Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
Как ни странно, но похоже я открыл (для себя) новый подвид жанра попаданцы... Обычно их все (до этого) можно было сразу (если очень грубо) разделить на «динамично-прогрессорские» (всезнайка-герой-мессия мигом меняющий «привычный ход» истории) и «бытовые-корректирующие» (где ГГ пытается исправить лишь свою личную жизнь, а на все остальное ему в общем-то пофиг)).
И там и там (конечно) возможны отступления, однако в целом (для обоих
подробнее ...
вариантов) характерно наличие какой-то итоговой цели (спасти СССР от развала или просто желание стать гораздо успешнее «чем в прошлый раз»). Но все чаще и чаще мне отчего-то стали попадаться книги (данной «линейки» или к примеру попаданческий цикл Р.Дамирова «Курсант») где все выстроено совсем на других принципах...
Первое что бросается в глаза — это профессия... Вокруг нее и будет «вертеться все остальное». Далее (после выбора любимой темы: «медик-врач», военный, летчик, милиционер, пожарный и пр) автор предлагает ПРОСТО пожить жизнь героя (при всех заданных условиях «периода подселения»).
И да — здесь тоже будут всяческие геройства, свершения и даже местами прогрессорство (куда уж без него), но все это совсем НЕ является искомой целью (что-то исправить, сломать или починить). Нет! Просто — каждая новая книга (часть) это лишь очередная «дверь», для того что-бы еще чуть-чуть пожить жизнь (глазами героя).
И самое забавное, что при данном подходе — уже совсем не обязательны все привычные шаблоны (использовав которые писать-то в принципе трудновато, ибо ГГ уже отработал «попаданческий минимум», да и что к примеру, будет делать генсек с пятью звездами ГСС, после победы над СаСШ? Все! Дальше писать просто нет никакого смысла (т.к дальше будет тупо неинтересно). А тут же ... тут просто поле не паханное)) Так что «только успевай писать продолжение»))
P.S Конкретно в этой части ГГ (вчерашний школьник) «дико щемится» в авиационное училище — несмотря на «куеву тучу» косяков (в виде разбитого самолета, который ему доверили!!!) и неких «тайн дома …» нет не Романовых)) а его личного дома)).
Местами ГГ (несмотря на нехилый багаж и опыт прошлой жизни) откровенно тупит и все никак не может «разрулить конфликт» вырастающий в очередное (казалось бы неприодолимое препятствие) к заветной цели... Но... толи судьба все же милостива к «засланцу», то ли общее количество (хороших и желающих помочь) знакомых (посвященных в некую тайну) все же не переводится))
В общем — книга (несмотря на некоторые шороховатости) была прослушана на «ура», а интрига в финале (части первой) мигом заставило искать продолжение))
Названные в западной цивилизации термином «атеизм» идеологии по сути атеизмом не являются, так как речь в них идёт только об отрицании Единого истинного Бога, а не об отрицании «теистичности», божественности как таковой. Скорее их следует рассматривать как формы неоязычества, так как данные идеологии (неорелигии) обожествляют тварь вместо Творца: либо чертами божественного, совершенного бытия наделяется тот или иной политический строй; либо абсолютом объявляется народ, либо человечество, либо вселенная в целом, «природа» (тогда это пантеизм); либо «наука», и тут большое значение имеет неомифология, ведь хотя существует множество наук, не существует этой одной универсальной и абсолютной "науки", в которую некоторые верят; либо материя как нечто вечное и способное к самозарождению в ней жизни, подобно распространённым древним языческим представлениям о самозарождении богов из первоначального хаоса; либо наконец обожествляют некую абстрактную «жизнь», что напоминает веру в мировую душу. Суть, однако, в том, что вера в нечто божественное, абсолютное, хотя и в неявной форме, имплицитно, в любой такой «атеистической» идеологии непременно присутствует.
Из этого, впрочем, не следует, что атеизма не существует в принципе. Атеизм существует, как минимум, с VI века до Р.Х., когда Гаутама Будда произнёс свои проповеди. Именно в буддизме отрицается не то или иное представление о божественном, а понятие божественного как таковое. И именно поэтому только буддизм делает совершенно невероятные для западной философии выводы: о не существовании (или, чтО то же самое, бессмысленности) личности, мыслящего субъекта; о не существовании вселенной; о бессмысленности страданий и, в конечном итоге, любого существования, жизни. Именно из-за абсурдности этих идей для западной мысли перенесённая на западную теистическую почву идея сансары немедленно меняет свою «окраску» на противоположенную – из концепции дурной бесконечности, вечных бессмысленных страданий, превращается в положительную идею вечной жизни. (Похожую идею вечности как вечного возвращения можно найти во многих древних языческих религиях.) Для Запада, даже для вроде бы наиболее отступнических проявлений западной мысли, всегда, или почти всегда, остаётся живо божественное благословение всего сущего, которое «хорошо весьма» (Быт. 1:31), и даже если умалить в человеческом уме это сущее до последней возможности, оставив, например, в качестве сущего только материю, даже тогда – хотя бы эта материя останется «хорошей весьма»… Частичным исключением, сближающим западную мысль с восточной, может считаться философия атеистического экзистенциализма, однако даже там энергия мысли направлена на преодоление бессмысленности, изыскание сущности (смысла), пусть даже в чём-то трудно уловимом и не вполне вербализуемом, однако безусловно существующем (осмысленном), чтобы можно было сделать вывод, что «жизнь стоит того, чтобы быть прожитой». (А. Камю)
Принципиально иначе поступает человеческая мысль на Востоке. Отказавшись от идеи Бога, буддизм делает вывод о не существовании вслед за Ним и всего остального. Если нет Бога, то пусть и меня не будет! – вот пафос проповеди Гаутамы Будды. И в этом смысле буддизм глубоко религиозен: религия, – по смыслу слова, связь с Богом, здесь проявляется в воле последовать вслед за Ним в несуществование! Буддизм решительно отказывается от пошлого прозябания материалистического существования; от идолов-кумиров, которые и правда «есть ничто» (1 Кор. 8:4); от неблагодарного хищничества пользования творением в отсутствии Творца!
«Это Наследник, убьём Его, и наследство будет нашим» (Лк.20:14), – вот девиз западных «атеистов»! И даже сомневаясь, а есть ли наследство, западный безбожник очень хочет, чтобы оно было, и чтобы Наследник при этом был убит!
Напротив, благородство четырёх истин благородных в предельной преданности Потерянному Богу. И в подтверждение тому – проповедь буддизмом бережной любви ко всякому образу Божьему на земле…
Впрочем, был и среди западных безбожников свой благородный – это Ницше. Может показаться странной такая мысль – ведь он верил в сверхчеловека, вечное становление, явно обожествляя эти идеи. И эта его вера тоже, очевидно, ворованная часть из наследства Христа – парафраз Благовестия об обожении человека и бесконечного совершенствования в жизни вечной. И, конечно, эти идеи у Ницше тоже разновидность поклонения твари вместо Творца. Однако благородство Ницше не в его философии, а в его жизни – в том, что он этот ложный культ в себе изжил. Культ сверхчеловека и становления разбился об идею о вечном возвращении. Хотя он и пытался найти в последней положительный смысл, его малословие о ней, и даже изложение её буквально шёпотом в устных разговорах, выдаёт весь ужас крушения об эту идею его прежнего мировоззрения: вечное становление обернулось вечным повторением! Это «вечное возвращение», вкусное для пошляков, для Ницше стало колесом сансары! Колесовав себя им, Ницше освободился от собственного неоязычества…
Удивительно честно Ницше говорит и об убийстве Наследника: «Бог умер, из-за сострадания своего к людям умер Он». («О сострадательных» // «Так говорил Заратустра») О, как это верно, но и как неполно, и как, главное, жалко! Верно – потому что именно из великого сострадания к людям Бог принял крестную смерть. Неполно – потому что любовь Божия к людям не сводится только к состраданию. (Она вообще ни к чему не сводится!) Но, главное, жалко, – как жалко, зная о смерти Бога не знать о Его воскресении! (Западная европейская мысль вообще, со своим мазохистическим пессимизмом, часто парадоксальным образом забывает самое радостное в Благой Вести – Воскресение Христово.)
Религиозность Ницше в том, что он не удовлетворился выдуманным им неоязычеством, но честно сошёл с ума, – буквально выполнив слова Писания: «Сказал безумец в сердце своём: Нет Бога!» (Пс.13:1)
Последние комментарии
5 часов 29 минут назад
5 часов 46 минут назад
5 часов 58 минут назад
6 часов 4 минут назад
8 часов 35 минут назад
8 часов 39 минут назад