Фабрика [Владимир Анин] (fb2) читать постранично, страница - 2

берегу лицом к лицу с огромной говорящей машиной?

Чудовищный агрегат, представляющий собой блестящий на солнце цилиндрической формы стальной корпус на четырех слоновьих ногах, с длинной извивающейся шеей, вперился в меня зелеными зрачками глаз, притороченных на макушке маленькой круглой головы. Две небольших руки-щупальца с клешнями медленно раскачивались в воздухе.

– Прошу следовать за мной, – сказала машина и, развернувшись, зашагала прочь от берега.

Один глаз ее повернулся на сто восемьдесят градусов и продолжал следить за мной. Заметив, что я не шелохнулся, машина остановилась.

– В ваших интересах следовать за мной!

Я понял, что лучше подчиниться.

Поначалу пришлось топать в гору. Рыхлый песок под ногами затруднял движение, но механический «бронтозавр» легко шагал вперед, виртуозно раздвигая щупальцами ветви деревьев, умудряясь не сломать ни одной. Поднявшись на вершину холма, я с ужасом понял, что нахожусь на острове, в центре которого, словно гигантский кратер, выделялась огромная впадина, поросшая густым лесом. Вдалеке, над деревьями, высилось замысловатое строение, утыканное трубами.

– Это какая-то фабрика? – спросил я, но машина продолжала молча шагать вперед.

Территория фабрики была обнесена глухим каменным забором с несколькими рядами колючей проволоки наверху. Мы подошли к массивным стальным воротам с ярко-оранжевой надписью «Sand Island» («Песчаный остров»). Машина наклонила голову к какому-то устройству, похожему на видеокамеру, и ворота медленно открылись.

По многочисленным асфальтовым дорожкам, которыми была оборудована территория странной фабрики, сновали десятка три неуклюжих машин на колесиках, с шестью механическими руками, большой платформой и плоской головой, похожей на башню бронетранспортера. На конце коротенькой «пушки» светился зеленый глаз, наподобие тех, какие были у моего провожатого.

Одна за другой подкатывая к пандусу, с которого им на платформу аккуратно укладывались какие-то коробки с такой же надписью, что и на воротах фабрики – «Sand Island», машины обхватывали поклажу всеми шестью руками и катили по дорожке куда-то вправо, исчезая за углом.

«Мистика какая-то!» – подумал я.

– Прошу за мной, – проскрежетала машина и, распахнув стальные двери по соседству с пандусом, шагнула внутрь.

Мы очутились в гигантском цехе. Грохот сотен работающих механизмов оглушил меня. Слева тянулся ряд огромных котлов, похожих на чугунки с крышкой, из которых то и дело вырывался пар. Справа несколько конвейеров сплошным потоком выплевывали разнообразные пачки ярко зеленого цвета с оранжевыми буквами. Многорукий столб виртуозно укладывал маленькие пачки в картонные ящики, а шустрые стальные каракатицы с короткими щупальцами подхватывали упаковки и перебрасывали их на ползущие кверху платформы ленточных подъемников. Достигнув потолка, упаковки вливались в один поток и, захваченные подвесным транспортером, плыли по направлению к пандусу.

Словно во сне, я шел за «бронтозавром» по узкой, выложенной кирпичного цвета плиткой дорожке. Миновав цех, мы попали в длинный полутемный коридор, в конце которого выделялась крашенная в оранжевый цвет металлическая дверь с засовом.

Машина отперла дверь и приказала:

– Входите!

Я шагнул в полутемную комнату, пытаясь разглядеть, куда я попал.

– Угощение для вас, профессор, – сказала машина и захлопнула дверь.

– Что?! – воскликнул я и, похолодев от ужаса, бросился назад.

Но засов снаружи уже успел лязгнуть, путь к отступлению был отрезан.

– Откройте! – завопил я. – Вы не имеете права! Я – гражданин России. Я не желаю быть угощением.

– Успокойтесь, голубчик, – донесся из темноты хрипловатый мужской голос с откровенным кавказским акцентом. – Никто не собирается вас кушать. Эта дурацкая машина все время путает слова – недостаток мультилингвистики. Знание двадцати языков не всегда идет на пользу. Она просто хотела сказать, что вы мой гость.

Из полумрака вынырнул плотного телосложения седой мужчина в потертом костюме.

– Профессор Абуладзе, Эдуард Гургенович. А вас как величать?

– Семен… можно просто Сеня, – оторопело ответил я.

– Вы, наверное, замерзли? – спросил профессор, сочувственно глядя на меня, стоявшего перед ним в одних плавках. – Вот, наденьте. – Он протянул мне белый халат.

– Спасибо, профессор, – сказал я, решив, что буду называть его «профессором», поскольку имени-отчества не запомнил, а переспрашивать было неловко. В халате действительно стало уютнее.

– Вот что, Сеня, хочу сказать откровенно: вы в полном дерьме.

– Не понял…

– Я имею в виду, что ситуация, в которую вы попали, почти безвыходная. Как, впрочем, и у меня. Мы с вами пленники самого чудовищного за всю историю человечества тирана – роботизированной целлюлозно-бумажной фабрики, как бы смешно это ни звучало. Садитесь, – он пододвинул мне табурет, – сейчас я вам все объясню.

И профессор начал свой странный рассказ. Чем дальше я слушал, тем больше