать со мной...
- Я тебе ничего не должен. – Перебил его Рустам.
- Ты должен будешь поехать со мной, чтобы решить вопрос с наследством. – Словно не слыша его, продолжил Давит.
- Я никуда не уеду от Риты. – Негромко сказал Рустам. – Кроме того, насколько мне известно, должно пройти полгода с момента... – он запнулся. – с момента смерти. Только тогда можно заниматься документами. Если они, конечно, есть.
- Они есть. Твоя мать всё предусмотрела. – Давит потянулся было к барсетке, но его отвлекло появление Максима.
- Рустам, мы сейчас... – Красовский осёкся. Он молча переводил взгляд с Рустама на сидящего рядом мужчину. Не нужно было задавать никаких вопросов. Всё было и так ясно. Кто ещё мог так походить на Агаларова? Хотя... Был тут один ... Шебутной...
Максим поморщился и резко произнёс:
- Посторонних попрошу покинуть палату.
- Конечно. – Давит поднялся. – Но, Рустам, мы ещё об этом поговорим.
Он многозначительно взглянул на сына и вышел. Красовский проводил его пристальным взглядом и повернулся к Рустаму.
- Чего он хотел? – требовательно спросил Максим.
- Да так. Ничего особенного. Просто мимо проходил. – Нехотя ответил Рустам.
- Сделаю вид, что поверил. – Красовский вздохнул. – Ну что, будем оживлять нашу спящую красавицу. Уж прости, что не поцелуем.
Давит хмуро оглянулся на палату, из которой только что вышел. Значит, Рустам отказывается ехать... Давит слишком хорошо знал этот взгляд. Когда сын так на него смотрел, было бесполезно что-либо говорить, делать... Рустам стоял на своём. Значит, придётся подождать...
- Извините, можно, я пройду? – раздался сзади голос. Давит, вздрогнув, оглянулся и увидел Аню. Девочка тоже узнала его. Она слегка попятилась, глядя на него широко открытыми глазами.
- Ну, здравствуй, внучка... – Недоверчиво протянул Агаларов, осматривая девочку с ног до головы. Он видел её лишь мельком и был уверен, что не запомнил её. А нет... Запомнил. И сейчас, глядя на неё, видя её так близко, Давит понял: документы не нужны. Это дочь Рустама. Блондинка с голубыми глазами. Но что-то неуловимое в её лице не давало шанса ошибиться. И этот взгляд. Только что он был растерянным, а сейчас... Сейчас это был взгляд его сына, взгляд, перед которым Давит всегда отступал. Отступил он и сейчас, давая девочке возможность зайти в палату. Аня проскользнула мимо него. Давит проводил её взглядом и задумался. Планы на то и существуют, чтобы их менять. Значит, придётся ещё раз всё продумать. И, возможно, познакомиться с внучкой поближе, хочет она того или нет.
*
Владимир Петрович медленно шел по аллее парка. В этой отдалённой части всегда было мало людей, и когда Началову нужно было подумать или принять какое-либо решение, он приходил сюда. Сев на лавочку, мужчина окинул задумчивым взглядом знакомую аллею. Хотя на дворе был сентябрь, многие деревья уже пожелтели. Одни каштаны да клёны стояли сухие. Владимир вспомнил, как еще лет десять назад эти же клёны горели всеми красками, и в парке всегда собиралась толпа детей, прыгающих в кучах листьев. А некоторые несли в руках яркие букеты из кленовой листвы. Но сейчас клёны стояли, словно опаленные пожаром. Еще несколько дней – и сухие листья опадут. Что изменилось? Природа? Экология? А может, просто клёны тоже постарели? Как и он...
Владимир Петрович вздохнул. Время идёт, то безумно медленно, то неудержимо быстро. Сколько ему ещё ходить по этой аллее? Сердце шалило всё чаще. Но ведь так хотелось ещё не раз прийти сюда с Зоей, с Ритой, с будущим внуком...
Вспомнив о Рите, Началов нахмурился. Ситуация с передозировкой не давала ему покоя. Нет, он не подозревал Максима или Носенка. Они искали не ту причину, и не их вина в том, что истинная угроза не была обнаружена сразу. Они нашли бы её, увидели бы. Позже. В этом Владимир Петрович не сомневался. Но сейчас было важно не это. Как препарат попал в кровь Риты? Не могла же она сама подвергнуть себя такой угрозе! Но и купить этот препарат мог либо медик, либо тот, кто имеет связи в медицине. Вопросов становилось всё больше. А ответов всё не было.
- Владимир Петрович!
Началов вздрогнул. Задумавшись, он забыл, что пришёл сюда не просто так. И сейчас Олег стоял перед ним, вопросительно глядя на мужчину.
- Здравствуйте, Олег Борисович. – Началов пожал протянутую руку. – Присаживайтесь.
Когда хирург сел, Владимир Петрович медленно продолжил:
- Вы уж простите, что так вот, в неформальной обстановке. Но этот разговор должен остаться между нами.
- Конечно. Я всё понимаю. – Олег кивнул. – И внимательно вас слушаю. Я постараюсь ответить на все ваши вопросы.
- Хорошо. – Началов помолчал. – Насколько я знаю, вы работали с Сергеем Вадимовичем Лубем. Вы могли бы мне о нём рассказать? То, что считаете нужным.
- Могу. – Олег поудобнее устроился на лавочке. – Мы с ним работали в центральной клинической. Как хирург он слабоват. Как человек... Сложно сказать. У него были свои приспешники и свои враги.
- Как и у каждого из нас. – Негромко заметил Началов.
- Вот именно. Но могу сказать одно: он никогда не гнушался грязными делами. Сергей Вадимович всегда рвался к власти. И его не сильно волновало, каким образом он к этой власти придёт. Он легко избавлялся от неугодных. У него хорошие связи в верхах. Никто не решился бы перейти ему дорогу.
- А если бы решился?
- Тогда я не завидую этому несчастному. Прямо или косвенно, но Лубь нашёл бы способ убрать этого человека. Иногда даже не своими руками. Для этого у него были свои люди.
- Как он попал в областную?
- Тут тёмная история. Насколько я знаю, на место завотделением должны были назначить Сергеева. Но за неделю до приказа Сергеев отказывается.
- Сергеев? Это научный руководитель Лещук? – припомнил Началов.
- Он самый. Они в тот год запатентовали пару интересных методов и моделей. Ирине прочили кресло завкафедрой после ухода Сергеева. Но Лубь был против. Он постоянно выступал за то, чтобы пересмотреть кандидатуры.
- Подозреваю, что он рассматривал свою собственную как единственно верную? – поднял брови Владимир Петрович.
- Именно. Но с другой стороны, две должности ему не были нужны. Он рвался в областную. Кафедра его не сильно интересовала. Тогда появились какие-то непонятные документы. К ним было много вопросов, но под ними стояли слишком известные подписи. Спорить никто не решился.
- Значит, Сергеев отказался... – Задумчиво произнёс Началов. – Странно, на него не очень похоже.
- Я подозреваю, что ему угрожали. А вы сами знаете, у него были проблемы с сердцем. И я его не могу осуждать.
- Вы правы. – Началов покачал головой. – Значит, Лубь получил кресло в областной. А дальше что?
- Дальше ничего не могу вам сказать. После этого мы редко пересекались. – Пожал плечами Олег. – Но слухи утверждают, что Сергей Вадимович до сих пор не совсем честно ведёт свои игры.
- Скажите, а правда ли, что три или четыре года назад он работал в Крыму?
- Было дело. Но об этом я мало что знаю.
- Спасибо, Олег Борисович. – Владимир Петрович кивнул.
- Что-то случилось? – поинтересовался Олег. – С чего такой интерес к Лубю?
- Вы знаете, что Рустам Давитович сейчас работает в областной, благодаря Ирине Лещук. – Началов достал было пачку сигарет, но, покрутив её в руках, положил обратно в карман. – И до меня дошли не очень приятные новости. О его поведении. Я уверен, что это ложь. Но эта ложь может дорогого стоить. И не только Рустаму.
- Вы о чём? – Олег нахмурился.
- Со мной связался главврач областной. Он собирался предложить Рустаму хорошую должность. Правда, есть одно “но”. В перспективе эта должность должна была превратиться в должность завотделением.
- То есть, Рустам претендует на место Лубя? – уточнил Олег.
- Рустам ни на что не претендует. А вот главврач претендует. И Рустам Давитович для него – как скальпель для хирурга. Без скальпеля операцию не проделать. И тут выясняются странные факты про Рустама. А также некоторые моменты из его прошлого. У Сергея Дмитриевича возникло много вопросов. И внезапный отъезд Рустама в тот момент, когда ему предложили должность, отнюдь не улучшил ситуацию.
- Вы думаете, это подстава? – тихо спросил Олег. – Но Дзюба не стал бы...
- Я не знаю, что думать, Олег Борисович. – Перебил его Началов. – И хочу разобраться. Но я не верю в благие намерения руководства областной.
- Что вы хотите от меня? – Олег напрягся.
- Вы знакомы с Лубем. Возможно, вы могли бы... – Началов замялся, подбирая слова.
- Съездить в областную? – прямо спросил Олег.
- Да. – Не стал отпираться Началов. – У них конференция, Неля Леонидовна могла бы внести вас в список участников.
- Хорошо. – Олег Борисович кивнул. – Я съезжу. Пообщаюсь с коллегами. И если что узнаю, сообщу вам.
- Спасибо. – Владимир Петрович почувствовал облегчение.
- А сейчас, если не возражаете, мне пора. – Олег встал и протянул Началову руку, прощаясь.
- Конечно. – Владимир крепко пожал руку хирурга.
Проводив Олега взглядом, Началов хотел было встать, но телефон в кармане завибрировал.
- Да, Максим. – Владимир Петрович нахмурился было, но тут же морщины на его лбу разгладились. – Рита пришла в себя? Слава Богу... Да, я сейчас подъеду.
Он улыбнулся. Рита очнулась. Теперь всё будет хорошо! Скорее бы её увидеть... Владимир Петрович резко встал и тут же сердце пронзила резкая боль, от которой перехватило дыхание. Рука Началова судорожно метнулась к карману, но лекарства не было. Это не тот пиджак... С посеревшим лицом Владимир Петрович упал на лавочку, хватая ртом воздух... А воздуха было всё меньше...
Сухой лист сорвался с каштана и с тихим шорохом опустился на руку Владимира Петровича. И этот шорох был единственным звуком, нарушившим тишину пустынной аллеи парка.
====== Часть 42 ======
Тамара Михайловна с самого утра была не в духе. Васька снова до двух ночи смотрел свой футбол, а потом, довольный, завалился спать. Вот только он спал, а Тамара нет, потому что храп любимого мужа разбудил, наверное, даже соседей. Ему-то что, бессовестному... Вон, машет из коридора...
Тамара сердито фыркнула и отвернулась. Поспать бы хоть минутку... Но пациенты ждать не будут. Уже один томится у стойки. И так целый день... А до конца смены еще ой сколько....
- Вы не подскажете... – Осторожно обратился к медсестре пожилой мужчина. – А к Олегу Борисовичу живая очередь?
- Временно живая. – Пожала плечами Тамара.
- А потом? – нервно сглотнул посетитель. – Неживая?..
- А потом по талонам. Берите талон, будете первым, у него приём с 12-ти. – Тамара Михайловна шлёпнула на стол стопку карточек.
- Дайте два. – Решился пациент.
- Два? – удивилась Тамара. – Зачем?
- А я надолго...
Тамара, сопя, как закипающий чайник, выписала мужчине талоны. И когда он ушёл, женщину словно прорвало.
- Вот, Милка, ходят тут всякие! Два талона, три талона! Нет чтоб прийти пораньше! – возмущённо сказала она подошедшей Миле. – А потом скандалят мне тут, что доктор не принимает! А когда ему принимать, если у него под кабинетом уже тридцать человек сидит?!
- На то он и доктор, чтобы принимать. – Глубокомысленно изрекла Мила, роясь в папках.
- Куда принимать? – невнимательно спросила Тамара, наблюдая за странной женщиной в костюме, который явно был ей не по размеру.
- Внутрь! – фыркнула Мила.
- Да ну тебя... – Говорова отмахнулась, не сводя глаз с пациентки.
- Что там? Кто-то знакомый? – Мила проследила за её взглядом.
- Не знаю... – Тамара Михайловна с досадой нахмурилась. Странная посетительница всё время стояла спиной, и рассмотреть её лицо всё никак не получалось.
- Вот, кофе, как просили. – Лолита бухнула на стойку чашку. – Кого высматриваем?
- Да Тамара Михайловна, кажется, призрака увидела. – Хмыкнула Мила.
- Где?! – Лолита резко развернулась и тут же заметила ту, кого буквально пожирала взглядом Тамара Михайловна.
- Всё никак не вспомню, где я её видела! – пожаловалась медсестра.
- Здесь. – Тихо сказала Лолита. – Она спрашивала про Наталью Андреевну.
Тамара тихо охнула, прикрыв рот рукой.
- И вправду! Как я могла забыть! – покачала головой она. – А ты её знаешь?
Лолита молча кивнула. Она узнала её в первый же день. Вот только никто ей не поверил.
- Кто это? – полюбопытствовала Мила. Что-то в лице Лолиты подсказало ей, что это не просто пациентка.
- Это... – Начала было Лолита, но её перебил подошедший к регистратуре Максим.
- Тамара, мне нужна карточка Маргариты Агаларовой. Её к вам случайно отнесли. – Красовский потарабанил пальцами по стойке.
- Ой, как там Маргарита Сергеевна? – Тамара прижала руки к груди.
- Вла... – Начал было Максим и осекся. Хотя многие уже знали о новом отце Риты, но в основном это были свои, близкие люди. А скажи Тамаре, так вся больница узнает...
- Что? – переспросила Тамара.
- Благополучно. – Выкрутился Максим. – Мы благополучно подобрали препарат, так что, я надеюсь, скоро Маргарита вернётся к нам.
- Вернётся?! – всплеснула руками Тамара. – И вы позволите?!
- Не позволю. Работать не позволю. Но ей об этом знать не стоит. – Подмигнул ей Красовский. Тамара улыбнулась с облегчением и захлопотала в поисках карточки.
- Это она. – Тихо сказала Лолита.
- Кто она? – не понял Максим.
- Та самая... Что принесла ту справку про Наталью Андреевну.
- Где?! – Красовский резко развернулся, но странная посетительница уже исчезла.
- Она только что была здесь! – с отчаянием огляделась Лолита.
- Вам показалось. – Махнул рукой Максим, вновь поворачиваясь к Тамаре.
- Не показалось! – заступилась за Лолиту Мила. – Она была!
Максим ещё раз нервно огляделся. Он вспомнил документы, которые получил утром. Если это правда, то Наташе грозит опасность, ещё большая, чем отъезд в Штаты...
- Хорошо. – Отрывисто произнёс он. – Если она снова появится, сообщите мне. Немедленно.
- Хорошо! – закивала Тамара, подавая ему карточку Риты. – Ну что за человек! – Пробурчала она, когда Красовский уже не мог её услышать. – Все ему доложите, сообщите... Нет чтоб сразу выслушать!
- Так должность обязывает. – Мила пожала плечами.
- Должность... У меня вон тоже должность, только я не позволяю себе такой тон! – нахохлилась Тамара.
- Да ладно... – С сомнением протянула Мила и едва увернулась от крепкой Тамариной руки. Только Лолита оставалась безучастной к перепалке медсестёр. Красовский снова не поверил. Значит, нужно поднести ему доказательства на блюдечке. С голубой каёмочкой, как истиной медицинской аристократии. А для этого нужно кое-что сделать...
- Мила, есть дело. – Прошептала Лолита, когда они отошли от регистратуры.
- Мне твой тон уже не нравится. – Насторожилась медсестра.
- Сходишь со мной в одно место? – нервно попросила Лолита.
- Куда это? В туалет, что ли? – фыркнула Мила. – А сама не можешь?
- Да ну тебя! – Лолита рассердилась и, резко развернувшись, бросилась в буфет, оставив подругу посреди коридора. И Милка туда же! Никто её, Лолиту Капотю, всерьёз не воспринимает! А сколько раз она уже доказывала им, что способна на многое, а не только кофе наливать! Значит, придётся доказывать снова. И снова в одиночку.
И Лолита сердито тёрла стаканы, уже представляя, как придёт в ту квартиру и выведет на чистую воду эту странную посетительницу. Вот только сердце её сжималось от неясной тревоги и предчувствия беды. Но даже это не могло её остановить.
*
- Мама! – Аня прижалась щекой к руке Риты. Девочка тихо плакала, чувствуя, как Рустам поглаживает её по голове. Хотя в гостях у Ярика Аня вела себя уверенно и смело, на самом деле её сердце разрывалось от страха за маму. И когда она наконец увидела папу, и когда мама очнулась, Аня не выдержала и все слёзы, накопившиеся за эти дни, решили вылиться наружу.
- Анют... – Тихо прошептала Рита. – Всё хорошо... Мне уже лучше.
Но она покривила душой. До “лучше” было ещё далеко. Рита чувствовала, что её тело словно чужое. Она не могла поднять руку, не могла даже улыбнуться дочери. И каждое слово давалось ей с трудом.
- Молчи... – Рустам заметил её мучения. – Тебе нельзя говорить. Ты ещё слишком слаба.
Он наклонился, чтобы поцеловать жену, и Рита почувствовала на своей щеке горячую каплю.
- Ты плачешь... – Прошептала она через силу.
- Плачу. Я боялся тебя потерять. – Тихо сказал Рустам.
- Даже после всего...?
- Даже после всего.
Он осторожно поцеловал пальцы любимой, сжимая её хрупкую руку в своей руке. От локтя тянулся тонкий провод капельницы, по которому в кровь Риты поступали спасительные вещества. Рустам знал: Рите больно. Эти препараты очень болезненны. И их введение – это настоящее мучение для пациента. Но так надо. И с каждой каплей Рите будет становиться лучше. А он ни на минуту её не оставит. Рустам сжал губы, чувствуя, что в горле встал ком. Аня прижалась к нему. Рустам обнял дочь. Тот разговор с главврачом казался далёким сном. И как могли у него возникнуть какие-либо сомнения? Как он мог даже предположить, что можно согласиться на предложение Сергея Дмитриевича?
Рита поморщилась от боли. Казалось, в руку вбивают гвозди в том месте, где стоял катетер.
- Что со мной произошло? – тихо спросила она.
- Передозировка препарата. – Коротко ответил Рустам. – Плюс стресс. Ты долго была без сознания. – Он не стал уточнять, сколько, чтобы не напугать Риту. И не стал упоминать про заключение гинеколога. Потом. Сейчас ей нельзя нервничать.
- Какого препарата?
- Баклофен.
- Что? – Рита едва заметно нахмурилась. Перед глазами всё плыло, и ей казалось, что ещё миг – и она снова потеряет сознание. Но крепкая рука Рустама словно оберегала её.
- Ты принимала его? – спросил Рустам, впрочем, заранее зная ответ.
- Нет. – Рита попыталась было отрицательно покачать головой, но у неё ничего не вышло. Единственное, чего она добилась, это приступ тошноты.
Рустам молча гладил её по волосам, пока Рита пыталась отдышаться.
- Попробуй заснуть. – Ласково произнёс он. – Мы успеем обо всём поговорить. Сейчас тебе нужно отдыхать и набираться сил. За двоих.
Рустам осторожно положил руку на живот любимой. Малыш, который в последние дни вёл себя тихо, словно понимая, что с мамой что-то не так, сейчас осторожно затрепыхался, и Рита слабо улыбнулась, чувствуя эти слабые толчки.
- Спи. Я скоро вернусь. – Рустам поцеловал Риту и вышел, уводя Аню.
В коридоре он повернулся к дочери и подхватил на руки, прижимая к себе.
- Анют, прости, что не сразу приехал. – Рустам чувствовал вину перед Аней. – С автобусом глупость произошла...
- Я понимаю, пап... – Тихо прошептала Аня, уткнувшись ему в плечо.
- Ты голодная?
- Немного.
- Давай ты сейчас пойдёшь к тете Лолите, она тебя покормит, а вечером мы с тобой сходим куда-нибудь. – Рустам опустил дочь на пол.
- А мама? – Аня подняла взгляд на отца.
- Ей нужно отдыхать. Она будет много спать. Так что мы успеем. А кроме того, она будет рада услышать, что ты покушала и отдохнула. – Рустам улыбнулся.
- Пап, скажи, а это и вправду был мой дедушка? – внезапно спросила Аня.
Рустам вздрогнул. Конечно! Как он не подумал... Аня пришла сразу после ухода Давита. Значит, они встретились.
- Что он тебе сказал? – напряженно спросил Рустам.
- Ничего. – Аня пожала плечами. – Просто поздоровался и назвал внучкой.
Внучкой... Не тот человек Давит, чтобы просто так такими словами разбрасываться. Рустам знал это наверняка. И он не верил, что Давита могли убедить лишь слова. Значит, тот снова что-то задумал...
- Аня, я прошу тебя: если ты его снова увидишь, сразу звони мне. Не разговаривай с ним и никуда не ходи, если он тебя позовёт. – Попросил Рустам, чувствуя непонятную тревогу.
- Он злой? – девочка подняла взгляд на отца.
- Да как тебе сказать... – Сквозь зубы произнёс Рустам. – Не то чтобы злой... Просто... Просто сделай, как я прошу. Хорошо?
- Хорошо. – Аня кивнула.
- Обещаешь? – Рустам внимательно посмотрел на дочь.
- Обещаю.
Рустам вернулся в палату к Рите, а Аня побежала в буфет. Сейчас, когда маме стало лучше, девочка почувствовала, что проголодалась. Надо и папе что-то взять... Он, наверное, тоже голодный...
- Привет.
Аня резко остановилась.
- Помнишь меня? – улыбнулся Александр.
- Помню. – Хмуро ответила Аня. Ещё бы не помнить...
- Вот и славно! Как мама? – Ветров чувствовал себя некомфортно. Он не привык общаться с детьми. Даже в спортивной школе он больше покрикивал на них, и то – там были мальчишки... А это девчонка. Ещё и та девчонка, которая всё выделывалась. Если бы не она, возможно, у них с Ритой был бы шанс...
- Лучше. – С вызовом ответила Аня. Она догадывалась, о чём думает Александр. – Если хотите, папа вам расскажет. Он у мамы в палате.
- Папа? – Ветров поморщился. Значит, Агаларов всё так же играет роль заботливого мужа... Ничего, недолго осталось. – Нет уж, спасибо. Я лучше узнаю у лечащего врача. А тебя можно попросить кое о чём?
- О чём? – насторожилась девочка.
- Можешь передать ей вот это? – Ветров подал девочке большой конверт. – Только это секрет. Папе не говори. Мама сама ему расскажет.
- Что это? – Аня покрутила конверт в руках.
- Это документы и билеты.
- Зачем? – недоумевающе спросила Аня.
- Мы с мамой договаривались. Это сюрприз. Подарок. За то, что мама сделала для меня. Ей нужно подписать документы, которые в конверте, как можно скорее. Ты была когда-нибудь в Италии?
- Нет... – Протянула Аня.
- Значит, побываешь. – Александр довольно улыбнулся. – Только помоги мне, хорошо? Передай это маме поскорее.
- Я передам. – Кивнула Аня и ушла, оставив Ветрова довольно улыбаться. Полдела сделано. Осталось получить подпись. Но за этим дело не станет. Документы составлены хитро, а кроме того, на английском, и на первый взгляд может показаться, что это разрешение натуристическую визу и вывоз ребенка... А между строк читать никто не будет... Комар носа не подточит. А Рита со временем поймёт, что не того она выбрала, не того...
И, весело насвистывая, Александр вышел из больницы.
====== Часть 43 ======
Максим, словно тигр, метался по ординаторской, то и дело хватая со стола документы и снова швыряя их обратно.
- Макс, не мельтеши. – Устало попросил Рустам, потирая глаза. Казалось, в них песка насыпали, да и голова гудела после тяжёлой ночи. Пока Рита спала, Рустам позволил себе вздремнуть полчасика на диване в ординаторской, но появление Красовского разрушило все мечты Рустама об отдыхе.
- Не мельтеши? – Максим резко остановился и возмущённо посмотрел на коллегу. – У нас ЧП, а ты – “не мельтеши”?
- Если ты о Рите, то давай просто порадуемся, что всё обошлось. – Рустам закрыл глаза, втайне надеясь, что когда он их откроет, Красовский испарится.
- А что обошлось? Пока ничего не обошлось. Концентрацию мы снизили, но кто знает, каким путём препарат попал к ней в кровь.
- Воздушно-капельным. – Зевнул Рустам. Сейчас, когда панический страх за жену прошёл, на мужчину навалилась смертельная усталость и лёгкое безразличие ко всему происходящему.
- Агаларов, ты с ума сошёл? – вкрадчиво поинтересовался Максим.
- Нет. Просто устал.
Красовский лишь головой покачал, глядя на Рустама с жалостью. В его глазах явно читалось: “Больной...”.
- Максим, посуди сам. Мы выяснили причину, теперь Рита под присмотром, и я уверен, что всё будет хорошо. Я лично не позволю, чтобы с ней что-то случилось. – Тихо сказал Рустам, чувствуя, как глаза закрываются сами по себе. Он обещал Ане, что они куда-нибудь сходят... Но, видимо, дочери придётся подождать. Сегодня он уже никуда не двинется. Да и Аня убежала, сказала, ей нужно к какой-то контрольной готовиться... Хотя... Какие контрольные в сентябре? Или он настолько отстал от системы образования?
- Да я понимаю. – Максим плюхнулся на диван и зашипел от боли, вытащив из-под себя ручку. – Просто... Представь, что я пережил...
- Представляю. – Рустам вздохнул. Ещё бы он не представлял...
- Коллеги, у нас плохие новости. – В ординаторскую зашёл мрачный Олег.
- Рита?! – моментально взвился на ноги Рустам.
- Нет. Началов. – Коротко ответил хирург.
- Что с ним? – отрывисто спросил Максим, чувствуя неприятный холодок внутри.
- Мы встретились с ним в парке, и после разговора я ушёл, оставив Владимира Петровича. Сам не знаю, что заставило меня вернуться. – Олег присел на край стола, растерянно крутя в руках карточку Началова. Когда он успел её забрать? Надо вернуть Пентеку в кардиологию... – Судя по всему, новый приступ. Вы же знаете его диагноз.
Рустам машинально кивнул. Конечно, знали. Не раз каждый из них настаивал на том, чтобы Владимир Петрович прошёл хороший курс лечения. И вот сейчас он должен был бы быть в санатории. Но вернулся. Из-за Риты... Из-за всего этого бардака.
- Как там дела? – спросил Олег у вернувшегося из кардиологии Ярика. Тот лишь мрачно покачал головой.
- Он справится. – Произнёс Максим, стараясь, чтобы его голос прозвучал уверенно. Но коллеги услышали проскользнувшие в тоне Красовского панические нотки.
- Справится. – Кивнул Олег, впрочем, без особой уверенности. Уже в парке показалось, что Началов – не жилец. Олег до сих пор не мог понять, какое шестое, седьмое или двадцатое чувство заставило его вернуться на ту аллею. Ведь там же людей почти не бывает!
Словно услышав его мысли, Рустам тихо сказал:
- Олег Борисович, вы для нас прямо как ангел-хранитель. Сначала Аня, теперь Владимир Петрович...
- Работа у меня такая. – Вздохнул Олег. – Но, с другой стороны, у ангелов обычно крылья, а у меня вот...
Он сокрушённо приподнял полу халата, на котором красовалась большая дыра. Видимо, зацепился, когда носилки из “скорой” вытаскивали. А санитаров вечно не дозовёшься!
- Помочь зашить? – предложил Ярик. Красовский нервно хохотнул.
- А ты умеешь? – спросил он. – Кто научил?
- Жизнь. – Ярослав отвернулся и отошёл к окну.
- Да я сам справлюсь. – Махнул рукой Олег. – Чтоб гордый холостяк да не умел дырку заштопать?
- Скажите-ка, гордый холостяк, теперь вы убедились, что у Маргариты всё же не было комы? – не удержался, чтобы не поддеть коллегу, Максим.
- Убедился. Каюсь, бес попутал. – Кивнул хирург. – Но, с другой стороны, её состояние было близко к коме. Картина характерна для многих заболеваний, а так же для ряда побочных эффектов при приёме препаратов. Я рад, что лаборатория пошла мне навстречу и сделала все анализы, которые я запросил.
- Погоди, Олег Борисович... – Нахмурился Максим. – Какие анализы?
- Я сделал запрос в лабораторию на проведение анализов на проверку наличия и определения уровня содержания лекарственных препаратов в крови. – Спокойно объяснил Олег.
- Баран... – Максим рухнул на диван, обхватив голову руками. Олег удивлённо посмотрел на него и перевёл взгляд на Рустама.
- Это он не про вас. – Устало произнёс Агаларов. Олег понимающе кивнул. Максим лишь что-то невнятно промычал, вцепившись пальцами в волосы.
- Я рад, что ошибся. Мы выведем препарат и стабилизируем состояние матери и ребёнка. – Олег Борисович потёр пальцем переносицу, на которой отпечатался след очков. – Но, думаю, понятно, что Маргарите придётся остаться в больнице до родов. Организм ослаблен и на фоне проявления отслойки плаценты на позднем сроке есть высокий риск преждевременных родов.
- Я в кардиологию. – Рустам тряхнул головой, прогоняя остатки сна. – Вдруг нужна будет помощь. Давайте по пути поговорим?
Олег кивнул и посторонился, пропуская Рустама. Когда за ними закрылась дверь, Максим наконец поднял голову.
- Позор моим сединам. – Мрачно произнёс он.
- Ты же не биоробот. Людям свойственно ошибаться. – Глухо сказал Ярослав, не поворачиваясь.
- Я так понимаю, Наташа не вернётся?
Ярик лишь покачал головой.
- Я оставил ей справку, она должна тебе позвонить. – Он внимательно следил за неторопливо ползающей по стеклу сонной мухой.
- Что ж, подождём. – Вздохнул Максим. – Но ей придётся вернуться. Хотя бы за документами. А мне нужно искать нового хирурга.
- Не нужно. Лещук возвращается к нам.
- Что? – Максиму показалось, что он ослышался. – Шутишь?
- Мне не до шуток, Максим.
- Какого лешего? Она с ума сошла? Или её уволили?
- Добровольно. По собственному.
Максим ошеломлённо умолк. Он мог ожидать этого от кого угодно, но не от Лещук. Не то чтобы он был против заполучить в отделение такого врача с известным даже за пределами Украины именем. Но Красовский понимал одно: просто так такие врачи на добровольное понижение не идут. Значит, есть что-то, чего они не знают. А неизвестность редко до добра доводит...
- Это вполне в её духе. Бросить всё и наломать дров. – Ярик проводил разочарованным взглядом муху, которой надоело бороздить просторы больничного окна.
- Да ладно? – хмыкнул Максим. – Что-то я не заметил...
- Ты её не знаешь. Такой она человек. Терпит, терпит, а потом раз – и сорвалась. Кто знает, может, это и к лучшему.
- А как же Саксоныч? – тихо спросил Красовский. – Они же друг без друга не смогут...
- Видимо, смогут.
Ярик сильнее опёрся на подоконник, чувствуя, как тот прогибается под руками. Дешёвый пластик. Дешёвый, как и всё в этой больнице, в этом городе. А с виду красиво, современно. Вот только пальцем ткни – и на стене уже вмятина, на диване царапина, на полу дырка... Так же, как и в душе.
- Кстати. – Внезапно вспомнил Максим. – Мне кое-что принесли. Документы. Это касается Наташи...
- Вот ей и расскажешь. – Перебил его Ярослав и, подхватив со стола стопку карточек, направился к выходу.
- Ты куда? – вскинулся Максим. – Тебе нужно об этом знать!
- Не нужно. Отнесу карточки Тамаре. – Ярик знал, что карточки можно отнести и позже. Но он не хотел оставаться с Максимом, не хотел слушать то, что тот пытался рассказать. Ничего хорошего Красовский не скажет. А плохое... Плохого и без этого хватает. Надоело.
- Ярик! – крикнул Максим, но дверь уже закрылась. Красовский зло хлопнул рукой по дивану. Что за чертовщина происходит со всеми?! Куда делись те люди, которых он знал, с которыми дружил и работал?! Всех словно подменили... Лишь один человек не менялся. И, пожалуй, сейчас лишь он мог что-то прояснить. Максим нехотя достал телефон и набрал до боли знакомый номер. Услышав, что на том конце ответили, Максим глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду и произнёс:
- Здравствуй. Я знаю, это ты прислал мне документы. Мне нужны подробности. И твоя помощь.
*
Ирина мрачно постукивала по столу кончиком карандаша, глядя в лежащую перед ней карточку. Странно. Обследования не показали наличия какой-либо патологии, требующей хирургического вмешательства. Но пациентка упорно изображала узел, лежа на койке. Причём боль не стихала даже после уколов. На свой страх и риск Ирина назначила обезболивающее, чтобы хоть немного купировать болевой приступ. Но картина не прояснялась. Возможно, проблема не в хирургии...
Тихий стук в дверь отвлёк женщину от раздумий.
- Войдите. – Ирина отложила карточку и удивлённо улыбнулась, увидев свою маленькую пациентку.
- Можно к вам? – спросила девочка, серьёзно глядя на Ирину.
- Конечно, Машенька! Заходи! – Ира встала и ободряюще протянула девочке руку. Та доверчиво потянулась к ней.
- Я вам подарок принесла. Вот. – Малышка подала Ире рисунок.
- Ты сама нарисовала? Похоже... – Ира еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Что же, она получилась вполне узнаваемой. Белый халат и грива рыжих волос, которой позавидовала бы сама Алла Пугачева.
- Я очень старалась. – Тихо прошептала девочка.
- Умничка. – Внезапно Ирине очень захотелось обнять малышку, поцеловать... Но она не решилась. Она просто не имеет на это права. Это ребёнок. Чужой ребёнок. А она врач. И не должна нарушать врачебную этику. Но если бы только это был её ребёнок... Ирина сама не знала, почему эта девочка, Машенька, так запала ей в сердце... Ведь в больнице каждый день бывают десятки детей... Ирина всегда сторонилась детей. После смерти сына она не могла слышать детский смех, детские голоса... Потом свыклась. А теперь появилась Маша...
- Машка-потеряшка, я тебя ищу! – в кабинет заглянула Ася и виновато улыбнулась Ирине. – Мы её ищем по всему отделению.
- Я на минутку вышла! – словно ища защиты, девочка прильнула к Ирине. Та на миг прижала ребёнка к себе и тут же слегка отстранила, подтолкнув к Асе.
- Нельзя нарушать режим. – Шутливо погрозила Ирина пальцем Маше. Та понимающе кивнула и, повернувшись к Асе, протянула той руку.
- Пошли... – Покорно пробурчала девочка. Ася фыркнула и, ещё раз бросив извиняющийся взгляд на Ирину Васильевну, вышла. Но Маша успела оглянуться и помахать Ирине. Та слегка махнула в ответ. Когда дверь закрылась, Ирина осторожно положила рисунок на стол и задумалась. Она передала всю информацию, которую услышала от Маши, в соответствующие органы. Но кто знает, примут ли они меры, достаточно ли будет доказательств... Ирина машинально потёрла бок. Рана заживала. Но если отец девочки способен на такое, то что ему стоит отвертеться от любой проверки? И тогда Маша может пострадать...
- Hello? (Здравствуйте) – Появление мистера Вильямса отвлекло Ирину.
- Oh… Hello, Mr Williams. (Здравствуйте, мистер Вильямс) – Она жестом предложила американцу присесть, но тот отрицательно покачал головой. Что-то в его лице насторожило Ирину.
- I am sorry… Maybe, I should come later? (Прошу прощения... Может, мне зайти позже?) – Он кивнул на рисунок. Ирина машинально задвинула Машин подарок подальше от цепких глаз американского коллеги.
- No, no! It’s ok. Something wrong? (Нет, нет! Всё в порядке. Что-то случилось?) – Вежливо спросила она.
- No, I just have a serious talk about our colleague. (Нет, просто я хотел бы поговорить о нашей коллеге.) – Вильямс сложил руки на груди.
- Do you mean doctor Oldi? (Вы имеете в виду доктора Олди?) – В голове Ирины прозвучал тревожный звоночек.
- Yes. As you may know, I have offered her a place in our hospital, one of the best hospitals in Boston. And she has accepted my offer. (Да. Как вы, наверное, знаете, я предложил ей место в нашей больнице, одной из лучших в Бостоне. И она приняла моё предложение.)
- I know. And I must say, I don’t like this idea. (Я знаю. И, должна сказать, мне это не нравится.) – Ирина нахмурилась.
- Why? I supposed I would have some troubles, but I did not hope to get them from you.(Почему? Я предполагал, что будут какие-то проблемы, но не ожидал получить их от вас.) – Вильямс не сводил с Ирины мрачного взгляда.
- About what troubles are you talking? Just facts. You see, that now doctor Oldi needs treatment and care. But knowing her, we can assume, that she will leave hospital without waiting till her body and her health will come to normal. You’re doctor, you must pay attention to this. That’s the result of your offer. (О каких проблемах вы говорите? Просто факты. Вы сами видите, что сейчас доктору Олди самой нужны забота и лечение. Но, зная её, можно предположить, что она бросит больницу, не дожидаясь, пока её тело и здоровье придут в норму. Вы же врач, должны это понимать. Вот чем может обернуться ваше предложение.) – Ирина старалась сдерживаться. но её тон невольно повысился.
- Of course, I understand this. Don’t make me fool. And I am sure that she will get better treatment in the USA. I am ready to organise safe flight and…( Конечно, я понимаю это. И я уверен, что она получит лучшее лечение в Штатах. Я готов организовать безопасный перелёт и...) – Начал было Вильямс. но Ирина перебила его:
- What is happening, Mr Williams? Why you are hurrying so much? (Что происходит, мистер Вильямс? Почему вы так торопитесь?)
- Well, we appreciate good specialists, and I am sure, you too. Doctor Oldi had been one of our best surgeons and she can have amazing prospects for future. And what can you offer her? Nothing. Your medicine is stuck. (Мы ценим хороших специалистов, и я уверен, вы тоже. Доктор Олди была одной из наших лучших хирургов и у неё могут быть блестящие перспективы на будущее. А что вы можете ей предложить? Ничего. Ваша медицина застряла на одном месте.) – Зло бросил Вильямс.
- First of all, I don’t believe in your altruism. And also medicine is not the only one thing in the world. We can offer her much more. Maybe, not me, but other people. We offered her family, love, care and understanding! It was her choice, when she had a chance to leave and go to the USA. (Во-первых, я не верю в ваш альтруизм. А кроме того, медицина не единственная вещь в мире. Мы можем предложить ей намного больше. Возможно, не я, но другие люди. Мы предложили ей семью, любовь, заботу и понимание! Это был её выбор, когда у неё был шанс уехать в Штаты.) – Горячо произнесла Ирина.
- She was out of mind. (Она была не в себе) – Возразил Вильямс.
- You are out of mind. Maybe, in your country is is usual to destroy people’s souls, but not here. Out doctors are humans, first of all. And not the medical machines. (Это вы не в себе. Возможно, у вас так принято – уничтожать человеческие души. У нас нет. Наши врачи – прежде всего люди. А не медицинские автоматы.) – Зло бросила Ирина, чувствуя, как в груди нарастает глухая злость на этого самодовольного американца.
- So you will not help me? Am I right? (Значит, как я понимаю, вы мне не поможете?) – Прищурился Вильямс.
- You are right. And I will do my best to persuade doctor Oldi not to make this crazy step. (Вы все правильно понимаете. И я сделаю всё, чтобы доктор Олди не совершила этот безумный шаг.) – Твёрдо сказала Ирина.
- It’s not a crazy step. It’s a career step. And I will never let such a good bird out of cage. If you know what I mean… (Это не безумный шаг. Это карьерный шаг. И я никогда не упущу такую птичку, если вы понимаете, о чём я.) – С угрозой произнёс Вильямс и, бросив в сторону Ирины угрожающий взгляд, вышел.
Она перевела дыхание. Чёрт бы его побрал, этого американца... Всё у них, как положено, по правилам, по писаному... Вот только о людях они думают меньше всего. Хотя поголовно повёрнуты на психологии. Фрейды и Юнги недоделанные...
Быстро собравшись, Ирина вышла из больницы навстречу тёплому осеннему вечеру. Ветер гнал по небу тонкие облака. Всё же осенью небо особенное... Глубокое и слегка матовое, словно затянутое дымкой осенних туманов и дождей... А в воздухе явно чувствуется прелый запах опавшей листвы. Но ведь ещё только сентябрь...
Квартира встретила Иру тишиной. Странно... Дима давно должен был вернуться. Нахмурившись, Ирина набрала номер Дмитрия, но механический голос сообщил ей, что телефон абонента отключен. Но ведь он никогда не выключал мобильный...
Спустя три сигареты, две чашки кофе, десятки тревожных мыслей и приготовленный ужин Ирина наконец услышала звяканье ключей. Дмитрий снял пиджак, бросив его на тумбочку в прихожей и наклонился, чтобы развязать шнурки на ботинках.
- Где ты был? – спросила Ира, стараясь, чтобы её голос не прозвучал, как у ревнивой стервы. Но получилось плохо. Интуиция подсказывала ей, что повод есть.
- На работе. – Пробурчал Дмитрий, не поднимая головы и дёргая узел, в который успели завязаться шнурки.
- А телефон? Я звонила...
- Разрядился.
- Разрядился... – Повторила Ирина, глядя на мобильный, выпавший из кармана Димы. Экран светился, и индикатор батареи был заполнен наполовину. Значит, разрядился...
Наконец справившись с ботинками, Дмитрий со стоном разогнулся и потянул носом воздух.
- Картошка? С помидорами? – с надеждой спросил он.
- С помидорами. – Ира машинально кивнула.
- Идём? – Дмитрий обнял её и заглянул в глаза. – Что может быть лучше вкусного ужина, приготовленного любимой женщиной, ещё и в компании любимой женщины?
- Иди, я пока не хочу... – Она осторожно вывернулась из его объятий.
- Ир... – Разочарованно протянул Дима.
- Иди, а то остынет. – Ирина подтолкнула его в сторону кухни, а сама снова потянулась за сигаретами. На балконе было прохладно, а она была в одной футболке... Но Ирина не замечала этого. Горький вкус сигарет помогал не чувствовать комка в горле. А ещё он забивал другой, ещё более горький привкус – привкус подозрений. Она честно пыталась найти Диме оправдания. Но все оправдания разбивались о воспоминания о его жене и эту небрежно брошенную фразу: “На работе...”. И телефон, который не разрядился, а просто был выключен.
====== Часть 44 ======
- Как наше самочувствие? – Тарас Юрьевич заглянул в палату и вздохнул с облегчением, увидев, что Рита уже полусидит на кровати. И хотя в основном это была заслуга подушки, но всё же пусть хотя бы так...
- Лучше. – Рита слабо улыбнулась.
- По глазам вижу, что ненамного. – Гинеколог осторожно присел на край кровати.
- Голова кружится. И тошнит. Особенно когда лежу. – Поморщилась Рита. Тарас кивнул. Он просмотрел последние поступившие результаты анализов. Картина улучшилась, но до идеальной ей было далеко.
- Рвоты не было? – спросил гинеколог, внимательно рассматривая руку Риты, покрытую синяками в местах, куда ставили капельницы.
- Нет.
- Ребёнок как себя ведёт?
- Толкается. – Рита с улыбкой погладила живот.
- Никаких необычных ощущений нет? Кровотечения? – Тарас отложил бланки анализов.
- Нет, всё хорошо. – Рита встревоженно смотрела на врача. – Ребёнку что-то угрожает?
- Маргарита, у вас, видимо, родится настоящий богатырь. – Тарас Юрьевич улыбнулся. – Состояние ребёнка удовлетворительное, а учитывая, что нам пришлось перенести... – Он развёл руками. – Если бы отслойка была прогрессирующей, нам пришлось бы вызывать роды. В вашем состоянии это было бы катастрофой. Думаю, вы сами понимаете.
Рита медленно кивнула. Пальцы судорожно сгребли и сжали в кулаке край одеяла. Ей вспомнились слова Рустама: “Ты рисковала жизнью нашего ребёнка”... Он прав, он сотни раз прав! А она снова наступила на те же грабли, грабли своего дурацкого характера, гордого и независимого... Или всё же зависимого? Зависимого от того, что скажут и подумают другие. От того, как она сама себя будет чувствовать. Ей же всегда нужно знать правду, судить справедливо и самоотверженно кидаться в огонь и в воду... Но кому это нужно? Только ей. А расплачиваются за это окружающие...
Тарас молча смотрел на неё. Он чувствовал, что происходит в душе Риты. И пусть гинеколог не знал о причине, но догадывался о возможных последствиях. Сколько таких, как Рита, прошло через его кабинет... А сколько ещё пройдет...
- Как только дадут разрешение, вас переведут в гинекологию. – Тихо сказал он. – И до родов вы останетесь у нас.
- Но... – Вскинулась было Рита и тут же побледнела от приступа головокружения.
- Тихо, тихо... – Тарас мягко накрыл её руку своей ладонью. – Мы не можем рисковать. Осталось не так уж много. Вам нужен полный покой и постоянное наблюдение.
- Вы считаете, я виновата в том, что случилось? – Рита отвернулась.
- Не буду скрывать. Да. Частично! – гинеколог поднял палец вверх. – Вы сами подумайте, вспомните, в каком ритме вы жили. А я вас предупреждал...
- Все в порядке. Я с вами согласна. – Наконец она призналась в этом самой себе. А ведь все ей говорили об этом. Все... Вот только она, как всегда, слышала только себя. Что мешало ей уйти в декретный отпуск ещё пару месяцев назад?
- Вот и хорошо. – Тарас встал. – Я оставил назначения, попрошу медсестру, чтобы она проконтролировала. И, пожалуйста, больше никаких непроверенных препаратов! – погрозив Рите пальцем, врач вышел.
Рита проводила его растерянным взглядом. Он сотни раз прав во всём. Кроме одного. Она не принимала никакие посторонние препараты. И когда Рустам рассказал ей, что причиной её состояния стала именно передозировка, Рита не поверила, пока сама не увидела результаты анализов. Хотя буквы перед глазами расплывались, но всё же было очевидно – Рустам прав. Но откуда? Даже если бы она случайно приняла пару таблеток, показатели были бы намного ниже...
Устало вздохнув, Рита откинула голову на подушку. Когда она попросила медсестру поднять изголовье кровати, тошнота слегка отступила. Но стоило повернуть голову, как приступ накатывал вновь. Сглотнув горькую слюну, Рита потянулась за телефоном. Нужно позвонить Ане, маме, отцу... Рука заныла. Нужно будет попросить Таню, чтобы завтра ставила капельницу в правую руку...
Аня с кем-то болтала, мама тоже. Рита вздохнула и набрала номер Владимира Петровича. Но, выслушав череду длинных гудков, она отбросила мобильный. Голова начала болеть. Она и так слишком активничала сегодня. А Рустам и Тарас правы. Ей нужен покой, ей и малышу.
Внезапно дверь приоткрылась.
- Риточка, извини, что беспокою, – защебетала медсестра. – Тебе вот цветочки просили передать.
Она показала Рите большой букет кроваво-красных роз.
- Спасибо, Лена. – Рита удивлённо кивнула.
- Подержи-ка, а я за вазой сбегаю. – Женщина исчезла прежде, чем Рита успела её остановить. Проводив медсестру взглядом, Рита настороженно посмотрела на цветы. Что-то в них пугало её. Цвет? Неизвестный даритель? Рита хотела было отложить букет, но внезапно её внимание привлёк маленький конверт, затерявшийся между стеблями. Достав его, Рита осторожно вынула записку. Маленькая карточка, на которой было всего несколько слов. Но, прочтя их, Рита задрожала. “Я слежу за тобой”. Всего четыре слова. Коротеньких слова. И Рита почувствовала, как её охватывает паника. Кто он? Давит? Но зачем?! Чего он добивается?! А если нет? Если это не он?.. Тогда кто?!
- Леночка, цветы сильно пахнут, а у меня болит голова... – Рита почти не соврала. – Ты не могла бы поставить их у себя?
- Конечно! Такая красота на посту будет! – медсестра ловко подхватила букет, держа в другой руке вазу. – Сейчас приду, давление померяем, температуру... Укольчик будем колоть?
- Не будем, я очень хочу спать. Давай всё завтра померяем? – Рита через силу улыбнулась.
- Вводишь ты меня в грех! – укоризненно покачала головой медсестра. – Не положено...
- Лена... – Рита вздохнула.
- Только не говори никому. – Сдалась медсестра. Пощупав лоб Риты, она покачала головой и вышла. Рита порадовалась, что она не стала щупать пульс, потому что сердце у неё колотилось, как сумасшедшее. Скорее бы пришёл Рустам... Почему он задерживается? На этот раз она ему всё расскажет, ничего не скрывая. Хватит самостоятельности... Она больше никогда не будет ничего скрывать от Рустама... Никогда... Не будет...
Усталость взяла своё. Рита провалилась в тревожный сон. Её пальцы разжались, и записка выпала, улетев далеко под кровать. Но слова, написанные в ней, всё время преследовали Риту даже во сне. “Я слежу за тобой”, – шептали тени, тянущие к Рите кривые пальцы. И она вскрикивала во сне, узнавая в этих тенях лица из прошлого...
*
Максим устало поднимался по лестнице. Он знал, кто ждёт его дома. И от этого каждый шаг давался ему всё труднее. Почему нельзя было обсудить всё это в его кабинете? Так Максим чувствовал себя намного увереннее. А так... Что они скажут друг другу? Как ему вести себя?
Открыв дверь, Максим прислушался. Из комнаты доносились тихие голоса.
- Привет. – Оксана вышла в коридор и нежно поцеловала мужа. Он прижал её к себе, чувствуя, что сейчас она нужна ему как никогда...
- Он здесь? – тихо прошептал Максим, зарывшись лицом в волосы любимой. Как ему хотелось просто провести этот вечер с женой и сыном...
- Да. Он целый день здесь провёл. – Голос Оксаны прозвучал удивлённо и... радостно?
Максим мысленно застонал. Какого чёрта?!
- Иди. – Оксана отстранилась и мягко подтолкнула мужа в сторону гостиной. – Поговори с ним.
- А ты, я смотрю, перешла на сторону зла? – Максим хмуро посмотрел на жену, опершись на стену.
- Почему зла? – непонимающе нахмурилась Оксана.
- Ты вспомни, что он творил. Ему нельзя доверять. Верить.
- Возможно. Но я верю не ему. Я верю в то, что люди меняются. – Твёрдо сказала Оксана, и в её глазах Максим увидел странный огонёк решимости. – И тебе советую.
- Обойдусь без советов. – Огрызнулся он и, пройдя мимо Оксаны, толкнул дверь гостиной. Картина маслом. Чай, печенье, улыбающаяся мама и отец. С Володей на руках. При виде Максима малыш потянулся к папе. Максим подхватил сына на руки, не глядя на отца.
- Здравствуй. – Кирилл Евгеньевич настороженно посмотрел на Максима.
- Привет. – Ровным голосом отозвался тот, щекоча ребёнка, от чего тот заливался счастливым смехом. – Странно видеть тебя здесь. А как же твои встречи, работы, аферы?
- Володе кушать пора. – Оксана перехватила сына из рук Максима и ушла на кухню, многозначительно взглянув на свекровь. Тихо вздохнув, Анна Сергеевна последовала за ней, на пороге с тревогой оглянувшись. Казалось, в гостиной собралась грозовая туча. Когда за матерью закрылась дверь, Максим почувствовал, что растерял всю уверенность. Словно почувствовав его настроение, Кирилл Евгеньевич поспешил сыну на помощь.
- Ты звонил. Хотел поговорить. – Сдержанно произнёс он, и Максим с удивлением отметил, что впервые за долгое время в голосе отца не прозвучало ноток презрения, превосходства... Обычный голос. Такой, каким был когда-то...
- Хотел. – Максим плюхнулся в кресло. – Это ты прислал мне документы. – Он не спрашивал, он утверждал. Кирилл Евгеньевич кивнул.
- Я. Ты просил меня узнать что-то, как-то помочь. Это то, что мне удалось выяснить. Помогло? – участливо поинтересовался он.
- Не очень. Значит, мать Наташи на свободе? – Максим устало потёр глаза.
- Да. Они взяли не ту. Но ведь было же опознание... Твоя Наташа меня удивляет. Не узнать родную мать... – Кирилл Евгеньевич покачал головой.
- Я уверен, она указала на неё. Но... – Максим замолчал.
- Но? – выжидательно поднял бровь Красовский-старший.
- Могло ли быть, что ошиблись уже потом? Что мать Наташи подстроила это?
- Ты сейчас ставишь под сомнение всю нашу пенитенциарную систему. – Кирилл Евгеньевич нахмурился.
- У тебя есть варианты? – Максим впервые поднял взгляд на отца.
- Нет.
Они оба замолчали. Кирилл Евгеньевич хмуро крутил в руках мобильный.
- Что тебе от меня нужно? – наконец спросил он.
- Я благодарен тебе за документы... – Медленно произнёс Максим. – Насколько я знаю, их не так просто получить. Во всяком случае, не так быстро. Тем более, у нас и доказательств-то нет.
Кирилл Евгеньевич нетерпеливо кивнул.
- Помоги найти её. – Максим исподлобья взглянул на отца.
- Ты меня с экстрасенсом не перепутал? – язвительно спросил Красовский.
- Ты хуже экстрасенса. От тебя никто не скроется. – Поморщился Максим. – И ничто.
- Как я тебе её найду? – устало спросил Кирилл Евгеньевич.
- Подключи связи. Я уверен, она в городе. Её видели. Причём видели в нашей больнице. – Теперь Максиму слова Лолиты уже не казались бредом. Эта сволочь была у них под носом, а они её упустили. А если бы он сразу прислушался к Лолите, всё могло бы быть иначе...
- В больнице? – непонимающе нахмурился отец.
- Судя по всему, это она принесла ту справку. О Наташе.
- Кстати, о справке. – Встрепенулся Кирилл Евгеньевич. – Надеюсь, Наталья Андреевна почтит нас своим присутствием и прояснит ситуацию?
- Я говорил с ней сегодня. Она не приедет. – Вздохнул Максим.
- Она должна приехать! – зло бросил Кирилл Евгеньевич.
- Надо же, ты переживаешь за кого-то... – Максим поджал губы.
- Я переживаю за тебя! Может разразиться большой скандал!
- И пусть. Я привык. А кроме того, Наталья Андреевна сейчас находится в гинекологии областной больницы. Можешь проверить.
- Обязательно проверю. – Кирилл Евгеньевич поднялся. Голос Максима догнал его в дверях:
- Так ты поможешь?
- Помогу. – Помедлив, ответил Кирилл Евгеньевич. Он хотел сказать ещё что-то, но звонок в дверь перебил его на полуслове. Оксана выскочила в коридор с ложкой в руке.
- Распишитесь! – посыльный сунул ей большой пакет и бланк. Машинально черкнув в нужной графе, Оксана разорвала упаковку. У неё в руках оказалось пушистое детское одеяло.
- Опять... – Она с растерянной улыбкой повернулась к Максиму.
- Опять... – Хмуро повторил тот. Кирилл Евгеньевич хмыкнул.
- Надо же, а у вас, оказывается, друг семьи завёлся. – Насмешливо произнёс он.
- Увидеть бы этого друга...
Кирилл Евгеньевич заметил, как сжались кулаки Максима. Он внимательно посмотрел в лицо сына. Сегодня он провёл в его доме почти весь день. И ему это даже понравилось... Вот только вряд ли Максим будет рад видеть его снова. В кармане снова зашелестел конверт. Кирилл Евгеньевич вздрогнул. Нет, не сейчас. Не время.
Он шагнул мимо Оксаны, всё ещё гладящей мягкую пушистую ткань, в темноту подъезда. Надо же, за столько лет ничего не поменялось... Всё те же тёмные площадки и некому лампочку вкрутить...
- Послушай... – Голос Максима остановил Красовского. Он оглянулся. Сын смотрел на него странным взглядом.
- Пап... Приходи чаще. – Наконец выдавил из себя Максим и сразу почувствовал, насколько легче ему стало, когда он произнёс эти слова. Кирилл Евгеньевич, помедлив, кивнул и, не сказав ни слова, начал спускаться. Максим смотрел ему вслед. Оксана права. Отец изменился. И ведь не раз за этот год Максим чувствовал это! Но каждый раз что-то рушило, разрывало те тонкие нити понимания и доверия, протянувшиеся между ними. Что? Может быть, это был он сам, когда отвергал отца, принимая его старый образ и не желая видеть новый? Но сейчас, закрывая за отцом дверь, Максим чувствовал: он готов открыть её снова и впустить отца не только в свой дом, но и в свою жизнь. В их жизнь.
====== Часть 45 ======
Резкий трезвон будильника ворвался в уши Ярослава, заставив мужчину со стоном спрятать голову под подушку. Какой идиот поставил на сигнал такой кошмар?.. Смутно Ярик припомнил, что вчера его телефон несколько раз перезагружался. Видимо, настройки, в том числе и будильника, обновились. Вот только голове от этого не легче...
Со вздохом Ярослав открыл глаза. Что ему снилось? Какие-то люди, дорога, запертая дверь... Он точно знал, что Наташа за этой дверью, вот только открыть её не получалось. Он метался в поисках ключа, просил людей открыть дверь... Но ключ бесследно пропал, а люди лишь со смехом пожимали плечами. К чему был этот сон? Ярослав всегда посмеивался над теми, кто верил в сны. Но сейчас он чувствовал непонятную тревогу. Неужели ему так и не удастся открыть эту дверь, найти ключ?.. Ярослав тряхнул головой, отгоняя остатки сна. Бред. Это просто сон.
Ярик спустил ноги с кровати. Его взгляд невольно скользнул по второй подушке. Обычно он просыпался ещё до будильника, от того, что Наташа буквально залезала на него во сне. Дикий зверёк в прошлом, сейчас она тянулась к нему, и каждое утро начиналось с того, что Ярику приходилось осторожно высвобождаться из её захвата, чтобы успеть приготовить завтрак. Но уже через пару минут он слышал легкие шаги за спиной, и Наташа обнимала его сзади, прижимаясь к его спине, а Ярик всегда шутил, что так она лишь выгадывает себе еще пару минут сна...
Но сегодня всё было тихо. Лишь в голове всё звучал отголосок звона будильника. Одеяло скомкалось и лежало грудой на другом конце кровати. Простыня скрутилась жгутами. Подушка, казалось, была набита камнями... А ещё в комнате было холодно... Ярик поёжился. Решительно не хотелось никуда идти... И так слишком много впечатлений за последние пару дней... Но работа не ждёт.
Он двинулся было в сторону кухни, но внезапно заметил что-то на диване в гостиной. Рисунок. Ярик сел на диван, держа в руке лист бумаги. На рисунке были изображены они все: Ярик, Наташа, Полина и Ира. И коляска. Ярослав грустно улыбнулся. Полина всё ещё верила, что Наташа вернётся. Ведь в шкафу была её одежда. На столике стояли её духи. На столе лежали её книги... Вот только самой Наташи не было. И не будет.
- Не будет. – Твёрдо сказал Ярослав и резко встал.
- Что не будет? – сонно спросила Ира, появившись в дверях.
- Да так... Это я о своём. – Ярик покачал головой. Его взгляд упал на камин. И воспоминания нахлынули с новой силой. Их первый вечер... А сколько ещё их было... С девочками, и без них, только он и Наташа...
- Пап? – Ира вопросительно смотрела на отца.
- Прости, задумался. – Ярик виновато улыбнулся дочери.
- Я даже знаю, о ком. – Девочка круто развернулась и ушла. Ярослав догнал её на кухне.
- Да, я думал о Наташе. – Признался он. – Но разве ты о ней не вспоминаешь?
Ира промолчала. Конечно, она вспоминала! И хотя девочка упорно продолжала называть Наташу предательницей, но она скучала по ней. И Полина скучала. И тот телефонный разговор... Хотя это и разговором не назовёшь. Говорила только Наташа. Но Ира чувствовала, что сквозь боль и обиду пробивается любовь. Увидеть бы её, поговорить... Сейчас девочка жалела, что тогда, под подъездом, даже не дала Наташе шанса что-то сказать, что-то изменить... Но сделанного не вернёшь.
- Ир, Наташа уезжает в Бостон. – Тихо сказал Ярослав. – Я думаю, она заедет за вещами.
- И ты её даже не попытаешься остановить? – Ира подняла глаза на отца.
Ярик лишь отрицательно покачал головой.
- Почему, пап? – Ира не верила своим глазам. – Ведь один раз ты её уже остановил!
- Тогда всё было иначе... – Пробормотал Ярослав.
- Ты её любишь? – спросила Ира, достав из холодильника йогурт. Она не смотрела на отца, боясь, что он прочитает её мысли. Он всегда знал, о чём она думает...
- Безумно. – Глухо ответил Ярик.
- Даже после того, что она сделала?
- Даже после этого. Мы оба виноваты.
- Оба? – Ира села за стол напротив Ярослава. – Ты, в отличие от неё, никого не бросал!
Она зло сорвала фольгу с горлышка бутылки с йогуртом. От её резкого движения йогурт расплескался на стол.
- Ира, она нас не бросала. – Терпеливо произнёс Ярик, тем не менее чувствуя, что дочь права.
- А как это называется? – Ира вытерла стол и теперь стояла перед отцом, сердито глядя на него.
- Это называется “взрослая жизнь”, – невесело пошутил Ярик.
- А я, папа, тоже уже не ребёнок. – Тихо ответила дочь и выскочила из кухни, оставив Ярослава хмуро смотреть в пол.
Ира быстро собирала портфель, не обращая внимания на голоса Полины и папы, доносившиеся из кухни. Хорошо Польке, она ничего ещё не понимает... Точнее, понимает, но не всё. Ира сердито утрамбовала кулаком учебник английского, который никак не хотел помещаться в портфель. В этом году у них класс с углублённым изучением английского, новые учебники, куча тетрадей... Ира не боялась, ведь у неё дома был свой собственный “углублённый английский”. Но теперь всё изменилось. И девочка уже не чувствовала себя так уверенно на уроке, как раньше. Она всё боялась сделать ошибку, хотя и была уверена в ответе. Наташа всегда говорила: “Ничего не бойся!”, и Ира не боялась. Она знала, что мама рядом. А сейчас...
Подхватив портфель и теплую кофту, Ира выскочила в коридор. Ярик выглянул из кухни.
- Ир, подожди пять минут, вместе поедем, я отвезу. – Окликнул он девочку.
- Я сама. – Ира захлопнула за собой дверь и побежала вниз. Возле подъезда её уже ждала Аня.
- Идём. – Бросила Ира подружке и внезапно заметила у неё в руках конверт. – Что это?
- Это маме нужно передать. – Аня покрутила конверт в руках. – Давай в больницу забежим. Время ещё есть.
- Давай. – Ира пожала плечами. – А что там?
- Документы. Мы поедем в Италию. Мамин... знакомый нас приглашает. – Аня замялась. Ветров был ей неприятен. И подарки от него принимать не хотелось. Но с другой стороны, она никогда нигде не была...
- А, так это документы на выезд... – Равнодушно махнула рукой Ира.
- А ты откуда знаешь? – удивилась Аня.
- У нас такие же лежат. Мы же в Америку собирались. Папа с мамой делали... – Ира осеклась. Собирались... А теперь никто никуда не поедет. Зато поедет Аня. Иру охватила досада. Чтобы отвлечься, девочка предложила:
- Давай посмотрим! – она потянула к себе конверт.
- Но это же маме... – Аня заколебалась, хотя её и саму терзало любопытство. Наконец она решилась:
- Давай, только осторожно!
Но девочек ждало разочарование. Документы были на английском. Аня разочарованно всматривалась в знакомые буквы, которые никак не хотели складываться в знакомые слова.
- Всё же придётся маме нести... – Протянула она. – Я таких слов не знаю.
- Погоди... – Ира нахмурилась. – А наши документы не так выглядят...
- Откуда ты знаешь? Ты же не понимаешь, что здесь написано. Завидуешь? – обиделась Аня.
- Чему? – Ира удивлённо посмотрела на подружку. – Просто у нас и страниц меньше, и вообще... Странный он какой-то. – Она глянула на лист, который держала в руках.
- Давай сравним. – Аня остановилась. – Ты знаешь, где ваши лежат?
- Знаю. – Ира поморщилась. – Папа дома. Не получится. А школу прогуливать нельзя. Сегодня открытый урок.
- А после школы? – нетерпеливо спросила Аня.
- Полину на танцы вести. А у меня акробатика.
- Тогда, может, попросить кого-то прочитать, что здесь написано? Может, учительницу по английскому? – с сомнением предложила Аня.
- И об этом будет знать вся школа и родители. – Отмела Ира её предложение.
- Хорошо, кто ещё знает английский настолько хорошо? – Аня сложила руки на груди, скептически глядя на Иру.
- Кое-кто знает... – Прошептала та. Девочка достала мобильный. Её палец нерешительно пролистнул список вызовов. Вот он. Номер Наташи. Она могла помочь. Ира заколебалась. И наконец, убеждая себя, что делает это только ради Ани, девочка нажала кнопку вызова. С каждым гудком её сердце билось всё сильнее. И замерло, услышав такой родной и знакомый голос.
*
Анна Сергеевна придирчиво рассматривала своё отражение в зеркале. Тонкие брови, ровная кожа, идеально накрашенные губы, волосок к волоску уложенная прическа... Стряхнув с халата невидимую соринку, Анна довольно усмехнулась. Чего скрывать, она гордилась собой. Принято считать, что врач – это нечто, прячушееся за маской и халатом. Но стереотипы – это глупо.
Каревская отвернулась от зеркала и задумалась. Её рука нащупала в кармане ампулы. Время поджимало. Ещё пара недель, и должность главврача может “уплыть” из их рук. Как и должность завотделением. Не зря Лубь засуетился, ой не зря... Всё, чего они так долго добивались, могло пойти прахом из-за рыжей стервы и её прихлебателей. Даже история с Агаларовым не помогла. Странно, что главврач спустил с рук такое... Даже если на самом деле ничего “такого” не было... Но ведь кто первый пожаловался, тот и прав... Неужели Лещук и вправду настолько держит в кулаке “главного”? И как ей удалось?..
Анна недовольно нахмурилась. Она-то надеялась, что из истории с Агаларовым раздуют скандал, а там легко можно было бы и от Ирины избавиться. Вот только не так случилось, как планировалось... Ещё и Максимова с Орновицким странно себя ведут... А ведь Глеб обещал... Вот и верь после этого мужчинам!
Но у Анны был запасной план. И кое-кто вполне мог ей в этом помочь. Помедлив, Анна Сергеевна решительно направилась к двери. Через минуту она была в палате у пациента Лещук. Того самого, после ДТП.
- Доброе утро. Как ваше самочувствие? – холодно поинтересовалась Каревская.
- Нормально. А где Ирина Васильевна? – настороженно спросил мужчина.
- Будет позже. Я её замещаю. – Анна села на стул, изящно закинув ногу на ногу. Она знала, что на мужчин это действует безотказно. Но, как оказалось, не в этом случае...
- Она мой лечащий врач. И я хотел бы, чтобы она меня осматривала. Вы же даже не в курсе...
- В курсе. – Резко перебила его Анна. – И, возможно, даже больше, чем вы.
- Вы о чём? – пациент приподнялся на локте.
- Вот вы так настаиваете на присутствии Лещук, а тем временем она до последнего не хотела вас оперировать. Нам пришлось буквально уговаривать её. – Трагическим голосом сообщила Анна, внимательно наблюдая за лицом пациента.
- Как это? – тот нахмурился.
- А вот так. Уж не знаю, чем вы ей так не угодили, но она дотянула до последнего, пока завотделением буквально не запихнул её в операционную. Если бы она сразу вас прооперировала, всё могло бы быть иначе. Вы могли умереть из-за неё. Да и сейчас... – Анна сокрушенно покачала головой. – Ваше состояние оставляет желать лучшего.
- Допустим. – Неожиданно спокойно произнёс мужчина. – Но неужели у вас в больнице только один хирург? Почему тогда вы не занялись мной, а, как вы выразились, запихивали коллегу в операционную?
Анна вспыхнула. Разговор принял неожиданный и нежеланный поворот.
- Все хирурги были заняты. – Резко бросила она, вскочив со стула.
- Запихиванием коллеги в операционную. – Понимающе кивнул мужчина. – Похвально.
Сердито фыркнув, Каревская вылетела из палаты. Что Лещук, что её пациенты – одного поля ягода! Хамы!
- Легка на помине... – Пробормотала Анна, заметив Ирину в конце коридора. А та, казалось, не видела коллегу. Да и вообще мысли Ирины были далеки от работы. Она чуть не опоздала, но у неё была на то веская причина. Её разбудило смс-сообщение о зачислении на её личный счёт крупной суммы. Ира долго вглядывалась в экран, пытаясь вспомнить, откуда мог взяться этот перевод, но на ум ничего не приходило. Да и сумма была слишком большой. Значит, ошибка. И с самого утра пришлось мчаться в банк, уговаривать их принять её до начала рабочего дня и писать заявление под удивлёнными взглядами сотрудников. Ира невольно улыбнулась, вспомнив взгляд молодой девушки-менеджера. Видимо, не часто люди добровольно возвращают ошибочно полученные деньги. Главное, чтобы отправитель нашелся...
- Доброе утро, Ирина Васильевна.
Ирина, вздрогнув, оглянулась, едва не выронив ключи.
- Доброе утро, Анна Сергеевна. – Сдержанно произнесла она.
- А вы, смотрю, не сильно торопитесь. – С ехидцей заметила Каревская.
- Представьте себе, нет. – Ирина демонстративно посмотрела на часы. – Сейчас без двух минут восемь. Как раз достаточно времени, чтобы переодеться и приступить к работе.
- Как у вас всё просто. – Анна зашла в кабинет вслед за Ириной. – Просто работается, просто людей своих пропихнуть. Или не так уж просто? – Она, прищурившись, смотрела на коллегу.
- Анна Сергеевна, если вы хотите что-то мне сказать, говорите прямо. – Ирина поставила сумку на стол и смерила Каревскую пристальным взглядом. – Мне некогда додумывать, на что вы намекаете и что себе нафантазировали.
- А с чего вы взяли, что я на что-то намекаю? – Анна насмешливо подняла бровь. – У вас мания, вот только не пойму, величия или преследования. Или же обе одновременно.
- А вы успели в психиатра переквалифицироваться? – Ирина успела расстегнуть пиджак и теперь ей нужно было достать из шкафа халат. Каревская с шутливым поклоном посторонилась. Ира смерила её презрительным взглядом и открыла шкаф, на миг скрывшись за его дверцей. Мгновение – и быстрая рука Каревской сунула ампулы в стоящую на столе сумку. Они с глухим стуком провалились внутрь.
- Ну зачем сразу в психиатра? – мелодично протянула Анна. – В вашем случае всё очевидно, даже диплома не нужно. Что же, мне пора. В отличие от вас, я не измеряю работу в минутах.
Она вышла. Ирина проводила её хмурым взглядом. Странный разговор. Ни о чём. А ведь Анна никогда не разбрасывалась словами впустую...
Захлопнув дверь кабинета Лещук, Анна резко развернулась и буквально попала в объятия Орновицкого.
- Анна Сергеевна, подождали бы до вечера. А то прямо так, посреди коридора... Неприлично как-то... – Пожурил её Глеб Александрович. Анна вырвалась из его рук и зло одёрнула халат.
- Не льстите себе. – Огрызнулась она. – К тому же, у вас, похоже, другая пассия завелась.
- А вы ревнуете? – Глеб насмешливо поднял брови.
- Было бы к кому! К цыплёнку драному! – Каревская нервно засмеялась. Цыплёнок цыплёнком, да крылья окрепли. Недооценила она всеобщую любимицу Асеньку. Ой как недооценила...
- Точно ревнуете. – Орновицкий деланно огорчился.
- Но ведь это вы буквально пару недель назад клялись мне в вечной любви и верности. – Анна немного пришла в себя и к ней вернулась прежняя уверенность.
- Всё меняется, Аннушка. – Развёл руками Глеб. – Да и вы, я смотрю, меня на Лозинского променяли.
- И вижу, что не ошиблась. Значит, на вас я могу не рассчитывать, Глеб Александрович? – прищурилась Анна.
- Вы всегда можете на меня рассчитывать. Особенно хорошо рассчитывайте ночные дежурства и премиальные. У вас как с математикой? – вежливо поинтересовался Орновицкий.
- Не паясничайте! – одёрнула его Каревская. – Что с вами всеми происходит, чёрт бы вас побрал?! Сначала Максимова, теперь ты! Приворожили вас, что ли?!
- Просто, Анна Сергеевна, вы дальше своего красивого носика да трудовой книжки ничего не видите. А мы вот, наоборот, люди дальновидные. Да и в прошлом покопаться не гнушаемся. Что и вам советую сделать. – Глеб подмигнул Анне и ушёл, оставив её растерянно смотреть ему вслед.
- В чьём прошлом? – крикнула она ему в спину, но Орновицкий лишь, не оборачиваясь, махнул рукой. Анна закусила губу. На что намекал Глеб? Что она могла пропустить? Хотя... Это уже неважно. Механизм запущен. И результат не заставит себя ждать. Осталось лишь немного потерпеть, и скоро Орновицкий сам приползёт просить милости. Вот только она его не простит. Анна Каревская не прощает предателей.
И, теша себя мыслями о мести, Анна вернулась в ординаторскую.
====== Часть 46 ======
Наташа мрачно смотрела на соседку по палате. Та, тихо охая, устраивалась на кровати. Возле неё суетился муж.
- Удобно? Давай поправлю подушку... – То и дело переспрашивал он. А женщина лишь отмахивалась от него, то и дело хватаясь за сумку.
Наташа поморщилась. Одной всё же было лучше. А то начнутся теперь “задушевные” разговоры, расспросы... Но что поделать... Ей и так повезло, что палата пустая была. Для больницы такого масштаба это чудо. Так что нечего привередничать. А новоиспечённую соседку она всегда успеет поставить на место.
Глянув на живот соседки, Наташа отвела взгляд и отошла к окну. Хотя много двигаться ей всё ещё не разрешали, но Наташа выборола право хотя бы по палате ходить. Не могла она лежать! Наташа никогда не понимала, как это – ничего не делать... Она привыкла жить в одном ритме – ритме работы, и любое отклонение от графика выбивало её из колеи. Хотя... Прошедший год – это одно сплошное отклонение...
Наташа почувствовала странный холодок внутри. Казалось, прошла вечность с того момента, как она окончательно решилась на отъезд. Всё правильно. Так и должно быть. Ей нужно уехать. Вот только почему-то внутри у неё не было такой уверенности. И звонок Иры это только подтвердил. Пусть они поговорили пару минут, пусть разговор был лишь про Аню и документы, пусть они не сказали друг другу ничего важного... Но Наташа ощутила острую тоску по девочкам, по Ярику, по их жизни... Она дала Ире номер телефона хорошего юриста, рассказала, что делать... Хотя правильнее было настоять на том, чтобы этим занимался Рустам. Но на это у Наташи не хватило сил. Она чувствовала: ещё несколько слов – и она снова сбежит из больницы, только уже домой.
За окном потемнело. Небо затянули низкие тучи. А ведь ещё полчаса назад в окна светило солнце... Так и в жизни. Сначала всё хорошо, потом плохо.И туч в жизни Наташи становилось всё больше. Она вспомнила, как взбеленился Максим, узнав, что она не приедет. А зачем? Один раз её уже оклеветали. Так и сейчас. Доказать подделку можно и без неё. А она устала от этой борьбы. От этого постоянного страха. Красовский сам разберётся. Не в первый раз...
Внезапно Наташа заметила, что в палате стало тихо. Она оглянулась. Не было ни новой пациентки, ни её мужа. Лишь куча пакетов и сумок указывала на то, что её новая соседка скоро вернётся. Наташа села на кровать, с тоской оглядев больничные стены. Если не присматриваться, то кажется, что всё красиво, но Наташа сразу заметила и облупившуюся штукатурку, и потрескавшуюся краску... В Бостоне всё было иначе. Там на мельчайшую трещинку сразу находилась бригада рабочих. Клиника дорожила своей репутацией. А здесь время замерло, лениво маскируясь под новизну...
- Anything interesting? (Что-то интересное?) – Спросил мистер Вильямс, заходя в палату. Наташа, вздрогнув, оторвала взгляд от пятна плесени на потолке и покачала головой:
- No. Just boring. (Нет, просто скучно)
- I can imagine. Well, soon you’ll forget all these… (Могу себе представить. Что ж, скоро вы забудете обо всём этом) – Засмеялся Вильямс, подавая Наташе продолговатый конверт.
- Soon? (Скоро?) – Непонимающе нахмурилась она, принимая конверт.
- Yeah. Your ticket. We’re leaving in two weeks. And your colleagues are already waiting for you. (Да. Ваш билет. Мы отбываем через две недели. И ваши коллеги уже ждут вас) – Вильямс довольно усмехнулся. Но Наташа не ответила на его усмешку.
- Nice. But I am not sure I will forget it ever. (Хорошо. Но я не уверена, что когда-либо это забуду) – Она бегло просмотрела информацию в билете. Вильямс покачал головой.
- You will. (Забудете) – Уверенно произнёс он. – Let’s it be a nightmare. Soon you will wake up. (Считайте это ночным кошмаром. Скоро вы проснетесь)
- Is it your nightmare as well? It seems like it is… (Это и ваш кошмар, не так ли? Мне так кажется...) – Наташа отложила билет и посмотрела на американца. Казалось, он пытается понять, что у неё на уме. Но ни один мускул не дрогнул на её лице под пытливым взглядом Вильямса. Наконец он, вздохнув, отвёл взгляд.
- Kind of. I didn’t hope to get into such conditions. But I am glad and proud for what I have done here. (Вроде того. Я не думал, что попаду в такие условия. Но я рад и горд за всё, что успел сделать здесь) – Признался Вильямс.
- You’re going to present the results of your research on the conference, aren’t you? (Вы собираетесь представлять результаты своих исследований на конференции, не так ли?) – Поинтересовалась Наташа.
- Yes. One more thing which I don’t like, is that Dr. Agalarov is not going to be with me. I cannot understand this. (Да. И мне не нравится, что доктор Агаларов не собирается ко мне присоединиться. Я не могу этого понять) – Хмуро бросил американец.
- His pregnant wife is in hospital. (Его беременная жена в больнице) – Наташа бросила быстрый взгляд на коллегу, надеясь увидеть его реакцию. Вильямс лишь поморщился.
- Well, I know, but he must think about his responsibility for our common results. And work comes before family. Otherway he will become one of those who are complaining on their salary and non-ability to satisfy his family’s needs. I see it’s quite common here. (Я знаю, но ему следует подумать про его ответственность за наш общий результат. Работа важнее семьи. Иначе он станет одним из тех, кто вечно жалуется на зарплату и неспособность удовлетворить потребности семьи. Я смотрю, здесь это встречается довольно часто) – Американец сердито одернул ворот фирменного халата. Наташа знала, где он его взял. И знала, что стоит этот белый кусок ткани как половина всего её гардероба.
- So you think, he should leave his wife and come here? I must assure you – he won’t. (Значит, вы считаете, что ему следует бросить жену и приехать? Смею заверить вас – этого не случится) – Негромко произнесла она.
- I know. (Я знаю) – Вильямс прищурился. – He demited the post, which the Head Physician had offered him. And can you imagine, he just called up and told this! Without even arriving here! He said he could not leave his wife. So his contract is abrogated. I think, I won’t give him a good characteristic. I am not even sure if I may give him documents about taking part in my course. (Он отказался от должности, которую ему предложил главврач. И представьте себе, он сделал это по телефону! Даже не приехав лично! Он сказал, что не может оставить жену. Так что его договор расторгнут. Я не думаю, что он получит хорошую характеристику. Не уверен даже, могу ли я выдать ему документы, подтверждающие его участие в моём курсе) – Развёл он руками.
- You must give. it’s only two days’ deal. He did a good job. (Вы должны дать. Это дело двух дней. Он отлично себя проявил) – Возразила Наташа.
- Dr Oldi, I understand that he’s your friend. But. In our work there are no friends or enemies. You protect him today, and tomorrow he is making a mistake. Should I remind you how high is the price? (Доктор Олди, я понимаю, что он ваш друг. Но. В нашей работе нет друзей и врагов. Сегодня вы его защищаете, а завтра он совершает ошибку. Стоил ли напоминать вам, как высока может быть её цена?) – Вильямс слегка наклонился к Наташе. Она невольно отстранилась.
- No. But… (Нет. Но...)
- But we’re leaving in two weeks. I will prepare all documents. And you… Prepare your mind. (Но мы уезжаем через две недели. Я приготовлю все документы. А вы... Подготовьте свой разум.)
Вильямс вышел. Наташа проводила его злым взглядом. Он прав. Ее разум, мысли – всё изменилось за этот год. В Бостоне работают не люди. В Бостоне работают биороботы. А у биоробота Олди в кои-то веки появилось сердце... Понятно, что Вильямс, главный “инженер-конструктор биороботов” не в восторге.
И тут же в голову проскочила тревожная мысль. Значит, Рустам отказался от заманчивой должности ради Риты. А она? Сможет ли она отказаться ради Ярика? Отказаться от шанса вернуться в прежнюю жизнь, где нет места чувствам, которые причиняют столько боли? И, вздохнув, Наташа снова вернулась к окну. за которым начинал накрапывать дождь, похожий на слёзы, которые она так и не позволила себе выплакать.
*
Дмитрий хмуро крутил на пальце кольцо. Ира своё так и не надела. В их отношениях чувствовался какой-то надлом. Она всё так же улыбалась, обнимала его, но в её глазах была какая-то странная обречённость. Дмитрий больше не заводил разговор о её отъезде. Бесполезно. Если она так решила, значит, так и будет. А им лишние ссоры ни к чему...
Но не только у Иры был секрет. Дмитрий чувствовал себя последним подонком, видя в её глазах подозрение и недоверие. Надо было что-то другое придумать... Что был на операции или ещё что... А теперь он только сделал хуже. Хотя... Может, оно и к лучшему. Так ей будет проще уехать. Не зная правды.
Надежда Зиновьевна осторожно заглянула в кабинет. Дмитрий рассеянно посмотрел на неё.
- Я помыть не успела у вас... Я сейчас, быстренько... – Засуетилась санитарка.
- Оставьте. – Устало махнул рукой Саксонов. – Потом.
- Ну как же... – Растерялась женщина.
- А вот так. Не волнуйтесь, я вас не выдам. – Дмитрий грустно улыбнулся.
- Я знаю. Но вот моя совесть теперь не успокоится.
- Надежда Зиновьевна, как вы думаете, я подкаблучник? – внезапно спросил Дмитрий.
- Вы... – Санитарка удивлённо посмотрела на него.
- Я. И я знаю, что меня так называют. – Спокойно ответил Дмитрий. – Но мне хочется услышать мнение разумного человека.
- Дмитрий Эдуардович, да какое же право я имею вас судить? – всплеснула руками старушка.
- А вы не судите, а просто скажите, что думаете.
- Я думаю, что вы – прекрасный муж, который любит и ценит свою жену. – Осторожно произнесла Надежда Зиновьевна.
- Угу. И который даже не может эту жену удержать... – Мрачно кивнул Дмитрий. – Другой бы уже скандал закатил, кулаком бы по столу стучал... – Он задумчиво посмотрел на свои руки.
- И ничего бы не выстучал. – Опершись на швабру, Наденька укоризненно посмотрела на нейрохирурга. – Сколько таких до развода достучались...
- А сколько, наоборот, от развода спаслись... – Саксонов вздохнул.
- Ну стукните, если вам так хочется. – Надежда Зиновьевна пожала плечами. – Только вот Ирина Васильевна такая, что столом этим да по голове...
Дмитрий хмыкнул было, но уже через минуту, не сдерживаясь, рассмеялся.
- Вы правы. – Признал он.
- Ну вот. Я уверена, что всё образуется. Может, она одумается, а может, другой какой выход найдётся. – Приободрилась санитарка. – Вы, главное, с ней искренне, не заискивайте, не обманывайте...
- А если уже обманул? – тихо спросил Дмитрий, и всё веселье тут же с него слетело.
- Знаю я о вашем обмане. – Надежда Зиновьевна махнула рукой, чуть не выронив швабру.
- Откуда? – удивился Дмитрий. Ведь прошло всего несколько часов...
- И у маленьких кувшинчиков есть уши. – С намёком произнесла женщина.
- А вы тот ещё кувшинчик... – Протянул Дмитрий, не зная, радоваться ему или сердиться.
- И я считаю, что всё правильно. Вам нужно свою жизнь устраивать. – Твёрдо произнесла Надежда Зиновьевна. – Без Ириночки вам ой как плохо будет...
- Значит, правильно? – задумчиво переспросил Дмитрий.
- Правильно! – кивнула санитарка.
Как это ни странно, но одобрение санитарки приободрило Дмитрия. И его идея уже не казалась безумной. Главное – всё правильно сделать. Но было одно “но”.
- Она поймёт. – Тихо сказала Наденька.
- Надеюсь... – У Дмитрия отнюдь не было такой уверенности. Ира не любила обмана.Но у него не было другого выхода. Он делал это для неё. И так будет лучше для них обоих.
*
Ася уже битый час проговаривала про себя доклад, с которым ей предстояло выступать через пару дней на конференции. Слова путались, сплетаясь в причудливые термины и непонятные фразы. Наконец Ася со вздохом отложила текст.
- Что, не получается? – подняла на неё взгляд Максимова.
- Не получается. – Покачала головой Ася.
- Ничего страшного, отложите это всё, а завтра вечером еще раз просмотрите. – Посоветовала Наталья Юрьевна. – Сейчас оно всё у вас только ещё больше перепутается в голове. А вообще, я не понимаю, зачем вам эти бумажки.
- Как это – “зачем”? – удивилась Ася. – Мне же выступать...
- Знаю я, что вам выступать, Александра Михайловна. – Махнула рукой Максимова. – Но разве вы не можете просто рассказать о том, что сделали? В отличие от некоторых, у вас результаты исследований не куплены и не из пальца высосаны.
Женщина покосилась на стол Каревской. Ася проследила за её взглядом.
- Я не умею красиво говорить. – Тихо сказала она.
- Умеете. – Прикрикнула на неё Максимова. – Просто боитесь. А страх, Асенька, – это самая страшная болезнь. И надеюсь, что в вашем случае она излечима. Что же, Ирина Васильевна вам этого не говорила?
- Говорила. – Ася опустила голову.
- Только вы её не слушали. – Наталья Юрьевна отложила в сторону книгу. – Ася, Ирина Васильевна не всегда будет рядом. Как и я, и другие ваши коллеги. Пора становиться самостоятельной. Вы – талантливый хирург, я вижу это, но я не вижу в вас желания развиваться. Эта конференция – огромный шанс, который вы рискуете профукать.
Сердито фыркнув, Максимова собралась было снова заняться чтением, но вопрос Аси заставил её забыть о книге.
- Скажите, а почему вы стали защищать Лещук?
Наталья Юрьевна ответила Асе долгим взглядом.
- Это относится к теме конференции? – наконец спросила она. – Или к работе?
- Нет, но... – Начала было Ася.
- То, что произошло между мной и Ириной Васильевной, останется между нами. – Резко перебила её Максимова. Вопрос Аси застал её врасплох. Она и сама чувствовала, как изменилось её отношение к Лещук. То, что узнала Максимова, заставило её присмотреться к коллеге получше. И увиденное было далеко от того образа, который они приписывали рыжей ведьме.
Ася промолчала. Странно. Обычно Наталья Юрьевна с удовольствием делилась подробностями личной жизни коллег и своими впечатлениями. А сейчас, казалось, они с Лещук в каком-то тайном сговоре.
- Мы обе потеряли близких людей. И я даже не знаю, чья утрата хуже. – Внезапно произнесла Наталья Юрьевна, и Ася с удивлением заметила, что она нервно промокнула глаза платочком, который тут же спрятала в нагрудный карман. – Но, впрочем, это личное. И вас не касается. Я же вас про Орновицкого не расспрашиваю.
- При чём здесь Глеб Александрович? – Ася залилась краской.
- Эх ты... “При чём”... – Передразнила её Максимова. – То ты за Агаларовым бегаешь, то за Орновицким... Ты уж определись.
Ася машинально отметила фамильярное обращение на “ты”. Максимова позволяла себя такое лишь в двух случаях: когда злилась и когда собиралась поучать. Ася не улыбалось ни то, ни другое и она встала было, чтобы улизнуть, но окрик Максимовой заставил её снова плюхнуться в кресло.
- Ты не убегай, а ответь, если не мне, то самой себе на вопрос: что происходит? И кто тебе нужен: женатый из другого города, который на тебя и не смотрит, или холостой коллега, который к тебе неровно дышит!
- Глеб? Неровно? – Асю разобрал нервный смех. – Вы что-то напутали.
- Я никогда ничего не путаю. – Отчеканила Наталья Юрьевна и тут же осеклась, вспомнив Лещук. Да, тут она напутала, но ведь ещё можно всё исправить...
- Глеб меня терпеть не может. – Неуверенно произнесла Ася, но перед её глазами пронеслись последние недели. Поцелуй, утро в его квартире, его мимолетные фразы...
- А знаете, что я заметила? – негромко сказала Наталья Юрьевна. – Орновицкий – полная противоположность Агаларова. И внешне, и по характеру. Совпадение?
- Совпадение. – Пробурчала Ася. Но Максимова, сама того не подозревая, попала не в бровь, а в глаз. Голубоглазый блондин и черноглазый брюнет. И образ одного вытеснял образ другого.
- Значит, я угадала. – Наталья Юрьевна вздохнула. – Ну что, когда у нас появится новая врачебная династия?
- Никогда! – Ася сорвалась с места и выскочила из ординаторской, хлопнув дверью. Наталья Юрьевна за минуту поняла то, в чём сама Ася боялась себе признаться. Она не была влюблена в Агаларова. Она пыталась спрятаться в нём, закрыться от другого человека... От человека, который вряд ли теперь снова полюбит кофе. От человека, который раздражал её одним своим присутствием и в то же время она так хотела его видеть...
И внезапно она уткнулась в чей-то белый халат. Чьи-то руки удержали её от падения.
- На этот раз без кофе? Растём, Александра Михайловна! – улыбнулся Глеб, глядя на неё сверху вниз. И Ася несмело улыбнулась ему в ответ.
====== Часть 47 ======
Лубь хмуро смотрел на опустевшую коробку конфет. Конечно, в шкафу был запас, но вставать решительно не хотелось. Тяжело вздохнув, Сергей Вадимович перевёл взгляд на Каревскую.
- Значит, говорите, получилось? – спросил он. Анна Сергеевна кивнула.
- Да. Ампулы у неё.
- Значит, можно приступать... – Пробормотал себе под нос Сергей Вадимович. – Правда, Станислав Анатольевич пока мне не отчитался. Вы его не видели?
- Нет. – Каревская покачала головой.
- Странно... – Лубь недовольно поморщился. – Мне хотелось бы быть уверенным, что всё в порядке.
- Думаю, всё в порядке. Вы же знаете Лозинского. – Анна нетерпеливо передёрнула плечами.
- Знаю. – Лубь задумчиво потарабанил пальцами по столу и наконец решительно произнёс: – Хорошо. Даже если он не успел, того, что есть, нам вполне достаточно. А там и Станислав Анатольевич подтянется. Что тоже неплохо.
Заведующий потянулся к телефону. Бросив в трубку несколько слов, он отодвинул телефон и довольно усмехнулся.
- Механизм запущен, Анна Сергеевна. – Негромко произнёс он.
- Вот и славно. – Каревская слегка расслабилась. Странная тревога не давала ей покоя. Но ведь всё прошло гладко. Ампулы у рыжей, а теперь уже осталась мелочь. Навести на неё нужных людей. А там как закрутится...
- Вы готовы к повышению? – Лубь многозначительно посмотрел на Анну.
- Давно. Вот только уже и не надеялась. – Анна Сергеевна притворно вздохнула.
- Надежда умирает последней. Если Лещук убрать, на должность главврача остаётся лишь три кандидата, которые подходят по всем критериям. И избавиться от лишних двух не составит труда. А там уже я позабочусь, чтобы со мной были проверенные люди. – Лубь откинулся на спинку кресла и задумчиво взглянул на Каревскую. – Я рад, Анна Сергеевна, что мы с вами сработались.
- С таким руководителем, как вы, сложно не сработаться. – Польстила Каревская, но её глаза холодно блеснули. Всё в этой жизни временно. В том числе и руководство. Сейчас он начальник, а со временем – она. Осталось лишь немного подождать...
Лубь еле заметно усмехнулся. Он догадывался о мыслях коллеги. Вот только она и не подозревала, что за эту должность, за этот “клондайк” он готов бороться не на жизнь, а на смерть. И неугодных он легко убирал с дороги. Как, например, Лещук. Возможно, сейчас ей и не предложили бы кресло главврача, но со временем всё к этому пришло бы. А Сергей Вадимович любил думать и планировать наперёд.
- Сработаемся, Анна Сергеевна. Сработаемся. – Вслух произнёс он. – Кстати, что слышно про уход нашего Доцента?
- Тайна, покрытая мраком. – Фыркнула Анна. – Слухи разные ходят. Но, возможно, если она уходит, то...
Она не договорила, но Лубь понял её без слов.
- Анна Сергеевна, вирус симпатии к Лещук и вас коснулся? – с угрозой спросил он.
- Что вы! – Каревская занервничала. – Просто в любом коллективе должен быть, так сказать, козёл отпущения... Коза...
- Анна Сергеевна, – притворно ласково поинтересовался он, – вам голову не напекло? Вроде бы лето закончилось... – Сергей Вадимович картинно оглянулся на окно.
- Я о том, что лучше держать её на коротком поводке. А если она уйдёт, мы потеряем над ней контроль. – Выкрутилась Анна. Она и сама почувствовала, как странно прозвучала её предыдущая фраза.
- Не потеряем. – Отмахнулся Лубь. – А она ещё сама ко мне приползёт и будет просить принять её назад.
У Анны на этот счёт были большие сомнения, но она предпочла промолчать.
- Хорошо, что Агаларов сам сбежал. – Продолжил Сергей Вадимович. – Одной проблемой меньше.
- Это правда, что он отказался от предложения главврача? – буквально подобралась Каревская. Перед ней замаячила перспектива отхватить хорошее место.
- Правда. – Отмахнулся Лубь. – Дзюба злой, как чёрт. Вильямс, кстати, тоже. Потому что Агаларов просто подставил его за несколько дней до конференции. Теперь, по сути, некому представлять полученный результат, ведь Вильямс основной упор делал на этого якобы потрясающего и ответственного доктора. Хотел похвастаться, какого профессионала он за пару месяцев сделал из провинциального чурбана. – Скривился заведующий.
- Об Агаларове я слышала неплохие отзывы. – Негромко заметила Анна.
- Да кто об этом знает? Главное, что Вильямс сумел его использовать. Вот и вы, Анна Сергеевна, не погнушались. – Ехидно хмыкнул Сергей Вадимович.
- Что ж, моя ошибка. – Каревская лениво пожала плечами. – Я рассчитывала на куда больший резонанс. А получилось наоборот.
- Люди просто привыкли. Вот если бы вы сказали, что он вас избил, было бы куда больше толку. А шуры-муры – так этого добра у нас в каждом кабинете хватает. – Лубь развёл руками.
- Можно и сказать. – Анна Сергеевна, прищурившись, смотрела на заведующего.
- Оставьте, Аннушка. – Добродушно махнул рукой тот. – Это мелочи. А у нас сейчас на крючке рыбка покрупнее. И нам осталось лишь немного подождать.
Он многозначительно постучал пальцем по телефону. Каревская понимающе кивнула и встала.
- До встречи, Сергей Вадимович. – Промурлыкала она.
- Надеюсь, до скорой встречи. – С намёком ответил заведующий. Когда за коллегой закрылась дверь, Лубь довольно вздохнул. Всё идёт по плану. Сигнал дан, скоро к Ирине явятся неожиданные гости. И главный конкурент будет устранён. Остальные ему не помеха, а вот Лещук... Слишком уважаемым человеком она была. Пришла пора подпортить ей безупречную репутацию. А пока можно заняться подготовкой к переезду в новый, более просторный и удобный кабинет.
И Сергей Вадимович углубился в подсчет хранящихся в шкафу запасов конфет.
*
Рита отложила в сторону телефон. На сердце было неспокойно. Она уже несколько часов подряд пыталась дозвониться до Началова. Но безуспешно. Рита успокаивала себя лишь одним: он может быть на процедурах, или же просто отдыхать. Только верилось в это слабо. Сердце подсказывало ей: с отцом что-то случилось.
- Привет. – Раздался голос от двери. Рита, вздрогнув, повернула голову. Александр, улыбаясь, смотрел на неё.
- Привет. – Вяло ответила она.
- Ты не рада меня видеть? – нахмурился Ветров.
- Рада...
- Не слышу уверенности в голосе. – Александр присел на стул и положил возле Риты букет белых роз. – Извини, я не знал, какие ты любишь. Поэтому купил эти. Такие же светлые и красивые, как ты. – Он потянулся было погладить Риту по щеке, но она отстранилась.
- Спасибо, Саша. – Рита осторожно тронула лепестки. Как раз белые розы она не очень любила. Да и вообще розы. Слишком пафосно и банально.
- Ты не в настроении? – Александр пытливо взглянул на неё. – Что-то случилось? Поссорилась с мужем?
- А ты, кажется, только этого и хочешь? – Рита отвела взгляд.
- Ну почему... – Пошёл на попятную Ветров. – Я рад, что ты счастлива, замужем, что у тебя такая прекрасная семья... А вот, кстати, и часть её.
Он кивнул на дверь. Аня остановилась, настороженно глядя на Александра.
- Анюта! – Рита протянула к дочери руки. Девочка бросилась к ней.
- Я скучала... – Аня уткнулась в плечо Риты, едва не смяв букет. Ветров, поморщившись, осторожно забрал его и положил на тумбочку.
- Рита, ты подписала бумаги? – спросил он. Аня замерла.
- Какие бумаги? – непонимающе нахмурилась Рита.
- Аня, ты не передала маме конверт? – предельно вежливо спросил Александр, хотя внутри его все бушевало от злости. Так и знал, что нельзя доверять этой малолетней дурочке!
- Нет. – Аня опустила взгляд.
- Какой конверт? Аня! – Рита пристально смотрела на дочь. А щёки той горели странным румянцем.
- Я хотел, чтобы это был сюрприз. И, думаю, лучше, чтобы ты прежде увидела документы. Аня, где они? – спросил Александр.
- Дома. – Пробурчала девочка, хотя конверт лежал в её портфеле.
- Ты можешь его принести? – поднял брови Александр. Его голов прозвучал спокойно, но в глазах мужчины Аня увидела угрозу и испугалась. Неужели Ира была права?..
- Аня, что происходит? Почему ты не передала мне, что виделась с Са... дядей Сашей? – Рита удивлённо смотрела на дочь. Что-то в её поведении настораживало. Если бы они были наедине, Рита расспросила бы Аню, поговорила бы с ней. Но, бросив взгляд на Ветрова, Рита поняла: он не уйдёт.
Аня лишь пожала плечами, не поднимая глаз. Она слезла с кровати и сердито пнула ногой портфель.
- Анют, принеси, пожалуйста, документы. – Попросила Рита сдержанно. Она не понимала, что происходит с дочерью. Может, Александр её напугал? Или же Аня просто сделала это назло Саше? Ведь она его с самого начала невзлюбила...
Аня быстро кивнула и выбежала из палаты. Рита проводила её встревоженным взглядом. Александр успокаивающе погладил её руку, но Рита этого даже не заметила.
А девочка выскочила из больницы, едва не сбив с ног Тамару. Медсестра что-то прокричала ей вслед, но Аня не расслышала, что именно. В ушах стоял голос Александра: “Принеси документы”. Но сначала она должна показать их юристу. Аня нащупала в кармане клочок бумажки, на котором записала адрес и телефон, которые ей продиктовала Наташа. А ещё Наташа настаивала, чтобы Аня сказала Рустаму или маме. Но девочка не решилась. Значит, нужно пойти туда одной...
Внезапно Аня поняла, что кто-то идёт рядом с ней. Подняв голову, она увидела Давита.
- Здравствуй. – Он кивнул ей, не сводя с неё глаз.
- Добрый день. – Пробормотала Аня и попыталась было его обойти. Но он не отставал от неё.
- Спешишь? – спокойно спросил он.
- Да.
- Куда, если не секрет? – поинтересовался Агаларов.
- К юристу. – Брякнула Аня, не подумав, и тут же пожалела об этом. Она остановилась, испуганно взглянув на Давита. Ей вспомнилось, что ей говорил папа. Не разговаривать с этим человеком, не подходить к нему...
- К юристу? – непонимающе нахмурился мужчина. – Надо же, какие дети продвинутые пошли... Я в твои годы максимум на кружок юных техников бегал. Не рановато ли? – насмешливо спросил он.
- Нет. – Аня сердито отвернулась и зашагала было прочь, но через пару секунд тяжёлые шаги догнали её.
- А ведь несовершеннолетним без сопровождения у юристов делать нечего. – Беспечно произнёс Агаларов.
- Знаю. Но мне его тётя На... знакомая посоветовала. – Не сдавалась Аня.
- Да хоть папа Римский. По закону не положено. – Агаларов остановился. Остановилась и Аня, сама не зная, почему.
- Предлагаю сделку. – Давит посмотрел Ане прямо в глаза, и девочка поёжилась. – Мне тоже нужен юрист. Проверить кое-какие документы. Которые потом нужно передать твоему папе.
- Я вам что, почтальон? – рассердилась Аня.
- Нет. – Спокойно ответил Давит. – Просто ты окажешь мне и папе большую услугу. А я представлюсь сопровождающим тебя родственником. Хотя... В какой-то степени так и есть, – пробормотал он себе под нос и уже громче добавил: – Ну что, согласна?
Он, прищурившись, смотрел на девочку. Что могло понадобиться ребёнку у юриста? И знает ли об этом Рустам? Но что-то в поведении Ани подсказало Давиту: не знает. Он вздохнул и повторил:
- Согласна?
- Я с незнакомым никуда не пойду. – Аня хмуро посмотрела на него исподлобья.
- Тебе бояться нечего. – Раздражённо произнёс Давит. – В машину я тебя не усаживаю, в гости не зову. Всего лишь приглашаю прогуляться вместе несколько кварталов. По центру города. В офис твоего знакомого или кто он там... А дальше делай, что хочешь. А кроме того, я хочу передать Рустаму документы. А для этого ты мне нужна живой. – Мрачно пошутил он.
Аня недоверчиво смотрела на Давита. Наконец она нерешительно кивнула. Давит раздражённо вздохнул и первым зашагал к выходу с территории больницы. Аня шла рядом с ним, то и дело поглядывая на мужчину. Это был её дедушка. Девочка всё пыталась представить себе, как называет его дедушкой, но у неё плохо получалось. Но почему-то ей казалось, что не стоит его бояться.
Аня не замечала, что Давит тоже посматривает на неё с умело скрываемым интересом. И он всё больше убеждался, что не нужна никакая юридическая консультация. Рядом с ним шла его внучка. Которой вскоре предстояло остаться без отца. Возможно, временно. А возможно, навсегда.
====== Часть 48 ======
Лолита закинула сумку на плечо. Конец рабочего дня, вряд ли уже кто придёт в буфет. У врачей, если что, в ординаторской чайники стоят, а пациенты пусть домой идут ужинать. У неё дела! Неотложные! Правда, Тамара Михайловна или, чего доброго, Максим Кириллович, этого явно не одобрят...
Воровато оглядевшись по сторонам, Лолита заперла дверь буфета и потрусила к выходу, пока Тамара, повернувшись к ней спиной, кому-то что-то доказывала по телефону. На улице Лолита вздохнула свободнее. Тут уже не заметят. А если и заметят, не остановят. Она зябко поежилась. Ещё вчера было тепло и солнечно, а сегодня небо затянуло низкими тучами и резко похолодало. Лолита пожалела, что не взяла зонтик. Что же, хотя бы кофту не поленилась сунуть в сумку...
Сердито смахнув с лица прилетевшую невесть откуда паутинку, Лолита с интересом уставилась на маленького паучка, замершего у неё на рукаве. Говорят, если по тебе паучок ползает, жди новостей... А она как раз за новостями и направляется. И, смахнув с рукава нахального “пассажира”, Лолита устремилась к воротам.
Через пятнадцать минут она оказалась в знакомом дворе. Сердце сжалось от плохих воспоминаний. Даже полгода спустя Лолита всё не могла забыть тот ужас, который им с Наташей пришлось пережить. Но что-то подсказывало девушке, что нужно прийти сюда, нужно попасть в ту квартиру! Особенно сейчас, когда по всей больнице расползлись слухи, что Наташа хочет сбежать в Штаты, чтобы не попасть снова в психбольницу. Лолита сердито засопела, вспомнив, что говорила Степаненко из травматологии, сидя за столиком. Она-то считала, что её только коллеги слышат, ан нет... У Лолиты тоже ушки на макушке и слух получше, чем у этих куриц предпенсионных. А послушать было что. Слухи о справке, которую передали главврачу, разошлись со скоростью звука, обрастая всё новыми подробностями. И сейчас едва ли не весь медперсонал больницы с сочувствием поглядывал на хирургов, жалея, что в их отделение затесалась психопатка. Был бы Началов главврачом, он бы этого не допустил! Но Лолита знала, что на него сейчас надеяться нечего... Ему бы самому выкарабкаться...
Внезапно кто-то схватил её за руку. Лолита с перепугу аж присела.
- Вот чего тебе неймется? – мрачно поинтересовался Максим.
- Просто... – Пискнула Лолита.
- Уволю. – Угрожающе пообещал Красовский.
- Не уволите. – Осмелела Лолита. – Я ничего плохого не делаю!
- Ты ничего плохого не делаешь в рабочее время. – Максим вздохнул. – А кроме того, я за тебя отвечаю. И если тебе свернут шею, я буду виноват. Что не уследил.
Лолита деликатно пропустила мимо ушей фамильярный переход на “ты”. Её куда больше интересовало, как Красовский здесь оказался. Максим заметил немой вопрос в её глазах.
- Я заметил тебя из окна ординаторской. – Объяснил он. – Посмотрел на часы. На тебя. Снова на часы. И снова на тебя. Кстати, ты никогда не замечала, как у тебя походка меняется, когда ты что-то замышляешь? Как у ищейки. Чую цель, иду на запах...
Лолита обиженно отвернулась. Ему всё шутки... Вот только где он был полгода назад? Три месяца назад? Да и сейчас, когда она столько ему рассказала... Он даже не попытался ничего сделать, но зато упрекает её и шутит?!
- А вы никогда не замечали, как у вас выражение лица меняется, когда вам из Облздрава звонят? – мстительно пробурчала она. – Как у карася. Глазами луп-луп, а сказать ничего не можете!
- Туше. Хотя, так, для справки: караси глазами не хлопают. Нет у них такой функции организма. – Красовский поднял руки, стараясь не выдать охватившего его возмущения. Что она себе позволяет?! Но об этом они ещё поговорят. Позже. Сейчас нужно выяснить то, зачем они оба сюда примчались.
- Научатся. – Лолите всё ещё не смотрела на него, уже и сама страшась своей дерзости.
- Какая квартира? – пропустил её слова мимо ушей Максим.
- Туда. – Ткнула пальцем в подъезд Лолита и огляделась. Как же ту бабулю звали?.. А, неважно. Всё равно её нет. Сериалы, наверное, смотрит.
- Что? – заметил её маневры Красовский.
- Да тут в прошлый раз одна бабка была...
- В прошлый раз? – уточнил Максим. Дааа... Недооценил он их буфетчицу. Премию ей выписать, что ли? Чтобы опять в Турцию или куда ещё махнула да не лезла во всю эту... катавасию...
- В прошлый раз. – Лолита закатила глаза. А ведь она ему говорила... Значит, так слушал. – Она могла бы что-то рассказать.
- Сами выясним.
Максим первым направился в подъезд. Он и сам не знал, что заставило его последовать за Лолитой. Но то, что она рассказала, и то, что он узнал от отца, настораживало. И вполне возможно, что Лолита зацепила ту ниточку, которая поможет распутать весь клубок.
В подъезде Красовский пропустил Лолиту вперёд. Они медленно поднимались по лестнице, и с каждой ступенькой Лолита всё замедляла шаг. Вся её бравада куда-то улетучилась. По этим ступенькам она мчалась вниз, и ей казалось, что Престон догоняет её. Это место могло стать последним, что она видела в своей жизни. А всё из-за собственной глупости и самоуверенности... Которая чуть не стоила жизни ей и Наталье Андреевне.
Почувствовав её состояние, Максим взял её за руку и крепко сжал.
- Всё будет хорошо. – Негромко произнёс он, и его слова эхом отбились от стен. Лолита машинально кивнула, наконец останавливаясь у знакомой двери. Её палец нерешительно потянулся к звонку. Короткая трель за дверью... Они оба замерли в ожидании. Наконец за дверью раздались быстрые шаги и дверь открылась. На пороге стоял высокий и улыбчивый парень с ярко-рыжими волосами.
- Hello! – поприветствовал он гостей и посторонился, словно пропуская их в квартиру. Максим напрягся, услышав английскую речь.
- Добрый день. – Отрывисто произнёс он. – Вы здесь живёте?
- Sorry… What? Что? – растерянно спросил парень, всё так же улыбаясь.
- Чёрт... – Пробормотал себе под нос Максим, жалея, что так мало времени уделял английскому. То, что он знал раньше, благополучно выветрилось из головы за неимением практики, да и необходимости. – Вы живёте здесь? You live?
- Do you live here? – пришла ему на помощь Лолита. Но на этом и её познания в английском иссякли. Парень ответил скороговоркой на английском и вопросительно уставился на гостей.
- И чего оннамолол? – Красовский потёр лоб.
- Что-то про лекции... – Пожала плечами Лолита.
- Yes, lecture! Льекция... – Обрадовался американец. – Вы льекция?
- Сам ты льекция. – Раздражённо бросил Максим. – Who? – он ткнул пальцем в грудь американцу. Тот снова заулыбался.
- We speak about God. God! – он поднял руки к небу. – We help people to hear God. Бог. Говорить. Сердсе... – Положив руку на грудь, американец с надеждой посмотрел на Лолиту.
- Я поняла. Они о Боге говорят. – Лолита наморщила лоб. – You lecture God?
- Yes! Yes! People, children… God! Льекция! Yes! – парень восторженно смотрел на Лолиту.
- Это, наверное, те, что в Доме Культуры выступали. Там целый концерт был. – Вспомнила Лолита.
- Да хоть Евровидение! Здесь они какого чёрта делают?! – взорвался Максим. Американец, не переставая улыбаться, слегка отступил. Красовский, раздражённо вздохнув, достал мобильный.
- Телефон. My phone. – Он ткнул пальцем на телефон, потом на себя. – Квартира? – Максим обвел рукой коридор за спиной парня. – Who?
- Oh, we came here because we think your people need God in their hearts, they should open their hearts and souls and let God come to them. We were looking for a place where we can held out meetings and live. One woman offered us this flat. She is a very nice lady and… – Затараторил парень.
- Woman? – перебил его Максим, ни черта не поняв из речи американца, но уловивший знакомое слово. – What woman?
- A very good woman! – гордо заявил американец.
- Name? – встряла Лолита.
- Oh, her name is Helen…
- Хелен??? – хором воскликнули Красовский и Лолита.
- Она бывает здесь? – нетерпеливо спросил Максим и поморщился, заметив непонимающий взгляд американца. – She… Here… – Он ткнул пальцем вглубь квартиры.
- No, she is not here! – энергично помотал головой парень.
- Контакты? – с надеждой спросила Лолита.
- No, no contacts. We don’t have contacts. Она... приходить... End of the month. Конец. End of the month.
- Значит, в конце месяца. Дата? Date? – потребовал Максим, но американец лишь пожал плечами с растерянной улыбкой. Красовский тихо зарычал. Рыжий попятился.
- Thank you! – Лолита мило улыбнулась американцу и решительно потянула Максима вниз по лестнице. На улице его словно прорвало:
- Хелен, мать её! Хелен!!! Она даже имя не сменила!!! – бушевал Красовский.
- Зато теперь мы знаем, что это она... – Впрочем, в голосе Лолиты не было уверенности.
- Мы ничего не знаем. Но узнаем. И секту эту прикрыть надо. – Максим вспомнил Аню. – Если я узнаю, что они причастны к тому, что случилось с Наташей, кое-кто с Богом встретится намного раньше...
- Нельзя так говорить! – приструнила его Лолита. Хотя она и не была особо верующей, но всё же в Богу относилась с уважением. И слова Максима задели её.
- Нельзя... – Горько усмехнулся Красовский. – А поступать так можно? Убивать детей? Нерождённых... – В голосе встал ком. Максиму казалось, что он и сам сейчас как ребёнок, перед которым разложили паззл, но не показали картинку. И теперь он на ощупь пытается собрать картинку. Вот только что-то не складывается она... Но Максим был настроен решительно. Эта картинка должна сложиться. И он сделает для этого всё.
*
Рита проснулась от хлопка двери. Ярослав замер. Чёртовы сквозняки...
- Извини... – Тихо сказал он, виновато глядя на Риту. Она лишь покачала головой, удивлённо обводя глазами палату. Где Саша? И Аня?.. Внезапно ей смутно вспомнилось, что Саша куда-то спешил и всё нервничал, что Ани нет, потом он что-то рассказывал про Италию... Или Испанию? Про какие-то документы... Воспоминания были туманными... А потом всё исчезло...
- У тебя вчера упало давление. – Ярик заметил её непонимающий взгляд. – Ты почти потеряла сознание. Тебе сделали несколько уколов. Уж извини, гостя твоего пришлось выпроводить. Цветы Таня на подоконник поставила.
- Спасибо. – Прошептала Рита, чувствуя, как в голове понемногу проясняется. Медикаментозный сон – самый тяжёлый. И после него так тяжело просыпаться... Голова словно чугун...
- Как ты? Как малыш? – Ярослав заботливо укрыл Риту одеялом, которое она сбросила во сне.
- Всё хорошо. – Рита слабо улыбнулась. – Привет тебе передаёт, – пошутила она, положив руку на живот и почувствовав характерные толчки. И тут же замерла, поняв, что сказала, и заметив, как изменилось лицо Ярика. – Извини... – Прошептала она, чувствуя, как на глаза навернулись слёзы. Какую же глупость она сморозила...
- Всё в порядке. – Глухо ответил Ярослав. Хотя они оба понимали, что ничего не в порядке. Рита видела, что Ярик умело скрывает всё, что творится у него в душе. Но его боль всё равно выплескивалась наружу. Он перестал шутить и всё реже улыбался. А его глаза, в которых всегда прыгали “чёртики”, как говорил Рустам, теперь смотрели отстранённо и холодно. Рита вздохнула. Ей хотелось спросить про Наташу, но она понимала: не стоит. Так будет ещё больнее. Рустам рассказал ей о решении Наташи всё же уехать, и что-то подсказывало Рите, что на этот раз так и будет...
- Скажи, – поспешила она сменить тему, – ты не знаешь, почему я не могу дозвониться Владимиру Петровичу?
Ярик вздрогнул и это не укрылось от Риты.
- Не знаю, – пробурчал он, но Рита уже почувствовала неладное.
- Что случилось? – она приподнялась на локте, всматриваясь в лицо Ярослава.
- Ничего. Почему ты решила, что... – Начал было Ярик, но Рита перебила его:
- Ярик, ты никогда не умел врать. Что случилось?!
- Ты так хорошо меня знаешь? – пробормотал было Ярослав, но, заметив, взгляд Риты, сдался. В конце концов, она всё равно об этом узнает.
- У него был сердечный приступ. – Признался анестезиолог. – В парке. Олег нашёл его и доставил в больницу. Еще несколько минут и... – Он махнул рукой. Рита побледнела.
- Как он? – резко выдохнула она.
- Пока рано что-либо говорить. Ты сама знаешь... – Уклончиво ответил Ярик. Ну как сказать ей, что жизнь Началова на волоске?! – Он в спецпалате, в кардиологии. В той новой, что спонсоры обустроили. А там лучшая аппаратура. Так что будем надеяться на лучшее.
Ярик и сам чувствовал, что говорит что-то не то. И лицо Риты, которое с каждым его словом бледнело всё больше, только подтверждало это. Он встал.
- Я обязательно сообщу тебе всё после обхода. – Тихо сказал Ярослав. – Рит, мы вытянем его, даже не сомневайся.
Рита машинально кивнула. Ярик постоял возле неё пару секунд и вышел. На сердце было тяжело. Рита права, он не умел врать. Но надо было! Ей нельзя волноваться, нервничать... А он всё испортил...
Ярослав направился в сторону хирургии. Машинально кивнув медсестре, он шагнул было к выходу из гинекологии, но внезапно на миг Ярику показалось, что он видел Рустама. Но этого просто не могло быть. Рустам повёл Аню и его дочек в школу, Ярик сам его попросил... И вернуться так быстро Рустам никак не мог. “Спать надо больше” – недовольно подумал Ярослав. После ночного и не такое померещится... И он вышел, хлопнув дверью.
А Рита лежала, глядя в потолок. Сколько ещё от неё собирались скрывать то, что с Началовым случилась беда? А ведь она чувствовала... Он всегда отвечал на её звонки или перезванивал. Не дождавшись ответа, Рита начала волноваться. Мама тоже не брала трубку, но она всё ещё злилась. А Максим исправно докладывал Рите о состоянии Валентины Степановны. Та шла на поправку. А Началов... Папа...
Внезапно Рита почувствовала, что должна его увидеть. Он нужен ей, а она ему. Но как это сделать? Ей же нельзя вставать... Хотя... Кардиология же совсем рядом! Нужно сделать всего пару шагов. А кроме того, тут везде медсёстры, если что, помогут... Рита понимала: Рустам не одобрит это. Но ему об этом и знать не обязательно.
Она осторожно села. Спустив ноги с кровати, Рита подождала, пока прекратится головокружение, после чего осторожно поднялась, поддерживая живот. Всё не так уж плохо... Осталось сделать первый шаг... Рита осторожно оторвала ногу от пола и переместила её вперёд. Кажется, за эти дни она разучилась ходить, или это просто ноги ватные стали... Добравшись до двери, Рита выглянула в коридор. Медсестёр на посту не было. Наверное, градусники по палатам разносят. Как раз полвосьмого... Пора. А ей это только на руку.
Добравшись до кардиологии, Рита почувствовала себя улиткой, преодолевшей как минимум с десяток километров. Ещё несколько шагов...
- Вы куда?! – преградила ей дорогу медсестра.
- К Началову. В какой он палате? – выдохнула Рита.
- В десятой, но туда можно только родным...
- Я дочь. – Рите было всё равно, что теперь об этом уж точно узнает вся больница. Ей нужно было увидеть отца. Медсестра ошеломлённо посмотрела на неё и посторонилась, пропуская Риту в палату.
Рита судорожно вздохнула, увидев отца, опутанного трубками. Он лежал с закрытыми глазами, и на миг Рита испугалась, что опоздала. Но писк монитора и слабо вздымающаяся грудь мужчины слегка успокоили её. Рита осторожно опустилась на самый край кровати и взяла Владимира Петровича за руку.
- Привет... – Прошептала она. – Я скучала по тебе... Мы скучали... Чувствуешь? – Она положила руку отца на свой живот, и малыш, словно понимая, что происходит, осторожно зашевелился. – Я знаю, что ты скоро поправишься. Ты нужен нам, слышишь? Если бы я раньше узнала, что с тобой случилось, я бы сразу пришла к тебе... Я тебе звонила, а ты не брал трубку... Представляешь, сколько там пропущенных звонков? – Рита не замечала бегущих по щекам слёз. – От меня, от Петра, от Зои... Мы тебя очень любим... Возвращайся к нам, папа... Мы будем гулять в твоём любимом парке, Аня тебе приготовит свои любимые пирожные... Помнишь, как она их приготовила первый раз, а они сырые оказались? А мы ели и хвалили...
Рита не знала, сколько времени она провела в палате отца, прежде чем медсестра, пришедшая ставить капельницу, выгнала её. Напоследок Рита поцеловала руку отца, боясь потревожить его. Она знала, что он слышит её, чувствует, что она рядом... И он обязательно поправится! Он просто не может умереть! Не сейчас...
Сквозь слёзы Рита с трудом разбирала, куда идёт. Вот, наконец, дверь, а там пара шагов – и гинекология...
Но когда через полчаса медсестра пришла, чтобы сделать укол, Риты в палате не было.
====== Часть 49 ======
Наталья Юрьевна нервным движением сняла очки, пару секунд покрутила их в руках и снова нацепила на нос. Что-то не сходилось с пациенткой Колчак. Буквально на днях она приходила к Максимовой на осмотр, хотя та не являлась её лечащим врачом. Выслушав бесконечный поток жалоб, Наталья Юрьевна поинтересовалась, почему же гражданочка сбежала от Лещук. Вот только ответа внятного не получила. И это насторожило хирурга. Обычно, если уходят от одного врача к другому, то жалоб не перечесть, а эта лишь что-то промямлила про диагноз да про “болит да болит”. Странно...
Максимова пролистнула карточку. Последняя заполненная страница привлекла внимание женщины. Она слишком хорошо знала почерк Лещук. Как, в принципе, и любого другого врача из их отделения. И Наталья Юрьевна готова была поклясться, что это писала не Ирина. Но кто?..
Анна исподлобья наблюдала за коллегой. Наконец она не выдержала:
- Что изучаем, Наталья Юрьевна?
- Да так... – Уклончиво ответила Максимова, захлопывая карточку. – Пациентка ко мне пришла, так вот пришлось изучать.
- Что такое? – подняла тонкие брови Каревская. – Неужели наше солнце медицинское да не справилось с пациентом?
- Может, и не справилась. – Не разделила её сарказма Максимова.
- Видимо, мечты об отдыхе затмили великий разум. – Анна Сергеевна лениво пожала плечами. Сзади раздался грохот. Не поворачиваясь, Каревская сердито процедила сквозь зубы: – Александра Михайловна, научитесь уже держать свои руки в руках! Иначе я подниму вопрос о вашей профпригодности!
Ася зло запихнула папки назад на полку и повернулась в Каревской.
- При чем здесь моя профпригодность? – резко спросила она.
- Как это “при чем”? – Анна глянула на неё через плечо. – Не хватало ещё, чтобы во время операции у вас из рук скальпель выпал.
- Вы же знаете, со мной такого никогда не случалось! – Ася раздражённо вздохнула. Каревская в последнее время уж больно часто к ней придиралась. И всё чаще – без повода.
- Откуда я знаю? – пожала плечами Анна. – Со мной вы не работали. Да я и не стала бы так рисковать. А то, что Лещук вас покрывает, известно всем.
- Анна, перестань! – хмуро посмотрела на неё поверх очков Максимова.
- Хорошо, Наталья Юрьевна, – Каревская слегка наклонилась к ней, опершись локтями в колени, – давайте предположим, что вам нужно взять на операцию второго хирурга. Или хотя бы ассистента. Неужели вы возьмете человека, у которого на ровном месте всё из рук сыплется?
- Возьму. – Спокойно ответила Максимова. – Уже брала и убедилась, что у Александры Михайловны золотые руки.
- Мы это уже слышали... – Анна поморщилась. – Вот только...
- Вот только одного не пойму: чего вы на меня так взъелись? – перебила её Ася.
- Даже не начинала. – Хмыкнула Каревская. Она хотела добавить что-то ещё, но её перебило появление Лещук.
- Наталья Юрьевна, вы не видели карточку Колчак? – Ирина окинула присутствующих быстрым взглядом и вопросительно посмотрела на Максимову.
- Видели. Вот, пожалуйста. – Наталья Юрьевна отдала Ирине карточку. – Она была у меня сегодня...
- Я знаю. – Перебила её Ирина. – Если не возражаете, я заполню последние назначения и передам вам.
Она хотела было выйти, но вопрос Каревской заставил её остановиться.
- Ирина Васильевна, как вы думаете, кто станет главврачом? – елейным голосом спросила Анна.
- Я не министерство, информацией такой не располагаю. – Спокойно ответила Ирина. – Одно могу сказать точно: не я. Как бы вам этого ни хотелось...
- Что?! – задохнулась от злости Анна, но Ирина уже ушла. – Да что она себе позволяет?
С Каревской мигом слетели напускная лень и томность. Наталья Юрьевна насмешливо наблюдала за ней.
- Что такое, Анна Сергеевна? – заботливо поинтересовалась она. – Услышали не то, что ожидали?
Ася тихо фыркнула, но Анна услышала и резко повернулась к ней.
- Смешно? – прошипела она. – Страх потеряли?
- Да. – Смело ответила Ася.
- Вот только защитница ваша скоро уйдёт. Что тогда делать будете? – прищурилась Анна.
- Работать, как и раньше. – Усмехнулась Ася и внезапно чихнула.
- Ещё и больная... – Брезгливо отодвинулась от неё Каревская.
- Александра Михайловна, какое по счету ваше выступление завтра? – Максимова вновь нацепила очки и взялась за программку конференции.
- Пятое, кажется. – Ася почувствовала холодок в груди. Хотя и Ирина Васильевна,и Глеб, и Наталья Юрьевна – все говорили, что её доклад один из лучших, Ася чувствовала, что её начинает трясти при одной мысли о том, что придётся выйти на сцену. Зная себя, она была уверена, что по пути десять раз споткнётся, четыре раза упадёт, свалит микрофон и пришибёт кого-то из членов президиума.
- Вы не знаете, Агаларов вернулся? – поинтересовалась Наталья Юрьевна.
- Как же, вернётся он! – Фыркнула Анна, уже овладев собой. – Вильямс в ужасе от его поступка. Позор, просто позор! Мы приняли его в наш коллектив, а чем Рустам Давитович нас отблагодарил? Побегом перед ответственным мероприятием? Шикарно...
- У него уважительная причина. – Заступилась за Рустама Ася.
- Да ладно? – хитро прищурилась Анна. – И вы так спокойно об этом говорите?
- Почему бы и нет? – насторожилась Ася.
- Просто мне кажется, вы и сами не против побыть...”причиной”, – с намёком произнесла Каревская.
- А вы, насколько мне известно, уже побывали? – ляпнула Ася, не подумав. Анна Сергеевна аж задохнулась от неожиданности. Не найдя достойного ответа, что с ней случалось довольно редко, Каревская сочла за лучшее убраться из ординаторской.
- Я на обед. – Буркнула она.
- Как же... На обед... – Проводила её осуждающим взглядом Максимова и обратилась к Асе: – А ты молодец. Так её и надо...обламывать.
- Теперь она меня сожрёт. – Ася присела на край стола.
- Подавится. – Возразила Максимова. – Раньше она тебя грызла, потому что ты молчала, а теперь не посмеет.
- Но за что? – Ася подняла на Наталью Юрьевну непонимающий взгляд.
- За что? А ты сама не видишь? – усмехнулась женщина.
- Нет... – Ася отрицательно покачала головой.
- Ты её обскакала. Ирина Васильевна из тебя талантливого врача вырастила. Ты – новатор, Анна – классик. Ты намного перспективнее. Толковее. И завтра ты это докажешь. Она в тебе соперницу чует. И не только в хирургии. – Хмыкнула Максимова.
- Вы о чём?
- Об Орновицком.
Ася покраснела.
- Я не понимаю, о чём вы... – начала было она, но Максимова лениво махнула рукой, заставляя её замолчать.
- Всё ты понимаешь. – Тихо сказала она, тяжело поднимаясь со стула. Уже стоя в дверях, Наталья Юрьевна внимательно посмотрела на Асю и повторила ещё раз со странной улыбкой: – Всё ты понимаешь...
Ася осталась одна. Слова Максимовой всё ещё звучали у неё в ушах. Но неужели Анна тоже влюблена в Глеба? Бред. Асе самой стало смешно от этой мысли. Скорее всего, она просто хотела вписать ещё одно имя в список своих побед. Как и имя Рустама. Но Наталья Юрьевна права. Ася чувствовала, что больше не будет терпеть выходки Каревской. Хватит. Она тоже достойна уважения. И завтра это докажет.
И Ася углубилась в текст своего доклада, повторяя шепотом термины, которые так устрашающе звучали на бумаге и так легко давались на практике...
*
Ирина нерешительно остановилась у двери палаты. Зачем она здесь? Почему нельзя было просто пойти домой? Уже вечер, день был тяжёлый, завтра конференция... Ещё и Колчак... Кто-то вписал в карточку непонятно что. Максимова? Не похоже... Но кто тогда? Разбираться времени не было. И, отдав карточку коллеге, Ирина попыталась сосредоточиться на работе. Но мысли её были далеко. Она думала об отъезде, о том, кто перевёл на её карточку деньги, о Маше... Но больше всего она думала о Диме.
Они больше не говорили о её отъезде. Но Ира чувствовала: у Дмитрия появилась тайна. И эта тайна связана с её уходом. Если раньше они спокойно могли воспользоваться телефоном друг друга, то сейчас на его мобильном появился пароль. Утром он лишь быстро чмокнул её в щёку и, пробормотав торопливое “Пока”, умчался к себе. И ни разу не позвонил в течение дня...
Ира пыталась убедить себя, что это лишь её фантазии, но не получалось. Она не могла перестать думать о нём. Неужели они снова разойдутся, как тогда? Неужели им так и не суждено быть вместе? Кажется, сама судьба против них...
Единственное воспоминание, вызвавшее улыбку, было про Машу. Сегодня девочка в который раз сообщила, что “ей очень нравится тетя доктор Ира”. Ирина звонила в органы опеки, но там ей вежливо сообщили, что всё еще занимаются сбором информации. Но тянуть было нельзя! Скоро невозможно будет держать Машу в больнице! Они и так уже нарушили все писаные и неписаные правила! Но девочке нельзя возвращаться домой! Чего же социальные службы так всё затянули?! И Ирина мысленно сделала себе пометку поторопить процесс.
Её рука потянулась к ручке. Осталось ещё кое-что, что она хотела сделать. Дверь палаты медленно открылась.
Светловолосая женщина удивлённо взглянула на Иру и тут же в её глазах мелькнуло узнавание.
- Ирина. – Она не спрашивала, а утверждала.
- Вы меня знаете? – Ира слегка нахмурилась. – Не припомню, чтобы мы встречались.
- Я о вас слышала столько раз, что просто не могу вас не узнать. – Усмехнулась женщина.
- Я польщена.
- Дима много о вас рассказывал. – Женщина поудобнее устроилась на кровати.
- Надо же. К сожалению, не могу сказать того же. – Ира слегка пожала плечами.
- Вот как? Это же насколько он вам не доверяет... – Насмешливо прищурилась женщина.
- Светлана, как вы здесь оказались? – Ирина сложила руки на груди.
- Представьте себе, по направлению лечащего врача. Я уже четыре года стою на учёте. И Дима лучше всех знает, что со мной делать. Поэтому я лечусь только у него. Кто, как не муж, лучше всех знает особенности строения тела своей жены? – хихикнула та.
- Бывшей жены. – Ирина слегка подняла бровь.
- Бывших жён не бывает. Как и бывших детей. – С нажимом произнесла Светлана.
- Вот как? Не знала, не знала... – Задумчиво протянула Ира, тем не менее, чувствуя, как внутри всё переворачивается.
- Вы ничего не знаете. – Торжествующе бросила Светлана. – Он же вам ничего не рассказывает. Сколько раз мы встречались, когда вы уже были вместе. И сейчас он по несколько раз в день бывает у меня.
- Врёте. – Спокойно ответила Ирина, стараясь, чтобы её голос не дрожал.
- Нет. Спросите кого угодно. Ведь у самого Димы вы не спросите. Побоитесь.
Ирина молча смотрела на соперницу. Она столько всего хотела ей сказать, порасспросить... Но сейчас, глядя на Светлану, Ира понимала: бесполезно. Это глухой угол. Тупик. И разговаривать тут не о чем. Светлана уверена в своей правоте, тут и гадалкой не надо быть. Но Ира была уверена в Диме... Или не была?
Ирина растерянно шагнула к двери. Нечего ей здесь делать.
- Он не будет счастлив с вами. Вы не сможете дать ему семейного счастья. А я смогу. – Бросила ей вслед Светлана. Ира захлопнула дверь, обрывая её голос. Зря она это затеяла. И ведь знала, что зря, но всё равно пошла...
Выйдя на улицу, Ирина заметила Димину машину. Значит, он ещё здесь. Она достала было мобильный, но, помедлив, снова бросила его в сумку. Хотел бы, сам позвонил бы. Телефон звякнул о что-то. Сунув руку в сумку. Ира с удивлением достала две ампулы.
- Что за чертовщина? – пробормотала она, рассматривая надписи на стекле. На всякий случай она порылась в сумке, но, видимо, больше не было. Да и эти-то откуда взялись?
Помедлив, Ира развернулась и пошла назад. Неизвестно, как эти ампулы к ней попали, но выносить их из больницы нельзя. Значит, их нужно сдать, а потом уже разбираться, откуда они взялись.
Сдав под расписку препарат, Ирина снова вышла на улицу. Бросив быстрый взгляд на машину Димы, она пошла к воротам. В лицо летели холодные капли дождя, а холодный ветер насквозь пронизывал тонкую ткань пиджака. Ира с тоской вспомнила о зонтике, лежащем в шкафу в кабинете... Но возвращаться уже не хотелось. Лучше побыстрее добраться домой.
С трудом втиснувшись в маршрутку, Ирина почувствовала, что телефон вибрирует. Но достать его в забитой, как консервная банка, маршрутке, не представлялось возможным. Потом ответит...
Едва не проехав свою остановку, Ира с трудом пробилась к выходу. Ох уж эта гордость... Дождалась бы этого паразита да доехали бы вместе... А теперь и туфлям конец, и, судя по всему, пиджаку...
Открыв дверь, Ира с наслаждением шагнула в тепло квартиры. Сбросив промокший пиджак, она потянулась было за халатом, но внезапно в дверь позвонили.
- Ключи забыл, что ли? – раздражённо спросила Ира, открывая дверь, но внезапно осеклась. На пороге стоял Лозинский. Его грудь тяжело вздымалась, словно после марафона, а с волос стекали ручьи. Ирина хотела было захлопнуть дверь, но Станислав резко выставил руку, не давая ей этого сделать.
- У нас ЧП, – с трудом выговорил он, переводя дыхание.
- Что случилось? – насторожилась Ирина. Кажется, не врёт...
- Маша. Пропала. Говорят, пришёл её отец и забрал её, хотя медсёстры пытались помешать.
- Что? – Ирина похолодела. Её охватил ужас при мысли о том, что могло произойти с девочкой, попади она в руки отца. Внезапно в голове зашевелилось подозрение. – Но почему вы здесь? И почему нельзя было просто позвонить?
- Звонил! – раздражённо бросил Лозинский. – Но вы же гордая, трубку не берёте! Хорошо, хоть живёте недалеко. А я не гордый, могу и лично приехать за царицей. – Язвительно добавил он.
- Сейчас я позвоню в отделение... – Ира потянулась за телефоном, но Лозинский перехватил её руку.
- Пока ты будешь звонить, он ребёнка убьёт! – прошипел он. – Ты себе это простишь? Я тебе точно не прощу! У меня на этого ребёнка планы есть!
- А вот теперь я вам верю. – Ирина вырвала руку из его захвата. – Ведь просто так вы вряд ли стали бы переживать. А ради выгоды – это всегда пожалуйста...
Она накинула пиджак и схватила было сумку, но та выпала из рук. Содержимое разлетелось по всему коридору. Телефон улетел под тумбочку. Ира хотела было достать его, но Лозинский нетерпеливо потянул её за руку.
- Некогда, потом соберёшь своё барахло, – бросил он. Ира. помедлив, выскочила за ним, захлопнув дверь.
Станислав ловко вырулил со двора. Но на выезде он повернул не направо, чтобы ехать к больнице, а налево.
- Вы куда? – нервно спросила Ирина. – Нам направо...
- Это вам, может быть, и направо. – Усмехнулся Станислав. – А мне в другую сторону. И я рад, что вы любезно согласились составить мне компанию.
- Погодите... – Ира растерялась. – А как же Маша? Что происходит?
В её голосе послышались панические нотки. Голос Лозинского звучал ровно, словно не он только что задыхался, как спортсмен-неудачник.
- Я сказал вам, что у меня на неё виды. Я не соврал. – Он повернулся к Ирине. – Ведь она помогла мне наконец-то заполучить тебя.
Ирина замерла. Какая же она дура... Но страх за ребёнка затмил весь здравый смысл. Она настолько испугалась за девочку, что забыла обо всём...
Лозинский наслаждался её испугом.
- А ты быстро соображаешь. – Похвалил он Иру, довольно ухмыляясь.
Она дёрнула было за ручку, но сильный удар оглушил её. И прежде чем провалиться в темноту, Ира успела понять одно: никто не знает, где она. А значит, и помощи ждать неоткуда...
====== Часть 50 ======
Рустам нервно метался по ординаторской. Не найдя Риты в палате, он не сразу встревожился. Ведь вполне могло быть, что её забрали на УЗИ или на осмотр. Сейчас Рустам ругал себя последними словами. Если бы он сразу понял, что что-то не так, возможно, они сразу бы её нашли. Но момент был упущен...
Максим до боли закусил губу. Как они могли прозевать, упустить что-то важное? Ведь просто так, сиюсекундно, люди не пропадают. И уж тем более не в состоянии Риты и не из больничной палаты. Медсёстры все как одна пожимали плечами. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал.
В ординаторскую зашёл Ярослав. По его мрачному лицу коллеги поняли: ничего нового.
- Она была у Началова. – Хмуро сообщил Ярик. – Довольно долго. А потом пошла к выходу. Но после этого никто её не видел.
- Зачем ты ей сказал? – с ненавистью посмотрел на него Рустам, и Ярослав поёжился от его взгляда. – Зачем?!
- Она всё равно узнала бы! Не от меня, так от кого другого! – Ярик повысил голос.
- Меня не интересует никто другой! Какого чёрта ты ты это сделал?! – Рустам шагнул к анестезиологу. Максим решительно встал между ними.
- Так, давайте разборки устроим позже. – Он предупреждающе поднял руку, заметив движение Рустама. – Не время выяснять, кто виноват! Нам нужно найти Риту!
- Ты уже второй раз рискуешь её жизнью! Сначала ты тащишь её на встречу с моим отцом, теперь ты, зная, о её состоянии, рассказываешь ей про Владимира! Какого чёрта?! – Рустам с яростью стукнул по столу кулаком. – Она настолько тебе надоела? Решил избавиться от неё?!
- Рустам, ты же знаешь, что это не так! – Ярослав побледнел.
- Это так. – Выдохнул Рустам. – Ты не можешь смириться с тем, что Наташа потеряла ребёнка, а Рита – нет?
Ярославу показалось, что из ординаторской выкачали весь воздух. Он неверяще смотрел на Рустама. Как он мог такое сказать или даже подумать?
Максим медленно повернулся к Рустаму.
- Ты с ума сошёл? – тихо спросил он. Ему показалось, что он ослышался. Рустам просто не мог такого сказать! А главное – кому?! Ярику, который мухи не обидит! Ярику, который думал о ком угодно, только не о себе и который всегда придёт на помощь...
Рустам ничего не ответил. Он бросил на Ярика странный взгляд и вышел из ординаторской, хлопнув дверью. Ярослав медленно опустился на стул. Он всё ещё не мог поверить в услышанное. Сердце пронзила острая боль. Да, они потеряли ребёнка, и не дай Боже кому-либо пережить подобное. Но как Рустам мог подумать, что он может желать такого Рите?.. Что он может завидовать их счастью? Да, он потерял всё: ребёнка, жену... Но он никогда бы так не поступил!
- Я знаю. – Максим, словно прочитав мысли Ярослава, вздохнул и положил руку на плечо анестезиолога. – Он не в себе.
- Не в себе... – Повторил Ярик. – Ты сам в это веришь?
- Верю.
Ярослав лишь покачал головой. Максим, помедлив, убрал руку с плеча коллеги.
- Может, давай я останусь на дежурство? – скрепя сердце, предложил он.
- Не стоит. Я справлюсь. – Глухо ответил Ярик.
- Хорошо. Посмотришь план на понедельник. Олег уехал на конференцию. Он вроде бы человек пунктуальный. Но всё же подстраховаться не помешает. – За деловитым тоном Максима пряталось беспокойство. Он собирался поговорить с Яриком о том, что они с Лолитой обнаружили в квартире Елены Михайловны, но сейчас был явно не лучший момент. Да и Олег как-то странно себя вёл... На конференцию так не собираются...
Красовский хотел ещё что-то сказать, но лишь махнул рукой и вышел, оставив Ярослава одного.
Рустам же возвращаться в ординаторскую не собирался. Он готов был обыскать всю больницу, только бы найти Риту. Она должна быть где-то здесь! Если это не так, он просто с ума сойдёт...
В холле Рустам наткнулся на Тамару. Та деловито подкрашивала губы, стоя у зеркала.
- Тамара Михайловна, вспомните: вы точно не видели Риту? – буквально взмолился Рустам.
- Рустам Давитович, миленький... – С жалостью посмотрела на него Тамара. – Не видела, честное слово, не видела! Вы же знаете, я бы сразу сказала...
- Знаю... – Рустам опустил голову.
- А Анечка не видела её? – внезапно спросила Тамара.
- Аня? – непонимающе нахмурился Рустам. – Аня была здесь?
- Да, днём забегала. С ней ещё мужчина был, очень на вас похож. – Сообщила Тамара.
- На меня? – Рустам напрягся.
- На вас. – Подтвердила Тамара. – Ой, а вот и Аня! Сами спросите у неё!
И медсестра поспешно ретировалась. Она чувствовала: что-то происходит, но предпочитала всё же быть наблюдателем, а не участником.
- Папа! – Аня кинулась к Рустаму, но он не обнял её, а остановил на расстоянии вытянутой руки.
- Аня, с кем ты была? – требовательно спросил Рустам.
- Когда? – попыталась было увильнуть Аня, но Рустам крепко сжал её плечи.
- Аня, я серьёзно. С кем ты была?
- С дедушкой. – Тихо сказала девочка.
Рустам замер. Ему показалось, что он ослышался.
- С кем?! – неверяще переспросил он.
- Со мной. – В холл вошёл Давит.
Он подал Рустаму два конверта.
- Думаю, тебе будет интересно это увидеть. – Негромко заметил Агаларов-старший.
- Что это? – Рустам машинально взял конверты.
- В первом – некоторые документы по наследству. Но я думаю, второй будет намного интересней.
Рустам надорвал конверт. У него в руках оказались несколько листов, сплошь на английском.
- Там на русском есть. – Кивнул на конверт Давит.
Рустам бегло просмотрел документы и побледнел.
- Что за... – Он лихорадочно пролистнул бумаги.
- Папа, он нас украсть хотел? – Аня вопросительно посмотрела на отца.
- Не совсем. – Усмехнулся Давит. – Документы составлены очень интересно. Всё кажется весьма радужным: отдых, проживание... Вот только назад бы их не выпустили.
- Откуда это? – Рустам посмотрел на отца и перевёл взгляд на Аню.
- Это тот, футболист, дал. Просил, чтобы мама подписала. – Объяснила дочь.
- Она подписала? – Рустам похолодел.
- Нет. Прости, я не удержалась и посмотрела... – Аня потупилась. – А Ира сказала, что это какие-то странные документы. А Наташа дала номер юриста. И юрист сказал, чтобы я срочно отнесла их тебе.
- Какая Ира?! Какая Наташа?! – Рустам готов был за голову хвататься.
- Мы можем поговорить где-то в более подходящем месте? – с намёком произнёс Давит, едва заметно кивнув на Тамару, которая навострила уши.
- Да... – Рустам растерянно оглянулся. – Но... Ань, пойди погуляй, пожалуйста.
Девочка обиженно посмотрела на отца, но не посмела ослушаться. Что-то во взгляде Рустама подсказало ей, что сейчас не время отстаивать свои права.
Когда Аня отошла, Рустам вполголоса произнёс, не глядя на отца:
- Рита пропала. Тебе об этом что-то известно?
- Ты подозреваешь меня? – поднял брови Давит.
- Да. – Коротко ответил Рустам.
- Спасибо, сын. – Сухо бросил Давит. – Думаю, если я скажу, что не знаю ничего, ты вряд ли поверишь.
- Ты прав. – Не стал скрывать Рустам. – От тебя всего можно ожидать.
- Я не стал бы рисковать жизнью и здоровьем беременной женщины.
- Недавно ты это уже сделал. И отчасти из-за этого Рита оказалась в больнице.
- Отчасти? – переспросил Давит.
- Да. Её отравили. Подсыпали препарат, который, накапливаясь в организме, может повести себя весьма непредсказуемо.
- Если ты откроешь второй конверт, то поймёшь, что я здесь ни при чем. – Устало ответил Давит. – И я предлагаю всё же спокойно обсудить это в другом месте.
Рустам ответил ему хмурым взглядом и наконец молча кивнул. Отец прав. Сейчас нельзя спешить. Полиция уже проинформирована, больница тоже на ушах. Если что-то выяснится, ему сразу доложат. А кроме того, у Рустама появилась одна мысль, которую ему не терпелось проверить.
- Хорошо. – Не глядя на отца, произнёс Рустам и окликнул дочь: – Аня! Идём. Мы едем домой.
*
Дмитрий сбросил халат и повесил на плечики. Рабочий день затянулся. Да и дела требовали внимания. То, что он собирался сделать, явно наделает много шума. Ведь все знали об их с Ирой отношениях. А ещё о его жене. Бывшей жене, которая упорно позиционировала себя как нынешнюю.
Саксонов оперся руками о подоконник, вглядываясь в темноту за окном. В последнее время в его голове было слишком много мыслей. Медицина шагнула так далеко... Так почему же омут памяти так и остался на страницах книг Джоан Роулинг? Дмитрий чувствовал, что сейчас ему не помешало бы избавиться от пары десятков воспоминаний и нескольких сотен мыслей. И прежде всего это были мысли об Ире.
В последние дни они отдалились друг от друга. И чем ближе была дата её отъезда, тем замкнутее становился Дмитрий. Он помнил, как когда-то всё было точно так же. Но тогда уезжал он. Сейчас воспоминания о той пустоте, которую он чувствовал, нахлынули с новой силой. Теперь им предстоит испытать то же самое. Но справятся ли они после всего, что было у них за эти полгода? Казалось, они не могут насытиться друг другом, они боялись расстаться даже не час... На работе все уже привыкли видеть, как он или Ира мчатся из корпуса в корпус, чтобы хоть на пять минут увидеться, обменяться быстрым, но от этого не менее жарким поцелуем... А теперь всё это рушилось.
Дмитрий устало прижался лбом к холодному стеклу. Он не хотел её отпускать. Но в то же время понимал: ему её не удержать. И, возможно, это самое правильное, что она может сделать в сложившейся ситуации.
Он выключил свет и вышел из кабинета. Ему нужно было перед уходом зайти ещё к кое-кому. И, на миг задержавшись у двери палаты, он шагнул внутрь.
Светлана улыбнулась при виде него. Дмитрий не ответил на улыбку. Он бегло просмотрел записи за день.
- Я получил снимки МРТ. – Сухо произнёс он. – Ангиома не увеличивается.
- Но у меня болит голова. – Капризно заявила женщина.
- Угу... – Машинально кивнул Дмитрий, ещё раз перечитывая собственные записи.
- Что “угу”? – вскипела Светлана. – Ты слышишь? У меня болит голова!
- Слышу. Тебя невозможно не услышать. – Поморщился Дмитрий. – Болит, значит, есть. Можем отрезать.
- Дурацкая шутка.
- А я не шучу. У меня просто складывается впечатление, что ты хочешь, чтобы тебе операцию сделали. А я могу тебе предложить только одну. Отрезать голову. Чтоб не болела. – Он захлопнул карточку. – Ну, или же просто принимай все препараты, которые я тебе назначил.
- А у меня складывается впечатление, что тебе на меня наплевать! – Светлана презрительно посмотрела на него. – Это она тебя против меня накрутила?
- Света, прекрати. – Дмитрий вздохнул.
- Прекратить? А что я должна прекратить? – притворно удивилась Светлана. – Ты же сам понимаешь, что это несерьёзно. Иначе ты бы её не бросил.
- Я её не бросал. – Дмитрий встал.
- Правда? А, так это ты так, временно, ко мне жить переехал? И штампик в паспорте тоже временный был? – язвительно спросила женщина. – Ты просто понял, что никогда не будешь с ней по-настоящему счастлив. Так, мимолётное увлечение. С каждым может случиться. Я ей так и сказала.
- Что? – Дмитрий резко развернулся. – Что ты ей сказала?!
- Правду. – Пожала плечами женщина.
- Какую правду?! – Дмитрий еле сдерживался.
- О нас. Что я твоя БЫВШАЯ жена лишь на бумаге.
- Дура! – резко бросил Дмитрий, чувствуя, что готов придушить эту самовлюблённую идиотку. У него никогда не было к ней чувств. И женился он скорее из чувства долга, потому что “так надо было”. Но всё оказалось намного хуже, чем он предполагал. Светлана вцепилась в него мёртвой хваткой. И даже после развода она постоянно присутствовала в его жизни. А особенно после обнаруженной у неё ангиомы. С тех пор бывшая жена раз в полгода стабильно появлялась на пороге кабинета Дмитрия, и две недели он обязан был плясать над ней, убеждая, что её жизни ничего не угрожает, и совершенно необязательно “воссоединять семью, чтобы ребёнок не остался сиротой”. Ребёнок был отдельной темой. О его происхождении Дмитрий мог лишь догадываться.
- Мы дождёмся, когда она уедет, правда? И всё будет, как прежде. Дежавю, не так ли? – в его мысли ворвался голос Светланы.
- Ты уже и об отъезде знаешь? – криво усмехнулся Дмитрий.
- Конечно. Я о тебе всё знаю. – Она улыбнулась, но в её улыбке Дмитрию почудился хищный оскал.
- Дождёмся. – Ответил Дмитрий, но этот ответ, скорее, предназначался ему самому. Да, он ждал отъезда Иры. Чтобы закончить начатое. Но Светлане об этом знать не стоит.
Едва кивнув бывшей жене, Дмитрий буквально вылетел из её палаты. Бросив быстрый взгляд в окно, он заметил, что в хирургии светилась лишь пара окон. Значит, Ира уже ушла. Но почему она его не дождалась? Неужели всё настолько...плохо? Он боялся даже представить, что она чувствует после разговора со Светланой... Та умела жалить людей...
В лицо Дмитрию ударил резкий порыв ветра. Он почувствовал сожаление, поняв, что Ире пришлось в такую погоду добираться самой... Надо было позвонить ей, предупредить, что он задержится, предложить подождать... Ничего, сейчас он всё уладит! Она поймёт, простит! А он сделает ей массаж, потом теплый чай... или душ. Или просто согреет сам.
Через минуту темная машина уже мчалась по проспекту. а еще через пять он затормозил у подъезда. Странно... В окнах было темно. Дмитрий почувствовал неприятный холодок. Но ведь Ира должна быть дома! Сегодня пятница, она всегда в пятницу после работы шла домой...
Отперев дверь, Дмитрий шагнул в коридор. Включив свет, он окликнул Иру, но не получил ответа. И тут же обо что-то споткнулся. Блокнот. Чуть дальше лежала пачка салфеток, под стенкой – ручка... Дмитрий растерянно оглядел всё это и внезапно в его голове словно что-то щёлкнуло. Он выхватил мобильный и набрал родной номер.
- Давай, ответь... – Беззвучно шептал он. – Ируш, ответь...
Странный звук отвлёк его. Он доносился из-под тумбочки. Дмитрий опустился на колени, не отрывая мобильного от уха. Пошарив под тумбочкой, он что-то нащупал. Что-то вибрирующее. В его руке был телефон Иры. Дмитрий медленно опустил свой мобильный. Это просто невозможно! Ира никогда бы не вышла из дома без телефона!
Он разблокировал экран. Несколько пропущенных. От него и... от Лозинского! Дмитрий похолодел и ещё раз окинул взглядом лежащие на полу вещи. Да, Ира могла бросить на стул блузку или оставить на столе кавардак из книг, бумаг и записей, но она никогда не оставила бы такого беспорядка... И уж точно не зафутболила бы под тумбочку мобильный...
Сердце Дмитрия бешено заколотилось от страха за любимую. Он знал, на что способен Лозинский. И если он здесь замешан, то Ире грозит серьёзная опасность.
Дмитрий зло ударил кулаком в стену, не обращая внимания на боль. Как он мог выпустить её из виду, зная, что рядом ходит этот подонок?! Что бы ни происходило между ними, он должен беречь её, он обещал ей, что никогда не даст её в обиду! И он нарушил обещание... И если с Ирой что-то случится, он этогопросто не переживёт...
Саксонов решительно набрал номер Лозинского, но телефон того был отключён. Помедлив, Дмитрий набрал номер, которым пользовался лишь в крайних случаях. Тогда майор сам дал ему этот номер и пообещал помочь, если что. Всё же неплохо иметь среди пациентов сотрудников службы безопасности. Вот и пригодился номерок...
- Александр Владимирович? – голос противно дрогнул. Дмитрий прокашлялся. – Это Саксонов. Я оперировал вас... А, вы помните... Хорошо... Александр Владимирович, мне нужна ваша помощь. Да. Возможно, вам это покажется несерьёзным... Но для меня это важно. Иначе я бы вас не беспокоил. Да. Жду.
Он продиктовал адрес и теперь бездумно смотрел на замолчавший телефон. Майор пообещал быть через полчаса с аппаратурой. Дмитрий прошёл в комнату. Под руку ему попалась блузка Иры. Она собиралась надеть её завтра на конференцию. Внезапно Дмитрию вспомнилось, как он увидел Иру спящей в обнимку с его рубашкой... Он осторожно взял блузку и поднёс к лицу. В нос ударил знакомый тонкий аромат. Он прижал к груди шелковую ткань, чувствуя, что в горле встал ком.
- Родная моя, потерпи... – Прошептал Дмитрий, веря, что Ира его услышит.
====== Часть 51 ======
Рита почувствовала, что в спину ей что-то давит. Она с трудом открыла глаза. Комната вокруг расплывалась, и Рита всё никак не могла разглядеть, где она находится. Рука нащупала что-то твердое и холодное, и это что-то упиралось Рите в спину, вызывая боль. Видимо, она находится здесь уже давно... Но где?
- Ты пришла в себя! – чьи-то руки заботливо обняли её. Рита с трудом могла рассмотреть силуэт мужчины, но увиденного оказалось достаточно, чтобы она доверчиво прижалась к нему.
- Рустам... – Прошептала она и тут же ощутила, как её оттолкнули. Рита почувствовала холод и потянулась было вслед человеку, который только что её обнимал, но резкий голос заставил её отдернуть руку:
- Я не Рустам. Я никогда им не был и не буду!!!
Рита прищурилась, стараясь рассмотреть лицо склонившегося над ней человека. И внезапно она всё вспомнила.
- Женя... – Слабо прошептала она.
- Надо же... – Криво усмехнулся Евгений. – Ты помнишь, как меня зовут.
- Женя, что происходит? Зачем ты привёл меня сюда? – Рита непонимающе огляделась. Туман перед глазами рассеялся, и она рассмотрела комнату, забитую старыми шкафами, какими-то ящиками, остатками стройматериалов... Внезапно её взгляд выхватил из кучи хлама знакомый шкаф. Обгоревший, с повисшей на болтах дверцей, раньше он стоял в ординаторской. А это значит, что они находятся в больнице... Рита прикрыла глаза, пытаясь понять, где именно. Ей вспомнилась Тамара, решительно командующая, куда и что относить. Видимо, это восточное крыло, именно сюда сгрузили всё, что пострадало при пожаре, да и вообще – весь хлам, накопившийся за долгие годы, списанный, да так и не вывезенный на свалку. Но что она здесь делает?
Рита снова вспомнила, как встретила Женю на лестнице и попросила проводить в палату. Он немедленно согласился помочь. А потом всё поплыло перед глазами, и больше Рита ничего не помнила.
- Женя, что происходит? – повторила она. Евгений смотрел на неё странным взглядом.
- Что происходит? – переспросил он. – А ты сама не понимаешь?
Рита молча покачала головой. Она обхватила себя руками, словно защищая малыша от невидимой угрозы. Но ведь это Женя! Он так помогал ей, поддерживал... Это Женя!!!
- Значит, не понимаешь. – Евгений присел перед ней. Рита невольно попыталась отодвинуться назад, но в спину ей ещё сильнее уперлось что-то твёрдое. Теперь Рита знала: это была ручка тумбочки, а сама она сидела на полу. Бежать некуда. Но ей всё ещё хотелось верить, что это просто какая-то ошибка, розыгрыш...
- Признайся, ведь я для тебя всегда был лишь его копией. – Тихо произнёс Евгений. – Ты смотрела на меня, а видела его. Дурацкая шутка судьбы. Один бросил, и тут же появился другой, похожий на него, как две капли воды. Меня даже в университете постоянно называли Агаларовым. Евгения Аверова просто не существовало.
- Женя, ты ошибаешься... – Начала было Рита, но Евгений перебил её:
- Что бы я ни сделал, меня сравнивали с ним. Нас чуть ли не братьями считали! О нас легенды ходили, достойные сериалов! Но я – не он. И я всегда любил тебя. Даже когда понял, что ты готова мчаться за ним хоть на край света. Но я был готов ждать. Даже когда понял, что Аня – его дочь, что ты носишь под сердцем его ребёнка. Я ждал. Я слишком долго ждал.
Евгений резко поднялся. Рита отшатнулась, но край замка его куртки всё же зацепил её лицо, оставив царапину. Мужчина этого не заметил. Он быстрыми шагами мерил узкое пространство комнаты.
- Но я понял, что ты слепа. Ты прощала его, когда он снова пользовался тобой. Ты прощала его предательства снова и снова. Но ты не заслуживаешь этого, Рита! – Евгений упал на колени рядом с Ритой и лихорадочно схватил её за печи. – Когда мы снова встретились, помнишь?.. Ты была рада меня видеть! Я видел это в твоих глазах! Ты не любишь его! Я видел в твоих глазах радость и понял, что у меня есть шанс!
Он сунул руку внутрь куртки и бросил что-то Рите. Она машинально подняла обрывки бумаги и похолодела. Это были их с Рустамом свадебные фотографии, их свидетельство о браке... Разорванные в клочья. Откуда он их взял?! Внезапно Рита смутно вспомнила, как Женя просил у неё ключ от квартиры... Но она не дала. Но она знала, кто мог бы дать... И Рита похолодела при мысли, что мог Женя натворить в её доме.
- Забудь это всё! – глаза мужчины лихорадочно горели. – Я следил за тобой, я знал о каждом твоём шаге! Ты не чувствуешь себя счастливой с ним!
- Это ты?.. – Одними губами произнесла Рита, пытаясь сложить фотографию. но Евгений выбил клочки бумаги из её рук.
- Это я. – Евгений довольно усмехнулся, увидев, что она всё поняла.
- Все эти угрозы... – Рита не могла поверить в то, что слышит. – Зачем?!
- Страх помогает принять правильное решение. И знаешь, что я заметил? Ты искала помощи у кого-угодно, только не у него. Я уверен, он не знает и половины всего того, что происходит у тебя в сердце. А я знаю. – Евгений взял руки Риты в свои и крепко сжал. – Я люблю тебя и хочу быть с тобой! Ты заслуживаешь любви, и я могу тебе её дать! Тебе и твоим детям! Даже если они от него, я готов их принять!
Рита испуганно смотрела на него. Женя выглядел настоящим безумцем. Этот горящий взгляд, дрожащие руки... Рита не узнавала его. Перед ней был одержимый человек... Опасный человек.
- Женечка, – ласково начала она, стараясь, чтоб её голос не дрожал, – я понимаю тебя, правда понимаю! Ты мне очень дорог и я никогда, слышишь, никогда не заменяла Рустама тобой! Для меня ты всегда был Женей, близким и дорогим!
- Правда? – в его глазах мелькнула безумная надежда.
- Конечно... – Рита перевела дыхание. – Но зачем ты сделал это? – она обвела рукой комнату. – Почему мы не могли поговорить в палате? Дома?
- Потому что там ты под влиянием всех этих людей, которые видят в тебе Маргариту Агаларову. Я хотел поговорить с тобой в другой обстановке.
- И для этого ты меня притащил сюда? Мне кажется, это не самое лучшее место для разговора... – Нервно засмеялась Рита, прижимая руку к животу. Она хотела сказать “похитил”, не решилась. Она видела: Женя может сорваться в любой момент...
- Рита, выходи за меня! – горячо выдохнул Евгений, прижимая её руки к своей груди. Рита замерла.
- Женя, ты же знаешь, это невозможно... – Срывающимся голосом произнесла она. Он лишь хрипло засмеялся в ответ.
- Из-за этого? – Евгений поднял с пола обрывки бумаги, некогда бывшие свидетельством о браке. – Это лишь бумажка. Она ничего не значит.
- Для меня она значит очень много. – Тихо прошептала Рита, но Евгений услышал. В его глазах вспыхнула злость.
- Я хотел, чтобы всё было по-хорошему. – Прошипел он. – Но ты не хочешь. Значит, придётся тебя образумить.
Он шагнул к двери. Рита попыталась встать, но затекшие ноги были словно ватные.
- Женя! – отчаянно вскрикнула она. – Что ты делаешь?! Ты говоришь, что любишь меня, но ты готов оставить меня, моего ребёнка здесь?!
- Я делаю это ради твоего блага. Ради тебя. Ты ещё поблагодаришь меня. – Евгений окинул её странным взглядом. – Тебя здесь никто не услышит, слишком далеко. И у тебя есть время хорошо подумать и наконец понять, кто тебя любит, кто не пользуется тобой и не предаст тебя. Я скоро вернусь.
- Ты уже предаёшь, оставляя меня здесь! – крикнула Рита, но дверь уже закрылась. Рита почувствовала, как её прошиб холодный пот. Ей нельзя было здесь оставаться! Всё это казалось каким-то сумасшедшим, страшным сном! Это же Женя, близкий, любимый друг, который просто не мог так поступить, который всегда смотрел на неё чуть ли не с благоговением!
Рита снова попыталась встать, но её тело пронзила боль. Знакомая боль. Которую она чувствовала 11 лет назад. Малыш просился на свет... Рано, слишком рано!!! Тяжело дыша, Рита снова опустилась на пол. У неё не было сил найти место поудобнее. И всё, что она могла сделать, это молиться и верить в высшие силы и свой опыт. Она не знала молитв. Но её слова шли от самого сердца. И единственное, о чём она просила – спасти её малыша.
*
Врач всегда знает, куда ударить с наибольшим эффектом и наименьшими следами. Это была первая мысль, проскользнувшая в голове Иры, когда она наконец пришла в себя. Голова болела, но Ирина понимала: Лозинский не стал бы сильно ей вредить. Вряд ли он для этого её увёз... Ну, или как минимум, не так скоро...
Она бросила осторожный взгляд в окно и удивилась. Оказывается, она была без сознания всего несколько минут. За окном машины мелькали знакомые улицы. Недалеко отсюда находится их академия последипломного образования. Ира часто ездила по этой дороге, особенно когда на проспекте были пробки. Но куда они ехали сейчас?..
Ира поёжилась от холода. Впопыхах она накинула промокший от дождя пиджак. И сейчас её тело сотрясала дрожь.
- Могу согреть. – Гадко усмехнулся Лозинский, заметив, что она пришла в себя.
- Обойдусь. – Хрипло ответила Ирина. – Какого чёрта ты творишь?!
- О, как мы заговорили... – Присвистнул Станислав, закуривая.
- Ты понимаешь, что это похищение?!
- Да кто тебя похищал? – пожал плечами Лозинский. – Сама пошла, на помощь человеку, нуждающемуся в помощи. Кстати, хороший способ. Надо бы запатентировать. Я слышал, в центральной что-то такое уже было. Кого там похитили, тоже выманив ребёнком?
- Наташу. – Машинально ответила Ирина, с содроганием вспоминая те страшные часы, когда они поняли, что Наташа оказалась в руках бывшего мужа. Лозинский прав: всё произошло по тому же сценарию. Ира вспомнила, как тогда подумала, что в жизни бы не поверила человеку, который был заведомо опасным, а сейчас сама попалась в те же сети. Но, услышав о Маше, она забыла обо всём. Что же, хорошо хотя бы одно: с девочкой всё в порядке...
- Вот-вот. Наташу. Как же с вами, бабами, просто... Стоит детей припутать, и вы готовы на край света мчаться. – Хохотнул Лозинский.
- Зачем?! – выдохнула Ира. – Зачем ты это делаешь?
- Затем, что я не люблю, когда мне отказывают. Ещё ни одна женщина не ушла от меня просто так. Я всегда добиваюсь своей цели. Я же мужчина, в конце концов. – Хмыкнул Станислав.
- Ты сволочь, а не мужчина! – на язык Иры просилось куда более крепкое словцо, но она сдержалась. А Лозинский, словно не слыша её, продолжил:
- А кроме того, мне за тебя кое-что пообещали. Оказывается, ты не только мне глаза намозолила. Так что уж извини, но тебе придётся мне помочь. Я очень хочу получить повышение.
- Ты о чём? – Ирина вздрогнула.
- А ты не понимаешь? – вскинул брови Лозинский. – Тебе никто не позволит стать главврачом. И уж тем более пропихнуть кого-то из своих. Ты зажралась, с**а, – с ненавистью бросил он.
- Какой главврач?! – Ире показалось, что она ослышалась. – Ты бредишь!
- Вся больница знает о твоих шашнях с Дзюбой. И о твоих планах. Ты же Агаларова для прикрытия притащила? Вот только он повёл себя не совсем так, как тебе хотелось бы. Хорошо, что нашлись умные люди. Раскусили тебя. Осталось лишь показать твоё истинное лицо. И в областной станет одним конкурентом меньше...
Машина остановилась. Лозинский повернулся к Ирине.
- Мне выпала честь нанести последний удар. – Улыбнулся он, но Ире его улыбка больше напомнила оскал.
- Что ты собираешься сделать? – её голос сел.
- Опять же – идею мне та же Наташа подкинула. Там, говорят, её фото неприличные по больнице гуляли... Вот я тебе тоже организую такую фотосессию. Только если у неё был фотошоп, то тебе я гарантирую оригинал и массу ярких впечатлений. И кое-кто мне в этом поможет. Догадываешься, кто? – взгляд Станислава скользнул вниз, и Ира буквально почувствовала, как загорелся болью еще не заживший порез.
- Это твоих рук дело? – едва слышно спросила она.
- Нууу... Как сказать... Я тебя не резал. Но попросил кое-кого это сделать. Тем более, что этому человеку ты тоже успела навредить. Тебя не учили не лезть в чужую семью? – Лозинский наклонился к ней. Ира отшатнулась, буквально вжимаясь спиной в дверь.
Станислав расхохотался, заметив её страх.
- Сиди, а я пока ребят вызову. – Хлопнув дверцей, он вышел из машины. Ира увидела, как он достал мобильный и кого-то набрал. Она дёрнула было ручку, но дверь не поддалась. Лозинский заметил порыв Ирины и, улыбнувшись, помахал ключами. “Заперто!” – с отчаянием поняла Ирина. Станислав отошёл, разговаривая с кем-то по телефону. Взгляд Ирины лихорадочно заметался по салону. Найти бы что-то острое... Её взгляд упал на канцелярский нож. Можно попробовать... Когда-то она оказалась в подобной ситуации. Дверь машины захлопнулась и не открывалась. И тогда один старый мастер научил её трюку. Правда, он мало верил в то, что женщина сможет это проделать... Да и предупреждал, что сработает это далеко не со всеми машинами. Но сейчас не было времени на бабские сопли. Ира ощупала дверь и нашла то, что искала. Нож скользнул в щель. “Только не сломайся, только не сломайся!”, – шёпотом просила Ира. Пара минут, и её пальцы скользнули внутрь, несмотря на боль от врезавшихся в кожу краёв образовавшегося проёма. Ещё пара минут – и дверь открылась с тихим щелчком. Ира с облегчением выдохнула и пообещала себе лично отвезти тому мастеру бутылку коньяка. Она бросила быстрый взгляд на Лозинского. Тот стоял к ней спиной, размахивая сигаретой и активно жестикулируя. Ира бесшумно выскользнула из машины и бросилась в укрытие теней. В этот миг она обожала спальные районы с их запутанными дворами и переходами. Убедившись, что убежала достаточно далеко, Ира буквально упала на лавочку под подъездом. Пытаясь отдышаться, она прислушивалась, не слышно ли шагов. Но вокруг была тишина. Лишь освещенные окна многоэтажек приветливо смотрели на неё, словно говоря: “Не бойся!”. Ирина подняла голову. За каждым из этих окон была жизнь, тепло, свет... И были свои радости и проблемы. Она долго сидела на лавочке, всматриваясь в освещённые окна. в то время как её саму скрывала ночная тень.
Внезапно сзади мелькнул свет фар. Ира, вздрогнув, оторвалась от окон и настороженно вгляделась в темноту. Но машина проехала мимо. Выждав еще несколько минут, Ира встала и побрела в сторону улицы. Только сейчас она заметила, что сломала каблук, и теперь шла, прихрамывая. Через пару шагов она нервным движением сбросила туфли и закинула в кусты. Ноги обжёг вечерний холод асфальта. А когда-то она так любила бегать босиком...
Морщась от врезавшихся в ноги камешков и молясь, чтобы её не попалось под ноги стекло, Ирина вышла на дорогу. Ей оставалось лишь одно: тормозить машину и просить довезти до дома. Без денег, без телефона она чувствовала себя беспомощной. Она помнила наизусть номер Димы, но вокруг не было ни души, чтобы попросить телефон. Да и какой нормальный человек даст мобильный босой женщине в мокрой одежде?
Возле Иры остановилась машина. Окно опустилось и мужчина, окинув её придирчивым взглядом, выдал:
- Сколько?
- Что? – не поняла Ира.
- За сколько работаешь?
- Да как вы смеете!!! – Ирина буквально задохнулась от возмущения. Нет, она, конечно, сейчас не в лучшем виде, но не настолько же!!!
Мужик сплюнул, и машина, сорвавшись с места, уехала. За десять минут возле Иры остановилось ещё три машины, но никто не дал ей и слова сказать, все спрашивали цену. Ира почувствовала, что ещё минута – и она просто разрыдается прямо здесь, посреди дороги.
Внезапно она заметила вдалеке маршрутку. 437-ая... Она как раз мимо её дома идёт! Ира отчаянно замахала рукой. Автобус остановился. Водитель настороженно оглядел её.
- Мне до Картвелишвили! – взмолилась Ирина. Она чувствовала жгучий стыд от того, что ей приходится унижаться, упрашивать людей помочь ей добраться домой.
- Деньги есть? – хмуро спросил водитель. Ира лишь отрицательно покачала головой. Последняя надежда испарилась.
Окинув её ещё одним взглядом, водитель вздохнул.
- Садись, заяц. – Бросил он не поверившей в свою удачу Ирине. – Чего стоим, кого ждём? – прикрикнул он, и Ира быстро вскочила в автобус. Водитель лишь присвистнул, взглянув на её ноги.
Через десять минут они были на месте. Поблагодарив водителя, Ира вышла из автобуса. Её дом протянулся перед ней необъятной громадой со светящимися окнами. Где-то светилось и её окно...
Ежеминутно оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха и отблеска фар, Ира добрела до своего подъезда. Вот седьмой этаж. Вот дверь... Из последних сил она нажала на кнопку звонка. Дверь распахнулась. Ира лишь успела заметить незнакомого бритого мужчину с ноутбуком и тут же почти без чувств упала в объятия Димы, чувствуя, как он прижимает её к себе. Она была дома...
====== Часть 52 ======
Ярик устало прикрыл глаза. Он согласился на это дежурство лишь потому, что понимал – ему не уснуть. Слова Рустама всё не выходили у него из головы. Ярослав чувствовал, что на его сердце лёг ещё один тяжёлый груз. Он и вправду виноват. Если бы он не сказал Рите про Началова, она бы никуда не пошла и всё было бы хорошо... А теперь никто не знал, где она, и в её состоянии это было смертельно опасно и для неё самой, и для ребёнка.
Ярослав снова и снова прокручивал в голове все возможные варианты. Кто? Зачем? А главное – где её искать?! Но мысли разбегались в разные стороны. Пару раз рука Ярослава тянулась к телефону. Ему так не хватало Наташи, её спокойного голоса... Она бы точно знала, что делать... Да и просто успокоила бы его. Но телефон так и остался лежать в кармане. Наташа для него теперь табу.
Мысли Ярика прервал тихий скрип двери. Он резко развернулся, ожидая увидеть Рустама, Максима... Да кого угодно, только не Тамару. Медсестра нерешительно топталась на пороге.
- Тамара Михайловна? – удивился Ярик. – Вы ещё тут? Я думал, вы уже дома давно...
- Дома... Была дома... Да сердце не на месте. – Женщина осторожно опустилась на диван. – Я за Маргариту нашу переживаю. Вот как такое могло произойти?!
- У нас могло произойти всё. – Устало ответил Ярослав. – Разве вы этого ещё не поняли?
- И не говорите... – Покачала головой медсестра. – Но неспокойно мне, ой неспокойно... Вот можете смеяться, а чувствую я: она где-то здесь.
- Вы экстрасенсом заделались? – поднял брови Ярослав.
- Вам всё шутки! – Тамара обиделась.
- Да какие тут шутки... – Махнул рукой анестезиолог.
- Вот именно! – приободрилась Тамара. – А я много читала про это и поняла, что интуиции нужно доверять.
- И что же говорит вам ваша интуиция? – Ярослава слегка насмешила уверенность медсестры.
- Что Риточка наша где-то здесь! – выпалила Тамара. – Ведь никто не видел, чтобы она из больницы выходила! А вы же знаете, у нас такого просто быть не может!
Ярик знал. В больнице все всё всегда знали. И поэтому таинственное исчезновение Риты было чем-то из ряда вон выходящим. Так, может, Тамара права?
- Допустим... – Медленно произнёс он. – Но где она может быть?
- Там, где никого нет. – Готов был ответ у Тамары.
- В параллельной вселенной? – хмыкнул Ярик.
- В восточном крыле. Там, где у нас складируют хлам весь. – Не оценила его шутки Тамара. Ярик моментально посерьёзнел. В словах Тамары был резон. Там действительно мало кто бывал.
- Вы проверили? – спросил он. Тамара замялась.
- Пойдёмте со мной, Ярослав Алексеевич... – Попросила она. – Я боюсь...
- Кого? – Ярослав вздохнул. – Привидений? С вашей-то тягой к высшим силам? Людей бояться надо, Тамара Михайловна. Людей.
- Так я людей и боюсь! – всплеснула руками медсестра. – Мало ли кто там... Кто-то же Маргариту нашу увёл...
- Ну, это ещё не точно... – Протянул Ярик и встал. Он понял, что Тамара не отступится. Не зря же она из дома примчалась. А кроме того, он и сам теперь не успокоился бы, пока они не проверят это крыло.
Закрыв ординаторскую, Ярик побрёл в сторону восточного крыла. Тамара семенила рядом, не замолкая ни на минуту:
- А я сразу говорила, что это порча! Вот не может просто так быть всё настолько плохо! Сами посудите: сколько за этот год всего произошло! Вот я читала в одном журнале...
- Тамара! – перебил её Ярослав. – Давайте не сейчас.
Тамара обиженно замолчала. В полной тишине они добрались до места назначения.
- И что теперь? – Ярик огляделся. Десятки дверей. Темнота. Тут же даже лампочек нет.
- Проверить... – Нерешительно предложила Тамара.
- Что? А главное – как? Я ж не завхоз, у меня ключей нет. – Ярик подёргал за ручку ближайшую дверь. Внезапно он насторожился.
- Вы тоже слышали? – испуганно прошептала Тамара. Ярик кивнул и молча двинулся по тёмному коридору, останавливаясь у каждой двери и прислушиваясь. Тамара, словно тень, следовала за ним. Оказавшись у предпоследней двери, Ярик прислушался и хотел было пройти мимо, как внезапно он услышал тот же звук.
- Рита! – крикнул он, дёргая за ручку, но дверь не поддалась. Оценив хлипкую конструкцию, Ярик отступил на пару шагов.
- Отойдите! – скомандовал он перепуганной Тамаре. Хлипкая дверь не выдержала натиска анестезиолога и вылетела. Ярослав бросился к лежащей на полу Рите.
- Ярик... – Та судорожно всхлипнула. Он осторожно отвёл с её лица влажные от пота волосы.
- Что с тобой? – быстро спросил он, но брошенный на пол взгляд дал понять, что не время расспрашивать. Ярик услышал вскрик Тамары и обернулся.
- Санитаров, быстро! – крикнул он. – И предупредите гинекологию! Пусть готовят родовую!
Тамара мигом испарилась, а Ярик прижал Риту к себе, укачивая словно ребёнка. Она сжалась в его руках, то и дело вздрагивая от накатывающей боли.
- Всё хорошо... Дыши! Слышишь? Дыши! – говорил Ярослав,не зная, слышит ли она его и чувствуя страх за эту хрупкую, но такую сильную женщину. Он дотянулся до мобильного и набрал номер Рустама.
- Возьми же трубку... – Шептал Ярик, слушая длинные гудки. – Рустам! Мы нашли Риту. И кажется, ты скоро станешь отцом...
*
Рустам резко распахнул дверь квартиры. Меньше всего он ожидал, что когда-либо ещё отец переступит порог его дома. Но сегодня у Рустама не было сил сопротивляться происходящему. Все его мысли занимала Рита. Он всё пытался понять, что он пропустил, где ошибся, чего не учёл... Рука Рустама машинально потянулась к телефону и тут же безвольно опустилась. Если бы Риту нашли или были какие новости, ему позвонили бы. Сейчас, оказавшись дома, Рустам внезапно почувствовал: ему надо быть в больнице. Его охватило странное беспокойство, словно ему не стоило уходить. Аня протиснулась мимо него в комнату. Отец терпеливо ждал, пока Рустам освободит проход.
- У тебя десять минут. – Нехотя бросил Рустам и, не снимая обуви, прошёл в комнату вслед за Аней.
- Так мало? – Давит проследовал за сыном.
- Нам хватит. – Цепкий взгляд Рустама пробежался по комнате. Что-то было не так... Но что?
- Не думаю. – Давит, не спрашивая разрешения, удобно расположился на диване.
- Если ты начнёшь сейчас, думаю, нам и пяти минут хватит. – Рустам сел напротив.
- Хорошо. – Агаларов был на удивление покладист. – Открой конверт.
Рустам исподлобья взглянул на отца. Тот спокойно наблюдал за сыном. Помедлив, Рустам потянулся за конвертом. У него в руках оказались уже знакомые документы.
- Опять? – Рустам хмуро посмотрел на Давита. – Я их уже видел. И могу показать тебе кое-что интересное.
Он встал и направился к шкафу. Рустам знал, что Рита хранила документы в этом шкафу, по старинке. Но сейчас коричневой папки на месте не оказалось. Рустам пошарил по полке в надежде, что папку, возможно, просто засунули подальше. Но рука так ничего и не нащупала.
- Я знаю, что ты ищешь. – Раздался позади голос отца. – Результат теста на отцовство, не так ли?
Рустам машинально кивнул. Давит вздохнул.
- Посмотри на документы, которые я принёс. – Посоветовал он.
Рустам вернулся к столу. Взяв в руки бумаги, он просмотрел их, но ничего, что могло бы его заинтересовать, не обнаружил.
- Внимательней! – в голосе отца послышалось раздражение. Рустам вздохнул и принялся изучать документы более тщательно. Внезапно его взгляд выхватил бумагу, которую он не заметил сразу. “Не соответствует действительности...”, – бросились в глаза слова. Рустам непонимающе посмотрел на отца.
- Я проверил документ на подлинность. – Терпеливо пояснил тот, видя немой вопрос в глазах сына. – Он оказался подделкой.
- Но это же занимает много времени... – Рустам покрутил в руках бумагу с печатью. Зачем-то он поднял лист и посмотрел на свет, словно купюру, которую проверяют, не фальшивая ли.
- Были бы деньги и желание... – Хмыкнул Давит, с жалостью глядя на сына. Тот остался всё таким же порядочным и слегка наивным...
- Уверен – желания у тебя было хоть отбавляй. – Рустам отложил документ и достал из стопки другой. – Что это?
- Отказ от наследства. По закону, я тоже претендую на долю. Но мои законы не позволяют мне отбирать её у моих внуков. – Давит перехватил взгляд Рустама. Он прямо смотрел в глаза сыну, и тот почувствовал себя маленьким мальчиком. Тогда отец был для него всем и всегда учил чтить семью.
- Объясни. – Тихо, но твёрдо потребовал Рустам, садясь напротив отца.
- Нечего объяснять. Хотя твоя мать оставила завещание, законы всё же и на моей стороне. Как муж, я претендую на свою часть. И я претендовал. Мне меньше всего хотелось, чтобы хотя бы часть наследства ушла к проходимке, которая выдает чужих детей за моих внуков. Но я ошибся, – Давит повелительно поднял руку, заметив, как вскинулся Рустам при этих словах. – И этот документ – тому подтверждение. Меня обманули. Я узнал, что у меня есть внучка. Хотя... Для этого и теста не нужно. Я узнаю в ней тебя. А я никогда не отнял бы ничего у своих внуков. Не так меня воспитали.
- Честь и гордость не позволят? – усмехнулся Рустам.
- Именно. – Давит слегка подался вперёд. – Я не собираюсь становиться примерным дедушкой. Уж это точно не про меня.
- Я и не жду.
- Знаю. Поэтому считай это моим подарком. Надеюсь, теперь ты меня не будешь подозревать в покушении на твою жену.
Рустам не успел ответить. В коридоре раздался звон ключей и стук захлопнувшейся двери. Побледневший Рустам вскочил, а в комнату уже входила Валентина Степановна. Женщина тяжело дышала после подъема по лестнице, но, увидев Рустама и Давита, резко выпрямилась и гневно спросила, забыв про одышку:
- Что здесь происходит?!
- Валентина Степановна! – Рустам бросился было к ней, но она предупреждающе выставила вперёд руку.
- Что здесь происходит? – повторила женщина.
- Кстати. – Давит пошарил в бумагах и подал Рустаму фото. – Это тоже мне особого доверия к Маргарите не добавило.
Рустам бросил быстрый взгляд на фотографию и замер. Рита и Женя. Оба смеются в камеру, и рука Евгения лежит на талии Риты, прижимая девушку к себе. Сколько же Рите на этом фото? Двадцать? Двадцать один? Рустам помнил её такой...
- Откуда? – одними губами спросил он. Давит лишь молча кивнул на Валентину Степановну. Рустам растерянно посмотрел на женщину.
- Да, я дала ему это фото. – Валентина Степановна тяжело опустилась в кресло. – Я не позволю, чтобы моя дочь оказалась втянута в ваши игры.
- Нет никаких игр. – Давит поморщился. – Я был неправ.
Его начало всё это раздражать. Да и кому понравится осознание того, что ты ошибся? Причем не просто ошибся на бумаге, где ошибку можно зачеркнуть или же замазать корректором. Эта ошибка могла ему обойтись слишком дорого.
- Валентина Степановна, ведь вы в больнице должны быть! – Рустам растерянно остановился возле женщины.
- Должна. А тебе того и хочется! – язвительно ответила та. – Выписали меня! Вот только даже из больницы меня забрать некому, как оказалось.
- Я не знал... – Рустам почувствовал угрызения совести. За эти дни он даже не поинтересовался состоянием Валентины Степановны, довольствуясь лишь общими сводками коллег.
- Ты не знал, Рита не знала... – Проворчала Валентина Степановна.
- Рита в больнице. – Мрачно произнёс Рустам.
- Конечно, где же ей ещё быть! – бросила женщина и осеклась, увидев лицо Рустама. – Как в больнице?!
Она схватилась за сердце. Рустам присел рядом с ней, крепко держа её за руку.
- Уже всё хорошо. – Размеренно произнёс он, стараясь, чтобы его слова дошли до Валентины Степановны. – С ней всё в порядке...
Он не решился сказать Валентине Степановне, что Рита пропала, и глазами приказал отцу молчать. Тот едва заметно кивнул.
- Что с ней? – всхлипнула Валентина Степановна.
- У неё была передозировка препарата. Кстати... – Рустам нахмурился и встал. – Где наша аптечка? И где её лекарства, которые она принимала?
- На кухне. А её все на тумбочке... – Валентина Степановна махнула рукой в сторону спальни. Рустам вышел и через пару минут вернулся, держа в руках коробочку.
- Что это? – требовательно спросил он у Валентины Степановны.
- Лекарство. Успокоительное. – Та вызывающе посмотрела на Рустама.
- Успокоительное?! Рита его принимала? – Рустам замер в ожидании ответа.
- Нууу... Как сказать... – Замялась Валентина Степановна. – Принимала... Только она об этом не знала.
Что-то подсказывало женщине, что сейчас стоит сказать правду. Но она тут же приняла оборонительную позицию.
- Она столько нервничала! – повысила голос женщина. – Ты же не видел, что с ней творилось! А успокоительные принимать отказывалась! Вот я и решила...
- Валентина Степановна, – почти ласково поинтересовался Рустам, едва сдерживаясь, – а с чего вы взяли, что это успокоительное?
- Так его же всё рекламируют по телевизору! И оно абсолютно безопасное! – сердито бросила Валентина Степановна.
- Рекламируют? – Рустам перевёл взгляд на упаковку, которую держал в руках. И внезапно в его мозгу мелькнула догадка. – Барбовал?
- Вот-вот! Он самый! Мне Лида из аптеки несколько упаковок продала.
Рустам вздохнул и спрятал за спину упаковку из-под баклофена. Вот и раскрылась тайна. Никто не травил Риту умышленно. Просто глупая ошибка из-за чрезмерной заботы. Рустам слишком хорошо знал Риту и догадывался, что та ни за что не согласилась бы принимать препарат просто потому, что “его рекламируют”. А Валентина Степановна не из тех, кто отступает. Вот и кормила дочь лекарством. Только вот на его название она, видимо, не посмотрела.
В свою очередь, Валентина Степановна заподозрила неладное.
- А что? – спросила она. – Что-то не так?
- Всё так. – Рустам постарался улыбнуться. – Просто его нельзя долго принимать, привыкание вызывает.
Он не мог сказать Валентине Степановне, что её забота и опека чуть не убили Риту. Она бы этого не выдержала... Пусть будет так. Но поговорить о самолечении всё же стоит. Но это потом...
Рустам смял упаковку и негромко произнёс:
- Я в больницу. И да, Валентина Степановна, – он снова повернулся к женщине. – Я не нашёл папку с документами. Вы не знаете, где она?
- Нет. – Женщина пожала плечами. Рустам недоверчиво глянул на неё, но ничего не сказал.
- Бабушка! – Аня выскочила из комнаты и бросилась на шею Валентине Степановне.
- Ну хоть кто-то рад меня видеть! – добродушно проворчала та.
Телефон Рустама зазвонил. Глянув на номер, мужчина нахмурился и нехотя ответил:
- Слушаю. Да, Ярик.
Внезапно он побледнел и едва не выронил телефон.
- Я сейчас приеду. – Отрывисто бросил Рустам в трубку и рванулся было к двери, когда его остановил голос Ани:
- Что-то с мамой? – девочка испуганно смотрела на отца. Рустам, помедлив, вернулся и опустился на колени перед дочерью. Он ругал себя последними словами за то, что собирался сказать, но сейчас нельзя допустить паники... Тем более, Валентина Степановна только из больницы...
- Нет, принцесса. – Рустам старался, чтобы его голос не дрожал. – Просто тяжёлого пациента привезли и мне нужно быть на операции. А ты остаёшься за старшую. Позаботься о бабушке.
С этими словами Рустам быстрым шагом вышел из комнаты. Давит догнал его уже на лестнице. Он хотел окликнуть сына, но тот опередил его.
- Рита рожает. Я еду к ней. И я не хочу, чтобы ты там был. – Тихо, но твёрдо произнёс Рустам и, развернувшись, исчез в темноте осеннего вечера, оставив отца смотреть ему вслед. Давит, вздохнув, опустился на лавочку. Сейчас он ничем не напоминал статного и грозного Давита Агаларова. На лавочке у подъезда сидел сгорбленный пожилой мужчина, в сердце которого впервые за долгое время зашевелилась тревога за человека, женщину, которую он ещё недавно считал чужой.
*
Дмитрий прижимал к себе Иру, не с силах её отпустить. Он чувствовал, как она судорожно обнимает его, чувствовал её слёзы на своей щеке. Она никогда не плакала, а сейчас её плечи буквально сотрясались от рыданий. Хотя... Чего греха таить: у него и самого глаза были на мокром месте.
- Солнышко мое родное... – Шептал он, гладя её волосы, плечи, лицо. – Родная моя... Слава Богу, ты вернулась...
Александр Владимирович деликатно кашлянул.
- Я рад, что ваша супруга вернулась, Дмитрий Эдуардович. – Сухо произнёс он. – Но раз уж вы меня вызвали, давайте закончим с этим делом.
Дмитрий с сожалением отстранился от Иры, тем не менее, не выпуская её из своих рук.
- Конечно. – Ответил он. Ирина глянула на гостя и перевела вопросительный взгляд на Дмитрия.
- Я не знал, где ты, что с тобой. – Объяснил он. – Но я нашёл твой телефон. И пропущенные от Лозинского.
При одном упоминании этого имени Ира вздрогнула и почувствовала, что её начинает бить дрожь. Дмитрий сжал её руку.
- Александр Владимирович работает в... – Резкое покашливание заставило Дмитрия замолчать на миг, после чего он продолжил: – Работает в правоохранительных органах, и я попросил его помочь мне.
- Вы были на улице Симиренко? – спросил мужчина, быстро печатая на клавиатуре своего ноутбука.
- Да... Недалеко от академии. – Ира слабо кивнула.
- Он и сейчас там. Но, думаю, нет смысла посылать людей. Завтра утром мы его возьмём. Он уже проходил по нашей базе. Странно, что он не удосужился сменить телефон. – Александр Владимирович захлопнул ноутбук и встал. – Я думаю, сейчас нет смысла что-либо расспрашивать. В принципе, я понял картину. Завтра утром я вас наберу и мы обсудим дальнейшие действия. Он успел что-то вам сделать?
- Нет... – Покачала головой Ира. – Он угрожал. Потом запер меня в машине, а сам кому-то звонил...
- Мы уже знаем, кому он звонил. – Кивнул Александр Владимирович и внезапно нахмурился. – Погодите... Если он вас запер, как вам удалось сбежать?
- Я открыла машину изнутри.
- Даже не буду спрашивать, как... Одно скажите: вам-то откуда известно, как это сделать? – Александр Владимирович слегка усмехнулся.
- Научили. – Коротко ответила Ира.
- Боюсь спросить, кто... Надеюсь, не один из наших “клиентов”. Всё же у хирургов поистине золотые руки. Что человека вскрыть, что машину...
Мужчина прошел мимо Ирины и Дмитрия и на пороге оглянулся.
- Дмитрий Эдуардович, завтра утром я жду вашего звонка. Можете быть уверены: с Лозинским мы разберёмся. Но вы понимаете, что после этого должны забыть мой номер и моё лицо?
- Понимаю. – Ответил Дмитрий. Александр Владимирович кивнул и вышел. Когда за ним закрылась дверь, Дмитрий притянул к себе Иру, покрывая поцелуями её измученное лицо. У неё не было сил на ответную ласку и она лиши наслаждалась ощущением безопасности и любви, его тёплыми руками на своей талии и такими нежными губами.
Внезапно Дима опомнился.
- Я эгоист... – С раскаянием прошептал он.
- Я не против... – Ира прижалась к его груди и почувствовала, как он подхватил её на руки и куда-то понёс. Через несколько секунд его руки уже заботливо снимали с неё мокрую одежду. Дима потянулся было к её халату, но Ира отрицательно покачала головой и ткнула пальцем на его футболку. У неё не было сил говорить, но Дмитрий понял её без слов.
- Я готов уступить тебе весь свой гардероб. – Тихо сказал он. – Только бы ты всегда была рядом.
Ира молча натянула его футболку. Дмитрий вздохнул и вышел. Через пару минут он вернулся в комнату, неся тазик с тёплой водой и чистое полотенце. Ирина зашипела от боли, когда её израненные ступни опустились в воду. Тогда она не чувствовала боли, ей было важно одно: убежать, но сейчас она поняла, что ноги стёрты в кровь... Да и на стекло она, судя по всему, таки напоролась... Видимо, не стоило всё же выбрасывать туфли. Улицы их города совершенно не предназначены для ночных пробежек босиком.
Дмитрий бережно обмыл её ступни, стараясь не причинить ей ещё большей боли.
- Как я завтра на конференцию пойду? – простонала Ира, чувствуя, как горят её ноги.
- Ты сумасшедшая. – Констатировал Дмитрий. – Какая конференция?! Справятся без тебя.
- Нет, ты что! Мы эту работу три года делали! – возмутилась Ирина.
- Ир. – Дмитрий устало вздохнул. – Ася прекрасно защитит работу сама. Она толковая девочка. Ты никуда не пойдёшь. И тебе придётся с этим смириться. Я тебя не пущу.
Ирина хотела было возмутиться, но почувствовала, что у неё нет на это ни сил, ни желания. Она покорно позволила Диме вытереть и обработать мазью её стопы, после чего он осторожно перенёс её на кровать. Когда Дмитрий лёг рядом, она прижалась к нему, пытаясь согреться. Ире всё ещё казалось, что она бредёт в темноте, под дождём, в промокшей одежде...
- Что он сделал? – тихо спросил Дмитрий, боясь услышать ответ.
- Угрожал. – Коротко ответила Ирина. – Как обычно.
- Как обычно... – Эхом отозвался Дмитрий.
Ира промолчала, положив голову ему на грудь. Ей не хотелось сейчас говорить об этом. Слишком свеж был страх...
- Как же ты будешь...без меня? – внезапно спросил Дима. Ирина замерла. Он словно прочёл её мысли.
- Осталась неделя... – Прошептала она. – Через неделю я уеду...
- Ты не передумала? – тихо спросил он, впрочем, уже зная ответ.
- Нет...
Внезапно она уткнулась лицом в его плечо и разрыдалась.
- Ируш... Что? Что такое? – всполошился Дмитрий, ласково обнимая её.
- Дима, я устала от всего этого! – простонала Ирина. – Я устала быть железной, устала держать лицо! Я устала от этой подлости, от стукачей, от предательства, от зависти!!! От постоянного страха! Я устала быть умной и хочу творить глупости, пусть даже мне за них потом придется расплачиваться!
Дмитрий крепко её обнимал. Он понимал: она слишком долго держала это все в себе.
- Я хочу уехать, я мечтаю об этом... Я не хочу видеть никого из них, я хочу просто забыть это, как страшный сон! Я чувствую, что превращаюсь в зомби! Работа, работа, работа... Думаешь, я не знаю, как меня называют? Рыжая стерва, Доцент, мымра... Да, я типичный доцент, загруженный работой и не видящий ничего дальше собственного стола и диссертации! Мымра и стерва! Такой сделала меня эта работа! А я не хочу быть такой, понимаешь?! Не хочу!!!
Дима нежно поглаживал её плечи, пока она не перестала плакать. Ей нужно было всё высказать, выплакать, он чувствовал это. Когда она наконец затихла, он тихо сказал:
- Я понимаю тебя. И приму любое твоё решение. Для меня главное, чтобы ты была счастлива.
Ира замерла в его объятиях. Она чувствовала странное опустошение. Вроде бы и высказала всё, но желаемое облегчение так и не наступило. Внезапно она подняла голову и посмотрела на Диму с отчаянием и мольбой.
- Поехали со мной! – с надеждой прошептала она, беря его за руку и крепко сжимая.
- Ты же знаешь. Я не могу. – Дмитрий отвёл взгляд. Он не мог смотреть ей в глаза, зная, что собирается сделать. Ира бы сразу поняла. Но ей пока нельзя об этом знать...
====== Часть 53 ======
Ира проснулась от шума ветра за окном. Казалось, он пытался снести всё на своём пути, но, потерпев неудачу, зло кидался в окно, шумя в кронах деревьев. По двору бешеной круговертью мчались листья, а небо было затянуто серой пеленой низких туч. В комнате было темно и мрачно, хотя часы показывали уже половину седьмого. А под одеялом так тепло и уютно... Суббота... Долгожданный выходной...
Ирина положила голову Диме на грудь, слушая его сонное дыхание. Ей не хотелось вставать, не хотелось никуда идти... Но, хотя Дима сказал, что никуда её не пустит, она должна быть на этой конференции. Они с Асей слишком много для этого сделали. Кстати, надо бы ей позвонить...
Со вздохом Ира вылезла из-под одеяла. Ноги обожгло болью и холодом. Тихо зашипев от боли, она сделала несколько шагов. Терпимо... В дверях Ирина оглянулась на Диму. Он безмятежно спал, обнимая подушку, которую она ему предусмотрительно подсунула. Ира улыбнулась и ушла на кухню.
Через несколько минут она уже была на балконе, пытаясь одновременно удержать в руках чашку с кофе, сигареты, зажигалку и телефон. Ветер попытался сорвать с её плеч тёплый плед. Ира в который раз пожалела, что так и не застеклила балкон. Но сейчас об этом было поздно думать. Она перехватила почти было упавший телефон и, подкурив, набрала номер Аси. Она знала: Александра Михайловна – пташка ранняя, у неё каждое утро в пять прогулка с собакой, а значит, можно не бояться её разбудить.
- Асенька, доброе утро. – Ирина улыбнулась, услышав на заднем плане лай. Она угадала: прогулка была в самом разгаре. – Как у вас дела? Я прошу прощения, что вчера не набрала... Вы готовы к докладу? Ася. Мы же это уже обсуждали. Это ваша работа, я лишь немного вам помогла. И сегодня ваш день. Поэтому даже не вздумайте нервничать. У вас всё получится.
Ира вздохнула. Она помнила свой первый доклад, свою первую защиту... И она прекрасно понимала, что сейчас чувствовала Ася, которой предстояло выступать на всеукраинской, к тому же юбилейной конференции. Но она должна была это сделать! Ради себя и своей карьеры! Карьеры... Ирина снова вздохнула, теперь уже грустно. Она ведь тоже рвалась в бой, называя это карьерой... А в результате кем она стала? Куча званий, должностей... Но всё это лишь на бумаге. Пациенту, умирающему на операционном столе, не так уж важно, кандидат ты или доцент... Ему важно выжить. А для того, чтобы быть хорошим врачом, не обязательно быть профессором. Ире всегда хотелось быть хорошим врачом...
Задумавшись, она не слушала, что ей говорила Ася. Внезапно ухо выцепило из потока слов коллеги знакомую фамилию.
- Лозинский? – переспросила Ира. – Асенька, вы не могли бы повторить? Я не расслышала...
Она побледнела, слушая то, что рассказывала Ася. Значит, Лозинский особо и не скрывал своих намерений. Если даже Ася заметила... А Колчак... Кто мог вписать сторонние препараты? Как она могла не заметить, что с карточкой не всё ладно?! Хотя... Ирина словно чувствовала, что нужно избавляться от Колчак. Вот и получилось, что не зря...
- Хорошо, Асенька, спасибо. Увидимся на конференции. – Ирина отложила телефон и взяла ещё одну сигарету. Её мысли снова вернулись ко вчерашнему вечеру. А если бы ей не удалось сбежать? Если бы она не смогла открыть машину? Ведь это просто чудо, что ей удалось проделать это... И что хотел сказать Александр Владимирович, когда упомянул, что Лозинский в их базе?..
Ирина рассеянно набрала номер Рустама, забыв, что ещё слишком рано. Он должен был забрать документы. Ира не винила Рустама в том, что он бросил всё и помчался к Рите. На его месте она сделала бы то же самое. И в какой-то степени Ира чувствовала вину перед Агаларовым. Ведь это она притащила его сюда, оторвав от жены. Хотелось как лучше... А получилась ерунда. Одна история с Каревской чего стоит. Хотя тут всё шито белыми нитками. Анна просто хотела насолить ей. Ирина понимала: многие считают, что она пыталась всунуть Рустама на хорошую должность. Но он сам расставил все точки над “i”. Для него семья оказалась важнее.
Ира поёжилась от холода, пробирающегося под плед. Телефон Рустама не отвечал. Может, спит... Она шагнула в комнату и тут же попала в объятия Димы.
- Доброе утро, моя Ледяная Королева. – Он поцеловал её, и Ира с удовольствием прижалась к его горячему телу. В этот момент ей даже очень нравилась его привычка спать без футболки.
- Ты меня с Наташей не перепутал? – пробурчала она. – Это её титул...
- Она простит.
Больше всего Ире хотелось сейчас нырнуть под одеяло, захватив с собой Диму, но она с сожалением отстранилась.
- Нам пора собираться. – Ира бросила плед на кровать.
- Ир. Не надо. – Дмитрий перехватил её руку, потянувшуюся к висящему на плечиках платью.
- Дима, я должна там быть. – Она посмотрела ему в глаза.
- Ты не поедешь. – Он слегка повысил голос.
- Поеду. – В голосе Ирины зазвучали такие знакомые Диме стальные нотки.
- Сумасшедшая. – Он покачал головой.
- Дим, просто представь, если он опять сюда явится... – Иру передёрнуло при одной мысли об этом.
- Просто представь, что можно не открывать дверь. – Дмитрий вздохнул, но аргумент Иры заставил его отступить. Он с содроганием вспомнил свои ощущения, когда понял, что Иры нет и что Лозинский может быть к этому причастен. Пусть лучше едет на конференцию... Вот только...
- Я поеду с тобой. – Теперь уже Ирина поняла, что с Димой лучше не спорить. Она покорно кивнула. Стянув с себя его футболку, она снова потянулась к платью и почувствовала сильные руки на своей талии. Дмитрий притянул её к себе.
- А может, ну её, эту конференцию? – прошептал он, целуя её шею, и его рука переместилась чуть выше, остановившись в каком-то сантиметре от груди. Ира прерывисто вздохнула, готовая полностью отдаться этим рукам, но писк будильника отрезвил обоих.
- Чёрт... – Простонал Дмитрий, когда Ира выскользнула из его рук и, схватив платье, скрылась в ванной. – Ненавижу будильники, субботы и конференции...
Он упал на кровать, раздражённо ткнув кулаком подушку. Но уже через несколько минут ему пришлось встать. Зная Иру, завтраком придётся заниматься ему... Ведь она не могла появиться на таком мероприятии неподготовленной. И, вспомнив, сколько в ванной стоит баночек, бутылочек и коробочек, Дмитрий со вздохом поплёлся на кухню.
*
Ася заперла дверь, слушая обиженный лай Арчи. Конечно, он же привык, что в субботу она никуда не идёт... А тут хозяйка с самого утра словно взбесилась. Один вывернутый шкаф чего стоит... Ася с тоской подумала о том, что вечером придётся всё это запихивать назад. На “раскладывать” у неё вряд ли силы останутся...
Выскочив из подъезда, Ася замерла. Глеб махнул ей рукой, опустив окно машины.
- Быстрее, пока меня не сдуло! – крикнул он. Ася, помедлив, забралась в машину и тут же почувствовала прилив благодарности к Орновицкому. Теплый салон авто или пронизывающий ветер, десять минут пешком до маршрутки и час пик? Как можно вообще сравнивать?!
- Доброе утро, – запоздало поздоровалась Ася.
- Доброе. – Глеб ловко вырулил со двора, проскочив между заполонившими стоянку машинами. – Рад, что ты сегодня без кофе.
- Ещё успею. – Хмыкнула Ася. – На конференции, если ты не забыл, будет кофе-брейк.
- Я сбегу. – Хохотнул Глеб.
- Не сбежишь. Ты же постоянно печенье воруешь. – Мстительно произнесла Ася.
- А ты весьма наблюдательна.
- Работа обязывает.
На несколько минут в машине повисла тишина. Ася молча смотрела в окно. Наконец она решилась задать волнующий её вопрос:
- Глеб... А почему ты за мной приехал? Ведь мы не договаривались...
- Я просто представил, как ты будешь добираться по такой погоде... Ты и так выглядишь не очень, а после такого ветра да дождика, – Глеб кивнул на появившиеся на стекле капли, – на конференцию бы пришла мокрая полуободранная курица.
Ася буквально задохнулась от злости.
- Так, если ты меня сейчас убьёшь, машина во что-то врежется. – Предостерегающе поднял руку Глеб, но в его глазах прыгали смешинки.
- Я тебя потом убью. – Пообещала Ася и обиженно отвернулась. И тут же почувствовала осторожное прикосновение к своей руке.
- А если серьёзно, – тихо сказал Глеб, – я просто не мог позволить, чтобы ты по такой погоде добиралась до института сама.
- Зачем ты всё это делаешь? – спросила Ася, не глядя на него. – Зачем, Глеб?! Ты же всегда меня ненавидел!
Орновицкий резко затормозил. Когда машина остановилась, он повернулся к Асе.
- Я никогда тебя не ненавидел. – Глеб заставил Асю посмотреть на него. – Хотя мне и самому казалось, что это ненависть. Я не мог видеть тебя, не мог говорить с тобой, просто потому, что ты была единственной, кто не строил мне глазки, не кокетничал... Я не привык к такому, и это меня пугало. Меня злило то, как равнодушно ты на меня смотришь, и я делал всё, лишь бы не было этого равнодушия. Я радовался, когда ты злилась на меня, обижалась... Я всё время думал о тебе, но не верил, что у меня есть шанс. Ты казалась мне недосягаемой и неприступной.
- Что изменилось? – глухо спросила Ася.
- Я просто увидел, как ты бегаешь за Агаларовым.
- Я не бегала за ним! – вскинулась Ася.
- Выглядело это именно так. – Пожал плечами Глеб. – И я не смог с этим смириться. Я решил добиться твоего внимания. Вот только ты смотрела на меня с всё тем же презрением и равнодушием, хотя порой мне казалось, что у тебя были какие-то чувства ко мне. Я готов был отступить, но решил убедиться... И тот поцелуй у тебя дома... Он дал мне надежду.
Ася вспыхнула, вспомнив тот день. Тогда она тоже поняла, что никакой Агаларов ей не нужен. И поняла то, что уже давно заметила Максимова: Рустам заменил ей Глеба.
- Я понял, что готов бороться за тебя. Что хочу быть рядом с тобой, и не только на работе. Знаешь, я готов каждый день делать тебе кофе и подставлять себя, чтобы ты его на меня выливала. – Глеб растерянно засмеялся и взъерошил волосы.
- Да не вопрос... – Машинально ответила Ася.
- Это значит “да”? – Глеб серьёзно смотрел на неё. Его рука нерешительно дотронулась до её щеки. Ася замерла.
- Ты про кофе? – её голос слегка охрип.
- Я про нас.
И прежде чем Ася успела ответить, его губы легко прикоснулись к её губам и замерли, словно спрашивая разрешения продолжать. И она ответила на его поцелуй. Её рука зарылась в его волосы, мягкие, словно шёлк. А Глеб прижимал её к себе все крепче, и всё решительней и настойчивей становился его поцелуй.
- Нам пора... – Прошептала Ася между поцелуями. – Нельзя пропустить начало...
- Нам пора... – Эхом повторил Глеб, с трудом отрываясь от её губ. Он смотрел на неё серьёзно и нежно. – Пообещай, что после конференции мы продолжим. Я запомнил, на чём мы остановились! – шутливо погрозил он. Ася улыбнулась.
- Я тоже. – Тихо ответила она. – Надеюсь, я выживу...
- Ты выживешь. И твой доклад будет самым лучшим. Я знаю. – Глеб сжал её руку. Ася с благодарностью посмотрела на него, но чем ближе было здание института хирургии и трансплантологии, тем больше она нервничала. И это не было волнение по поводу доклада. Асю терзало смутное ощущение чего-то нехорошего. И она могла лишь надеяться, что это просто стресс...
*
Олег окинул взглядом собравшихся людей. Стоило признать: оргкомитет поработал на славу. Повсюду висели красочные баннеры. В холле не возникло толкучки, все присутствующие спокойно регистрировались и получали пакет участника конференции. Такая же папка была и в руках Олега. Программа, ручка, блокнот с эмблемой института, стопка рекламных буклетов... Стандарт. Олег потерял интерес к содержимому и снова огляделся. Он помнил слова Началова. Выяснить намерения Лубя и Дзюбы.
Вспомнив Началова, Олег нахмурился. Состояние Владимира Петровича оставляло желать лучшего. Фактически, в данный момент они сделали всё возможное. И теперь оставалось только ждать... Хотя, существовал ещё один вариант. Посоветоваться с кем-то из коллег. Благо, тут их немало.
Внезапно взгляд Олега выхватил из толпы знакомое лицо. Лицо, которое он часто вспоминал в последнее время. Слишком часто.
- Здравствуйте, моя прекрасная спасительница Аннушка. – Шутливо откланялся он.
- Доброе утро. – Едва глянула на него Каревская. Нечего поощрять подобную фамильярность! Но её сердце сделало резкий скачок. Почему-то она никак не могла выкинуть из головы его лицо, такую светлую улыбку и тёплый взгляд.
- Знаете, я всё не мог простить себя за то, что даже не поблагодарил вас, как следует, за то, что послали в правильном направлении.
- Не боитесь, что я могу и в другом направлении послать? – Анна раздражённо вздохнула. Но что-то ей мешало просто взять и действительно послать этого провинциала. Она сразу узнала его в толпе участников конференции. И боролась между желанием подойти или же сбежать. Он её опередил. И теперь с улыбкой смотрел на неё.
- Не боюсь. Я уже где только не побывал... – Олег притворно вздохнул. – Но с другой стороны, всегда можно открыть для себя что-то новое.
Не сдержавшись, Анна фыркнула. Приободрившийся Олег продолжил:
- Я всё же хотел бы вас отблагодарить. Позвольте пригласить вас на кофе после конференции.
- На ночь кофе вредно. – Каревская насмешливо посмотрела на него. – А конференция явно затянется допоздна.
- Тогда на чай. Или на любой другой напиток, какой пожелаете. – Не сдавался Олег.
- Позволяю. – Смилостивилась Анна. Чёрт, что она творит?! Согласиться на, грубо говоря, свидание с человеком, которого она видела всего каких-то пару минут?
- Тогда осмелюсь попросить ваш номер телефона.
- Может, сразу руку, сердце и почку на продажу, чтоб оптом? – хмыкнула Каревская. Олег пропустил её колкость мимо ушей.
- Чтобы не потерять свою Золушку после этого научного бала. – Серьёзно произнёс он.
- Вы намекаете, что я замарашка?! – вскинула брови Анна.
- Что вы! Если вы помните, Золушка была самой красивой на балу.
Анна почувствовала, что краснеет. Она уже и забыла это чувство. Конечно, ей часто делали комплименты. Но Олег отличался от других. За его шутливо-благородным тоном Анна чувствовала искренность. А ещё этот тёплый взгляд... И потому, помедлив, продиктовала ему свой номер.
- Вот только вам придётся постараться, чтобы сойти за принца. – Не удержалась она.
- Рядом с вами я готов быть и конём, и тыквой. – Улыбнулся Олег.
Анна промолчала. Внезапно рядом с ними нарисовался Лозинский.
- Ты эту с**у рыжую не видела? – нервно спросил он, поминутно оглядываясь.
- Уважаемый, выбирайте выражения! – нахмурился Олег.
- Сгинь, – небрежно отмахнулся Лозинский.
- Я бы попросил... – Олег шагнул было к ему, но Анна придержала его за локоть.
- Не надо. Всё в порядке. – Сухо бросила она.
Её рука на долю секунды задержалась на его локте, но Олег заметил это. Он перевёл взгляд на Станислава, который, казалось, чего-то боялся. Внезапно Олегу показалось, что где-то он уже видел этого человека, но где? Он напряг память, вспоминая.
- Я её не видела. – Тем временем ответила Анна Лозинскому.
- Жаль. У нас остался незаконченный разговор. – Зло бросил он и внезапно замер, увидев входящих в холл Ирину и Дмитрия. Ира тоже заметила его и, вздрогнув, остановилась, что-то прошептав на ухо Диме. Нейрохирург с ненавистью глянул на Станислава. Миг – и он оказался возле анестезиолога.
- Только то, что здесь слишком много людей, не даёт мне убить тебя здесь и сейчас. – Прошипел Дмитрий в лицо Лозинскому.
- А что такое? – тот напустил на себя непроницаемый вид. – Я приехал к своей... девушке. – Он по-хозяйски положил руку на талию Анны. Та дёрнулась было, но Станислав прижал её так, что ей стало больно.
- Да ты что? А она знает, чем ты вчера занимался? – прищурился Дмитрий.
- Чем же? – вызывающе спросил Лозинский.
Дмитрий рванулся было к Лозинскому, но его остановила подоспевшая к ним Ирина.
- Дима, не надо! – предупреждающе произнесла она. – Не здесь.
- Здравствуй, Ирочка... – Приторно улыбнулся Лозинский, но в его глазах мелькнула ненависть. – Жаль, что мы уже уходим. А то я бы с удовольствием с тобой пообщался.
Он направился к выходу, потянув за собой Анну. Она попыталась было вырваться, но Лозинский держал её мёртвой хваткой.
- Не дёргайся! – прошипел он. – А то руку сломаю!
Олег проводил их озадаченным взглядом. В сердце шевельнулась неясная тревога.
- Кто это? – спросил он у Саксонова.
- Подонок. – Мрачно ответил он. – И конченая мразь.
- А разве Анна его...? – Олег замялся.
- Она такая же “его”, как я – ваша. – Ирина встревоженно смотрела вслед Лозинскому. Что-то подсказывало ей, что Анна не по доброй воле пошла с ним.
- Почему ты не дала мне с ним разобраться? – Дмитрий хмуро посмотрел на Иру.
- Ты бы его убил. – Спокойно ответила та. – Согласись, это не лучшее место. А раз он пришёл сюда, значит, не особо скрывается, и мы его и потом найдём.
- Ты права. – Вынужден был согласиться с ней Дмитрий. – Идём, еще надо твою Асю найти.
Олег бросил последний взгляд на стеклянную дверь и увидел Анну в машине Лозинского. И снова в его сердце шевельнулась тревога. Внезапно он сорвался с места и помчался к выходу, расталкивая людей. Но когда он выбежал на улицу, машина уже уехала, и Олегу осталось лишь в сердцах стукнуть кулаком по стенке.
Тем временем Анна сердито смотрела на Станислава. Он чуть ли не втолкнул её в машину.
- Ты что творишь? – напустилась она на мужчину, когда он резко тронул автомобиль с места.
- Просто хочу с тобой покататься. – Пожал плечами тот.
- Какого чёрта?! – Анна зло ударила кулаком по двери, но Лозинский схватил её за локоть и больно сжал.
- Мне нужно с тобой поговорить. – Прошипел он. – Ситуация вышла из-под контроля. И если ты хочешь избавиться от рыжей, ты поедешь со мной.
Анна затихла. Машина мчалась по проспекту, поднимая тучи брызг на уже успевших образоваться лучах.
- Сбавь скорость. – Нервно попросила Анна, но Лозинский, казалось, её не слышал. Словно нарочно, стрелка на спидометре поползла вправо.
- Сбавь скорость! – крикнула Анна. Станислав повернулся было к ней, но внезапно машину занесло. Сердце Анны замерло. Машину вынесло на встречную полосу. Доли секунды тянулись, словно в замедленной съемке. Анна видела приближающийся грузовик. Последнее, что она успела заметить, было бледное лицо водителя. Страшный удар – и всё погрузилось в темноту.
====== Часть 54 ======
Максим чуть ли не насильно запихнул Рустама в ординаторскую и сунул в руки чашку крепкого кофе.
- Я всё понимаю! – рявкнул он на вскинувшегося было Агаларова. – Ты должен быть там! Но тебе надо хотя бы на десять минут отвлечься и прийти в себя! Глядя на твоё лицо, я не могу понять, кто из вас с Ритой рожает! За десять минут ничего не изменится! Поэтому просто сядь и успокойся!
- Максим, я не понимаю, почему так долго... – Рустам крепко сжал чашку, чувствуя, что крепкий кофе – это действительно то, что ему сейчас нужно.
- Всё нормально. – Максим опёрся о стол. – Ты слышал, что сказал Тарас. Они опасаются прогрессирующей отслойки, тем более срок ещё не подошёл. Поэтому торопиться явно никто не будет. Всё под контролем.
- Под контролем... – Повторил Рустам. – Но я должен быть с Ритой!
- Будешь! – раздражённо вздохнул Максим. – Но она же тебя сама выперла отдохнуть! Ты всю ночь с ней просидел!
- Максим, уже то, что я допустил, чтобы с ней такое случилось, непростительно. – Глухо произнёс Рустам. – Я виноват перед ней, я бросил её, уехав в областную, хотя должен был быть с ней.
- Давай ещё Лещук обвиним, что предложила тебе стать участником этой программы! – зло бросил Красовский. – Рустам, никто не виноват. Ни ты, ни Ярик... Кстати, о птичках. Ты его не видел?
- Нет. – Рустам отрицательно покачал головой. При одном воспоминании о Ярославе его передёрнуло. Да, Ярик теперь герой. Он спас Риту. Хотя, если подумать, Тамара не меньший герой. Если бы она не вернулась в больницу, если бы отмахнулась от своих предчувствий, то кто знает, чем бы всё могло закончиться... Рустам не верил в высшие силы и особенно в экстрасенсов, но сейчас он готов был пойти на приём к Тамаре. Правда, для этого ему пришлось бы записываться в очередь. Ведь, узнав о вчерашних событиях, на понедельник к Тамаре Михайловне выстроилась очередь из сотрудников больницы, возглавляемая Милой и Лолитой. Правда, Рустам был почти уверен, что больше, чем гаданий, люди ждали подробностей.
- Рустам. – Максим укоризненно посмотрел на друга. – Я понимаю, тебе тяжело. Но с другой стороны... Тьфу ты, от Олега заразился... – Махнул он рукой. – Короче, вам стоит помириться.
- Хреновый из тебя психолог. – Рустам хмуро смотрел в одну точку.
- Да я и не претендую. Просто вы оба неправы. Он не должен был рассказывать Рите, но и ты не должен был говорить ему...того, что сказал. – Тихо закончил Максим. Слова Рустама задели и его. Это было жестоко. Очень жестоко.
- Что я должен, записано в налоговом кодексе, что не должен – в уголовном. Остальное я решаю сам.
- Где-то я это уже слышал... – Пробормотал Максим, отходя к окну.
- Максим, если бы Домбровский понимал, когда нужно держать язык за зубами, а когда нет, этого бы не произошло! – взорвался Рустам.
- Тихо, тихо! – Красовский испуганно дёрнулся. Рустам редко повышал голос, но когда это происходило, лучше было не попадаться Агаларову на пути. – Хорошо. Забыли.
Но Максим не собирался так просто это оставлять. Сейчас Рустамом овладели эмоции. Пережитый стресс, тревога, страх за Риту... Понятно, что он на людей кидается. А вот когда ребёночек появится, можно будет к счастливому отцу подкатить с предложением перемирия. Если Ярик захочет. Максим мельком заметил анестезиолога в коридоре, и лицо того было мрачнее тучи.
- Я одного не могу понять. – Начал он, меняя тему, – почему Евгений это сделал? Мне казалось, он Риту обожает.
- Вот именно. – Мрачно подтвердил Рустам. – Обожает. Даже слишком. Я и сам не поверил, когда Рита мне сказала.
- Где он сейчас? Его нашли?
- Нет. Я не знаю его адреса. Но, уверен, он придёт в больницу. Рита сказала, что он обещал вернуться.
Они оба замолчали. Максим представил себе, что могло бы случиться, если бы они не нашли Риту, и его сердце похолодело.
- Я распорядился, чтобы мне сразу сообщили, если он появится. – Красовский присел на диван. Рустам молча кивнул. Поставив на стол пустую чашку, он вздохнул.
- Аня с Валентиной Степановной на даче. Я их отправил. Так что до них он не доберётся. Плохо, что у него, скорее всего, есть ключи от квартиры. – Машинально бросив взгляд на часы, Рустам встал.
- С чего ты взял? – Максим нахмурился.
- Рита сказала, у него были наши фотографии и документы. А дома я не нашел папку, в которой Рита хранит важные бумаги.
- Но, возможно, Валентина Степановна дала ему фотографии? – предположил Максим.
- Фотографии – возможно. Но не документы. Она за каждую бумажечку трясётся. При всей её любви к Жене, она никогда и никому не отдала бы бумаги. А кроме того, её дома не было, ты же знаешь. Хотя... Я уже ни в чём не уверен. – Рустам направился к двери и столкнулся с входящим в ординаторскую Ветровым. Миг – и Александр оказался прижат к стенке.
- Ты! – буквально прорычал Рустам. Ветров захрипел, пытаясь что-то сказать, но Рустам прижимал его всё крепче.
- Э, ребят, вы чего? – всполошился Максим и буквально за шиворот оттянул Рустама от футболиста.
- Эта сволочь хотела Риту с Аней заграницу вывезти! – прошипел Рустам.
- Рита этого тоже хотела. – Резко ответил Александр, одергивая свитер.
- Ложь. – Зло возразил Рустам. – Иначе для чего бы тебе документы так хитро составлять? Думал, я не узнаю? Или что никто не заметит подставы? Вынужден тебя огорчить. Тебя дети раскусили!
- Твоя бурёнка-дочь? – насмешливо прищурился Александр и едва увернулся от летящего в его лицо кулака. Максим перехватил руку Рустама.
- Прекрати! – прикрикнул он. Рустам отступил, тяжело дыша.
- Я даю тебе две минуты, чтобы ты убрался отсюда и чтобы я тебя больше никогда не видел. – С ненавистью выдохнул он.
- А то что? – Александр самодовольно усмехнулся. – Что ты можешь ей дать? Только постоянное вранье. А я хочу, чтобы она была счастлива. У неё было бы всё. И у меня тоже. Одинокий спортсмен не кажется таким уж успешным. Ему нужен достойный тыл. Акулы пера требуют личной жизни.
- Ещё одно слово – и у тебя никакой жизни не будет. А знаешь, почему? – усмехнулся Рустам. – Потому что акулы пера получат несколько интересных записей. – Он достал из кармана телефон. – Да и копии документов – весьма лакомый для них кусочек.
Ветров побледнел. Рустам попал не в бровь, а в глаз.
- Так что? Ты ещё здесь? – поднял брови Рустам.
Александр бросил на него взгляд, полный ненависти, и вылетел из палаты. В коридоре тут же раздался гул голосов и щёлканье камер.
- Ты блефовал. – Уверенно произнёс Максим.
- Не совсем. – Рустам вздохнул. – Записи у меня нет, но есть документы. Которые Рита должна была подписать. Якобы на отдых в Италии. Он всё подстроил так, что Рита с Аней не вернулись бы.
- Твою... – Максим не нашелся что ответить.
- Вот именно.
Внезапно мобильный Рустама пискнул. Едва взглянув на экран, Агаларов выскочил из ординаторской, чуть не сбив с ног Ярослава.
- Ну, Ярик, держись... – Присвистнул Красовский. – Кажется, началось.
Ярослав лишь молча кивнул и устало опустился за стол. Максим потарабанил пальцами по спинке стула.
- Всё будет хорошо... – Неуверенно произнёс он. Ярик снова кивнул. Говорить ничего не хотелось. Да и к чему слова? Всё уже было сказано.
Время тянулось нестерпимо медленно. Максим несколько раз выходил и тут же возвращался, не принося никаких новостей. А Ярик вспоминал другой день, когда он ждал под дверью операционной. И минуты тогда тянулись так же медленно...
Дверь распахнулась. Рустам, слегка пошатываясь, вошёл в ординаторскую.
- Сын... – Неверяще произнёс он. – У нас сын...
На лице хирурга расплывалась глупая, но такая счастливая улыбка. Он редко улыбался. Но сейчас уголки рта сами ползли вверх, а глаза предательски щипало.
- Поздравляю! – Максим в порыве чувств хлопнул Рустама по плечу с такой силой, что тот пошатнулся. С сердца Красовского словно камень упал. Конечно, мальчик недоношенный, но не катастрофично! Они все за ним присматривать будут!
Ярик тихо вышел из ординаторской. Он не решился поздравить Рустама. Потом. Если тот захочет. Снова и снова мысли Ярослава возвращались к тому роковому дню. Наташа мечтала о мальчике, а ему было всё равно, мальчик или девочка... Это должен был быть их малыш, любимый и самый лучший...
Ноги сами привели Ярика к гинекологии. Помедлив, он зашёл в отделение и тут же увидел Риту. Возле каталки суетились медсестра и Тарас Юрьевич.
- Ярослав Алексеевич, нам некогда! – прикрикнул на него Тарас, но Рита приоткрыла глаза и приподняла руку, словно подзывая Ярика. Он подошёл и сжал её холодные пальцы.
- Спасибо... – Еле слышно прошептала она и улыбнулась. – Крёстным будешь?
Ярик тихо засмеялся, чувствуя ком в горле.
- Если ты хочешь, буду. – Негромко сказал он. Рита слабо кивнула. Тарас, отодвинув Ярика, скомандовал:
- Поехали! Цветы, конфеты, шампанское потом!
Ярик проводил их взглядом, чувствуя легкую грусть. Но постепенно в его сердце просачивалась радость. Рита готова была доверить ему своего ребёнка. И если он не стал отцом, то он постарается стать для этого малыша самым лучшим крёстным.
*
До начала конференции оставалось несколько минут. Дмитрий оглядел зал, махнув рукой коллегам и внезапно почувствовал, что Иры рядом нет. Он оглянулся и сразу заметил её побледневшее лицо.
- Что случилось? – с тревогой спросил он. Ира покачала головой и прислонилась к стенке. Ноги предательски дрожали. Она машинально кивнула проходящим мимо коллегам, но никто не заметил, что её на первый взгляд приветливая улыбка была лишь вежливой маской.
- Ир... – Дмитрий сжал её руку.
- Я просто увидела его и... – Ирина не договорила, но Дмитрий понял её без слов. Он ласково обнял её за плечи, не обращая внимания на взгляды коллег. Сейчас ему намного важнее было, чтобы Ира почувствовала: он рядом.
- Ты увидела его. Это должно было произойти. – Успокаивающе произнёс Дмитрий. – Но я с тобой, и тебе нечего бояться. Александр Владимирович звонил мне, они займутся им. И скоро он уже не сможет тебе угрожать.
- А если он снова выкрутится? – Ира подняла на Дмитрия беспомощный взгляд.
- Тогда им займусь я. – Он прижал её к себе. На миг замерев, Ира осторожно высвободилась из его объятий.
- Люди смотрят... – Недовольно пробурчала она, но Дмитрий видел в её глазах улыбку.
- Пусть смотрят. – Он быстро, пока она не успела увернуться, поцеловал её в щёку. Ира шутливо стукнула его по плечу и направилась в зал. Казалось, всё хорошо... Вон Ася...с Орновицким?! Ира слегка тряхнула головой, но наваждение не исчезло. Александра Михайловна и Глеб Александрович, казалось, были всецело увлечены друг другом. Значит, в холле ей не показалось... Что же, совет да любовь. Ася заслужила. А вот Глебу еще предстоит перевоспитываться. Но Ирина была уверена: он попал в надёжные руки.
Но в то же время Ирину не покидало странное предчувствие. Она знала, что это, и боялась этого. Подобное чувство у неё возникало перед тем, как в отделение попадал тяжёлый больной. Мысленно Ира прогнала перед глазами список приглашённых на конференцию коллег. Получалось, что в отделении никого не было... Кроме, пожалуй, Татьяны Петровны да пары медсестёр. Но что они могли сделать, если поступит тяжёлый? Хотя на “приёме” вроде бы Корниенко...
Ира перехватила тяжёлый взгляд Лубя. Заведующий стоял рядом с главврачом, и взгляды обоих не предвещали ничего хорошего. Ирина поёжилась и отвернулась, сделав вид, что ей срочно нужно поправить Диме галстук. Дмитрий понимающе улыбнулся и подмигнул ей. Ира вздохнула и попыталась сосредоточиться на торжественных речах. Со сцены почётные члены академии поздравляли присутствующих с международным днём хирурга и делились радужными планами на будущее, хотя Ира была уверена на 99,9%, что большинство этих планов так планами и останутся. Но стоит признать, звучало всё это красиво. Ира едва сдержала зевок. Она не любила все эти речи. Давайте уже к практике...
Словно услышав её, Сомченко объявил о пятиминутном перерыве, после которого начиналась секция докладчиков. И тут же телефон в сумке Иры завибрировал. Нахмурившись, она достала мобильный и вздрогнула, увидев номер приёмного.
- Что случилось? – с тревогой спросил Дмитрий, заметив её изменившееся лицо.
Ира покачала головой, слушая, что ей говорил звонящий. До Дмитрия доносилось лишь “бу-бу-бу”, как он ни прислушивался. Наконец Ирина отключила мобильный и повернулся к Саксонову. В её глазах он увидел страх.
- Каревская и Лозинский попали в ДТП. Их везут к нам. – Одними губами произнесла она. Дмитрий вздрогнул.
- Состояние? – быстро спросил он.
- Тяжёлое. Лобовое столкновение. Дим, я еду в больницу. Я должна быть там! Все наши здесь, оперировать некому! – с отчаянием произнесла Ира, оглядываясь. Как назло, никого из коллег не было видно. Возле сцены Ира заметила Асю, но той предстояло выступать с докладом. Ей можно сообщение отправить. Быстро набросав смс, Ирина поставила его в режим ожидания отправки и повернулась к Дмитрию.
- Отвезёшь меня? – спросила она, и он заметил в её лице знакомую профессиональную решимость.
С трудом пробившись через толпу, они выскользнули из зала. В холле Ирина наткнулась на Максимову.
- Ирина Васильевна, вы слышали, что... – Начала было та, но Ирина перебила её:
- Наталья Юрьевна, у нас два тяжёлых пациента. Одна из них – Анна Сергеевна.
Максимова ахнула, а Ира торопливо продолжила:
- Найдите наших, кого сможете, и отправьте в больницу.
- Конечно! – Наталья Юрьевна схватилась за сердце. Но Ира этого уже не видела. Дмитрий с трудом поспевал за ней.
- Дим, быстрее! – поторопила Ирина мужа, пока тот лавировал между “научными” иномарками. Наконец машина вырвалась на бульвар и помчалась в сторону больницы.
Дмитрий ещё даже затормозить толком не успел, а Ирина уже мчалась в отделение, не обращая внимания на ливень. Быстро кивнув медсестре и накинув чей-то халат, она ворвалась в приёмное. Корниенко вздрогнул, увидев её.
- Быстро вы... – Пробормотал он.
- Докладывайте. – Ирина перевела дыхание.
- Ирина Васильевна, вы забываетесь! – начал было Корниенко, но Ирина перебила его:
- Алексей Викторович, у нас нет времени. Поэтому давайте без формальностей.
Хирурга передёрнуло от этого взгляда, которым она его наградила и о котором по больнице легенды ходили.
- Лобовое. У женщины, Каревской А. С. множественные переломы: два ребра справа в результате удара о сместившуюся панель и усугубившиеся контрударом; предплечье, обе кости, открытый со смещением, ключица. Открытая травма головы, кости черепа по предварительным данным целы. В результате смещения приборной панели произошло зажатие нижней части туловища. Её левая нога сейчас – один сплошной кусок мяса. Про состояние внутренних органов сказать ничего не могу, ждём.
- Что с...? – Ирина не договорила, но Корниенко продолжил сам:
- Травмы второго пассажира были несовместимы с жизнью. Он умер в “скорой”.
Ира почувствовала, как рука Димы сжала её руку. Лозинский погиб. Погиб... Умер... Его больше нет... У неё перехватило дыхание. Она хотела, чтобы он был наказан, но даже он не заслужил такой участи...
- Какие меры вы уже предприняли? – Ира с трудом заставила себя сосредоточиться на Корниенко. Сейчас её помощи ждала другая её коллега.
- Пока только осмотр. Я не всесилен. Сам не справлюсь. Так что вы как раз вовремя. И вы тоже, – добавил Алексей Викторович при виде ворвавшихся в кабинет Максимовой, Лубя и Орновицкого.
- Будем ампутировать. – Решительно заявил Сергей Вадимович, изучив записи бригады “скорой”. Ирина вскинулась:
- Нельзя! Вы её инвалидом хотите сделать?!
- Ирина Васильевна, возьмите себя в руки! – рявкнул Лубь. – У неё повреждены 2/3 мягких тканей, размозжены крупные сосудисто-нервные пучки и повреждена кость! Даже по отдельности каждое из этих состояний – уже предпосылка к ампутации!
- Мы можем её вытянуть! – Ирина решительно отобрала у заведующего бумаги.
- Вы хирурги, но не волшебники и не боги! – стукнул кулаком по столу Лубь.
- Значит, пора ими стать. – Спокойно ответила Ирина, хотя внутри неё всё кипело. Какого чёрта этот человек, мнящий себя профессором, решил, что имеет право калечить людей?! В их профессии нельзя быть столь категоричным! Всегда нужно искать пути, альтернативы! А ведь они были! У них был шанс вытянуть Анну и спасти ей ногу!
- Дима, нам нужен ангиохирург. – Негромко произнесла Ирина, обращаясь к Саксонову. Тот невнимательно кивнул, рассматривая снимки.
- У нас проблема с dorsalis pedis. – Негромко произнёс Дмитрий. Он уже успел переодеться и наведаться в смотровую вместе с Ирой, и теперь нейрохирург хмурился, глядя на лежащие перед ним бумаги и снимки на мониторе. – Смотрите. Пучок проецируется от середины расстояния между лодыжками к I межпальцевому промежутку, где можно прощупать пульс. Пульс не прощупывается, значит, повреждение мы ищем не там. Сергей Вадимович, вы слегка преувеличили степень травматизации мягких тканей. Мы сможем уложить нервный ствол в ложе между мышцами. Одновременно можно проводить склеивание кости. Рискованно, но возможно. 2 мл 1%-ного раствора новокаина под эпиневрий. Между концами оставим небольшой диастаз. Тогда свободный промежуток между концами нерва заполнит гематома, а в дальнейшем образуется соединительно-тканная прослойка, через них потом прорастут новые аксоны.
- То есть вы предлагаете химический остеосинтез? – Глеб наклонился к монитору.
- Да. Сейчас мне это кажется наименее травматичным. После, когда состояние мягких тканей нормализируется, можно будет вернуться к этому. Но сейчас акцент должен быть не на этом. – Саксонов не сводил глаз со снимка.
- Дмитрий Эдуардович, вам флаг в руки. – Негромко заметила Максимова.
- Флаг – не флаг, а инструмент готовьте. – Дмитрий встал.
- Я предлагаю заменить перевязку сосудов мелкого калибра их скручиванием. – Что-то уже писала в карточку Ирина. – Иначе у нас получается слишком много инородных тел.
- Плюс перевязка сосуда на протяжении. – Подхватил Орновицкий. – Мы не сможет перекрыть сосуды в ране.
- Наталья Юрьевна. На вас “верх”. – Ирина посмотрела на Максимову. Та была белее стены, но в глазах пожилого хирурга Ирина видела уверенность и профессионализм.
- Что ж. – Лубь встал. – Могу лишь пожелать вам удачи. Я в этом не участвую. Вы играете с жизнью пациентки и нашей коллеги. И я против, так и знайте. Я не могу запретить вам делать эту операцию... операции. Но отвечать за последствия будете вы.
С этими словами он вышел.
- Пошел ты к чёрту со своими пожеланиями. – Негромко произнесла Ирина. Ответом ей было молчаливое согласие коллег. И тут же в кабинет ворвалась Ася.
- Я тут! – крикнула она с порога и тут же споткнулась, едва не рухнув с размаху на стол с компьютером. Глеб поймал её.
- Мы заметили, – усмехнулся он. – Как доклад?
- Отлично, хлопали стоя, – отмахнулась Ася.
Ирина обвела взглядом коллег. Сейчас ей предстояло взять на себя ответственность за эту операцию. За действия коллег. За жизнь коллеги. Кто там говорил, что она рвётся в главврачи? Пусть придёт и встанет на её место...
Ира глубоко вдохнула. Некогда раздумывать.
- Готовность 5 минут. – Твёрдо произнесла она. Коллеги разошлись. Дмитрий подошёл к ней.
- Ты молодец. И ты справишься. – Он взял её лицо в свои руки и нежно поцеловал.
- Первый раз в жизни мы с тобой будем оперировать за одним столом... – Прошептала Ира.
- У нас всё получится. – Дмитрий на миг прижал её к себе и тут же отпустил. – Встретимся в операционной.
Он вышел, оставив Иру одну. Она смотрела ему вслед, и в её душе всё больше зрела уверенность: всё будет хорошо! Они вытянут Анну! Иначе быть не может! И она сделает для этого всё, возможное и невозможное, пусть даже для этого ей придётся стать немного волшебником или Богом.
====== Часть 55 ======
Больница встретила Ирину знакомым гулом голосов и шарканьем бахил по полу. Привычно сидели пациенты на лавочках, дожидаясь своих врачей, а кто-то уже бежал вдогонку за знакомым белым халатом. Вот и Иру уже кто-то окликнул. Она лишь отмахнулась, не глядя. Рабочий день ещё не начался. И пусть её ругают за то, что ей хочется эти 15 минут побыть одной, переодеться, приготовиться к приёму, да просто кофе выпить! Врачи тоже люди. А ведь когда-то она приходила на работу чуть ли не за час до начала рабочего дня и тут же начинала приём... Ей казалось, что пациент не может ждать, и если он сидит под кабинетом в семь утра, значит у него что-то серьёзное. Ей казалось, что она должна это делать, ведь профессия обязывает. А потом она поняла: никому никто ничего не должен. И позволь пациенту сесть тебе на голову, он и ноги свесит, и пяткой в нос даст.
Захлопнув дверь перед носом особо назойливой пациентки, Ира устало бросила сумку на стол. Сегодня её последний рабочий день в этом кабинете. На столе остались лишь карточки пациентов да кое-какие документы. Карты она передаст Максимовой. Документы надо отнести в архив, некоторые – в регистратуру и ординаторскую. А больше здесь ничего из её вещей не осталось. Кабинет сразу опустел. Сколько дней, а порой и ночей она здесь провела...
Ира подошла к окну. Унылый пейзаж... Или же это у неё настроение такое? После обеда главврач собирает всех у себя. Вроде как что-то срочное нужно обсудить. Ирина хотела было забрать все документы, но секретарь промямлила что-то про “не разрешили, после собрания”... Уже тогда Ирина насторожилась. Что такого будет на этом собрании, что она не может забрать свои документы?!
Внезапно ей вспомнилось кое-что ещё. И, поспешно переодевшись, Ирина выскочила из кабинета.
До палаты Наташи она добралась довольно быстро, несмотря на пробки из пациентов на каждом шагу. Приоткрыв дверь, Ира сразу поняла, чтоНаталья Андреевна пребывает в отнюдь не самом лучшем расположении духа. Как, впрочем, и всегда.
- Доброе утро. – Лещук сдержанно кивнула женщине на соседней кровати.
- Ой, доктор, а вы не знаете, что это у меня... – Та было начала задирать майку, но Ирина перебила её:
- Я не ваш врач. И не гинеколог. Скоро Сергей Васильевич придёт на приём и вас осмотрит.
- Извините... – Разочарованно протянула пациентка. Наташа недовольно покосилась на неё. Ирина вопросительно кивнула на дверь. Наташа, помедлив, слезла с кровати и, сунув ноги в тапочки, гордо прошествовала мимо Иры. Даже без макияжа, растрёпанная и в халате, Наталья Домбровская внушала уважение. Но Ира была этому даже рада. Лучше пусть кидается на всех, чем сидит, уставившись в одну точку.
- Последний день? – спросила Наташа, когда они оказались в дальнем закутке отделения, возле второго выхода. Обычно им никто не пользовался, кроме медсестёр да курильщиков. Ира толкнула дверь и вышла на улицу. Наташа, поёжившись от холода, последовала за ней.
- Последний. – Ирина закурила. В пачке осталось лишь две сигареты. За последнюю неделю она выкуривала чуть ли не полпачки в день. Могла бы и больше, но на работе сильно по перекурам не побегаешь. Внезапно Ира заметила пристальный взгляд Наташи. Та смотрела на пачку, слегка прищурившись. Вскинув бровь, Ирина жестом предложила Наташе сигарету, но та, помедлив, отказалась.
- И правильно. Всё равно не дам. – Ирина затянулась. – Нечего травиться.
- Было бы желание, а отравиться и водой можно. – Огрызнулась Наташа.
- Вильямс заходил? – пропустила её выпад мимо ушей Ира.
- Да. Возмущался, что на конференции его все бросили. Боюсь, нескоро к вам снова такие врачи заглянут... – Протянула Наташа.
- И слава Богу. Разбирайся с ним сама. Вижу, он на тебя всё слюнки пускает. Неужели, Наталья Андреевна, ты действительно такой шикарный специалист? – не удержалась от колкости Ирина.
- Именно. – Ледяным тоном отчеканила Наташа.
- Нам бы вас в ту субботу... – Ирина вздрогнула при одном воспоминании и том дне.
- Вы про вашу коллегу? – Наташа переступила с ноги на ногу, пытаясь спрятаться от пронизывающего холода. Заметив это, Ира торопливо затянулась и тут же пожалела о собственной торопливости.
- Да, – откашлявшись, выдохнула она. – Знаете, мне это всё больше напоминало анатомичку в меде. Трое ногу по кусочкам собирают, двое ребра складывают, одна селезёнку шьет, и ещё одна голову обрабатывает...
- Вы нарушили все правила.
- Зато спасли её.
- Спасли... – Эхом отозвалась Ирина. У неё всё происходящее до сих пор стояло перед глазами. Девять часов... Девять часов они буквально вытягивали Анну с того света. Ирина уже не видела ничего вокруг, лишь машинально командовала, пока руки на автомате делали своё дело: “Скальпель. Тампон. Нитку.” После она просто упала Диме на руки и очнулась уже на следующее утро дома на кровати. И вся неделя прошла в тревожном ожидании. Анна не приходила в себя, и сказать что-либо, делать какие-нибудь прогнозы на будущее не решался никто. Они сделали всё, что могли.
- Вы сделали всё, что могли, – словно услышала её мысли Наташа. – Я сделала бы то же самое.
- Теперь я спокойна. – Невесело усмехнулась Ирина. – Если даже такое светило американской хирургии, как вы, говорит, что всё сделано правильно, я спокойна.
- А ты не можешь не огрызаться? – прищурилась Наташа.
- У тебя научилась.
Метко запулив окурок в подобие пепельницы, Ирина первой зашла в помещение. Наташа пошлепала за ней, едва не потеряв тапок.
- Мне нужно выписку забрать. – Нетерпеливо сказала она. – И сегодня же я уеду забирать документы из центральной. В среду мы вылетаем.
- Не торопись. Я тебя отвезу завтра утром. Всё равно ехать... – Что-то ёкнуло у Иры внутри. Вот и настал этот день. День отъезда. День расставания с Димой. Они больше не говорили об этом. Она приняла решение. И менять его не собиралась. Они будут видеться на выходных, будут созваниваться... Всё будет хорошо! Вот только... Верилось в это слабо.
- Ты не передумала? – тихо спросила Наташа. Она почувствовала: сейчас не стоит шутить или умничать. Ведь и сама она оказалась в такой же ситуации...
- Нет. – Покачала головой Ирина.
- Хочешь, живи у меня. Все равно квартира пустая...
- Я уже сняла квартиру недалеко от больницы. Двушка, хозяйка на заработки уезжает.
- Я тоже. И тоже недалеко от больницы. Для Бостона это просто чудо.
- Зачем мы это делаем? – внезапно спросила Ирина. Вопрос повис в воздухе. Ни у неё, ни у Наташи не было ответа. Может, именно поэтому они так сблизились за последнее время? Две дурочки, вечно куда-то бегущие и искренне считающие, что так будет лучше...
- Ладно. – Тряхнула головой Ира, словно стряхивая наваждение. – Я спрошу о твоей выписке. Но давай ты сегодня останешься здесь. А утром я за тобой заеду. И чтоб без фокусов! – ткнула она пальцем в сторону Наташи. Та лишь кивнула, закатив глаза.
Выйдя из гинекологии, Ирина медленно побрела к себе. Под кабинетом уже столпилась очередь.
- Сколько можно ждать! – взвилась пожилая женщина. – Я с половины восьмого вас жду!
- А мой рабочий день начинается с восьми. – Отчеканила Ирина, закрывая за собой дверь кабинета. И тут же послышался робкий стук.
- Доброе утро!
Ира вздрогнула, услышав знакомый детский голосок.
- Маша! – она протянула руки к девочке и та доверчиво её обняла. Вслед за малышкой в кабинет проскользнула невзрачная женщина в стареньком свитерке и с робкой улыбкой.
- Доброе утро. Я мама Маши. – Она протянула Ире руку. – Таня.
- Очень приятно. – Ира отпустила девочку и мягко пожала протянутую руку.
- Спасибо вам за всё, что вы сделали... – Глаза женщины наполнились слезами. – Вы не представляете, в каком аду мы жили...
- Но почему вы никуда не обращались? – Ира села за стол, не сводя глаз с Татьяны.
- Обращались, но когда к нам приходили с проверкой, муж либо откупался, либо создавал видимость образцовой семьи. Он Машу пугал, что её заберут, если она кому-то расскажет... А потом он начал избивать сначала меня, а потом её...
- Но разве в школе не замечали побоев? Ведь дети проходят медосмотры, да и так могло быть видно! – ужаснулась Ирина.
- Может, и замечали... – Татьяна махнула рукой. – Но молчали. Никому не хочется лезть в такое дело. Соседи просто боялись. Один раз Сережа, сосед наш, пытался с мужем поговорить, но закончилось всё дракой. А потом Серёже дверь подожгли. Вот никто больше и не лез. Только вы не испугались. А ведь он и вам... навредил... – Последние слова Татьяна произнесла еле слышно.
- Откуда вы знаете? – Ира вздрогнула.
- Рассказали в полиции. У них ваше заявление.
- Какое зая... – начала было Ирина и осеклась. Она вспомнила тот день... Наташа. Кто же ещё? Ну спасибо, Андреевна!
- А муж мой, оказывается, был связан с коллегой вашим. Вот по его наводке на вас и напал... – Татьяна начала всхлипывать. Ирина машинально протянула её пачку салфеток. Поблагодарив, Татьяна вытерла глаза и продолжила:
- На него вышли, проверив телефон Лозового...
- Лозинского. – На автомате поправила Ирина.
- Лозинского. В прошлую пятницу они должны были встретиться. Уж не знаю, зачем...
“Зато я знаю”, – подумала Ирина. А тут уж, видимо, благодарить Александра Владимировича нужно...
- Да там много чего было... Полиция говорит, там целая цепочка была. Но то, что вы для Маши сделали, подняли на ноги службы, это очень важно! Если бы не вы, я не знаю, что с нами было бы... – Глаза женщины снова наполнились слезами.
- Перестаньте. – Ирина мягко накрыла её руку своей ладонью. – Теперь всё будет хорошо.
- Да, я знаю. – Сквозь слёзы улыбнулась женщина. – Нам помощь обещали. Теперь всё будет иначе. Спасибо вам!
Ира улыбнулась, чувствуя, как к горлу подступает ком.
- Мы будем к вам в гости приходить. – Маша снова обняла Ирину, и впервые в глазах ребёнка Ира увидела радость и ни капли страха.
- Будешь мне письма писать. – Улыбнулась она, приобняв девочку за плечи. – Я уезжаю. – Объяснила она, заметив вопросительный взгляд Татьяны.
- Ой, а как же... – Растерялась та. – А мы хотели вас в гости пригласить... Маша хотела... И она так к вам рвалась, говорит, тётю Иру хочу увидеть...
- Ничего, мы обязательно увидимся! – пообещала Ирина. – Я рада, что теперь Машуня в безопасности. Запишите мой номер и звоните в любое время!
Уже на пороге Маша резко развернулась и, бросившись к Ире, уткнулась лицом в её халат.
- Будь счастлива, солнышко... – Прошептала Ирина, гладя вздрагивающие плечи ребёнка и изо всех сил сдерживая подступившие к глазам слёзы. Когда за Машей и её мамой закрылась дверь, Ирина упала в кресло и разрыдалась. Она позволила себе слабость привязаться к этому ребёнку. Она навоображала себе чёрти-что! Что родителей лишат прав, что девочку можно будет удочерить... Но Ира забыла об одной простой вещи. Конечно, у Маши была мама! И Ира никогда не могла бы её заменить! Но она мечтала об этом, забыв о реальности... Она ревновала эту малышку к матери! Сейчас нужно отпустить её, и радоваться, что у девочки есть любящая мама, которая всегда рядом! А она, Ирина, просто сделала для этого ребёнка то, что не смогли сделать другие. Но она ей чужая и всегда будет чужой.
Уже через пару минут Ирине пришлось взять себя в руки. В дверь начали ломиться пациенты. Рабочий день начался. Но пальцы Иры всё ещё ощущали горячие детские слёзы, а перед глазами стояло лицо девочки, которую Ира так хотела бы назвать своей...
*
Максим заглянул в ординаторскую. Ничего не поменялось. Что Ярик, что Рустам... Красовский вздохнул. В последние дни он старался поменьше бывать в ординаторской. Слишком напряженной была атмосфера. И то, что Рита настаивала на том, чтобы Ярик был крёстным, отнюдь не улучшило ситуацию. Рустам промолчал, но Максиму достаточно было одного взгляда, чтобы понять: Агаларов против. Категорически против.
- Я отлучусь на полчаса. – Сообщил Красовский коллегам. – Если что, я на связи.
- Прогульщик... – Пробурчал Ярослав, не отрываясь от бумаг, которые заполнял.
- Мне очень надо.
- Не знаю, что там тебе надо, а нам надо искать хирурга. Срочно! – подчеркнул Рустам.
- Знаю. Лещук на следующей неделе возвращается. А там посмотрим.
- Олег не звонил? – Ярик наконец соизволил оторваться от своей писанины и посмотрел на Максима.
- Звонил. Он остается в областной. – Хмуро ответил Максим. Он не ожидал такого от Олега. Что могло произойти, что тот так кардинально поменял планы и даже не соизволил явиться на работу? Вроде бы не в духе Олега идти на поводу у эмоций... Может, Лещук что расскажет... Максим тут же посмеялся над этой мыслью. Лещук – и расскажет? Скорее стены заговорят.
- Чёрт бы побрал эту областную... – Негромко произнёс Рустам.
- Думаю, там о тебе такого же мнения. – Парировал Максим. – Ведь ты ведь тоже сбежал, не особо спрашивая разрешения. Да знаю я, что у тебя уважительная причина! – прикрикнул он на поднявшегося было Рустама. – Но документы твои всё ещё там! И тут ты, по сути, нелегально!
- Я заберу документы при первой же возможности. – Проворчал Рустам, снова садясь на диван.
- Молодец. Ушёл. Скоро буду.
И Максим торопливо закрыл за собой дверь. Это невыносимо. Насколько они все были дружны раньше, настолько всё изменилось сейчас. Каждый сам по себе. Как когда-то... Хотя почему когда-то? Всего лишь два года назад...
Через минуту машина Красовского уже мчалась по городу. Он хотел купить что-то Рите и малышу. Нужно было бы сделать это сразу, но Максим был настолько потрясён, что ничего дельного в голову просто не лезло. Прямо у него под носом, в его отделении, с его коллегой произошло ЧП, а он не смог ничего предпринять, чтобы избежать этого! Хреновый из него заведующий... Хотя... В гинекологии не лучше. У них из отделения пациентка пропала, а они и не заметили сразу...
Максим затормозил возле магазина. Он открылся сравнительно недавно и позиционировал себя как лучший в городе магазин товаров для детей. Вот и настало время проверить. Но, оказавшись внутри, Красовский растерялся. Он мог с закрытыми глазами зашить разрез, лигировать сосуд, вырезать ненужную “запчасть” на операционном столе, но сейчас он почувствовал себя абсолютно беспомощным. Словно почувствовав его состояние, к нему приблизилась улыбающаяся девушка-консультант.
- Я могу вам помочь? – спросила она.
- Д-да... Пожалуйста... – Пробормотал Максим, оглядываясь вокруг и теряясь при виде разноцветных коробок, игрушек и крошечных одёжек.
- Вам на какой возраст?
- Мне для новорождённого... У коллеги сын родился... И я вот... – Взялся путано объяснять Максим. Девушка понимающе улыбнулась.
- У нас есть наборы для новорожденных. Посмотрите? – предложила она.
- Посмотрю.
Через десять минут голова Максима гудела от названий фирм, характеристик тканей и прочей торговой мишуры. Он ткнул пальцем в большую коробку. Такую же подарили Оксане, когда у них Володька родился. И она говорила, что это лучшее, что может быть. Значит, берём.
- Заверните, пожалуйста. – Внезапно Максим услышал знакомый голос. Обернувшись, он с удивлением увидел отца. Кирилл Евгеньевич протягивал продавцу огромного мягкого тигра.
- Папа? – с недоверием спросил Максим, отказываясь верить собственным глазам.
Кирилл Евгеньевич вздрогнул и оглянулся. Увидев сына, он слегка изменился в лице, но уже через мгновение овладел собой.
- Не ожидал тебя здесь увидеть. – Спокойно произнёс он.
- Учитывая, что у меня есть сын, не думаю, что это так уж неожиданно. – Возразил Максим.
- Мне кажется, он уже вырос из этого. – Красовский-старший кивнул на коробку в руках Максима.
- У Риты родился сын. Выбираю подарок. – Коротко ответил Максим. – А вот что ты здесь делаешь?
Продавец подал Кириллу Евгеньевичу тигра. Тот покрутил игрушку в руках и протянул сыну.
- Передай Оксане, раз уж так получилось. Видимо, сегодня мне не придётся ехать в службу доставки. – Максиму показалось, или отец специально отводил взгляд.
- Оксане? – переспросил он и внезапно всё понял. – Так это ты тот таинственный даритель?!
- Я. – Не стал отпираться Кирилл.
- Но... Почему? – Максим вложил в это “почему” все невысказанные вопросы. И отец понял его.
- За последние годы мы слишком отдалились. И оба наломали дров. Я боялся, что ни ты, ни Оксана не захотите принимать от меня подарки. А ведь это всё же мой внук...
- Пап... – Только и смог сказать Максим.
- Я понимаю, что ты не можешь меня простить. Слишком много всего было. Я виноват перед тобой и перед Оксаной... – Начал было Кирилл Евгеньевич, но Максим перебил его:
- Я простил тебя, когда ты закрыл собой Риту. Тот “ты”, которого я ненавидел, никогда бы этого не сделал.
- Ты ненавидел меня? – прямо спросил Кирилл.
- Да. – Не стал скрывать Максим.
- А сейчас? – Кирилл Евгеньевич почувствовал, что ответ сына значит для него больше, чем все должности, оклады, титулы.
- Ты мой отец. Всегда им был и будешь. И я думаю, тебе стоит самому отдать Оксане подарок. Она будет рада. – Максим почувствовал в груди странное, почти забытое ощущение. Словно он снова стал маленьким...
- Ты думаешь? – неуверенно спросил Красовский, и впервые за долгие годы в глазах такого грозного чиновника, врача и просто человека, имя которого произносилось чуть ли не шепотом, Максим увидел растерянность.
- Я уверен. – Твёрдо ответил он.
Они посмотрели в глаза друг другу, словно видели друг друга впервые. И в какой-то степени так и было. Максим отвык видеть в отце отца, а Кирилл вспомнил, что все эти годы только то и делал, что пытался сломать сына, сделать из него свою копию. Они не сказали друг другу ни слова, но оба почувствовали: этот разговор, который они оба пытались начать уже не раз за этот год, наконец состоится.
- Что же... – Первым спохватился Кирилл Евгеньевич. – Тогда я пойду.
- Я тоже. Ведь я с работы сбежал. – Слегка усмехнулся Максим.
- Я тоже.
Они оба несмело улыбнулись, и Максим крепко пожал протянутую руку отца. Кирилл проводил его задумчивым взглядом и посмотрел на тигра, которого всё ещё держал в руках. Глянув на часы, он заторопился к машине.
Через несколько минут машина Кирилла Евгеньевича затормозила возле подъезда.
- Я скоро буду. – Бросил Красовский водителю и вышел из машины. И тут же столкнулся с Анной, в руках которой была толстая папка.
- Кирилл? – она удивленно смотрела на него. – Что ты здесь делаешь? Ведь рабочий день в самом разгаре... Это я тут всё по выставкам мотаюсь...
- Я ненадолго. – Коротко ответил Красовский. – Хотел передать Оксане подарок.
- Она будет рада. – Повторила Анна слова Максима и улыбнулась. – Идём. Я рада, что ты наконец сам его вручишь.
- Что ты имеешь в виду? – Кирилл остановился. Анна повернулась к нему и со вздохом пояснила:
- Я знала, что это ты присылал все те подарки.
- Откуда? – поразился Кирилл Евгеньевич.
- Я слишком хорошо тебя знаю. – Улыбнулась женщина. – Но молчала. Ждала, пока ты сам признаешься.
- Я встретил Максима в магазине, когда покупал этого зверя. – Красовский покрутил в руках тигра.
- Он хочет начать всё сначала... – Вздохнула Анна, и речь шла явно не о тигре.
- А ты? – осторожно спросил Кирилл. – Ты хочешь?
Анна Сергеевна ответила ему долгим взглядом.
- Знаешь, я так долго пыталась найти любовь, счастье... – Медленно произнесла она. – Но не нашла. Ни с тобой, ни с кем-либо. Максим был смыслом моей жизни, но ты лишил меня и этого. Тогда я начала рисовать. В рисунки я вкладывала всё... Вот... – Она открыла папку, и перед глазами Кирилла оказались десятки листов, на которых были они с Максимом. – Для меня вы были рядом хотя бы на бумаге. И если Максим вернулся ко мне, то ты – нет. И я боюсь, ничего уже не вернуть. Слишком много пройдено боли и обид. Ничего уже не начать сначала. Не в нашем случае. Поздно об этом думать. Но мы можем остаться друзьями. Ты для меня близкий человек, и я была бы рада, если бы ты был рядом.
- А разве “быть рядом” не означает “начать сначала”? – тихо спросил Кирилл. Анна не ответила и, захлопнув папку, направилась к подъезду быстрым шагом. Ни сказав друг другу ни слова, они поднялись по лестнице. Оксана открыла дверь.
- А у нас гости. – Анна Сергеевна посторонилась, пропуская Кирилла. – С подарком. – Произнесла она с намёком.
Оксана непонимающе посмотрела на неё, потом на Красовского, и внезапно в её глазах сверкнула догадка.
- Мы всегда рады гостям! – улыбнулась она. – Но ведь это не гость. Это дедушка.
И двери квартиры Максима широко распахнулись перед Кириллом, словно приглашая его в дом. В дом, где ему были рады.
====== Часть 56 ======
- Мы вас заждались, Ирина Васильевна. – Сергей Дмитриевич хмуро посмотрел на Ирину. Она почувствовала неясную тревогу. Главврач никогда не позволял себе такого тона. Они всегда уважительно относились друг к другу, несмотря на периодически возникающие разногласия. В научной среде, да и в больнице рассчитывать на дружеское отношение нечего. А потому всегда лучше держать нейтралитет. И они с Дзюбой всегда следовали этому правилу.
Но сейчас главврач смотрел на Ирину с плохо скрываемым раздражением и... угрозой?
- Извините, у меня был пациент. – Спокойно ответила она, хотя сердце пропустило пару ударов.
- Из-за одного пациента вы заставили ждать весь коллектив. – Дзюба назидательно постучал пальцем по столу.
- Странно слышать такое от врача. – Парировала Ирина, опускаясь на стул.
- Может, хватит обсуждать опоздание Ирины Васильевны? Вы же нас не для этого собрали? – Максимова нервно протёрла очки.
- В какой-то степени для этого. – Главврач откинулся на спинку кресла и обвёл коллег взглядом, в котором читалось явное превосходство. Он словно смаковал каждое слово, которое собирался сказать. – Как вам известно, сегодня у Ирины Васильевны последний рабочий день в нашем дружном коллективе. Но, думаю, многих волнует вопрос, почему Ирина Васильевна так торопится нас покинуть. Мне кажется, дай вам волю, вы бы сразу сбежали, без отработки. – Сергей Дмитриевич подозрительно прищурился.
Ирина лишь слегка пожала плечами, украдкой окинув взглядом коллег. Ей пока было не совсем понятно, к чему ведёт Дзюба. Но на лицах коллег она не смогла ничего прочитать. Орновицкий лениво черкал что-то в блокноте, периодически подсовывая его Асе. Максимова раз за разом протирала и без того чистые очки. Ткаченко, Новиков и Мельничук, казалось, соображали на троих. Остальных, видимо, волновало только одно: поскорее сбежать отсюда, доработать день и спокойно уйти домой. И лишь Лубь не сводил с Ирины пристального взгляда.
- Хорошо. – Не дождавшись ответа от Ирины, продолжил главврач. – Раз так, я вынужден сам ознакомить коллег с нововыявленными обстоятельствами. А там уже будем коллективно принимать решение, отпускать вас или нет.
Сергей Дмитриевич открыл лежащую перед ним папку. Достав пару листов, он ещё раз взглянул на Ирину. Ей показалось, или в его взгляде читалось презрение?
- Как мне стало известно, в последнее время за вами были замечены некоторые действия, которые у нас лично вызвали много вопросов. – Дзюба сделал паузу, словно ожидая вопросов, но ответом ему были лишь недоумевающие взгляды коллег. Главврач раздражённо вздохнул и выложил: – Например, вы брали деньги с пациентов, выписывая и поставляя им запрещённые препараты...
Его перебило появление в кабинете двух мужчин. Ира вздрогнула, узнав Александра Владимировича. Второго мужчину она не знала, но он держался слишком уверенно, чтобы быть просто посетителем. Зато, судя по изменившемуся враз лицу Дзюбы, он слишком хорошо знал, кто перед ним.
- Я прошу прощения за опоздание. – Негромко произнёс Александр Владимирович. – Мы с коллегой слегка подзадержались. Ирина Васильевна, познакомьтесь, это Андрей Петрович, ваш адвокат.
- Адвокат? – Ира перестала понимать, что происходит. – Но я...
Александр Владимирович жестом заставил её замолчать и обратился к главврачу.
- Простите, мы вас перебили. Продолжайте.
И мужчины сели по обеим сторонам от Ирины, словно закрывая её от чего-то. Только от чего?! Ирина вопросительно посмотрела на Александра Владимировича. Она уже поняла, что он работает в высших силовых структурах. Видимо, он не особо распространялся о своей должности. Уже то, с какой опаской и уважением с ним общался Дима, говорило о многом. Но что такой человек делает здесь? И зачем ей адвокат?!
- Да... Я как раз начал говорить... Рассказывать коллегам... – Дзюба запнулся. Его позиции резко пошатнулись. Но отступать было поздно. – Я говорю, что Лещук И. В. выписывала пациентке Колчак препараты, которые находятся в закрытом доступе, и брала за это деньги. Кроме того, не так давно на карточку Ирины Васильевны была переведена большая сумма денег. После этого в её кабинете были обнаружены ампулы, по всей видимости, выкраденные у нашего коллеги Лозинского С. А... – Главврач замолчал. Известие о гибели Лозинского прокатилось по больнице, подобно цунами. А то, что с ним в тот момент была Анна Каревская, лишь добавило жару в огонь сплетен.
- Погодите... – Ирина неверяще покачала головой. – Вы хотите сказать, что я брала взятки и воровала лекарства?!
- В двух словах – да. – Кивнул главврач, снова чувствуя себя на коне. Смятение Лещук придало ему уверенности. – У нас есть доказательства.
Он достал карту Колчак. Но, пролистнув страницы, Дзюба оторопел. Страница с предписаниями и якобы написанной суммой была вырвана.
- Позвольте. – Александр Владимирович повелительно протянул руку. Помедлив, главврач отдал ему карточку. Мужчина принялся внимательно её изучать. Поддев ногтем стык, он огорчённо поцокал языком, заметив следы вырванной страницы.
- Сергей Дмитриевич, вы уверены? – Наталья Юрьевна бросила быстрый взгляд на Ирину. – Пациентка Колчак сейчас переведена ко мне и я не думаю, что...
- А я думаю, что Ирина Васильевна специально передала вам проблемную пациентку. Вспомните. Вы же сами не раз говорили, что она вас подставить хочет. Так чем не подстава? – Победоносно посмотрел на Максимову главврач. Та побледнела.
- Да, я говорила... – Голос пожилого хирурга прозвучал ровно. – Но я готова сейчас, при всех, взять свои слова обратно.
- В таком случае, Наталья Юрьевна, у меня есть все основания обвинить вас в пособничестве. Гонорар как, пополам делили? – Презрительно бросил главврач.
- Сергей Дмитриевич, вы забываетесь. – Орновицкий с угрозой взглянул на Дзюбу. – Держите себя в руках, иначе я буду вынужден обвинить вас в нарушении профессиональной этики и превышении служебных полномочий.
- А вы, Глеб Александрович, я смотрю, осмелели? – уже вовсю несло главврача.
- Осмелел. – С вызовом ответил врач. – Я не собираюсь терпеть подобное поведение. А вас попрошу взглянуть. – Орновицкий подал Александру Владимировичу свой мобильный. – Это фото карточки до того, как её... выпотрошили.
Мужчина благодарно кивнул Глебу и всмотрелся в экран, сравнивая увиденное с карточкой, которую держал в руках.
- О каких ампулах речь? – голос Ирины сел и ей пришлось откашляться. – Я не совсем понимаю...
- Об ампулах, обнаруженных в вашем кабинете в пятницу. – Торжествующе произнёс главврач.
- Но... – Ирина попыталась было возразить, и в тот же момент заговорил Александр Владимирович. Он говорил тихо, но каждое его слово было прекрасно слышно всем присутствующим:
- Я услышал вас, Сергей Дмитриевич. А теперь предлагаю послушать меня и моего коллегу. Саму Ирину Васильевну спрашивать не вижу смысла, так как она, судя по всему, до сих пор находится в неведении. Хорошо сработано, ничего не скажешь.
Он передал карточку и телефон Андрею Петровичу и сложил руки в замок, не сводя глаз с главврача.
- Итак, по порядку. – Негромко произнёс Александр Владимирович. – Думаю, не стоит быть экспертом, чтобы понять, что записи в карточке, о которых вы говорите, и предыдущие записи по данной пациентке были сделаны разными людьми. Экспертиза это подтвердит. И в ваших интересах поспособствовать работе экспертов и найти недостающую страницу. Пациентке Колчак ничего не грозит. Мы настояли на полном независимом медицинском обследовании, в ходе которого выяснилось, что здоровью данной пациентки могут позавидовать даже космонавты. Обнаружены некоторые отклонения в пределах нормы, но препаратов, которые пациентке назначала Ирина Васильевна, вполне достаточно для поддержания нормального функционирования организма. Поэтому обвинить Ирину Васильевну в игнорировании пациентки мы не можем. Равно как и в назначении сторонних препаратов.
Александр Владимирович достал из портфеля и подтолкнул в сторону главврача лист бумаги.
- Что это? – недоверчиво спросил Дзюба.
- Показания Каревской А. С. – Спокойно ответил Александр. По кабинету пронёсся вздох удивления. Мужчина объяснил: – Я не настаивал на допросе, это было сделано по её просьбе. Так как её состояние пока тяжёлое, мы не можем принять во внимание её слова безоговорочно, потому мы ещё вернёмся к этому немного позже, когда Анна Сергеевна будет готова к беседе. Но уже сейчас мне интересно было бы узнать, почему Анна Сергеевна Каревская утверждает, что её заставили сделать эту запись в карточке пациентки Колчак.
В кабинете повисла тишина, нарушаемая лишь громким сопением Лубя. Выждав с минуту, Александр Владимирович продолжил:
- Касательно денег. Пару недель назад в центральное отделение банка обратилась клиентка Лещук И. В. с заявлением, что на её счёт ошибочно поступила n-нная сумма денег. Между поступлением денег на счёт и зафиксированным заявлением прошло 24 минуты. В своём заявлении Лещук И.В. настоятельно просит поскорее разобраться с ошибкой и вернуть деньги владельцу. Сумма была снята с её счёта и переведена на контроль банка. Внимание, вопрос: если эти деньги действительно предназначались И. В. Лещук, как вы утверждаете, то с чего тогда такое рвение и настойчивость в желании их вернуть? Кроме того, как мне известно, месяц назад был заблокирован зарплатный счёт Ирины Васильевны. Вы получали зарплату в этом месяце? – внезапно Александр Владимирович обратился к Ирине. Она лишь покачала головой.
- Прекрасно. Об этом я бы пообщался с вашей бухгалтерией и с вами лично, ведь распоряжение о блокировке счёта исходило от вашего имени. – Александр Владимирович деланно небрежно крутил в руках ручку. – А дальше ещё интересней. Ампулы. Я опущу временно тот момент, что обыск в кабинете не может проводиться в отсутствие владельца кабинета. Но об этом мы поговорим потом. Нам известно, что чуть более недели назад Ирина Васильевна уже зафиксировала возврат двух ампул идентичного препарата. Которые пропали несколько часов назад из хранилища. Потом вы обнаружили ампулы в её кабинете. И на следующий день при фиксации ДТП этот препарат был обнаружен в машине Лозинского С.А., не раз замеченного в махинациях с наркотическими препаратами, а так же несколько недель назад совершившего опосредованное нападение на И.В.Лещук, являясь, по сути, заказчиком этого нападения. Да, кстати. Насколько я понял, Ирина Васильевна об обыске узнала только сегодня? – Александр взглянул на Ирину. Она слабо кивнула. Происходящее казалось ей каким-то кошмарным сном.
- У нас к вам слишком много вопросов, Сергей Дмитриевич. – Подал голос Андрей Петрович. – И при всём уважении к вашему нежеланию расставаться с Ириной Васильевной, вы всё же не имеете права её задерживать. А вот с вами нам ещё предстоит пообщаться. А так же с Сергеем Вадимовичем.
Лубь слегка позеленел под пристальным взглядом Александра Владимировича.
- Да, конечно... – Забормотал он.
- Вот и славно. – Александр Владимирович разложил перед собой бумаги. – В таком случае я попрошу вас остаться, а остальных не смею задерживать. Ирина Васильевна, я к вам подойду позже.
Ира встала и, словно в тумане, пошла к выходу. Всё происходящее казалось каким-то нереальным. У неё было ощущение, что она наблюдает за всем со стороны. В спину ей ударил голос главврача:
- Ира, я не знал!
Сергей Дмитриевич растерянно смотрел ей вслед. Он чувствовал, что его загнали в ловушку. В ловушку сплетен и интриг. Когда он успел забыть такую мудрую поговорку: “Доверяй, но проверяй”? Он повёлся на обещанную награду. И пообещал немало наград. А теперь он остался ни с чем.
- Всё вы знали, Сергей Дмитриевич, – горько бросила Ирина и вышла. На сердце было тяжело. Сейчас она уже не вспоминала об уважении, этике, сотрудничестве. Вся грязь больничных интриг открылась ей во всей красе. И пусть Ира не знала деталей, но того, что она только что услышала, хватило, чтобы понять, насколько жестоким был план. План, как её убрать. Вот только она их опередила. Убралась сама.
В коридоре её догнала Максимова.
- Ирина Васильевна, миленькая, ну как же так?! – Наталья Юрьевна всё ещё держалась за сердце.
- А вот так, Наталья Юрьевна. – Тихо ответила Ира.
- Может, вы передумаете?! Не будете уходить? Ведь теперь, когда всё выяснилось...
- А потом выяснится что-то ещё, и ещё, и ещё... – Ирина вздохнула. – Вы ведь знаете, как это бывает.
- Знаю. – Максимова вздохнула. – Но мне и вправду очень жаль...
Она с сочувствием смотрела на коллегу, чувствуя вину за годы вражды.
- Всё в порядке, Наталья Юрьевна. – Ирина постаралась улыбнуться. – я рада, что мы с вами наконец сработались. Колчак привет передавайте.
- Да я ей!!! Витаксон внутримышечно три раза в день в одно и то же место! – сердито бросила Максимова. – От витамина ничего ей не станется, зато прочувствует хорошо!
- Вы страшный человек! – Ира засмеялась.
- Ирина Васильевна... – Ася остановилась в паре шагов от Лещук. Неподалёку Ирина заметила Глеба.
- Асенька, я слышала очень хорошие отзывы о вашем выступлении. – Мягко сказала Ира.
- Ну да... – Пробурчал Глеб. – Вот только мне пришлось её на сцену пинком выпроваживать.
- И такое бывает. Но дальше будет легче. Первый раз всегда самый сложный. – Ирина вздохнула.
- Не оставляйте меня... – Попросила Ася, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать.
- Ну что вы со мной, как навек, прощаетесь? – рассердилась Ирина. – Будем встречаться на тех же конференциях, а вы, Ася, от меня так просто не отделаетесь! Или вы считаете, что ваша научно-исследовательская работа закончилась?
- Нет... – Ася шмыгнула носом.
- Александра Михайловна, я не боюсь вас оставлять, потому что вы стали самостоятельной, и эта конференция – отличное тому подтверждение. Но я всё так же остаюсь вашим научным руководителем. И вы всегда можете на меня рассчитывать. – Ирина ласково потрепала Асю по плечу. Девушка, не сдержавшись, кинулась ей на шею. Раньше она никогда бы себе этого не позволила, ведь Лещук всегда держала дистанцию и не допускала фамильярности. Но сейчас Ася почувствовала: стена между ними рухнула. Они стали чем-то большим, чем просто коллеги.
- Ну что вы... – Ира растерянно поглаживала по спине уткнувшуюся ей в плечо девушку. Не так, совсем не так она представляла себе свой уход. В идеале было бы просто взять сумку и уйти, ни с кем не прощаясь, не разговаривая. Но получилось иначе.
Осторожно высвободившись из объятий Аси, Ирина ещё раз оглядела коллег. Она заметила притихшую Татьяну Петровну, замершую позади. Медсестра смотрела на Ирину извиняющимся взглядом, и Ира знала причину. Слишком любопытной была их Танечка и слишком болтливой. Но с кем не бывает?..
- Спасибо вам за всё. – Тихо сказала Ирина.
Резко развернувшись, она помчалась к своему кабинету. Резко захлопнув за собой дверь, она прижалась к ней спиной, задыхаясь от боли, от обиды на тех, кто придумал этот план, от осознания того, что у неё наконец появились друзья среди коллег... Вот только появились они в день её ухода.
Но у неё оставалось ещё одно дело. И через минуту Ирина уже входила в палату Анны. Та лежала с закрытыми глазами, и Ирине сначала показалось, что Каревская снова без сознания. Но внезапно Анна открыла глаза.
- Я знала, что ты придёшь... – Еле слышно выговорила она, и каждое слово с трудом пробиралось сквозь сетку трубок, которыми было опутано всё тело Анны.
- Я не могла не прийти. – Ирина не сводила глаз с бледного лица Каревской. Она привыкла видеть её с идеальным макияжем, причёской... А сейчас перед ней была лишь тень прежней Анны.
- Зачем ты это сделала? – прошептала Анна.
- Я не могла иначе.
- Ты всегда отличалась особым благородством. Мне до тебя далеко. Тебя уважают, любят... А меня лишь боятся и ненавидят.
- Это не так... – Возразила было Ирина, но Анна слабо шевельнула рукой, прося её помолчать.
- Это так, и ты это знаешь. Все знают. Я всегда тебе завидовала. И всегда хотела от тебя избавиться. Я, Лубь и Лозинский. Вот те, кто всё это организовал. Тебе всё расскажут...
- Уже рассказали. Почти. – Ирина опустила голову.
- Ну вот... – Прошептала Анна. – Так что теперь моя совесть чиста. Ты знаешь правду. Я поехала с ним, потому что верила: он знает способ, как от тебя избавиться... Какой же я была дурой! Чёрт, это всё сейчас выглядит, как в дешёвом сериале... – Она беззвучно засмеялась и тут же скривилась от боли.
- Где болит? – кинулась к ней Ирина.
- Нигде. Мне всё равно. Болит, и пусть болит. Калека... – В голосе Анны прозвучала безысходность. Ирина почувствовала злость.
- Анна Сергеевна, не для того мы работали несколько часов и вытаскивали вас с того света! – сердито бросила она. – Вы поправитесь, будете ходить и сможете вернуться к работе! Я не позволю вам *** работу врачей! – тут она употребила такое крепкое словцо, что Анна на миг забыла о боли и удивлённо на неё посмотрела. Ирина никогда не позволяла себе таких выражений. Ни себе, ни кому-либо.
- Именно так!!! – Ирина заметила удивление Анны. – Поэтому забудьте это слово – “калека”! Оно не про вас!
С этими словами Ирина бросилась вон из палаты, едва не сбив с ног Олега. Ира чувствовала, что вот она, последняя капля. Что-то в глазах Анны заставило Ирину позорно сбежать. Уважение? Благодарность? Вина? Или всё вместе? Или же просто она не могла видеть Анну прикованной к кровати? Но это ненадолго! Она встанет! Обязательно встанет!
Олег удивлённо проводил её взглядом и повернулся к Анне.
- Что у вас тут происходит? – спросил он, ставя на тумбочку вазу с цветами.
- Так, поговорили... О моём прошлом и будущем... – Прошептала Анна.
- Насчёт прошлого ничего не знаю, а в будущем ты обещала выпить со мной кофе. Я надеюсь, ты выполняешь свои обещания? – голос Олега прозвучал шутливо, но глаза оставались серьёзными.
- Это я точно выполню... – Анна слабо улыбнулась, почувствовав, как тёплая рука Олега сжала её руку.
А Ира, ворвавшись в кабинет, быстро переоделась и, наспех сунув халат и костюм в пакет, схватила сумку и, в последний раз окинув взглядом свое уже ставшее за столько лет родным пристанище, вышла. Через пять минут у неё на руках были все необходимые документы. В отделе кадров все замолчали при виде неё. Но Ира знала: стоит ей выйти, как тут же начнутся разговоры, догадки, гипотезы... Только её это уже не касается. Хотя, возможно, когда-нибудь она будет им благодарна за это...
Ирина в последний раз окинула взглядом такое знакомое здание хирургического корпуса областной больницы. Она знала каждое окно, каждую трещинку в асфальте, знала, что левое крыло трескается по швам от старости... Но сейчас Ирина словно вырвалась из клетки. И эта клетка, серая и ободранная, стояла перед ней. А за её стенами кипела жизнь таких же, как она. То ли пленников, то ли добровольно заключенных... Но теперь это не её жизнь. Не её клетка.
И, бросив последний взгляд на здание больницы, Ирина быстрым шагом пошла к воротам, ни разу не оглянувшись.
В эту ночь они с Димой не спали. Ира слушала, как ворочается Дима, но упорно делала вид, что спит. И наконец, не выдержав, она просто уткнулась лицом ему в грудь и затихла, обнимая его. Он замер, боясь пошевелиться. Они не сказали друг другу ни слова. Зачем? Всё было сказано, высказано... Они и без слов всё понимали...
Едва за окном посветлело, Ира встала, не выдержав мучительного ожидания. Дмитрий лежал, закрыв глаза, но она знала: он не спит. Привычный ритуал: кофе-“бурда”, сигарета, вторая... То и дело её взгляд падал на стоящие в коридоре чемоданы. Ирина боялась этого дня, но сейчас всё происходило на автомате. Не было чувств, не было эмоций. Она двигалась, словно робот. Принять душ, почистить зубы, одеться, макияж...
Ира вздрогнула, увидев в зеркале Диму. Щеточка для туши черкнула по коже, оставив чёрный след. Тихо выругавшись, Ира стёрла тушь со щеки и глянула на Диму, стоящего за спиной.
- Доброе утро. – Тихо сказала она. Он лишь молча подошёл к ней и обнял сзади, зарывшись лицом в её волосы.
- Почему мне кажется, что я теряю тебя навсегда? – глухо произнёс он. Ира замерла, чувствуя, что просто не сможет сказать ни слова. Дмитрий вздохнул, поняв, что не получит ответа. Ира почувствовала пустоту внутри, когда он её отпустил. В полном молчании они выпили кофе. Наконец Ирина встала.
- Пора... – Тихо сказала она.
Окинув долгим взглядом квартиру, она вышла в коридор. И тут же Дмитрий резко схватил ей и, развернув к себе, впился в её губы долгим поцелуем. Он целовал её неистово, словно в последний раз, и всё крепче прижимал к себе, словно надеясь, что сможет удержать. Ира на миг забылась, гладя его волосы, небритые щеки, с жаром отвечая на его поцелуи... Но реальность заставила её оторваться от любимого.
- Пора, Дима... Пора! – короткое слово, а кажется, что оно, подобно плохо заточенному скальпелю, разорвало на клочки её сердце.
Возле машины она остановилась. Дмитрий погрузил в багажник её чемоданы. Ира наблюдала за ним, стараясь запомнить каждый миг, каждое движение... Она говорила ему и себе, что они будут видеться, но почему у неё такое чувство, что они снова прощаются на двадцать лет?..
Дмитрий молча подошёл к ней. Взяв её лицо в руки, он поцеловал её лоб, глаза, в которых уже стояли предательские слёзы, губы, которые так робко и так отчаянно ответили на его поцелуй... И он тут же отпустил её и отвернулся. Слишком многое она могла прочесть в его взгляде. Особенно то, чего ей знать не нужно было. Пока не нужно.
- Позвони, когда доедешь. – Глухо произнёс Дмитрий и зашагал к подъезду. Он услышал за спиной хлопок двери и звук мотора. Миг – и черная машина, сорвавшись с места, исчезла за поворотом.
Ира едва видела, куда едет. Слёзы застилали глаза.Даже природа, словно чувствуя её настроение, сыпала холодным дождём и красила всё в серый цвет. Ире казалось, что этот дождь будет идти вечно... В голове не было мыслей, лишь грусть и боль. И вопрос: правильно ли она поступила? Ведь, кажется, и в областной всё начало налаживаться... Но кого она обманывала?! Сегодня наладилось, а завтра ты снова один против всех. Ира слишком хорошо это знала. Иначе просто не бывает. Такие степенные и серьёзные научные люди на самом деле готовы ежесекундно вцепиться в горло тому, кого в глаза называют коллегой, а за глаза – в лучшем случае, соперником.
Погружённая в свои мысли, Ира едва не проехала мимо больницы.
- Я вижу, утро удалось... – Мрачно констатировала Наташа, усаживаясь на переднее сиденье.
Ирина промолчала. Ей не хотелось ничего говорить. Наташа раздражённо вздохнула.
- Знаешь, а мы с тобой очень похожи. – Резко произнесла она. – Всё бежим куда-то. Убегаем.
- Я не убегаю. – Резко ответила Ирина.
- Да ладно? – сухо засмеялась Наташа. – А что ты делаешь? Ах да, прости... Так же будет лучше для всех. Боже, как же мне это знакомо... А знаешь, что у нас ещё общего?
- Надеюсь, что ничего... – Пробормотала Ирина, поворачивая на проспект.
- Мы обе держим всё в себе. Ничего никому не рассказываем. А потом просто захлебываемся от всего этого дерьма внутри. – Наташа сама не знала, что заставило её это сказать.
- Высажу. – Мрачно пообещала Ирина. Наташа замолчала. Но она знала, что права. И Ира тоже знала.
Перед ними простилалась дорога. И эта дорога уводила их обеих от прошлого. Но ни у Иры, ни у Наташи не было ощущения, что она приведёт их к будущему, к тому будущему, где они обе будут счастливы. Слишком многое они обе оставили позади. Но нет дороги назад. Есть лишь одна – вперёд.
====== Часть 57 ======
- Вот супчик домашний, тут пирожки, как ты любишь, с картошкой... – Валентина Степановна деловито загружала тумбочку посудой. – А тут компотик, теплый ещё.
- Мама, ну зачем ты... – Рита, смеясь и обнимая Аню, наблюдала за матерью. – Тебе самой сейчас покой нужен, а ты на кухне всё время! Ты же знаешь, у нас в больнице хорошо кормят...
- Знаю я ваше “кормят”! – Валентина Степановна всплеснула руками. – Суп из пшеничной крупы, на второе – пшеничная каша с котлетами из пшеничной каши!
- Неправда! – заступилась за больничную столовую Аня. – Тут вкусно! У тёти Лолиты бутерброды и пирожные самые лучшие!
- Ещё чего! Бутерброды и пирожные! Вот теперь я понимаю, почему Аня такая бледненькая в последнее время! На больничных-то бутербродах! – кипятилась Валентина Степановна. – А ты тоже хороша! Тебе сейчас домашнюю еду нужно есть, ты ребёнка кормишь! А в пирожных ваших одна химия!
- Слышала бы тебя Лолита... – Покачала головой Рита.
- И пусть бы слушала! Ей полезно поучиться! – Валентина Степановна закончила выгружать из сумки судочки и пакетики и села на стул рядом с кроватью. Рита ласково погладила мамину руку.
- Спасибо тебе... – Тихо сказала она. – Прости меня, пожалуйста. В последнее время у нас всё было как-то не так...
- У тебя мой характер. И Вовкин. – Валентина Степановна вздохнула.
- Такое возможно? – улыбнулась Рита.
- Видимо, да.
- Как папа? – Рита тревожно посмотрела на маму. – Ты была у него?
- Была, и Аня была. – Валентина Степановна погладила внучку по тугим косам. – Он тебе привет передаёт.
Рита вздохнула с облегчением. Тревога за отца не покидала её. И хотя Рустам и Максим регулярно докладывали ей о состоянии Владимира Петровича, Рита все просилась, чтобы ей разрешили самой его проведать. Но Рустам и Максим в один голос противились этому. И если Максима волновала больше медицинская сторона вопроса, то Рустам готов был Риту немедленно забрать домой и держать под постоянным контролем, только бы с ней снова чего-либо не случилось. Если он был в больнице, то чуть ли не каждые полчаса наведывался в палату, чем изрядно веселил соседок Риты. А когда всё же уходил домой, то тут уж Рите приходилось постоянно держать телефон под рукой. И Рита не спорила. Она понимала: Рустам волнуется.
И тут же она вспомнила о другом человеке.
- Анют, сходи, пожалуйста, попроси у тёти Тани ещё одну подушку. – Попросила Рита. – Женя не появлялся? – осторожно спросила она, когда Аня вышла. То, что Евгений до сих пор не дал о себе знать, пугало Риту. По адресу, где он жил, его не обнаружили, а телефон был постоянно выключен. И Рите оставалось лишь догадываться, куда он мог исчезнуть. Смутная тревога не покидала её. Она не могла чувствовать себя спокойно, не зная, где Женя и что придёт ему в голову в следующий раз.
- Пусть только появится! Я его своими собственными руками придушу! Как я могла так ошибиться... – На глаза Валентины Степановны навернулись слёзы. – Но ведь он всегда был таким хорошим мальчиком, таким вежливым, воспитанным, добрым... Не то, что твой...
- Мама! – предостерегающе перебила её Рита.
- Извини... Я всё никак опомниться не могу. – Валентина Степановна промокнула глаза платочком. – Но вспомни сама! Разве можно было предположить, что Женечка такое сделает?!
Рита отрицательно покачала головой. Никто не мог такого предположить. Она и сама безоговорочно доверяла Жене. Он казался таким искренним, отзывчивым... Таким родным... А может, просто она сама была слишком доверчивой?
- Зачем ты ему ключ дала? – Рита глянула на маму с легким упрёком.
- Кто же знал... – Валентина Степановна отвернулась. Сейчас она и сама себя винила за это, но ведь тогда казалось, что она всё делает правильно. – Но ты не волнуйся! – Поспешила она успокоить Риту. – Рустам поменял замки.
- Теперь ещё нужно наше свидетельство о браке восстановить... – Рита поудобнее села на кровати.
- Обязательно восстановим. – В палату зашёл Рустам. Наклонившись, он поцеловал Риту. Та притянула его к себе, и они бы долго ещё не оторвались бы друг от друга, если бы недовольное покашливание Валентины Степановны не отвлекло их.
- Вот пойдёте оформлять сына, как раз и узнаете всё. – Проворчала она. Рита оторвалась от Рустама и вздохнула.
- Наверное, родить легче, чем оформить все документы... – Пожаловалась она.
- Оформим. Ты не передумала насчёт имени? – Рустам вопросительно посмотрел на жену.
- Нет. – Твёрдо ответила она. – Наш сын будет Ростиславом.
- Спасибо хоть не Ярославом... – Настал черёд вздыхать Рустаму. Валентина Степановна почувствовала, что ей лучше оставить пару наедине. Раньше она бы никогда этого не сделала бы добровольно, но сейчас... Всё настолько изменилось, перевернулось с ног на голову...
- Пойду Ане помогу, – негромко сказала женщина, поднимаясь. Когда она вышла, Рита грустно посмотрела на Рустама.
- Вы так и не помирились? – тихо спросила она.
- Мы не ссорились. – Сухо прозвучал ответ Рустама.
- За что ты на него сердишься?
- За то, что он рисковал тобой, твоей жизнью, жизнью нашего ребёнка. За то, что всё это произошло из-за него. – Резко произнёс Рустам.
- Наоборот, Рустам! Тогда на встречу с твоим отцом он поехал для того, чтобы в случае чего защитить меня! Он отговаривал меня, но ты же знаешь... – Рита замолчала. После небольшой паузы она продолжила: – А сейчас я благодарна ему за то, что он сказал мне про папу. Ведь я чувствовала, что что-то не так. Но не знала, что именно. А неизвестность, пожалуй, это худшее, что может быть... И ведь это Ярик меня спас...
- Если уж на то пошло, тебя спасла Тамара. – Рустам вздрогнул при одном воспоминании о пережитом кошмаре.
- И Ярик. – Мягко сказала Рита. – Рустам, Максим рассказал мне о том, что произошло в ординаторской. Ты не должен был этого говорить.
Рустам и сам уже раскаивался в своих словах, но в остальном его гнев и обида на Ярослава оставались теми же. Если бы не длинный язык Ярослава, с Ритой бы этого не произошло. Ведь хорошо, что всё обошлось. А если бы нет? Но Рустам даже думать боялся о том, что могло быть хуже.
- Тогда тебе и на меня нужно сердиться. – Решила зайти с другой стороны Рита.
- Почему? – непонимающе посмотрел на неё Рустам.
- Ведь я же могла дождаться тебя или Максима, и попросить отвезти меня к папе. Но я снова решила сделать всё сама...
Рита замолчала, теребя одеяло. Только, произнеся это вслух, она поняла: виновата в случившемся она и только она. Не Ярик, не даже Женя, а она. И её дурацкий самостоятельный характер.
- Ты женщина-“наоборот”, – тихо сказал Рустам. – Тебе скажи “да”, ты скажешь “нет”. Ты всегда делаешь всё наперекор другим. Это можно изменить? Или это навсегда?
Рита ничего не ответила. Да и что было ответить? Ведь Рустам прав.
- И неужели я никогда не смогу быть уверенным до конца, что я знаю о твоих планах, о твоих проблемах, что ты ничего от меня не скрываешь? Ведь столько раз мы друг другу обещали...
- Я не могу обещать... – Рита покачала головой. – И не могу требовать обещания от тебя. Мы пытались, но, видимо, у нас всегда будут секреты друг от друга.
Рустам вздохнул. Рита права. Они слишком много времени потеряли когда-то, чтобы сейчас научиться за такое короткое время говорить друг с другом обо всём.
- Но, может, со временем... – Неуверенно начал он.
- Мы попробуем. – Рита погладила его руку. – Это я тебе обещаю.
Рустам обнял её, бережно прижимая к груди.
- Я так понимаю, насчёт Ярослава с тобой спорить бесполезно? – пробормотал он, зарывшись лицом в её волосы.
- Он будет крёстным. Ему это нужно. – Твёрдо сказала Рита, высвободившись из его рук. – И если бы здесь была Наташа, я предложила бы ей стать крёстной.
- Она бы в жизни не согласилась бы. – Покачал головой Рустам.
- Почему?
- Это не для неё... Да и, боюсь, её травма слишком велика.
- Тогда Тамара... – Задумчиво протянула Рита. Рустам аж поперхнулся от неожиданности.
- Ты серьёзно? – откашлявшись, спросил он.
- А почему бы и нет? – пожала плечами Рита, пытаясь сохранить серьёзное лицо, но, взглянув на ошеломлённого Рустама, расхохоталась.
- Мама, вот подушка! – Аня влетела в палату и собиралась было вместе с подушкой плюхнуться на кровать, но Рустам перехватил её.
- Осторожно, принцесса! – деланно строго произнёс он. – Маме нужен покой, а не землетрясение.
- Я осторожно. – Аня помогла Рите подложить подушку под спину и прижалась к плечу мамы. – А мы скоро к братику пойдём?
- Сейчас пойдём. – Рустам почувствовал, как при взгляде на Риту и Аню в глазах предательски защипало. И он обнял своих родных и любимых девчонок, чувствуя, как комок в горле исчезает от этой любви и ласки, которую они дарили друг другу.
Валентина Степановна остановилась на пороге. По щекам женщины текли слёзы. Она так долго боролась за счастье дочери, и иногда это даже была борьба с самой Ритой. А счастье-то вот оно, перед ней... Рита заметила Валентину Степановну.
- Иди к нам, – тихо сказала она и протянула руку к маме. Валентина Степановна осторожно приблизилась и села на краешек кровати.
- Давайте знакомиться. Я ваш зять, Рустам Агаларов. – Рустам протянул ей руку, и в его глазах блеснули смешинки.
- Да ну тебя... – Валентина Степановна деланно сердито толкнула его в плечо, но тут же взяла его за руку и тепло пожала. Впервые за всё это время они почувствовали себя семьёй. И каждый втайне надеялся, что теперь так будет всегда.
*
Наташа нерешительно шагнула в знакомый до боли двор. Здесь прошло полтора года её жизни. Год до того, как она позволила Ярику ворваться в её жизнь. И полгода после. Здесь стояла его машина, и он смотрел на её окна, в то время, как она, не включая свет, наблюдала за ним. Здесь он впервые признался ей в любви. Здесь он первый раз её поцеловал...
С каждым шагом шаги Наташи всё замедлялись, а походка становилась всё тяжелее. Когда-то для неё здесь был дом, она спешила вернуться сюда после работы, спрятаться ото всех. А потом они возвращались сюда вместе с Яриком. И Наташа поняла, что до Ярика это были лишь четыре стены с парой окон. Стены, которые, как ей казалось, были её опорой, домом, защитой... Но Ярослав просто снёс эти стены и воздвиг новые, из любви, тепла и заботы. И каждый раз, возвращаясь сюда, она втайне ждала каждого поцелуя в подъезде, каждой улыбки... И когда Ярик оставался до утра, она просто забыла обо всём и мечтала, чтобы ночь никогда не кончалась... Почему она так долго отказывалась переехать к нему?! Что за чёртово упрямство?! Боялась, что покоя не будет? Так и не было покоя! Вспомни, Олди, сколько ночей ты провела без сна, думая о нём, сколько раз провожала взглядом его машину, мечтая, чтобы он вернулся? Это ли покой?!
Наташа нерешительно потянула на себя дверь подъезда. Код не поменялся... И всё те же скрипучие петли... Она медленно пошла вверх по лестнице. Когда-то она сломала каблук, и Ярик нёс её на руках до самой квартиры... Он подхватил её как раз на этой ступеньке... А опустил на кровать...
Каждый шаг давался всё труднее. Что её ждало за дверью квартиры? Пустота и одиночество. И воспоминания о счастье. Ей так хотелось поехать домой, к Ярику, к девочкам... Но она больше не имела на это права. Как и на воспоминания. Это были воспоминания другой, счастливой Наташи. Но не её. Она снова стала той, прежней. Биороботом...
Под ноги Наташе кинулась пушистая кошка.
- Здравствуй, Мусенька! Узнала? – наклонившись, Наташа почесала котярку между мягких ушек. Та довольно замурчала. Соседняя дверь открылась.
- Муся! Иди домой... – Старушка выглянула на площадку и, близоруко щурясь, всмотрелась в Наташу. – А вы к кому?
Внезапно она ахнула и всплеснула руками.
- Наталочка! Детка! – и Валентина Ивановна со слезами обняла Наташу. Помедлив, Наташа осторожно обняла её в ответ и, сама того не ожидая, расплакалась. То ли объятия старушки напомнили ей такие родные объятия бабушки, то ли просто вспомнились все те тёплые вечера, которые она провела с соседкой...
- Как же так? Что же ты и не предупредила даже? – Валентина Ивановна вытерла глаза, но всё никак не могла отпустить Наташу.
- Я ненадолго.... На несколько дней. – Тихо сказала Наташа, гладя морщинистые руки.
- Но почему? – не поняла соседка. Она перевела взгляд вниз, и Наташа поняла, что ей нужно ответить на этот невысказанный вопрос. Сердце резанула острая боль.
- Я потеряла ребёнка. – Едва слышно сказала она. – Я была в областной больнице. А сейчас приехала забрать документы. С Ярославом мы расстались. В среду я улетаю в Штаты.
Валентина Ивановна, тяжело дыша, оперлась на стенку.
- Ох, Наташенька... – Выдохнула она.
- Что? – кинулась к ней Наташа. – Сердце?!
Валентина Ивановна молча покачала головой, глядя на Наташу взглядом, полным слёз.
- Ну за что это тебе? – тихо сказала она. Наташа опустила голову. Соседка вздохнула.
- Идём-ка ко мне. Я тебя чаем напою. Накормлю. Отдохнёшь.
- Спасибо, я к себе... – Попыталась было возразить Наташа, но Валентина Ивановна и слушать ничего не хотела.
- И что там у тебя? Холод да пыль! Успеешь! – она потянула Наташу за собой.
- А как же ваши внуки? – Наташа предприняла ещё одну попытку.
- На учёбе они.
- Так ведь суббота! – удивилась Наташа.
- Рабочая суббота. Что-то там отрабатывают. То ли олимпиада какая-то, то ли тесты... – Отмахнулась Валентина Ивановна. Наташа замерла.
- Погодите... – Медленно произнесла она. – Рабочий день... Школы тоже работают?
- Ну да! – старушка кивнула и едва не упала, споткнувшись о крутящуюся под ногами кошку. – Муся! Имей совесть!
- Валентина Ивановна, мне сейчас нужно кое-куда сходить. А потом я вернусь и сразу к вам, хорошо! – торопливо произнесла Наташа. – Я быстро! – крикнула она, сбегая вниз по лестнице.
- Вот непоседа... – Покачала головой соседка. – Всё бежит и бежит... Идём, Мусенька, тесто поставим на оладушки. Наталочка их любит, вот и побалуем её...
И старушка скрылась за дверью, ласково разговаривая с кошкой. А Наташа мчалась по улице, не обращая внимания на боль. Врачи запретили ей любые нагрузки, бег, но сейчас она должна была успеть! Она не может пойти к Ярику домой, но она может увидеться с девочками в школе! Главное – успеть...
Вот и школьный двор... Наташа успела как раз к звонку с урока. Она не знала расписания Полины, Иры... Но что-то ей подсказывало, что она пришла вовремя. Наташа замерла у школьных ворот, вглядываясь в лица детей. Каждый раз её сердце ёкало при виде белых шапочек, как у Полины и красных курточек, как у Иры, но это всё были чужие девочки. И внезапно сердце Наташи замерло. Она увидела Иру. Девочка что-то сердито выговаривала Полине, поправляя сестрёнке курточку и застёгивая до конца замок. Даже находясь далеко и не имея возможности слышать девочек, Наташа знала: Полина доказывает, что замок и её подбородок – это вещи несовместимые. Ведь не раз в спешке то Ярик, то Ира, то сама Наташа прищемляли Полинке подбородок.
Наконец Ира закончила приводить сестрёнку в порядок и, взяв за руку, повела к воротам. Полина шла, опустив голову, и сердце Наташи буквально взорвалось от нежности. Она неосознанно шагнула вперёд, и в ту же минуту Полина подняла голову и посмотрела прямо на неё.
- Мама!!! – крик девочки заставил всех обернуться. А Полина уже со всех ног мчалась к Наташе. Миг – и она повисла на шее у Наташи, которая крепко прижала девочку к себе. И тут же Наташа почувствовала, что кто-то обнимает её за талию. Она оторвалась от Полины и притянула к себе Иру.
- Мы тебя ждали! – плача, прошептала девочка.
- Я знаю. – Наташа притянула их обеих к себе, не замечая, что вокруг останавливались люди, и что по её щекам текли слёзы, что портфели девчонок мокли под дождем, что они загораживали проход... Она обнимала своих девочек. Своих дочек.
====== Часть 58 ======
Ирина растерянно перекладывала вещи с места на место. Она всё никак не могла заставить себя хоть что-то сделать в новой квартире. Здесь всё было не так. Не там дверь, не на том месте шкаф, и вид из окна не тот... Ира привыкла, что её окна выходили во двор, и она любила во время утреннего перекура просто наслаждаться видом деревьев и тишиной. Здесь же окно выходило на улицу. И хотя движение было не особо сильным, но всё же шум проезжающих машин раздражал Иру. Она провела в этой квартире всего пару часов, но ей уже хотелось домой...
Она снова взялась за сумку, но, достав пару блузок, рассеянно отложила их на кровать и поднялась с колен. Ей не хотелось абсолютно ничего делать. Ира медленно прошлась по комнатам. В небольшой двухкомнатной квартире она чувствовала себя потерявшейся маленькой девочкой. Руки машинально что-то расставляли, раскладывали, но мысли Иры были далеко. Внезапно она вспомнила, что где-то в сумке лежала шоколадка, которую она купила в ближайшем магазинчике. Порывшись в сумке, Ирина достала плитку шоколада и внезапно, засунув руку чуть глубже, достала ещё одну. И тут же вспомнила: да, она купила две. По привычке. Черный и молочный. Себе чёрный. А молочный любил Дима.
Со вздохом забрав обе шоколадки, Ира прошла на кухню. Поставив чайник, она потянулась за чашкой. И тут же обнаружила, что поставила на стол две. По привычке. Они всё делали вместе. Всегда были рядом. А сейчас между ними пара сотен километров... Ира не могла заставить себя позвонить Диме, чтобы просто сказать, что уже приехала. Она чувствовала, что разрыдается, едва услышав его голос. Сейчас она жалела обо всём. О своём решении, о своём отъезде... Чёрт с ними, со сплетнями и всеми интригами... Сколько лет она справлялась с ними, и ничего, жива ведь! Но Ирина понимала: назад в областную пути нет. Да и на кафедре её поступок не оценили...
Взяв чашку, Ирина вышла на балкон. Она не чувствовала холода, лишь раздражение: в пачке осталось всего лишь три сигареты. Занятая своими мыслями, Ира не сразу услышала, что в дверь звонят. Чертыхнувшись, Ирина хлопнула балконной дверью. Кого принесла нелёгкая?! Неужели хозяйка квартиры чего-то недосказала? Или просто соседям неймётся познакомиться?
Ира открыла дверь, готовая дать отпор и замерла, увидев Ярика.
- Ты откуда?.. – Только и смогла сказать она.
- Из дома. – Хмыкнул Ярослав. – Пустишь?
Ирина посторонилась, пропуская Ярика в квартиру. Он ничего не сказал при виде неразобранных сумок, и Ира была благодарна ему за это. Меньше всего ей хотелось что-то объяснять.
- Как ты узнал адрес? – спросила Ира у Ярика, который осматривался по сторонам. – И как ты узнал, что я приехала?
- А ты думаешь, Саксоныч тебя просто так бы отпустил, не убедившись, что за тобой будет кому присмотреть? – Ярослав оторвался от созерцания паутины в углу и посмотрел на Иру. – Он уже давно мне адрес прислал. И дату отъезда сообщил. Как он, кстати?
Ира хотела было что-то ответить, но почувствовала, что ком в горле вырос до невероятных размеров, мешая дышать и говорить. И, не выдержав, она разрыдалась, уткнувшись в грудь Ярослава. Он ласково обнял её, поглаживая по плечам. Ярик понимал: ей нужно выплакаться. Слишком многое Ира держала в себе. Так было всегда, ещё в их первые годы работы вместе. У неё не было близких друзей, родных... Ира выросла с бабушкой, которая просто не хотела слушать о заботах своей внучки. И Ира просто перестала делиться тем, что творилось у неё в душе. Она не верила, что это кому-то может быть интересно. И Ярик был первым, кому она открылась. Он видел её обнажённую душу, когда гроза кафедры и ужас всея студентов просто плакала навзрыд в полутёмном кабинете, точно так же, как сейчас, уткнувшись ему в плечо. Ничего не изменилось. Ей было больно тогда. И ей больно сейчас. Вот только ранит она сама себя...
- Почему это так больно?! – глухо простонала Ирина, вцепившись в рубашку Ярослава. Что он мог ей ответить? Он понимал её как никто. Вот только в её ситуации она бросила любимого человека. А Ярик был брошенным... И неизвестно, что хуже...
Через несколько минут Ира немного успокоилась, хотя ещё всхлипывала. Она сделала вид, что сосредоточенно ищет в сумке упаковку салфеток, хотя та лежала на самом видном месте – на краю стола. Ярик сделал вид, что ничего не заметил. Он знал, что сейчас Ире стыдно за свою слабость. Это тоже было настолько привычно. А ещё сейчас она потянется за сигаретой...
Так и было. Ира схватилась за пачку и раздражённо вытряхнула последнюю сигарету. Ярик молча подал ей почти полную пачку.
- Ты куришь?! – Ирина удивлённо посмотрела на него.
- Так. Иногда. – Уклончиво ответил Ярослав. “Иногда” бывало всё чаще. Ночами он не мог заснуть и уходил на балкон, где выкуривал сигарету за сигаретой. Раньше он не понимал курильщиков, а сейчас терпкий вкус сигарет ему даже нравился. Он отвлекал от мыслей...
Ира покрутила в руках пачку и отложила в сторону.
- Наташа приехала со мной. – Тихо сказала она.
Ярик вздрогнул. Наконец прозвучало то, чего он так боялся. Он знал, что Наташа рано или поздно приедет. Хотя бы за тем, чтобы забрать вещи.
- Она вернулась в свою квартиру. – Продолжила Ирина. – Если ты хочешь с ней увидеться...
- Нет. – Перебил её Ярик.
- Почему? – Ира пытливо посмотрела на него.
- Не хочу навязываться.
- Ты считаешь это навязыванием? – Ирина вздохнула.
- Если бы она хотела увидеться, она приехала бы домой. – Глухо ответил Ярослав. – Видимо, она не захотела. И я не хочу.
- Так заставь её захотеть! – повысила голос Ира. – Ну что вы за упрямцы оба?! Или это ты от неё заразился?!
- Может, и от неё. – Медленно кивнул Ярик. – Знаешь, это очень хорошая позиция. Называется “Мне все должны”. Все должны делать, как я хочу и как мне удобно. Нужно уметь заставить людей идти у тебя на поводу. Наташа владеет этой наукой в совершенстве.
- О чём ты? – Ира не сводила с него взгляда. в котором читалось смятение.
- О том, что я слишком долго ей угождал. Я любил её, а она этим пользовалась. Не было “мы”, была “она”. Мы так ждали этого малыша... И когда потеряли его, я остался один. Ира, да если бы не девочки, я бы руки на себя наложил! – в голосе Ярослава Ирина с ужасом услышала надрыв. И это говорит Ярик, тот веселый, добрый, неунывающий Ярик?! Хотя... Перед ней сейчас сидел совсем другой человек. С потухшим взглядом и ссутулившейся спиной. Который говорил, что готов был совершить самоубийство.
- Знаешь, как это больно? Ждать малыша от любимой, от самой любимой и желанной женщины на свете... И потерять его. А вместе с ним потерять и её... – Ярик уронил голову на руки.
- Знаю. – Тихо ответила Ира. Она со стуком поставила на стол чашку, которую взяла было, чтобы сделать кофе. Но слова Ярика задели её за живое.
- Извини. – Ярослав встал и, подойдя к Ире, обнял её. – Я просто не соображаю, что говорю...
- Всё нормально. – Ира попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какой-то жалкой.
Ярик вздохнул.
- Я, как всегда... – Деланно посетовал он. – Как ляпну что-то...
Теперь Ира улыбнулась уже по-настоящему.
- Ничего. Я привыкла. – Она шутливо ткнула Ярослава в бок. Он согнулся в притворном приступе боли.
- Но всё же... – Ира помедлила. – Может, ты с ней встретишься, поговоришь?..
- А почему она не хочет со мной встретиться, поговорить? – Ярик посмотрел Ире в глаза. – Ир, пойми... Я просто устал от того, что наши отношения, кажется, нужны только мне. Я постоянно делаю первый шаг. Я постоянно оправдываюсь. Я постоянно стараюсь ей угодить... Я думаю о ней, о том, чтобы ей было хорошо... А она? Она хоть раз подумала обо мне?
- Подумала, уж поверь... – Еле слышно произнесла Ирина.
- Я люблю её, Ир. Любил и люблю. И буду любить. Но мне хочется, чтобы и меня любили.
- Но это же просто глупо! – не выдержала Ирина. – Ты упёрся, она тоже с характером! Вы же сами рушите свою семью!
- А есть ли она, семья? – горько усмехнулся Ярик.
- Есть. – Твёрдо сказала Ира. – И вы оба просто идиоты!
Она сердито хлопнула ладонью по столу.
- Идиоты. – Согласился Ярик. – Но ты тоже не самый умный человек. И тоже пошла у Наташи на поводу. Что, скажешь, не так?
Ирина не ответила. Она уже сотни раз успела себя обругать за то, что согласилась забрать Наташу в областную. Но сделанного не изменить...
Ярослав направился к выходу. На пороге он оглянулся.
- Я тоже до сих пор ставлю на стол две чашки. – Тихо сказал он, кивнув на стол, с которого Ира так и не убрала лишнюю чашку, и вышел. Ира услышала, как за ним закрылась дверь. Две чашки, значит? И после этого он ей рассказывает что-то о том, что Наташу видеть не хочет? Ну-ну... Одиночество навалилось на неё с новой силой. И внезапно Ира ощутила острую необходимость услышать Диму, его голос... Она потянулась за телефоном и заметила в углу экрана мигающий конвертик. MMS... От неизвестного абонента. Странно... Ей казалось, их уже никто не отправляет. Ведь есть же другие ресурсы, тот же Viber…
Картинка загрузилась. Ира мельком бросила на неё взгляд и замерла. Она слишком хорошо знала человека на фото и место, где это фото было сделано. Улыбающаяся Светлана. В Диминой квартире...
Ира почувствовала, что её сердце рвётся на части. Так вот почему он больше не заговаривал о её отъезде, не пытался отговорить... У него были другие планы. Телефон полетел в стену и рассыпался от удара. Ну и чёрт с ним... Сейчас Ире хотелось лишь, чтобы Ярик вернулся и просто был рядом, пока она не сделала какой-нибудь глупости...
Но Ярослав был уже далеко. Пара минут – и его машина затормозила у подъезда. Такого знакомого подъезда. Сколько вечеров он провёл здесь, глядя на её окна. Он знал, где она живёт. Достаточно было всего лишь одной шоколадки Тамаре. Но Наташа этого не знала и была уверена, что он не замечает её силуэта в окне... Но он видел всё. И его забавляла эта игра в прятки.
Ярослав поднял голову и посмотрела на родные окна. Сейчас они казались мрачными и блеклыми... Он сделал было шаг к подъезду и тут за остановился. Он вспомнил, как на этом месте Наташа обозвала его плохим актёром. А он признался ей в любви. Он, как сейчас, помнил её потрясённый, неверящий взгляд, в котором были недоверие и... надежда. И их первый, такой нежный и такой робкий поцелуй... Словно они были подростками, целующимися в первый раз.Но этот поцелуй и вправду был похож на первый. Впервые Ярик целовал женщину, которую чуть ли не боготворил, которая сводила его с ума одним взглядом, одним звуком своего голоса... Которую так хотелось оберегать, защищать, и так хотелось заслужить её доверие... Куда всё это делось? Почему сейчас ему так больно?! Словно не вернуть больше ничего... Он вспомнил, как на вокзале смотрел вслед поезду, и как увидел её. Тогда ему показалось, что это мираж... Но этот мираж был таким реальным и таким любимым... Может, весь этот год, который они провели вместе, тоже был миражом?
Ярик глянул на часы. Девочки уже должны были вернуться из школы. Значит, можно будет куда-нибудь сходить. На миг в голове мелькнула и тут же пропала мысль сказать девочкам о возвращении Наташи. Не нужно. Только лишний раз бередить им сердца... Ведь они так скучали по Наташе... Недавно Ярик нашёл в столе Полины целую стопку рисунков, на которых были изображены все они, и которые были подписаны: “Маме”.
Он бросил последний взгляд на окна и сел в машину. Прошлое не вернуть. И они уже никогда не будут такими, как прежде. Машина сорвалась с места и исчезла за поворотом. Ярик пристально смотрел на дорогу, не заметив, что во двор зашла Наташа. Они разминулись буквально на минуту...
Зайдя домой, Ярослав нагнулся было, чтобы снять ботинки и замер. Он заметил, что с вешалки пропало пальто Наташи. И её туфли...
- Папа! – из комнаты выскочила Полина. Вслед за ней вышла Ира, и Ярик понял: они знают.
- Мы виделись с ней. – Тихо сказала Ира. Полина посмотрела на неё и перевела взгляд на Ярика. Она пока не могла понять, что происходит, но чувствовала, что что-то не так.
- Где? – Ярик тяжело опустился на стул в прихожей.
- В школе. Она пришла в школу. А потом мы пришли домой. – Ира прислонилась к его плечу, а Полина забралась на колени. Ярик покрепче обнял девочек и спросил:
- Она забрала вещи?
- Да. Знаешь, пап... – Медленно произнесла Ира. – У неё в глазах что-то такое было... Она обещала вернуться! И я ей верю.
- Он улетел, но обещал вернуться... – Пробормотал Ярик себе под нос. Ему не хотелось думать, что Наташа могла обмануть девочек.
- Я верю ей. – Уверенно сказала Ира. – И я буду её ждать.
- Ты простила её? – Ярослав перехватил взгляд дочери.
- Да. – Еле слышно ответила Ира.
- Почему? Ведь она предала нас, ты сама говорила. – Ярик не сводил глаз с дочери.
- Потому что ты тоже когда-то так поступил. Ты постоянно уезжал. Говорил, что скоро приедешь, и не приезжал. – Тихо сказала Ира. – Мама обижалась, ругалась на тебя. И бабушка тоже...
- Я не помню... – Полина наморщила лобик.
- Ты маленькая совсем была. – Отмахнулась Ира. – Тебе два годика было.
- Я работал... – Словно оправдываясь, произнёс Ярик. Но он понимал, о чём говорит дочь. Когда они с первой женой разошлись, он действительно слишком мало внимания уделял дочерям. Работа, потом стажировка в Англии, потом работа в Киеве... На девочек времени просто не было... Он скучал по ним, безумно скучал. И оправдывал себя лишь тем, что почти все заработанные деньги он тратил на них. Но сколько же он упустил, когда они были так далеко друг от друга! Сколько раз он корил себя за это... Он обещал им, что приедет, что они будут вместе. И вот это случилось... Но какой ценой...
- Наташа тоже будет работать. И она обещала вернуться. Ты вернулся, и она вернётся! Я знаю! Я верю! – горячо воскликнула Ира.
- Хорошо, хорошо... – Ярик успокаивающе её обнял. – Она вернётся.
Он обнимал девочек, но в его голове билась одна мысль: “Она либо вернётся, либо нет... Это будет её решение. Только её”. И он ничего не мог изменить. И не собирался.
====== Часть 59 ======
Наташа нерешительно остановилась перед таким до боли знакомым зданием больницы. Её сердце отдалось болью, когда она ступила на то самое место, где на неё налетела машина. Захотелось просто упасть на колени и плакать, кричать на весь мир о своей боли... Но она же не плачет. У неё нет чувств. Она просто разучилась их показывать. Точнее, её отучили. Наташа машинально коснулась висящего на шее медальона.
Привычно загнав боль поглубже, она шагнула на ступеньки. Внезапно ей вспомнились те вечера, когда Ярик отвозил её домой... Он не знал, что она ждала этих моментов, когда они оставались вдвоём, что она хотела покориться ему... И лишь дурацкая гордость не позволяла ей это сделать. Но Ярик смог, он сломал этот барьер...
Наташа сердито тряхнула головой. Хватит думать о нём! Хватит!!! Он смог, но они не смогли! Даже если они встретятся, она сможет устоять. Не в первый раз, справится... Наташа решительно шагнула внутрь. При виде неё Тамара ахнула.
- Наталья Андреевна!!! – она кинулась к Наташе и крепко обняла, даже не подумав, что доктор Олди-Домбровская никогда этого не любила.
Наташа задохнулась.
- Тамара Михайловна, я, конечно, тоже вас уважаю, но можно поосторожней?! – она высвободилась из рук Тамары.
- Конечно-конечно! – медсестра закивала, положив руки на грудь. – А мы так переживали за вас! Всё думали, где вы, как вы...
- Даже не сомневаюсь... – Вздохнула Наташа. Она окинула взглядом холл. Всё было таким привычным, таким... родным.
- Я вам кое-что приготовила... – Тамара на миг исчезла за стойкой регистратуры и, вернувшись, осторожно подала Наташе папку.
- Что это? – непонимающе нахмурилась Наташа, просматривая какие-то газетные вырезки, журналы...
- Вы только не сердитесь... – Заторопилась Тамара. – Но мне кажется, не просто так с вами всё это происходит! Может, порча на вас... Вот я и собирала разные газеты да журналы. Знающие люди пишут...
- Тамара, вы же медработник... – Тихо сказала Наташа. – И верите во всё это?
- Верю! – подбоченилась Тамара.
Наташа снова вздохнула. В конце концов, Тамара делала это из лучших побуждений...
- Хорошо, спасибо, я посмотрю. – Она сунула папку в сумку. – Максим Кириллович у себя?
- Да, только что пошёл... – Кивнула Тамара.
- Спасибо.
Наташа направилась с сторону хирургии. Мила, наблюдающая за ней издали, тут же подлетела к Тамаре.
- Даже не огрызнулась... – Растерянно протянула Тамара. – И папку взяла. А я боялась, она меня, да этой папкой...
- Может, просто настроение хорошее? – предположила Мила. – А похудела она как...
- Не настроение это, Милка... – Тамара грустно покачала головой. – Не настроение...
- Она на тень похожа... – Лолита неслышно подошла к ним.
- А глаза... Она вернулась другим человеком. – Тамара всё так же смотрела в ту сторону, куда ушла Наташа.
- Говорят, она обратно в Америку ехать хочет. – Мила вздохнула.
- Да ты что? – ахнула Тамара. – Но как же Ярослав Алексеевич? И девочки его?
- Были же как-то без неё до этого. И теперь проживут. – Махнула рукой Мила.
- Да что ты такое несёшь? – возмутилась Лолита. – Злая ты, Милка!
- Зато вы все добрые больно! – внезапно разозлилась Мила. – Вот только никто даже не думает, каково ей будет здесь! Особенно когда у Маргариты нашей ребёночек родился! Да и у Максима Кирилловича тоже сынок растёт! Каково ей будет их видеть сейчас?
Мила сердито захлопнула журнал и умчалась, лишь халат мелькнул.
- Ох, неправильно это... Ну вот неправильно! – со слезами в голосе воскликнула Тамара. Лолита тихонько отошла. В чём-то Мила была права. Но всё же у Наташи ведь был Ярослав, который любил её, а значит, сделал бы всё для её покоя... Но Наталья Андреевна всегда отличалась великими “умом и сообразительностью”. А главное – порывистостью.
- Да иду я, иду! – пробурчала Лолита, заметив, что возле буфета кто-то топчется. И внезапно споткнулась, узнав стоящую перед ней женщину.
- Что вы на меня так смотрите? – нервно спросила та.
- Я? Да ничего... – Замялась Лолита и тут же нашлась: – У вас просто жук какой-то на голове.
И она смахнула с головы женщины несуществующего жука. Та слегка расслабилась.
- Спасибо! Странно, откуда... Уже похолодало, вроде бы вся эта жужжащая нечисть уже попряталась... – Ворчливо произнесла она.
- Вам что-то предложить? – Лолита проскользнула за стойку.
- Да, кофе, пожалуйста. – Кивнула женщина. Лолита потянулась за чашкой, а в голове её крутилась лишь одна мысль: “Как задержать эту посетительницу и вызвать Максима?”. Внезапно в голове Лолиты созрел план. Она повернулась к женщине и предложила:
- Вы присядьте, я сейчас вам принесу кофе.
Взяв чашку с горячим напитком, Лолита осторожно двинулась к столику. Одно незаметное движение – и горячий кофе оказался на коленях посетительницы.
- Вы с ума сошли?! – завизжала та.
- Божечки, простите! – засуетилась Лолита. – Я сейчас, сейчас вытру всё...
- Бестолочь! – женщина вскочила. – Я немедленно иду к вашему заведующему! Я добьюсь, чтобы вас уволили! Вы же могли меня покалечить!
Лолита промолчала. Ей этого и нужно было. Пусть ведёт её к Красовскому. А там они разберутся...
- Чего молчишь? – резко спросила женщина.
- А чего мне говорить? – пожала плечами Лолита, меняя тактику виноватой на откровенный пофигизм. – Я случайно.
- Я на тебя жалобу накатаю!
- Да пожалуйста. – Швырнула Лолита тряпку на стол. – Не вы первая!
- Ты ещё и хамить будешь? – ахнула посетительница и скомандовала: – А ну идём к вашему руководству!
- Идём. – Лолита первой выскочила из буфета и промчалась мимо удивлённой Тамары.
- Ты куда? – остановил её резкий голос сзади. – К главврачу идём.
Лолита замешкалась. Такого поворота она не ожидала. А ведь и вправду... Какое отношение Красовский к буфету имеет? Но она тут же придумала новую отговорку:
- А главврача нет. На совещании. Только Красовский на месте.
- Ну и ладно. Мне к нему тоже нужно. – Женщина первой прошествовала к кабинету Максима. Постучав, она зашла в кабинет и тут же застыла. Лолита, не успев затормозить, ткнулась ей в спину. Но женщина этого даже не заметила. Она смотрела на Наташу, сидящую напротив Максима.
- Мама? – неверяще произнесла та.
Максим напрягся. Он заметил отчаянный взгляд Лолиты, которая за спиной посетительницы делала страшные глаза и вовсю жестикулировала. Он еле заметно кивнул девушке, и та исчезла. Она знала, что делать. Они уже обо всём договорились.
- Надо же... – Усмехнулась Елена Михайловна, овладев собой. – А мне сказали, что ты уехала.
- Уже приехала, как видишь. – Огрызнулась Наташа.
- Вот и славно. Значит, теперь мы сможем всё решить. – Елена Михайловна, не спрашивая разрешения, расположилась на стуле. Максим не сводил с неё глаз. Теперь он узнал её. Но если бы они встретились на улице, он бы её не заметил.
- Что именно? – отрывисто спросила Наташа.
- Елена Михайловна, вы знаете, что вы в розыске? – мрачно поинтересовался Красовский.
- Да неужели? – скептично подняла бровь та. – И с чего вдруг? Потому что какая-то сумасшедшая вдруг решила от матери избавиться? А ведь я знаю, почему... – Внезапно прошипела она и ткнула пальцем в Наташу. – Тебе нужна была моя квартира, чтобы расплатиться с долгами в Штатах. Престон мне всё рассказал!
- Какие долги? – резко бросила Наташа. – Я выплатила все долги. Его долги, которые он заполучил, проигрывая в казино!
- Не смеши меня! – поморщилась Елена Михайловна. – Максим Кириллович, я знаю, что вы с ней, – она презрительно кивнула в сторону Наташи, – вроде как дружите. Но поверьте, это страшный человек. Она с детства страдает психическим расстройством. Вот и научилась маскироваться. Поверьте, это всё лишь маска! И привечая её, вы подвергаете себя и коллег опасности!
Максим помрачнел ещё больше. Он не сомневался, что одна из сидящих перед ним женщин – сумасшедшая. Вот только это была не Наташа.
- Я передала вашему главврачу справку... – Продолжила было женщина, но Максим перебил её:
- Липовую справку. Или вы думаете, мы не в состоянии отличить подделку от оригинала?
- Что? Да как вы смеете? – возмутилась было Елена Михайловна, но Максим резко хлопнул ладонью по столу.
- Сейчас говорю я. – Тихо, но с угрозой произнёс он, и в этот момент он был настолько похож на своего отца, что Наташа невольно поёжилась. – Вы правы. Мы с Наташей – давние друзья. И потому я сделаю всё, чтобы её защитить от вас. Вам удалось избежать ареста за соучастие в похищении двух человек. Вы ещё расскажете нам, как вам это удалось. Но вам показалось мало. И вы осмелели. Вы явились сюда, переодевшись и надеясь, что вас никто не узнает...
- Эта девчонка из буфета! – внезапно Елена Михайловна вспомнила, почему Лолита показалась ей знакомой. – Она была там!
- Вот именно. Она была там. И она вас узнала. И сообщила мне. И поверьте, было очень легко проверить все ваши справки, записки и прочий хлам, который вы передали главврачу. Извините, но подделка документов – это не ваше. Ну нет у вас таланта печати фотошопить! – внезапно развеселился Максим. Наташа посмотрела на него, как на сумасшедшего. Её сердце, казалось, вот-вот вылетит из груди.
- Это не подделка! – упёрлась женщина.
- Да бросьте! Медика вы поддельной медсправкой не обманете. И вы совершили ещё одну глупость. Квартира. Да, вы впустили туда квартирантов... Правда, лучше бы вы цыган пустили, чем этих... – Максим поморщился, вспомнив улыбающегося парня на пороге, талдычащего о Боге. – Видимо, вы к американцам слабость питаете. Вот только они выдали вас с потрохами при виде полиции. Мы теперь знаем о вас всё. Где вы проживаете, где бываете, чем занимаетесь. И даже марку вашей машины.
После этих слов в кабинете повисла мёртвая тишина. Наташа забыла, как дышать. Она словно снова вернулась в тот день. Летящая на неё машина. И лицо матери за рулём. А ведь она почти поверила, что ошиблась...
- Ты лишила меня счастья. – С тихой ненавистью произнесла Елена Михайловна. – А я лишила счастья тебя... Ты никогда не будешь счастлива! Тебя все ненавидят! Ты ничтожество! – выплюнула она в лицо Наташе. – Я жалею лишь об одном. Что не избавилась от тебя, когда только узнала о своей беременности. Ты всегда была для меня обузой!
Наташа хотела ответить ей, нагрубить, выкрикнуть матери в лицо что-то обидное, чтобы задеть её как можно сильнее, но её язык отказывался повиноваться. Она могла лишь смотреть на ту, что была её матерью. Была...
Словно в тумане, Наташа наблюдала за тем, как уводили Елену Михайловну. Кто-то что-то спросил, но Наташа лишь покачала головой. Она пришла в себя лишь когда Максим осторожно похлопал её по щекам.
- Эй! – встревоженно произнёс он. – Ты как?
- Всё в порядке... – С трудом ответила Наташа.
- Я вижу. – Максим вздохнул. Слава Богу, всё закончилось. Благодаря Лолите. Премию ей выписать, что ли?
- Макс, мне кажется, я сплю... И мне снится кошмар... – Наташа подняла на него взгляд, и Максим впервые за долгие годы увидел в её глазах отчаянную просьбу о помощи. Он вздохнул и, подойдя к Наташе, просто усадил её к себе на колени и обнял, словно маленькую девочку.
- Эх, Наташка... – Тихо сказал он. – Ну что мне с тобой делать?
- Всё уже сделано... – Прошептала она.
- Всё уже позади. – Максим крепче обнял её. – Прости, что не верил тебе...
Наташа промолчала. Она не винила ни Максима, ни кого-либо. Всё это казалось какой-то кошмарной выдумкой. Так бывает в книгах, в сериалах... Но не в реальной жизни. Так казалось...
- Ты же не уедешь теперь, правда? – осторожно спросил Максим.
- Что? Ты о чём? – Наташа отстранилась и посмотрела на Максима подозрительным взглядом.
- Теперь, когда всё выяснилось... Тебе ведь незачем уезжать. – Максим моментально почувствовал, что настроение Наташи изменилось. Она встала и посмотрела на него уже таким знакомым “взглядом Олди”. Миг, когда он увидел прежнюю, такую ранимую и открытую Наташу, бесследно исчез. Перед ним стояла Наталья Андреевна, гроза всей центральной больницы.
- А ты думаешь, это единственная причина? – тихо спросила она. – Тогда ты ни черта обо мне не знаешь!
- Да я о тебе всё знаю! – взорвался Максим и тут же стух под ледяным взглядом.
- Мне нужны мои документы. В среду самолёт. Если надо, я оставлю тебе копии билета и всего, что нужно. – Ровным голосом произнесла Наташа.
- Я не успею. – Буркнул Максим. – Странно, что ты так быстро всё это провернула. Что в Штаты, что на базар за картошкой... Всё у тебя легко.
- Спасибо Вильямсу. – Наташа слегка дёрнула плечом. – Макс, нужно успеть.
- Я посмотрю, что можно сделать. А с разводом тоже успеете? – язвительно поинтересовался Максим и тут же пожалел о своём выпаде. Глаза Наташи моментально потухли.
- Не успеем, но... Это ничего не изменит. Можно найти способ. В конце концов, за неявку одной из сторон тоже могут развести. – Еле слышно сказала она. – Макс, я прошу... Не судите его. Виновата лишь я. И только я.
Максим вздохнул.
- Я знал, что этим всё закончится... – Он искоса посмотрел на Наташу. – Вот только Ярик, он...
- Нет! – Наташа подняла руку, словно защищаясь. – Молчи! Молчи, Максим! – почти с отчаянием взмолилась она.
Резко развернувшись, Наташа бросилась к двери. На пороге она оглянулась.
- Пожалуйста, присмотри за ним. – Тихо попросила она и вышла, оставив Максима мрачно смотреть ей вслед.
В коридоре Наташа перевела дыхание. Она знала, что хотел сказать ей Максим. знала! Но ничего уже не изменить. Наташа двинулась было к выходу, но внезапно на кого-то налетела.
- Наташа?! – Рустам удивлённо смотрел на неё. – Но откуда?..
- Я уже ухожу. – Она попыталась было обойти его, но Рустам преградил ей дорогу.
- Я хотел тебя поблагодарить. – Негромко произнёс он. – За то, что помогла Ане с документами.
- Пустое... – Отмахнулась Наташа.
- Не пустое. Ты спасла Риту и Аню. – Твёрдо сказал Рустам. – Но почему ты не сказала мне?
- Я думала, ты лучше разбираешься в детях. – Наташа подняла брови. – Дети не любят, когда им не доверяют. Когда им говорят: “Погуляй, деточка, пока взрослые разберутся”. Тогда дети замыкаются, и ты от них больше ничего не узнаешь. А так я дала Ане шанс почувствовать себя взрослой. Но ещё я дала юристу твой номер, на всякий случай. – Она слегка усмехнулась.
- Спасибо... – Рустам улыбнулся и протянул руку. Помедлив, Наташа осторожно пожала её.
- У нас с Ритой сын родился. – Внезапно сказал Рустам. Наташа вздрогнула.
- Так рано? – нервно спросила она.
- Так получилось. – Вздохнул Рустам. – Это долгая история.
Наташа кивнула и шагнула было к выходу, но внезапно остановилась.
- Я могу увидеть Риту и... вашего сына? – спросила она внезапно охрипшим голосом. Рустам кивнул.
Через пару минут они уже входили в палату к Рите. Наташа сразу заметила крошечный сверток на груди у Риты.
- Наташа! – Рита улыбнулась ей. – Я так рада тебя видеть!
- Я тоже. – Наташа чувствовала себя скованно. Она не знала, что делать, как себя вести, что сказать.
- Ты надолго? – пришла ей на помощь Рита.
- На пару дней. – Неопределённо ответила Наташа и внезапно попросила: – Можно я подержу его?
Рита глянула на Рустама. Он осторожно принял из её рук малыша и положил на руки Наташе. Когда она ощутила тепло и тяжесть крохотного детского тельца и увидела крошечные ручки, миниатюрные пальчики и такое милое сонное личико, её сердце буквально взорвалось. Она бережно прижала малыша к себе, вглядываясь в его сморщенную мордашку. Когда-то она была уверена, что ненавидит детей. Но сейчас она готова была отдать жизнь за то, чтобы этот кроха был её ребёнком...
Наташа почувствовала, что вот-вот разрыдается. Она бережно передала малыша Рустаму.
- Наташа... Я хотела бы предложить тебе стать крёстной. – Осторожно произнесла Рита.
- Нет... Нет! – Наташа отчаянно замотала головой. – Я не могу... Не могу! Простите!
Она выбежала из палаты. Рустам тяжело вздохнул.
- Я же говорил... – Тихо сказал он.
- Ты не понимаешь... – Рита смотрела вслед Наташе. Она знала: только что в душе Наташи что-то изменилось. Но в какую сторону: покажет время...
А Наташа бежала по коридорам, страшась лишь одного: она боялась встретить Ярика. Она бы просто не вынесла бы этой встречи. Осталось чуть больше суток, и её здесь не будет. Все забудут о ней. Но Наташа знала: она их не забудет. Никогда. В этой больнице она оставляла своё сердце.
*
Ирина оторвалась от своих записей и глянула на часы. Время пролетело незаметно. Казалось, только что было утро, она пришла в центральную больницу, поздоровалась с ошеломлённой её появлением Тамарой, которая смотрела на неё с явным ужасом, и приступила к работе. Будто и не уезжала никуда... Те же люди, те же стены... Даже стол ей выделили тот, что был прежде. Ирина украдкой огляделась. Рустам что-то сосредоточенно писал, а Ярик смотрел бездумным взглядом в окно. Ира попыталась понять, что скрывается за этим взглядом, но в глазах Ярика не было ни единой эмоции.
Она тихо вздохнула. Кое-что всё же изменилось. Не было той лёгкости, которая так покорила её. Не было тёплой атмосферы, дружеской атмосферы, которая всегда царила в ординаторской, да и во всей больнице. Казалось, в кабинете находятся абсолютно чужие друг другу люди. Ира знала о том, что произошло с Ритой, знала о ссоре Рустама и Ярослава. Но она не решалась вмешиваться. Ещё полгода назад она без раздумий высказала бы своё мнение. Но центральная больница научила её одной очень важной вещи: твоё мнение важно до тех пор, пока оно является мнением, а не поучением, осуждением или чем ещё. А Ирина любила поучать. И сейчас ей хотелось взять этих двоих упрямцев за шиворот и просто заставить, как в детском саду, помириться! А потом одного из них за ту же шкирку оттранспортировать на улицу Николаевскую, где его явно ждали... Вот только он упорно не хотел этого замечать. Или признавать.
Но Ира не сделала ничего. Она чувствовала, что всё будет бесполезно. Слишком сильны были нанесённые раны, чтобы их можно было так легко заживить. Такая же рана была и в её сердце. Ира провела всю ночь в слезах. Та фотография из сообщения стояла у неё перед глазами. Ира всё же собрала телефон, вот только работать он отказывался. Но Ира была этому даже рада. Она не хотела слышать Дмитрия. Она боялась услышать, что он ей скажет, и боялась наговорить лишнего. Может, оно и к лучшему, что телефон разбился...
Внезапно Ирина кое-что вспомнила.
- Рустам Давитович, я привезла ваши документы. – Она встала и, обойдя стол, подала Рустаму папку.
- Спасибо! – он с признательностью взглянул на коллегу. – Я собирался, правда, сам съездить...
- Не думаю, что это хорошая идея. – Сухо ответила Ирина. Ни ей, ни Рустаму в областной делать нечего. Хотя самой Ирине явно ещё придётся вернуться, чтобы дать показания. Слишком глубока оказалась яма, которую выкопали Лубь и Дзюба. Вот только они сами в ней и оказались...
- Сертификат? – Рустам непонимающе смотрел на лист, который держал в руках. – Но я думал...
- Меньше думайте. – Ира вздохнула. – Вильямс не имел права не давать вам подтверждение прохождения курсов. Хотя, признаюсь, он едва не сорвал конференцию своими возмущениями.
Краем глаза Ирина заметила, как вздрогнул Ярик при одном упоминании ненавистной фамилии американца. Его кулаки сжались, и Ира втайне порадовалась, что американский хирург в данный момент находится вне зоны досягаемости украинского анестезиолога.
- Я думаю, мне не стоит даже пытаться извиниться? – Рустам вопросительно поднял бровь.
- Не стоит. – Покачала головой Ирина. В ординаторской снова повисла гнетущая тишина, которую нарушало лишь тиканье настенных часов и стук дождевых капель по стеклу. Эту “идиллию” прервал Красовский, неожиданно появившийся на пороге.
- Вот чего тебе в кабинете не сидится? – проворчал Ярик.
- Ты настолько не рад меня видеть? – Максим на ходу забросил в рот конфету из стоящей на тумбочке коробки. – Взятки берём, коллеги? Конфетками?
- Вообще-то это тебе подарили сегодня утром. – Ярослав захлопнул журнал и многозначительно посмотрел на Максима.
- Пардон, забыл. Меняем тактику. Жрём, значит, чужое, коллеги?
Ирина раздражённо вздохнула. Красовский не изменился. Она никогда не воспринимала его всерьёз. Слишком вспыльчив и недальновиден. Хотя перспективы есть, и весьма недурственные... Вот только ему бы хорошая тяжёлая рука не помешала бы. Чтобы ускорение придать в нужном направлении. Кажется, Ярик как раз собирался этим заняться.
- Ярослав Алексеевич, ты на меня не ходи. – Попятился Максим от Ярослава.
- Да нужен ты мне... – Отмахнулся тот. – Я за чаем иду.
- Вот видите, Ирина Васильевна, – обратился Максим к Ирине, – у нас ничего не поменялось. Всё тот же дружный, крепкий, сплочённый коллектив...
Глаза Красовского подозрительно блестели. Казалось, он едва сдерживается, чтобы не заплясать. Это заметил и Рустам.
- Ну давай, рассказывай. – Он со вздохом отложил карточку пациента.
- Что рассказывать? – деланно удивился Максим.
- Не знаю. Поэтому рассказывай. Я же вижу, что тебе не терпится.
Максим перевёл взгляд на Ирину, потом на Ярика. Поняв, что его раскусили, он расплылся в улыбке.
- Коллеги, помните, я говорил, что наше отделение нейрохирургии, – при этих словах Ирина вздрогнула, – перестало нормально функционировать?
Максим оглядел присутствующих.
- Погоди-ка... – Деланно задумался Рустам. – Кажется говорил... Даже сегодня говорил. Раз пять.
- Не смешно. – Незлобно огрызнулся Максим. – Мы запустили механизм, но не смогли поддержать его ход...
- Макс, хватит философии. – Поморщился Ярик. – Ты нашёл хорошего нейрохирурга?
- Нашёл. – Кивнул Максим и почему-то посмотрел на Ирину. – Я нашёл нового хорошего нейрохирурга. А если быть точным, нового СТАРОГО хорошего нейрохирурга. – Подчеркнул он.
Ира замерла. Что за чертовщина... И почему Красовский смотрит на неё так, словно не понимает, почему она всё ещё здесь? Нового старого нейрохирурга... Старого... Нейрохирурга...
Внезапно Ирина сорвалась с места и выскочила из ординаторской, едва не сбив с ног Ярослава.
- Эй, ты чего? – крикнул он ей вслед, но ответа не услышал.
- Оставь. – Махнул рукой Максим. – Ей сейчас будет не до этого.
- Погоди... – До Ярика начало доходить. – Ты же не хочешь сказать, что..?
- Именно это я и хочу сказать. – Вздохнул Красовский. – Так что нам двойное счастье привалило. Оба наших светила снова с нами.
- Но как? – Рустам удивлённо посмотрел на Максима.
- Спросишь у них сам. – Отмахнулся тот.
А Ирина мчалась по коридору, не замечая никого вокруг и не думая, как она выглядит в глазах окружающих. Она боялась ошибиться в своей догадке. Ведь это просто невозможно!!!
Ворвавшись в отделение нейрохирургии, Ирина схватила за рукав первую попавшуюся медсестру.
- У вас новый врач... Должен быть... – Задыхаясь, произнесла она. – Где он?
- В 128 кабинете. – Медсестра с удивлением проводила взглядом Ирину.
Остановившись у двери кабинета, Ира с трудом перевела дыхание. Пытаясь успокоиться, она прислушалась, но из-за двери не доносилось ни звука. То ли дверь была звуконепроницаемая, то ли в кабинете никого не было... Был лишь один способ это проверить. Ира, помедлив, решительно нажала на ручку и шагнула в кабинет. И увидела Диму. Он стоял спиной к ней, наклонившись над пациентом.
- Юлия, мне нужны данные из лаборатории. – Не оборачиваясь, произнёс Дмитрий. Не получив ответа, он обернулся и замер, увидев Иру. Сколько они так простояли, просто глядя друг другу в глаза? Ира, казалось, забыла, как дышать, боясь одним, самым слабым вздохом спугнуть видение. Из этого состояния её вывел голос пациента, о котором они оба забыли:
- Мне долго ещё сидеть? Я замёрз как бы...
- Да, одевайтесь. – Опомнился Дмитрий – Я выпишу направление, потом с результатами придёте ко мне.
Быстрым неровным почерком он черкнул несколько строк на бланке, надеясь, что в лаборатории разберутся. Но ему сейчас было не до почерка. Когда пациент вышел, Дмитрий просто протянул руки к Ире и уже через миг обнимал её, в который раз поражаясь, насколько идеально подходили друг другу их тела... А Ира судорожно обнимала его, не веря, что это правда... Чёрт с ним, с халатом, который явно помнётся после таких объятий... Кажется, кто-то зашёл в кабинет... И тут же вышел... И правильно.
- Ты же не думала, что я просто так тебя отпущу? – прошептал Дмитрий ей на ухо.
- Но как ты оказался здесь? – Ира потерлась щекой о его плечо, вытирая предательскую слезинку.
- Когда ты сказала, что хочешь уехать, я думал, что сойду с ума. Я не представлял, как буду жить без тебя. Я придумывал самые безумные планы, чтобы удержать тебя, заставить тебя передумать... Но судьба распорядилась иначе. И судьбу зовут Максим Красовский. Он позвонил мне и намекнул, что был бы не против, если бы я возглавил отделение нейрохирургии. Главврач его поддержал. И я понял, что не могу упустить этот шанс.
- Но почему ты не признался? Зачем ты мучал меня?! – вскрикнула Ира, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди.
- Я хотел, чтобы ты поняла, что мы больше не сможем друг без друга. И ты это поняла. Я вижу это в твоих глазах. – Дмитрий нежно поцеловал её, и его губы скользнули по её щеке, сцеловывая слезинки, которые она даже не замечала. – Была небольшая вероятность, что всё сорвётся. Но я бы этого не пережил. Пусть меня считают идиотом. Но ты права. Не важно, где ты работаешь, важно, как ты работаешь. Но самое важное в моей жизни – это ты. Поэтому я готовился к отъезду одновременно с тобой. И не хотел, чтобы ты узнала раньше времени.
Её пальцы скользнули по его плечам, словно убеждаясь, что это действительно он, не обман зрения, не мечты, не сумасшествие... Ира, не отрываясь, смотрела ему в глаза, словно ища подвох, намёк на то, что это лишь розыгрыш, и что им снова придётся расстаться... Но его руки крепко прижимали её к груди, и из этих объятий было не так просто вырваться... А она и не собиралась...
- Но как же... Светлана? – Ира с трудом выговорила это имя. – Это правда, что ты каждый день бывал у неё?
- Правда. Как и у каждого своего пациента.
- А её сын?
- Не от меня. После того, как мы разошлись, она пыталась выскочить замуж, но не получилось. А получился ребёнок.
- Но мне прислали фото, она в твоей квартире... – Ира непонимающе нахмурилась.
- Уже не моей. – Вздохнул Дмитрий. – Она слишком умная. И уже много лет шантажировала меня. Тем же сыном. Уж не знаю, какой закон на её стороне, но ей всё же удалось отсудить квартиру. Хотя, подозреваю, не обошлось без её сестры-адвоката. Я уступил. Но с одним условием. Что она оставит меня и тебя в покое. И я надеюсь, что мы больше о ней не услышим. А ты мне ничего про Машу не хочешь рассказать? – он пытливо посмотрел на Иру. Она опустила взгляд и спрятала лицо у него на груди.
- Ир, я знаю, что ты хотела бы удочерить эту девочку. – Тихо сказал он, гладя её по плечам. – Я давно это понял. Мне рассказали, как всё вышло... И Маша с мамой просили передать тебе привет. Но, Ируш... Ты обещала, что пройдёшь повторное обследование. А потом мы об этом поговорим, хорошо?
Он заставил её поднять голову. Она слабо кивнула.
- Вот и хорошо... Нам столько всего нужно друг другу сказать... – Прошептал Дмитрий, снова целуя эти желанные и родные губы...
- Какой же ты...
- Негодяй? – подсказал он.
- Хуже. – Ира счастливо вздохнула. – Я тебе отомщу.
- Обязательно.
И он долгим поцелуем заставил её замолчать.
- Кхм... – Деликатное покашливание заставило их оторваться друг от друга. Максим, сложив руки на груди, смотрел на них, слегка поджав губы.
- Вот знал я, что нужно вмешаться. – Покачал он головой. – Дмитрий Эдуардович, у вас уже километровая очередь под кабинетом. А у вас, Ирина Васильевна, вообще-то операция. Или нам пациента навечно усыпить, чтобы вас дождаться?
- Боже! – ахнула Ирина. – Я забыла...
- Я вижу. – Ехидно заметил Максим. – Сегодня прощаю. Жду вас через пять минут. Одна минута на то, чтобы добраться до отделения и четыре – на переодевание и подготовку.
- Встретимся после работы. – Дмитрий ещё раз поцеловал любимую, хотя она слегка упиралась. И Дима понимал: это потому что Максим смотрит. Но не всё ли равно? Пусть все смотрят и видят, что у него самая лучшая, самая красивая, самая любимая и желанная женщина на свете!
Остаток дня Ирина провела словно в тумане. На её губах то и дело появлялась улыбка. Коллеги многозначительно переглядывались. Видеть Лещук такой было непривычно, но они понимали: любовь контролю не подчиняется.
Как только стрелки часов показали ровно пять, Ирина сорвалась с места, небрежно бросив на спинку стула халат. Ярик лишь головой покачал, глядя ей вслед и аккуратно повесив её халат в шкаф.
На улице Ира тревожно огляделась и тут же вздохнула с облегчением, увидев знакомую машину. Ей всё ещё казалось, что это лишь мираж, что всё это ей лишь привиделось. Но Дима был здесь и уже распахнул перед ней дверь машины.
Целоваться они начали ещё в подъезде, неистово, жарко, словно от этих поцелуев зависела их жизнь. Ира уже не помнила, как открыла дверь, когда успела снять туфли... Дима подхватил её на руки.
- Где у тебя спальня? – поинтересовался он слегка охрипшим голосом.
- Не всё ли равно? – прошептала она, целуя его, но всё же махнула рукой в сторону нужной двери.
Дмитрий осторожно опустил её на кровать. Ирина задохнулась от такой приятной тяжести его тела. Его пальцы пробежались по пуговкам её блузки, расстёгивая их. Блузка оказалась на полу, а его рука коснулась её обнажённой кожи. Ира вскрикнула.
- У тебя пальцы холодные... – Пожаловалась она.
- Извини... – Пробормотал Дмитрий, целуя место прикосновения. Его губы скользнули вверх по её животу, едва коснулись груди, словно дразня, и остановились на родинке у основания шеи любимой. Он знал: она обожает, когда он целует это место. Вот и сейчас по её телу пробежала дрожь. Ира потянулась к ремню на его брюках, но Дима перехватил её руку.
- Эээ, нет... Сегодня ты моя... – Тихо засмеялся он.
- Твоя... – Выдохнула она, чувствуя его руку на своём бедре. И мир вокруг просто перестал существовать.
Ира проснулась задолго до звонка будильника, хотя поспала она всего несколько часов. Но она чувствовала себя отдохнувшей и выспавшейся, несмотря на то, что всё тело слегка ныло после прошедшей ночи. Ей было тепло и уютно. И новая квартира была такой хорошей, такой замечательной... И почему вчера она показалась Ире плохой и некомфортной?.. Хотя, что значит “почему”? Причина таких кардинальных изменений мирно сопела рядом.
Сегодня они с Димой поменялись местами. Теперь он спал на её плече. Его рука лежала на её груди, а их ноги переплелись. Она слушала его сонное дыхание, слегка поглаживая его спину и плечи. Ей нравилось прикасаться к его коже, гладить его волосы и просто любоваться ним, пока он спал. Но нужно было встать, приготовить хоть что-то... Если Ира часто обходилась без завтрака, то Дима любил подзакусить утром.
Но при первой же её попытке встать Дима проснулся и тут же уложил её обратно, прижав рукой.
- Куда? – сонно проворчал он.
- Тебя кормить. – Прошептала Ира, целуя его в лоб.
- Обойдусь. Лучше останься со мной.
- Ты же потом пациентов покусаешь от голода! – пошутила Ира, млея от его прикосновений. Теперь вставать решительно не хотелось.
- Пациенты поймут, когда увидят, какая красивая у меня жена. – Дима поцеловал её обнажённое плечо.
- Жена? – в голосе Иры послышалась лёгкая горечь.
- Жена. – Твёрдо ответил Дмитрий. – - Ты, наверное, ненавидишь меня за то, что я до сих пор не предложил тебе наконец-то расписаться снова... Но у меня была уважительная причина. Помнишь ту церковь, которая так тебе понравилась? Я не раз вспоминал тот день, как мы гуляли, и как ты любовалась нею, а в церкви как раз было венчание... И я понял, что хочу обвенчаться с тобой. Теперь, когда мы снова вместе, я хочу, чтобы это было навсегда. Чтобы ты больше никогда не сомневалась в моей любви, в том, что ты для меня единственная... Что ты – моя жизнь, моё всё.
Ира замерла, не веря своим ушам.
- Обвенчаться? – еле слышно переспросила она.
- Да. Я всю жизнь любил только тебя. И я хочу, чтобы мы больше никогда не разлучались. – Дмитрий потянулся за пиджаком, лежащим на полу. Достав что-то из кармана, он повернулся к Ире. В его руке сверкнуло тонкое золотое колечко.
- Я специально взял его с собой. А купил я его уже давно. Да, у нас уже есть кольца, но я хочу, чтобы это было особенным. На нём внутри – наши имена. – Тихо сказал он. – Я хотел сказать это тебе сразу по приезде, как только увижу тебя в центральной. Получилось немного позже, но у нас была уважительная причина...
Ира слегка покраснела при упоминании “уважительной причины”. Дима прав, им было абсолютно не до разговоров...
- Скажи, ты согласна? Согласна быть со мной всегда? – спросил Дмитрий, и в его голосе Ира услышала такое несвойственное Дмитрию Саксонову волнение.
- Я... – Она запнулась. – Дима...
Но он уже прочёл ответ в её глазах. Взяв её за руку, Дима осторожно надел на её палец кольцо.
- Ты сумасшедший... – Прошептала Ирина, с любовью глядя на мужа.
- Конечно, ведь это ты сводишь меня с ума. – Он любовался нею.
- Я, правда, не в самом лучшем виде для такого события... – Ирина смущённо засмеялась под его взглядом, поправляя растрёпанные волосы.
- Ты в самом лучшем виде... – Он стянул с неё одеяло и притянул к себе. – До работы у нас ещё есть время, правда?
- Немного... – Пробормотала Ирина между поцелуями.
- Ничего. Даже если мы опоздаем, я думаю, нас поймут и простят.
- Не надо про “поймут”...
- Хорошо. Просто простят.
И Дмитрий увлёк Иру на кровать. Это утро существовало только для них. Утро их новой жизни, утро их любви длиною в жизнь...
====== Часть 60 ======
Максим очнулся от того, что ему в окно постучал дворник. Задумавшись, Красовский затормозил прямо посреди двора больницы. И теперь дворник показывал ему жестами, мол, давай или туда, или куда-нибудь. Максим рассеянно кивнул, отогнал машину чуть дальше и тут же забыл об этом. Его мысли были заняты другим. И у этого “другого” были светлые волосы и чертовски упрямый и стервозный характер.
Красовский машинально кивнул Ирине и Дмитрию, и тут же в его глазах мелькнуло лёгкое раздражение. Почему у этих двух всё гладко, хотя ведь характеры у обоих – не дай Боже в тёмном переулке встретить... Одна Лещук чего стоит... Та же Наташа, только рыжая и ростом повыше... Видимо, потому они так спелись. Максим вспомнил, что у Наташи никогда не было подруг. Лещук же вполне могла занять это почётное место. И в какой-то степени даже заняла. В глубине души Максим отчасти винил Ирину во всём, что происходило сейчас. Ведь она же могла отказать Наташе... Тогда всё могло бы быть иначе. А сейчас грозная и страшная Ирина Васильевна буквально висла на своём муже, даже не думая, что где-то в этот момент рушилась семья.
Среда. Максим с самого вечера угрюмо бродил из угла в угол, думая об этом дне. В голову лезли безумные мысли, идеи и просто разные воспоминания из их с Наташей общего прошлого. Он знал о ней многое и в то же время не знал ничего. В этом Ярик его опередил. Максим надеялся, что из этого что-то получится. Не получилось...
И вот наконец наступило это утро, утро среды. Максим шёл на работу и воображение рисовало ему картину: в ординаторской только Ирина и Рустам, и они сообщают, что Ярик задерживается. Максим делает вид, что сердится, обещает выговор, но когда Ярик вернётся, всё ему простит. Потому что он вернётся не один. У Максима было ощущение дежавю. Уже было. Чуть менее года назад.
Максим настолько поверил в то, что навоображал себе, что был шокирован, увидев Ярика в ординаторской. Красовский растерянно посмотрел на часы, потом на Ярослава.
- Ты ещё тут?! – только и смог сказать он.
- А где я, по-твоему, должен быть? – сухо спросил Ярик.
- А... Наташа? – Максим всё ещё отказывался верить своим глазам. Может, часы врут и ещё просто слишком рано? Он достал мобильный из кармана. Нет, всё правильно...
- А что Наташа?
- Ярик, – с угрозой произнёс Максим, – если она уедет, я тебе голову оторву.
- Отрывай. – Устало вздохнул Ярослав. – Могу даже наклониться, чтоб тебе удобнее было.
- Поговори с ней, идиот!!! – заорал, уже не сдерживаясь, Красовский. – Догони! Привяжи, если нужно! Но не отпускай ты её! Не отпускай!!!
- Уже отпустил. – Ярик встал и направился к выходу. Максим преградил ему дорогу.
- Ты куда? – требовательно спросил он.
- У нас операция через час. – Ярослав впервые посмотрел на Красовского, и тот медленно опустил руку, которой упирался в дверной косяк. Во взгляде анестезиолога было столько тоски и боли... И в то же время упрямства. Максим понял: Ярик никуда не поедет.
Словно подтверждая его мысли, Ярослав вышел, бросив напоследок:
- Встретимся в операционной.
Максим проводил его взглядом и повернулся к Рустаму, молча наблюдавшему за этой сценой.
- Саксоновых только что встретил. – Хмуро сообщил Красовский, швырнув на стол телефон. – Два идиота, променявших карьеру на любовь и нашу больницу.
- Ты настолько нас недооцениваешь? – хмыкнул Рустам.
- Нелогично просто.
- В медицине на логику нет времени. – Рустам вздохнул.
- Ну сам посуди. Отказаться от таких перспектив... – Покачал головой Максим.
- Слышала бы тебя Оксана. – Рустам усмехнулся. Максим раздражённо заворчал:
- Это совсем другое! А про профессуру нашу... Вот уж не думал, что Саксоныч у нас такой романтик. А с виду шкаф шкафом...
- Они просто любят друг друга. Безумно любят. – Вернувшийся в ординаторскую Ярослав услышал его слова. – Забыл кое-что. – Пояснил он, помахав в воздухе листками, которые взял со стола.
- Тебе лучше знать, ты с Лещук дольше знаком. – Буркнул Максим, плюхаясь на диван рядом с Рустамом. – У тебя было время потренироваться. – Язвительно добавил он.
Ярик вышел из ординаторской, хлопнув дверью. И тут же в кабинет зашла Ирина.
- Что это с ним? – она непонимающе оглянулась и перевела взгляд на коллег.
- Да так. Терзания любви и муки совести. – Максим отвернулся. Он не мог видеть счастливую Ирину. Не то чтобы он не был рад за них с Дмитрием, но всё же... Не сегодня.
В ординаторской повисла тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов и тихими шагами Иры, прошедшей к своему столу. Внезапно Максим грохнул кулаком по столу.
- Ну не понимаю я! – с отчаянием воскликнул он. – Он же любит её! А она любит его! Почему они просто не могут спокойно это всё решить?!
- А я понимаю, – медленно произнесла Ирина, садясь за свой стол. – У каждого в жизни наступает такой момент, когда человек просто ломается. Сдаётся. Славик, он терпеливый, он всегда слишком многое берёт на себя. И не позволяет себе быть слабым. А ведь даже самый сильный стержень может сломаться. Вот и Славик так... Он слишком долго терпел. Наташа сломала его. И только она может его вернуть. Если он позволит...
- Как же... – Горько произнёс Максим. – Вернёт она... Сама бы вернулась.
Он бросил взгляд на часы и внезапно вскочил.
- Ты куда? – крикнул ему вслед Рустам, но Максима уже и след простыл. Едва не сбив с ног Тамару, Красовский промчался к выходу.
- Вот окаянный! – всплеснула руками медсестра, собирая разлетевшиеся по полу карточки. – На пожар, что ли?! – крикнула она вслед заведующему.
Но Максим её не слышал. Он должен был успеть! Почему он раньше этого не сделал?! Надо было делать, а потом думать! Делать, пока не поздно!
Вихрем взлетев по лестнице, он с силой нажал на кнопку звонка. Раз, ещё раз... Наконец он с силой стукнул дверь кулаком. Но открылась дверь соседской квартиры.
- Вы к кому, молодой человек? – Валентина Ивановна с подозрением смотрела на Максима.
- Скажите, вы не знаете, дома ли ваша соседка?! – метнулся к ней Максим.
- Наталья Андреевна? Не дома. И не скоро будет. Уехала она. – Женщина с сочувствием посмотрела на враз сникшего Максима.
- Давно? – глухо спросил он. Впрочем, он уже и сам знал: поздно. Он опоздал.
- В пять утра. – Валентина Ивановна сочувственно покачала головой. – А вы её знакомый?
- Знакомый... – Пробормотал Максим. Развернувшись, он побрёл вниз по лестнице. В груди словно что-то оборвалось. Эх, Наташка... Что же ты натворила...
Он не знал, что в этот момент в аэропорту Наташа в последний раз оглянулась на толпу.
- Come on! (Идём!) – поторопил её Вильямс.
- Yes… I’ll be right there. (Да... Уже иду) – Её взгляд лихорадочно метался по толпе. Вильямс раздражённо смотрел на Наташу. Он не знал, кого она ищет, но знал, что у них остались считанные минуты. Уже объявили о посадке.
Наташа закусила губу. Её руки слегка дрожали, едва не скомкав посадочный талон. Вот он и наступил, это момент. Она так ждала его... Но почему же тогда так больно?!
- Our gate. (Наш выход) – Вильямс потянул её за собой. Наташа выдернула руку. Последний взгляд – и она проследовала за американцем к выходу, отрезая для себя все пути к отступлению. Дороги в прошлое не было. Впереди её ждала Америка. И одиночество... Она достала мобильный и нашла в галерее номер Ярика. Палец на секунду задержался над кнопкой – и решительно нажал “Удалить”. Но Наташа не смогла удалить их с Яриком фото... Фото, сделанное в ту новогоднюю ночь, их первое фото вместе... Фото, на котором они так счастливы... Она не знала, что в эту минуту Ярик смотрел на то же фото в своём телефоне. Она не знала, что он прошептал её имя. Она не знала, что его палец скользнул по экрану телефона, словно гладя её лицо.
- Я люблю тебя... – Тихо сказала она, глядя в родные глаза на фотографии.
- Прощай. – Подумал он, резко выключая телефон.
Самолёт взлетел, всё увеличивая расстояние между ними. Но их разделяли не только километры. Их разделяли тысячи невысказанных слов, которые уже никогда не будут сказаны. Наташа знала: в Америку вернётся доктор Олди, бесчувственная и жестокая. Ведь все свои чувства, своё сердце и свою любовь она оставляла здесь. А вернётся ли она сюда – на это у неё ответа не было.
- Welcome back to the USA! (Добро пожаловать назад в США!) – весело произнёс Вильямс. Наташа лишь молча кивнула и отвернулась к окну. Ярик называл её глаза “глазами цвета чистого льда”. Но сейчас этот лёд растопили горячие слёзы. Слёзы разлуки. Слёзы любви.
*
Рита с наслаждением вдохнула свежий, пахнущий осенью воздух. Как приятно было наконец-то выйти на улицу после долгого лежания на больничной койке! И хотя ей ещё предстояло туда вернуться, чтобы быть с малышом, но всё же пару часов на свободе – и у Риты зарумянились щёки и загорелись глаза. Рустам залюбовался нею, стоя в сторонке и слушая советы Оксаны, как обращаться с маленьким ребёнком. Правда, большинство советов он всё же пропускал мимо ушей.
Все они собрались во дворе деревянной церквушки, окружённой золотыми берёзами. Вдали от центра города было тихо и спокойно. И, казалось, сама погода сегодня радуется за них. День был на удивление тёплый, как для октября. Рита подняла голову. Сквозь золотую листву берёз просвечивало глубокое синее небо, по которому плыли небольшие легкие облака. Внезапно она почувствовала, что рядом кто-то стоит. Повернув голову, Рита увидела Максима.
– Как он? – тихо спросила она, кивнув на Ярика, который с улыбкой разговаривал о чём-то с сидящим на лавочке Владимиром Петровичем. Но Рита знала, что скрывается за этой улыбкой.
- Держится. – Так же тихо ответил Максим. Ярик словно отдалился от всех. Это был не тот человек, которого они знали и любили. Он перестал шутить, поддразнивать коллег и всё чаще Максим видел его хмурым и задумчивым.
- Две недели прошло... – Рита вздохнула. – Наташа звонила?
- Писала на мейл. Буквально пару слов. И всё про документы.
- А я думала... – Рита не договорила, но Максим понял её.
- Это же Наташа. – Горько бросил он. – Ты же знаешь. Ещё и Рустам...
- Это же Рустам. – В тон ему ответила Рита.
- Они с Яриком помирятся. – Сказал Максим, впрочем, без особой уверенности.
- Помирятся. – Уверенно произнесла Рита. – Обязательно помирятся. Я всё же хочу, чтобы Ярик стал крёстным для нашего сына. Вот только нас из больницы выпишут окончательно... Мне бы поскорее дома оказаться...
- Рит, вы с Рустамом-то это обсуждали? – осторожно спросил Красовский. – Я про крестины. Всё же вы разной религии...
- Обсуждали. – Рита тряхнула чёлкой. Конечно, обсуждали! У них такие споры на эту тему разгорелись! И, наверное, не в последний раз... Но время ещё есть.
- О Евгении что-то слышно? – перевёл тему Максим.
- Нет... – Рита отрицательно покачала головой. – Я даже предположить не могу, где он. Но, надеюсь, далеко отсюда... – Она слегка вздрогнула, вспомнив о том, что Женя сделал.
- Знаешь, может это всё и к лучшему... – Медленно произнёс Максим. – Не попади Владимир Петрович в больницу, не пойди ты к нему, мы так бы и не узнали, на что этот гад способен.
- Я не ожидала от него... – Рита сглотнула ком в горле.
- Никто не ожидал. Скажи... – Максим замялся, но наконец решился задать вопрос, который уже давно не давал ему покоя: – Возможно ли, что они с Рустамом – братья? Просто такое сходство! – поторопился он, увидев взгляд Риты.
- Ты не первый, кто об этом спрашивает. – Рита вздохнула. – Они не братья, Максим. Просто совпадение.
- Ты уверена? – с сомнением спросил Максим.
Рита не успела ответить. К церкви подъехала машина.
- А вот и наши молодожёны. – Хмыкнул Максим.
Ирина первой вышла из машины, нервно одёрнув свой наряд. Она не захотела никаких пышных юбок, стразов и прочей свадебной мишуры. И сейчас на ней было простое белое платье с кружевной отделкой. Но когда Дима смотрел на неё, Ира чувствовала себя королевой. Вот и сейчас он неслышно подошёл сзади и нежно обнял её за плечи.
- Готова? – прошептал он.
- Да... – Выдохнула она.
В этот момент солнце, которое спряталось было за облаком, снова выглянуло и осветило их яркими лучами, играя в рыжих волосах Иры. Дмитрий ласково отвёл с её лица непослушную прядку волос, не сводя глаз с любимой. И в его взгляде читалась такая безграничная любовь, такая нежность, что у Иры защемило сердце от этого ощущения счастья и от любви к этому родному, дорогому мужчине, её любимому, её Димке...
- Ребят, я всё понимаю, но, может, всё же начнём? – поторопил их Максим и добавил тихо, но Рита его услышала: – Как бы следующими здесь мои родители не оказались...
- Правда?! – ахнула Рита, теребя Максима.
- Да не знаю я! – отбивался он, уже жалея о своих словах. – Не знаю! Только предполагаю!
Дмитрий взял Иру за руку и повёл к церкви. Валентина Степановна тут же оказалась перед ними.
- Вот рушник, свечи... – Деловито произнесла она и крикнула в сторону: – Ася! Ася!!! Ну где её носит?!
- Я здесь! – запыхавшаяся Ася примчалась откуда-то, таща за собой Глеба. – Мы фотографировались, – словно оправдываясь, объяснила она.
- Потом фотографироваться будете! Нашли время! – сердито отчитала их Валентина Степановна.
- Валентина Степановна, спокойно! – поднял руку Глеб. – Всё под контролем! Вам привет от Анны Сергеевны и Олега Борисовича. – Обратился он к Ире и Дмитрию.
- Аня где? – спохватилась Рита.
- Я здесь! – отозвалась девочка. Она быстро нажала кнопку “Отправить сообщение”. И фотография Ани на фоте церкви и берёзок полетела к абоненту. И почти сразу пришло ответное сообщение. Аня улыбнулась, увидев фото Давита с огромной кистью винограда.
- Ань, ты с кем там переписываешься? – спросил Рустам, неслышно подойдя к дочери.
- С подружкой. – Быстро ответила девочка, пряча телефон и поднимаясь со скамейки. Она потом папе расскажет. Он не будет сердиться, ведь это же её дедушка...
- Идём! – Рустам взял Аню за руку и они направились ко входу в церковь. Надежда Зиновьевна, Наденька, уже повязывала Ирине платок на голову. Дмитрий не мог не пригласить старушку, ведь он успел к ней привязаться, и кто, как не она, знал про них с Ирой всё?
Ира замешкалась было на пороге, но сильная тёплая рука Димы ободряюще сжала её руку. И они вместе шагнули через порог своей новой жизни.
А в небе летел запоздалый клин журавлей. Задержавшись на пороге церкви, Валентина Степановна и Владимир Петрович проводили птиц взглядом.
- Пусть они унесут всё плохое... – Тихо сказала Валентина Степановна, держа Владимира под руку.
- Пусть унесут... – Повторил Началов.
И, словно услышав их слова, журавлиный клин растаял в осеннем небе, оставив лишь эхо птичьих голосов.
Последние комментарии
3 часов 39 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад